А. Пыпин.
Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона, т. XVI (1895): Конкорд — Коялович, с. 441—442
Котляревский Александр Александрович, Пыпин Александр Николаевич, Год: 1893
Время на прочтение: 4 минут(ы)
Котляревский (Александр Александрович) — известный славист, археолог и этнограф (род. в 1837 г. в Крюкове, предместье города Кременчуга, умер 29 сентября 1881 г., в Пизе). Из полтавской гимназии он поступил в московский университет, где был ревностным учеником Ф. И. Буслаева, деятельность которого была именно тогда в полном расцвете. Общественное оживление первых лет царствования Александра II отразилось на молодых учащихся поколениях особенным возбуждением к труду и, между прочим, сопровождалось разнообразным подъемом народных изучений. К. был увлечен этим новым движением и со студенческой скамьи много работал в различных отраслях ‘старины и народности’. К началу 60-тых годов он уже заметно выдвигался среди молодых ученых, когда несчастная случайность повела, в 1862 г., к его аресту: несколько месяцев заключения причинили сильное расстройство его здоровью, и, кроме того, арест по ‘политическому’ делу впоследствии затруднил для него преподавательскую деятельность. По освобождении, в 1863 г., он с большой ревностью отдался научным работам, принимал деятельное участие в основании московского археологического общества (1864) и в первых его предприятиях. В начале 1867 г. К. предложено было занять кафедру славянского и русского языковедения в Дерпте, чтобы сделать это для него возможным, потребовались усиленные хлопоты. В половине 1868 г. он защитил в СПб. унив. диссертацию: ‘О погребальных обычаях языческих славян’, обратившую на себя большое внимание в ученом мире, и вскоре был утвержден на дерптской кафедре. Здесь он пробыл недолго, с конца следующего года стали обнаруживаться тревожные признаки болезни, которая с тех пор уже не оставляла его, в 1872 г. он отправился за границу, жил в теплом итальянском климате, оправлялся, потом опять заболевал. Большую часть заграничного пребывания он провел в Праге, где привел к концу и напечатал исследования по старой славянской истории: ‘Книга о древностях и истории поморских славян в XII веке’, ‘Сказания об Оттоне Бамбергском в отношении славянской истории и древности’ (Прага, 1874) и ‘Древности права балтийских славян’ (там же, 1874). Одна из этих книг была его докторской диссертацией, которую он защитил в Петербурге 17 ноября 1874 г., при довольно бурном споре с В. И. Ламанским. После защиты диссертации К. вернулся опять за границу, а тем временем получил приглашение на кафедру в Киеве, он принял это предложение, но дело было опять затруднено тем, что прежнее разрешение преподавания ограничивало его профессорскую деятельность одним Дерптом. Наконец, Высочайшим повелением это запрещение было отменено, и в конце 1875 г. К. поселился в Киеве. В течение нескольких лет он вел здесь курсы по разным отделам ‘Энциклопедии славяноведения’, которую ему хотелось установить, принимал деятельное участие в трудах ‘Общества Нестора летописца’, где он был избран председателем (с 1879 г.), был также председателем славянского благотворительного комитета, в то время, когда общество было возбуждено южнославянскими делами и шло движение добровольцев в Сербию, читал лекции на киевских женских курсах, работал по изданию сочинений М. А. Максимовича, приготовил и издал в воронежских ‘Филологических Записках’ (и отдельно, в 66 нумерованных экземплярах) замечательный ‘Библиологический опыт о древней русской письменности’ (Воронеж, 1881), предоставляющий изложение истории ее изучения (общее историческое обозрение, история изучения древнеславянского и древнерусского языков и письма). Это был его последний труд. Летом 1881 г., по требованию врачей, он выехал за границу, где и умер. К. был выдающимся представителем того периода в развитии нашей науки, который последовал за первыми трудами нашей славистики и влияниями Гримма в изучении нашей народной старины: в славистике он был учеником Бодянского, но уже скоро самостоятельным, в изучениях народной поэзии — учеником Буслаева, от которого принял влияние Гриммовой школы, оставаясь, однако, свободным от крайних увлечений, в какие впадали другие последователи этой школы, как, напр., Афанасьев и Ор. Миллер. Первые его труды были популярно-критические, в области литературной истории, народно-поэтической старины и языка. Они вызывались необходимостью установить приемы исследования, которые приносила новая школа и которые не были достаточно строго соблюдаемы в среде самих специалистов, и вместе устранить из науки многое, что еще пользовалось авторитетом в ходячих понятиях. Такова была его книжка ‘Старина и народность’ (1862), таковы были позднее специальные разборы ‘Поэтических воззрений славян на природу’ Афанасьева, ‘Истории русской жизни’ Забелина и др. Он принял участие в тех трудах, которые давали тогда новое направление историко-литературному изучению, расширяя область исторического наблюдения данными истории общественной, народно-поэтического творчества. Основание археологического общества в Москве на некоторое время направило его интересы преимущественно на археологию, в это время была написана его книга ‘О погребальных обычаях’, которая может служить образчиком его приемов исследования: к изучению привлечены самые разнообразные источники — язык, предания, сохраненные летописью разных славянских народов, предания современные, сохранившие отголосок старого обычая, памятники вещественные, доставляемые археологическими раскопками, наконец, предания и обычаи других индоевропейских племен. В Киеве он мог поставить свой курс гораздо шире, чем в Дерпте, его мечтой была энциклопедия славяноведения, систематическое обобщение того, что сделано до сих пор в науке. Этот план он старался выполнить в своих курсах, надеясь, вероятно, осуществить его затем и в литературе. Этого не случилось, но здесь, как и в ранних его трудах, сказывается живое понимание потребностей науки в условиях нашего образования: возникая обыкновенно из чужого источника, или подчиняясь ходу западных научных теорий, она существует отрывочно, эпизодически, лишенная и общих оснований метода, и обобщений ее содержания, и потому столь же отрывочно отражается в общем образовании, в котором, однако, специальное развитие науки должно было бы иметь свою первоначальную опору. Поэтому, наряду с исследованиями специальными К. считал необходимыми общие обзоры и руководства. Работы К., кроме отдельных его книг, рассеяны частью в общих изданиях, частью в специальных, как воронежские ‘Филологические Записки’, ‘Труды’ и ‘Вестник’ московского археологического общества, ‘Отчеты об Уваровских премиях при академии наук’, ‘Беседы’ московского общества любителей рос. словесности, ‘Труды’ киевского общества Нестора летописца и др. В 1889—91 г. изданы при II отделении акад. наук ‘Сочинения А. А. Котляревского’ (в ‘Сборнике’ II отд., т. XLVII—XLIX и отдельно три тома), издание закончено четвертым томом (т. L ‘Сборника’), к которому присоединены ‘Материалы дли биографии А. А. К.’, А. Н. Пыпина.
Некрологи и воспоминания: ‘Поминка по А. А. К.’ (Киев, 1881, статьи и речи П. И. Аландского, И. Н. Жданова, Н. П. Дашкевича), ‘Sitzungsberichte der gelehrten estnischen Gesellschaft’, за 1881, ‘Neue Drptsche Zeitung’ (октябрь, 1881), ‘Итоги славянской и русской филологии’, А. Кочубинского (в ‘Записках’ новоросс. университета, т. XXXIII, и отдельно: Одесса, 1882, стр. 229—236), ‘Биографич. словарь проф. и преподавателей Имп. унив. св. Владимира’ (Киев, 1884), ‘Воспоминания’ Алексея Веселовского (Киев, 1888, из ‘Киевской Старины’), ‘А. А. К.’, А. В. Стороженка, ‘Вестник Европы’ (1890, июль), К. Н. Бестужев-Рюмин, по поводу 1-го тома ‘Сочинений’, в ‘Жур. М. Н. Пр.’, т. CCLXIV, ‘А. А. К., как преподаватель’, И. Д. С., (‘Русская Старина’, 1893, июнь), ‘Памяти отца наместника Леонида, А. А. Гатцука, Н. А. Попова и А. А. Котляревского’ (как продолжение ‘Исторической записки’ моск. археолог. общества), М., 1893 (статья К. И. Линниченка).