С. Венгеров.
Н. К.
Михайловский Н. К, Венгеров Семен Афанасьевич, Год: 1913
Время на прочтение: 5 минут(ы)
Оригинал здесь: Русский биографический словарь.
Михайловский Николай Константинович — выдающийся публицист, социолог и критик. Родился 15 ноября 1842 г. в городе Мещовске Калужской губернии, в бедной дворянской семье. Учился в горном корпусе, где дошел до специальных классов. 18 лет от роду выступил на литературное поприще, в критическом отделе ‘Рассвета’, Кремнина. Сотрудничал в ‘Книжном Вестнике’, ‘Гласном Суде’, ‘Неделе’, ‘Невском Сборнике’, ‘Современном Обозрении’, перевел ‘Французскую демократию’ Прудона (Санкт-Петербург, 1867). Воспоминаниям об этой поре дебютов, когда он вел жизнь литературной богемы, Михайловский посвятил значительную часть своей книги ‘Литература и Жизнь’ и, в беллетристической форме, очерки: ‘Вперемежку’. С особенной теплотой вспоминает он о рано умершем, почти совершенно неизвестном, но очень даровитом ученом и писателе — Ножине , которому многим духовно обязан. С 1869 г. Михайловский становится постоянным и деятельнейшим сотрудником перешедших к Некрасову ‘Отечественных Записок’, а со смертью Некрасова (1877) — одним из трех редакторов журнала (с Салтыковым и Елисеевым ). В ‘Отечественных Записках’ 1869 — 84 годы помещены важнейшие социологические и критические статьи его: ‘Что такое прогресс’, ‘Теория Дарвина и общественная наука’, ‘Суздальцы и суздальская критика’, ‘Вольтер-человек и Вольтер-мыслитель’, ‘Орган, неделимое, целое’, ‘Что такое счастье’, ‘Борьба за индивидуальность’, ‘Вольница и подвижники’, ‘Герои и толпа’, ‘Десница и шуйца графа Л. Толстого’, ‘Жестокий талант’ и др. Кроме того, он ежемесячно вел отдел ‘Литературных и журнальных заметок’, иногда под заглавиями: ‘Записки Профана’, ‘Письма о правде и неправде’, ‘Письма к ученым людям’, ‘Письма к неучам’. После закрытия в 1884 г. ‘Отечественных Записок’ Михайловский несколько лет был сотрудником и членом редакции ‘Северного Вестника’, писал в ‘Русской Мысли’ (полемика с Л.З. Слонимским, ряд статей под заглавием ‘Литература и Жизнь’), а с начала 1890-х годов стоял во главе ‘Русского Богатства’, где вел ежемесячные литературные заметки под общим заглавием: ‘Литература и Жизнь’. Умер 27 января 1904 г. Первое собрание сочинений его вышло в 1879 г., 3-е, в 10 огромных томах, в 1909 — 13 годы, под редакцией Е.Е. Колосова. Литературная деятельность Михайловского выражает собой тот созидающий период новейшей истории русской передовой мысли, которым сменился боевой период ‘бури и натиска’, ниспровержения старых устоев общественного миросозерцания. В этом смысле Михайловский явился прямой реакцией против крайностей и ошибок Писарева , место которого он занял, как ‘первый критик’ и ‘властитель дум’ младшего поколения 60-х годов. Хронологически преемник Писарева, он по существу был продолжателем Чернышевского , а в своих социологических работах — Лаврова . Главная заслуга его в том, что он понял опасность, заключавшуюся в писаревской пропаганде утилитарного эгоизма, индивидуализма и ‘мыслящего реализма’, которые в своем логическом развитии приводили к игнорированию общественных интересов. Как в своих теоретических работах по социологии, так еще больше в литературно-критических статьях своих Михайловский снова выдвинул на первый план идеал служения обществу и самопожертвования для блага общего, а своим учением о роли личности побуждал начинать это служение немедленно. Михайловский — журналист по преимуществу, он стремился не столько к стройности и логическому совершенству, сколько к прямому воздействию на читателя. Вот почему чисто научные доводы против ‘субъективного метода’ не колеблют значения, которое в свое время имели социологические этюды Михайловского, как явление публицистическое. Протест Михайловского против органической теории Спенсера и его стремление показать, что в исторической жизни идеал, элемент желательного, имели огромное значение, создавая в читателях настроение, враждебное историческому фатализму и квиетизму. Поколение 70-х годов, глубоко проникнутое идеями альтруизма, выросло на статьях Михайловского и считало его в числе главных умственных вождей своих. — Значение, которое Михайловский приобрел после первых же социологических статей в ‘Отечественных Записках’, побудило редакцию передать ему роль ‘первого критика’, с самого начала 70-х годов он становится по преимуществу литературным обозревателем, лишь изредка давая этюды исключительно научного содержания. Обладая выдающейся эрудицией в науках философских и общественных и вместе с тем большой литературной проницательностью, хотя и не эстетического свойства, Михайловский создал особый род критики, который трудно подвести под установившиеся ее типы. Это — отклик на все, что волновало русское общество, как в сфере научной мысли, так и в сфере практической жизни и текущих литературных явлений. Сам Михайловский, с уверенностью человека, к которому никто не приложит такого эпитета, охотнее всего называет себя ‘профаном’, важнейшая часть его литературных заметок — ‘Записки Профана’. Этим самоопределением он хотел отделить себя от цеховой учености, которой нет дела до жизни, и которая стремится только к формальной истине. ‘Профан’, напротив того, интересуется только жизнью, ко всякому явлению подходить с вопросом: а что оно дает для уяснения смысла человеческой жизни, содействует ли достижению человеческого счастья? Насмешки Михайловского над цеховой ученостью дали повод обвинять его в осмеивании науки вообще, но на самом деле никто из русских писателей новейшего времени не содействовал в такой мере популяризации научного мышления, как Михайловский. Он вполне осуществил план Валериана Майкова , который видел в критике ‘единственное средство заманить публику в сети интереса науки’. Блестящий литературный талант Михайловского, едкость стиля и самая манера письма — перемешивать серьезность и глубину доказательств разными ‘полемическими красотами’, — все это вносит чрезвычайное оживление в самые абстрактные и ‘скучные’ сюжеты, средняя публика больше всего благодаря Михайловскому ознакомилась со всеми научно-философскими злобами дня последней трети XIX и первых годов ХХ века. Больше всего Михайловскому всегда уделял места вопросам выработки миросозерцания. Борьба с холодным самодовольством узкого позитивизма и его желанием освободить себя от ‘проклятых вопросов’, протест против воззрений Писарева на искусство (отношение Писарева к Пушкину Михайловский назвал вандализмом, столь же бессмысленным, как разрушение коммунарами Вандомской колонны), выяснение основ общественного альтруизма и вытекающих из них нравственных обязанностей, выяснение опасных сторон чрезмерного преклонения перед народом и одностороннего народничества, борьба с идеями графа Толстого о непротивлении злу, поскольку они благоприятствовали общественному индифферентизму, в 1890-х годах горячая, систематическая борьба с преувеличениями ‘экономического материализма’ и марксизма — таковы главные этапные пункты неустанной, из месяца в месяц, журнальной деятельности Михайловского. Отдельные литературные явления давали Михайловскому возможность высказать много оригинальных мыслей и создать несколько проницательнейших характеристик. ‘Кающийся дворянин’, тип которого выяснен Михайловским, давно стал крылатым словом, как и другое замечание Михайловского, что в 60-х годах в литературу и жизнь ‘пришел разночинец’. Определением ‘кающийся дворянин’ схвачена самая сущность освободительного движения 40-х и 60-х годов: страстное желание загладить свою историческую вину перед закрепощенным народом. Этого желания нет у западноевропейского демократизма, созданного классовой борьбой. Льва Толстого (статьи ‘Десница и шуйца графа Л. Толстого’ написаны в 1875 г.) Михайловский понял весьма рано, имея в своем распоряжении только педагогические статьи его, бывшие предметом ужаса для многих публицистов ‘либерального’ лагеря. Михайловский первый раскрыл те стороны духовной личности великого художника-мыслителя, которые стали очевидцами для всех только в 80-х и 90-х годах, после ряда произведений, совершенно ошеломивших прежних друзей Толстого своей кажущейся неожиданностью. Таким же критическим откровением была и статья Михайловского: ‘Жестокий талант’, выясняющая одну из характернейших сторон гения Достоевского . Великое мучительство Достоевский совмещает в себе с столь же великим просветлением, он в одно и то же время Ариман и Ормузд. Михайловский односторонне выдвинул только Аримана — но эти Аримановские черты выяснил с поразительной рельефностью, собрав их воедино в один яркий образ. ‘Жестокий талант’, по неожиданности и вместе с тем неотразимой убедительности выводов, может быть сопоставлен в нашей критической литературе только с ‘Темным царством’ Добролюбова, где тоже критический анализ перешел в чисто творческий синтез. — Обширную литературу о Михайловском см. у Мезьер ‘Русское Слово’, Владиславлева ‘Русские писатели’, Венгерова ‘Источники’, т. IV. Отдельные книги и брошюры, посвященные Михайловскому: Ранского (1901), Н. Бердяева (1901), Красносельского (1900), Гарденина-Чернова (1906), Е. Колосова (1912 — самая обширная работа о Михайловском). В 1901 г. по случаю 40-летнего юбилея Михайловского вышел посвященный ему сборник ‘На славном посту’ (2-е доп. изд., 1905).
Михайловский, как социолог, примыкает к русскому направлению позитивизма, характеризующемуся так называемым (не вполне правильно), субъективным методом. Первая большая работа Михайловского была посвящена проблеме прогресса (‘Что такое прогресс?’), разрешая которую, он доказывал необходимость оценивать развитие с точки зрения известного идеала, тогда как объективистические социологи смотрят на прогресс лишь как на безразличную эволюцию. В конце концов, идеал Михайловского — развитая личность. В целом ряде работ Михайловский подвергает весьма основательной критике социологическую теорию (Спенсера), отождествляющую общество с организмом и низводящую человеческую индивидуальность на степень простой клеточки социального организма (‘Орган, неделимое, общество’ и др.). Проблема человеческой личности в обществе вообще составляет весьма важный предмет социологических исследований Михайловского, все его сочувствие — на стороне индивидуального развития (‘Борьба за индивидуальность’). Вместе с этим Михайловский заинтересован вопросом об отношении между отдельной личностью и массой (‘Герои и толпа’, ‘Патологическая магия’), что приводит его к весьма важным выводам в области коллективной психологии. Особую категорию социологических взглядов Михайловского представляют собой те критические замечания, которые были вызваны приложением дарвинизма к социологии (‘Социология и дарвинизм’ и др.). В конце жизни Михайловский вел полемику с экономическим материализмом.
См. Н. Кареев ‘Михайловский, как социолог’ (‘Русские Ведомости’, 1900, N 318), его же ‘Памяти Михайловского, как социолога’ (‘Русское Богатство’, 1904), Н. Бердяев ‘Субъективизм и индивидуализм в общественной философии Михайловского’ (1912), П. Мокиевский ‘Михайловский и западная наука’ (‘Русское Богатство’, 1904), С. Ранский ‘Социология Михайловского’ (1901), С. Южаков ‘Социологическая доктрина Михайловского’ (в сборнике ‘На славном посту’, 1901). Более подробные указания в Х т. ‘Полного собрания сочинений Михайловского’ (1913).