Очерк торговли Московского государства в XVI и XVII столетиях, Костомаров Николай Иванович, Год: 1857

История
Время на прочтение: 273 минут(ы)
Скачать в PDF

Н.И. Костомаров

Очерк торговли Московского государства в XVI и XVII столетиях

СОДЕРЖАНИЕ

ГЛАВА ПЕРВАЯ
ГЛАВА ВТОРАЯ
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
ГЛАВА ПЯТАЯ
ГЛАВА ШЕСТАЯ
1. Предметы царства ископаемого
2. Предметы царства растительного
3. Предметы царства животного
4. Шерстяные и шелковые материи

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Совокупность местных особенностей и вековые обстоятельства истории наложили своеобразное очертание на все проявления жизни народа, населявшего Россию. Плоскость пространства, суровый климат, отдаленность от театра умственной и гражданственной деятельности цивилизованного человечества, близость к кочующим племенам, от которых Россия должна была защищать первые начатки своей образованности, слишком слабые не только для того, чтоб обновить жизнь других, но и для того, чтоб развиваться своенародно при неблагоприятных обстоятельствах, наконец, долговременное иго татарское, из-под которого Россия освобождалась медленно, не путем открытого сопротивления и борьбы, но пользуясь игрою случая и выбором обстоятельств, — все это вместе приготовило для России тот образ, в котором быт ее явился в XVI веке, когда она, освободившись от чуждого завоевания, установилась на основании государственного единства и начала новый период своей истории, определяемый названием московского. Эти условия жизни отразились, между прочим, и на русской торговле. Количественное богатство материалов страны, более девственной и обширной, чем плодоносной, скудость рукодельных произведений, труд производителя, тяжелый, вынуждаемый чаще всего внешними побуждениями необходимости и неизбежности, иногда тою отвагою, которая рождается вследствие терпения, редко изобретательностью и сознательною надеждою на успех, неудобства путей сообщения, подвергавшие торговцев невыразимым лишениям и опасностям, незнание техники чужеземных произведений, неведение способов их приобретения и сбыта своих собственных, недоверчивость к собственным силам и чужой добросовестности, а вследствие того стремление обманом предупредить обман, задержки и препятствия, которые на каждом шагу полагались торговой деятельности, — вот черты, отличавшие русскую торговлю и составлявшие ее исключительный характер.
Падение Новгорода, убив древний порядок раздельности и вечевого порядка удельного периода, не осталось без важных изменений в торговле. Иоанн III, переселив во внутренность Московии знатнейшие новгородские фамилии, разрушил вековую корпорацию новгородских гостей, которые до того времени составляли как бы компанию, державшую в своих руках всю торговую деятельность древнего русского мира и исключительно управлявшую торговлею с Западом. Но собственно Новгород, в смысле его местности, еще долго не терял прежнего значения, под властью Москвы он, по крайней мере до открытия беломорского пути, не перестает быть важнейшим пунктом торговых сношений России с Европою. В Новгороде был главный обмен русских сырых произведений на иноземные рукодельные. С разных сторон России стекались туда купцы, москвичи, тверитяне, смольняне — с медом, воском, мехами, солью, рыбою, лесом, пенькою, льном, угольями*, и возвращались с сукнами, материями, драгоценными металлами**. Покупаемые или вымениваемые русские товары отправлялись из Новгорода двумя путями: в Ивангород и в Псков, а из Пскова в Ригу и Литву***. Из иностранных купцов, торговавших в Новгороде в начале XVI века, первое место занимали фламандцы, за ними литвины. Такое стечение купцов давало ему значение первого торжища во всей России****.
______________________
* Акты Археографической экспедиции, изд. 1836 г., I, 323, 324.
** Ibid., I, 398-400.
*** Собрание государственных грамот и договоров, хранящихся в Государственной коллегии иностранных дел, II, 89 — 91.
**** Anglorum Navigatio ad Moscovitas, 10. (Edit. Starczewski).
______________________
Из городов, соседних с Новгородом, занимало важное место Белоозеро, перевалочный торговый пункт между Новгородом и северо-востоком России, там был постоянный торг, или ярмарка, куда съезжались купцы тверские, новгородские и других городов, а равно и из монастырей, занимавшихся тогда большою торговлею. Сами белоозерские торговцы производили значительные закупы разных оптовых товаров, например соли с Северного моря, и перепродавали купцам других городов. В XVI веке не только самый город, но и прилежащие к нему населения начали принимать торговый характер, но московское правительство, наблюдая свои выгоды и опасаясь, что при расширении торговых пунктов трудно будет следить за собиранием пошлин, в 1497 году уничтожило торги в селах, исключая одного города и волости Углы*. Судьба Пскова была подобна судьбе Новгорода. Падение веча в 1510 году сопровождалось такими же переселениями псковских купеческих фамилий во внутренность Московского государства и замещением их москвитянами. И здесь угасла вековая торговая корпорация местных старожилов, а новые общественные условия не дозволили новому купечеству со временем сделаться тем, чем было прежнее. Василий Иоаннович уничтожил вместе с гражданскою свободою Пскова и торговую вольность его, ввел тамгу1 и пошлины, лежавшие на торговле в Московском государстве, которых никогда не знали во Пскове**.
______________________
* А. А. э., 1,100-101.
** Полн. собр. русск. лет., т. IV, изд. Археогр. ком., 1848 г. Псков, лет., I, 282.
*** Herberstein. Historiae Ruthenicae Scriptores exteri saeculi XVI. (Изд. Старчевского), I, 51 — 52.
**** Кампензе (Библиотека иностранных писателей о России, изд. Каллистр. и Семенова). 31.
______________________
Таким образом, выгоды, которые извлекали псковские купцы, бывшие, по положению своего отечества, факторами между Европою и Россиею, не оставались уже для них исключительным достоянием, а переходили в руки правительства. Но Псков не перестал быть городом, важным для торговли. Он стоял на распутии торгового обмена. Мы выше заметили, что часть товаров, выходивших из Новгорода, проходила в Псков. Самый Псков имел три пути сбыта и привоза: первый — до Ивангорода, вероятно водяной, второй — к Риге, третий — в Литву*. Главные иностранные купцы, торговавшие во Пскове, были ливонцы, скупавшие в этом городе огромное количество воску и меду. Эти два материала из всей обширной России приходили преимущественно во Псков и оттуда шли в Ригу, которая снабжала ими всю Европу**.
______________________
* Контарини (Библиотека иностранных писателей о России, изд. Каллистратова и Семенова), 111.
** Herberst., 40.
______________________
В Москву в XV веке стекалось множество европейских купцов из Польши и Германии для покупки мехов, которые в московской торговле занимали первое место между вывозными товарами. Торговля эта происходила в гостином дворе, он в начале XVI века помещался в обширном каменном здании, которого лавки поражали глаза разнообразием привозимых товаров. Самое торговое время в Москве была зима, по причине более удобного сообщения, в особенности для приезжавших из Литвы чрез Смоленск, потому что летняя дорога этого пути находилась постоянно в самом дурном положении. Летним путем служила Москва-река, судоходная верст за сорок выше Можайска, по ней проходили в Москву суда с товарами и пригоняли лес, но вообще этот путь не был вполне удобен по причине извилистого русла реки, и зимний путь считался лучшим. В XVI веке не все иностранцы имели право торговать в Москве, туда приезжали преимущественно поляки, немцы, шведы и ливонцы ездили в Новгород*. Каждый торговец, привозивший в Москву свои товары, должен был показать их таможенным чиновникам, которые составляли им подробную опись и оценку и представляли на благоусмотрение государя, если великий князь пожелает купить в свою казну что-нибудь из привезенных товаров, то купец не имел права торговать, пока не окончится выбор для великокняжеской казны. Такие задержки и стеснения, вероятно, были причиною того, что вообще иноземные купцы охотнее ездили в Новгород, где это правило не наблюдалось в такой строгости, и если существовало, то ограничивалось некоторыми статьями, а потому-то англичане, приехавшие в Россию, нашли Новгород в торговом отношении значительнее царской столицы**.
______________________
* Ibid., 41.
** Angl. Navigat., 10.
______________________
На северо-восток от Москвы в первой половине XVI века имел торговое значение Дмитров*, потому что из него открывался важный путь в Волгу: суда шли по Яхроме в Сестрью, из Сестрьи в Дубну, а Дубною входили в Волгу. Таким образом, товары, привозимые из восточных стран, могли доходить водою в Дмитров, а оттуда сухопутьем перевозились в Москву. Дмитров, между прочим, был средоточием рыбной торговли, имевшей в тот век важное значение внутри края, по вышеупомянутому пути доставлялась рыба из Шексны**.
______________________
* Herberet., 52.
** А. А. э., I, 309.
______________________
В окрестных селах Кимре и Рогачеве образовались также торговые пункты для хлеба, соли и скота*. Далее, на устье Шексны образовался рыбный рынок, множество купцов съезжались туда из разных краев России для скупа шексненской рыбы, которая славилась повсюду, между прочим, монастыри посылали туда своих людей и крестьян для покупки значительных партий рыбы.
______________________
* Ibid., 213.
______________________
На устье Мологи существовала первая в то время в России ярмарка. Она была близ прежнего Холопьего городка, построенного, как говорило предание, новгородскими рабами, которые в отсутствие господ воспользовались их супружескими правами, а по возвращении господ бежали на устье Мологи и там построили укрепление и защищались в нем отчаянно, но наконец были взяты силою*. Под именем Холопьего городка еще в XVI веке существовало поселение, в расстоянии же нескольких верст от него, при самом устье Мологи, стояла на скале церковь, в виду ее простирался широкий луг, на котором собиралась знаменитая ярмарка. Предания, сохранившиеся о ней в конце XVII века, когда она давно уже не существовала, уступив место другим торжищам, дают ей очень важное значение. Торг продолжался ежегодно в течение четырех месяцев. Широкое устье Мологи до того было заграждено судами, что люди без перевозов переходили по судам с одного берега на другой. Купцы разных стран — немцы, поляки, литовцы, греки, итальянцы и персияне — раскладывали на обширном лугу свои товары, удивлявшие красотою узорочья незнакомую с фабричного и искусственною производительностью Россию. Семьдесят кабаков с питьем разливали веселость в толпе. Оборот на этой ярмарке был так велик, что сборщики пошлин приобретали в казну великого князя до 180 пудов серебра. Бывший тогда в память свою нам поведаши яже от отец своих слышаша, говорит описывавший невиданную уже им ярмарку диакон Каменевич-Рвовский, писавший в последних годах XVII столетия**. Герберштейн, посещавший Россию тогда, когда ярмарка Холопьего городка еще существовала, говорит, что туда стекались шведы, поляки, литовцы, но преимущественно татары и турки***. Торг этого торжища был преимущественно меновой, так что почти обходилось без серебра и золота. Приезжие купцы променивали сшитые одежды, ткани, ножи, топоры и посуду на сырые произведения края, в особенности на меха****. Это известие современника показывает, что сказание конца XVII века преувеличено, но тем не менее последнее служит доказательством, что ярмарка Холопьего городка действительно была очень важною в свое время, когда оставила в грядущих веках такую память о своем существовании.
______________________
* Herberst., 51.
** Карамзин. Истор. Гос. Росс, изд. 1817, IV. Пр. 323.
*** Herberst., 40.
**** Herberst., 53.
______________________
В Северо-Восточной России Вологда и Устюг были города уже с торговым значением. Край вологодский был богат льном и салом, и Вологда была сборным пунктом этих произведений, отправляя их в Новгород*.
______________________
* Angl. Navig., 10.
______________________
В Устюге был меновой торг мехами, которые добывались на Двине и на Ваге, а также привозимы были соседними восточными инородцами: югрою, вогуличами, печерянами, пермяками и отчасти русскими промышленниками, которые сами ходили в глубины северо-восточных лесов*. Из Белоозера приходили в Устюг, чрез Кубенское озеро, суда с хлебом и разными произведениями природы и рукоделья для обмена с инородцами на меха, между прочим, Кирилло-Белоозерский монастырь ежегодно отправлял в Устюг суда с товарами, преимущественно с кожею**. Торговое плавание от Устюга до Холмогор по Двине существовало в начале XV века, и в Холмогорах была ярмарка, на которой торговали мехами***. Смельчаки-промышленники спускались из Холмогор в Северное море, направляли путь вдоль правого берега, входили в Мезенскую губу, проплывали по Мезене, потом по Пезе, а оттуда коротким волоком переходили в реку Цыльму и входили в широкую Печору, по которой достигали Пустозерска. Некоторые ходили в Усу, а оттуда волоком переправлялись в Сыгву, спускались в Обь и доходили даже до Иртыша****. Само собою разумеется, что этот путь был продолжителен и исполнен опасностей и больших затруднений. Там промышленники ловили пушных зверей или выменивали меха у туземцев, другие выменивали моржей для зубов, ценных в то время в торговле, иные привозили из отдаленных краев редких птиц — соколов и кречетов, составлявших любимую забаву знатных*****. В земле самоедов, недалеко Мезеня, в селении Лампожне, была ярмарка, на которую съезжались из Холмогор разные купцы, для вымена шкур и мехов от самоедов, как это свидетельствует грамота Иоанна IV, в 1547 году, где сказано: ‘Самоеды приезжают в Лампожны торговати с русаки’. Некоторые из Устюга предпринимали промышленные и торговые путешествия в Вятку и Пермь: путь их лежал из Устюга по реке Югу, а потом волоком они переходили в Вятку, этот путь, однако, не считался безопасным, потому что купцы претерпевали несчастия от разбоев воинственных черемис******. В вятском крае привлекала промышленников ловля бобров в реках и белок в дремучих лесах: этим промыслом занимались татары и продавали свою добычу русским купцам. Таким образом, ловля бобров происходила в XVI веке в реке Чепце и в озере того же имени7*. Кроме мехов русские торговцы покупали в Вятском крае лошадей, которые тогда уже приобрели известность8*. Как ни затруднительны, как ни опасны были путешествия в глубине сурового, негостеприимного, дикого северо-востока, однако польза, какую получали от них торговцы, была столь велика, что заставляла их отваживаться на все: в XVI веке в короткое время торговцы могли составить огромный капитал от таких поездок, потому что они выменивали ценные пушные меха на совершенную безделицу, например, за железный топор пермский дикарь давал столько мехов, сколько можно было, связав их вместе, продеть в отверстие топора, куда вкладывается топорище9*. Эта торговля знакомила северо-восточных дикарей с первыми зачатками цивилизации, ибо русские привозили им хлеб, одежды, посуду10*. Тогда как одни промышленники, выплывая из Двины в море, отправлялись на восток, другие отправлялись по морю на запад, в землю лопарей, и выменивали рыбу за первые предметы гражданственного быта11*. По берегам Ледовитого моря русские промышленники занимались ловлею белых медведей, моржей, рыбы и вываркою соли. Каргопольцы, порожане, усть-мошане, мехренжане ездили к морю летом на судах, зимою на санях и привозили оттуда большой запас соли, которую складывали в Турчасове и Пороге, где наемные козаки набирали ее в рогожи. Они продавали ее, между прочим, белоозерским купцам12*.
______________________
* Павел Иовий (Библиотека иностранных писателей о России, изд. Каллистратова и Семенова).
*** Дополнения к Актам историческим, собранные и изданные Археографическою комиссиею, 12 томов. 1846 — 1872, т. I, 236.
**** Angl. Navigat, 10.
***** Herberst, 55.
****** Раф. Барберини (Библиотека иностранных писателей о России, изд. Каллистратова и Семенова), 49.
7* Herberst., 57.
8* Акты Археогр. эксп., I, 217.
9* Herbeist., 56.
10* Пав. Иов,, 41.
11* Herberst,., 78.
12* Ibid.
______________________
Соль вываривалась в большом количестве в вотчинах Соловецкого монастыря и составляла важный доход его, приобретаемый торговлею*. И другие монастыри имели там соляные варницы, например, монастырь Св. Николая у Неноксы.
______________________
* Herberst., 52.
______________________
Из городов волжского бассейна Ярославль, Нижний и Балахна в первой половине XVI века были торговыми городами. Страна, прилегавшая Ярославлю, славилась своим хлебородием, а потому город Ярославль был местом хлебного закупа*. В Нижнем и Балахне существовали торжища: это видно, между прочим, из привилегии, данной Данилову монастырю в Переяславле, на беспошлинную отправку разных произведений из монастырских имений на продажу в Нижний и Балахну**. Казань еще в XV веке*** передавала России меха, получаемые из Джагатая, и, вероятно, через Казань доставлялись в Россию бухарские шелковые ткани**** Из мехов, доставляемых в Россию Казанью, славились преимущественно белки, которых ловили на Яике, куда русские еще не успели проникнуть*****. Что в XV веке русские купцы ездили также в Казань, это видно из грамоты митрополита Ионы в 1461 году к казанскому царю, в которой он просит покровительства к своим людям, отправленным в Казань с рухлядью, митрополит напоминает казанскому царю, что он всегда был благосклонен к русским купцам, приезжавшим в Казань для торговли******.
______________________
* Ibid.
** А.А.э.,1,212.
*** Барберини, 96.
**** Ibid., 57.
***** Herberst., 41.
****** Акты исторические, 1,119.
______________________
Торговля с татарами не всегда была безопасна, так, в 1523 году в Казани перебили всех русских купцов*. Но русские вели постоянную с ними торговлю: доставляли татарам европейские шерстяные материи, от них получали лошадей, которые были тогда в большом уважении**. Татары обыкновенно вели с русскими меновую торговлю, но иногда продавали свои товары на чистую монету***. По известию Барбаро****, в XV веке русские посылали суда свои по Волге в Астрахань за солью. В конце XV века между Москвою и Астраханью ходили караваны. Путешествие это было очень затруднительно по недостатку пристанища, продовольствия и частым разбоям на пути. Поэтому купцы старались везти свои товары тогда, когда астраханский царь посылал московскому великому князю подарки, что случалось почти каждый год. С этим посольством отправлялось до трехсот русских и восточных купцов с товарами, а татары за караваном гнали стада лошадей, которые служили им не только для продажи в Россию, но и для пищи во время дороги, потому что они не брали с собой хлеба. Караван шел по правой стороне Волги, но иногда сначала по левой, для избежания нападения от татар Золотой Орды, самое опасное место было там, где Волга в своем течении сближается с Доном. Потом караван переправлялся на правую сторону Волги на плотах и шел по степи до жилых пределов России. Путь его лежал чрез Рязань и Коломну. Дорог совершенно не было. Негде было укрыться от дождя и зноя. Путники ночевали под открытым небом, ограждаясь повозками в виде укрепления. Для предосторожности ставили трех часовых: одного на правой, другого на левой стороне табора, третьего позади. Каждую минуту можно было ожидать нападения. Глаза не встречали в этой безбрежной степи ничего, кроме верблюдов и растерянных лошадей или татар в повозках. Так передает нам картину этого путешествия очевидец Контарини, который ехал в Москву с караваном с 10 августа по 23 сентября*****. В Астрахани в XV — XVI веках, до покорения ее Иоанном, была ярмарка, куда съезжались армянские и персидские купцы******. Астрахань была тогда важнейшим пунктом торговли Венеции с Востоком. Торговля эта шла через Тану или Азов, отстоявший на восемь дней пути от Астрахани. Но уже в последней половине XV века Контарини заметил, что Астрахань представляла новые мазанки среди старых красивых развалин*******. Она не могла поправиться со времени разрушения ее Тамерланом.
______________________
* Ист. Г. Росс, VII, 124.
** Пав. Иовий, 27.
*** Контарини, 92.
**** Барбаро (Библиотека иностр. писателей о России, изд. Каллистратова и Семенова), 95.
***** Контарини, 92 — 103.
****** Пав. Иовий, 68.
******* Контарини. Capit., VII, 170-174.
______________________
Другой путь России на юг был Доном до Азова и по Азовскому морю до Кафы*.
______________________
* Барбаро, 60.
______________________
Местом отправки русских произведений, выходивших из Руси этим путем, и пунктом складки привозимых был Данков, город обширный и замечательный. Плавание по Дону до Азова совершалось в двадцать дней*. В 1499 году мы встречаем еще другой пункт нагрузки на реке Мече, на урочище, называемом Каменным Конем**. Азов был наполнен торговцами, и не только выгоды привлекали иноземцев в тот город, но и свобода и веселость жизни***. Впрочем, донская торговля не могла достигнуть большого размера, потому что Дон не во всякое время был судоходен, а только весною и в дождливое осеннее время****. Третий путь России на юг был по Днепру. Вязьма была главным пунктом, где нагружались и разгружались суда с товарами*****. Водяной путь оканчивался Киевом: отсюда товары шли до Кафы караваном по степи. Это путешествие сопровождалось большими опасностями от татарских набегов, а потому торговля по днепровской системе не могла иметь большего успеха******.
______________________
* Раф. Барбер., 13.
** Ист. Г. Р., VI, 268.
*** Herberst., 46.
**** Ibid., 45.
***** Ibid., 41.
****** Контар., 135.
______________________
Таковы были главные пункты и главные исходы русской торговли до прибытия англичан. Пути сообщения находились вообще в самом невыгодном состоянии и ужасали иностранцев, приезжавших в Россию. Вся Московия (говорит Павел Иовий) была непроходима в летнее время по причине грязи и дурных дорог, весною таящие снега превращали поля в совершенные болота, и в дождливое лето лужи стояли по дорогам до осени. Не говоря уже о таких путях, как, например, на северо-восток или в Астрахань, где путешественник каждый раз отправлялся как бы для открытия новых земель, самые обыкновенные торговые пути были в дурном состоянии. Дорога из Новгорода к Ивангороду — важнейший путь сбыта русских произведений за границу — шла по узким, невыносимым тропинкам, посреди лесов и степей, не было ни гостиниц, ни дворов, где бы путешественник мог отдохнуть, окрестности казались безлюдною пустынею, только кое-где мелькали деревушки*. Дорога от Новгорода в Москву шла по дикой пустыне**. Путь от Вильны до Москвы чрез Смоленск был непроходим летом, и только одна дорога из Пскова в Ригу была самая удобная и населенная***.
______________________
* Раф. Барберини, 9.
** Пав. Иов., 70.
*** Ibid.
______________________
Из всех статей русской торговли меха занимали в то время важнейшее место. Торговля с Россиею, несмотря на все затруднения, занимала умы в Европе более чем когда-нибудь. Во-первых, в Европе была тогда чрезвычайная мода на меха*, а Россия могла доставлять этот товар, во-вторых, при неточности тогдашних географических сведений торговцы Европы вздумали проложить путь в Индию чрез Россию и тем подорвать монополию Испании и Португалии. Генуэзец Павел Иовий предполагал, что стоило только перевезти товары из Индии волоком в реку Оке (Амударью), которая, по его мнению, впадала в Каспийское море, и потом провозить их Волгою, по России, а потом до Белого моря, и оттуда в Европу**. Эта-то надежда, основанная на недостаточности географических сведений, привела к нам предприимчивых англичан.
______________________
* Chancellor, Hakluyt’s, 280.
** Пав. Иов., 59.
______________________

ГЛАВА ВТОРАЯ

В Англии образовалось общество под названием Мистерия (The Mistery). Его основателем был знаменитый Себастиан Кабот, открывший Северную Америку. Ближайшая цель этой компании была — открытие нового пути в Китай и Индию чрез северные страны старого полушария, к тому побуждало стремление Англии подорвать монополию Португалии и Испании во всемирной торговле. Эта компания в 1552 году снарядила три корабля: ‘Бона-эсперанца’ (120 тонн), ‘Бона-конфиденция’ (90 тонн) и ‘Эдуард Бонавентура’ (160 тонн). Главным командиром экспедиции был Гуг Виллоуби, помощником его Ричард Ченслер. Это была первая экспедиция англичан в полярные страны. 11 мая 1553 года три корабля снялись с якорей у Гетфорда. Два из них, ‘Эсперанца’ и ‘Конфиденция’, под начальством Виллоуби, отделились от третьего, осенью 1553 года попали в сувой около Святого Носа и, загнанные непогодою в Нокуевскую губу, были заперты льдом. Адмирал погиб со всем экипажем от холода и голода. Весною на следующий год русские рыболовы нашли тела несчастных мореходцев с их кораблями.
Третий корабль экспедиции, ‘Эдуард Бонавентура’, пристал 24 августа 1553 года к устью Двины и высадился у посада, называемого Ненокса. Оттуда командир корабля отправился в Холмогоры, явился там воеводе Фофану Макарову и земскому судье, они послали к царю Ивану Васильевичу с донесением о прибытии странников, а между тем перевели корабль в безопасную Унскую губу. Не дожидаясь царского позволения, которое должно было последовать в ответ на донесение холмогорского начальства, Ченслер сам поехал на санях в Москву и получил желаемое царское дозволение на дороге. Допущенный к царской аудиенции, Ченслер подал царю Ивану Васильевичу грамоту от имени Эдуарда VI, написанную ко всем вообще владыкам северных стран, куда судьба бросила бы посланную экспедицию. Английский король просил благосклонно принять отправленных мореходцев. Иоанн Васильевич обласкал странников как нельзя лучше и отвечал Эдуарду VI дружелюбною грамотою, в которой изъявлял позволение английским торговцам торговать в России свободно без всяких задержек. Ченслер уехал из Москвы в марте 1554 года и возвратился в отечество прежним путем. Тогда в Лондоне образовалось другое общество или торговая компания с целью торговли с Россиею и открытия неизвестных земель на Севере. Компания эта переменяла свое название, таким образом, чрез несколько лет она называлась Компаниею для торговли с Россиею, Персиею и северными странами, вообще же в сокращенном образе выражения она называлась Русскою компаниею. Патент королевы Марии* утвердил ее организацию. Первенствующее лицо компании назывался говернор, Себастиан Кабот был назначен в эту должность на всю жизнь, а по смерти его члены компании должны были выбрать другого голосами. Сверх того, компания ежегодно выбирала двадцать восемь правительственных главных членов, из них четверо назывались консулами, а двадцать четыре ассистентами. В отсутствие говернора три консула с двенадцатью ассистентами управляли компаниею. Торговые и судебные дела требовали решения пятнадцати голосов, включая в это число голоса говернора и двух консулов, если же говернора не было налицо, то для составления законного решения нужно было не двух, но трех консулов. Компания имела право покупать и вообще приобретать земли, не более, однако, как на 60 фунтов стерлингов в год, издавать свои правила и учреждения, если только они не были противны законам государства, наказывать членов компании, налагать на них пени и для того иметь в разных местах, где будут жительствовать члены, полицейских чиновников, называемых сержантами, плавать по морю, но под английским флагом, строить и снаряжать свои корабли, нанимать матросов, торговать во всех портах, делать завоевания и приобретать страны и города в новооткрытых землях, пользоваться ласковым приемом русского государя и противодействовать всякому совместничеству не только торгующих в России иностранцев, во и английских подданных, не принадлежащих компании.
______________________
* Hakl., 298-307.
______________________
В 1555 году Ричард Ченслер отправился сам в Москву в качестве посла, был принят отлично и выхлопотал у Иоанна льготную грамоту для английской компании*. Русский царь давал ей право свободной и беспошлинной торговли оптом и в розницу, дозволил заводить дворы в Холмогорах и Вологде без платежа с них податей, подарил двор в Москве у церкви Св. Максима, дозволил иметь собственный суд и расправу, а если кто-нибудь войдет с ними в торговое состояние, то суд принадлежал царскому казначею, ни таможенники, ни воеводы и наместники не смели вмешиваться в их торговые дела и задерживать их, они могли держать у себя русских приказчиков, но не более одного в каждом дворе, царь обещал им справедливость в случае какого-нибудь оскорбления со стороны русских.
______________________
* Hakl., 295-298. С.-Петерб. ведомости 1857 г., 46, стр. 224.
______________________
Когда Ченслер отправился в отечество, с ним поехал посланник Иоанна Васильевича к английской королеве, Непея. У берегов Шотландии корабль ‘Эдуард Бонавентура’ потерпел крушение, Ченслер утонул, а Непея благополучно избегнул опасности, прибыл в Лондон и пользовался там чрезвычайно радушным приемом. Так основалось торговое сношение Англии с Россиею.
С тех пор каждый год приходил в Россию большой поезд английских кораблей с товарами. Они плавали вокруг Норвегии и Швеции и доплывали к устью Двины, стараясь всегда совершить это путешествие в благоприятное летнее время до наступления заморозов на Северном море. Компания не ограничивалась торговлею с Россиею, но хотела продолжать первоначальные свои планы открытия новых путей на Восток. Летом 1555 года Стефан Борро, с товарищами, из Колы совершил путешествие до Оби, посетил Печору, Новую Землю и Вайгач*. Познакомившись с берегами Сибири и увидевши невозможность проникнуть этим путем туда, куда бы хотелось, англичане начали искать другого направления. В 1557 году явился к царю один из членов компании, Антоний Дженкинсон, уже бывший перед тем в России. Он предложил царю открыть торговую дорогу России с Китаем чрез Бухарию. Это казалось тем возможнее, что в то время было слышно, что из Китая ходят в Бухару караваны. Дженкинсон был человек бывалый, образованный, Восток уже был ему известен, ибо он перед тем жил в азиатских турецких владениях. Иоанн дал ему дозволение на проезд до Астрахани, велел всем воеводам на пути оказывать путешественнику всевозможнейшие пособия, снабдил Дженкинсона рекомендательными письмами к закаспийским владетелям, подражая в этом случае английскому правительству, таким же образом познакомившему его с англичанами. Путешествие это совершено по воде Москвою-рекою с Коломны, оттуда Окою до Нижнего Новгорода, а потом Волгою в Астрахань. Дженкинсон оставил Москву 23 апреля 1558 года, а в Астрахань прибыл 14 июля. Из Астрахани он поплыл по Каспийскому морю, счастливо достиг Бухары, но тут узнал, что Китай еще слишком далеко и что караваны, ходившие между Китаем и Бухарою, уже перестали ходить. Он отказался от своих планов и воротился в Москву, куда прибыл в сентябре 1559 года**.
______________________
* Hakl., 313.
** Jenkinson, Hakluyt’s, 362.
______________________
В 1561 году Дженкинсон снова прибыл в Москву и предложил новый проект: проект торговли с Персиею. В это время случился в Москве персидский посланник. Дженкинсон, снова напутствуемый Иваном Васильевичем, отправился с персидским посланником по Волге, достиг до Астрахани и поехал оттуда в Персию, но это путешествие было столь же неудачно, как и бухарское. Персия была перед тем в войне с Турциею. На это рассчитывала компания, думая, что неприязненные отношения к этой державе поставят Персию в необходимость получать европейские товары чрез Россию. Вышло на этот раз не так, как хотели англичане и русские. Персия опять получала товары через Турцию. Во всяком случае, предприимчивость Дженкинсона не осталась без важных результатов для России впоследствии.
В 1567 году королева Елисавета утвердила торговлю англичан с Россиею новым патентом компании. В этом патенте она предоставила и другим подданным своим, не принадлежащим компании, торговать в России в разных местах, кроме порта Св. Николая. Беломорский путь предоставлялся компании потому, что, как думали на Западе, был открыт людьми, составлявшими компанию. Компания должна была вести торговлю не иначе как на английских кораблях и непременно держать на них матросов английских, а не других наций*.
______________________
* Hakl., 415-418.
______________________
Иван Васильевич определил права компании другою льготною грамотою, выданною Дженкинсону и после утвержденною при посольстве Рандольфа в Россию*. Компания по-прежнему могла торговать в России беспошлинно и свободно, но обязана была показывать привозимые товары в царскую казну для выборки из них того, что понадобится, — старое русское право, соблюдаемое еще в XV веке в Москве. Члены компании могли торговать через Россию с Востоком, но также с соблюдением подобного условия доставки привозимых с Востока товаров для выборки в царскую казну, им дозволено в русских городах заводить конторы и подворья, а в Вологде канатную фабрику**, в Вологде отведено место для иску железной руды, суд между купцами компании и русскими отдан опричникам, а в случае вины английских купцов и вообще лиц, принадлежавших к ведомству компании, царь предоставлял себе право арестовать их и налагать секвестр на их имущества, равно разбирать долговые дела чрез своих советников. Не позволялось заимодавцу посадить должника англичанина в тюрьму, но велено брать за него поручительство в уплате, дозволялось английским купцам посылать свои комиссии в русские города для защиты от воров и разбойников, купцы компании могли держать русских работников, допускалось хождение английской монеты в Москве, Новгороде и Пскове, дозволялось англичанам для своих торговых поездок брать ямских лошадей, дав только знать чиновникам, сколько они их берут, чтобы не было убытка казне. Царь предоставлял английской компании исключительно Холмогоры, реку Печору, реку Обь, Колу, Мезень, Печенгу, Соловецкий остров и все гавани двинские и на север от Двины, так что никакой корабль, хотя бы и английский, не мог приставать туда, если не принадлежал английской компании. Наконец, англичане не имели права, без особого дозволения королевы, приставать к Нарве и Ивангороду, и никакой иностранец и не принадлежащий компании англичанин не имел права проходить чрез Россию в Персию, Бухарию, Индию и Китай, члены компании имели право сами ловить таких путешественников и конфисковать их имущества***. Пользуясь такими важными правами, компания захватила важнейшие места в России. В 1567 году в Москве у Св. Максима была главная контора англичан, в Холмогорах у них открыта была прядильная фабрика, заведенная купцом Ричардом Греем, в Новгороде, Пскове, Ярославле, Казани, Астрахани, Костроме, Ивангороде, Кореле были у них подворья, где они продавали свои товары****. Торговля с русскими была для них так же выгодна, как торговля русских с северо-восточными инородцами, например, в 1557 — 1562 годах в Нижнем Новгороде один купец, Христофор Гудсон, продал сукно, по его собственному сознанию, стоившее со всеми издержками втрое менее того, за сколько оно было им продано*****.
______________________
* Наkl., 425-429.
** Historica Russiae Monumenta, ect. (А.И. Тургенева, изд. Археографической комиссии, 1841-1842. СПб. Два тома), II, 367.
*** Hakl., 418.
**** Hakl., 426.
***** Журнал Минист. народы, проев, 1856. Часть 89, Отд. V, 96.
______________________
Захватив в свои руки торговые пути, произвольно возвышая цены на свои произведения, понижая на русские, англичане оказывали презрительное обхождение русскому народу и через то возбудили против себя неудовольствие, нередко сам царь, их покровитель, разделял его. Уже в 1569 году он жаловался на англичан послу Рандольфу*. То же было в 1572 году. Царь разгневался на членов компании, и по этому поводу приезжал в Москву старый знакомец Дженкинсон**. Многие казненные Иоанном в припадке его страсти к мучительству остались должными компании, и англичане не знали, с кого получать долга свои, сверх того, за многие товары не были выплачены деньги из казны. Иоанн хотя удовлетворил требования компании, но ограничил торговлю ее Москвою и городами собственно московскими, а в Казань и Астрахань англичане могли ходить только с царского дозволения и должны были платить половину положенной таможенной пошлины***. После несчастной Ливонской войны, когда Иоанн уступил Швеции Нарву и другим европейцам дозволено было торговать в Северном море, англичане, постоянно стремясь к тому, чтоб вытеснить совместников и распоряжаться самовольно торговым бытом России, сильно негодовали на это, с своей стороны, русские обвиняли их в плутовстве, жаловались, что они продают гнилые сукна и материи, сносятся с царскими неприятелями и называют русских глупцами и невеждами. Посланник английский, Томас Боус, несмотря на то что в начале был принят дурно, начал было преклонять царя снова на сторону англичан, но Иоанн умер внезапно. Один из заклятых врагов англичан и благоприятель немцев в торговле, дьяк Щелкалов сказал тогда английскому послу: английский царь умер****.
______________________
* Hakl., 225-229.
** Hakl., 452.
*** И. Г. Р. IX. Прим. 382.
**** Hakl., 521.
______________________
Англичане домогались вытеснить окончательно из России голландцев, фламандцев и немецких купцов, желали торговли исключительно для себя. Но противники их также действовали и, как уверяли англичане, склоняли дьяков в свою пользу подарками. Царь Феодор отпустил Боуса ласково, а вслед за тем послал в Лондон гонца Бекмана, предлагая возвратить все прежние привилегии англичанам, если королева Елисавета дозволит также свободную торговлю в Англии русским. Елисавета заметила, что это несовместно с выгодами Англии, но не отвергала совершенно предложения и домогалась прежде всего исключительно торговли в России для компании, закрытия входа в Россию всем иностранцам купцам и даже англичанам, не принадлежавшим к компании*.
______________________
* Ист. Г. Росс, X, 29.
______________________
С ответом на такое предложение царь отправил в Лондон английского гостя, жившего в России, Иеронима Горсея. В письме царя было сказано, что нельзя выгнать из России купцов различных государств, издавна здесь торговавших, единственно из угождения нескольким англичанам, с которыми королева не хочет равнять своих подданных. Елисавета, узнав, что русский государь находится в руках своего любимца Бориса Годунова, обратилась к нему, любимец заранее думал воздвигнуть себе трон, а потому и считал нужным расположить в свою пользу Англию, но он был слишком умен, чтоб отдать русскую торговлю и весь зависящий от нее быт русского общества в руки англичан. В 1587 году дана англичанам новая привилегия, которою царь позволял английской компании торговать свободно и беспошлинно, но не иначе как оптовою торговлею, а отнюдь не вразвес и не в аршин, а винами не в разливку, повелевал не брать в кабалу русских людей, не позволять под своим именем торговать русским, членам компании позволялось ходить через Россию в прочие земли только с тем, чтобы брать товары от казны и променивать и продавать их для казны. Таким образом, русское правительство, по-видимому исполняя требование англичан, тем не менее хотело обратить данные льготы в свою пользу. Эта жалованная грамота обеспечивала имущество разбитых бурею кораблей. Право держать подворья для компании предоставлено в городах Москве, Холмогорах, Ярославле, Вологде и у морского пристанища у Пудожемского устья, о дворах других городов не упоминается, нет в числе таких городов даже Новгорода и Пскова*.
______________________
* Ibid. Прим. 53.
______________________
Англия не была довольна этими правами, потому что хотела полного преобладания. Как видно, английское правительство, требуя для компании исключительных прав, таило за этим другие более обширные виды политического преобладания в России. С этой целью Елисавета и не хотела допускать в России торговли других англичан, не принадлежащих компании. В самом деле, если бы позволить англичанам вообще торговать в России, то, естественно, цены на продукты, их количество, сбыт — все это подвергалось бы влиянию обстоятельств, но компания, состоящая из тесного кружка купцов, имеющая исключительное право торговли во всей стране, могла управлять всеми торговыми делами этой страны произвольно и назначать какие ей угодно цены, владея капиталами, могла увеличивать и уменьшать количество вывозных и ввозных статей, давать направление торговым путям — одним словом, обращать всю торговлю чужой страны в исключительную пользу своей нации. Компания не связана была прямо с остальным английским народом, компания знала одно правительство, от правительства зависело ее существование, ее права: следовательно, обязанная исключительно правительству, она должна была сделаться его органом и орудием. Утвердить в России монополию компании значило подчинить Россию английскому правительству. Русские купцы видели, что англичане подчиняют их себе и что выгоды их начинают зависеть от чужеземцев, и роптали, иностранные торговцы были также ожесточены против англичан, не хотевших давать ходу другим народам.
Вскоре снова возникли недоумения между русским правительством и компаниею.
Английские гости в XVI веке составляли одно целое тело. Каждый член компании производил торговые операции и займы на имя всей корпорации. Это повлекло к недоразумениям. Один из членов компании, Антон Мерш, задолжал более 23000 рублей. Гости отказывались платить за него на том основании, что он занимал на свое имя, а не на имя целого общества, и притом указывали на то, что царские приказные люди выдали ему особую льготную грамоту на торговлю, без ведома и спроса гостей, что некоторые русские купцы, стакнувшись с Мершем, торговали с ним тайно от прочих гостей, дали ему на себя кабалы с умыслом, что Мерш никогда не заплатит, а будут платить за него прочие гости*. Русские же представляли, что все, взятое Антоном Мершем, должно быть выплачено всеми членами компании, к которой принадлежал английский банкрот. Это послужило поводом к приезду посла, доктора Флетчера, в 1588 году. Спор был продолжителен с обеих сторон. Англичане жаловались, что русские покупали у них товар в долг и, не заплатя денег, отдавали товар назад, другие же, наделавши долгов, не платили их**, а приказные люди не давали англичанам управы и даже подстрекали русских не платить долгов своих***. Англичане жаловались и на самое русское правительство за то, что ограбили Джона Копеля, одного из членов английской компании. Русские бояре возражали, что Джон Копель не был англичанином, а родом из Любека, жил в России, ложно именуя себя английским гостем, и оказался виновным в сношениях с шведским и датским правительствами, жаловались, что англичане нанимают русских работников и употребляют их на противозаконные дела, так, один ярославец, Вахруш, живучи у английского гостя, был у него лазутчиком и тайно перевозил за границу через литовские земли англичан****, указывали на то, что англичане, желая отстранить совместничество других наций, покушаются на меры насильственные: перехвачено было письмо Горсея, которого так еще недавно правительство облекало своим доверием, к другому англичанину, Тромболу, в этом письме излагается намерение задержать корабль купца Белоборода, которому правительство делало препоручения, приказывая их держать в тайне от англичан*****: на этот раз ехали на корабле Белоборода гамбургские купцы, враги англичан. Правительство нашло такой замысел в высшей степени преступным. Флетчер оправдывал своих единоземцев, доказывал, что торговля с Англией приносит России выгоды, что привилегии англичанам следует восстановить ради того, чтоб не прекратилась дружба между английскою королевою и русским царем******. Главное требование его — не допускать других иноземцев в Белое море и в Новгород без воли королевы, кроме членов компании, — требование, справедливость которого англичане доказывали тем, что те, которые нашли новый торговый путь, должны пользоваться им исключительно, — это требование было отвергнуто. Бояре, бывшие на переговорах с английским посольством, доказывали, что несправедливо запирать для всех море из угождения каким-нибудь десяти человекам7*. Равномерно отвергнуто было домогательство способствовать англичанам в отыскании новых земель и китайского пути, но позволено ездить свободно из Москвы в Персию, Бухарию и Шемахию, не платя пошлин с товаров. Этого права не имели другие иностранцы в России, и царь давал его англичанам из особенной любви к королеве8*. Также только под предлогом особого расположения к английской королеве царь дозволял англичанам иметь свои дворы в Москве, Ярославле, Вологде, Холмогорах, тогда как торговцы других наций, например подданные султана, королей польского и французского, должны были ставить свои товары на общих гостиных дворах9*. Русское правительство обещало справедливую управу для англичан, в чем только они себя найдут обиженными, и принять меры, чтобы царские чиновники не делали английским купцам никаких стеснений10*. Впрочем, правительство не согласилось на домогательство англичан иметь право всякого должника из русских, задолжавшего английским гостям, преследовать посредством своего гостиного приказчика и отбирать у него имущество без суда, а предоставило англичанам взыскивать с должника обыкновенным порядком, по суду и управе, чрез приказных людей11*. Дело Мерша трудно было решить, оно окончено тем, что русский царь согласился, чтоб англичане заплатили половину требуемой суммы: двенадцать тысяч рублей12*. Чтобы на будущее время избегнуть недоразумений относительно того, кого следует считать гостем и кого не следует, Флетчер дал предложение, чтобы все английские гости, торговавшие в России, должны были состоять под ведением гостиного приказчика, который имел у себя список гостей и вообще всех лиц, принадлежащих к ведомству компании, другой экземпляр того же списка должен находиться в Посольском приказе. Приказчик мог вычеркнуть имена тех, которые у него записаны в списке, и тотчас же эти имена были вычеркиваемы из экземпляра, хранившегося в Посольском приказе. Таким образом, компания отвечала только за дела тех, которых имена находились в обоих экземплярах гостиного списка и помещались в жалованной грамоте13*. В эту категорию входили не только гости, но и все, которые у них жили и служили. За их поступки, исключая уголовных, отвечала вся компания, и всякий заем, сделанный кем бы то ни было, лежал равно на всех членах. Флетчер напрасно хотел отменить правило в отношении служивших у членов компании людей: русские не согласились, и имена всех людей компании должны были быть вписанными в список вместе с гостями. Англичане домогались, чтобы суд над членами компании был отдан правителю государства, Борису Годунову, но им отвечали, что Годунов озабочен государственными делами, суд будет отдан его приказным людям, впрочем, вершить дела окончательно будет сам Борис14*. До сих пор англичане имели право держать русских приказчиков и скупщиков, но теперь оно было у них отнято под предлогом противозаконных поступков жившего у них ярославца Вахруша15*.
______________________
* Временник Императорского Московского общества истории и древностей (25 томов, изд. 1849 — 1857 г.), т. VIII, Статейный список Флетчера, стр. 9.
** Ibid., 27.
*** Врем., VIII, Ст. сп. Флетч., 41.
**** Ibid., 30.
***** Памятники дипломатических сношений древней России с державами иностранными (С. П. Б. изд. 1851). Часть I,1214.
****** Врем., VIII. Ст. сп. Флетч., 48.
7* Ibid., 46.
8* Ист. Г. Росс, X, 204.
9* Ст. сп. Флетч., 17.
10* Hist. Russ. Monum., II, 406.
11* Ст. сп. Флетч., 31.
12* Ист. Г. Росс, X. Прим. 337.
13* Ст. сиг. Флетч., 23.
14* Ст. сп. Флетч., 27.
15* Ibid., 30.
______________________
В самом же деле правительство хотело этим запрещением остановить исключительное господство англичан в торговле, подрывавшее русских купцов и самые доходы правительства. Так же точно правительство не согласилось на просьбы англичан давать им ямские подводы для торговых поездок, объясняя, что ямы учреждены для государственных, а не для торговых дел, удобство поездок предоставлено было добровольному уговору с извозчиками. Правительство разрешило англичанам покупать все русские товары невозбранно, но определило, что воск не иначе может идти за границу, как в промене на серу, порох и селитру*.
______________________
* Ibid., 6.
______________________
Из донесения Иеронима Горсея, писанного около этого времени, видно, что англичане снова получили право беспошлинной торговли, но английские купцы должны были заплатить 500 фунт, стерл. за пошлины прошлых годов и пожертвовать 350 фунт, стерл. на постройку новой каменной стены в Москве*.
______________________
* Hist. Russ. Monum., II, 399-400.
______________________
Тогда Флетчер подавал своему правительству предложение, в случае если царь разгневается на английских гостей, послать военные корабли к берегам Печоры и захватить русские товары тамошней ярмарки, оборот которой простирался до 16 000 фунтов стерлингов*. Но Елисавета, казалось, очень дорожила дружественными отношениями к России и, как бы в угодность русскому царю, запретила сочинение Флетчера о России, в сущности, это сочинение вообще написано в таком духе, который не мог нравиться властолюбивой Елисавете.
______________________
* Ист. Г. Росс, X, Прим. 344.
______________________
В самом деле, торговля с Россиею приносила Англии неисчислимые выгоды и в настоящем, и в будущем. Современные англичане сознавались, что ни в какой другой стране торговля не представляла такой важной будущности, как в России. Как Россия нуждалась в произведениях природы, чуждых ее северному климату, и в произведениях искусств и ремесел, которые еще чужды были русскому народу, так равно вся Западная Европа нуждалась в произведениях Севера. До того времени торговля Европы с Россию производилась чрез Данию, Швецию, Любек, Гамбург, Лифляндию и Польшу. Англия была чужда выгод, которые приносила эта торговля. Но открытие северного пути давало англичанам новое, независимое от участия других стран сообщение с Россиею. Англия могла получать из России и, как надеялась, из Персии и вообще с Востока нужные для Европы статьи, не опасаясь соперничества ни Дании, ни Швеции, ни Германии, которых совместничество было бы неизбежно в торговле балтийской, даже в случае войны, задерживавшей торговлю, Англия спокойно могла бы совершать свои торговые операции чрез Ледовитое море. Проложение пути чрез Россию в Персию, о котором тогда все мечтали, указывало англичанам надежду на то преобладание в торговле, которым пользовались тогда Португалия и Испания. Англичане думали доставлять в Европу восточные произведения скорее через Астрахань, Волгу и северные страны России, чем Венеция, Генуя, Мессина, Рагуза путем Средиземного моря. Так рассуждали в тот век англичане*.
______________________
* Hist. Russ. Monum., II, 379-381.
______________________
Несмотря на дружелюбные сношения правительства, торговля в России встречала, однако, беспрерывные недоразумения. В 1592 году лорд Борлей, отправляя в Москву нового агента компании, Джона Мерика, жаловался Борису, что русские чиновники в Двинском порте, имея право, по договору, выбирать предварительно английские товары для царской казны, сулят английским купцам чрезвычайно низкие цены, так что англичанам невозможно продавать свои товары сообразно их требованиям, тогда чиновники обязывают английских купцов продавать все товары непременно в течение трех недель и, таким образом, принуждают поневоле отдавать товары в казну с убытком*. На следующий год Елисавета обращалась к Борису с письмом о покровительстве английским купцам чрез своего посланника Томаса Мильда. Правитель в самых дружеских выражениях обещал всю свою готовность к исполнению желания королевы**. Вступив на престол, Борис оказывал англичанам постоянное покровительство, но не только не распространял их прав, стеснительных для других иностранцев, а еще старался даровать торговцам других наций свободу торговли в России. Посланник короля Иакова I, Джон Смит, просил для англичан свободного прохода в Персию и Китай, но получил уклончивый ответ, царь изъяснял ему, что в Персии господствуют беспорядки, путешествие очень опасно и он, заботясь об английских гостях, не может позволить им отваживаться на явные опасности***.
______________________
* Ibid., 408.
** Ibid., 413.
*** Ист. Г. Росс, XI, 78.
______________________
По восстановлении порядка в России, при Михаиле Феодоровиче, английские купцы получили подтверждение своих привилегий на беспошлинную торговлю* с уговором доставлять в царскую казну сукна, материи и прочие рукодельные произведения непременно по той цене, по какой они продаются в собственном их отечестве**, прибывая к Архангельску, объявлять и записывать пред таможенными головами и целовальниками свои товары, отнюдь не брать чужих товаров вместо своих, не вывозить шелку за границу и не привозить табаку. В 1619 году им воспрещено было держать закладней из русских людей***. Привилегии англичанам даны на двадцать три человека****, но они торговали в числе семидесяти. Захватив в руки свои всю торговлю и стремясь к монополии, они раздражали русских гостей. Англичане искусно поддерживали высокую цену своих и низкую русских товаров*****. Они придерживали привозимые товары и не пускали их в продажу, пока, от недостатка их в обороте, цены на них поднимались, тогда только англичане начинали их продавать и тотчас же переставали, когда товары начинали дешеветь. Таким образом, то подымая, то понижая цены, они наживали огромные проценты на свои капиталы******. Они всюду рассылали своих агентов для закупки русских товаров, и так как пользовались правом не платить пошлин, чрезвычайно стеснительных не столько по сумме платежа, сколько по самой процедуре, то естественно могли всегда иметь перевес пред русскими закупщиками, притом, владея большими капиталами, они давали мелким торговцам и промышленникам чистые деньги вперед, брали с них кабалы, и, таким образом, мелкие торговцы были уже обязаны доставлять свои товары и произведения непременно англичанам: не платя пошлин, англичане всегда могли им дать выгоднее цену, чем русские оптовые торговцы. Такой порядок, как и заметил английский посланник при царе Алексее Михайловиче, был выгоден для мелких и небогатых торгашей и для народа вообще, но разорителен для русских оптовых торговцев7*.
______________________
* Доп. к Акт. Ист., III, 149. V, 182.
** Ibid., V, 183.
*** Собр. Гос. Гр., III, 214.
**** Акты Арх. эксп., IV, 14.
***** Доп, V, 187.
****** Собр. Г. Гр., III, 455-456.
7* Carlisle. Relat., 137.
______________________
Правда, англичане не могли добиться исключительной торговли в России, но после увидели, что совместничество немцев, голландцев, датчан для них не страшно, напротив, и его можно обратить в свою пользу. Закупая русские товары, они продавали их в Архангельском порте купцам других наций, которые в них нуждались, и тем же порядком покупали у них их привозимые товары, а потом перепродавали русским с барышом, таким образом, русские купцы никак не в силах были тягаться с ними и не могли ничего ни купить у иностранцев, ни продать им без посредства англичан. Случалось, что русский гость, решившись на конкуренцию с англичанами, посылал свои товары в Архангельск, но члены компании сговорятся и понизят цену, а, напротив, ценность иностранных товаров повысят, так что русский торговец принужден бывает уехать назад, истратившись напрасно за провоз*. Сверх того, англичане привозили сукна и материи худого достоинства и вместо того, чтоб продавать по условию в казну по заморской цене, продавали с выгодою, прибавляя ценность товара**. Все эти причины в совокупности побудили в 1646 году русских гостей подать челобитную на англичан: изложив все обстоятельства, служившие к подрыву русского купечества, они просили ограничить их произвол изданием таких учреждений, которые бы передали торговлю в руки русских купцов. Алексей Михайлович придрался к политическому перевороту, низведшему в 1649 году короля Карла на эшафот, и в качестве карателя народа, который ‘убил до смерти государя своего Карлуса’***, закрыл для него вход в Россию, ограничив торговлю его только Архангельским портом****. После воцарения Карла II прибыл в Москву английский посол граф Карлейль с предложением возобновить прежние торговые сношения и выдать компании подтверждение старинных привилегий. Уже нельзя было отговариваться смертью Карла, ибо граф Карлейль извещал, что новый король все простил своим подданным, русское правительство прямо высказало свои обвинения на англичан, именно, что они умышленно привозят в Россию дурные товары, что продают в казну товары вовсе не по заморской цене, как было постановлено в условии, с которым единственно им позволили торговать свободно и беспошлинно, и что, пользуясь от России важными льготами, они не хотели участвовать в платеже пятинной деньги, наложенной на всех вообще торговых людей для содержания войска*****. На это английский посол возражал, что, напротив, английские гости говорят, что они доставляли в Москву товары дешевле, чем доставляли их голландцы и гамбургцы, именно по той цене, по какой они продавались в Англии, но с трудом получали деньги, а, получая их, принуждены были давать чиновникам подарки и взятки******, что же касается до тех, которые не хотели участвовать в платеже пятинной деньги, то они уже умерли, а нынешние обеднели от потери привилегий. Когда бояре говорили, что ограничение англичан сделалось по челобитью русских торговых людей, посол заметил, как выше было сказано, что русские гости для того желают вытеснить англичан, чтоб самим захватить в свои руки торговлю, но не то сказали бы мелкие торговцы, если б спросили их7*. Вопреки выражению русских гостей, будто англичане оголодили8* русское царство, вывозя отсюда съестные припасы, Карлейль припомнил, что во время голода англичане привозили в Россию хлеб и продавали его по умеренной цене, стараясь об избавлении от ужасного бича страны, которая их приютила. Но все старания графа Карлейля остались напрасны, все, чем мог Алексей Михайлович усладить для англичан свой горький отказ, было оставление им надежды на возвращение прежних прав, которых действительно не думали более возвращать никогда9*.
______________________
* А. Арх. э., IV, 15-18.
** Доп. к А. И., V, 182-153.
*** Ibid., V, 187.
**** Собр. Гос. Гр., III, 455-456.
***** Carlisle, 136.
****** Ibid., 174.
7* Ibid., 137.
8* А. Арх. эксп., IV, 15.
9* Самуил Коллинс. Чтения Императорского Московского общества Истории и древностей, изд. 1846, I, Отд. III, 38.
______________________
Голландцы постоянно пользовались значительными правами, хотя меньшими, чем англичане, их соперники. При Иоанне Васильевиче, Феодоре Иоанновиче, Борисе Годунове, Василии Шуйском они составляли компанию гостей и пользовались жалованными грамотами царей*. Подобно англичанам, они имели свои дворы в Архангельске, Москве, Вологде, Холмогорах, Усть-Коле и освобождались от обязанности становиться на гостиных дворах**. Царь Михаил Феодорович в 1614 году подтвердил прежние права грамотою, выданною трем факторам гостиной голландской компании. Они могли постоянно приезжать в Архангельск и Колу и торговать всякими товарами по вольной цене, дворы их освобождались от всяких пошлин и тягла, они не подлежали суду бояр и воевод по городам, исключая уголовных дел, в торговых и вообще во всяких гражданских они судились в Посольском приказе. Во уважение к потерям, которые компания понесла в продолжение Смутного времени, царь дал им право на беспошлинную торговлю в течение трех лет, а после того они должны были платить половину установленной в России торговой пошлины***. Голландцы, как англичане и другие иноземцы, должны были, прибывши к Архангельску, прежде всего продавать лучшие товары в казну и не производить частной торговли до совершенного закупа для казны****. В XVI веке, когда устье Двины было исключительною собственностью англичан, голландцы, фламандцы и датчане торговали через Ревель, Ригу и Дерпт*****, но вскоре Белое море было открыто и для других народов: тогда голландские корабли ежегодно прибывали в Архангельск с грузом. Так было в XVII веке******. Между ними и англичанами господствовала постоянная вражда, голландцы, говорил Самуил Коллинс, налетают как саранча и всюду бросаются, куда манят их выгоды, они отбивают у англичан хлеб. Они старались унизить и осмеять англичан, рисовали на них карикатуры, сочиняли пасквили, изображали Англию в виде бесхвостого льва с тремя опрокинутыми коронами или в виде множества собак с обрезанными ушами и хвостами7*. Англичанин жалуется, что голландцев принимают лучше, чем англичан, потому что они, подкупая подарками бояр, располагают правительство в свою пользу. Неудовольствие русских купцов на иностранцев, торговавших в России, которое мы видели преимущественно относительно англичан, распространялось и на голландцев. В 1629 году новгородские гости жаловались на торгового голландца, что он торгует всякими товарами врознь и посылает русских людей, служащих у него приказчиками, в заонежские погосты для скупа хлеба и рыбы с целью отправки за границу8*. В челобитной 1646 года московские торговцы высказали негодование свое на голландцев. Голландцев они обвиняли, так же как и их врагов англичан, в умышленном повышении и понижении цен на товары. Как англичане, так равно и голландцы дорожили неопытностью русских. Когда какой-то ярославец, торговый человек, ездил с пушными товарами в Амстердам, тамошние купцы, сговорясь, не купили у него товаров ни на один рубль, и русский купец должен был воротиться со своим грузом в Архангельск, едва он вступил на русскую почву, как те же самые голландские купцы, которые плыли с ним из Амстердама, купили у него весь его пушной товар по высокой цене. Русские укоряли их в неблагодарности. ‘Вы торгуете у нас свободно, — говорили они, — и мы не составляем против вас заговоров’. Голландцы чистосердечно отвечали, что это сделано было именно для того, чтоб русские не ездили к ним, иначе они, голландцы, потеряют свои выгоды, коль скоро русские станут приезжать к ним9*. При Алексее Михайловиче голландцы были сравнены с другими иностранцами, но после падения англичан голландцы пользовались в России большими выгодами, по крайней мере, голландские купцы могли брать жалованные грамоты и торговать в России, не страшась грозных совместников. Их товары в это время покупались с большею охотою, чем английские10*.
______________________
* А. Арх. эксп., III, 20-21.
** Доп. к А. И., III, 194-195.
***А. Арх. эксп., III, 20-21.
**** Доп., IV, 143.
***** Hakl., 287.
****** А. Арх. эксп., passim.
7* Коллинс, 38-39.
8* А. Арх. эксп., III, 264.
9* Ibid., IV, 19.
10* Коллинс, 38.
______________________
Ганзеатические города после падения Новагорода не имели уже того преобладания в русской торговле, как в Средние века. Стремление Иоанна III ввести в Россию иноземные приемы гражданственности возбуждало зависть в ливонцах и в купцах ганзеатических городов. Немцы боялись образованности в России, для них гораздо выгоднее было иметь дело с народом, стоящим только на степени земледельческого развития. Ревельский городовой совет, по наущению Ганзы, задерживал иностранных художников и ремесленников, ехавших в Россию по приглашению великого князя, немцы преследовали их на море в качестве морских разбойников*. Следствием таких поступков со стороны Ганзы и Ливонии была неприязнь к ним русского правительства. По поводу задержания и грабежа псковских купцов в Дерпте и Риге и нападения русских на пределы Ливонии началась опустошительная война с орденом, задерживавшая ход торговых сношений**. В 1492 году Иоанн III построил Ивангород: это возбудило досаду не только ордена в политическом отношении, но и городов в торговом: им опасно казалось образование нового порта, когда прежде иностранные товары приходили в Россию через ливонские города. В Ревеле сожгли двух русских торговцев, в отмщение за то Иоанн уничтожил ганзеатическую контору в Новегороде, столь долгое время приносившую Ганзе неисчислимые выгоды, задержал купцов и, засадив их в тюрьму, конфисковал их имущества. То был важный удар для торговли Ганзы с русскими. Дело по поводу этого происшествия тянулось и при Василии Иоанновиче, по ходатайству императора Максимилиана, великий князь хотя изъявлял охоту дозволить возобновить торговые сношения с Ганзою, но отказывал в удовлетворении убытков, понесенных купцами в Новегороде***. В 1539 году правившие в малолетство царя Ивана Васильевича бояре подтвердили торговый договор с Ганзою****. В XVI веке, в царствование Иоанна IV, ганзейская торговля в России находилась не в цветущем состоянии. Тому причиною было соперничество англичан, отстранявших всеми силами иностранных торговцев, внутреннее ослабление союза чрез взаимные несогласия*****, соперничество с ливонскими городами******, искавшими извлечь для себя личные выгоды из этой торговли, и, наконец, тяжелые и продолжительные военные обстоятельства в прибалтийском крае. По утешении Ливонской войны ганзеатические города тщетно думали возобновить древнюю новгородскую контору7*.
______________________
* G. Fr. Muller. Sammlung russischer Geschichte. 9 томов. Petersb. 1732 — 1764, т. V, 484.
** Псковск. Лет., 151.
*** Пам. Диплом, снош., I,158.
**** Ист. Г. Росс, VIII, 57.
***** Supplementum ad Historica Russiae Monumenta, изд. Археографической комиссии. СПб. 1848, 249.
****** Ibid., 272.
7* Ibid.
______________________
На пяти сеймах никак не могли согласиться послать в Москву посольство для ходатайства о восстановлении конторы, ливонские города сильно этому препятствовали, желая, чтобы торговля с Россиею непременно шла через них. Наконец, в 1593 году, Любек, от лица соединенных с ним семидесяти двух городов, отправил в Москву послом Захария Майера с предложением возобновить дружеские торговые связи с Россиею, даровать немецким купцам право производить торговлю в России свободно и беспошлинно и держать собственные подворья. Царь Феодор дал им жалованную грамоту, по которой позволено им торговать свободно в Ивангороде, Новегороде и Пскове, с платежом пошлины, взимаемой с прочих торговцев*. Эта грамота исполнялась плохо, ибо на другой же год любечане жаловались, что таможенное начальство во Пскове берет с них пошлин более, чем сколько следует по жалованной грамоте. В 1603 году Любек, с другими союзными городами, снова обратился к царю, и царь дозволил им свободно торговать в России, в Новегороде и Пскове, приплывать с кораблями в Архангельск и Холмогоры за грузом, продавать товары и возвращаться назад, обещал ввести одинакие весы и меры, содержать ганзейских купцов под своим покровительством. Любечане опять домогались беспошлинной торговли, но им отвечали, что если позволить торговать без платежа пошлин им, то следует позволить то же и другим, однако, в знак особого расположения, царь определил, чтоб они платили только половину обыкновенной пошлины, как и голландцы**. Но вскоре под фирмою Любека начали приезжать торговцы из других городов, и царь отменил платеж половинной пошлины, а определил, чтоб и любечане платили полную наравне с другими***. В Смутное время торговля с Ганзою упала. При Михаиле Феодоровиче ганзейские города просили снова о свободной торговле в России, и вместе с ними за них ходатайствовали Нидерландские Штаты****, но права по этой просьбе, вновь данные городам, были нарушены ими же, неизвестно как*****. Купцы ганзейские получили запрещение ездить в Россию, только некоторые из них подкупали дьяков и брали жалованные грамоты******. При царе Алексее Михайловиче, в 1652 году, дана новая грамота Любеку на право торговли, с платежом пошлин в России наравне с другими, сверх того, купцам позволено приезжать в Москву, привозить узорочные товары для царской казны и ефимки, которые следовало брать у них по ходячей цене7*. В XVI веке торговля ганзейских городов совершалась чрез Ливонию8*, в XVII — через Архангельск. Так, при Алексее Михайловиче гамбургцы ежегодно приплывали к Архангельску9*, а некоторые вели в России торговлю сухопутьем от Архангельска10*. Из других европейских соседних держав Швеция является в постоянных торговых сношениях с Россиею, однако часто прерываемых войнами. Таким образом, при Иоанне III торговля с Швециею пришла в упадок. Василий возобновил торговую взаимность народов договором с Густавом Вазою, которым предоставлена свобода шведским купцам торговать во всей России11* и иметь свое подворье в Новегороде. Правительница Елена в 1537 году заключила с тем же государем договор, утверждавший взаимную торговлю. В царствование Иоанна IV с тем же государем установлен договор, по которому русским купцам позволялось ездить чрез Швецию в европейские страны на шведских кораблях, а шведам дозволено торговать в Новегороде, Москве, Казани и Астрахани и проходить в Индию и Китай12*. Но вообще в царствование Иоанна торговля с Швециею была в упадке от совместничества англичан и от военных обстоятельств. Между пограничными жителями обеих сторон в XVI веке не переставали драки, грабежи и убийства13*. В 1595 году дана шведам привилегия на свободную торговлю в России. Шведские купцы, как из собственно шведских, так из финляндских и эстляндских городов, могли свободно плавать по Ладожскому озеру и приставать повсюду своими судами, равно подниматься по Нарве, входить в Чудское озеро и достигать Пскова. Сверх того, шведским купцам дано право торговать в Москве, Новегороде, Пскове и других городах во всей России на востоке, севере, юге, западе, и не только в местах, уже принадлежавших Русскому государству, но и в тех, которые вперед могут быть когда-нибудь присоединены к России, держать свои подворья не только в Новегороде, Пскове и Москве, где они их уже имели, но и в других городах, где до того времени их не было. Следовало только наблюдать, чтоб это право принадлежало буквально шведам, а не торговцам других наций под шведскою фирмою, поэтому на русских границах не следовало основывать новых пристаней, зато шведы обязывались пропускать торговцев всех наций, которые будут везти товары для царской казны, с тем только, чтоб на такие товары были взяты выписи в Ревеле или Выборге. С своей стороны шведское правительство дозволяло русским купцам ездить с товарами в Швецию, Финляндию и Эстляндию и торговать свободно. Относительно платежа пошлин положено, чтоб как шведские купцы в России, так и русские в Швеции платили пошлины, установленные в обоих государствах14*. Эти привилегии были возобновлены и после Столбовского мира. В Новгороде вообще позволено было торговать только тем из иностранных торговцев, которые будут иметь жалованные грамоты, одни шведские торговцы могли торговать там беспрепятственно и держать свою контору15*. Тогда по Ладожскому озеру и Пейпусу происходило плавание торговых шведских судов, а суда русские ходили в Выборг, Ревель16* и Стокгольм, называвшийся у русских стекольным городом17*. В это время многие русские из края, уступленного Швеции, рассеялись по русским селениям новгородского края и вели выгодную для себя и для жителей России контрабандную торговлю, но на это обратило внимание правительство в 1628 году18*. Между вывозимыми из Швеции товарами первое место занимало железо, как в массе, так и в изделиях19*. Русские возили в Швецию, между прочим, хлеб, в 1649 году запрещено было возить хлеб в Швецию, но этот вывоз был так выгоден для русских, что крестьяне продолжали контрабандную торговлю. Впрочем, вообще торговля России с Швециею не была значительна, ибо возраставшая в большом размере торговля на Белом море с англичанами, голландцами и Гамбургом20* убивала торговлю как с Швециею, так с Даниею и Пруссиею. Мы имеем известие под 1630 годом, что в балтийские порты Нарву и Ивангород не приходило почти никаких грузов21*. В половине XVI века война с Швециею прервала торговые сношения. По Кардисскому договору шведским купцам предоставлено торговать свободно по всей России, но преимущественно в Москве, Новгороде, Пскове, Ладоге, Ярославле, Холмогорах, Переяславле, Тихвине и Александровской пустыне22*. Они могли иметь свои подворья в Москве, Новгороде, Пскове и Переяславле, а из шведских городов, предоставленных по договору для приезда русских купцов, были Стокгольм, Рига, Выборг, Ревель, Ижора, Корела, Ругодив (Нарва), Канцы, из них в Стокгольме, Риге, Ревеле и Ругодиве русские могли строить торговые дворы23*. Впрочем, Кардисский договор в отношении торговли есть повторение условий 1595 года. В платеже пошлин торговцы обоих народов подвергались местным условиям, без всяких особых привилегий. Во второй половине XVII века несколько раз было то запрещаемо, то вновь разрешаемо вывозить хлеб и съестные припасы в Швецию. Так, в 1685 году запрещено вывозить лес, свиное и говяжье сало и мясо в Швецию, но на следующий год, по просьбе олонецкого земского старосты, снова позволено. Сухопутная торговля с Швециею шла через Олонецк, где устроена была таможня24*.
______________________
* Ibid., 240.
** Supplem., 259-264.
*** Полное собрание законов Российской империи, изд. 1830 г., I,267.
**** Supplem., 268.
***** П. С. З., I, 267.
****** А. Арх. Эксп., IV, 17.
7* П. О.З., I,268.
8* Supplem., 268.
9* Доп. к. А. И., V, 287.
10* Кильбургер, 156.
11* Ист. Г. Росс, VII, 144.
12* Соловьев. История России, VI, 34,138.
13* Доп. к А. И., I, 71-72.
14* Suppl., 242-244.
15* А Арх. эксп., III, 265.
16* Полн. собр. зак., I, 541.
17* Акты исторические, IV, 128.
18* А. Арх. эксп., III, 261.
19* Доп .к А.И., V, 219.
20* Доп. к А. И., V, 287.
21* Собр. Г. Гр., III, 309.
22* Доп. к А. И., IV, 271.
23* Поли. собр. зак., I, 541 — Доп., IV, 270-272.
24* Акты Ист., V. 238.
______________________
Бракосочетание Иоанна III с Софиею Палеолог имело значение передачи интересов угасшей Греции обновлявшейся России. Это событие освежило и скрепило древнюю связь России с Грециею, и Греция вместе с тем передала России ненависть к своим завоевателям. Поэтому между русским и турецким правительствами никогда не могло существовать согласия, напротив, постоянно господствовала тайная неприязнь, однако взаимные нужды связывали обе нации торговыми сношениями, тем более что торговый класс в Турции состоял из греков, пользовавшихся особым сочувствием в России. Вскоре после завоевания Константинополя встречаем приезды в Россию с товарами не только греков, но даже и турков. В 1499 году Иоанн III посылал в Турцию послов и исходатайствовал свободу торговли русским купцам во владениях султана, где они до того времени подвергались разного рода стеснениям и насилиям*. В государствование Василия турки и греки приезжали в Москву для торговли: так, турецкий посол Искандер, родом грек, три раза ездил в Москву для покупки товаров**, то же повторялось и в малолетство Ивана Васильевича***, в 1576 и 1580 годах были подобные торговые посольства, султановы послы приезжали в Москву для покупок****. В царствование Иоанна Васильевича, несмотря на нерасположение России к Турции, турецкие подданные торговали в Москве, как и подданные русского государя в турецких владениях*****. При Феодоре Иоанновиче торговля с Турциею была обеспечена договором 1594 года, но торговые сношения не приняли большого размера, по причине возникавших тогда неприязненных отношений между державами. В это время путь между Россиею и Турциею был уже небезопасен от нападений запорожцев. Таким образом, в 1564 году киевские черкасы на Овечьих водах погромили турчан и арменских торговых людей из турецких подданных******.
______________________
* Ист. Г. Росс, VI, 268.
** Акты Арх. Эксп., I, 143.
*** Ист. Росс. Солов., VI, 41.
**** Ист. Г. Росс, IX, прим. 133.
***** Ист. Г. Росс, IX, 259.
****** Ibid. Прим. 103.
______________________
Греки всегда пользовались особыми привилегиями, платили меньше пошлин и получали ласковый прием от правительства*. Это делалось из уважения к их единоверию с русскими. Греки и молдаване ежегодно привозили в столицу драгоценные камни, жемчуг, металлические изделия и вообще разные женские украшения и конские приборы. Русские также получали от них драгоценные турецкие ткани и материи**. Приезжая в Москву, эти греческие торговцы подносили в дар царю лучшие из своих товаров, и вообще были обязаны, явившись в столицу, прежде всего показать свои товары для выборки в царскую казну: только тогда давалось им позволение торговать в городе***. Во внимание к их единоверию, приезжие греки получали помещение, корм от казны хлебом и мясом, конский корм и дрова****. Некоторые из греческих торговцев жили в Москве постоянно, на особом греческом подворье*****. В половине XVII века греки и волохи торговали в Путивле, пограничном на юге городе Московского государства******. После Торгового устава 1667 года, когда русские купцы успели выпросить у правительства стеснительные для иностранцев торговые учреждения, и греки подверглись платежу пошлин наравне с другими иноземцами7*. Впрочем, если они торговали на золотые и ефимки, то освобождались от платежа пошлин с обязанностью отдавать монеты в казну и брать из нее русские деньги8*. Несмотря на это уравнение с другими иноземцами, греки дозволяли себе контрабандные выходки, и оттого в 1672 году приказано осматривать их построже9*. Торговля с греками тогда упала, приезжали в Россию только мелкие торговцы, продававшие поддельные стекла за драгоценные камни, поэтому они потеряли право торговли10*. В 1676 году им позволено снова торговать в Путивле11*. Но они опять были обвинены в противозаконных разъездах с товарами по поселкам, почему снова последовали распоряжения о строжайшем надзоре за ними12*.
______________________
* Carlisle, 73.
** Врем., II, 83.
*** Кошихин, Григорий. О России в царствование Алексия Михайловича. СПб. 1840,117.
**** Коших., 84.
***** Кильбург., 13.
****** Собр. Г. Гр., IV, 202.
7* Полн. собр. зак., I, 827.
8* Собр. Г. Гр., IV, 202.
9* Полн. собр. зак., I, 885.
10* Полн. собр. зак., II, 75.
11* Ibid.
12* Полн. собр. зак., II, 104.
______________________
В продолжение XVI и XVII веков русские вели торговлю с восточными народами — бухарцами, персами, шамаханцами, крымцами, калмыками*. Торговля с Хивою, Бухариею и Шамахиею перешла к русским по завоевании Астрахани, где издавна она находила себе исток и где по-прежнему сосредоточивалась, когда уже Астрахань сделалась русским городом. В 1557 — 1558 годах владетели Хивы и Самарканда прислали к покорителю Астрахани Иоанну Васильевичу послов для обеспечения прав своих торговцев, и торговля России их землями утверждена была взаимным договором. Астрахань начала наполняться купцами из Шамахии, Дербента, Юргенджа и других восточных городов. В последующие годы царствования Иоанна IV торговля была обеспечена новыми договорами с шамахинским царем в 1563 году, а с бухарскими владетелями в 1567 и 1569-м и государь грамоты к их государем послал о купечестве**. С тех пор установилась правильная торговля с этими странами. Между Астраханью и Караганским пристанищем дважды в год было торговое сообщение на государевых бусах, на которых юргенджские и бухарские купцы приплывали в Астрахань, платя за помещение на бусах во время проезда, другие же ездили в Астрахань степью***. Они останавливались в Астрахани с своими товарами на особом подворье, которое называлось бухарским****. Русские купцы с своей стороны ездили компаниями или артелями в Хиву и Бухарию: эти путешествия были небезопасны, так, в 1646 году татары ограбили русских купцов, ездивших в Хиву, за это арестовали в Астрахани с товарами хивинцев и бухарцев*****. При Михаиле Феодоровиче возникла конкуренция между астраханскими местными купцами и хивинцами. Русские подговаривали воевод не брать на суда хивинцев, чтоб заставить их продавать дешевле свои товары******. Это показывает, что торговля русская была очень важна для Хивы и что в Астрахани было много хивинских купцов, ибо в противном случае купцы страшились бы стеснять их. Алексей Михайлович расширил эту торговлю, дав в 1668 году, по просьбе юргенджского хана, привилегию на свободное прибытие хивинских купцов в Астрахань, обещал им покровительство правительства, обеспечение со стороны местных властей и дачу подвод по достоинству их товарных промыслов и пошлинного сбора7*. Чрез руки бухарцев к русским доходили и индийские товары. Бухарцы, кроме Астрахани, вели торговлю в Сибири и торговали на гостином дворе в Тобольске, они снабжали Сибирь рукодельными потребностями жизни, и торговля с ними была очень важна в Сибири, как видно из челобитной сибиряков в 1597 году, в которой они просят как милости, чтоб к ним приходили из Бухарин торговые люди с товарами8*. Бухарцы, торгуя в Тобольске, составляли там некоторого рода компанию, почему в деловых бумагах употребительно выражение тобольские бухарцы. Царь Михаил Феодорович дал им льготу ездить для торгового промысла в Казань, Астрахань, в Архангельск к пристани и в приморские города с правом не быть задержанными судом, исключая долговых обязательств и уголовных дел, нанимать подводы, покупать суда и вообще быть безопасными от притеснений воевод. В 1686 году эта грамота была подтверждена снова9*. Торговля с бухарцами в Тобольске в половине XVII века была стеснена тем, что бухарцам не позволено было вывозить главного и почти единственного произведения сибирского края — пушных товаров10*.
______________________
* Кильбург., 10.
** Ист. Г. Росс, VIII. Прим, 415. Т. IX, прим. 258.
*** Доп., IV, 257.
**** Акты Ист., III, 253.
***** Акты Ист., IV, 50.
****** Акты Ист., III, 475.
7* Полн. Собр. Зак., I, 742.
8* Собр. Г. Гр’ II, 129.
9* Полн. Собр. Зак., II, 816.
10* Доп., IV, 355, 361.
______________________
Ни с какою страною торговля не имела в тот век такого значительного влияния на умы, как торговля с Персиею, ибо, как мы сказали, на нее смотрели как на средство произвести совершенное изменение в торговых сношениях целого мира. Этот взгляд, без сомнения, разделяли тогда и русские, а потому русское правительство находилось постоянно в дружелюбном отношении к персидскому, притом два государства — Россию и Персию — связывала обоюдная неприязнь к Турции. Еще до прибытия англичан у русских были сношения с Персиею, и в Москву приезжали персидские посланники по торговым делам: это видно из того, что Дженкинсон поехал в Персию вместе с персидским посланником, возвращавшимся тогда из Москвы. При Феодоре Иоанновиче, во время царствования шаха Аббаса, образовались более тесные и самые дружественные отношения двух государств, поддерживаемые взаимною ненавистью к туркам. При Михаиле Феодоровиче ежегодно отправлялись в Персию царские посланники, которые, поддерживая торговые сношения подданных обеих держав, были вместе с тем закупщиками товаров для царя и пользовались при персидском дворе всем нужным содержанием*. В 1634 году основана была Голштинская компания, которая получила право торговли с Персиею через Россию на десять лет с платою шестисот ефимков в год и с воспрещением вывозить из России такие товары, которыми торговали русские, как-то: изделия шелковые, бумажные и металлические, эта компания, по своему ограничению и притом по большому количеству пошлин, каким подвергались ее члены в России, не могла приносить выгод**.
______________________
* Olearius, Adam. Vermehrte Neue Beschreibung der Moscowitischen und Persischen Reyse и проч., изд. 1656, стр. 225.
** Акты Ист., III, 330.
______________________
При Алексее Михайловиче торговля с Персиею приняла больший размер: шах Аббас II в 1664 году дал русским привилегию на свободную торговлю во всех персидских владениях без платежа пошлин, найма за подводы и платы за стоянку на гостиных дворах и в лавках с товарами, сверх того, шах приказывал местным властям своего государства оказывать русским купцам особую почесть*. Средоточием персидской торговли для России была Астрахань**, которая вела эту торговлю через Дербент***. Персидские купцы, приезжая в Астрахань, становились на особом дворе, называемом Гилянским****. Они прибывали в Астрахань по Каспийскому морю на государевых бусах, у иных были товары от шаха, а у иных свои собственные. При Михаиле Феодоровиче (1628 года) с первых, во уважение к шаху, не брали пошлин, а вторые были обложены пошлинами, довольно высокими*****. Некоторые персидские купцы отправлялись из Астрахани вверх по Волге до Казани******, а иные доплывали до Москвы, и там предоставлялось им стоять с товарами на посольском дворе7*. Наравне с греками они пользовались правом получать поденный корм — хлебом и мясом, равно сено и дрова8*. Казна выбирала для себя лучшие их товары, обыкновенно вознаграждая за то мехами, на возвратном пути они пользовались правом брать гребцов на суда безденежно и также во время дороги получали содержание9*. Персидские товары были в большом ходу в России, в Москве был особый Персидский гостиный двор с лавками10*. Сам царь Алексей Михайлович, который вел значительную персидскую торговлю, подобно своему отцу, беспрестанно посылал в Персию посланников к шаху с целовальниками и приказывал закупать персидские товары, которые препровождались в Шамаху, а оттуда в Баку, где нагружались в бусы и отправлялись в Астрахань11*. Главным вывозным из Персии товаром был шелк-сырец, и его-то правительство брало исключительно в свои руки, так что при Михаиле Феодоровиче и Алексее Михайловиче русские, покупая или выменивая шелк-сырец, привозили его в Москву и сдавали в казну государя, а казна продавала европейским купцам12*. В 1667 году правительство, по соглашению с персидским шахом, поручило это дело армянской компании: основатели ее были персидские подданные, армяне Стефан Ромодамский и Григорий Лусиков. Эта компания обязывалась закупать в Персии и возить в Россию шелк, который до того времени в большом количестве шел в Европу другими путями. Складочным местом шелковой торговли была Астрахань, куда компания подрядилась возить свой товар двумя путями — по морю и сухопутьем через город Терек. В случае если бы продажа шелка не могла состояться в Астрахани, армянам предоставлялось везти шелк в Москву и далее в порубежные города Новгород, Смоленск и Архангельск, наконец, при накопившемся количестве шелка, им позволялось ездить и за границу, с тем, однако, чтоб непременно возвращаться чрез Россию и платить на возвратном пути пошлины. Эта компания торговала и другими товарами, как-то: верблюжьего шерстью. Правительство обязывалось давать ее членам для оберегания от разбоев во время плавания по Волге ратных людей и вознаграждать их в случае потопления судов или убытка, происшедшего от небрежения провожатых. Компания не освобождалась от разных поборов и пошлин13*, но могла возить с собою беспошлинно до десяти пудов разной домашней рухляди и съестных припасов, в том числе вино и табак, которых, однако, не могла продавать14*. Привилегия, данная компании, возбудила зависть русского купечества. Гости жаловались, что у них отнимают хлеб, доказывали, что до основания армянской компании русские гости сами покупали у восточных купцов товары и доставляли в царскую казну, а потом брали их из казны на комиссию и перепродавали иностранцам, а полученную за то звонкую золотую и серебряную монету сполна доставляли в казну, тогда как теперь получившая права компания, продавая персидские товары иностранцам, отвозит золото и серебро в свое отечество, европейские товары переходят к восточным народам через руки армян, а восточные товары достаются европейцам чрез те же руки, напротив, они бы переходили через русские руки и доставляли пользу как казне, так и купечеству, если б персидская торговля сосредоточивалась исключительно у русских гостей и они были бы посредниками между Востоком и Европою15*. Эти представления имели только отчасти успех при царе Алексее Михайловиче, в 1673 году заключен новый договор с армянскою компаниею в прежнем смысле, но с некоторыми отменами, а именно: армяне не могли уже ездить с персидскими товарами за границу, коль скоро с теми государствами какие ссоры будут. Эта последняя оговорка была поставлена только для виду, сущность же дела была та, что правительство, настроенное гостьми, хотело ограничить их поезда за границу и собирать их товары в Россию. Сверх того, правительство уже более не обязывалось давать вознаграждения за товары, погибшие от потопления или от небрежения провожатых, но в первом случае давало им единственно ту льготу, что потонувшие товары освобождались от платежа за них пошлин, а во втором предоставляло им искать судом на тех, которых небрежность и неисполнительность были виною понесенных убытков. Таким образом, правительство представлением гостей воспользовалось настолько, насколько могло принести выгоды самому себе. Для большего успеха в деле с компаниею правительство выпросило у шаха грамоту, которая воспрещала его подданным продавать шелк мимо армянской компании и обязывала армян возить его единственно в Россию16*. Закоренелая вражда с Турциею была причиною такой сговорчивости шаха в пользу России. Персии не хотелось во что бы то ни стало, чтоб персидские товары, особенно шелк, проходили в Европу чрез Турцию и доставляли последней средства к выгодам. Притом отправка до Персидского залива шелку, который родился в Гиляне, стоила дороже, чем отправка до Астрахани Каспийским морем. Русские, говорит один иностранец17*, не умели, однако, пользоваться неисчислимыми выгодами, какие представляла им торговля с Персиею, и стесняли ее. Персидские купцы при въезде в Астрахань подвергались обременительному для них пересмотру всего товара, переписке, оценке. Если они хотели ехать в Россию, то платили сверх заплаченных уже с товаров пошлин еще проезжие пошлины. При всяком переезде из города в город их пускали не иначе, как пославши наперед туда, куда они едут, роспись их товарам. Если они не успели распродать в России всех товаров, то, возвращаясь в отечество, платили отъезжие пошлины18*.
______________________
* Полн. Собр. Зак., I, 603.
** Кильбург., 122.
*** Акты Ист., III, 21.
**** Акты Ист., III, 253.
***** Акты Ист., III, 259.
****** Коших., 116.
7* Собр. Г. Гр., IV, 73.
8* Коших., 84.
9* Ibid., 116.
10* Кильбург., 127.
11* Акты Ист., IV, 238.
12* Собр. Г. Гр., IV, 277.
13* Собр. Г. Гр., IV, 205.
14* Ibid., IV, 206-207.
15* Ibid., IV, 277-278.
16* Собр. Г. Гр., IV, 280-283.
17* Кильбург., 122.
18* Акты Ист., III, 259.
______________________
Русские неохотно допускали иностранцев пользоваться через Россию выгодною торговлею с Персиею. При Иоанне IV только англичанам и отчасти шведам дозволено чрез Россию посещать Персию и восточные страны, прочие иностранные купцы не имели права даже торговать без особого дозволения с Казанью и Астраханью*, которые считались хотя принадлежащими Русскому царству, но не Московскому государству. При Михаиле Феодоровиче хотя дано право на торговлю с Персиею голштинской компании, но с высокими пошлинами. При Алексее Михайловиче, особенно после Торгового устава 1667 года, правительство стремилось сколько возможно отстранить иностранцев от восточной торговли. Но желание приобретать больше выгод для казны заставляло поручить значительнейшую часть этой торговли армянской компании. Правительство не надеялось и не могло получить столько выгод от русских купцов, сколько от армян, ибо при покровительстве, какое оказывал русской торговле шах, можно было предполагать, что весь персидский шелк перейдет в Россию. Шах много давал для подданных царя, надобно же было и в России дать что-нибудь для подданных шаха. Видя, что Россия не сладит с мыслью извлечь пользу из торговли шелком, голландский посол предлагал позволить голландцам торговать с Персиею и с армянами и обещал России цветущее состояние ее торговли. На это гости, постоянно стараясь отстранить иностранцев от преобладания в русской торговле, возражали, что лучше вместо цвета пусть голландцы покажут плод, а по их мнению, гораздо будет выгоднее для России, если сами русские станут скупать шелк у персиян и перепродавать его европейцам, тем более что этот материал очень нужен для Западной Европы. Голландцы не могли добиться дозволения, по крайней мере на два года в виде опыта, торговать с персиянами через Россию. Гости возражали, что если в течение двух лет голландцы не нанесут вреда русской торговле и даже доставят ей видимую пользу, то дозволение будет вредно потому, что договор продолжится на дальнейший срок и окрепнет, а потом голландцы овладеют русскою торговлею навсегда, как сделали в Восточной Индии. В случае крайности гости соглашались только дозволить в Архангельске армянам торговать с иноземцами, но отнюдь не в целой России**.
______________________
* Ст. сп. Флетч., 47.
** Собр. Г. Гр., IV, 337-339.
______________________
России суждено было только предупредить других европейцев в географических открытиях, которые после, однако, в науке остались не за русскими. Так, прежде путешествия Ченслера по Белому морю, которое англичане называли открытием Северного пути, русские, дьяк Григорий Истома, а потом Власов, совершили морские путешествия вокруг Норвегии*. Так же точно козак Дежнев открыл Берингов пролив прежде Беринга, имя которого осталось за отдаленным проливом**. Так, предприимчивый тверской купец Афанасий Никитин посетил Индию прежде открытия туда пути португальцами***. С первой половины XVI века начинаются у нас сношения с Индиею, правда не важные, но замечательные по характеру редкости. В 1533 году**** прибыло в Москву посольство от индийского султана Бабура, и хотя это посольство не установило прочных сношений России с Индиею, но русское правительство изъявило желание, чтоб люди промеж их ездили. После покорения Астрахани в числе восточных народов, толпившихся в этом городе, были индийцы, приезжавшие туда чрез Персию*****. Первое посольство в Индию было в 1646 году. Царь Алексей Михайлович отправил к великому шаху послом князя Козловского и с ним двоих купцов, казанского Сыроезжина и астраханского Тушканова. Купцы эти имели наказ изведать страну в торговом отношении, ее произведения, ее вывозные статьи, ценность их, торговлю с западными европейцами, таможенное устройство и пути сообщения. Им дано 5000 рублей для покупок тамошних произведений. Но эта торговая экспедиция не достигла своей цели. Персидский шах, бывши во вражде с великим моголом, не пропустил русских гонцов. Притом же Персия, конечно, должна была завистливо смотреть на возникающие сношения России с Индиею, ибо индийские товары, состоявшие преимущественно во врачебных потребностях и пряностях, шли через Персию. Шах вежливо отделался от просьбы дать русским гонцам провожатых, указывая на опасный путь по причине междоусобий и беспорядков. Алексей Михайлович должен был ограничить свое желание сблизиться с Индиею единственно тем, что приказал астраханским воеводам доставлять индийским купцам, приезжающим в Астрахань, большие удобства перед другими восточными торговцами. Индийцы получали право посещать не только Астрахань, но столицу и внутренние города России. Таким образом, в январе 1650 года два индийских купца, Солокна и Лягуит, продавали в Ярославле разные ткани, кушаки, ковры, платки, фаты, шелк, набранные ими отчасти в Индии, отчасти в Персии. В столице они познакомили русских с индийскою матернею камкою. В 1651 году русские гости просили царя дозволить им отправлять свои товары в Индию и устроить, при посредстве персидского правительства, свободное сообщение России с Индиею через Персию. Алексей Михайлович дозволил гостю Шорину отправить двух гостиных приказчиков, Родиона и Ивана Никитиных, с русскими товарами и снабдил их грамотами к персидскому шаху и великому моголу. Но и это торговое посольство не достигло своей цели, отчасти снова от неблагорасположения Персии, отчасти же в самом деле от беспорядков в Индии, возникших по смерти великого могола между его сыновьями, оспаривавшими друг у друга наследство. В 1663 году прибыли в Москву индийские армяне с грузом товаров и поднесли Алексею Михайловичу в дар разные украшения: корону, перстни, запону, нашивки, материи, ладан, благовония и фрукты. Царь взял у них не все, но часть и по средней оценке выдал им настоящую цену в 10472 руб. соболями, сукнамиидругими товарами, но не деньгами. Армяне были недовольны таким приемом, потому что обыкновенно царская щедрость награждала подносителей даров вдвое против настоящей цены самых даров. Армяне заключили с правительством договор доставлять в Аптекарский приказ лекарства, особенно чепучинный корень (Radix chinae), но правительство не согласилось, чтоб привоз этих товаров был освобожден от пошлин. В 1669 году царь, не оставляя мысли о постоянной торговле с Индиею, задумал отправить туда русский караван. Предприятие это было столь ново, что надлежало предварительно отправить кого-нибудь для исследования пути, а потому Алексей Михайлович послал в Бухарию, Хиву и Балк посланником Бориса Пазухина для изведания пути в Индию. Пазухин возвратился в 1673 году. Он доносил, что центром, куда нужно будет послать караван, должен быть Джанабад, индийская столица. Путь к нему идет от Астрахани морем, до Караганского пристанища, оттуда в течение трех недель до Хивы, из Хивы в течение трех недель до Балка, от Балка на Парван, оттуда на Чарикур, Кабул, Пэшаур, Атток, Ротас, Лагор, Султанпур и Джанабад, что выходило от Астрахани пути четыре месяца с половиною верблюжьим ходом. Спрошенные по поводу этого донесения индийцы, случившиеся в то время в Москве, советовали держать другой путь из Караганского пристанища в Юргендж, Бухару, а оттуда в Балк, из Балка в Кабул. По собранным сведениям, в 1675 году отправлен чрез Бухарию, по указанию индийцев, караван под начальством посла астраханца Мамет-Исупа Касимова с разными товарами, состоящими преимущественно в мехах, предназначенных для подарков властителю индийскому Эвреинзебу. Пропущенные дружелюбно бухарским и балкинским властителями, русские достигли Кабула в 1676 году. Вассал Эвреинзеба Мекремет-хан, управлявший Кабулом, донес о прибытии гостей своему властителю, но тот принял новость вовсе не так, как ожидали. Он не захотел быть в сношениях с Россиею, отговариваясь тем, что прежде не было таких сношений и что магометанская вера препятствует дружиться с христианами. Мекремет-хан не позволил русским продавать товары, опечатал как подарки царские, так и товары купцов, привезенные для продажи, взял товары эти по той цене, по какой ему было угодно, и еще с вычетом пошлин, да при этом таможенные чиновники заметили, что у них и холопи не носят таких дурных соболей, какие русский царь присылает в подарок их государю. Впрочем, индийский шах выдал им в виде подарка две тысячи рупий, подтверждая, чтобы русские немедленно удалились из его владений. С этих пор, как видно, индийцы перестали пользоваться в России таким гостеприимством, как прежде, ибо в 1684 году один индиец жаловался на притеснения его едино-земцам, которые делали астраханские воеводы, а в 1688 году, по просьбе гостей, право индийцев торговать в России ограничено одною Астраханью. Неудачи в устроении торговых сношений с Индиею не удержали русское правительство еще раз в 1695 году попытаться послать в Индию купца Семена Маленького с товарищами, с наказом продать там русские товары и купить для царской казны индийских произведений. Эта новая экспедиция была удачнее. Русские купцы беспрепятственно достигли Индии и получили от наместника индийского шаха грамоту на безостановочный пропуск. На возвратном пути морем из Сурата они была ограблены морскими разбойниками*.
______________________
* Herberst., 77.
** Доп., IV, 15.
*** Ист. Г. Росс, VI, прим. 629.
**** Ibid., VII, 158.
***** Труды и Летоп. Имп. Моск. Общ. Ист. и Древн., VII, 124.
****** Труды и Летоп. Имп. Моск. общ. ист. идревн., VII, 125 — 167.
______________________
Покорение Восточной Сибири повело Россию к торговым сношениям с отдаленным Китаем. Они возникли не ранее половины XVII века. Первый гонец в Китай был Ярыжкин. В 1654 году было посольство в Китай Федора Байкова, сибирского козака Малинина и бухарца Бабурель-Бабаева с товарами*. Байков воротился в Тобольск в 1658 году. После него ездил тарский сын боярский Иван Перфильев, а в 1675 году Николай Спафарий. Таким образом, возникли торговые сношения с Китаем. Начало их Языков относит к Спафарию, но Кильбургер, писавший в 1674 году, приписывает их Байкову. Главный пункт этой торговли был в Тобольске. Год от году она принимала большие размеры. Китайские купцы привозили туда пестрые ткани, одноцветную китайку, разные драгоценные камни, фарфор, чай, бадьян, хину, ревень, бобровую струю, шелк, который оказался лучше и крепче персидского и шамахинского. Право купцов приезжать в Россию ограничивалось Тобольском. Отсюда купленные и вымененные товары развозились по России, часть их направлялась в Москву, другая в Архангельск для передачи иностранцам**. В 1689 году боярин Федор Алексеевич Головин был послом в Китае, заключил с китайским правительством мирный договор, по которому установлено правильное и постоянное сношение с Китаем. С тех пор русские начали ездить в Китайскую империю с русскими товарами и променивали их на китайские. Вскоре для предотвращения контрабандной торговли правительство стеснило свободные поездки в Китай и приказало не иначе пускать русских торговцев в Китай, как с грамотою, выданною из Сибирского приказа, следовательно, купец, желавший из Сибири отправиться в Китай, должен был прежде обратиться в Москву и выхлопотать себе грамоту, что составляло для него источник многих издержек, проволочек и затруднений. Купец, получивший наконец грамоту, должен был ехать непременно через Иркутск и Нерчинск и возвращаться тем же путем, чтоб платить пошлины с вывозимых и привозимых товаров***. Правительство хотело, чтоб китайская торговля сосредоточивалась в его руках и производилась чрез его посредство. В 1694 году определено ежегодно посылать в Китай купцов от правительства для торговли с китайцами****. В 1695 году отправлены в Китай священные принадлежности для основании русской церкви, учреждаемой для русских купцов, пребывающих в Китае*****. В 1696 году купец Спиридон Лангусов получил от казны поручение везти в Китай меха и променивать на золото и разные ткани******. Торговым пунктом китайской торговли избран Нерчинск, туда прибывали и отбывали караваны с русскими и китайскими товарами7*.
______________________
* Акты Ист., IV, 202.
** Кильбург., 132.
*** Акты Ист., V, 373.
**** Ibid., 519.
***** Ibid, V, 445.
****** Ibid., V, 470.
7* Ibid., V, 473.
______________________
Вообще русская власть в отношении торговли с иностранцами, с одной стороны, нуждаясь сама в произведениях заграничных и сознавая, что русский народ стоит на слишком низкой степени промышленного развития, для того чтоб производить то, что привозили ему иностранцы, давало им в России большие торговые права, иногда небезопасные для будущего, как, например, привилегии англичан, с другой же стороны, она оказывала недоверие к иностранцам, боясь, чтоб не употребили во зло покровительства и гостеприимства, оказываемого им в России. Иностранцы заслуживали и то и другое. Они наполняли казну царей и дома знатных особ предметами изысканной жизни, привозили им одежды, украшения, лакомства, но они постоянно, на каждом шагу не скрывали самого очевидного презрения к русскому народу, смотрели на Россию как на страну дикую и необразованную и потому-то особенно им полезную. Пребывание в России иностранцев не оказывало ни малейшего благодетельного влияния ни на улучшение нравов, ни на просвещение, ни на благосостояние народа, иностранцы всеми способами старались отклонить Россию стать в уровень с западными странами, чтоб самим не терять выгод, которые они получали от Русского государства. С своей стороны, власть, сохраняя неприкосновенность православного учения и древнего гражданского порядка, установившегося в России, отстраняла всякое нравственное сближение русских с иностранцами. Вообще, торговые иностранцы в России пользовались большею благосклонностью правительства до половины XVII века, чем после того до Петра. Об англичанах и говорить нечего, но и торговцы других народов — голландцы, шведы, персы, греки — все имели какие-нибудь льготы или привилегии, показывавшие, что власть дорожит сношениями с иноземными державами*. Между прочим, все иностранцы пользовались особым от русских судопроизводством, ибо их не предавали пыткам, но в половине XVII века, в 1661 году, персияне, тезики (азиатские турки) и греки (об иноземцах других наций неизвестно) подвергались торговой казни за продажу табаку**. Кроме льгот, предоставляемых торговцам известных наций по договорам с правительствами вообще, нередко цари давали в знак особых милостей лицам и обществам из европейских торговцев льготные привилегии. Царь Иоанн Васильевич даровал дерптским купцам право беспошлинной торговли в Новгороде, Пскове и Ивангороде, с оговором, что если они повезут свои товары в Москву, Казань, Астрахань или другие города России, то должны платить пошлины наравне с русскими***. Царь Борис в 1599 году дал жалованные грамоты немцам Игнатию Поперзаку и Андрею Витину, позволил им торговать в Новгороде, Пскове, Ивангороде беспошлинно, даровал право ездить обратно из России в Литву, Ливонию и Германию. Как внутри государства в вышеупомянутых городах, так и при отъезде за границу и приезде в Россию, они освобождались от пошлин****. Михаил Феодорович дал подобные же грамоты немцам Буку и Ивану Юрьеву, они могли торговать всякими товарами беспошлинно, но с условием не возить вместо своих чужих товаров и не давать русским людям торговых комиссий*****. Были заграничные торговые дома, долго торговавшие в России и приобретшие особенное расположение правительства. Таков был в XVII веке гамбургский торговый дом Марселисов. По данным им жалованным грамотам они и их приказчики не освобождались от платежа пошлин, не могли торговать в раздробь, а непременно оптом, но зато могли иметь свои дворы в Архангельске, Холмогорах, Коле, Вологде, Ярославле, Москве (но не в других городах) и разъезжать по всей России с товарами, воеводы не смели судить их и придираться к ним, в случае какого-нибудь иска на них они отвечали в Посольском приказе******. В XVII веке пользовалась особым расположением царей торговая фамилия Келлерманов, живших в Москве. Они оказывали услуги царям в продолжение целого столетия. Андрей Келдерман при Михаиле Федоровиче и Алексее Михайловиче трижды был посылаем в Англию, сын его Томас — в Голландию, к императору Леопольду и к венецианскому дожу. Царь доверял ему в Архангельске надсмотр за продажею шелка и препоручал покупки разных товаров для царского обихода, в 1671 году наименовал его почетным именем поверенного Московского государства и чести достойного, а в 1685 году этот титул внесен в его жалованную грамоту7*. Многие брали жалованные грамоты от приказов, подкупив дьяков и приказных людей, — в том веке это было легко, посулы и поминки могли тронуть сердца блюстителей администрации и хранителей царской прибыли, таким путем иноземцы получали грамоты на разные льготы, иногда на торговлю с пошлинами, а иногда даже и без пошлин8*. Нередко иностранцы, получив такие грамоты, передавали их другим, и последние спокойно торговали под именем тех, кому даны грамоты, называя себя то их братьями, то племянниками, то приказчиками: ибо всякая такая жалованная грамота распростиралась не только на одно лицо, но и на тех, которые состояли с ним в одном торговом капитале, и даже на тех, которые у них служили. Таким образом, жалованная грамота, данная одному лицу, давала права, в ней означаемые, целой компании, произвольно составленной. Были и такие иностранцы, которые не задавали себе труда брать жалованных грамот из приказа, а торговали себе как хотели9*. Россия была широка, малонаселенна — поймать трудно, а в случае и поймаются — посулы и поминки выручат. Вообще же побуждение брать жалованные грамоты зависело не от одних торговых причин, если жалованная грамота не давала торговцу беспошлинной торговли, то освобождала его от местных судов, а передавала всякий суд с ним Посольскому приказу, это уже было немаловажно. Все вообще иноземцы и состояли в ведении Посольского приказа, но когда случалось какое-нибудь дело, какая-нибудь жалоба иностранца на русского, — дело производилось в том приказе, в котором ведом был ответчик. Такой приказ требовал к своему суду иностранцев, и тут-то начиналось судебное волокитство, и происходила для них в торгах беспромыслица, особливо тогда, когда ответчик сам служил в приказе, а это случалось часто: подьячий, например, наберет у иностранца в долг и не платит, а иностранец должен тягаться с ним в том же приказе, где сидит сам подьячий, а с ним его приятели, которые не только не думают удовлетворить иноземца, но еще и сами хотят поживиться на его счет. При Михаиле Феодоровиче, в 1628 году, одним только англичанам вообще дана была грамота на право быть судимыми единственно в Посольском приказе, другие иноземные торговцы подвергались суду тех приказов, где был ответчик. Исключались из этой категории те, которые имели особые жалованные грамоты. По Уложению, все иноземцы, живущие в России, должны судиться тем же судом, как и подданные Московского государства*. В 1653 году дана была грамота голландцам и вообще всем торговым иноземцам на право быть судимыми в одном Посольском приказе, но после того возникали челобитные от иноземцев: они жаловались, что их по-прежнему тягают в другие приказы. Поэтому в 1664 году подтверждено было распоряжение 1653 года**.
______________________
* Ст. сп. Флетч., Врем., VIII, 25.
** Собр. Г. Гр., IV, 74.
*** Suppl., 234.
**** Собр. Г. Гр., II, 151.
***** Собр. Г. Гр., III, 66, 88.
****** Ibid., III, 370-372.
7* Собр. Г. Гр., IV, 491, 492.
8* Акты Арх. Эксп., IV, 17.
9* Ibid., IV, 18.
10* Полн. собр. зак., I, Улож., гл. X.
11* Доп., IV, 339.
______________________
Между иноземцами и русскими господствовала неприязнь, переходившая часто в явные ссоры. Так, в Архангельске, когда иноземные корабли приставали к берегу и к ним подходили русские досчаники и барки, всегда почти между гостьми и домашними происходила драка, нередко доходило и до смертоубийства*, это, впрочем, не мешало врагам торговать между собою тайком и вместе обманывать правительство**. Более недружелюбны были отношения иностранцев к начальствовавшим лицам, последние жаловались, что иноземцы бывают дерзки и не дают осматривать своих товаров. В особенности же споры происходили по поводу выбора товаров для царской казны, ибо иностранцам не позволялось продавать своих товаров прежде, чем не сделают выборки для казны. Тогда иноземцы, вопреки требованиям начальства продавать в казну самые лучшие товары, скрывали их, чтобы тайком продавать в частные руки, а чиновникам показывали на выбор товары похуже и назначали высокую цену: иноземные торговцы вообще находили, что им невыгодно и неприятно было иметь дело с казною, а еще более с чиновниками, которые всегда готовы были к ним придраться. Но в особенности не терпели иноземных торговцев русские оптовые торговцы-гости и богатые купчины. Они не могли не скорбеть, видя, как иностранные торговцы отнимают у них хлеб, занимаясь тем, чем бы по всем правам, как они думали, следовало заниматься русским: скупают русские товары у мелких торговцев, тогда как этот скуп должен бы исключительно принадлежать гостям, торгуют в розницу, и притом или вовсе не платя пошлин, или платя их меньше, чем русские, да вдобавок не подвергаясь различным повинностям, которые отбывали русские торговые и промышленные люди. При Михаиле Феодоровиче, на Земском соборе 1642 года, гости и торговые люди в своей сказке жалуются, что немцы, кизильбашцы (персияне) и всякие иноземцы торгуют всякими товарами как в столице, так и по всем городам и через то в городех всякие люди обнищали***. В 1646 году русские гости подавали челобитную, в которой излагали все обстоятельства, вредные для казны и торговли, проистекающие от прав, которыми пользовались в России иностранные торговцы. Постигавшие англичан обвинения в умышленном повышении и понижении цен на товары для своекорыстных видов касались тогда в большей или меньшей степени вообще торговцев всех иностранных наций. Гости хотели захватить в свои руки торговлю. Когда иностранцы, говорили они, приходили единственно в порты, а не торговали в России, русские товары были дороже, а иностранные дешевле, теперь вышло наоборот: русские продаются за бесценок, а иностранные дорожают, и притом иностранцы привозят к нам что похуже****. Такой протест гостей, лиц близких к правительству и часто служивших ему в торговых и финансовых операциях, мало-помалу расположил правительство в их пользу и против иностранцев. По Торговому уставу 1653 года иностранцы, торговавшие в России, обложены были высшею пошлиною, чем русские торговцы, именно, вместо десяти денег — двумя алтынами с рубля, кроме, однако, Архангельска, да сверх того, по четыре деньги с рубля за товары, которые они повезут из России к порту*****. Но еще более ограничены были льготы иностранных торговцев, торговавших по России по Торговому уставу 1607 года. Они были обложены по гривне с рубля (20 денег), следовательно двойною в сравнении с русскими купцами, так называемою проезжею пошлиною, как за товары, которые они ввезут внутрь государства, так и за те, которые будут вывозить из России за границу, независимо от того они должны были платить двухалтынную пошлину с рубля, наложенную на них Уставом 1653 года******. Сверх того, они обязаны были, приехав в какой-нибудь город, продавать свои товары непременно местным купцам, и не иначе как оптом, равно должны были покупать и выменивать русские товары не иначе как у местных торговцев, а отнюдь не у приезжих, если ж бы открылось, что иноземец продал свой товар иногородцу или купил русский товар у иногородца, приехавшего в город, то такой товар, как у того, так и у другого, отбирался на государя. Им запрещалось в России торговать между собою, за исключением московских купцов иностранного происхождения, которые могли приезжать с товарами и за товарами во все ярмарки и в порубежные города. Иностранцы не могли торговать в розницу ни под какими условиями. Наконец, стесняя более и более иноземцев в торговле, Устав 1667 года постановил брать с них пошлины даже и за те товары, которые они привезли из-за границы и уже оплатили, но которые, не быв проданы в России, увозятся за границу снова. Вообще весь этот устав клонится к тому чтоб вытеснить иностранцев из торговли внутри России, ограничить их торговые операции портами и поставить в такое отношение, чтоб выгода в торговле оставалась на стороне гостей, которым, таким образом, представится возможность и свобода захватить в свои руки оптовую торговлю России7*. Хотя это слишком ограничило иностранных торговцев, но не уничтожило их стремления к преобладанию в русской торговле. Иностранцы были стеснены во внутренней торговле России, но не отстранены от нее. В России жили иностранные торговцы, которые были полезны царю, исполняли его поручения, которых нельзя было возложить на гостей, и потому получали особые права торговать внутри России и с иностранцами в Архангельске8*. При посольствах от европейских государей приезжали торговые люди с товаром, которым дозволялось торговать на Посольском дворе9*. Царь Алексей Михайлович уступал гостям, потому что они умели показать ему, как их интересы совпадают с интересами казны, но дорожил торговыми сношениями с Европою и не отступал от своих приказаний таможенным начальникам: обходиться с иноземцами вежливо и привет к ним держать, чтоб их не отогнать10*. Москвитяне, — замечает английский посланник11*, — охотно терпели всех европейцев в своей стране, лишь бы они были протестанты, только католики и жиды подвергались изгнанию.
______________________
* Ibid., 142.
** Ibid., 143.
*** Собр. Г. Гр., III, 395.
**** Акты арх. эксп., IV, 16 — 18.
***** Полн. собр. зак., I, 304.
****** Ibid., I, 686, 687.
7* Собр. Г. Гр., IV, 196-199.
8* Ibid., 491.
9* Полн. Собр. Зав., И, 323.
10* Доп., III, 194.
11* Carlisle, 73.
______________________

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Открытие беломорского пути произвело важное изменение в путях и пунктах русской торговли. До того времени главным местом сношений с Европою были Нарва или Ивангород (Ругодив) на Балтийском море, но после основания английской компании этот порт начал упадать и упадал более и более по мере того, как развивалась беломорская торговля*. Главным приморским торговым городом сделались Холмогоры**. Здесь было первое складочное место привозных товаров***. Кроме того, что преимущество положения края, прибрежного к судоходной реке и близкого к морю, благоприятствовало процветанию этого города, вся окрестность его изобиловала многими статьями тогдашнего вывоза: мехами, льном, пенькою. Охотники привозили в Холмогоры в большом количестве звериные шкуры, из Лампожни доставляли оленьи кожи и зубы моржей, с Северного моря — соль и ворвань****. Англичане избрали этот незначительный до того времени городок пристанью, построили наскоро несколько красивых домов по английскому образцу***** и завели прядильную фабрику, покупая для нее материалы в России посредством своих агентов******. Торговля в Холмогорах была преимущественно оптовая и меновая, хотя англичане и занимались розничного торговлею в России, но в других городах. Металл принимался в Холмогорах как товар, а не как номинальное выражение ценности. Если русский продавал англичанину свои товары и получал за них звонкую монету, то взвешивал ее и принимал по сравнению веса и стоимости с своими деньгами, тем более что в XVI веке и русская монета имела значение товара, которого стоимость каждый определял весом и достоинством, так же как и всякую другую вещь7*.
______________________
* Ст. Сп. Флетч., 16.
** Акты Арх. эксп., I, 408.
*** Врем., VIII. Торг. кн.
**** Chancellor. Hakl., 280.
***** Randolf. Hakl., 422.
****** Rich. Gray. Hakl., 338.
******* Врем., VIII. Торг. кн.
______________________
Когда Холмогоры были главным торговым пунктом беломорской торговли, далее к устью Двины стоял одиноко Архангельский монастырь, близ него был построен английский гостиный двор, а при нем четыре дома. Там была первая, вступательная пристань*, там купеческие суда разгружались и оттуда товары на досчаниках шли до Холмогор, а иногда прямо до Вологды. В 1584 году вокруг монастыря и стоявших около него строений построен город, то есть стена, и назван Архангельск**. Вскоре в этот новопостроенный город перешла холмогорская торговля. Неудивительно, что он сделался главным местом истока и притока торговли в России. Многие купцы из торговых городов — Москвы, Ярославля, Вологды, Устюга, Костромы, Яренска, Сольвычегодска — построили там себе дома, некоторые перешли туда на постоянное жительство, оставаясь безвыездно в продолжение двадцати и тридцати лет, тогда как их агенты (покрученики) закупали по России товары и доставляли к порту***. Другие если не жили сами, то завели там дворы, ежегодно посещая Архангельск в торговое время. Между тем туда же стекались промышленники и с других сторон, как, например, с Мурманского моря с рыбою и салом****.
______________________
* Randolf. Hakl., 422.
** Ист. Г. Росс, X, 30. Прим. 135.
*** Доп., IV, 143.
**** Ibid, III, 117.
______________________
В половине XVII века в Архангельск приходило ежегодно от тридцати до сорока купеческих иностранных (английских, голландских, гамбургских, бременских) кораблей*. Обыкновенное время торговли был исход лета, и это время называлось ярмаркою. Было ли прежде положительно определено время начала и окончания этой ярмарки — неизвестно, но в 1663 году иноземцы жаловались, что время для ярмарки в Архангельске очень коротко. Тогда по их просьбе установлен был трехмесячный срок, именно: месяцы июнь, июль и август, и притом с тем, чтоб после указанного срока не было торговли в Архангельске. Но в 1664 году русские торговцы разных городов били челом, что иноземные корабли приходят в Архангельск поздно, к 15 августа, а русские торговцы, рано являясь в Архангельск, терпят убытки от простоя, поэтому разрешено продолжать архангельскую ярмарку и после 1 сентября до прихода последних кораблей**. В 1667 году время ярмарки опять ограничено первым числом сентября, под тем предлогом, что многие суда, уплывая поздно из Архангельска к Вологде, бывают застигнуты льдом и оттого портятся товары***. Это сделано собственно в видах сбережения царских товаров****. То же подтверждено в 1674 году. Но в самом деле, несмотря на запрещения, торг всегда оканчивался не ранее конца сентября. Иностранные купцы, приготовляясь к отплытию в Архангельск, делали в мае и июне закупы товарам, назначенным в Россию, и потом уже отправлялись в Архангельск, не ранее как в половине июля. Зная это, и московские купцы выезжали из Москвы в Архангельск на почтовых во второй половине июля и никак не могли прибыть на место ранее двух недель. Самый деятельный торг происходил в августе, но расплата и расчеты продолжались до конца октября, и это было более всего причиною продолжительности ярмарки. Иностранцы рассчитывали, что они делают оборот своего капитала в торговле с Россиею в течение пяти месяцев, именно: в мае и июне закупают товары, в июле и августе привозят в Архангельск, а в конце сентября возвращают капитал с процентами*****. При Феодоре Алексеевиче, в 1679 году, разрешено продолжать архангельскую ярмарку на бессрочное время, и всем, которые не успеют продать и променять своих товаров во время ярмарки, позволялось сложить их в амбары и лавки и торговать по произволу******.
______________________
* Кильбург., 154.
** Доп., IV, 378-379.
*** А. Истор., IV, 517.
**** Собр. Г. Гр., IV, 201.
***** Кильбург., 154-156.
****** Акты Ист., V, 69.
______________________
Ежегодно, вместе с открытием торжища, правительство назначало для него торговое начальство. Главным лицом был гость, определенный для сбора пошлин и управления торговыми делами, когда ярмарка оканчивалась, то и он уезжал в Москву с собранною казною и таможенными книгами для отдачи думному дьяку Новгородской чети. Когда начали посылать таких начальствовавших лиц — неизвестно, но обычай этот был наблюдаем уже в царствование Михаила Феодоровича*.
______________________
* Полн. Собр. Зак., II, 222.
______________________
Под начальством гостя было двое таможенных голов и выборные целовальники*. Таможенные головы выбирались из торговых людей московской гостиной сотни, а из целовальников двое были из гостиной сотни, двое из суконной и сверх того еще несколько — сколько пригоже — из местных жителей**. Но в 1658 году замечено, что целовальники последнего сорта выбраны были из пахотных людей, ничего не смысливших в торговле, а потому постановлено вперед выбирать шесть целовальников из торговых людей городов Ярославля, Вологды, Устюга, Костромы, Яренска и Сольвычегодска***. Вскоре это число целовальников было удвоено. В 1667 году постановлено, чтоб перед открытием ярмарки гость выезжал в Архангельск с одним таможенным головою и шестью целовальниками, по два человека из городов Каргополя, Устюга и Сольвычегодска, а другой таможенный голова или товарищ гостя должен был ехать в Вологду также с шестью целовальниками, по два человека из городов Ярославля, Костромы и Вологды и находиться там во все время нагрузки и сплава в Архангельск купеческих судов с товарами, а по окончании сплава ехать в Архангельск, там все таможенное начальство должно находиться вместе в продолжение всей ярмарки****. Сверх того, им придавались подьячие для ведения торговых дел и записки пошлин*****.
______________________
* Доп., III, 200.
** Ibid., III, 185.
*** Доп., IV, 143-144.
**** Собр. Г. Гр., IV, 191.
***** Доп., V, 200.
______________________
В Архангельске устроена была корабельная пристань и при ней таможенный двор*. Еще в 1635 году устье Двины с обеих сторон было ограждено стрелецкими караулами, которые останавливали плывущие суда**. В 1667 году всякий иностранный корабль на самых устьях Двины встречал шанцы, где был построен двор. Командир плывущего корабля должен был объявить находящемуся в этом дворе приказному человеку название корабля, имя хозяина, имена торговцев, прибывших или посылающих свои товары в Россию на этом корабле, и подать роспись самым товарам. Приказный человек делал с этой росписи выписку (копию) и отдавал шкиперу, а самый подлинник оставлял у себя, корабль следовал к Архангельску и, ставши на якорь, предъявлял копию, данную приказным человеком, гостю, который записывал ее в книги, а потом делал поверку, и если бы оказалось что-нибудь лишнее против выписи, то отбирал это лишнее на государя***. В 1689 году начальствовавший Архангельском и корабельного гаванью стрелецкий полковник должен был расспросить прибывающих через вожей или же таможенных целовальников: нет ли в той стране, откуда они приходят, морового поветрия, и только после такого расспроса допускать новоприбывший корабль к Архангельску. При этом следовало каждому кораблю напоминать, чтоб не бросали песку и каменьев, служивших балластом, в Двину и не засаривали ее устья****.
______________________
* Ibid., III, 204.
** Акты Арх. эксп., III, 391.
*** Собр. Г. Гр., IV, 197.
**** А. Ист., V, 309.
______________________
Как только корабль станет на якоре, таможенное начальство делало осмотр: нет ли на корабле пушек, огнестрельного снаряда и военных людей. Если бы отыскалось подобное, то таможенные начальники обязаны сделать допрос: для чего корабли привели с собою военных людей и привезли военные снаряды?
Иностранцы легко могли отговариваться тем, что это делается для предохранения во время плавания, но тогда корабль должен был стоять за устьем, и не подходить к городу*. У иностранцев, с несколькими кораблями приходящими из одной и той же страны, был один корабль конвойный, вооруженный, и этот корабль должен был не входить в устье, а стоять в море**, но в 1685 году, по просьбе голландцев, гамбургцев и торговцев других наций, позволено было входить в устье и конвойным кораблям***. Потом таможенники пересматривали все товары в тюках, сундуках, кипах, считали их и делали примерный вес: при этом не обходилось без споров, часто жарких с обеих сторон. Таким образом, в 1667 году голландцы и гамбургцы жаловались на таможенного начальника гостя Шорина, что он ставит неправильный вес, берет за модель для веса (приметывает) самые большие тюки, заключает по их весу о весе других, гораздо меньших, и притом кладет в вес веревки, самые коробки и тюки. Гости имели наказ весить по согласию с иноземными торговцами, но, однако, применяясь, чтоб государевой казне было прибыльнее и так, чтоб можно было взять поболее весовых пошлин.
______________________
* Доп., III, 197.
** Полн. собр. зак., II, 675.
*** Ibid., II, 675.
______________________
Сообразно весу и счету производима была вместе с целовальниками оценка*. Иноземцы должны были объявлять цену своим товарам по совести, и если б оказалось, что они сказали не действительную цену, то их товары отбирались в казну**. При этом товары разделялись на весчие (весомые) и невесчие (невесомые). Тогда спрашивали иноземных торговцев: желают ли они оставаться и торговать в Архангельске или ехать далее, и, сообразно их ответу, облагали их пошлинами. Вопрос о желании ехать внутрь государства относился к тем, которые на это имели право по жалованным грамотам.
______________________
* Доп., III, 188.
** Собр. Г. Гр., IV, 198.
______________________
Торговля с русскими происходила двумя способами: или на самых кораблях без разгрузки иностранных товаров, или же после разгрузки в гостиных дворах. Русские могли подвозить на судах свои товары в гавань, входить на иностранные корабли и там производить меновую и покупную торговлю. При таком торге должны были присутствовать таможенные головы, а если торг был не на слишком большие суммы, то целовальники*. Таможенные чиновники ходили на иноземные корабли в сопровождении вооруженных служилых людей — сотников с стрельцами — для оберегания русских торговцев и для решения споров, которые беспрестанно возникали между русскими и иностранными торговцами, в случае же важных ссор таможенное начальство обращалось к воеводе**.
______________________
* Доп., III, 192.
** Ibid., III, 197-198.
______________________
Когда иностранный корабль хотел разгружаться, то об этом объявляли гостю, начальнику таможни, который составлял роспись товарам, записывал каждый товар в книги особою статьею, именно: какой товар, сколько его и кому принадлежит. В 1667 году гостю с товарищами приказано было смотреть, чтобы на иностранных товарах, получающих право разгрузки, были наложены клейма с обозначением, в каких городах эти товары делались и у каких фабрикантов. Это постановлено было в предупреждение продажи дурных товаров и их подделки*. Для выгрузки иностранных товаров, равно как и для нагрузки русских, на иностранные корабли употреблялись дрягили — работники, определенные для такого занятия от правительства. Они получали царское жалованье, за которое обязаны были носить царские товары, и сверх того от всякого подъема с частных лиц брали по две деньги**. Они также стояли у весов и взвешивали товар по требованиям. Впоследствии они брали с торговцев заработную плату по взаимному договору, а в 1680 году было постановлено быть дрягилям без жалованья, а у иноземцев брать то, что дадут, без уговора***. Выгруженные товары ставились на общем гостином дворе, но англичане и голландцы имели привилегии держать собственные дворы и амбары. В 1649 году как на общем гостином дворе, так и на английском и голландском поставлены были целовальники, бравшие пошлины с торга, а с ними стояли на караулах стрельцы и дети боярские, которые должны были смотреть, чтоб никто не вносил и не выносил товаров беспошлинно. Эти караульные отнюдь не должны были мешаться в таможенные сборы. Сверх того, два целовальника стояли у ворот гостиного двора и также наблюдали, чтоб никто не вносил и не вывозил товаров, не записав в таможенные книги. До 1658 года караульных на гостином дворе назначали воеводы, но оказалось, что воеводы посылали их туда для кормленья, что они брали с русских и иноземных купцов поминки и пропускали контрабанду, а если целовальнику и удавалось захватить кого-нибудь с тайными товарами, то караульные не допускали вести его в таможню, а требовали, чтобы прежде сделан был доклад воеводе, который умышленно протягивал дело, пока торговцы, давшие взятки, успевали прятать свои товары и, таким образом, избавляться от преследования. Поэтому в 1658 году велено было стрелецким головам и сотникам отводить пойманных с контрабандою прямо к таможенному голове, а не к воеводам****.
______________________
* Собр. Г. Гр., IV, 197.
** Доп., III, 149.
*** Полн. собр. зак., II, 326.
**** Доп., IV, 144.
______________________
Вообще торговля как на кораблях, так и в гостиных дворах была оптовая: иностранцам запрещено было торговать в розницу, сукна можно было продавать только кипами и поставами, шелковые материи — косяками, весчие товары — пудами, а питья — бочками*.
______________________
* Ibid., V, 195.
______________________
Поэтому такая торговля легко сохраняла свой меновой характер. С менового торга брались пошлины так же, как и с товаров, продаваемых на деньги, менявшиеся товарами должны были объявлять цену своих товаров, и если таможенные начальники замечали хитрость, то могли ценить товары сами, и притом большею, а не меньшею ценою*. При всякой торговой сделке иностранец обязан был записывать свой торг в книги и прикладывать свою руку**. В 1667 году, по предложению иностранца Марселиса, постановлено, чтоб для каждого из торговавших в России народов — именно, голландцев, англичан, гамбургцев, бременцев — был в Архангельской таможне особый подьячий и у него особые книги, где бы записывалось количество привозимого товара и получаемые пошлины***. При записках в книги покупок, продаж и мен очень часто происходили недоумения и споры: так, в 1665 году голландские купцы жаловались, что гости не допускают их записывать в книги своих торгов под тем предлогом, будто бы продавцы объявили слишком дешевую цену продаваемым товарам****. Такая же жалоба последовала от голландцев и гамбургцев в 1685 году. Они жаловались, что гость и товарищ его с менового торга берут пошлины выше той цены, которая выставлена в выписях, данных русским купцам на их товары в тех городах, откуда они их привозили. Но такая жалоба оказалась несправедливою, и правительство приказывало ценить товары так, как они продавались в Архангельске, принимая во внимание издержки провоза от того места, откуда их привезли в Архангельск*****. При отплытии иностранного корабля за границу хозяин его или начальник должен был явиться в таможню, и гость или товарищи его давали ему свидетельство (выпись) за таможенною печатью, с которым иностранцы свободно могли пройти через устье в море. Вместе с тем таможенное начальство должно было сообщать об отходе кораблей воеводе и дьяку, городское начальство обязано было наблюдать за отплывающими, чтобы за ними не оставалось пошлин, казенных и частных долгов******. Русские купцы, привозившие в Архангельск свои товары на судах, должны были прежде всего подать в таможню выпись, данную им при нагрузке их суден в Вологде, и никто не смел выносить на берег ничего прежде предъявления этой выписи. Таможенное начальство записывало выпись в книгу и выдавало память на выгрузку, а между тем целовальники отправлялись на судно и проверяли, действительно ли товары в том количестве и в том виде, как записаны в выписи, и если б оказалось что-нибудь лишнее, то конфисковалось. Впрочем, для весовых товаров допускался привесок. После мены или покупки товаров и платежа пошлин русский купец должен был записать в книгу свой торг вместе с иностранцем, приложить руку и взять от таможенного начальства выпись за таможенною печатью для представления в том месте, куда его товар последует7*.
______________________
* Доп., III, 188.
** Собр. Г. Гр., IV, 198.
*** Доп., V, 287.
**** Ibid., V, 205-206.
***** Полн. собр. зак., II, 675-677.
****** Доп., III, 192, V, 188.
7* Собр. Г. Гр., IV, 191-192.
______________________
Покупаемые русскими купцами в Архангельске иностранные товары нагружались в досчаники, которые иногда принадлежали самим хозяевам товаров, а иногда другим лицам, занимавшимся судовым промыслом, преимущественно жителям Вологды, куда отправлялись товары. До уничтожения привилегий английской компании ходили досчаники, принадлежавшие этой компании, вначале их было не более трех, но в 1646 году число их возросло до сорока*. Хозяин товара являлся к гостю и подавал роспись товарам, которые он хочет везти из Архангельска, в росписи означено было его имя и имя владетеля судна, на которое нагружали товар. Таможенное начальство записывало роспись в книги, подписывало самый оригинал, прикладывало к нему печать, потом производило осмотр, и если все оказывалось верно, то дозволяло нагружать судно, а если бы случилось, что товару более, чем сколько написано в росписи, то конфисковало лишнее. Так как часто случалось, что на одно судно складывались товары разных купцов, то хозяин судна обязан был составить и принести гостю оптовую роспись всему товару, какой у него на судне. Таможенное начальство подписывало ее, прикладывало печать, сверяло с частными росписями товаров, принесенными прежде каждым из купцов, и если роспись, представленная хозяином судна, не противоречила росписям, принесенным хозяевами товаров, то судно могло отправляться**. Непроданные русские товары, отправляемые назад, не подлежали пошлинам, но их следовало заявить в таможне и записать в осталые. Впрочем, купец мог складывать непроданные товары в Архангельске до будущей ярмарки, но не иначе как взявши на них выписи из таможни***.
______________________
* Акты Арх. эксп., IV, 17.
** Собр. Г. Гр., IV, 192.
*** Собр. Г. Гр., IV, 192.
______________________
Кроме Архангельска, торговая пристань на севере существовала в Коле, где поэтому был и таможенный двор*. Жители Колы променивали англичанам и датчанам рыбу на сукна и металлы и возили вымененное по морю в Двину до Холмогор, а впоследствии до Архангельска с целью променять эти иностранные товары на хлеб**. В Кеми ежегодно в день св. Петра собирался торг с лопарями. Привозили туда англичане, норвежцы, датчане свои товары и променивали лопарям на ворвань, меха и рыбу. В этом торге, как кажется, датчане имели перевес. Туда присылался таможенный русский чиновник для собрания пошлин***. В Варзужской волости близ Архангельска производилась торговля рыбою, и таможенные головы посылали туда целовальников для наблюдения над правильным ходом торговли и для взятия десятой пошлины****. Некоторые иноземные корабли ходили в устье Печоры и приставали в Пустозерске для торговли, но это запрещалось строго, и пустозерский воевода в 1664 году получил приказание не давать иноземным кораблям пристанища*****. Другие плавали по берегам моря и приставали к селам, вели контрабандную торговлю салом, рыбою и кожами******, а чтоб избегнуть преследования, подкупали волостных целовальников и брали от них выписи, в которых было написано, что с них взята пошлина, но сколько и за что именно — не означено, с такою фальшивою выписью иностранцы являлись в Архангельск и, в случае придирки к ним со стороны таможенного начальства, отделывались тем, что показывали выпись. В 1667 году было снова подтверждено отнюдь не допускать иноземных кораблей к какому бы то ни было береговому поселению, исключая Архангельска и Колы7*. Впрочем, недалеко от самой корабельной пристани в Архангельске происходила контрабандная торговля. Иностранные корабли не становились в гавани, а избирали себе место между островами в двинском устье, ночью русские на паузках (род лодок) подплывали к ним с товарами, иностранцы нагружали ими свои корабли, а русским передавали свои товары. В 1646 году, в предупреждение таких злоупотреблений, правительство хотело устроить на островах каменные башни и протянуть через рукава устья железные цепи, но посадские, которых, как местных жителей, спрашивали об удобстве исполнения проекта, уверяли, что вовсе не знают удобных для этого мест, в самом же деле они боялись прекращения контрабанды, которою занимались8*. В 1649 году строго постановлено, чтоб иноземные корабли отнюдь не становились вне корабельной гавани9*. В 1658 году состоялся проект устроить пловучие надолобы, которые были бы замкнуты железными цепями, и ставить у надолоб сильный караул из стрельцов, которые денно и нощно должны там стоять, пока продолжается ярмарка, а когда ярмарка окончится, тогда бревна, разомкнув, складывать на берегу. Такими же надолобами преднамеривались оградить самую гавань, чтоб не допускать русские суда подплывать к иноземным10*. Этот проект, вероятно, в некоторой степени исполнен, как видно из Торгового устава 1667 года, где говорится о шанцах и караулах. Сверх этих контрабандных выходок иноземцы стакивались с русскими купцами, нанимали их себе приказчиками и, избегая таможенной бдительности, отправляли свои товары в Холмогоры, где продавали беспошлинно, показывая вид, как будто бы товары были уже куплены русскими в Архангельске, в Холмогорах же таможенное начальство состояло из нескольких местных целовальников, которых назначали из Архангельска и с которыми легко было сладить11*. В самом Архангельске на гостиных дворах происходила тайная беспошлинная торговля: целовальники и дети боярские, стоявшие на карауле, легко поддавались влиянию взяток, которые им давали купцы, и пропускали их товары, не оплаченные пошлиною12*. Большие злоупотребления делались иноземцами, торговавшими внутри России, в отвозе ими товаров из Архангельска в Москву, особенно в первой половине XVII века. Иноземцы отговаривались в Архангельске, что будут платить пошлины в Москве при продаже, брали с собой больше товаров, чем сколько записывали в росписях, и на дороге торговали беспошлинно. Иные покупали товары у приезжих иноземцев и сказывались их комиссионерами, уверяя, будто бы они везут товары не от себя, а от них. Отпущенные из Архангельска, они сбывали эти товары не в Москве, куда дана им проезжая грамота, а где-нибудь в другом месте. В 1658 году по поводу открывшихся злоупотреблений такого рода велено пересматривать в подробности товары, которые иноземцы повезут в Москву, тогда как прежде того их записывали только оптовыми числами13*. Приезжающие в Архангельск иноземцы получали предуведомления, что за контрабандную торговлю у них отнимут на государя товары и, сверх того, при многочисленном стечении народа назовут позорным именем воров14*.
______________________
* Доп., III, 146, V, 193.
** Ibid., I, 213.
*** Fletcher, The Russ. Commonwealth., 185.
**** Доп., III, 203.
***** Ibid., IV, 343.
****** Ibid., III, 194.
7* Ibid., V, 197.
8* Доп., III, 61, 62, 203.
9* Ibid., III, 204.
10* Ibid., IV, 142.
11* Ibid., V, 191-194
12* Ibid., III, 194.
13* Доп., IV, 142-143.
14* Ibid., III, 189.
______________________
При Михаиле Феодоровиче воеводы имели некоторое влияние на торговые дела в Архангельске, но при Алексее Михайловиче они были переданы совершенно в распоряжение гостя и его товарищей — таможенного начальства. Воеводы не вмешивались в торговые дела. Их отношения ограничивались только тем, что без их ведома не должен был становиться на якорь и отходить иноземный корабль. Но иногда административная власть имела более влияния на торговые дела в Архангельске. Таким образом, в 1689 году стрелецкий полковник Ружинский, быв начальником корабельной гавани, свидетельствовал приходившие корабли, ведал поплавную и морскую заставы, расставлял у амбаров, чуланов и лавок на гостином дворе караульных и даже целовальников, смотрел за правильным производством торговли, чтоб меняли и продавали оптом, а не в розницу, чтоб на гостиных дворах не сидели с огнем, чтоб русские ночью не вели с иноземцами контрабандной торговли и чтоб иноземцы не плавали по сторонам и не покупали тайком русских товаров, а оказавшихся виновными представлял воеводе в съезжую избу. Ему предоставлено было разбирательство дел между торговцами, суд по долговым обязательствам и взимание судебных пошлин*.
______________________
* Акты Ист., V, 307-310.
______________________
Доход, доставляемый таможнею казне, до 1689 года не превышал суммы 72 000 рублей, ибо в перечневых росписях этого года говорится, что до такой суммы сбор не доходил в течение двадцати лет с лишком со времени установления Новоторгового устава. В следующие затем годы сумма эта увеличивалась почти до 75000 рублей (74936), но потом стала упадать, из чего можно заключить, что сумму 70 000 рублей можно признать среднею цифрою дохода казны с архангельской таможни. Сбор был русскими деньгами, золотыми и ефимками. Большая часть сбора употреблялась на месте для царских покупок и на издержки для содержания таможни, и вообще гость привозил в Москву небольшую часть сбора в звонкой монете*.
______________________
* Перечн. роспись тамож. сбора, хранящ. в рукоп. в Румянц. муз.
______________________
Кораблеплавание в Архангельске развило особый свойственный краю промысел корабельных вожей, это были русские лоцманы, хорошо знавшие местность как на море, так особенно на Двине. Они нанимались водить суда из моря по Двине до Архангельска, а равно и выводить, и брали за то хорошие деньги. В некоторых случаях они дополняли собою полицию, ибо следили за контрабандными поступками и доносили о них. Составляя как бы особый, замкнутый в себе самом цех, вожи долго пользовались монополиею, причиняли иноземцам большие притеснения, вымогали большую плату, выдумывали разные прицепки и придирки и всячески отстраняли других архангелогородцев от участия в кораблеводстве, стараясь, чтоб этот промысел оставался исключительно за их артелью. Но в 1671 году правительство позволило всем без исключения определяться в лоцманы и договариваться с иноземцами*. В 1685 году подтверждено, чтоб этот промысел отнюдь не стеснялся откупами и подрядами, но чтоб каждый, кто хотел, мог наниматься у иноземцев. Вожи были в ведомстве таможенного начальства**.
______________________
* Акты Ист., IV, 477. ** Полн. собр. зак., II, 675.
______________________
Морская торговля на Северном океане совершалась исключительно на иностранных кораблях: русские если и отправлялись за границу этим путем, что, впрочем, случалось очень редко, то на отходящих чужеземных судах. Проект построения русского купеческого флота явился, как кажется, не ранее 1666 года, по предложению служившего в России иноземца Густава фон Кемпена*. Но он остался проектом.
______________________
* Собр. Г. Гр., IV, 179.
______________________
На восток от Двины, на одном из островов Мезеня — Лампоженском, по-прежнему производился торг в селении Лампожне, с самоедами, югрою и другими северо-восточными иноземцами. После прибытия англичан, как видно, в Лампожне было две ярмарки в год, на них съезжались купцы из Холмогор и других городов с сукнами, оловянного и медною посудою и проч. и привозили оттуда кожи, меха и рыбий зуб. Путь от Холмогор до Лампожни производился на оленях*.
______________________
* Ж. М. Н. Пр, 1856, II, Отд. V, 94-95.
______________________
Из Архангельского порта водяной торговый путь шел по Двине до Устюга Великого, а оттуда Сухоною и Вологдою до города Вологды. Этот путь заключал в себе тысячу сто верст и проходил мимо торговых городов Холмогор, Устюга, Сольвычегодска и Тотьмы*. Из этих городов Тотьма при Михаиле Феодоровиче и Алексее Михайловиче сделалась местом значительной продажи заграничных товаров и обмена сибирских**. Плавание от Архангельска до Вологды совершалось в досчаниках, насадах и более мелких судах, смотря по грузу. Досчаник имел до десяти сажен и более***. Обыкновенные русские насады, плававшие по Двине и Сухоне, были длинные и широкие плоскодонные суда, сверху покрытые. Они шли над водою не выше четырех футов, для легкости при постройке в них вовсе не клали железа: все было сделано из одного дерева. При попутном ветре употреблялись паруса, но в противном случае плавание было очень затруднительно, особенно когда плыли против течения, тогда гребная работа оказывалась недостаточною, к носу судна привязывали длинные канаты, иногда их привязывали к бревнам, люди, идя по берегу, тянули судно вверх по реке****. Это составляло промысел рабочих людей, которые поэтому толпами собирались на берегах и нанимались у судохозяев. Иногда нужно было до трехсот человек, чтоб тянуть большое нагруженное судно. Лошадей не употребляли. Во время плавания судов нередко случались несчастия от неловкости и непредусмотрительности. Во время путешествия Карлейля англичане были свидетелями, как две барки столкнулись вместе и при этом утонуло семь человек*****.
______________________
* Hakl., 408.
** Доп., III, 105.
*** А. Арх. эксп., I, 432.
**** Jenkins. Hakl., 348.
***** CarHsle, 27-36
______________________
Вологда после Архангельска была важнейшим местом северного края. Англичане, по открытии Беломорского пути, угадали важность этого города и хотели сделать его средоточием торговли. Отсюда был удобный путь в Холмогоры водою*. Вологда в XVI веке сделалась складочным местом английских товаров** и до построения Архангельска самым главным, ибо товары, нагружаясь в устье Двины с кораблей на суда, шли прямо в Вологду, и весь путь по Двине и Сухоне был исключительно в руках англичан***. Англичане обратили особенное внимание на русский лен как на главный продукт вывоза, а как страна около Вологды особенно производила лен, то это тем более утвердило их в намерении основать в Вологде главный торговый пункт, ибо лен до того времени стекался в Новгород, где англичане должны были выдерживать конкуренцию с торговцами других городов, между тем как в Вологде они были исключительно господами этой торговли. Вслед за льном большая часть и других товаров шла в Вологду, равномерно и ввозимые товары, на которые выменивались русские, можно было всего удобнее найти в этом городе. Таким образом, быстро процветавшая Вологда подрывала старый Новгород****. В XVI веке в Вологде были деревянные строения, и город не отличался ни красотою, ни многолюдством*****, но в половине XVII века англичане находили его большим и многолюдным******. Он был обилен каменными домами, и самые вологодцы приобрели себе славу каменщиков и кирпичников.
______________________
* Hasse, Hakl., 287.
** Killingsworth. Hakl., 293.
*** Раф. Барбер., 40.
**** Hasse, Hakl., 287.
***** Jenkins. Hakl., 349.
****** Carlisle, 38.
______________________
После построения Архангельска Вологда сделалась перевозочным путем между Москвою и внутренностью России с одной стороны и Архангельском и Европою с другой. В продолжение зимы товары на санных подводах стекались в Вологду со всей России*. Это было самое деятельное время года для Вологды**. Товары приходили преимущественно из Москвы, но также из Ярославля и Костромы***. Эти товары лежали в Вологде в складке до полой воды, с наступлением навигации начиналась их нагрузка в досчаники и насады и отправка до Архангельска. Обыкновенная плата за провоз с пуда была 15 коп****. Равным образом в Вологду приезжали иностранцы и делали большой закуп для отправки в Архангельск*****. Весною приезжал в Вологду один из товарищей гостя начальника таможни в Архангельске, обыкновенно один из членов московской суконной сотни, а с ним целовальники от торговых городов. Они наблюдали за нагрузкою товаров. Товары в бочках, кипах, ящиках и т.п. нагружались на суда, а таможенный начальник подписывал роспись товарам, отправляемым с судном, по которой судно могло разгружаться у Архангельска******.
______________________
* Собр. Г. Гр., IV, 191.
** Carlisle, 38.
*** Собр. Г. Гр., IV, 191.
**** Кильбург., 156.
***** Доп., IV, 141.
****** Собр. Г. Гр., IV 191.
______________________
На время ярмарки в Архангельске Вологда теряла свой торговый характер, но приобретала его снова, когда досчаники и насады прибывали с грузом заморских товаров. До половины XVII века таможня в Вологде устраивалась только временно на лето. Пользуясь этим, иностранцы приезжали зимою в Вологду и накупали там русских товаров, которые с намерением были оставляемы в городе. Иностранцы покупали их и отправляли по льду и, таким образом, избегали платежа пошлин. Но правительство, узнав о таком злоупотреблении, оставляло целовальников постоянно на зиму*. Тогда зимний провоз контрабандных товаров до Архангельска стал опасен, а провозить их, оплачивая пошлинами, не представляло выгоды, ибо за провоз зимним путем платили по 25 коп. с пуда и более**. Зимний путь остался господствующим для товаров, отправляемых из Вологды в Москву и обратно***. Некоторые же, поспешая, отправляли товары и осенью, если успевали рано воротиться из Архангельска, но колесный путь сопряжен был с большими затруднениями по причине дурных дорог*****. Ранее других товаров отправлялись царские товары, купленные в Архангельске для царского обихода, и они ранее всех доходили до Москвы, ибо их возили на ямских и земских подводах, что составляло повинность жителей.
______________________
* Доп., IV, 141.
** Кильбург., 140.
*** Раф. Барбер., 40.
**** Killingsworth. Hakl., 293.
***** Доп., III, 205-206.
______________________
Торговый путь из Вологды в Москву лежал на Ярославль, Ростов, Переяславль*. По этой дороге устроено было четырнадцать ямов**. Каждый ям отстоял от другого на тридцать и на сорок верст. О скорости зимнего пути на этой дороге можно судить по тому, что Дженкинсон выехал из Вологды 1 декабря, а прибыл в Москву 6-го тогоже месяца***. Карлейль говорит****, чтомежду Вологдою и Москвою в его время было только три перемены лошадей: в Ярославле, Переяславле и Троицке и английское посольство ехало от Вологды до Москвы семнадцать дней. Впрочем, торговцы везли свои товары на ямах только по особым привилегиям, обыкновенно товары отправлялись обозами, только царские товары, как выше сказано, поспевали на переменных подводах. Однако самые обозы ехали немешкотно: они делали от пятидесяти до семидесяти верст в одну упряжку*****. Летний путь по этой дороге был очень затруднителен по причине лесов, болот и дурных дорог******. Поэтому существовал другой путь, по которому представлялось более возможности совершить летнее путешествие по воде. Герберштейн говорит, что ехали сухопутьем из Москвы в Ростов, а оттуда водою, то есть Которостью, Волгою и Костромою, переходили семь верст волоком и входили в какую-то небольшую реку (вероятно, Лежу) и таким образом доходили до Вологды и Сухоны7*. Независимо от Москвы, многие товары из Архангельска отправлялись в Ярославль, а оттуда сплавлялись в Нижний, а равно из Нижнего стекались в Ярославль и из Ярославля отправлялись в Вологду. Так сбывались иностранцам разные произведения восточного края — кожи, овчины, икра, рыба, известь8*.
______________________
* Hakl., 408.
** Ibid.
*** Jenkins. Hakl., 349.
**** Carlisle, 50.
***** Das Gross Reich von Moscovien, 179.
****** Herberst., 53.
7* Ibid., 77.
8* Доп., III, 145.
______________________
Москва была средоточием торговой деятельности для всей России. Значение ее возвышалось тем, что правительство само занималось торговыми операциями, и сам царь, как выразился один англичанин, был первый купец в России. Царская казна получала лучшие узорочные товары, металлические вещи и всякие драгоценности, все, что европейцы привозили лучшего в Россию, шло в царскую казну. Лучшие русские меха и, сверх того, разные продукты Севера, например моржовая кость и проч., были достоянием казны. Цари жаловати из своих сокровищниц товарами и продавали их иноземцам и русским. В Москве жили знатные и богатые, следовательно большая часть привозных товаров сбывалась в столице. Из Москвы отправляемы были в провинции на службу начальники и служилые люди и делали себе закупы. В Москве жили богатейшие оптовые торговцы — гости и гостиные люди, и потому значительнейшая часть вывозных товаров собиралась здесь для следования к Архангельскому порту. Сильная правительственная централизация, соединявшая всю Россию, отразилась и на торговле: торговля всей России управлялась Москвою, Москва давала ей вес, меру, монету, направление. Московские гости и торговые люди были ближе к правительству, чем торговцы других городов, и потому переход в московские списки торговых людей из других городов был почетен и совершался не иначе как по милости правительства*. Все эти обстоятельства условливали торговый характер русской столицы. Торговля Москвы не теряла своей деятельности круглый год, но вообще оживлялась зимой, после привоза свежих заграничных товаров из Архангельска. Иностранные торговцы — греки, персы, армяне, шведы, поляки, англичане посещали столицу. Немцы составляли значительную часть в народонаселении. Впрочем, в числе знатных торговцев в 1674 году было не более десяти немецких семейств. Так как русская торговля была большею частью меновая, то это было, по замечанию одного иностранного купца**, в числе причин, что в Москве в царствование Алексея Михайловича можно было купить произведения Италии, Франции, Германии, Турции, Персии почти за ту же цену, как в их отечестве, и это побуждало чужеземцев, посещавших русскую старую столицу, называть ее счастливейшим местом в мире.
______________________
* Акты Ист., IV, 65.
** Кильбург., 176.
______________________
Вся столица наполнена была признаками торговли, и ее особенность, поражавшая иностранцев, состояла в том, что для каждого рода товаров в Москве были особые ряды и рынки. Средоточием московской торговли в XVII веке был Китай-город, обнесенный красною стеною, внутри этой стены вовсе не было домов — находились одни ряды лавок. В тысяча шестьсот семидесятых годах они были по большей части каменные, одни принадлежали казне и отдавались в оброчное содержание, а другие составляли собственность частных лиц. Там было три гостиных двора: Старый, Новый и Персидский. Новый двор был большое четырехугольное каменное здание, двухэтажное, в верхнем и нижнем ярусах помещались лавки со сводами. Он построен Алексеем Михайловичем в 1662 году. В средине здания находился большой двор в сто восемьдесят квадратных футов, где посредине висели большие городские весы. Этот внутренний двор обыкновенно был вроде биржи, ибо торговые люди приходили сюда для сделок. Зимою он был загроможден санями с товарами до такой степени, что невозможно было просунуться. Лавки принадлежали казне и отдавались в оброчное содержание от 18 до 25 руб. в год. Некоторые же лавки были с царскими товарами и открывались для торговли в известные времена. Старый гостиный двор был не так наряден, как Новый, и лавки от казны отдавались дешевле, например от 6 до 12 рублей в год*. В этом дворе продавались большею частью оптом мелкие товары**. Третий гостиный двор назывался Персидский и назначен был исключительно для персидских товаров. Там было двести сводообразных лавок, где сидели персияне, армяне и русские. Прежде продажа персидских товаров на Персидском дворе была делом казны, и для этого сидели в лавках гости и их приказчики, которым доверялась казенная продажа, но потом торговля разрешена каждому русскому***. Над самой Неглинной находился Шведский гостиных двор****. На Сретенской улице в XVI веке были два гостиные двора: Литовский и Армянский*****. Греки торговали на особом Греческом дворе, а у Св. Максима Исповедника (на Варварке), до уничтожения привилегии английской компании был знаменитый Английский двор — средоточие европейской торговли для России в свое время. Сверх того, Посольский двор, где останавливались иноземные посольства, приезжавшие к царю, был также местом торговли: в свите посланников обыкновенно прибывали купцы с товарами и вели с русскими торговлю на Посольском дворе******. На гостиных дворах торговали только оптом и вообще большими партиями, все приезжие обязаны были складывать свои товары единственно в гостиных дворах, нанимая там лавки и амбары7*. Розничная продажа товаров происходила в рядах, и этих рядов было много в Москве, потому что каждому товару назначен был свой ряд и свое место. Близ рынка, называемого Вшивым, был лоскутный ряд, или ветошный8*. Но это название не шло к нему, потому что там можно было покупать очень ценные вещи9*. Неподалеку от Кремля был Охотный ряд, где продавались съестные припасы и живые животные. Были ряды горшечный, пряничный10*, птичий, харчевой11*, калачный, крашенинный12*, суконный, сапожный, шапочный13*, свечной14*, коробейный15*, соляной, медовый, восчаный16*, домерный, где продавались бубны, домры и барабаны, сурожский, где, между прочим, продавались шелковые материи17*, житный и мучной ряды18*. Последние в первой половине XVII века находились в той части города, которая называлась Царьгород, здесь же преимущественно жили хлебники и калачники с своими мастерскими, здесь же были мясные скамьи, где продавалось мясо, около них был рынок, куда пригонялся скот, назначенный для убоя, тут же стояли царские кружечные дворы с питьем19*. В Китай-городе был свежий рыбный ряд20*. Наконец, все ремесленники, серебряники, медники, скорняки, продавцы румян и даже кнутов и тростей имели свои особые ряды в Москве21*. Улица от Персидского двора до Москвы-реки шла мимо овощного ряда, где торговали всякого рода овощами летом в лавках, а зимою в погребах, она упиралась в Рыбный рынок, находившийся на берегу Москвы-реки против Козьего болота. Зимою здесь лежала горами замороженная рыба, привезенная на санях из Новгорода, Ярославля, Астрахани и других мест. Летом в этом месте вонь была до того нестерпима, что иностранец не мог пройти мимо, не зажимая себе носа, но русские, по замечанию иноземцев, не чувствовали этого вовсе22*. Впрочем, не только здесь, но и в Китай-городе, средоточии московской торговой деятельности, была грязь и нестерпимая вот23*. Перед Кремлем, на Красной площади, находился главный рынок, где можно было закупать всякие домашние потребности24*. Этот рынок постоянно был наполнен и торгующими и праздношатающимися. Близ полукруга, устроенного для торжественных церемоний во время праздника Входа Иисуса Христа в Иерусалим, было особое место, где женщины продавали свои изделия домашней работы25*. Около самого Кремля было расставлено множество шалашей, рундуков, скамей, веков, где мелочные торговцы торговали всякой всячиной, то же встречалось и по другим улицам и переулкам, но при Феодоре Алексеевиче было приказано их снести, потому что они загораживали дорогу проезжим и подрывали торговлю в рядах26*. Близ главного рынка был ряд винных погребов, в конце XVII века иностранцы насчитывали их до двухсот: в одних продавались иноземные вина, в других меды и проч.27* Некоторые лавки и торговые помещения принадлежали частным лицам, другие — казне и отдавались в оброк из Большого прихода торговым людям с грамотою, в которой прописывались правила, как пользоваться ими28*.
______________________
* Кильбург., 175-177.
** Das Gr. Reich, von Mosc, 118.
*** Кильбург., 127.
**** Das Gr. Reich, von Mosc, 119.
***** Акты Ист., II, 19.
****** Полн. собр. зак., II, 323.
7* Ibid.
8* Акты Ист., III, 343.
9* Кильбург., 180.
10* А. Ист., V, 35.
11* Ibid., III, 108.
12* Времени., XIII. Расх. кн. Никона, 5, 8.
13* Расх. кн. Никона, 8, 60.
14* Ibid., 19.
15* Ibid., 34.
16* Полн. собр. зак., II, 323.
17* Расх. Кн. Ник., 8, 12, 34.
18* Полн. собр. зак., II, 326.
19* Olear., 147.
20* А. И., III, 286.
21* Olear., 147.— Кильбург., 52.
22* Кильбург., 60-64.
23* А. И., III, 117.
24* Das Gr. Reich, von Mosc, 119.
25* Olear. Reisebeschr., 147.
26* Полн. собр. зак., II, 76.
27* Das Gr. Reich, von Mosc, 118.
28* Улож., гл. XVIII, ї 9.
______________________
Базары в Москве происходили обыкновенно по средам и пятницам. Летом они отправлялись на большом рынке, близ церкви Василия Блаженного, а зимою на льду*. Во время торгового сходбища там была чрезвычайная давка, и надобно было, идя по базару, держать руки в карманах**. В Москве, кроме рынков Главного и Рыбного, было несколько других рынков или торжков, преимущественно над рекою у пристаней, где останавливались суда. Таким образом, существовало несколько хлебных и сенных торжков***. У Яузы был древесный рынок, на котором продавались лес, дрова и готовые срубленные избы: этот последний промысел распространился в Москве от беспрерывных пожаров****. На Ивановской площади происходил торг людьми, русские продавали пленников своим и чужим и совершали купчие крепости, которые писались площадными подьячими*****. Важное место в московской торговле занимает близ города конская площадка, где продавались пригонные лошади, особенно татарские, которых из Астрахани в Москву пригоняли ежегодно до 36 тысяч******.
______________________
* Jenkins. Hakl. — Das Gr. Reich, von Mosc, 119.
** Кильбург., 180.
*** Поли. собр. зак., II, 326-328.— Das Gr. Reich, von Mosc, 120.
**** Olear., 149.
***** Собр. Г. Гр., IV, 145.
****** Главиних. У Мейерб. Аделунга, 167.
______________________
Если мы к этому прибавим, что по всей Москве бьши рассеяны мелкие лавки, то легко себе представить торговый характер старой столицы, который не покидал ее даже и в праздники ибо, несмотря на благочестие русских, они даже и в праздничные дни не переставали торговать, но зато каждый день, и в праздники и в будни, после обеда, лавки запирались, а перед лавочками лавочники лежали на улице: вся Москва спала мертвым сном после каждого обеда*.
______________________
* Olear., 206.
______________________
Из Москвы шло шесть торговых путей: один вологодский, о котором мы говорили, за ним следуют: новгородский, поволжский, сибирский, смоленский и украинский. Новгородский путь лежал через Тверь, Торжок, Вышний Волочек и Валдай на расстоянии 435 верст*.
______________________
* Hakl., 408,— Врем., XIII. Расх. кн. Никона, 2-4.
______________________
Несмотря на то, что открытие Беломорского пути подрывало значение Новгорода, он долго еще оставался более или менее значительным торговым городом. При начале двинской торговли англичане нашли Новгород большим и многолюдным городом, не менее Москвы*. Он имел свою монету, и это право оставалось у него еще долго: после возвращения от шведов, при Михаиле Феодоровиче, в Новгороде был устроен денежный двор**. Когда англичане привозили и увозили товары через Вологду, русские купцы торговали с немцами и шведами и возили товары через Новгород в Нарву*** и Ниен (С.-Петербург). Во второй половине XVI века в Новгороде было четыре гостиных двора: 1) на Торговой стороне, 2) на Софийской, 3) на Псковской, 4) на Тверской****. Двор на Торговой стороне был исключительно предоставлен немцам, и, обнесенный острогами, представлял вид твердыни*****. Сверх того в XVII веке в Новгороде был особый двор для чухнов и латышей, приезжающих из Орешка, Яма, Копорья******. Тяжелые товары складывались в гостиных дворах за городом, а легкие в тех, которые были устроены в городе7*. Гостиные дворы находились в заведовании голов, которые смотрели за порядком, начальствовали над дворниками и производили суд между становившимися на гостиных дворах как русскими, так и иноземцами8*. Сельские произведения — съестные припасы, сено, овес, кожи, уголь, соль, хлеб в зерне, лес и проч. привозились на судах, а потому в Новгороде существовали главные пристани: у Ильинской улицы, у Ивановской улицы, под рыбным рядом и под Псковским двором9*. На этих пристанях могли вести торговлю не разгружаясь10*. В гостиных дворах торговля производилась оптовая, и пошлины, означаемые в грамотах, касались объемистых партий, например тысячей и сотен мехов, кадей, лукн, пудов и тому подобное, равномерно сукна и материи продавались большими штуками, поставами и косяками11*. В гостином дворе в Новгороде, как и в Москве, приезжим предоставлялась торговля исключительно, поэтому существование нескольких гостиных дворов показывает, что Новгород был складочным местом торговли произведений края и что с разных сторон торговцы привозили для сбыта скупленные ими в своих городах русские товары и скупали в Новгороде для своих городов иностранные. Местные купцы возили свои оптовые товары к себе в дворы, где у них были построены амбары и лавки. Подобно как в Москве, и в Новгороде были также ряды, где находились в связи между собою лавки, предназначенные для продажи какого-нибудь одного товара, как, например, были ряды саадашный, где продавалось все, что касалось до вооружения, ряд седельный, где можно было купить все, что относилось до верховой езды, серебряный, иконный, суконный, в котором продавались сукна и материи и где были лавки богатейших гостей, ряд книжный, где сидели попы и дьяконы12*. Сверх того, по всему посаду встречались лавки с мелочным товаром, и самый мост на Волхове в XVI веке был застроен лавками и жилищами при них13*. Было в Новгороде несколько торговых площадей, где торговали лесом, сеном, лошадьми14*, разного рода промышленники, например квасники, рукавичники, железники, скорняки, сапожники, холщевники15*, торговали своими произведениями при своих мастерских. Из иностранных торговцев многие часто посещали Новгород, другие жили там постоянно: то были немцы, шведы, литвины. Права их в XVII веке, между прочим, были ограничены тем, что они не могли входить в каменный город, и торговали только в земляном. В 1632 году хотя позволено было им ходить и в каменный, но для домашних дел, а не для торговли16*. Новгородцы также посещали заграничные края для торговых целей. Борис Федорович дозволил всем новгородским людям ездить в немецкие и литовские города17*. В XVII веке бывали частые поездки торговцев из Новгорода за границу, и не только сами новгородцы, но осташковцы, ярославцы, москвичи, отправляя товары за границу, должны были везти их через Новгород18* и возвращаться через него назад. Нередко из Москвы нанимали извозчиков большими обозами через Новгород вплоть до Нарвы, с платою по 16 коп. с пуда. Эти обозы состояли из множества саней, запряженных каждая в одну лошадь, на каждые сани взваливали по три берковца московского веса, а если товар был очень тяжел, то по три берковца нарвского.
______________________
* Chancelor, Hakl.,28.
** Врем., III. Разр. Кн., 81.
*** Доп., 1,124.
**** А. Арх. эксп., I, 398.
***** Врем., III, Разр. кн., 77.
****** Ibid., 75.
7* Ibid., 79.
8* Ibid., 75.
9* А. Арх. эксп., 1,401.
10* Ibid., 326-327.
11* Собр. Гос. Гр., IV, 196-197.
12* Врем., VIII, Оп. им. Тат., 32.
13* Раф. Барб., 9.
14* Врем., III, Разр. кн., 125.
15* Доп., 1,81, II, 77.
16* А. Арх. эксп., III, 286.
17* Доп., I, 249.
18* А. Арх. эксп., III, 462.
______________________
Война Ливонская и лишение Балтийского моря не могли оставаться без вредных последствий для торгового значения Новгорода, которое и без того страдало от английской конкуренции. Наружное спокойствие под правлением Бориса, покровительствовавшего мирной торговле, было вскоре нарушено смутами эпохи самозванцев. Новгород подпал под чужую власть. После восприсоединения его к России правительство хотело оживить торговое значение не только Новгорода, но и целого края, прилежащего к нему, поэтому дозволено всем приезжающим из внутренних областей России и иностранцам торговать в Новгороде во всякое время невозбранно, а иноземцам позволено даже ездить с товарами по новгородским пригородам, в Псков и по псковским пригородам*. В XVII веке, особливо когда шведы завели здесь главную контору, Новгород сделался центром металлической торговли, которая в нем была тогда значительнее, чем в XVI: свинец, медь, железо, получаемые из-за границы, шли через Новгород**. Важным предметом вывоза, между прочим, был хлеб, так что русская хлебная торговля преимущественно направлялась в эту сторону***. При Феодоре Алексеевиче новгородцы привозили в Москву иностранные товары, это показывает, что торговля Новгорода тогда поднялась, ибо вместо немцев, привозивших в Москву иностранные питья, начали их привозить новгородцы****. Конец XVII века, поднимая старый Балтийский торговый путь, как бы приготовлял реформу Петра Великого, которая убила Архангельск и перенесла к берегам Балтийского моря средоточие торговли и администрации.
______________________
* Врем., III. Разр. кн., 76 — 77.
** А.Арх.эксп., III, 462.
*** Врем., III, Разр. Кн., 77.
**** Полн. собр. зак., II, 149.
______________________
Пути сообщения Новгорода с заграничными краями шли, первый на сто шестьдесят пять верст до Нарвы*, другой до Ниена. В XVII веке в зимнее время брали до Нарвы от двух с половиною до трех копеек с пуда, в летнее — от четырех до шести копеек, до Ниена — зимою от трех до трех с половиною копеек, летом от четырех до пяти копеек**. Кроме сухопутной дороги из Новгорода в Нарву был туда же путь водяной по Луге и Мшаге, впадающей в Шелон, которая вливается в Ильмень. Пространство между Лугой и Мшагой в семь верст переезжали волоком. Третий путь шел на Псков, а оттуда в Ригу двести верст чрез Нейгаузен, Говен, Венден и Нейшлот*** в Литву. Тогда как англичане дали русской торговле преобладающее направление к Белому морю, Псков образовался отдельным пунктом торгового сношения России с Ливониею и через нее с Германиею. В царствование Иоанна IV военные обстоятельства Ливонии на продолжительное время задерживали торговую деятельность этого города. После того смутные времена России отражались неблагоприятно и на нем, как на других западных городах России. Когда спокойствие восстановилось, Псков опять сделался важным местом закупа русских товаров и отправки их в Германию, товары эти были: лен — главное произведение псковского края, пенька, кожи, сало и красная юфть, которую выделывали в самом Пскове****. Эти товары составляли исключительный предмет вывозной торговли в Пскове и обозначались общим именем русских товаров*****. Они отправлялись в Ригу, Ревель и Дерпт, немцы были главными их закупщиками, но при Михаиле Феодоровиче и англичане успели проникнуть во Псков, пользуясь своими правами, они делали там значительный закуп льна, вероятно для отправки в Архангельск. Таким образом, в 1619 году один английский гость получил право покупать сам и через своих агентов лен в Пскове, и воеводы обязаны были давать ему двор в городе******. Гостиный двор для приезда иноземных купцов был не в самом городе, но под городом7*. Туда привозили на оптовую продажу разные материи, сукна, металлические изделия, жемчуг. При Михаиле Феодоровиче казна брала с купцов лучшие вещи вместо пошлин, а также покупала их8*.
______________________
* Hakl., 408.
** Кильбург., 140.
*** Hakl., 408.
**** Доп., V, 34.
***** Ibid.. 20.
****** Собр. Г. Гр., III, 213 — 214.
7* Доп., V, 20.
8* А. Арх. эксп., III, 209.
______________________
Военные обстоятельства при Алексее Михайловиче снова ослабили торговлю Пскова. Но более всего препятствовала надлежащему развитию торговли и благосостояния этого города домашняя, закоренелая вражда богатых с бедными, которая составляла отличительную черту Пскова. Эта вражда существовала в былые времена республики как неотъемлемое качество всех республик, до сих пор известных в истории. После падения свободы Пскова великий князь московский перевел туда на жительство москвичей, и эти москвичи сделались людьми сильными, природные псковитяне остались маломочными и небогатыми. Последние ненавидели первых уже не столько как высшее сословие, но как пришельцев, поселенных между ними с тем, чтоб унизить их древнее отечество. Псковская летопись упоминает о вражде богатых с бедными под 1544 годом*.
______________________
* Полн. собр. русск. лет., IV, 299.
______________________
То же встречаем мы более чем через сто двадцать лет, в Пскове. Правительство, замечая упадок торговли в Пскове и беспорядки, возмущавшие спокойствие города, приказало собраться в земской избе выборным людям и сделать постановления. По этому предмету постановления составлены были так, что вообще клонились к выгодам богатых и к ущербу бедных, потому что выборные были из первых, или лучших, как они назывались. Маломочные, то есть небогатые посадские люди, будучи не в состоянии долго выдерживать застоя товаров, отдавали их за дешевую цену иноземцам, тем более что, нуждаясь в деньгах, брали от иноземцев деньги вперед и подряжались поставлять в срок товары, а за то, что брали вперед деньги, делали значительные уступки. Некоторые же нанимались у иноземцев комиссионерами, брали от них деньги и ездили делать для них закупы, а через то подрывали русских оптовых торговцев. Поэтому в 1665 году выборные люди в земской избе постановили, чтоб маломочные торговцы не забирали вперед от иноземцев денег, не подряжались поставкою товаров, не принимали у них комиссий и вообще не сносились бы непосредственно с иностранными купцами, чтоб, таким образом, внешняя торговля была исключительно в руках оптовых торговцев. Но чтоб в то же время не лишить и бедных тех средств, которые они имели при свободном торговом обращении с иностранными закупщиками, постановили, что маломочные могут быть комиссионерами у богатых псковитян, а отнюдь не у иностранцев. Для этого лучшие люди расписали во всем посаде и в псковских пригородах (Торопце, Великих Луках, Острове), сохранявших еще древнюю зависимость от главного города, маломочных по свойству и знакомству, обозначив их промыслы и занятия, и давали им ссуды из земской избы. На эти ссуды маломочные могли покупать товары, исключительно русские, и в декабре и в мае доставлять их в земскую избу, где сидят лучшие люди, у кого они будут в записке. Для меновой торговли с иностранцами учредили в Пскове две беспошлинные ярмарки: одну в январе, с 9-го числа, другую в мае, также с 9-го числа, на две недели, но за указанными неделями предоставлен еще льготный месяц. Эти ярмарки должны были отправляться в гостиных дворах: в двух из этих дворов продавались иноземные товары, а в третьем, устроенном в городе, русские: лен, пенька и кожевенные произведения. Приезжие в Псков русские купцы могли торговать с иноземцами только в это время, и то от лица псковских купцов, именно взявши от какого-нибудь местного купца записку, притом обязаны были продавать товары не иначе как по цене, установленной в земской избе, а отнюдь не произвольно. При продаже иноземцам русских товаров две трети уплаты могли приниматься иноземными товарами, а одна треть непременно чистыми деньгами, ефимками, которые торговцы обязаны были приносить в устроенный в Пскове денежный двор и получать за них русские деньги: за один фунт ефимков — семь рублей. Этою денежною променою казна заменяла для себя выгоды, какие могла бы получать от пошлинного сбора с товаров во время ярмарки. В другое время года не позволялось торговать этими товарами с иноземцами. Ярмарка, как кажется, относилась исключительно к так называемым пяти большим товарам: салу, юфти, кожам, льну и пеньке, ибо в одном современном акте говорится: опричь того все товары, как у кого что будет, продавать иноземцам бессрочно*. Торговые иноземцы во всякое время года могли свободно приезжать в Псков, привозить и складывать свои товары в гостиных дворах, приготовляясь к меновому торгу на ярмарочный срок**. Земское правление города Пскова и пригородов сосредоточилось в руках богатых, из которых ежегодно пять или шесть должны были выбираться для заседания в земской избе и составлять правительственный совет. Посылая к царю челобитную об утверждении нового порядка, богатым нужно было собрать более или менее значительную сумму на посулы и поминки дьякам в приказах, они не затруднялись взвалить такие издержки, простиравшиеся до 400 рублей, на шею беднякам и разложили их на средних и меньших людей, не удостаивая их впоследствии даже отчетом, куда истрачены эти деньги. Напрасно бедные, пользуясь своим гражданским правом, сами собирались в земской избе и составляли облегчительные для себя постановления: после их собрания, в той же земской избе, собирались снова богатые и переделывали все по-своему. Способы, каким образом богатые торговцы утесняли бедных, изложены в любопытной челобитной последних, поданной в 1666 году. Между прочим, богатые выбирали свою братию в таможенные головы, в целовальники и в разные должности, сопряженные с наблюдением казенного интереса, эти выборные обкрадывали казну, делились с товарищами, которые их выбирали, а потом, без согласия с середними и меньшими, богатые выбирали из последних в целовальники вместо своих и взваливали на них весь недобор. Если же злоупотребления открывались и делался повальный обыск, то бедные должны были давать такие сказки, какие угодно было богатым, которые принуждали их к этому батогами***. Так описывают свое состояние бедные в челобитной, но вообще надобно заметить, что в известиях, сообщаемых как тою, так и другою стороною, нельзя искать беспристрастной истины. Несомненно только то, что управление богатых не послужило ни к развитию торговли, ни к благосостоянию жителей. На другой же год воевода доносил, что пожары великие учинились, хлеб и соль вздорожали, богатые наживались, бедные нищали****, и потому правительство приказало этот новый суд отставить, а ведать псковитян всяких чинов людей судом и расправою воеводам*****. К этой скорой перемене немало послужило и то, что едва только купцы захватили в руки правление края, как начали своевольно давать за границу проезжие грамоты, арестовать дворян, и наконец, что всего важнее, писать неправильно титул великого государя******. Вражда маломочных с лучшими не прекратилась: одни другим старались вредить всеми способами. Богатые доносили, что маломочные тайно возили за границу товары, в том же обвиняли богатых их соперники: действительно, стрельцы поймали пятьдесят восемь саней с товарами, отправленными мимо таможни в Ливонию псковским купцом Поганкиным7*. При таком общественном состоянии Псков не мог быть цветущим торговым городом, и торговля его более не возвышалась.
______________________
* Доп., V.29.
** Ibid., V, 20.
*** Доп., V, 23-24.
**** Ibid., V, 33.
***** Ibid., V, 30.
****** Ibid.
7* Доп., V, 36.
______________________
Из городов, лежавших на север от Москвы, выказываются пред другими Орешек, Белоозеро, Тихвин, Устюжна, Каргополь, Ярославль, Весьегонск. Орешек по своему положению был торговым пунктом сношений с шведами в XVI веке: там были лавки с сукнами, шелковыми тканями и разными иностранными товарами*. Так как железо, будучи всегда главным ввозным шведским товаром, переходило через Орешек, то в нем развился промысел кузнечества. По уступке его шведам он в XVII веке под именем Нотебурга был пристанью для торгового плавания по Ладожскому озеру**. Белоозеро вело значительную оптовую торговлю солью, рыбой, хлебом***. В городе существовал обширный гостиный двор, главный торговый предмет составляла рыба, добываемая из озера****. В XVI веке Белоозеро было перевалочным пунктом торгового сообщения Вологды с Нарвою и тем самым беломорской торговли с балтийской*****. В Кирилло-Белозерском монастыре были большие ярмарки, три раза в год: на Успеньев день, на Введение и на намять св. Кирилла Белозерского. Туда съезжалось множество торговцев, и так как разом с ними приезжали кабацкие целовальники с питьем, то поэтому торжища отличались таким пьянством, что часто случались смертоубийства. Игумен просил перевести торг на Словенский Волок, в имение монастыря. Ярмарки отправлялись здесь в те же сроки, как и на прежнем месте. Туда съезжались торговые посадские люди и крестьяне уездов Белозерского, Вологодского, Каргопольского, Новгородского, с разными товарами, а в том числе и хлебом. На срок ярмарки из Белозерска приезжало таможенное начальство******. Другая славная ярмарка в XVII веке была близ Александросвирской пустыни: туда приезжали, между прочим, шведские купцы7*. Тихвинцы занимались иностранною торговлею, возили русские товары водяным путем по Сяси, Ладожскому озеру до Орешка и вывозили их в Швецию, а товары иноземные доставляли через Устюжну до Дмитрова в Москву8*. В XVII веке в Тихвине зимою собиралась черезнеделъная ярмарка9*. Устюжна-Железнопольская в XVI веке была торговым городом, ибо туда съезжались за покупкою железа и судовых принадлежностей. Весьегонск славился своею ярмаркою: она была возвышена Иоанном Грозным, который в 1563 году, из угождения Симонову монастырю, владевшему Весьегонском, запретил всякие торги во всем околотке. Ярмарка открывалась на заговенье Петровки. Рыба, соль, хлеб и вообще сельские произведения находили себе сбыт на этой ярмарке. Туда съезжалось множество поселян из соседних краев, приплывали по Мологе купцы из Ярославля, Углича, Казани, Рязани, бывали купцы из Москвы, Твери, Великого Новгорода. Весь пошлинный сбор на этой ярмарке принадлежал Симонову монастырю, который платил в царскую казну 38 рублей в год10*. Старинный скуп соли в Каргополе и на Онеге не только не упал, но еще более развился в XVI и XVII веках. Жители Турчасова, Мехренги, Порога привозили соль с моря и складывали ее в Турчасове, а каргопольцы скупали и переправляли в свой город11*. Каргополь был главным местом закупа северной соли. Белозерцы и вологодцы, а иногда торговцы из других городов приезжали туда для покупки соли и развоза по России. Соляная торговля развила в местных жителях трудолюбие и судовой промысел. Каргопольцы, турчасовцы и крестьяне других поселений записывались в козаки, которые составляли особый цех, обязанный приготовлять соль к вывозу. Каргопольцы имели готовые судна для перевозки соли, и в XVI веке город получил ту привилегию, что приезжавшие для покупки соли торговцы непременно должны были нанимать суда у одних каргопольцев. Кроме соли каргопольцы торговали в большом количестве ворванью и рыбою, добывая эти товары из Колы. Словом, Каргополь был важнейшим местом вывоза в Россию произведений Северного моря. Неудивительно, что эта промышленность привлекла в Каргополь ввозную торговлю. Из таможенной грамоты 1598 года видно, что в Каргополе и Турчасове было два гостиных двора, на которых продавались иноземные сукна и русские меха. Сверх того часто и летом на судах, и зимою на санях прибывали к городу русские торговцы с товарами.
______________________
* Ibid., I, 165.
** А. Арх. эксп., III, 459.
*** А. А. э., 1,223-224.
**** Доп., III, 327.
***** Hakl., 408.
****** А. А. э., II, 72.
7* Доп., IV, 272.
8* А А. э., III, 461.
9* Ibid., IV, 427.
10* Ibid., I, 296-297.
11* Собр. Г. Гр., II, 141-142.
______________________
Водяное сообщение Москвы с Астраханью, а через этот город с Персиею и Востоком было Москвою-рекою до Коломны, из Коломны Окою до Нижнего и от Нижнего Волгою до Астрахани. Плавание от Москвы до Нижнего требовало около одиннадцати суток при благополучных обстоятельствах. По пути лежали города Коломна, Рязань, Касимов, Муром*. Из города Шуи, Гороховца и других, соседних реке Тезе, городов и сел купцы плавали по этой реке и достигали Оки**. Вообще окский путь в XVII веке был не совсем безопасен по причине разбоев, господствовавших и на Оке, как на Волге***. Другая дорога лежала сухопутьем на Ярославль, а из Ярославля на судах Волгою****. Города Ярославль, Кострома, Кинешма, Юрьевец-Повольский, лежавшие на этом судоходном пути, имели торговое значение, тамошние торговцы сплавляли свои товары по Волге и привозили покупные в свои города*****. В Ярославле особенно занимались судовым промыслом******.
______________________
* Olear. Reisebeschr., 334.
** On. гор. Шуи, 344.
*** Ibid.
**** Акты Ист., HI, 210.
***** А. А. э., III, 278.
****** Johnson., 397.
______________________
Нижний Новгород с половины XVI века начал возрастать в торговом отношении. Уже англичане нашли выгодным возить туда свои товары. В XVII веке он сделался складочным местом для торговли всего востока России, товары стекались туда со всех сторон: и европейские из Архангельска через Ярославль и Москву, и азиатские из Астрахани, и сибирские из Казани, и русские, предназначенные для отправки на Восток. Беспрестанно прибывали туда частные досчаники сверху и снизу по Волге и по Оке, а зимою длинные ряды обозов тащились во все стороны. У одного богатого нижегородского купца в XVII веке в Нижнем развилась хлебная торговля. По мере населения плодородного края, лежавшего на юг от Нижнего, город сделался местом сбыта и закупа хлеба для отправки его в столицу и северные провинции. В особенности при отплытии судоходного каравана в Астрахань в Нижнем было огромное стечение торгового народа, так что все носило вид ярмарки. Конечно, он обязан своим торговым значением счастливому положению посредине продольного волжского пути, при соединении двух судоходных рек России. Правительство учредило там главную таможню, где брали проезжие пошлины за все города, следующие за ним по течению Волги.
Недалеко от Нижнего торговцев привлекала Макарьевская ярмарка, собиравшаяся ежегодно в июле месяце под монастырем Святого Макария Желтоводского. Царь Михаил Федорович подарил все пошлинные доходы этому монастырю на свечи и ладан, и церковное строенье, и братии на пропитание. Цари Алексей, Федор, Иоанн и Петр подтверждали это монастырское право, которое, таким образом, не отменялось весь XVII век. Купцы съезжались туда как с верховых, так и с низовых городов (Свияжска, Чебоксар, Казани, Алатыря, Симбирска, Саранска). Доставка и отправка товаров совершалась более водяным путем, реже сухопутьем, но независимо от таких путей развозка товаров главным образом направлялась в одну сторону на Москву, а в другую на Казань. Таким образом, эта ярмарка сделалась посредницею торгового сообщения Европейской России с Сибирью — значение, остающееся за нею (нижегородскою) до сих пор. Всякий купец, отправляясь на Макарьевскую ярмарку, должен был в том городе, откуда выезжал, взять проезжую грамоту и вез свои товары беспрепятственно до места назначения, без всякого осмотра и задержек, а прибыв на место, показывал свою проезжую грамоту, по которой производилась поверка, и если бы что-нибудь оказалось лишнее, то подвергалось конфискованию. В 1662 году царь Алексей Михайлович дал право купцам, прибывающим на ярмарки, быть свободными от всяких позывов, исков, ответов и тяжб. Всякое разбирательство возникшего между торговцами торгового или долгового дела принадлежало архимандриту Желтоводского монастыря с братиею, исключая дел о воровстве и разбоях. Несмотря на такие права, процветание ярмарки задерживалось от беспрерывного несоблюдения царских привилегий. Воеводы, приказные и таможенники по дорогам придирались к купцам, требовали осмотра, вымогали пошлины, брали поминки и взятки, а в самое время ярмарки воеводы, по изветам ябедников, посылали за купцами приставов с наказными памятьми, требуя их к суду, или рассылыциков под предлогом искать беглых: эти рассылыцики нападали на купцов среди их торговой деятельности, придирались к ним, отрывали от занятий и не отходили, пока не удовольствовались поминками, а между тем жили, ели на счет монастыря, очень негодовавшего на таких гостей, которые вообще нахальными поступками доводили купцов до того, что те боялись ездить на Макарьевскую ярмарку. По жалобе архимандрита правительство в 1692 году снова подтвердило старые привилегии ярмарки, но они все-таки плохо исполнялись*.
______________________
* Акты. Ест., V, 155-161.
______________________
Ярмарка в Макарьеве развила судовой промысел. Купцы, накупая товар, нанимали у судопромышленников струги и заключали с ними условия везти товар к месту*. Плавание от Нижнего до Астрахани продолжалось около месяца. Пристани, имевшие торговое значение на этом пути, были Василь, Чебоксары, Кокшажск, Свияжск, Казань**. Из этих городов Казань в XVII веке сделалась складочным местом астраханской соли и рыбы, и вообще астраханских товаров, назначаемых для северо-востока, а равно товаров, приходивших из Вятской и Пермской сторон. В Казани производилась казенная постройка судов, как для нужд правительства, так и для торговцев***.
______________________
* Опис. гор. Шуи, 343.
** А. Арх. эксп., I, 405.
*** Доп., IV, 314.
______________________
Тетюши были последним городом населенной страны. За ними, до самой Астрахани, берега Волги представляли пустыню. В первой половине XVII века на этом длинном пространстве были только Самара, Саратов и Черный Яр, позже построен Симбирск. В Самаре образовался перевозочный пункт яицкой рыбной промышленности, которая возникла в 1639 году трудами гостя Гурьева, а потом сделалась достоянием казны и год от году принимала большие размеры*. Торговцы через Самару ездили на Яик покупать рыбу и икру и привозили в Самару, где с них брали десятую пошлину. Таких промышленников в конце XVII века стало чрезвычайное множество, и это сообщило Самаре торговую физиономию**. Несмотря на запустение, в каком находилось Поволжье, где, кроме упомянутых городов, путешествовавшие при Михаиле Феодоровиче голштинцы не встречали никаких селений, торговля с Астраханью постоянно оживляла пустынную Волгу. Так как плавание по Волге сопряжено было с опасностями, то суда шли вместе друг с другом в сопровождении отряда стрельцов, плывших на передовом судне. Это конвойное судно снабжалось орудиями. Такой поезд назывался караваном. Судовые караваны ходили по Волге между Нижним и Астраханью дважды в год, один рейс назывался весенним, другой осенним караваном. Верховые товары приходили в Астрахань летом (напр., в июле), а низовые и персидские товары приходили в Нижний осенью и, по наступлении зимы, развозились из Нижнего на санях. Каждый год назначался начальник каравана, командовавший стрельцами и детьми боярскими, в караване бывали послы персидские в Москву, московские в Персию и служилые люди, отправлявшиеся в
______________________
* Полн. собр. зак., II, 222.
** А. Ист., V, 171.
______________________
Астрахань и низовые волжские города. С ними-то обыкновенно плыли с товарами купцы разных городов: москвичи, ярославцы, кинешемцы, костромитяне, юрьевцы, нижегородцы, арзамасцы, казанцы*. Уже при Иоанне Васильевиче Грозном караваны, плававшие между Нижним и Астраханью, состояли из пятисот больших судов, из которых одни построены были в Нижнем, а другие приплывали с товарами из разных сторон в Нижний и ожидали там начальника каравана. Когда все было готово, караван выступал с обилием запасов лесных и военных и с каменными пушками** Судна приводились в движение гребцами, а при попутном ветре распускались паруса. Приход каравана в Астрахань возвещался двукратною пальбою из пушек, и весь берег внезапно оживлялся. Одни из прибывших торговцев выгружались на берег, другие оставались в судах и ожидали к себе покупщиков***.
______________________
* А. Истор., IV, 206.
** Jenkins. Hakl., 351.
*** А. И., IV, 15.
______________________
Кроме караванов по Волге поодиночке ходили суда казенные и частные*. Иногда частные торговцы составляли товарищества и отправляли свои суда, связав их вместе, так что большое судно тянуло за собой маленькие**. Плавание по Волге вверх было затруднительно, ибо гребцы могли управлять судами только при попутном ветре (низовом), с трудом управляли ими в безветрие, но когда подымался верховой ветер, тогда гребцы и рабочие выходили на берег и тянули суда лямкою, проплывая в день не более четырнадцати верст. Нередко суда наскакивали на мели, которыми Волга и в то время была обильна***.
______________________
* Ibid., III, 211.
** Olear., 361.-Доп., III, 145.
*** Olear., 372.
______________________
Торговые русские суда, плававшие по Волге, были плоскодонные, различались по длине, ширине и фигуре и сообразно этому носили разные названия. Большое судно длиною до десяти сажен и более называлось досчаник, меньше досчаника были насады и кладные струги*. Струги были досчатые, полубленые и неполубленые, струги с набоями, они были мерою от шести до восьми сажен в длину**, меньше их были кладные лодки, а еше менее — неводник, менее неводника — плавная лодка, однодеревка и ботник***. При больших судах, т.е. досчаниках, стругах и насадах были маленькие лодки, называемые завозни, подвозки, паузки****. Название струга самое употребительное и часто принималось для означения судна вообще.
______________________
* А. А. э., I, 390, II, 408.
** Доп., III, 144-145.
***А. А. э., I, 390.
**** Ibid., 1, 432.
______________________
В 1634 году на Волге большой струг или насад вмещал от 300 до 500 ластов, и когда был нагружен, то опускался на двенадцать футов в воду*. В конце XVII века насады поднимали до тысячи ластов**. Для струга в семь сажен длиною считалось достаточным двенадцать человек гребцов***. Когда голштинское посольство по торговым делам отправлялось в Персию, то с помощью русских плотников сделало себе судно, приспособленное к плаванию по Волге. Это судно было построено из досок, имело 120 футов в длину, с тремя мачтами и плоским дном, в глубину оно входило до семи футов, для него приготовлены были двадцать четыре весла, на судне устроены каюты, а под палубою подвал для кухни и кладовой. Это судно было вооружено каменными пушками, снабжено свинцом, порохом и оружием против разбойников. К судну была привязана шлюпка****. Оно было построено вообще по образцу тогдашних русских судов, но отличалось тем, что имело три мачты и превосходило русские суда отделкою, так что когда голштинцы выплыли на нем на Каспийское море, то персияне говорили, что Кюлзюм (Каспийское море) еще не видывал такого судна*****.
______________________
* Olear., 301.
** Кильбург., 122.
*** Доп., III, 144.
**** Olear., 337.
***** Ibid., 378
______________________
Торговое плавание по Волге чрезвычайно затруднялось разбоями волжских Козаков, живших в неизведанных еще закоулках лесистого и скалистого правого побережья Волги. Не только большие суда погибали со всем грузом и экипажем добычею их зверства, но случалось, что разбойники разбивали самые караваны, прославляя свои подвиги в песнях:
‘Мы рукой махнем — караван возьмем!’
Таким образом, при Михаиле Феодоровиче козаки напали на русский караван у Черного Яра и истребили его. Они воспользовались тем, что суда плыли по Волге растянувшись, и напали на задние, передние же, где были стрельцы, охранявшие караван, не могли скоро поспеть к задним на помощь против течения воды. Это событие подало повод к построению Черного Яра*. Были на Волге места, особенно прославленные разбоями, и торговцы всегда радовались, коль скоро удавалось проплыть их благополучно. Таково было устье Уссы в Жигулевских горах, где при Михаиле Феодоровиче козаки ограбили большое купеческое судно, плывшее с грузом в Нижний**, таковы были Козачья гора в 115 верстах ниже Самары***, устье Камышинки, где голштинцы встретили ряд деревянных крестов, поставленных в память падших в битве с козаками****.
______________________
* Olear., 362.
** Ibid., 356.
*** Ibid., 359.
**** Ibid., 363.
______________________
Трудности плавания по Волге, особенно вверх, были поводом сухопутных путешествий из Астрахани в Москву и середину России. Эти путешествия предпринимались в то время, когда татары гоняли в Москву лошадей для продажи, что носило название ордо-базарной станицы. Тогда за татарскими табунами ехал обоз купцов разных наций: русских, армян, персиян, бухарцев и индийцев*.
______________________
* А. И., IV, 214-217.
______________________
Город Астрахань вскоре после присоединения к России найден посещавшими его англичанами незначительным в торговом отношении*. Русские привозили туда кожи, овчины, сбрую, посуду, хлеб, дрова в небольшом количестве, единственно для нужд служилых людей, которые поддерживали русскую власть в отдаленном городе и составляли единственное русское народонаселение города. Персидские товары, именно: шелковые и бумажные ткани, краски, шелк, доставлялись татарами и были худого достоинства. Купцы, торговавшие этими товарами, были бедны. Однако с этого уже времени Астрахань начинает приобретать свое высокое торговое значение, которое постепенно увеличивается. В смутную эпоху оно было нарушено Заруцким, разграбившим и разорившим город**. Но после успокоения России Астрахань возвысилась снова. В 1670 году ее богатства были расхищены Стенькою Разиным. Хотя Астрахань после того и поправилась, но уже к концу XVII века начала упадать всеобщая уверенность в возможности направить через Россию торговлю всего Востока — уверенность, которая поддерживала торговое значение Астрахани. Если б такое предположение осуществилось, Астрахань была бы важнейшим торговым пунктом целого мира. Но не так решила история.
______________________
* Jenkins. Hakl., 365.
** А. И., III, 27.
______________________
Соседство с Востоком дало Астрахани самое разнообразное народонаселение. Оно состояло из смеси русских с азиатскими пришельцами: персияне, бухарцы, хивинцы, армяне, азиатские турки, греки, индийцы со всеми отливами своих народностей не только посещали город, но владели в нем домами и вели постоянную торговлю*. Это разнообразие особенно увеличивалось в то время года, когда Астрахань наполнялась иноземными и русскими торговцами, прибывавшими туда для временной торговли и раскладывавшими свои товары то в гостиных дворах, то в насадах и бусах на пристани. В Астрахани было несколько гостиных дворов, как кажется, особых для каждого народа, например: гилянский, тезицкий, бухарский, русский и татарский — не гостиный двор, но базар, у Мочаговских ворот**. Тогда как другим иностранцам позволялось обзаводиться даже домами, татары могли торговать не в самом городе, а только за оградою его на базаре: на этом татарском базаре были татарские лавки с разными товарами, важный торг был овцами, которых пригоняли из ногайских степей*** и раскупали в Астрахани, вероятно, для вытопки сала. Не одни только татары подвергались ограничениям. При Михаиле Феодоровиче, в 1625 году, тезики — подданные турецкого султана из Азиатской Турции — были отстранены от астраханской торговли****, вероятно вследствие неприязненных отношений дворов.
______________________
* Olear., 374.
** А. И., III, 163-164. Доп.. IV, 256.
*** Доп., IV, 255-256.
**** А. И., III, 213.
______________________
Местная розничная торговля в Астрахани велась в рядах, лавках, полках, шалашах. Мелкою торговлею занимались не только посадские, но и стрельцы, и вообще служилые люди. Торговые помещения давались от казны на оброк. В 1623 году доход этот простирался до 341 руб. 32 алтын 4 деныи*.
______________________
* Доп., II, 85.
______________________
Важность астраханской торговли должна рассматриваться в двояком отношении: по передаче в Россию восточных произведений и по снабжению России местными произведениями астраханского края. Торговое сообщение Астрахани с Персиею, Хивою и Бухариею совершалось, как мы уже сказали, по Каспийскому морю и сухопутьем.
Для торговли по Каспийскому морю правительство держало так называемые бусы, приспособленные к морскому плаванию суда. Судовой промысел составлял в Астрахани достояние власти: существовало большое казенное заведение, называемое деловой двор, который был управляем начальником, назначенным из детей боярских, и целовальниками*.
______________________
* А. И., III, 203.
______________________
Бусы ходили постоянно, дважды в год, между Астраханью и Караганским пристанищем для торговли с Хивою и Бухарою. Один поезд совершался весною, другой осенью. Отправляя бусу, воевода поручал управление ее какому-нибудь сыну боярскому или служилому человеку, давал ему стрельцов, пушкарей и несколько пушек с военными запасами. В 1687 году на такой бусе была одна пушка, пуд пороху, полпуда дроби, сорок ядер, двадцать стрельцов, пушкарь, плотник и пять человек юртовских татар. В 1661 году на такой бусе было две пушки — одна нарядная пищаль да медный тюфяк. Начальник бусы обязан был пересматривать проезжие грамоты своих торговых пассажиров и поверять их товары, а если бы оказалось что-нибудь сверх того, что написано в проезжей грамоте или же при купце нашелся такой покрученик, или работник, который не записан в грамоте, то начальник отводил незаписанных людей и отправлял незаписанный товар к воеводе. Поверка товаров не производилась посредством подробного пересмотра и взвешивания их: начальник бусы осматривал только целость таможенных печатей, которыми должны быть опечатаны нагруженные товары. Во время плавания начальник обязан был охранять бусу и отражать разбойничьи нападения, если б они случились. По прибытии в Караганское пристанище он выбирал двух или трех иноземцев и отправлял в Хиву и Бухарию извещать народ, что пришла русская буса и туземные купцы должны поспешать на торг. Эти посланцы носили местное название хабарщиков. Тогда к берегу съезжались купцы и начинался торг. Командир бусы должен был наблюдать, чтоб иноземцы не делали русским оскорблений. Как долго продолжался торг — неизвестно, но, судя по тому, что буса отплывала из Астрахани в октябре, а поспевала назад к зиме, должно думать, что он продолжался около месяца. При окончании торжища командир бусы извещал, что кто из иноземцев захочет ехать с ними тотчас, тот может нагружаться, равномерно, кто захочет, может приезжать в Астрахань сухопутьем или, наконец, ехать на будущий год с весенним поездом русской бусы, и в таком случае дожен поспешать явиться на берег, чтоб не опоздать. По возвращении домой командир, не приставая к городу, посылал на лодке известить воеводу, что буса возвратилась, являлись таможенники, осматривали, описывали товары и облагали их пошлинами. Тогда уже буса могла пристать и разгружаться*.
______________________
* А. И., IV, 50, 205.— А. И., V, 265,— Доп., IV, 257-260.
______________________
Сношения с Персиею производились также на казенных бусах, которые приставали в Баку и Дербенте, оттуда купцы ездили в Шамаху, где происходил торг персиян с русскими. На этих бусах ездили в Персию русские купцы разных городов и приезжали в Астрахань персияне. Этим путем ездили бусы с царскими товарами. Доверенные торговцы, которые везли эти товары, прибывали в Шамаху, там оставалось несколько целовальников, другие ездили во внутренность Персии, скупали товары и свозили в Шамаху, отсюда их везли к пристани, нагружали и доставляли до Астрахани. Воеводы обязаны были посылать навстречу паузки для принятия товаров*. Сверх того, в Астрахань приходили персидские бусы, по наружному виду отличные от русских. Это были суда небольшие, высоко стоящие над водою, фигурою похожие — по замечанию европейского путешественника — на ванны, со множеством бревен и перекладин, утвержденных между собою клинами, открытые, без насосов, так что воду выливали мехами, с одним парусом, как и русские, но лучше русских судов умевшие лавировать в море**. Как только такая буса приближалась к Астрахани, воевода посылал к ней таможенного голову, или варочного целовальника, подьячего и стрелецкого сотника с стрельцами для выгрузки. Таможенники прежде всего требовали от управлявшего бусою, обыкновенно называемого шаховым гонцом, сведения — есть ли у него шахова грамота, сколько у него людей, купцов, с какими товарами? После допроса происходила перепись всех людей и товаров. Тогда лучшие из товаров — узорочные, т.е. драгоценные, камни, золотые и серебряные цепи, складни, запоны, перстни — отбирались в пользу царя, а купцам выдавали деньги. В случае отыскания заповедных товаров, например табаку, их отбирали в съезжую избу. По окончании обыска и переписи буса подплывала ближе, но никто не смел выходить на берег, пока роспись не представится воеводе и от него не последует разрешения***. Во время пребывания в городе иноземные купцы были под строжайшим наблюдением, послы с своею свитою подвергались также строгому надзору: имущество их перерывали, чтоб отыскать какие-нибудь заповедные товары, пятьдесят человек стрельцов стояли постоянно на карауле, послы жили на Посольском дворе и не смели сноситься с единоземцами, тем не менее, однако, с ними обращались очень почтительно****.
______________________
* А. И., IV, 238.
** Olear., 378.
*** А. И., IV, 38-39.
**** Ibid., IV, 17.
______________________
Плавание по Каспийскому морю подвергало купцов различным опасностям: во-первых, нередко бусы были разбиваемы бурями, господствующими на этом море, во-вторых, по морю крейсировали морские разбойники, которые нападали на суда, грабили и умерщвляли людей. Следствием таких приключений были неоднократно разорения купеческих семейств и вообще то, что торговля на Каспийском море не достигала высокой степени, но постоянно оставалась в одном и том же положении. Для охранения купцов царь Алексей построил первый русский корабль ‘Орел’, но Стенька Разин истребил его. После того переводчик Посольского приказа Виниус подал проект состроить галеры или каторги (вооруженные суда) для перевоза грузов и вместе для защиты от разбойников*.
______________________
* Доп., V, 405.
______________________
Туземные произведения, вывозимые в Россию из астраханского края, были соль и рыба (отчасти вино), но об этом войдем в подробности при исчислении статей торговли вообще.
Сибирская торговля возникла вскоре по открытии Сибири и достигла важного значения, ибо предметы вывоза из Сибири состояли преимущественно в мехах, которые были важнейшим произведением России. Вскоре по завоевании Сибири многие смельчаки отправились в неведомые пустыни для звериных промыслов, потом страсть отыскивать новые землицы и принуждать инородцев платить ясак сделалась господствующею между служилыми людьми: это привлекало в Сибирь русских. Само правительство старалось о заселении новоприобретенного края, строило города, поселяло пахотных людей для земледелия и населяло Сибирь ссыльными. Русское население, отодвинутое от прежнего отечества на большое расстояние, нуждалось в подвозе пищи, одежды, предметах домашнего быта, а потому товары, удовлетворявшие этой потребности, были первыми статьями ввоза в Сибирь из России. В конце XVI века и в начале XVII русские купцы возили в Сибирь хлеб*, также русский холст**, готовые однорядки, юфти, кожи, оружие и военные снаряды, столь необходимые в этой стране против зверей и людей, и прочие товары, большею частью простого достоинства русского изделия***. Купцы, которые вели торговлю с Сибирью, были из Москвы — большею частью знатные гости, посылавшие в Сибирь своих покручеников и приказчиков, родом из Казани и так называемых поморских городов: Устюга-Великого, Вятки, Перми, Тотьмы и Сольвычегодска, эти агенты, скупая хлеб в России, отправляли его в Сибирь водою, потому-то в этих последних, так называемых поморских городах образовался склад хлеба, назначенного для Сибири. Торг был больше меновой, как с инородцами, так и с русскими поселенцами, первые не знали толку в монете, а последние нуждались более в произведениях Европейской России, чем в деньгах, деньги, прибывая в Сибирь, скоплялись там без ходу, таким образом, когда при Алексее Михайловиче выпущены были медные деньги, то купцы, ездившие за мехами, скупали на них дешевою ценою меха, а сами выменивали у сибиряков серебряные деньги и не привозили в Сибирь русских товаров, от этого в Сибири сделалась страшная дороговизна на всякие русские товары — сукна, холсты, кожи, и правительство приказало у купцов, привозящих в Сибирь деньги, отбирать на государя деньги и купленные на них меха****. Простота жизни в Сибири долго исключала потребности изысканного быта, удовлетворяемого в России заграничными товарами. В 1609 году в Пермской земле во всех городах не оказалось иноземных сукон, камок, тафты, торговые люди не привозили этих товаров в Сибирь*****. Впоследствии, однако, во второй половине XVII века, большая развитость жизни привлекала в Сибирь и иностранные товары, доставляемые из Архангельска******.
______________________
* А. А. э., II, 163, 257.
** Доп., IV, 276.
*** А. И., IV, 327.
**** Ibid., IV, 327.— Доп., IV, 276.
***** А. А. э., II, 256.
****** Meyerbeig., 241.
______________________
Торговый путь, как равно и служилый, из Москвы в Сибирь был водяной, до самого Соликамска, то есть Москвою-рекою, Окою, Волгою и Камою. Из Соликамска везли товары волоком до Верхотурья, которое считалось первым сибирским городом. Там была учреждена таможня: едущие с товарами должны были оплачивать их пошлинами и брать проезжие грамоты. Кроме Верхотурья поставлены были еще две заставы — Собская и Обдорская для сбора пошлин, но купцы, чтоб избежать платежа пошлин и, главное, придирок и задержек от чиновников, самовольно проложили себе другой путь, через Кунгур и Уфу на Катайский острог. Воеводы посылали стрельцов для преследования их. Только в 1680 году учреждена была в Катайском остроге постоянная таможенная застава*.
______________________
* А. И., V, 90,363.
______________________
В Верхотурье служилые люди, ехавшие в Сибирь на службу, делали закупы разных потребностей в большом количестве, не надеясь их найти в Сибири или желая купить дешевле, и это побуждало купцов привозить туда значительное количество разных запасов. Тут же, и еще в Верхотурском уезде в Ляминской волости, производился торг с вогуличами, русские выменивали у них меха, лосиные и оленьи кожи, хмель, рыбу, и потому в последнем месте учреждена была таможня для пошлинного сбора. Другое торговое место в том же уезде была слобода Ирбить, где еще в первой половине XVII века образовалась ярмарка, существующая и в наше время. В 1649 году туда стекалось множество промышленников и торговцев*. К концу XVII века Ирбитская ярмарка стала главным местом закупа хлеба и вообще всех товаров, идущих в Сибирь. Туда приходили товары бухарские и китайские и раскупались для вывоза в Россию. Ярмарка эта происходила в январе, после Богоявления. По отдаленности места там вкрались злоупотребления относительно пошлинных сборов, так что торговля велась часто совсем беспошлинно, постоянной таможни не было, а верхотурские воеводы, обязанные посылать туда людей для сбора, не исполняли этого точно. Правительство в 1687 году обратило на это внимание, тем более что ирбитский торг тогда почти совершенно подорвал торговлю в Верхотурье, оно приказало постоянно посылать туда целовальников для пошлинного сбора. Это подтверждено в 1689 году**. В 1694 году правительство, наблюдая свои выгоды, постановило, чтоб торговцы в Ирбитской слободе во время ярмарки торговали не иначе как в государевых амбарах и лавках, а не в собственных, и велело все частные лавки, какие были построены в слободе, описать и запечатать вперед до государева указа***.
______________________
* А. И., IV, 125.
**А. И., V, 335.
*** Ibid., V 421-423.
______________________
Из Верхотурья путешественники садились на казенные досчаники, складывали свои товары, платили за это в казну и плыли водою мимо Туринска и Тюмени до Тобольска*. Тобольск был в XVII веке важнейшим торговым городом сибирского края**. Хлеб, назначенный для Сибири, стекался в этот город, скупался там и развозился повсюду. Тобольск имел обширный гостиный двор. Туда приезжали бухарцы, которым дана была привилегия такого рода, что никто, кроме них, не мог торговать бухарскими товарами, но зато они не могли, как мы уже заметили, покупать дорогих мехов, да и самые меха низшего достоинства позволено было им покупать только в малом числе и не иначе как для собственного употребления. Бухарские товары из Тобольска развозились русскими купцами по Сибири и на Ирбитскую ярмарку, а между тем со всей Сибири стекалась в Тобольск меховая торговля. Сверх того калмыки пригоняли в Тобольск значительные партии своих лошадей***.
______________________
* Доп., II, 169-170.
** Meyerberg, 241.
*** Доп., IV, 335, 360-362.
______________________
Промышленники и торговцы пускались внутрь Сибири на царских досчаниках, устроенных собственно с целью провоза служилых людей и казенных снарядов. Эти досчаники делались обыкновенно в восемь сажен длиною и снабжались огромным парусом. Они плыли мимо Сургута, Нарыма и Кетского острога до Маковского острога, тут товары укладывались на сухопутные подводы и везлись до Енисейска*, другие же разгружались в городах, мимо которых плыли и к которым приставали. В Сибири, где только был город, там образовывалась и торговля, ибо огромное расстояние между жилыми местами не дозволяло торговле сосредоточиваться в известных местах преимущественно. Таким образом, Туринск, Тюмень, Сургут, Нарым, Кетск были посещаемы купцами, которые привозили туда русские товары и продавали местным торговцам. В Енисейске в 1647 году был значительный наплыв торговцев, существовали гостиный двор и таможенная изба**. Промышленники и купцы плыли из Енисейска по Верхней Тунгузке и по впадающему в нее Илиму. На реке Илиме в ближайшем расстоянии от реки Муки, принадлежащей к ленскому бассейну, был Илимский острог, близ которого происходил значительный торг. Это место известно было под именем Ленского волока: там были зимовье, гостиный двор, амбары, таможня, казенные постоялые дворы для приезжающих торговцев и гарнизон служилых людей для их охранения. Сюда приезжали туземцы для промена мехов на русские изделия и русские поселенцы Сибири для покупки припасов. В числе товаров был лес для постройки и топлива***. Плавание по Тунгузке и Илиму от Енисейска до Ленского волока продолжалось шестьдесят один день. Путь считался по рекам, впадающим в Тунгузку и Илим, а этих рек было чрезвычайное множество. Плавание замедлялось по причине порогов, ибо надобно было выходить на берег и проводить через пороги досчаники, при этом груз выносили и несли на себе, а суда взводили через скалы канатами. Сухопутный путь по Ленскому волоку до реки Муки продолжался один только день для пешехода с ношею. Но этот путь затруднялся горами. Торговцы имели приметою какой-то колодезь, до этого колодца нанимали вьючных лошадей, платя по гривне с пуда, а у колодца стояли извозчики с телегами, которых нанимали до Муки, платя летом по пяти алтын, а осенью по полтине с пуда. Таким образом они достигали реки Муки, где весною ходили суда, а летом плоты, и отправлялись по реке Муке в реку Кугу, куда впадает Мука, а Кутою входили в Лену, зимою же торговцы нанимали на Ленском волоке извозчиков и ехали вплоть до Муки по льду в течение двух дней. По берегам рек Муки и Куты в 1651 году были уже русские поселения, исключительно занимавшиеся судопромышленностью****. В половине XVII века промышленники плавали по рекам Чичую, Олекме, Окме и другим и променивали тунгузам разные вещи на меха*****, и потому на Лене рано развился судовой промысел, ибо в 1639 году были суда: досчаники, шитики, каюки, струги, набойни******, разной величины и вместимости. В половине XVII века русские торговали в Якутске7*, в Жиганском зимовье и Молодях с 1645 года жили торговые люди и учреждена была таможня с целовальниками8*. С 1660 года некоторые привозили товары в Охотск временно для промена, а другие оставались там на жительство9*. В это время там уже развивался судовой промысел: продавали суда разной величины — шитики, каюки зырянские, струги, набойницы и мелкие лодки10*. Русские промышленники и торговые люди были товарищами служилых людей в их изумительных подвигах открытия новых землиц и вместе с ними выдерживали героическую борьбу с ужасною стужею, недостатками и дикими народами11*. Эти промышленники составляли партии, выбирали себе ватага, строили струг или досчаник, наполняли его хлебными запасами пудов до трехсот и более и отправлялись в неведомые страны. Так, торговец Григорий Вижевцов с пятью своими покручениками по Олекме открыл путь в Тунгир12*. В 1635 году такая партия была истреблена тунгузами на устье Вилюя. В 1650 году такая же ватага промышленников достигла устья Лены на восьми кочах, соединилась с партиею служилых людей, — они поплыли по морю до Яны, миновали ее устье, дошли до Святого Носа и до Хромой Губы, 29 августа хотели сойти на твердую землю, но, охваченные южным ветром, унесены на досчаниках в открытое море и носились в нем пять дней, пока северный ветер не принес их к берегу, таким образом они достигли устья Индигирки, а потом устья Колымы13*. В этом путешествии промышленники составляли как бы запасную экспедицию для служилых и снабжали их запасами, однако товарищеское отношение не мешало им брать с служилых огромные цены на съестные припасы. В эти негостеприимные края завлекала их также охота добывать моржовую кость14*.
______________________
* Ibid., II, 170.
** Доп., III, 108.
*** Ibid., II, 154-160.
**** Ibid., II, 239, 245.
***** Ibid., II, 162.
****** Ibid., II, 157.
7* Доп., III, 305-309.
8* Ibid., III, 40.
9* Ibid., IV, 213.
10* Ibid., IV, 211.
11* Ibid., II, 231.
12* Ibid., III, 102.
13* Ibid., III, 280-283.
14* Ibid., III, 283, 349.
______________________
В конце XVII века Нерчинск сделался важным торговым пунктом для возникшей торговли с Китаем. В 1697 году постановили, чтоб все уезжающие в Китай и приезжающие из Китая непременно являлись в Нерчинск для платежа пошлин, а потом Нерчинск сделался складочным местом китайской торговли*, и в 1699 году был построен в Нерчинске гостиный двор**.
______________________
* A. H.,V, 466-468.
** Ibid., V, 519.
______________________
Торговля в Сибири была до крайности стеснена, во-первых, самим правительством, во-вторых, чиновниками. Страсть к мехам у правительства была столь велика, что кроме ясака и поминочной рухляди (т.е. той, которую инородцы приносили в дары воеводам, а последние должны были отдавать в казну) правительство выменивало меха на разные русские товары и тем подрывало операции купцов*. Никакой торговец не смел приступить к покупке мехов, прежде чем соберут царский ясак, это делали из боязни, чтоб в руки торговцев не попадали отличные меха, когда же соберут ясак, тогда позволялось купцам торговать мехами, но не иначе как на гостиных дворах: положительно было запрещено купцам ездить по юртам и покупать меха, они могли делать эти покупки на гостиных дворах у приезжавших в город инородцев. Естественно, что купец в таком случае должен был платить дороже**. Впоследствии даже постановлено (в 1674 году), что если в ясаке окажется какая-нибудь недоимка, то отбирать у туземцев лучшие меха в пользу царя, а как всегда в ясачных мехах могла оказаться недоимка, то и всегда можно было придраться, и здесь-то открывались случаи воеводам делать разные прижимки с целью взять взятку***. За торговые поездки в юрты отбирали в казну товары, а за такую поездку, совершенную в другой раз, наказывали кнутом****. Только в отдаленных землях Сибири, например в Якутске, дозволялось торговцам покупать меха и в юртах, но непременно после сбора царского ясака, и притом с тем, чтоб они возвращались в Якутск и отдавали в казну десятого зверя самого лучшего*****. Несмотря на трудность путешествия, промышленники подвергались разным стеснительным пошлинам и, сверх того, исполняли отяготительную повинность — быть выбранными в целовальники к ясачному сбору и к разным статьям казенного интереса. В Якутске воеводы и дьяки (в других местах России вообще отстраненные, хотя на бумаге, от торгового управления) могли бить батогами и кнутом голов и целовальников******. Всего обременительнее для торговцев было то, что они находились в безусловном распоряжении воевод, дьяков и подьячих, которых поступки нигде не были столь произвольны, как в Сибири. Торговцы в городах обложены были взятками в пользу властей: так, в Енисейске приказчики торговцев гостиной сотни, отправляемые в Сибирь для скупа мехов, должны были давать воеводам и подьячим сорок рублей с тысячи соболей и по четыре рубля с сотни всяких других мехов, в городе Кетске брали с тысячи тридцать рублей, а с сотни три рубля. В 1646 году эти злоупотребления вынудили жалобы торговцев, и правительство, снисходя к их жалобам, запретило воеводам, дьякам, подьячим и вообще служилым людям мешаться в торговые дела, исключая тобольского воеводы, дававшего тогда купцам проезжие памяти7*, а равно запретило им торговать самим8*. Но это мало помогло. В Сибири воеводы переменялись часто, и в наказе каждому из них при вступлении в должность прописывалось, чтоб он не постулат, как его предшественник, но едва проходил год, как возникали жалобы, что новый воевода идет по следам прежнего. Притеснения, делаемые воеводами и подьячими торговцам в Сибири, были так велики, что в 1609 году, избегая притеснений воевод, грабивших у купцов хлеб, никто не возил в Сибирь хлеба, и от того там произошла ужасная дороговизна9*. По закону, каждый торговец, приезжая в Сибирь, обязан был платить годовой оброк за право промыслов и торговли в Сибири как за свою особу, так и за всех своих приказчиков и покручеников, которые с ним прибывали. Этот оброк платили в Верхотурье, как ближайшем к России сибирском городе, и после платежа торговец брал отпись (квитанцию) в платеже, но на такие отписи другие воеводы не обращали внимания и вымогали от него чуть не в каждом городе такие же годовые оброки. Сверх того воеводы обязаны были давать проезжим купцам сено и брали с них сенное (в Верхотурье по 6 алт. 4 ден. с воза), но в самом деле никакого сена не давали10*.
______________________
* Ibid, IV, 521.
** Ibid., III, 219-220.
*** Ibid., IV, 525.
**** Ibid., III, 220.
***** Ibid., IV, 446.
****** Доп., III, 308.
7* А. И., IV, 33.
8* Доп., III, 309.
9* А. А. э., II, 257.
10* А. И., V, 250.
______________________
Кроме изложенных торговых путей были еще два: на Смоленск в Литву и на юг к пределам Малороссии. Оба эти направления не могли способствовать цветущему состоянию торговли. Торговля Москвы с Польшею в Литвою в XVI и XVII веках нарушалась беспрерывными войнами и постоянною враждою двух правительств. Положение торгующих купцов было небезопасно, когда были примеры, что правительства, возобновив между собою едва потухающую вражду, задерживали купцов и конфисковали их имущества. Так было при Василии Иоанновиче в 1508 году*.
______________________
* Акты, отн. к Зап. Росс,, II, 46.
______________________
В промежутки, когда военных действий между Литвою и Москвою не было, жители порубежных земель беспрестанно делали друг на друга разбойничьи наезды, грабежи и разорения. Такое сочетание обстоятельств, конечно, не благоприятствовало развитию торговли. Купцы, приезжавшие из Польши и Литвы, не пользовались в Москве ни благосклонным приемом правительства, ни расположением народа, особенно католики и жиды, которых не терпели москвитяне. Так, в 1673 году царь Алексей Михайлович, узнавши, что в Москве находятся с товарами литовские купцы из Могилева и Шклова, приказал их выслать из Москвы в порубежные города, где единственно и предоставлялось им торговать*. Только в 1678 году** постановлено, что торговцы польские подданные могут приезжать в Москву, а русские в столицы Речи Посполитой: Варшаву, Краков и Вильно, но ограничиваясь единственно столицами, непременно с проезжими памятьми и с платою пошлин по уставам обоих государств, равномерно постановили, чтоб торговое плавание по Двине открыто было для русских. На таких же условиях утвердил торговые сношения так называемый вечный мир, заключенный после долгой войны в 1686 году***.
______________________
* Полн. собр. зак., 1, 912.
** Ibid., II, 172.
*** Ibid., II, 781.
______________________
В Северской области в половине XVII века началось некоторого рода торговое движение. Средоточием его был Путивль. Туда, как выше было замечено, приезжали с своими товарами греки и молдаване*. В Торговом уставе 1667 года Путивль означен между значительными торговыми городами наряду со Псковом и Новгородом, куда русские купцы привозили свои товары и где находили заморские**. В Брянском уезде в конце XVII века славилась Свинская ярмарка. О ней упоминается под 1681 годом. В объяснении гостей и торговых людей, данном по поводу указа о выборе в таможенные чиновники, говорится, что из разных торговых городов посадские лучшие люди отъезжают к городу Архангельску и на Макарьевскую, и на Свинскую, и на иные ярмарки для торговых своих промыслов и в дома свои не приезжают многое время. Из этого видно, что Свинская ярмарка, поставленная в числе первоклассных торжищ, была значительна и привлекала к себе многих торговцев***. В числе привозимых с этой ярмарки в Москву товаров значатся сафьяны и хозы, носившие тогда название свинских****. В 1683 году весовые пошлины, сбираемые на этой ярмарке, пожалованы Киево-Печерскому монастырю в вознаграждение потерянных в Подолии старинных имений*****. Торговля с Малороссиею не могла быть в цветущем состоянии по причине смутного состояния этой страны. После поражения поляков гетманом Хмельницким в 1648 году великороссийские купцы нахлынули в Малороссию и очень выгодно покупали и выменивали разные драгоценности, приобретенные козаками на полях Корсунских и Пилявецких******. После присоединения Малороссии к России царь Алексей Михайлович, лаская новых подданных, даровал Киеву жалованную грамоту, по которой киевским торговым людям предоставлялась вольная и беспошлинная торговля по всей России*******. Но эти права не могли иметь важных результатов для торговли.
______________________
* Собр. Гос. Гр., IV, 195.— П. С. 3., II, 104.
** Собр. Гос. Гр., IV, 195.
*** П. С. 3., II, 340.
**** Ibid., II, 322.
***** Ibid., II, 500.
****** Пам. Киевск. Ком., I, 3, 358.
7* Акты, отн. к Зап. Росс, IV, 408.
______________________
По мере населения украинских городов Великой России и обработки плодоносных земель возникали там торговые сношения. Плодородие почвы рязанского, тамбовского, воронежского края в половине XVII века начало привлекать туда скупщиков хлеба. В Воронеже в 1640 году были оброчные торговые лавки и ряды, подобно как в Москве, особые для разных предметов, например мясной ряд, рыбный ряд*. В последних годах XVII века города Лебедянь, Елец, Козлов, Воронеж, Коротояк, Острогожск начинали быть рынками местных произведений, но вообще в слабой степени, ибо край не был еще достаточно населен, пути были затруднительны, а чиновники притеснениями отгоняли торговцев. В 1695 году донские козаки, приезжавшие туда по случаю неурожая на Дону покупать хлеб, жаловались, что с них берут страшные пошлины и за тяжкими взятками купить хлеба невозможно**. Города Белгород и Валуйки были пунктами торговых сношений с ногайскими татарами, жившими на берегах реки Донца. Они приезжали туда для покупки хлебных и вообще съестных запасов, но должны были, для предостережения, останавливаться не иначе как за чертою и являться в небольшом числе***.
______________________
* Ворон. Акты, I, 59.
** С. Г. Гр., IV, 648-649.
*** Ibid., IV, 68.
______________________
Вообще торговые поезда в древней России совершались летом преимущественно водою, зимою на санях. Торговцы везли свои товары по широким рекам на судах большого размера, а для малых рек употребляли суда, приспособленные к руслу этих рек, и потому товары при переходе из малых рек в большие и обратно перекладывались в суда, соразмерные предстоящему водяному пути. Обыкновенно при впадении одних рек в другие жили судопромышленники, снабжавшие торговцев судами, у иных же торговцев были в таких местах собственные дворы, и там стояли в запасе суда. Так, например, монастыри, занимавшиеся в старину обширною торговлею, имели в таких местах свои подворья*. Необходимость в судах развила и оразнообразила исстари судовой промысел, для всякого русла были свои суда, и потому в старых памятниках мы встречаем множество названий разного рода судов и лодок, которые отчасти сохранились и теперь, отчасти утратились. Самое большое судно на всех больших реках называлось досчаник, за ним следовали насады, суда полубленые, набои, суда прикольные, суда поводцовые набаб, байдак, барка, шестерик, струг, матица, оханка, каюк, морянка, водовик, карбас, коломенка, учан**. Из них струг сначала означал лодку. Казенный струг при Михаиле Феодоровиче помещал от пяти до шести человек***. Впоследствии этим названием обозначали вообще среднего размера судно. Некоторые суда назывались по месту и происхождению своего употребления: тихвинка, белозерка, ржевка, устюжка. Маленькие лодки при больших назывались паузки, завозни и подвозки. Отличительная черта русских судов того времени была та, что они строились совершенно без железа, вместо железных гвоздей употреблялись деревянные и доски были соединены лыками из древесной коры. На судне была поставлена мачта, к ней привязан широкий парус****. Плавание по рекам, особенно малым, сопряжено было с затруднениями и опасностями: когда дул противный ветер, приходилось по три дня и по неделе стоять на месте, и оттого происходила беспромыслица, как выражались на промышленном языке*****. Случалось, что торговец, решившись отправиться по речному пути осенью, застигнут был заморозами и зимовал с своим стругом на реке******. Случались иногда потопления.
______________________
* А. И., IV, 550.
** А. А. э., I, 296, 401. С. Г. Гр., I,173.— П. С. 3., II, 23.
*** Врем., VIII. Ст. Спис. пос. Милославского, 2.
**** Petrei Chronic, 312.
***** Врем., VII. Матер, для Истор. иконоп., 105.
****** А. И., IV, 375.
______________________
Для этого правительство предписывало воеводам, в случае потопления купеческих судов, изыскивать меры к отысканию товаров и, по нахождении, отдавать их хозяевам с платою в государеву казну десятого процента, что называлось десятая выть*. Кроме борьбы с природою, которую побеждать русские умели более железным терпением, чем искусством, торговцы терпели часто от мытчиков, которые собирали с плывущих судов пошлины, известные под названием мыт. Эти мытчики брали от казны ее доход на откуп и дозволяли себе всяческий произвол. Плаватели, кроме определенного мыта, не отделывались от них без того, чтоб не заплатить еще взяток, а иначе продержат их мытчики самовольно недели две или три**.
______________________
* Врем., III. Разр. Кн., 78.
**А. И., II, 85. А. И., III, 112.
______________________
Так как встарину в России каналов не существовало, то в тех местах, где нельзя было из одной реки в другую близкую достигнуть водяным путем, плаватели выгружались из судов и перевозили товары волоком до другой реки. На волоках находились извозчики, которые подряжались везти товары в телегах и посмычнях двойных или одиноких, судя по клаже*, иногда же товары возили на вьюках, то есть вьючных лошадях**. Пока совершался подряд с извозчиками, товары складывались в устроенные места, называемые пристанища. В XVII веке при выкладке товаров из реки на волок торговцы обязаны были платить хозяевам земель, где были пристанища, не с веса, но с клади или с судна. В Казани платили на пристанище с соляной клади по рублю, с рыбной по полуполтине***.
______________________
* П. С. 3., I,331. — Доп., I,77.
** А.А.Э., I,296.
*** Ibid.,1,390.
______________________
Правительство не заботилось об улучшении летних дорог, и потому то же, что писали о русских летних дорогах путешественники XVI века, повторялось и в конце XVII века. Мосты были редки, а те, которые существовали, по выражению иностранцев в XVI веке, не держались, а плавали*. Обыкновенно употреблялись вместо мостов перевозы на судах и плотах, которые содержались от правительства с платою в казну. По Торговому уставу 1653 года постановлено на больших реках брать за перевозы весною и осенью: с товарной телеги десять денег, но с торговых людей того же уезда, где находился перевоз, только шесть денег, с проезжей телеги четыре деньги, с верхового три деньги, с пешего две деньги, а в межень летом с товарной телеги шесть денег, с торговцев того же уезда три деньги, с верхового две деньги, с пешего одну деньгу, на малых реках во всякое время с торговой телеги две деньги, с проезжей и верхового одну деньгу, а с пешего полденьги**. В больших городах для перевозов воеводы назначали команды. Так, в Астрахани перевоз был под заведованием назначенного сына боярского с двумя целовальниками и десятью стрельцами, которые обязаны были перевозить всякого, кто имеет проезжие грамоты***. Там, где были мосты, собиралась мостовщина. В частных имениях владельцы устанавливали перевозы и собирали за них деньги, а равно и мостовщину, но это не всегда позволялось. Вообще правительство хотело оградить путешественников от притеснений частных владельцев. По Уложению**** запрещено замышлять владельцам всякого рода сборы в имениях, кроме тех, которые с давних лет утверждены жалованными грамотами, и притом владельцы обязаны были починивать мосты и дороги в своих владениях. Запрещалось, между прочим, строить мельницы и класть гати на реках, где был струговой ход*****.
______________________
* Herberst 81.
** С. Г. Гр., III, 492.
*** А. И., III, 203.
**** Гл. IX.
***** Оп. Шуи, 370.
______________________

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Зимние дороги России славились своими удобствами*. Но мы думаем, что это удобство удваивалось в глазах современника от сравнения с крайним неудобством летних путей: и в настоящее время зимние дороги у нас не совсем удобны по причине ухабов. Зима собирала со всех сторон извозчиков к подрядам**. Извозчики эти были крестьяне, преимущественно дворцовые и монастырские. Они нанимались по записям в довоз, то есть обязывались доставлять товары по назначению***. Иные возили свои товары на ямах****, но под этим именем, вероятно, надобно разуметь частные ямы, то есть то, что теперь называется сдаточные. Ямщики везли в одну упряжку по пятидесяти тогдашних (семисотсаженных) верст***** в одну лошадь.
______________________
* Carlisle, 373. Jenkins. Hakl., 351.
** Das Gr. Reich, v. Mosc, 179.
*** С. Г. Гр., IV, 203.
**** Das Gr. Reich, von Mosc.
***** Сказ, о Самозв., III. Примеч, 182.
______________________
Торговыми пунктами были посады, это слово означало в старину то, что теперь город. Слово же город означало каменное, земляное или деревянное укрепление, где жили воеводы и служилые и приказные люди и где находились административные и казенные здания. Торговые заведения хотя и были иногда в тогдашних городах, но гораздо чаще в посадах. Торговыми заведениями в посадах были гостиные дворы, ряды и дворы посадских, где часто были их собственные лавки и амбары*.
______________________
* А. И., IV, 546.
______________________
Гостиные дворы были назначены для приезжих купцов и уездных (сельских) людей с товарами*. Торг в них производился оптом. Во всяком посаде, где был торг, должен был находиться и гостиный двор**. Открывая торг, правительство учреждало таможню и из таможенных доходов строило гостиные избы для приезжих торговцев и брало с них плату — избное и полавочное***. Величина гостиных дворов была различна, смотря по важности города в торговле, но вообще гостиные дворы имели общие черты: это были обширные дворы, обнесенные заборами, с кровлями и с воротами под навесом, с висячими замками, на дворе ставилась важня, то есть весы с принадлежностями, посредине двора устраивались таможенная изба и стоялые избы для приезжих торговцев, которые делались различной величины, например в три или четыре сажени шириною и длиною, и строились на омшениках или погребах, также, вероятно, для хранения товаров, при избах были сени, а в сенях чуланы. Для лошадей устраивались конские сараи. Собственно гостиный дом, помещение товаров, было длинное здание, вроде внутренней галереи, часто двухэтажной, с отделениями, которые назывались амбары и лавки. В новгородских гостиных дворах было три разряда таких отделений: 1) амбары — общие отделения, которые находились в заведовании дворников гостиного двора: там могли помещаться несколько купцов с своими товарами, 2) затворные лавки: там помещались два или три купца по взаимному соглашению между собою, — эти отделения отличались от амбаров тем, что запирались, 3) отдельные лавки, где помещался исключительно один торговец с своим товаром. Товары, помещенные в амбарах, хранились в коробах, которые прикреплялись к шестам: по величине своей коробы разделялись на большие, средние и малые и носили название по товарам, которые в них заключались, таким образом, были коробы меховые, шелковые, румяненые, шапочные, красильные, женские (то есть с товарами, относящимися к женскому убранству), суконные, и т.п. Кроме коробов, товары складывались на носильцы. Некоторые же товары обходились без коробов и прямо вешались на шесты или спицы. Таким образом, были, например, сапожные шесты и седельные спицы. Громоздкие товары, как-то: соль, рыба, хлебное зерно, шерсть, складывались в особых пристроенных амбарах, если их хозяева не нанимали затворных лавок. Дворники гостиного двора заведовали порядком, собирали плату за помещения и отвечали за целость товаров в амбарах, но в отдельных и затворных лавках купцы сами хранили свои товары и получали от дворников замки.
______________________
* А.А.э.,I, 399.
** А. И., II, 58.
*** Доп., II, 160.
______________________
Дворники собирали с приезжих торговцев за избу избное, за амбары амбарное, или амбарщину, за лавки полавочное. В Новгороде в XVI веке амбарщину собирали с коробов, от семи денег до двух алтын за короб, смотря по величине короба и по ценности товаров, а за громоздкие товары по уговору, за лавку по десяти денег. За лавки затворные и отдельные брали от алтына до четырех с половиною алтын, смотря по ценности и объему товаров. Купцы, державшие свои товары в амбарах, могли на ночь складывать их в затворной лавке с особою платою. Такие поборы в разных городах были различны: например, в Белозерском гостином дворе в XVI веке брали амбарщины по четыре деньги на неделю*.
______________________
* А. А. э., I,225,— Доп., V, 433.— Старин. А. гор. Шуи, 206.
______________________
Очень часто гостиные дворы, как и таможни, были на откупах у торговых людей, а иногда откупщики брали на откуп какую-нибудь одну ветвь доходов, например поворотную пошлину*.
______________________
* С. Г. Гр., II, 89-90.
______________________
Лавки разделялись на настоящие, или полные, лавки и полулавки. Лавкою считалось такое помещение, которое простиралось мерою до двух сажен, а полулавка была вдвое меньше. Впрочем, были лавки и большей и меньшей величины. В таком случае полавочное собиралось по рассчету — по мере уклонения от нормальной двухсаженной лавки. За полулавку платилась половина*.
______________________
* Доп., I, 165.
______________________
Никто из приезжих торговцев, не владевших в посаде собственными дворами, не имел права становиться с товарами и торговать в посаде где бы то ни было, исключая гостиного двора.
Несоблюдение этого правила наказывалось штрафом*. Впрочем, тем, которые привозили свои товары на судах и на санях или на возах, позволялось продавать их оптом, не выкладывая из саней и не выгружая из судов, но притом платя дворникам гостиного двора пошлину под названием поворотной, которая взимаема была вообще с отъезжающих из города за товарами**. Это дозволение торговать не раскладываясь подчинялось различным правилам в разных местах. Так, например, в Каргополе позволялось торговать с саней и с возов и в розницу, но с тем, чтоб ценность продаваемого не превышала двух рублей, и всякий торговец, если не хотел торговать в самом городе, мог складывать свой товар в частных домах, только заплатив за то дворникам гостиного двора тепловое***. По указу 1681 года**** дозволялось закупать оптом хлеб у приезжих с саней и с возов, сверх того, многие оптовые торговцы, не принадлежавшие к посаду, а также и монастыри имели на посадах свои дворы и пользовались особыми правами складывать в них свои товары и торговать ими. Впрочем, несмотря на свои права, они нередко подвергались притеснениям от воевод, которые, желая придраться, чтобы сорвать что-нибудь, принуждали их раскладываться непременно на гостиных дворах******. Нередко приезжие по необходимости должны были нарушать правила и не везти своих товаров на гостиные дворы, потому что эти дворы находились в неисправном состоянии******.
______________________
* А. А. э., I, 399.
** С. Г. Грам., II, 90.— А. гор. Шуи, 20в.
*** С. Г. Гр., II, 139.
**** Полн. собр. зак., II, 327-328.
*****А. И., IV, 546.
****** А. г. Шуи, 91-92.
______________________
Главная местная торговля производилась в рядах. В обозрении Москвы и других важнейших торговых городов показаны были главнейшие черты этих торговых заведений. Почти везде наблюдалось то же разграничение предметов торговли, и каждый из них имел свой ряд в посаде. Но до 1667 года, то есть до Новоторгового устава, это не наблюдалось строго, ибо каждый торговец имел право свободно торговать у себя на дворе и строил лавку или амбар. Торговые помещения, как в рядах, так и двоpax*, были: амбары, погреба, лавки, прилавки, полки, шалаши, веки, столы, скамьи, рундуки. Прилавок был не то, что полулавка в гостином дворе: так, например, в Переяславле-Рязанском в XVII веке брали за лавку оброку одиннадцать алтын две деньги, а за прилавок только десять денег. Стулья и скамьи стояли для мелких торговцев между лавками и прилавками, на скамьях, между прочим, продавали мясо. В шалашах продавались разные мелкие, большею частью изготовленные съестные припасы, например пироги, печенка, вареное мясо и проч., для удовлетворения голода простолюдинов, собирающихся на торгах. Все эти мелкие торговые помещения были на торгах или базарах**. Со всех них, как и с лавок собирался оброк посредством целовальников, которые вели счет полученным деньгам и записывали приход в оброчные книги. Но иногда, вместо выборных целовальников, этот оброк собирали служилые люди, например стрелецкие головы, а целовальники были при том только свидетелями, так делалось в Астрахани в XVII веке. Этот оброк составлял казенный интерес и относился в съезжую избу. Так как всякий сам, имея на посаде двор и принадлежа к сословию торговцев, мог держать лавки и амбары в своем дворе, то должен был платить пошлины таможенникам, когда отвозил к себе купленный на торгу товар, но дворники гостиного двора не имели права брать с него что бы то ни было***. Кроме того, многие в XVI веке продавали свои товары, нося по городу и по дворам. Торговый устав 1667 года, стараясь вообще подвести торговлю под определенные и точные правила, запретил торговать мимо извычайных рядов и лавок: и тем бы ряды не оскужали и лавочные люди в убожестве не были б****. Однако это строго не соблюдалось, ибо при Феодоре Алексеевиче в 1676 году правительство подтверждало, чтоб мелкие торговцы не торговали в шалашах и на скамьях, рундуках и веках, на Красной площади в Москве, и вообще чтоб не было нигде торговли, кроме рядов****. В 1681 году опять подтверждалось*****, чтоб всяких чинов люди не в указных местех не торговали и от того его великого государя казне напрасной истери и недоборов не было.
______________________
* Доп., V, 434.
** Врем., XI. О позем, влад. в Моск. госуд., 35. — Доп., II, 85.
*** С. Г. Гр., II, 90.— А. А. э., I, 399-400.
**** С. Г. Гр., IV, 204.
***** Полн. собр. зак., II, 76.
****** С. Г. Гр, IV, 385.
______________________
Кроме гостиных дворов, частных дворов, подворьев и лавок, внутренняя торговля происходила на ярмарках и рынках, которые носили в старину название торгов и торжков. Большое расстояние между торговыми городами и неудобство частого сообщения условливали необходимость размножения годовых торжищ, куда бы могли съезжаться торговцы в определенное время. Эти торжища открывались с разрешения правительства, и власть, наблюдая свои доходы, ограничивала слишком большое размножение торгов, стараясь соединить торжища в некоторых городах и важнейших селах. Так, например, в 1539 году в Новоторжском уезде запрещена торговля в селениях, исключая посада Нового Торга и села Медни*. Так же точно для поддержки Весьегонской ярмарки запрещено торговать во всем околотке около Весьегонска**. Торги были годовые, каждонедельные и каждодневные. Достойно замечания, что большею частью торги открывались в монастырских имениях, отчасти потому, что жители церковного ведомства были зажиточнее и не так стеснены, как жители других ведомств, а во-вторых, потому, что монастыри нередко испрашивали ярмарочные доходы в свою пользу на церковное строение, свечи и ладан и для собственной пользы старались привлекать к себе торговцев. Вообще с лицами духовного звания было удобнее и легче иметь дело. Так, лучшие русские ярмарки, и в том числе Макарьевская, возникли в монастырских имениях и под монастырским наблюдением и управлением. Вообще торжища в древней России происходили по поводу престольных праздников и, следовательно, соединялись с религиозным значением. Чем святее место, тем более приезжало туда людей и для благочестия, и для мирских выгод, а равно и для мирского веселия, потому что с открытием торжища являлись и кабаки. Подобная ярмарка, хотя и не столь важная, как другие, встречается в день Рождества Христова в имении Евфимиевского монастыря, селе Коврове (нынешнем городе Владимирской губернии). В 1641 году она была отдана от казны на откуп, а потом передана в распоряжение монастыря***. В вотчине Николаевского монастыря, в уезде Бежецко-Верхском****, был торжок, отданный монастырю, в городе Торжке на посаде торг был в распоряжении Борисоглебского монастыря*****.
______________________
* А. А. э., I, 165.
** Ibid., 296.
*** А. А. э., III, 445.
**** Ibid., 443.
***** А А. э., II, 275.
______________________
При открытии каждонедельного торга или рынка правительство брало во внимание челобитную жителей и положение места, особенно степень его отдаленности от другого торга*. Иногда расстояние пятнадцати верст от рынка признавалось достаточным для заведения нового**. Для торга назначался какой-нибудь недельный день. Так, например, в селе Грязлевицах Вологодского уезда, принадлежавшем Корнилиеву монастырю, был торг по понедельникам***. В селе Борисоглебском, принадлежавшем Троицкому монастырю, был торг по пятницам****. В одной из вотчин ярославского Спасского монастыря был торг по субботам*****. В больших городах были каждодневные рынки******. В небольших селах отправлялись торжки, где продавались съестные припасы и потребности крестьянского быта, обыкновенно по воскресеньям: эта торговля подчинялась одним общим правилам о сборе пошлин. В конце XVII века, именно в 1682 году, правительство воспретило торговать по воскресеньям и установило: когда случится время торга в воскресенье, отлагать его на другой день7*. Случалось, что цари уступали доходы с торгов и частным лицам, как, например, при Феодоре Иоанновиче торги в селах Чаронде и Короткове уступлены боярину Димитрию Годунову8*. Монастырские начальства и частные лица, получавшие права сбора торговых доходов, нередко отдавали их на откуп своим крестьянам, как это мы видим, например, в волостях Троицко-Сергиева монастыря9*.
______________________
* А. А. э., I, 443.
** Ibid., 452.
*** П. С. 3., II, 88.
**** А. А. э., 115 64.
***** А.А.э., I, 414.
****** Ibid., 431.
7* Полн. Собр. Зак., II, 485.
8* А.А.э., I, 431.
9* А. А. э., II, 64
______________________
Гостиный двор, важня, ряды и вся операция веса и сбора была в распоряжении владельцев торга, так что не допускались даже работники или извозчики не из крестьян того ведомства, которому принадлежит торг. Так, в XVII веке в Торжке, где торг на посаде, как выше сказано, был отдан Борисоглебскому монастырю, не позволялось подряжаться в извоз и быть у весов никому, кроме крестьян этого монастыря*. Там, где надзор за торгами и торговые сборы были в распоряжении казны, назначались или выбирались таможенные чиновники и получали уставную грамоту, которая определяла как сбор пошлин, так равно и порядок торга**. Но часто казенные доходы с торга отдавались на откуп***.
______________________
* Ibid., 275.
** А. А. э., I, 452.
*** Ibid.. 414. 452.— Доп., V, 382.
______________________
По свидетельству иностранцев, русские от больших до малых чрезвычайно любили торговлю*. Европейцы, бывавшие в России послами, удивлялись, что в России все важные лица без изъятия и сами посланники, отправляемые к иностранным дворам, занимаются торговлею. Русские сановники, говорит Мейерберг**, продают, покупают и меняют, не замечая, что унижают этим свое достоинство. Но многое, что было для европейцев унижением, не имело тогда того же значения для русских. Таким образом, и русские монастыри не только не считали предосудительным участвовать в торговых оборотах, но значительная часть внутренней торговли России в XVI веке была в их руках, как это доказывают ярмарки. Многие из монастырей пользовались правами беспошлинной торговли до известной степени. В особенности торговля солью находилась в распоряжении монастырей. Троицкий монастырь в XVI веке получил от Иоанна IV привилегию торговать беспошлинно солью и разными товарами***. При Михаиле Феодоровиче этот монастырь ежегодно посылал за солью в Астрахань. Судно имело право, сверх беспошлинной пропорции, брать неопределенное количество соли для торговли, но с платою пошлин****. Соловецкий монастырь, владевший соляными промыслами, имел право продавать беспошлинно до 130 000 пудов соли*****. Свияжский-Богородицкий монастырь мог ежегодно нагружать 20000 пудов соли в Астрахани на собственное судно и продавать ее или менять на товары, нужные для монастырского обихода. При Михаиле Феодоровиче количество это увеличено на 30000, соль эта продавалась или променивалась в Казани, Нижнем, Москве, и взамен монастырь получал за нее хлеб, масло, мед, сукна, меха, овчины, лошадей, скот беспошлинно******. Такие же привилегии на известные количества имели монастыри Кирилловский, Архангельский, Каргопольский, Симонов, Спасо-Прилуцкий7*. Многие имели право вести беспошлинную оптовую торговлю известным количеством хлеба, рыбы, масла, скота и покупать фабричные произведения на монастырский обиход8*, если же покупали на продажу в количестве, превышавшем дозволенное для беспошлинной торговли, то платили обычные пошлины9*. Но иногда количество груза для беспошлинной торговли не ограничивалось, например для Иверского монастыря на Валдае-озере при Алексее Михайловиче10*. Монастырскою торговлею занимались старцы, которым поручаемо было это занятие, купчины, то есть комиссионеры, и монастырские слуги11*. Во многих городах и в разных пунктах торговой деятельности, например на волоках, монастыри имели свои подворья, которые в торговом отношении пользовались разными льготами, например свободою от сбора повинностей, лежавших вообще на дворах12*. Подобные подворья бывали иногда очень обширны, как, например, монастырский двор в Вологде имел шестьдесят сажен в длину и восемь поперек, и эта обширность свидетельствовала о большом размере торговли. Монахи XVI и XVII веков занимались повсюду торговлею хлебом, скотом и другими произведениями монастырских имений13*. В некоторых монастырях занимались разными ремеслами и продавали свои произведения, как, например, в Ферапонтовском монастыре близ Каргополя корельчатые ложки с костьми, бывшие в употреблении на Руси14*. С 1667 года, когда сделаны большие преобразования в торговле, запрещено было монахам и монахиням торговать, кроме произведений своего рукоделья, и то с разрешения игумена и игуменьи15*. Но это не относилось к праву торговли произведениями монастырских имений. При Алексее Михайловиче правительство уклонялось от дарования прав беспошлинной торговли монастырям, как это видно из ответа Тихвинскому монастырю, просившему о беспошлинной покупке железа в Швеции: правительство дозволило покупать железо, но с платежем пошлин по Торговому уставу16*. Феодор Алексеевич в 1677 году уничтожил тарханные грамоты, даваемые монастырям на беспошлинную торговлю, но между тем все еще были незначительные исключения, например, Вяжицкому Николаевскому монастырю в 1679 году дано право на беспошлинную покупку для монастыря на 420 рублей, а продать он мог только на 100 рублей17*. Собственно торговые люди, то есть исключительно торговое сословие, были: гости, сотни — гостиная, суконная и черные в Москве, и посадские люди в городах. Сословие гостей, очень древнее, пользовалось еще в X веке важными правами, как это видно из Игорева Договора18*. В XV веке гости и гостиная сотня составляли одно сословие, как видно из акта под 1433 годом, где между первоклассными торговыми людьми поставлены гости и суконники19*. Впоследствии почетнейшие — лучшие, по старинному выражению — люди гостиной сотни получали жалованные грамоты, которые давались не сословию, но лицу20*. Они образовали уже как бы несколько отличное от других членов гостиной сотни сословие. В их жалованных грамотах дозволялось им ездить в пограничные государства, находящиеся в мирных отношениях с Россиею, и торговать разными товарами, исключая заповедных, гость и его дети, братья, племянники, жившие с ним не в разделе, освобождались от суда и расправы воевод и дьяков и судились в определенном приказе (при Алексее Михайловиче в Приказе Большой Казны), имели право не целовать креста сами, если это им нужно было по судебному делу, но посылали вместо себя своих людей, могли держать для дома безъявочно и безвыимочно всякое питье, освобождались от всяких поборов во время пути по рекам и дорогам, от мыт, перевозов, годовщины и тому подобного, от лежащих на торговых посадских людях обязанностей мостить мосты, давать суда и запасы, ставить подводы на ямах для казенной надобности, от выбора в службу в гостиной сотне, имели право топить бани и держать во всякое время в доме огонь, могли покупать вотчины, дворы их освобождались от тягла, дачи подмоги на земский двор, от постоев и всяких тяглых повинностей21*. Торговые люди гостиной сотни пользовались в царствование Грозного, Феодора, Бориса и Шуйского почти такими же правами. Михаил Феодорович подтвердил эти права в награду за терпение и верность, оказанную в Смутное время22*. Но права торговцев гостиной сотни отличались от прав гостей тем, что последние могли свободно ездить за границу и покупать вотчины, а на гостино-сотенных торговых людей эти права не простирались23*, сверх того, члены гостиной сотни по обязанности и по очереди были выбираемы в должности, а гости освобождались от выбора товарищами, но назначались по особому царскому распоряжению24*. Впрочем, что касается до покупки вотчин, то в 1606 году и гостям запрещено покупать вотчины без особых подписных челобитных, то есть без особого разрешения, последовавшего на их челобитную25*. То же подтверждено и в 1679 году26*.
______________________
* Кильбург., 11.
** Meyertierg, 165.
*** А.А.э.,I, 381.
**** А. И., III, 272.
***** А. А. э., III, 426.
****** А.А. э., III, 119.
7* А. А. э., III, 427,— А. И., I, 462, III, 76, 185, 375, IV. 57.
8* А.А.э.,III, 120.
9* Полн. Собр. Зак., II, 212.
10* Полн. Собр. Зак., I, 337.
11* А.А.э.,I,405.
12* Ibid., 429.
13* Коллинс, 9.
14* Врем., XIII, Расх. кн. Ник., 55.
15* П. С. 3., I,699-701.
16* Доп., V, 409.
17* А.И., V, 29.— П. С.3., II,212.
18* П. С. русск. лет., I,29-33.
19* С.Г.Гр., I, 104.
20* Коших., 28-29.— Доп., IV, 149.
21* Доп., IV, 149-150.— П. С. 3., II, 221-224.— А. И., V, 68.
22* А. И., V, 67,— Доп., III, 150.
23* Коших., 111.
24* А.И., V, 68.
25* П. С. 3., 1, 640.
26* П. С. 3., II, 210.
______________________
Имели ли подобные права, и если имели, то в какой степени, члены суконной сотни, об этом нет ясных сведений, кроме того что и они, как члены гостиной сотни, могли держать питье безвыимочно и безъявочно*. Как торговцы гостиной, так и суконной сотни могли покупать на свой обиход беспошлинно съестных припасов на 60 рублей, по человеку смотря**.
______________________
* Коших., 111.
** С. Г. Гр., IV, 196.
______________________
Нравственное различие между этими отделами высшего русского купечества — гостьми, торговцами гостиной и суконной сотни, состояло в чести, которою отличалось каждое сословие по выбору своих членов в более или менее важные должности и по величине суммы, следующей за бесчестье, нанесенное торговцу, которая была различна не только для сотен, но и для подразделений каждой сотни: ибо вся сотня, как и всякое сословие в России, разделялась на лучших, средних и меньших членов*. Они различались по службе тем, что гостям поручаемы были самые высшие торговые и финансовые должности, а торговые люди гостиной сотни были у них товарищами: суконники выбирались в должности, меньшие в сравнении с теми, в которых выбирались торговцы гостиные: например, гости назначались таможенными головами, гостинники у них старшими, а суконники меньшими целовальниками**, или же торговец гостиной сотни выбирался головою, а суконники у него товарищами. Сверх того, гостей посылали головами в самые важнейшие торговые города, а гостинники выбирались во второстепенные. Бывали случаи, что гости были возводимы в сан думных дьяков***, и, вероятно, из этого при Алексее Михайловиче в 1659 году возник между гостьми и дьяками спор о первенстве: этот спор продолжался десять лет и окончился, однако, тем, что дьяки признаны выше гостей****.
______________________
* Улож., гл. X, ї 94.— Доп., III, 151.
** Коших., 111.
*** Коших., 18.
**** П. С. 3., 1,484.
______________________
Гости, а иногда и торговцы гостиной сотни, смотря по важности поручений, надзирали над пристанями, над рыбными и соляными промыслами, им поручали покупать для царской казны товары и запасы и производить от казны торговые операции*. Государь поручал им заключать подряды с иноземцами**. Лица высшего купечества были призываемы царем на совет, они подавали разные финансовые проекты, как, например, при царе Алексее Михайловиче гость Веневитинов подал проект брать с мордвы деньгами вместо запасов***. За подобные-то услуги они получали особенные жалованные грамоты. Случалось, что иноземцы были возводимы в сан гостей за услуги русскому царю, например, в 1660 году братья Бернарды, голландцы, пожалованы титулом гостей****. Право за возвышение пред глазами правительства представлял размер капитала, на который торговцы совершали свои обороты. Таким образом, гости торговали суммою от 20000 до 100000, что составляло в тот век большие деньги*****.
______________________
* А. И., V, 68.
** С. Г. Гр., IV, 202-203.
*** А. И., V, 68.
**** С.Г.Гр., IV., 66.
***** Коших., 111.
______________________
Как гости, так и торговцы гостиной и суконной сотни имели своих голов и старшин*. Сотни составляли корпорации, обязанные повинностями, относящимися до городского порядка, а главное, до выборов в должности. Поэтому сотни выбирали из своих членов служилых на очередь и, когда приходила надобность, стоявший на очереди обязан был принимать должность, в которую предназначался.
______________________
* Кильбург., 256.
______________________
Число членов в сословиях высшего купечества вообще не было значительно. При Феодоре Иоанновиче число торговцев гостиной сотни в Москве было 350, суконной 250, но в Смутное время сотни пришли в упадок, так что надобно было наполнять их. В 1649 году гостей было 13 человек, гостиной сотни 158, суконной 116. Несколько позже, по известию Кошихина, число гостей простиралось до 30, а людей гостиной и суконной сотни около 200 человек в каждой. Впрочем, корпорации их заключали гораздо более лиц, которые пользовались вообще правами сословия. В приведенных числах означаются только хозяева, а привилегии и права, данные хозяину, простирались не только на его родственников, живших с ним не в разделе, но и на приказчиков*.
______________________
* А. А. э., I,115.-A. А. э., И, 116.— А. П., III, 118.— Доп., III, 153— 160.-Коших., 111.
______________________
Гостиная и суконная сотни были пополняемы из черных сотен и посадских людей, из лучших между ними, т.е. таких, которых торговые занятия по своему размеру поставляли выше их собратий. Для этого нужно было согласие сотен. Когда правительство повелевало пополнить сотню, члены ее сами выбирали новых членов из черных сотен, слобод и посадов. Часто по этому поводу происходили споры, потому что черные сотни и посады старались удержать у себя в общине тех, которые побогаче, чтоб повинность, которая прежде падала на последних, не падала теперь исключительно на остальных: повинности не уменьшались от уменьшения членов общины. Нам неизвестны примеры перехода из суконной сотни в гостиную, но часто как в ту, так и другую брали из одних и тех же низших торговых сословий*. В 1647 году постановлено, чтоб те, которые взяты из городов в московские сотни, служили выборную службу в тех городах, где находились прежде, и, как видно, в то время не было взято новичков для московских сотен из Архангельска, Астрахани и Казани, потому что в эти города на службу посылались обыкновенно природные москвичи**. Такой переход почитался честью, но не всегда подобная честь была приятна тем, которым оказывалась. Таким образом, в 1654 году гороховцы, назначенные в гостиную сотню, били челом, чтоб их не брали, отговариваясь недавним разорением от пожара, и при этом заплатили взятку воеводе и дьяку***. Торговые люди, переходя в высшие сотни, должны бьши жить в Москве, продать свои тяглые дворы на прежних местах и оставить прежние промыслы, с которыми свыклись, или же, в противном случае, платить двойное тягло в Москве и городах****. Притом же они знали, что по переходе в Москву их выберут в должности и оторвут от обычных торговых и промышленных занятий.
______________________
* Доп., III, 153.
** А. А. э., IV, 42.
*** Полн. собр. зак., I, 332.
**** Улож., гл. XIX, ї 34.
______________________
Вообще высшие купеческие сословия не пользовались расположением низших, гости были в особенности нетерпимы и торговцами и народом. В случае какого-нибудь смятения гостям первым сломят головы, замечает во второй половине XVII века голландец*. Назначаемые в разные должности по посадам, они утесняли местных торговцев**. Рассеявшись по всем пределам государства, их приказчики делали везде закупы и, пользуясь льготами, предоставленными хозяевам, подрывали второстепенных купцов***. Приближенные к царю гости умели сочетать интересы казны с собственными выгодами и подавали проекты монополий, которые были стеснительны для низших торговцев и обременительны для народа, а полезны только для собственного кармана гостей****. При Алексее Михайловиче в особенности высшее московское купечество возвышалось в своем значении. Новоторговый устав 1667 года был преимущественно его делом. Он показывает стремление высшего купечества умножать свои выгоды, обогащая царскую казну.
______________________
* Кильбург., 156.
** Доп., III, 240.
*** Mejerb., 165.
**** Кильбург., 156-158.
***** Улож., гл. X, ї 94.
______________________
Низшие слои торгового класса в Москве бьши черные сотни и слободы, в городах — посадские и слободские люди. По смыслу закона, они имели равные права*. Вместе с торговцами сюда входили ремесленники и промышленники, впрочем, в самых посадах нередко последние составляли отдельные корпорации. Так, в Переяславле-Залесском были оброчники, между которыми числились разные ремесленники: сапожники, купцы, хлебники, они получали от царя Иоанна Васильевича несудимые грамоты и, составляя часть посадской общины, в то же время бьши отдельными обществами.
______________________
* А. А. э., II, 61.
______________________
Посадские и слобожане носили вообще название людей с прибавлением эпитета: посадские или черных сотен, или такой-то слободы, для отличия от сельских, носивших название крестьян*.
______________________
* Врем., IV, 12.
______________________
Число московских черных сотен при Михаиле Феодоровиче простиралось до десяти, в указе о хлебном и калачном весе* для взвески хлебов и калачей велено было из каждой сотни выбрать по одному целовальнику, и вследствие этого приходилось выбрать десять целовальников. Кроме сотен были еще полусотни, что видно, между прочим, из того же указа, черных сотен устюжские полусотни**. В числе полусотен была мясничная, которой название указывает на ее занятия. Названия других сотен давались по местности, где они жили в частях города: например, дмитровская, сретенская, покровская, ордынская, а некоторые носили название других городов: например, новгородская, устюжская полусотня. Это указывает на то, что они первоначально переведены из этих городов***.
______________________
* Врем., IV, 30.
** С. Г. Гр., III, 384.
*** А. И., III, 96.
______________________
Каждая сотня составляла одну целую общину, так что самое место, где она была поселена, соединялось с понятием о ее повинностях. Сделка, заключенная одним из членов сотни, часто падала на целую общину. Так, многие члены черных сотен закладывали свои места нетяглым, или беломестцам, т.е. не принадлежавшим к общине, и кредиторы взыскивали свой долг с целой сотни. По этому поводу при царе Михаиле Феодоровиче запрещено продавать или закладывать тяглые места, принадлежавшие не лицам, но общинам*. То же подтверждалось в 1649 году**. Обязанности черных сотен были те же, как и в других городах, с тою разницею, что Москвою правительство занималось более, чем другими городами, а потому на черных сотнях лежали более сложные повинности в отношении городского благоустройства, как-то: мощение улиц, содержание разного рода лиц, которым отводились квартиры и которых в Москве было всегда больше, чем в других городах***. Они давали ежегодно сто сорок пять целовальников и семьдесят пять ярыжек на земский двор, обязаны были содержать их, а также и извозчиков, стоявших на земском дворе с лошадьми на случай пожара***, и платить им жалованье. Сверх того, черносотенные люди были выбираемы в разные должности и исправляли различные казенные поручения*****. Кроме черных сотен и полусотен около Москвы были слободы, из которых некоторые составляли собственно служилые общины, как, например, стрелецкая, пушкарская, но иные были населены торговцами и промышленниками и составляли общины с таким же управлением и повинностями, как и сотни. Такова была, между прочим, слобода Кадашевка, состоявшая из двух тысяч дворов, где жители занимались деланием холста, имели свои лавки и промышленные заведения*.
______________________
* А.А.Э., IV, 51.
** А. И., III, 104.
*** С. Г. Гр., III, 397.
**** Коших., 111.
***** Коших., 84.
______________________
Черные сотни и слободы разделялись на десятки и имели выборных начальников — сотских и десятских. Во второй половине XVII века упоминается об административном месте, называемом сотенною палатою, где сидели выборные советники, называемые старостами*.
______________________
* С. Г. Гр., IV, 351.
______________________
Посады, населенные торговцами и промышленниками, составляли общины — мир. Земля под посадами и около них, принадлежавшая посаду по праву, была достоянием целой общины, и никак не лиц*. Основная связь, соединявшая общину, состояла, как и в черных сотнях, в тягле, т.е. плате с места и с промыслов. Раскладка такой платы зависела от общины, и все поборы налагались миром. Всякий, какого бы он звания ни был, поселившись на тяглом месте, обязан был нести тягло, и самые духовные лица не освобождались от него**. От поселения на тяглой земле зависело участие в делах и повинностях общины***. Вообще, поборы были с мест, так что правительству в отношении финансов нужно было знать только места на посаде, посад обязан был платить и за пустые места, как и за жилые, коль скоро они значились в писцовых или дозорных книгах****. В 1649 году запрещалось посадским продавать и закладывать свои дворы, погреба, варницы и вообще всякие промышленные и торговые заведения, под опасением кнута*****.
______________________
* Оп. гор. Шуи, 309.
** А. А. э., IV, 52, 71.— А. А. э, III, 178.
*** А. А. э., III, 16.
**** Оп. гор. Шуи, 74.
***** А. И., IV, 63.
______________________
Повинности, которым подвергались посады, были те, от которых освобождались гости*. Некоторые из посадских, в знак особой милости, пользовались иногда какими-нибудь особыми привилегиями, например в Пскове**. Иным посадским правительство давало право держать безвыимочно питье в разные торжественные случаи, например во время свадеб и крестин, но с явкою таможенному голове и с платежом определенной за то суммы***. В других местах, например в Угличе, такое право давалось на большие праздники****. Вообще же такие права жаловались только лучшим и средним посадским людям, а не худшим или молодчим*****.
______________________
* См. выше.
** А. А. э., I, 323.
*** А. А. э., III, 212.
**** А. А. э., IV, 90.
***** А. А. э., III, 191.
______________________
Связь общины не ограничивалась одним тяглом и повинностями, но имела и нравственное значение. Община посадских считала себя вправе заступаться за своего члена, как бы за целую общину, и всякая обида, нанесенная посадскому, касалась всего мира. Челобитная подавалась от лица всей общины миром*. Равномерно, в случае дурного поведения члена, община делала распоряжение о высылке его из посада, хотя при Алексее Михайловиче, как видно, посады уже не самовольно изгоняли своих членов, а должны были подавать о том челобитные**. По мере большего или меньшего объема независимости в выборном порядке была сильнее или слабее нравственная связь посадской общины.
______________________
* А. г. Шуи, 18, 137.
** Оп. г. Шуи, 455.
______________________
Посады разделялись на сотни и десятки. Это деление обществ торговых людей было старинным обычаем. В Новегороде в старину торговец должен был быть записан непременно в сотню, как крестьянин — смерд — в погост: ‘Кто купец, поидет в свое сто, а смерд поидет в свой погост’*. Выборные лица, наблюдавшие за порядком в посадах, назывались сотские, пятидесятские и десятские**, обязанность их была смотреть за благочинием и предупреждением преступлений. Число их было неравно, смотря по величине и населенности посадов или по более и менее спокойному состоянию края. Таким образом, если увеличивалось число уголовных преступлений, то увеличивалось число выборных полицейских чиновников посада***. При Иване Васильевиче Грозном посады имели свои выборные управления и свой суд, независимый от воевод и приказных людей, и, таким образом, составляли муниципальные корпорации, но в XVII веке этот порядок начал изменяться. Хотя на Земском соборе 1642 года торговые люди осмелились припомнить, что при прежних государях посадские торговые люди управлялись и судились сами собою и приписывали этому прежнее цветущее состояние посадов, но уже не домогались явно восстановления прежнего порядка****.
______________________
* С. Г. Гр., I, 8,12, 20, 28.
** А. И., IV, 312.
*** Оп. г. Шуи, 225, 230-231.
**** С. Г. Гр., III, 395.
______________________
Впрочем, по наружности эта выборная власть существовала еще и в XVII веке и сосредоточивалась в земской избе. Там заседали земский староста, ларечный целовальник — блюститель общинной казны, и земские целовальники. Они составляли правление посада, заведовали сбором податей, собирали мир, или посадское собрание, и хранили казну. Эти земские старосты, а вместе с ними и целовальники выбирались на один год, с 1 сентября по 1 сентября, и по окончании службы сдавали дела и деньги другим, после них выбранным*. Обыкновенно в посаде был один только земский староста, но в Новегороде по числу концов города было их пять, и они назывались пятиконецкими старостами**, а при каждом были выборные целовальники. Сверх того, в Новегороде были еще улицкие старосты, собиравшие дани и распределявшие повинности по дворам***. Все челобитные, равно как и все приговоры писались и составлялись от имени этих выборных правителей и от лица всей общины, выбравшей их****. Но кроме земских старост были еще в некоторых посадах излюбленные судьи, которых круг юридической деятельности был обширнее, ибо они имели право уголовного следствия и суда вместе с губными старостами, так что составляли совет у губных старост*****. Объем их власти и судебного действия был в разных городах различен, например, в одном они разбирали и уголовные дела, но в других судейская их деятельность касалась только разбирательства ссор между посадскими об имуществах и оскорблениях, а уголовные дела не подлежали их суждению. В городах, где являются излюбленные судьи, не видно земских старост, но остается одна полицейская власть сотских, пятидесятских и десятских******. Эти излюбленные судьи собирали вместе с тем и доходы казны. Для сбора торговых доходов выбирались таможенные головы и целовальники, составлявшие таможенное управление, иногда же этих таможенников в посады правительство назначало само7*. Вообще права посадских в отношении их управы и суда чрезвычайно сбивчивы, представляют в разных местах различные оттенки и изменения, и эта сбивчивость заметнее в XVII веке, когда цари утверждали грамоты своих предшественников, часто противоречащие одна другой. Например, царь Иоанн Васильевич дал Устюжне-Железнопольской грамоту, по которой суд предоставлялся волостелю и при нем выборным от посада лицам8*, а в другой своей грамоте, писанной уже после отмены суда волостелей, отдал суд в посаде излюбленным судьям, которые в уголовных делах находились как бы свидетелями при губных старостах9*. Михаил Феодорович утвердил обе эти грамоты10*. Впрочем, несмотря ни на грамоты, ни на внешнее подобие свободного выбора управления, торговые посадские люди на деле оставались во власти воевод, а их земские старосты и целовальники были не более как сборщики податей и зависели от произвола воевод и приказных.
______________________
* Опис. гор. Шуи, 315-318.— А. II., IV. 40, А. II., V, 214-215. Доп., IV 341.
** Доп., II, 78.
*** Доп., 1,134.
**** Оп. гор. Шуи, 317.
***** А. А. э., III, 73.
****** А. А. э., II, 118,120.
7* А. А. э., III, 216.
8* А. А. э., III, 76-78.
9* А. А. э., III, 73-76.
10* Ibid., 76-78.
______________________
Издавна посадские люди составляли отдельное сословие, издавна считалось необходимым поддерживать общинное единство, и потому никто не должен был жить в посаде, не будучи записан в тягло, которое несли торговые люди. В 1555 году в Новегороде священники жаловались, что улицкие старосты брали с них двойные дани за то, что они поселены на тяглой земле, и правительство по такой просьбе повелело их перевести на белые (нетяглые) места*, но не сочло несправедливым, что старосты повышали на них дань, потому что посады имели право повышать и понижать раскладку поборов по своему усмотрению. После Смутного времени эта замкнутость посадской общины начала нарушаться. Многие посадские выходили самовольно из посада и закладывались в крестьяне или холопи, а между тем община должна была отбывать тягло за их пустые места, равномерно многие, не принадлежавшие к посадскому сословию, селились на посадских местах и занимались торговлею и промыслами. К таким лицам принадлежали служилые люди, стрельцы, козаки, пушкари, крестьяне патриаршие, властелинские, монастырские, люди и крестьяне помещиков и вотчинников, подьячие, священнические и церковнослужительские дети, пономари и вообще люди не тяглые, известные под общим именем гулящих. Они заводили в посадах лавки, погреба, амбары и торговли, не отбывая никакого тягла, ни повинностей. Другие жили в посаде под видом приказчиков посадских людей, делились с своими мнимыми хозяевами, а в самом деле торговали от себя. Пользуясь этим, многие посадские записывались в служилые для виду и продолжали торговать на прежнем месте, убегая повинностей общины под тем предлогом, что они более не посадские, а служилые. Таким образом, вся тягость повинностей лежала исключительно на остальных, записанных в тягло, а из них также многие начинали идти по следам товарищей: выписывались из тягла в служилые или же разбегались с своих мест**. Это неоднократно возбуждало ропот, правительство же теряло свои доходы и потому при Алексее Михайловиче принялось за уничтожение таких злоупотреблений. Сначала в Пскове, потом в Новегороде сделано распоряжение, чтобы все, живущие на посадских тяглых местах, несли тягло, давали поборы, были избираемы в службу, чтобы, таким образом, занятие торговлей и промыслами соединялось непременно с исполнением посадских повинностей***. В 1649 году это распространилось на все посады. Все, которые в посадах устроили торговые и промышленные заведения, должны были записаться в тягло, не исключая и крепостных людей, коль скоро они приобрели в посадах дворы, если же у них не было дворов, а одни лавки, погреба и проч., то они должны были в течение трех месяцев продать их посадским людям, под опасением бесплатного лишения, в случае непродажи в урочное время. Вместе с тем постановлено, что всякий, кто будет жить в посаде, хотя бы и временно, должен записаться в тягло****. В эту категорию входили и лица, происходившие из духовного звания, дьячки и пономари*****. Постановлено, чтоб все, бежавшие из посадов, были возвращены на прежние места, не взирая ни на какие их сделки во время побега****** Дети и племянники тяглых посадских вперед не смели оставлять посада7*, и никто из посадских не мог определяться в службу, если только он не был по крайней мере третьим из сыновей посадского человека8*. Для большей замкнутости посадского сословия постановлено, чтоб непосадский человек был обращаем в тягло, если женится на дочери посадского с условием жить в доме отца ее9*, или же на беглой посадской девке10*, или, наконец, на вдове, которая по смерти мужа, сообразно старым обычаям, составляла тягло11*. Посадским запрещено торговать в селах, как это прежде делалось12*, запрещено также нетяглым покупать лавки, амбары и брать их в залог13* Впрочем, и после того строгость этих правил нарушалась, например, в Шуе в 1654 году крестьянин продал свою постройку, поставленную на посадской земле14*. Само правительство в 1649 году сделало исключение в пользу служилых стрельцов, пушкарей, Козаков, затинщиков, кузнецов, воротников, предоставляя им право торговать в посадах, не записываясь в тягло15*. В Новегороде это право ограничивалось, однако, суммою ста рублей, сумма выше этой подвергала записке в тягло. Пользуясь исключениями, предоставляемыми служилым, не только служилые, но и другие, например монастырские и владельческие крестьяне, продолжали торговать в посадах.
______________________
* Доп., I,134.
** А. А. э., IV, 37, 52,— Полн. собр. зак., I, 235,— А. А. э., IV, 54,— Улож., гл. XIX, стр. 108-113.— А. Ист., IV, 65.— Доп., IV, 339.
*** А. А. э., IV, 37, 51.
**** А. И., IV, 65.
***** А.А.Э., IV, 52.
****** Собр., гос. грам., III, 209.
7* А. И., IV, 67.
8* Улож., гл. XIX, ї 26-32.— А. II, IV, 64.
9* А. И., IV, 64.
10* А. И., IV, 65.
11* А. А. э., IV, 55.— А. И., IV, 64.
12* Улож., гл. XIX, ї 9, 20.
13* А. А. э., IV, 53.
14* Оп. г. Шуи, 309.
15* А. А. э., IV, 54,— Доп’ III, 45.
______________________
Пригородные села около посадов назывались слободами. Именем слободы в старой Руси означалось такое поселение, где жители занимались каким-нибудь ремеслом или промыслом и вообще каким-нибудь одним занятием. Таким образом, мы встречаем слободы рыболовные, слободы бобровников и так далее. Эти названия означают, что жители были исключительно преданы ловле рыбы или зверей. Слободы около посадов населены были разного рода промышленниками и торговцами, по закону, они должны были быть приписаны к посаду и составлять с ним одно тягло*. Но во многих местах около посадов, на посадских землях, слободы заведены были боярами и вообще частными владельцами и населены их людьми, которые занимались торговлею, не участвуя в тягле. Поэтому в 1648 году по просьбе тяглых посадских людей разных городов все такие слободы велено отобрать и приписать к посадам в тягла**.
______________________
* А. А. э., IV, 37, 51.
** А. А. э., IV, 45-47.
______________________
В 1667 году подтверждено, чтобы всякий, занимающийся торговлею или ремеслом, был непременно записан в чин, хотя бы даже он торговал только временно, например на один год, и повсеместно приказано не допускать торговли без объявки и записки*. Правительство ставило преграду к повсеместному занятию торговлею, потому что оно наносило ущерб земледелию, которое русские нередко покидали, предпочитая торговые промыслы. Так, например, в Сибири, куда правительство, поощряя земледелие, выселяло пашенных крестьян, эти крестьяне разбегались и занимались торговлею по разным городам**, правительство в 1621 году приказало их собирать и посадить вновь на пашню. Эта черта указывает на врожденную старинную склонность великорусского народа к торговле.
______________________
* С. Гос. Гр., IV, 204.
** С. Гос. Гр., III,219.
______________________
Посадские разделялись на лучших, средних и меньших, или молодчих. В основание такого различия принимались их капиталы и промыслы. При раскладке посадских людей в соху (административное деление жителей вообще по сбору податей) полагали меньшее число дворов лучших посадских людей в одной единице, чем число дворов средних и меньших людей, наоборот, полагали большее число дворов бедных посадских, дабы на каждого приходилось платить менее и чтоб таким образом богатый платил более, чем бедняк*. Но это не всегда соблюдалось с должною справедливостью, и часто случалось, что богатые в посаде утесняли бедных, как мы видели тому пример при обозрении Пскова.
______________________
* Врем., XI. О поз. влад. в Моск. гос., 60.
______________________
Дух общинности, исконная и отличительная черта великорусского народа в старину, скреплявший торговцев в их посадах, сотнях, слободах, соединял их торговые предприятия и способствовал образованию компаний и товариществ, или складчин. Несколько купцов складывали вместе свои капиталы, а к ним присоединялись другие, победнее, каждый с своею частью, и предоставляли смышленым товарищам торговые обороты. Часто к ним приставали стрельцы, козаки и разные служилые люди, а иногда и воеводы, но тайком, потому что воеводам запрещалось торговать каким бы то ни было образом, а между прочим, и участвовать в торговых складчинах. Такие складчины предпринимали торговые операции в отдаленных странах. Подобная компания была ограблена в Хиве в 1646 году. Торговля в Сибири также производилась складчинами*. Мелкие торговцы и промышленные крестьяне уездов Шуйского, Суздальского и других, прилежащих Клязьме и ее бассейну, составляли пешеходные компании, что называлось ‘в ходьбу ходить’, и они сами назывались ходебщики. Они отправлялись в украинные города, предмет их торговли были иконы, что называлось не продавать, но менять иконы**.
______________________
* А. Ист., IV, 50.— Доп., IV, 354,— Улож., гл. X, ї 276.
** А. гор. Шуи, 120-123.
______________________
Зажиточные торговцы, как, например, гости, держали у себя покручеников и приказчиков, которых посылали в разные стороны. Они торговали от имени своего хозяина, и каждый, кто имел с ними дело, имел его как бы с самим хозяином. Впрочем, Торговый устав 1653 года освобождал хозяев от ответственности за братьев, племянников и приказчиков, если они окажутся виновными в нарушении торговых сделок без ведома хозяев. Приказчики и покрученики находились у хозяина в такой патриархальной зависимости, как его домочадцы. У хозяина, который вел торговлю лавочную, они сидели в лавках, а по вечерам являлись к нему для счетов. Нередко хозяин проводил в беседе с ними целые часы, посвящал один вечер одному приказчику или покрученику, другой иному и т.д. Эти молодые люди, служа у хозяев, научались от них торговой оборотливости и, в свою очередь, со временем делались купцами. Если хозяин находил особенную исправность и прилежание в своем покрученике, то отличал его какою-нибудь почестью: например, сажал с собою обедать, или подавал от себя кушанье, или дарил ему платье с своего плеча, соблюдая те же обычаи, какие бывали при дворе у царя с вельможами. За дурное поведение, леность и нерасторопность он бранил его, а смотря по вине и бивал или налагал на него пеню. Если же никакими мерами нельзя было привести покрученика на путь истины, то хозяин ссылал его со двора, добрый хозяин должен был прибегнуть к этой последней мере без запальчивости, ласково, с сожалением, последний раз покормивши своего покрученика, и приписывать его неисправность врожденной глупости, потому что если кого и удар не имет, то это было явным признаком крайней непонятливости*. Молодые купцы научались от родителей и старых родственников из их примера, их словесных наставлений и, наконец, из их записок, ибо в XVI и XVII веке было в обычае составлять торговые книги или памятные записки о торговле, как это показывает одна уцелевшая торговая книга**. Она как будто написана опытным торговцем с целью служить руководством для молодых. Впрочем, не думаем, чтоб подобные мемуары были в старину в большом употреблении при всеобщей малограмотности тогдашнего общества, когда самые богатые торговцы, как, например, гости, не знали грамоты: так, при Алексее Михайловиче в получении жалованной грамоты вместо безграмотного гостя Афанасия Федотова подписался духовный его отец***.
______________________
* Врем., I. Домостр. Сильвестра, 99.
** Врем., VIII. Торговая книга. — Зап. Арх. Общ., изд. 1851 г., т. I. Торговая книга, стр. 106 — 139.
*** Доп., IV, 150.
______________________
Малообразованность русского купечества не мешала ему изумлять иностранцев природного сметливостью и оборотливостью. Московский купец, торгуя с англичанином, делал в год несколько оборотов с одним и тем же капиталом. Он брал у англичанина оптом товары — сукна и материи — в долг, с уговором выплатить деньги в течение года или полугода, и сбывал тотчас же на деньги мелким торговцам, которые продавали купленное в розницу. Получив деньги, купец тотчас же покупал на них товар, который скоро променивал на другой, другой на третий и при каждой мене получал малые проценты, но выигрывал быстротою оборота, так что нередко мог купленное у англичанина за два рубля сукно продавать за полтора*. Немцы особенно изумлялись этой непонятной для них быстроте и изворотливости. Случалось, что русский, променявши немцу юфть, пеньку, поташ на сукна и материи, чрез несколько времени выменянный у немца товар продает ему же по такой дешевой цене, что хоть сейчас можно отвезти в Амстердам**. Без сомнения, этому способствовал меновой характер торговли, русский приобретал свой товар у производителей по очень дешевой цене и мог отдавать немцу хотя с барышом для себя, но чрезвычайно сходно для последнего. Зато цены на товар в России до крайности изменялись иногда в течение нескольких дней, особенно на предметы повседневного удобства жизни. Недостаток путей сообщения ставил такой порядок дел непременным условием, ибо коль скоро подвоз произведений увеличивался — ценность его упадала, коль скоро подвоз приостанавливался — она поднималась. От этого купцы считали всего выгоднее приезжать на торги с товаром как можно ранее, пока не успеют навезти такого же товара, и этим часто выигрывали***.
______________________
* Olear., 206.
** Кильб., 15.
*** Herberst.,41.
______________________
Владельцы земель продавали купцам свои произведения обыкновенно заранее и обязывались к сроку доставить на торг, для этого заключались торговые записи. В обеспечение верности доставки на срок, а равно верности приема, с обеих сторон, а иногда с одной полагалась двойная недоимка, такая запись, в случае несоблюдения условия, могла быть купчим актом. Таким же порядком и купец накупал оптом товару из первых рук и перепродавал его иностранцам. Годовые условия обыкновенно писались с сентября по сентябрь.
Замечательною чертою русской старой торговли было то, что продажа была чаще всего оптовая. В старых актах, где говорится о пошлинах, всегда упоминаются большею частью оптовые единицы. Домовитый и расчетливый хозяин всегда старался покупать для себя запасы оптом на долгое время, потому что при этом выигрывал четверть с рубля. Рано вставши, он сам ходил на рынок присматриваться, нет ли навозу, и как купец норовил поспеть с своим товаром, когда подобного товару было меньше, так, напротив, покупатель старался явиться к торгу, когда навезут побольше товару. Товар, который не портится, закупался на год и больше, как, например, лес и дрова, доски, лубья и прочее. Съестные припасы покупались пудами и бочками, ибо мясо и рыба употреблялись большею частью соленые, а зимою и свежее не портилось. Рукодельные товары, закупаемые в лавках, приобретались также большими пропорциями. Зажиточный хозяин покупал сукна и материи поставами и косяками, материалы для женских работ литрами, и потому дом его был полон всякой всячины на долгое время: это считалось знаком расчетливости и ума. При этом замечали, что покупаемые в розницу товары хуже и при такой продаже больше обмана. Накупив товара, домохозяин считал долгом пригласить купца к себе на почестку, угостить хлебом-солью, а напоследок еще и подарить. В том убытка нет, говорили старички, дружба-де вперед познать: всегда мимо тебя товару доброго не продаст и лишнего не возьмет и худого не даст. К числу старинных обычаев принадлежит обычай давать в пополнен (на придачу) какую-нибудь незначительность. Поэтому розничная продажа была преимущественно для небогатых и простолюдинов*.
______________________
* Доп., II, 139.-Домостр., 70.— А. И., I, 301.
______________________
Иностранцы описывают русских купцов большими плутами. Обычай запрашивать и торговаться был искони характеристикой русского торговца. Если вещь стоила рубль, купец непременно запросит за нее десять рублей, смотря по лицу, которое у него покупает. От этого многие, желая купить большую пропорцию товара, приходили в лавки не иначе как в сопровождении знатоков, на которых они, впрочем, не всегда могли положиться, потому что эти знатоки бывали в стачке с купцами, и, взявши с покупателя за то, чтоб сторговать для него дешево и хорошо, возьмут тоже с купца, чтоб помочь ему обмануть покупателя. Божиться в торговле было нипочем, хотя божбам русских купцов никто не верил ни из их соотечественников, ни из иностранцев*, и даже замечали, что чем более русский купец божится, тем скорее обманывает. Иногда торговец, расхваливая свой товар, ссылался на покупателей, называл их по именам, подтверждал слова свои божбою, а на самом деле обманывал**. Подделка и обмен вещей были в обычае: часто русский наделял иностранца подкрашенными мехами, а иногда покупатель придет в лавку и начнет торговать вещь, купец запрашивает за нее большую цену, покупатель дает менее, купец как будто не слышит и уходит прочь, потом начинает мало-помалу сдаваться и уступает желанию покупателя, но в самом деле он ловко успеет обменить вещь, так что покупатель сам этого не замечает и берет не то, что торговал прежде***. Подобные поступки не казались русскому предосудительными, он оправдывал себя пословицею: ‘На то щука в море, чтоб карась не дремал!’**** — пословицею, которая, как видно, была до того в употреблении, что даже иностранцы затверживали ее.
______________________
* Olear., 272.
** Herberst.,41.
*** Раф. Барбер., 34.
**** Кильбург, 15.
______________________
Замечательно, что еще в XVI веке в России охотнее покупали у иностранцев, чем у своих, но русские купцы умели сами прикидываться иностранцами, к удивлению посещавших Россию чужеземцев*. Такая сметливость и изворотливость торгового человека была причиною, что правительство доверяло купцам политические шпионства: например, в 1650 году велено было в Пскове набрать торговых знающих людей и послать в Ригу, Ревель и шведские владения, чтоб выведать о политических делах Швеции**.
______________________
* Herberst., 44.
** А. А. э., IV, 69.
______________________
Не должно приписывать плутоватость русского торговца какой-нибудь народной порче. Нет, это было необходимое условие той степени образованности, на которой еще стояла Россия, и обстоятельств, сопровождавших развитие торговли. Торговля, как и всякая другая ветвь человеческой общественной образованности, проходит различные положения. В первобытные времена она была соединена с разбоем и набегами, на низкой степени цивилизованного общества она неразлучна с коварством и обманом, и чем выше общество становится на пути нравственного и умственного образования, тем более и торговые отношения принимают характер честности. Но иностранцы, изображающие совершенно справедливо русских купцов в столь грязном виде, не были, однако, и сами вполне изъяты от того же взгляда на дело торговли. Герберштейн сознается, что русские, обманывая иностранцев, в свою очередь покупают у них за тринадцать червонцев вещи, которые стоят не более одного или двух*. Иностранцы смотрели на Россию как на страну выгодную для них, преимущественно по ее невежеству, потому что русских можно было легко обманывать, русские купцы не доверяли им и платили им тою же монетою. Притом русская торговля встречала бесчисленные препятствия и затруднения, заставлявшие купца быть всегда в страхе и смотреть на свой промысел, как на войну, ибо он везде видел покушения на свое достояние и выгоды. Русские торговцы, как и вообще русские люди, оставались вне связи с образованным человечеством, а это сообщало им характер самоотдельности, неведения и враждебности ко всему остальному. Если иноземцы старались держать русского купца в невежестве, то и власть не желала, чтоб русские сближались с европейцами и ездили в чужие края. Торговых лиц отпускали с товарами за границу не иначе как с крепкою порукою и с особым дозволением, которое получить было нелегко. Если ж бы торговец вздумал поехать самовольно за границу, то у него отбиралось все имущество, родственников его подвергали пыткам, допрашивая, с какой целью он уехал, а после пыток отправляли в ссылку**. Впрочем, Уложение сделало исключение в пользу жителей порубежных городов, отъезд за границу был смягчен для них***. Иностранцы, которые бы могли заводить в России какие-нибудь промышленные заведения и знакомить Россию с техникою товаров, покупаемых русскими купцами у иностранцев, не поощрялись от правительства достойным образом****, да притом и правительство не могло им доверять, потому что к услугам его всегда готовы были явиться шарлатаны, авантюристы с единственною целью обмануть невежество и доверие.
______________________
* Herberst.,41.
** Коших., 41. — Das Gr. Reich, von Mosc, 178. — Кильбург., 13.
*** Улож., VI, ї 5.
**** Кильбург.
______________________
Таким образом, купцы русские постоянно были во мраке относительно большей части того, чем торговали, страшились обмана, не доверяли, были обманываемы и в свою очередь обманывали.
Совместничество власти чрезвычайно останавливало деятельность торгового класса. Царская казна имела в своих руках не только значительные ветви торговли, но и вообще вела торговлю всеми предметами: она покупала чрез своих агентов воск, поташ, пеньку и проч., отправляла в Архангельск и променивала на заграничные товары и тем подрывала купцов, торговавших теми же товарами*. Никакой купец не в силах был состязаться с таким богатым и всемогущим соперником на торговом поприще. Купец, явившись на ярмарку в Архангельск, не смел торговать, прежде чем не окончится торговля царская. Этого мало. Обычай выбирать из купленных или выменянных у иностранцев товаров лучшие виды для царской казны не только лишал торговца хороших сортов товаров, но и отнимал у него время простоем и ожиданиями. Наконец, и то, что оставалось на долю купца, было обложено множеством пошлин и стеснено казенными монополиями.
______________________
* Коллинс, 18 — 19. — Das Gr. Reich, von Mosc, 176.
______________________
Множество случаев, когда купца могла постичь конфискация всего его имущества, внушало ему вечную боязнь, русские купцы страшились обращаться явно с большими капиталами и сохраняли их в тайне, дабы сберечь копейку про черный день*, когда постигнет их опала или невзгода и отнимут у них все явное имущество. Этому обычаю прятать деньги также немало способствовало тогдашнее понятие века, поставлявшее все народное богатство исключительно в звонкой монете: власть старалась сосредоточить в своем владении как можно больше золота и серебра, торговцы, собирая деньги, подражали в этом власти. Торговец был всегда под надзором власти, как ребенок, не мог составлять никаких соображений, не зная, что с ним будет завтра, так, например, он не мог заключить никакого договора с иностранцем, ибо не знал, утвердит ли или не утвердит его власть. Не обеспеченный законом, он был постоянно под произволом воевод, таможенных и приказных людей, которые при удобном случае не забывали пользоваться на счет купца лихоимством. Русский купец, говорит один англичанин**, раскладывая свои товары, боязливо осматривался на все стороны: не идет ли к нему царский чиновник, чтоб взять у него что получше, и притом даром. Собиратели пошлин непременно постараются сорвать с торговца что-нибудь лишнее***. На заставах, мостах, перевозах и проч., кроме установленных поборов, его не пропустят без взятки****. Посадские общины в XVII веке были угнетены воеводами, которые вмешивались в общинное управление. Воеводы и приказные люди, под разными предлогами сохранения порядка, хватали торговцев, сажали в тюрьму вымогали взятки, разгоняли торги, брали насильно товары, били торговцев батогами*****, сталкивались с ябедниками, которые подавали челобитные на зажиточных торговцев, воеводы и подьячие, несмотря на явную лживость иска, заводили дело с тем, чтоб обирать купцов******. Правда, правительство не лишало посадов права жаловаться на этих судей и правителей, нам остались жалобы целых посадов на воевод — жалобы, в которых посадские грозили разбрестись розно7*. Правительство действительно старалось ограничить своевольство воевод и приказных над торговым классом. В 1620 году им запрещено не только участвовать в торговле, но даже покупать что-нибудь у посадских, исключая съестного8*. Но эти ограничения ничего не значили, ибо воеводы и приказные, обладая административною и судейскою властью, всегда могли найти беззаконные средства к поживе. Торговый устав 1667 года, для избежания проволочек, приказал ведать всех торговцев в одном приказе, которого обязанность была охранять их от воеводских налогов9*, но, во-первых, воеводы и приказные все-таки имели возможность чинить свои налоги, а во-вторых, в приказе, который должен был охранять их, сидели такие же подьячие. Сосредоточенность судебных дел в Москве подвергала посадских невыносимым стеснениям: они должны были ездить в Москву с места своего жительства, иногда за тысячу верст, оставлять свои промыслы, проживаться в Москве, утучняя подьячих плодами своей изворотливости прежних лет. Жалобы посадов на свое начальство поступали в руки подьячих приказа, которые тянули дело по нескольку лет, воевода, на которого жаловались посадские, сменялся, а вместо него был присылаем другой и поступал так же, как и прежний10*. Но не только воеводы и подьячие утесняли торговцев, случалось, что соседний помещик или вотчинник наезжал на посад и делал в нем разные бесчинства. Посадские жаловались, дело длилось, с них брали взятки, и, наконец, из приказа прислали воеводе грамоту, которая предписывала ему охранять посадских людей, а этот воевода первый готов был делать с ними всякие своевольства11*. Купец терпел и от своего же брата, коль скоро он был выбран в таможенники и делался некоторым образом чиновным человеком, таможенники, по свойству и дружбе, пропускали без пошлин своих, а с чужих брали лишнее, чтоб наверстать недобор12*.
______________________
* Das Gr. Reich, von Mosc, 178. ** Hetch. The Russ. Commonw., 46. *** Доп., I, 213. **** Доп., II, 77-78. ***** А. э., III, 421.— Оп. гор. Шуи, 317, 325-327. ****** А. гор. Шуи, 106. 7* Оп. г. Шуи, 279. 8* А. А. э., III, 159. 9* С. Г. Гр., IV, 203. 10* Доп., I, 82. 11* А. г. Шуи, 106. 12* Русск. Веста., 1842, VI, 62.
______________________
Если ко всему этому прибавить трудность и опасность перевозки торговых грузов и приключения, каким торговец подвергался в дороге от разбойников, которыми так изобиловала наша матушка Русь и на водяных, и на сухих путях*, то мы легко поймем, почему русский купец должен был сделаться плутом и почему, несмотря на склонность к торговле, и на способность и изворотливость, русский купец был беден**.
______________________
* А. И., V, 465.— Улож., X, ї 276.
** Fletch. — Кильбург.
______________________

ГЛАВА ПЯТАЯ

Русский вес в основании своем несложен. Высшая единица, бывшая повсеместно в употреблении, называлась берковец и заключала десять пудов*, каждый пуд имел сорок гривен или гривенок больших, т.е. фунтов, гривна делилась на две гривенки малые, или скаловые, гривенка скаловая имела сорок восемь золотников**. Золотник имел двадцать пять почек ***, а при взвешивании денег считались пироги, которых было в почке четыре****. Кроме обыкновенного фунта, были еще литра и ансыр: литра — фунт греческий, заключала семьдесят два золотника, на нее весили преимущественно шелк и пряденое золото и серебро*****, ансыр, вес бухарский, заключал сто двадцать восемь золотников, но уже в конце XVI века он сравнялся с русским фунтом или большою гривною****** и скоро вышел из употребления. Безмен — весомая единица, бывшая в большом употреблении в XVI веке7*, и вес на безмен назывался безменным. Он заключал два фунта с половиною, или пять гривенок, несколько подходил к нынешнему килограмму и, в свою очередь, разделялся на полубезмены8*. Но впоследствии единица безменного веса постепенно увеличивалась до десяти, пятнадцати и до двадцати фунтов и, наконец, сделалась совершенно неопределенною, так что самое название осталось только за орудием веса. Сто фунтов, или больших гривенок, или два пуда с половиною составляли единицу веса, называемую контарь9*, — название, которое соединялось, как и безмен, с орудием веса. Десять пудов составляли батман, вес татарский, перешедший к русским, как видно, из Казани, ибо носил название казанского. Он в свою очередь разделялся на полубатманы, заключавшие пять пудов10*. Кроме берковца, воск весился на четверть восковую, заключавшую двенадцать пудов11*. Самая большая единица веса была ласт, заимствованный с Запада, но этот вес, кажется, не был постоянным и определенным. В начале XVI века в ласте было 180 пудов, но потом только 9012*, в Пскове ласт соли весил от 12 до 14 берковцев, следовательно от 120 до 140 пудов, а в Торговой книге ласт полагается в 12 бочек, а каждая бочка в шесть пудов, что составляет в ласте 72 пуда13*.
______________________
* Собр. Г. Гр., IV, 179.
** John Hasse. Hakl., 285.— Торг. Кн., 114. Зап. Арх. общ., 1.
*** Торг. кн., 114. Зап. Арх. общ., 1.
**** Ист. Г. Росс, X, прим. 437.
***** А. И., V, 46.— Домостр., 90.— Зап. Арх. общ., I,114.
****** Торг. кн., 114. Зап. Арх. общ., I.
7* Ibid.,— Hasse. Hakl., 285.
8* А. А. э., 1,138.
9* Уст. рат. дел, I, 85.
10* Зап. Арх. общ., I, 72. В поволжских городах он в употреблении до сих пор в том же виде.
11* Торг. Кн., 114. Зап. Арх. общ., I.
12* Ист. Г. Росс, VI, прим. 421.
13* Торг. Кн., 114. Зап. Арх. общ., I.
______________________
Вообще, однако, употребительнейшими весовыми единицами были берковцы, пуды, гривны и гривенки. Весовые единицы делились еще на половины и четверти, или чети, напр. полпуда, полугривенка, четь гривенки, а чети в свою очередь на полчети (1/8), полчети на пол-пол-чети (1/16), эти же на пол-пол-пол-чети (1/32)— Было также деление третное, напр. гривенка на полтрети гривенки (1/6), пол-пол-трети (1/12), пол-пол-пол-трети (1/24). При счете веса иногда единица ставилась с прибавлением, а иногда с вычетом дробей, напр., вместо того чтоб сказать: две гривенки и полгривенки, говорили: три гривенки без полугривенки*.
______________________
* Ук. о хлебн. и калачн. весу. Врем., IV, 2 — 8.
______________________
Вес новгородский и псковской были отличны от московского до конца XVII века. Новгородский был менее московского на восемь фунтов и семьдесят два золотника в берковце, а псковской на десять фунтов и тридцать два золотника, или иначе: новгородский фунт равняется 93 золотникам, 92 долям, а псковской 92 золотникам и 76 4/5 долям московского*.
______________________
* Кильбург., 265.
______________________
Орудия веса были пудовые весы, безмены, контари, терези и скалы. Пудовые весы делались с пудовыми, полупудовыми, четь-пудовыми и гривенными гирями*. Терези были большие весы для громоздких товаров, на них употребляли кладовые гири пудов по пяти и по шести. Безмены были издавна в употреблении, как и теперь: их делали в Костроме, ибо в XVI веке упоминается о костромских безменах**. Контари употреблялись на таможнях, а также на соляных и рыбных промыслах***. Скалы были небольшие весы для взвеса мелких товаров, в том числе на них весили золото, серебро и разные драгоценности. Самый мелочный вес называется скаловый****.
______________________
* Полн. собр. зак.. II, 321, 323.
** Акты Ист., I, 285.
*** Собр. Г. Гр., IV, 193. — Теперь на соляных промыслах контарями называются большие весы, состоящие из рычага и присоединенной к нему доски, на которую ввозят телегу с грузом. По-видимому, такую же форму они имели и прежде, потому что правительство, запрещая частным лицам держать весы, делало исключение для контарей на соляных и рыбных промыслах не для торговли, но для сметы веса при найме с извозчиками. Происхождение этого названия — итальянское, и теперь в Южной Италии существует оптовая единица cantaro.
**** John Hasse. Hakl., 285.
______________________
У иностранцев берковец назывался шиффунт. Русский фунт, или гривна, расходился с английским на одну унцию, так что в русской гривне было 12, а в английском фунте 13 унций*. В отношении голландского веса русский пуд был менее голландского на 7 фунтов 18 золотников 54 6/10 доли. В сравнении с гамбургским весом, русский пуд заключал гамбургских 33 фунта с четью. В Нарве русский пуд весил 34 3/4 нарвских, а в Любеке 35 фунтов любских**. В Двинском порту при торговле с иноземцами употреблялся немецкий пудок (лисфунт), который равнялся полпуду русского веса***.
______________________
* Hasse. Hakl., 285.
** Кильбург., 138-139.
*** Торг. кн., 14. Врем., VIII.
______________________
Меры сыпучих тел были оковы, или бочки, четверти, осьмины и четверики. Бочка, или кадь, называлась оковою, потому что была окована*. Окова имела четыре четверти, каждая четверть две осьмины, осьмина четыре четверика, или меры**. Сверх того употреблялись четвертные и третные деления каждой единицы: напр., пол-четверти, пол-пол-четверти, пол-осьмины, пол-четверика, пол-пол-четверика, пол-пол-пол-четверика, или пол-трети, пол-пол-трети четверика, равномерно и с вычитанием дробей, напр., четверик без пол-пол-трети четверика***. Четверть московская муки в 1620 и в 1660 годах весила пять пудов****, а ржи зерном 6 1/4 пуд****, но в 1681 году это отношение было уже изменено, ибо названо прежним весом******. В XIV веке четверть равнялась трем бушелям лондонской меры7*, следовательно, в сравнении с нынешнею мерою старая четверть имела около четырех четвериков с гарнцем. Но хлебные чети не везде были равны. Кроме московской существовали чети новгородская, псковская, печорская. Чтоб составить две новгородских чети, нужно было три чети московских, следовательно, новгородская весила восемь с половиною пудов, псковская была несколько более новгородской, а печорская на незначительный объем более псковской8*. В XVI веке зерно мерили пузами. Подлинно неизвестен объем этой меры, но это была определенная, а не глазомерная единица, ибо существовали пузы, клейменные таможенными печатями, чтоб сохранить узаконенную их пропорцию9*. В северных странах мерили коробьями, которые имели три зобня. Но в конце XVI века эта мера заменена четвертною.
______________________
* Русск. достоп., I,176.
** Торг. кн., 115. Зап. Арх. общ., I.
*** Акты Ист., III, 206.
**** Акты Ист., III, 119.
***** Доп., IV, 197.
****** А. И., V, 119.
7* Hasse. Hakl., 286. — Fletch. The Russ. Commonw., 14.
8* Кильбург., 139-140.
9* Русск. достоп., I,132.
______________________
Линейные русские меры были аршин, локоть и сажен. Аршином преимущественно мерили иностранные, а локтем туземные произведения. Аршин заключал четыре пяди, каждая пядь делилась на четыре четверти, но впоследствии пядь начали называть четвертью, а четверть вершком. Эти единицы делились тоже на половинные, четвертные и, вероятно, третные дроби, например пол-пяди или полуторы пяди*. Из иностранных мер того времени русский аршин ближе всего подходил к фландрийскому эллю, но был длиннее на палец**. Локоть равнялся половине английского ярда***. Торговая книга определяет локоть 10 вершков, и два аршина составляли три локтя****. Локотью измеряли, между прочим, иконы, отчего попадается название икона локотница*****. Косовая сажень заключала три аршина******.
______________________
* Доп., V. 195.— А. И., I, 283.— А. А. э., IV, 102.-3. А. О., I. Записка для обозрения русских древностей, 72,77.
** Кильбург., 146.
*** Hasse. Hakl., 286.
**** Торг. кн. 5 113. 3. А. О.,I.
***** А. И., I, 283.
****** Торг. кн., 115.
______________________
Жидкости измерялись бочками, котлами, ведрами, джбанами, корчагами, братинами, ендовами, галенками (галлонами), кружками, чарками, ковшами. Вместимость большей части этих мер неизвестна, да и вряд ли она была определена, но зависела от различной величины сосуда. Так, напр., котел мог быть в три ведра, в два ведра, в полуведро и в двадцать ведер*. Более определенною из этих единиц было ведро, потому что на него продавались казенные пития, и поэтому ведро было самая обычная единица в торговле. В половине XVII века ведро было в восемь вершков и разделялось на полуведро, четь ведра, кружки и чарки.
______________________
* А. И., 1, 285.
______________________
Чаще всего у русских употреблялись произвольные глазомерные единицы, как-то: лукны, кади, рогозины, пузы, узолки, круги и т.п.*. Поэтому когда англичане начали торговлю с Россиею, то нашли такое разнообразие в весе и мерах, что первое их требование было установить однообразный вес и меры**. Правительство еще до пришествия англичан обращало на это внимание. В 1550 году учреждены печатные медные меры для сыпучих тел, они посылались в посады и уезды, где старосты, сотские и целовальники обязаны были, собравшись с земскими людьми, сделать по таким моделям деревянные меры, которые клеймили пятном (клеймом) и отдавали номерщикам — лицам, определенным для меры во время продажи. Продавцы и покупатели хлеба и других сыпучих тел обязаны были являться к померщикам и продавать по установленной мере, в случае же нарушения правил торговцы подвергались штрафу в первый раз двух рублей, во второй — четырех, а в третий — тюремному заключению***. Эти меры были осьмины. В 1555 году были повсюду государевы (казенные) весы и при них весчий сторож и весцы — лица, определенные для взвеса товаров****. При Иоанне Васильевиче запрещено иметь кому-нибудь весы, хотя бы даже и не для продажи, но все должны были ходить к городским весам и весить на них товары с платежом весового пудовщикам*****. Обвес и обман считался издавна преступлением, старинная пословица говорит: в цене купец волен, а в весе неволен******. Однако народ всегда уклонялся от единообразия установленных весов и мер и продолжал продавать по старине на круги, рогожи, лукна, пузы, возы и пр. Правительство несколько раз подтверждало однообразие веса и мер. В 1598 году было запрещено продавать сыпучие тела возами и вообще неопределенными единицами, а равно весовые товары на кади, пузы и пр., первые следовало продавать в пятенные (клейменные) меры, а вторые на пуды, с платою в первом случае номерного, во втором весчего7*. В Москве опять были слиты медные осьмины и разосланы во все города для сделания по их образцу деревянных осьмин. Нарушение строгости узаконенных правил мер и веса заставляло правительство еще несколько раз восстановлять такие же распоряжения8*. В 1624 году опять установили медные осьмины, полуосьмины и четверики в гребло и приказали по их образцу сделать деревянные с железным греблом, причем также установлена высокая заповедь, или пеня, за нарушение правил9*. В 1645 году являются установленные печатные аршины10*. В 1653 году, по изданному тогда Торговому уставу, во всей России учреждены медные меры в кружало с железными обручами, печатные сажени в три аршина, железные аршины и весы против фунтов11*. По Новоторговому уставу 1667 года подтверждено, чтоб везде в рядах были казенные весы, дабы при продаже и покупке можно было на них взвешивать. Иноземцам запрещено держать у себя весы, но русским дозволялось иметь в домах весы, не заключавшие более десяти пудов и безмены в три пуда, а на соляных и рыбных промыслах позволялось иметь контари для сметы при найме извозчиков, но не для продажи12*. В 1681 году подтверждено, чтоб, согласно Торговому уставу, нигде не держали весов, кроме узаконенных мест. Нормальные пудовые весы с полупудовыми и четь-пудовыми гирями, весчие контари, терези находились под надзором таможенного головы, которого обязанность была вообще наблюдать за правильностью развески на гостином дворе и в рядах, а для весовой операции приставлены были дрягили, бравшие за то плату. Тогда же для измерения сукон и материи учреждены были железные печатные аршины, которые на гостиных дворах давались приезжим торговцам с платою по гривне с человека за аршин, а при окончании торга торговец обязан был отдавать его назад в таможню. В рядах должны были находиться такие же аршины. Хлебные меры в Москве в рядах и на торгах были за орленою печатью13*.
______________________
* Собр. Г. Гр., II, 135.
** Killingsw. Hakl., 293.
*** Доп., I, 62.
**** Ibid., I, 82.
***** Акты Арх. эксп., I, 324.
****** Арх. Историко-Юрид. свед., относящихся до России, изд. Ник. Калачова, II, половина вторая, 86.
7* Собр. Г. Гр., II, 135-138.
8* А. И., II, 25.
9* А. А. э., III, 217.
10* 3. Арх. общ., 72.
11* С. Г. Гр., III, 492.— А. А. э., IV, 102,131.— П. С. 3., I, 304.
12* С. Г. Гр., IV, 193.
13* П. С. 3., II, 321-326.
______________________
В XVI и XVII веках монетный счет заключал рубли, полтины, гривны, гроши, копейки, деньги, полуденьги и пулы. Под именем рубля разумелось числительное количество монет, подобно фунту стерлингов в Англии. Главная ходячая монета была деньга (от татарского слова динг серебро), монета мелкая, имевшая два вида, большая и малая, новгородка и московка деньга копейная или копейка и деньга мечевая или собственно деньга. В XIV веке был только один род денег, которых нормальное количество в рубле было сто, два рубля, т.е. двести таких мелких монет, называемых деньгами, весили гривенку. Но в Москве начали удаляться от этой нормы. При Донском деньги весили от 24 до 17 долей, при Василии Димитриевиче от 22 до 15 долей, при Василии Темном вес их начал значительно уменьшаться и низошел до 12 и 11 долей, а при Иоанне III до 9 долей, так что московская деньга, расходясь с новгородскою, которая оставалась с большим весом, стала половинного: новгородская весила 18, а московская только 9 долей*. Впрочем, не должно думать, что такое положение было установлено правительством: так как производство денег было делом мастеров, то поэтому господствовал произвол и в одно и то же время делались деньги и с большим и с меньшим весом. Несомненно только, что, колеблясь три государствования: Донского, Василия Димитриевича и Темного, вес их постепенно понижался, пока образовались две различные монеты. При Василии Иоанновиче велено было делать 250 денег на гривенку, так что из гривенки следовало делать новгородками два рубля с половиною и с одною гривною, или десятью новгородками**, что дает 17 46/76 на новгородку и 8 57/70 долей на московку***. Но это правило подвергалось произволу, мастера старались выделывать из гривенки серебра более положенного, а плуты разрезывали монеты пополам и каждую половину давали за цельную, так что вскоре число денег в рубле дошло до пятисот. Во время правления Елены это злоупотребление наказывалось чрезвычайно строго: преступникам лили в рот расплавленное олово или отсекали руки. Правительница постановила делать из гривенки серебра без примеси триста денег, или три рубля. Новые деньги имели изображение всадника с копьем, поражающего змия, отчего и начали называться копейками****. С этих пор в Москве было две деньги: копейная, большая, равная новгородской, и малая, или мечевая — с изображением всадника на коне с мечом или бичом в руке. Первая имела 15 27/75, а последняя 7 54/75 долей. Рубль заключал 16 золотников серебра (следовательно, равнялся 3 р. 20 к. по нынешнему счету). Но количество серебра в рубле постепенно уменьшалось вместе с объемом денег. Так, при Иоанне Васильевиче делали из гривенки уже 3 1/10, или 6 1/5 из фунта. При Феодоре Иоанновиче число 3 оставалось нормальным, но при Михаиле Феодоровиче из фунта чеканили 877/, 00, или в каждом рубле 10 золотников 90750/877 долей (по нынешнему счету 2 р. 18 3/4 к.), при Алексее Михайловиче из фунта — 921/100, или в рубле 10 золот. 40 600/921 долей (по нынешнему счету 2 р. 8 к.). При Федоре Алексеевиче эта такса поддерживалась, но во время двуцарствия из фунта чеканили 10 1/4 руб., или на рубль 9 золотников 35 5/41, долей (по нынешнему счету 1 р. 87 1/2 к.), в 1697 году — 10 3/4 или в рубле 8 золотников 89 4/48 долей (по нынешнему счету 1 р. 78 3/4 к.), в 1698 году — 13 р. 16 к., или в рубле 7 золотников 27 56/1366 долей (по нынешнему счету 1 р. 45 1/2 к.), в 1699 году — 14 р. 18 к., или в рубле 6 золотников 73 668/769 долей (по нынешнему счету 1 р. 35 к.), в 1703 году — 15 р., или в рубле 6 золотников 38 6/15 долей (по нынешнему счету 1 р. 27 коп.), а 16 августа 1711 года прекратился выпуск мелких денег и возникли настоящие серебряные рубли из фунта 14 р. 40 коп. При уменьшении количества серебра естественно уменьшился размер денег, но число монет в рубле оставалось то же*. Притом так как прежние деньги всегда были ценнее последующих, то в народе постоянно существовало понятие о старых и новых деньгах и за старые деньги давали новые с наддачею**.
______________________
* Chaudoir, S. baron. ‘Apercu sur les monnaies russes’, 1,121. — Опис. русск. монет Черткова, 412.
** Ист. Г. Pocc.VIIII. Прим. 67.
*** Chaud. Apercu surles monn. russes, 121.
**** Ист. Г. Росс, VIII. Прим. 67.
***** Chaud., 124.
****** Доп., V, 190.
______________________
После Елены копеечный, или стоденежный, счет уступил в обычаях двухсотденежному счету. По крайней мере, во всех старинных актах XVI и XVII веков до половины царствования Алексея Михайловича почти не упоминается о копейках, и когда говорится рубль, то большею частью принимаются его деления на двести денег и десять гривен, полагая в каждой гривне по 20 денег. Но как новгородская деньга была больше московской малой и подходила к копейке, то в народном языке различались две деньги: новгородка и московка. Нормальное отношение их было таково, что новгородскую составляли две московских. Привыкши измерять количество рубля двумястами денег, русские самые новгородские деньги клали по 200 денег на рубль, почему возникло два рубля, рубль новгородский и рубль московский. Нормальное деление рубля было таково: рубль разделялся на полтины, гривны и алтыны, полтина означала половину рубля, гривна заключала двадцать денег, а алтын шесть денег (от татарского слова алти — шесть). Но как рубль новгородский был вдвое более рубля московского, то три деньги новгородские равнялись алтыну московскому и алтын новгородский равен был двум московским. Но такое отношение не оставалось неизменным. Из Уставной грамоты 1587 года на отдачу в откуп пошлин говорится: и на тех заповеди полтина новгородская без гривны, а в московское число рубль и два алтына четыре деньги*. Если мы допустим, что слово без гривны следует принимать в московском значении, переводя на новгородский счет, то выйдет, что 80 денег новгородских равнялись 216, а не 160, как бы следовало, если ж мы допустим, что без гривны значит без десяти новгородских денег, тогда этому последнему количеству будет равняться 40 денег новгородских, ибо в таком случае мы должны будем принимать полтину в 50, а не в 100 денег и в первом случае получим, что сто денег новгородских равнялись двумстам семидесяти московским, а в последнем — что они равнялись 540. Вероятнее принять первое.
______________________
* С. Г. Гр., II, 93.
______________________
При Василии Иоанновиче, по известию Герберштейна, были еще деньги тверские и псковские. Тверские были равны московским*, а псковских было два рода: большая и малая, первая имела от 14 до 19 долей, вторая, полушка, 3 1/2 доли**, проба новгородок была 81 1/6, псковской 83 1/6, московской 88 1/2, копейки Ивана Васильевича — 92 1/2***.
______________________
* Herberst, 39.
** Чт. в И. М. О. И. и Др. 4,127-137.
*** Chaud., 126.
______________________
Кроме вышеозначенных денег были еще полуденьги*. Две полуденьги составляли деньгу. В наших грамотах часто упоминаются полуденьги, иначе они назывались полушками**, кажется, эта микроскопическая монета заимствована из Пскова, где, как выше упомянуто, были московские деньги в 3 1/2 доли. В конце XVII века полушки вышли из употребления.
______________________
* Hasse. Hakl., 285.
** Маржерет, 50. Petrei Chronic, 310.
______________________
Первый опыт к выпуску серебряной монеты высшего размера сделан был Алексеем Михайловичем в 1654 году. Издавна в царскую казну собирали иностранную монету, преимущественно немецкие рейхсталеры, и перечеканивали на мелкую русскую монету. Но царь Алексей Михайлович приказал каждый рейхсталер перечеканивать в рубль без всякой добавки металла и выпускать за рублевую монету, хотя рейхсталер в обращении не стоил и половины русского рубля*. Вместе с тем начали чеканить четверти рублевые и выпускать их по 5 алтын 2 деньги. Вскоре правительство, вместо перечеканенных рублевиков, начало к самым рейхсталерам прикладывать признаки, то есть штемпели без перечеканки, и выпускало их по 21 алтыну с 2 деньгами**. Должно думать, и рублевики ходили не полный рубль, то есть не 33 алтына 2 деньги, заключавшиеся в русском рубле, но также 21 алтын 2 деньги, потому что четверти рублевые, выпущенные вместе с рублевиками, составляли действительно четверть суммы в 21 алтын 2 деньги, принятой для рейхсталеров с признаками. Если же на этих рублевиках начеканено рубль, то, при тогдашней неопределенности монетного содержания, можно было понимать рубль и в большем и в меньшем размере.
______________________
* Mejerb., 180.
** Коших., 78.
______________________
Медные монеты в старину назывались пулы*. По свидетельству Герберштейна, при Василии Ивановиче шестьдесят пул шло на одну московскую деньгу. Очень трудно уследить видоизменения отношений этой монеты к серебру и определить ее ценность. В половине XVI века один англичанин говорил, что в одной серебряной монете заключалось 18 пул**. Гвагнини полагает в московской деньге сорок пул***. Но в 1586 году в Новгороде в деньге считалось приблизительно сто пул, как это видно из грамоты о сборе поворотной пошлины, где определяется со ста стерлядей пошлины три деньги, а с одной стерляди по три пула****. Петрей говорит, что в одной серебряной деньге заключалось сто двадцать пул*****. Вероятно, при высоких количествах следует принимать деньгу новгородскую, а при меньших московскую. Ценность пулы, естественно, должна была изменяться при тех изменениях, каким подвергались серебряные монеты, притом собственный размер ее был чрезвычайно неодинаков, как это можно видеть из приводимого г. Чертковым известия, что пулы существовали в 9 и в 79 долей. Петрей говорит о пуле как о монете в его время, в начале XVII века, уже вышедшей из употребления, и прибавляет, что она пригодна была только для платы беднякам, которые работали четверть часа. В XVII веке нет помину об этой монете.
______________________
* Herberst., 39.
** Hasse. Hakl., 285.
*** Gwagnini. Mosc. Descript., 5. Editio Starczewski.
**** А. А. э., I, 399.
***** Chronic. Mosc., 310, изд. Археогр. Ком.
______________________
Но Алексей Михайлович возобновил в другом виде мелкую монету. Видя, что финансы государства пришли в расстройство от продолжительной войны с Польшею, царь, желая скопить как можно более серебра, приказал всеми мерами сбирать в казну ходячие серебряные деньги и выпустить вместо них медные копейки, денежки, грошевики и полтинники*. Мейерберг говорит, что царь, накупив на 160 серебряных копеек меди, выпустил из них денег сто рублей и с теми издержками, какие нужны были для содержания одного воина, содержал их шестьдесят**. Чтоб привлечь к себе все серебро, велено было сбирать недоимки прошлых лет***, а равно десятую и пятую деньгу, сбираемую с торговых людей на содержание войска, непременно серебряными деньгами, а ратным людям давать жалованье медью****. Хотя правительство строго приказывало, чтоб никто не смел возвышать ценность товаров и чтоб везде медные деньги принимались за ту же цену, по какой прежде ходили серебряные, но так как и тогда понимали, что серебро дороже меди, то поэтому на медные деньги стали скупать серебряные и прятать их и тем подняли цену серебра, между тем товары начали возвышаться в цене, и служилые люди, получая жалованье медными деньгами, начали покупать по возвышенным ценам необходимые средства для содержания, а легкость производства медной монеты искушала многих на такое художество. Во-первых, гости и целовальники из торговых людей, которым поручен был надзор за работою медных денег на денежных дворах, привозили туда купленную на собственное иждивение медь и работали деньги для себя, а потом их выпускали, во-вторых, денежные мастера, служившие на денежном дворе, также серебряники, оловянщики, работали по ночам в погребах своих медные деньги и также распускали их в народ*****. От этого количество медных денег до чрезвычайности увеличилось. В одной Москве выпущено было поддельной монеты на 620000 рублей******. Между тем в Сибири не позволено было вводить медных денег, но купцы, отправляясь туда с запасом медных, выменивали на них серебряные и, таким образом, собирали серебро в свои руки. Правительство никак не в силах было собрать прежнего серебра в ходячей монете, ибо все старались припрятывать его подальше или перелить на вещи. Ценность серебра, таким образом увеличивалась, искусственная же ценность меди упадала. Медные деньги выпущены были в 1658 году. С сентября 1658 по 1 число марта 1659 года на рубль серебряных денег было прибавки только восемь денег, с 1 марта по 1 июля — 2 алтына 4 деньги, с 1 июля по 1 сентября — 3 алтына 2 деньги, с 1 сентября по 1 декабря — 5 алтын, с 1 декабря по 1 марта 1660 года — 10 алтын, с 1 марта по 1 июня — 20 алтын, с 1 июня по 1 сентября — 23 алтына 2 деньги, с 1 сентября по 1 декабря — 26 алтын 4 деньги, с 1 декабря по 1 марта 1661 года за 1 рубль серебряных денег давали медных 2 рубля, с 1 марта по 1 июня — 2 р. 8 алтын 2 деньги, с 1 июня по 1 сентября — 2 рубля с половиною, с 1 сентября по 1 декабря — 3 р., с 1 декабря по 1 марта 1662 года — 4 р., с 1 марта по 1 июня — 6 р., с 1 июня по 1 сентября — 8 р., с 1 сентября по 1 марта 1663 года — 9 р., с 1 марта 1663 года по 1 апреля — 10 р., с 1 апреля по 1 мая — 12 р., с 1 мая по 15 июня — 15 р.7* За сто копеек серебряных давали 1500 медных. Такой кризис произвел всеобщий ропот и, наконец, возмущение. Народное негодование преследовало царского тестя Милославского и царицына родственника Матюшкина. Толпа народа, взволнованная крикунами, бросилась в село Измайловское, требуя от царя расправы, но стрельцы укротили мятежников. Жестокие казни и ссылки постигли, по словам современника, до 15000 народа8*. Тогда царь увидел необходимость уничтожить медные деньги и снова ввести серебряные. Приказано упразднить производство медных денег, выдавать служилым жалованье снова серебром, в рядах торговать на серебро и платить серебряными деньгами всякие долги, хотя бы занятые и на медные деньги. Все медные деньги дозволено сносить в приказ в течение срока в Москве двухнедельного, а в городах месячного для выдачи за них по две серебряных деньги за рубль, а равно позволено всем перелить в посуду и на всякие другие вещи медные деньги, но отнюдь не держать их в домах, под страхом наказания9*. После того снова начали ходить одни серебряные деньги и копейки и серебряные алтынники, но полушек уже не было. Так было до Петра, когда начали бить серебряные рубли.
______________________
* Собр. Г. Гр., IV, 26.— Коших., 79.
** Meyerb., 315-319.
*** Собр. Гос. Гр., IV, 26-27.
**** Коших., 78.
***** Коших., 79-80,— С. Г. Гр., IV, 124-125.
****** Meyerb., 315-319.
7* П. С. 3., 1,578-579.
8* Коших., 83.
9* Собр. Г. Гр., IV, 121-124.
______________________
Правительство приписало неудачу своей операции (несколько раз отчасти возобновленной и в XVIII веке) только одним подделкам, но иностранцы замечали, что само правительство слишком горячо начало собирать золото и серебро и раздавать за них медь. Таким образом, народ в свою очередь собирал драгоценные металлы*.
______________________
* Meyerb., 315-319.
______________________
Русские золотые монеты почти не употреблялись в торговом обороте. Цари чеканили их только в важных случаях, например, чтобы раздать их в награду особам, оказавшим услуги престолу и отечеству. Есть много случаев, когда цари раздавали военачальникам золотые монеты, но, быть может, это были монеты иностранные. Не много таких случаев, где положительно известно, что монеты эти были действительно русские. Так, в 1469 году Иван Васильевич послал князю Василию Ухтомскому две золотые деньги. Существует золотая монета Ивана Васильевича, чеканенная по образцу венгерских червонцев и, вероятно, венгерскими мастерами.
При Феодоре Иоанновиче были русские золотые монеты с изображением св. Георгия. При Владиславе были русские копейки, весившие от 9 1/2 до 11 1/2 долей золота. Русские золотые монеты известны были под названием золотых московок. При Михаиле Феодоровиче и Алексее Михайловиче чеканили в России иностранные червонцы, как это видно из экземпляра, хранящегося в венском кабинете. Русская золотая монета изображала один рубль, или сто копеек*.
______________________
* Chaud., 109.
______________________
Русские деньги по наружному виду показывают, что форма их заимствована от татар. Они были неправильной фигуры, более овальные и столь малы, что легко могли затеряться. Купцы при расчете имели привычку набирать их в рот до пятидесяти штук и, таким образом, иногда обсчитывали покупателей*. В старину изображения на них были произвольные: цветы, четвероноги, птицы, деревья и проч., но в XVI веке они принимают однообразный вид. Копейка, как выше сказано, имела изображение всадника на коне, поражающего копьем змия, на другой стороне надпись: царь и великий князь (такой-то). Новгородская деньга, равная, по закону, в ценности копейке, имела изображение князя, сидящего на престоле: перед ним кланяющийся до земли человек, на другой стороне также царское имя**. Московская малая деньга, московка, имела изображение скачущего всадника с поднятым мечом или бичом. Тверская имела с обеих сторон надписи***. Серебряные рублевики, перечеканенные Алексеем Михайловичем из рейхсталеров, носили изображение двуглавого орла, с надписью вокруг головы: лета (такого-то), а под ногами рубль, на обороте изображение всадника на коне, а кругом вычеканенный царский титул, серебряные четвертины, или полуполтины, носили изображение человека на коне с надписью вокруг: полуполтина, а на обороте царское имя, на серебряных алтынниках, попадающихся от конца XVII века, был двуглавый орел, на обороте слово алтынник, а вверху год. На медных полтинниках было такое изображение, как и на серебряных рублевиках, только под двуглавым орлом вместо слова рубль выбито было слово полтинник, на медных алтынниках и грошовиках было такое же изображение всадника на коне с надписью вокруг: алтынник, а на грошовиках четыре деньги. Медные копейки и деньги носили такие же изображения, как и серебряные****. Золотые деньги имели те же изображения.
______________________
* Olear. Reisebeschr.
** Gwagn. Mosc. Descr., 5.
*** Herberst., 39.
**** Собр. Г. Гр., IV, 26-27.
______________________
В XVI веке каждый золотых и серебряных дел мастер мог чеканить монету. Правительство требовало от них, чтоб эта монета имела определенный вес и чистоту. Жители приносили к мастерам слитки серебра и получали от них выделанную монету. Великие князья иногда давали позволение мастерам чеканить монету с их именем, как, например, Иван Васильевич позволил Аристотелю Болонскому чеканить монету с собственным именем и с изображением всадника, а под ним цветка*. В торговых оборотах на монету смотрели как на товар и взвешивали ее на скаловые вески. Естественно, что от права всякому производить монету возникали большие злоупотребления и обманы, как этому мы видим примеры при Василии Ивановиче и при правительнице Елене. При царе Иване Васильевиче денежные мастера были уже под более строгим надзором правительства. Еще в малолетство этого государя в Новегороде был денежный двор, где по царскому указу назначенный московский гость с товарищами ведал денежных мастеров**. В Торговой книге, писанной в последних годах царствования Иоанна Васильевича, говорится, что иностранные рейхсталеры плавят на государевом дворе денежном, и как притом идет речь о доставке покупного серебра в Москву, то из этого видно, что и в Москве в то время монетное производство было в руках правительства***. Но в XVI веке оно не было еще совершенно изъято от участия частных лиц. Петрей говорит, что монету делали в Новегороде, Пскове, Москве и Твери и что были знатнейшие граждане и купцы, облеченные дозволением чеканить монету, только с именем царя и с определенным изображением*. При Михаиле Феодоровиче монету чеканили в тех же четырех городах** и для того в этих городах были заведены денежные дворы. Денежные мастера, работавшие на дворах, получали царское жалованье. Для предупреждения злоупотреблений на денежных дворах были двое голов: один из детей боярских, другой из гостей или торговых людей и, сверх того, несколько целовальников, выбранных из посадских людей и приведенных к крестному целованию***.
______________________
* Библ. иностр. писат. о Росс, 190.
** Соф. Врем., 387.
*** Торг. кн., 116. З.А. O., I.
**** Petrei Chronic, 319.
***** Olear. Reisebeschr., 213.
****** Врем., III. Разряда, кн., 81.
______________________
По поводу распространившегося в 1637 году делания фальшивой монеты и привоза ее из-за границы правительство издало строгие меры в таможнях и преследовало жестоко тех, которые имели у себя денежные формы (маточники)*. Все старые деньги велено было собрать и перечеканить на денежном дворе**. Таким образом, в это время русская монета была исключительно произведением казны. При Алексее Михайловиче денежные дворы были в Москве, Новегороде и Пскове***, на денежном дворе начальствовали дворянин и дьяк, а при них для приема и оценки серебра находились верные (выборные и приведенные к крестному целованию) головы и целовальники****. Во время выпуска медных денег в тех же городах учреждены были денежные дворы медного дела, но по прекращении выпуска уничтожены и по-прежнему восстановлены денежные дворы серебряного дела*****. К концу XVII века денежные дворы в городах не существовали: оставался один денежный двор в Москве******.
______________________
* Собр. Г. Гр., III, 360.
** Доп., III, 193.
*** Собр. Г. Гр., IV, 121.
**** Копии,, 77, 79.
***** Собр. Г. Гр., IV, 121-126.
****** Das Gr. Reich, von Mosc, 181.
______________________
Русская страна, не знавшая у себя ни золота, ни серебра, естественно должна была заботиться о привлечении драгоценных металлов из-за границы, и в том числе иностранной монеты: русские перечеканивали ее на свою монету. Поэтому правительство постоянно хлопотало, чтоб чрез торговлю и платеж пошлин переходило как можно более иностранного золота и серебра в Россию. Еще при Иване Васильевиче Грозном правительство имело об этом сильное попечение*. При преемниках его оно держалось того же направления, обращало иностранную монету в свою собственность и выпускало русские деньги**. Но при царе Алексее Михайловиче стремление собирать в казну иностранные деньги доходило до страсти***.
______________________
* Раф. Барб., 35.
** А. И., IV, 313.— Доп., III, 190.
*** Коших., 77.
______________________
Звонкая иностранная монета, ходившая в России, была золотая и серебряная и принималась на вес, как и всякий другой товар*. Иностранные золотые монеты, ходившие в России в XVI и XVII столетиях, были: червонцы, или дукаты угорские (23 3/4 карата), голландские (23 7/12 карата), польские (23 1/2 карата), флорентинские (в 72 грана), рейнские, корабленики, или английские шифснобли (sniffs nobles или Roses nobles), имевшие на одной стороне изображение корабля с мечом и щитом, а на другой розы (в 136 56/79 гранов три), португальские, самые большие по объему (в португальскую унцию)**. Русские измеряли их вес своими деньгами, в конце XVI века угорские весили 10 денег с полуденьгою, корабленики — 3 алтына 3 деньги, а португальские — 17 алтын и 3 деньги ***.
______________________
* Врем., VIII. Торг. кн., 10.
** Chaud., 62-64.
*** Торг. кн., 117. Зап. Арх. Общ.. I.
______________________
Ценность иностранных золотых монет в сравнении с русскими была подвержена изменениям. Она возвышалась перед важными торжественными случаями, как, напр., перед царскою свадьбою или крестинами царевичей, когда бояре и представители общин приносили царю подарки, состоявшие из червонцев, положенных в дорогих кубках или на блюдах, равномерно червонцы дорожали каждый год перед Пасхою, ибо русские, приходя христосоваться к боярам и вообще знатным лицам, приносили им в подарок разные драгоценности, и в том числе червонцы*. Притом, так как червонцы принимались на вес и по качеству золота, то ценность их зависела и от этих обстоятельств. Чем золото было краснее, тем считалось лучше и дороже, чем бледнее — тем хуже и дешевле** наконец, изменение ценности русского рубля изменяло и отношения к нему иностранных монет. Угорские и голландские червонцы были в одинаковой цене между собою***. В конце XVI века иностранцы определяли ценность их от 50 до 60 денег (вероятно, новгородских), в Торговой книге дукат угорский оценен в 17 алтын 3 деньги****. В начале XVII века ценность дукатов была от 18 до 21 алтына, а иногда, по мере большого требования, достигала и одного рубля*****. В половине XVII века червонец стоил рубль. В последних годах царствования Алексея Михайловича и при Феодоре Алексеевиче они колебались между рублем и рублем двадцатью пятью копейками. Но вообще в это время нормальная ценность его была рубль, ибо так велено было брать его от иностранцев за пошлины в казну. Если мы переведем тогдашнюю ценность на нынешний вес металла, то найдем, что ценность червонца колебалась между 1 руб. 80 коп. и 2 руб. 50 коп. русской настоящей монеты. Рейнские червонцы были равноценны дукатам, но как впоследствии начали их чеканить из 72 долей чистого золота, дополняя остальное количество серебром, то они упали в цене. Польские червонцы в XVI веке были меньше рубля: их было 2 916/1000 в одном русском рубле, но в начале XVII века 200 рублей оценено в 660 флоринов польских, следовательно 2 15/60 составляли рубль. Португальские червонцы с крестом составляли относительную редкость. Каждый весил десять дукатов, в конце XVI века он принимался за пять рублей с четвертью, корабленики — за один рубль десять денег.
______________________
* Маржер.,50, 51.
** Кильбург., 146, — Gwagn. Mosc. Descript., 5. — Fletch. The Russ. Commonw., 32.
*** Ист. Г. Росс, IX. Прим. 731.
**** Торг. кн. 3. А. О., I, 117.
****** Дневн. Марини.
______________________
Из иностранных серебряных монет ходили в России английские шиллинги, голландские гульдены, немецкие рейхсталеры и разные талеры, вообще называемые у нас ефимками (Joachims Thaler). Номинальная цена шиллингу была два алтына, и рубль ходил 16 шиллингов 8 пенсов, но в самом деле русский рубль по его изменчивости принимали за 13 и даже за 12 шиллингов*, голландские гульдены в XVII веке ходили от шести алтын четырех денег до восьми алтын**. Рейхсталеры, называемые у нас ефимками, составляли особую заботу правительства, старавшегося наполнять ими казну***. Ценность их на русские деньги была различна, но вообще вращалась около полтины. При Иване Васильевиче талеры ходили 13 алтын 1 5/9 деньги****, в Торговой книге им назначена цена от 12 алт. с деньгою до 14 алт. 5 денег, смотря по качеству, ибо замечено было, что прежние талеры были доброкачественнее, а потому и ценились дороже*****. Маржерет говорит, что в его время русские покупали ефимки за 12 алтын, или 36 больших денег (72 московки), а при перечеканке получали 42 большие деньги (84 московки), или 14 алтын******.
______________________
* Hakl., 285.
** Доп., V, 218, 234.
*** Собр. Г. Гр., III, 316,409.
**** Солов., Истор. России, VI, 143.
***** Торг. кн., 116. З.А. О., I.
****** Маржер., 50.
______________________
При Михаиле Феодоровиче рейхсталер ценился в половину*. Русские выделывали свой рубль из двух рейхсталеров и при этом получали выгоду, ибо тогдашний рубль был менее двух рейхсталеров двумя лотами веса серебра**. При Алексее Михайловиче велено брать у приезжих иностранных торговцев талеры по 13 алт. 2 деньги и по 14 алтын, а правительство сначала, как выше сказано, перечеканивало их, впоследствии выставляло на них только московский герб и год и пускало в оборот по 21 алтыну с двумя деньгами. При этом казна выигрывала на каждом талере от 7 алтын двух денег до 8 алтын. По выпуске медных денег, когда серебро поднялось в цене, возвысилась ценность талеров. Мейерберг говорит, что 64 серебряные копейки составляли рейхсталер***, что при переводе на более обычный тогдашний счет составляло 20 алтын 4 деньги. По Торговому уставу 1667 года приказано было брать у приезжих иностранцев в пошлину рейхсталер по полтине (по 14 талеров в фунте)****. При этом велено было брать любские талеры, а избегать крестовых (с изображением креста), в которые тогда подмешивали меди. В 1674 году рейхсталер ходил от 55 до 58 копеек*****. Итальянские талеры принимались дешевле, потому что были легче, шведские, носившие простонародное название плешивцев, при переделке в деньги обходились в 12 алтын без новгородки, то есть без двух денег. От этого торговцы советовали их брать в вес четвертью меньше, потому что в них серебро было нечисто******.
______________________
* Olear., 49.
** Olear., 213.
*** Meyerb., 315
**** Доп., V, 185.
***** Кильбург., 119.
****** Торг. кн., 16. Врем., VIII.
______________________

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Описав пути торговли и законы, которым она была подчинена, изложив состояние торгового класса в Русском государстве в XVI и XVII веках, исчислив меры, весы и деньги, употреблявшиеся в тогдашней русской торговле, мы теперь приступим к исчислению ее предметов.

1. Предметы царства ископаемого

Соль. Русская земля производила в различных местах значительный запас соли, хотя производство ее далеко не обнимало всей возможности добывания даже и по тогдашним силам. Соль добывалась на Северном море, в Вычегде, в Пермской земле — Соликамске, Чердыне, в Тотьме, Сольгаличе, Киржаче, Мангазии, Старой Русе, на Холуе в Ряполовском Стародубе, на Волге в различных местах и особенно около Астрахани. На всем протяжении западного берега Онежской губы занимались вываркою морской соли. Соловецкий монастырь имел варницы, между прочим в Керецкой волости, и добывал соль посредством наемных солепромышленников, которых в половине XVII века было у него до 700 человек, постоянно живших и получавших от монастыря денежное жалованье и готовое содержание. Добывая ежегодно до 100000 пудов соли, монастырь отправлял ее в Вологду и Устюг для промена на разные запасы и хлеб, которого не было в северных приморских странах. Монастырь пользовался правом беспошлинной торговли солью, но вообще платил в казну 530 р. за все угодья и промыслы, какие только принадлежали ему*. Ко времени подвоза монастырской соли в Вологду купцы, торговавшие ею, прибывали в этот город. В 1668 году продажа монастырской соли в Вологде подчинилась правилам: выбирались нарочные целовальники из посадских людей и назначалось двое отставных дворян: они обязаны были наблюдать за продажею соли, записывать деньги, взятые за нее, по статьям и по числам, и уведомлять Разряд о количестве проданной соли**. На Онеге Каргополь был, как уже замечено, важным пунктом соляной северной торговли. Немаловажная часть соли сбывалась в Холмогорах, ибо соседние жители берегов Ваги привозили туда хлеб, масло, простые сукна и прочие товары, которые променивали поморцам на соль***. Каргопольцы, устьмехренжане и порожане ездили за солью к солеварням, а равно и сами солепромышленники привозили соляные грузы и складывали в Турчасове и Каргополе. Соль доставлялась в эти места по Онеге с большим затруднением по причине порогов, поэтому на порогах были всегда готовы козаки и тяглецы, первые исключительно занимались выгрузкою и нагрузкою соли, последние были из местных жителей, их промысел был — тянуть суда через пороги и вообще вверх по реке. Коль скоро судно, нагруженное солью, достигало порогов, таможенники, постоянно долженствовавшие находиться на этом месте, посылали Козаков и тяглецов — первых для перегрузки, вторых для перетяжки и провоза судов. Привозимая на место соль складывалась в амбарах у местных купцов или в особо устроенных сараях на гостином дворе. При выгрузке соли козаки должны были складывать ее в стопы, а при продаже приезжим купцам набивать в рогожи и брали за то по полуденьге от рогозины или меха****. Козаки были в заведовании таможенников, которые должны были всегда иметь их шестьдесят человек наготове, и никто, кроме козаков, не смел заниматься этим промыслом. Соль из Каргополя шла преимущественно в Белоозеро, а оттуда развозилась по всей России. В Пермской земле были значительные солеварни у Строгановых*****. Вываренная на них соль складывалась в сапцы: в каждом сапце было шесть пудов******, она отправлялась в Нижний на продажу7*. На месте она стоила за пуд 1 1/2 коп., или 3 деньги, но в Москве — 6 алтын 2 деньги. Соль тотемская вываривалась в незначительном количестве и отправлялась также в Нижний. Она была достоинством лучше морской и пермской и белизною не уступала люнебургской, которая тогда славилась в Европе. Соль, добываемая в Сольгаличе, служила только для удовлетворения потребности соседнего народонаселения8*. Недалеко от Новгорода, близ Старой Русы, добывалась соль натуральная из озера, и в конце XVI века почиталась лучшею в России9*. В XV веке еще не было добывания этой соли, и Великий Новгород получал соль из-за границы, а в XVII веке соль старорусская продовольствовала северо-западный край России10*. Соляные промыслы на озере принадлежали посадским людям, хотя и находились в дворцовых и черных селах, и посадские очень ими дорожили, ибо в 1617 году просили не раздавать в поместья волостей, лежавших близ озера, чтоб им самим не лишиться у частных владельцев права добывать соль11*. При соляной операции назначались целовальники, выборные из посадских, находившиеся под надзором воеводы и обязанные наблюдать за операциею12*. Старорусская соль сбывалась в Новгороде, Пскове, Смоленске, Вязьме, Ржеве, Дорогобуже13*. Соляные промыслы в Старой Русе и, как кажется, повсюду, в XVI веке были обложены податью, так называемою сотною солью14*. Эта пошлина состояла из трех денег на сотню (вероятно пудов)15*. В 1646 году была положена высокая пошлина на соль — каждый солеторговец обязан был платить по 2 гривны с пуда16*. Но вскоре вспыхнувшее неудовольствие народа заставило уничтожить эту подать.
______________________
* А. А. э., III, 153-154.
** Доп., V, 389.
*** А. А. э., III. 154.
**** А. А. э., 1,179.
*** Доп., II, 105.
**** Доп., II, 138.
***** С. Г. Гр. IV, 194.
****** Кильбург, 58.
7* Retch. The Russ. Commonw., 22.
8* Пам. дипл. снош., I, 95. — А. И., V, 413.
9* А. А. э., III, 125.
10* Доп., V, 389.
11* А И., V, 413.
12* С. Г. Гр., I, 387.
13* The Russ. Commonw., 22-23.
14* А. А. э., IV, 5.
______________________
Самые важнейшие соляные промыслы в России, бесспорно, были волженские. Около Нижнего существовало добывание соли, впрочем незначительное. Пониже Симбирска русские выламывали соль, сушили на солнце и складывали в кучи наподобие курганов, потом клали в суда и отправляли в Нижний*. Между Симбирском и Самарой в половине XVII века заведено было усолье, бывшее на откупе от казны, потом в 1660 году оно пожаловано монастырю Саввы Сторожевского, а в 1674 году поступило в заведование казенного воеводы. Оно не имело важного значения, тем более что его разорили козаки**. Самое обильное добывание соли было около Астрахани из соленых озер. Эта соль находилась исключительно в ведении казны, а промышленникам предоставлено было являться на озера и нагребать соль, с платою за то в казну. При Михаиле Феодоровиче за право нагребать соль в астраханских озерах платили по 1 деньге с пуда. При Алексее Михайловиче, во время всеобщего повышения пошлины на соль, астраханское соледобывание обложено было только половинным количеством этой пошлины***. Впоследствии плата за соль оставалась та же, как и при Михаиле Федоровиче: по 1 деньге за пуд, но сверх того за право нагребать соль платили по 1 алтыну с сотни пудов. Во все продолжение XVII века в астраханских соленых озерах наблюдали такой порядок: соляные торговцы, отправляясь в Астрахань за солью, должны были брать из приказа подписные челобитные, т.е. подавать челобитные, на которых дьяки подписывали позволение. Эти подписные челобитные служили торговцам вместо свидетельства. На соляные озера посылаемы были дети боярские и целовальники (при Михаиле Феодоровиче один сын боярский с двумя целовальниками). Они обязаны были надзирать за правильностью промысла, между прочим, чтоб торговцы не продавали никому нагребенной соли, при них складывали соль в паузки, завозни и струги, а они измеряли эти небольшие суда в длину и ширину и отсылали в Караузик, где была общая соляная пристань. Там находились ларечный целовальник с двумя целовальниками, а при Алексее Михайловиче и отряд стрельцов. Они обязаны были надзирать за пересыпкою соли из мелких судов в большие. Эта пересыпка производилась через заорленые (клейменые) кади в двадцать пудов каждая, а как предполагалось, что вес соли впоследствии от высушки убавится, то насыпали с наддачею****. Здесь промышленники платили пошлину. Астраханская соль отправлялась на казенных суднах в Нижний и там оплачивалась***** пошлиною, исключая той, которую нагребали монастыри, имевшие привилегию на беспошлинную торговлю известным количеством соли. Провоз до Нижнего Новгорода предполагал увес (уменьшение веса) от высушки соли, при обложении пошлинами, а равно и при продаже происходили споры и недоумения, поэтому в 1667 году велено в Нижнем Новгороде на тысячу пудов набранной в астраханских озерах соли и записанной в таком числе в проезжих грамотах считать сто пудов увесу******. Таким образом, Нижний Новгород был главным складочным местом соли в государстве: отсюда она развозилась во все стороны и продавалась на ярмарках и торгах, на гостиных дворах, в амбарах и в лавках.
______________________
* Olear., 353.
** А. И., V, 187.
*** А.А. э. IV 5
**** А.И., III, 277.— А. И.,IV, 519.
***** Кильбург., 57.
****** С. Г. Гр., IV, 194.
______________________
В XVI веке соль продавалась мехами, рогозинами и лубьями. Рогозина заключала в себе десять пудов, а три луба составляли рогозину, но были рогозины и в шесть пудов, а в XVII веке правительство приказывало продавать соль на пуды, взвешивая ее, в Новгород соль привозилась на оптовую продажу бочками, весом от трех до девяти пудов в бочке*. Соль составляла предмет торговли на всех рынках и назначалась преимущественно для внутреннего потребления. Потребность ее в больших количествах поддерживалась обычаем употреблять рыбу и даже мясо солеными. В XVI веке русская соль не вывозилась за границу. Англичане не признали ее в числе товаров, годных к вывозу, и нашли в ней дурные качества**, но в XVII веке голландский купец Кильбургер не находил ее дурною, из этого можно заключить, что в течение столетия русские соляные промыслы не остались без улучшения. Соль отправлялась, как мы выше сказали, в Швецию и в Литву. В половине XVII века соль значится и между товарами, которые в Вологде покупали англичане***. Впрочем, отвоз соли за границу не мог быть значителен, ибо правительство не только не поощряло его, но часто и воспрещало. Так, при царе Михаиле Феодоровиче в Пскове запрещено было под смертною казнью вывозить соль за рубеж****. Притом для иностранцев соль русская годилась, как видно, только в крайности, так что немцы, жившие в Москве, не могли к ней привыкнуть и выписывали себе соль из Германии*****. Цена на соль в половине XVII века и в средине России была за пуд около шести алтын и двух гривен****** (при сравнении с деньгами настоящего времени около сорока копеек). Цена эта не всегда и не везде была одинакова, ибо на строгановских солеварнях сапец соли в шесть пудов стоил иногда две гривны, а иногда цена, возвышаясь, достигала четырех гривен. В Новгороде в начале XVII века был в употреблении род соли, называемой крупкою, цена соли была тогда в Новгороде от 2 1/2 до 4 1/4 рублей за берковец7*.
______________________
* С. Г. Гр., II, 137. — А. А. э., II, 275. — Таможенная Новгородская книга 1613 года, хранящаяся в Стокгольмском государственном архиве.
** Lett, of the Mosc. сотр. Hakl., 345.
*** Доп., III, 148.
**** А. А. э., III, 192.
***** Кильбург., 82.
****** Врем., XIII. Pacx. кн. Никона, 26.
7* Тамож. Новг. кн. в Стокг. госуд. арх.
______________________
Металлы. Россия почти не обрабатывала своих металлов. При Иоанне III находка печерских рудников была, кажется, столь же бесплодна, как многочисленные попытки правительства к отысканию руды в XVI и в XVII веках. Только железо выделывалось в горнах и домницах* в Орешке, в земле Корельской, Каргополе, Тихвине, Новгороде, Устюжне, прозванной Железнопольскою**, и около Коширы***. Это не были правильные заводы, а только крестьянские опыты. Феодор Иванович даровал англичанам право завести железные заводы на Вычегде****. Русское железо не считалось хорошим по качеству. Из него выделывались сошники, гвозди и разные принадлежности крестьянского быта. Уклад тихвинский был дешевле новгородского и продавался по 4 рубля за 1000 вершков, а уклад новгородский — 10 рублей за 1000 вершков. Уклад корельский стоил за пуд от 20 до 23 алтын*****. При Михаиле Феодоровиче немцы, по приглашению царя присланные саксонским герцогом, открыли железную руду близ Тулы и начали ее обработку******. В семи верстах от Тулы поставлен был горн, где вытягивалось прутовое железо. Потом этот завод отдан иностранцам Петру Марселису и Тильману Акеме, или Акману, с условиями пользоваться им безоброчно двадцать лет, а потом платить с каждой плавильной печи по сто рублей и в продолжение как льготных лет, так и последних доставлять в казну железо оружейное по 20 алтын, досчатое по 26 алтын 4 деньги, прутовое по 13 алтын 2 деньги, ядерное по 10 алтын за пуд, а проволочное — с убавкою против ходячей цены7*. В 1656 году существовали в том же краю еще два завода: один на реке Угоде, а другой в Поротовском уезде на реке Протве. В 1664 году у Марселиса заводы были отняты, а поротовский и угодский отданы Акеме (Акману) с племянниками и им дана на содержание волость. Царь подтвердил им те же привилегии, какие даны были заводчикам отцом его, с уговором доставлять 11 250 пудов прутового и 3750 пудов связного железа в казну по установленной цене 16 алтын 4 деньги за пуд. Вскоре Марселису возвращен был завод, и в 1668 году он доставлял в казну 20 000 пудов прутового и связного [железа], 5000 кованых досок, 6000 ядер, 20 пушек и разной мелочи по условленным с казною ценам8*. Эти заведения имели право, сверх доставки в казну, продавать железо в частные руки и за границу, но непременно за звонкую монету, которую были обязаны доставлять в казну и брать за нее русскую монету по установленной цене9*. Завод Марселиса имел три печи и десять молотов с двойными горнами, завод протвинский — две печи и четыре молота, состояние угодского завода неизвестно. Сверх того, в 52 верстах от Москвы был казенный павловский завод, но он шел плохо. В самой Москве, за Неглинной, был монетный завод, существовавший еще прежде: там лили пушки и колокола10*. Лучший завод был протвинский. На этом заводе вьщелывалось полосовое железо трех сортов, пушки, выдержавшие опыты в Голландии, двери, ставни, якори в 22 четв. длины и столько же ширины, солеварные црены, сабельные клинки, ядра, ручные мукомольные мельницы, топоры, бердыши, лопаты, засовы, тележные принадлежности, гвозди и проч. В 1668 году железо с заводов продавалось в казну от 8 алтын до 1 р. 15 алт. за пуд. Самое ценное железо было листовое кровельное по 1 р. 15 алт. за пуд. Кованые дверные доски продавались по 30 алт. за пуд, железо в ядрах, пушках и плитах по 8 алт. за пуд. Топоры, бердыши, шпаги, пики, полупики продавались поштучно, ствол мушкетный, шпага, сабля продавались по 20 алтын, полупика — 4 деньги, топор и бердыш, 5 алт., ручная мельница, 5 руб., гвозди и всякая мелочь, 23 алт. 2 деньги за пуд, связное железо, 16 алт. 4 деньги за пуд, сохи по 2 гривны за пару. В 1674 году в общей продаже железо полосовое продавалось у Марселиса от 5 до 5 1/2 гривен, или от 16 алт. 4 деньги до 19 алт. 2 денег, у Акмана — от 6 до 6 1/2 гривен, или от 20 алт. до 22 алт. 2 денег, листовое у Марселиса — по рублю, у Акмана по 1 р. 3 алт. 2 деньги, двойное по 1 р. 6 алт. 4 деньги, литые вещи по полтине11*.
______________________
* Доп., 1,163.
** Ист. Г. Росс, X, 253. — Торг. кн., 136. Зап. Арх. общ., I.
*** Herbeist,., 44.
**** Ст. спис. Флетч., 28 — Hakl., 227.
***** Торг. кн., 136.3. А. О., I.
****** Olear., 157.
7* С. Г. Гр., III, 408-409.
8* Доп., V, 390-394.
9* С. Г. Гр., III, 409.
10* Olear., 149.— Кильбург., 69-71.
11* Доп., V, 390-399.— Кильбург., 71.
______________________
Несмотря на эти домашние заведения, Россия не обходилась без иностранного железа. В 1671 году привезено в Россию 1957 пудов, в 1672-м — 123901 пуд., в 1673-м — 672 пуда. Железо, привозимое в Россию, доставлялось преимущественно из Швеции через Новгород. Привоз железа подвергался общему характеру русского привоза: именно, один раз привозили значительное количество товаров, а в другие годы несравненно менее, и от того случался недостаток в стране. Так, при Алексее Михайловиче Тихвинский монастырь, нуждаясь в железе для связок в каменной постройке, просил особого дозволения послать в Швецию свои товары для промена на железо*. Видно, что поблизости нельзя было купить железа. В России издавна работали всякие железные изделия. Так, в Муроме делали клепаны, которые украшались серебряными резными черенками и носили название муромских**, в Бежецком-Верху — а может быть, и в других местах — работали косы и серпы***. В Ярославле делались разные стальные вещи, и в том числе висячие замки, сходные по фигуре с персидскими****. В Астрахани занимались деланием булатных сабель и панцирей, особенно этим искусством отличались черкесы, там жившие. Царь Алексей Михайлович приказал их потребовать в Москву*****. Но тем не менее Россия получала из-за границы от шведов, голландцев, англичан, частию из Персии разные железные и стальные вещи, и в том числе оружие: последнее было особенною заботою правительства, желавшего, чтобы в России было побольше оружия. В 1633 году торговцы голландские условились доставлять в Россию сабельные полосы, ядра и порохе Напротив, правительство запрещало продавать оружие и всякие металлические вещи татарам и прочим инородцам******. Здесь действовали две причины: предотвращение бунтов и желание сохранить в государстве поболее оружия. Нельзя не заметить, что такая продажа оружия была очень выгодна, потому что, несмотря на запрещение правительства, русские вели с инородцами тайную торговлю оружием.
______________________
* Доп., V, 409.— А. И., IV, 193.
** Врем., VII, Оп. Им. Ц. Ив. В., 12.
*** П. С. 3., I, 231.
**** Кильбург., 69-70.
***** А. И., IV, 301.
****** С. Г. Гр., III, 336.
******* А. А. э., III, 362.
______________________
Из привозных в Россию стальных изделий расходились в торговле ножи, ножницы, замки, булавки и иголки. Ножи привозились в Архангельск стырские, с желтыми черенками, чацкие (датские) с черными черенками, свицкие (шведские) разносторонние: одна сторона сандальная, другая белая, и угорские, ножи считались в оптовой продаже парами, десятками пар, сотнями пар. Они были разной величины. Шилья отличались халяпские, продавались в оптовой продаже тысячами и были трех сортов. Иголок и булавок привозили в Россию довольно большое количество: в 1671 году привезено 623 000 иголок и 154000 булавок, в 1672 году — пять тонн и 1 ящик, в 1673 году — 639 000 больших игл, 545 000 иголок и 120 000 булавок*.
______________________
* Кильб., 89. Торг. кн., 126, 3. А. О., I.
______________________
В XVI веке привозимое в Россию железо продавалось четвертинами, которые заключали в себе полицы. В Торговой книге четвертина иностранного железа означена в 300 полиц. В конце XVI века сто пар ножей угорских и посольских стоили от 6 рублей до 2 1/2, свицких 2 рубля, чацких 40 алтын, а стырских 20 алтын, четвертина, заключавшая 300 полиц, ценилась от 2 1/2 до 6 рублей, из чего видно, что цены на этот предмет были очень неровны*. Железной проволоки пуд стоил от 1 до 3 р.**, четвертина белого железа, или жести, 5 рублей***, дюжина круглых замков 1 рубль****. В половине XVII века за пуд железа заплачено 1 р. 10 алт*****. В 1674 году шведское железо ценилось от 4 3/4 до 6 руб. за берковец******. Две цепи людских стоили 16 алт. 4 деньги, два замка — 4 алт., большой замок 2 1/2 алт7*, тысяча гвоздей от 1 руб. 3 алт. до 2 руб.8*, большой котел 1 рубль 19 алтын 2 деньги9*, топор 3 алт. 2 деньги10*, или гривна, а а Сибири топор продавался за 1 рубль и дороже11*, коса стоила 5 алт., серп 1 алт12*. За подковку лошадей за четыре ноги с подковами в XVII в. брали 4 алтына13*. Оружие в XVII веке можно было купить: мушкет от 1 1/2 руб. до 2 руб., самопал за 3/4 руб., спис за 24 алт., алебарду за 2 р., протазан за 4 руб., сайдак за 1 1/2 руб14*, панцирь можно было купить за 20 алт15*, самопалы, карабины и булатные сабли шведского железа ценились от 5 до 7 руб.16*, но булатные сабли персидские ценились очень дорого, по 40 и по 50 руб., а хонжар персидский можно было купить около 25 р.17* Прочие металлы все без исключения доставлялись в Россию из чужих краев. Медь доставляли нам англичане, датчане, шведы и голландцы. Она была красная и желтая18* и привозилась в полицах, т.е. пластинах и изделиях. В торговле различали разные виды меди: однопечатную, троепечатную, трубчатую, козарскую, тазовую в сосудах и колокольную. В конце XVI и начале XVII века тазовая ценилась за берковец от 14 до 30 р., трубчатая и троепечатная от 14 до 24 р., однопечатная от 13 1/2 до 20 1/2 р., медная проволока от 14 до 30 р. за берковец19*, колокольная медь от 2 р. до 2 1/2 за пуд или от 20 до 25 руб. за берковец, медные тазы в конце XVI века 2 1/2 р. за пуд, кровельная медь от 4 1/2 до 6 р. за пуд, медный подсвечник стоил 8 алт., медный рукомойник полтину, медная лохань то же, медное паникадило 1 р.20*. В начале XVII века гривна меди ценилась в 2 алт. 4 деньги, или 6 р. 12 алт. 2 деньги за пуд21*, в половине XVII в. медная ендова с носком стоила полтора рубля, братина с узорами полтину22*, в 1674 году пуд тазовой меди от 5 до 7 руб., котлы от 4 1/2 до 6 руб., колокольной меди от 4 1/2 до 5 руб., проволоки 5 руб., кровельной меди от 4 1/2 до 6 руб23*, в 1675 году 8 пудов меди стоили 38 руб. и 13 алтын.
______________________
* Торг. кн., 126-127, 3. А. О., I.
** Ист. Г. Росс, X. Пр. 462.— Торг. кн., 127.
*** Ист. Г. Р., X. Пр. 462.
**** Ист. Г. Р., X. Пр. 462.
***** Врем., XIII. Расх. кн. Ник., 57.
****** Кильб., 118.
7* Врем., XIII. Расх. кн. Ник., 23, 26.
8* Доп., III, 168.
9* Доп., V, 240.
10* Врем., XX, Смесь, 28.
11* Доп., II, 173. 12* Врем., XX, См., 28.
13* Врем., XIII. Расх. кн., 21.
14* С. Г. Гр., III, 325.— Оп. г. Шуи, 385.
15* Оп. им. Тат., 38, Врем., VIII.
16* Кильб., 89.
17* Врем., VIII. Оп. Им. Тат., стр. 10.
18* Доп., III, 143.
19* Торг. кн., 126.3. А. О., I.
20* И. Г. Р., X. Пр. 462.
21* Оп. им. Тат. Врем., VIII.
22* А. г. Шуи, 176.
23* Кильб., 118.
______________________
Олово привозили в Россию датчане и англичане. Оно было брусчатое (брусами), лычное (полосовое), рогожное (свертками). Оловянные изделия, привозимые к нам, были: блюда, тарелки, чашки, стаканы, кружки, вообще столовая посуда, которая в старину была во всеобщем употреблении между зажиточным классом. Ценность олова в конце XVI века была: за пуд брусчатого от 40 до 60 алт., лычного от 1 1/2 до 3 р., рогожного от 1 р. 13 алт. 2 деньги до 2 р.* в начале XVII века гривенка олова в изделии стоила 2 алтына 2 деньги**. Английское олово привозилось прутьями и продавалось во второй половине XVII века от 5 1/4 до 6 р. за пуд и от 5 1/2 до 7 1/2 р. Олово привозилось в бочонках и ящиках. Таким образом, в 1671 году привезено 57 бочонков блюд и тарелок 18 ящиков, да 117 дюжин стаканов***. Свинец привозился к нам свиньями****, в десяти свиньях было весу 82 пуда с четвертью. Царь Алексей Михайлович позволил всякому свободно покупать свинец, только записывая в таможне и привозить в Москву для отдачи в казну, откуда купцу выдавались деньги*****. Пуд свинца стоил в XVI веке 10 алт. 1/2 деньги, в 1649 году в Новгороде продавался от 20 до 30 алт. за пуд******, в 1674 году в Москве от 7 до 12 р. за берковец7*.
______________________
* Торг. кн., 125-126, 3. А. О., I.
** Врем., VIII. Оп. им. Тат., 19.
*** Кильб., 116.
**** А. И., II, 135.
***** Доп., III, 189.
******Доп., III, 177.
7* Кильб., 118.
______________________
Золото и серебро привозились в Россию в монете, слитках и изделиях. О привозе золота и серебра в монетах мы уже имели случай говорить. В конце XVI века на одном корабле привезено 16200 талеров*. В 1671 г. привезено 27839 червонцев, 50 000 рейхсталеров, в 1672 г. 111 320 червонцев, 56 629 рейхсталеров, в 1673 г. 15 682 червонца и 12 000 рейхсталеров**. При покупке золота и серебра в слитках купец поставлят обязанностью не иначе покупать его, как рассекая прут металла, дабы увидеть средину. Плата за металл в слитках и изделиях рассчитывалась всегда по отношению к ценности монеты. Слитки покупались ценою ниже монеты, потому что рассчитывали на переделку их в монету и принимали во внимание угар, а изделия покупались выше монетной цены осьмою долею при простой работе, более изысканная работа ценилась дороже, по договору. Был обычай весить золото на русскую монету, считалось, что золотник золота весил 1 алтын с полуденьгою***. Естественно, когда деньги были меньше весом, то их должно было идти более. Предки наши любили украшать свои поставцы (буфеты) золотою и серебряною посудою, а себя разными золотыми и серебряными украшениями, которые частию делаемы были русскими мастерами, а еще более получались из-за границы. То были: золоченые серебряные кубки, братины, стопы, ковши, солонки, чарки, стаканы, кружки, золотые кольца, перстни, серьги, пуговицы, бляхи и проч.
______________________
* И. Г. Р., X. Пр. 462.
** Кильб., 81, 115.
*** Торг. кн., 118. З. А. О.,1.
______________________
Золотник золота в конце XVI века ценился в слитках в 13 алт. 2 деньги*. Но если золото было краснее — что считалось за достоинство, — то платили дороже, за бледное платили дешевле. Непонятна такая дешевизна золота. В 1585 году гривенка серебра оценена в 5 руб., следовательно фунт в 10 руб.** (32 руб. на наши деньги). При Михаиле Феодоровиче фунт позолоченного серебра оценен в 9 1/2 руб.***, а во второй половине XVII века в 10 руб. Золото в изделиях ценилось чрезвычайно различно, тем больше, что золотые веши были украшаемы драгоценными камнями, так, золотая чаша с тремя яхонтами и двумя изумрудами стоила 444 руб. 13 алт. 2 деньги, образ в 87 золотников с двумя изумрудами и четырьмя яхонтами 273 р.****. В начале XVII века чарка золотая в 41 золотник оценена в 28 р., а 20 гривенок и 5 золотников разной серебряной посуды оценены в 60 р. 10 алт. 2 1/2 деньги*****. В XVII веке серебряный стакан стоил 3 р. и 3 р. 16 алт. 4 деньги, серебряная чарка золоченая 3 р., серебряная ложка 16 алтын. По известию Кильбургера, в 1671 году привезено в Архангельск для ввоза в Россию пять пудов серебряной посуды, в 1672 году 3 серебряных кружки, 22 фунта серебряной посуды, 6 печатей с камнями, 9 перстней, 34 серьги, в 1673 году 4 дюжины серебряных стаканов, две с половиною дюжины серебряных чарок, 84 перстня, 7 золотых колец и одна серебряная курильница. Привоз, видно, был не равный, а разный и вообще незначительный, но в то время русские получали эти товары от греков и от армян из Персии.
______________________
* Торг. кн., 117-118. 3. А. О., I.
** Доп., I,199.
*** Врем., VII. Мат. для ист. иконоп., 10.
**** Врем., II, См. 23.
***** Оп. им. Тат., 34-35. Врем., VIII.
______________________
Ежегодно в Россию ввозилось значительное количество золота и серебра для вышивания: пряденого, волоченого и цевочного золота и серебра, бити, канители, трунцала, проволоки и фольги или блесток. Обычай вышивать одежды распространил торговлю этим предметом, тем более что русские не умели сами приготовлять металлов для вышиванья*. Золото и серебро для вышиванья продавалось на литры** и катушками или цевками.
______________________
* С. Г. Гр., III, 337.
** С. Г. Гр., II, 89.— Доп., III, 148.
______________________
В цевке цевочного золота было обыкновенно 6 золотников, и каждый золотник заключал 10 нитей. Самое дорогое золото было нюренбергское, за ним венецианское, миланское, гамбургское, серебро известно амстердамское*. Кроме настоящего золота и серебра, было золото и серебро низшего сорта: полузолотье и полусеребрье**, и, наконец, ниже этого сорта было поддельное золото и серебро или мишура. О количестве привоза этого товара приблизительно можно судить по некоторым отрывочным известиям. Так, в конце XVI века на одном корабле привезено 200 литр пряденого золота***. В 1672 году привезено из-за границы 3131 клубков венецианской и голландской золотой проволоки и только 19 серебряной, два ящика золотой и серебряной бити и 70 фунтов галуна, в 1673 году до 3000 клубочков золота и серебра, два ящика и сверх того еще два пуда золотой бахромы. Поддельного золота и серебра в 1672 году привезено 111 180 клубочков, заключавших в себе 6 пудов 25 фунт., и 206 коробов канители, да кроме того много поддельной серебряной фольги, которою небогатые щеголи украшали свои одежды****. В половине XVI века фунт золотой проволоки ценился от 7 до 8 руб.***** В 1585 году цевка с четвертью пряденого золота стоила 18 алтын две деньги******. По Торговой книге в конце XVI века литра цевочного золота стоила от 4 с полтиной до 6 руб.7* Литра пряденого золота вообще стоила 5 руб., мужское канительное ожерелье 20 руб.8*
______________________
* Кильб., 115-116.
** Доп., III, 105.
*** И. Г. Росс, X. Прим. 462.
**** Кильб., 115-117.
***** Раф. Барбер., 156.
****** Доп., 1,193.
7* Торг. кн., 129. З. А. О., I.
8* И. Г. Р., X. Пр. 462.
______________________
Сверх покупаемых разных металлических изделий, предметом торговли служили произведения русских золотых и серебряных дел мастеров, медников и оловянников. Золото и серебро в изделиях обращалось на предметы религиозные: на распятия, ризы, иконы, оклады Евангелий и пр.*, но также работали кубки скляничною, пуповою и резною работою**, золотые цепи с кольцами разного вида: репьеватые, кумафаренные, ребристые, витые, воблые, гнутые***. Медники и оловянники приготовляли тазы, котлы, подсвечники с большою затейливостью****, золотошвеи продавали разные вышитые вещи, например золотые шапки и проч.*****.
______________________
* Врем., VII. Оп, им. царя Ив. Вас.
** Ibid., 25.
*** Ibid., 28-29.
**** Расх. кн. Ник., 44. Врем., XIII.
***** Ibid., 33.
______________________
Кроме этих металлов, в Россию ввозили другие металлы и минералы: киноварь, которую употребляли для печатей и продавали за фунт от 9 алт. до 2 р.*, а за золотник в половине XVII века по 1 деньге**, сурьму, ртуть, сулему, квасцы, купорос, буру, ярь*** и, между прочим, значительное количество белил, бывших тогда в большом употреблении у русских женщин.
______________________
* Торг. кн., 125.3. А. О., I.
** Расх. кн. Ник., 24. Врем., XIII.
*** Кильб., 99.
______________________
Драгоценные камни. Обычай украшать драгоценными камнями золотые сосуды и наряды привлекал в Россию драгоценные камни, они составляли предмет покупок значительных лиц и богачей. Они доставлялись отчасти из Европы через Архангельск, но более от греков и персиян. Употребительные у русских камни были: яхонты синие и красные, лалы, изумруды, вареники, бирюзы, бечеты, баканы, ящиры, достоканы (топазы), винисы. Яхонт был самый дорогой камень. Красный яхонт продавался до 10 р. за золотник, синий 4 р., лал до 10 р., ладовые серьги стоили от 50 до 60 р., изумруды от 4 до 10 р.*
______________________
* Врем., VIII. Оп. им. Tax, 35.
______________________
Строительный камень и кирпич. Постройка каменных церквей, а впоследствии и каменных домов развивала у русских торговлю известью, камнем и кирпичом. Во многих городах преимущественно занимались каменным и кирпичным промыслом. К ним принадлежат Вологда*, Псков**, Белоозеро***, Переяслав****, где занимались деланием извести. Эти места были исходными пунктами торговли камнем и кирпичом, которою занимались гости в большом размере. По Волге ходили суда, нагруженные кирпичом, известью и бутовым камнем. Кремни составляли также немаловажную ветвь этого рода торговли, ибо в 1648 году один купец отправил 37000 кремней с одним транспортом*****. Камень измерялся паузками******, кремни сотнями, а известь бочками7*. Иностранцы покупали у русских алебастр, и Алексей Михаилович, узнавши, что во ста верстах от Холмогор находится алебастровая гора, хотел захватить в свои руки этот промысел для отправки за границу8*. О ценности каменных материалов можно судить по следующим известиям. В Москве в XVII веке кирпич продавался от 2 р. 10 алт. до 2 р. с полтиною за тысячу, а в городах — дешевле и дороже, судя по мере близости к заводам, на заводах от 1 р. 10 алт. до 2 р. Известь в Москве продавалась от 4 алт. до 6 алт. 4 деньги за бочку9*.
______________________
* А. И., IV, 357.
** Доп., I,136.
*** Доп., II, 146.
**** А.А.э.,I,167.
***** Доп., III, 145.
****** А. И., IV, 136.
7* Кильбург., 78.
8* С. Г. Гр., IV, 179.
9* Кильб., 94.
______________________
Слюда. В старину вместо стекла употребляли слюду для оконниц и фонарей. По известию англичанина в XVI веке, она пропускала более света, чем тогдашнее стекло, и притом в фонарях не подвергалась воспламенению*. Главное добывание слюды было в Керецкой волости Соловецкого монастыря, который обязан был давать в пользу царя десятину. Работа при добывке слюды производилась бобылями**. В 1667 году царь Алексей Михайлович приказал искать слюду в казенных селениях и хотел этот промысел, как многие другие, сделать уделом правительства***. В XVII веке находили слюду около Енисейска****. Слюда продавалась пудами, фунтами***** и четями. Первоначальная торговля ею была совершенно меновая, ибо Север нуждался в хлебе и получал его за слюду. 350 четей ржи в Керецкой волости отдать за полторы чети слюды казалось дешево******. По виду и качеству своему она разделялась на белую и красноватую. Последнего рода слюда ценилась гораздо дешевле белой7*. При Алексее Михайловиче большая часть слюды больше аршина в длину принадлежала казне, ибо и с частных промыслов брали царскую десятину лучшими кусками, а обрезки оставляли людям8*. Пуд слюды продавался в Москве от 15 до 150 р., смотря по качеству и по величине кусков9*. Слюдный фонарь в Москве стоил два алтына с деньгами10*.
______________________
* Retch.
** А. И., IV, 365.
*** А. И., IV, 441.
**** Доп.,IV, 224.— Доп., V,96.
***** Зап. Арх. Об., I. Торг. кн., 134.— Доп., V, 96.
****** Доп., V, 341.
7* Торг. кн., 134.
8* Кильб., 46.
9* Кильб., 40.
10* Расх. кн. Ник., 9. Врем., XIII.
______________________

2. Предметы царства растительного

Земледельческие и огородные произрастания. Россия в XVI и XVII веках не заключала в себе такого хлебного богатства, как впоследствии, потому что плодороднейшие края настоящего нашего отечества не составляли еще его достояния, наши значительные пространства земли были бесплодны. Северная Россия вообще не представляла условий плодородия. В Сибири хлебопашество хотя и возникло в XVII веке, но не могло удовлетворять потребностям страны. Плодороднейшие части Московии были: на северо-восток от Москвы — Ярославская область, на юг — все побережье Оки, земля Рязанская и земля Нижегородская*. Берега Оки давали от 20 до 30 зерен**. На север были плодородными берега Северной Двины, которая весенним разливом так увлажняла землю, что, несмотря на суровость климата, произрастания родились без особых усилий человека***.
______________________
* Раф. Барб., 13, 31, 38. — Fletch. The Russ. Commonw., 7.
** Herberst., 44.
*** Пав. Иов., 30.
______________________
В XVII веке, по мере заселения пространства на юге от Оки, между Окою, Волгою и Доном развивалось земледелие, и эта страна сделалась местом хлебного закупа.
Более распространенные роды хлебных произрастений в России были рожь, овес и гречиха. Пшеница производилась в малом количестве, как это можно видеть из того, что при Феодоре Иоанновиче для английского посольства, ехавшего в Москву, приказано было устроить на всю дорогу запас пшеничной муки, как такого предмета, который не везде можно было достать, тогда как другого рода муку* велено было забирать на дороге. В одной ружной грамоте** царь жалует монастырю в ругу разного рода хлеб, а пшеницы дает только на просфоры. Сатирический русский поэт XVII века недаром выразился, что русская земля орет все рожью.
______________________
* Ст. Сп. Флетч., 1. Врем., VIII.
** А. А. э., I, 168.
______________________
Хлебная торговля происходила везде, где только были торги, крестьяне привозили туда свои хлебные произведения*. Но главный сбыт хлеба был: 1) на вино, купцы скупали хлеб у производителей и подряжались откупщикам и кабацким головам, а равным образом доставляли на винокурни хлеб и сами владельцы пахотных земель, некоторые же занимались сами винокурением и поставляли в казну готовое вино, 2) в Москву, где купцы скупали его значительными партиями, 3) в бесплодные страны Севера и в Сибирь, 4) за границу. В XVII веке в Москве хлебные торговцы составляли товарищества, и, по мере действий таких товариществ, цены на хлеб то возвышались, то упадали. Весною на стругах, зимою на санях привозили в Москву хлеб разного рода, зорко сторожили его закупщики, кулащики и вязчики, которые где купят, вяжут вязку и вязкою многую цену на все прибавляют**. Они покупали у приезжих хлеб оптом и ссыпали в свои амбары и лавки, а иногда, чтоб не допустить товарищей купить в Москве дешево, заранее выезжали из города и покупали у приезжих хлеб на дороге до въезда в столицу. Другие посылали своих агентов в хлебородные уезды: Темниковский, Краснослободский, Шацкий, Рязанский, Мосальский, Калужский и другие, и покупали на месте дешево, а, привезя в Москву, продавали по высокой цене. Эти-то скупщики доставляли хлеб на винокурение. В 1660 году правительство собрало московских гостей, торговцев гостиной сотни, суконной и черных сотен. После многих толков и рассуждений определено ограничить покупку хлеба так, чтоб утреннее время до шестого часа в Москве определить исключительно на покупку хлеба бедным людям, по малым количествам, а потом уже допускать скупщиков, которые покупали хлеб для перепродажи***. В этом же году правительство приказало всенародно объявить жителям уездов Калужского, Воротынского, Мосальского, Медынского, Перемышльского, чтоб они непременно возили хлеб в города, и особенно в Москву, и не продавали его на местах скупщикам****. Но закупки хлеба в Москве не прекращались, как это видно из постановления в 1681 году*****, по которому закупщикам и подрядчикам запрещено покупать большие партии хлеба и отдавать их в казенные подряды, а равно не перекупать хлеба за городом с целью вздорожить его.
______________________
* А. А. э., I,415.
** С. Г. Гр., IV, 69.
*** С. Г. Гр., IV, 69.
**** П. С. 3., I,518.
***** П. С. 3., II, 328.
______________________
Хлебная торговля была обложена пошлиною, называвшеюся померною, прежде с разных мер, а с 1653 года с ценности: по 10 денег с рубля на основании общепринятой тогда таможенной системы пошлин. В Москве хлебная торговля была в заведовании померной избы, где находились голова, ларечный целовальник и выборные целовальники. Они обязаны были ходить по хлебным торжкам и на хлебные пристани и осматривать каждый приходивший с хлебным грузом струг, допрашивать: какой хлеб, сколько мерою, по какой цене, и собирать померную пошлину. Другие целовальники собирали пошлины с мелкой продажи. Вообще целовальники померной избы обязаны были наблюдать за правильностью мер, чтоб везде были казенные четверики и чтоб закупщики не отступали от установленных правил. Собирая пошлины, они записывали в книги: сколько с кого их взято, чей хлеб, откуда привезен, и вели таким образом статистику хлебной торговли*.
______________________
* С. Г. Гр., II, 92, III, 490-492, IV, 71, 384.— П. О. 3., II, 326-328.
______________________
В сибирской торговле хлеб занимал важнейшее место, купцы приобретали сибирские меха, променивая на них русские товары и хлеб в особенности. В Верхотурье, Соликамске, Чердыне — везде был большой закуп хлеба, как казенного, поставляемого для служилых, отправляемых в Сибирь на службу, так и частного, скупаемого промышленниками*. Главный торговый пункт был Верхотурье, а потом Ирбит. Правительство приказывало, чтоб покупаемый в Ирбите хлеб непременно был отправляем в Сибирь, а отнюдь не в русские города. В Сибири средоточием хлебной торговли был Тобольск. Правительство заботилось о том, чтобы в Сибири не поднималась цена хлеба, а потому в наказе, данном в 1664 году тобольскому воеводе, приказывается не допускать служилых людей до покупки большого количества хлеба, свыше пяти или шести четвертей**. Купцы возили хлеб в северные области для промена его на рыбу и ворвань. Сбыт за границу происходил через Архангельск и Нарву, и также в Польшу и Малороссию западным сухим путем. Но вообще торговля хлебом не могла принять большого размера от разных причин. Европейцы в те времена еще не нуждались в хлебе до такой степени, как впоследствии. Правда, Россия и тогда уже могла продавать большее или меньшее количество избытка, но за границу отправлялся преимущественно только хлеб, купленный казною, которою частные люди были ограничены в вывозе. Вообще же, по старинным понятиям, вывозить в большом количестве хлеб за границу считалось опасным и вредным. Таким образом, торговцы, жалуясь в своей челобитной на англичан и прочих иноземцев, выражаются, что они оголодили Русскую землю, вывозя за границу хлеб. Мы часто встречаем запрещение вывозить хлеб за границу. Так, при Михаиле Федоровиче в 1622 году запрещено вывозить за границу хлеб, мясо, рыбу, мед, воск и благородные металлы***. В 1649 году запрещено вывозить хлеб в Швецию****. В 1661 году запрещено на бусах, отправляемых на Караганское пристанище для торговли с Хивою и Бухариею, возить на продажу хлеб и металлы*****. В особенности правительство воспрещало отпуск хлеба в Литву, когда с этим государством происходили неприязненные столкновения******.
______________________
* А. И., III, 176.
** Доп., IV, 354.
*** А. И., III, 173.
**** Доп., III, 237.
***** Доп., IV, 257.
****** Разр. кн., 77. Врем., III.
______________________
Хлеб продавался зерном, мукою, толокном и печеными хлебами. Продажа зерном была в большом ходу, потому что, по старому обычаю, многие имели у себя ручные мукомольные мельницы и приготовляли муку для домашнего употребления*. Но во многих местах, как в Москве, так и в городах, были водяные и ветряные мукомольные мельницы, некоторые водяные мельницы принадлежали казне и отдавались в оброк**. Мельники покупали зерно у приезжих землевладельцев, превращали его в муку и были сами продавцами своего произведения на рынках и торжках. Мука содержалась в рогожевых мехах**** или в кулях: в куле вмещалось двенадцать четей с осминою муки, а зерна до тринадцати четей*****. Мука пшеничная была трех сортов: расхожая, толченая и крупичатая. Первая была достоинством вдвое ниже второй, вторая вдвое ниже третьей. Мука ржаная была несеяная или решетная и ситная: последняя высшего достоинства и высшей цены******. Обыкновенно хлебами назывались хлебы ржаные, пшеничные назывались калачи. Ячмень сеялся мало в сравнении с другими хлебными произрастениями и употреблялся на солод для пива. Крупа была гречневая и овсяная, пшено не было в большом употреблении. Хлебное зерно продавали бочками и полубочками, из них известны бочка селедовка и бочка смоленская, составлявшая половину первой7* овес в XVI веке продавался мехами и полумехами, мех имел четыре зобни. В Новгородской земле хлебное зерно измерялось коробами, во многих других местах и на севере пузами. Но узаконенные меры были: чети, осьмины, полуосьмины и прочие деления осьмины, как выше объяснено8*.
______________________
* Das Gr. Reich v. Mosc, 115.
** А. А. э., III, 89.
*** А. А. э., III, 362.
**** А. И., III, 119.
***** Врем., XIII. Расх. кн. Ник., 46.
****** А. И., I, 327.
7* Торг. кн., 134. 3. А. Общ.. I.
8* Доп., IV, 196.
______________________
Урожай и неурожай хлеба определял его дешевизну или дороговизну. По случаю неурожаев ценность хлеба возвышалась иногда в десять раз более обыкновенной. В XVI веке стоившее три деньги в неурожайный год стоило тридцать денег*. Относительная дешевизна или дороговизна хлеба зависела также от большего или меньшого удаления от хлебных полей: напр., в Сибири и северных странах хлеб был постоянно дороже, чем в средине России. Больший или меньший закуп хлеба имел влияние на повышение цен. Наконец, военные обстоятельства изменяли ценность хлеба в высокой степени, потому что правительство должно было кормить все свое войско, собирая таким образом значительное количество хлеба от жителей. При Иоанне III бочка овса стоила 10 денег, десять печеных хлебов — 10 денег**. При Василии Ивановиче рожь ценилась от 4 до 6 денег за четверть, в Вологде до 14 денег***. В Новгороде короб ржи ценился в 10 денег, короб овса от 5 до 10 денег****. В 1589 году средняя ценность сена означена по четверти рубля за копну вообще, воз соломы стоил две деньги*****. В Москве пшеница, по известию Флетчера, иногда была столь дешева, что продавалась по 2 алтына за четверть******, но в неурожайные годы она доходила до 13 алтын7*. По Торговой книге8*, бочка (заключавшая в себе четыре четверти) пшеницы продавалась в Москве 13 алт. 2 д. (около 1 р. 27 на нынешние деньги), гречневых круп 6 алт. 4 д., провоз до Мурманского (Северного) моря обходился в 10 алтын, а составитель Торговой книги, исчислив московскую цену, им назначенную, и провоз в 10 алтын с бочки, почему-то говорит, что бочка пшеницы обойдется самому купцу в 33 алт., а бочка гречневых круп в 22 алтына. В начале XVII века цены на хлеб в Новгороде9* были: овес по 5 алт., рожь по 10 алт., пшеница 25 алт., мука пшеничная 1 р. за четь. В Москве, во время осады Тушинским вором, цена на рожь поднялась до 2 р., пшеницы и круп до 3 р., сена воз стоил до 4 р.10* Когда положение столицы стало свободнее, то Шуйский, желая успокоить жителей провинций насчет распространившихся слухов об ужасной дороговизне в столице, писал, что четь ржи стоит полтину, четь овса 4 гривны, воз сена 20 алтын, следовательно, эти цены в то время были довольно обыкновенными11*. В 1614 году в Белозерске четверть овса продавалась по 8 1/2 алтын12*. В Пермской земле в 1615 году четь ржи стоила 1 1/2 р., круп и толокна 2 р.13*, в Чердыне крупа, толокно и рожь круглым числом ценились около 2 1/2 р. за четверть14*. В Шуе четь муки ржаной стоила полтину, пять четей сухарей — полтора рубля15*. Цена ржаной муки в Москве при Михаиле Феодоровиче была от 6 алт. 4 д. до 31 алт. 4 д. за четь, пшеничной от 10 алт. до 40 алт, за четь16*, но обычная цена была первой от 8 до 16 за четь, пшеничная же мука была очень разноценна, судя по качеству, таким образом, расхожая была в 12 алт. 3 д., а лучшая 13 алт. 3 д. за осьмину17*. В средине России, напр. в Калуге, средняя цена ржаной муки и овса была 12 алт. На севере России рожь ценилась от 7 алтын до 1 р. за четверть18*. В Западной Сибири средняя ценность ржаного хлеба и овса была 1 р. за четверть, а круп и толокна до 1 1/2 р.19*, в Енисейске пуд ржаной муки стоил полтину, на Лене пуд ржи стоил полтора рубля20*. При Алексее Михайловиче, в первой половине его царствования, средняя цена ржаной муки в Москве была 18 алт. за четверть (около 1 р. 10 к. по нынешнему счету), пшеничной от 30 алт. до 1 р. 6 алт. 4 д. (около 1 р. 86 к. и 2 р. 50 к. на наши деньги), гречневых круп до 22 алтын 4 д., гороху четь от 5 до 32 алтын, в Вологде, в те же времена, ржаная мука стоила 11 алт. 2 д., гречневая крупа 18 алт. 4 д., овсяная крупа 21 алт., пшеница от 26 алт. до 1 р., просо 1 р. 10 алт., толокно 13 алт. за четь, а пшено 53 алт. 2 д. за пуд21*. В 1674 году рожь ценилась за четверть 60 и 70 тогдашних копеек (от 20 до 23 алт. 2 д.), солод 45 коп. (15 алт.), овес 32 к. (10 алт. 2 д.), гречневая крупа 1 р. 20 к. (1 р. 6 алт. 2 д.), пшено 1 р. 60 к. (1 р. 20 алт.)22*, белой муки пуд 1 р. В Пскове и Новгороде во второй половине XVII века средняя цена ржи, овса, ячменя вообще была от 10 до 22 алт.23* В Суздале и Владимире четверть ржаной муки стоила около полрубля, или 16 алтын 3 д.24*, в Арзамасском уезде, в конце царствования Алексея Михайловича, рожь продавалась от 16 алт. 2 д. до 20 алт. за четь, пшеница 16 алт. 4 д. за четь, но дурная пшеница продавалась даже по 6 алтын, ржаные сухари по 10 алт. за четь, а овес от 5 до 10 алт., смотря по качеству: пять алтын платили за самый дурной овес25*. В Олонце в 1658 году четверть ржи стоила 40 алтын с полугривною26*. В Западной Сибири и в Пермской области цена ржи была от 1 р. до 2 р. 11 алт. за четь27*, гречневых круп и толокна до 1 1/2 рублей за четверть28*. В 1689 году четверть ржи оценена в 4 гр., что составляет 13 алт. 2 д., овес в полуполтину, а четверть пшеницы в 20 алт.29* Ценность хлебных произведений в оптовой продаже была дешевле, чем при продаже четвериками30*.
______________________
* Herberst, 42.
** А. А. э., I, 92.
*** Herberst., 54.
**** Врем., XI. Переписная оклад, кн., 2.
***** Врем., XI. О лоз. влад., 22.
****** The russ. commonw., 14.
7* Карамз. Ист. гос. Росс, X, 250.
8* 3. А. Общ., 1,134.
9* Оп. им. Tax, 20-21. Врем., VIII.
10* А. И., II, 250.
11* Г. Гр., II, 346.
12* Доп., II, 37.
13* А. И., III, 56.
14* А. А. э., III, 90.
15* Оп. г. Шуи, 385.
16* Врем., IV. Указ о хлебн. и колач. весу, 13, 23, 29.
17* Ук. о хлебн. и калач, весу, 2, 57, 58.
18* А. И., III, 370.
19* А. И., III, 151,169.
20* Доп., II, 252.
21* Расх. кн. Ник., 28, 37, 45, 46, 59.
22* Кильб., 71,187.
23* Доп., III, 132. Доп., V, 28.
24* Оп. гор. Шуи, 385.
25* Врем., VI, См., 1-13.
26* Доп., IV, 395.
27* Доп., V, 332.
28* Доп., IV, 197.
29* Врем., XX, Смесь, 28.
30* Врем., XIII. Расх. кн., 4.
______________________
Печеный хлеб для продажи приготовляли хлебники и калачники и часто сами были продавцами своих изделий. Впрочем, в городах существовали хлебные и калачные прасолы, которые сами не пекли хлебов, но покупали у хлебников и калачников и продавали*. В Москве хлебники и калачники составляли особые корпорации, обязанные наблюдать установленные от правительства правила. Для этого издавна производилась хлебная известка посредством выборных целовальников из торговых людей, которые, соображая ценность муки, устанавливали, сколько следует из четверти муки выпекать хлебов. Такие известки производились не ежегодно, но возобновлялись в неопределенные сроки, всегда бралась большая или меньшая ценность муки, какая по соображениям могла оказаться на будущее время, и по этим предполагаемым ценам определялось, сколько из четверти следует печь хлебов и калачей. Хлебы и калачи были алтынные, грошовые, двухденежные и денежные. Число выпекаемых из четверти хлебов и калачей разных цен было различно, смотря по ценности муки, чем мука дороже, тем больше из четверти выпекалось алтынных, грошовых, двухденежных и денежных калачей, и наоборот, при дешевизне муки хлебов и калачей было меньше, но зато они были объемистее. Хлебники покупали муку несеяную, и для того в своих заведениях имели мукосеев. Хлебы были ситные и решетные, калачи тертые и коврижчатые**. Кроме хлебов продавались пироги: это были большие пшеничные хлебы и стоили до трех алтын***. Перед Пасхою продавались куличи. В 1651 году кулич стоил 3 алтына 2 деньги****. Повсеместное употребление пива, браги и кваса развило у русских издавна промысел солодовничества. В Москве солодовники составляли особое сословие и жили на известных отведенных местах. В Твери занимались солодовничеством многие посадские семейства и вывозили солод на продажу*****. В разных местах этот промысел занимал рабочие руки и составлял предмет торговли******.
______________________
* Врем., IV Ук. о хлебн. и калачн. весу.
** Ibid.
*** Врем., XIII. Расх. кн. Ник., 17.
**** Расх. кн. Ник., 52.
***** Доп., V, 407.
****** Доп., V. 422.
______________________
В старину продажа померная на четверти, осьмины и четверики касалась не только одних хлебных произрастений, но относилась также к овощам и плодам. Лук, клюква, брусника, сухие грибы, репа, орехи, яблоки, груши и проч. продавались четями*. Впрочем, для них существовали и другие меры: яблоки высших сортов, так называемые наливные**, сохранявшиеся в Москве в погребах, продавались счетом, огурцы тысячами, малина и вишня кузовами, чеснок плетеницами, соленья кадями и чанами. В половине XVII века в Москве четверик луку стоил 3 алт. 2 деньги, в Вологде четверть луку — 21 алт. 2 деньги***. В Москве свежих огурцов тысяча стоила 9 1/2 алтын, кадь соленых огурцов 10 алт, чан соленой капусты 20 алт., ведро рыжиков 9 алт., кузов малины 11 алт.**** Арбузы и дыни составляли лакомство знатных, привозились из Астрахани или воспитывались в парниках, и вообще были немногочисленны в торговле*****. В 1674 году в Москве дыня продавалась от 1 до 4 алт.******.
______________________
* А. А. э., III, 444.
** Кильб., 190.
*** Расх. кн. Ник., 30, 48. Врем., XIII.
**** Ibid., 57,61.
***** Olear., 373.
****** Кильбург., 187.
______________________
Хмель составлял предмет повсеместной внутренней торговли. Его разводили повсюду, между прочим в Пермской земле у солвинских и у иренских татар и вогуличей, хмель променивался ими на русский хлеб. В Москве продажа хмеля производилась в особом ряду. На всех торжках это был обыкновенный товар. Хмель продавался по 12 рублей за берковец. Продавался также и кипами, это были огромные кучи, цена их зависела от веса*. Дрожжи в Москве продавались так, что за 2 алт. 2 деньги можно было накупить дрожжей для выпечения хлебов из целой четверти муки**.
______________________
* Кильбург., 28. Новг. Там. кн. 1613 г. в Стокг госуд. арх.
** Ук. о хлебн. и калачн. весу. Врем., IV.
______________________
Торговля сеном производилась на сенных площадках, и самая продажа носила название трушенья сенного. Сенное трушенье отдавалось на откуп, а иногда на волю посадским людям. Таким образом, в Муроме сенное трушенье было шестнадцать лет на откупу, а в 1640 году пожаловано посаду безоброчно*. Сено продавалось копнами, возами и острамками, два острамка составляли воз. В конце XV века воз сена ценился в 2 алт., в 1582 году копна сена стоила полполтины**. В 1652 году острамок сена стоил от 5 до 6 алт.***
______________________
* А. А. э., III, 437.
** Врем., XI. О позем, влад., 22.
*** Расх. кн. Ник., 4. Врем., XIII.
______________________
Казенное вино. В XVI веке, до Феодора Иоанновича, продажа вина ограничивалась ярмарками и торжками, где ставились временные кабаки*. Но вообще правительство преследовало порок пьянства и не хотело его распространения в народе. Борис ввел казенную продажу вина с целью доставить казне новый источник доходов**. В первые годы правительство получало от 800 до 3000 рублей. С тех пор казенное вино, пиво и мед составляли собственность государя. Продажа напитков совершалась в кабаках, а с 1653 года на кружечных дворах***. Борис хотя первый ввел казенные кабаки, но вскоре должен был уступить народному нерасположению к этой мере и, вступив на престол, уничтожил кабаки в Новгороде, желая преклонить к себе народ, ибо от тех кабаков были всяким торговым посадским людям нужа, и убытки, и теснота, и оскудение****. Воеводы жаловались Михаилу Феодоровичу, что пьянство в кабаках производило разорение народа, и за такие замечания получали выговор с подтверждением увеличивать кабацкие сборы и унимать от пьянства служилых людей.
______________________
* А. А. э., 1,292.
** Fletch. The Russ. Commonw., 44-45.
*** А. И., IV, 199.
**** Доп., I, 249.
______________________
Продажа вина совершалась двумя способами: чрез первых кабацких голов и целовальников, выбранных из торговых людей и приведенных к присяге, и чрез отдачу на откуп. Впоследствии, при Алексее Михайловиче, откупы были уничтожены. В Москве царское вино хранилось в царских подвалах* и продавалось с отдаточного двора**. Производство вина было казенное и подрядное. Около Москвы в XVII веке было много казенных винокурен, но количество производимого ими вина далеко не было достаточным***. Кабачные головы и откупщики (где продажа была на откупе) гнали сами вино, покупая нужные запасы: первые на казенные, вторые на собственные деньги****. Поэтому кружечные дворы представляли большие фабричные заведения: это были обширные дворы, обнесенные со всех сторон забором и стеною, наподобие укреплений. В дворе находились избы, где собирались numyxu*****, ледники, подвалы, поварня, где делалось пиво и мед, винокурня с кладовок’ и торговые бани. Кружечные дворы заводимы были в больших городах и селах. В 1677 году постановлено, чтобы кружечные дворы существовали только в тех поселениях, где не менее 500 душ, и притом непременно на вере, а не на откупе******. Из кружечных дворов головы и целовальники посылали целовальников с вином на ярмарки и торжки, где были заводимы временные кабаки7*.
______________________
* Коших., 60.
** П. С. 3., II, 486.
*** Кильбург., 74.
**** Доп., II, 66.
***** Доп., III, 118.
****** П. С. 3., II, 149.
7* П. С. 3., II, 336.
______________________
Кроме производства вина на казенных винокурнях и кружечных дворах, владельцы имений держали у себя винокурни и уговаривались с верными головами или откупщиками доставлять на кружечные дворы известное количество ведер. В случае неустойки они подвергались пени против подрядной цены вдвое*, почему, вступая в подряд, непременно должны были представить поручительство. Подобные подрядчики, или уговорщики, как они назывались, выставляли вино и на московский отдаточный двор**, но сверх того казною покупаемо было вино в Малороссии и Ливонии и привозилось в Москву для продажи***.
______________________
* П. С. 3., II, 340.
** Коших., 60-61.
*** Кильбург., 74.
______________________
Казенное вино продавалось ведрами, полуведрами, четями ведра, братинами, кружками и чарками. Вино продавалось дороже последними тремя мерами, чем ведрами, полуведрами и четями. Братины составляли восьмую часть ведра*, а кружка составляла двенадцатую часть кабацкого ведра**. По качеству вино в XVII веке разделялось на простое, вино с махом, двойное и тройное. Вино с махом заключало 2/3 простого и 1/3 двойного***.
______________________
* Кильбург., 141.
** Врем., VIII. Оп. им. Тат., 18.
*** Коших., 60.
______________________
Ценность вина была различна, смотря по урожаю или неурожаю хлеба и вообще по цене его, и потому в одних местах России вино было дешевле, в других дороже. В 1607 году в Новгороде вино на публичной продаже имения было продано за 10 алтын ведро*. При Михаиле Феодоровиче, в 1619 году, в Шуе цена вина была четыре рубля с полтиною за шесть ведер**, а в 1625 году в Москве ведро вина продавалось по два рубля***. По известию Кошихина, при Алексее Михайловиче подрядчики ставили на отдаточный московский двор вино от 8 до 10 алт. за ведро, а в 1660 году подрядчики ставили на кружечные дворы вино от 16 до 23 алт. за ведро, а казна продавала от 4 до 8 р.**** В 1663 г., по уничтожении медных денег, вино везде продавалось ведрами, полуведрами, четвертями по 1 р., кружками по 1 р. 16 алт., а чарками ведро по 2 р.***** Позже братина вина в продаже стоила от 5 до 9 алтын, следовательно за ведро от 1 р. 7 алт. до 2 р. 7 алт. 2 деньги. В 1681 году постановлено, чтобы на московском отдаточном дворе и везде в Москве вино продавалось ведрами, полуведрами, четвертями, по полтине за ведро, а при продаже кружками и чарками по 20 алт. за ведро, а в городах различно, судя по тому, как дорог хлеб, но принято правилом, чтобы непременно цена продаваемого от казны вина была вдвое выше той, по которой сама казна покупает вино, а при продаже кружками и чарками прибавлялась сверх этой двойной ценности одна гривна. Так, в северных городах Устюге, Холмогорах, Коле назначено продавать вино по 20 алт. за ведро, в распивной же продаже кружками и чарками по 23 алт. 2 деньги, в Восточной России, напр. Кай-городке, ведрами по 1 р. 3 д. за ведро, а кружками и чарками дороже этой суммы одною гривною******. В начале XVII века в Новгороде ведро простого пива оценено в 4 алтына7*. При Алексее Михайловиче бочка пива стоила 2 р., и эта цена приносила казне большие выгоды, ибо солоду четверть стоила 45 коп., а берковец хмеля от 11 до 12 руб.8*
______________________
* Врем., VIII. Оп. им. Тат., 19.
** Оп. гор. Шуи, 385.
*** А. И., III, 212.
**** Коших., 61.— П. С. 3., I, 169.
***** С. Г. Гр., IV, 122.
****** П. С. З., II, 311,333.
7* Врем., VIII. Оп. им. Тат., 19.
8* Кильбург., 187.
______________________
Казенная продажа вина оказывала тем вреднейшее влияние на нравственность и благосостояние жителей, что она предназначалась почти для одного только простонародья. Бояре, дворяне, помещики, вотчинники, гости, торговцы гостиной и суконной сотен и многие знатные посадские люди имели право — одни всегдашнее, другие временное — приготовлять вино, пиво и мед для домашнего обихода. Это право уничтожено отчасти в 1682 году на том основании, что правительство сбавило цену на казенное вино кружечных дворов и ограничило ее двойным количеством той суммы, по какой оно приобреталось казною, однако помещикам и вотчинникам предоставлялось еще право приготовлять в своих домашних поварнях горячие напитки. В то же время постановлено покупать вино не иначе, как на чистые деньги*, а не в долг, по памятям, за поручительством и под заклады, как это делалось прежде**.
______________________
* П. С. 3., I, 337.
** Доп., III, 278.
______________________
Всякое тайное производство вина и горячих напитков называлось корчемством и преследовалось строго законом*. Относительно покупки иностранного хлебного вина и разных привозных водок еще в 1649 году сделаны были запрещения**, но, впрочем, при Алексее Михайловиче в Москве можно было покупать иностранные водки на аптекарском дворе штофами. Штоф тминной водки в 1674 году стоил 16 коп., или 5 алт. 2 д.***
______________________
* П. С. 3., II, 332.
** Доп., III, 199.
*** Кильбург., 187.
______________________
Лен, пенька и холст. Лен и пенька были важными произведениями в древней русской заграничной торговле*, и англичане почитали их главным предметом отвоза. Лен разводился преимущественно около Вологды, в стране, прилегающей, этому городу, что, как мы уже заметили, подало англичанам понятие о важности этого города в торговом отношении, а также в Новгородской и Псковской областях. Коноплю преимущественно разводили в Смоленской области, около Дорогобужа, Вязьмы** и Трубчевска. Иностранцы замечали, что производство льна и пеньки, равно и торговля этими произведениями не могли в России достигнуть той степени развития, как бы можно было надеяться по причине налогов и стеснений, какими были отягощены и торговцы, и поселяне, не обеспеченные в своем имуществе***. При Алексее Михайловиче близ Москвы разводили значительное количество льна и пеньки в селе Измайловском****. Русский лен был двух родов: большой и малый, первый ценился выше второго в алтын на берковец, он был длиннее последнего, чище и без костриц, его шло на берковец 22 тюка, а последнего 27 и 28 тюков. В Новгороде был род льна, называемый сланец. В Новгороде лен и пенька продавались связками. В 1613 году в Новгороде сто тридцать связок льна и пеньки укладывались на двух возах и ценились в 20 р.*****
______________________
* Пав. Иовий, 40.
** Fletch., The Russ. Commonw., 22.
*** Fletch., 18.
**** Русск. Стар. (Мартынова), 129.
***** Hasse. Hakl., 227, — Новгор. Там. кн. 1613 г. в Стокг. госуд. Арх.
______________________
Русские в половине XVI века не умели делать канатов, почему англичане завели прядильную канатную фабрику, допуская на нее и русских рабочих. Основателем ее был Ричард Грей, и в 1558 году приготовили на ней 70000 пудов*. В конце XVI века русские уже отправляли за границу чесаный лен, трепаную коноплю и канаты**. При Алексее Михайловиче в семи верстах от Москвы построено заведение для обработки льна и пеньки. Оно находилось под заведованием царицы и приносило царской казне большие выгоды. Царь содержал работников с ничтожными издержками и, получая большое количество пеньки и льна, променивал на дорогие иностранные сукна и материи***. В дворцовых селах смоленского края с крестьян собирался оброк пенькою, что составляло в 1667 году 881 берковец****.
______________________
* Hakl., 338.
** Торг. кн., 133. 3. А. Общ., I.
*** Кильбург, 39.
**** Доп., V, 326.
______________________
В XVI веке русские выделывали холст очень дурно, и знатные выписывали для себя заграничный*, а во второй половине XVII века из Архангельска отправлено за границу русского холста, называемого ватманом, 108 500 аршин**. Около Москвы дворцовая слобода Кадашевка вся населена была хамовниками (ткачами), вырабатывавшими полотно, и царица Наталья Кирилловна носила исключительно русское Кадашевское полотно: это подвигало вообще знатных особ употреблять отечественные полотняные изделия вместо выписных***. В Ярославском уезде, в селах Бреитове и Черкасове, жили хамовники и деловцы и ткали убрусы, полотенца, скатерти: им заказывали за деньги работать и цари****. В Вологде приготовляли холщовые цветные палатки, такие же пологи, продаваемые в Москве*****. В Валдайском и Каргопольском уездах, на Двине и Ваге также занимались приготовлением холста. Несмотря на то, русские не переставали выписывать иностранные полотна из Голландии, и притом совсем не умели делать парусины, так что, когда для новопостроенного при Алексее Михайловиче корабля ‘Орел’ нужно было на паруса парусины, то выписано из Голландии 5000 аршин******. Ежегодно в Архангельск привозили несколько сот кусков холста, сшитые рубашки, постельные наволоки, салфетки, одеяла и проч7*.
______________________
* Барбер., 50.
** Кильб., 40.
*** Кильбург., 75.
**** А. А. э., III, 424.
***** Кильбург.
****** Доп., V, 378.
7* Кильбург., 87.
______________________
Вывоз льна и пеньки за границу происходил у нас двумя путями: через Архангельск и Нарву, и направлялся во Фландрию, Голландию и Испанию. В XVI веке этот товар направлялся в Балтийское море, но уже в конце XVI века туда отправлялось незначительное количество*, а главный сбыт его был в Холмогорах. В конце XVII века этот товар отправлялся снова преимущественно в Балтийское море, замечали, что количество вывозимой пеньки увеличивалось с каждым годом**. В половине XVI века берковец конопли в Новгороде стоил 1 1/2 руб., в Холмогорах 2 руб., льна в Новгороде 3 р., в Холмогорах 4 р.***. В 1557 г. англичане получали лен, платя от 20 до 28 шиллингов за центнер****. Фунт белевых ниток стоил от 3 до 4 денег*****. В конце XVI века лен продавался в Холмогорах 27 алт. 3 д. за пуд, или 8 р. с четвертью за берковец, а конопли трепаной пуд 11 алт., или берковец 3 р. 10 алт. Во Фландрии пуд русского льна ценился по 1 руб., конопли пуд по полтине, в Голландии пуд льна — 40 алт., конопли 13 алт. 2 д., в Испании пуд льна — 2р., конопли по 1 р. Как много вывозилось того и другого, видно из того, что в Торговой книге советуют договариваться с иностранцами на большие количества, напр. на 100 и на 1000 берковцев******. В Новгородской земле лен продавался кирбеями, в Олонецкой земле куделями, каждая кудель стоила в 1658 году 30 алт.7* В 1674 г. берковец льна стоил в Нарве 7 р.8* Русское полотно продавалось на холсты, холсты размерялись на аршины и локти. Холсты, т.е. куски полотна, были разномерны: напр., были куски в 12 аршин и в 10 аршин, в 12 локтей и в 10 локтей9*. Русский холст был не шире трех четвертей аршина. В начале XVII века холст лощеный в 12 аршин продан за 12 алт., холст в 10 локтей за 9 алтын10*. Холст, называемый людской, т.е. тот, который покупался господами для их слуг, в XVII веке продавался за аршин по одному алтыну и дешевле, напр., 5 алт. 2 д. за 10 локтей, крашенина (крашеный холст) по 2 алтына. В Сибири, в Енисейске, аршин холста стоил 3 алт. с гривною. Холст ватман, отправляемый, как выше сказано, за границу, стоил от 5 до 6 к., или до 2 алт. за аршин11*. Рубаха, годная для простонародия, стоила от 8 до 10 алтын, а портки 3 алт.12*, рубаха женская высшего разряда — 1 р., рубаха мужская, вышитая золотом по воротнику, — 2 р., портки с тачками, как носили зажиточные люди, 12 алтын13*, простыня белая в начале XVII века стоила 2 алт. 2 д., вологодский полог на большую кровать стоил в Москве от 1 р. 20 к. до 1 р. 50 к.14*
______________________
* Fletch.,., 18.
** Кильбург., 35.
*** Hawtrey., Hakl., 337.
**** Killingsw. Hakl.
***** Раф. Барбер., 57.
****** Торг. кн., 131.3. А. Общ., I.
7* Доп., IV, 395.
8* Кильбург., 40.
9* Оп. им. Татищ., 8. Врем., VIII.
10* Оп. им. Татищ., 8. Врем., VIII.
11* Кильбург., 35.
12* Врем., XIII. Расх. кн. Ник., 25, 39.
13* А. г. Шуи, 111,176.
14* Кильбург., 35.
______________________
О ценности в России привозных полотен можем судить из некоторых отрывочных известий. Так, в конце XVI века на одном корабле привезли 23 амстердамских полотенца в 2 р. и 155 в 1 р. Полотна продавались поставами. Они были различного цвета. Поставец амстердамского полотна дымчатого цвета стоил от 40 алт. до 1 р. 10 алт., сахарного цвета полотна были дороже*. Немецкие нитки продавались мотками на фунты: фунт стоил 3 алт. 2 деньги. Во второй половине XVII века гамбургское полотно продавалось от 6 до 9 р. за кусок, английское от 1 р. 50 к. до 1 р. 90 к., раш от 5 1/2 до 9 р. Куски были различны: иногда в 22 аршина и более**. Между полотняными материями был в употреблении отласец посконный, употребляемый на переплет церковных книг в XVI веке***.
______________________
* И. Г. Р., X. Прим, 462.
** Торг. кн., 127. 3 А. 0.,1.
*** Кильбург., 115.
______________________
Льняное семя и масло скупались купцами в Новгороде, Костроме, Ярославле, Вологде и сбывались за границу через Архангельск. В конце XVI века бочка-селедовка масла стоила в Москве 2 р. 25 алтын, а в Архангельске продавалась по 6 р. 20 алтын*. В половине XVII века четь льняного семени стоила от 18 до 26 алт.: пуд семенного масла стоил 1 р. 10 д., а ведро 27 алт**. В конце царствования Алексея Михайловича ежегодно отпускалось его в Архангельск до 600 ластов, ценою по 24 р. за ласт***.
______________________
* А. И., I. 284.
** Торг. кн., 134. 3. Арх. общ., I.
*** Расх. кн. Ник., 21, 36, 53. Врем., XIII.
______________________
Бумага писчая хотя делалась еще при царе Иоанне Васильевиче, но дурно*, а потому русские постоянно получали ее из-за границы. В Торговой книге ценность бумаги означена 4 гривны за стопу**. В половине XVII века стопа бумаги стоила 22 алтына, в мелкой продаже дестями она продавалась от 7 до 8 денег за десть***. При Алексее Михайловиче было в России две бумажные фабрики, одна на реке Нахре, другая на Яузе. Обе производили дурную бумагу****, а потому правительство не могло обойтись без ввозной бумаги. Цари поручали покупать бумагу для производства дел в приказах гостям в Архангельске, и в 1645 году куплено бы ло 860 стоп*****, в 1664 году куплено 300 стоп******, в 1671 году привезено 28 454 стопы обыкновенного формата, в 1672-м — 3079, в 1673-м — 643 стопы. В последние годы царствования Алексея Михайловича белая бумага хорошего достоинства стоила от 1 р. 10 к. до 1 р. 40 к. за стопу, низшего — от 70 к. до 1 р 20 к., амстердамская — от 1 р. 30 к. до 1 р. 50 к. за стопу, французская почтовая была в той же цене. Русская бумага, несмотря на то что была ниже иностранной, продавалась по той же цене: от 1 р. до 1 р. 50 к. Игральные карты были предметом торговли: в 1674 году они стоили от 23 до 36 к. за дюжину7*.
______________________
* Кильбург., 38.
** Раф. Барб., 34.
*** 3. Арх. общ., 1,127.
**** Расх. кн. Ник., 28, 51, 55. Врем., XIII.
***** Кильбург., 73.
****** Доп., III, 143.
7*Доп., IV, 378.
______________________
Хлопчатая бумага привозилась к нам кипами и мешками, отчасти из Европы через Архангельск, отчасти с Востока через Астрахань. В 1585 году гривенка хлопчатой бумаги стоила 2 алтына*. В половине XVII века фунт хлопчатой бумаги стоил 4 алтына**. В 1674 году пуд ее стоил от 2 1/2 до 5 рублей. Из бумажных материй, привозимых в Россию, известны бязь, бумазея, киндяк бумажный, камка бумажная, кумач, китайка, миткаль, разные узорчатые одеяла и скатерти. Они получались преимущественно с Востока, но в XVII веке начали ввозить к нам бумажные материи и европейцы. В XVI веке аршин бязи стоил 1 алтын***. В XVII веке кумач продавался по 40 алт. за кусок, бумазея около алтына за аршин****, узорчатые скатерти и бумажные материи от 3 до 3 1/4 алт. за аршин*****, за 27 аршин китайки можно было заплатить около десяти алтын.
______________________
* Кильбург., 73, 115.
** Доп., I,193.
*** Расх. кн. Ник., 10. Врем., XIII.
**** Доп., I, 193.
***** Кильбург., 115.
______________________
Поташ, смола, смольчуг составляли постоянно предмет вывоза в большом количестве, но торговля этими произведениями была чрезвычайно стеснена участием власти. Эти статьи в России легко было добывать по причине большого количества лесов. Цари имели казенные заводы, на которых производились работы под надзором выборных целовальников, сверх того, многие частные лица содержали заводы, называемые на тогдашнем языке будными станами. Некоторые принадлежали боярам и ближним людям, другие гостям и торговцам. Со всех заводов собиралась в пользу царя десятая бочка*. Множество таких заводов рассеяно было по землям Новгородской и Двинской. В украинских городах развели поташные заводы в таком изобилии, что правительство сочло это вредным, как по причине истребления лесов, так и потому, что на эти заводы определялись бродяги и будные станы сделались притонами бесчинства**. В царствование Алексея Михаиловича лучший поташный завод принадлежал Морозову и находился в Сибири, а второй после него был казенный завод***. Поташ покупаем был голландцами и фламандцами. В Московии покупали его бочками и продавали в Архангельск на вес. Бочки, в которых содержался поташ и зола, носили особое название золяных бочек и заключали каждая полласта****. Кроме собственно поташу, выделывали еще низкий сорт его, называемый вайдаш, в который русские для плутовства подмешивали и простой золы*****. Поташ продавался пудами, хотя и в бочках, а вайдаш просто бочками.
______________________
* Коших., 116.
** П. С. 3., 1,486.
*** Кильбург., 38.
**** Торг. кн., 6. Врем., VIII.
***** Кильбург., 38.
______________________
Смола покупалась иностранцами преимущественно для корабельных потребностей*. Смола в 1647 году сделалась исключительным достоянием царской казны. Ее покупали головы и целовальники у жителей, а казна перепродавала иностранцам. С 1659 по 1664 год вывозная торговля смолою отдала на откуп англичанину Гебдону, так что все производители должны были сбывать ее непременно этому откупщику**.
______________________
* Доп., III, 199.
** Доп., V, 196.
______________________
Царь Алексей Михайлович взял в свои руки торговлю поташом и смольчугом, вместе с пенькою, юфтью, соболями и говяжьим салом они были в числе указных шести товаров, которые запрещалось частным торговцам сбывать прямо иностранцам, но следовало доставлять в казну, в Приказ большого прихода, через выборных людей, скупавших их повсюду, казна же продавала их иностранцам*. Эти товары сбывались в Архангельск на царских подводах**. Таким образом, казна была фактором между русскими промышленниками и иностранными купцами. В 1664 году эта монополия была уничтожена, позволено всем и каждому торговать с иностранцами, а вместо того повышена пошлина гривною с рубля***.
______________________
* Доп., IV, 281.
** Коших., 116.
*** Доп., IV,377.— П.С.З.,1, 577.
______________________
В XVI века поташ покупался у смольнян, производивших этот материал, по 12 р. за ласт. Бочка русского поташа стоила в Голландии от 4 до 8 рейхсталеров. Бочка смолы стоила 1 р. 10 алт. 4 деньги, смола была двух сортов: черная и бурая, первая была выше достоинством и выше ценою*. Бочка вару в 7 пудов стоила 2 1/2 р., деготь 5 р. за берковец. В половине XVII века бочка смолы в Москве стоила 1 р., в Архангельске продавали ластом от 18 до 20 р. за ласт как дегтя, так и смолы**, тогда производством ее занимались преимущественно на берегах Онеги и Ваги.
______________________
* Торг. кн., 134— 136. З. Арх. о., I.
** Кильбург., 40.
______________________
В половине XVII века заведены были в России мыльные заводы, куда находил сбыт поташ. Лучшим русским мылом считалось костромского — крепкое и серое цветом. Мыло продавалось досчечками. Досчечка простого мыла в 2 1/2 локтя стоила 50 к., а костромского 2 р. 70 к.* Из привозного мыла в Торговой книге упоминается мыло холяпское и испанское: оно продавалось брусками и на вес. Холяпского тысяча брусков стоила от 16 до 25 р., а испанское от 2 1/2 до 4 алтын за фунт**.
______________________
* Кильбург., 70.
** Торг. кн., 127.3. Арх. О., I.
______________________
Производство стекла в России началось при Михаиле Феодоровиче* и развилось при Алексее Михайловиче. Существовало два завода, Измайловский и духанинский**. Стекло обрабатывалось довольно сносно, но не могло удовлетворять всем потребностям. В половине XVII века каждый год в Россию привозилось от 80 000 до 90 000 листов стекла из Ливонии и Малороссии, а из Европы привозили зеркала, зеркальцы и зеркальные стекла в большом количестве, в особенности мелкого размера, потому что такие были в ходу, и всякий жених считал обязанностью подарить своей невесте зеркальце. В конце XVI века дюжина зеркалец стоила 40 алтын. Привозили также стеклянные стаканы, чарки, разные скляницы, очки и прочие изделия***. Зеленая скляница в XVII веке ценилась в 2 алт.****, веницейская скляница в гривну*****. Хрустальные вещи бьии очень дороги, хрустальная белильница при Алексее Михайловиче стоила 2 р.****** Янтарь в конце XVI века стоил фунт от 10 алт. до 4 рублей7*.
______________________
* С. Г. Гр., III, 352.
** Кильбург., 77.
*** И. Г. Росс, X. Примеч. 462,— Кильбург, 91.
**** Врем., XIII. Расх. кн. Ник., 50.
***** Врем., VIII.— Оп. им. Тат., См., 21.
****** Врем., V, См., 22.
7* Торг. кн., 125.3. А.О.,I.
______________________
Лесной товар: бревна, кряжи, брусья, дрова, лубья, тес, доски, вереи, жолобы, лыки, уголь, мох, лапти, рогожи и разные деревянные изделия, ложки, осляди, блюда, солонки, чашки, лучины и также срубы или готовые избы, служили предметом торговли на торгах, в особенности в городах, прилегавших к судоходным рекам. В таких городах образовывались лесные пристани или лесные рынки*. В столицу привозили чрезвычайное множество леса и дров, а также деревянные хоромы, нужные для жителей по причине беспрестанных пожаров. Вместе с тем привозилось много мха, нужного для законопаченья этих складных домов**. Лесная порубка производилась преимущественно на Двине, на Клязьме, по Волге, около Вязьмы, Калуги, Козельска и других мест, прилегавших к Окскому бассейну***. Вывоз леса за границу происходил через Двинский порт из ближайших придвинских лесов, а также из Смоленской области по Западной Двине****. Иностранцы покупали у русских старые хвойные деревья на мачты.
______________________
* А. А. э., III, 363.
** Olear., 146,149.
*** Доп., V, 223.— А. А. э’ III, 36Я.
**** Fletch., 33.
______________________
В половине XVI века англичане покупали в Тотьме бревна от 15 до 16 саженей в длину и в поларшина в узком конце отруба*. При Алексее Михайловиче на реке Юге нашли превосходные мачты, и тогда составилась из иностранцев компания для вывоза леса за границу, она взяла у казны на откуп торговлю лесом и в 1670 году нагрузила 4 корабля. Эта компания получала огромные барыши, ибо дерево обходилось за всеми издержками от 25 до 30 коп., а она продавала его от 4 до 5 рублей**.
______________________
* Hawtrey. Hakl., 337.
** Кильбург., 51.
______________________
Мастерства: плотничное, столярное, судостроительное и мелких деревянных, изделий были издавна распространены в России. Были места, которые славились какими-нибудь изделиями, так, напр., в Козьмодемьянске работали ящики и сундуки*, в Калуге делали красивые ложки и разные деревянные вещи, нужные для домашнего обихода**, в Каргополе красные корельчатые ложки***, в Холмогорах делались сундуки, обитые красною юфтью или тюленьего кожею, известные в Москве под именем холмогорских: в них привозили в Москву товары и потом продавали для домашнего обихода очень дешево****. В Вязьме работали сани, известные по всей России под именем вяземских*****.
______________________
* Olear., 346.
** Herberst., 44.
*** Врем., XIII. Pacx. кн., 55.
**** Кильбург., 64.
***** On. им. Tax, 13. Врем., VIII.
______________________
Бревна, брусья и тесницы продавались смотря по их величине. В Новгороде в XVII веке большое бревно в длину от 8 до 9 саж., а в отрубе от 8 до 9 вершков стоило от 8 до 10 алтын. Бревна меньшей величины продавались дешевле, напр. 7 сажен в длину за 5 алт., в 3 сажени — полалтына, причем, разумеется, бралась во внимание толщина. Тес в Новгороде продавался сотнями, и сотня стоила от 1 р. до 2 р., смотря по величине досок, от 2 до 6 саженей*. В Москве семисаженный брус стоил 15 алт., брус в 5 саженей 8 алт. 2 деньги, четырех— и трехсаженный брус от 5 до 6 алтын, бревна еловые в три сажени — четыре деньги с половиною за бревно. Тридцать тесниц сосновых стоили 2 р., сорок тесниц в три сажени каждая длиною — 1р. 16 алт. 4 д.** На Олонце сто бревен стоили 6 р.*** О ценности дров в Москве в XVII веке можно судить по тому, что дров на восемь денег достаточно было для того, чтоб напечь хлеба из четверти муки****. В XVI веке (1582 г.) сажень дров ценилась от 3 до 4 алтын, или около 40 коп. серебром на нынешние деньги*****. В Галиче сажень дров продавалась по 10 и 14 к.******. В Верхотурье сажень дров ценилась от 20 алтын до 1 1/2 р., тысяча веников 2 р., пуд лыка 10 алт., досчаник, приготовленный для плавания, от 40 до 50 р.7* Из деревянных изделий красные ложки работы Кирилловского и Ферапонтского монастырей с костьми в Вологде проданы десяток за 4 алтына, а без костей — 60 окрашенных стоили 8 алтын. В Москве десять ложек стоили от 5 денег до 2 алтын. Они покупались и сотнями. Сотня ложек ценилась 20 алтын. Стол дубовый с ящиком стоил 9 алт. 2 деньги8*, сани и телега в XVI веке около 1/4 р.9* а в половине XVII века сани стоили около пяти алтын с половиною, за десять саней заплачено один рубль пятнадцать алтын, дуга 2 деньги10*, короб лубяной для укладки товаров в XVI веке 4 алтына11*, а короб для седла в XVII веке 8 денег, дубовый сундук, окованный железом, с замком — 6 р. 8 алт. 2 д.12* В Сибири из деревянных изделий в повсеместной продаже были лыжи, продаваемые около 3 р.13* Рогожи преимущественно делались в Валдайском уезде, и, кроме большого внутреннего употребления, отправлялись за границу. Они разделялись в торговле на большие, малые и двойные или циновки, последние были особенностью России: они делались из липовой коры очень плотно. Рогожи продавались сотнями и тысячами по разным ценам: малые от 1/4 до 2 р., большие от 2 1/4 до 3 руб., цена же циновок простиралась до 4, 5 и 6 р. за сотню. В половине XVI века ежегодно вывозили их в Двинский порт до 400 000, в Нарву более 200014*. Тысяча рогож продавалась тогда от 12 до 18 р.15* Три рогожных мешка, в которых возили муку, стоили 6 денег, по 2 деньги за мешок, в Москве16*.
______________________
* Доп., III, 167-168.
** Врем., XIII. Расх. кн., 10, 27.
*** Доп., IV, 395.
**** Ук. о хлеб, и калач, весу. Врем., IV.
***** Врем., XI. О позем, влад., 22.
****** Кильб,, 168.
7* А Я., III, 365-366.
8* Расх. кн., 9. Врем., XIII.
9* А. А. э. I 414.
10* Расх. кн., 21, 37. Врем., XIII.
11* Доп., I,193.
12* Расх. кн., 34, 37. Врем., XIII.
13* Доп., II, 173.
14* Кильб., 45.
15* Доп., III, 148.
16* Расх. кн., 37. Врем., XIII.
______________________
Вина, бакалейные и москотильные товары. Иностранцы привозили в Россию вина, сахар, пряности, лакомства. Вина продавались бочками, которые были беременные и полубеременные*, также галенками. Но с 1614 года запрещено иностранцам продавать привозные вина галенками, а позволено единственно бочками и куфами **. Это постановлено в предупреждение розничной продажи, которую, однако, и потом иностранцы позволяли себе в подрыв местным торговцам*** в Архангельске. Продолжение тайной розничной винной продажи принудило правительство в 1667 году издать новые строжайшие правила и назначить в наказание двойную пошлину за противозаконную розничную продажу вина, а русских, покупающих таким образом, постановило подвергать пени (заповеди): за первый раз 1/2 р., за второй 1 р., а за третий два рубля****.
______________________
* Доп., III, 206.
** А. А. э., III, 21.
*** Доп., III, 195.
**** Доп., V, 192-193.
______________________
В половине XVII века вообще вкус к винам в России распространился так, что иностранцы привозили вин гораздо более, чем прежде, и потому правительство, страшась, чтоб распространение вина не подрывало казенной продажи хлебного вина, повысило пошлины на иностранное вино*.
______________________
* С. Г. Гр., IV, 198.
______________________
В XVII веке иноземные вина были преимущественно французские и испанские, продавались бочками, куфами, пипами и оксофтами*. Их привозили голландцы, англичане, немцы и шведы: последние покупали французское вино и доставляли в Россию**. Распоряжение, чтоб иностранцы продавали привозные вина единственно оптом, сосредоточивало эту торговлю в руках гостей и вообще первоклассных купцов. Купленные у иностранцев вина содержались в погребах в бочках и продавались галенками и кружками, галенкою называлась посуда из луженой меди, довольно неприятная по своей физиономии. В Москве погреба были вместе и тавернами, потому что покупателю всегда предлагали пробовать покупаемое вино из скляниц, и под этим предлогом продавали его чарками и рюмками. Погреба были частные и казенные***. Ежегодно царь, отправляя гостя с целовальниками в Архангельск для закупки товаров, приказывал в числе их покупать значительные пропорции вин, которые служили не только для царского стола и нужд двора, но и для публичной продажи****. Все частные погреба были обложены оброком. В Москве, при Алексее Михайловиче, за погреб платили до 9 р. годового оброка*****.
______________________
* Кильб., 93.
** Доп., V, 411.
*** Кильб., 189.
**** Доп., III, 206.
***** Кильб., 189.
______________________
Употребительные у русских в XVI и XVII столетиях виды вин были: мускатель, аликанте, Канарское, романея, бастерт, или бастр, испанское, венское*, малвазия, кинарея, белое и красное французское церковное**, разные привозные водки***, уксусы романейский, ренский с травкою и без травки**** и разносол, питье, воспрещаемое в розничной продаже вместе с другими винами и водками*****. В конце XVI века платили за бочку аликанте и мускателя 12 р., Канарского — 10 р., ренского красного и испанского — 6 р., венского — 2 р******. В начале XVII века в Новгороде ведро романеи продано за 25 алт., ведро ренского — 30 алт., аликанте — 1 р., разносолу — 13 алт. 2 д7*. При Алексее Михайловиче цены на вина были гораздо значительнее: за пипу испанского платили от 50 до 80 р., белого французского — от 20 до 30 р., красного — от 10 до 18 р.8* Вина высшего достоинства подвергались большой пошлине, аликанте, бастр, малвазия и мускатель облагались пошлинами в 60 ефимков за бочку, романея по 40 ефимков, ренское 20 ефимков, а церковное вино подвергалось только шести ефимкам с бочки, с водок брали по 6 ефимков с погребца. Сверх того иноземцы, которые пожелали бы сами везти на оптовую продажу во внутренность государства свое вино, платили еще пятиалтынную с рубля пошлину9*.
______________________
* Врем., VIII Торг. кн., 21.
** Доп., III, 206.
*** П. С. 3., II, 558.
**** Доп., III, 206.
***** Доп., V, 195-196.
****** Торг. кн., 21. Врем., VIII.
7* Врем., VIII. Оп. им. Тат., 17.
8* Кильб., 115.
9* С. Г. Гр., IV, 198.
______________________
Торговля с англичанами развивала в русской жизни употребление сахара и сахарных лакомств. Под именем сахара у русских разумелся не один собственно сахар, но вообще всякие лакомства, конфекты и пряности, приготовленные в сахаре, так, напр., говорилось: сахар на гвоздике, сахар на корице, сахар на миндальных ядрах и проч. Собственно сахар у нас разделялся на головной*, коробчатый, сахар на спицах**, горшечный, или мелис, и леденец***. Головной сахар был белый и желтый. В конце XVI века фунт белого продавался от 1 гривны до 1/4 р., желтого от 8 д. до гривны, коробчатого — от полугривны или 1 алт. 4 д. до гривны или 3 алт. 2 д., сахар на спицах стоил от 3 до 5 алтын, леденец от 10 до 20 алтын****. По другому известию, в конце XVI века головного сахару привезено было однажды 42 пуда по 4 р. пуд и 12 пудов коробчатого также по 4 р. пуд*****. Переводя тогдашние деньги на настоящие по весу и принимая рубль XVI века за 3 р. 20 к. XIX века, мы найдем, что пуд сахару стоил тогда на наши деньги 12 р. 80 к., а фунт продавался от 32 коп. до 3/4 р. и до 80 коп., но худшего сахару фунт доходил и до 16 коп. В 1674 году пуд горшечного сахару, или мелиса, стоил от 4 до 6 р. (на наши деньги от 8 р. 32 к. до 12 с полтиною), серого леденцу от 6 до 10 р. (от 12 1/2 до 21 1/2 на наши деньги). Сахар привозился в Россию в бочках, ящиках, коробках в небольшом количестве, потому что он составлял только принадлежность лакомств. В 1673 году ввезено леденца 42 бочки, горшечного сахара — 2 бочки, конфектного — 2 бочки и 6 ящиков леденца. Вообще ежегодно можно положить количество привозимого в Россию сахара от 50 до 60 бочек, но каждого рода привоз был то более, то менее в тот или другой годы, напр., один год привозили более горшечного сахара, другой год более леденца. Приготовленных в сахаре плодов и пряностей привозили более, чем чистого сахара, напр., в 1671 году привезено было 943 бочки винных ягод, 367 бочек и 200 коробов изюму, 98 бочек вареного имбирю, 70 бочек конфект, в 1672 году — 677 бочонков винных ягод, 481 тонна изюму и 1 бочка коринки, в 1673-м — 834 тонны и 1608 коробов вареного имбирю и 35 бочек вареных лимонов******. В числе подобных лакомств были сахар на имбире и арбузы, вареные в сахаре, первого в XVI веке фунт стоил от 10 до 20 алт., а последних — фунт от 3 до 10 алт.7* В XVII веке пуд цукатов стоил от 3 1/6 до 6 рублей.
______________________
* Ibid.
** Торг. кн., 16. Врем., VIII.
*** С. Г. Гр, IV, 198.— Кильбург.
**** Врем., VIII. Торг. кн., 16.
***** И. Г. Р., X. Прим. 462.
****** Кильбург.
7* Врем, VIII. Торг. кн., 16, 18.
______________________
Русские чрезвычайно любили всякие пряности, особенно перец, шафран и корицу, вообще пряности составляли необходимую принадлежность хорошего стола*. Из привозимых в Архангельск пряностей упоминаются перец, шафран, мускатный цвет, корица, кардамон, гвоздика, они продавались мешочками, ящиками, бочонками, кипами и связками. Перцу привезено было в 1671 году 162 связки, в 1672-м — 121 связка, в 1673-м — 5 бочонков, 116 кип и 50 связок, шафрана в 1671-м — 4 бочки, 3 ящ., 2 пуда, в 1672-м — 4 мешочка, 1 ящ.,3 ф.,в 1673-м — 1 ящ., 11 ф., кардамона в 1671-м — Збоч., 2 мешка, в 1672-м — 6 тонн, 1 связка, 5 п. и 5 ф., гвоздики в 1671-м — 11 бочек, в 1672-м — 6 бочек 3 п., в 1673-м — 9 боч. 4 п., корицы в 1672 — 2 пучка, 3 ящ., в 1673-м — 6 пуч., 2 связки и один мешок**. Мускатный орех и цвет привозились в небольшом количестве. Деревянное масло привозилось в значительном количестве, в 1671-м привезено 666 бочек, в 1672-м-135, в 1673-м — 801.
______________________
* Hreberst.,41.
** Кильбург, 87,117.
______________________
Перец был черный и дикий, первый ценился выше — в 5 р. за пуд, а дикий — в 1 р. за пуд*. В розничной продаже в XVI веке перец продавался за фунт от 20 денег** до 12 алт.***, но средняя его цена была от 6 до 8 алтын. В первой половине XVII века фунт перцу стоил 6 алтын****. Шафран в XVI веке продавался за фунт от 2 до 3 р., в половине XVII века — от 1 р. 8 алт. и 1 р. 25 алт. до 2 p. 10 алтын*****. Гвоздика и корица в половине XVI века продавались фунт по 1 р.******, в конце XVI века по 20 алтын7*, в половине XVII века по 26 алт. 4 д.8*, в 1674 г. пуд от 25 до 70 рублей9*. Кардамон в XVI веке фунт стоил полтину10*, в 1674 году пуд стоил от 13 до 25 р11*. Имбирю фунт стоил в половине XVI века от 5 до 8 алтын12*, в конце XVI века от 4 до 6 алтын 4 д.13*, а в половине XVII века от 2 алт. 8 д. до 5 алт. 2 д.14* Пуд изюму в конце XVI века продавался от 13 алт. 2 д. до 1 р.15*, средняя же цена была ему 23 алт. 2 д. за пуд16*, а в половине XVII века — от 1 1/3 р. до 2 р.17* Черносливу пуд стоил в XVI веке от 11 грошей до 1/2 р.18* Винные ягоды продавались в XVII веке от 1 1/2 до 2 1/4 р. за пуд19*. Пуд сарацинского пшена в XVII веке стоил 2 р. 19 алт. 4 д.20*, рису от 80 коп. до 1 р. 60 к.21*. Орехи были в торговле: скатные, зеленые, белые, синие, зеленые ценились в XVI веке 2 р. за пуд, а синие — от 2 алт. до гривны за фунт, орехи белые — от 1 алт. до 1 алт. 4 д. за фунт22*, в XVII веке орехи вообще продавались от 16 до 30 р. за пуд23*. Грецкие орехи продавались счетом. В конце XVI века тысяча грецких орехов стоила 11 алтын. Лимоны покупались поштучно, в конце XVI века платили 2 д. за штуку24*. Чернильные орешки в XVI веке продавались от 6 до 8 талеров за пуд, т. е. от 2 р. 5 алт. 3 д., или от 2р. 18 алт. 1 д. до 2 р. 29 алт. 2д., илидо 3 р. 12 алтын25*. В XVII столетии пуд чернильных орешков продавался от 3 до 6 рублей26*. Ценность деревянного масла в первой половине XVII века была от 3 алт. 1 д. до 4 алт. 2 д. за фунт27*, во второй половине — за фунт от 2 алт. 2 д. до 12 алт. 3 д., или от 2 до 5 р. за пуд28*. Ладан привозился в Россию в значительном количестве: так, в 1671 году привезено было 401 бочка и 13 ящиков ладану. Русские любили самый лучший ладан. В XVI веке ладан продавался около 7 р. 5 алт. 5 д. или около 8 р. 13 алт. 2 д., в конце XVI века пуд белого ладана продавался от 2 до 9 р., желтого — от 1 р. 21 алт. 4 д. до 7 рублей29*. В первой половине XVII века ладан продавался и по 10 д. и по 5 алт. за фунт30*, следовательно пуд — от 1 руб. 13 алт. до 6 рублей. В конце царствования Алексея Михайловича белый ладан продавался от 6 до 10 р., а серый от 3 до 6 р. за пуд31*. Кроме европейцев, к нам привозили ладан с Востока, так, в 1694 году армяне привезли 95 1/2 пудов ладану32*. Ладан худшего достоинства назывался темьян: пуд его стоил от 20 алт. до 1 р.33* В России обрабатывали его темьянные мастера. В 1623 году в Пскове такая работа происходила в темьянной избе перед таможенными головами и целовальниками, с платою пошлины по 7 алт. с пуда. Они обязаны были класть две доли ладанной муки и одну долю воску34*.
______________________
* Ист. Г. Р, X. Прим. 462.
** А. А. э, I. 403.
*** 3. А. О, I. Торг. кн, 124.
**** Расх. кн. Ник. Врем, XIII.
***** Ibid., — Кильбург.
****** Раф. Барб., 56.
7* Торг. кн., 123.3. А. О., I.
8* Расх. кн., 35. Врем., XIII.
9* Кильбург.
10* Торг. кн., 123.3. АО., I.
11* Кильбург.
12* Барбер., 56.
13* Торг.кн., 123.3.АО.,I.
14* Расх. кн. Врем., XIII.
15* Торг. кн.. 123.3. А. О., I.
16* Ист. Г. Р., X. Прим. 462.
17* Врем., XIII. Расх. кн. Кильбург., 116.
18* Ibid.
19* Кильбург.
20* Расх. кн., 47. Врем., XIII.
21* Кильбург.
22* Торг. кн., 122-123. 3. А. О., I.
23* Кильбург.
24* Торг. кн., 128.3. Арх. общ., I.
25* Барберини.
26* Кильбург, 116.
27* Расходн. кн., 56. Врем., XIII.
28* Кильбург., 116-117.
29* Торг. кн., 124. 3. Арх. общ., I.
30* Расх. кн., 24, 27. Врем., XIII.
31* Кильбург, 116-117.
32** А. И., V, 420-421.
33* Врем., VIII. Торг. кн., 18.
34* А. А. э., III, 192.
______________________
При царе Алексее Михайловиче в числе разных привозных трав явился и чай: его привозили из Китая вместе с бадьяном. Он продавался фунтами в бумаге, на которой были написаны китайские буквы. Иностранцы говорили о нем как о редкости. Русские начинали употреблять его в питье с сахаром и приписывали ему целительную силу против желудочного расстройства*, а также считали предохранительным средством против пьянства и пили его на похмелье**. Сибирские купцы привозили хину: ее продавали в Москве от 10 алт. до 13 алт. 2 деньги.
______________________
* Колл., 23.
** Кильбург., 65.
______________________
Солодковый корень и ревень составляли предметы вывозной торговли. Солодковый корень собирался по берегам Волги и продавался в Москве кусками, очищенными от коры. В конце XVI века он стоил от 1 д. до 3 алт. за фунт*, а во второй половине XVII века за пуд до 2 р. 13 алт. 2 д.** Торговля ревенем была собственностью казны. Ревень получался из Бухарин и переходил в Европу через Россию. Главное место его склада было в Тобольске, куда привозили его бухарцы и татары, а также и русские, ездившие за ним в Бухарию. В 1657 году под смертной казнью запрещалось торговать ревенем. Привозившие в Тобольск ревень должны были отдавать его начальству, которое препровождало его в казну***. При Феодоре Алексеевиче позволялось купцам, записавшись в Тобольске, везти самим ревень в Москву на продажу в казну, но отнюдь не торговать им на дороге, так чтобы количество, доставляемое в Москву, было именно то, которое значилось в проезжей грамоте, выданной в Тобольске****. В конце XVII века ревень отыскивали и в Сибири. В 1696 году приказано искать это растение вокруг Нерчинска*****, а год перед тем торговля ревенем в Тобольске, Томске, Таре и повсюду в Сибири, как в городах, так и в степях, где ревень мог быть найден, отдана на откуп гамбургскому торговцу Поппе на пять лет, с тем чтоб он не продавал его беспошлинно за границу****** и не посылал для закупки его по Сибири немцев.
______________________
* Торг. кн., 122. 3. А. Общ., I.
** Кильбург., 71.
*** С. Г. Гр., IV, 28-29.
**** A.H.,V,91.
***** А. И., V, 468.
****** А. И., V, 444.
______________________
Несмотря, однако, на строгие меры, тайная торговля ревенем была сильно распространена в России*. В торговле отличали два рода корня ревеня: копытчатый и черенковый**. Первый, высшего достоинства, различали по доброте, круглоте, плотности и черно-красному цвету***, фунт ревеня в XVI веке стоил от 2 до 10 алтын****.
______________________
* Кильбург., 49.
** С. Г. Гр., IV, 28.
*** Кильбург., 49.
**** Торг. кн., 122.3. А. О., I.
______________________
В XVII веке довольно важна сделалась торговля мареною. Многие торговцы оставляли другие предметы, чтоб обратить деятельность на марену. Марена произрастала около Терка на протяжении шестидесяти верст. Жители Терка и гребенские козаки собирали ее и продавали персидским купцам. Ежегодно из Персии приходило по шести и восьми бус, которые нагружались единственно мареною. Потребность ее увеличилась от того, что в Персии в то время распространено было тканье окрашенных материй. Марена продавалась мехами, каждый мех заключал полтора пуда. Персидские купцы платили за пуд от 17 до 20 алт., а в Персии продавали от 1 1/2 до двух рублей. Однажды, когда воровские козаки преградили путь персидским купцам до Терка, цена на марену в Персии возросла до 7 р. за пуд. Правительство долго не знало об этом промысле, пока один кадашевец, желая отличиться, не подал проекта взять его промысел в казну. Царь Алексей Михайлович приказал объявить жителям Терка, чтоб они не продавали марены в Персию, а доставляли ее в казну, которая будет платить им с прибавкою. В 1650 году велено было состроить в Терке амбары для складки марены и выбрать поля для обработки марены наймом от казны*.
______________________
* А. И., IV, 143.
______________________
Из произведений России, вывозимых за границу, остается упомянуть о лиственничной губке и капе. Первая добывалась на севере и отпускалась за границу, в половине XVII века отпуск ее приблизительно доходил до 60 пудов. Купцы различали ее доброту по мере мягкости, легкости, ломкости, белизны и сладости на вкус. Древесная губка считалась хуже, ибо она была жестка*. Капом назывался застывший березовый сок, который в твердом состоянии можно было употреблять на токарные работы. Из него делали ложки и чарки для питья. Он был очень дорог. Ложка из капа стоила от 40 до 60 коп., чарка до 5 рублей.
______________________
* Кильб., 49.
______________________
Табак — зелье, строго запрещенное — был, однако, в повсеместном употреблении, ибо русские его любили. В половине XVII века фунт табаку стоил 40 алтын*.
______________________
* Кильб., 60.
______________________

3. Предметы царства животного

Многочисленные реки России издавна были богаты рыбою. Обычай свято сохранять посты, установленные церковью, развил у нас повсеместно рыбные промыслы и рыбную торговлю. Не было реки или озерца, где бы не занимались рыболовством, не было базара, где бы рыба не была самым обыкновенным товаром*. Но места, где производились рыбные ловли и куда поэтому склонялась рыбная торговля, были берега Северного моря, русла рек Двины, Ваги, Пинеги, Мезени, Волхова, озера Ладожское, Белое, Ильмень, Селигер, Переяславское, Галицкое, русла Шексны, Оки, Дона и Волги на всем ее протяжении, а в особенности в низовьях около Астрахани**. Обыкновенные, составлявшие ценные предметы оптовой торговли, роды рыб были: семга, треска, лососина, сиги, лодога, снятки и красная рыба, под которою разумелись осетр, стерлядь, белорыбица, белуга, севрюга (по-старинному шеврига). Ловля семги производилась у Колы, на лапонской границе, в Двине выше Архангельска, в Мезене, Пинеге, Емце и вообще по морю, но главный промысел был в Коле, где ежегодно налавливали ее до 200 ластов***. Треска и палтус ловились на Ледовитом море****. Сиги, лососи, лодоги, сырти были рыбы Ладожского озера и его протоков, например реки Волховц*****. Снятки ловились в Белом озере и также в северных реках******. Сельди — в Белом море7*, в разных реках и озерах: в Селигере8*, в Валдайском9*, в Галицком10*, но лучшими сельдями считались переяславские11*. Ловля красной рыбы производилась преимущественно в Волге12*, но красная рыба попадалась также в Оке13*, в Белом озере и в Шексне14*, где стерляди отличались вкусом. В Волге ловилась рыба, обращавшая на себя внимание по своей оригинальности, под названием чиберика, у ней нос был длинный, как у утки, на обоих боках спины черные и белые пятна, брюхо белое, она была очень вкусна15*. Кроме этих пород, во всех русских реках ловились и продавались для местного продовольствия щуки, пискари, окуни, карпы, лещи, судаки, караси, гольцы и проч. Места, удобные для рыбной ловли, назывались тонями, с придачею названия рыб, которых преимущественно ловили в этих тонях. Так, например, были тони сиговые, снятейные16*. В Заонежье рыбные ловли означались мердами17*, на Волге связками и частиками. Частик составлял сто саженей: в частике было две связки с четвертью, следовательно в связке было около 45 саженей18*. В Астрахани места, где ловили красную рыбу и приготовляли ее соленьем, назывались учуги19*. Ловля рыбы совершалась неводами, баграми, крюками, которые у рыболовов назывались гарвами, переметными керешками, тагасами и проч., рыболовы во время ловли плавали на карбасах, челнах и саках, а иногда строили езы или заборы для загона туда рыбы20*. По временам года рыбная ловля называлась вешняя, осенняя и подледная21*. Хотя рыболовством занимались повсюду, но во многих местах рыболовы составляли слободы, т.е. корпорации или цехи, с правами, сопряженными с этим занятием. Такие рыболовные слободы существовали, например, на Галицком озере22*, на Переяславском, где жили царские рыболовы23*, на Волге близ Романова24*, на Белом озере, на Дону и во многих других местах. Они носили название рыбных ловцов25*. Вместе с тем занимались рыбным промыслом другого рода работники и назывались неводчики26*. В некоторых местах, например на Переяславском озере, рыбные ловцы обязаны были доставлять натурою сельдей в определенное время, и такое хозяйственное для царя значение Переяславского озера сохранялось неизменно в продолжение веков27*. На Белом озере рыбный промысел отправлялся также записанными в особый список и составлявшими корпорацию ловцами, они были обязаны ловить рыбу для царской казны. В городе был построен рыбный двор, где находился приказчик, а с ним целовальники, выбранные из белозерских посадских: они выбирались жителями для надзора, укладки, отправки рыбы, для строения садков, где хранилась пойманная живая рыба до отправки. Сверх того, жители были обязаны доставлять гребцов.
______________________
* А. г. Шуи, 64.
** П. С. 3., 1,286,368. II, 213.— А. А. э., 1,113,389. II, 117,275.111,13,16,79,158, 219, 248.-А. И., I, 327. III, 193. IV, 360,460. V, 28.— Доп., 1,125,213, 394. II, 87, 93,151. III, 327. IV, 338. V, 48.— Врем., XIII. Расх. кн. Ник.— Olear., 204, 353, 361, 367, 373. — Fletch., 27,— Jenkins., 364.— Herbeist 44,— Кильбург., 22.
*** Кильбург., 22.— Доп., IV, 338, 380.
**** А. И., IV, 360.
***** А А э., III, 157-158.
****** А. А. э., II, 180.
7* Herberst., 52.
8* А. А. э., II, 275.
9* Врем., XIII. Расх. кн. Ник., 2.
10* А. А. э., I, 387.
11* А. И., I, 327.
12* А. И., III, 272-274.
13* Herberet., 114.
14* Доп., IV, 92. V, 48.
15* Olear., 367.
16* А.А.э., III, 157.
17* А. И., III, 71.
18* А. А. э., I, 412.
19* А. И., IV, 133.
20* А. И., I, 327.-A. А. э., I, 425,— Доп., II, 99.
21* А.А.э.,I, 389.
22* А. А.эд. I, 113.
23* А. А. э., I, 114.— А. И., IV, 458.
24* А. А. э., III, 248-251.
25* Доп., V, 47.
26* С. Г. Гр., I, 327.
27* А. А. э., I, 114.— А. И., IV, 458.
______________________
Живая рыба отправлялась в прорезных судах до Ярославля под надзором выборных целовальников и доходила до Москвы, где шла во всеобщую продажу от казны. Рыбные ловцы не смели никому продавать царской рыбы на сторону*. Но кроме рыбных ловцов, составлявших сословие, обязанное ловить рыбу для царской казны, на белозерские ловли допускались и другие оброчники или закупщики — крестьяне и бобыли разных ведомств, платя пошлины с лодок, с челнов, с саков, с керешек, а впоследствии, в половине XVII века, с ценности рыбы**. В других местах рыбные ловцы хотя составляли сословие, но, вместо доставки рыбы натурою, платили оброк по оброчным грамотам и продавали улов свой свободно. Таким правилам, между прочим, подчинены были ильменские и галицкие рыболовы***. Тверские и городенские рыбные ловли отдавались на оброк. На Ладожском озере хотя ладожские рыболовы и ловили для царя известное количество рыб, например при Феодоре Иоанновиче 640 сигов, 640 лодог и 640 сыртей****, иной год более, другой менее, смотря по приказанию, но тем не менее промышленникам предоставлялось свободно заниматься рыбною ловлею, с платою оброка или побережной пошлины. От этих пошлин освобождались только монастыри, имевшие тарханные грамоты*****. На реке Волховце, на Птиновском острове (и вероятно, на всем Ладожском озере) за ловлю сигов бралась, кроме побережной пошлины, за отвоз в Ладогу наловленной рыбы ладощина, а за набивку рыб в бочку бочечное******. В Вотской и Обонежской пятинах рыбные ловли отдавались в оброк рыболовам, и для сбора законных пошлин посылались сытники7*. На Северном море, Двине и вообще на северных реках рыбные ловли были свободны и, по-видимому, не считались царскою собственностью, как в других местах, но в пользу царя сбиралась десятая рыба со всех, кроме монастырских людей и крестьян, когда монастыри пользовались тарханными грамотами, освобождавшими их от этих повинностей8*. Выборные целовальники ездили по рыболовням и собирали рыбу натурою, а потом привозили к воеводам. Так, в 1663 году значится 61 пуд десятой рыбы, доставленной двинскому воеводе9*. На Волге, как, например, в Казани, Самаре, Саратове и Царицыне10*, царские ловли отдавались с оброка. Астраханские рыбные промыслы, самые важнейшие в России, составляли исключительное достояние царской казны, и производство их совершалось различным способом: или верные головы и целовальники держали их на вере и производили промышленные работы хозяйственным образом, или они отдавались на откуп или на оброк. Те же места, которые оставались без производства работы, назывались порозжими11*. Рыбная ловля в Астрахани обходилась вообще дороже, чем в других местах Волги, потому что наем работников стоил дороже, поэтому производство работ от казны и содержание рыболовных заведений на вере почиталось не вполне выгодным делом, и правительство считало гораздо удобнее отдавать учуги на откуп, а собственно рыбные ловли (связками и неводами) на оброк. В половине XVII века высокая откупная плата за учуги произвела то, что множество учугов оставались порозжими, поэтому правительство приказывало отдавать их дешево, лишь бы они не оставались пустыми12*. Некоторые же учуги отдавались в оброк, например в 1652 году патриарху, с платою 427 р. 24 алт. 1 д. в год. Работы на учугах производились наемными людьми, прибывавшими для этого промысла ежегодно из верховых провинций, а на патриарших учугах патриаршими людьми, нарочно для того посылаемыми под надзором патриарших приказных или детей боярских13*. Откупщики учужинные и рыболовы-оброчники были сами продавцами рыбы, и правительство приказывало, чтоб рыбные ловцы продавали одну только свежую рыбу, а отнюдь не соленую, чтоб не подрывать учужников. Поэтому продажа свежей рыбы с астраханских ловель была под надзором нарочно назначенных для того детей боярских14*.
______________________
* Доп., I, 349, 396.— Дон., IV, 92-93.
** Доп., V, 48.
*** А. А. э., I, 113, 387.— Доп., I,125.— П. С. 3., I. 368.
**** А. А. э., I, 389.
***** A.И.,V, 28.— II.C.3, II, 212.
****** А. А. 9., III, 158.
7* Доп., I, 188.
8* А. И., III, 52.
9* Доп., IV, 338.
10* А. А. э., III, 219.
11* Доп., И, 151.
12* А. П., IV, 133.
13* П. С. 3, I, 286.
14* А. И., III, 193.
______________________
Владельцы частных рыбных ловель также производили работы или посредством своих людей и крестьян их, или отдавали их на оброк. Рыбные ловли Соловецкого монастыря в XVII веке были все отданы на откуп*. Оброчная плата за частные ловли зависела нередко от положения их и от соседства, так что иногда никто не хотел брать в оброк рыбных ловель по причине беспокойного соседства**. Ловли, производимые посредством крестьян, назывались в Новгородской земле вежами, как это видно из одной грамоты, где ловля вежами противопоставляется ловле с оброка***. Вообще частные рыбные промыслы не могли иметь большого значения по причине совместничества казенных. Достаточно для подтверждения этого указать на некоторые случаи. В Казани при Михаиле Феодоровиче, в 1624 году****, были различные рыбные ловли: царские, митрополичьи, монастырские — все они отдавались на оброк. Было замечено, что царский рыбный доход начал уменьшаться оттого, что оброчные ловцы, вместо того чтоб брать в оброчное содержание царские рыбные ловли, находили для себя выгоднее снимать ловли митрополичьи и монастырские да, кроме того, отправлялись в Самару и Саратов, где тогда уже развивалось рыболовство. Правительство запретило им брать в оброк владычние и монастырские ловли, равно уходить в низовья, но приказывало непременно брать в оброк царские рыбные ловли. На Волге и Шексне в 1626 году запрещено было продавать красную свежую рыбу*****, а при Феодоре Алексеевиче митрополичьи рыбные ловли на Ильмене, отдаваемые оброчникам, которые, в свою очередь, раздавали их захребетникам, велено отобрать в казну и платить митрополиту ту сумму, какую давали оброчники******.
______________________
* Кильб., 28.
** Оп. г. Шуи, 346-347.
*** А. И., V, 2.
**** А. А. э., III, 219.
***** А. И., III, 235.
****** А. И., V, 2.
______________________
Торговля рыбою в Московском государстве была царская и частная. Рыба, доставляемая с астраханских царских рыболовных заведений, состоявших на вере, отправлялась на судах в Москву, и лучшая из нее доставлялась к царскому столу, а остальная шла на продажу*. Астрахань — важнейшее место добывания рыбы — была вместе с тем важным рыбным рынком. Торговля производилась как свежею, так и соленою рыбою. Свежая продавалась в городе на исадах, как выше сказано, самими ловцами, снимавшими воды на оброк**. Так как у них скупали рыбу прасолы, которые потом значительно набавляли цену на рыбу, то правительство, стараясь остановить их самовольство, установило, чтобы прасолы являлись на торг не иначе как после 3-го часа дня, и притом дозволяло им брать барышей не более пяти алтын с рубля***. Каждый год приплывали в Астрахань весною и осенью суда и привозили хлебные запасы, а вывозили рыбу и икру****, купцы приезжали за рыбою из разных верховых мест, особенно из Казани, Нижнего и Ярославля*****.
______________________
* Коших., 116.
** А. И., III, 192.
*** А. И., III, 193.
**** А.И., III, 278.— П. С.3., I, 286.
***** А. И.. III, 272.
______________________
При наборе рыбы на учугах покупатели обращались к начальству и просили дать им сына боярского или целовальника для бесспорной укладки рыбы и платежа пошлины. При нагрузке измеряли рыб казенною мерою. В Астрахани и вообще на Волге под словом рыба разумелась известная единица рыбной меры. Так, например, чтоб составить рыбу, нужно было то или другое количество рыбного товара. Рыба разделялась на полурыбники. Два полурыбника составляли рыбу, пять шевриг, три теши и три косяка в Астрахани принимались за рыбу*. В гребном судне укладывалось от 3000 до 5500 рыб**, но обыкновенно судно измеряли в длину и поперек и делали гадательные заключения о вмещении в нем рыбного товара. Купцы, возившие из Астрахани рыбу вверх по Волге, оплачивали ее пошлиною в Нижнем, и при этом, как и по поводу соляных грузов, происходили недоумения: глазомерные расчеты величины судна, без знания геометрии, оказывались ошибочными, притом счет рыб в Нижнем был не тот, что в Астрахани, так что в Нижнем считали на рыбу не пять, но три шевриги и принимали каждую тешу и косяк за целую рыбу*** в измерительном смысле этого слова.
______________________
* Доп., II, 86-87.
** А. И., III. 272.
*** А. И., III, 273.
______________________
Рыба в продаже была свежая, просольная и сушеная. Свежая летом доставлялась к месту продажи в прорезных судах, а зимою мерзлая, просольная продавалась бочками. Белуга и осетрина продавались штуками, что называлось длинною рыбою, тешами, косяками и спинками, также рассекались по звенам и клались в бочки*. Осетринные и белужьи пупки продавались лукнами. Соленые сиги, семга, лососина, лодога продавались всегда бочками, но вместе с тем и на вес пудами, а мелкие рыбы — снятки, вандыши, хохолки — осьминами, как и грибы**. Сушеная рыба была прутовая, вяленая и ветреная***. Икра в торговле различалась по цвету, по приготовлению и по месту добывания. По цвету встречается различие между черною и темно-серою, оба рода добывались в Астрахани и вообще на Волге, первый род добывался из осетров и стерлядей, а второй из белуг и назывался также армянскою икрою: зерна ее были величиною с перец****. Ловля белуг предпринималась преимущественно для икры, так что при большом изобилии, добывши икру, выбрасывали прочь самое туловище белуги*****. Была еще икра желтая, добываемая из щук, она составляла пищу для простого народа. По способу приготовления икра разделялась на зернистую, или немятую, и паюсную, которая продавалась стулами******. Главное место добывания икры была Астрахань, где она солилась и часто высушивалась на солнце7* Посолив икру, ее клали в корыта, чтоб вытекли жирные соки, потом укладывали в бочки и давили крепко, пока она не превращалась в твердую массу8*. Мятая, или паюсная, икра составляла достояние казны. В половине XVII века никто не смел ею торговать, исключая откупщиков, которые снимали казенные икряные учуги9*. Немятая икра была свободный товар и ценилась ниже паюсной. В Москву привозили ее зимою на санях, и хозяева, купив ее, держали в погребах на льду10*. По месту приготовления у нас икра была астраханская учужная, казанская, яицкая. Коллинс говорит, что в его время была в продаже икра, которую делали из белуг, добываемых в Оби11*. В XVI веке икра продавалась корсоками и лукнами12*. Но обыкновенная продажа икры была пошевами. Пошев заключал в себе шесть пудов или немного более13*. Но икра, как и рыба, продавалась и бочками, а также и на вес пудами.
______________________
* А. И., I, 327.— Коших., 62-63.
** А. А. э., И, 180.
*** Домостр., 90.
**** Olear., 21.
***** Коллинс, 39-40.
****** Коших., 63.
7* Olear., 204.
8* Колл., 39.
9* Olear., 204.
10* Кильбург., 21.
11* Коллинс, 32.
12* А. А. э., I, 295.
13* Доп., III, 146.
______________________
Торговля рыбой подвергалась бесчисленным мелким поборам, принадлежавшим собственно этой ветви торговли, как-то: с рыбной кладки, с рыбного боя, с рыбной выборки, с рыбной разделки, с мытья, со складки, с бочки. Но в 1654 году эти поборы заменены обычною рублевого пошлиною*.
______________________
* П. С. 3., I, 330.
______________________
Рыбный товар был предметом вывоза за границу, но трудно определить, в какой степени. Роды рыб, отправляемых за границу, были семга, палтус и треска — вообще рыбы вод северного бассейна. Жители Кольской области, занимаясь ловлею трески и палтуса, променивали их англичанам и датчанам на сукно, медь и олово*. Соленая семга в изобилии отправлялась за границу и продавалась в Голландии, Фландрии и Франции**. Икра отправлялась с царских волжских учугов в Архангельск. Алексей Михайлович отдал всю торговлю паюсною икрою иностранцу Ферпортену на десять лет с условием платить за пуд по три рейхсталера, что приносило царю до 40 000 рейхсталеров. Большое количество русской икры шло в Англию, Нидерланды, Францию и особенно Италию, где она считалась лакомством под именем caviaro***. В числе вывозных статей рыбного товара был клей, называемый карлук. Он добывался из белуг около Астрахани и принадлежал казне. В 1637 году отпущено было в Нарву 1450 пудов этого товара****. Ежегодная добыча его простиралась до 300 пудов. В Москве он продавался от казны.
______________________
* Доп., I,213.
** Торг. кн., 3. Врем., VIII.
*** Olear., 204.
**** Кильбург., 46.
______________________
В половине XVI века (1563 г.) лучшая свежая осетрина продавалась по 30 алтын за штуку, стерлядь по 4 алтына, лосось по 3 алт. 2 д., белорыбица 5 алтын*, но во время подвоза в приволжских городах, как, например в Ярославле, где число привозочной рыбы простиралось до 3000 штук одних осетров, можно было купить целого осетра за 7 алтын**. Соленая осетрина продавалась по полтине за штуку, белорыбица по 2 1/2 алт., бочковая рыба: лососина, лодожина, сиговина продавалась за бочку по 1 руб. 22 алтына, бочка соленой щуки по 40 алтын, семга — за пуд 3 алт. 2 д., паюсная икра — 13 алт. 2 д. за пуд***. В конце XVI века соленая Кольская семга в Холмогорах продавалась по 2 алтына за штуку, в бочке вмещалось до двадцати штук, а иногда целая бочка достигала цены 4 руб.**** Бочка переяславских сельдей, в которую входило с лишком до двухсот штук, стоила 11 алтын 4 деньги*****. Треска продавалась сухая и соленая. Первая отправлялась более в Балтийское море, последняя в Северное. Сто штук сухой трески составляли четыре пуда, и пуд продавался по 13 алт. 2 д., а соленая на Северном море стоила 23 алт. 2 д.****** В XVII веке пуд трески в Москве стоил 26 алт. 2 д.7* В Астрахани в 1623 году севрюга по таксе стоила: с икрою 7 денег, без икры 5 денег, осетр и белуга мерою в пять шевриг продавались: икряные по 5 алт. 4 ден., а яловые по 4 алт. 1 ден.8* Но позже, в 1628 году, сто рыб осетровых оценено в 70 рублей, что выходит по 23 алтына за штуку9*. Вообще в Астрахани можно было у ловцов получать рыбу очень дешево, напр. за 200 стерлядей по 15 грошей или десять алтын, а за 12 больших карпов — четыре деньги10*. В Москве в половине XVII века двадцать белуг стоили 18 р., а 20 осетров 8 p.11* Семга в половине XVII века продавалась по полтине, а иногда цена ее возвышалась и до 70 и до 80 коп., соленая при отвозе за границу продавалась по 12 коп. или 4 алтына12*. Пошев икры в 6 пудов с небольшим ценился в XVII веке около 13 руб., следовательно, пуд немного более 2 рублей13*. Фунт икры в Москве продавался 2 алт., десяток пучков вязиги — 1 алт. 3 деньги с полуденьгою14*. Пуд клею в XVI веке — от 2 до 5 рублей15*. О цене щук, лещей, окуней и проч. можно заключить приблизительно из того, что в 1652 году в Валдае 200 окуней и 27 щук стоили 1 р. 26 алт. 4 д., а 50 щук, 16 окуней и 17 лещей — 1 р. 11 алт. 4 д.16*
______________________
* А. И., I, 327.
** Ж. М. Н. Пр. 1856. Февр., 104.
*** А. И., I, 327.
**** Торг. кн., 3. Врем., VIII.
***** А. И., I. 327.
****** Торг. кн., 3. Врем., VIII.
7* Кильбург., 187.
8* А. И., III, 193.
9* А. И., III, 274.
10* Olear., 372-373.
11* Кильбург., 21.
12* Кильбург., 22.
13* Доп., III, 146.
14* Врем., XIII. Расх. кн., 25, 29.
15* Торг. кн., 7. Врем., VIII.
16* Расх. кн. Ник., 2. Врем., XIII.
______________________
Жемчуг был важным предметом ввоза, потому что составлял самое обычное украшение русских нарядов. Жемчуг разделялся на бурмитский и зерновой. В торговле смотрели, чтоб жемчуг был окатен (кругл), сходчив и водою чист. Ценность его была различна, смотря по величине и чистоте. Жемчуг бурмитский продавался на жемчужины. Жемчужина, весившая две серебряных деньги, продавалась рубля за два, весившая 4 д. — за 4 р., а весившая алтын — рублей по 8. Зерновой жемчуг продавался на золотники, и цена золотнику была различна, смотря по тому, сколько зерен войдет в золотник: чем меньше, тем дороже, и наоборот. Золотник жемчуга из 20 зерен стоил 1 р. 6 алт. 4 д., из 25 зерен — 1 р. 3 алт. 2 д., золотник в 30 зерен — 1 р., золотник из 50 зерен — полтину, а из шестидесяти зерен — 13 алт. 2 д. Цвет жемчуга всегда принимался во внимание: чем белее, тем он был дороже, желтого жемчугу никто не хотел покупать*. Жемчужное ожерелье, какое носили мужчины в XVII веке, можно было купить за 6 1/2 руб., а женские, судя по достоинству, были иногда очень дороги, напр. в 200 рублей. О степени привоза можно приблизительно судить из известия, относящегося к концу XVI века, где сказано, что на корабле привезено жемчугу 1203 золотника по 2 руб. с полтиной, а 476 золоти, по 1 руб. 26 алт.** По свидетельству Кильбургера, в 1672 году привезено в Россию 2000 штук крупного и 9 фунтов мелкого, в 1613 году — 26 фунтов 22 золотника, 21 ящик, 2 дюжины, 19 ниток и 420 штук крупного***. Сверх привозного жемчугу, у нас был свой, добываемый в Двине****, но он уступал привозному.
______________________
* Торг. кн., 122. 3А. О., I.
** И. Г. Р., X. Прим. 462.
*** Кильбург., 107.
**** Heiberst., 59.
______________________
Моржовая кость, называемая в русской торговле рыбьим зубом, добывалась на Северном море*, напр. около Мезени, летом промышленники для моржового промысла плавали на Новую Землю, на Вайгач**, но обильнейшее добывание моржовой кости было в Сибири, на Восточном океане, по берегам Мотыклея, Анадыра*** и на Северном океане у устья Колымы. В этих странах в половине XVII века найдено такое огромное количество костей, что ими можно было нагружать суда****. Они сбывались преимущественно в Царырад, Крым, Персию и Бухарию*****, где ее употребляли на оправу ножей и кинжалов, отчасти они шли и в Европу, сверх того, некоторые употребляли внутрь порошок из моржовой кости, приписывая ему целительную силу. До половины XVII века промышленники обязаны были платить десятую кость в пользу царя******, но царь Алексей Михайлович обратил всю торговлю моржового костью в казенную монополию. В 1649 году в Архангельске и Холмогорах велено объявить, чтоб все везли кости в таможню, а таможенники будут выдавать им деньги по оценке, на всех торгах велено отбирать рыбий зуб и отсылать в казну7*. Чем крупнее кость, тем считалось ценнее. Иногда пуд выходил из трех костей, иногда из четырех, иногда из восьми и более. Мельче кость, именно от 8 до 16 костей в пуде, считалась гораздо малоценнее8*. В половине XVII века в Сибири моржовая кость ценилась среднею ценою по 1 р. за фунт9*. Кроме моржей, ловили еще морских волков, из зубов которых делались ножи10*. Пушные товары в глазах иностранцев казались самым важнейшим источником богатства России. Но это богатство не было неисчерпаемо. В начале XVI века вся Россия была наполнена бесчисленным множеством зверей, но в половине XVII века в Европейской России промыслы пушных зверей упадали11*, a в конце XVII века чувствовался недостаток мехов уже в самой Сибири. Впрочем, XVI и XVII века были временем высшего значения меховой торговли. До перехода русских за Уральские горы Россия получала меха из лесов, которыми покрыты были ее европейские владения. Лесистые берега Оки доставляли белок, куниц, горностаев12*. В Смоленской области непроходимые леса изобиловали лосями, вепрями, рысями, куницами и бобрами13*. Во многих местах на реках и озерах жили так называемые бобровники, которые, как и рыболовы, составляли особую корпорацию звероловов, обязанных доставлять ко двору меха14*. Такие бобровники жили, между прочим, в Дмитровском уезде. Но важнейшие и богатейшие места звериных промыслов были берега Ваги, Двины и Печоры15*. На Устюге ловились черные лисицы, а на Ваге лисицы черные и лисицы пепельного цвета16*. Берега Печоры обильны были соболями, куницами, бобрами, волками и белками17*. Открытие Сибири развернуло для России неслыханные сокровища пушного богатства на пространстве от Уральских гор до Восточного океана. С тех пор вся деятельность мехового промысла перешла в Сибирь.
______________________
* Доп.. III, 81.
** Доп., V, 172.
*** Доп., III, 348, IV, 10.
**** Доп., III, 349.
***** Доп., III, 81. — Fletch.,23.
****** Доп., III, 81.
7* Доп., III, 191.
8* Доп., IV, 99.
9* Доп., III, 349.
10* Раф. Барб., 47.
11* Коших., 74.
12* Heiberst., 46.
13* Доп., V, 76.
14* А. А. э., 1,120.
15* Chancellor, 80.
16* Heiberst., 54.
17* Heiberst., 55.
______________________
Торговля мехами разделялась между правительством и купцами или, лучше сказать, главное ядро ее было в руках власти, а купцам доставались избытки. Власть приобретала меха следующими способами: 1) от инородных подданных, плативших мехами дань, называемую ясаком, эта дань или доставлялась самими инородцами начальствующим лицам того уезда, где они жили, или же служилые люди посылаемы были в юрты (жилища инородцев) и приносили ясак воеводам, которые поручали выборным торговым людям оценивать меха и потом отправлять в Москву. 2) Кроме ясака, воеводы получали от инородцев при платеже ясаков поминки мехами. Воеводы, как и служилые люди, законно могли принять их, но не смели оставлять у себя, тем менее продавать, а должны были препровождать в казну, откуда им выдавали деньги. 3) Торговцы, покупая меха в Сибири, обязаны были давать в казну десятого зверя, и притом самого лучшего, сверх того, начальство могло у промышленников и торговцев во всякое время отобрать в казну меха, коль скоро они окажутся высшего достоинства. Кроме употребления мехов на царское жалованье, казна вела ими значительный торг. Торговля эта поручалась гостям и целовальникам из торговцев*. При Феодоре Иоанновиче купцы от казны посылались для скупа мехов и получали награды за удачные приобретения**. В Москве были казенные лавки, где продавались меха. Казенные меха отправлялись в Северный порт, а также променивались грекам, армянам, персиянам, бухарцам на восточные товары. Впоследствии, когда возникли торговые сношения с Китаем, меха сибирские сделались важным предметом вывоза в Китай. Вообще очень часто казенные меха имели значение ходячей монеты и выдавались в тех случаях, когда нужно было выдавать деньги. Таким образом, посольству, отправленному в Константинополь, вместо необходимой суммы для раздачи милостыни разным церквам и монастырям, правительство дало меха***. Стараясь привлечь в Россию серебро, правительство давало поручения гостям и целовальникам в Архангельске променивать меха на ефимки****.
______________________
* Коших., 74.
** Доп., I,199.
*** Врем., IX. Наказ послам, 49.
**** Доп., III, 190.
______________________
Частная торговля мехами была чрезвычайно стеснена совместничеством власти, как мы уже имели случай объяснить. Русские купцы во многих местах не смели торговать в юртах, а в отдаленной Сибири хотя это и было дозволено, но не иначе как после сбора ясака, и притом с условием отдавать в казну лучших зверей. Во многих местах русским промышленникам было вовсе запрещено самим заниматься звероловством, а предоставлялось это занятие одним инородцам, платившим ясак, это касалось до татар, остяков, вогуличей, чувашей*. При Алексее Михайловиче купцы не имели права продавать меха высокого достоинства свыше 20 р. за пару и 300 р. за сотню** по московской цене. Запрещалось в Сибири частным торговцам отпускать меха в другие государства, особенно в Бухарию, откуда купцы приезжали для закупки мягкой рухляди***. В Европейской России запрещалось продавать меха грекам, армянам, персиянам****, потому что казна принимала на себя наделение мехами торговцев этих народов. Что касается до торговли в Архангельске, то купец, отправляющий за границу меха, был стеснен тем, что не смел продавать своих товаров, прежде чем не продадутся казенные, притом казенные были лучшие и могли продаваться дешевле, чем частные, поэтому купец всегда рисковал понести убытки. Иногда правительство устанавливало запрещения торговать какими-нибудь из мехов, напр., в 1675 году запрещено было торговать голубыми и черными песцами, и повсюду велено было у проезжих торговцев отбирать этого рода меха и выдавать за них деньги*****. Так, в числе указных шести товаров (вместе с пенькою, смольчугом, юфтью, поташом, салом) при Алексее Михайловиче были соболи******.
______________________
* Доп., V, 429.
** Коших., 74.
*** Доп., IV, 355.
**** П. С. 3., II, 325.
***** А. И., IV, 539.
****** Доп., IV, 273, 281.
______________________
Частные торговцы приобретали меха посредством мены с инородцами в Сибири и в Северной России*, мены, дозволенной на гостиных дворах, а в отдаленной Сибири и в юртах и посредством покупки от казны. Они сбывали меха внутри России и вывозили в Архангельск и Нарву**. Нередко меха привозили в Архангельск не из Москвы, где было главное средоточие меховой торговли, но прямо из Сибири по Двине. Гости и торговцы, стесняемые коммерческим совместничеством власти, умели изворачиваться в свою пользу. Так, торговцы в Сибири давали воеводам взятки, и воеводы оставляли в их руках лучшие меха, а в казну отсылали меха худшего достоинства, уверяя, что лучше достоинством доставленных в казну не было, в самой Москве гости, быв призваны для оценки казенных мехов, оценивали казенные меха дороже, чем они стоили, а между тем сами торговали мехами и скупали в Сибири меха посредством своих агентов, успевавших подкупать воевод и приобретать для своих хозяев лучшие меха. Таким образом, у казны были меха похуже, чем у гостей, а казна должна была продавать их дороже, чем гости. Эти злоупотребления, однако, послужили еще к большему стеснению меховой торговли. В 1697 году совершенно запрещено частным торговцам покупать в Сибири меха соболей и черных лисиц, а предоставлялось купцам, желающим вести этого рода торг, и внутри и вывозя за границу, не иначе как купив меха в казне***.
______________________
* А. И., II, 27, 57.
** Кильбург.
*** А. И., V, 472,474.
______________________
Из пушных зверей первое место занимали соболи и лисицы. Соболей продавали парами и сороками. Сверх целых мехов продавали отдельно собольи лапки, брюшки, душки, собольи опушки. Хвосты продавали поштучно, а лапки, брюшки, душки сшивались в меха и продавались парами и сороками. Лучшие соболи продавались всегда отдельно от брюшек*. Соболи держались в мешках из синей холстины, которые сверху и снизу открывались, и чем теснее был мешок, тем считалось лучше для мехов. Соболи сортировались на три рода: добрые, средние и плохие. Низший сорт соболей назывался недособоли**. В конце XVI века в Холмогорах соболи, которые обходились в Перми по 10 р. за сорок, продавались по 25 р.*** В XVII веке мы встречаем разные цены соболей, смотря по достоинству. В 1608 году пара соболей в Новгороде продавалась за 2 1/2 р.**** В 1647 году в Енисее, следовательно на месте добывания, 11 сороков соболей оценены в 951 p. 16 алт. 4 деньги, следовательно по 86 р. 13 алт. за сорок, а 11 сороков собольих пупков 44 р. 23 алт. 2 деньги, следовательно по 4 руб. 2 алт. 10 1/2 д.***** При Михаиле Феодоровиче средняя цена соболей означена в 50 р. за сорок******, т.е. соболи в эту цену расходились более других сортов. Но отличные соболи ценились до 200 р. за сорок, таким образом, десять сороков соболей, посланных в дар визирю в 1643 году, оценены в 2000 р.7* При Алексее Михайловиче обращались казенные соболи достоинством от 30 до 300 рублей за сорок, при раздаче дворянам жалованья соболями давали особам первой статьи в 50 р., второй — в 40, третьей — в 30 р. за сорок, или парами: людям первой статьи — по 10 р., второй — по 7 р., третьей — по 5 р., а достальным — 3 р. за пару8*. В конце царствования Алексея Михайловича собольи меха были от 10 до 1000 р. за сорок9*, но соболи в 1000 р. за сорок были чрезвычайная редкость, и даже соболи выше 400 р. за сорок не составляли обыкновенного товара. По средней ценности можно положить, что соболья шуба в XVII веке стоила от 40 до 50 р.10* Собольи хвосты ценились от 3 алт. 2 д. до 10 алт. за штуку или от 6 р. до 18 р. за сорок11*. Хвосты ценою выше составляли уже редкость12*. Иностранцы, покупая у русских соболей сороками, считали их циммерами, циммер составлял 20 пар13*.
______________________
* Кильбург., 23.
** А. И., IV, 53.
*** Врем., VIII.-Торг. кн., 5.
**** Оп. им. Тат., 5.— Врем., VIII.
***** Доп., III, 109.
****** Olear., 226.
7* Наказ посл. Врем., IX, 80.
8* Коших., 52.
9* Кильбург.
10* А. И., IV, 276.
11* Кильбург., 27.
12* Ibid.
13* Olear., 50.
______________________
При сборе ясаков слово соболь, как в рыбной торговле слово рыба, имело вообще значение меха, так что, например, три бобра зачислены были за восемь соболей, шкуры других зверей измерялись также единицею названия соболь: говорилось, что столько-то шкур такого-то зверя составляют соболя*.
______________________
* А. И., IV, 53.
______________________
Лисицы были семи родов: черные, черно-бурые, черночеревые, бурые, сиводушчатые, белые и красные*. Черные лисицы доставались в Восточной Сибири**, были известны лисицы уфимские, устюжские, простые русские. Лисьи меха были в большом употреблении, особенно на мужские шапки***. На шубы зажиточные люди употребляли соболей. Большое употребление лисьих мехов было причиною, что цены на эти меха поднимались до чрезвычайности, так что в конце XVII века иностранцы находили выгодным ввозить в Россию французских лисиц****. Лисицы в Сибири ценились: бурая и красная — по полтине, сиводушчатая — по 26 алтын за штуку*****, а черная — от 10 до 50 p.****** В XVI веке за мех черно-бурой лисицы платили от 30 до 40 червонцев7*. В начале XVII века пара лисиц в Новгороде куплена за 30 алт.8*, а при Алексее Михайловиче мех черной лисицы стоил в Москве до 60 р., лапчатый мех, сшитый из черных лисиц, стоил от 20 до 36 р. Белые лисицы ценились от 25 до 30 коп. за штуку9*. Простые лисицы продавались сотнями, и сотня в XVI веке стоила 2 р.10* Горлатные лисьи шапки, которые были в большом употреблении, стоили от 1 до 10 р.11*
______________________
* 3. А. О., I.-Торг. кн., 133.— Доп., III, 109, IV, 72.
** Доп., IV, 120.
*** Herberst, 41.
**** Кильбург., 28.
***** Доп., III, 109.
****** Доп., II, 158.
7* Раф. Барбер.,41.
8* Оп. им. Тат., 6. Врем., VIII.
9* Кильбург., 25.
10* Врем., VIII.-Торг. кн., 5.
11* А. И., IV, 276.-Доп., I, 205.
______________________
Куницы в XVI веке ловились по берегам Оки, но впоследствии они там уже составляли редкость, и этот зверь добывался на северо-востоке и востоке России. Лучшими куницами считались башкирские. В XVI веке замечали, однако, что русские куницы уступали шведским*. В XVII веке в торговле они разделялись на лесных и каменных. Каменных вообще было мало. Куньи меха продавались сороками и всегда почти в целостном состоянии, а не так, как соболи, т.е. с лапками, брюшками, душками вместе, только куньи хвосты продавались отдельно**. В XVI веке куницы продавались по 13 р. 2 гр. или по 40 еф. за сорок, они служили предметом отправки за границу. Автор Торговой книги советует подряжаться на сто сороков. Вообще куница ценилась втрое ниже соболя, соразмерно относительному их достоинству. Англичане обратили внимание на меха этого рода, потому что они были дешевле и, следовательно, доступнее большинству покупателей***. В XVI веке русские куницы в изобилии отправлялись из Фландрии в Испанию, где стоили 40 червонцев за сорок****. В начале XVII века в Новгороде куница стоила около 6 алтын. Кунья шуба без покрышки стоила около 12 рублей. Куницы употреблялись на рукавицы*****.
______________________
* Herberst., 41.
** Кильб., 25.
*** Lett, of the Mosc. Сотр. Hakl., 333.
**** З.А. О., I.-Торг. кн., 132.
***** Оп. им. Тат., 6. — Врем., VIII. — Оп. гор. Шуи, 454
______________________
Бобры в старину были повсеместным зверем, как это доказывают частные случаи, где упоминается о бобровниках* и о бобровых гонах. В XV и XVI веках в земле Рязанской и около Воронежа производилась значительная ловля бобров. Но умножение народонаселения истребило этих пугливых зверей и ограничивало место их ловли преимущественно Сибирью. Впрочем, русские бобры были ниже достоинством, чем сибирские. Количество бобров, столь обильное, умалилось скорее других зверей. В 1635 году правительство заботилось уже о сохранении бобров и строго запрещало ловить бобров и выдр капканами**. В конце XVII века меха бобров уже к нам ввозили и променивали на бобровую шерсть***. Бобры разделялись на настоящие и кошлоки. а по цвету были черные, черно-карие, карие, рыжие****. Лучшими считались черные. Бобры продавались десятками***** и юфтями. В выписи об отправленных через нижегородскую таможню в 1648 году товарах сказано: четыре юфти бобров******. В Торговой книге XVI века обычная цена черному бобру означена 2 р., причем автор советует подряжаться доставлять заграничным торговцам до 5000 бобров разом7*. Судя по степени взимания пошлин, в 1586 году в Новгороде бобер в 1/4 был ценнее соболя, ибо за 30 бобров брали ту же пошлину, как за 40 соболей8*. При Феодоре Иоанновиче 5 бобров, подаренных царице, стоили 8 рублей.
______________________
* С. Г. Гр., I, 327.
** А. А. Я., III, 393.
*** Кильбург., 75.
****Доп., IV, 201.
***** С. Г. Гр., II, 89,139.
****** Доп., III, 145.
7* З.А.О., I-Торг.кн., 133.
8* С. Г. Гр., II, 89.
______________________
В конце царствования Алексея Михайловича ценность бобров за десяток в оптовой продаже была от 8 до 30 рублей*. Бобры употреблялись преимущественно на женские шапки и ожерелья, но нигде не видно, чтоб бобровые меха служили для шуб. Пуд бобровой струи в XVI веке стоил 3 рубля**. В 1674 году фунт сибирской бобровой струи стоил 4 1/2, а украинской — 1 1/2 рубля. Фунт бобровой шерсти в то же время в Архангельске стоил около 3 рублей***. Русские вычесывали бобровую шерсть не только из новых бобровых мехов, но и из поношенных и продавали иностранцам, она отправлялась во Францию, где из нее делались шляпы. При этом русские дозволяли себе подмешивать в бобровую шерсть несколько кошачьей, это побудило французское правительство запретить покупку русской бобровой шерсти, а между тем и голландцы начали заниматься выческою бобровой шерсти****.
______________________
* Кильб., 115.
** Раф. Барбер., 57.
*** Кильб., 40.
**** Кильбург., 47.
______________________
Белки были самым употребительным мехом. Их добывали повсюду, но добываемые в средней России были худшего достоинства — рыжие и короткошерстные. Таковы были белки кляземские. Лучше их считались белки устюжские, вологодские, шувайские*, еще лучше мезенские, казанские и вятские, но самые лучшие — сибирские, которые вообще мало доходили до Москвы с тех пор, как китайцы стали скупать их и вывозить в свою землю**. В начале XVI века белки продавались пучками, в каждом пучке было по десяти мехов. Беличьи меха различались по достоинству, лучшие были с красным отливом (прокрасные), а худшие — молочного цвета. Белки последнего сорта продавались от 1 до 2 денег за штуку***. Вообще же белки в Московском государстве продавались тысячами****. Беличьи брюшки отрезывались от спинок, сшивались и продавались отдельно мехами. В XVI веке в Холмогорах белки служили предметом вывоза и стоили за тысячу 40 ефимков, шевней тысяча — 10 ефимков. Автор Торговой книги советует подряжаться с иностранцами на 100000 штук*****. В начале XVII века в Новгороде мех беличий хребтовый стоил около 2 р., а черевий — около 40 алтын******. Во Фландрии тысяча русских белок стоила от 25 до 40 рублей. При Алексее Михайловиче тысяча белок стоила от 23 до 30 рублей7*. Хребтовая беличья шуба, покрытая красным сукном, стоила около 8 рублей, а крытая бархателью 5 рублей8*, непокрытая — до 3 р. 20 алт. 4 д., шуба из беличьих черев — двумя рублями ниже хребтовой.
______________________
* С. Г. Гр., II, 139.
** Кильбург.
*** Herberst, 41.
**** С. Г. Гр. II, 139.
***** З.А.О., 1.— Торг.кн., 132.
****** Оп. им. Тат., 6.— Врем., VIII.
7* Кильбург., 26.
8* А. И., IV, 161.
______________________
Из других пушных зверей в торговле были употребительны меха горностаев, песцов, медведей, лосей, рысей, росомах, зайцев, выхухолей. Лучшие горностаи были сибирские, но они сделались редкостью в Москве, ибо китайцы во множестве вывозили их из Сибири. Горностаи ценились по своей белизне. В начале XVI века можно было купить горностая по 3 или 4 деньги за штуку*. В половине XVI века 14 горностаев стоили 8 алтын 2 д.**, в конце XVI века горностаи продавались сотнями по 3 р. за сотню, а во Фландрии сотня русских горностаев стоила 5 рублей. Они вывозились за границу и шли более всего в Испанию. Автор Торговой книги советует подряжаться с иноземными купцами на пятьсот штук****. Нагольная горностаевая шуба стоила 17 рублей****. Песцы были белые, черные и голубые. Черные в конце XVI века продавались по 5 алтын за штуку, белые стоили, кажется, вдвое. В меновой торговле вообще они продавались десятками. Автор Торговой книги советует подряжаться с иностранцами на 500 штук*****. В XVII веке они очень вздорожали. Медведи были черные, белые и бурые. В конце XVI века медвежья шкура бурых и черных стоила 20 алтын, шкура молодых медвежат 10 алтын. Их вывозили, вероятно, не в большом количестве, ибо в Торговой книге советуют подряжаться только на 40 или 50******. Шкура белого медведя в XVII веке стоила в Москве от 2 1/2 до 3 рублей7*. Медведи употреблялись на шубы, на полости и на рукавицы. Барсуки употреблялись не в большом количестве на обивки сундуков и на хомуты. Волки в конце XVI века продавались у Двинского порта, и автор Торговой книги советует подряжаться с иноземцами на 5000. Цена волка была 3 ефимка — от 1 р. 3 алт. 2 д. до 1 р. 11 алт. 1 д., во Фландрии русский волк стоил 8 ефимков8*. При Алексее Михайловиче русские волки продавались по 80 к. или 23 алт. 2 деньги, сибирские от 90 к. или 30 алт. до 1 р., а черные сибирские, отличавшиеся мягкостью и длиннотою шерсти, до 4 р.9* Росомахи служили предметом вывоза и отправлялись более всего к англичанам, которые сбывали их в Австрию. Автор Торговой книги советует подряжаться на 8000. У Двинского порта росомаха стоила 1 р. 13 алт. 2 деньги, а в Англии продавалась от 3 до 4 р.10* В начале XVII века росомашьи рукавицы стоили 4 алтына, в то же время цена росомахи была от 90 коп. до 1 р. с полтиною и более. Кошки черные в XVI веке в Холмогорах продавались по 2 алт. за штуку и отправлялись к фландрийцам, которые сбывали их во Францию и Италию, во Фландрии русская кошка стоила 4 руб. за сорок. Автор Торговой книги советует сговариваться на сто тысяч11*. При Алексее Михайловиче черная кошка продавалась от 30 до 36 к. или от 10 до 12 алтын за штуку12*. Лучшие зайцы ловились в степях, прилегающих к Крыму и назывались русаками. Они были светло-серого цвета. В конце XVI века зайцы продавались по полтине за десяток. Автор Торговой книги советует подряжаться с иностранцами на тысячу мехов. В XVII веке заячий мех на шубу стоил от 1р. до 1 р. 3 алт. 2 д. Выхухоль продавалась от гроша до алтына за штуку. В крымских степях ловились кабарги, из которых добывался мускус. Кабарги продавались от 1 р. до 1 р. с полтиною и до 4 р. за штуку, ибо были редки. Фунт мускуса стоил в Москве в XVII веке от 12 до 15 р., а кабаргинской струи 8 рублей13*. Кильбургер упоминает об одном степном звере, называемом перевозчик, он был величиною с крысу, цвета пестрого, желтого, черного и белого, он сшивался в меха. Сайгачьи шкуры и рога были предметом торговли, из рогов делались набалдашники для тростей и разные токарные вещи.
______________________
* Herberst., 40.
** Раф. Барбер.
*** З.А. О., 1.-Торг.кн., 133
**** Доп., I, 205.
***** З.А. О., 1.-Торг.кн., 132.
****** Ibid., 133.
7* Кильбурп, 29.
8* З.А. О., 1,132.
9* Кильбург., 29.
10* З.А. О., I.— Торг. кн., 132.
11* З.А.О., I.— Торг. кн., 132.
12* Кильбург., 29.
13* Кильбург., 40.
______________________
Несмотря на богатство России зверьми, в XVII веке русские получали меха из-за границы. В Россию привозились, кроме французских лисиц, как было сказано выше, еще выдры и ильки. По известию Кильбургера, в 1673 году ввезено французских лисиц через Архангельск 330, а через Нарву 180 штук, ильков до 40 сороков: ильки все шли по Волге в Персию*.
______________________
* Кильбург., 75.
______________________
При Феодоре Иоанновиче вывозилось из России мехов на 500 000 рублей*, а о вывозе мехов при Алексее Михайловиче можно приблизительно судить по известиям, сообщаемым Кильбургером. Так, в одно лето отпущено из Архангельска соболей 579 сороков, собольих хвостов 18 742 штуки, собольих опушек 598, собольих кончиков 15 550, лисиц 15 970 штук разных сортов, куниц 300 сороков, зверей, называемых иностранцами minken (?), 281 сороков, горностаев 288 сороков, кошек 180795 штук**.
______________________
* Fletch., 16.
** Кильбург., 23, 39.
______________________
Лошади составляли важную ветвь внутренней торговли. Народ русский, находясь в таком положении, что должен был всегда ожидать войны, необходимо дорожил лошадьми, притом самое обрабатывание полей производилось лошадьми. Главный пункт конской торговли была Москва, ибо туда ежегодно раз, а иногда и несколько раз, татары из Астрахани пригоняли большие партии татарских лошадей для продажи. Отправка конского базара, или ордобазарной станицы, в Москву происходила в Астрахани. Воеводы призывали в приказную избу нагайских мурз и спрашивали их, сколько они могут в предстоящее лето отправить в Москву лошадей, после того табунные головы составляли росписи, в которых означали, сколько будет отправлено лошадей и с кем именно. Для охранения конопродавцов воеводы отряжали до двухсот человек стрельцов, под главным предводительством сотников, вместе с ними выбирались распорядители всей компании — станичники из детей боярских, а при них толмач. Наконец, с стрельцами отряжалось до 150 человек конных вооруженных татар. С станичниками был станичный вожь, знавший приметы степи, по которой им приходилось следовать. При выступлении из Астрахани лошади не подвергались оплате пошлинами. Но зато татары не смели продавать лошадей на пути до Москвы. Вместе с этою ордобазарною станицею отправлялись в Москву купцы с разными товарами*, а по заключенному Феодором Алексеевичем с калмыцкими тайшами договору к татарам присоединялись и калмыки с своими лошадьми**. На урочище Коровьи Луки станичники делали смотр людям, лошадям и всех, кто оказывался лишним против списка, составленного в Астрахани, записывали особо, ибо эти лишние люди не получали царского жалованья по прибытии в Москву. Один экземпляр составленной таким образом станичниками росписи отсылался обратно в Астрахань, другой они везли с собою в Москву. В то же время станичники отмечали аргамаков и вообще лучших лошадей, которые, по их соображениям, могли оказаться пригодны для царской конюшни. После этого смотра станица следовала до Царицына, где воевода давал им еще придаточный отряд стрельцов. Путь их лежал на Тамбов и Шацк, но иногда они шли по берегу Волги через Саратов. Во время пути станичники не позволяли ни татарам, ни торговцам, ни стрельцам отлучаться из каравана, назначали караулы на станах, когда приходилось становиться на отдых или на ночлег, наблюдали за согласием между членами каравана и в случае нападения на караван калмыков должны были биться против них вместе с охранявшими караван стрельцами и вооруженными татарами. Достигнув таким образом первого украинного города Рязанской провинции или жилых мест, они снова производили смотр всему каравану, посылали нескольких стрельцов по окрестным селам с предостережением, чтоб жители берегли свои поля, а по возвращении рассыльных отпускали назад конвойные отряды стрельцов и татар и ехали вплоть до Москвы с торговцами и только девятью стрельцами. Достигнув столицы, станичники посылали в казенный дворец известить о своем прибытии***.
______________________
* А. И., IV, 217.
** С. Г. Гр., IV, 348.
*** А. И., IV, 218-219.
______________________
Торг происходил в конце города на конской площади. Сначала воеводы выбирали лошадей для царской конюшни, пятнали их и отсылали, а деньги за этих лошадей выдавались уже после. Таких выбранных для царских конюшен лошадей бывало от 5000 до 8000*. После того позволялся свободный торг всем**. Во время торга брали пятенные деньги и деньги за записку в книгу каждой проданной лошади. Эти деньги составляли доход Конюшенного приказа. По окончании торга татарам и калмыкам делали угощение: устраивали стол на царском дворе и, по окончании стола, дарили на платье. Возвращаясь домой, они получали суда и проводников до Казани безденежно. Количество пригоняемых в Москву татарских лошадей ежегодно простиралось до 50 000 и более***, но в конце XVII века станицы перестали было приходить, и правительство дозналось, что татары нашли для себя выгоднее сбывать лошадей в Крым и Азов. Тогда запрещено было татарам под смертною казнью продавать лошадей мимо власти****. Страшась подрыва своих интересов, власть запрещала русским покупку лошадей в Астрахани у татар. До 1625 года астраханские воеводы и приказные люди покупали у татар лошадей и отправляли в свои имения в Россию, а за ними и торговые люди, приезжавшие в Астрахань, покупали у татар лошадей и гоняли их в Россию, но в 1625 запрещена такая торговля*****. Равно и татарам воспрещалось гонять куда бы то ни было лошадей для продажи, кроме Москвы******. При царе Алексее Михайловиче это правило наблюдалось во всей силе. Власть не хотела, чтоб частные люди владели отличными лошадьми, достойными быть в царской конюшне. На этом основании в 1665 году в поволжских городах у торговцев отбирали на царя лошадей, когда почитали их достойными царской конюшни, платя хозяевам от 1 до 2 рублей7*. Поэтому, так как пригон татарских лошадей в Москву происходил только в известные сроки и как притом только в Москве совершался большой торг ногайскими лошадьми, то цены на этих лошадей очень поднимались: после отхода станицы барышники, скупая татарских лошадей от 5 до 15 р. за лошадь, покормив их с месяц, продавали за большие деньги8*. В Сибири торг лошадьми производился свободнее, ибо калмыкам позволялось пригонять лошадей в Тобольск и другие города и продавать беспрепятственно9*. Впрочем, кроме лошадей, покупаемых от татар и калмыков, русские покупали их еще и от персиян, турков и дагестанцев10*. Наконец, из Европы доставляли упряжных лошадей, но уже к концу XVII века этот пригон прекратился. Русские имели и свои конские заводы. Еще Иоанн Васильевич считал необходимым улучшить породы домашних лошадей11*. Торговля русскими лошадьми происходила повсеместно поодиночке на конских площадках, которые были почти в каждом торговом городе и на сельских торгах. Торговля лошадьми подлежала издавна пошлине, известной под именем пятенной, и сопровождалась стеснительными административными и юридическими обрядами. По Судебнику, при покупке лошадей должно находиться пять или шесть свидетелей12*. Продавец лошади давал покупателю купчую или конскую запись, где обозначались лета и шерсть лошади, в этой купчей продавец обязывался очищать покупателя от всяких убытков, могущих возникнуть от нечистой продажи и, в таком случае, платить проторы, какие покупатель заявит в своей сказке.
______________________
* Коших., 73.
** А. И., IV, 219.
*** Коших., 73.
**** А. И., V, 419.
***** А. И., III, 215.
****** А. И., III, 210.
7* А. И., IV, 344.
8* Коших., 73.
9* С. Г. Гр., III, 164.
10* Кильб., 81.
11* Барбер., 36.
12* А. И., I, 248-249.
______________________
Продавец должен был представить за себя поручителя, который бы мог платить за него в случае его несостоятельности*. Брали пошлин с рубля по 3 деньги да сверх того с записки, с лет, с шерсти, по чем уложено. Не заплативший пошлин и продавший лошадь мимо этих форм, равно как и купивший подвергались пени по рублю с человека. Эти пошлины доставляли царской казне до 10 000 руб. в год доходу**. Такая процедура установлена как для увеличения доходов власти, так равно и для предупреждения конокрадства. Сбор пошлин на конских площадках отдавался иногда на откуп***.
______________________
* Оп. гор. Шуи, 401.
** Коших., 66.
*** АА.э.,И,62.
______________________
Увеличение ценности лошадей указывает нам сличение оценки лошадей по поводу иска о покражах, составленной при царе Иоанне Васильевиче, и оценки, составленной по тому же поводу при Михаиле Феодоровиче. При Иоанне Васильевиче положено взыскивать за коня (нагайского) 5 руб., за нагайскую кобылу — 3 р., за жеребенка конского (подростка) — 2 р., за мерина 2 р., за кобылу (русскую) — l 1/2 p., при Михаиле Феодоровиче за коня 8 р., за нагайскую кобылу — 6 р., за жеребенка конского — 3 р., за мерина — 4 р., за кобылу — 3 р., за жеребенка — 1 1/2 рубля. Но в народной торговле они были дороже, ибо в Белозерске в 1614 году мерин оценен в 10 р.*, а в 1619 году в Шуе мерин ценился от 4 1/2 до 6 р., кобыла от 3 до 3 1/2 р.** При Алексее Михайловиче средственные татарские лошади ценились от 5 до 15 р., в Сибири мерин стоил от 3 до 6 р.***, в Устюге — от 1 до 10 р.****. В Новгородской земле хороший мерин ценился от 4 до 5 р.*****. В Черном Яру лошадь можно было купить от 1 р. до 2 р.****** Лошади боярские, аргамаки, ценились значительно дороже. В начале XVII века грузинский аргамак оценен в 65 р., другие два — от 30 до 40 р.. боярский мерин — от 12 до 16 р., лошади же людей боярских — от 2 до 10 р., старые и больные продавались от 20 до 40 алтын. Кобылы были дешевле. В Новгороде в начале XVII века ценность лошади колебалась между 1 1/2 и 3 р.7*
______________________
* АА.э.,Ш,85.
** Оп. г. Шуи, 385.
***А. И., III, 74, 167.
**** Доп., III, 100.
*****А.И.,V,62.
****** А. И., IV, 344.
7* Оп. им. Тат., 31. Врем., VIII. — Новгор. Тамож. кн. 1613 г. в Стокгол. гос. арх.
______________________
Скот и живность. Изобилие даров природы, сравнительная многолюдность и недостаток сбыта производили при благоприятных обстоятельствах дешевизну, удивлявшую иностранцев. Корова составляла стяг, и эта мера была сравнительною единицею для предметов живности. Говядина продавалась стягами, стяг делился на полоти и заключал в себе иногда десять, иногда пять полотей, ибо полоти были неравны. В торговом быту стяг равнялся десяти баранам, двадцати гусям и зайцам, тридцати поросятам, уткам и тетеревам, тридцати сырам, тридцати курам и тысяче яиц*. Окорок обыкновенно равнялся половине полоти и разделялся на части. Коровье масло продавалось весом, горшками и берестенями**, сало свиное караваями***, молоко — ведрами и кувшинами. Средняя цена стягу в XVI и XVII веках приводится около 2 р., но иногда спускалась до 1 р. В 1555 году в Новгороде яловица ценилась в 2 руб.**** При царе Феодоре Иоанновиче оценка для иска о покражах составлена была так: корова и бык 1 р., коза 6 алт. 4 д., свинья и овца 1 гривна*****. В 1573 году полоть мяса в Новгородской земле оценена в 5 новгородских денег******. В 1582 году ценились: баран живой — гривна, полоть свиного мяса — гривна, гусь живой и битый — 2 алт. 2 д., порося живое и битое — 1 алт., 40 яиц — 2 д., гривенка масла коровьего — 1 деньга. При Феодоре Иоанновиче в Москве часть говядины стоила 4 д., баранья туша без кожи — 2 алт., курица — 2 д., гусь — 2 гроша, утка — 4 д., ведро молока — 6 д.7* Мясо говяжье соленое, равно и соленое масло коровье составляли предметы вывоза. В конце XVI века соленое говяжье мясо продавалось по 2 р. 10 алт. 2 д. за бочку в 8 пудов, пуд коровьего масла, покупаемый иностранцами для суконных красок, — 20 алт., а безмен продавался среднею ценою по одному алтыну и по 8 денег. Составитель Торговой книги советует подряжаться первого на сто бочек, а последнего на тысячу пудов. Ценность говяжьего мяса в Голландии доходила до 7 ефим., или от 2 1/2 р. до 3 р. 5 алт., а масла пуд продавался во Фландрии по рублю, в Испании по 2 р., свиное мясо, соленое по-русски без копоти, оказывалось иностранцам негодным для покупки, и потому русские выучились его коптить, и составитель Торговой книги советует подряжаться с иностранцами на сто полотей. Пуд его обходился купцу 26 алт. 4 деньги, коровье масло соленое привозилось на продажу бочками. В Новгороде в 1613 году бочка масла в 6 пудов с половиною стоила 12 р., и вообще в то время средняя цена пуду масла была 2 1/2 р.8* При Михаиле Феодоровиче оценка по поводу исков о покражах поставлена так: за корову и быка 2 р., за козу 10 алт., за овцу и свинью 2 гривны9*, следовательно вдвое против оценки при царе Феодоре. В первой половине XVII века мы находим цены: ягненок — 10 к., курица — 7 денег10*, небольшой, но жирный бык — 1 р., баран и овца — 3 алт. 2 д., а в Ладоге овца от 12 до 18 к.11* В Шуе, 1619 году, корова стоила 3 р., бык — 2 р., овца — 2 гривны12*, полоть ветчины — 13 алт. 2 д.13*, гусь — 2 алт. с деньгою. В 1633 [году] по дороге из Москвы яловица стоила от 1 1/2 до 2 р., баран от 5 алтын до 2 гривен, курица — от 4 до 6 д.14* В первых десяти годах царствования Алексея Михайловича пуд коровьего масла продавался от 30 алтын до 1 р. 10 алт., а гривенками в розницу — по алтыну за гривенку, яиц десяток 3 д., а сотня до 2 алт. 4 д., в Вологде 400 яиц — 11 алт. 2 деньги, за 120 красных яиц — 5 алт. 2 д., за триста 10 алтын, ведро сметаны (в Вологде) 11 алт. 4 д., кувшин молока (в Москве) — 8 денег, пуд свиного мяса — 11 алт.15* В конце царствования Алексея Михайловича в Москве пуд говядины стоил 9 алтын 2 д. (на наши теперешние деньги 57 коп.), овца (около Новгорода) — от 4 алт. до 4 алт. 5 д. и (ближе к Москве) от 10 алт. (60 коп. сер. наших) до 12 алтын, поросенок — от 1 алтына четырех денег до двух алтын (от 8 до 12 коп.), гусь — от 3 алтын (18 коп. наших) до трех алтын двух денег, утка — 1 алтын 4 д. (10 коп. сер. наших), курица — 1 алтын (наших 6 коп.), пара цыплят и голубей 4 деньги, заяц от 1 алт. до 1 алт. двух денег, тетерев от 2 алт. четырех денег до трех алтын (18 коп. наших), рябчик 2 деньги, пуд копченого мяса и сала 13 алт. (наших около 80 коп. сер.), коровьего масла пуд 1 р., а фунт — от 5 алт. 2 д. до 6 алт. (наших 36 коп.), десяток яиц 4 деньги (наших 4 коп.), индейка от 5 алт. до 5 алт. 4 д.16* Эти припасы были всегда дешевле зимою, чем летом, по удобству подвоза. Правительство строго приказывало наблюдать, чтоб не торговали больною скотиною17*.
______________________
* * А. А. э., I, 295, 322.— С. Г. Гр’ И, 137.
** Врем., XIII. Расх. кн. Ник., 26, 27.— С. Г. Гр., II, 140.
*** Врем., VII. Кн. посев., ужин, и умолот., 9, VIII. — Оп. им. Татищева, 19.
**** А. И., III, 301.— Доп., 1,125.
***** А. И., III 301.
****** А. И., 1, 349.
7* Ст. Сп. Флетч., 2.
8* Торг. кн., 134. 3. Арх. О., I. — Новгор. Тамож. кн. 1613 г. в Стокгольмск. Госуд. Арх.
9* А. И., III, 301.
10* Маржер., 15.
11* Olear., 151, 338.
12* On. г. Шуи, 386.
13* Ibid., 385.
14* Olear. Ibid.
15* Расх. кн. Ник. Врем., XIII.
16* Кильбург.
17* А. А. э., III, 361-362.
______________________
Сало было одним из главных предметов вывозной торговли. Русское сало, отпускаемое за границу (не включая свиного), было ворванье (китовое, моржовое и тюленье) и говяжье. Китоловничество производилось на Северном и Белом морях. Ежегодно перед заморозками китоловы отправлялись к морю и оставляли там суда свои до весны. Эти суда редко принадлежали одному лицу, но почти всегда нескольким, составлявшим артель или компанию. Таким образом, пять или шесть судов принадлежали такой компании. При появлении весны, но прежде чем лед начнет таять, китоловы приходили к своим судам и тянули их в открытое море по льду. Такой флот состоял обыкновенно из семнадцати судов, суда эти были большие и широкие и служили им домами во время китоловного похода. В это весеннее время происходила самая деятельная китовая ловля, ибо тогда киты выходили из глубины моря и ложились на льдинах против солнца. Иногда их было до 4000 и до 5000 на одной льдине. Китоловные судна плавали отрядами, подавая друг другу сигналы, чтоб не потерять между собою связь, и как только одному отряду удавалось завидеть китов, он тотчас подавал сигнал другим, все спешили к указанному месту и нападали на китов с баграми, иногда китам удавалось схватить багор, разломать льдину, обдавать своих врагов водою и подвергать их опасностям. После бойни китов китоловы тянули их, обдирали шкуры, извлекали сало, а тела покидали и уходили с добычею на берег, где немедленно принимались варить добытое сало*. Сбыт ворвани производился в Холмогорах и на Двине**. Сверх того ворвань привозилась на продажу в Каргополь***. Отсюда она, вероятно, шла в Нарву, ибо часть северной ворвани сбывалась и в балтийские порты. Сало китовое отпускалось за границу в бочках и шло во Фландрию и Испанию, где употреблялось на мыло и на разные технические работы. Правительство облагало этот промысел десятым процентом, как и рыбный****. В XVII веке, однако, китоловный промысел был очень стеснен тем, что правительство, признав его своею собственностью, отдавало на откуп и предоставляло единственно откупщикам, а не другим покупать ворвань у китоловов. Откупщики давали им какую угодно цену и тем принуждали покидать промысел. Эта откупная система вовсе не была полезна власти, потому что прежде казна получала с китоловного промысла от 4000 до 5000 р., а откуп мог давать ей едва только 200 рублей*****.
______________________
* Retch., 19,20.
** Доп., III, 117.— Торг. кн. Врем., VIII.
*** С.Г. Гр., II, 141.
**** А. И., IV, 550.
***** А. А. э. IV 19.
______________________
Говяжье сало вывозилось за границу в большом количестве, ибо русские не употребляли телятины и, откармливая подростков телков, убивали их на сало. Купцы скупали его в провинциях: Казанской, Нижегородской, Московской, Ярославской, Тверской, в Городецке, Угличе, Смоленске, в украинных городах и отравляли в Архангельск, пользуясь водяными путями*. В торговле различалось белое и желтое сало, первое было дороже последнего, как то, так и другое было черешеное (вареное) и сырое. Первое было предпочтительнее другого.
______________________
* Fletch., 18.— Кильбург., 36.
______________________
Вообще салотопные промыслы и отпуски сала за границу были производимы в большем размере в XVI веке, чем после того. В половине XVI века вывозилось за границу до 100 000 пудов сала, а в конце этого столетия только до 30 000*. В Торговой книге, составленной около того же времени, автор не советует подряжаться на количество, превышающее 1000 пудов**. В XVII веке этот упадок был значительнее. Причиною тому — стеснение торговли от власти, дошедшее до того, что говяжье сало сделалось исключительно монополиею казны***, в числе указных шести товаров, и никто не мог продавать его иноземцам, а должен был представлять в казну. Но уменьшению вывоза способствовало и плутовство русских при продаже сала иностранцам. Уже в половине XVI века англичане заметили, что русские мешали в продаваемое сало часть черного и пригнилого, а в ворвань подливали воды****.
______________________
* Retch., 18.
** Торг. кн., 130. 3. Арх. общ., I.
*** Доп., IV, 273, 281.
**** Lett, of the Mosc. Сотр. Hakl., 346.
______________________
То же самое говорили о русском сале иностранцы в XVI веке, прибавляя, что русские делали нарочно для сала толстые бочки, чтоб прибавить весу*. Сверх того, уменьшению вывоза способствовало распространение сальных свеч в России в XVII веке. Прежде знатные употребляли восковые свечи, а бедные довольствовались лучинами**. Говяжье сало отправлялось в Европу на делание свеч. Оно продавалось бочками и коробьями, но также и на вес — берковцами и пудами***.
______________________
* Fletch., 18.
** Fletch., 18.
*** Lett, of the Mosc. Сотр.
______________________
При Иоанне Васильевиче пуд сала в Москве стоил 9 1/2 алтын*.
В 1557 году англичане за центнер говяжьего сала платили 17 шиллингов, а за тонну ворвани 9 ф. стерл.** Вскоре, по поводу требования за границу, цена сала поднялась. Сало говяжье обходилось купцам в покупке: белое по 22 алтына (на наши деньги около 2 р. сер.), а желтое по 19 алтын 5 д. за пуд, сами купцы поставляли сало иностранцам по 40 алтын, лучшее же и по 2 р.***. Ценность его за границею простиралась: во Фландрии до 1 р., в Испании до 2 р. Ворвань продавалась в бочках от 1 р. 26 алт. до 2 р. 5 алт. за бочку, в Голландии — до 3 р. 32 алт., а во Фландрии — до 4 р. за бочку****.
______________________
* Раф. Барбер., 56.
** Kllingsw.
*** З. А. О., I. Торг. кн., 129-130.
**** Ibid., 130.
______________________
В половине XVII века в Вологде берковец сала стоил от 7 1/2 до 10 руб.* В Москве пуд сала стоил около 7 алтын**. Ворвань, привозимая на продажу иноземцам в Архангельск, продавалась от 1 до 1 1/2 р. за бочку и покупалась преимущественно бременцами, до 600 бочек в год***. Свечи продавались сотнями, полсотнями и десятками. В 1652 году сотня сальных свечей стоила от 7 до 10 алтын****.
______________________
* Доп., III, 148.
** Врем., XIII. Pacx. кн. Ник., 9.
*** Кильбург., 38.
**** Врем., XIII. Pacx. кн. Ник., 14,18.
______________________
Конский волос, свиная щетина и гусиный пух закупались купцами в разных городах и селах и отправлялись за границу. В конце. XVI века конский волос продавался по 1 алтыну за фунт. Пух был серый и белый: серый стоил 3 р., а белый 6 р. за пуд*. Во второй половине XVII века пуд лучшего белого пуха стоил 8 руб., а серого 4 руб. Свиная щетина при Алексее Михайловиче возилась за границу в количестве от 5000 до 6000 пудов, приблизительно по цене от 4 до 4 1/2 р. за пуд**.
______________________
* Торг. Кн., 134.3. Арх. О.,I.
** Кильбург., 71.
______________________
Кожи, составлявшие предмет и внутренней и вывозной торговли, были яловичные, оленьи, лошадиные, лосиные, буйволовые, козлиные и овечьи. Местом закупа оленьих кож была Лампожня, где, как мы уже говорили, скупались они у самоедов и откуда отправлялись в Холмогоры. Прочие роды кож выделывались в разных краях России. В Холмогорах занимались кожевничеством, и Кандалакский монастырь ежегодно отправлял туда оленьи и конские кожи для обработки. Кожевенное производство наиболее процветало в областях Казанской, Нижегородской, Костромской, Ярославской, в Бежецком Верху*, Новгородской и Псковской**. Выделкою лошадиных и соленых буйволовых кож занимались в Ростове, Вологде, Новгороде, Муроме, Перми, другими же кожами преимущественно в Казани. Лошадиные кожи делались широкими, а яловичные были узки и приготовлялись из маленьких телков***. Яловичные кожи окрашивались черным цветом, и чем цвет кожи был чернее, тем она считалась выше достоинством****. Красная юфть выделывалась в областях Казанской, Новгородской, Псковской, в Москве, Костроме и Ярославле. Лучшею юфтью считалась казанская и вообще восточных провинций, за нею по достоинству следовала новгородская, а псковская была хуже*****. При царе Алексее Михайловиче, как уже сказано, красная юфть была в числе указных шести товаров. Красная юфть продавалась в оптовой торговле кипами: 5000 кип заключали в себе 225 000 пар юфти. Весом кипа была от 1 до 1 1/2 пуда. Лосиные кожи доставлялись из северных провинций, к югу от Двинского устья и из Сибири, были в употреблении в России, особенно на нижнюю одежду военных, и служили предметом вывоза******. В 1634 году правительство дало одному немцу привилегию на выделку лосиных кож, запрещая в течение десяти лет русским вьщелывать лосиные кожи в расстоянии пятидесяти верст от завода7*. Овчины были простые и нагайские, последние получались, между прочим, и из персидских владений8*. Скупая их в сыром состоянии, купцы доставляли их в города, где занимались их выделкою9*. Между прочим, в Вологде занимались этим промыслом. В оптовой торговле овчины продавались портищами10*. Сафьяны вывозились в Россию из Персии и Турции. Турецкие считались по достоинству выше персидских. По цвету они были зеленые, красные, синие, черные, зеленые и красные считались лучшими и продавались дороже11*. Сафьяны в оптовой торговле продавались сафьянами и бунтами12*.
______________________
* П. С. 3., 1,230.
** Кильбург., 34.
*** Fletch., 18.3.A.O.,I.
**** Торг. кн., 131.3. А. О., I.
***** Кильбург, 43.
****** Кильбург, 34.
7* С. Г. Гр’ III, 350.
8* А. И., V, 421.
9* Врем., XII. Расх. кн. Ник., 48.
10* С. Г. Гр., II, 140.
11* Кильбург., 129.
12* А. И., V, 46.
______________________
Содержатели кожевенных заводов или сами скупали кожи в деревнях, или закупали сырые от купцов, а обделанные кожи сбывали купцам, которые продавали их частью в больших городах, а частью отвозили большими партиями в Архангельск. В Тотьме и Вологде* в зимнее время был значительный склад кожевенного товара, который с весною отправлялся к Двинскому порту. Запрос на русские кожи из-за границы был так велик, что Московское государство не в силах было удовлетворять его собственными произведениями, и купцы закупали значительные запасы кож в Ливонии и Малороссии**, обыкновенно зимою. Эти сырые кожи они сбывали по кожевенным заведениям. Но, в свою очередь, выделанные в Великой России кожи находили себе сбыт в Малороссии.
______________________
* Доп., III, 106,— Кильбург., 43.
** П. С. 3., I, 535.
______________________
В XVI веке англичане обратили внимание на лошадиные кожи преимущественно пред другими кожевенными произведениями и наблюдали, чтоб при скупе их они были целы и сухи*. При Иоанне IV в Холмогоры вывозилось их до 100000 кож, а в конце XVI века количество вывоза упало до 30000**. В половине XVII века вывоз русских кож увеличивался год от году. Около 1674 года вывозилось в год до 75000 кип юфти, буйволовых соленых и козлиных вывозилось в Архангельск до 4500 штук, тюленьих — около 30 000.
______________________
* Lett, of the Mosc. Сотр. Hakl., 342.
** Fletch., 18.
______________________
Русские издавна славились искусством выделывать кожевенные произведения*. Между прочим, бичи нигде не делались так хорошо, как в России**.
______________________
* Раф. Барбер., 34.
** Кильбург., 51.
______________________
Ценность кож по Торговой книге в конце XVI века означена таким образом: сырые яловичные кожи продавались по 2 р. 10 алт. 1 д., во Фландрии цена их колебалась между 3 и 4 р., в Испании доходила до 7 р., телячьи белые, покупаемые на опушки платьев вместо горностаев, продавались по 2 алт. 3 д., кожа дубленая в Вологде стоила от 20 алтын до 23 алт. 2 денег, красная юфть стоила от 40 алтын до 2 р., желтая юфть продавалась по 4 алт. 2 д., лосиные кожи — по 27 алт. 3 д., во Фландрии они доходили до 2 р., а в Испании — до 3 и до 4 р. Замша продавалась по 1 р. 10 алт. 4 д. оленьи кожи — от 10 алт. до 1/2 р.* За выделку кож платили в XVI веке по 5 алт. за кожу**.
______________________
* З.А. О., 1. Торг. кн., 131-132.
** Раф. Барб., 57.
______________________
В XVII столетии соленые кожи стоили до 70 р. за сотню, буйволовые до 50 р., козлиные до 36 р., одна тюленья стоила 5 алтын. Кожаные рукавицы продавались от 3 алт. 2 денег до 4 алт. за пару и служили предметом вывоза за границу. В 1673 г. в Нарву отправлено было их до 4300 пар, они продавались в оптовой продаже от 5 до 8 р. за сотню*. В Сибири русские кожаные рукавицы продавались дорогою ценою. Сафьян голубой, желтый и красный стоил за пару от 26 до 30 алтын, а турецкий зеленый — от 1 рубля 10 алт. до 1 рубля 13 алтын, белый турецкий — до 4 p.** В 1678 году бунт сафьяна стоил от 3 1/2 до 4 р.***. Сапоги яловичные стоили 8 алтын, тимовые — 4 гривны, сафьянные — от 10 до 14 алт., бахилы детские — 6 алтын, сапоги красные телячьи — от 18 до 22 алт., а за четверо дано 1 р. 20 алт. Тулуп овчинный стоил от 25 алт. до 1 р., бурка из войлока — 12 алт., а самый войлок — 8 алтын. Седло простое с войлоком среднею ценою от полтины до 20 алт. и более. Сафьянное седло с войлоком — около сорока алтын и более, смотря по отделке и украшению. Простая узда стоила около двух гривен, но узды, украшенные серебром и бархатом, разумеется, ценились по степени украшения. Вожжи в Москве стоили по 2 деньги за каждую, три хомута с личными шлеями стоили 12 алт. 4 д. Патронташ стоил от 24 до 80 к., кушак верблюжьей шерсти — от 25 до 36 к., кожаный кошелек кошачьей кожи — от 4 до 12 к., кожаный стул — 11 алтын, тюфяк красной кожи — от 20 алтын до 1 1/2 p.****
______________________
* Кильбург.. 43.
** Кильбург., 128.
*** А. И., V, 46.
**** Врем., VIII. Смесь. Оп. им. Татищева, 8, 11 — 15. Врем., XIII. Расх. кн. Ник., 21, 38, 41, 48, 60,— Оп. г. Шуи, 385.— Кильбург., 78.
______________________
Воск и мед. С незапамятных времен Россия производила в изобилии воск и мед*: эти произведения служили предметом торговли. В XVI и XVII столетиях пчеловодством занимались преимущественно в землях Казанской, Нижегородской, Муромской, Северской, Смоленской, около Дорогобужаи Вязьмы**. В Рязанской земле издавна существовал пчелиный промысел***. В Казанской и Нижегородской землях им занимались инородцы: черемисы, чуваши и особенно мордва, доставлявшая самый лучший сорт меда****. Находившиеся в ведомстве Верхотурья татары и остяки сыльвинские и иренские занимались пчеловодством и платили подати медом и воском*****. Пчелы водились в лесах и содержались в бортях, но под именем борти разумелось не только вместилище пчел, но и целое заведение. Люди, занимавшиеся пчеловодством, назывались бортники******. В нынешней Нижегородской губернии целые села не занимались ничем другим, кроме пчел, и носили название бортников7*. Часто бортники составляли особую корпорацию, как рыболовы и бобровники, так, в великокняжеских дворцовых селах были бортники, обязанные доставлять мед и воск для обихода двора8*.
______________________
* Нестор, П. С. Р. Лет., I.
** Fletch., 17.
*** С. Г. Гр., I, 393.
**** Кильбург., 61.
***** А. А. э’ III, 84.
****** С. Г. Гр, I, 74.
7* А. И., II, 141.
8* С. Г. Гр., I, 397.
______________________
В XVII веке цари старались о поддержании пчелиного промысла в своих имениях*.
______________________
* Дон, V, 327.
______________________
Торговлею воском и медом занимались сами производители, они и крестьяне разных ведомств привозили в города мед и воск большими массами. Так, напр., жители с. Костры привозили в Москву на продажу большое количество, так что однажды для патриарха куплено у них 72 пуда, а в другой раз 113 пудов*. Но также и купцы скупали в разных местах мед и воск от производителей, привозили на продажу в большие города и отправляли за границу. Так, в Верхотурском уезде русские купцы дешево покупали мед и воск у татар и остяков**. Торговля этими произведениями образовала между крестьянами класс медовых подвозников***, которые подряжались везти мед и воск по назначению, мед патокою продавался бочками. В Новгороде в 1613 году бочка меду-патоки весила 10 пудов и ценилась до 14 р.**** Воск продавался кругами*****, мед в кадьях, в XVI веке кадь заключала от 7 до 8 пудов, а в XVII веке около 4 п. или от 3 п. 8 гривенок до 3 пуд. 12 фунт. 34 золоти.****** В древности воск продавался на капи7*. Но в XVI и XVII столетиях при оптовой продаже мед и воск взвешивался на важнях8* и продавался на берковцы, пуды, безмены и восчаные четверти9*, ибо пошлины взимались с веса. Продажа воска и меда издавна подвергалась высоким пошлинам и подчинялась строгим правилам. В Новгороде, между прочим, сообразно очень древнему установлению, воск мог продаваться единственно у Св. Ивана на Опоках.
______________________
* Врем., XIII. Расход, кн. Никона, 15,22, 26.
** А. А. э., III, 84.
*** С. Г. Гр., I, 327.
**** Новгор. Тамож. кн. 1613 г.
***** А. А. э., I,321.
****** Расх. кн. Никона, 15. Врем., XIII.
7* С. Г. Гр., II,4.
8* Расх. кн. Никона, 15. Врем., XIII.
9* Торг. кн., 114,131.3. А. О., I.
______________________
Эти товары были у нас старинными статьями вывоза. В удельные времена воск вывозили в Ригу*, в XV веке ливонцы покупали его у русских и снабжали им целую Европу**. По открытии Беломорского пути воск был одним из главнейших предметов покупки для англичан. В царствование Грозного они ежегодно вывозили из России более 50000 пудов воска, но при Феодоре Иоанновиче число пудов вывозимого ими воска упало до 10000***. Иногда правительство налагало временные запрещения на выпуск воска за границу или устанавливало особые правила для торговли им. Так, при Иоанне Грозном в 1555 году последовало запрещение вывозить воск****, а при Феодоре Иоанновиче было позволено не иначе отдавать его иностранцам, как в промен на серу. Правительство, как кажется, старалось сдерживать слишком большой вывоз воска, дабы он не вздорожал во внутренности государства: повсеместное употребление восковых свеч в церквах при богослужении и в зажиточных домах требовало заботиться об оставлении в России значительного количества его. В XVII веке ежегодно вывозили за границу до 35 000 пудов воска*****.
______________________
* С. Г. Гр., II, 4.
** Кампензе, 31.
*** Fletch., 17.
**** Доп., I,124.
***** Кильбург., 74.
______________________
В начале XV века в Новгородской земле берковец меда стоил 1 р. В половине XVI в. ценность воска и меда была: первого по 10 алтын, второго по полтине за пуд. В 1557 году англичанин ценил русский мед в 4 ф. ст. за центнер*. К исходу XVI века пуд воска стоил 4 1/2 р., а безмен продавался до 10 алтын, но позже цена его упала до 2 р. 10 алт. 2 д. за пуд, а наконец, до 1 1/2 р. и 20 денег за пуд, так что составитель Торговой книги называет такую ценность за посмех дешевою. Безмен меда продавался до 6 алт. 4 ден., средняя же цена его была 3 алт. 2 дев., а пуд 3 р. 6 алт. 4 деньги, но позже она упала до 1 р. 20 алт. Во Фландрии русский воск продавался по 3 р., а в Испании по 6 р. за пуд. На количество вывоза его за границу в последней половине XVI в. приблизительно указывает составитель Торговой книги, советуя договариваться с иностранцами на сто берковцев воску**. При Михаиле Феодоровиче пуд воска стоил 3 р. 4 алт. 1 ден., а пять пудов меда оценены в 1 1/4 p.*** В половине XVII века в Москве пуд воска стоил 3 руб. 25 алт., а пуд меда от 22 до 28 алт., пуд патоки 26 алт. 4 ден., а в других городах, например в Вологде, 25 алт., в Холмогорах 28 алт. 2 ден., за фунт восковых свечей в Вологде заплачено 4 алт., а в Москве 4 алт. 2 деньги. За соскание свеч свечной мастер (свечник) брал задельной платы 9 алт. с 30 гривенок, или 15 фунтов****.
______________________
* Killingsw. Hakl.
** Торг. кн. З.А.О., I, 131.
*** А. А. э., III, 90.
**** Расх. кн. Врем., XIII, 5, 45, 47, 49.
______________________

4. Шерстяные и шелковые материи

Русские не умели делать сукон и материй, и потому должны были получать их из-за границы, платя за них туземными произведениями*. Впрочем, в русских селах делались простые сукна, составлявшие предмет потребления для низшего, преимущественно сельского класса, это были сукна сермяжные, однорядочные**. По достоинству они различались на лучшие, средние и худшие и составляли предмет торговли на сельских торгах***. Сермяжное сукно было белое**** и серое: из последнего делались верхние одежды, или епанчи, в половине XVII века серая суконная епанча стоила 13 алт. 2 д., зипун сермяжный стоил 20 алтын*****. Впрочем, в половине XVII века русские занимались и окраскою своих домашних произведений, так, тогда уже в селе Тейкове (нынешней Владимирской губернии) крестьяне занимались красильными работами******. Кроме сукон, русские делали шерстяные полсти и войлоки. Этим занимались преимущественно в Калуге и вообще на берегах Оки. Войлоки употреблялись на седла, на бурки и находили себе сбыт за границею7*. В 1584 году полсть оценена в 6 алт.8* В исходе XVI в. полсть шириною в 2 аршина без 3 вершков и длиною до 3 3/4 арш. продавалась по 1 р.9* Войлочную бурку можно было купить за 12 алт.10*
______________________
* Раф. Барб., 36.
** А. И., IV, 327.
*** А. А. э., II, 64.
**** А. И., I, 285.
***** Расх. кн. Ник., 35, 37, 59. Врем., XIII.— Оп. г. Шуи, 385.
****** Оп. г. Шуи, 343.
7* Кильб., 40.
8* Доп., 1,193.
9* Торг. кн. 3. А. О., I.
10* Барберини.
______________________
Уже Борис намеревался ввести в Россию фабричное суконное производство и поручал немцу Бекману достать в Любеке суконных мастеров*. В XVII веке московский купец иностранного происхождения, фон Шведен, завел суконную фабрику, но получил убыток, между тем иностранцы замечали у нас, что около Каспийского моря водятся довольно тонкорунные овцы, и полагали, что из шерсти русских овец можно делать даже такое сукно, какое в те времена выделывалось в Гамбурге**. До открытия Беломорского пути сукна и материи доходили к нам через Ригу, Ревель и Польшу***. Во время господства англичан над русской торговлею предки наши получали сукна и материи чрез их руки, и цари жаловали обыкновенно английскими сукнами****. Эта торговля приносила англичанам большие выгоды: сорок процентов на сто не были необыкновенным барышом*****.
______________________
* А. И., II, 33.
** Кильб., 174.
*** Lett, of the Mosc. Сорт.
**** Матер. для истор. иконоп.
***** Ж. М. Н. Пр. 1856. Февр., 96.
______________________
Торговцы Любека и Гамбурга также привозили в Россию мануфактурные изделия Европы, а во второй половине XVII века их доставляли русским преимущественно голландцы*. Кроме европейцев, русским доставались восточные ткани из Турции**, Персии, Индии через руки персиян***, и наконец, от китайцев, когда возникли с ними торговые сношения****. Старые акты указывают на древний быт наш и сохраняют множество наименований сукон и материй, из которых многие объяснить трудно, русские давали им собственные названия и употребляли иноземные, но не уступали другим народам в обыкновении коверкать чужестранные названия. Обыкновенные названия сукон, бывшие у нас в XVI и XVII веках, следующие: брюкиш (брюггское, bruggich), полубрюкиш, облякиш, аглинское, полуаглинское, лундыш (лондонское), ипское (ипрское), настрафиль, новоесское, рословское (рослагенское), свицкое (шведское), новогонское, колтырь, костриш, трекунское, голландское, анбурское (гамбургское), шебединское, мехельнское, влосское (итальянское), гунгилинен, лимбарское (лимбургское), брабантское, шарлат и скорлат (французские сукна), муравское (моравское), четцкое (богемское), мышенское, лятчина, или летчина (употребляемые на одежды: летники), еренга, гловское, инбарское, жеганское, утрофим (утрехтское), иные сорты назывались по цвету, напр. багрец, кармазин и пр.***** Сукна в торговле продавались кипами, половинками, поставами, портищами, аршинами, локтями и просто сукнами. Кипа разделялась на половинки. Кипы были разные и заключали в себе различное число половинок, так, в конце XVI века в кипе рословского сукна было 25, а в кипе новоесского 57 половинок******. Половинка заключала от 20 до 25 аршин. Пред концом царствования Иоанна Грозного половинка сукна, данная в Золотую палату под образа, стоила 2 р., а в другом месте говорится, что сукно продавалось по гривне аршин и 23 аршина стоили 2 р7*. В Торговой же книге сказано, что в кипе было 25 половинок, а из половинки выходило 25 аршин. Постав8* был оптовая единица, равнозначительная нынешнему слову штука, или кусок. Едва ли существовало определенное правило относительно содержания аршинов в поставах, и когда говорилось, что такое-то сукно заключает столько-то аршин, то под этим разумелся постав. Так, в Торговой книге сказано, что мера сукну настрафилю от 32 до 40 аршин, а вслед за тем прибавлено, что в Ругодиве (Нарве) постав покупают за 40 ефимков9*, из других же известий10* мы узнаем, что настрафиль продавался за аршин 1/2 рубля, что довольно приблизительно совпадает с ценностью ефимков в отношении рублей, определяемою тою же Торгового книгою. Поставы были в 40, 30 и, наконец, 20 аршин, и таким образом, часто означают то же, что и половинка. При Алексее Михайловиче кусок привозного сукна имел от 22 до 24 аршин11*. Но вообще оптовые единицы суконных товаров не могли означать определенных и постоянных мер, потому что сукна привозились в Россию из разных мест и оптовые количества соображались с теми мерами, которые были в употреблении в тех городах, где делались сукна, а в тот век, как известно, в Европе господствовало еще большее разнообразие, чем теперь. Портище, как кажется, означало кусок сукна около четырех аршин, ибо мы находим указания на подобное содержание этой единицы12*. Портище сукна давалось как приблизительная мера на одежду человека, ибо четыре аршина считалось достаточным для взрослого, но так как одно сукно было шире, другое уже, то поэтому английского сукна на одежду давалось 4 аршина, а гамбургского пять13*. Подобное значение имело неопределенное название сукно, когда давалась кому-нибудь на одежду пропорция сукна: так, в 1585 году в числе подарков, розданных духовным лицам и причту, пономарю дано сукно рословское, стоящее полтину, а в другом месте говорится, что аршин рословского сукна стоил гривну, следовательно сукно, данное на одежду, заключало пять аршин, именно столько, сколько приблизительно могло быть потребно на одежду14*. Мы уже выше, при исчислении мер, говорили об отношениях аршина и локтя между собою. Русские мерили сукна аршинами и переводили на них иностранные меры. Торговая книга учит, что в 52 локтях самой употребительной тогда меры надобно считать 43 аршина15*. Ширина сукон была различна, но вообще вращалась около двух аршин с частями третьего. Таким образом, мехельнское сукно имело два аршина три четверти ширины, английское — два аршина шесть вершков, настрафиль — два аршина с четвертью, лятчина — два аршина с двумя вершками. Поставы и половинки окаймлялись покромками различной ширины, которые продавались особо и употреблялись на делание шатров16*.
______________________
* Кильб.
** Оп. им. Ив. Вас, И, 15. Врем., VII.-Врем., И. См., 23.
*** А. И., III, 330.
**** А. И., V, 104.
***** Торг. кн. Врем., VIII. 3. А. Общ., 1.— Доп., I, 197-199, 209. Доп., III, 106,— С. Г. Гр., II, 139.— Кильб., 87,118.
****** Торг. кн., 118. З.А.О., I.
7* Доп., 1,192-193.
8* Доп., III, 207.
9* Торг. кн., 138.
10* Доп., I, 209.
11* Кильб., 115.
12* Доп., I,199.
13* Врем., VII. Матер, для ист. икон., 89.
14* Доп., I,193, 197.
15* Торг. кн., 118.— Врем.. VIII.
16* Оп. им. Татищ., 4. Врем., VIII.
______________________
Употребительнейших цветов сукна были: червчатые, синие, темно-синие, вишневые, лазоревые, желтые, лимонные, имбирные, светло-зеленые, темно-зеленые, аспидные, голубые, мурамленые. В некоторых видах сукон одни из цветов были дороже, другие дешевле, так, например, в новоесском голубой, синий и лазоревый цвета были дороже, а в настрафиле лазоревый, голубой и зеленый дешевле, в лунском — светло-зеленый дороже, в брюкише — светло-зеленый и ценинный дешевле*. Червчатый цвет и вообще красные отливы были в большом употреблении. После них в моде были голубые цвета, так, в XVI веке из разных цветов делаемых в Англии каразей, называемых русскими еренгою, доставлялись преимущественно голубые**. Черные цвета почти не употреблялись***.
______________________
* Торг. кн., 118.
** Ж. М. Н. Пр. 1856, II, 92.
*** Торг. кн. 3. А. Общ., I.
______________________
Лунское, английское, багрец, скорлат были дорогими сортами, настрафиль — средний сорт, сколько заметно, бывший в большом употреблении, рословское, еренга, гамбургское, муравское, лимбургское были дешевые сорты. Когда, например, царь жаловал сукнами, то особам первой статьи давались лунское и английское, а второй и третьей статей — настрафиль и гамбургское. Лунское сукно в XVI веке ценилось от 16 р. до 30 p.* за постав, смотря по относительной доброте его. При Михаиле Феодоровиче аршин темно-зеленого лунского стоил 1 1/2 p.** В XVI веке постав английского червчатого стоил 15 р.***, но низшего достоинства, или, как говорилось тогда, середней земли, можно было постав купить за 6 р.**** При Феодоре Иоанновиче 62 постава английского сукна оценены в 500 р.***** При Михаиле Феодоровиче аршин английского вишневого сукна оценен в 31 алтын 4 д., а темно-лимонного — в 34 алтына 2 деньги******. В конце XVI века можно было приобрести однорядку красного лунского сукна за 13 р. 21 алтын 4 деньги7*. В XVII веке однорядка английского темно-синего сукна оценена в 5 р.8* Аршин скорлата в XVI веке стоил 3 р.9*, в половине XVII века аршин кармазина 1 р. 10 алтын10*. Мехельнское высшего сорта обходилось купцу за аршин от 2 р. до 1 р. 21 алт., а низшего — от 1 р. 11 алт. с деньгою до 1 р. 3 алт. с деньгою11*. Настрафиль в XVI веке стоил полтину за аршин12*, на корабле, привезшем в Россию разные товары, постав настрофиля оценен в 13 р.13* В начале XVII века аршин кострыша сизого с искрой оценен в полуполтину, гунгилинен — 30 алтын, стамед вишневый — 12 алт., шебединское зеленое и вишневое — по гривне за аршин14*. Рословское в конце XVI века продавалось по 1 р. 20 алтын за половинку в 25 аршин, следовательно по 12 20/25 денег за аршин, и по 1 р. за половинку, или по 8 денег за аршин: первое называлось двоепечатное, второе — однопечатное. Аршин новоесского приходился около двух алтын, колтырь, утрофим продавались за постав от 13 р. 13 алтын 2 денег до Юр. 31 алт. 4 деньги. Каразей, или еренга, были двух родов: английские и шотландские. Первые по-русски назывались большою, а последние малою еренгою. Первые стоили за постав от 4 р. 12 алт. 4 д. до 5 р. 11 алтын 2 денег, а вторые от 5 р. 15 алт. 5 денег до 6 р. 22 алт. 3 денег. Муравское от 5 р. 28 алтын до 7 р. 4 алт. за постав. Лимбургское было самое дешевое: от 2 р. 30 алт. 4 денег до 3 р. 18 алт. 4 денег15*. Вообще в конце XVI и в начале XVII века одеться порядочно, но небогато, в суконное платье стоило около 2 руб. Аршин порядочного красного сукна можно было купить от четырех гривен, или 13 алтын 2 деньги16*, до 1 рубля17*. В половине XVII века шелковые и бумажные ткани вытеснили из употребления сукна, и английские сукна падали в цене18*, но купцы жаловались, что англичане возвысили цену сукнам до того, что сукно, стоившее прежде 4 гривны и полтину за аршин, доходило до 40 алтын19*. Сверх того замечено, что англичане, вместо хороших сукон, которые находили себе сбыт и в других европейских землях, удовлетворяли Россию худшими сортами, которые в мочке сбегали от 6 вершков до полуаршина в портище, тогда как в сукнах, которые они привозили прежде, сбегало в портище не более одного вершка или двух20*.
______________________
* Доп., I, 199.— И. Г. Р., X. Прим. 462.
** Врем., VII. Мат. для ист. иконоп., 8.
*** Доп., 1,191.
**** И. Г. Росс, X. Прим. 462.
***** Ст. Сп. Флетч., 40.
****** Врем., XII. Мат. для ист. икон., 8.
7* Доп., I,199.
8* Оп. г. Шуи, 453.
9* Доп., 1,199.
10* A.H,.V,46.
11* Торг. кн. 3. Арх. общ., I.
12* Доп., I, 209.
13* И. Г. Р., X. Прим. 462.
14* Оп. им. Татищ., 4. Врем., VIII.
15* Торг. кн. 3. Арх. общ., I, 118-120.
16* Доп., I, 198.
17* Врем., XIII. Расх. кн. Ник., 36.
18* Сам. Колл., 38.
19* А. А. э., IV, 20.
20* А.А.э., IV, 16.
______________________
В 1671 году привезено было кармазинного сукна 22 кипы, 587 половинок, полукармазинного — 8 кип, 248 половинок, в 1672 году кармазинного — 47 половинок, в 1673 году кармазинного — 77 и полукармазинного — 12, в 1671 году английского — 81 кипа, 64 половинки, голландского — 9 кип, 22 половинки, гамбургского — 41 кипа и 267 половинок, в 1672 году английского и голландского — 9 половинок и 3 связки, голландского — 13 половинок, гамбургского — 294 половинки и 19 связок, в 1673 году на тридцати кораблях — 13 гамбургского, 6 голландского и 1 английского, на четырнадцати кораблях — 21 половинка голландского, 13 гамбургского и 18 из сорта, называемого vierlothen. Кроме сукон привозили камлоты, трип, саржу, шерстяную камку* и ковры. В XVI веке большой ковер на белой земле длиною 5 аршин и шириною 3 аршина стоил 10 р.**
______________________
* Кильбург., 87, 117.
** Торг. кн., 22. Врем., VIII.
______________________
Шелковые материи, употреблявшиеся в старину, были бархат, камка, атлас, объяри, тафта, мухояр, дороги, зендень, зуфь, бай-берек, киндяк, безин, грогрен. Но более других были употребительными бархат, атлас, камка, объярь и тафта. Они, как мы уже говорили, привозились из Европы и также с Востока и носили названия по местам своей обработки. Современный вкус любил материи вышитые и вытканные золотом и серебром, а потому бархат, атлас, камка и объярь очень часто были золотые. Фон материи назывался землею, а золотое или серебряное тканье или же цветы по фону назывались травами. Цены их были чрезвычайно различны, смотря по работе и по количеству золота.
Бархаты были венедицкие, бурские, бурматные, литовские. Бурский (из города Bourge) бархат был часто золотной или же земля его была одноцветная, а по ней травы вытканы шелком других цветов: например, на червце (на красном поле) шелк зелен с золотом*. Малиновая земля была в большем употреблении у русских. Цена бурского бархата в XVI веке была от 40 алтын до 2 рублей**. Венедицкий гладкий бархат одноцветный продавался в конце XVI века по 1 руб. за аршин***. Между привезенными в Россию товарами в конце XVI века бархат оценен в 1 1/2 рубля за аршин****. При Алексее Михайловиче европейский бархат ценился от 2 1/4 до 3 1/4 р. за аршин*****. Литовский косматый бархат был из низших сортов и ценился в начале XVII века около 6 алтын за аршин******. Самый низший сорт бархата назывался бархатель7* — род нынешнего плиса. Но самый высокий сорт бархата был турецкий, он обыкновенно был малинового цвета с золотыми, серебряными или разноцветными шелковыми узорами8*.
______________________
* * Доп., 1,197.
** Доп., I, 209.
***Доп., 1,193.
**** И. Г. Росс. Прим. 462.
***** Кильбург., 115.
****** Оп. им. Тат., 5. Врем., VIII.
7* А. И., IV, 161.
8* Врем., И. См., 23.
______________________
Камка в торговле различалась бурская, венедицкая — мисюрская* (очень старинный сорт, употребительный еще в XV веке), куфтер (очень толстая, плотная материя), соломянка** кармазинная, есская, итальянская, амстердамская*** — адамашка двоеличная, кизильбашская****, индийская*****, китайская******. Эта шелковая материя была самая употребительная в старину и отличалась вообще плотностью и толщиною, чем камка толще, тем была ценнее. Почти всегда камка была узорчатая, на иной был узор большой, на другой малый, чем больше узор, тем ценнее считалась материя. Земля, или фон, материи делалась цветов красного, зеленого, желтого, рудо-желтого, белого, лазоревого, вишневого, двоеличневого7*, но чаще всего русские выбирали красный цвет, а узоры по ней были или золотые, или серебряные, или шелковые других цветов, отличных от цвета земли, или шелковые вместе с золотом и серебром. Узоры изображали листья, деревья, травы, реки, горы и т.п. По величине и расположению узоров камка разделялась на травчатую и мелкотравчатую. Камка была гораздо уже сукна, например: кармазинная в аршин без четверти или без двух вершков, селомянка аршин с двумя вершками или полутора вершков8*, индийская вдвое менее английского сукна9*. Камка была несколько уже бархату, ибо когда бархату нужно было на одежду 12 аршин, камки — 13 аршин10*. На перину в два аршина без двух вершков длиною и в один аршин с четвертью шириною шло камки (червчатого кармазина) 6 аршин, и ширина ее равнялась ширине тогдашнего тверского и троицкого холста11*. Для женской одежды потребно было камки девять аршин, вероятно, почти столько же достаточно было и для мужской, потому что мужская одежда в то время также делалась до пят12*. Вообще средним выводом камка была в полтора раза дороже сукна и немного не вдвое дешевле бархата, так что когда аршин бархата стоил 1 р., аршин камки соразмерного достоинства стоил от 18 до 19 алтын13*. Венедицкая камка ценилась в XVI веке от 19 до 20 алтын за аршин14*, куфтерь была разных родов и продавалась от 40 алт. до 1 1/2 р.15*, а в XVII веке в Москве камка-куфтерь продавалась по рублю16* (вероятно, пониже сорт), адамашка продавалась от 20 алт. до 1/2 р., соломянка — от 10 до 13 алтын, кармазинная — от 40 алт. до 1 руб.17* Но эти цены означены для оптовой продажи, в розницу камка продавалась дороже. Камка бурская, часто вытканная золотом, ценилась выше других сортов18*. Индийская камка при Михаиле Феодоровиче ценилась в 20 алтын за аршин19*. При Алексее Михайловиче амстердамская камка ценилась от 11 алт. 4 д. до 18 алт. 2 д., итальянская — от 25 алт. до 30 алт.20*
______________________
* Доп., I, 199.— С. Г. Гр’ I, 302-303, 339-340.
** Торг, кн., 128. З. Арх. общ., I.
*** Кильбург., 115.
**** А. И., II, 17.
***** Врем., VII. Мат. для ист. иконоп., 8,104.
****** А. И.. V, 104.
7* Доп., III, 207.
8* Торг. кн., 128. З. Арх. общ., 1.
9* Врем., VII. Мат. для ист. иконоп., 104.
10* Доп., I, 200.
11* Дом. быт Русск. Цар. Забел. От. Зап. 1850. Июль, 55.
12* Доп., I, 199.
13* Доп., I, 197, 200.
14* Доп., I, 199-200.
15* Зап. А. О., 1. Торг. кн., 128.
16* Врем., VII. Мат. для ист. иконоп., 10.
17* Зап. А. О., I. Торг. кн., 128.
18* Доп., I,199.
19* Врем., VII. Мат. для ист. икон., 8.
20* Кильбург., 115.
______________________
Объярь была золотая, серебряная и шелковая. Первая составляла самые богатые наряды царей и вельмож. Объярь была цветов желтого, белого, рудо-желтого, зеленого, малинового. Ширина ее была различна. Золотая и серебряная объярь делалась часто с узорами и так, что по золотной земле выделывались серебряные узоры, а на серебряной золотые. Веницейская объярь была без золота, с разноцветными травами по белой земле. Аршин золотной и серебряной объяри с узорами ценился в XVII веке от 10 до 11 1/2 р., и вообще принималось, что ценность аршина объяри приближалась к цене фунта серебра*. В конце царствования Алексея Михайловича объярь (вероятно, шелковая) продавалась от 1 р. до 6 алт. 4 денег до 2 р. за аршин**. Шелковая объярь, употребляемая женщинами на их телогреи и летники, ценилась наравне с тафтой высшего достоинства, например, в описании приданого княгини Лыковой объярь зеленая и алая тафта оценены были в 4 р. Не дороже считалась объярь, вышитая вошью***.
______________________
* Врем., II. См., 23.
** Кильбург., 115.
*** Врем., V. Смесь, 24.
______________________
Атлас был немного ниже бархата в цене, но очень часто ткался с золотом и серебром, и потому цены на него были разнообразны. В XVI веке аршин атласа стоил 40 алтын, в XVII веке мы встречаем известие, что аршин атласа стоил 2 1/3 и 4 алтына 2 деньги*. Когда давали атлас в награду за службу, он стоил 40 р., а иногда сто рублей**. В XVII веке цветной атлас привозился из Голландии и Италии, и первый известен был под названием амстердамского, последний болонского, первый был в одной цене с амстердамскою, а второй с итальянскою камкою. Атласы турецкие делались малиновые, с золотыми узорами. Высокого достоинства была материя алтабас, получаемый тоже из Турции, — золотной, с серебряными травами***, но был и алтабас простой, разных цветов, в XVII веке аршин зеленого атласа стоил 30 алтын****.
______________________
* Врем., VII. Матер, для ист, икон., 10.
** Врем., VII. Смесь, 60-61.
*** Врем., П. См., 22-23.
**** Врем., VII. Матер, для ист. икон., 10.
______________________
Тафта в торговле различалась шамская, бурская, веницейская, немецкая, такайская, лукская, китайка. Ширина этой материи была различна: шамская и бурская девяти вершков, веницейская полтора аршина. Иногда была тафта шириною равна сукну, так, при Михаиле Феодоровиче давалось на платье сукна и тафты равное количество, четыре аршина, а, напротив, камки восемь аршин*. От ширины ее и от достоинств зависела разная цена: шамская стоила от 8 до 10 алтын, лучшею считалась червчатая и стоила до 12 алт., бурская от 3 до 5 алтын, веницейская широкая от 19 до 21 алтына, немецкая от 3 до 5 алтын**. При Михаиле Феодоровиче аршин широкой тафты продавался от 22 до 28 алтын***. При Алексее Михайловиче лукская тафта продавалась от 20 до 26 алт. 4 денег, волнистая — от 21 алтына до 30 алтын****. При Феодоре Алексеевиче аршин узкой тафты можно было купить за 5 алтын*****. Худшие сорты тафты были китайка и клеенка: первая продавалась от 2 до 3 алтын за аршин******, а вторая — от 8 до 12 денег7*.
______________________
* Врем., VII. Матер, для ист. икон., 9.
** З. А. О., I. Торг. кн., 128.— Оп. им. Татищ., 4, 5. Врем., VIII.
*** Матер, для ист. иконоп., 10. Врем., VII.
**** Кильбург., 115.
***** А. И., V, 46.
****** Ист. Г. Росс. Прим. 462.
7* 3. А. О., I. Торг. кн., 128.
______________________
Дороги — материя старинная, восточного произведения, ибо между прочим славились дороги шлянские и дороги канаваты. Эта материя отличалась тем, что делалась с полосами, например: зелеными, белыми и вишневыми, или, напр., с белыми, багровыми и червчатыми*. Мухояр был как шелковый, так и бумажный** и употреблялся преимущественно на покрышку шуб и верхних одежд. Зуфь, называемая костоманская, принадлежала к более простым шелковым материям, ибо три рубля можно было заплатить за такое количество зуфи, за какое камки следовало заплатить 5 р.*** Между шелковыми произведениями в торговле были в большом употреблении кушаки: из них турецкие были самого высшего достоинства, белый атласный турецкий кушак длиною в 5 аршин и 5 вершков, поперек 6 вершков, стоил 4 руб., червчатый с золотом стоил от 1 р. до 2 р.****, поясок шелковый простой стоил 3 алтына 2 деньги*****. Из Персии вывозили в Россию персидские шелковые платки, продаваемые в оптовой торговле топами******. Материи продавались в оптовой продаже косяками. Косяк заключал в себе разное число аршин, например, иногда 81, иногда 37, иногда 25 и так далее7*. Косяки делились еще на полукосяки и кондики8*. Кондик, по-видимому, равнялся полукосяку, ибо с двух кондиков брали ту же пошлину, как и с одного косяка.
______________________
* А. И., II, 18. А. И., V, 320.
** П. С. 3., II, 122.
*** Доп., I,199.
**** Врем., VIII. Оп. им. Татищ., 2. 3.
***** Врем., XIII. Расх. кн., 29.
****** А. И., V, 320.
7* Доп., III, 143.
8* С. Г. Гр., II, 89.
______________________
Шелк был исключительным достоянием казны, которая выменивала его у персиян, пуд обходился казне 30 р., а перепродавался 45 рублей. Эта торговля впоследствии была разрешена подданным, и в 1674 году можно было доставать шелк и у частных лиц, как и в казне. Партия ахдасского шелку стоила 36 р., черный мохнатый шелк был дешевле: сученый шелк привозился не из Персии, но из Европы. Десять золотников бурского шелку в XVI веке стоили 10 алтын*. В конце царствования Алексея Михайловича золотник сученого черного шелку стоил 5 денег, а красного — один алтын две деньги**.
______________________
* Доп., 1,193.
** Кильбург., 127.
______________________
Количество привозимых в Россию в год шелковых изделий было неравномерно, как это видно из известий о привозе и вывозе, сообщаемых за три года — 1671, 1672 и 1673. В 1671 году было привезено объяри серебряной 32 куска, шелковой — 84, атласа — 342 куска, брикс-атласа 34 куска, бархата — 28 кусков, камки — 204 штук, тафты — 441 штука, в 1672-м — объяри золотной и серебряной — 14 куск., шелковой — 43, атласа — 192 куска, камки — 259, тафты — 53, в 1673-м — золотной и серебряной объяри более 10 кусков, шелковой — 162 куска, атласа — 212, бархата — 20 куск., камки — 378, тафты — 977*. Вообще и здесь, как в других местах, Кильбургеровы известия неясны, отрывочны и могут только приблизительно служить для суждения о ввозе, пока не отыщутся другие известия.
______________________
* Кильбург., 87.
Опубликовано: Собрание сочинений Н.И. Костомарова в 8 книгах, 21 т. Исторические монографии и исследования. СПб., Типография М.М.Стасюлевича, 1903. Книга 8. Т. 20. Очерк торговли Московского государства в XVI и XVII ст. С.231-422.
Костомаров Николай Иванович
Прочитали? Поделиться с друзьями:

Читайте также:

  1. Мазепинцы, Костомаров Николай Иванович, Год: 1884
  2. Руина, Костомаров Николай Иванович, Год: 1880
  3. Московский государь Великий князь Василий Иванович, Костомаров Николай Иванович, Год: 1873
  4. История Тибета и Хухунора…, Бичурин Иакинф, Год: 1830
  5. Челобитная И.И. Бецкого об увольнении его в отпуск за границу, Бецкой Иван Иванович, Год: 1767
  6. Дела верховного уголовного суда и следственной комиссии…., Гангеблов Александр Семёнович, Год: 1826
  7. 23-х дневная оборона Баязетской цитадели и комендант Федор Эдуардович Штоквич, Антонов Валериан Михайлович, Год: 1878
  8. Иллюстрированная летопись русско-японской войны, Булгаков Федор Ильич, Год: 1905
Электронная библиотека