ПРИМЕЧАНИЯ
ПРИМЕЧАНИЯ
О свободе человека, Свенцицкий Валентин Павлович, Год: 1912
Время на прочтение: 6 минут(ы)
———————
Публикуется по: Свенцицкий В. Собрание сочинений. Т. 3. Религия свободного человека (1909-1913) / Сост., коммент. С. В. Черткова. М., 2014.
———————
По мнению громадного большинства современных людей, способ стать свободным чрезвычайно прост: надо делать то, что хочется.
Вот и свобода!..
Так живут почти все. Одни тайно, другие явно. Одни гордо поднимают голову, другие трусливо прячут хвост. Одни говорят: так должно, другие — так приятно.
Казалось бы, какое громадное количество свободных людей должно было бы быть на свете!
А на самом деле, как раз наоборот. Никаких ‘свободных людей’ у нас нет. И что ни час, то их меньше. Люди превращаются в жалких рабов. Тем более жалких, что они даже потеряли способность чувствовать своё рабство.
Сами заковали себя в уродливые, чудовищные цепи и, задыхаясь в них, кричат, как исступлённые:
— Смотрите, мы, наконец, свободны!..
Раб не только тот, кто закован в цепи железные, есть цепи гораздо более крепкие и ещё более рабские 1.
И алкоголик, отравляющий себя водкой, пьёт потому, что ему ‘хочется’, — но неужели можно назвать его свободным? И человек, погибающий в разврате, считает себя свободным, но сколько бы он ни говорил, что он развратничает потому, что ‘так хочет’, — мы ему не поверим.
Он раб своей похоти, пресмыкающийся, отравленный, бессильный раб.
Человек, делающий всё напоказ, из самолюбия, из тщеславия, из желания быть ‘признанным’, — раб.
Наслаждающийся чувством власти — раб.
Боящийся смерти — раб.
И много, много видов рабства — всех не перечтёшь.
Пусть цепи скованы из вожделения, гордости, трусости, себялюбия, пусть они — невидимые цепи, — всё же они сковывают человека по рукам и по ногам и делают рабом 2.
И как бы человеку ни казалось, что он делает всё ‘по своему желанию’, — если бы у него открылись духовные очи, он с ужасом увидал бы, что к нему со всех сторон присосались отвратительные чудовища и он рабски повинуется им.
Но было бы страшной ошибкой думать, что освободить человека может исполнение заповедей. Опять-таки нет. Можно исполнить все заповеди — и остаться рабом.
Христианские заповеди взяты целиком из Ветхого Завета, кроме того, они есть почти во всех восточных вероисповеданиях. И не в том заключалось Голгофское дело Христово на земле, что Он повторил не раз сказанное раньше. Христос пришёл дать людям новую жизнь, а вовсе не для того, чтобы повторить старые правила нравственности.
Христианство не есть религия заповедей — это религия окончательного перерождения. Христос даровал людям свободу потому, что принёс им благую весть о том, что человек — сын Божий. Стать свободным — это и значит стать сыном Божиим 3.
Вопросы: можно ли красть, прелюбодействовать, убивать, лгать — теряют всякий смысл.
Надо думать не об этом. Эти вопросы решаются сами и по-своему, коль скоро будет решено главное. Задача человека — сознать себя сыном Божиим. И сознав себя таким, стремиться стать сыном Божиим, то есть вполне и до конца раскрыть свою личность 4.
Людям слишком долго твердили, что они совсем ещё малые дети, что они Бога недостойные рабы, что они грешники, слабые, немощные, что они должны всю тяжесть свою взваливать на Христовы плечи, — так долго твердили о всём этом, что слова ‘вы взрослые, вы сыны Божии’ звучат почти кощунством.
А между тем, не Бог ли сказал человечеству, устами лучших своих людей, что в каждом должны быть те же чувствования, что и во Христе Иисусе!
Признание себя не чем-то ‘зависимым’, ‘маленьким’, а сыном Божиим сразу выдвигает человеческую личность на то высокое, центральное место, которое она должна занять по праву своего божественного достоинства.
Теперь уже важным является не уменье быть послушным и ‘нравственным’. Теперь этого мало. Надо стать богочеловеком. До сих пор люди определяли свою жизнь извне, давали себе тесный, маленький круг для выражения своей личности.
Теперь же, сознав себя сынами Божьими, они должны поставить себе задачей полное выражение божественного начала, заключённого в каждом человеке. Это даёт беспредельный простор духовной жизни человека, ибо содержание Божества безгранично, и содержание человеческой личности так же безгранично.
Выражение этого божественного содержания условимся называть: творческим раскрытием человеческой личности.
Итак, свободный человек не есть ветхозаветный, подзаконный человек, подпирающий себя со всех сторон палками ‘в виде всевозможных заповедей’. Но это не есть и разнузданный современный человек, который отрицает заповеди, чтобы дать простор своим желаньям, и который, сбросив рабские цепи заповедей, надевает на себя ещё более рабские узы своих страстей.
Свободный человек — это ‘свыше родившийся’, это новое существо, прикоснувшееся к источнику воды живой, сознавшее себя богочеловеком 5. Для свободного человека Бог не есть Бог морали, Бог заповедей, Бог внешних правил — это есть Бог бытия, Бог жизни. Свободный человек порывает навсегда с ветхозаветным подзаконием, ставит перед собой совсем другие духовные задачи, устремляется совсем к иному. Силы его уходят не на то, чтобы, оставаясь рабом, не нарушать тех или иных запретов своего Господина-Бога. А на то, чтобы вместить в себя полноту бытия, полноту жизни, и тогда всё в его жизни станет иным: ибо ‘дух дышит где хочет’. И словами апостола может тогда сказать свободный человек: ‘Всё мне позволительно, но ничто не должно обладать мною’. ‘Всё позволительно’, и чтобы при этом человек не порабощался, — может быть, только если человек родится свыше. Только тогда дела его не будут делами смерти, а делами Божьими, достойными богочеловека. Как Господь сотворил мир, так и человек — сын Божий — будет творить жизнь вокруг себя, жизнь прекрасную, как мир Божий, новую, достойную божественного призвания человека.
К такой свободе надо стремиться. Но достигнуть её нельзя одному, ибо человек, живя своей отдельной жизнью, в то же время является частью великого целого 6. И не может человек стать вполне свободным, вполне сыном Божиим, пока земля ‘лежит во зле’, в ‘страдании’, в смерти. Для того чтобы освободиться вполне, надо освободить мир от греха и смерти. Надо искупить его. Путь к этому окончательному искуплению — Голгофский путь земли. Искупление, освобождение вполне свершится только тогда, когда благую весть услышит не только человек, — когда услышит её вся тварь, которая ‘мучается до срока 7. Сознавшие себя сынами Божьими достигают наибольшей свободы, которая доступна при теперешнем состоянии мира 8. Это есть агнцы, которые очищают жизнь и двигают весь мир к свободе Христовой, к богосыновству.
Но таких агнцев ещё много, очень много должно быть принесено в жертву, прежде чем распятый на кресте мир, предчувствуя близость воскресения, произнесёт: совершилось!
1 ‘Что сказать о свободе людей, которые хотя не в рабстве ни у кого, но покорены чувственности, обладаемы страстью, одержимы злой привычкой? Свободен ли корыстолюбец? Не закован ли в золотые оковы? Свободен ли плотоугодник? Не связан ли если не жестокими узами, то мягкими сетями? Свободен ли гордый и честолюбивый? Не прикован ли не за руки и за ноги, но головой и сердцем, не прикован ли к своему собственному истукану?’ (Филарет (Дроздов), свт. Избранные труды, письма, воспоминания. М., 2003. С. 457). ‘Понимая свободу, как приумножение и скорое утоление потребностей, искажают природу свою, ибо зарождают в себе много бессмысленных и глупых желаний, привычек и нелепейших выдумок. Свободен ли такой человек? …Вместо свободы впали в рабство’ (Достоевский Ф. Полное собрание сочинений: В 30 т. Т. 14. С. 284-285).
2 ‘…Страсти суть нечто данное грехом и принятое природою, употребление сего есть подчинение души, смущение ума и рабство… О, прочь от меня это рабство змия! Прочь эта власть страстей!’ (Добротолюбие. В рус. пер. свт. Феофана Затворника. М., 1998. Т. 2. С. 368).
3 ‘Обретение свободы от греха невозможно без таинственного соединения человека с преображённой природой Христа, которое происходит в Таинстве Крещения и укрепляется через жизнь в Церкви — Теле Христовом’ (Основы учения Русской Православной Церкви о достоинстве, свободе и правах человека. М., 2008. Ч. II, п. 1).
4 ‘Достоин похвалы тот муж, который с деятельною жизнию сочетал умственную, чтоб нива душевная, орошаясь из обоих источников, обильнее произращала добродетели. Ибо умозрение окрыляет умную сущность к созерцанию вещей совершеннейших’ (Добротолюбие. Т. 2. С. 305).
5 Ср.: ‘Сознать себя человеком, значит сознать себя богом’ (Михаил (Семёнов), архим. Проклятые вопросы и христианство. М., 1906. С. 11), ‘…свободное, духовное существо, которое одно истинно, одно могущественно, одно вечно, уже пробудилось в Нехлюдове… Как ни огромно было расстояние между тем, что он был, и тем, чем хотел быть, — для пробудившегося духовного существа представлялось всё возможно’ (Толстой Л. Полное собрание сочинений: В 90 т. Т. 41. Гл. 28).
6 ‘Крайнюю имеем нужду во взаимном друг друга направлении к добру и содействии в том… Цель Божия Промысла — разнообразно разорванных злом соединить опять посредством правой веры и духовной любви’ (Добротолюбие. Т. 5. С. 331, Т. 3. С. 233). ‘Вдумайтесь в это, и вам станет ясно: если каждый человек для спасения себя должен воскресить свою душу и просвятить своё тело и если каждый человек должен жить не для себя, а для всех, то, значит, каждый человек обязан служить тому, чтобы воскресла душа не его одного, а всего человечества‘ (Свенцицкий В., прот. Собрание сочинений. Т. 2. Письма ко всем: Обращения к народу 1905-1908. М., 2011. С. 86-87).
7 Мк. 16, 15, Рим. 8, 19-24. Идея парадоксальна, как и всё христианство, но здесь нет противоречия с верой в уже совершившееся искупление, недаром апостол говорит: ‘…тварь освобождена будет… Ибо мы спасены в надежде’. ‘…Вся эта видимая и чувственная тварь сделается нетленною и соединится с небесным и невидимым. Этому надлежит совершиться прежде, — и тогда приидет с силою и славою многою превожделенный и сладчайший Иисус Христос, Царь и Бог наш, судить мир’ (Симеон Новый Богослов, прп. Слово 45-е. Гл. 5). Тогда вполне завершится богочеловеческий процесс мировой истории, а после — ‘смерти не будет’, снова произнесётся ‘Совершилось!’ и побеждающие будут во всей полноте сынами Божиими (Отк. 21, 4-7). См. также прим. 64, 261.
8 Ср.: ‘Высший акт личной свободы и сознания — самоотречение’ (Самарин Ю. Избранные произведения. М., 1996. С. 432.), ‘Самая высшая свобода… ‘разделить всем, что имеешь, и пойти всем служить’. Если способен на это человек, если способен одолеть себя до такой степени, то он ли после того не свободен? Это уже высочайшее проявление воли!’ (Достоевский Ф. Полное собрание сочинений: В 30 т. Т. 25. С. 62).