О Лагарповомъ обращеніи (*).
‘Встникъ Европы’. Часть LIV, No 21, 1810
О Лагарповом обращении, Лагарп Фредерик Сезар, Год: 1810
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Въ ныншнемъ году вышло изъ печати и продается: Опроверженіе злоумышленныхъ толковъ, распространенныхъ философами XVIII вка противъ христіянскаго благочестія, послднее сочиненіе Лагарпа, съ Французскаго языка переведенное г-мъ Бардовскимъ. Намъ извстно, что книгу сію одобряютъ многія почтенныя особы, и потому охотно исполняемъ препорученіе г-на переводчика, помщая здсь статью о обращеніи Лагарпа къ христіянству. Изд.
…Въ удовлетвореніе желанію нкоторыхъ особъ, сообщаются публик важнйшія статьи изъ жизни Лагарповой, а касательно его уклоненія отъ Христа и обращенія къ Нему. Извстное Вольтерово Посланіе къ Ураніи (Еpitre а Uranie) попалось ему въ руки еще ненапечатанное, въ бытность его ученикомъ Риторини. ‘Оно, говоритъ самъ Лагарпъ, очень много подйствовало на мою голову, вскруженную поезіею и тщеславіемъ, я скоро выучилъ его наизусть. Искусство сочинителево въ семъ произведеніи тмъ обольстительне, что оно сокрыто подъ личиною чистосердечія. Онъ предлагаетъ своей Ураніи дв противоположныя системы о невріи и вр: послдняя превосходна. Но сочинитель сію картину старался представить посл многочисленныхъ лжеумствованій, напередъ обезобразившихъ краски и черты ея, потомъ оставляетъ Уранію въ нершимости, предоставляя ей на волю выбирать любую изъ двухъ системъ: a оканчиваетъ посланіе свое ршительнымъ для себя и для нее выборомъ системы неврія, пользуясь новыми лжеумствованіями, толико же нелпыми, какъ и первыя, но представленными со всми обольщеніями лжи.’
Такимъ образомъ, уловленный въ опасныя для юношества Вольтеровы сти, Лагарпъ продолжалъ съ восторгомъ слушать смертоносно пніе Сирены, и своими дарованіями споспшествовалъ намренію софистовъ до тхъ поръ, пока не ужаснулся, увидвъ приближеніе бдствій, ими пріуготовленныхъ для Франціи и можно сказать — для всей Европы. Предтечи революціонныхъ божествъ разума и философіи первые испытали здовредность безначалія. Лагарпъ, заключенный въ Люксамбургскую темницу, съ трепетомъ ожидалъ позорной смерти. Тутъ вс философическія системы исчезли, отчаяніе овладло его душею: одна только высокая христіанская философія могла возвратить ему спокойствіе.
,,Нкоторая благочестивая особа, съ которою Лагарпъ имлъ счастіе познакомиться въ темниц своей — такъ пишетъ сочинитель записокъ о Лагарповой жизни — позаботилась объ утшеніи его. Между средствами, достаточными для услажденія горести отчаяннаго сердца, она совтовала ему читать Давидовы псалмы, которые онъ прежде пробгалъ единственно для замчанія красотъ стихотворческихъ, и которые почти вовсе позабылъ. Благоразумная и человколюбивая особа сія, опасаясь раздражить философа, сначала предложила ему читать Давида для разсянія, потомъ просила его оказать ей нкоторую услугу сочиненіемъ критическихъ замчаній на сіи превосходныя творенія. Лагарпъ обрадовавшись занятію, съ его склонностями сообразному, и вмст случаю засвидтельствовать свю благодарность за полученныя имъ утшенія, немедленно приступилъ къ длу. При самомъ началъ упражненія своего онъ нашелъ въ псалмахъ красоты необыкновенныя. Сіе въ немъ расположеніе усиливалось по мр его занятіи начатымъ дломъ: чтеніе другихъ душеспасительныхъ книгъ скоро утвердило оное, и наконецъ Лагарпъ узналъ, гд несчастный долженъ искать себ утшенія и помощи: — узналъ, и обратился ко Христу.
‘Сіе обращеніе подало инымъ поводъ ко многочисленнымъ безумнымъ клеветамъ, безпрестанно оспориваемымъ и всегда возобновляемымъ, несмотря на вс признаки искренности онаго. Собственгоручная Лагарпова записка представляетъ новое тому доказательство, что его обращеніе было искренно. Безъ сердечныхъ чувствованій и убжденія не возможно такъ писать: ‘Я былъ въ своей темниц, одинъ въ маленькой комнатк, до чрезвычайности печаленъ. Нсколько уже дней сряду я читалъ Псалмы, Евангеліе и другія хорошія книги. Дйствіе отъ чтенія оныхъ было быстрое, хотя и постепенное. Обратясь къ вр, я видлъ новый свтъ, который однакожъ приводилъ меня въ страхъ и отчаяніе, озаряя предо мною бездну сорокалтняго заблужденія моего. Съ одной стороны представлялась моимъ взорамъ прошедшая жизнь моя въ томъ самомъ видъ, въ которомъ я находилъ ее при свт небесной истины, a съ другой смерть, которой я ожидалъ ежедневно, и которую въ то время обыкновенно получали. Священникъ не показывался на ешафотъ для утшенія умирающаго, но для того только чтобъ самому умереть. Сердце мое, преисполненное сими горестнйшими чувствованіями, было въ величайшемъ уныніи: оно изъ глубины своей взывало къ Богу, котораго я обрлъ, но котораго едва еще зналъ. Я вошелъ къ нему : Что мн длать? что со мною будетъ? На стол у меня лежала книга о подражаніи Іисусу Христу, и мн сказывали, что въ сей превосходной книг можно часто находить отвты на свои мысли. Раскрываю ее на удачу, и слдующія слова попадаются мн въ глаза: Я предъ тобою, сынъ мой! пришелъ къ теб, услыша призываніе твое. Я не сталъ боле читать, нечаянное впечатлніе, сими Христовыми словами тогда во мн произведенное, превосходитъ всякое изъясненіе: мн ни выразишь, ни забыть его не возможно. Я палъ ницъ на землю, залившись слезами, задыхаясь отъ вздоховъ, поминутно вскрикивая и неоканчивая словъ своихъ. Сердце мое нсколько облегчилось и начало дышать свободне, но въ то же время какъ бы готово было разорваться на двое. Колеблемъ будучи множествомъ мыслей и чувствованій, я довольно долго плакалъ, однакожь y меня не осталось другаго о семъ положеніи воспоминанія, кром того, что мн никогда въ жизни не случилось чувствовать ничего насильственне и сладостне, и что сіи слова: Я предъ тобою, сынъ мой! безпрестанно отзывались въ душ моей и сильно потрясали вс способности ея.’ — Вотъ какимъ образомъ Лагарпъ обращенъ на путь истины по дйствію благодати Божіей! Освободясь изъ темницы, онъ употребилъ нсколько лтъ для выправки въ своихъ твореніяхъ мстъ, вредныхъ вр Христіанской, и для сочиненія книги въ защищеніе оной отъ клеветы безумствующихъ: и хотя не усплъ окончить благонамреннаго труда своего, о чемъ наиболе сожаллъ передъ кончиною своею, за то написанныя главы доказываютъ, что Французскій Квинтиліанъ, посл обращенія своего ко Христу, усовершенствовался въ томъ поразительномъ краснорчіи, въ которомъ онъ отдаетъ преимущество Греческимъ отцамъ предъ Римскими (Cours de la Litterature, tome IV).