Пэлем Грэнвил Вудхауз
Пэлем Грэнвил Вудхауз
Мистер Поттер лечится покоем
Мистер Поттер лечится покоем
P.G.Wodehouse. Mr. Potter Takes a Rest Cure (1926)
Перевод Е. Толкачева (1928)
————————————————————
Мистер Поттер лечится покоем, Вудхаус Пелам, Год: 1926
Время на прочтение: 10 минут(ы)
Мистер Поттер, основатель и владелец известной издательской фирмы ‘Д. Поттер и Ко’ в Нью-Йорке, опустил рукопись, которую лениво просматривал, и из глубины плетеного кресла сонно посмотрел на зеленую лужайку и пестрые клумбы, залитые лучами веселого июльского солнца.
Мистер Поттер чувствовал себя прекрасно: солнышко грело, запах молодой травы щекотал ноздри, а с Клиффордом Гендлом он не встречался с завтрака. Словом, все шло отлично.
Вскоре по приезде в Англию он встретил в клубе ‘Перо и Чернила’ писательницу леди Викхэм, она пригласила его погостить в Скелдингс-Холл. Он сперва хотел отказаться. Доктор прописал ему полный покой, она же писала романы, и инстинкт самосохранения предостерегал его как издателя от продолжительного пребывания в ее доме, из опасения, что целые дни ему придется выслушивать ее произведения, предназначенные для напечатания в Америке. Но Скелдингс-Холл, старый замок времен Тюдоров, неотразим для не имеющих истории американцев. Мистер Поттер не устоял и согласился.
Ни разу он еще не раскаялся в этом, даже тогда, когда Клиффорд Гендл начал излагать ему свои взгляды на политическое положение страны. Вспоминая свою жизнь за последние полтора года, с беспрерывными телефонными звонками и навязчивыми авторами (по большей части женщинами), обвиняющими его в плохой рекламе их книг, он невольно думал, что попал в рай, и в этом раю была своя пери.
Как раз в эту минуту она приближалась к нему, миловидная, похожая на мальчика девушка, с красно-золотыми волосами, такая гибкая, что казалась сделанной из резины или китового уса.
— А, мистер Поттер!
Это была Роберта Викхэм, дочь хозяйки, вернувшаяся всего два дня назад с севера, где она гостила у подруги.
— Очень рад! — просиял мистер Поттер.
— Не вставайте. Что вы читаете? — и она схватила рукопись. — ‘Этика самоубийства’? Забавно!
Он добродушно улыбнулся.
— Конечно, чтение такой рукописи в солнечный день покажется вам странным. Но мы, бедные издатели, никогда не принадлежим себе. Даже во время отпуска нас не оставляют в покое. Мне прислали рукопись из Нью-Йорка.
— Я не склонна к самоубийству, — сказала Роберта, — но Клиффорд Гендл способен довести и меня до самоубийства.
— Вы его не любите?
— Терпеть не могу!
— Я тоже.
— И никто на свете, кроме мамы. Мама считает его замечательной личностью.
— Неужели?
— Правда.
— Так, так, — пробормотал мистер Поттер.
— Он член парламента, вы знаете?
— Знаю.
— И говорит, что может стать министром,
— Да, он мне намекал на это.
— Он невыносим!
— Именно!
— И напыщен!
— Совершенно верно! Недавно он говорил со мной, точно я депутация его выборщиков.
— До моего приезда он очень надоедал вам?
— Много. Но я старался его избегать.
— Не такой он человек, чтобы его можно было избежать.
— Да, знаете, что случилось два дня назад? Только никому не рассказывайте. Я вышел из курительной комнаты и услышал, что он идет ко мне навстречу. Тогда я, ха-ха, спрятался в шкаф!
— Очаровательно!
— Да, да. Но он открыл его и нашел меня. Это было ужасно.
— Он сказал вам что-нибудь?
— Ему нечего было сказать. Пожалуй, даже он усомнился в моей нормальности.
— Да, но… Тес, мама идет!
Тишину летнего полдня нарушило звучное контральто романистки, звавшей свою дочь.
Леди Викхэм стояла на лужайке.
— Где ты была, Роберта? Я тебя везде искала.
— Что-нибудь случилось, мама?
— Мистер Гендл хочет ехать в Хертфорд, ему нужно купить книги. Ты его отвезешь в своем автомобиле.
— О, мама!
На лице леди Викхэм появилось странное выражение. Если бы мистер Поттер был ее английским издателем, он знал бы, что это означает непреклонность.
— Роберта, — сказала она с угрожающим спокойствием, — я настаиваю на том, чтобы ты поехала с мистером Гендлом в Хертфорд.
— Но я хотела играть в теннис.
— Мистер Гендл гораздо лучшая компания для тебя, чем этот шалопай Крувт. Отправляйся и откажись от сегодняшней игры.
Роберта опустила голову.
‘Мать хочет выдать меня за него замуж’, — подумала она.
Наступила ночь.
Леди Викхэм в рабочем кабинете записывала свои гениальные мысли, которые подлежали переводу на все языки, до скандинавских включительно. Роберта куда-то скрылась.
Гендл накинул летнее пальто и пошел искать ее в парке.
А мистер Поттер сидел под ивой в лодке, на пруду, и мечтал, наслаждаясь звездной ночью.
Резкий, противный голос донесся до него с берега и вернул его к действительности. Узнав голос Гендла, мистер Поттер подпрыгнул, точно от укуса москита.
— Роберта, — говорил Гендл. Мистер Поттер замер. Сперва ему показалось, что Клиффорд Гендл один. Теперь он меньше всего желал, чтобы его присутствие было обнаружено. — Роберта, вы не можете не видеть моих чувств к вам. Конечно, вы знаете или догадываетесь, что я вас люблю.
Мистер Поттер был очень деликатным человеком и самым щепетильным из издателей. Поэтому, или по другой причине, волосы встали у него дыбом, челюсть отвисла, и он стал хлопать глазами, как кукла.
— Вы — счастье моей жизни, — говорил мистер Гендл. По телу мистера Поттера пробежала дрожь, и цепь, на которой была привязана к берегу лодка, издала треск, похожий на пулеметный.
— Там кто-нибудь есть? — спросил Гендл.
Бывают положения, в которых для издателей есть один исход. Мистер Поттер перегнулся через борт и соскользнул в воду.
— Кто там? — крикнул Гендл.
Мистер Поттер с трудом удержался от крика. Он и не предполагал, что вода такая холодная. Но он мужественно шел вброд к другому берегу. Он вспомнил, что, по словам леди Викхэм, пруд имеет не больше четырех футов глубины, но хозяйка забыла ему сказать, что в пруду есть ямы. В одну из них и попал мистер Поттер.
— Ой! — крикнул он.
Клиффорд Гендл был человек решительный. Он сразу же понял значение криха и плеска и бросился в плоскодонку, Роберта — за ним. Гендл схватил багор и крикнул: — Где вы?
— Уф! — булькнул, вынырнув, мистер Поттер.
— Я вижу его, — сказала Роберта, — чуть-чуть левее!
Поттер с отчаянием вцепился в шест и дернул. Гендл не устоял и шлепнулся в воду. Роберта поймала шест и стала тыкать им в воду. Клиффорд Гендл схватил мистера Поттера, мистер Поттер вцепился в Клиффорда Гендла. Роберта невольно припомнила киноленту ‘Бой аллигаторов’. Она подняла шест и ударила в копошащуюся в воде массу.
Клиффорд Гендл, получив удар в область желудка, выпустил Поттера, который, почувствовав под ногами дно, выбрался на берег и пустился бегом к дому.
Мистер Гендл взобрался в лодку и, отплевываясь, сказал:
— Он, наверное, сумасшедший. Другого объяснения быть не может. Я уже давно заметил, что он… ненормален. Однажды он спрятался от меня в шкаф.
— Разве вы ничего не знали о бедном мистере Поттере? — заговорила, силясь скрыть смех, Роберта..
— А что такое?
— У него мания преследования. А сегодня утром я застала его в саду за чтением ‘Этики самоубийства’.
— Надо что-нибудь сделать с ним! — забеспокоился Гендл.
— Что мы можем сделать? Во-первых, это нужно держать в тайне. При первом намеке он сбежит, и мама очень рассердится: он обещал издать ее роман в Америке.
— Я буду за ним наблюдать.
— Отлично!
Гендл пошел переодеваться, а Роберта подошла к матери, которая была сильно взволнована.
— Роберта!
— Что, мама?
— Что случилось? Недавно мистер Поттер пробежал мимо меня, мокрый до нитки. А сейчас пролетел мистер Гендл, оставляя мокрые следы! Что они там делали?
— Залезли в пруд и дрались, мама…
— В пруд… и дрались?! Что ты говоришь?
— Мистер Поттер бросился в пруд, спасаясь от мистера Гендла, а тот поймал его, схватил за горло и хотел утопить.
— Из-за чего они поссорились?
— Вы знаете, что мистер Гендл необузданный человек…
— Необузданный?
— Да, он может без причины наброситься на человека.
— Глупости!
— Не верьте, если не хотите. Мне все равно. Роберта вышла из кабинета и, поднявшись наверх, постучала к мистеру Поттеру.
— Слава Богу, вы живы! — сказала она. — Если бы не я, он вас утопил бы…
Поттер задрожал.
— Как утопил бы?
— Разве вы ничего о нем не знаете? — Роберта подняла брови. — Ведь вся его семья сумасшедшая.
— Что вы говорите?
— Да, многие аристократические семьи Англии страдают наследственным сумасшествием.
— Неужели вы хотите сказать, что Гендл…
— Ненормален. У него бывают припадки гнева.
— Кажется, я ему нравлюсь, — облегченно вздохнул Поттер. — Он только не дает мне покоя своей болтовней о политике.
— А вы никогда не зевали во время его рассуждений?
— А разве он это замечает?
— Тогда все понятно. Хорошенько закрывайте дверь на ночь, мистер Поттер!
— Это ужасно…
— Он спит в этом же коридоре.
— Но почему же он на свободе?
— Пока еще он никого не убил, но кто знает…
— А леди Викхэм знает об этом?
— Прошу вас, ничего не говорите ей! Она расстроится. Будьте только осторожны… Не оставайтесь с ним наедине и старайтесь его избегать.
— Непременно! — обещал Поттер.
В это время последний отпрыск сумасшедшего рода Гендлов переменил белье и надел халат. Ой не мог понять, что случилось.
Он вообще не любил издателей, его отношения с издательской фирмой ‘Проддер и Виггс’, выпустившей его книгу ‘Стой на посту!’ и продавшей всего только сорок три экземпляра, были не из приятных.
Уже ложась спать, он обнаружил под дверью записку Роберты: ‘Он может зарезаться бритвой’.
Гендл был человек действия. Может быть, еще не поздно? Через минуту он уже стучал в дверь комнаты Поттера.
— Кто там?
Клиффорд облегченно вздохнул: еще не поздно.
— Могу я войти?
— А кто это?
— Гендл.
— Что вам нужно?
— Не можете ли вы одолжить мне вашу бритву?
Ответа не последовало. Гендл постучал еще раз и попросил позволения войти.
За дверью послышался грохот. Что-то тяжелое вроде комода привалилось к двери.
— Мистер Поттер!
Молчание.
— Вы здесь, мистер Поттер?
Ни звука.
Гендл вернулся в свою комнату. Он понял, что должен обезоружить несчастного маньяка! Балкон соединял окна обеих комнат. Надо подождать, когда несчастный заснет, влезть к нему в комнату и отобрать бритву.
Гендл взглянул на часы: ровно двенадцать. В два часа можно идти. Гендл уселся и стал терпеливо ждать.
Мистер Поттер, как только услышал, что Гендл ушел, вытащил коробочку с пилюлями от нервов и проглотил одну. Однако заснул он не скоро.
Ровно в два часа Клиффорд Гендл появился на балконе. Он осторожно поднял ногу и просунул ее в окно. Но выполнению его плана помешало одно непредвиденное обстоятельство. Служанка вечером принесла кувшин с горячей водой и поставила его на полу под окном. Гендл опрокинул кувшин и, поскользнувшись, растянулся в луже.
Вспыхнул свет. Мистер Поттер, бледный, выкатив глаза, сидел на постели.
Он смотрел на Гендла. Гендл смотрел на него.
— Я хотел только посмотреть… — начал Гендл. Вместо ответа мистер Поттер издал звук, похожий на тот, который издает поперхнувшаяся рыбной костью кошка.
— Я хотел взять вашу бритву, — ласково продолжал Гендл. — А, вот она! — Гендл кинулся к туалетному столику.
Мистер Поттер соскочил с постели в поисках оружия. Ничего подходящего, кроме рукописи ‘Этика самоубийства’, которая могла бы служить хорошей хлопушкой для мух, но в настоящих обстоятельствах никуда не годилась. Прежде чем мистер Поттер сообразил, что делать, Гендл уже исчез с бритвой, пожелав ему на прощанье спокойной ночи.
Мистер Поттер закрыл окно, опустил гардины, привалил к окну умывальник, два стула и книжный шкаф. Затем он лег в постель, оставив свет непотушенным.
Первые лучи солнца и назойливое чириканье птиц разбудили мистера Поттера. Он встал и старался внушить себе, что видел дурной сон. Но две баррикады убедили его в реальности ночных кошмаров. И чем больше он обдумывал создавшееся положение, тем меньше оно ему нравилось.
К завтраку он вышел в довольно угнетенном настроении. В столовой он застал одну Роберту, которая ласково кивнула ему.
— Доброе утро, мистер Поттер! Я надеюсь, вы хорошо спали?
— Мисс Викхзм, — сказал он. — Этой ночью случилась страшная история.
— Вы хотите сказать, что мистер Гендл…
— Именно!
— О, мистер Поттер, неужели он…
— Покушался на мою жизнь. Только я лег спать, как он постучался ко мне в дверь и попросил у меня бритву…
— И вы дали ему бритву?
— Конечно, нет! Я забаррикадировал дверь…
— И очень хорошо сделали!
— А в два часа ночи он влез ко мне в окно!
— Какой ужас!
— Он похитил мою бритву, но почему-то не кинулся на меня, а только скорчил гримасу и вылез в окно. Наступила минута молчания.
— Не хотите ли яиц? — шепотом предложила гостю Роберта.
— Благодарю вас, — также шепотом ответил Поттер. — Я возьму лучше баранины.
— Я боюсь, — шепнула Роберта, — что вам придется уехать.
— Я тоже так думаю.
— Ясно, что Гендл вас невзлюбил.
— Да.
— Но вам следует уехать тайком, не прощаясь, а то этот безумец может броситься за вами в погоню! Вы напишите маме, что должны были уехать из-за него.
— Разумеется.
— Но не упоминайте о его безумии. Мама знает. Напишите только, что он хотел утопить вас в пруду, а потом забрался к вам в комнату и строил рожи. Она все поймет.
— Хорошо… Я…
— Тсс…
Вошел Клиффорд Гендл.
— Доброе утро, — сказала Роберта.
— Доброе утро, — отозвался он, занялся яйцом всмятку и, бросив взгляд через стол, увидел, что мистер Поттер сидит в мрачном и подавленном настроении.
Клиффорд проспал свои обычные восемь часов и чувствовал себя отлично.
— Чудесное утро, — сказал он.
— Да, — отозвался издатель.
— В такую погоду каждый должен чувствовать себя отлично.
— Пожалуй, — нерешительно подтвердил мистер Поттер.
— Кто, безрассудный, решится в такое чудное утро уйти из этого прекрасного мира в ничто?
— Джордж Филиберт, живущий в Криклвуде, АкацияРод, дом тридцать два, — прочла вслух Роберта, перелистывая газету.
— Что такое?
— В газете сообщается, что Джордж Филиберт присужден за покушение на самоубийство к тюремному заключению на две недели.
Гендл бросил быстрый взгляд на Роберту.
— Возможно, — сказал он, — что у него были на то серьезные и веские причины…
— Я никак не могу понять, — вмешался мистер Поттер, — почему принято считать самоубийство чем-то ненормальным? Автор одной интереснейшей книги ‘Этика самоубийства’, которую я собираюсь выпустить, указывает, что только народы-монотеисты рассматривают самоубийство как преступление.
— Да, но… — начал было Гендл.
— Автор доказывает, что для людской совести подчинение закону не обязательно и что в древности иначе смотрели на самоубийство: если самоубийца мог привести солидные и веские мотивы поступка, его оправдывали. И я не понимаю, почему общество считает себя вправе наказывать за покушение на самоубийство. Человек, не обладающий железными нервами… — заговорив о нервах, Поттер вспомнил, что еще не принимал сегодня своих пилюль.
— Да, но… — Гендл пристально смотрел на Поттера и вдруг с ужасом увидел, что он поднес к губам белый шарик. Легкое движение губ и адамова яблока показало, что пилюля проглочена.
— В самом деле, — заговорил Поттер, беря вторую пилюлю…
В этот момент мистер Гендл подпрыгнул, схватил горчичницу и бросил в мистера Поттера.
Леди Викхэм, величественно покачиваясь, сходила по лестнице. Она решила сегодня же после утреннего завтрака употребить все силы, чтобы вырвать у мистера Поттера формальное обещание издать ее романы в Америке.
Поэтому она вошла в столовую с благосклонной улыбкой и очень удивилась, не застав там никого, кроме дочери.
— Доброе утро, мама!
— Доброе утро. Мистер Поттер ухе кончил завтракать?
— Не знаю, кончил ли он завтракать, — ответила Роберта, — во всяком случае, ему было не до еды.
— Где он?
— Не знаю, мама.
— Когда он ушел?
— Только что.
— Почему же я его не встретила?
— Он выскочил в окно.
— В окно?! Почему в окно?
— Вероятно, потому, что мистер Гендл преграждал ему путь к двери.
— Где мистер Гендл?
— Не знаю, мама! Он тоже выскочил в окно. Потом оба побежали через лужайку. Мама, я много думала! Неужели вы думаете, что Клиффорд Гендл может оказать на меня такое благотворное влияние? Он, по-моему, несколько эксцентричен.
— Я не понимаю ни слова из того, что ты говоришь.
— Ну да, он эксцентричен! Мистер Поттер рассказывал мне, что сегодня в два часа ночи мистер Гендл влез в окно к мистеру Поттеру и корчил ему рожи. А сейчас…
— Корчил рожи мистеру Поттеру?!
— Да, мама! А сейчас мистер Поттер спокойно и мирно завтракал, а Клиффорд Гендл вдруг набросился на него с горчичницей. Мистер Поттер выпрыгнул в окно, Гендл — за ним, и они побежали через лужайку. Мне кажется, что мистер Поттер развил очень хорошую скорость для своих лет, но едва ли этот моцион среди завтрака может быть ему полезен.
Леди Викхэм в изнеможении опустилась в кресло.
— Неужели они оба сошли с ума?
— Я думаю, что мистер Гендл ненормален, это часто бывает с учеными. Я только вчера читала об одном американце, который блестяще окончил Гарвардский университет. Ему предсказывали ослепительную карьеру, а он вдруг укусил за ногу свою тетку и…
— Пойди и разыщи мистера Поттера! — воскликнула леди Викхэм. — Я должна с ним поговорить.
— Попробую. Но я думаю, что он уже уехал.
— Уехал?
— Он мне говорил, что уедет. Он не мог вынести преследований мистера Гендла.
Леди Викхэм сидела как пришибленная.
— Мама, — продолжала Роберта, — я хочу вам кое-что сказать. Вчера вечером Клиффорд Гендл сделал мне предложение. Я не успела дать ему ответ, потому что он бросился на мистера Поттера и пытался утопить его в пруду. Но если вы полагаете, что он будет хорошим мужем для меня, то я согласна ответить ему, что…
— Я запрещаю тебе всякие разговоры о замужестве с этим человеком!
— Хорошо, мама, — послушно сказала Роберта. — Передать вам ветчины, мама?
— Нет.
— Яйца всмятку?
— Нет.
— Может быть, мама, вы хотите, чтобы я пошла и намекнула мистеру Гендлу, что ему лучше уехать? Не думаю, чтобы его общество было вам приятно после всего, что случилось.
— Если этот человек осмелится только подойти ко мне, то я не знаю… Ступай и постарайся поскорее выпроводить его, и не напоминай мне о нем никогда!
— Отлично, мама! — радостно сказала Роберта.
Первое издание перевода: П. Д. Водхауз. Левша на обе ноги. — М.-Л.: Земля и Фабрика, 1928 г. (Библиотека сатиры и юмора).