НИКОЛАЙ САВВИЧЪ ТИХОНРАВОВЪ.
НИКОЛАЙ САВВИЧЪ ТИХОНРАВОВЪ.
(Некрологъ).
В. Б.
‘Историческій Встникъ’, No 1, 1894
Николай Савич Тихонравов, В. Б., Год: 1894
Время на прочтение: 7 минут(ы)
Конецъ прошлаго года ознаменовался прискорбной потерей для русской исторической науки. 27-го ноября умеръ въ Москв профессоръ Московскаго университета, академикъ Николай Саввичъ Тихонравовъ, всю свою жизнь посвятившій изученію и разработк исторіи русской литературы. Это былъ ученый въ полномъ смысл этого слова, человкъ чрезвычайно разносторонній, глубокій изслдователь. Издавая памятники старинной русской литературы, онъ въ то же время могъ писать о Ломоносов, Фонвизин, Пушкин, Шекспир, могъ дать образцовое изданіе сочиненій Гоголя. Все, что онъ ни длалъ, длалъ основательно, вс его работы основаны на тщательномъ изученіи рукописнаго матеріала, который ему приходилось розыскивать не только въ разнаго рода архивахъ, но и пріобртать у частныхъ лицъ {Въ библіотек H. С. Тихонравова оказалось боле 900 томовъ рукописей, которыя теперь переданы для храненія въ Московскій Румянцевскій музей (‘Новое Время’, 1893 г., отъ 1-4 декабря).}. Въ погон за новымъ матеріаломъ, за изученіемъ его, H. С. Тихонравовъ не имлъ времени для окончательной отдлки многихъ своихъ ученыхъ изысканій — почти готовыя, нердко даже читанныя въ засданіяхъ ученыхъ обществъ, они такъ и остались въ рукописи. ‘Курсъ исторіи русской литературы’, выработанный втеченіе столькихъ лтъ, имвшій большое значеніе для его учениковъ, такъ и остался въ бумагахъ профессора и тетрадкахъ слушателей…
Родился Николай Саввичъ 3-го октября 1832 года. Первоначальное образованіе получилъ въ 3-й московской гимназіи, по окончаніи которой съ серебряной медалью поступилъ въ 1849 году сначала въ С.-Петербургскій педагогическій институтъ, а черезъ годъ на историко-филологическій факультетъ Московскаго университета, гд въ это время занимали каедры Буслаевъ, Грановскій, Соловьевъ, Шевыревъ. Съ этого же года началась и его литературная дятельность {Обстоятельный библіографическій очеркъ этой дятельности можно найти въ стать Д. Языкова: ‘Учено-литературная дятельность H. С. Тихонравова’ (‘Русская Мысль’, 1890 г., No 10. ‘Всемірная Иллюстрація’, 1890 г., No 1135, 1893 г., No 1299).}. Для занятія открывшейся казеннокоштной вакансіи, H. С. Тихонравовъ представилъ работу: ‘Нсколько словъ по поводу статьи ‘Современника’ Кай Валерій Катуллъ и его произведенія’, напечатанную въ ‘Москвитянин’ (1850 г., т. V, No 19), и, благодаря ходатайству Погодина, былъ принятъ въ университетъ. Статья эта была, такимъ образомъ, первымъ печатнымъ трудомъ H. С. Тихонравова, обнаружившаго въ ней большую начитанность, знакомство съ древней литературой и ту тонкую критику, которой отличаются вс его послдующіе труды по исторіи русской литературы. Начавъ свою дятельность работой по римской литератур, студентъ Тихонравовъ, однако, скоро перешелъ къ занятіямъ литературой русской. На педагогическихъ бесдахъ въ университет онъ читалъ рефераты ‘О рдкихъ русскихъ книгахъ’, ‘О Новиков’, ‘О заимствованіяхъ русскихъ писателей’, на студенческой же скамь написаны очень обстоятельныя статьи о Смирдинскомъ изданіи сочиненій Ломоносова, Фонвизина {Въ послднее время H. С. Тихонравовъ готовилъ обстоятельное изслдованіе объ этомъ писател.}, замтки о Гогол, Пушкин, Дельвиг и др.
По окончаніи университета, H. С. Тихонравовъ занялъ въ 1853 году мсто преподавателя русскаго языка и словесности при 1-й московской гимназіи, вложилъ въ это дло всю душу, вс т познанія и принципы, которые онъ вынесъ изъ аудиторій Грановскаго и Буслаева. Съ чувствомъ живой признательности вспоминаютъ ученики Тихонравова объ этомъ времени. ‘Когда я былъ въ пятомъ класс гимназіи,— пишетъ одинъ изъ нихъ,— въ конц 50-хъ годовъ у насъ еще заучивали наизусть реторику по учебнику, снабженному обычными примрами. Но вотъ, въ шестомъ класс, въ начал года къ намъ поступилъ новый преподаватель, это былъ H. С. Тихонравовъ. Съ приходомъ ‘новаго учителя’ у насъ сразу повяло инымъ духомъ, и сразу въ занятіяхъ нашихъ произошло оживленіе: для перваго ознакомленія съ учениками H. С. задалъ классное сочиненіе на тему по выбору каждаго ученика, и его оцнка этихъ сочиненій совершенно перевернула вверхъ дномъ наше міросозерцаніе: оказалось, что лучшимъ сочиненіемъ онъ призналъ не ‘Кремль при лунномъ свт’, а разборъ только что вышедшей тогда ‘Семейной хроники’ Аксакова. Учебниковъ у насъ не было, а обыкновенно посл изученія образцовъ одного отдла поэзіи H. С. давалъ намъ написанные имъ самимъ листки, содержавшіе въ себ сжатыя обобщенія пройденнаго отдла. Его опредленія были для насъ совершенно понятны, потому что резюмировали наши классные уроки, увнчивая ихъ мастерскимъ синтезомъ’ {‘Русскія Вдомости’, 1893 г., No 330.}. Педагогическая дятельность Николая Саввича въ гимназіи продолжалась, однако, не долго. Въ 1857 году, онъ занялъ въ Московскомъ университет каедру педагогіи, учрежденную для теоретическаго и практическаго приготовленія студентовъ къ учительскому званію, а черезъ нкоторое время ему же поручено было читать и лекціи по исторіи русской литературы. Заслуги H. С. Тихонравова въ области преподаванія очень велики. ‘Талантливо составленные, живые, увлекательные университетскіе курсы, обнимающіе всю исторію нашей литературы, горячее, живое отношеніе къ преподаванію, умлая интересная постановка практическихъ работъ, способность возбуждать въ аудиторіи сильный и сознательный интересъ къ длу — все это вмст оказало сильное вліяніе на научное и литературное развитіе многихъ поколній молодыхъ людей’ {А. Н. Пыпинъ. ‘Исторія русской этнографіи’, т. II, 421. ‘Русскія Вдомости’, 1893, No 333.}. Курсы эти, повидимому, были результатомъ всей ученой дятельности H. С. Тихонравова. На ихъ обработку онъ тратилъ все свое время, сюда вносилъ онъ плоды своихъ изысканій, изслдованій, только изрдка, въ большинств случаевъ по чисто вншнимъ побужденіямъ, печатая свои мелкія, но довольно многочисленныя, все-таки, замтки и сообщенія {‘Русская Мысль’, 1890 г., No 10, стр. 97—102. Списокъ его трудовъ.}. Нельзя поэтому не пожалть, что курсы эти не изданы, остаются въ тетрадкахъ его слушателей, какъ и многое, написанное этимъ почтеннымъ изслдователемъ.
На сколько курсъ, читанный H. С. Тихонравовымъ въ университет, былъ цннымъ, помимо восторженныхъ отзывовъ его слушателей, какъ нельзя лучше доказываетъ его рецензія на ‘Исторію русской литературы’ Галахова, помщенная въ ‘Отчет’ о 19-мъ присужденіи Уваровскихъ наградъ, въ которой сразу обращаетъ на себя вниманіе глубоко-научная постановка основныхъ вопросовъ русской литературы и метода ихъ разработки, цльный и стройный взглядъ на всю исторію нашей литературы. На сколько могъ, H. С. Тихонравовъ въ этой небольшой, сравнительно (124 страницы), рецензіи высказалъ этотъ взглядъ, объяснилъ многія умственныя движенія, выразившіяся въ литературныхъ памятникахъ древней Руси, далъ ту ‘историческую нить, которая позволяетъ видть измненіе воззрній, прогрессъ идей, обнаруживающійся съ теченіемъ времени въ одномъ и томъ же цикл сказаній’ (стр. 104). Цнность изысканій и выводовъ H. С. Тихонравова въ этой области увеличивается еще тмъ обстоятельствомъ, что въ основу ихъ положено тщательное изученіе рукописной литературы. Ученикъ Буслаева, послдователь новой школы ученыхъ, прилагавшихъ историческую мрку для оцнки литературныхъ произведеній старины, Николай Саввичъ ревностно принялся за изученіе этихъ произведеній въ разнаго рода архивахъ, много времени и средствъ тратилъ на пріобртеніе рукописей. Уже въ своей вступительной лекціи молодой ученый сразу заявилъ себя приверженцемъ новой школы, здсь уже намтилъ программу для своихъ ученыхъ работъ. ‘По нашему убжденію, — говорилъ онъ, — исторія новой русской литературы должна начаться обозрніемъ второй половины XVII вка. Выяснивъ себ содержаніе литературы этого времени, она осмыслитъ все историческое развитіе нашей словесности, въ первой половин прошлаго столтія еще державшейся средне-вковыми началами, и, избавившись отъ ложной исключительности, оставитъ за второй половиной столтія тотъ богатый литературный запасъ, который удовлетворялъ потребностямъ низшихъ классовъ народа и вызывалъ дятельность писателей, отдавшихъ народной масс полное свое сочувствіе. Ставъ живою картиною всего русскаго общества XVIII вка, а не высшаго только слоя его, она поставитъ лицомъ къ лицу нашъ древній и новый бытъ, укажетъ его переливы одинъ въ другой и, сдлавъ невозможными возгласы о насильственности реформы Петра Великаго и ни на чемъ не основанныя похвалы нашей древней жизни, укрпитъ и возвыситъ вру въ нравственную силу европейскаго просвщенія’. Въ той же любопытной рчи, замтимъ, основанной на рукописномъ матеріал, H. С. Тихонравовъ нападаетъ уже на тхъ историковъ литературы, которые, ‘обходя труднйшіе, наимене разработанные и какъ нарочно наиболе важные отдлы, оставили совершенно въ сторон старую и новую рукописную литературу’ {‘Московскія Вдомости’, 1859 г., No 232.}. Изученію и собиранію этой литературы и посвящена была, главнымъ образомъ, дятельность этого ученаго. Такъ, въ конц пятидесятыхъ годовъ, онъ предпринялъ изданіе извстнаго историко-литературнаго сборника ‘Лтописи русской литературы и древности’, на страницахъ котораго нашли себ мсто памятники какъ старой, такъ и новой литературы, имющіе значеніе главнымъ образомъ для исторіи нравовъ, Общественнаго развитія, образованности, напримръ, поученія противъ языческихъ врованій и обрядовъ, матеріалы для исторіи Стоглава, раскола и др. Памятники сопровождались небольшими предисловіями-изслдованіями, принадлежавшими . И. Буслаеву, Аанасьеву, Соловьеву, Костомарову и др., а также самому издателю.
Въ тоже, приблизительно, время изданы были H. С. Тихонравовымъ его ‘Памятники отреченной русской литературы’ (2 тома), имвшіе большое значеніе для опредленія общихъ отношеній нашей старой письменности, для характеристики воззрній древнерусскаго общества, для объясненія многихъ явленій старой народной поэзіи. Къ сожалнію, изслдованіе ‘Отреченныя книги древней Россіи’, приложеніемъ къ которому являлись ‘Памятники’, вполн приготовленное къ печати, но не удовлетворявшее требованіямъ цензуры, до сихъ поръ остается въ рукописи: представленный въ университетъ, трудъ этотъ доставилъ автору его ученую степень доктора, но напечатанъ не былъ. Чрезвычайно важнымъ для исторіи нравовъ, а также книжнаго языка, является изданіе Тихонравова: ‘Русскія драматическія произведенія 1672—1725 годовъ’ (2 тома) и вводная статья къ нимъ ‘Репертуаръ русскаго театра въ первыя пятьдесятъ лтъ его существованія’. Статья эта, а также примчанія къ тексту изданныхъ драматическихъ произведеній, по словамъ академика М. И. Сухомлинова, ‘составляютъ самостоятельныя изслдованія, освщающія одну изъ любопытныхъ отраслей нашей литературы переходнаго времени’ {Сборникъ II отд. Академіи Наукъ, т. LII, стр. 20.}. Такимъ же интересомъ отличается изслдованіе о стригольникахъ, къ сожалнію, извстное только въ краткомъ изложеніи, гд авторъ сближаетъ еретиковъ съ нмецкими крестовыми братьями {Труды 2-го археологическаго създа, вып. II, стр. 35—38.}. Капитальнымъ трудомъ послдняго времени является изданное H. С. Тихонравовымъ въ 1889 году десятое изданіе сочиненій Гоголя. Появленіе этого труда было крупнымъ литературнымъ событіемъ. ‘Результатъ многолтней работы надъ текстомъ Гоголя, надъ изученіемъ его рукописей и его изданій, съ одной стороны, надъ внутренней и литературной исторіей каждаго отдльнаго произведенія съ другой,— это изданіе, по словамъ г. Якушкина, представляло не только исправленный и дополненный текстъ сочиненій Гоголя, но и давало вмст съ тмъ, въ примчаніяхъ редактора, подробную и тонко разработанную исторію всей литературной дятельности Гоголя въ постоянной связи съ внутренней исторіей самого великаго писателя. Если эти обширныя (939 страницъ убористаго шрифта) примчанія и не представляли въ цльномъ и послдовательномъ вид полной біографіи Гоголя, то заключали въ себ такой богатый матеріалъ для этой біографіи, собранный съ такимъ знаніемъ, освщенный такою серьезною и тонкою критикой, такъ искусно сопоставленный, что примчанія эти, давая интереснйшее чтеніе для всякаго читателя, навсегда вмст съ тмъ останутся для будущихъ біографовъ Гоголя основнымъ источникомъ и вмст съ тмъ образцомъ. Это, конечно, не біографія, но до сихъ поръ въ литератур о Гогол нтъ ничего, что бы такъ полно и цльно представляло намъ ходъ литературной дятельности въ тсной связи съ постепенными измненіями во внутреннемъ развитіи и въ направленіи великаго сатирика’ {‘Русскія Вдомости’, 1893 г., No 196. ‘Встникъ Европы’, 1893 годъ, No 9.}. Вс эти ученые труды доставили H. С. Тихонравову ученыя степени — доктора русской словесности, званіе заслуженнаго профессора и, наконецъ, 3-го марта 1890 г. званіе ординарнаго академика.
Николай Саввичъ не былъ, однако, кабинетнымъ ученымъ, интересовавшимся только стариной. Вопросы общественной жизни занимали его не меньше. Онъ, напримръ, согласился участвовать въ репертуарномъ совт, который задумалъ устроить А. Н. Островскій для Московскихъ театровъ {‘Русскій Архивъ’, 1888 г., т. I, 638.}. Особенно дятельное участіе принималъ онъ въ дл народнаго образованія, организаціи воскресныхъ школъ. ‘Состоя профессоромъ университета,— говоритъ одинъ изъ его учениковъ,— Николай Саввичъ принялся горячо за организацію этого дла: онъ соединилъ вокругъ себя большую группу университетской молодежи и при помощи студентовъ устроилъ воскресныя школы въ Москв, при уздныхъ училищахъ. Въ каждой школ онъ установилъ свой штатъ учителей съ инспекторомъ во глав. Въ опредленные дни студенты собирались въ ‘гербаріи’ университета толковать подъ руководствомъ Николая Саввича о методахъ преподаванія, о книгахъ для чтенія, и вообще объ общихъ вопросахъ и пріемахъ преподавательской дятельности. Воскресные школы въ Москв были впервые имъ созданы, имъ же впервые подняты и введены въ жизнь методы и задачи народнаго образованія, основанныя на чисто гуманныхъ и педагогическихъ началахъ’ {‘Русскія Вдомости’, 1893 г., No 330.}.
Вся эта разнообразная долголтняя дятельность Николая Саввича дала въ результат то глубокое уваженіе къ нему, какимъ онъ пользуется въ ученомъ мір, и т искреннія, теплыя симпатіи, которыя высказались во время празднованія его юбилея и высказываются теперь по случаю его смерти. Въ день юбилея ученики въ знакъ своего уваженія къ учителю и признательности поднесли посвященную ему ‘Палею’. Лучшимъ внкомъ на могилу Николая Саввича со стороны тхъ же учениковъ было бы изданіе всего сдланнаго, по не напечатаннаго имъ, а главное его ‘Исторіи русской литературы’.