I.
I.
II.
II.
М. К. Евсеева.
Русские писатели. 11—20 вв. Биографический словарь. Том 3. М., ‘Советская энциклопедия’, 1994
Мельгунов Н. А.: биографическая справка, Мельгунов Николай Александрович, Год: 1903
Время на прочтение: 17 минут(ы)
Мельгунов Николай Александрович — писатель (1804 — 1867). Учился в пансионе при Санкт-Петербургском педагогическом институте (1818 — 20), затем за границей. Служил в Московском архиве министерства иностранных дел. Напечатал множество романов, повестей, рассказов, критическо-историко-литературных и публицистических статей, подписанных большей частью псевдонимами: Н. Ливенский, Н. Л-ский и Л. Отдельно издал: ‘Рассказы о былом и небывалом’ (Москва, 1834), ‘История одной книги’ (Москва, 1839, относится к книге о русской литературе, изданной в Берлине Кёнигом, которому Мельгунов сообщил сведения о русских писателях), ‘Гулянье под Новинским’ (Москва, 1841), ‘И.В. Вернет’ (1847), ‘Письмо из-за границы’ (1860).
МЕЛЬГУНОВ Николай Александрович [1804, апрель, с. Петровское Ливен. у. Орлов, губ. — 4(16).2.1867, Москва, похоронен на Ваганьков. кладб.], публицист, прозаик, лит. и муз. критик, композитор. Из старинного дворян, рода. Единств, ребенок в обеспеченной семье (отец — отставной майор), М. был окружен деятельной заботой и любовью родителей. Получил серьезное дом. образование. В 1815 его привезли в Харьков, чтобы подготовить в ун-т. Впоследствии М. в мемуарном очерке ‘Иван Филиппович Вернет, швейцарский уроженец и русский писатель’ (‘Совр.’, 1847, No 2) тепло вспоминал три года в Харькове, своих наставников (в их числе Р. Т. Гонорского, В. Н. Каразина). В Харькове М. впервые выступил в печати — в ‘Укр. вест.’ (1818, ч. 9) был помещен его прозаич. пер. из А. Бернардена де Сен-Пьера ‘Приближение весны’. В 1818, переменив решение, родители отдали М. в Благородный пансион при Гл. пед. ин-те в Петербурге, его товарищами стали М. И. Глинка, С. А. Соболевский. Не закончив по болезни курса, М. уехал с отцом за границу (1820—23), где встречался, с В. К. Кюхельбекером, К. Н. Батюшковым.
По возвращении Мельгуновы поселились в Москве. М. познакомился с моек, литераторами, тесно сошелся с ‘любомудрами’. Вместе с С. П. Шевырёвым и В. П.
Титовым перевел ‘Об искусстве и художниках’ В. Г. Ваккенродера и Л. Тика (М., 1826). После сдачи при ун-те экзамена на получение аттестата М. поступил в Гл. архив Мин-ва иностр. дел актуариусом (1825), с 1829 переводчик, с 1833 пом. библиотекаря. Тит. советник (1832).
Дом М. — одно из средоточий культурной жизни Москвы 1820— 30-х гг. (в 1835 — мельгуновские ‘четверги’), где постоянно бывали И. В. и П. В. Киреевские, М. П. Погодин, А. И. Коше лев, А. С. Хомяков, H. M. Языков, устраивались муз. вечера, в разное время подолгу гостили Шевырёв, Н. Ф. Павлов, Глинка. Жившего у Мельгуновых в качестве компаньона Я. М. Неверова (1831—33) часто посещал Н. В. Станкевич (его восторженные отзывы об уме, доброте, честности, высоких чувствах и талантах М. см. в кн.: Переписка Н. В. Станкевича, с. 267, 295, 312, 319 и др.), в соавторстве с ним М. написал ‘отрывок из романтич. поэмы’ ‘Калмыцкий пленник’ (‘Молва’, 1832,16сент., подпись Z…Z…), пародирующий подражания А. С. Пушкину и Е. А. Баратынскому (см.: Жирмунский В. М., Байрон и Пушкин, Л., 1978, с. 253,255—56).
Близкий к редакции ‘Моск. вест.’, М. внимательно следит за ж-лом (в т. ч. настаивает на необходимости критич. разбора ‘Бориса Годунова’, чтобы показать читателям его ‘истинное достоинство’ — письмо Погодину, 1827, ГБЛ, ф. 231/Н, к. 46, No 37), а по нек-рым атрибуциям и сотрудничает (см. прим. М. А. Чернышева в кн.: Веневитинов Д. В., Стихотворения. Проза. М., 1980, с. 585—86, ср. указание Д. Д. Языкова на участие М. в ‘Драм, приб.’ к ‘Моск. вест.’, 1828, — ИВ, 1891, No 9, с. 660). M. одержим разнообразными планами, к-рые сменяют друг друга, б. ч. оставаясь не реализованными. Путешествуя в 1827 по южным губерниям, намеревается изучать Малороссию (Барсуков, II, 107), в 1831 работает над библ. сводом совр. ж-лов (письмо Д. Н. Свербееву — ЦГАЛИ, ф. 472, оп. 1, ЛЬ 69), собирается издавать ж. ‘Журналист’, предполагает открыть в Москве публичную б-ку, пожертвовав в ее основу личное собрание, в 1833 выступает инициатором издания альманаха силами кружка, в к-рый кроме самого M. входили Баратынский. И. Киреевский, Н. Языков. П. Я. Чаадаев и др. (собрания кружка описаны M. в письме к А. В. Веневитинову. 1830, — в кн.: Барсуков, III, 195—96). О склонности M. к прожектерству писал Погодин в 1831 Шевыреву, не советуя ‘вступать с ним ни в какие обязательные отношения’: у ‘прекрасного, предоброго’ M. ‘нет основательности… Нынешний год у него было таких мыльных пузырей двадцать’ (там же, с. 196).
Как прозаик М. дебютирует пов. ‘Кто же он?’ (‘Телескоп’, 1831, ч. 3, No 10—12). В сб. ‘Рассказы о былом и небывалом’ (ч. 1—2, М., 1834, положит. рец.: ‘Молва’, 1834, No 12, 14, О. И. Сенковский — БдЧ, 1834, т. 3, No 4, <,Н. А. Полевой>, — МТ, 1834, ч. 56) М. пытается ‘слить фантазию с действительной жизнью’ (ч. 1, с. IV), в ‘страшных’ романтич. повестях ‘Пророческий сон’, ‘Зимний вечер’, а также переизд. в сб-ке пов. ‘Кто же он?’ (все — ч. 1). отмеченной влиянием романа Ч. Р. Метьюрина ‘Мельмот-скиталец’, — иррациональное, мистическое получает реалистич. мотивацию, иногда окрашенную авторской иронией. Пов. ‘Да или нет?’ (ч. 2, глава опубл.: ‘Телескоп’, 1834, ч. 19), высоко ценившаяся в дружественном М. кругу, познакомила рус. читателей с процедурой европ. суда присяжных, показала его преимущества перед рос. закрытым судом. Критика отмечала правильность и изящество языка, занимательность сюжетов.
Оставив в 1834 службу, М. принял деятельнейшее участие в организации ж. ‘Моск. наблюдатель’ (см. его письма 1834—35: В. Ф. Одоевскому, А. Веневитинову — ЛН, т. 58, с. 546-^7, Барсуков, IV, 230—31, Погодину — ГБЛ, ф. 231/Н, к. 51, No 53), стал сотрудником ж-ла. Его ‘Музыкальная летопись’ (МН, 1835, ч. 1, кн. 1) написана ‘ловко, умно, живо, с знанием дела’ (Белинский, II, 163).
Одновременно М. помещает статьи о музыке в ‘Молве’ (1834) и ‘Телескопе’ (‘О музыкальных вечерах Г. Гебеля’ — 1835, ч. 25, No 2, по словам Станкевича, очерк написан ‘так умно и с такою душою’ — Переписка Н. В. Станкевича, с. 344). Предваряя премьеру оперы ‘Жизнь за царя’, М. в 1836 пишет и отсылает Глинке, рекомендуя использовать в рекламных целях, ст. ‘Глинка и его музыкальные сочинения’ (опубл.: PC, 1874, No 4), в к-рой предсказывает, что Глинка явится основателем рус. муз. школы. М. и позднее печатал муз.-критич. статьи (‘Берлиоз и его музыкальные произведения’ — МВед, 1847, 3 апр.), выступал в защиту нац. направления в рус. музыке, в к-ром видел самобытное выражение муз. чувства (‘заунывное, задумчивое и вместе грациозное’), ‘согласно с характером, духом народа’ (ст. ‘Русские музыкальные новости из-за границы’ — ‘Москв.’, 1844, No 10, с. 440).
Талантливый пианист, М. и сам сочинял, в т. ч. романсы на стихи Пушкина (‘Я помню чудное мгновенье’), Баратынского, А. А. Дельвига, Хомякова, Н. Языкова (сб. ‘Песни и романсы’, M., 1832). Позднее обратился к поэзии Ф. И. Тютчева (романс ‘Еще томлюсь тоской желаний’, M., ц. р. 1855, нравился П. Виардо — см.: Тургенев. Письма. XIII, кн. 2, с. 196), А. А. Фета, Я. П. Полонского, писал романсы на стихи Н. Ленау (ЦГАЛИ. л. ф., оп. 1. Л6 3).
Уехав весной 1835 лечиться в Германию, М. до конца жизни жил попеременно в России и в Европе. Длительные отлучки и постоянные перемещения, нек-рая изолированность от социально-культурных процессов в России, возможно, способствовали изв. ‘консервации’ его личности и эстетич. пристрастий, сложившихся к кон. 20-х — нач. 30-х гг., дальнейшая эволюция М. носила характер приспосабливания к новым веяниям.
В Германии М. общается с нем. писателями, философами, художниками (К. А. Фарнхаген фон Энзе в 1836 записал свои впечатления о М.: ‘Умный, незаурядный русский, очень русский, но такой, какими хотела бы их видеть Германия’ — цит. по кн.: ЛН, т. 97, кн. 2, с. 454), ищет встречи с ‘великанами ученого мира’ — Ф. Шеллингом, А. Гумбольдтом, а также католич. философом-мистиком Ф. фон Баадером. Для ‘Моск. наблюдателя’ пишет ‘Путевые очерки’ (1836, ч. 8, кн. 9— 10), близкие по композиции ‘Серапионовым братьям’ Э. Т. А. Гофмана: фантастич. истории в духе романтич. повестей, рассказываемые пассажирами парохода, связаны и обрамлены авт. наблюдениями и рассуждениями, пронизанными восхищением европ. цивилизацией.
В 1837 вышла книга нем. писателя и критика Г. Кёнига (1790— 1869) ‘Literarische Bilder aus Russland’ (‘Литературные картины России…’, Stuttgart und TЭbingen, на рус. яз. — ‘Очерки русской литературы’, СПб., 1862), выросшая из специальных бесед М. с Кёнигом о рус. словесности (в письме Неверову от 1837 М. сообщал, что, страдая заболеванием глаз, ‘затеял книгу о русской литературе и сымпровизировал ее, диктуя Кёнигу’ — в ст.: Ziеgengeist, 1988, S. 483). Явившаяся первой попыткой представить западному читателю общий обзор рус. лит-ры, ее истории и совр. состояния, книга имела большой успех в Германии (см.: Данилевский, с. 139—41), переведенная вскоре на франц., чеш., голл. языки, привлекла внимание европейцев к рус. культуре. Большой резонанс книга Кёнига — М. получила и в России: сообщая ‘систематическое и большею частию верное понятие о нашей литературе’ (<,В. П. Боткин>, — ОЗ, 1843, No 10, отд. VII, с. 53), ‘изумила… отчетливостью в исследовании и верностью обрисовки’ (Плетнев, II, 355—56, см. также: Барсуков, V, 163). Окрыленный успехом ‘Лит. картин…’ и озабоченный упущениями, допущенными Кёнигом (см. об этом в письме А. А. Краевскому, 1838, — в кн.: Отчет имп. Публичной б-ки за 1895 г., СПб., 1898, прил., с. 72), М. готовит 2-е изд., для к-рого пытается собрать замечания Н. И. Надеждина, П. Киреевского, Шевырёва (письмо Киреевскому, 1839, — ГБЛ, ф. 99, к. 9, No 2), П. А. Вяземского (в 1838 М. писал Краевскому: ‘Его литературные убеждения… так сходны с моими, что я заранее соглашаюсь на все его поправки и пополнения’ — в кн.: Кирпичников, т. 2, с. 179, Вяземский, очевидно, собирался переводить книгу Кёнига— М. на рус. яз.).
В ‘Лит. картинах…’ видны лит. вкусы и пристрастия М.: значит, место уделено Д. Веневитинову и рус. шеллингианцам, среди лучших поэтов назван Хомяков, дана панегирич. оценка Шевырёва как ведущего рус. критика и пр. (ср. предупреждение Плетнёва Я. К. Гроту, 1841: ‘не во всем слепо верьте Кёнигу. Этот москвич [М. — Ред.] высоко думает о своем приходе’ — Грот и Плетне в, I, 203, см. также: Белинский, XI, 261). Рус. лит-ра разделена на два периода: Ломоносовский (духовный) и Карамзинский (светский), Пушкин — новая эпоха во втором периоде так же, как Г. Р. Державин — в первом. Противопоставление истинной лит-ре лит. торговцев — Ф. В. Булгарина, Н. И. Греча, Сенковского и Полевого (с нек-рыми оговорками) — вызвало резкие отклики ‘Сев. пчелы’ (1838, 14 февр., <,Полевой>,, 14 окт., <,Булгарин>,), назвавшей ‘Лит. картины…’ пасквилем и клеветой, а поведение М. — неприличным, и ‘Сына отечества’ (1839, No 1, <,Полевой>,), заявившего, что книга передает ‘голоса литературных партий, а не настоящую картину русской литературы’. Булгарин просил цензуру запретить ‘Лит. картины…’, жаловался Л. В. Дубельту и А. X. Бенкендорфу (1839), что книга допущена в продажу в России и М., ‘суфлер Кёнига, невредим!’ [Лемке (2), с. 285].
После неск. бесплодных попыток (см. неопубл. ст. М. и Шевырёва — ГПБ, ф. 391, No 103) печатно ответить своим оппонентам М., по совету Краевского, пишет ‘Историю одной книги’ (М., 1839, брошюра рассылалась подписчикам ‘Отеч. зап.’ и ‘Лит. приб. к ‘Рус. инвалиду»), в к-рой, сохраняя корректность тона, рассказывает о сотрудничестве с Кёнигом (намеренно умаляя свою роль) и заключает, что ‘резкими, несправедливыми и неприличными суждениями… руководствовало лишь раздраженное самолюбие людей, боящихся, как бы справедливая оценка их литературной деятельности перед лицом Европы не сокрушила шаткой и незаслуженной их известности’ (с. 31). Кампанию против М. продолжил Греч брошюрой ‘Н. KЖnigs ‘Literarische Bilder aus Russland’ in ihrem wahren Lichte’ (»Литературные картины России’ Г. Кёнига в их подлинном свете’, В., 1840), где сделал намеки на полит, неблагонадежность М. и Кёнига, написавших книгу в духе ‘Молодой Германии’ (группа писателей, социальная публицистика к-рых в 1835 была запрещена нем. правительством). Брошюра Греча не без оснований была расценена авторами ‘Лит. картин…’ как ‘печатный донос’ (письмо М. — Шевырёву, 1840, — в кн.: Кирпичников, т. 2, с. 185, ст. Кёнига ‘N. Gretsch und die russische Literatur in Deutschland’ — ‘H. Греч и русская литература в Германии’, Hanau, 1840), не имевший, однако, последствий.
В 1838—39 М. сотрудничает в ‘Отеч. зап.’ и ‘Лит. приб. к ‘Рус. инвалиду». ‘Путевые заметки’ М. — ‘Празднества в Майнце…’ (ЛПРИ, 1838, No 8—11), ‘Эдуард Ганс’ (там же, 1839, кн. 2, No 1), ‘Шеллинг’ (ОЗ, 1839, No 5, на нем. яз. — ‘Europa’, 1839, Bd 4), ‘Барон Александр Гумбольдт’ (ОЗ, 1839, No 11) — отличают живость повествования, остроумие и наблюдательность, искусное переплетение серьезных рассуждений занимательными анекдотами. В критич. ст. ‘Журнальные выдержки’ (ЛПРИ, 1839, кн. 1, No 18—21) М. ратует за самостоятельный путь развития рус. лит-ры, отмечает перевес ‘лит. промышленников’ над ‘истинными литераторами’ (Вяземский, Баратынский, Хомяков, Н. Языков, Н. В. Гоголь, Павлов), к-рых упрекает за ‘неизвинительную апатию’, противопоставляя им единств, энергичного литератора — Пушкина, соединявшего ‘с высоким саном поэта… и почетное звание литератора, к-рого перо, выделывая, как легкий резец, изящные формы из мрамора русского языка, вместе и палашом паладина обрушивалось на головы незваных наездников’ (No 20, с. 435).
В 1839 — 1-й пол. 1840-х гг. М. в осн. живет за границей (Германия, Австрия, Италия, Франция), где постоянно встречается с соотечественниками (ср. в письме Шевырёву из Германии, окт. 1844, накануне женитьбы: ‘Под моим обыском свадебным подписались Жуковский и Гоголь, заходящее и восходящее солнце русской словесности’ — Кирпичников, т. 2, с. 199). Сотрудничает в нем. газетах (переводы из совр. рус. писателей, в т. ч. ‘Записки сумасшедшего’ Гоголя, и статьи). В наиб, значительной — ‘Die russische Literatur und ihre gegenwДrtigen Richtungen’ (‘Рус. лит-ра в ее нынешних направлениях’ — ‘BlДt-ter fЭr literarische Unterhaltung’, 1840, No 122—25, 176—79, б. п.) — M. связывает развитие новейшей рус. лит-ры с общеевроп. тенденциями, выделяет самобытный талант Гоголя и прозу М. Ю. Лермонтова, ж. ‘Отеч. зап.’ называет ‘органом всего благородного и талантливого в текущей литературе’.
Привлеченный к участию в ‘Москвитянине’ еще в пору замысла издания (см. письмо Шевырёву, 1837, — ГПБ, ф. 850, No 370, л. 59), М. в 1844 46 много печатается в ж-ле под псевд. Н. Ливенский (после истории с кн. Кёнига редко подписывался своим именем). Отрывок из ром. ‘Тьма и свет’ (1844, No 6), повести ‘Живая и мертвая вода’ (1844, No 1, ее отметил И. Аксаков — см. в кн.: Аксаков И. С, Письма к родным, М., 1988, с. 53), ‘Систематик’ (1844, No 3), ‘Свидетель’ (1845, No 10), написанные в 1830-е гг., отмечены искусственностью сюжетных построений и нек-рой затянутостью повествования. В ст. ‘Письмо из Парижа’ (1845, No 5/6) М. обосновывает свою приверженность постепенным реформам как единств, пути, приводящему к ‘результатам прочным, миротворным… согласным с вечными законами правоты’ (с. 41), исключает возможность применения насилия. В. Г. Белинский выделил ‘Письмо…’ как редкое явление ‘по мысли, духу, направлению, благородному тону, беспристрастию и мастерству изложения’ (IX, 402).
С сер. 1840-х гт. М. сближается с А. И. Герценом, Е. Ф. Коршем, Т. Н. Грановским и др. Одновременно все резче обозначаются его расхождения во взглядах со славянофилами. М. собирается написать пространный труд, в к-ром предполагает выстроить свою концепцию, но вместо этого ограничивается изложением своих идей в дружеской переписке. Рационалистически понимая христианство как проявление человеческого духа (видимо, под влиянием Л. Фейербаха), М. приветствует протестантизм как необходимый этап освобождения человека, уравнения его с Богом и предрекает наступление ‘высшего’ периода — равноправного и свободного союза человека с Богом (письмо Шевырёву, 1843, — в кн.: Кирпичников, т. 2, с. 193—95). Славянофилов М. называет алхимиками, безуспешно ищущими золота в рус. истории, признавая за ними заслугу пробуждения в русских жажды самопознания (письмо Шевырёву, б. д., — там же, с. 202—03). Славянофильство и западничество, по мысли М., есть крайности, к-рые следует рассматривать как ‘ступеньки к синтезу’. Так, славянофильство необходимо, чтобы уравнять ‘склонение весов русских к иностранному’. Гармонич. равновесие же установится тогда, когда явится ‘третья, высшая партия, которая признает… рав-нородство обоих направлений, которая неоспоримо докажет, что Россия есть Россия, но вместе и часть Европы, что мы должны… идти с нею дружно …опираясь твердо и сознанно на свою народную основу’ (письма Погодину, 1844, 1847, — в кн.: Барсуков. VII, 388, IX, 40-41).
Свою теорию синтеза идей ‘западных’ и ‘восточных’ М. собирался развить в романе (по-видимому, неосуществленном, хотя М. и писал его много лет) и пытался претворить в 1846—47 в статьях на разл. темы, помещаемых им в ‘Отеч. зап.’ и ‘Современнике’. Народное и общечеловеческое он рассматривает как ‘два идеальные полюса, под непрерывным и неизбежным действием которых образуется живая, реальная личность человека’ (‘Народная одежда и европейская мода’ — ‘Совр.’, 1847, No 4, отд. IV, с. 84). Задача личности — войти ‘в соглашение… и с своим народом и с своим веком’ [‘Об искусстве жить. (Посвящается Юноше)’ — ОЗ, 1846, No 4, отд. VIII, с. 127]. Не признавая традиционной антитезы Москвы и Петербурга как олицетворений нар. и европ. жизни, М. называет Москву столицей ‘умственной и духовной деятельности’ и заключает, что ‘там, где пульс русской жизни бьется всего сильнее, и европейское начало сознается и развивается всего могущественнее’, приводя в качестве примера москвича H. M. Карамзина (‘Несколько слов о Москве и Петербурге’ — ‘Совр.’, 1847, No 4, отд. И, с. 64, 66).
Статьи М. в ‘Современнике’ выделил Герцен, отметив ‘их очень живой предмет и стремление перенести в печать творящееся около’ (Герцен, XXIII, 28—29). Однако скоро редакцию начала тяготить промежуточная, ‘внепартийная’ позиция М.: ‘умный и образованный… он не в состоянии усвоить себе никакого резко определенного, характеристического образа мыслей. Он примиритель, московский Одоевский’, а потому и статьи его, в к-рых ‘все умно, дельно, современно, по большей части справедливо’, — ‘бесцветны, ни то ни се’ (Белинский, XII, 35^—54). Неудачной была попытка М. вести в ж-ле моек, фельетон — не владея жанром, он писал излишне основательно и длинно, что явилось предметом насмешек (см. об этом: Некрасов, X, 70). Редакция сокращала статьи M., a затем снизила оплату. Сотрудничество М. в ‘Совр’. оборвалось на No5, где был напечатан его ‘Ответ г. Шевырёву’, завершивший полемику о благотворительности в ‘Моск. вед.’ (1847, 15, 18, 20 февр.), М. утверждал, что благотворительность унизительна, отрицал ее благотворное влияние на душу благотворителя и противопоставлял ей ‘систему взаимного застрахования’.
Одновременно М. расходится и с ‘Москвитянином’. В последней опубликованной там статье — ‘Несколько слов по поводу статьи ‘О мнениях ‘Современника’ исторических и литературных» (1847, No 3) — М. полемизирует с Ю. Ф. Самариным: утверждает существование универсального закона развития для всех народов, предполагающего соединение личного и общинного начал, призывает славянофилов в своих построениях отправляться от потребностей настоящего, а не абстрагировать отжившее, в частности признать закономерность и необратимость Петровских реформ. Шевырёв и М. А. Максимович пеняли Погодину за помещение в ‘Москвитянине’ статьи М., противной направлению ж-ла.
Несмотря на нек-рую декларативность стремления быть ‘над крайностями’ (связанный на протяжении всей жизни узами дружбы с Погодиным, Шевырёвым, мн. славянофилами, в своих воззрениях М. склонялся к западничеству), а также утопизм идеи создания ‘третьей’ партии, позиция М. сыграла позитивную лит.-психол. роль: сохраняя парт, ‘незакрепленность’ и проявляя высокие душевные свойства (по словам Погодина, М. был человек ‘в высокой степени честный, благородный. .. Добродушный, он никогда, кажется, ни на кого не сердился, никогда не жаловался, не осуждал никого’ — ГБЛ, ф. 231/1, к. 23, No 62, л. 3), М. в течение неск. лет выступал посредником и связующим звеном между ‘восточными’ и ‘западными’, привнося в их противостояние дух доброжелательства и взаимоуважительности (см., напр., переписку с Погодиным).
Вынужденный после смерти отца (1847) заниматься своими имениями, М. старается ‘быть и в деревне, чем был в городе: Европейским Русским’ (письмо Погодину, 1847, — в кн.: Барсуков, IX, 40). Но не имея склонностей к хозяйству и не желая владеть крепостными, он вскоре продает имения и едет за границу. В 1850—52 М. близок с Герценом, входит в узкий круг посвященных в его семейные трагедии, письма М. ‘утешительны’, служат Герцену ‘отрадой и отдыхом’ (Герцен, XXIV, 271).
В связи с арестом Павлова, давнего друга М., в поле зрения властей попали письма М. к нему (в числе прочего М. писал: ‘не должно быть ни церкви, ни государства, а только живой народ… Мне дорого не отвлеченное понятие, а живой человек…’ — ЛН, т. 62, с. 312). Было решено вызвать М. из-за границы и отправить в отдаленную губернию под строжайший надзор. Быстрая явка М. (дек. 1853) была вменена ему в заслугу, и ссылку заменили секретным надзором (ЦГАОР, ф. 109, оп. 221, д. 136, л. 38 об. — 42, 44 об., д. 137, л. 49—50 об., оп. 223, д. 18, л. 76 об.— 77).
В 1854—56 М. сблизился с К. Д. Кавелиным и Б. Н. Чичериным, принимал участие в распространении рукописной либеральной лит-ры. В предреформенную эпоху развернулся публицистич. талант М., сочетавший независимость мышления, основывающуюся на неизменной уверенности в разумном и гуманном устройстве мира, яркую образность (особенно часто М. прибегал к муз. метафорам), легкость изложения и полемич. настойчивость. Способность органично ассимилировать идеи времени в сер. 1850-х гг. выразилась в приятии умеренно-оппозиционного либерализма. Приобрели известность три статьи М., ходившие в списках, а затем напечатанные Герценом в сб. ‘Голоса из России’: ‘Мысли вслух об истекшем тридцатилетии России’ (кн. 1, 1856), ‘Приятельский разговор’ (кн. 2, 1856), ‘Россия в войне и в мире’ (кн. 4, 1857). Концепция М. содержала наметки гл. бурж. реформ в области гос. управления (в т. ч. отмена крепостного права, уничтожение бюрократич. системы), экономики, армии. М. считал плодотворным сотрудничество образованного меньшинства с пр-вом Александра II, предлагал отказаться от веры в ‘конституционный формализм’ и ‘ввериться личной гарантии царского ума, совести и горьких опытов’, ратовал за введение демокр. свобод (прежде всего гласности), амнистию декабристов и др. полит, ссыльных. Написанные ‘умно, последовательно, живо’ статьи на полит, темы и были, по мнению Чичерина, настоящим призванием М. (Чичерин, с. 171).
Уехав в 1856 в Париж, М. сотрудничал в герценовских изданиях, собирал для них информацию, пересылал в Лондон рукописи из России (на адрес М. шли корреспонденции для Герцена). Перевел с франц. ‘Взгляд на тайное общество в России’ (ПЗ, кн. 5, 1859) и ‘Письма из Сибири’ (ПЗ, кн. 6, 1860) М. С. Лунина.
Возможно, М. принадлежат и нек-рые статьи: ‘Права русского народа’ (ПЗ, кн. 3, 1857, см.: Эйдельман, 1966, с. 55), ‘Русские в Париже в 1858 г.’ (‘Колокол’, 1858, 15 марта, см.: ЛН, т. 62, с. 320—21, авторство М. оспаривается в кн.: Дудзинская Е. А., Славянофилы в обществ, борьбе, М., 1983, с. 140), ‘О положении евреев в России’ (‘Колокол’, 1859, 1 марта, см.: Герцен, XXVI, 447).
В Париже М. общается с И. С. Тургеневым, к-рый хотя и отмечает постоянно чудаковатость М., но полон сочувств. внимания к его ‘тонкой, изящной и чистой натуре’ (Тургенев. Письма, III, 26). Встречаясь весной 1857 с И. Аксаковым, М. с новым энтузиазмом ищет союза со славянофилами, считает, что в эпоху ‘великих вопросов’, требующих ‘практического разрешения, споры об отвлеченных принципах’ должны уступить место совместной борьбе за освобождение крестьян, свободу слова и пр., в к-рой сторонники реформ составят единую ‘партию честных людей’ (письмо Герцену, 1857 —ЛН, т. 62, с. 358).
Доведенный до края отсутствием денег (все свое состояние М. вложил в суконную фабрику Н. Ф. и К. К. Павловых, но с 1853 перестал получать проценты и до конца жизни не смог добиться возвращения долга), М. пытается зарабатывать лит. трудом: пишет для Краевского ‘предлиннейший’ роман (не опубл.), помещает в ‘Отеч. зап.’ (1859) ряд статей: ‘Туристы вообще, и особенно русские’ (No 3), ‘Голос русского в европейской распре’ (No 6), ‘Народности в истории’ (No 9), ‘Заметки русского в Париже’ (No 9—11). М. подробно анализирует полит, ситуацию в Европе, большое внимание уделяет проблеме сосуществования народов: путь решения нац. конфликтов видит в том, чтобы дать народностям свободу и они ‘сумеют сойтись в родственные группы’ (No 9, отд. I, с. 192). М. дает блестящие очерки нац. характеров французов, англичан, русских (последние ‘должны поучиться уважению… к гражданским обязанностям, переделать свои понятия о законности, о правдивости в суде, о честности в торговле, о порядке в жизни, о точности при исполнении обязательств, стараться отвыкнуть от заклятых наших врагов: авось, небось и кое-как’ — No 3, отд. VI, с. 10—11) и др. М. занимают и вопросы земельной собственности — в России, по его мнению, на смену крест, общине придет личная наследств, собственность, к-рая представляется ему более совершенной.
Вернувшись в Россию, М. в 1860—62 постоянно печатается в газ. Павлова ‘Наше время’, с успехом к-рой он связывает надежду на возвращение Павловым долга. В статьях и заметках М. находят отражение и новости моек, жизни, и наиб, важные вопросы обществ, жизни, гос. политики. М. восторженно приветствует крест, реформу 1861, к-рую рассматривает в социально-этич. категориях, — ожидает, что народ, в к-ром чувство законности восторжествует над имеющейся нравств. порчей, и помещики, избавившиеся от созерцания произвола и насилия, через год-два ‘расцветут душой’ (‘О нравственных последствиях отмены крепостной зависимости…’ — 1861, 21 июня). Вместе с С. Т. Славу тинским М. составляет и издает под своим именем брошюру, популяризирующую реформу, — ‘Извлечение из Положений о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости…’ (М., 1861). Убежденный сторонник постепенности, М. выступает за осторожное ослабление ценз, запретов (‘По поводу последних распоряжений о цензуре’ — ‘Наше время’, 1862, 18 марта, ‘В пояснение недоразумений между ‘Современной летописью’ и мной по вопросу о цензуре’ — 29 марта, см. также письмо М. Н. Каткову, <,1862>,, — ГБЛ, ф. 120, к. 6, No 49). Поддерживает правительств, политику в отношении Польши, считая, что ее сохранение в составе России отвечает и рос, и польск. интересам (‘Польский вопрос’ — 1862, 27 февр.). Одобряет расширение прав рос. евреев как свидетельство торжества обществ, справедливости (в ст. ‘Евреи в России’, 1862, 27 и 28 апр., полемизирует с газ. ‘День’). В ряде статей М. выступает апологетом бурж. преобразований России по европ. образцу: ‘Первый шаг на берег родины’ (1860, 24 июля), ‘То be or not to be’ (1860, 31 июля, о необходимости отмены телесных наказаний), ‘Фантазии’ (1860, 2 окт.) и мн. др.
Несмотря на формальную непричастность к изданию ‘Нашего времени’, М. был вынужден порой брать на себя разрешение конфликтов, возникающих вокруг газеты, не всегда сохранявшей корректность тона (см., напр., письма Ф. В. Чижову. дек. 1862, в к-рых он пытается примирить Павлова и И. Аксакова, газетная перепалка к-рых вышла за рамки полемики, — ГБЛ, ф. 332, к. 40, No 13).
Одновременно М. продолжает сотрудничать у Краевского. В ‘С-Петерб. вед.’ помещает цикл из 12 статей ‘Письма с дороги’ (1861, 18 июля — … 4 окт.), посвященный проведению крест, реформы в Рязан. губ.
Радостное принятие реформ и одновременно трезвая критич. оценка крестьянства в ‘Письмах…’ М. вызвали резкие отклики Герцена (XXVII, 184, 201, см. также ст. Н. П. Огарёва?) в ‘Колоколе’. 1861, 1 нояб.), чем усугубилось наметившееся в кон. 1850-х гг. расхождение М. с Герценом (см. письмо Чичерину, 1860, где в числе прочего М. писал, что считал ‘Колокол’ ‘вечевым, а не церковным’, а теперь видит, что ‘он сзывает не на совещание, а на проповедь’ — ГБЛ, ф. 334, к. 2, No 28).
В 1863—64 М. присылает из Германии для газ. ‘Голос’ полит, корреспонденции (печатались за подписью: М.) и небольшие статьи, очерки (в т. ч. ‘Жизнь на прирейнских водах’ — 1863, 18 сент.), униженно выпрашивает у Краевского деньги (подписывается в письмах ‘ваш батрак’). Вернувшись в последний раз в Россию летом 1865, последние месяцы своей жизни М., почти ослепший и лишившийся из-за ‘ревматизмов’ движения, живет в одиночестве и нищете, поддерживаемый лишь участием друзей — А. И. Кошелева, Погодина, Одоевского.
Незаурядная личность М. парадоксально сочетала европ. образованность, рационалистич. склад ума со склонностью к созерцательности и лености, не позволившими в полной мере реализоваться высоким интеллектуальным и творч. потенциям М., обрести тот лит. и культурный авторитет, к-рый соответствовал бы его высоким (и часто раздраженным) амбициям. Однако сохраняемая им на протяжении всей жизни верность лит. интересам, а также многолетние дружеские связи со многими крупными писателями обусловили причастность М. (прямую или косвенную) к важнейшим событиям рус. культуры, сделали его одной из значит, фигур лит. жизни России 2-й трети 19 в.
Др. произв.: ‘Гулянье под Новинским’ (М., 1841, рец. <,П. Н. Кудрявцева>, — ОЗ, 1841, No 7).
Изд.: Гулянье под Новинским (в сокращении). — В кн.: Очерки моск. жизни, М., 1962, Калмыцкий пленник. — В сб.: Рус. романтич. поэма, М., 1985, Кто же он? — В сб.: Рус. романтич. новелла, М., 1989, [статьи] — В сб. ‘Голоса из России’, т. 1—3, М., 1974—75. Письма А. И. Герцену (публ. и вступ. ст. H. H. Захарьина) — ЛН, т. 62.
Лит.: Барсуков, Греч и Плетнев, Батюшков, Белинский, Герцен, Тургенев, Панаев, Кюхельбекер (все — ук.), Кирпичников А. И., Между славянофилами и западниками. Н. А. Мельгунов. — В его кн.: Очерки по истории новой рус. лит-ры (Пушкинский период), т. 2, М., 1903, его же, Суд присяжных в рус. лит-ре тридцатых годов. — Там же, т. 1, Переписка Н. В. Станкевича, М., 1914 (ук.), Бродский Н., Я. М. Неверов и его автобиография. — ‘Вест, воспитания’, 1915. Меб, с. 114—16, 120—21, 127, Чичерин Б. Н., Восп. Москва сороковых годов, М., 1929, с. 168—71, Алексеев М. П., Пушкин на Западе. — В сб.: Пушкин. Временник, т. 3, М.—Л., 1937, с. 125—28, Тургенев А. И., Хроника русского. Дневники (1825—26 гг.), М.—Л., 1964 (ук.), Эйдельман Н. Я., Тайные корреспонденты ‘Полярной звезды’, М., 1966 (ук.), его же, Начало издания ‘Колокола’ и его первые корреспонденты. — В сб.: Рев. ситуация в России в 1859—1861 гг., [т. 5]. М., 1970, Данилевский Р. Ю., ‘Молодая Германия’ и рус. лит-ра. Л., 1969 (ук.), Кулешов В. И., Лит. связи России и Зап. Европы в XIX в. (первая пол.), 2-е изд., М., 1977 (ук.), Бернандт Г р., Н. А. Мельгунов. — В его кн.: Статьи и очерки, М., 1978, Глинка М. И., Записки, М., 1988 (ук.), Переписка Н. В. Гоголя, т. 1—2, М., 1988 (ук.), Осповат А. Л., Тютчев и статья М. о Шеллинге. — ЛН, т. 97, кв. 2, М., 1989, Рейтблат А. И., Записка Ф. В. Булгарина и Н. И. Греча о ‘Сев. пчеле’. — В кн.: Шестые Тыняновские чтения. Тезисы…, Рига. — М., 1992, с. 74, 75, 78, ЛН, т. 41—42, с. 598—99, т. 58, 61—64, 97 (2), Ziegengeist G., Vamhagen von Ense als Vermittler… — ‘Zeitschrift fur Slawistik’, 1988, Bd 33, No 4, eго же, Aus Heinrich Koehig ungedruckter Korrespondenz… — там же, 1989, Bd 34, N 1. Некролог: ‘Голос’, 1867, 21 марта (в разд. ‘Моск. жизнь’). Венгеров. Источ., Сл. ОЛРС, КЛЭ, Лерм. энц., Муз. энц., Иерейский, ИДРДВ, Муратова (1, ук.), Писатели Орл. края. Биобибл. сл. под ред. К. Д. Муратовой и Г. М. Шевелевой, Орел, 1981, Смирнов-Сокольский, Иванов, Масанов.
Архивы: ЦГАЛИ, ф. 2815, ф. 195, оп. 1, No 2295 (письма П. А. Вяземскому), ф. 236, оп. 1, No 93 (письмо И. В. Киреевскому), ф. 2705, оп. 1, No 50 (письмо Н. И. Тургеневу, 1846), ГБЛ, ф. 231/Н, к. 47, No 62, к. 49, No 50, к. 51, No 53, к. 52, No 109, к. 20, No 85—89 (более 100 писем М. П. Погодину, 1828—65), ф. 285, к. 1, No 28 (письмо С. М. Соловьёву, 1845), ф. 99, к. 9, No 1 (письма А. П. Елагиной), ГИМ, ф. 372, оп. 1, No 9 (письма Я. М. Неверову, 1833—55), ГПБ, ф. 391, No 527 (письма А. А. Краевскому, 1847—65), ф. 539, оп. 2, No 758 (письма В. Ф. Одоевскому, 1827—59), ф. 850, No 370, 371 (более 200 писем С. П. Шевырёву), No 772 (письма А. И. Кошелеву, 1860), No 775 (письма А. С. Хомякову, 1860), ф. 865, No 134 (письма К. А. Фарнхагену фон Энзе, 1837—42), ИРЛИ, ф. 348, оп. 1, No 28 (письма H. M. Языкову), ЦГАДА, ф. 180, оп. 1, Канцелярия МГАМИД, д. 101, 105-а, 108—110 (биогр. мат-лы, в т. ч. п. с. 1825 г.) [справка С. Р. Долговой].