О покойном докторе Фрезе.
О покойном докторе Фрезе.
——
О покойном докторе Фрезе, Неизвестные Авторы, Год: 1809
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Нашедши в рижском Зрителе письмо из Москвы о докторе Фрезе, помещаем перевод оного в Вестнике Европы. Сказывают, что оно писано пером г-на Р-а, достойного врача, известного по своим дарованиям и обширным сведениям в спасительной науке.
‘За несколько времени перед сим скончался здесь почтеннейший врач, доктор Фрезе. Более 30 лет пользовался он доверием жителей здешней столицы, и можно сказать, всего российского дворянства, а что гораздо труднее, он в полной мере заслужил совершенное уважение и любовь сотоварищей своих по искусству лечения. Достоинства его и как человека, и как врача, вселяли почтение во всех тех, которым был он известен, и заграждали уста завистливых. Он принадлежал к числу тех первосотепенных жрецов науки врачебной, кои обладают всеми качествами, необходимо нужными для сего высокого сана. Основательное изучение в Геттингене и славившемся тогда Лейдене, неутолимая деятельность в прохождении науки, редкая память, отменная ловкость и уменье обходиться с людьми, чрезвычайно приятная наружность, внушающая уважение, внимательность и постоянство в связях с больными, взор быстрый и проницательный, знания не на системах, но на опытах основанные, благоразумное поведение при врачебных советованиях, благородная уверенность в своем достоинстве, и наконец, приобретенная практикою способность угадывать — вот причины, заставлявшие ученых и неученых иметь к покойному совершенное уважение, они освобождали его от власти людских пересудов и непостоянного мнения публики, власти, с которою многие практические врачи, к несносной досаде, чрез всю жизнь должны были бороться. Трудно, очень трудно оградить себя спокойствием, будучи в сем звании и живучи в таком месте, где шарлатанство столь часто и легко находит себе поклонников, на некоторое время помрачает истинную заслугу, и по милости легковерных людей играет жизнью их и смертью. — На мнимое достоинство взирал он с пренебрежением, но истинное умел почитать в своих иностранных сотоварищах по врачебной науке: доказательство, что сам он имел достоинства и права на уважение. Занимаясь большою, утомительною практикою в обширной Москве, он находил для себя досужее время по возможности исполнять одну обязанность, о которой немногие врачи больших городов думают: более 30 лет сряду он постоянно вел записку обо всех больных своих! К общему удивлению иногда случалось слышать от него, каким недугом страдал больной его за 20 лет прежде, и какими средствами тогда он его вылечил. Равным образом делал он прилежные наблюдения о народных и повальных болезнях. О! если б сим достойным подражания примером воспользовались врачи, которые, живучи в больших городах, легко привыкают более почитать искусство свое временным средством обогатиться, нежели отправлять оное с тем уменьем и порядком, кои только мыслящим, великим врачам всех времен принадлежат!
Вообще ученые и в особенности врачи всячески старались с ним знакомиться, иностранцев принимал он весьма благосклонно, разговор его был легок, жив и заманчив, почти во всех теоретических науках, равно как в сведениях опытностью приобретаемых и в предметах до общежития касающихся, показывал он ясность понятий своих и всегда точную, философскую рассудительность.
В самую даже минуту кончины явил он себя врачом прозорливым, и человеком духа твердого, возвышенного.
Быв несколько дней нездоровым и проведши весело последний вечер, он пошел спать, идучи, вдруг начал кашлять. Несколько капель свежей выброшенной им изо рта крови, а может быть еще и внутреннее, для врача понятное ощущение, которого изъяснить не имел он времени, заставили его открыть супруге своей близкую опасность. Он велел позвать детей своих, ободрял их, советовал им любить и почитать мать свою, объявил, что нет уже никакого средства, простился и умер.
Вероятно, что причиною смерти его было расторжение какого-нибудь большего сосуда в груди, трупа его однако не разрезывали. Он скончался на 63-м году жизни и оставил семейству своему благоприобретенного имения на 300,000 рублей.
И здоровые и больные вообще сожалеют о покойном докторе Фрезе. Многие слезами своими почтили могилу того, кто осушил слезы многих своих сограждан. Память его долго пребудет для нас священною’.
О покойном докторе Фрезе: [Пер. письма из Москвы, помещ. в ‘Риж. зрителе’] / [Д-р Р.] // Вестн. Европы. — 1809. — Ч.46, N 14. — С.126-130.