О рыбаке и его жене
О рыбаке и его жене
![Братья Гримм. О рыбаке и его жене [Ф. Грот-Иоганн и Р. Лейнвебер]](https://electronic-library.ru/wp-content/uploads/2023/05/s-019.jpg)
О рыбаке и его жене, Гримм Вильгельм Карл, Якоб, Год: 1812
Время на прочтение: 10 минут(ы)
Братья Гримм
Рыбак с женою жили в дрянной лачужке у самого моря. Рыбак ходил каждый день на море и удил рыбу. Так и сидел он однажды за ужением, и все смотрел на блестящие волны — сидел да посиживал.
Вдруг удочка его погрузилась на дно глубоко-глубоко, и когда он ее стал вытаскивать, то выволок вместе с нею и большую каббалу.
И сказала ему рыбина: ‘Слышь-ка, рыбак, прошу тебя, отпусти меня на волю: я не настоящая камбала, я — завороженный принц. Ну, что тебе в том, что ты меня съешь? Я тебе не по вкусу придусь, лучше брось меня опять в воду, отпусти меня на простор’. — ‘Ну, — сказал рыбак, — напрасно ты и столько слов потратила, я бы и без того, конечно, отпустил на свободу такую рыбину, которая по-нашему говорить может’. И с этими слова- ми он отпустил рыбину в воду, и пошла камбала на дно, оставляя следом по себе в воде кровавую струйку. Посмотрел рыбак, да и поплелся к жене в свою лачужку.
‘Что же, муженек, — сказала жена, — или ты сегодня ничего не поймал?’ — ‘Нет, — сказал рыбак, — я сегодня изловил камбалу, и она мне сказала, что она не камбала, а завороженный принц, ну, я и отпустил ее опять в море’. — ‘Так разве же ты себе у нее ничего не выпросил?’ — сказала жена. ‘Нет, да и чего же мне у ней просить?’ — ‘Ах, — сказала жена, — да ведь нам же так скверно живется в этой лачужке, и вони, и грязи у нас вдоволь, выпросил бы нам у нее избушку получше. Ступай-ка да вызови ее из моря: скажи ей, что нам нужна изба понаряднее, и она наверно даст нам ее’. — ‘Ах, — сказал рыбак, — ну что я там еще пойду шляться!’ — ‘Да ведь ты же ее изловил и опять на волю выпустил — она для тебя наверно все сделает’.
Не хотелось рыбаку идти, но не хотелось и жене перечить — и поплелся он к морю.
Когда пришел он на море, море потемнело, и волны уже не так блестели, как утром. Подошел он и сказал:
Рыба, рыбка, рыбинка,
Ты, морская камбала!
С просьбою к тебе жена
Против воли шлет меня!
Приплыла к нему камбала и сказала: ‘Ну, что ж тебе надобно?’ — ‘Да вот, — сказал рыбак, — я-то тебя сегодня изловил, так жена-то моя говорит, будто я должен у тебя что-нибудь себе выпросить. Не хочет, вишь, она больше жить в лачужке, в избу хочет на житье перейти’. — ‘Ну, ступай, — сказала камбала, — все тебе будет’.
Пошел рыбак домой и видит — жена-то его уж не в лачужке, а на месте лачужки стоит нарядная изба, и его жена сидит перед избою на скамье.
И взяла его жена за руку, и сказала ему: ‘Войди-ка сюда да посмотри — теперь нам жить-то будет гораздо лучше’.
И вошли они в избу: в избе просторные сени и большая комната, и покойчик, в котором их кровать стоит, и чулан с кладовою, и везде-то полки, и на полках-то всякого добра наставлено, и оловянной, и медной посуды — все необходимое. А позади дома небольшой дворик с курами и утками и маленький садик с зеленью и овощами. ‘Посмотри-ка, — сказала жена, — разве это не хорошо?’ — ‘Да, — сказал рыбак, — мы теперь заживем припеваючи’. — ‘А вот посмотрим’, — сказала жена. После этого они поужинали и пошли спать.
Так прошло недели с две, и сказала жена: ‘Слышь-ка, муженек, изба-то нам уж очень тесна, а двор и сад слишком малы, твоя камбала могла бы нам и побольше дом подарить. Я бы хотела жить в большом каменном замке, ступай-ка к камбале, проси, чтобы подарила нам каменный замок’. — ‘Ах, жена, жена! — сказал рыбак. — Нам и в избе хорошо. Ну, как мы будем жить в замке?’ — ‘Ах, что ты понимаешь? Ступай к камбале: она все это может сделать’. — ‘Нет, жена! — сказал рыбак. — Камбала только что дала нам избу, не могу я к ней сейчас же опять идти: ведь она, пожалуй, может и разгневаться’. — ‘Да ступай же! — сказала жена. — Она все это может сделать и сделает охотно. Ступай!’
У рыбака куда как тяжело было на сердце, он и идти не хотел, он сказал самому себе: ‘Этак делать не следует!’ — и под конец все же пошел.
Когда он пришел к морю, море изрядно потемнело и стало иссиня-серым и не было уже таким светлым и зеленоватым, как прежде, однако же еще не волновалось. Тогда он подошел и сказал:
Рыба, рыбка, рыбинка,
Ты, морская камбала!
С просьбою к тебе жена
Против воли шлет меня!
‘Ну, чего еще она хочет?’ — спросила камбала. ‘Да вот, — сказал рыбак не без смущения, — она хочет жить в большом каменном замке’. — ‘Ступай к ней, вон она стоит перед дверьми’, — сказала камбала. Повернул рыбак к дому, стал подходить — и видит перед собою большой каменный дворец, а жена его стоит на крыльце и собирается войти во дворец, и взяла его за руку и сказала: ‘Войдем со мною вместе’.
Вошли и видят, что полы все в замке выстланы мраморными плитами и везде множество слуг, которые отворяли перед ними двери настежь, и стены-то все блестели, обитые прекрасными обоями, а в покоях везде и стулья, и столы золоченые, и хрустальные люстры спускаются с потолка, и всюду ковры разостланы, всюду столы ломятся от яств и самых лучших вин. А позади замка большой двор с конюшнею и коровником, и экипажи в сараях стоят самые лучшие. Был там сверх того большой и прекрасный сад с красивейшими цветами и плодовыми деревьями, и парк тянулся, по крайней мере, на полмили от замка, полный оленей, диких коз и зайцев, и всего, чего душа пожелает.
‘Ну-ка, — сказала довольная жена, — разве все это не прекрасно?’ — ‘О да! — сказал рыбак. — На этом мы и остановимся, и станем жить в этом чудесном замке, теперь у нас всего вдоволь’. — ‘А вот посмотрим да подумаем’, — сказала жена. С этим они и спать легли.
На другое утро жена проснулась первая, когда уж совсем рассвело, и из своей постели стала осматривать благодатную страну, которая простиралась кругом замка.
Муж все еще спал и не шевелился, и она, толкнув его локтем в бок, сказала: ‘Муженек, вставай да глянь-ка в окошко. Надумалось мне — отчего бы нам не быть королем да королевой над всею этою страною? Сходи ты к рыбине, скажи, что хотим быть королями’. — ‘Ах, матушка, — сказал рыбак, — ну, как это мы будем король да королева? Я никак не могу королем быть!’ — ‘Ну, коли ты не можешь быть королем, так я могу быть королевой. Ступай к рыбине, скажи, что хочу быть королевой’. — ‘Ах, жена! Ну, где ж тебе быть королевой? Я этого ей и сказать не посмею!’ — ‘А почему бы не сказать? — крикнула жена. — Сейчас же ступай — я должна быть королевой!’
Пошел рыбак от жены и был очень смущен тем, что его жена задумала по- пасть в королевы. ‘Не следовало бы так-то, не следовало бы!’ — думал он про себя. И не хотел идти к морю, однако пошел-таки. И когда пришел к морю, море было свинцово-серое и волновалось, и воды его были мутны. Стал он на берегу и сказал:
Рыба, рыбка, рыбинка,
Ты, морская камбала!
С просьбою к тебе жена
Против воли шлет меня!
‘Ну, чего там еще хотите?’ — спросила камбала. ‘Ах, — сказал рыбак, — да ведь жена-то хочет королевой быть!’ — ‘Ступай домой, будет по воле ее’, — сказала камбала.
Пошел рыбак домой — и видит, что замок разросся и стал гораздо обширнее, и ворота у замка большие, красивые, а у входных дверей стоит стража, и везде кругом много солдат с барабанами и трубами. Вошел во дворец, видит — везде мрамор да позолота, и бархат, и большие сундуки с золотом. Открылись перед ним настежь и двери залы, где весь двор был в сборе, и увидел он жену свою на высоком золотом троне с алмазами, в большой золотой короне, а в руках у нее скипетр из чистого золота с драгоценными камнями, а по обе стороны ее по шести девиц в ряд, одна другой красивее.
Стал он перед женою и сказал: ‘Ну, вот, женушка, ты теперь и короле- вой стала!’ — ‘Да, — сказала она, — я теперь королева!’
Постоял он против нее, помялся, поглазел на нее и сказал: ‘А что, женушка, небось хорошо в королевах-то быть? Чай, теперь уж ничего не пожелаешь!’ — ‘Нет, муженек, — сказала жена с тревогою, — соскучилась я быть королевой и не хочу больше. Поди, скажи рыбине, что я вот теперь королева, а хочу быть кайзером’. — ‘Ах, женушка! Ну, на что тебе быть кайзером!’ — ‘Муж! Ступай к рыбине: хочу быть кайзером!’ — ‘Ах, да нет же! — отвечал рыбак. — Кайзером она не может тебя сделать, и я ей об этом и слова замолвить не посмею, ведь королей-то много, а кайзер-то один! Наверно знаю, что не может она тебя кайзером сделать — и не может, и не может!’ — ‘Что такое? Я королева, а ты мой муж — и смеешь мне перечить? Сейчас пошел туда! Могла меня рыбина королевой сделать, сможет сделать и кайзером! Слышишь, хочу быть кайзером! Сейчас пошел к рыбине!’
Вот и должен он был пойти. И идучи к морю, он крепко тревожился и все думал про себя: ‘К плохому дело идет! Кайзером быть захотела — уж это совсем бессовестно! Надоест она своей дурью рыбинке!’
В этих думах подошел он к морю, а море-то совсем почернело и вздулось, и ходили по нему пенистые волны, и ветер свистал так, что рыбаку было страшно. Стал он на берегу и сказал:
Рыба, рыбка, рыбинка,
Ты, морская камбала!
С просьбою к тебе жена
Против воли шлет меня!
‘Ну, чего она еще хочет?’ — сказала камбала. ‘Ах, камбала-матушка! Жена-то теперь кайзером быть хочет!’ — ‘Ступай к ней, — сказала рыбка, — будет по ее воле’.
Пошел рыбак домой — и видит перед собой громадный замок, весь из полированного мрамора, с алебастровыми статуями и золочеными украшениями. Перед входом в замок маршируют солдаты, в трубы трубят и бьют в барабаны, а внутри замка бароны и графы, и герцоги расхаживают вместо прислуги: они перед ним и двери отперли (и двери-то из чистого золота!). И когда он вошел в залу, то увидел жену свою на троне высоком-превысоком, из литого золота, на голове у нее золотая корона в три локтя вышиной, вся усыпанная брильянтами и яхонтами, в одной руке у нее скипетр, а в другой — держава, и по обе стороны трона стоят в два ряда стражники, один красивее другого, и выстроены по росту — от самого громадного верзилы до самого маленького карлика, с мизинчик.
А перед троном стоят князья и герцоги.
Стал перед женой муж и сказал: ‘Ну, женушка, ты теперь кайзер?’ — ‘Да, я теперь кайзер!’ Посмотрел он на нее, полюбовался и сказал: ‘Небось, женушка, хорошо быть кайзером?’ — ‘Ну, чего ты там стал? — сказала жена. — Я теперь кайзер, а хочу быть папой. Ступай, проси рыбину’. — ‘Ах, женушка! Чего ты еще захотела? Папой ты быть не можешь: папа один на весь крещеный мир! Этого и рыбинка не может сделать’. — ‘Муж! — сказала она. — Я хочу быть папой! Сейчас ступай к морю! Сегодня же хочу быть папой!’ — ‘Нет, женушка, этого не смею я сказать рыбине! Это и нехорошо, да и слишком уж дерзко: папой не может тебя камбала сделать!’ — ‘Коли могла кайзером сделать, сможет и папой! — сказала жена. — Сейчас пошел к морю! Я кайзер, а ты — мой муж! Пойдешь или нет?’ Перепугался он и пошел, и совсем упал духом, дрожал, как в лихорадке, и колени у него сами подгибались.
Когда подошел он к морю, сильный ветер дул с моря, погоняя облака на небе, и было сумрачно на западе: листья срывало с деревьев, а море плескалось и шумело, ударяясь о берег, и видны были на нем вдали корабли, которые раскачивались и колыхались на волнах. Но все же на небе еще был заметен клочок лазури, хоть и явно было, что с юга надвигается буря. Вышел он на берег, совсем перепуганный, и сказал:
Рыба, рыбка, рыбинка,
Ты, морская камбала!
С просьбою к тебе жена
Против воли шлет меня!
‘Ну, чего она еще хочет? — сказала камбала. ‘Ох, — проговорил рыбак, — хочет она папою быть!’ — ‘Ступай к ней, будет по ее воле’, — сказала камбала.
Пошел он обратно и, когда пришел, то увидел перед собою громадную кирху, кругом обстроенную дворцами. Едва пробился он сквозь толпу народа.
А внутри кирхи все было освещено тысячами и тысячами свечей, и жена его в одежде из чистого золота сидела на высочайшем троне, а на голове у ней были три большие золотые короны. Кругом ее толпилось много всякого духовенства, а по обе стороны трона стояли в два ряда свечи — от самой большой, толщиной с доброе бревно, до самой маленькой, грошовой свечурочки. А кайзеры и короли стояли перед ней на коленях и целовали ее туфлю.
‘Женушка, — сказал рыбак, посмотревши на жену, — да ты, видно, папа?’ — ‘Да, я теперь папа!’
Смотрел он, смотрел на нее, и казалось ему, что он смотрит на солнышко красное. Немного спустя и говорит он ей: ‘Ах, женушка, небось хорошо тебе папой быть?’ А она сидела перед ним прямо и неподвижно, словно деревянная, и не двигалась, не трогалась с места. И сказал он: ‘Женушка! Ну, теперь, чай, довольна? Теперь ты папа и уж ничем больше не можешь быть?’ — ‘А вот еще подумаю’, — сказала жена.
И затем они отправились спать, но она все еще не была довольна, и ее алчность не давала ей уснуть, и все-то она думала, чем бы ей еще можно быть.
Муж, набегавшись за день, спал отлично и крепко, а жена, напротив того, совсем не могла заснуть и все ворочалась с боку на бок, и все придумывала, чего бы ей еще пожелать, и ничего придумать не могла.
А между тем дело шло к восходу солнца, и когда она увидала зарю, то пододвинулась к самому краю кровати и стала глядеть из окна на восходя- щее солнце…
‘А, — подумала она, — да разве же я не могу тоже повелевать и солнцу, и луне, чтобы они восходили?’
‘Муж, а муж! — сказала она и толкнула его локтем под ребра. — Проснись! Ступай опять к рыбине и скажи, что я хочу быть самим Богом!’
Муж еще не совсем очнулся от сна, однако же так перепугался этих слов, что с кровати свалился. Ему показалось, что он ослышался, он стал протирать себе глаза и сказал: ‘Ах, женушка, что это ты такое сказала?’ — ‘Муженек, — сказала она, — я не могу повелеть ни солнцу, ни месяцу, чтобы они восходили, да и видеть того не могу, как солнце и месяц восходят, и покойна ни на час не буду, пока не дано мне будет самой повелевать и солнцем, и месяцем!’
И так на него посмотрела, что его мороз по коже продрал. ‘Сейчас же ступай туда! Я хочу быть самим Богом!’ — ‘Ах, женушка! — воскликнул рыбак и пал перед нею на колени. — Да ведь этого камбала не может сделать! Кайзером и папой она еще могла тебя сделать, так вот и прошу я тебя, образумься, останься папой!’
Тут она пришла в ярость, волосы у ней взъерошились на голове, и она крикнула во все горло: ‘Не смей со мною так говорить! Не смей! Сейчас проваливай!’
Тогда он мигом собрался и побежал к морю, словно помешанный. А на мо- ре бушевала буря, да такая, что он еле на ногах держался: дома и деревья падали, и горы тряслись, и осколки скал, обрываясь, скатывались в море, и небо было черным-черно, и гром гремел, и молния блистала, и волны ходили по морю, похожие на горы, увенчанные белою пеною. Выйдя на берег, он закричал во весь голос, и все же не мог расслышать даже собственных слов:
Рыба, рыбка, рыбинка,
Ты, морская камбала!
С просьбою к тебе жена
Против воли шлет меня!
‘Ну, чего же еще она хочет?’ — спросила камбала. ‘Ах, — пролепетал он, — она хочет быть самим Господом Богом’. — ‘Ступай же к ней — она опять сидит в своей лачуге’.
Там они еще и по сегодня сидят да посиживают, на море синее поглядывают.
Пер. под ред. П.Н. Полевого
Печатается по изданию: ‘Сказки, собранные братьями Гриммами’, Спб, 1895.
Изд. ‘Алгоритм’, 1998.
OCR Палек, 1999 г.