‘Русская Мысль’, кн.IX, 1888
На пути. Рассказы и очерки А. Н. Бежецкого. Спб., 1888 г, Маслов-Бежецкий Алексей Николаевич, Год: 1888
Время на прочтение: 2 минут(ы)
На пути. Разсказы и очерки А. Н. Бжецкаго. Спб., 1888 г. Изданіе А. С. Суворина. Ц. 1р. 50 к. Въ старые годы былъ очень распространенъ у насъ особенный типъ разскащиковъ, теперь такіе встрчаются рже, это — разскащики изъ отставныхъ военныхъ, стоявшихъ въ Польш и въ Блоруссіи, ходившихъ Венгрію усмирять и Кавказъ завоевывать. Ихъ разсказы бывали всегда очень однообразны, вертлись вчно на разныхъ ‘похожденіяхъ съ дамочками’ и безъ дамочекъ, за исторіей о томъ, какъ напоили нмца и увезли нмку, слдовала исторія о томъ, какъ посадили жида въ кадку съ водой и стрляли надъ его головой изъ пистолета, а жидъ со страху окунался въ воду съ головой, потомъ шла исторія съ привидніемъ, за нею — объ ‘одной арфистк’ въ трактир на Крещатик, о высченномъ маркитант, о выкинутомъ въ окно буфетчик, опять о жид, просящемъ писать векселя на пряникахъ, потому что гг. офицеры заставляютъ его есть векселя, а бумага не вкусна, потомъ — о побитіи посуды, чьей-то морды, чьихъ-то оконъ… и т. д. безъ конца, безъ толку и безъ смысла и съ вчною приправой на походахъ собраннаго армейскаго остроумія. Въ старопомщичьихъ домахъ провинціальной глуши такихъ разскащиковъ слушали, несчетное число разъ смялись надъ окоченвшимъ отъ холода и страха жидомъ, надъ избитымъ армяниномъ, надъ изувченнымъ буфетчикомъ, надъ нмцемъ, у котораго жену опозорили,— смялись дружно, всмъ стадомъ, и разскащика называли обыкновенно ‘душа-человкъ’. Время шло впередъ, интеллектуальный и нравственный уровень общества росъ и поднимался выше, воспоминанія о походахъ и воинскихъ подвигахъ стали доходить до насъ въ повстяхъ Вс. Гаршина, г. Щеглова и др., мы уже думали, что ‘душачеловки’ свой вкъ отжили, и если бурчатъ еще гд-нибудь о дамочкахъ, нмочкахъ, паненкахъ и увчьяхъ мирныхъ обывателей, то это въ такой глуши, до которой печатное слово доходитъ только въ вид календарей да этикетовъ на бутылкахъ, и оказывается, что мы впали въ большое заблужденіе. Вышеприведенные подвиги и похожденія и похвальба ими не только не прекратились, а сами превращаются въ печатное слово и издаются въ свтъ на удивленіе одной части публики и на увеселеніе другой ея части, повидимому, еще способной утшаться тмъ, какъ мило забавляются гг. офицеры ‘на пути’ и на походахъ. Намъ нтъ надобности передавать содержаніе книжки г. Бжецкаго, такъ какъ мы уже сдлали это, приведя репертуаръ ‘душа-человка’, отмтимъ только нкоторые примры остроумія автора: ‘Провинціальныя барышни, въ особенности т, которыя гуляютъ на станціяхъ, гораздо чувствительне и при нкоторой близорукости могутъ полюбить козла’. ‘Они были одты хотя и не бдно, но очень скверно… » ‘У обоихъ на головахъ были шляпы, врод старыхъ груздей, которые до того велики и нелпы на видъ, что ихъ никакъ нельзя признать за грибъ, ‘отчего они отъ огорченія обвисаютъ’. Острословіе по поводу качки на мор и ея дйствія на путешественниковъ мы пропускаемъ. Перловъ гарнизоннаго остроумія особенно много въ разсказ Въ тылу, почти сплошь посвященномъ описанію попоекъ и безобразничанья надъ маркитантами. Тутъ уже не знаешь, чему врить и что отнести на счетъ неумстной похвальбы своеобразнымъ ‘удальствомъ’, мало чмъ отличающимся отъ забавъ баши-бузуковъ. И все это — ‘не въ судъ и осужденіе’, а именно въ похвальбу: знай, молъ, нашихъ, вотъ мы какъ: и турокъ побждали, и трактиръ разносили, маркитантовъ сокрушали, побивали кого вздумается и… ничего, вс мы люди прекрасные, ‘душа-человки’! Только гд же душа-то въ этихъ людяхъ? Неужели въ вин утонула? И нигд во всей книг нтъ ни просвта, ни проблеска…