Несколько слов о периодических изданиях русских, Брант Леопольд Васильевич, Год: 1842 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 12 минут(ы)

НСКОЛЬКО СЛОВЪ О ПЕРІОДИЧЕСКИХЪ ИЗДАНІЯХЪ РУССКИХЪ.

ПЕЧАТАТЬ позволяется:
С. Петербургъ. Мая 7-го дня 1842 года.
Ценсоръ П. Корсаковъ.

Въ Типографіи Главнаго Управленія Путей Сообщенія и Публичныхъ Зданій.

Періодическихъ изданій,
Блестящихъ новизны созданій,
Предъ вами цлый, шумный рой
Вокругъ читатели толпой!

НСКОЛЬКО СЛОВЪ О ПЕРІОДИЧЕСКИХЪ ИЗДАНІЯХЪ РУССКИХЪ *).

*) Изданіемъ этой брошюры авторъ исполняетъ два раза данное имъ (въ ‘Русскомъ Инвалид’) общаніе: представишь характеристику нашихъ журналовъ.

Журналы и газеты, поглощая дятельность большей части лучшихъ нашихъ литераторовъ, опредляютъ общій характеръ отечественной литературы, знаменуютъ ея движеніе, жизнь и успхи. Прибавлять-ли, что почти вс гг. редакторы періодическихъ изданій нашихъ — люди умные, многосвдущіе, боле или мене, но замчательно даровитые. Мы не бермъ на себя обязанности представить читателю подробный отчетъ о состав и достоинств разнообразныхъ статей каждаго изъ нашихъ журналовъ: для этого потребовалась-бы не брошюра, а цлая книга. Между-тмъ, мы думаемъ, что вс вообще журналы наши очень и очень хороши, да и не могутъ быть дурными: потому-что всякая статья, назначаемая для напечатанія въ журнал, подвергается предварительно строгому суду редактора, а иногда передлк, или, по-крайней-мр, обработк, такъ-что, являясь въ свтъ, почти всегда уже отличается либо занимательностію содержанія, либо, большимъ или меньшимъ, изяществомъ изложенія,— и вотъ почему публика наша предпочтительно любитъ журналы и иметъ къ нимъ боле довріи, нежели къ отдльнымъ брошюрамъ и книгамъ, особенно — если на заглавномъ лист послднихъ не встрчаетъ извстнаго, любимаго имени. Рчь здсь не о довріи къ литературнымъ или критическимъ мнніямъ журналовъ. Вс благомыслящіе, благонамренные люди сожалютъ, даже скорбятъ о томъ, что журналы наши, при многихъ, неоспоримыхъ достоинствахъ ихъ въ другихъ отношеніяхъ, не всегда правдивы и искренны въ своихъ приговорахъ,— противорчивы въ сужденіяхъ, забываютъ о взаимномъ уваженіи, ведутъ между собою литературную войну, часто очень замысловатую и остроумную, но гд, по-необходимости, страждетъ истина и справедливость. Будемъ надяться, что рано или поздно они возчувствуютъ другаго рода, утшительнйшую, необходимость, — необходимость правдивости, безпристрастія, приличія, умренности — и всего, что составляетъ настоящую критику, столь полезную, столь благодтельную и для юныхъ дарованій и для дальнйшаго развитія вообще нашей юной литературы, быстро приближающейся уже къ періоду зрлости, по-крайней-мр — ршительнаго поворота на путь надлежащій. Чмъ скоре журналы возчувствуютъ, наконецъ, эту вопіющую необходимость, тмъ скоре и врне упрочатъ они собственное свое существованіе, свои литературныя и вещественныя пользы. Любя Русское Слово и успхи его, говоримъ все это по строгому и обдуманному убжденію. Съ не мене строгою правдивостію и безпристрастіемъ приступаемъ къ краткому обозрнію періодическихъ изданій отечественныхъ, т.-е., къ опредленію характера каждаго изъ нихъ отдльно. Будемъ сколько возможно, умренными въ отзыв нашемъ — но и не пожертвуемъ истиною изъ опасенія не угодишь кому-либо: кто-жъ угодилъ на всхъ?— Вотъ, въ нсколькихъ словахъ, мнніе наше о каждомъ изъ журналовъ русскихъ, въ общей ихъ характеристик, осмлимся прибавить, что это не только наше личное мнніе: но, вмст съ тмъ, и мнніе многихъ, принимающихъ живое участіе въ современной литератур отечественной.

——

1. Библіотека для чтенія {Подписная цна годовому изданію 15 р., съ пер. 16 р. 50 с. сереб.}, издаваемая О. И. Сенковскимъ, отличается полнотою, разнообразіемъ и занимательностію содержанія. Изящный выборъ русскихъ и иностранныхъ повстей, замчательныя ученыя и критическія статьи, неистощимое остроуміе, злая иронія, безконечный юморъ, неизмнная замысловатая шутка, порою горькая правда, подъ-часъ веселая, игривая неправда,— длаютъ этотъ журналъ любимйшимъ чтеніемъ во всхъ сословіяхъ и разрядахъ нашей публики. Вс это прекрасно: но О. И. Сенковскій не написалъ ничего прекрасне своего несравненнаго ‘Антара’, таковъ, по-крайней-мр, нашъ личный вкусъ: мы съ ‘Антара’ считаемъ исключительно лучшею прозаическою пьесою въ цлой русской литератур. Намъ, пожалуй, замтятъ, что, можетъ-быть, эта аллегорическая повсть заимствована у какого-нибудь восточнаго писателя? Положимъ, что это передлка, даже вольный переводъ, но что-бы это ни -было — это превосходная, классическая вещь. О ней нельзя говоришь въ нсколькихъ словахъ: разборъ высокихъ красотъ ея долженъ быть предметомъ отдльной статьи, которую и предоставлаемъ себ написать, современемъ, на досуг. Здсь скажемъ, однако жъ, что ‘Антаръ’ — торжество русской прозы, А сколько истинной поэзіи въ этой небольшой повсти! какъ анализированы въ ней три страсти человческія: страсть мщенія, страсть властвованія надъ подобными себ, и наконецъ — любовь! Кто иметъ сердце, отзывающееся на вс высокое, прекрасное, истинно-поэтическое, тотъ ‘Антара’ ни читать, ни перечитывать равнодушно не можетъ: послднія страницы этой поэмы въ проз невольно исторгаютъ слезу изъ самыхъ неплаксивыхъ глазъ. Но что это? мы должны были сказать только нсколько словъ о Библіотек для чтенія, а между тмъ написали почти цлую страницу объ одномъ изъ произведеній издателя этого журнала. Винимся: но ‘Антаръ’ и ‘Сенковскій’ никогда не являются воображенію нашему отдльно.

2. Отечественныя Записки {14 р. 30 к., съ перес. 15 р. 80 к. серебр.}, издаваемыя А. А. Краевскимъ, съ необыкновенною дятельностію и исправностію, также имютъ значительное число читателей. Оригинальными русскими повстями он щеголяютъ передъ другими журналами. Графъ Соллогубъ, г-жа Ганъ, князь Одоевскій, И. И. Панаевъ,— злой и мткій сатирикъ современнаго русскаго общества въ нулевыхъ его представителяхъ — и другіе извстные бельлетристы наши — почти исключительно печатаютъ свои повсти въ Отечеств. Запискахъ. Не можемъ не замтишь одного изъ нихъ, подписывающагося: А. Н., — автора повстей: Флейта, Недоумніе, Звзда, Цвтокъ. Нжно-поэтическая созерцательность, задушевная грусть,— тихая, спокойная, кроткая, чувство глубокаго унынія, безъ жалобъ, безъ ропота, безъ выходокъ на суету и несправедливость міра, — чувство тмъ боле привлекающее участіе, исключительная сосредоточенность на интересахъ внутренней жизни человка, на ея сокровенныхъ, не всякому доступныхъ радостяхъ и страданіяхъ, наконецъ, плнительная простота раюказа, согртаго теплотою сердца — вотъ отличительныя черты этихъ прекрасныхъ повстей, или, правильне, исповди души нжной, глубоко чувствующей и потому глубоко страдающей…. Лучшія иностранныя повсти и даже цлые романы Отеч. Записки постоянно печатаютъ у себя въ очень хорошихъ переводахъ. Отдленіе стихотвореній этого журнала можетъ похвалиться многими удачными произведенія эти молодыхъ поэтовъ нашихъ,— попадаются иногда и пьески высокаго, замчательнаго достоинства. Наконецъ, критика…. Но не остановиться-ли здсь, чтобъ не возбудить противъ себя громкихъ голосовъ большей части, если не всхъ журналовъ нашихъ, возстающихъ противъ этой критики? Говорятъ, что она слишкомъ учена, высокопарна, длинна, выдумываетъ новыя идеи и теоріи, не уважаетъ старыхъ, заслуженныхъ, а иногда и знаменитыхъ именъ извстнйшихъ русскихъ писателей,— не признатъ вообще существованія русской литературы, — ршительно не согласна ни съ кмъ изъ мыслящихъ прямо, но-просту, язвительна, рзка, судитъ и рядитъ диктаторскимъ тономъ, — съ презрніемъ и величавымъ сожалніемъ отзывается обо всемъ, что не иметъ счастія ей нравиться или не сходствуетъ съ ея оригинальнымъ и самобытнымъ воззрніемъ на міръ литературный и даже вообще на міръ.— И мало-ли что еще говорятъ о критик Отеч. Записокъ! Но ты думаемъ, что эта-же, гонимая всми, за правду или неправду, критика, порою, датъ намъ дльные и обширные трактаты о предметахъ наукъ, искусствъ и литературы, во всхъ ея отрасляхъ и видахъ,, особенно-же по части эстетики. За всмъ тмъ, успху О. З. много содйствовали-бы слдующія обстоятельства: во-первыхъ, еслибъ он, въ критическихъ статьяхъ своихъ, упростили нсколько способъ изложенія, во-вторыхъ, сблизили-бы нсколько свои воззрнія съ существующими литературными понятіями, и, не оставляя вовсе своей самобытности, съумли согласить ее съ большинствомъ требованій, вкусовъ и нкоторыхъ общихъ, слдственно непреложныхъ истинъ, въ-третьихъ, явственною чертою разграничили — высшее дарованіе, дарованіе просто и — бездарность, а не смшивали иногда въ отзывахъ своихъ того, другаго и третьяго, въ-четвертыхъ — имли-бы больше уваженія къ авторской личности вообще,— другими словами — слдуетъ оставить дурной тонъ и неприличное обращеніе съ авторами. Ужели послдніе несчастне и недостойне всхъ тружениковъ въ свт, и за книгу свою, которая ни въ какомъ случа не есть преступленіе, должны переносить всевозможныя публичныя грубости и насмшки? Литература русская существуетъ, но е скоро, дйствительно, не будетъ, если наши гг. критики не уймутся. У кого, наконецъ, достанетъ охоты и терпнія служить посмшищемъ и потхою черни, на забаву которой рецензенты острятся надъ своими собратами и такимъ образомъ унижаютъ всхъ пишущихъ, слдовалъ и самихъ себя — весь классъ авторовъ, нкогда уважаемый и чтимый у насъ, по-справедливости, какъ классъ благороднйшихъ дйствователей, услаждающихъ трудомъ своимъ жизнь человка, поучающихъ его, жертвующихъ ему, наконецъ, собственною — труженическою, отршенною почти отъ всхъ общественныхъ удовольствій, жизнію. И гд-жъ награда за вс это? Но уже не объ наград рчь! Награда автора въ самомъ себ. Оставьте его только въ поко. Онъ не проситъ похвалъ: но за что-ж осыпать его бранью, напраслиной, всми возможными изобртеніями діалектической дкости. Если между авторами и найдутся исключенія, не стоющія этого заступничества, внушеннаго намъ единою истиною и справедливостью, казните эти исключенія — но не смшивайте ихъ съ тмъ, что отличается, большимъ или меньшимъ, дарованіемъ, благородною безкорыстностію труда, не говоримъ уже призванія, непобдимой врожденной склонности.— Въ слдствіе-же всего этого — въ-пятыхъ: будьте снисходительне, разборчивое. А какъ легко гг. критикамъ О. 3. удовлетворить всмъ этимъ требованіямъ, — при ихъ несомннныхъ дарованіяхъ, большой начитанности, разнообразныхъ свдніяхъ, наконецъ при той любви къ ‘свысшей истин’, о которой они безпрестанно твердятъ и которой всегда-ли врны бываютъ сами они? …

3. Сынъ Отечества {14 р. 30 к., съ пер. 15 р. 70 к. сер.}, старйшій изъ нашихъ журналовъ, въ настоящемъ году поступилъ подъ редакцію К. П. Масальскаго, и общаетъ быть занимательнымъ и полезнымъ журналомъ. Въ первой книжк его мы съ удовольствіемъ прочитали повсть Маркиза Глаголя,— псевдонимъ, подъ которымъ скрывается, кажется, самъ редакторъ. Въ критическихъ статьяхъ его много живости, остроумія, и, что еще важне, много правды и здраваго смысла. Нкоторые думаютъ иначе, но нельзя-же всмъ думать какъ одинъ, или какъ нкоторые только. Вообще должно замтить, что года два уже большая часть журналовъ нашихъ сильно заговорили о добросовстности критики. Позволимъ себ намекнуть здсь, что этотъ благодтельный говоръ начался именно съ изданія, вашимъ покорнйшимъ слугой, брошюры: Петербургскіе критики и русскіе писатели, или нсколько мыслей о современномъ состояніи русской литературы въ отношеніи къ критик. {Продается въ книжномъ магазин Ю. А. Юнгмейстера. Ц&#1123,на экземпляру 50 к. серебромъ, тамъ-же можно пріобрсть повсти того-же автора, изданныя въ двухъ частяхъ, подъ заглавіемъ Воспоминанія и Очерки Жизни. Цна экземпляру 5 руб. ассигн. Пріобртающіе повсти, брошюру получаютъ безденежно.} Разумется, что гг. критики заблагоразсудили представить содержаніе этой брошюры самымъ ‘обязательнымъ’ образомъ: въ противномъ случа, значило-бы обвинить себя — а кто себ врагъ! Тмъ не мене, неоспоримыя истины этой брошюры, внутренно, были глубоко почувствованы гг. критиками, и они, не обинуясь, отъ своего лица, и какъ будто невинные въ дл, стали говорить то, о чемъ именно, прежде ихъ, осмлился заговорить одинъ изъ среды авторовъ.

4. Русскій Встникъ {8 р. 30 к., съ пер. 10 р. сереб.} находится нын въ завдываніи Н. А. Полеваго: лучшее ручательство, что журналъ долженъ быть хорошъ. Онъ преимущественно занимается разработкою матеріаловъ отечественной исторіи и наполняется статьями полезными. Критика его, за немногими исключеніями и неврными воззрніями, большею частію отличается тмъ спокойствіемъ, тою зрлостію сужденія, которыя пріобртаются однимъ лишь опытомъ и долголтними размышленіями человка необыкновенно-умнаго, какимъ вс безпристрастные и просвщенные читатели давно уже признаютъ Н. А. Полеваго. Изрдка кой-гд являются противъ него (иногда и основательныя) выходки, можетъ быть, со стороны тхъ-же критиковъ и литераторовъ, которыхъ онъ образовалъ. Какая неблагодарность! Давно-ли Н. А. держалъ въ ежовыхъ рукавицахъ всю русскую литературу — теперь же? И должно-ли отвчать на эти выходки? Писателю’ пріобртшему такую извстность, всякія выходки мало уже опасны. Защищаться и отвчать, въ правомъ дд, необходимо только тмъ, кто, по времени и трудамъ, не усплъ еще стать лицмъ къ лицу съ публикою, — которая, слдовательно, не зная его, можетъ поврить напраслин и недоброжелательству, скрытому подъ личиной мнимо-безпристрастной критики.

5. Маякъ {12 р., съ перес. 13 р. 50 к. сер.}, издаваемый С. А. Бурачкомъ,— по точнымъ словамъ программы своей — ‘постоянно занимается разработкою ‘трхъ важнйшихъ вопросовъ жизни человческой, именно: что ‘такое просвщеніе, образованность, искусство, и какъ ихъ достигнуть?’ — Истинно-полезное и благодтельное занятіе! Строгіе рецензенты могутъ замтить, что эти вопросы давно уже ршены и что XIX вкъ занимается самымъ усвоеніемъ просвщенія, образованности и искусства всмъ классамъ и сословіямъ народонаселенія земнаго шара, но это кажется такъ только съ перваго взгляда, — окончательною-же разработкою трхъ упомянутыхъ вопросовъ должно непремнно и сильно заняться, какъ на это ршился Маякъ, и мы душевно желаемъ ему успха въ этомъ многотрудномъ, но тмъ боле почтенномъ дл. Дале программа Маяка объясняешь, что отдленіе ‘Словесности’ его посвящено произведеніямъ чисто Русскимъ, въ дух Русскаго слова, Русскаго благонравія, Русскихъ доблестей и народности.’ Значитъ, Маякъ журналъ исключительно отечественный — опять нельзя не пожелать ему успха. Въ Маяк ‘помщаются и повсти иностранныя, но собственно для того, чтобъ имть случай показать на дл господствующія заблужденія и превратныя понятія западныхъ писателей, посягающихъ на законы чистаго вкуса, истиннаго знанія и Божіей правды.’ Такое нравственное, христіанское, направленіе исторгаетъ Маяку полную похвалу, а издателю его приноситъ большую честь. Что же касается собственно западныхъ писателей, то изъ числа ихъ только весьма немногіе могутъ быть обвинены въ страшномъ посягательств на доброе, прекрасное и святое: тогда какъ большая часть новйшихъ повстчиковъ, романистовъ и поэтовъ германскихъ, французскихъ и англійскихъ именно отличается въ произведеніяхъ своихъ чистотою глубокой нравственности, благоговющей передъ всмъ, что истинно непорочно, свято и религіозно. Лучшіе романы и повсти западныхъ писателей безпрестанно переводятся у насъ, какъ въ журналахъ, такъ и отдльно — а у насъ существуетъ благодтельная ценсура, ввренная людямъ испытанной нравственности, умнымъ и просвщеннымъ. И такъ, ‘Маякъ’ (онъ, врно, позволитъ намъ это маленькое замчаніе) не ошибается-ли нсколько въ приговор своемъ всмъ вообще западнымъ писателямъ?… И какой даровитый, истинно умный человкъ станетъ осквернять перо свое проповдываніемъ зла и неврія, которое и въ самой Франціи вышло уже изъ моды и всми презирается. Другое дло — если западные писатели рзко изображаютъ порокъ, съ благою цлію представить всю его гнусность и омерзительность. Нельзя-же въ повсти и роман изображать исключительно одну добродтель: мы умемъ сознавать высокіе ея подвиги въ ‘Житіи Святыхъ’, когда, во дни Великаго Поста, бесдуя съ своею совстію, прибгаемъ къ утшеніямъ Вры и Христіанской Истины. Романъ-же и повсть — вопреки ошибочному мннію считающихъ то и другое исключительнымъ достояніемъ искусства,— суть поученія свтскія, въ картинахъ общественной жизни рисующія намъ прелесть добра и отвратительность недобраго — порока. Въ самомъ священномъ описаніи земнаго поприща Богочеловка, озаряемаго сіяніемъ Небесной Славы и Истины, разв не видимъ Его окруженнаго нечестіемъ и зломъ, уготовившимъ Ему внецъ мученической смерти, и за Святое Добро Свое человчеству пролившаго божественную кровь. Маякъ справедливе могъ-бы замтить, что, при нравственномъ направленіи, западные писатели умютъ быть, безъ педантства и голословнаго морализма, Необыкновенно занимательными въ повствованіи дйствительныхъ или вымышленныхъ, но врныхъ дйствительности, событій. Критика Маяка, хотя правдива и добросовстна, но чрезвычайно одностороння, и слдуетъ какому-то исключительному, одной ей свойственному, во зрнію. Впрочемъ, если своеобразное воззрніе отличаетъ Отеч. Записки, то почему-же Маяку, противоположно, не отличаться подобною своеобразностію. Только изъ борьбы двухъ діаметрально-противоположныхъ началъ,— истекаетъ свтлый лучъ истины. Но если бъ об стороны прибгли къ благодтельной середин, и уравновсили свои теоріи съ общностію, не слишкомъ утонченнаго, воззрнія, — дло обошлось-бы безъ дальнйшей борьбы. Независимо отъ всего этого, въ Маяк есть много истинно-прекраснаго и дльнаго, смсь его (или Замчатель) разнообразна и занимательна.

6. Современникъ {7 р. 15 к., съ перес. 8 р. 55 к. серебр.}, издаваемый П. А. Плетневымъ, состоя изъ 4 томовъ въ годъ,— боле періодическій альманахъ или сборникъ разныхъ статей въ проз и стихахъ, нежели собственно журналъ. Краткіе отзывы его о новыхъ книгахъ исполнены благородства, высшаго приличія и разборчивости. Если, иногда, они бываютъ неудовлетворительны, то это именно происходитъ отъ чрезвычайной краткости ихъ. Въ Современник не рдко встрчаются замчательныя произведенія. Какъ книга, онъ долго не потеряетъ своего достоинства, но какъ журналъ, отъ котораго требуется движеніе, жизнь, мало заключаетъ въ себ живо трепещущаго современнаго интереса.

7. Москвитянинъ {2 р. 85 к., сереб. съ пересылкою.} основанъ въ прошломъ году г. Погодинымъ. Главнйшій отдлъ этого журнала — матеріалы для русской исторіи вообще и исторіи русской словесности — отдлъ очень любопытный и богатый. Относительно общаго направленія журнала,— нельзя не признать его благонамреннымъ, но съ нкоторыми частностями трудно согласиться, таковы, напримръ, нападки на Европу, мнимое ея гніеніе, и тому подобное: что, какъ намъ кажется, не исходитъ даже прямо изъ внутренняго убжденія нападчиковъ. Соиздателю Москвитянина, г. Шевыреву, исключительно принадлежатъ примчательныя статьи о бельлетирическихъ явленіяхъ литературы нашей. Съ большею частію мнній его соглашаются, но въ иныхъ случаяхъ, гд критикъ съ намреніемъ или по убжденію ошибается, согласиться съ нимъ, безъ нарушенія истины, вкуса и безпристрастія — нельзя. Въ стать о темнкой сторон нашей литературы, г. Шевыревъ, возставая справедливо противъ злоупотребленій журналистики, впалъ въ крайности и преувеличенія, доведшія его до выраженій слишкомъ рзкихъ. Вообще, критикъ Москвитянина, судя нсколько хладнокровне и умренне, скоре-бы достигъ своей прекрасной цди — столь желаемаго всми возстановленія въ литературныхъ сужденіяхъ благороднаго тона и добросовстности — но для этого первый шагъ собственный примръ. Въ начал статьи о свтлой сторон нашей литературы — много умнаго и истиннаго, но и здсь, къ сожалнію, встрчаются странности и несообразности, какъ будто нарочно вставленныя. Нсколько, весьма посредственныхъ повстчиковъ выдаются за лучшихъ, въ отношеніи къ языку и слогу: о настоящихъ лучшихъ умалчивается какъ-бы съ намреніемъ. О Полевомъ и Кукольник говорится съ-какимъ-то пренебреженіемъ! Но что всего странне, — Баронъ Брамбеусъ названъ послдователемъ и даже подражателемъ Марлинскаго!?. Баронъ Брамбеусъ всегда былъ старе Марлинскаго, и опытомъ и разнообразными классическими познаніями и наконецъ талантомъ. Впрочемъ все это частности — главное, общее, въ Москвитянин, совершенно гармонируетъ съ программою этого журнала, и съ отечественнымъ его направленіемъ.

Кром журналовъ, у насъ есть еще дв частныя газеты, одна политическая и литературная, другая чисто литературная., собственно такъ и называемая.

Кто не знаетъ и кто не читаетъ Сверной Пчелы {12 р., съ перес. 15. серебр.}, издаваемой гг. Гречемъ и Булгаринымъ, заслуженными нашими писателями? Она влетаетъ каждое утро и въ палаты вельможи, и въ скромную квартиру чиновника, и въ контору купца, и въ общественныя заведенія….. въ кандитерскія лавки и кофейные дома, словомъ — всюду, всюду: гд е не видишь и гд е не слышишь? Ежедневно, на всмъ пространств пространной Россіи, является она съ запасомъ самыхъ свжихъ новостей политическихъ, административныхъ, литературныхъ, житейскихъ, всмъ равно интересныхъ и необходимыхъ. Бойкая Пчела разсказываешь вс свои новости умно, занимательно, чистымъ, правильнымъ и пріятнымъ русскимъ языкомъ. Къ Сверной Пчел русская публика, и въ особенности жители Петербурга, сдлали такую привычку, что если бъ Пчела вдругъ перестала издаваться, вс почувствовали-бы, что чего-то но достатъ у нихъ, всмъ стадо-бы скучно и грустно. Такъ скучаетъ и груститъ старый холостякъ, у котораго недавно умерла врная и исправная ключница, служившая ему много лтъ разумною собесдницей. Каждое утро она приносила ему цлый коробъ новостей по сосдству. Онъ пилъ кофе, курилъ сигару и слушалъ цлый часъ разнообразныя росказни старушки, порою, сердился на не за излишнюю услужливость и болтливость, иногда — за злые пересуды и еще кой-какіе гршки, (кпіо-жъ безъ грховъ?), случалось,— приказывалъ ей даже — замолчать и удалиться, но, всегда оставаясь подъ сильнымъ ея вліяніемъ, на слдующее утро ждалъ е съ прежнимъ нетерпніемъ, и — лишь входила она — старикъ, по обыкновенію, спрашивалъ е: ‘А что новаго?’

Издаваемой подъ редакціей г. Краевскаго, Литературной Газет {10 р., съ перес. 11 р. серебр.} г. Кони весьма много, въ ныншнемъ году, придалъ разнообразія и достоинства: она стала теперь очень занимательна, и любопытна, особенно въ критик.

Новости русской сцены нсколько лтъ уже имютъ свой особенный сборникъ, въ ныншнемъ году онъ соединился съ прежнимъ своимъ соперникомъ, и называется Репертуаръ и Пантеонъ Русскаго и Европейскимъ Театровъ (10 руб. съ перес. 11 60 к. сереб.) Издатель этого драматическаго сборника — г Песоцкій. Онъ печатаетъ въ книжкахъ Репертуара вс, что, относительно, имешь большій или меньшій успхъ на Александринскомъ Театр. Не г. Песоцкій виноватъ въ томъ, что современный репертуаръ русской сцены далеко отсталъ отъ другихъ отраслей отечественной литературы. Тотъ-же г. Песоцкій, подъ редакціей г. Булгарина, издаетъ полезную хозяйственную газету — Экономъ. (6 р., съ пер. 7 р. 15 к.)

Наконецъ, Офиціальныя газеты.— 1) С. Петербургскія Вдомости (14 р. 30 к., съ перес. 15 р. 50 к. серебр.) много выиграли отъ редакціи А. М. Очкина въ чистот слога и правильности языка,— г въ занимательности и разнообразіи. Газета всми уважаемая, она неизмнно сохраняетъ свой столтній характеръ офиціальной важности, не допускающій ее до вмшательства въ мелкія частности литературы: только одни значительныя произведенія бываютъ предметомъ сужденія Спб. Вдомостей, 2) Вдомости С. Петербургской Полиціи (3 р., съ перес. 3 р. 50 к. сер.), издаваемыя подъ редакціей г. Межевича, напротивъ, въ своихъ неофиціальныхъ столбцахъ, касаются иногда разныхъ литературныхъ вопросовъ, 3) ‘Русскій Инвалидъ’ или Военныя Вдомости (11 р., съ перес. 13 р. сер.) около трхъ лтъ уже поступившія вновь подъ редакцію достопочтенаго своего основателя, П. П. Пезаровіуса, стали вмст газетою военною, политическою и литературною, въ отношеніи къ библіографіи, которою завдываетъ нын г., Краевскій, напечатавшій уже въ ‘Инвалид’ нсколько умныхъ и любопытныхъ статей, исключая одной изъ нихъ,— о ‘Мирошев’, новомъ роман М. Н. Загоскина,— вс он отличаются тономъ академическимъ, необходимымъ въ офиціальной газет, гд только изрдка можно позволить себ нсколько свободное изложеніе — по-крайней-мр, мы строго слдовали этому условію, во время двухлтняго завдыванія нашего библіографіей Русскаго Инвалида.

Полезные и отлично издаваемые журналы Министерствъ, относясь вообще къ исторіи современнаго просвщенія и государственной жизни Россіи, не могутъ быть предметомъ нашего разсужденія. Но мы должны упомянуть объ одномъ изъ сихъ журналовъ, по составу и содержанію своему тсно соединенному собственно съ литературою русской. Говоримъ о журнал Министерства, Народнаго Просвщенія, Направленіе, данное ему, Его Высокопревосходительствомъ, С. С. Уваровымъ, есть направленіе истинно отечественное, народное. Вообще этотъ журналъ есть лучшее и ближайшее свидтельство тхъ неутомимыхъ попеченій и той заботливости о просвщеніи въ Россіи, которыя министерству С. С. Уварова стяжаютъ блистательную страницу въ исторіи мудраго царствованія. Отца Отечества нашего.

Л. Брантъ.

Конторы журналовъ: Сына Отечества, Маяка, Современника и Москвитянина, и офиціальной газеты — Русскій Инвалидъ, находятся въ книжномъ магазин Ю. А. Юнгмейстера, въ С. Петербург, на Невскомъ проспект, близъ Полицейскаго моста, въ дом Котонина. Желающіе могутъ обращаться къ г. Юнгмейстеру съ требованіями своими о высылк какъ сихъ журналовъ, такъ и прочихъ, здсь поименованныхъ, а равно всхъ вообще русскихъ книгъ, прежнихъ и новйшихъ, о какихъ только извщается въ журналахъ, газетахъ и особыхъ публикаціяхъ. Довренность гг. издателей четырехъ журналовъ, редакціи офиціяльной газеты и, наконецъ, Археографической Коммиссіи, коей г. Юнгмейстеръ избранъ Коммиссіонеромъ, вполн свидтельствуетъ, что требованія сіи будутъ выполнены имъ точно и немедленно.

Читайте также: