М. П. Алексеев
<П. Г. Ободовский -- переводчик Т. Мура>
Примечания
М. П. Алексеев. (П. Г. Ободовский — переводчик Т. Мура), Ободовский Платон Григорьевич, Год: 1982
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Литературное наследство. Том 91.
Русско-английские литературные связи (XVIII — первая половина XIX века)
М., ‘Наука’, 1982
<...>Мы можем, например, указать на несомненный случаи возникновения из стихотворения Мура в названном выше прозаическом переводе Очкина стихотворного подражания ему начинающего русского поэта 20-х годов, для которого прозаический перевод Очкина послужил оригиналом. В бумагах Платона Григорьевича Ободовского (1803—1864), хранящихся в ИРЛИ, имеется рукописная переплетенная тетрадь, озаглавленная ‘Опыты в стихах Платона Ободовского’. В этой тетради находятся тексты его ранних стихотворений, написанных еще в школьные годы, во время обучения его во 2-й Петербургской гимназии. Как известно, первые литературные опыты Ободовского были напечатаны в журналах (в частности, в ‘Благонамеренном’) еще до того, как он кончил гимназию (1823), а после того он был принят в члены Вольного общества словесности, наук и художеств и с большим рвением предавался литературной деятельности191.
В упомянутой выше рукописной тетради Ободовского находится датированное 1822 г. стихотворение под заглавием: ‘К сестре. Подражание элегии Томаса Мура’192. Ниже автором указан также источник этого подражания: ‘The Mid-night’ (сначала было написано с ошибкой: ‘the mith-night’). И эта орфографическая ошибка, и отсутствие других переводов Ободовского с английского в обширном перечне напечатанных им произведений наводят на мысль, что английского языка он не знал и что источником его стихотворения ‘К сестре’ был прозаический перевод Очкина из ‘Ирландских мелодий’, указанный выше. К тому же выводу приводит и сопоставление обоих произведений. В ‘Благонамеренном’ этот перевод читается так:
Полночь
1
В тихий час полночи, когда звезды ниспускают росу вечернюю, я прихожу в уединенную долину, столь любимую нами тогда, когда свет жизни блистал еще в глазах твоих, и думаю, что если души могут спускаться из селений воздушных и посещать места, бывшие свидетелями их удовольствий, то ты, верно, придешь ко мне сказать, что и в небе не забыла любви своей.
2
Потом начинаю я сладостную песню, которую мы вместе певали. И если эта долина повторяет унылые мои звуки, я думаю, моя любезная, что ты отвечаешь мне тихо из горнего жилища душ и вместе со мною повторяешь песню, столько тобою любимую193.
Это лирическое воспоминание Мура о покойной возлюбленной в переделке Ободовского превратилось в элегию памяти умершей сестры. В соответствии с этим из русского стихотворения исчезли кое-какие эротические намеки, количество его стихотворных строк увеличилось, пейзаж стал более реальным (вместо ‘воздушных селений’, в оригинале Мура — ‘the regions of air’, у Ободовского стоит ‘с вершин седых’), но слова в подражании те же, что в прозаическом русском переводе: ‘в тихий час полночи’ — в стихотворении ‘В час ночи тихой’, хотя у Мура идет речь только о полночном часе (‘At the mid hour of night’…), ‘звезды ниспускают росу вечернюю’, у Ободовского — ‘лишь со звезд сольется светлая роса’, тогда как Мур говорит просто о том часе ночи, когда звезды плачут (‘when stars are weeping’) и т. д. Стихотворение Ободовского, как оно записано в его тетради, отделано не вполне — середина его вычеркнута вовсе, поверх текста, написанного чернилами, сделаны карандашные поправки. По-видимому, в печать оно не попало. Приводим его по рукописи в качестве образца одного из первых подражаний ‘Ирландским мелодиям’ в русской поэзии:
К сестре
Подражание элегии Томаса Мура
В час ночи тихой, лишь со звезд
Сольется светлая роса,
Я здесь, среди пустынных мест,
Люблю глядеть на небеса.
Слыхал я, что с вершин седых
Слетают души в те края,
Где жизни цвет алел для них,
Душистый аромат лия.
Надежды полон дух во мне!
Ужель ты с облачной гряды
Не спустишься к родной стране
Где дышут стоп твоих следы?
Сестра, сестра, ужели ты
Меня в тоске не усладишь?
Спустись с угрюмой высоты,
С тобой ты радость приманишь.
Два последующих четверостишия зачеркнуты (они, действительно, не находят себе никакого соответствия ни в оригинале Мура, ни в переводе Очкина):
Ее давно я позабыл,
Безмолвна арфа, пеленой
Паук унылую увил,
Печали тучи надо мной.
Спустись, подруга, оживи
Цевницу голосом своим,
С меня уныние сорви,
Давно, давно я скован им!
Далее идет заключительная строфа (с поправкой в последнем стихе):
Ты не летишь, вотще молю,
В жилище светлых душ, сестра,
А я один в тоске кроплю
Слезой зеленый дерн одра.
<...>
191 И. А. Кубасов. Платон Григорьевич Ободовский.— ‘Русская старина’, 1903, N 11, с. 353—359.
192 ИРЛИ, ф. 210, N 10, л. 29—30.
193 ‘Благонамеренный’, 1822, ч. 19, N 28, с. 52.