О положеніи русскаго дла въ Блоруссіи посл мятежа.
О положеніи русскаго дла въ Блоруссіи посл мятежа.
Москва, 8 февраля 1864
О положении русского дела в Белоруссии после мятежа, Аксаков Иван Сергеевич, Год: 1864
Время на прочтение: 9 минут(ы)
Сочиненія И. С. Аксакова. Томъ третій.
Польскій вопросъ и Западно-Русское дло. Еврейскій Вопросъ. 1860—1886
Статьи изъ ‘Дня’, ‘Москвы’, ‘Москвича’ и ‘Руси’
Москва. Типографія М. Г. Волчанинова (бывшая М. Н. Лаврова и Ко.) Леонтьевскій переулокъ, домъ Лаврова. 1886.
‘Изъ насъ, я думаю, не скажетъ ни единый:
‘Осин — дубомъ будь, иль дубу — будь осиной.
‘Межъ тмъ, какъ странны мы, межъ тмъ, любой изъ насъ
‘Переиначить міръ задумывалъ не разъ..!’
говорили мы себ стихами Баратынскаго, пытаясь смирить
‘Души мятежъ и бунтъ законный’,
невольно возстающій при чтеніи писемъ и вообще разсказовъ нашихъ корреспондентовъ — на этотъ разъ не изъ Югозападнаго края, а изъ Сверозападнаго идя просто Западнаго,— не изъ Кіева, Волыни, Подоліи, а изъ Минской, Гродненской, Витебской, Могилевской губерній,— и не о затялъ и козняхъ Поляковъ, а о несчастномъ сцпленіи обстоятельствъ, замедляющемъ развязку крестьянскаго дла въ Блоруссіи, и о неловкомъ усердіи нашилъ мстныхъ военныхъ чиновниковъ… Самыя благія и разумныя намренія главнаго начальника края парализуются, какъ намъ пишутъ, отчасти стараніями Польскихъ аристократовъ-помщиковъ, сильно интригующихъ въ настоящее время, но разумется вн Блоруссіи, гд имъ трудно бороться съ энергіею и опытностью генерала Муравьева,— отчасти же, и даже большею частью, бдностью тхъ административныхъ средствъ, которыми ему приходится располагать. Дйствительно, непригодность многихъ Русскихъ чиновниковъ, необходимость военнаго положенія, распложающаго всюду въ кра военныхъ чиновниковъ вмсто гражданскихъ и поневол замняющаго гражданскій пріемъ управленія — пріемомъ военнымъ, нераздльнымъ съ употребленіемъ принудительной силы и оказывающимся не всегда удобнымъ въ примненіи къ крестьянскому длу,— все это тейерь особенно ярко выступаетъ наружу съ своими неотвратимыми послдствіями. Благодаря настойчивости, послдовательности, распорядительности и вообще мрамъ, принятымъ генералъ-губернаторомъ, Поляки присмирли до такой степени, что объ нихъ въ Западномъ (а не въ Югозападномъ) кра почти и не слышно, по крайней мр, по общему отзыву всхъ оттуда прізжающихъ и пишущихъ, нечего покуда опасаться тамъ отъ Поляковъ новаго возстанія или какого бы то ни было организованнаго враждебнаго дйствія,— и не на нихъ теперь жалуется Блорусское населеніе!.. Но никакая энергія, ни даже энергія генерала Муравьева, не въ состояніи справиться ни съ бюрократическимъ зломъ, ни съ зломъ неразумія, корыстолюбія, малоспособности чиновниковъ, ни съ расположеніемъ къ неумстной энергіи — людей военныхъ, ни вообще съ тою системой, въ которой возросли и заматорли т и другіе. Напротивъ того, извстная энергія, передаваясь въ нисходящей линіи по разнымъ ступенямъ іерархіи, плодитъ всюду энергическіе пріемы, порождаетъ нердко цлую тучу неудачныхъ энергическихъ подражателей…
Извстно всмъ, что указъ 1 марта 1863 года былъ не только благодтельнйшемъ даромъ для крестьянъ Западнаго края, но и дальновидною политическою мрой. Онъ не только заживлялъ раны сельскаго быта, но воскрешалъ въ нихъ почти уже утраченную ими вру въ жизнь,— давалъ имъ силу жить,— жить и бороться съ латинствомъ и полонивмомъ. Извстно, съ какою радостью и съ какою горячею признательностью къ виновнику указа — приняли крестьяне этотъ великій даръ. Извстно также, что этотъ указъ, состоявшійся въ самый разгаръ Польскаго мятежа, служилъ на ту пору могущественнйшимъ рычагомъ къ возбужденію упавшаго духомъ крестьянства и получалъ, разумется, самое широкое у крестьянъ толкованіе,— за которое однакожъ, въ то время, съ нихъ весьма благоразумно не взыскивали… По смыслу этого указа крестьяне освобождались немедленно отъ барщины и отъ всякихъ обязательныхъ отношеній къ помщикамъ, правительство выкупало разомъ у помщиковъ весь крестьянскій надлъ, но сумма выкупа должна была опредлиться не уставными грамотами, а поврочными коммиссіями, поврявшими эти грамоты, до утвержденія же выкупной сдлки, или врне, выкупнаго разсчета, крестьяне имли взносить помщикамъ оброкъ согласно съ уставной грамотой, во со сбавкою 20%. Это послднее условіе на первыхъ порахъ ускользало отъ вниманія крестьянъ, какъ потому, что барщинная повинность прекращалась только 1 мая, такъ потому, что до усмиренія мятежа и самому начальству казалось не совсмъ то разумнымъ требовать отъ сословія пребывшаго врнымъ и смирнымъ — оброка въ пользу сословія оказавшагося не врнымъ и не смирнымъ, а въ большей части своихъ представителей — измнническимъ и мятежнымъ. Поврочныя коммиссіи дружно принялись за дло, и раскрыли вопіющія злоупотребленія въ составленіи уставныхъ грамотъ: не только количество земли въ натур нисколько не соотвтствовало означенному въ грамотахъ, но и самое качество и тмъ боле цнность земли были показываемы иногда на 50 и 70% выше дйствительной стоимости. Къ несчастію, въ нкоторыхъ губерніяхъ поврочныя коммиссіи не нашли поддержки въ губернскихъ присутствіяхъ,— да и Польскіе паны, закрпивъ за собою права своего званія и упрочивъ свое общественное положеніе всеподданнйшими адресами о покорности, пустили въ ходъ интригу, вызвали предъ робкими умами въ Россіи небывалыя страшилища соціализма, демократизма и проч, и употребили вс силы, чтобъ задержать успшное окончаніе дла. Дло же это такого свойства, что его слдовало бы окончить въ срокъ по возможности самый краткій, мсяца въ два-три, не больше: надо было ковать желзо, пока оно горячо: всякій лишній мсяцъ проволочки вначал — долженъ былъ неминуемо породить новыя и тяжелыя затрудненія впослдствіи…
Дло пошло въ оттяжку, и вотъ недли черезъ три свершится годъ со времени подписанія высочайшаго указа, дарующаго такое величайшее благодяніе Блорусскимъ крестьянамъ, и крестьяне охотно бы отпраздновали его годовщину,— но высочайшій указъ еще не приведенъ въ исполненіе, благодтельная воля Государя еще не осуществлена!.. Выкупные проекты хотя и составлены въ значительномъ количеств, но, сколько намъ извстно, еще ни одинъ изъ нихъ не утвержденъ, выкупъ еще нигд не состоялся, и крестьянъ, по прежнему, понуждаютъ отбывать оброчную повинность! Мы должны оговориться, что такія затрудненія въ успшномъ окончаніи выкупа никакъ не могутъ быть отнесены къ вин главнаго начальства края, дло выкупа нисколько отъ него не зависитъ,— но тмъ не мене, главное начальство края поставлено въ непріятную необходимость взыскивать денежный оброкъ съ населенія вообще бднаго, а въ настоящее время и совершенно разореннаго и истощеннаго:— отъ мятежа помщиковъ, пребыванія войскъ, воинскихъ повинностей и военнаго положенія. А что значитъ на практик взыскиваніе оброка, податей и вообще недоимокъ, не чрезъ посредство какихъ-нибудь выборныхъ сборщиковъ, а чрезъ посредство полиціи, да еще военной,— читателямъ, конечно, извстно. И въ чью же пользу производится такое взысканіе съ православнаго Русскаго сельскаго населенія — единственнаго (эта фраза сдлалась теперь даже стереотипною) представителя въ кра Русской народности, устоявшаго противъ соблазновъ мятежниковъ-Ляховъ? Къ пользу именно этихъ мятежниковъ-Ляховъ, т. е. Польскихъ пановъ, вчерашнихъ мятежниковъ. Несмотря на то, что по предписанію генерала Муравьева, военные уздные начальники и военные становые обязаны были взыскивать этотъ оброкъ ‘мрами кроткаго настоянія’, усердіе и исполнительность взяли верхъ надъ кротостью, и оброкъ взыскивается съ примчательною энергіею, достойною лучшаго примненія!.. Въ Минской губерніи, напримръ, взыскано уже до милліона рублей оброка, и во многихъ мстахъ — ране срока. Мы имемъ теперь въ своихъ рукахъ, кром частныхъ корреспонденцій, и нкоторыя оффиціальныя данныя, какъ-то: журналы губернскихъ присутствій, вдомости поврочныхъ коммиссій, отчасти печатныя, отчасти непечатныя и пр. ‘Сопротивленіе крестьянъ въ волостяхъ’ Р. и П., пишетъ одинъ изъ военныхъ уздныхъ начальниковъ, ‘происходитъ главнымъ образомъ отъ постоянно посылаемыхъ къ нимъ въ прежнее время эмиссаровъ революціонной партіи, умвшей убдить крестьянъ въ полномъ прав на владніе землею безъ всякой платы помщику, и въ оплошномъ и краткомъ толкованіи нкоторыми нашими начальниками отрядовъ высочайшаго указа 1 марта, длавшаго крестьянъ собственниками занимаемыхъ имя земель, но — это-то и пропущено было начальниками отрядовъ — съ тмъ, что до утвержденія поврочною коммиссіею за ними земли, они обязаны вносить оброки, назначенные по уставнымъ грамотамъ’. Спрашивается, чмъ же виноваты крестьяне, что имъ толковали ‘оплошно и кратко’, не желая, конечно, боле подробными толкованіями охладить усердіе народа въ самый разгаръ мятежа,— что утвержденіе за ними земли замедлилось по причинамъ отъ нихъ, крестьянъ, независящимъ, и что они не только еще не собственники, какъ общано имъ милостивымъ Царскимъ словомъ, но и не предвидятъ, когда эта милость совершится воочію и на дл? ‘Въ этихъ волостяхъ приходится похлопотать’, продолжаетъ г. военный начальникъ, ‘чтобъ разуврить крестьянъ въ ложности толкованій имъ разными лицами всемилостивйшаго манифеста 1 марта и въ полной законности настоящихъ требованій, не полагаю, впрочемъ, чтобъ было нужнымъ прибгать къ другимъ мрамъ, кром арестованія нкоторыхъ личностей, выказавшихъ упорство въ пониманіи требованій начальства’… Но, прибавляетъ въ конц, добросовстно, г. военный начальникъ города и узда, ‘долгомъ считаю донести, что волости Р. и П. охотно и быстро выставили ратниковъ въ сельскіе караулы и сами крестьяне этихъ деревень много содйствовали къ усмиренію мятежа и постоянно выказываютъ полную преданность Государю Императору. Въ послднее время падежъ скота много разстроилъ ихъ хозяйство, только-что ставшее приходить въ порядокъ посл уничтоженія мятежническихъ шаекъ’…— Антагонизмъ между военною полиціею и мировыми учрежденіями (которыя теперь въ Западномъ кра наполнены Русскими), вмшательство первой въ кругъ власти, подлежащей послднимъ, а въ нкоторыхъ мстахъ военный характеръ, приданный мировой посреднической дятельности слишкомъ усердными и непонимающими своего призванія посредниками,— все это ставить крестьянъ въ самое ложное — и самое тяжелое положеніе! Напримръ — срокъ взноса назначенъ 1 января, но дозволено по закону взносить до 15 января, наконецъ по п. 13 правилъ о порядк взноса оброковъ и по 212 ст. Мстн. Пол. несвоевременность взноса наказывается лишь пенею по копейк съ рубля съ невзнесенной суммы, не прибгая ни къ какимъ насиліямъ. Но военная исправность, весьма похвальная во всякомъ другомъ случа,— но разнообразныя побужденія, располагающія притомъ значительною матеріальною властью, окрыляемыя энергіей — распорядились иначе. Вотъ что пишетъ одинъ военный становой приставъ уздному начальнику: ‘По распоряженію г. мироваго посредника В., назначенный правительствомъ съ временно-обязанныхъ крестьянъ (а другія власти именуютъ ихъ собственниками!) ввреннаго мн стана оброкъ не можетъ быть взысканъ къ 20 числу сего декабря, такъ какъ посредникъ объявилъ крестьянамъ, чтобъ они теперь внесли часть денегъ, а посл Новаго года другую, о чемъ онъ будетъ ходатайствовать у начальства. Узнавши о таковомъ распоряженіи г. мироваго посредника, я вновь объхалъ по всмъ волостямъ и строго внушилъ старшинамъ и старостамъ, чтобъ оброкъ и чиншъ были непремнно взысканы къ 20 числу сего декабря подъ опасеніемъ строжайшей отвтственности, но получилъ отвтъ, что крестьяне за сдланнымъ распоряженіемъ въ уплат упорствуютъ. Имю честь поэтому доложить, что взысканіе съ крестьянъ денегъ безъ экзекуціоннаго порядка не можетъ быть въ настоящее время исполнено. При этомъ не лишнимъ считаю дополнить, что сего числа крестьяне М. волости прибыли въ городъ къ г. мировому посреднику съ просьбою о разсрочк платежа оброка и чинша’. Экзекуціонный порядокъ — для взысканія оброка въ пользу Польскихъ пановъ въ стран, которая уже цлый годъ терпитъ военное положеніе,— надъ Русскимъ бднымъ населеніемъ, испытывающимъ уже и безъ того экзекуціонный порядокъ отъ непрерывающагося постоя войскъ, подводныхъ повинностей, безгласныхъ реквизицій и т. п.! Вотъ какъ понимаетъ мстная военная полиція волю главнаго начальника края,— мры ‘кротости и любви’, рекомендуемыя генераломъ Муравьевымъ!.. Но, говоря стихами стариннаго поэта,
Языкъ любви ей непонятенъ…’
Мы не можемъ длать выписокъ изъ нкоторыхъ документовъ, не напечатанныхъ и не предназначенныхъ къ гласности, но скажемъ только, что взысканіе оброка производится настойчиво, по военному, что выборное начало у мстныхъ властей не пользуется большимъ уваженіемъ и, какъ видно изъ переписки съ губернскими присутствіями, выборные волостные старшины смняются иногда за то, что, при требованіи съ нихъ оброка, осмлились спросить посредника: ‘какъ же это? въ пользу мятежника-то?’ А между тмъ, не отъ того ли, что крестьяне смотрли на Польскихъ пановъ какъ на мятежниковъ, такъ легко совершилось усмиреніе края!.. Крестьяне, пишутъ намъ, совершенно сбились съ толку и находятся въ странномъ недоразумніи… ‘Народъ изможденъ въ этой борьб, которая происходитъ въ настоящую минуту’, говоритъ нашъ корреспондентъ изъ Новогрудка. ‘Никто не сомнвался, что инсуррекція Польская будетъ подавлена. Это вздоръ, которымъ не стоитъ заниматься (но который, прибавимъ мы отъ себя, можетъ, сверхъ чаянія, имть однакоже большую важность, если дйствовать такъ, какъ дйствуютъ мстныя власти въ Югозападномъ кра): на это достаточно и четверти энергіи генерала Муравьева, но противъ нравственнаго яда, которымъ обливаетъ край латино-польская пропаганда, до сихъ поръ не принято ни одной вполн дйствительной мры. Сельскую стражу, которая могла бы поднять духъ народа, становые, исправники и мировые посредники наказываютъ, если она вздумаетъ посмотрть на панскій паспортъ’ и пр. ‘Мы вотъ все пишемъ, да пишемъ о Полякахъ, полонизм, латинств Западной Россіи,— говоритъ г. Кояловичъ въ послдней своей стать,— но не мшаетъ иногда подумывать также и о Русскихъ людяхъ, ухавшихъ шеи узжающихъ въ Западную Россію. Между ними, конечно, есть не мало такихъ, которыхъ благословляетъ и чтитъ Западно-Русская земля, но масса — это большею частью т, о которыхъ говоритъ апостолъ Павелъ, какъ о людяхъ, которые никакъ не войдутъ въ царствіе небесное’…
Что-жъ это такое наконецъ? Общество наше, утомленное долгимъ напряженіемъ вниманія и участія къ Польско-Русскому длу, радо было отдохнуть хоть по отношенію къ Блоруссіи, и совсмъ почти успокоилось, возложивъ упованіе на энергію главнаго начальства, такъ быстро усмирившаго край, разстроившаго Польскія козни,— а тутъ оказывается, что дло не въ одномъ усмиреніи края, что самымъ надежнымъ сподручникомъ Польскихъ козней является тотъ же самый принципъ энергіи — конечно не со стороны главнаго начальства, а со стороны мстныхъ начальствъ,— что несмотря на врность, преданность, сочувствіе Россіи Блорусскаго крестьянскаго населенія,— мы же, мы же сами, т. е. наши же Русскіе люди, отъ насъ исходящіе, не только не скрпляютъ, но раскрпляютъ связь края съ Россіей!.. Неужели переиначить этотъ строй, этотъ ладъ также невозможно, какъ заставить осину быть дубомъ, или дубъ осиной, и совтъ Баратынскаго приходится признать справедливымъ? Неужели Польскій вопросъ есть роковой вопросъ для Россіи?…
Нтъ, онъ уже не роковой потому, что возбуждаетъ наше самосознаніе, обличаетъ на дл и въ несомннномъ для насъ свт наши общественныя язвы,— жжетъ насъ жгучимъ стыдомъ — Богъ дастъ спасительнымъ,— мучаетъ насъ мучительнйшею болью. Да, больно! но можетъ-быть еще не поздно’, можетъ -быть, и мы даже уврены въ томъ, эта боль — намъ на здоровье!.. Не прокаженные же мы. въ самомъ дл, не такъ уже мы испорчены и немощны,— не совсмъ же мы отказались отъ Русскихъ преданій и врованій, не совсмъ же отршились отъ живыхъ силъ нашей народности, и не подъ конецъ же успли замнить въ себ живой Русскій смыслъ — Нмецкими теоріями, переродившимися на Русской почв!.. Да, эта боль намъ на здоровье,— но бда намъ и горе, если мы даже и боль чувствовать перестанемъ и отъ долгаго бездйствія одебелетъ въ насъ сердце!..
Однимъ изъ главнйшихъ результатовъ и благодтельнйшимъ послдствіемъ Польскаго мятежа — есть завоеваніе или, лучше сказать, окончательное усвоеніе Россіи Западнаго края Русскимъ общественнымъ сознаніемъ. Россія уже, а этого-то знанія, къ стыду нашему, ей и недоставало,— что такое Западный край, кто въ немъ живетъ, какой народности онъ принадлежитъ, какія обязанности лежатъ на насъ въ отношеніи къ Русскому населенію Западныхъ областей? Оторвать насильственно отъ Россіи этотъ край — было бы теперь также невозможно, какъ оторвать Орловскую, Тверскую губернію и значило бы рзать по живому тлу. Но не насильственно?… но преградить дйствіе Польскаго яда — какія мы имемъ на это средства?…
Мы видимъ, въ какой мр достаточны т средства, которыми располагаетъ государство и въ Заднпровской Украйн и въ Блоруссіи! Мы видимъ, что необходима энергія не только смирительная, карательная, репрессивная, но организующая, зиждущая,— а ею-то мы и скудны, потому что она возникаетъ только органически на самородной свободной почв крпкихъ народныхъ убжденій. Мы понимаемъ, что, при существующихъ нын средствахъ, самыя благодтельныя мры правительства, хотя бы даже построеніе церквей и заведеніе школъ, далеко не способны приносить т плоды, которые отъ нихъ ожидались и ожидаются. Мы убждаемся наконецъ, что самое учрежденіе братствъ и школъ частными средствами, что даже замчаемое, слава Богу, въ нашемъ обществ сочувственное движеніе въ пользу православія и народности въ Западномъ кра — является не боле, какъ простымъ сентиментальничаньемъ — тамъ, гд матеріальное благосостояніе крестьянства находится въ такомъ печальномъ положеніи и гд, рядомъ съ лептами, присылаемыми изъ Россіи на борьбу съ полонизмомъ, взыскивается съ крестьянъ послдняя лепта вдовицы — въ пользу полонизма, въ пользу Польскихъ пановъ! Да къ тому же, по выраженію г. Кропотова, ‘возстановленіе братствъ въ Западномъ кра не только не пользуется радушнымъ содйствіемъ со стороны Русскихъ мстныхъ властей, но представляется имъ чмъ-то опаснымъ для исправнаго дйствія государственной машины’. Въ самомъ дл, кажется, уже ясно доказано и разъяснено послдними событіями, что Польско-Русскій вопросъ требуетъ для своего разршенія, и Польская пропаганда для успшной борьбы съ нею — участія не однихъ государственныхъ, но и общественныхъ силъ: а между тмъ ни Виленское братство, на которое мы въ теченіи года собирали деньги, ни Серединное братство — еще не дйствуютъ! Гд же, наконецъ, спрашиваемъ мы, тотъ узелъ, который держитъ такъ крпко путы, связывающія намъ ноги? гд, наконецъ, корень всмъ этимъ затрудненіямъ, задержкамъ, останавливающимъ наше кровообращеніе?.. Что парализуетъ наши мускулы, что охлаждаетъ, морозитъ, гнететъ, сушитъ, глушитъ, что мертвитъ, однимъ словомъ, наши силы, нашу общественную жизнь, при всей извстной ‘благонамренности и либерализм’ правительства, при всемъ извстномъ добродушіи и достаточно высокомъ уровн образованія въ нашемъ обществ?
Безъ отвта на этотъ горькій вопросъ мы не найдемъ разршенія ни для какихъ другихъ вопросовъ, поставленныхъ жизнью!