О ВСЕРОССИЙСКОМ СОЮЗЕ ПИСАТЕЛЕЙ
О ВСЕРОССИЙСКОМ СОЮЗЕ ПИСАТЕЛЕЙ
(Письмо в редакцию).
(Письмо в редакцию).
Ефим Зозуля.
‘Литературная газета’, No 18, 1929
О Всероссийском союзе писателей, Зозуля Ефим Давидович, Год: 1929
Время на прочтение: 2 минут(ы)
Уважаемые товарищи, разрешите мне через ‘Литературную Газету’ заявить о том, что я выхожу из состава правления Всероссийского союза писателей’ а также и из самого союза.
При всем моем уважении ко многим отдельным членам союза писателей, я не вижу смысла в его существовании — в таком виде, в каком он существует последние годы.
Союз писателей — не профессиональный союз, не квалификационный, не академия, не литературная группа, объединенная общими задачами, и не литературное направление.
Союз писателей, это — общество различно думающих и различно настроенных литераторов — от мистиков до коммунистов включительно,— ничем не об’единенных.
В союз входят всякие писатели и переводчики, именитые и безыменные, мастера и новички, представители всевозможных направлений, группировок и толков.
Общее собрание бывает раз в год. Правление не представляет его, потому что не может его представить: общее собрание так же разнородно, как и правление. Избираются ежегодно почти одни и те же лица — только потому, что они популярнее других и уже избирались в прошлые годы.
Политической платформы у союза писателей нет. Правлением настоящего состава она — по наказу общего собрания — начала вырабатываться, но. работа затянулась, и не только потому, что наступило лето. Она мучительно не клеилась и до лета. Я тоже до сих пор состоял членом комиссии по выработке этой платформы, но не представляю себе, какая ‘платформа’ может об’единить столь разнородный коллектив.
Каждую пятницу члены правления собираются и пьют чай. Повестка дня редко бывает значительной. Все больше мелкие хозяйственные вопросы, вермишель. Если просмотреть протоколы этих заседаний правления, можно ужаснуться: неужели это союз писателей, об’единяющий (по спискам) чуть ли не пятьсот человек? Никакой серьезной работы, никакой связи с современностью, никакой учебы, — в сущности, никаких интересов. Разговоры об образовании секций остались разговорами. Попытка привлечь к работе актив не удалась. Никакого актива нет и не может быть, как не может быть и работы в секциях. Причина та же: отсутствие ясной цели существования всего союза.
Прием новых членов проходит по неизвестно каким признакам. Читают анкету желающего вступить в союз, и если кто-нибудь из членов правления ‘знает’ его, принимают. Если не ‘знает» — анкета возвращается.
Наиболее активные члены правленая: работают в издательстве Федерации, в исполбюро Федерации и в газете Федерации.
И вот здесь и вскрывается новая невозможность работы ‘от имени’ такой организации, как Всероссийский союз писателей.
Я до сих пор был с одним из представителей союза писателей в разных организациях, и всякий раз испытывал затруднения, когда приходилось выступать ‘от имени’ союза. Я не знаю, что написано на знамени союза. Я не знаю, о чем от его имени выступать. Отдельные товарищи по правлению в ‘частном порядке’ упрекают меня в том, что я, с их точки зрения, неправильно представляю союз, что я солидаризируюсь по некоторым вопросам с Рапп’ом.
Но я не знаю, почему я не должен солидаризироваться с Рапп’ом в тех случаях, когда мне кажется, что Рапп прав, или с другими обвинениями, с которыми мы связаны по совместной работе в Федерации.
Таким образом, не желая давать повода для будущих конфликтов, ибо единомышленников у меня в правлении и в союзе, я думаю, меньшинство, а не большинство, — я выхожу из состава правления Всероссийского союза писателей, из самого союза и всех организаций, куда я был правлением делегирован.
17 августа 1929 г.