ИНСТИТУТ К. МАРКСА и Ф. ЭНГЕЛЬСА
Пролетарии всех стран, соединяйтесь
БИБЛИОТЕКА НАУЧНОГО СОЦИАЛИЗМА
ПОД ОБЩЕЙ РЕДАКЦИЕЙ Д. РЯЗАНОВА
ПОД РЕДАКЦИЕЙ Д. РЯЗАНОВА
ГОСУДАРСТВЕННОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО
МОСКВА 1927 ЛЕНИНГРАД
(‘Работник’, майский листок 1896 г.)
В нынешнем году произойдет шестая по счету международная рабочая майская демонстрация {Первая была, как известно, в 1890 г.}. И в шестой раз во всех странах цивилизованного мира газеты, закупленные капиталистами, выступят в поход против социальной демократии и поднимут зловещий вой по поводу ‘разрушительных стремлений рабочего класса’.
Газетчики будут правы. В настоящее время в рабочем классе в самом деле много разрушительных стремлений. И лучше всего доказывается это именно международной рабочей майской демонстрацией.
Рабочие требуют сокращения рабочего дня до восьми часов. Они требуют его дружно, громко и настойчиво. Эксплуататоры отвечают на это требование клеветой, бранью и насмешками, лишением ‘бунтовщиков’ заработка, всевозможными полицейскими придирками, а подчас и выстрелами. Но они сами видят, что их дело уже проиграно, что не сегодня, так завтра, не через год, так через несколько лет им придется уступить и исполнить требование рабочих. Одного этого сознания достаточно для того, чтобы отравить существование капиталистов и заставить их грустно вздыхать о том добром старом времени, когда ничего не было слышно о международном социализме, а рабочий был послушным орудием в руках нанимателей.
Значительное сокращение рабочего дня чрезвычайно важно для рабочих. Но сокращением рабочего дня далеко не ограничивается значение майской демонстрации. Эксплуататоры чувствуют это и потому еще более сердятся и негодуют.
Майская демонстрация, требование восьмичасового рабочего дня, есть только первый решительный шаг на пути коренного переустройства всего общества.
Буржуазные ученые на все лады твердили и твердят, что бедность есть неизбежный удел рабочего и что бесполезна всякая борьба против тех ‘естественных экономических законов’, которые осуждают рабочих на полуголодное существование.
Было время, когда рабочие принимали всерьез эту буржуазную проповедь. Тогда они уважали эти ‘естественные законы’ и старательно считались с ними всякий раз, когда им случалось предъявить своим эксплуататорам те или другие требования.
Но это время прошло и никогда не вернется. Майская демонстрация показывает, что рабочие всех цивилизованных стран начинают теперь смотреть совсем другими глазами на ‘естественные экономические законы’.
Наши деревенские старухи до сих пор убеждены, что гром гремит оттого, что Илья пророк катается в своей колеснице по небу. Эти старухи не знают, что такое гроза, и им остается только твердить: ‘свят, свят, свят!’ да ставить свечки пред образами, когда раздаются громовые раскаты.
Но образованные люди знают теперь, что такое гроза, и та самая сила электричества, которая пугает деревенских старух, служит нам для освещения улиц и приводит в движение наши машины.
Невежественный человек слепо подчиняется силе природы. Знающий человек подчиняет эту силу своей воле.
То же самое и в обществе. Пока рабочие не понимали, откуда происходит ‘естественный закон’, обрекающий их на подчинение капиталу, им оставалось только покоряться этому ‘закону’. Тогда бедность их была естественна и неизбежна.
Но теперь они начинают понимать, откуда происходит этот ‘закон’, и как только это понимание распространится во всей рабочей массе, наступит конец господству жестокого ‘закона’, т. е. бедности рабочего класса.
Рабочие бедны оттого, что средства производства (земля, фабрики, сырые материалы и т. д. принадлежат капиталистам. Чтобы не умереть с голоду, рабочий должен работать у капиталиста по найму. И пока будет существовать такой порядок, до тех пор не перестанет действовать жестокий закон, осуждающий рабочих на бедность и лишения.
Но действие этого закона прекратится, от самого закона останется одно только воспоминание, когда средства производства перестанут составлять частную собственность капиталистов и будут принадлежать всему обществу, т. е. всем трудящимся.
Само собой понятно, что капиталисты не могут добровольно согласиться на такой переход. И вот почему борьба рабочих против ‘естественных законов’ капиталистического общества означает борьбу рабочих против капиталистов.
Всякий шаг на пути этой борьбы приближает время падения капиталистического общества.
Требовать ограничения рабочего дня значит бороться против того ‘экономического закона’, который позволял капиталисту эксплуатировать рабочего до последней степени физической возможности. Ограничение рабочего дня есть, как говорит Маркс, первая победа экономии труда над экономией капитала.
Майская демонстрация, показывающая, что рабочие твердо решились добиться этой победы, означает, стало быть, решительное восстание рабочих против ‘естественных экономических законов’, т. е. против капитализма.
Вот почему она приводит в такое страшное раздражение эксплуататоров всех званий и состояний, всех цветов и оттенков.
Но и это не все.
Чтобы отнять у капиталистов средства производства, надо:
1) чтобы рабочий класс каждой отдельной страны сплотился в особую рабочую партию,
2) чтобы рабочие партии отдельных стран действовали заодно и по возможности составили одну международную рабочую партию.
Капитализм охватывает теперь все цивилизованные страны, поэтому и победить его можно только дружными, соединенными усилиями рабочих всех цивилизованных стран.
Майская демонстрация дает чрезвычайно сильный толчок рабочему движению этих стран. Она сильно подвигает вперед самосознание и международное сближение рабочих. Этим путем она опять-таки приближает время падения капитализма.
Вот почему эксплуататоры всего мира видят в ней какую-то адскую выдумку злого духа, вот почему их газетчики поднимают такой жалобный вой, когда приближается первое мая (по нашему календарю — 19 апреля).
Мы уже сказали, что они правы, потому что майская демонстрация есть начало конца, начало того дружного действия пролетариев всех стран, которое разрушит до основания весь существующий теперь общественный порядок.
Майская демонстрация есть страшная угроза не одним только капиталистам.
Чтобы овладеть средствами производства и тем положить конец существованию нынешнего экономического порядка, рабочий класс должен сделаться господином положения, т. е. захватить политическую власть в свои руки. Но когда политическая власть окажется в руках революционного пролетариата, тогда все императорские, королевские и княжеские троны превратятся в простые груды щепок. Господство революционного пролетариата несовместимо с существованием даже ограниченной монархии, с которой так хорошо уживается теперь, во многих государствах Западной Европы, либеральная буржуазия.
Вот почему все монархи так горячо ненавидят рабочее движение, и вот почему они с такою завистью посматривают на Россию, где трудящаяся масса, правда, часто страдает от голода, но где она пока еще почитает предержащих властей и где, по-видимому, еще не имеют силы ‘опасные лжеучения’.
Как раз в нынешнем году в Москве свершится празднество, отрадное для всех без исключения защитников современного экономического порядка. Николай II торжественно возложит на себя императорскую корону, — знак его неограниченной власти над ста миллионами подданных.
И московский народ будет простодушно любоваться блеском царской коронации. С благоговением станет он смотреть на все эти торжественные шествия, на этих придворных господ, обшитых золотом, на этих придворных дам, обложенных драгоценными камнями, забывая спросить себя, откуда же берется эта роскошь, на чьи деньги покупаются золотое шитье и бриллианты.
А все разноплеменные проходимцы, лизоблюды и праздношатающиеся, которые съедутся к тому времени в Москву со всех концов мира, будут умиляться перед детскою преданностью русского народа царскому престолу, будут утешать себя тем, что есть в Европе хоть одна страна, которой не угрожает революция.
К сожалению, на Россию пока еще не могут не радоваться все враги современного рабочего движения. Рабочие очень далеки у нас от того самосознания и от той силы, которых они уже давно достигли на Западе. Рабочее движение у нас только еще начинается, оно еще не вышло, можно сказать, из детских пеленок. На Западе первого мая рабочие массами покидают фабрики или — там, где они почему-либо вынуждены работать в течение дня — они делают вечером большие народные собрания, на которых громогласно раздаются их смелые речи и грозные требования, У нас до сих пор в день первого мая (19 апреля) рабочим можно было устраивать только тайные собрания. Очень может быть, что и теперь, и в будущем году праздник первого мая ограничится у нас подобными тайными собраниями. Но этим нечего смущаться. Труден только первый шаг, лиха беда начать, — говорит пословица. Мы сильно отстали от Запада, но и мы не осуждены историей стоять на одном месте, и мы можем стремиться к тому же, к чему стремятся западные рабочие. Пусть только каждый сознательный рабочий добросовестно исполняет свою обязанность, пусть не перестает он выяснять своим товарищам, что интересы русских рабочих тесно связаны с интересами рабочих других стран, пусть каждый, усвоивший себе новые социал-демократические идеи, старательно распространяет их, — и скоро русский народ перестанет радовать русских и западноевропейских эксплуататоров своею рабскою покорностью царской власти: скоро нельзя будет узнать этот народ.
Итак, за дело, братья! Предоставим царским холопам готовиться к празднику коронации, а сами постараемся достойным образом отпраздновать рабочий праздник первого мая (19 апреля), предоставим дуракам кричать ура русскому деспоту, а сами позаботимся о том, чтобы дураков в нашей среде было как можно меньше.
Повторяем, и мы, русские, не осуждены историей стоять на одном месте. Придет и наше время, и на Руси возникнут, наконец, такие же порядки, к которым стремятся теперь рабочие всех стран.
Ленивому брюху мы есть не дадим
Что добыли дельные руки,
И царство небесное здесь создадим
Себе мы без слез и без муки.
Редакция.
Прочитали? Поделиться с друзьями:
