‘Отечественныя Записки’, No 7, 1845
Лексикология языка. Критические исследования А. Студитского…, Галахов Алексей Дмитриевич, Год: 1840
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Лексикологія Языка. Критическія изслдованія А. Студитскаго. Москва. Въ университетской типографіи. 1846. Въ 8-ю д. л. 340 стр.
Въ прошедшемъ году, г. Студитскій издалъ Начальныя Основанія Русской Этимологіи. Брошюрка эта, по собственному свидтельству автора, не имла никакого успха, что и заставило его сократить сколько возможно изложеніе настоящаго сочиненія, въ древности, что истинно-ученые люди поймутъ дло и въ этой форм. Удивительнаго здсь очень-мало. Мы предсказываемъ автору, что и настоящее его сочиненіе, хотя сокращенное, тоже не будетъ имть успха. Причинъ тому много, укажемъ нкоторыя.
Во-первыхъ, есть люди, которымъ мшаютъ самыя выгоды и преимущества человка. Что у одного принесло бы обильный плодъ, то у другихъ обращается въ щепетильное педантство, желающее малйшимъ мелочамъ дать строгую логическую послдовательность, привести ихъ въ непоколебимую систему, оправдать ихъ умозрніемъ, начиная ab ovo. Не странно ли, въ-самомъ-дл, предметъ совершенно-ясный уяснять еще-боле логическими подмостками? У людей такъ много важныхъ занятій, а вы толкуете имъ, какъ лучше раздлить грамматику, которая, какъ и вс науки, мало полагается отъ раздленій? Черезъ-чуръ добросовстная отчетливость и діалектическая строгость въ изслдованіяхъ о какой-нибудь ижиц, воля ваша, роняетъ самые важные предметы, къ какимъ причисляются добросовстность и научная форма. Всякій увренъ, конечно, въ необходимости, польз и важности вникать въ сущность предметовъ, но не при каждомъ же предмет толковать о его сущности. Кто упалъ въ яму, тотъ скоре вылзай изъ нея, не спрашивая: что такое веревка? Вотъ, что разумемъ мы подъ невыгодами самихъ выгодъ: это ихъ крайнее употребленіе въ ненужномъ мст. Никто не усомнится, прочитавъ сочиненіе г. Студитскаго, въ его начитанности и, особенно, страсти систематизировать, но когда вы кончите послднюю страницу ‘Лексикологіи’, то невольно вздохнете, примолвивъ: къ-чему гибель сія бысть?
Во-вторыхъ, наклонность въ опредленіямъ, раздленіямъ, систематическимъ постройкамъ до того иногда увлекаетъ автора, что онъ начинаетъ не шутя врить ихъ безусловной непогршительности, онъ не хочетъ видть возможности исключеній и скоре усомнится въ дйствительности факта или фактовъ, чмъ въ односторонности своей задушевной теоріи, въ шаткости своей прекрасно-построенной системы. Но жизнь своенравне и сильне теорій: она часто, мимоходомъ, не думая о самодовольныхъ философахъ, бросаетъ имъ подъ ноги явленіе, которое сбиваетъ ихъ съ толка и съ ногъ. Хорошо еще, если они образумятся и сознаютъ свою ошибку, а то большая часть изъ нихъ, упавъ больно, начинаетъ, въ утшеніе себ, строить систему паденій. Такъ и въ грамматик: какой-нибудь житель Океаніи выговоромъ словъ своихъ приведетъ въ тупикъ физіологическій способъ г. Студитскаго, такъ-что они оба (т.е. способъ и авторъ его) не приложатъ ума, что длать съ ‘Лексикологіей Русскаго Языка’, хотя она досконально объяснила, что ‘звукъ а произносится совокупнымъ дйствіемъ мускула подбородочно-язычнаго съ одной, шиловидно-язычнаго и подъязычно-язычнаго, съ другой стороны, отъ-чего языкъ приходитъ въ положеніе прямое’. Возводить къ единству разнообразіе явленій, излагать въ научной форм многія отдльныя познанія — необходимо и полезно, но не должно при этомъ мечтать, что ужь этимъ-то исчерпали мы всю полноту человческаго слова, и намъ стоитъ только, при каждомъ новомъ явленіи, подводятъ его подъ открытыя начала, въ ту или другую главу, въ тотъ или другой параграфъ. Клтки системы сдланы — сажай въ нихъ настоящія и будущія изслдованія! Такая увренность — своего рода фанатизмъ. т. е. фанатизмъ смшнаго рода.
Въ-третьихъ, наконецъ, сколько авторъ увренъ въ самомъ-себ, столько же читатели не уврены въ немъ — но естественной недоврчивости во всмъ окончательнымъ открытіямъ, ршеннымъ изслдованіямъ, ко всмъ nec plus ultra, хотя бы они принадлежали въ пород филологическихъ. ‘Отъискать начала грамматики, въ особенности славянской и русской, и приложить ихъ къ языку и письменности — вотъ какая была мысль моихъ изслдованій’ (Предисловіе). Шутка сказать: отъискать начала грамматики! Слдовательно, они не были прежде отъисканы? Слдовательно, вы первые нашли ихъ, господинъ авторъ? И вс труды великихъ филологовъ не сдлали того, что сдлала брошюрка въ 31 страницу? Конечно, это дло не невозможное, но не все возможное принадлежитъ къ числу длъ вроятныхъ.
Г. Студитскій до такой степени увлекся физіологическими изслдованіями, что, по его мннію, начертанія буквъ суть т самыя фигуры, которыя строитъ ротъ при произнесеніи звуковъ. Онъ говоритъ: ‘Представимъ, что голова разрзана вертикально по средней линіи, и разсмотримъ фигуру этого разрза, соображая ее съ произношеніемъ каждаго изъ первоначальныхъ звуковъ: мы найдемъ слдующее: А. Языкъ неподвиженъ и лежитъ горизонтально. Отъ корня языка идетъ дуга по задней части рта до конца язычка: отсюда другая дуга по небу до конца верхнихъ рзцовъ. Получится фигура а со всми измреніями’. То-есть и наше прописное А, и маленькое а, которое различается еще въ печати и на письм, и греческое , все это получится въ означенной фигур!!… Любопытно бы разрзать головы иныхъ философовъ и посмотрть, что тамъ такое…