Московскія записки.
——
——
——
Московские записки, Каченовский Михаил Трофимович, Год: 1812
Время на прочтение: 5 минут(ы)
Въ засданіи Общества любителей Россійской словесности 4 го Мая розданы Членамъ екземпляры второй Части Трудовъ Общества, о которой публика извщена уже чрезъ Московскія Вдомости. Смемъ надяться, что охотники до ученыхъ матерій, а особливо люди, занимающіеся изслдованіями об отечественномъ язык, найдутъ въ ней статьи достойныя ихъ взиманія. Прочія сочиненія, какъ произаическія такъ и стихотворныя, не мене принадлежатъ къ плану упражненій Общества, желающаго по возможности распространять круг своего дйствія и доставлять разнообразное удовольствіе читателямъ. На предложенные въ феврал мсяц вопросы (Вст. Евр. No 5, стр. 62). Дйствительный Членъ Плавильщиковъ читалъ свои отвты въ семъ засданіи. Онъ полагаетъ, что древніе Греки не брали любви за основаніе для своихъ трагедій, по тому что они любили свое отечество и народную свободу даже до изступленія, что слдственно въ трагедіяхъ своихъ прославляли подвиги знаменитыхъ людей и незанимались изображеніемъ страсти, которая казалась имъ недостойною трагедіи, и что чувственная Любовь ихъ не была основанною на уваженіи къ женскому полу. Напротивъ того въ новйшія времена сверные народы, распространившіеся по Европ, принесли съ собою совсмъ иныя чувства и понятія: обожаніе прекраснаго пола и духъ рыцарства произвели новыя содержанія для повстей, называемыхъ романами, и новую систему для трагедій. Вразсужденіи же того, древнимъ или новымъ трагедіямъ принадлежитъ преимущество, г. Плавильщиковъ затрудняется произнести свое мнніе, потому что новые трагики, которые намъ кажутся близкими къ совершенству, подражали древнимъ, и симъ послднимъ обязаны отличнйшими красотами въ своихъ твореніяхъ. Греческіе древніе писатели никому неподражали (говоритъ г. Сочинитель отвтовъ): одна природа образовала ихъ мысли, и та же природа водила ихъ перомъ. А можно ли сказать, чтобъ новйшіе писатели безъ примра древнихъ были такими, каковы они теперь? На второй вопросъ, приличенъ ли трагедіи характер Едиповъ, г. Сочинитель говоритъ, что невинный преступникъ, жестоко гонимый судьбою за невольныя злодянія, удобенъ наполнить душу зрителя ужасомъ и жалостію. Но преступленія Едина необходимы, оракулъ предвозвстилъ его несчастій, слдовательно зрители напередъ знаютъ развязку трагедіи, а ето не отнимаетъ ли того ожиданія, той непредвидимости, посредствомъ коихъ Трагикъ управляетъ сердцами своихъ зрителей? Третій вопрос: почему у Римлянъ не было знаменитыхъ трагиковъ равныхъ Греческимъ? Потому, отвчаетъ г. Плавильщиковъ, что у Грековъ вс трагическія красоты были собственныя, а Римляне не только содержанія трагедій но даже лица заимствовали у Грековъ, одни были образцами, а другіе только подражателями. Отвты г-Плавильщикова, изъ которыхъ здсь предложено самое краткое извлеченіе, напечатаны будутъ въ Трудахъ Общества. Мы намрены были помстить здсь подобное извлеченіе изъ отвтовъ г-на Меркеля на т же вопросы, на едва ли не лучше перевести ихъ и напечатать въ Встник Европы. Тогда читатели въ состояніи будутъ сравнить ршенія обоихъ сочинителей.— Вотъ начало въ семъ же засданіи читанныхъ стиховъ г-на Мерзлякова къ Князю Голицыну, основателю и учредителю Голицынской больницы!
Голицынъ! ежели со смертными безсмертныхъ
Есть Божеской любви духовной разговоръ,
Склони свой кроткій слух къ воззваніямъ несмтныхъ,
Которые гор возносятъ гласъ и взоръ,
Склони къ несущимъ благодарность
И слезы — гробовой елей!
Се старецъ на клюк, се мать въ единомъ сын
Имя свой покров, жизнь, радость, все свое,
Болящаго твоей ввряетъ благостын,
Вся въ-немъ умретъ семья! ты дай имъ бытіе!
Ко гробу твоему приникли —
И оживился цлой домъ!..
Здсь призрлъ ты въ злой час безроднаго въ недугъ,
Тамъ бурями войны истерзанный герой
Возсталъ, окрпъ, процвлъ, — вновь членъ въ гражданскомъ круг,
Угасшій для людей, возникъ изъ мглы тобой,
И се уже на пол Марса
Слуга Царя, другимъ примр и проч.
Предложенный отъ г-на Калайдовича вопрос вразсужденіи Псни о поход Игоря читатели видли уже нсколько страницъ выше въ сей же книжк Встника.
Въ засданіи Общества Исторіи и древностей Россійскихъ 7 числа Мая присутствующимъ Членамъ розданы еще три листа Русскихъ достопамятностей. Въ нихъ находимъ слдующіе древніе памятники словесности и законодательства:
На седмомъ лист, за Посланіемъ Митрополита Іоанна къ Черноризцу Іакову, (о семъ Посланіи упомянуто было въ 6 N Встн. Евр. на стр. 138) слдуетъ дяніе бывшаго во Владимір на Клязьм частнаго собора при Митрополит Кирилл 1274 года, и называется: Правило Кирилла Митрополита Рускаго. Сіе соборное дяніе сочинено по причин вкравшимся въ церковные обряды противныхъ уставамъ Греческой Церкви злоупотребленій, о которыхъ Митрополитъ разсуждалъ съ Епископами, собравшимися при постановленіи Архимадрита Кіевопечерскаго Серапіона, во Епископа Владимірской Епархіи. Оно найдено въ Кормчей, написанной въ Новгород въ тринадцатомъ столтіи, слдственно почти въ одно время съ Соборомъ.
Съ восьмаго листа начинаются три граматы Царя Іоанна Васильевича, весьма важныя по своему содержанію, доставленныя Обществу отъ Преосвященнаго Евгенія, Епископа Вологодскаго, съ собственными замчаніями и объясненіями сего почтеннаго любителя отечественныхъ древностей. Изъ оныхъ граматъ дв называются Уставными, а третья Губною. Одна подлинная уставная Грамата, въ которой опредляется даваемая судьямъ пошлина за производство длъ, отыскана въ Архангелогородскомъ Архангельскомъ монастыр. Въ Новгородскомъ Софійскаго Собора книгохранилищ есть при одномъ списк Судебника другая уставная же Грамата о пошлинахъ, но уже не получаемыхъ судьями съ просителей, а платимыхъ ими Государю, съ наказомъ какъ судитъ и разыскивать дла и проч. При томъ же списк Судебника находится и Губная Грамата. Съ упомянутыхъ трехъ граматъ списки доставлены Обществу и печатаются въ издаваемыхъ имъ Русскихъ достопамятностяхъ. Надобно знать, что и уставныя Граматы и Губная до сихъ поръ извстны были публик только по Названію, и что самые даже историки наши почитали ихъ утраченными, а особливо Губную. Названіе Губной граматы Татищевъ производитъ отъ губленія, ибо, говоритъ онъ, должность Губныхъ Старостъ состояла въ сысканіи, розыскахъ и казни татей, смертоубійцъ и разбойниковъ. Но на изслдованію Преосвященнаго Евгенія открывается, что какъ происхожденіе такъ и самое названіе Губы суть не Русскія. Въ древнемъ Германскомъ прав, источник многихъ законовъ Русскихъ, встрчается слово Губа и Губники, Huba, Hubarii. Изъ разныхъ историческихъ свидтельств видно, что Губное Право сперва было частное помщичье, деревенское или усадебное, по которому владлецъ земли могъ судить своихъ служителей и поселянъ и исполнять надъ ними свой приговоры, но въ Россіи право сіе превратилось потомъ въ государственное, и относилось только къ ворамъ и разбойникамъ, которыхъ обязаны были ловить и наказывать установленные отъ Государя Губные Старосты.
Можетъ быть не вс читатели наши охотники до театра, но какая намъ нужда до ихъ вкусовъ, когда мы знаемъ, что человк, благомыслящій и безпристрастный непорицаетъ въ ближнемъ своемъ склонности къ невинной забав,— хотя бы самъ онъ, не видлъ въ ней для себя никакого удовольствія! А что наши театральныя зрлища, подъ непосредственнымъ надзоромъ начальства представляемыя, неимютъ въ себ ничего предосудительнаго и вреднаго, о томъ не нужно распространяться. Мы не станемъ начинать прній съ тми несговорчивыми людьми, которые любя или ненавидя что нибудь, хотятъ, чтобы и вс другіе самое то же любили или ненавидли, и которые въ слдствіе сего, принятаго и ободряемаго ими закона, утвердительно говорятъ, что театральныя предоставленія вредны. Ежели хотите, они призовутъ вамъ нсколько древнихъ авторовъ и святыхъ отцовъ во свидтельство о справедливости своего мннія. Повторяемъ, что мы не хотимъ съ ними спорить, въ противномъ случа можно бы сказать имъ, что есть превеликая разность между зрли. Сами развратными, соблазнительными, нелпыми и опять между зрлищами невинно забавляющими, исправляющими вкусъ народный и очищающій нравственность, что предки наши неимли театра, потому, что у нихъ были во младенчеств науки и искусства, служащія основаніемъ для сочиненій драматическихъ и для зрлищъ, что люди прославившіеся чистотой нравовъ и даже святостію жизни не вмняли себ въ стыдъ писать для театра, что употребляя излишнее время на забавы общественныя, почти всегда невинныя, мы предохраняемъ себя отъ другихъ забавъ, можетъ быть несогласныхъ съ правилами строгой нравственности. И такъ въ досужное время будемъ сами писать и принимать отъ другихъ замчанія о представляемыхъ на здшнемъ театр драматическихъ сочиненіяхъ, и будемъ, какъ прежде, помщать ихъ въ семъ журнал. Драматическіе писатели, разумется, благомыслящіе, не должны досадовать на мннія людей, которымъ сами же они дали право говорить о сочиненіяхъ, представленныхъ ими суду публики. Конечно и то правда, что есть самолюбивые творцы всякой всячины въ стихахъ и въ проз, уврившіе себя и увряющіе другихъ, будто ни на чьи сочиненія писать замчаній безпристрастныхъ не должно, мы однакожъ ученію сему слдовать не намрены, свобода въ литтератур, безъ которой нигд и никогда не было прочныхъ успховъ, есть общее право, безразсудно было бы чуждаться онаго безъ всякой надобности, предпочитая очевидной польз млочныя прихоти самолюбія.
[Каченовский М.Т.] Московския записки / К. // Вестн. Европы. — 1812. — Ч.63, N 10. — С.141-150.