Мастеровщина, Слепцов Василий Алексеевич, Год: 1866

Драматургия
Время на прочтение: 17 минут(ы)
Скачать в PDF

Василий Алексеевич Слепцов.

I.
Сцены в полиции.

(Пролог к неоконченной драме ‘Мастеровщина’, житейским сценам в комедии в 4-ёх действиях).

Действующие лица:

Петров Ефим, мещанин.
Егор Иванович, дежурный.
Прохоров, вестовой.
Соболев, портной.
Арестант.
Конвойный солдат.
Рассыльный из управы благочиния.
Пьяный.
Извозчик.
Старуха.
Будочник ( городской страж).
Мальчик.
Мужики, бабы и девка.

Дежурная комната в частном доме, стены выкрашены жёлтой краской, прямо против зрителя дверь, направо дырявый, провалившийся диван, перед диваном стол, на котором разбросаны бумаги, налево у стены скамья, на которой стоит сундук и лежат разные отобранные вещи, как-то: полушубок, шина от колеса, связка сухих грибов, сапоги, какой-то узел, здесь же стоит поднос с чайным прибором из трактира и косушка водки. Стены облуплены и заплёваны, в углу — закопчённая железная печь. На диване сидит вестовой. Здесь же прохаживается и разминает озябшие ноги рассыльный из управы благочиния.

Рассыльный ( прохаживаясь). Ах, долго! Где он там у вас, дежурный-то?
Вестовой. В канцелярию пошёл, сейчас придёт.
Рассыльный. Долго, долго!
Вестовой. Посидите, погрейтесь.
Рассыльный. Что сидеть! Мне ещё в три места бежать!
Вестовой ( зевая). Поспеете.
Рассыльный. Да, утром-то, шутка, братец мой, вёрст десять обегаешь, да всё с успехом, всё поспеваешь.
Вестовой. По привычке…
Рассыльный. Оно конечно… Который человек возьмёт привычку ходить, тому сидеть хуже.
Вестовой. Хуже. Это ваша правда.
Рассыльный. Это всё по человеку — как кому: другой не может, а другому — ничего.
Вестовой. Другому ничего. Это так.
Рассыльный. Я по себе знаю: да я теперь ни за что на свете не соглашусь вот эдак, как вы. Мне не усидеть ни за что.
Вестовой. Да, без привычки трудно.
Рассыльный. То-то и есть. А главная вещь вот — сапоги, пуще всего, что бы крепкие.
Вестовой. Это действительно. Вам нельзя, потому что всё в ходьбе.
Рассыльный. Всё в ней… Никак невозможно. Вот они! Дай, не дай — полтора целковых, как хочешь.
Вестовой ( качая головой). Да…

Входит дежурный с бумагой в руке и садится за стол. Вестовой отходит к печке.

Дежурный ( рассыльному) Это что?
Рассыльный ( подаёт пакет). Из управы благочиния, ваше благородие.
Дежурный ( берёт пакет и расписывается в книге. Вестовому). Прохоров!
Вестовой. Чего изволите, ваше благородие?
Дежурный. Что, вчерашняя женщина не приходила?
Вестовой. Никак нет.
Дежурный. Когда придёт, пошлёшь её сюда. ( Отдаёт рассыльному книгу).
Вестовой. Мне, значит, идти, ваше благородие?
Дежурный. С Богом!
Рассыльный. Больше ничего не будет?
Дежурный. Больше ничего. Ступай!
Рассыльный. Счастливо оставаться, ваше благородие. ( Уходит).

Дежурный роется в бумагах. Входит арестант с конвойным солдатом. Конвойный молча подаёт дежурному книгу, в которой лежит бумага. Дежурный развёртывает её и читает вполголоса.

Дежурный ( читает). ‘ Препровождая при сём… Для спроса… Со взломом… Женского платья… Проживающий в доме у купца… На чердак’. Гхм! ‘ По поломке замка… Ударил его бывшей при нём палкой… На крик прибежали… Затем, при дознании, показал… Нанесены побои, отобраны вещи… Претензий не имеет’. Чудесно! ( Арестанту). Что, брат, попался опять?
Арестант. Никак нет-с.
Дежурный ( показывая на бумагу). А это что?
Арестант. Что ж, пожалуй… Написать всё можно.
Дежурный. Да как это тебя на чердак-то нелёгкая занесла? А?
Арестант. По ошибке-с. Впотьмах, видать, заблудился.
Дежурный. Заблудился? Ну! А насчёт женского платья-то как же? То же, надо полагать, по ошибке захватил?
Арестант. Это неправда-с. Я господину следователю докладывал, как было дело, по чистой совести.
Дежурный. Что же он?
Арестант. Не верит.
Дежурный. Чудак! Да кто ж тебе поверит? Тут прямо сказано: ‘ Со взломом’.
Арестант. Хм! Чудно! Со взломом! Это так только говорится, что со взломом, а вы извольте спросить, какой взлом. То же ведь это нужно понять или нет-с? Ежели бы у них замки были, как следует, в порядке — ну, тогда точно, а то ведь что? Сами изволите знать, какой у бабы может быть запор: так верёвочкой замотано, ткнул её пальцем, она и летит. Взлом! Хм! Было бы что ломать! А то…
Дежурный. Как же тебя поймали-то?
Арестант. Как поймали? Конечно, они дуры, сейчас: ‘ Ах, ах, батюшки, караул’! Хозяин услыхал — выскочил.
Дежурный. Здесь, стало быть, он тебя и смазал?
Арестант. Точно так, в этом самом месте.
Дежурный. Чем же это он?
Арестант. А этакая жердь у него в руках была, голубей гонять, длинная такая. Голуби там на чердаке у него. Ну, он этой самой жердью, значит, меня то есть, и благословил.
Дежурный. За что ж он тебя?
Арестант. А я не могу знать, ваше благородие. Когда зачали они меня за это бить, я в те поры их спросил: ‘ По какому случаю вы меня бьёте’? ‘ Ты, — говорит, — вор’. ‘ Ежели я вор, то ведите меня в часть, а драться, — говорю, — вы не можете, потому что прав таких нынче нет, что бы, значит, то есть по морде’. Ведь это и справедливо, ваше благородие, потому следует по закону?
Дежурный. Так, так.
Арестант. А то что ж это будет, ежели всякий тебя в зубы?
Дежурный. Это верно. Ну, а он что?
Арестант. А они говорят: ‘ Эти права мы после разберём’, а сами сейчас, значит, это, кликнули молодцов. ‘ Валяй’! Меня, то есть. Сняли меня с чердака и зачали, и зачали лудить.
Дежурный. Ну, а ты что?
Арестант. Что ж я могу против них? В этом случае я должен молчать.
Дежурный. Ну, и ловко они тебя обработали?
Арестант. Так ловко, что даже всю печёнку отбили.
Дежурный. Гхм! За дело.
Арестант. За какое же, помилуйте, дело?
Дежур
ный. Не попадайся.
Арестант. Где ж я попадался? Ежели бы они меня видели, как я воровал, ну, тогда…
Дежурный. Значит, напрасно это всё на тебя?..
Арестант. Напрасно-с. Это всё одна их выдумка из головы.
Дежурный. По злобе?
Арестант. Именно, по злобе.
Дежурный ( смеётся). Ах, чучело! Да в который это ты раз? А?
Арестант. Так что ж такое-с? По подозрению? Это всякого можно подвести, кого угодно. Нечто — это порок? Не пойман — не вор.
Дежурный. Так, так. Стало быть, прав ты во всех статьях?
Арестант. Кто? Я то-с? Да я никогда виноват не буду.
Дежурный. Ой ли?
Арестант. Это — будьте покойны.
Дежурный. Полно, так ли?
Арестант. Сейчас подписку дам.
Дежурный. Ну, смотри же!
Арестант. Насмотрелся я довольно, слава Богу. ( Помолчав). Так теперь куда же меня, ваше благородие?
Дежурный. В острог, брат, в острог. Что, небось не нравится?
Арестант ( встряхивает волосами). Ничего. Что ж такое-с? У нас там то же други-приятели есть — отцов не надо.
Дежурный. Ну, так и с Богом. ( Конвойному). Веди его! ( Каждому из них). Ступай!
Арестант. Счастливо оставаться, ваше благородие. ( Уходит с конвойным).
Дежурный ( потягиваясь). Ах, ах, грехи! ( Задумчиво осматривает комнату). Ишь ты, ведь как натоптали, сволочи! Свинарник настоящий. Прохоров, ты хоть бы подмёл здесь, что ли.
Вестовой ( стоя в дверях). Как его подметёшь?
Дежурный. Дурак! Обыкновенно: взял метлу да подмёл.
Вестовой. Это, ваше благородие, как вам угодно, здесь нельзя чистоту наблюдать, потому место такое.
Дежурный. А ежели пристав взойдет, тогда что?
Вестовой. Никак нет~ они сюда не ходят.
Дежурный. А ты почем знаешь?
Вестовой. Это верно, ваше благородие, потому здесь худо пахнет.
Дежурный. Мгм! Это так. ( Задумывается).

Входит извозчик.

Вестовой. Тебе чего надо?
Извозчик. Пьяного привез.
Вестовой. Ну, погоди!
Извозчик. Ох, некогда было мне годить-то: к лошади надо бежать.
Вестовой. Не уйдет.

В дверях показывается старуха.

Дежурный. Что там ещё?
Вестовой. Пьяный, ваше благородие.
Дежурный. Давай его сюда!

Извозчик уходит.

Дежурный (заметив старуху). Ты опять пришла?
Старуха (кланяется). Батюшка ваше благородие!
Дежурный. Ведь тебе сказано. Чего ж тебе еще?
Старуха. Сделайте такую божескую милость!
Дежурный. Ступай!
Старуха ( помолчав). Будьте столь добры!..
Дежурный. Ступай, ступай, ступай!..
Старуха. Отец!
Дежурный (привстав). Ах ты, старая! Прохоров, выведи её…

Старуха уходит и в дверях сталкивается с пьяным, которого извозчик и городской страж ведут под руки.

Пьяный. Постой, постой! Погоди, погоди! Старуш… Ах, старушку задавили было совсем! Задавили. Старушка-то, она божья ведь… старушка. На что ее давить? (Городскому
стражу). Ты меня, кавалер, пусти~ я сам. (Прислоняется к перегородке). Ничего… не бойся… Не упаду. Я так, у стеночки. Не опасайся!
Дежурный (к городскому стражу). Где ты его взял?
Городской страж. На панели, ваше благородие.
Дежурный (пьяному). Ты что же это валяешься? а?
Пьяный. Кто?
Дежурный. Ты. Кто ж ещё?
Пьяный. Никогда. Валяться не могу… Потому нам нельзя валяться. У нас за это знаешь как… стр-рого. Вот что. А впрочем, что ж такое?
Дежурный. Ты что за человек?
Пьяный. Я человек.
Городской страж. Дурак, чёрт! Какого звания? Есть у тебя звание какое-нибудь?
Пьяный. Звание? Есть. У меня званий много. Первое звание… ‘
Дежурный. Ну, это мы завтра разберём твои звания. (Извозчику). Показывай номер!

Извозчик показывает номер. Дежурный записывает.

Пьяный. Ваше благородие, а ваше благородие!
Дежурный. Чего тебе?
Пьяный. Что я вас хочу просить.
Дежурный. Ну?
Пьяный. Прикажите меня наказать!
Дежурный. Погоди, не торопись! (Извозчику). Где стоишь?
Извозчик. В Ямской.
Пьяный. За мою глупость, что я так глупо говорю.
Дежурный (извозчику). У какого хозяина?
Извозчик. У Жилина, у купца.
Пьяный. Ваше благородие!
Дежурный (пишет). Не мешай!
Пьяный. Милый барин! Вы меня извольте спросить~ я вам всё расскажу.
Городской страж ( пьяному). Молчи!
Пьяный. Ладно. Я молчу. Ваше благородие!
Дежурный. Ну?!
Пьяный. Я молчу.
Дежурный (городскому стражу). Показывай номер!

Городской страж показывает номер~ в это время пьяный, шатаясь, подходит к столу~ городской страж его не пускает.

Пьяный. Постой, кавалер, погоди! Ах, братец мой! Чудак, ты порядку не знаешь. Ты видишь, я с барином говорить хочу. Ваше благородие!
Дежурный. Ну, что ещё?
Пьяный. Ваше благородие. Позвольте мне стать на коленочки. Я виноват. Простите меня Христа ради! Виноват.
Дежурный (вестовому). Раздевай его!

Вестовой берет его за рукав.

Пьяный. Нет, погоди! Ваше благородие! Вы сперва меня извольте спросить, отчего я пьян. Мужик, дурак, по какому случаю ты пьян? Можешь ты мне отвечать или нет? Не могу. А! Ты не можешь? Ну, значит, молчи! Молчи, невежа, не разговаривай! Я молчу. Потому рассудку настоящего во мне нет, и слов таких подобрать не могу. Ты? — Я — мужик, дурак, бесчувственная скотина и больше ничего. Как ты мог господина беспокоить? За это ты выходишь свинья. Ваше благородие, прикажите меня наказать! Может, я очувствуюсь хоть сколько-нибудь… Хоть сколько-нибудь.
Дежурный. Эко животное! (Вестовому). Обыщи его!

Вестовой снимает с пьяного кафтан и, пошарив в кармане, вынимает раздавленное печёное яйцо.

Дежурный. Что у него там?
Вестовой (рассматривая). Закуска, ваше благородие.
Дежурный. Ага, запаслив. А денег нет?
Вестовой (открывает кошелек). Никак нет. (Вынимает из кошелька пуговицу и орех).
Дежурный. Это что?
Вестовой. Пуговица, ваше благородие, да орех-двойчатка.
Дежурный (пьяному). Это на счастье у тебя, что бы деньги водились?
Пьяный (кивает головою). На счастье. Это верно.
Дежурный. А деньги-то где ж?
Пьяный. Деньги? (Вздыхает). Там они… В хорошем месте.
Дежурный. В кабаке небось оставил?
Пьяный. Известно дело — в кабаке~ а то где ж ещё?
Дежурный. Пропил все?
Пьяный. Обыкновенно пропил. Рожна ли тут разговаривать. Пропил всё, значит, ну, и… в жилу раз! Кубарем с лестницы… Поди к чёрту!
Дежурный (вестовому). Отведи его!

Вестовой берет пьяного под руку.

Пьяный. Куда?
Вестовой. Ну, ну, иди! Чего тут ещё!

Пьяный упирается. В это время входит солдат с мальчиком.

Пьяный. Ваше благородие, вы смотрите, как бы того…
Дежурный. Чего?
Пьяный. Опосля не вышло бы чего. Греха бы не вышло.
Дежурный. Не беспокойся, не выйдет. Ступай!
Пьяный. То-то. Смотрите. (Уходит).
Дежурный (солдату). Это откуда? из тюрьмы?
Солдат. Из тюрьмы, ваше благородие.
Дежурный. Препровождается?
Солдат. Точно так, ваше благородие, препровождается.
Дежурный (прочитав бумагу, мальчику). Ты за что судишься?
Мальчик. За воровство.
Дежурный. У хозяина живёшь?
Мальчик. У хозяина.
Дежурный. А много ли тебе годов?
Мальчик. Мне годов немного.
Дежурный. А воровать умеешь?

Мальчик молчит.

Молодец! Что ж ты украл?
Мальчик. Сапоги.
Дежурный. На что ж они тебе, сапоги?
Мальчик. Продал.
Дежурный. А деньги где?
Мальчик. Прогулял с робятами.
Дежурный. Это значит — с товарищами?
Мальчик. Да, с товарищами… Со своими.
Дежурный. С приятелями. Так. Ну а водку пьёшь?
Мальчик. Какую водку?
Дежурный. Обыкновенно какую — горькую?
Мальчик. Нет, я не пью.
Дежурный. Так ты какую же употребляешь?
Мальчик. Крымскую.
Дежурный. А, это хорошо. Ну, ступай!
Мальчик ( дёргает солдата за рукав). Пойдём.

Уходят.

Дежурный (перебирает бумаги на столе). Куда он делся, шут его возьми? Ах ты!.. (Ищет). Прохоров!
Вестовой. Чего извольте?
Дежурный. Кто отсюда со стола ножик унес?
Вестовой. Не могу знать, ваше благородие.
Дежурный. Кто же знает, чучело?
Вестовой. Это писаря хватают:
Дежурный. Писаря! А ты чего глядишь?
Вестовой. Я им не приказываю, да что ж с ними станешь делать!
Дежурный. Не давай, вот и всё.
Вестовой. Они говорят, вы велели.
Дежурный. Когда я велел?
Вестовой. Они говорят.
Дежурный. Врут они. Поди спроси! Постой! (Вполголоса). Что, эта женщина не была ещё?
Вестовой. Никак нет.
Дежурный. Да ты ей что сказал?
Вестовой. Я ничего не говорил.
Дежурный. Отчего ж ты не говорил?
Вестовой. Да ведь вы не приказывали.
Дежурный. Как не приказывал?
Вестовой. А в тот раз, как я за обедом ходил.
Дежурный. Да она была тут?
Вестовой. Точно так.
Дежурный. Что ж она говорила?
Вестовой. Она говорила: ‘ Как ежели прикажут, я приду’.
Дежурный. Так что ж ты ей не сказал?
Вестовой. Да ведь вы не приказывали.
Дежурный. Кому я не приказывал?
Вестовой. Да мне.
Дежурный. Болван! Я тебе сколько раз говорил!
Вестовой. Вы говорили, как в случае придёт.
Дежурный. Ну да. Да ведь она пришла?
Вестовой. Никак нет. Она только сказала: как ежели прикажут…
Дежурный. Так что ж ты ей сказал?
Вестовой. Я сказал, что вы не приказывали.
Дежурный. Кому не приказывал? Черт!
Вестовой. Да ей.
Дежурный. Когда же я не приказывал?
Вестовой. А в тот раз.
Дежурный. А что ж я тебе — не приказывал?
Вестовой. Ничего не приказывали.
Дежурный. Чертова ты бестолочь! Так что ж, что я в тот раз не приказывал! Ну так что ж?
Вестовой. Я не могу знать, ваше благородие.
Дежурный. Тьфу ты! Пошёл вон!

В это время входят две бабы и три мужика с котомками на плечах. Бороды у мужиков в снегу~ тут же с ними девочка лет семи. Позади виден высокий худой старик с седою бородою. Все они входят молча и становятся на колени.

Это что такое!

Мужики и бабы кланяются.

Чего вам нужно?
Все (вместе). Батюшка, кормилец! (Опять кланяются).
Дежурный. Что вы за люди?
Все (вместе). Мы дальние… Погорелые… Калужские.
Старик. Калужской губернии.
Дежурный. Зачем вы пришли!

Старик подает дежурному бумагу и опять становится на колени~ бабы вздыхают, один мужик становит девочку тоже на колени.

Дежурный ( читает бумагу про себя, возвращая бумагу). Это в казенную палату, а не сюда. Ступайте!
Все. Отец родной! Кормилец-батюшка! (Кланяются).
Старик. Пяты сутки ходим.
Дежурный. Да что вы, очумели, что ли? Говорят вам — не сюда.

Одна баба шепчет что-то старику~ старик, стоя па коленях, торопливо вынимает из-за пазухи кошелек, который висит у него на шее, и достает оттуда деньги. Другая баба подает опять дежурному бумагу.

Баба. Прочитай ты, касатик, прочитай!
Дежурный. Нечего читать. Ступайте вон!
Баба. Да ты хоть одним-то глазком… Пяты сутки…
Дежурный. Прохоров!

В дверях является вестовой.

Покажи им дорогу в казенную палату!

Вестовой берёт одного мужика за шиворот, другого за рукав. Бабы охают.

В это время между мужиками пробирается портной Соболев. Одет он пестро, в енотовой шубе. внакидку.

Соболев (кланяясь). Егор Иванович-с!
Дежурный. А, господин Соболев! Какими судьбами?
Соболев. Шел мимо да зашел-с.
Дежурный. Похвально. Садись, брат, садись. Ну, как живешь, можешь?
Соболев. Благодарю вас покорно-с. Вы как, Егор Иванович-с?
Дежурный. Как я? Обыкновенно. Наше дело известное.
Соболев. Трудно-с!
Дежурный. Что делать, брат,— служба!
Соболев. Это справедливо-с. Да-с~ трудновато. Всем нынче трудно.
Дежурный. Тебе-то какой труд?
Соболев. Да как же-с?
Дежурный. Всё за долгами небось ходишь, маклеруешь. Ведь ты маклер, я тебя знаю.
Соболев. Что делать, Егор Иваныч! Никто не платит. Сами изволите знать, нынче время какое. Верите Богу, рубля в доме нет-с.
Дежурный. Рассказывай! Поверю я тебе! У эдакого жидомора, да чтобы денег не было! Ишь ты шубу себе какую сварганил!

Соболев улыбается.

А ты вот что, благодетель: халат-то когда же ты мне? А?
Соболев. Халат совсем почти что готов-с.
Дежурный. Полно?
Соболев. Единственно остановка теперь за отделкой. Сам я без вас не посмел. Как вы прикажете?
Дежурный. Это что?
Соболев. То есть насчет отделки, как вам угодно будет: кантом обложить или, например, как прочие желают — тесьмой вышить можно.
Дежурный. Да уж это ты сам.
Соболев. Для меня это всё равно-с, я всячески могу~ только я, собственно, к тому говорю, что как теперь некоторые господа, например, заказывают вещь~ а, наконец, того, в случае ежели не потрафишь, они впоследствии времени обижаются.
Дежурный. Ну, вот еще! Как знаешь, так и делай.
Соболев. Это я понимаю-с.
Дежурный. Натурально, чтобы пофорсистее.
Соболев. Позвольте, Егор Иванович, не в том расчет-с. Сейчас вы на меня располагаетесь, я сделаю и, впрочем, вам не понравится: через это я должен, извините меня, оказать себя перед вами свиньей: а я, напротив того, желаю вам угодить.
Дежурный. Да чего тут! Валяй по журналу, по последней моде~ вот те и весь расчет.
Соболев. Слушаю-с. Стало быть, прикажете грудь, например, эти места, также подолы
прочие, бочка, тесьмой вышить?
Дежурный. Это вензелями? Да прилично ли это будет нашему званию, а?
Соболев. Даже очень не дурно-с.
Дежурный. Ой ли? Ну, смотри же!
Соболев. И еще позвольте вам сказать: между прочим, на рукавах с этих мест допускается вышивка.
Дежурный. Да уж это ты там пригоняй, чтобы всё соответственно.
Соболев. В таком случае позвольте и на спинке-с.
Дежурный. И на спине вензеля?
Соболев. Да-с. А впрочем, как вам угодно.
Дежурный. Да в журнале-то как сказано?
Соболев. Журналы совершенно одобряют-с.
Дежурный. Ну, коли одобряют, так что ж~ стало быть, так и следует.
Соболев. Слушаю-с. Так, значит, сообразно и будем делать.
Дежурный. Так и делай: а главное, вот что ты мне скажи сообразно: когда же он будет готов? Я уж вот другой месяц жду.
Соболев. Извините, Егор Иванович! Душевно рады бы вам угодить, да что станешь делать! Дела так круто подошли, что даже хоть совсем хозяйство бросать.
Дежурный. Все ты врешь.
Соболев. Верьте Богу, Егор Иванович, часу времени нет, не то что работа, например — побриться не дадут: то тот, то другой. А главная вещь — народом сбился совсем~
так сбился, так сбился, просто смерть-с.
Дежурный. Что ж такое?
Соболев. Народу нет-с, совсем нет народу-с! Вот вы не поверите: на триста целковых работа лежит, не могу взяться по той причине, что некому работать. Что ж, рассудите
сами, не разорваться же мне на всех.
Дежурный. А мастера-то что же?
Соболев. Хм! С этими, с мастерами, я вам скажу вот как: сейчас скидывай сюртук, оставайся нагишом, больше ничего-с. Ах, такую я себе неприятность с ними
получил, даже я через это не здоров сделался.
Дежурный. Пьянствуют?
Соболев. Беда-с! Так слаб нынче стал народ, так слаб насчет этого,— ничего не сделаешь.
Дежурный. Это так.
Соболев. Главная вещь, набалованы уж очень.
Дежурный. Страху нет.
Соболев. Это ваша правда-с. Совершенно никакого страху не имеет, на хозяина ему наплевать, винище это он жрёт без памяти, работать не хочет~ а как чуть что стал ему говорить, подавай расчёт! И весь разговор. Даже, верите, иной раз глядеть, так ужас берет. Настоящий как оглашённый какой: сам себя не помнит, так его и кидает из стороны в сторону… Просто жалости подобно.
Дежурный. Ишь ты, жалостливый какой!
Соболев. Что ж, Егор Иванович, конечно, рассуждаешь это будто как…
Дежурный. Так жалко, стало быть, а?..
Соболев. По человечеству-с…
Дежурный. Так, так. Это следует… по человечеству… всегда. Эх, ты, по человечеству! Маклер ты, вот что! Всё ты не дело говоришь, все ты это маклеруешь, по человечеству.
Соболев. Что ж, Егор Иванович, помилуйте: кто ж себе добра не желает?
Дежурный. Так ты и говори, так мы и запишем~ а политику эту свою маклерскую брось. Ну её к черту!
Соболев. Как вам угодно-с, а я к тому, собственно, это упомянул, что как то есть трудно по нынешнему времени с рабочим народом…
Дежурный. Понимаю это я все, понимаю.
Соболев. Да вот-с хоть бы, к примеру, есть у меня мастер один, первый, можно сказать, мастер.
Дежурный. Ну и что же он?
Соболев. Намедни в баню отпросился и заместо того — в часть попал~ теперь здесь у вас третьи сутки сидит: на улице подняли в бесчувствии — пьян-с. А мне без него просто хоть караул кричи: работа валяется, некому шить. Одного прогнал, на других расположиться невозможно: чуть отвернулся, сейчас в кабак. Того и гляди работу пропьют. ( Помолчав). Я уж вас, Егор Иванович, хочу покорнейше просить: сделайте такое одолжение…
Дежурный. Какое одолжение?
Соболев. Да нельзя ли выпустить мастера-то моего? Я без него как без рук. Будьте столь добры! Я уж вам по времени заслужу как-нибудь.
Дежурный. А вот мы посмотрим. Как его звать-то? ( Развёртывает книгу).
Соболев. Ефимом. Ефим Петров.
Дежурный. Это можно.
Соболев. Чувствительно вами благодарен. Так, стало быть, я могу его получить-с?
Дежурный. Стало быть, можешь и получить. Прохоров, сходи в общую арестантскую, приведи сюда Ефима Петрова. Слышишь?
Вестовой. Слушаю-с. ( Уходит).
Соболев. Кстати, Егор Иванович, я ещё хочу вас просить: будьте столь добры… Теперь приведут его сюда-с…
Дежурный. Ну?
Соболев. Так уж вы, Егор Иванович, сделайте ему внушение от себя, насчет то есть…
Дежурный. Насчет чего?
Соболев. Да, словом сказать, как теперь должен, например, это он об себе понимать…
Дежурный. Да.
Соболев. Ну и хозяину стараться уважение делать во всём. Обыкновенно, ежели в случае что заставлю, так чтобы, одним словом, без разговору. Потому, знаете, у них эта глупость в голове есть — об себе понятие: кто я, да что я, да хозяин без меня ничего не значит, да что он может сделать и прочее.
Дежурный. Это точно~ это есть у них.
Соболев. Вот-с именно это понятие. И теперь посудите сами, какой же это есть порядок, коль скоро они эдакие пустые мысли будут в своем уме держать?
Дежурный. Это так.
Соболев. Так уж, следственно, я, Егор Иваныч, буду в надежде, что вы не оставите, а насчет ежели халата или что прочее, брюки, это вы будьте покойны.
Дежурный. Ладно, ладно.

Входит Ефим Петров и молча кланяется.

Дежурный. Ну что, хмель прошёл?
Ефим (тихо). Прошёл.
Дежурный. Выспался?

Ефим не отвечает.

Выспался, что ли, а?
Ефим. Выспался.
Дежурный. Ну, а снег разметал?
Ефим. Разметал.
Дежурный. Потрудился, значит. Это хорошо. Бог труды любит. Ты какого звания?
Ефим. Здешний мещанин.
Дежурный. Ну-с, так как же вы теперь, господин здешний мещанин, об себе рассуждаете: что нам с вами делать?
Ефим. На то ваша воля.
Дежурный. Ты что говоришь?
Ефим. Я говорю: это как вам угодно.
Дежурный. Об этом что же!.. Я тебя спрашиваю, сам-то ты как полагаешь: пустить тебя или еще денька три у нас погостишь? А?

Ефим молчит.

Вот хозяин твой просит отпустить тебя к нему на поруки, да я сомневаюсь~ так уж ты мне скажи: надеешься ли ты на себя?

Ефим молчит.

А то еще посиди! Что ж, мы тебя не гоним. Посиди — подумай!

Молчание.

Так как же, братец, а? Вот господин Соболев отзывается об тебе, что человек ты неглупый и дело своё знаешь~ а, между прочим, эдакими ты пустяками занимаешься, — пьянством. А? Что ж ты ничего не говоришь?
Ефим. А что ж мне говорить?
Дежурный. Да как же это ты так, братец, а?
Ефим. Как? Обыкновенно… Что ж! ‘
Дежурный. Как же ты воздержать-то себя не можешь? Разве это хорошо?
Соболев. Да, уж это, кажется, стыдно бы тебе, Ефим. Кому другому простительно, а тебе стыдно.
Ефим. Все пьют — ничего, а я должен стыдиться! Почему ж это так?
Соболев. Это ты, Ефим, неправильно говоришь. Пей, да не пропивайся.
Ефим. А что ж я у вас такое пропил?
Соболев. Ты не у меня, а у себя пропиваешь.
Ефим. А что кому до этого за дело?
Соболев. Да ты посмотри на себя!
Ефим. Мне смотреть нечего. Я себя довольно хорошо знаю: что есть на мне — все моё собственное, трудовое. И пропил — моё, и не пропил — моё. А у вас, кажется, я даром нитки не брал никогда,— какова есть нитка — и не возьму.
Соболев. Постой, погоди! Не в том сила. Я к тому, собственно, говорю…
Ефим (перебивает). Да не к чему и говорить-то совсем, потому как это до вас не касается и, следственно, всё это одни пустые слова.
Дежурный. Как же ты, братец, смеешь так хозяину отвечать?
Ефим. А очень просто-с: они говорят, и я говорю.
Дежурный. Ты помни, что он есть твой хозяин.
Ефим. Это я очень помню. Я так с ними и разговариваю.
Дежурный. Да разве так говорят?
Ефим. Я на ихние слова отвечаю. А впрочем, мне всё равно, я, пожалуй, и ничего не стану говорить.
Дежурный. Однако это ты так, братец мой, нехорошо! А ты должен чувствовать, что господин Соболев тебе благодеяние делает.
Ефим. Это какое же такое-с благодеяние?
Дежурный. Да вот он тебя принимает на свою ответственность. Это ты не понимаешь?
Ефим. Как не понимать! Тоже не маленький. Даже очень прекрасно понимаю-с, что дело к празднику подходит. Только это они напрасно беспокоятся, потому нам ихние благодеяния не нужны, мы их об этом не просили.
Дежурный. А вот я тебя за эти самые разговоры сейчас в арестантскую отправлю, и будешь ты у меня ещё целую неделю дрова таскать. Вот ты тогда у меня и узнаешь!
Ефим. Это как вам будет угодно-с.
Дежурный. Ты у меня тогда не так запоёшь!
Ефим. На то воля ваша.
Дежурный. Молчать! (Встает с дивана и ходит по комнате). Животное!..

Несколько минут молчания.

Соболев ( встаёт). Да вы это напрасно, Егор Иванович, изволите себя тревожить. Ежели он теперь такой бесчувственный человек, то может ли он сколько-нибудь понимать в своей душе, что есть благодарность? Конечно, который человек с понятием, тот может всегда рассудить, что касается~ а впрочем, Бог с ним, я ему худа не желаю~ ну только… ( Ефиму). Ефим! Эй, Ефим! Подумай!
Ефим. Я уж обдумал… давно… Всё.
Соболев. Ефим, попомни Бога сколько-нибудь!
Ефим. Ваше благородье, прикажите меня обратно в арестантскую отвести.

Дежурный смотрит на него в недоумении.

Потому я к ним ( указывает на Соболева) идти не желаю.
Дежурный. Это что же такое? Почему?
Ефим. Да так-с~ не желаю! Больше ничего, что не желаю. Это дело моё-с.
Дежурный. А! Бунтовать! Хорошо же! Эй, Прохоров, отведи его в арестантскую.

Соболев отводит дежурного в сторону и шепчет что-то на ухо.

Хм! (Подумав, обращается к Ефиму). Слушай, ты: по просьбе господина Соболева на этот раз тебе прощается~ ну только помни же это! Слышишь? Можешь убираться!
Ефим. Куда-с?
Дежурный. Куда хочешь, хоть к чёрту на рога.

Ефим молча уходит.

Эдакий поганый народишка! Как набалованы!
Соболев. Что ж-с? Сами лезут в омут головой. Моё вам почтение! (Кланяется).
Дежурный. Прощай. А ты, брат, насчет халатика-то не забудь!
Соболев. Это будьте покойны-с. До приятного свидания. (Уходит).

Занавес опускается.

1866 г.
Источники текста: ‘ Дело’, 1867 г., No 5.
Слепцов В. А. ‘ Избранные произведения’, Ленинград, ‘ Художественная литература’, 1970 г. С. 413 — 430, 621 — 622.
Проблемы жанра в истории русской литературы, Ленинград, Издательство РГПУ им. А.И. Герцена, ‘ Финансы’, 1969 г. Семанова М. Л., ‘ Драматические этюды В. А. Слепцова’, с. 160 — 168.

II.
В портновской мастерской
Отрывок из неоконченной комедии или житейских сцен в 4-рёх действиях ‘Мастеровщина’.

Заслуживают внимания некоторые новые сведения о жизни В. А. Слепцова, сообщаемые В. И. Танеевым. Так, говоря о творчестве писателя после 1866 г., он упоминает о плане новой комедии, составленном Слецовым:
‘ Он составил было план комедии. План этот был следующий. Рабочие какого-то портного, большей частью горькие пьяницы, решаются оставить хозяина и составить артель. Потом они все перепились, и артель разошлась. Слепцов написал один первый акт, который и был напечатан в ‘ Отечественных записках’, заменивших ‘Современник’. Акт этот был вовсе ещё не окончен, но очень хорош по своим бытовым подробностям. Но следующих актов он не написал’.
Оказывается, сюжет комедии был остро социальным. Слепцов намеревался изобразить артель, которую создают рабочие, ушедшие от хозяина-портного. Следы работы над этой комедией сохранились в бумагах Слепцова.
Как утверждает Танеев, Слепцов опубликовал первый акт этой комедии в ‘ Отечественных записках’, но следующих актов не написал. Вопреки этому утверждению оказалось, что ни одного акта комедии не было напечатано, однако намерение Слепцова изобразить коммуну, созданную среди рабочих, говорит само за себя.

Евстигнеева Л. А.

Воспоминания В. И. Танеева пестрят неточностями, имеются они и здесь, так, опубликован был не первый акт, а всего лишь пролог, и не в ‘ Отечественных записках’, а в ‘ Деле’. Но многие сведения о Слепцовской пьесе верны ( она не закончена, напечатано лишь самое начало, действующие лица: рабочие и хозяин-портной), и это позволяет предполагать, что передача мемуаристом замысла всей пьесы не грешит против истины.
В бумагах Слепцова сохранилась небольшая сценка в портновской мастерской. Л. Евстигнеева правильно связывает её с задуманной писателем комедией, о плане которой писал Танеев. Но при этом она относит отрывок к какой-то ‘ новой’ драме, утверждая, что ‘ ни одного акта её не было напечатано’, то есть не улавливает, что речь у Танеева идёт в данном случае скорее всего о той же самой пьесе ‘ Мастеровщина’, пролог которой (‘ Сцены в полиции’) и был опубликован в ‘ Деле’. Именно в этой пьесе предполагал Слепцов, по воспоминаниям Танеева, изобразить созданную рабочими коммуну, артель.

Семанова М. Л.

* * *

Алексей Иванович
( поёт)
Ты зачем, зачем, мальчишка,
Со своей родины бежал?
Кто нитки схватил? Кто у меня нитки схватил?! Петька, это ты? Сказывай скорее. Сейчас голову оторву!
Петька. На что мне их? Да вот они валяются.
Алексей Иванович. Подай сюда! Ах ты, подлая тварь!
Петька. Что ж вы ругаетесь-то понапрасну?
Алексей Иванович. Не разговаривай! Я тебе дам ‘ понапрасну’. Паршивый чёрт! Ступай, утюг тащи да попроворней поворачивайся!
Петька. Как скоро, так сейчас!
Алексей Иванович. Вот ты у меня поворчи ещё!
Петька. Поворчу!
Алексей Иванович. Что?!
Петька. Ничего. ( Уходит).
Алексей Иванович. Эка дрянь, мальчишка, как набаловался!
( Поёт).
Никого ты не спросишь,
Кроме сердца, сердца…
Семён Петрович, вы хоть бы подвинулись от света, как я здесь стану разутюживать. Семён Петрович!
Семён Петрович. Куда я подвинусь?..
1866 г.
Печатается по автографу ИРЛИ ( Р. III, оп. 1, No 1926).

————————————————————-

Источники текста: Евстигнеева Л. А. ‘ Из воспоминаний В. И. Танеева’, в кн. ‘Литературное наследство’, No 71, ‘ Василий Слепцов, неизвестные страницы’. Москва, ‘ Изд. АН СССР’, 1963 г. С. 520 — 521.
Семанова М. Л., ‘ Драматические этюды В. А. Слепцова’, в кн. ‘Проблемы жанра в истории русской литературы’, Ленинград, Издательство РГПУ им. А.И. Герцена, ‘ Финансы’, 1969 г. С. 161.
Слепцов Василий Алексеевич
Прочитали? Поделиться с друзьями:

Читайте также:

  1. Сцены в мировом суде, Слепцов Василий Алексеевич, Год: 1874
  2. Мёртвое тело, Слепцов Василий Алексеевич, Год: 1863
  3. В трущобах, Слепцов Василий Алексеевич, Год: 1866
  4. В вагоне III класса, Слепцов Василий Алексеевич, Год: 1867
  5. Любовь — книга золотая, Толстой Алексей Николаевич, Год: 1922
  6. Благовременное вспоможение, Константинов Трофим Васильевич, Год: 1794
  7. Пигмалион, или сила любви, Майков Василий Иванович, Год: 1779
  8. Яков Шишиморин, портной из Лондона за Знаменским мостом, Дершау Федор Карлович, Год: 1841
Электронная библиотека