ЛХАССА И ЕЯ ТАЙНЫ.
ОЧЕРКЪ
Тибетской экспедиціи 1903—1904 года.
ПЕРЕВОДЪ СЪ АНГЛІЙСКАГО
Е. М. Чистяковой-Вэръ
С.-ПЕТЕРБУРГЪ.
Типографія П. О. Пантелева. Подольская, 34
1906.
Безплатное отдльное приложеніе ко журналу ‘Встникъ Иностранной Литературы’ за 1906 годъ.
Предисловіе
Недоступная Лхасса
Великій лама и его эволюція въ качеств священника-бога Лхассы
Почему была послана британская миссія
Впередъ! Мирная миссія превращается въ вооруженную силу
Мы спускаемся въ долину Чумби черезъ проходъ Дхелепъ и занимаемъ фортъ Фари
Движеніе въ Тун по Тибетскому плоскогорью, черезъ, высокій проходъ Тангъ
Зимовка въ Тибет
Въ Гуру, битва у ‘кристальныхъ источниковъ’
Тибетская армія и ея вожаки
Движете къ Джіантсе, мимо озеръ Рхамъ и Вала, битва въ ущель ‘Краснаго Идола’
Джіантсе — крпость и городъ
Храмы, священники и монастыри Джіантсе и окрестностей, посщеніе подземелій похоронившихъ себя отшельниковъ
Осаждены въ Джіантсе
Освобожденіе и штурмъ форта
Отъ Джіантсе къ Лхасс, мимо озера Ямдокъ и черезъ долину Тсангпо
Лхасса. ‘Престолъ боговъ’
Храмы и монахини города отшельниковъ. ‘Святое святыхъ’ лам
Оракулы и колдуны
Священникъ-богъ и его дворецъ
Чай у правителя Тибета, регента
Мирные переговоры и подписаніе трактата
Прогулки кругомъ Лхассы
Обратное путешествіе, осмотръ долины Тсанго, снжные заносы въ Фари
Приложенія научныхъ результатовъ и замтокъ къ тексту
Послдующія страницы представляютъ собою, безъ сомннія, еще неполный, однако, какъ я ршаюсь надяться, понятный и правдивый отчетъ о центральномъ Тибет, его столиц, іерархіи его великаго ламы и его мечтательномъ населеніи отшельниковъ, въ томъ вид, въ которомъ все это явилось человку, стоявшему въ исключительно счастливыхъ условіяхъ для ознакомленія съ ними.
Прошло уже около полустолтія съ тхъ поръ, какъ я въ первый разъ постилъ мистическую страну за Гималаями. Немного позже, а именно посл моего возвращенія съ войны въ Бирман (1885—1886), во время которой я имлъ случай наблюдать примитивный буддизмъ бывшихъ подданныхъ короля Тебау, я нсколько лтъ прожилъ въ Дарджилинг, близъ границъ недоступной страны, тутъ находилась постоянно мнявшаяся колонія многихъ тысячъ тибетцевъ, ламъ и свтскихъ людей, только-что вернувшихся изъ священнаго города и имвшихъ постоянное общеніе съ нимъ. Любопытство, которое естественнымъ образомъ зародилось во мн при вид этихъ странныхъ людей съ ихъ живописными караванами, съ ихъ лагерями, вскор еще усилилось отъ отзвуковъ теософистическихъ врованій въ то, что гд-то за могучимъ Банченджонга находится ключъ къ тайнамъ стараго міра, погибшаго съ Атлантидой въ западномъ океан какъ разъ въ то самое время, когда Тибетъ поднимался вмст со все еще выраставшими Гималаями. Очевидно и неоспоримо, что въ этомъ заключается разгадка многихъ неразршенныхъ проблемъ въ этнологіи, естественной исторіи и географіи ‘Крыши Міра’. Въ Дарджилинг я познакомился также со многими ‘тайными изыскателями’, съ этими отважными людьми, которые, не дорожа жизнью, посвящали себя тому, что Киплингъ называетъ ‘великой игрой’, т. е. изслдованію самыхъ дикихъ и наимене извстныхъ частей загималайскихъ долинъ, изъ устъ этихъ смльчаковъ я слышалъ захватывающіе разсказы объ ихъ приключеніяхъ.
Мн хотлось какъ можно лучше воспользоваться представлявшимися удобными случаями, которыми до сихъ поръ слишкомъ пренебрегали, и съ этой цлью я принялся изучать тибетскій языкъ и собирать всевозможныя свднія, достойныя доврія. Когда я отршился отъ перваго изумленія, охватившаго меня при вид того, какъ мало мы знаемъ о религіи этой страны и какъ мало походитъ она на буддизмъ Бирмана, я задумалъ сравнить тибетскія врованія и обряды съ тми, которые носятъ названіе буддистскихъ врованій и обрядовъ въ другихъ странахъ, и употребилъ большую часть моего отпуска на то, чтобы произвести интересовавшія меня наблюденія на Цейлон, въ Кита и Японіи. Желая пріобрсти свднія боле свтскаго характера, я сдлалъ много сотенъ миль по горнымъ дорогамъ вдоль тибетской границы въ различныхъ ея мстахъ, отъ Геруаля и Непала на запад до Ассама на восток, гд кончается долина центральнаго Тибета, переходя въ долину рки Брамапутры, иногда я поднимался на большія высоты, иногда спалъ въ пещерахъ, спасаясь отъ пограничныхъ сторожей, иногда проникалъ на нсколько дней пути внутрь территоріи правительства Лхассы и при этомъ собиралъ свднія о различныхъ племенахъ {‘Племена долины рки Брамапутры’, Калькутта, 1900 г.}, топографіи и естественной исторіи этихъ областей {Моя большая коллекція птицъ юго-западной приграничной области Тибета теперь находится въ музе Хентера, Гласгоуск. университ., и была анализирована мною въ газет Сикхима, Калькутта, 1894 г.}. Хотя моя попытка подъ видомъ туземца проникнуть въ мистическую цитадель въ 1892 году не удалась, однако, во время подготовительныхъ лтъ я собралъ такія точныя картины страны, что мое появленіе въ ея столиц показалось мн лишь исполненіемъ горячей и долго ласкаемой грезы.
Я надюсь, читатель извинитъ, что я говорю о себ, но я длаю это не ради хвастовства, а только съ цлью объяснить то до извстной степени особенное положеніе, въ которомъ я очутился, сдлавшись членомъ передовой колонны исторической экспедиціи въ Дхассу. Выше перечисленныя обстоятельства позволяли мн разговаривать съ ламами, прирожденными глазами страны, и съ народомъ, встрчавшимся намъ на пути, а это было бы невозможно для человка, который не получилъ бы подобной предварительной подготовки, они же дали мн въ руки средство истолковать множество символовъ, обычаевъ и миовъ, которые остались бы совершенно непонятными для непосвященнаго
Фотографіи, помщенныя въ этой книг, за исключеніемъ двухъ-трехъ, вс сняты мною прямо съ натуры. Читатели оцнятъ талантливые наброски г-на Рибо, члена экспедиціи, сдланные въ стил ‘Байе’.
Пользуюсь случаемъ выразить благодарность моему другу доктору Ислаи Бёрнсъ Мурхедъ и м-ру Джону Муррею за ихъ помощь при пересмотр корректуры.
Лондонъ, 9-го февраля 1905 г.
![[]](https://electronic-library.ru/wp-content/uploads/2023/05/wad01.jpg)
‘Въ сердц Азіи до сегодняшняго дня еще сохраняется единственная тайна, которую XIX вкъ предоставилъ разгадать XX,— тибетское святилище въ Лхасс’.
‘Въ годъ Деревяннаго Дракона (1904 г.) первая часть года покровительствуетъ молодому властителю, потомъ надвигаются грабители, они враждебно наступаютъ и дерутся, является очень много враговъ, большія бды отъ оружія и тому подобное, властитель, отецъ и сынъ будутъ драться. Въ конц года примирительно говорящій человкъ побдитъ войну’.
Тибетское пророчество изъ альманаха на годъ Деревяннаго Дракона (1904 г.).
![[]](https://electronic-library.ru/wp-content/uploads/2023/05/wad02.jpg)
Окруженная романтичностью столтій Лхасса, тайная цитадель ‘не умирающаго’ великаго ламы, обвитая непроницаемой тайной, высилась на ‘Крыш Міра’, манила къ своимъ замкнутымъ дверямъ самыхъ отважныхъ путешественниковъ и вмст съ тмъ отбрасывала ихъ отъ себя. Благодаря всему очарованію неразршенной загадки, этотъ таинственный городъ приковывалъ къ себ воображеніе, какъ одно изъ послднихъ невдомыхъ мстъ земли, какъ Мекка восточной Азіи, какъ священническій городъ ‘живого Будды’, сидящаго на трон, точно Богъ, и вчно царящаго надъ своимъ народомъ монаховъ съ тонзурами, которые то вьютъ канаты изъ песка, подобно нашимъ стариннымъ ученымъ, то спокойно вращаютъ молитвенныя колеса, то плетутъ мистическія чары, то изгоняютъ дьяволовъ, заполняя всмъ этимъ промежутки между своими глубокими мечтательными размышленіями. Но въ роковой для Тибета годъ Деревяннаго Дракона волшебный принцъ — цивилизація, пробудилъ ото сна Лхассу, ея закрытыя двери сорваны, темный покровъ ея тайны поднятъ, и остававшееся подъ долгой печатью святилище со своимъ страннымъ культомъ и превращеннымъ въ идола великимъ ламой, теперь лишеннымъ фальшиваго сіянія, выдало свои тайны и лежитъ безъ чаръ передъ нашими западными глазами. Увы, такъ всегда романтизмъ стараго языческаго міра разсыпается отъ прикосновенія нашихъ современныхъ рукъ.
Изумительно, какимъ образомъ тибетскіе астрологи могли за такое долгое время предсказать ужасный штормъ, налетвшій на ихъ страну, и даже опредлить, что несчастіе обрушится на Лхассу въ извстный годъ. Одно врно: еще задолго до того, какъ стали говорить о нашей экспедиціи, я собственноручно скопировалъ слова, поставленныя въ перевод въ начал этой страницы, изъ тибетскаго рукописнаго альманаха на злополучный для Тибета годъ, носящій въ фантастическомъ календар ламъ названіе Деревяннаго Дракона {Этотъ календарь, полный смшныхъ и странныхъ символовъ и терминовъ, состоитъ изъ двнадцати зодіакальныхъ зврей, частью миологическихъ, частью настоящихъ, каждый изъ нихъ комбинируется съ одной изъ пяти китайскихъ стихій, которыя, какъ твердо врятъ тибетцы, имютъ въ теченіе года могучее вліяніе на судьбу человка.}. Думая объ этомъ неблагопріятномъ пророчеств, глядвшемъ имъ въ глаза, слдуетъ отдать должную дань уваженія бднымъ тибетцамъ за то, что они съ такимъ патріотизмомъ, съ такою фанатическою преданностью отстаивали своего священника-бога, безъ всякой надежды на успхъ, такъ какъ хотя имъ и не было извстно наше подавляющее численное превосходство, но ихъ собственные оракулы заране предсказали всю безплодность ихъ борьбы — борьбы, въ которой тибетская исключительность билась на смерть и встртила погибель.
![[]](https://electronic-library.ru/wp-content/uploads/2023/05/wad03.jpg)
Недоступность Лхассы въ значительной степени зависла отъ непроходимости естественныхъ преградъ, отъ положенія Тибета за высочайшими горами міра и отъ крайней трудности путешествія по этой стран, возвышающейся въ среднемъ отъ 12.000 до 15.000 футовъ надъ уровнемъ моря, и отъ отсутствія всякихъ удобствъ. Главную же причину составляли политическія преграды, возведенныя монахами — ламами, всегда бывшими правителями, священниками и купцами Тибета. Движимые коммерческими и клерикальными интересами и страхомъ, что они потеряютъ свою выгодную монополію если впустятъ къ себ европейцевъ и ихъ методы, ламы всякими средствами, бывшими въ ихъ власти, старались сохранять свое изолированное положеніе. Подозрвая иностранцевъ, вчно стоя насторож, они замкнули, блокировали доступъ къ своей стран и съ непоколебимой твердостью отдаляли всхъ старавшихся вторгнуться къ нимъ, въ случа нужды дйствуя вооруженной силой. Такимъ образомъ, смлые путешественники: полковникъ Пржевальскій въ 1872—1879 году, графъ Сечени въ 1880 году, м-ръ Рокхиль, извстный тибетскій ученый въ 1889 и въ 1892 г., г-нъ Бонвало и принцъ Генри д’Орлеанъ въ 1889 г., капитанъ Боуеръ въ 1891 г., несчастный Дютрейль-де-Ренъ въ 1893 г., мистеръ и миссисъ Литльдель въ 1895 г. и д-ръ Свенъ Хединъ въ 1901 г.,— подвергавшіе себя несравнимымъ опасностямъ, все же не могли проникнуть дале вншнихъ частей центральной провинціи и приблизиться къ Лхасс ближе чмъ на разстояніе недльнаго пути. Благодаря невольному отдаленію этихъ путешественниковъ отъ населенныхъ центральныхъ мстъ, разсказы ихъ большею частью носятъ географическій характеръ и заключаютъ въ себ, кром описаній Рокхиля, мало свдній о жизни и понятіяхъ народа.
Ревность ламъ была направлена не только противъ европейцевъ. Уроженцы Индіи, были ли они буддистами или нтъ, за исключеніемъ немногихъ хорошо извстныхъ Тибету купцовъ изъ Непала и Ладака, также не пропускались черезъ границу, согласно приказанію императора Китая, переданному миссіонеру м-ру Хуку полстолтія тому назадъ, въ которомъ говорится: ‘Ни одинъ монголъ, индостанецъ (индусъ), патанецъ или ференги (европеецъ) не долженъ быть допущенъ въ Тибетъ’.
Въ силу такой исключительной политики британское правительство, пожелавшее въ виду возможности различныхъ случайностей пріобрсти достоврную карту обширной неизвстной территоріи страны ламъ, которая столько сотенъ миль тянется вдоль границъ Индіи, было принуждено привлечь въ качеств тайныхъ изыскателей тибетцевъ, поселившихся по нашу сторону Гималаевъ и принявшихъ британское подданство, ихъ монгольскія черты позволяли имъ надвать тибетское платье. Къ этому классу принадлежали знаменитые наблюдатели ‘пундиты’ {Индусское слово, которое значитъ ‘ученые люди’.} Йенъ Сингъ и А-К, которыхъ подготовилъ и послалъ въ неизвстный Тибетъ полковникъ Монгомери, одинъ изъ членовъ изыскательной миссіи въ Индіи. Этимъ тайнымъ наблюдателямъ мы обязаны большею частью нашихъ знаній тибетской карты. Упомянутые храбрые пундиты, натурализованные тибетцы съ сверо-западныхъ Гималаевъ Кумаона, получивъ подготовку къ дятельности изыскателей, научившись употреблять призматическій циркуль, составлять маршруты, читать карты, отыскивать неподвижныя звзды, обращаться съ спеціальнымъ термометромъ для высотъ и т. д, отправились въ Тибетъ подъ видомъ купцовъ, въ случа ареста рискуя жизнью, они исходили его во всхъ направленіяхъ и тайкомъ длали его карту. Во время полныхъ приключеній предпріятій они съ необыкновеннымъ мужествомъ и изобртательностью обманывали подозрительность тибетцевъ.
Піонеръ-изыскатель Ненъ-Сингъ, переодтый ладакскимъ купцомъ, достигъ Лхассы черезъ Непалъ въ 1866 г. и первый опредлилъ широту и долготу недоступнаго города. Восемь лтъ спустя, въ 1874 г., онъ снова постилъ это мсто, черезъ Ладакъ идя по области золотыхъ рудниковъ, въ обоихъ случаяхъ Ненъ-Сингъ совершалъ огромные переходы по этой стран. Многія изъ своихъ наблюденій онъ длалъ подъ покровомъ молитвеннаго колеса и четокъ. Видя, что кто-нибудь къ нему подходитъ, онъ сейчасъ же начиналъ вращать свое молитвенное колесо, и такъ какъ предполагается, что во время молитвы каждый добрый буддистъ погружается цликомъ въ религіозныя мысли, его рдко безпокоили, между тмъ колесо Ненъ-Синга вмсто обыкновенныхъ свитковъ молитвъ заключало въ себ длинныя полосы бумаги съ отмтками положеній различныхъ мстъ, съ записаннымъ числомъ шаговъ между различными городами и т. д. Такъ какъ колесо никогда не подвергается таможенному досмотру, оно впослдствіи хранило въ себ циркуль и компасъ. Четки Ненъ-Синга имли не сто восемь бусинъ, какъ обыкновенно, а ровно сто и служили замтками для его шаговъ: черезъ каждые сто шаговъ онъ опускалъ одну бусину. Отправляясь съ толпой пилигримовъ въ великому лам, онъ долго подготовлялся, чтобы его святйшество, который, какъ предполагается, читаетъ тайны всхъ сердецъ, не узналъ, что онъ переодтъ, пундитъ принялъ смлый видъ и благополучно вынесъ это испытаніе.
![[]](https://electronic-library.ru/wp-content/uploads/2023/05/wad04.jpg)
Второй изыскатель, Кришна, очень образованный джентльмэнъ и мой личный другъ, оффиціально извстенъ подъ названіемъ А-К благодаря перестановк первой и послдней буквъ его имени. Онъ принесъ еще больше пользы, онъ сдлалъ больше всхъ туземныхъ изыскателей. Онъ тоже дважды постилъ Лхассу (второй разъ въ 1878 г.), перескъ Тибетъ во всхъ направленіяхъ до границъ Монголіи, Китая и Бирмана и составилъ карту съ такой замчательной аккуратностью, что когда его цифры пересматривались въ Калькутт, он почти вполн сошлись съ цифрами русскаго наблюдателя, полковника Пржевальскаго, тамъ, гд дло касалось соприкосновенія Тибета съ Монголіей, это совпаденіе станетъ для насъ еще удивительнй, когда мы вспомнимъ, что эти изыскатели измрили множество сотенъ миль, путешествуя по самой неудобной стран въ мір. Капитанъ Райдеръ, инженеръ, сообщаетъ мн, что онъ также недавно проврялъ вычисленія А-К въ юго-восточномъ китайскомъ Тибет при помощи колеснаго циклометра и нашелъ, что шаговыя измренія А-К были поразительно точны. Очень замчательными тибетскими тайными изыскателями были лама Уджіенъ Джіатшо и Кюнтупъ, оба натурализованные британскіе тибетцы изъ Сикхима или Дарджилинга.
Даже подобныхъ людей не разъ останавливали, какъ подозрительныхъ. Такъ какъ они доставили географическія свднія, подвергая опасности свою жизнь, то и были награждены пенсіонами и землями.
Географическія знанія, такъ мужественно доставленныя тибетскими агентами британскаго правительства, а также изысканіе путей по вншнимъ областямъ м-ра Рокхиля и другихъ европейцевъ уже заполнили для насъ карту Тибета, первое основаніе которой положило ‘Изслдованіе ламъ’, составленное іезуитами въ царствованіе наиболе дятельнаго изъ китайскихъ императоровъ Кангши, 1717 г. {Этотъ императоръ, по порученію котораго іезуитъ отецъ Регіусъ и другая братія составили замчательно точную карту Китая, гораздо боле точную, нежели большинство картъ Европы того времени, попросилъ ихъ сдлать для него также и карту Тибета. Для этой цли отцы-іезуиты надлежащимъ образомъ подготовили въ Пекин двухъ ламъ и послали ихъ въ Лхассу и къ источникамъ Ганга, добытые ими результаты іезуиты собрали и составили первую карту Тибета, которая была отпечатана д’Анвилемъ въ труд дю-Халда въ 1735 г.}.
![[]](https://electronic-library.ru/wp-content/uploads/2023/05/wad05.jpg)
Въ прошедшемъ столтіи въ Тибетъ вошли нкоторые индусы и даже проникли въ его священную столицу подъ видомъ тибетцевъ. Темный цвтъ лица облегчалъ имъ эту задачу. Такъ, Бабу Саратъ Чандра Дасъ, изъ Бенгаліи, съ четверть столтія тому назадъ пробрался въ Тибетъ изъ нашего приграничнаго города Дарджилинга, въ вид тибетскаго спутника ламы-наблюдателя Уджіенъ Джіатшо, онъ даже пробылъ нсколько дней въ Лхасс, подъ видомъ тибетскаго монаха проникнувъ въ священный городъ съ помощью одного ламы, друга Уджіенъ Джіатшо, но о наказаніи, которому подвергся старый лама, другъ Уджіена, за то, что онъ помогъ обману, благодаря которому бенгалецъ попалъ въ Лхассу, даже страшно разсказывать, оно проливаетъ отвратительный свтъ на дикое безчеловчіе такъ называемыхъ намстниковъ Будды на земл. Я слышалъ эту исторію много лтъ тому назадъ отъ очевидцевъ, а потомъ изъ устъ моего друга, тибетскаго губернатора Лхассы, который плакалъ, разсказывая мн о судьб ламы. Этотъ добрый, старый лама былъ однимъ изъ главныхъ монаховъ западной столицы Тибета, Ташильхумпо, однако, не имлъ ни малйшаго вліянія на политическое управленіе страною, которое всецло находится въ рукахъ лхасскихъ ламъ. Онъ носилъ высокое званіе ‘министра’ — Сенгъ-чемъ и очень желалъ научиться языку Индіи, бывшей родиной Будды, а потому попросилъ Уджіена Джіатшо въ слдующій разъ привезти съ собою въ Тибетъ индуса, который могъ бы заняться съ нимъ этимъ языкомъ. Старый лама общалъ помочь учителю тайно пройти черезъ границу близъ Дарджилинга. Такимъ образомъ Саратъ Чандра Дасъ, который въ то время служилъ учителемъ въ школ Дарджилинга, проникъ въ Ташильхумпо и, проживъ тамъ нсколько мсяцевъ, попросилъ ламу въ отплату за его услуги доставить ему возможность взглянуть на Лхассу. Посл долгихъ просьбъ лама согласился, онъ убдилъ своего племянника, губернатора Джіантсе, которому онъ открылъ, кто такой Бабу, взять его съ собою въ Лхассу въ свит губернаторши. Когда черезъ годъ въ Дарджилинг разошлась всть, что добросердечный старый лама помогъ индусу прожить нсколько дней въ Лхасс, его, несмотря на высокое положеніе, бывшее немного ниже положенія великаго ламы, несмотря на всю его святость,— его считали воплощеніемъ божества, несмотря на то, что тла его предшественниковъ въ теченіе трехъ поколній заключались въ позолоченныя гробницы на большомъ ламайскомъ кладбищ, гд они составляли предметъ поклоненія многочисленныхъ пилигримовъ, несмотря, говорю я, на все это, когда оказалось, что онъ помогъ Сарату Чандр пробраться въ Лхассу, въ Лхасс его объявили измнникомъ, фанатики, лхасскіе ламы, лишили старика высокаго званія, привезли въ священный городъ и тамъ публично били на площади, а потомъ низкимъ образомъ умертвили, завязавъ ему руки за спиной. Его тло не похоронили, а бросили въ рку, протекающую съ восточной стороны Лхассы {Рка Конгбу, близъ крпости-тюрьмы Шока.}, великій лама, имющій такую же власть надъ душами, какъ и надъ тлами, навки воспретилъ ему перевоплощаться {Это не единственный случай: китайскій политическій резидентъ въ Лхасс донесъ, что одинъ лама вынесъ служебныя печати, и тотъ подвергся подобному же наказанію со стороны сына неба, своей небесной властью императоръ объявилъ въ ‘Пекинской Газет’ отъ 31-го мая 1877 г., что ‘его душ не будетъ позволено переселяться посл смерти’.}. Но, странная вещь, ребенокъ, который родился сейчасъ же посл убійства и теперь находится въ одномъ изъ монастырей, носитъ на себ доказательство того, что онъ перевоплощеніе стараго ламы, а именно: у него на лвомъ колн нтъ колнной чашки, что составляетъ до крайности рдкую ненормальность.
Бдствія, причиненныя посщеніемъ Бабу, распространились и на родственниковъ несчастнаго ламы, на губернатора Джіантсе (Фала Депёнъ) и на его жену (Лха-Чамъ), которыхъ старикъ упросилъ дружески отнестись къ Сарату. Губернатора и его жену подвергли пожизненному тюремному заключенію {Ихъ посадили въ Чукія, крпость къ югу отъ Четанга, тамъ Депёнъ и умеръ.}, ихъ имнія конфисковали, многіе изъ ихъ слугъ были варварски обезображены: имъ обрубили ноги и руки, выкололи имъ глаза и затмъ имъ предоставили умирать медленной смертью въ ужасныхъ страданіяхъ, вотъ какая жестокая злоба кипла въ ламахъ противъ всхъ, кто помогъ Бабу осмотрть ихъ священный городъ. Между тмъ, онъ не прибавилъ ничего къ тому, что мы уже знали о Лхасс отъ нашихъ тайныхъ наблюдателей.
![[]](https://electronic-library.ru/wp-content/uploads/2023/05/wad06.jpg)
Въ числ азіатскихъ сосдей Тибета, длавшихъ изслдованія въ этой стран, кром индусовъ, были русскіе и доставили намъ довольно важныя свднія о недоступномъ город. Одинъ изъ наиболе извстныхъ изыскателей — г-нъ Тисбиковъ, который въ 1902 г. привезъ фотографію Лхассы. Послднимъ изо всхъ азіатскихъ иностранцевъ, старавшихся проникнуть въ Лхассу, былъ японскій священникъ Каугаучи, ему пришлось бжать, спасая жизнь, въ ма 1902 года, когда тибетцы открыли, кто онъ и къ какой національности принадлежитъ. Многіе изъ его друзей-монаховъ въ монастыр Сера, въ которомъ онъ жилъ въ Лхасс, были заключены въ тюрьму: нкоторымъ, какъ говорятъ, выкололи глаза по приказанію его святйшества великаго ламы.
Въ противоположность мннію большинства, въ былыя времена, а именно въ теченіе трехъ послднихъ столтій, большое количество европейцевъ проникало въ Лхассу, и хотя ихъ никогда не принимали особенно хорошо, однако, имъ позволяли оставаться въ священномъ город на различные періоды времени, иногда на нсколько мсяцевъ, иногда на много лтъ. Большею частью это были самоотверженные римско-католическіе миссіонеры, сухіе и далеко недостаточные разсказы, которые они оставили намъ, собранные сэромъ Клеменцемъ Маркгамомъ, только подстрекаютъ наше любопытство {Издано Кирхеромъ — см. мою книгу ‘Будда’.}.
Первый европеецъ, поставившій свою ногу въ Лхассу, кажется, былъ братъ Одорикъ, который, какъ полагаютъ, достигъ священнаго города въ 1330 г. по P. X, по дорог изъ Китая. Прошло около трехъ столтій, когда другой европеецъ послдовалъ за нимъ, и также со стороны Китая. Австрійскій іезуитъ Грюберъ и бельгійскій графъ Дорвиль въ 1662 г. пришли пшкомъ изъ Китая въ Лхассу и пробыли въ священномъ город около двухъ мсяцевъ, они ушли изъ Тибета черезъ Непалъ.
До послдняго времени не существовало другого пространнаго описанія дворца великаго ламы, кром того, который сдлалъ первый изъ этихъ двухъ путешественниковъ. Самого великаго ламу они не видали, потому что отказались пасть передъ нимъ ницъ. Въ 1706 г. за ними послдовали капуцинскіе монахи Жjзефъ де-Аскули и Франциско де-Туръ и въ 1716 г. іезуиты Дезидери и Фрейеръ, которые путешествовали изъ Дели черезъ Кашмиръ и Лехъ. Дезидери предпринялъ смлое путешествіе и остановился въ Лхасс, въ надежд обратить тибетцевъ въ христіанство. Онъ пробылъ въ священномъ город тринадцать лтъ, потомъ его отозвалъ папа и не позволилъ ему вернуться въ Тибетъ, вслдствіе жалобъ, поданныхъ на него капуцинами, которые вскор тоже проникли въ Лхассу изъ Патна въ Индіи, черезъ Непалъ, и устроили тамъ другую миссію. Главой этихъ капуциновъ былъ Ораціо делла-Пенна, онъ явился въ Тибетъ съ двнадцатью братьями, изъ которыхъ по крайней мр четверо въ 1719 г. черезъ Непалъ достигли Лхассы и устроили тамъ миссію {Въ Саченъ-Нага. Около 1730 г., въ то время, какъ эти миссіонеры жили въ Лхасс, одинъ молодой голландскій путешественникъ, Вамъ де-Путе, переодвшись, достигъ этого города и посл ‘долгаго пребыванія’ тамъ отправился въ Пекинъ подъ видомъ китайскаго мандарина и наконецъ вернулся въ Индію опять-таки черезъ Лхассу, такимъ образомъ до теперешняго времени онъ былъ единственнымъ европейцемъ, который совершилъ путешествіе изъ Индіи черезъ Лхассу въ Китай. См. соч. Маркгама.}, боле или мене постоянно державшуюся въ этомъ город около полу столтія. Въ 1724 г. имъ позволили построить въ Лхасс капеллу, и самъ великій лама, который нсколько разъ велъ очень дружескіе разговоры съ отцами-капуцинами, постилъ ее и былъ пораженъ всмъ, что увидлъ въ ней. Ораціо вернулся въ Римъ въ 1735 г. за подкрпленіями, и папа послалъ съ нимъ въ 1738 г. еще девять монаховъ, а также письма къ далай-лам, въ великому лам Лхассы. Монахи пріхали въ священный городъ въ 1740 г. и провели въ немъ еще двадцать лтъ {Одинъ изъ нихъ, Белигатти, оставилъ дневникъ, изъ котораго большинство свдній помщено въ ‘Alphabetum Tibetanum’ Джорджа. Римъ 1762 г.}, затмъ были удалены изъ Лхассы, вслдствіе вліянія китайскаго политическаго резидента, имъ пришлось основаться въ Непал, вмст съ обращенными. Вытсненные отсюда жестокими гуркхами во во время ихъ нашествія на эту область, капуцины поселились на британской территоріи въ Беттіи, въ Бенгаліи, на границахъ Непала, тамъ въ 1880 г. я постилъ ихъ миссію и въ первый разъ слышалъ ея захватывающую и романтическую исторію.
Миссія не оставила своей тибетской дятельности и, благодаря этому, существуетъ такая странность: ‘апостольскій викарій Тибета’, который до ныншняго дня еще назначается въ Рим, не найдя возможности основаться въ Тибет, принужденъ жить въ приграничной стран Китая, на востокъ, или на британской территоріи въ Дарджилинскомъ участк, на западъ отъ замкнутой страны.
До ныншняго года только одинъ англичанинъ сто лтъ тому назадъ видлъ Лхассу (если мы не будемъ считать Муркрофта). Единственный англичанинъ, о которомъ я говорю,— Томасъ Менингъ, служившій въ китайскомъ отдленіи остъ-индской компаніи. Онъ былъ другомъ Чарльза Лэмба, также служившаго въ той же компаніи въ Лондон. Менингъ, очарованный романтическими разсказами о Кита и о таинственной стран, находящейся въ зависимости отъ него, о Тибет, ршилъ посвятить свою жизнь изслдованію этихъ мстъ. Лэмбъ старался отговорить своего друга отъ того, что онъ называлъ безумными намреніями:
‘Поврь мн,— пишетъ Лембъ,— все это выдумки поэтовъ. Постарайся излечиться. Выпей чемерицы. Старайся избгать искушенія. Перестань читать путешествія, вс они — ложь’.
Однако, Менингъ поступилъ въ китайское отдленіе остъ-индской компаніи для того, чтобы выучиться китайскому языку и узнать обычаи народа, такъ какъ это было необходимо для его цли. Проведя три года въ Кантон, онъ въ 1811 г. отправился въ Калькутту, прося оффиціальной помощи для своего предпріятія, однако, узкость взглядовъ тхъ дней заставляла правительство относиться очень недружелюбно въ начинаніямъ людей, не принадлежавшихъ къ извстной клик, хотя бы и необычайно хорошо подготовленныхъ, оно отказало ему въ помощи какого бы то ни было рода, ему даже не дали врительныхъ писемъ. Огорченный такимъ оффиціальнымъ пренебреженіемъ, Менингъ тмъ не мене храбро пустился одинъ въ путь, подъ видомъ китайскаго доктора, перенося безконечныя трудности, онъ шелъ черезъ Бхотанъ въ Лхасс. Въ священномъ город онъ провелъ нсколько мсяцевъ и имлъ нсколько дружескихъ свиданій съ великимъ ламой. Наконецъ китайцы его арестовали и отослали въ Индію. Оттуда онъ той же дорогой вернулся въ Китай, но, возмущенный отношеніемъ правительства, не представилъ рапорта о своихъ путешествіяхъ и даже никому не разсказывалъ о томъ, что видлъ. Онъ оставилъ только отрывочныя замтки въ необработанномъ дневник {Он были напечатаны Маркгамомъ.}.
Въ этомъ дневник довольно подробно описано свиданіе Менинга съ великимъ ламой и подкрпляется вра въ сверхъестественность этого священнаго лица, которое передъ посщеніемъ Менинга ‘переселилось’ въ тло маленькаго ребенка.
‘Въ этотъ день (17-го декабря 1811 г.) я привтствовалъ великаго ламу. Прелестное юное созданіе! Лицо поэтически трогательное. Можно было заплакать. Я очень счастливъ, что видлъ его и его благословенную улыбку. Надюсь часто видть его’. Менингь продолжаетъ разсказывать такъ:
‘Красивое и интересное лицо ламы и его манеры поглотили все мое вниманіе. Въ это время ему было около семи лтъ, онъ отличался простыми, не аффектированными манерами хорошо воспитаннаго царственнаго дитяти. Его лицо показалось мн поэтически и трогательно прекраснымъ. Онъ былъ веселъ и беззаботенъ, его прелестный ротъ постоянно складывался въ граціозную улыбку, которая освщала вс его черты… Онъ спросилъ меня, не встртилъ ли я на пути затрудненій и непріятностей, на что я сейчасъ же отвтилъ, какъ слдуетъ. Я сказалъ, что у меня были непріятности, но что, испытавъ счастье очутиться въ его присутствіи, я былъ вполн вознагражденъ за все и пересталъ думать объ испытанныхъ трудностяхъ. Я увидлъ, что этотъ отвтъ понравился и лам, и окружающимъ его’.
Менинга спросили, не нужно ли ему чего-нибудь, и онъ пишетъ: ‘Я попросилъ великаго ламу дать мн книги, говорящія о его религіи и древней исторіи, а также прислать мн одного изъ его ученыхъ ламъ, знающаго китайскій языкъ, который помогъ бы мн въ чтеніи’. Эта просьба была исполнена только отчасти: Мевингу общали приготовить копіи съ книгъ и потомъ выдать ихъ ему.
Этотъ несчастный ребенокъ умеръ нсколько лтъ спустя, какъ говорятъ, убитый регентомъ {Его звали Си-фанъ.}, которому хотлось удержать подольше главную власть въ своихъ рукахъ.
До Менинга только дв партіи англичанъ были въ Тибет, во никто изъ принадлежавшихъ къ нимъ не достигъ Лхассы. Я говорю объ эмиссарахъ Уаррена Гастингса, перваго и величайшаго изъ нашихъ генералъ-губернаторовъ британской Индіи. Этотъ дальновидный администраторъ, который сумлъ превратить торговую остъ-индскую компанію въ великое могущество и источникъ силы Англіи, обладалъ очень развитыми географическими инстинктами. Въ первый годъ своего назначенія онъ отправилъ изыскателей для изученія своей территоріи, и результатомъ этого явилась знаменитая карта Реннеля, первая правильная карта Индіи. Въ тотъ же годъ Уарренъ Гастингсъ попытался завязать дружескія и коммерческія отношенія между страной ламъ и долинами Бенгаліи. Для этой цли онъ учредилъ большую ярмарку у подножія горъ въ Венгпур, ниже Бхотана, и, воспользовавшись письмомъ, полученнымъ имъ отъ великаго ламы западнаго Тибета, въ которомъ тотъ просилъ за бхотанетскихъ {Бхотанцы въ 1773 г. наводнили Кучъ-Бехаръ, находившійся въ зависимости отъ остъ-индской компаніи, и увели въ неволю его раджу. Компанія послала отрядъ войска, который снова завладлъ Кучъ-Бехаромъ и жестоко наказалъ бы б
Прочитали? Поделиться с друзьями:
![[]](https://electronic-library.ru/wp-content/uploads/2023/05/wad00.jpg)