‘Русская Мысль’, кн.I, 1890
Незаметные герои. Вас. Немировича-Данченко. Спб., 1889 г, Немирович-Данченко Василий Иванович, Год: 1890
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Незамтные герои. Вас. Немировича-Данченко. Спб., 1889 г. Цна 1 р. 50 к. Героизмъ есть нчто весьма условное. Герой, по мннію однихъ, другимъ нердко представляется человкомъ зауряднымъ и иногда несимпатичнымъ, а третьими почитается человкъ зловреднымъ и преступнымъ. Тутъ многое зависитъ отъ того, на чьей сторон стоитъ самъ ‘герой* и кто разсчитываетъ извлечь для себя пользу изъ его геройства. Существуютъ, конечно, и несомннные герои, стоитъ вспомнить, наприм., Гарибальди, сдлавшаго великое дло освобожденія своего отечества. Большинство же ‘замтныхъ’ героевъ, имена которыхъ увковчиваются исторіей, геройствуетъ, имя въ виду, прежде всего, достиженіе личныхъ цлей. Такіе герои совершаютъ прославляемые подвиги, одерживаютъ громкія побды, не щадя себя, но за то и никого не щадя. Громкіе клики славословія героямъ смшиваются съ ужасающими стонами жертвъ подобнаго геройства, съ проклятіями тхъ, чьими страданіями пріобртено наименованіе ‘героемъ’. Славословить такихъ героевъ въ проз и въ стихахъ есть тьмы охотниковъ, не сознающихъ, что вс ихъ дифирамбы есть ничто иное, какъ псни торжествующаго человконенавистничества. Къ счастью для человчества, число замтныхъ героевъ идетъ все на убыль и ростетъ надежда на такое будущее, когда геройство этого рода и совсмъ окажется упраздненнымъ. И къ еще большему счастью людей, ‘незамтные герои’ никогда среди нихъ не переводились, и героизмъ любви и милосердія никогда не оскудвалъ, и проявлялся часто въ умилительныхъ, возвышающихъ душу подвигахъ тамъ, гд его нельзя было ожидать и трудно было увидать. Большую услугу обществу оказываютъ писатели, умющіе разсмотрть подъ срою оболочкой повседневности незамтное для огромнаго большинства и умющіе ‘чувства добрыя будить’ пснями торжествующаго милосердія. Мы съ особеннымъ удовольствіемъ отмчаемъ книжку Вас. Ив. Немировича-Данченко, въ которой авторъ, подъ общимъ заглавіемъ Незамтные герои, собралъ пять разсказовъ, проникнутыхъ горячею любовью къ ближнему и глубокою врой въ неугасимость ‘искры Божьей’ въ душ человка. Первое мсто въ книжк занимаетъ повсть Счастье Ивана-Непомнящаго, Бездомный бродяга, убійца и каторжникъ, доведенный безпризорнымъ дтствомъ и мрачною юностью до полнаго озвренія, убжалъ, невдомо уже въ который разъ, изъ этапа, по дорог наткнулся на охотника, придушилъ его такъ же спокойно и просто, какъ волкъ душить собаку, смнилъ свой арестантскій халатъ на платье убитаго, забралъ его ружье и весь охотничій снарядъ и зажилъ обычною жизнью сибирскаго бродяги, избгая жилыхъ мстъ и осторожно показываясь въ поселеніяхъ лишь за припасами, получаемыми въ обмнъ на шкурки убитыхъ зврей. Однажды въ лсу онъ набрелъ на трупъ женщины и на малаго ребенка, безпомощно жавшагося къ мертвой матери. Жалость проснулась въ зачерствломъ сердц бродяги, человкъ сказался, и Иванъ-Непомнящій взялъ съ собою ребенка. Разъ проснувшееся чувство выросло, превратилось въ чисто-отеческую привязанность и дало загнанному, звроподобному каторжнику свтлое счастье любви, блаженства милосердія. Прочтете вы эту повсть и вамъ ясно станетъ, что въ груди бродяги билось истинно-геройское сердце, способное на подвиги любви, но. затоптанное въ гряз^ и ожесточенное тою травлей человка, которая начинается иногда съ самаго ранняго дтства и продолжается до сдинъ, до самой смерти бдняги, никогда не знавшаго ласки и привта. Но достаточно яснаго, доврчиваго взгляда для того, чтобы въ такомъ существ, доведенномъ до зврства, сказался человкъ и вспыхнула бы въ немъ искра Божія.
Другая повсть: Ошибка вводитъ насъ въ ‘такую обитель’, гд многіе думаютъ найти миръ и покой измученной жизнью душ, — въ женскій монастырь. Героиня повсти, молодая монахиня Елена, укрылась въ эту обитель, жертвуя собою и своимъ чувствомъ счастью меньшой сестры Нины. Чтобы оцнить весь героизмъ этой жертвы, надо прочесть въ разсказ г. Немировича-Данченко вс мученія молодаго сердца, сдавленнаго монашескою рясой, вс терзанія молодой головы, стиснутой монашескою скуфьей, ‘какъ желзнымъ обручемъ’. Жертва несчастной Елены оказалась напрасною: она не даіа счастья сестр и стала причиною ея гибели. Еще въ одномъ разсказ, Сбжали, если не приносится жертва ради любимаго человка, то выражается полная готовность ее принести, и только счастливый случай отклоняетъ необходимость великаго самопожертвованія. Вс эти героическія жертвы приносятся, однако же, изъ-за любви одного человка къ другому человку. Побудительнымъ поводомъ является не альтруизмъ въ широкомъ смысл, а личное расположеніе. Совсмъ иное находимъ мы въ повсти Большое сердце. Ея героиня — простая двушка, изъ низшаго класса, съ дтства загнанная въ самыя ужасныя трущобы порока, не осилившаго, однако же, ея ‘большаго сердца’. При первомъ благопріятномъ случа, таившаяся въ этомъ сердц искра Божія вспыхнула всеобъемлющею любовью къ страждущимъ и несчастнымъ, кто бы они ни были, свои или чужіе, друзья или враги. Сестра милосердія Васильева, безразлично, съ одинаковою самоотверженностью жертвуетъ жизнью и совершаетъ великіе подвиги для облегченія страданій русскихъ солдатъ и турокъ. Она — истинная героиня гуманности, и не даромъ вс, кто зналъ ее, звали сестру Васильеву ‘святою’. Хорошее, свтлое впечатлніе оставляетъ по себ книжка Вас. Ив. Немировича-Данченко. Написана она съ увлеченіемъ и мастерски.