МИТРОПОЛИТЪ ВСЕЯ РОССІИ СВ. ПЕТРЪ 1).
МИТРОПОЛИТЪ ВСЕЯ РОССІИ СВ. ПЕТРЪ 1).
Е. Голубинскій.
СОДЕРЖАНІЕ:
СОДЕРЖАНІЕ:
Митрополит всея России св. Петр, Голубинский Евгений Евстигнеевич, Год: 1893
Время на прочтение: 52 минут(ы)
Голубинский Е. Е. Митрополит всея России св. Петр // Богословский вестник 1893. T. 1. No 1. С. 18-67 (1-я пагин.).
1) Изъ приготовленнаго къ печати втораго тома Исторіи русской церкви.— Содержаніе см. на конц.
Преемникомъ митр. Максима {Втораго нашего митрополита посл нашествія Монголовъ, родомъ Грека, скончавшагося въ 1305-мъ году.} былъ св. Петръ, снова природный Русскій, какъ митр. Кириллъ III {Первый нашъ митрополитъ посл нашествія Монголовъ, скончавшійся въ 1280-мъ году.}, и именно — опять южанинъ и изъ одной и той же съ послднимъ области Галичско-волынской.
Источникъ свдній о жизни св. Петра мы имемъ кром лтописей еще въ двухъ его житіяхъ. Такъ какъ при его мощахъ начали совершаться чудеса съ самой минуты его погребенія и такъ какъ существовали нарочитые поводы къ заботамъ о скорйшемъ всероссійскомъ его прославленіи: то въ самомъ непродолжительномъ времени посл его кончины, послдовавшей въ 1326 году, написано было его житіе. А поелику первонаписанное житіе найдено было потомъ неудовлетворительнымъ, то вслдствіе сего было составлено другое или второе житіе. Первое житіе въ нкоторыхъ извстныхъ спискахъ его усвояется Прохору, епископу Ростовскому, который былъ поставленъ св. Петромъ въ 1311 г. и который скончался черезъ два года посл него въ 1328 г., но о Прохор житіе говоритъ въ третьемъ лиц и называетъ его преподобнымъ, почему и должно быть Считаемо произведеніемъ неизвстнаго {Изъ синодальнаго сборника XVI вка житіе напечатано К. И. Невоструевымъ въ январской книжк Харьковскаго Духовнаго Встника 1862 г., изъ Новгородскаго Софійскаго сборника XIV вка напечатано преосвящ. Макаріемъ въ приложеніяхъ къ IV т. Исторіи, третій извстный намъ списокъ — въ сборник XVI вка Троицкой Лаврской библіотеки, No 786 д. 300, указаніе другихъ списковъ ея. у Ключевского въ Древнерусскихъ житіяхъ святыхъ, стр. 75, прим. 2, и у Барсукова въ Источникахъ русской агіографіи, col. 447, прибавивъ къ унизаннымъ еще списокъ въ снодальн. ркп. No 421. Епископу Прохору усвояется житіе въ списк, напечатанномъ преосв. Макаріемъ и въ нкоторыхъ изъ списковъ ненапечатанныхъ.}. Второе житіе написано митр. Кипріаномъ посл 1390 г. (въ которомъ онъ окончательно слъ въ Москв на каедру митрополіи) {Помщено въ Степенной книг,— 1, 410, читается въ рукописяхъ и въ отдльномъ вид (см. преосв. Макарія Ист. т. IV, прилож. 3, Востокова Описаніе рукописей Румянцевскаго Музея и у Барсукова ibid, намъ извстные списки: бывшіе Волоколамскіе — No 195, л. 226. и No 593, л. 226, и Лаврскій Троицкій No 789, л. 51).}. Житіе неизвстнаго очень кратко, въ отношеніи повствовательномъ страдаетъ явными пропусками, а въ отношеніи ораторскомъ слишкомъ скудословесію. Житіе Кипріапово отчасти составляетъ литературную обработку житія неизвстнаго, а отчасти сообщаетъ и новыя противъ него свднія, восполняя его повствовательные пропуски. Къ сожалнію, вовсе нельзя сказать о житіяхъ, чтобы он представляли собою источникъ свдній о жизни св. Петра вполн удовлетворительный. Прежде всего, он ничего не говорятъ объ его церковно-правительственной дятельности, ограничиваясь въ этомъ случа общими немногими фразами и указывая только на одну черту дятельности, саму но себ очень неопредленную. Затмъ, и другія ихъ свднія, относящіяся къ исторіи его жизни, заключаютъ въ себ недосказы и умолчанія. Время святительствованія св. Петра было временемъ крайне ожесточенной борьбы между двумя князьями Тверскимъ и Московскимъ изъ-за вопроса о первенств, за которымъ, видимо или невидимо для борющихся, стоялъ вопросъ о томъ, которому княжеству — Тверскому или Московскому стать зерномъ будущей великой Руси. Между двоими борющимися св. Петръ сталъ и стоялъ на сторон князя Московскаго, чмъ и содйствовалъ ршенію борьбы въ пользу Москвы. По авторы житій не принадлежали къ числу людей, которые были бы чужды этой борьбы, они принадлежали къ одной изъ сторонъ, именно — той же Московской. Въ Москв не хотли, чтобы исторія привлеченія церкви къ борьб государственной была извстна во всей своей подробности, и отъ того наши житія заключаютъ въ себ недосказы и умолчанія и представляютъ нкоторые частные случаи, входящіе въ исторію святительствованія св. Петра, въ такомъ вид, что они являются непонятными или даже и совсмъ представляютъ собою несообразности. Впрочемъ, но отношенію къ вопросу о привлеченіи церкви къ борьб государственной житія все таки составляютъ для насъ чрезвычайно важный источникъ свдній, ибо покровъ недосказовъ и умолчанія, который он здсь накидываютъ на исторію, легко и съ увренностію можетъ быть приподнятъ.
Житія разсказываютъ, что но смерти митр. Максима нашелся во Владимирской Руси какой-то игуменъ Геронтій, который, будучи одержимъ недугомъ самовластія и не видя никого себ возбраняющаго, дерзнулъ дерзостію восхитить санъ святительства,— взялъ съ собою ризницу митрополичью, многія иконы изъ Владимирскаго Успенскаго или каедральнаго митрополичьяго собора, митрополичьихъ сановниковъ и отправился въ Константинополь искать поставленія въ митрополиты Русскіе.
Житія сообщаютъ намъ весьма важное извстіе, но только въ такомъ вид, что ему не достаетъ качества вроподобности.
Чтобы на Руси могъ найдтись лишенный разума игуменъ, который бы возъимлъ надежду, что придетъ онъ въ Константинополь къ патріарху, изъявитъ свое желаніе занять каедру Русской митрополіи и его поставятъ въ митрополиты, очевидно, ость дло совершенно невозможное. Но если бы и нашелся подобный главоболющій игуменъ, то во всякомъ случа намъ ясно дается знать, что не былъ такимъ игуменомъ нашъ Геронтій. Онъ взялъ съ собою ризницу митрополичью, многія иконы изъ Владимирскаго Успенскаго собора и митрополичьихъ сановниковъ: по какъ могъ онъ все это сдлать, если бы отправился въ Константинополь самовольно? Положимъ, что ризницу и иконы онъ похитилъ бы, хотя этого не говорится и хотя это было вовсе не легко, но какъ бы онъ, пошедши самовольно, могъ взять съ собой митрополичьихъ сановниковъ? Такимъ образомъ, совершенно ясно, что игуменъ Геронтій отправился въ Константинополь искать поставленія на каедру Русской митрополіи, не самовольно, а бывъ посланъ. Кмъ могъ онъ быть посланъ, это также совершенно ясно: онъ но могъ никмъ быть посланъ кром тогдашняго Владимирскаго великаго князя. Въ минуту смерти митр. Максима великимъ княземъ Владимирскимъ былъ Тверской удльный князь Михайло Ярославичъ, занявшій престолъ великокняжескій въ весьма незадолгое передъ тмъ время (Андрей Александровичъ Городецкій, мсто котораго занялъ Михайло Ярославичъ, умеръ 22-го Іюня 1304 г., а митр. Максимъ скончался 6-го или 16-го Декабря слдующаго 1305 года). Значитъ, онъ — Михайло Ярославичъ и послалъ игумена Геронтія въ Константинополь для поставленія въ митрополиты Русскіе.
Послдующее поведеніе Михайла Ярославича по отношенію къ св. Петру заставляетъ думать, что, посылая игумена Геронтія въ Константинополь, онъ имлъ въ виду не только то, чтобы, поставивъ его въ митрополиты, получить въ его лиц митрополита изъ природныхъ Русскихъ, но еще и свои особенныя и личныя цли. Именно — представляется необходимымъ думать, что Михайло Ярославичъ, желая поставить въ митрополиты своего кандидата, хотлъ въ лиц митрополита пріобрсти себ помощника въ своей борьб съ княземъ Московскимъ, которая началась съ самой минуты занятія имъ великокняжескаго престола, и вмст съ тмъ помощника въ возвышеніи своего Тверскаго удла, къ каковому возвышенію своихъ родовыхъ удловъ князья начали тогда стремиться. Какъ далеко простирались при этомъ виды Михайла Ярославича по отношенію къ митрополиту, мы но можемъ сказать, потому что онъ вовсе не имлъ возможности обнаружить своихъ видовъ. Не представляется однако вроятнымъ принимать, чтобы они простирались до мысли о перенесеніи каедры митрополіи изъ Владимира въ Тверь, что посл сдлалъ князь Московскій, ибо эта мысль, какъ увидимъ ниже, иное значила въ приложеніи къ Москв и иное въ приложеніи къ Твери, и со стороны Михайла Ярославича была бы черезчуръ неожиданною, потому что была бы съ его стороны слишкомъ отважною и ршительною. Если бы онъ имлъ эту мысль, то послалъ бы ставиться въ митрополиты но игумена Геронтія, а своего Тверскаго епископа: иначе слдовало бы, что онъ намревался удалить епископа съ каедры, между тмъ какъ извстно, что онъ находился съ послднимъ въ самыхъ дружескихъ отношеніяхъ.
Нужно думать, что сейчасъ указанное нами и было причиной, почему житія св. Петра не хотятъ говорить, что игуменъ Геронтій былъ посланъ въ Константинополь Михайломъ Ярославичемъ. Мысль обратиться къ содйствію митрополитовъ въ государственной борьб, которою съ такимъ успхомъ воспользовалась Москва, принадлежала собственно Твери, и на Москв могли имть нежеланіе, чтобы это было записываемо въ исторію.
Игуменъ Геронтій, посланный Михаиломъ Ярославичемъ въ Константинополь, но былъ тамъ поставленъ въ митрополиты Русскіе.
Одновременно съ тмъ, какъ онъ отправился въ Константинополь, былъ посланъ туда изъ Россіи другой кандидатъ, чтобы быть поставленнымъ въ митрополиты но всея Россіи, а только ея части. Это — кандидатъ Гали чека то великаго князя Юрія Львовича, посланный для поставленія въ отдльные митрополиты Галичскіе. Выше мы сказали, что въ 1308 г. при митр. Максим Галиціи данъ былъ отдльный митрополитъ. Но должно полагать, что митрополитъ этотъ, не долго занимавъ каедру, умеръ около одного времени съ Максимомъ и что такимъ образомъ и случилось, что кандидатъ, избранный Михайломъ Ярославичемъ въ митрополиты всея Руси, и кандидатъ, избранный Юріемъ Львовичемъ въ митрополиты Галичскіе, были посланы въ Константинополь для поставленія въ одно и тоже время.
Кандидатомъ Галичскаго великаго князя былъ игуменъ св. Петръ, и онъ-то вмсто того, чтобы быть поставленнымъ въ митрополиты Галичскіе, былъ поставленъ патріархомъ въ митрополиты всея Руси.
Св. Петръ родился неизвстно гд въ области Галицковолынской и неизвстно — отъ родителей какого состоянія, но, судя по нкоторымъ указаніямъ, можно думать, что онъ былъ отъ родителей состоянія достаточнаго, принадлежавшихъ къ сословію боярскому или купеческому, и что его родину составлялъ либо городъ Львовъ, тогдашняя столица Галиціи, либо городъ Бельзъ, находящійся на свер отъ Львова {Монастырь св. Петра, построенный во имя Спаса (Преображенскій) въ настоящее время не существуетъ, на его мст стоитъ теперь село, съ приходскою церковію также Спаса, которое носитъ дна названія: Дворц (Дворцы) и Опаскье (Спасское) и которое находится почти на равномъ разстояніи между городами Жолковымъ (Zolkiew, къ округу котораго принадлежитъ) и Вользомъ (прямо на югъ отъ послдняго, въ эпархіи Пepeмышльской, въ деканат или благочиніи Угровскомъ), см. Галичскаго Историческаго Сборника выпускъ III, стр. примчаній VII, прим. 6. Зубрицкій въ Критико-историч. повсти о червонной Руси, стр. 71 прим. полагаетъ бывшій монастырь св. Петра въ ныншнемъ сел Верхрат, находящемся отъ села Дворц не далеко на западъ, неправильно, ибо въ сел Верхрат приходская церковь во имя св. Георгія (по Шематизму). Авторъ Исторіи Іерархіи, V, 067, ошибочно считаетъ монастыремъ св. Петра монастырь Ратекіи Воздвиженскій, находившійся въ сверо-западномъ углу Волынской губерніи, на рк Рат, впадающей слва въ верхнюю Припять.}. Обучившись грамот и всей, какъ говоритъ авторъ перваго житіи, мудрости, Петръ, неизвстно какъ называвшійся въ міру, тотчасъ по окончаніи книжнаго ученія, будучи 12-лтнимъ мальчикомъ, поступилъ въ монастырь съ тмъ, чтобы постричься въ монахи. Посл боле или мене долговременнаго пребыванія въ монастыр, при чемъ, по словамъ житій, усердно ревновалъ о монашескихъ подвигахъ и при чемъ, желая присоединить къ подвигамъ благочестиво-полезное занятіе, обучился искусству иконописаніи въ такой степени, что сталъ ‘иконникъ чуденъ’, онъ пожелалъ основать собственный монастырь, который и построилъ не слишкомъ далеко на сверъ отъ столицы княжества Львова, на рк или рчк Рат, текущей въ ныншней Австрійской восточной Галиціи и впадающей съ лвой стороны въ верхній западный Бугъ {Св. Петръ построилъ собственный монастырь, изъ чего и можно заключать, что онъ былъ человкъ со средствами, слдовательно — что былъ родомъ горожанинъ, принадлежавшій но сословію къ боярству или къ купечеству. Монастырь свой онъ поставилъ въ мстности между Львовымъ и Вользомъ, изъ чего и можно заключать, что онъ родился въ томъ или другомъ изъ этихъ городовъ (Такъ какъ на всякія высшія церковныя должности обыкновенно ставили монаховъ по происхожденію родовитыхъ, то имли бы мы наклонность предполагать, что св. Петръ былъ изъ знатнаго боярскаго семейства, но отъ предположенія удерживаетъ насъ авторъ перваго житія, который не длаетъ никакого въ этомъ род намека.— Отца Петрова житія называютъ еодоромъ, а матери не называютъ по имени, въ одномъ Румянцевскомъ сборник отецъ называется Іаковомъ, а мать Евпраксіей,— у Восток. No 359 л. 324 об., стр, 514 col. 2).}. По словамъ митр. Кипріана, въ сан игумена своего монастыря св. Петръ такъ прославился своею жизнію, что сталъ извстенъ князю и вельможамъ и вообще всей своей стран. Эта великая слава Петра, какъ нужно думать, и остановила на немъ выборъ Юрія Львовича, когда князь искалъ кандидата въ митрополиты {Митр. Кипріанъ, представляя дло такимъ образомъ, будто Юрій Львовичъ отправилъ Истра въ Константинополь за тмъ, чтобы ходатайствовать о первомъ дарованіи Галиціи особаго митрополита или о первомъ отдленіи ея въ особую митрополію, увряетъ, будто князь не сказалъ Петру, что именно его самого избираетъ кандидатомъ въ митрополиты, а что только въ отправленномъ съ нимъ посланіи къ патріарху и собору тайно отъ него просилъ, чтобы поставленъ былъ въ митрополиты именно онъ Но такъ какъ Петръ не могъ быть отправленъ въ Константинополь съ указаннымъ порученіемъ (ибо, какъ мы сказали, Галиція уже была отдляема въ особую митрополію), то очевидно, что онъ могъ отправиться туда только открытымъ (и вдомымъ самому себ) кандидатомъ въ митрополиты.}.
Относительно того, какъ случилось, что въ митрополиты всея Россіи былъ поставленъ не кандидатъ Владимирскаго великаго князя игуменъ Геронтій, а кандидатъ Галичскаго великаго князя игуменъ св. Петръ, авторы житій разсказываютъ, что Геронтій и Петръ, предпринявъ путешествіе въ Константинополь, одновременно сли на корабли для переплытія Чернаго моря, по что тогда какъ Петръ весьма благопоспшно совершилъ перездъ черезъ море, Геронтій чудеснымъ образомъ былъ задержанъ на немъ бурею,,— что явившись породъ патріарха и находящійся при немъ соборъ митрополитовъ, Петръ былъ признанъ ими достойнымъ сана святительскаго и поставленъ въ митрополиты,— что но времени явился и Геронтій, но что патріархъ, испытавъ его, отказалъ ему въ посвященіи и провозгласилъ Петра митрополитомъ всея Россіи. Смыслъ не совсмъ яснаго разсказа какъ будто тотъ, что Петръ, прибывшій въ Констаптинополь прежде Геронтія, былъ поставленъ въ отдльные митрополиты Галиціи,— что Геронтій, прибывшій посл Петра, былъ найденъ недостойнымъ посвященія въ санъ митрополита и что патріархъ, отложивъ свою мысль о раздленіи Русской митрополіи на дв особыя митрополіи, переименовалъ Петра изъ митрополитовъ Галичскихъ въ митрополиты всея Россіи. Если это такъ, то подобное представленіе дла нельзя признавать совершенно вроятнымъ: не находя достойнымъ поставленія въ митрополиты игумена Героптія и въ тоже время удовлетворяя желанію Владимирскаго великаго князя имть своимъ митрополитомъ человка ему угоднаго, патріархъ могъ вмсто Геронтія потребовать отъ князя другаго кандидата. Съ гораздо большею вроятностію должно думать, что патріархъ, — тотъ же Аанасій, который въ 1303 г. далъ Галиціи особаго митрополита, съ перваго раза поставилъ Петра, а не Геронтія, въ митрополиты всея Россіи потому, что въ этотъ разъ, перемнивъ по чему либо свои мысли, онъ не хотлъ давать Галиціи особаго митрополита. Великій князь Галичскій Юрій Львовичъ, требуя у патріарха особаго митрополита для Галиціи, какъ въ прошлый разъ, такъ и теперешній, конечно, представлялъ ему, что митрополиты, живущіе въ отдаленномъ отъ Галиціи Владимир, не могутъ имть надлежащаго пастырскаго попеченія объ его стран. Отказывая князю въ особомъ митрополит и ставя въ митрополиты всея Россіи именно кандидата, присланнаго имъ — княземъ, патріархъ могъ отвчать ему, что о своей родин Петръ будетъ имть надлежащее попеченіе и изъ далекаго Владимира.
Не имемъ мы положительныхъ свдній, но судя по послдующему нужно думать, что великій князь Владимирскій Михайло Ярославичъ употребилъ въ Константинопол немалыя усилія, чтобы воспрепятствовать поставленію въ митрополиты всея Россіи Петра и чтобы отстоять своего кандидата: отчасти это дастся знать и тмъ, что Петръ поставленъ былъ въ митрополиты спустя не мало времени посл Максима. Если усилія великаго князя не увнчались успхомъ, то необходимо принимать, что патріархъ, ршивъ отказать Юрію Львовичу въ особомъ митрополит, непремнно хотлъ удовлетворить его тмъ, чтобы поставить въ митрополиты всея Россіи его кандидата {Юріи Львовичъ былъ женатъ на родной сестр Михайла Ярославича, (Ипатск. лт. подъ 1281 г., 2 изд. стр. 583, Воскрес. лт. подъ 1282 г.,— въ Собр. лтъ VII, 176), но это близкое родство, какъ видно, не послужило къ тому, чтобы послдній могъ уладиться съ первымъ.}.
Въ сейчасъ переданной нами исторіи замщенія каедры митрополичьей посл смерти Максима замчательнымъ является то, что вел. кн. Михайло Ярославичъ, вопреки существовавшему порядку ставленія нашихъ митрополитовъ не изъ природныхъ Русскихъ, а изъ Грековъ, обратился въ Константинополь съ просьбою о посвященіи въ митрополиты кандидата, избраннаго имъ самимъ изъ числа природныхъ Русскихъ. Очевидно, что князь пришолъ къ мысли или напалъ на мысль о своей просьб, основываясь на исключеніи, только что породъ тмъ допущенномъ самими Греками, которые предоставили Русскимъ избрать своего собственнаго кандидата въ митрополиты непосредственно посл нашествія Монголовъ. Мысль обращаться въ Константипоноль съ просьбою о посвященіи въ митрополиты кандидатовъ, избранныхъ въ самой Россіи, посл Михайла Ярославича-была усвоена Русскими. А такимъ образомъ, исключеніе, допущенное самими Греками въ начал нашего періода изъ страха передъ Монголами, послужило къ тому, чтобы проложить путъ новому порядку избранія нашихъ митрополитовъ.
Св. Петръ былъ поставленъ въ митрополиты всоя Руси въ 1308 г., на третій годъ посл смерти митр. Максима. Въ томъ же самомъ году онъ возвратился изъ Константинополя въ Россію и прибылъ къ своему старйшемъ столу въ Кіевъ, изъ котораго, какъ необходимо думать, ходилъ для посщенія своей родины Галиціи и своего великаго князя Юрія Львовича, если только но сдлалъ этого посщенія по пути изъ Константинополя въ Кіевъ. въ слдующемъ 130.9 г. онъ явился на свой новый и дйствительный столъ во Владимиръ Кляземскій.
Митрополитъ Кинріанъ говоритъ, что когда св. Петръ явился въ сверной Руси, то, изъ начала человческому роду врагъ и ратникъ малу спону святому сотвори и нкіимъ подгнети не хотти того пришествія’. Не смотря на прикровенность рчей Кипріана, совершенно ясно, кто были эти нкоторые, не хотвшіе пришествія Петрова, т. о. совершенно ясно, что нежеланіе принять пришедшаго Петра выразилъ вел. кн. Михайло Ярославичъ, который разсчитывалъ видть на каедр митрополичьей имъ самимъ избраннаго кандидата и обманулся въ своихъ ожиданіяхъ и кром котораго и во всякомъ случа никто не могъ выразить своего нежеланія.
‘По времени же,— продолжаетъ Кипріанъ,— (не хотвшіе пришествія Петрова) себ зазрша и святителя того пріяша (и) съ смиреніемъ тому покоришася’, т. е. митр. Кипріанъ хочетъ сказать, что вел. кн. Михайло Ярославичъ, сначала не хотвшій было принимать Петра, потомъ примирился съ нимъ и принялъ его съ искреннимъ сердцомъ. Но это, какъ видно изъ дальнйшаго, вовсе направда: великій князь, сначала не хотвшій было принимать Петра, потомъ нашолъ неудобнымъ сдлать этого и примирившись съ нежданнымъ и нежеланнымъ митрополитомъ притворнымъ образомъ, ршился хлопотать у патріарха о законномъ низведеніи его съ каедры. Рождается здсь вопросъ: почему Михайло Ярославичъ не захотлъ примириться съ св. Петромъ искреннимъ образомъ и почему онъ не постарался привлечь его на свою сторону, такъ чтобы Петръ могъ замнить ему Геронтія? Для отвта на этотъ вопросъ мы, къ сожалнію, не имемъ никакихъ положительныхъ данныхъ, единственно вроятнымъ представляется то, что, когда Петръ ставился въ митрополиты, Михайло Ярославичъ своимъ противодйствіемъ ему до такой степени вооружилъ его противъ себя, что между ними уже невозможно было искреннее примиреніе.
Въ самомъ непродолжительномъ времени посл занятія Петромъ каедры митрополичьей во Владимир, епископъ Тверской Андрей {Епископъ Андрей былъ родомъ Литвинъ или Литовецъ, сынъ князя Герденя или Ердиня, въ 1266 г. онъ былъ захваченъ въ плнъ Довмонтомъ Псковскимъ, также Литовцемъ. Въ епископы Тверскіе онъ былъ поставленъ митр. Максимомъ въ 1290 г. изъ игуменовъ общаго монастыря Богородицы (какъ должно думать, того, имъ самимъ построеннаго и находившагося на рк Шот (Шети), составляющей правый притокъ Волги, текущей въ Старицкомъ и Тверскомъ уздахъ, въ нижней части своей служащей границею послдняго отъ Клинскаго узда Московской губерніи, въ которомъ по удаленіи съ каедры онъ скончался въ 1323 г.).} отправилъ на него патріарху доносъ съ какими-то весьма тяжкими противъ него обвиненіями. Митр. Кипріанъ выдастъ поступокъ епископа Андрея за его личное дло, утверждая, что онъ ршился на него ‘изумленъ суще о суетнй сей слав’, т. е. возъимвъ желаніе занять вмсто Петра столъ митрополчій. Но Кипріанъ заставляетъ насъ принимать то, принять чего невозможно. Чтобы епископъ Андрей, равно какъ и какой бы то ни было епископъ, ршился искать низверженія митрополита помимо великаго князя, это было бы несообразностію, и совершенно ясно, что Андрей дйствовалъ не самъ собой, а какъ орудіе великаго князя и вмст своего Тверскаго удльнаго князя. Очень можетъ быть, что между великимъ княземъ и епископомъ было условлено то, что, въ случа низверженія митрополита, послдній займетъ его мсто, могло однако этого и не быть, а быть такъ, что епископъ хотлъ только содйствовать великому князю въ очищеніи мста митрополичьяго для другаго его кандидата.
Великій князь и епископъ Андрей, отправивъ патріарху свой доносъ на митрополита, содержали дло въ глубокой тайп, такъ что никто не зналъ, ‘но — говоритъ Кипріанъ — шептаніе Андреево не утаися пресвященному святителю Петру’, и этимъ даетъ знать, что послдній не былъ изъ числа людей, которыхъ можно застигнуть въ расплохъ. Обвиненія, взведенныя великимъ княземъ и епископомъ на митрополита, были такъ тяжки, что патріархъ, — тотъ же Аанасій, который поставилъ Петра въ митрополиты, — немедленно прислалъ въ Россію своего клирика или своего патріаршаго чиновника для соборнаго изслдованія дла. Патріаршій клирикъ, прибывъ въ Россію, созвалъ соборъ въ Переяславл Залсскомъ, что было въ 1810 году или въ начал 1311 года {Патріархъ Аанасій, приславшій клирика для суда надъ митрополитомъ, уладился съ престола въ конц 1310 или въ начал 1311 года, епископъ Ростовскій Прохоръ, присутствовавшій на собор въ званіи игумена Ярославскаго Спасскаго монастыря, поставленъ Петромъ въ епископы въ 1311 г. (по не особенно надежному показанію такъ называемой Тверской лтописи Прохоръ поставленъ 21 Марта 1311 г.).}. Соборъ созванъ былъ не въ стольномъ город великаго князя и вмст митрополита — Владимир и не въ стольно-удльномъ город великаго князя Твери, а въ пригород Московскаго удла Переяславл, нтъ сомннія, потому, что ни ту, ни другую столицу великаго князя но желалъ видть его мстомъ митрополитъ: въ своихъ столицахъ великій князь имлъ бы большее удобство составить и вести соборъ такимъ образомъ, чтобы онъ оказался пристрастно-враждебнымъ митрополиту, а этого, конечно, вовсе не могъ желать послдній. Созванный соборъ представлялъ изъ себя не церковный соборъ въ собственномъ смысл, но церковный и вмст свтскій или земскій. Что касается до духовныхъ, то на немъ присутствовали два епископа,— обвинитель митрополита Андрей Тверской и еще Симеонъ Ростовскій, лучшіе изъ игуменовъ и монаховъ и священниковъ множество, изъ свтскихъ присутствовало князей довольно и вельможъ множество. Самъ великій князь Михайло Ярославичъ но былъ на собор, ибо находился въ Орд. Вмсто него пришли на соборъ два его сына — Дмитрій и Александръ Михайловичи, впрочемъ, такъ какъ они были еще дти, имвшіе — первый 11, а второй 9 лтъ, то поддерживать обвиненіе противъ митрополита было поручено великимъ княземъ, конечно, не имъ, а сопровождавшимъ ихъ боярамъ. Какъ происходилъ соборъ, мы не знаемъ. Но, вопервыхъ, онъ былъ крайне бурный: ‘толика молва бысть, — говорить митр. Кипріанъ, — яко вмал не безмстно что бысть’, т. е. что между свтскими сторонниками великаго князя и митрополита дло едва но дошло до оружія. Вовторыхъ, онъ кончился совершеннымъ оправданіемъ митрополита или совершеннымъ обнаруженіемъ его невинности.
Въ чемъ именно обвиненъ былъ св. Петръ отъ великаго князя и отъ его епископа породъ патріархомъ и въ чемъ онъ судимъ былъ на собор, объ этомъ житія Петра совершенно молчатъ и это составляетъ загадку. Не можетъ подлежать сомннію, что взведены были какія-то обвиненія очень тяжкія: ибо, вопервыхъ, патріархъ въ своемъ письм къ митрополиту, присланномъ съ клирикомъ, прямо говоритъ ему: ‘се пріидоша отъ вашего языка словеса тяжка на твою святыню’, вовторыхъ, на тяжесть обвиненій указываетъ и немедленный присылъ патріархомъ своего клирика для соборнаго разбирательства дла. Съ другой стороны, не можетъ подлежать сомннію, что митрополитъ вовсе не былъ виновенъ въ возведенныхъ на него обвиненіяхъ: если бы онъ былъ виновенъ, то великій князь, т. е. представители и сторонники послдняго, присутствовавшіе на собор, конечно, не дозволили бы ему оправдаться. Къ этому присоединяется и еще недоумнное обстоятельство. Епископъ Андрей взвелъ на митрополита породъ патріархомъ тяжкія обвиненія, которыя оказались вовсе несправедливыми, слдовательно, онъ взвелъ на митрополита тяжкую клевету. Однако посл собора Переяславскаго, на которомъ обнаружена несправедливость его обвиненій, онъ не былъ удаленъ съ каедры и не подвергся всеобщему презрнію, что имло бы послдовать съ нимъ, если бы онъ былъ тяжкій клеветникъ, каедру, правда, онъ потомъ оставилъ, но спустя уже пять лтъ посл собора и очевидно — не въ слдствіе его, а что касается до репутаціи, то подъ 1321 г. мы находимъ въ лтописяхъ указаніе, дающее знать, что онъ оставался человкомъ всми уважаемымъ {Въ этомъ году Дмитрій Михайловичъ Тверской, нын Михайла Ярославича, обращался къ его посредству для заключенія мира съ Юріемъ Даниловичемъ Московскимъ.}. Мудреная загадка эта разъяснится для насъ возможно удовлетворительнымъ образомъ, если мы примемъ, что епископъ Андрей обвинялъ митрополита передъ патріархомъ въ томъ, въ чемъ спустя нсколько времени посл собора снова обвинялъ перваго передъ послднимъ самъ великій князь Михайдо Ярославичъ отъ своего лица, именно — во взиманіи мзды за поставлеліо въ церковныя степени или въ симоніи. Излагая дянія Владимирскаго собора 1273 г., мы говорили, что къ намъ въ Россію перешолъ изъ Греціи обычай, чтобы епископы взимали плату за поставленіе въ церковныя степени, — что наши епископы, въ слдъ за Греческими, позволяли себ съ платою злоупотребленія и что это обстоятельство заставило митр. Кирилла сдлать на собор предписаніе, чтобы на будущее время епископами не было взимаемо боле того, сколько въ Греціи было установлено указами императорскими. Не имемъ мы свдній, удалось ли митр. Кириллу достигнуть той цли, чтобы остановить на будущее время злоупотребленія епископовъ, но онъ достигъ другой цли, которой не имлъ въ виду. Его нарочитыя рчи о плат за поставленіе въ церковныя степени привлекли къ послдней вниманіе людей свободномыслящихъ, употребляя это слово въ лучшемъ его значеніи, и люди эти нашли, что не только противузаконно злоупотребленіе взиманіемъ платы, по что незаконна и она сама. Боле чмъ вроятно, что и первой причиной непредвидннаго митр. Кирилломъ результата, къ которому пришли люди свободномыслящіе, былъ онъ же самъ съ своимъ соборнымъ правиломъ о взиманіи платы. Въ своемъ правил митрополитъ сначала ведетъ пространныя и горячія рчи о томъ, что не должно брать мзды за поставленіе, съ выписками о семъ изъ соборныхъ правилъ, при чемъ вовсе не поясняетъ, что разуметъ подъ мздою не вообще взиманіе, а взиманіе лишняго, незаконнаго, а потомъ вдругъ предписываетъ: ‘не взимати же у нихъ (поставляемыхъ въ церковныя степени) ничтоже, разв (должнаго): якожо азъ уставихъ въ митрополіи, да будетъ се во всхъ епископьяхъ, — да възмуть клирошане (епископскіе) 7 гривенъ отъ поповьства и дьяконьства,— отъ обоего’, при чемъ въ свою очеродь вовсе не говоритъ прямо, какъ эти было на самомъ дл, что его предписаніе составляло подтвержденіе узаконеннаго императорами греческими. Такъ какъ указы императоровъ греческихъ, опредлявшіе размры платы за поставленіе, у насъ не были извстны, то всякому читавшему правило Кирилла легко можно было подумать, что именно онъ самъ впервые вводитъ и узаконяетъ плату за поставленіе, а поелику онъ узаконяетъ со посл своихъ же пространныхъ и настоятельныхъ рчей противъ взиманія мзды за поставленіе, то люди свободномыслящіе легко могли придти къ тому заключенію, что митрополитъ вопреки себ узаконяетъ нчто вовсе незаконное. Разъ увлеченные въ критику узаконеннаго взиманія платы за поставленіе и наводя обстоятельныя справки въ канонахъ, люди эти легко могли простереться дале и до того, чтобы признать плату незаконною и не смотря на узаконеніе ея со стороны императоровъ греческихъ, ибо она дйствительно была противна канонамъ (Василія Великаго правило 90-е, посланія патріарховъ Геннадія и Тарасія). Такіе свободномыслящіе люди нашлись у насъ въ правленіе вел. кн. Михайла Ярославича и имемъ мы прямыя указанія, что именно къ такимъ свободномыслящимъ людямъ принадлежалъ епископъ Тверской Андрей. Если мы примемъ это послднее за положительный фактъ и если мы будемъ при этомъ представлять себ епископа Андрея такимъ свободномыслящимъ человкомъ, который не зналъ, что извстныхъ размровъ плата за поставленіе существуетъ въ Греціи, какъ нчто узаконенное, и который производилъ ея начало у насъ отъ митр. Кирилла, тогда объяснится для насъ все дло по обвиненію имъ митрополита передъ патріархомъ. Когда епископъ Тверской увидлъ, что новоприбывшій митрополитъ взимаетъ за поставленія узаконенную плату, онъ нашолъ, что митрополитъ взимаетъ мзду и, служа великому князю, который желалъ имть поводы свергнуть митрополита съ престола, сдлалъ на него доносъ въ Константинополь патріарху {Прежде Петра Андрей видлъ, какъ взималъ плату за поставленія рукоположившій его въ епископы митр. Максимъ. Должно думать, что на взиманіе платы и симъ послднимъ Андрей точно также смотрлъ какъ на дло незаконное, а если не доносилъ патріарху, такъ потому, что не имлъ личныхъ къ сему поводовъ.}. Этотъ послдній понялъ доносъ въ томъ смысл, что митрополитъ дйствительно взимаетъ мзду, т. е. что онъ не только взимаетъ узаконенную плату, но и позволяетъ себ брать сверхъ узаконеннаго,— и поспшилъ отправить въ Россію своего клирика для изслдованія дла. Прибывшій клирикъ нашолъ, что митрополитъ взимаетъ только узаконенную плату, слдовательно, вмст съ этимъ нашолъ, что митрополитъ невиновенъ въ возведенномъ на него обвиненіи. При этомъ и епископъ Андрей оказался не тяжкимъ клеветникомъ, а только человкомъ, который относительно одного предмета,— этой узаконенной платы за поставленія, имлъ свой собственный взглядъ. При такомъ представленіи дла для насъ станетъ понятнымъ и странный составъ духовной стороны собора. Изъ епископовъ присутствовалъ на немъ кром Андрея, имвшаго обвинять митрополита, и всего только одинъ, а напротивъ было призвано на него множество священниковъ. Такъ какъ епископы представляли собой сторону, берущую плату, а священники — сторону дающую, то и совершенно понятно, почему великій князь распорядился такъ, чтобы на собор было какъ можно мене епископовъ и какъ можно боле священниковъ: епископы долженствовали быть за митрополита, а священники противъ него {Единственный посл самого Андрея присутствовавшій на собор епископъ Ростовскій Симсонъ въ самомъ непродолжительномъ времени посл него, въ 1311 г., оставилъ каедру. Можно думать, что онъ былъ однихъ мыслей съ епископомъ Тверскимъ, что но этой причин онъ одинъ изъ всхъ епископовъ попалъ на соборъ и что, заявивъ себя на немъ врагомъ митрополита, онъ и принужденъ былъ оставить каедру, когда судъ соборный кончился для послдняго оправданіемъ (Если не случилось подобнаго и съ Андреемъ, то, нужно думать, потому, что его великій князь защищалъ уже самымъ ршительнымъ образомъ).}. Мы сказали выше, что имемъ положительныя указанія относительно принадлежности епископа Андрея къ тмъ свободномыслящимъ людямъ, которые смотрли на узаконенную плату за поставленія какъ на незаконную мзду. До настоящаго времени сохранилось посланіе нкоего Тверскаго монаха Акиндина къ вел. кн. Михайлу Ярославичу, въ которомъ великій князь убждается искоренитъ въ Русской церкви ересь мздоиманія святителей, при чемъ подъ мздоиманіемъ разумется взиманіе узаконенной платы за поставленія {Посланіе напечатано въ Православн. Собесдник 1867 г., ч. II стр. 246, и въ Памятникахъ каноническаго права Павлова, col. 150.}. Въ подтвержденіе своихъ словъ о беззаконности взиманія платы Акиндинъ ссылается на то, что онъ былъ посыланъ своимъ епископомъ въ Константинополь къ вселенскому патріарху Нифонту и что будто патріархъ съ соборомъ отвчалъ ему на его вопросъ относительно взиманія платы, что совершенно незаконно какое бы то ни было взиманіе. Патріархъ Нифонтъ, преемникъ Аанасіевъ, занималъ каедру съ 1312 года по 1315-й, и посыланіе къ нему епископомъ Андреемъ своего монаха {Въ надписаніи посланія Акиндинъ называется мнихомъ лавры святыя Богородицы. Съ вроятностію можно думать, что онъ былъ изъ собственнаго Андреева монастыря.}, очевидно, значитъ то, что епископъ, удивленный судомъ патріаршаго клирика, который не нашелъ митрополита, взимавшаго плату за поставленія, виновнымъ во взиманіи мзды, послалъ въ Константинополь своего человка, чтобы обстоятельно разузнать, какъ тамъ смотрятъ на плату и на мзду {Татищевъ сообщаетъ о собор Переяславскомъ подъ 1313 г. (IV, 92) слдующее неожиданное: ‘Того же лта явися въ Новгород еретикъ протопопъ Новгородскій, къ нему же присташа мнозіи отъ причета церковнаго и міряня, и епископъ Тверскій Андрей помогаше има, глаголя: се яко рай на земли погибе, и святый ангельскій монашескій чинъ ругаху, безбожнымъ ученіемъ бсовскимъ именоваху, и мнози отъ инокъ, изшедше (изъ монастырей) оженихуся, преосвященный же митрополитъ Петръ созва въ Переяславль соборъ велій: быша ту вси и епископы и игумены, попы, діаконы и чернецы и отъ патріарха Аанасія клирикъ ученый, и многу пренію бывшу едва преосвященный Петръ митрополитъ Кіевскій и всея Россіи отъ божественнаго Писанія и помощію и заступленіемъ князя Ивана Даниловича нреодол проклятаго еретика, а самъ иде поградхъ, поучая право врити и укроти молву, а смущеніе діавольское прогна’. Татищевъ имлъ у себя водъ руками такой списокъ перваго житія св. Петра, лриладлежащии) неизвстному, въ которомъ посл разсказа о собор Переяславскомъ читалось, какъ это читается въ нкоторыхъ теперь извстныхъ спискахъ: ‘и си тако еретика препр, пріхавши на прю, и прокля и’ вмсто: ‘и Сеита еретика препри,’… и отнесъ эти слова, говорящія объ еретик, не имющемъ никакого отношенія къ собору Переяславскому и явившемся поздне (см. о немъ ниже)’ къ сему послднему. Но такъ какъ Татищевъ читалъ въ житіи, что епископа Андрея св. Петръ не проклялъ, а простилъ, то значило, что еретикъ былъ не онъ, а другой, этого другаго Ч’атищевъ и сочиняетъ въ лиц протопопа Новгородскаго, придавая епископу Андрею роль только помогающаго. Почему — протопопа, но можемъ сказать, а Новгородскаго, можетъ быть, потому, что въ Новгород спустя не особенно много времени посл собора Переяславскаго явилась секта Стригольниковъ. Что касается до того, откуда беретъ Татищевъ ереси, то источникъ первой ереси ясенъ: въ Твери вскор посл епископа Андрея была распря о томъ, погибъ или не погибъ вещественный рай и епископъ Тверской еодоръ держался того мннія, что онъ погибъ (посланіе о ра архіепископа Новгородскаго Василія, ум. 1362, къ епископу Тверскому еодору, въ Софійск. 1-й и Воскресен. лтъ подъ 1347 г., въ Степен. кн. I, 480), относительно источника второй ереси, не имющей съ первою никакой логической связи и даже боле того, ничего не можемъ сказать (о возможномъ нкоторомъ источник рчей Татищева объ ересяхъ см. ниже).}.
Переяславскій соборъ, какъ мы сказали, имлъ мсто въ 1310 году или въ начал 1311 года.
Житія св. Петра по говорятъ, чтобы вел. кн. Михайло Ярославичъ посл первой неудачной попытки удалить митрополита съ каедры длалъ и еще попытки достигнуть того же. Изъ другаго источника мы знаемъ, что великій князь сдлалъ еще одну подобную попытку, имвшую мсто въ самомъ непродолжительномъ времени посл собора Переяславскаго или иначе сказать — въ самомъ непродолжительномъ времени посл первой попытки.
Михайло Ярославичъ посл смерти митр. Максима посылалъ въ Константинополь для поставленія въ митрополиты своего кандидата — игумена Геронтія съ тою цлію, чтобы въ лиц митрополита пріобрсти себ сильнаго помощника въ своей государственной борьб съ княземъ Московскимъ и въ своемъ стремленіи къ возвышенію своего родоваго Тверскаго удла. Вмсто Героптія ему былъ присланъ въ митрополиты другой, котораго онъ встртилъ враждебно и котораго онъ тотчасъ же попытался было удалить къ каедры, чтобы замстить его новымъ своимъ кандидатомъ. Совершенно естественно, что этотъ другой — св. Потръ, будучи встрченъ подобнымъ образомъ отъ великаго князя, долженъ былъ обратиться къ сторон ему враждебной, т. е. къ князю Московскому. Если Михайлу Ярославичу принадлежала мысль воспользоваться митрополитомъ, какъ помощникомъ, въ своей борьб съ княземъ Московскимъ, то этому послднему — Юрію Даниловичу не трудно было понять всю важность мысли, тмъ боле, что онъ былъ человкъ, нисколько не отстававшій въ способности пониманія отъ Михайла Ярославича. Великій князь встртилъ прибывшаго митрополита, какъ врага: понятно, что Московскій князь долженъ былъ поспшить сойдтись съ нимъ, какъ съ другомъ. Такъ это дйствительно и случилось. На собор Переяславскомъ новоприбывшій митрополитъ имлъ между свтскими, присутствовавшими на немъ, людьми многочисленную партію своихъ сторонниковъ, у которыхъ усъ партіей сторонниковъ великаго князя чуть не дошло дло до оружія. Несомннно, что предводителемъ этой партіи былъ князь Московскій, въ пригород котораго созванъ былъ соборъ. Такимъ образомъ, Михайло Ярославичъ, посылавшій игумена Геронтія въ Константинополь ставиться въ митрополиты и получившій вмсто него Петра, достигъ не того, чтобы пріобрсти себ въ митрополит помощника въ борьб съ врагомъ, а того, чтобы напротивъ врагу доставить въ немъ помощника въ борьб противъ себя. Понятно, что съ такимъ положеніемъ дла Михайло Ярославичъ не могъ мириться и что желаніе удалить митрополита съ каедры должно было составлять самое настоятельное его желаніе.
Сохранилось до настоящаго времени посланіе къ Михайлу Ярославичу Константинопольскаго патріарха Нифонта, о которомъ упоминали мы сейчасъ выше {Посланіе напечатано и перепечатано тамъ же, гд посланіе къ тому же Михайлу Ярославичу монаха Акиндина.}. Изъ этого-то посланія и узнаемъ мы, что великій князь въ непродолжительномъ времени посл собора Переяславскаго длалъ вторичную попытку низвергнуть митрополита. Посланіе патріарха представляетъ собою отвтъ на посланіе къ нему великаго князя. Изъ него оказывается, что великій князь въ своомъ посланіи къ патріарху взводилъ вины на митрополита и требовалъ суда надъ нимъ. Относительно винъ дается знать, что митрополитъ былъ обвиняемъ княземъ во многихъ противозаконныхъ длахъ, въ частности указываются дв вины: во первыхъ, что митрополитъ дозволялъ внчаніе браковъ въ незаконныхъ степеняхъ родства, во вторыхъ — что онъ мзды ималъ отъ ставленія. Что касается до суда, то, какъ кажется, великій князь, имя въ виду Московскую партію защитниковъ митрополита, просилъ, чтобы онъ произведенъ былъ не въ Россіи, а въ Константинопол, относительно сего патріархъ пишетъ Михайлу Ярославичу: ‘пишемъ княженію твоему и власти твоей: если захочетъ (митрополитъ) придти сюда и дать отвтъ,— хорошо, а если не захочетъ (придти сюда) но доброй вол, то силой пришли ого, а (съ нимъ пришли и тхъ) кто знаетъ вины его и свидтелей, когда придетъ митрополитъ, то, въ случа, если оправдается, онъ (да останется митрополитомъ), въ противномъ случа поставимъ другаго, кого захочетъ твое боголюбіе,— человка засвидтельствованнаго добрыми длами отъ всхъ людей’. Вмст съ обвиненіями на митрополита великій князь просилъ патріарха, чтобы этотъ прислалъ ему ‘уставъ и законъ’, о чемъ уставъ и законъ, не говорится, но вроятно — о тхъ пунктахъ, которые въ данную минуту составляли въ Россіи предметъ споровъ и сомнній, и но преимуществу, какъ нужно думать, о взиманіи платы за поставленія. Относительно этого взиманія платы соборъ Переяславскій, по видимому, долженъ былъ убдить великаго князя, что оно не можетъ служить пунктомъ обвиненія противъ митрополита, такъ какъ, бывъ прежде обвиняемъ въ томъ же, онъ былъ на собор оправданъ. Но должно думать, что касательно взглядовъ Константинопольскихъ на плату великій князь введенъ былъ въ заблужденіе. Мы сказали выше, что тотчасъ посл собора Переяславскаго епископъ Андрей посылалъ въ Константинополь одного монаха разузнать, какъ тамъ смотрятъ на плату за поставленія. Этотъ монахъ, ходившій въ Константинополь, увряетъ Михайла Ярославича въ своемъ посланіи къ нему-князю, что онъ спрашивалъ въ Константинопол соборъ патріаршій, на которомъ вмст съ патріархомъ Константинопольскимъ присутствовалъ еще патріархъ Іерусалимскій и который состоялъ изъ 36-ти митрополитовъ, и что будто бы получилъ отвтъ: ‘аще и до половины перпера (иперпира, — золотой византійской монеты въ 5 рублей) или ино мало что (возьметъ ставящій отъ ставимаго), село крови нарече и корчму, со Іудою равни суть и не имуть части съ Христомъ ни зд ни въ будущемъ вк’. Очень можетъ быть, что монаху и дйствительно данъ былъ въ Константинопол такой отвтъ, но онъ былъ данъ ему, такъ сказать, софистическимъ образомъ. Въ Константинопол сознавали, что плата за поставленія есть дло незаконное, ибо она слишкомъ ясно противорчила канонамъ церковнымъ, поэтому тамъ придумали называть со не платой за поставленія, а проторями или издержками при поставленіяхъ. На вопросъ: дозволительна ли плата за поставленія въ Константинопол отвчали, что она незаконна и пребеззаконна, по при этомъ подразумвалась, что дозволительно и законно взиманіе проторей. Основываясь на донесеніи своего монаха, Михайло Ярославичъ могъ заподозрить, что клирикъ патр. Аанасія, прізжавшій въ Россію судить митрополита, судилъ неправо, а поэтому и могъ но второй разъ обвинять митрополита передъ патріархомъ въ томъ же взиманіи платы за поставленія. Какую дальнйшую исторію имла эта вторичная попытка великаго князя, остается неизвстнымъ. Такъ какъ патр. Нифонтъ, наихудшій изъ патріарховъ Константинопольскихъ даннаго времени, при всякихъ дурныхъ своихъ качествахъ, былъ человкъ до крайней степени сребролюбивый, за что и извергнутъ былъ съ престола {См. о немъ въ исторіи Никифора Григоры и въ нарочитомъ обличительномъ слон противъ него Никифора Хумна, напечатанномъ въ Анекдотахъ Буассонада, V, 255.}, то Михаилу Ярославичу, но видимому, возможно было достигнуть своего желанія съ помощью подкупа. Если этого не случилось, то, можетъ быть, потому, что онъ началъ свою вторичную попытку въ послднее время непродолжительнаго сиднія Нифонтова на патріаршей каедр, такъ что патріархъ по усплъ исполнить желанія князя.
Несомннно, что великій князь и митрополитъ оставались врагами и въ послдующее время, до самой смерти перваго изъ нихъ въ 1318 г. Но предпринималъ ли князь и еще попытки избавиться отъ митрополита, остается намъ неизвстнымъ {Епископъ Андрей оставилъ каедру, чтобы удалиться въ основанный имъ монастырь, въ 1315 г. Очень можетъ быть, что онъ принужденъ былъ къ этому враждой съ митрополитомъ, посл неудачныхъ попытокъ низвергнуть послдняго.}.
Св. Петръ управлялъ Русскою церковію въ продолженіе 18-ти лтъ съ половиной, съ 1308-го рода по конецъ 1326-го года {Что въ продолженіи 18-ти лтъ съ половиной, это говорится въ подписаніи житія неизвстнаго по нкоторымъ спискамъ (напр. Троицкому Лаврскому, см. печатное Описаніе), а изъ житія или помимо и его въ лтописяхъ, — Никон. лт. III, 131, также въ синаксар или святцахъ Слдованной псалтири митр. Кипріана. ркп. Моск. Дух. Акад. 142 (21 Декабря).}.
Лтописи совершенно ничего не говорятъ объ его церковно-правительственной дятельности. Житія говорятъ о ней, но въ выраженіяхъ слишкомъ общихъ. Неизвстный авторъ перваго житія, дошедъ въ своемъ разсказ до возвращенія св. Петра въ Россію изъ Константинополя съ поставленія, пишетъ о немъ: ‘и пришедъ въ свою митрополью и нача учити заблужшаа крестьяны, ослабвшаа нужа ради поганыхъ иноврець, протолкуя евангельскаа писаніа и апостольская, якоже Великій Василей, Іоанъ Златоустый, Григорей, та ученья излагая и къ сему свое смиреніе являя и тмъ утвержая истинную вру во крестьянхъ, проходя Волынскую землю и Кіевскую и Суздальскую землю, уча везд вся’. Сказавъ о собор Переяславскомъ, который кончился оправданіемъ св. Петра, тотъ же авторъ дале продолжаетъ: ‘святый же святитель паче нача учити не токмо по градомъ, но но всмъ (весямъ), вся въ странахъ (страны?) и вся мста преходя, ни труда бо себ имя, но пекійся о стад Аристов словесныхъ овецъ’. Сказавъ потомъ о препреніи св. Петромъ одного еретика. о чемъ ниже, нашъ авторъ еще присовокупляетъ: ‘святый же бол подвигъ подъя,— пощеніе и милостивой милостыни, утвержая вереи, како водити стада Христовыхъ овецъ словеснаго стада, и черноризецъ и черноризици’.
Митр. Кипріанъ съ своей стороны но сполна воспроизводитъ сейчасъ приведенное и по прибавляетъ отъ себя ничего новаго. Въ нашихъ общихъ отзывахъ положительную характеристическую черту дятельности составляетъ то, что св. Петръ, подобна двумъ своимъ послмонгольскимъ предшественникамъ, предпринималъ путешествія по всей своей митрополіи для личнаго ея дозиранія и устроенія.
Одинъ сохранившійся до настоящаго времени письменный памятникъ дятельности св. Петра, — его поучительной посланіе къ священникамъ и мірянамъ {Напечатано въ памятникахъ Павлова, No 17, col. 159.}, даетъ видть въ немъ перваго вводителя существовавшаго въ нашей церкви особаго законоположенія относительно вдовыхъ священниковъ, именно — чтобы священники эти, если желаютъ сохранить священство, шли въ монастыри, а если хотятъ оставаться въ міру, то но цли бы, т. е. слагали съ себя священство. Законоположеніе нисколько не основывалось на канонахъ церковныхъ и собственно говоря противорчью имъ, ибо каноны, не взимаясь на Господне и апостольское, что двство выше супружества, не требуютъ непремнно, чтобы священники имли женъ, а только попустили имъ имть ихъ (Трульск. соб. пр. 13): но оно, какъ должно думать, было вызвано настоятельными требованіями пользы церкви. Т. е. необходимо думать, что вдовые священники въ столь значительномъ большинств своемъ вели зазорную жизнь, что законоположеніе объ ихъ удаленіи изъ міра или о сложеніи ими съ себя священства, представлялось единственнымъ средствомъ избавить общество церкви отъ соблазна, который они причиняли собою. Подлинныя слова предписанія митрополита относительно вдовыхъ священниковъ суть слдующія: ‘ащо у попа умретъ жена, да идетъ въ монастырь, (и тогда) иметъ священство свое, аще иметъ въ слабости пребывагги и любити мірекыи сласти, да не постъ, аще не послушаетъ моего словеси, да будетъ неблагословенъ, (а также) и тіи, иже пріобщаются съ нимъ’. Свое предписаніе въ посланіи митрополитъ предваряетъ замчаніемъ, что уже многажды онъ писалъ о семъ вдовымъ священникамъ, и этимъ даетъ знать — во первыхъ, что онъ встрчалъ своему новому закону сопротивленіе, а во вторыхъ — что онъ вводилъ его съ большою настойчивостію.
Въ начал разбираемаго посланіи (посл приступа’) св. Петръ говоритъ: ‘многажды писалъ дамъ священникомъ и мнихомъ, како пребывати’, и симъ даетъ знать, что имъ было написано то или другое значительное количество учительныхъ посланій. Въ настоящее время извстно этихъ посланій и всего три, при чемъ еще подлинность одного изъ трехъ составляетъ нершенный вопросъ.
Все содержаніе посланія, въ которомъ читается предписаніе относительно вдовыхъ священниковъ, или перваго сохранившагося, есть слдующее: посл приступа, въ которомъ о томъ, что одинаково необходимы какъ правая вра, такъ и добрыя дла, — общее увщаніе къ священникамъ, чтобы достойно проходили пастырское служеніе и усердно пасли своихъ духовныхъ овецъ, частныя увщанія къ нимъ же: чтобы налагали должныя епитиміи на кающихся и не длали снисхожденія ради ‘взятія’ т. е. подарковъ, — чтобы запрещали троеженцевъ и четвероженцевъ, имющихъ не внчальныхъ женъ,— чтобы воздерживались отъ пьянства, увщаніе ко всмъ православнымъ христіанамъ о томъ, чтобы имли въ себ страхъ Божій, прибгали въ церковь и приносили отъ имнія даръ Богу, чтобы любили и чтили священниковъ и монаховъ, миловали убогихъ, вдовицъ, сиротъ, плненныхъ и находящихся въ темницахъ. По своему объему посланіе но обширно и все сейчасъ переданное нами излагается въ немъ кратко, въ вид отрывочныхъ предписаній и наставленій.
Второе учительное посланіе св. Петра, имющее надписаніе: ‘поученіе (лтомъ моимъ) игуменомъ и попомъ и дьякономъ’ {Напечатано въ Прибавленіяхъ къ твореніямъ снятыхъ отцовъ за 1844 годъ. Слова надписанія, поставленныя въ скобахъ, изъ ркп. Волокол. монастыря, нын библіотеки Моск. Дух. Акад., V 566.}, содержитъ общія наставленія священникамъ, чтобы они старались быть истинными пастырями, а не наемниками, и чтобы они заботились объ украшеніи себя христіанскими и пастырскими добродтелями. Но своему объему также не обширно {Въ сейчасъ помянутой Волоколамской рукописи присоединено къ наточу посланію какъ его вторая часть или слито съ нимъ въ одно цлое,— л. 387 об. fin., посланіе какого-то пресвитера къ какому-то святителю написанное вслдствіе поколнія послдняго (л. 383 нач.), именно,— какъ слдуетъ понимать, вслдствіи выраженнаго послднимъ желанія получить отъ пресвитера его писаніе. Можетъ быть, что святитель есть св. Петръ (въ его паств князи и власти, — л. 389). Пишущій выражаетъ тому, къ кому пишетъ, свои усердныя желанія, чтобы онъ добр упасъ порученную ему Богомъ паству.}.
Третье посланіе, усвояемое св. Петру, будучи адресуемо къ епископамъ, священникамъ, архимандритамъ, игуменамъ и діаконамъ и ко всмъ православнымъ христіанамъ {Не торговать и не заниматься ростовщичествомъ, но жить монахамъ и монахинямъ въ однихъ и тхъ-же монастыряхъ.}, состоитъ изъ двухъ частей. Въ первой части — наставленія и предписанія священникамъ относительно ихъ собственнаго поведенія {Напечатано въ Памятникахъ Кушелева-Безбородко, IV, 186 (о немъ у Филарета въ Обзор 65).} и относительно ихъ пастырскихъ обязанностей {Воздерживаться отъ пьянства и убгать лишнихъ пировъ во всякое время, а особенно въ постъ, не пить до обда, не заниматься торговлею и ростовщичествомъ.}, а также отчасти предписанія монахамъ {Учить мірянъ, чтобы приходили къ церкви, честно держали постъ и причащались ежегодно святыхъ тайнъ,— чтобы воздерживались отъ блуда, почитали духовныхъ отцовъ и плотскихъ родителей, не ли въ пирахъ до обда, воздерживались отъ сквернословія, бгали всякаго колдовства, не звались на такъ называемое ‘поле’, разлучать троеженцевъ и дозволять вступленіе въ третій бракъ только очень молодымъ людямъ, у которыхъ не будетъ дтей, крещеніе творить не чрезъ обливаніе, а черезъ троекратное погруженіе, и допускать при немъ только по одному куму или одной кум, смотря потому, какого вола младенецъ.}, во второй части — увщанія къ мирянамъ относительно ихъ христіанскихъ обязанностей и обличенія къ нимъ по поводу неисполненія этихъ обязанностей {Увщанія: чтить духовныхъ отцовъ и вообще священниковъ, стоять въ церкви за службой честно и со страхомъ, внимать чтенію и пнію и не творя говора и шептаній, обличенія: ‘недароимцамъ’, т. е. не причащающихся тла Христова хотя по однажды въ году, обидящимъ церковь божію и слугъ ея и неся у тающимъ заповдей апостольскихъ и правилъ святыхъ отецъ ‘и — говоритъ авторъ посланія — моей святительской митрополичьей заповди’.}. Такъ какъ первая часть посланія представляется тождественною съ однимъ посланіемъ митр. Фотія (съ небольшими разностями — отчасти съ лишками, отчасти съ опущеніями) {Съ посланіемъ въ Новгородъ отъ 29 Августа 1410 г., напечатаннымъ въ Актахъ Экспедиціи, I, V 369, и перепечатаннымъ въ Памятникахъ Павлова, col. 270.}: то могутъ быть предполагаемы три случая: или что посланіе дйствительно принадлежитъ св. Петру, а Фотій заимствовалъ свое посланіе изъ него, или что позднйшій книжникъ соединилъ въ одно мсто посланія Фотія и Петра и далъ своему соединенію имя перваго, или, наконецъ, что этотъ позднйшій книжникъ соединилъ въ одно мсто посланія Фотіево и неизвстнаго митрополита и приписалъ свое соединеніе св. Петру совершенно произвольно. Что касается до большой вроятности одного изъ трехъ случаевъ, то намъ вовсе не представляется вроятнымъ, чтобы Фотій заимствовалъ свое посланіе изъ посланія св. Петра, такъ что, по нашему мннію, можетъ идти рчь о принадлежности св. Петру только второй части посланія. Въ этомъ послднемъ случа мы ничего не можемъ сказать и должны ограничиться только замчаніемъ, что принадлежитъ или не принадлежитъ св. Петру эта часть посланія, во всякомъ случа мы имемъ ее не въ подлинномъ вид, а въ большей или меньшей, отчасти невжественный, передлк компилятора (такъ же, какъ и первую часть, составляющую посланіе Фотія) {Въ одномъ Хронограф (библіотеки Виинской Семинаріи, No 2215, ч. I л. 63) мы встртили загадочное поученіе св. Петра, которое, но причин его краткости, приводимъ здсь сполна: ‘Поученія Петра митрополита ко князю великому Димитрію и къ смерти его (sic, нужно: сыну, супружію?) и къ братіи ею и къ епископу и къ боляромъ и къ старимъ и ко младымъ и ко всмъ христіаномъ (курсивъ киноварью). Дти, были есте отъ Бога въ казни, его же любить отецъ сына, того и наказуетъ, а по первому и по второму и третіему наказанію оже не имте слушати, предаетъ Вотъ таковаго мучителемъ и (sic) большую казнь, дти, не давайтеся въ безстрашіе, старіи добр помнятъ, како было при великомъ княз и при смерти его, да и воспоминаютъ младымъ, а младіи велико послушаніе имйте и держите’. Можно было бы подумать, что это есть поученіе вел. кн. Дмитрію Михайловичу но случаю убіенія отца его въ Орд въ 1318 г., но не позволяетъ предполагать этого выраженіе: ‘старіи добр помнятъ’, ибо при св. Петр очень хорошо помнили смерть Михаила Ярославича не только старые, но и молодые.}.
Такъ какъ мы не имемъ учительныхъ посланій отъ предшествующихъ св. Петру митрополитовъ, то можно было бы принимать, что онъ первый былъ вводителемь этихъ посланій. Однако, есть нкоторыя основанія думать (приведемъ ихъ посл), что это не такъ,— что обычай писать подобныя посланія существовалъ уже прежде и что отъ предшествующихъ митрополитовъ ихъ только но сохранилось до настоящаго времени.
Изъ сейчасъ сказаннаго нами подучаются нкоторыя черты для характеристики св. Петра, какъ пастыря. Вопервыхъ, несомннно, что онъ былъ пастырь очень ревностный: объ этомъ свидтельствуютъ его путешествія по Руси съ цлію ученія и исправленія и его многія пастырскія посланія. Вовторыхъ, дается намъ знать, что при своей ровности онъ обладалъ не рядовымъ характеромъ, который длалъ его способнымъ къ тому, чтобы въ разршеніи вопроса объ улучшеніяхъ и исправленіяхъ онъ явился иниціаторомъ и нововводителемъ (законоположеніе о вдовыхъ священникахъ). Выше мы привели общій отзывъ о св. Петр его перваго житія, что онъ училъ крестьяны, якоже Василій Великій и Іоаннъ Златоустый и Григорій Богословъ, т. е. что онъ былъ пастырь очень учительный. Что нужно понимать этотъ отзывъ не какъ простое общее мсто, видно изъ словъ самаго св. Петра, который въ одномъ изъ своихъ сохранившихся посланій пишетъ: ‘того ради, дти, писаніемъ и неписаніемъ понужаю васъ на дла благая, зане долженъ есмь всегда поминати и писати (вамъ) душеполезная и спасеная’ {Во второмъ посланіи нашего счета.— Въ 1312 г. св. Петръ снялъ санъ съ епископа Сарайскаго Измаила. Такъ какъ епископъ Сарайскій занималъ такое положеніе, что могъ играть очень важную политическую роль, направляя благоволеніе ханскаго двора въ ту или другую сторону: то могло быть, что епископа постигла казнь церковная за вину нецерковную (объ епископ именно Измаил cfr Воскресенск. лт. подъ 1296 г.). Но если мы примемъ, что епископъ лишенъ былъ сана за прямую виновность но должности, то мы должны будемъ видть въ св. Петр митрополита очень строгаго.}.
Св. Петръ во время своего пребыванія на каедр митрополичьей по крайней мр одинъ разъ долженъ былъ путешествовать въ Орду, гд получилъ ханскій ярлыкъ, сохранившійся до настоящаго времени.
Въ 1313 г. умеръ ханъ Тохта или Тохтагу и его мсто заступилъ ханъ Узбекъ. Новый ханъ при своемъ возшествіи на престолъ, какъ говорили мы прежде, далъ узаконеніе, чтобы на будущее время ко вновь вступающимъ на престолъ ханамъ являлись за полученіемъ утвердительныхъ ярлыковъ но только князья, но и митрополиты, и потребовалъ, чтобы исполненіе этого узаконенія началось съ него самого. Въ слдствіе сего св. Петръ въ 1313 г. и долженъ былъ предпринять путешествіе въ Орду. Неизвстно кмъ и когда сдланное предисловіе къ полученному имъ отъ хана ярлыку сообщаетъ, что онъ имлъ при этомъ въ виду достигнуть и своихъ собственныхъ цлей, а именно — принести хану жалобу на обиды церкви отъ нкоторыхъ лукавыхъ человкъ и предупредить какіе-то замыслы намревавшихся пойдти или шедшихъ къ хану Нмецкихъ пословъ и епископа папскаго Матея {См. у Карамз. IV, прим. 245.}. Разсказъ о путешествіи св. Петра даетъ предполагать въ немъ человка, обладавшаго житейскимъ даромъ или житейскою мудростію обращенія съ людьми и веденія длъ: оно было совершенно и исключительнымъ образомъ благоуспшно. Новый ханъ звалъ къ себ митрополита не за тмъ, чтобы надлать ему какихъ нибудь непріятностей, но онъ могъ принять его холодно и непочетно. На самомъ дл, по словамъ лтописи {Никоновской, III, 108.}, св. Петръ ‘въ Орд у царя бысть въ чести велицей и отпущенъ бысть отъ царя со многою честію вборз’. Что это было дйствительно такъ, вполн подтверждается и даннымъ отъ хана ярлыкомъ. По своей редакціи ярлыкъ этотъ отличается отъ всхъ другихъ ханскихъ ярлыковъ тою особенностію, что сравнительно очень обширенъ, такъ что нрава митрополита — его получателя, подтверждаются въ немъ съ пространнымъ, имющимъ видъ нарочитой настоятельности, многословіемъ. Необходимо думать, что ханская канцелярія изготовила ярлыкъ въ томъ вид, какой онъ иметъ, по нарочитому приказанію хана, желавшаго выразить чрезъ это свое особенное благоволеніе къ св. Петру. Затмъ, какъ мы указывали прежде, и въ самомъ своемъ содержаніи ярлыкъ отличается одною важною особенностію отъ ярлыка Менгу-Темирова, даннаго митр. Кириллу: въ немъ предоставляется св. Петру судить принадлежащихъ ему людей во всемъ безъ изъятія — ‘и въ разбои и въ поличномъ и въ татьб и во всякихъ длахъ’. Подъ лукавыми человками, на обиды которыхъ митрополитъ имлъ въ виду жаловаться хану, съ весьма большою вроятностію должно разумть но кого иного, какъ самого великаго князя Михайла Ярославича. Крайне любезный ярлыкъ хана митрополиту даетъ знать, что онъ вообще явилъ себя покровителемъ послдняго въ возможно полной мр, а сейчасъ указанную особенность ярлыка боле чмъ вроятно понимать какъ слдствіе жалобы митрополита на великаго князя, т. е. что ханъ, желая избавить его отъ всякихъ столкновеній съ великимъ княземъ, освободилъ принадлежавшихъ ему людей отъ всякой подсудности второму. Такъ какъ во время пребыванія св. Петра въ Орд находился тамъ и великій князь (для полученія своего ярлыка) и, нтъ сомннія, старался изо всхъ силъ противодйствовать ему: то въ объясненіе его полнаго успха представляется необходимымъ усвоять ему тотъ житейскій даръ, о которомъ мы сказали выше {Не задолго передъ тмъ (въ предшествующемъ 1312 г.) поставленный въ епископы Саранскіе Варсонофій на мсто низведеннаго Измаила, если только уже усплъ до того завести въ Орд связи и знакомства, несомннно былъ усерднымъ старателемъ за митрополита (а что въ позднйшее, по крайней мр, время епископъ пользовался нарочитымъ благоволеніемъ Узбека, относительно этого мы имемъ положительныя свидтельства, — Ник. лт. III, 155 нач.).}. Что касается до замысловъ, которые имли Нмецкіе послы и епископъ папинъ и которые хотлъ предупредить св. Петръ, то объ этомъ, при совершенномъ молчаніи (сколько знаемъ) западныхъ источниковъ, ничего не можемъ сказать положительнаго. Наиболе вроятнымъ представляется намъ то, что папа, занимавшійся тогда пропагандой своего латинскаго христіанства въ Черноморскомъ побережьи ханскихъ владній, хотлъ съ помощью Нмецкихъ пословъ водворить при хан и въ его столиц своего епископа въ качеств такого-же епископа Сарайскаго, каковымъ былъ нашъ епископъ православный. Если это такъ, то старанія св. Петра, справедливо долженствовавшаго видть въ этомъ опасность для нашего православія, увнчались успхомъ.
Мы сказали выше, что вел. кн. Михайло Ярославичъ обвинялъ митрополита передъ патріархомъ во взиманіи платы за поставленія, т. е. во взиманіи платы, существовавшемъ узаконенію, которое князь принималъ за незаконное. Это частное обвиненіе противъ митрополита, не достигнувъ тхъ цлей, на которыя было оно разсчитано, выступило затмъ въ вид общественнаго протеста противъ существовавшей у насъ практики взиманія платы за поставленія. Выше мы упоминали, что епископъ Тверской Андрей, тотчасъ посл собора Переяславскаго, послалъ въ Константинополь своего монаха навести справки, какъ смотрятъ тамъ на плату за поставленія, и что великій князь, введенный въ заблужденіе донесеніемъ монаха, во второй разъ посл собора обвинялъ митрополита передъ патріархомъ въ томъ же взиманіи платы. Отъ этого, ходившаго въ Константинополь, монаха, но имени Акиндшіа, сохранилось посланіе къ Михайлу Ярославичу, въ которомъ онъ увряетъ князя, будто въ Константинопол многочисленный соборъ патріаршій назвалъ ему всякое взиманіе платы корчемствомъ и симоніей, и въ которомъ онъ убждаетъ князя положить конецъ существованію незаконнаго обычая своею государственною властію. Адресованное къ князю посланіе было пущено Акиндиномъ въ среду читающихъ людей, какъ публичное сочиненіе, и такимъ образомъ явилось между ними какъ публичный и открытый протестъ противъ существовавшаго обычая. Но своему содержанію посланіе Акиндиново до крайней степени рзко. Совершенно приравнивая существовавшее у насъ взиманіе платы за поставленія къ симоніи и духопродавчеству, онъ обрушивается на него со всею тою безпощадностію, которая подобала бы по отношенію къ этимъ послднимъ. ‘Молчанія ради боюся осуженія,— пишетъ монахъ князю,— видя ересь растущу и множащуся, безстудн и непокровенными усты износиму, наченшуся обычаемъ богоненавистнымъ отъ старйшихъ святитель нашихъ и до меньшихъ, непродаемую благодать Духа святаго въ куплю вводити и взимати отъ поставленія митрополиту отъ епископа и отъ нона и отъ дьякона и отъ прочихъ причетникъ, такоже и епископу отъ сущаго подъ нимъ всего причта, отъ первыхъ и до послднихъ, и отъ всякаго священія: апостольское (же) и богоносныхъ отецъ соборное преданіе поставленнаго на мзд и съ поставльшимъ его обоихъ отъ сана измещетъ и отнюдь къ тому непричастномъ быти своего степени (повелваетъ) и въ проклятіи сводитъ’. Совершенно приравнивая взиманіе платы къ симоніи, монахъ Акиндинъ не смущается провозглашать и т конечные выводы, которые отсюда слдовали: ‘ставя бо и взимая ставленое, — говоритъ онъ,— то уже изверженъ, (а ставяся) отъ изверженнаго никоеяже не имать пользы отъ поставленія и пріобщайся пречистыхъ тайнъ отъ него (поставленнаго), вдая, съ нимъ осудится’, и еще: ‘но великому Аанасію, всякъ человкъ, пріимъ отъ Бога разумъ рассужати, послдовавъ невжи пастуху, муку пріиметъ, по реченому: слпъ слпа ведя, оба въ яму впадетася, рекше въ бездну’. Съ безпощадною смлостію и съ немалою язвительностію обличаетъ Акиндинъ нашихъ епископовъ, взимавшихъ плату за поставленія. Одни изъ епископовъ, не умя что отвчать обличавшимъ ихъ, изъявляли желаніе заградить уста обличителей посредствомъ насильственнаго принужденія. Акиндинъ говоритъ о нихъ: ‘сребролюбія страстію помрачившеся, хотящихъ но истин рещи что, злобою воспрещаютъ, кривымъ извтомъ глаголюще: сами вмы, не треб мы ваше исповданіе’. Другіе епископы говорили, что они взимаютъ плату ради поганскаго, т. е. татарскаго, насилія. Акиндинъ отвчаетъ имъ: ‘поганый, подобно тому какъ разбойникъ и тать, всяко тщаніе творитъ пограбити, гд видитъ богатство (какъ это — подразумваетъ онъ — иметъ мсто у васъ-епископовъ), а идже нищета Христова смиренія, ту не надется ничтоже пріобрсти, то и не насилитъ и не томитъ’… ‘Апостоли — спрашиваетъ Акиндинъ архіереевъ — ци богатствомъ отъ конца и до конца вселеныя проповдію слова протекоша?’ Обращаясь къ великому князю съ убжденіемъ, показать тщаніе въ исправленіи архіереевъ, Акиндинъ говоритъ: ‘се удобреніе есть всецерковному исполненію, еже святителей чистота и къ Богу дерзновеніе, аще право и подобно имутъ житіе, добръ имуще разумъ божественныхъ писаній, могуще еретикомъ заградити уста и священныя каноны вдти и творити, а не еже зватиси именемъ точію святителей и чиститель сними ризами украшатися и множествомъ предстоящихъ кичитися, многонароднымъ вослдованіемъ чтити себе, и занрещати безъ правды, мучительски, а не святительски, и злобою покрыватися отъ обличающихъ’…
Св. Петръ, бывъ посланъ въ Константинополь Галичскимъ великимъ княземъ Юріемъ Львовичемъ для поставленія въ отдльные митрополиты Галичскіе, былъ поставленъ тамъ въ митрополиты всея Россіи. Патріархъ Аанасій, давшій было Галиціи отдльнаго митрополита въ 1303 г., потомъ почему-то перемнилъ свои мысли и посл смерти этого отдльнаго митрополита, послдовавшей одновременно со смертію митрополита всея Россіи Максима, отказалъ Юрію Львовичу въ его просьб дать Галиціи новаго отдльнаго митрополита. Но въ правленіе самого Петра при второмъ преемник патріарха Аанасія Іоанн Глик южная Русь снова получила отдльнаго митрополита. Этотъ новый митрополитъ, по имени еофилъ, называется не Галичскимъ, а Литовскимъ., потому, какъ должно думать, что онъ былъ истребованъ у императора и патріарха не великимъ княземъ Галичскимъ, а великимъ княземъ Литовскимъ, что же касается его митрополичьей области, то со всею вроятностію нужно полагать, что она обнимала об заднпровскія Руси — Литовскую и Галичскую, какъ это посл Петра видимъ при еогност.
Литовцы, особый народъ въ Индоевропейскомъ семейств народовъ, ближайшій между другими народами семейства къ нашему Славянскому, жили по южному и восточному берегамъ Балтійскаго моря въ ныншней сверо-восточной Пруссіи (начиная на занад отъ рки Вислы) и въ нашихъ губерніяхъ Курляндской и частію Лифляндекой и потомъ внутрь отъ моря — въ нашихъ губерніяхъ Ковенской и частію Виленской, Сувалкской (царства Польскаго), Минской и Гродненской. Западная половина Литовцевъ, носившая особое названіе Пруссовъ, была покорена въ XIII вк (съ 1230 по 1283 г.) Нмецкимъ орденомъ, восточная же половина (наша теперешняя Русская) образовала изъ себя великое княжество Литовское, которое простерло свою власть на весьма значительную часть и нашей Руси. До сороковыхъ годовъ XIII вка восточные Литовцы не составляли изъ себя одного государства, по распадались на мелкія и весьма мелкія владнія. Около 1238 г. у нихъ явился князь — собиратель земли, который соединилъ вс мелкія владнія въ одно государство, этотъ князь, ‘самодержецъ всей земли Литовской’ {Ипатск. лт., 2 изд. стр. 567.}, былъ Миндовгъ, правившій до 1263 г. Съ сего Миндовга и начинается завоеваніе Руси Литовцами. Мы не знаемъ исторіи завоеваній Миндовга, но въ конц своего правленія онъ владлъ боле или мене значительною частію княжества Полоцкаго {Въ 1253 г. Литва приходила къ Смоленску съ Полочанами, слдовательно въ семъ году Полочане были уже данниками Литвы.}. При его преемникахъ Тройден (1270—1283) {Посл смерти Миндовга сынъ его Воишелкъ отдалъ было великое княженіе Литовское своему зятю (мужу своей сестры) Шварцу, сыну Данила Романовича Галичскаго, но этотъ скоро умеръ и на престолъ Литовскій снова вступилъ природный Литовецъ.} и Витон (1283—1315) Литовцы докончили завоеваніе (въ вид прямаго покоренія или же подчиненія своей вассальной власти) княжества Полоцкаго и овладли княжествомъ Туровскимъ и частію княжества Волынскаго. Преемникъ Витеня знаменитый Гедиминъ (1315—1341 {Родъ смерти Гедимина по Русскимъ лтописямъ, въ числ которыхъ и Новгородская 1-я, веденная современниками.}), перенесшій столицу княжества изъ Трокъ, гд она дотол находилась, въ Вильно) въ 1320 г. покорилъ все княжество Волынское, а въ 1321 г. овладлъ древнею столицею Руси Кіевомъ, такъ что къ 1321 г. вся юго-западная Русь стала Литовскою, за исключеніемъ Галиціи.
Исторія поставленія при св. Петр отдльнаго митрополита Литовскаго, который, какъ со всею вроятностію должно думать, получилъ въ свое завдываніе и Галицію или былъ поставленъ въ митрополиты Галицко-литовскіе, остается намъ въ своихъ подробностяхъ неизвстною. Въ одномъ изъ списковъ каталога архіерейскихъ каедръ, составленнаго при император Андроник Палеолог Старшемъ (1282—1327), читается историческое замчаніе, что Литва, принадлежавъ къ митрополіи великой Россіи, сдлана особой митрополіей при помянутомъ император Андроник и при патріарх Іоанн Глик {У Ралли и H. V, 494, прим. 2 (въ замчаніи выставленъ и годъ, во въ напечатанномъ списк къ тысячамъ и сотнямъ не достаетъ десятковъ и единицъ, ‘въ 68.. лто’ отъ С. М.).}, а Іоаннъ Глика занималъ патріаршій престолъ съ Мая мсяца 1316 г. по тотъ же мсяцъ 1320 г. Затмъ, въ сохранившихся до настоящаго времени записяхъ дяній Константинопольскаго патріаршаго собора XIV в. находимъ, что митрополитъ Литовскій ( ) присутствовалъ на этомъ собор въ Август мсяц 1317 г. {Acta Patriarchatus Constantinopolitani, изд. Миклошичемъ и Миллеромъ, I, 72.}. Изъ сейчасъ сказаннаго мы получаемъ т историческія данныя относительно поставленія отдльнаго митрополита Литовскаго, что онъ поставленъ былъ въ 1316—1317 г. и что его испросилъ у импер. Андроника и патр. Іоанна Глики великій князь Литовскій Гедиминъ. Совершенно естественно была, чтобы этотъ послдній, овладвъ весьма значительною частію Руси, находилъ неудобною и небезопасною въ политическомъ отношеніи церковную зависимость своихъ Русскихъ подданныхъ отъ митрополита, жившаго во Владимирско-московской Руси: а потому онъ и могъ придти къ мысли искать для своей Литовской Руси особаго митрополита. Каедра отдльной Литовской митрополіи учреждена была не такимъ образомъ, чтобы возведенъ былъ въ санъ митрополита одинъ изъ существовавшихъ Литовско-русскихъ епископовъ, а такимъ образомъ, что митрополитъ поставленъ былъ какъ новый противъ прежнихъ архіерей, съ покой епархіей и съ новой каедрой. Въ епархію митрополиту была назначена самая Литва, сколько было въ ной Русскихъ и сколько было въ ней православныхъ христіанъ изъ самихъ Литовцевъ, а каедра его помщена была въ город Новогрудк (Новомъ городк), ныншнемъ уздномъ город Минской губерніи.
Въ правленіе св. Петра являлся у насъ на Руси еретикъ. Извстія объ этомъ еретик читаются въ житіяхъ св. Петра, но, къ сожалнію, он чрезвычайно кратки и совершенно неопредленны. Неизвстный авторъ перваго житія пишетъ: ‘и Сеита {Исправляемъ чтеніе имени по житію Кипріанону. Въ списк житія, напечатанномъ преосв. Макаріемъ вмсто ‘Сеита’ читается: ‘се тако’, Въ списк Троицкомъ Лаврскомъ: ‘Сіитя’.} еретика (святый святитель) препр, пріхавши (вар. пріхавшю) на прю и прокля и’. Митр. Кипріанъ говоритъ: ‘въ тоже время (именно — когда Петръ началъ приходить въ старость) и Сеитъ еретикъ явися и чуждая церкве Христовы и православныя вры мудрствуя, его же святый препр и непокаряющаея того проклятію предаетъ, иже и погибе’ {Авторъ Никоновской лтописи, заимствуя извстіе объ еретик изъ житія Кипріанова, вмсто ‘Сеитъ еретикъ’ пишетъ: ‘се имъ еретикъ’.}. Этотъ являвшійся при св. Петр еретикъ переноситъ насъ въ мусульманскій міръ. Сеитъ есть слово арабское, собственно — сеидъ, и значитъ: господинъ. По общему употребленію этого слова въ мусульманскомъ мір оно составляетъ титулъ потомковъ Магомета отъ его дочери Фатимы и зятя Алія, но у Татаръ, какъ даютъ знать наши лтописи и другіе памятника, сеитами назывались высшіе магометанскіе духовные (какъ бы магометанскіе архіереи,— можетъ быть потому, что они у нихъ были или долженствовали быть изъ потомковъ Магомета) {Свидтельства лтописей см. у Карамзина и Арцыбашева по Index’амъ, въ Азбуковникахъ слово сеитъ толкуется словомъ владыка, т. е. архіерей, cfr. Никон. лт. V, 261. У Грековъ сеитами назывались также магометанскіе духовные, см. у Дюканжа въ Gloss. Graceit. сл. . По свидтельству Вамбери, въ Хив въ настоящее время верховное духовное лицо (накибъ) всегда изъ сеидовъ или потомковъ пророка.}. Извстіе житій св. Петра о нашемъ еретик, но видимому, надлежало бы понимать такъ, что онъ былъ высшій магометанско-татарскій духовный, принявшій христіанство и потомъ впавшій въ ересь. По намъ представляется гораздо вроятнйшимъ думать другое, именно — что слово еретикъ употребляется въ житіяхъ въ весьма несобственномъ смысл,— что Сеитъ былъ высшій магометанскій духовный, не принимавшій христіанства, а остававшійся магометаниномъ, и что онъ вступалъ въ преніе съ св. Петромъ съ тою цлію, чтобы попытаться обратить его въ магометанство или по крайней мр одержать надъ нимъ побду въ богословскомъ диспут. Въ правленіе св. Петра, при хан Узбек (встунившемъ на престолъ въ 1313 г.) Татары приняли магометанство: весьма возможно, что на первыхъ норахъ между ихъ магометанскими духовными находились люди, мечтавшіе о томъ, чтобы обратить въ магометанство и ихъ данниковъ Русскихъ, нашъ Сеитъ и могъ быть однимъ изъ числа магометанскихъ духовныхъ, увлеченныхъ подобною мечтою, т. е. могъ устроить богословское преніе съ св. Петромъ, одушевляясь надеждою обратить его, а за нимъ и его паству, въ магометанство, или по крайней мр имя въ виду посрамить его предъ его паствою, чтобы такимъ образомъ открыть въ послднюю доступъ магометанской пропаганд. Въ первомъ житіи неизвстнаго говорится, что св. Петръ препрлъ еретика — но однимъ спискамъ: ‘пріхавши на прю’, по другимъ: ‘пріхавшю на прю’ {Первое чтеніе — въ списк, напечатанномъ преосв. Макаріемъ, второе — въ Троицкомъ Лаврскомъ.}, т. е. что или онъ здилъ къ еретику на преніе или что еретикъ прізжалъ для сего къ нему. Въ первомъ случа дло нужно понимать такъ, что по просьб Сеита св. Петръ былъ вызываемъ ханомъ для пренія въ Орду, во второмъ случа такъ, что Сеитъ самъ прізжалъ къ нему во Владимиръ или въ Москву. Во всякомъ случа эти ‘пріхавши’ и ‘пріхавшю’ вовсе по идутъ къ обыкновенному еретику (такъ какъ ни Петръ не похалъ бы къ нему, ни онъ къ Петру) и подкрпляютъ вроятность нашего предположенія {Если митр. Кипріанъ говоритъ о судьб Сеита, что онъ, проклятый Петромъ, погибе, т. е. подвергся гражданской казни: то это могло случиться очень просто: онъ принялъ Сеита за обыкновеннаго еретика и прибавилъ ‘погибе’ по апріорическому заключенію.}. Магометанскіе богословы на Восток — въ Азіи имли большую наклонность къ диспутамъ съ христіанскими богословами. Нтъ ничего невроятнаго, что они сохранили эту наклонность и у Татаръ и что если мы не знаемъ о нихъ, то только по причин молчанія нашихъ лтописей. Впрочемъ, посл предполагаемаго нами диспута св. Петра съ магометанскимъ богословомъ мы положительно знаемъ еще о таковомъ же диспут св. Алекся.
Въ правленіе св. Петра, и именно — въ самомъ его начал, имла мсто попытка папы привлечь къ союзу съ Римскою церковію Галичскаго великаго князя Юрія Львовича. Длугошъ пишетъ объ этомъ подъ 1309 г.: ‘папа Климентъ V, отправивъ пословъ къ Русскому королю, увщевалъ и убждалъ его, чтобы онъ, согласно своему общанію, данному чрезъ пословъ и чрезъ посланія, но пренебрегъ (не откладывалъ) приступить къ повиновенію Римской церкви и къ союзу съ нею, король, отпустивъ тщетными (ни съ чмъ) апостолическихъ пословъ, остался непоколебимымъ въ застарлой схизм и хотлъ предпочитать Греческія заблужденія каолическому благочестію’ {Lib. IX, ed. Kips. 1711, р. 928.}. Къ сожалнію, мы не имемъ никакихъ иныхъ свдній о попытк, кром тхъ, которыя читаются у Длугоша и которыя мы сейчасъ привели, а поэтому, остается намъ вовсе неизвстнымъ, когда и по какимъ побужденіямъ посылалъ къ пап своихъ пословъ и свои посланія великій князь Юрій Львовичъ.
Въ конц правленія св. Петра, въ Сентябр мсяц 1324 г., состоялось опредленіе Константинопольскаго патріаршаго собора, имвшее финансовое значеніе для Русской митрополіи. Доходы каедры Константинопольскихъ патріарховъ оскудли тогда до такой степени, что оказывались недостаточными для патріарха и находившихся при немъ клириковъ или его чиновниковъ. Въ слдствіе сего соборъ приговорилъ, чтобы на будущее время подвдомые патріарху митрополиты и архіепископы оказывали ему помощь посредствомъ ежегоднаго взноса опредленныхъ суммъ, соотвтствующихъ ихъ доходамъ {Acta Patriarchat. Constantinop. Миклошича, I, 126.}. Въ приговор соборномъ, въ которомъ прописаны митрополіи и архіепископіи съ обозначеніемъ суммы, какую каждая должна вносить, нтъ митрополіи Русской, равно какъ и всхъ вообще митрополій и архіепископій вншнихъ,— находившихся вн Византійской имперіи. Вроятно, это значитъ то, что на митрополіи и архіепископіи вншнія не находили удобнымъ налагать обязательнаго взноса и разсчитывали на добровольную съ ихъ стороны помощь. Какъ бы то ни было, но едва ли можно сомнваться въ томъ, что по отношенію къ исключительной Русской митрополіи, вроятно — уже и прежде служившей помощницею патріарховъ если не постоянно, то не рдко, начала быть считаема обязательною такая добровольная помощь, которая создала въ бюджет нашего митрополита и нашихъ епископовъ немаловажную статью расхода подъ именемъ ‘Константинопольскаго выхода’.
Знаменитымъ дломъ св. Петра, имвшимъ весьма важное вліяніе на ршеніе политической судьбы Руси, было перенесеніе имъ каедры митрополіи изъ Владимира въ Москву.
Москва, въ которой создалось великое Русское государство, не принадлежитъ къ числу городовъ Руси ни доисторическихъ, ни знаменитыхъ исторически: въ Суздальскомъ княжеств былъ срубленъ маленькій пригородъ, ставшій потомъ, съ размноженіемъ князей Суздальскихъ, маленькимъ удломъ, и этотъ маленькій пригородъ и маленькій удлъ почти сразу поднялся на степень города, собирающаго около себя всю Русскую землю. Москва въ первый разъ упоминается въ лтописяхъ подъ 1147 г., въ правленіе Суздальскаго князя Юрія Владимировича Долгорукаго. Записанное въ позднйшее время преданіе сему князю усвояетъ и ея построеніе. Преданіе говоритъ, что на мст ныншней Москвы находилось имніе богатаго боярина Стефана Кучки, состоявшее изъ боярской усадьбы и окружавшихъ ее селъ,— что князь Юрій Владимировичъ, бывъ оскорбленъ бояриномъ, приказалъ казнить его, а имніе его взялъ на себя, и на земл имнія, нашедъ удобное мсто для города, приказалъ срубить городъ, который назвалъ по рк Москвою {У Карамз. т. II, прим. 301 (позднйшія сказки тутъ же и т. 1, прим. 202). Мсто усадьбы боярина Кучки преданіе полагаетъ на ныншнихъ Чистыхъ прудахъ, что между Мясницкой и Покровской улицами за почтамтомъ.}. Вторая половина преданія, длающая Москву селомъ крови, можетъ быть, и несправедлива, но составляетъ историческій фактъ то, что она поставлена на мст, которое называлось Кучковымъ {Ипатcк. лт. подъ 1176 г., 2 изд. стр. 407: ‘идоша до Куцкова, рекшо до Москвы’}, слдовательно — она дйствительно поставлена на земл боярина Кучки: но преданію, Юрій Владимировичъ, убивъ Кучку, выдалъ его дочь Улиту за своего сына Андрея (Боголюбскаго), можетъ быть, князь не убивалъ боярина, а, женивъ своего сына на его дочери, получилъ отъ него имніе въ даръ или въ приданое за дочерью {Якимъ Кучковичъ и Петрь Кучковъ были главными убійцами Андрея Боголюбскаго.}. Князь поставилъ городъ, имвшій служить пограничной крпостью и сторожею отъ княжествъ Смоленскаго, Черниговскаго и Рязанскаго, какъ наибольшею частію ставились города, на стрлк между двумя рками — на холм (Боровичскомъ, потомъ Кремлевскомъ) между Москвой ркой и впадающей въ мое Неглинкой (нын текущей подъ Александровскимъ садомъ). Въ 1213 г. великій князь Юрій Всеволодовичъ послалъ въ Москву на удлъ своего сына Владимира. Въ 1238 г. Москва была выжжена Татарами. Посл нашествія Татаръ она, какъ кажется, довольно долгое время оставалась безъ своего удльнаго князя {Нкоторыя позднйшія лтописи и сказанія называютъ Московскимъ княземъ младшаго сына Ярослава Вееволодовичева Михаила, по прозванію Хороборита (храбраго), убитаго въ войн съ Литовцами въ 1248 г. (см. у Карамз. IV, 42 и у Соловьева т. III, изд. 4 стр. 186 нач.), но мы въ этомъ сомнваемся: князь погребенъ не въ Москв, а во Владимир (Лаврент. лт. подъ 1248 г.).}, а потомъ великій князь Александръ Ярославичъ Невскій (1252—1263) посадилъ въ ней своего младшаго сына Даніила, потомки котораго и остались въ ней, тотчасъ же посл него начавъ возводить ее на степень знаменитой Москвы. Преемникъ Данила Александровича его старшій сынъ Юрій Даниловичъ, ожесточенный врагъ великаго князя Михайла Ярославича, сидвшій посл него на престол великокняжескомъ въ продолженіе четырехъ лтъ, съ 1318 но 1322 годъ, былъ современникомъ св. Петра: онъ заступилъ въ Москв мсто отца въ 1304 г., предваривъ митрополита четырьмя годами, а умеръ въ конц 1325 г., ровно за годъ съ мсяцемъ до смерти послдняго {Юрій Даниловичъ началъ искать подъ Михаиломъ Ярославичемъ великокняжескаго престола тотчасъ же ко занятіи первымъ послдняго, что было въ томъ же 1304 г. Въ 1318 г. онъ усплъ достигнуть того, что Михайло Ярославичъ былъ убитъ въ Орд, оставивъ ему великокняжескій престолъ. Но въ 1322 г. престолъ отнялъ у него сынъ Михайла Ярославича Димитрій, который въ 1325 г., мстя за отца, и убилъ его въ Орд. Но своимъ нравственнымъ качествамъ Юрій Даниловичъ, какъ извстно, стоитъ въ ряду нашихъ стараго времени князей на одномъ изъ самыхъ послднихъ мстъ (человкъ — совершенно и до послдней степени не рыцарь).}.
Въ житіяхъ св. Петра мы находимъ разсказы о перенесеніи имъ каедры митрополичьей изъ Владимира въ Москву. Неизвстный авторъ перваго житія пишетъ: ‘Преходя грады, оорте (святый святитель) градъ честенъ кротостію, зовомый Москва, въ немже (обрте) князя богочтива, именемъ Ивана, сына Данилова, внука Александрова, милостива до святыхъ церквей и до нищихъ, самого горазда святымъ книгамъ (и) послутателя святыхъ ученій, обитавъ (святитель) во град томъ и рече богочтивому князю: ‘о сыну! многое твое благочестіе, послужай мене днесь», благочестивому князю общавши(у)ея и рече святый митрополитъ: ‘да зиждется церковь камена во град твоемъ святая Богородица’, благоврный князь поклонися и рече: ‘твоею молитвою, святый отче, да будетъ’, основаннй же бывши церкви и гробъ себ сотвори святыма своима рукама, по мал же времени возвщена бысть святымъ ангеломъ смерть его’… Дале разсказывается, что св. Петръ умеръ въ Москв и погребенъ въ новооснованной каменной церкви Богородицы. У митр. Кипріана читаемъ: ‘И яко убо прохожаше грады и мста Божіи человкъ Петръ, пріиде въ славный градъ, зовомый Москва, еще тогда малу сущу ему и немногонародну, а не якоже нын видимъ есть нами, въ томъ убо град бяше обладая благочестивый и великій князь Иванъ Даниловичъ, внукъ Александра блаженнаго, его же вид блаженный Петръ въ православіи сіяюща и всякими добрыми длы украшена, милостива суща до нищихъ, честь подаю щи святымъ Божіимъ церквамъ и тхъ служителемъ, любочестива къ божественнымъ писаніемъ и послушателя святыхъ ученій книжныхъ, и зло возлюби его Божій святитель, нача больше инхъ мстъ жити въ томъ град, совщаетъ же совтъ благъ князю, совтуя ему, яко да сотворитъ церковь каменомъ составленну во имя пречистыя Владычица нашея Богородица и Приснодвы Марія, пророчествовавъ сице: »яко аще мене, сыну! послушавши и храмъ пречистыя Богородицы воздвигнеши во своемъ град, и самъ прославишися паче инхъ князей и сынове и внуцы твои (прославятся) въ роды, и градъ сой славенъ будетъ во всхъ градхъ русскихъ и святители поживутъ въ помъ и взыдутъ руки его на плеща враговъ его и Богъ прославится въ немъ, еще же и мои кости въ немъ положени будутъ». Сія убо словеса князь отъ учителя съ радостію пріемъ, начатъ со тщаніемъ о церкви прилежати и основаннй ей бывши начатъ день отъ дне спяти и воздвизатися’… Дале разсказывается, что прежде чмъ церковь была окончена, св. Петръ скончался и былъ положенъ въ ней, въ приготовленномъ имъ самимъ гроб.
Иванъ Даниловичъ Калита, младшій братъ Юрія Даниловича, занялъ его мсто въ Москв въ конц 1325 г., за годъ съ мсяцемъ до смерти св. Петра (а дотол сидлъ въ Переяславл, который достался ихъ отцу Данилу Александровичу въ 1303 г. посл бездтно умершаго племянника Ивана Дмитріевича). Такимъ образомъ, по представленію житій выходило бы, что св. Петръ подъ самый конецъ своей жизни пришелъ въ ‘честную кротостію’ Москву,— какъ удачно выражается объ ея бдности авторъ перваго житія, — что онъ нашелъ здшняго князя Ивана Даниловича человкомъ очень благочестивымъ и что это послднее обстоятельство возбудило въ немъ желаніе быть погребеннымъ въ Москв, что дйствительно такъ и было сдлано. Если бы и не имли мы никакихъ данныхъ для надлежащаго представленія о дл, то и тогда оно вовсе не могло бы казаться намъ вроятнымъ въ томъ вид, какъ представляется въ житіяхъ. Митрополитъ нашелъ въ одномъ маленькомъ город благочестиваго князя, и вдругъ у него является желаніе быть погребеннымъ въ этомъ город: какая тутъ внутренняя связь? Митрополитъ, конечно, долженъ былъ очень радоваться, что въ его митрополіи есть благочестивый князь, но совершенно непонятно вдругъ явившееся у него желаніе быть погребену въ городк благочестиваго князя: у него была каедра во Владимир и ему надлежало быть погребеннымъ при ней {Герберштейну, во время его бытности въ Москв, передавали и такую (нсколько замоскворцкую) легенду, что будто св. Петръ переселился въ нее ради жившаго въ ней какого-то святаго старца Алекся (не могъ-де митрополитъ перезвать старца къ себ во Владимиръ, такъ самъ не затруднился ради него перенести каедру митрополіи изъ Владимира въ Москву…).}. Второй изъ жизнеописателей, митр. Кипріанъ, проговаривается, что дло было не такъ: онъ говоритъ, что св. Петръ пришолъ въ Москву при Иван Данилович, т. е. не ране какъ за годъ до смерти, и однако потомъ говоритъ, что святитель ‘начатъ больше инхъ мстъ жити въ томъ град’, т. е. дастъ знать, что митрополитъ пришелъ въ Москву вовсе не за годъ только до смерти.
Дло дйствительно должно быть представляемо далеко не такъ, какъ оно представляется въ житіяхъ.
Посл смерти митр. Максима великій князь Михайло Ярославичъ посылалъ въ Константинополь ставиться въ митрополиты своего игумена Геронтія съ тмъ, чтобы въ митрополит себ преданномъ пріобрсти себ сильнаго помощника въ своей борьб съ княземъ Московскимъ и вообще въ своихъ стремленіяхъ къ возвышенію своей, родовой Твери. Когда вмсто Геронтія пришелъ на митрополичью каедру св. Петръ, великій князь встртилъ нежданнаго митрополита, какъ врага, и этимъ врагомъ его остался во всю свою жизнь, не одинъ разъ пытавшись свергнуть его съ каедры. Встрченный какъ врагъ великимъ княземъ, Петръ естественно и необходимо долженъ былъ искать дружбы съ его врагомъ — княземъ Московскимъ, ибо между двумя врагами, бывъ принятъ какъ врагъ однимъ, онъ не могъ стать ни чмъ инымъ, какъ другомъ другаго. При этомъ и князь Московскій не могъ сдлать ничего иного, какъ то, чтобы со всею возможною поспшностію и со всмъ возможнымъ стараніемъ искать дружества митрополита, который нашелъ врага въ великомъ княз. Михайло Ярославичъ для борьбы съ своимъ врагомъ и для возвышенія своего Тверскаго удла хотлъ пріобсти себ помощника въ митрополит, и это ему не удалось: естественно, что Московскій князь, пользуясь мыслію своего соперника, тотчасъ же долженъ былъ употребить вс свои усилія достигнуть того, что не удалось Михаилу Ярославичу, т. е. пріобрсти въ митрополит того помощника, котораго хотлъ найдти въ немъ послдній. Такимъ образомъ, необходимо думать, что тсная связь и дружба митрополита съ княземъ Московскимъ, — не съ Иваномъ Даниловичемъ Калитой, а съ его старшимъ братомъ Юріемъ Даниловичемъ, началась съ самой первой минуты прибытія митрополита на Русь. Что это было дйствительно такъ, мы имемъ на это и положительныя доказательства. На собор Переяславскомъ только что прибывшій митрополитъ иметъ многочисленную партію свтскихъ сторонниковъ: ясно, что этихъ сторонниковъ создалъ ему и что во глав этихъ сторонниковъ стоялъ князь Московскій. Тотчасъ или весьма вскор посл собора Переяславскаго, въ 1311 г. сынъ великаго князя, вроятно — все еще находившагося, какъ и во время собора, въ Орд, Дмитрій Михайловичъ пришелъ ратью на князя Московскаго, какъ кажется, вынужденный оберегать великокняжескія права своего отца: митрополитъ, ясно являющійся сторонникомъ князя Московскаго, употребилъ противъ княжича Тверскаго такую ршительную мру, какъ церковное отлученіе. Итакъ, знакомство св. Петра съ Москвой должно было начаться не за годъ только до смерти, а съ самой первой минуты прибытія на Русь, т. е. собственно прибытія въ Русь Суздальскую или Владимирскую. Имя своимъ врагомъ великаго князя, которому принадлежалъ Владимиръ, хотя этотъ и не жилъ въ немъ постоянно, митрополитъ, естественно, могъ находить неудобнымъ и стснительнымъ для себя пребываніе въ своемъ каедральномъ город, а поэтому весьма вроятно предполагать, что съ самой первой минуты прибытія на Русь онъ старался какъ можно мене жить во Владимир и какъ можно боле въ Москв, у своего союзника-князя Московскаго. Что это было дйствительно такъ, на это мы имемъ указанія въ лтописяхъ. Давая знать о томъ, что пребыванія или проживанія Петра въ Москв начались съ перваго времени занятія имъ каедры митрополичьей, лтописи говорятъ, что онъ имлъ въ Москв свой дворъ на двухъ мстахъ, — сначала на одномъ, а потомъ перенесъ на другое (сначала дворъ находился при церкви Іоанна Предточи у Боровицкихъ воротъ {Такъ называемая Типографская лтопись, стр. 259.}, потомъ перенесенъ былъ на то мсто, на которомъ и остался навсегда, — на мсто ныншней синодальной палаты) {Никон. лт., III, 130 нач.}. Эти частыя и продолжительныя проживанія митрополита въ Москв, начавшіяся съ перваго времени его прибытія на Русь, но означали перенесенія имъ каедры митрополичьей изъ Владимира въ Москву: он означали только проживаніе митрополита вмсто своего стольнаго города въ одномъ изъ пригородовъ своей епархіи, каковымъ была Москва по отношенію къ Владимиру въ церковно-административномъ отношеній.
Посл временныхъ, боле или мене частыхъ и продолжительныхъ пребываній или проживаній въ Москв, св. Петръ наконецъ перенесъ въ нее изъ Владимира каедру митрополіи.
Относительно этого послдняго дйствія св. Петра на самомъ дл необходимо думать, что мысль о немъ онъ возъимлъ только уже подъ самый конецъ своей жизни, въ правленіе не Юрія Даниловича, а дйствительно, какъ говорятъ житія, только уже Ивана Даниловича. Объ этомъ ясно говоритъ исторія каменной церкви, въ которой св. Петръ имлъ быть погребеннымъ. Если бы еще Юрію Даниловичу изъявилъ онъ свое желаніе или точне — какъ скажемъ сейчасъ ниже — согласіе быть погребеннымъ въ Москв, то Юрій Даниловичъ давно бы и заблаговременно и построилъ каменную церковь, имвшую служить для него усыпальницей. Но церковь эта строится только при Иван Данилович: ясно, что и мысль о томъ, чтобы Петръ погребенъ былъ не во Владимир, а въ Москв, явилась только при немъ. По исторіи построенія церкви мы даже съ совершенною точностію можемъ опредлить время, когда было ршено между св. Петромъ и Иваномъ Даниловичемъ, чтобы останки перваго были положены не во Владимір, а въ Москв. Каменныя церкви, какъ и всякія каменныя зданія, начинаютъ класть весною, нашу же церковь начали класть совсмъ не въ обычное время — въ Август мсяц 1326 г. (она заложена 4 Августа): очевидно, кладка начата не въ обычное время но той причин, что только въ это необычное время состоялось помянутое соглашеніе. А если не отложили кладки до весны слдующаго года, то необходимо думать, что не находили возможнымъ сдлать этого въ виду старости и болзненности св. Петра, который и дйствительно скончался черезъ четыре съ половиной мсяца посл заложенія церкви.
Житія св. Петра увряютъ, что онъ самъ изъявилъ Ивану Даниловичу желаніе быть погребеннымъ вмсто Владимира у него въ Москв. Но представлять дло такимъ образомъ вовсе невроятно. Обстоятельства вынуждали св. Петра проживать по часту, или можетъ быть — большою частію, вмсто Владимира въ Москв. Но Владимиръ былъ его каедральнымъ городомъ и ему надлежало быть погребену при его каедр. Какъ митрополитъ, св. Петръ не могъ имть совершенно никакихъ побужденій къ тому, чтобы желать быть погребеннымъ вмсто Владимира въ Москв, а представлять дло такъ, будто возбудило въ немъ желаніе быть погребеннымъ вмсто Владимира въ Москв благочестіе Московскаго князя, какъ уже мы говорили, было бы очень странно, потому что митрополиты должны быть погребаемы при своихъ каедрахъ, а не въ какихъ нибудь и не во всякихъ другихъ мстахъ своихъ епархій, гд придется имъ встртить благочестивыхъ людей. Имлъ побужденія желать, чтобы св. Петръ былъ погребенъ въ Москв и чтобы его преемники начали жить въ ней, князь Иванъ Даниловичъ въ тхъ политическихъ видахъ, чтобы нахожденіе въ Москв каедры митрополитовъ содйствовало перенесенію въ нее изъ Владимира престола великокняжескаго. И необходимо принимать, что иниціатива въ этомъ дл о ршеніи св. Петра быть погребеннымъ вмсто Владимира въ Москв принадлежала не ему самому, а князю,— что Иванъ Даниловичъ, возъимвъ желаніе, чтобы св. Петръ вмсто Владимира былъ погребенъ у него въ Москв, обратился къ нему съ настоятельными просьбами о семъ и что онъ, уступая просьбамъ князя и входя въ его политическіе виды, и далъ послднему относительно этого свое согласіе. Иванъ Даниловичъ, наслдовавъ посл смерти брата престолъ Московскій, не наслдовалъ отъ него вмст съ тмъ престола великокняжескаго, который посл недолгаго сиднія на немъ Юріева (1318—1322), снова возвратился къ князьямъ Тверскимъ {Дмитрій Михайловичъ, согнавшій Юрія съ престола великокняжескаго въ 1322 г. и потомъ убившій его въ Орд въ 1325 г., былъ за это послднее самъ казненъ смертью по приказанію хана (въ Сентябр мсяц слдующаго 1327 г., черезъ 10 съ небольшимъ мсяцевъ посл убійства Юріева, въ продолженіе которыхъ находился въ Орд въ заключеніи), но престолъ великокняжескій все таки не былъ отнятъ ханомъ у князей Тверскихъ: онъ отданъ былъ брату Дмитріеву Александру, на мсто котораго уже по смерти св. Петра и слъ Иванъ Даниловичъ.}, такъ что въ ту минуту, когда состоялось соглашеніе между Иваномъ Даниловичемъ и св. Петромъ о погребеніи послдняго вмсто Владимира въ Москв, первый не былъ великимъ княземъ, а только удльнымъ княземъ Московскимъ. Выходитъ, но видимому, то странное, что Иванъ Даниловичъ мечталъ о перенесеніи столицы великаго княженія изъ Владимира въ Москву, когда еще не владлъ этой столицей. Но къ овладнію столицей онъ настоятельнымъ образомъ стремился и оно было для него, такъ сказать, дломъ ршеннымъ. Юрій Даниловичъ, посл 14-лтнихъ усиленнйшихъ исканій престола великокняжескаго подъ Михайломъ Ярославичемъ (1304—1318) наконецъ доставшій ого, когда скоро затмъ былъ снова съ него согнанъ (1322), какъ кажется, продался отчаянію и махнулъ на него рукой {Съ 1322 г. Юрій жилъ не въ Москв, а въ Новгород и занимался не интригами противъ Дмитрія Михаиловича, а длами Новгородскими (Новгород. 1 лт., можетъ быть, впрочемъ, имлъ въ виду то, чтобы выждать случая и съ помощью Новгородцевъ отнять у князя Тверскаго престолъ великокняжескій).}. Но Иванъ Даниловичъ, заступивъ мсто брата на стол Московскомъ, началъ исканіе престола великокняжескаго съ тою же настойчивостію, съ какою искалъ его Юрій Даниловичъ въ помянутыя первыя 14 лтъ. Между Тверью и Москвой дло было поставлено такимъ образомъ, чтобы быть или но быть той или другой изъ нихъ.
Употребляя точнйшія рчи объ этомъ перенесеніи св. Петромъ каедры митрополіи изъ Владимира въ Москву, мы должны сказать, что собственно говоря св. Петръ вовсе но переносилъ каедры изъ одного города въ другой и что то дйствіе, которое онъ сдлалъ но отношенію къ Москв и которую принято называть перенесеніемъ каедры, можетъ быть называемо таковымъ только въ весьма несобственномъ и весьма неточномъ смысл слова. Каедра митрополіи могла быть перенесена формальнымъ и настоящимъ образомъ но двумъ причинамъ — или но той церковной причин, что Владимиръ прекратилъ бы свое существованіе, либо по чему ни будь оказался невозможнымъ для пребыванія, или по той причин государственной, что Москва стала бы вмсто него столицей великаго княженія. Ни одной, ни другой причины вовсе по существовало, и св. Петръ, вовсе но имвшій причинъ къ перенесенію каедры изъ Владимира въ Москву, дйствительно вовсе и не переносилъ ея, ибо въ продолженіе довольно долгаго времени посл него каедра митрополитовъ продолжала оставаться во Владимир, а если митрополиты посл него начали жить въ Москв, то это значило, что вмсто того, чтобы жить при своей каедр, они начали жить въ одномъ изъ пригородовъ своей епархіи (вопреки 82-му правилу Карагенскаго собора). Мы сказали, что еслибы Москва заступила мсто Владимира въ качеств столицы великаго княженія, то существовала бы законная причина къ перенесенію каедры митрополичьей изъ одного города въ другой. Напротивъ, въ данномъ случа требовалось достигнуть того, чтобы пребываніе митрополитовъ на жительств въ Москв содйствовало возвышенію послдней на степень столицы великаго княженія (посл чего каедра митрополіи и могла бы быть перенесена въ нее формальнымъ образомъ). Не перенося каедры митрополіи изъ Владимира въ Москву формальнымъ образомъ, что было невозможно по несуществованію причинъ, св. Петръ могъ содйствовать только тому, чтобы его преемники, вслдъ за нимъ, утвердили свое пребываніе въ Москв,— этомъ пригород митрополичьей епархіи, вмсто своего каедральнаго города Владимира. Въ видахъ достиженія этой цли, св. Петръ и сдлалъ то, что изъявилъ согласіе быть погребеннымъ вмсто Владимира въ Москв. Желаніе по отношенію къ его преемникамъ, выраженное имъ въ этомъ согласіи, т. е. желаніе, чтобы преемники остались жить при его гроб, нисколько не было обязательно для сихъ послднихъ: могло оно осуществиться, какъ это и на самомъ дл случилось, могло и не осуществиться. Но сдлать чего нибудь, что было бы обязательнымъ для преемниковъ, св. Петръ былъ не въ состояніи, потому что это было не въ его средствахъ. Онъ могъ только принять мры, чтобы его непосредственный преемникъ былъ подобно ему человкъ, имвшій охоту жить въ Москв, эти мры онъ дйствительно и принималъ, какъ скажемъ ниже въ рчахъ о занявшемъ посл него каедру митрополіи еогност.
Итакъ, исторія такъ называемаго перенесенія св. Петромъ каедры митрополіи Изъ Владимира въ Москву представляется въ слдующемъ вид. Св. Петръ, бывъ поставленъ въ митрополиты и прибывъ во Владимиръ, нашелъ врагомъ себ Владимирскаго великаго князя Михайла Ярославича, каковымъ врагомъ его великій князь и остался на все послдующее время. Принятый какъ врагъ великимъ княземъ, св. Петръ по необходимости долженъ былъ обратиться къ врагу сего послдняго — къ Московскому князю Юрію Данилову, съ которымъ и вступилъ въ союзъ дружества. Но своимъ отношеніямъ къ великому князю не находя удобнымъ пребываніе для себя во Владимир, при своей каедр, гд былъ хозяиномъ именно великій князь, св. Петръ но часту, или можетъ быть — даже и весьма по часту, проживалъ у своего союзника, Юрія Даниловича въ его Москв, которая въ церковно-административномъ отношеніи была однимъ изъ пригородовъ митрополичьей епархіи. Подъ конецъ жизни св. Петра преемникъ Юрія Даниловича на Московскомъ стол, его братъ Иванъ Даниловичъ, задался мыслію навсегда удержать митрополитовъ въ Москв, дабы обезпечить чрезъ это успхъ своему политическому замышленію перенести изъ Владимира въ Москву столицу великаго княженія. Съ этою цлію Иванъ Даниловичъ, обратился къ св. Петру съ просьбою, чтобы осъ согласился быть погребеннымъ вмсто Владимира въ Москв,— и св. Петръ, удовлетворяя просьб и сочувствуя политическимъ стремленіямъ дружественнаго ему князя, далъ послднему свое согласіе.— Отчего житія св. Петра, написанныя людьми, нарочито радвшими объ интересахъ Москвы, представляютъ дло такъ, будто онъ самъ изъявилъ Ивану Даниловичу желаніе бытъ погребеннымъ въ Москв, это совершенно понятно: при такомъ представленіи дла, т. е. что св. Петръ самъ избралъ Москву мстомъ своего погребенія, фактъ его погребенія въ ней получалъ новое и особое, въ смысл важности для нея, церковно-политическое значеніе.
Въ церковно-административномъ отношеніи, какъ говорили мы, Москва составляла пригородъ митрополичьей епархіи. Имй она своего епископа или принадлежи къ другой епархіи, не митрополичьей, то очень могло бы быть и весьма вроятно, что св. Петръ, не находя удобнымъ для себя пребываніе во Владимир, избралъ бы для своего пребыванія не е, а другой какой-нибудь городъ, принадлежавшій къ его епархіи. Такимъ образомъ, обстоятельства Москвы, предназначенной быть собирательницею Руси, были именно таковы, чтобы св. Петръ могъ жить въ ней, а затмъ и быть погребеннымъ въ ея стнахъ.
Москва, задавшаяся мыслію сдлаться вмсто Владимира столицей наслдственнаго великаго княженія, была еще такъ ‘смиренна кротостію’, по удачному выраженію перваго жизнеописателя св. Петра, что въ ней не было еще ни одной каменной церкви. Св. Петръ, конечно, могъ быть погребенъ въ ней и въ одной изъ деревянныхъ церквей. Но его погребеніе въ Москв было разсчитано на то, что при церкви, въ которой онъ будетъ погребенъ, станутъ жить въ ней, какъ бы по выраженному имъ чрезъ это завту, его преемники. Какъ будущей фактически-каедральной церкви митрополитовъ (рядомъ съ юридически-каедральною — Владимирскимъ Успенскимъ соборомъ) нашей церкви надлежало быть каменною. Получивъ согласіе св. Петра на то, чтобы быть ему погребеннымъ въ Москв, князь Иванъ Даниловичъ съ поспшностію приступилъ къ постройк каменной церкви, какъ усыпальницы для митрополита. Церковь эта, весьма скромная но своимъ размрамъ {Ныншній Московскій Успенскій соборъ не есть первоначальный, о которомъ говоримъ, а построенный вновь на мсто первоначальнаго.}, хотя не смотря на свою вншнюю скромность и ставшая вскор знаменитою, была заложена 4 Августа 1326 г. Въ два или полтора осенніе мсяцы она не могла быть складена сполна, между тмъ св. Петръ скончался тою же зимой — съ 20-го на 21-е Декабря {По свидтельству перваго житія, св. Петръ передъ своею кончиною, о которой извщенъ былъ ангеломъ, раздалъ свое имніе нищимъ, священникамъ, монахамъ и монахинямъ, всмъ церковникамъ и своимъ домочадцамъ.}. Въ слдствіе этого тло его было погребено въ начатой, но неоконченной, церкви, которая была окончена и освящена уже въ слдующемъ 1327-мъ году. Заране приготовивъ для себя каменный гробъ, онъ поставилъ его въ отдленіи жертвенника или проскомидіи у вншней стны {Что у вншней стны, это видно изъ словъ Никоновской и Воскресенской лтописей о мст положенія тла еогностова.}: здсь и положены были его останки.
При мощахъ св. Петра начали твориться чудеса съ самой минуты его погребенія. Торжественнымъ и формальнымъ образомъ онъ былъ причисленъ къ лику святыхъ спустя всего 13 лтъ посл своей кончины при слдующемъ за нимъ митрополит еогност.
До настоящаго времени сохраняется въ Москв нсколько священныхъ предметовъ и вещей, которые усвояются преданіемъ св. Петру. Они суть слдующіе: 1) написаная святителемъ икона Успенія Божіей Матери, находящаяся въ Успенскомъ собор, въ нижнемъ ярус главнаго иконостаса, второю но правую сторону отъ царскихъ вратъ, 2) другая написанная имъ икона Божіей Матери, нарочито извстная подъ именемъ Петровской, находящаяся въ томъ же Успенскомъ собор, въ придл апостоловъ Петра и Павла, 3) принадлежавшая ему панагія (золотая, полуовальная, на серебрянной золоченой цпочк, украшенная лалами и кафимскими зернами, съ вставленнымъ съ передней стороны ониксомъ, на которомъ вырзано изображеніе пророка Даніила съ греческою по сторонамъ надписью: , и съ вырзаннымъ на задней сторон, по золоту, образомъ Божіей Матери Одигитріи), хранящаяся въ Синодальной ризниц, 4) принадлежавшій ему саккосъ (изъ лазореваго атласа, съ вытканными въ кругахъ четвероконечными крестами), хранящійся въ той же ризниц, 5) принадлежавшая ему епитрахиль (изъ гвоздичной камки, украшенная 6-ю большими и нсколькими малыми дробницами, обнизанными мелкимъ жемчугомъ), хранящаяся въ той же ризниц, 6) принадлежавшій ему посохъ, возобновленный патр. Іоакимомъ, находящійся въ Успенскомъ собор и стоящій у патріаршаго мста, 7) его богослужебная шапка, находящаяся въ томъ же собор при его мощахъ (въ духовныхъ грамотахъ великихъ князей Василья Васильевича и Ивана Васильевича, — Собр. госуд. грамм. и догов. 1, 206 и 398, и въ одной грамот о смерти царя Бориса едоровича Годунова,— Акт. эксп. II, 86 fin., упоминается, какъ принадлежавшій названнымъ государямъ, крестъ чудотворца Петра: но въ настоящее время крестъ этотъ неизвстенъ).
Житія св. Петра — не вполн удовлетворительный источникъ свдній объ его жизни — стр. 18. Посылка въ Константинополь посл смерти митр. Максима великимъ княземъ Владимирскимъ, удльнымъ княземъ Тверскимъ, Михайловъ Ярославичемъ игумена Геронтія для поставленія въ митрополиты всея Россіи и одновременно съ этимъ посылка въ Коистантинополь великимъ княземъ Галичскимъ Юріемъ Львовичемъ игумена св. Петра для поставленія въ митрополиты Галичскіе — 20. Біографическія свднія о св. Петр — 22. Устраненіе патріархомъ Геронтія и поставленіе въ митрополиты всея Россіи св. Петра — 24. Нежеланіе великаго князя Михайла Ярославича принять св. Петра и притворное примиреніе съ нимъ — 26. Доносъ на св. Петра патріарху, съ цлію удалить его съ каедры, сдланный великимъ княземъ чрезъ Тверскаго епископа Андрея, и Переяславскій соборъ на Петра подъ предсдательствомъ патріаршаго клирика или чиновника — 27. Вопросъ о неизвстныхъ намъ положительнымъ образомъ обвиненіяхъ, взведенныхъ великимъ княземъ на св. Петра — 29. Вторичвая попытка великаго князя удалить св. Петра съ каедры митрополичьей — 34. Скудость извстій о церковно-правительственной дятельности св. Петра — 38, его законоположеніе о вдовыхъ священникахъ — 39, его учительныя посланія — 40. Поздка св. Петра въ Орду къ хану и полученный имъ отъ хана ярлыкъ — 43 fin.. Поднявшійся у насъ протестъ противъ взиманія епископами платы за поставленія въ церковныя степени — 45 fin. Отдленіе Литвы и Галиціи въ особую митрополію — 48. Еретикъ Сектъ — 50. Сношеніи съ напою Галичскаго великаго князя Юрія Львовича — 52. Перенесеніе ей Петромъ (не собственно такъ называемое) каедры митрополіи изъ Владимира въ Москву — 53 fin Кончина св. Петра, его причисленіе къ лику святыхъ и остающіеся посл него до настоящаго времени священные предметы и вещи — 65.