Король Генрих VIII, Шекспир Вильям, Год: 1612 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 108 минут(ы)

СОЧИНЕНІЯ
ВИЛЬЯМА ШЕКСПИРА

ВЪ ПЕРЕВОД И ОБЪЯСНЕНІИ
А. Л. СОКОЛОВСКАГО.

Съ портретомъ Шекспира, вступительной статьей ‘Шекспиръ и его значеніе въ литератур’, съ приложеніемъ историко-критическихъ этюдовъ о каждой пьес и около 3.000 объяснительныхъ примчаній

ИМПЕРАТОРСКОЮ АКАДЕМІЕЮ НАУКЪ
переводъ А. Л. Соколовскаго удостоенъ
ПОЛНОЙ ПУШКИНСКОЙ ПРЕМІИ.

ИЗДАНІЕ ВТОРОЕ
пересмотрнное и дополненное по новйшимъ источникамъ.

ВЪ ДВНАДЦАТИ ТОМАХЪ.

Томъ IX.

С.-ПЕТЕРБУРГЪ

ИЗДАНІЕ т-ва А. Ф. МАРКСЪ.

КОРОЛЬ ГЕНРИХЪ VIII.

Хроника ‘Король Генрихъ VIII’ не издавалась ни разу до выхода полнаго изданія сочиненій Шекспира in folio 1623 года, гд она напечатана послдней пьесой въ ряду хроникъ, подъ заглавіемъ: ‘The fasions history of the Life of King Henry the eight’,— т.-е. ‘Знаменитая исторія жизни короля Генриха VIII’. Написана пьеса была никакъ не позже 1613 года, такъ какъ мы имемъ достоврное свдніе, что она была представлена въ этомъ году въ первый разъ на театр Глобуса, при чемъ представленіе ознаменовалось печальнымъ событіемъ. Легко построенный лтній театръ загорлся отъ пушечныхъ выстрловъ, которыми сопровождался представленный въ пьес праздникъ, и сгорлъ до тла. Интересно, что сама пьеса давалась при этомъ подъ другимъ заглавіемъ, а именно: ‘All is true’, т.-е. ‘Все правда’. Обычай давать различныя заглавія одной и той же пьес, смотря по тому, на какомъ театр она представлялась, былъ въ то время очень распространенъ, и потому фактъ этотъ нимало не могъ повести къ сомннію о тожеств обихъ пьесъ. Вопросъ, не былъ ли ‘Генрихъ VIII’ написанъ Шекспиромъ ране 1613 года, остался безъ точнаго разршенія. Вс имющіяся о пьес свднія говорятъ гораздо боле противъ этого предположенія, чмъ за него. Были, правда, комментаторы, относившіе сочиненіе ‘Генриха’ даже къ 1601 году, т.-е. ко времени царствованія еще Елисаветы, умершей въ 1609 г., но мнніе это, мало того, что ничмъ не подтверждается, не выдерживаетъ, сверхъ того, никакой критики. Дйствительно, трудно себ представить, чтобъ Елисавета, страшно боявшаяся (какъ это засвидтельствовано исторіей) въ послдніе годы своего царствованія смерти, позволила вывести на сцен монологи, въ которыхъ именно говорится, что она должна умереть, хотя эта фраза и подслащена неимоврной лестью. Сверхъ того, въ томъ же монолог восхваляются дла ея преемника, Іакова, какъ уже царствующаго государя. Потому нтъ никакого сомннья, что пьеса не могла быть написана ране его воцаренія, послдовавшаго въ 1603 году. Вслдствіе того годы между 1603 и 1613 должны считаться предлами того срока, когда пьеса могла быть написана, если держаться для опредленія этого срока реальныхъ фактовъ. Но если перейти къ анализу самой пьесы и, взглянувъ на ея содержаніе и духъ, постараться сдлать выводъ о времени ея созданія по этимъ даннымъ, то можно съ гораздо большей вроятностью принять боле поздній, чмъ ранній срокъ. За это говорятъ удивительная глубина и зрлость всего произведенія, а сверхъ того — детальнйшая отдлка характеровъ главныхъ дйствующихъ лицъ: короля Генриха, Екатерины и кардинала Вольсея. Манера и подробности, съ какими изображены эти лица, гораздо скоре напоминаютъ позднйшія произведенія Шекспира, въ которыхъ онъ углубился боле въ тончайшій психологическій анализъ создаваемыхъ имъ лицъ, чмъ въ изображеніе бурныхъ и страстныхъ положеній, какія выведены имъ въ предъидущіе годы, когда онъ написалъ ‘Лира’, ‘Отелло’ и другія подобныя пьесы. При чтеніи ‘Генриха VIII’, можно подумать даже, что, увлеченный утонченной отдлкой характеровъ, авторъ совсмъ упустилъ изъ виду обработку сюжета пьесы, чтобы придать ему какую-нибудь цлостность. Разсматриваемая съ вншней стороны, вся пьеса не боле, какъ пересказъ нсколькихъ событій изъ жизни короля Генриха, изложенныхъ въ драматической форм и ршительно ничмъ не связанныхъ. Разводъ Генриха съ женой, правда, представляетъ наиболе разработанный по объему эпизодъ, но имъ далеко не исчерпывается все содержаніе пьесы. Рядомъ съ этимъ эпизодомъ стоитъ исторія паденія кардинала Вольсея, соединенная съ первымъ эпизодомъ чисто только вншней исторической, а никакъ не драматической, связью. Изображенный дале анекдотъ о томъ, какъ король Генрихъ однимъ властнымъ словомъ заставляетъ свой, покорный ему во всемъ, совтъ помириться съ архіепископомъ Кранмеромъ, правда, представляетъ драгоцнную черту для уясненія характера короля, но также не иметъ съ остальнымъ дйствіемъ никакой связи и выведенъ исключительно, какъ иллюстрація для изображенія характера самого Генриха. А наконецъ, что касается послдней сцены крестинъ новорожденной королевы Елисаветы! съ льстивыми до приторности монологами по поводу этого событія, то сцена эта не боле, какъ вставной дивертисментъ, недостойный быть даже выведеннымъ въ серьезной драм, а тмъ боле Шекспировой. Вс эти сцены, взятыя въ отдльности, правда, изображены превосходно и обличаютъ во всемъ руку Шекспира, но отсутствіе всякой между ними связи очень невыгодно отразилось на всей пьес, какъ на драматическомъ произведеніи, въ которомъ стройная цлостность сюжета должна стоять на первомъ план.

Эта разрозненность и отсутствіе единства дйствія бросаются въ глаза до такой степени, что при поверхностномъ чтеніи пьеса кажется похожей на т современныя драматическія произведенія, какія нердко выкраиваются изъ историческихъ или другихъ романовъ. Романа, изъ какого Шекспиръ могъ бы позаимствовать сюжетъ ‘Генриха’, конечно, въ то время не было, но, разсматривая т источники, которыми онъ пользовался, мы увидимъ, что пріемъ его въ настоящемъ случа именно походилъ на то, какъ будто бы онъ выбиралъ изъ различныхъ историческихъ источниковъ вполн готовыя сцены, какъ изъ романа. Главнымъ источникомъ Шекспира для настоящей пьесы была, какъ и во многихъ другихъ случаяхъ, лтопись Голлиншеда, но рядомъ съ нею онъ пользовался и другими. Сличая ихъ съ тмъ, что выведено въ драм, мы видимъ, напримръ, что сцена суда надъ королевой Екатериной взята Шекспиромъ изъ современныхъ ему мемуаровъ Кэвендиша, при чемъ Шекспиръ не только перенесъ всю эту сцену въ свою драму цликомъ, но во многихъ мстахъ (какъ, напримръ, въ главной рчи королевы) ограничился почти простымъ переложеніемъ въ стихи прозаическаго текста мемуаровъ. Равно изъ того же источника, и точно съ такой же подробностью, заимствованы описаніе праздника, на которомъ король увидлъ въ первый разъ Анну Болленъ, а также разсказа’ о смерти Вольсея. Вставная сцена послдняго дйствія, когда король миритъ Кранмера съ прочими лордами совта, точно также извлечена почти цликомъ изъ книги: ‘Acts and monuments of the Christian martyrs’ (‘Акты и памятники о христіанскихъ мученикахъ’), изданной Фоксомъ въ 1563 году. Много можно привести еще подобныхъ же заимствованій, детальныхъ до того, что кажется, что Шекспиръ какъ будто вовсе не участвовалъ собственнымъ воображеніемъ въ созданіи этой драмы, но скомпоновалъ ее изъ совершенно чужого матеріала. Но вотъ тутъ-то именно и высказалась та неподражаемая чуткость Шекспирова генія, при помощи которой онъ, совокупляя, повидимому, совершенно разнородный матеріалъ, ничмъ не связанный, умлъ выбрать изъ него такіе факты, которые, группируясь вмст, рисовали передъ нами совершенно цлостные, _s живые характеры. Это разногласіе между необыкновенной глубиной психологическаго анализа характеровъ выведенныхъ лицъ и слабостью общаго сюжета пьесы именно наводитъ на мысль, что настоящая пьеса была если не совершенно послднимъ, то все-таки, вроятно, однимъ изъ послднихъ произведеній Шекспира. Фактъ, что многіе великіе писатели, достигнувъ зрлыхъ лтъ, начинаютъ обращать въ своихъ произведеніяхъ боле вниманія на разработку деталей, чмъ на общую концепцію, общеизвстенъ. Въ этомъ обнаруживается съ одной стороны ихъ опытность и увеличеніе многообъемлемости взгляда, а съ другой — если не неизбжный упадокъ силъ, то во всякомъ случа стремленіе къ боле мирному и спокойному взгляду на жизнь. Отсюда нердкое отсутствіе въ ихъ позднйшихъ произведеніяхъ изображенія сильныхъ страстей и яркихъ образовъ. Подобное явленіе можно замтить и въ позднйшихъ произведеніяхъ Шекспира, какъ, напримръ, въ ‘Цимбелин’, ‘Зимней сказк’ или въ ‘Бур’. Во всхъ этихъ позднйшихъ его пьесахъ разработка деталей точно также господствуетъ надъ цлостностью и грандіозностью сюжета, а потому, находя такія же характерныя черты и въ общей компоновк ‘Генриха VIII’, мы можемъ съ большею вроятностью примкнуть къ мннію, что пьеса эта была, однимъ изъ послднихъ Шекспировыхъ произведеній.

Генрихъ VIII вступилъ на престолъ въ 1509 году, посл смерти своего отца, Генриха VII (кончившаго побдой надъ Ричардомъ III при Босворт великую войну Алой и Блой розы) и царствовалъ до 1547 года. Несмотря на огромное значеніе, какое этотъ долгій періодъ имлъ во внутреннемъ развитіи Англіи, царствованіе Генриха VIII не представляетъ какихъ-либо особо выдающихся, яркихъ и грандіозныхъ событій, какими изобилуютъ жизнь и царствованіе его предшественниковъ, изображенныхъ Шекспиромъ въ предыдущихъ хроникахъ. Этообстоятельство отразилось и на самой пьес, которая, какъ уже сказано выше, не представляетъ изображенія какого-нибудь центральнаго событія, но состоитъ лишь изъ ряда мелкихъ фактовъ, имющихъ гораздо боле будничный, семейный характеръ, касающійся скоре личности самого короля, чмъ исторіи Англіи. Генриху пришлось царствовать въ тотъ періодъ этой исторіи, когда, съ окончаніемъ войны Алой и Блой розы, окончилась вковая борьба могущественныхъ бароновъ съ монархической властью, и когда власть эта, ставъ во глав всей государственной жизни, должна быть направить вс усилія къ тому, чтобъ удержать и укрпить за собою пріобртенное. Этотъ характеръ носитъ вся исторія королей дома Тюдоровъ, начиная съ короля Генриха VII до Елисаветы включительно, при которой значеніе абсолютной королевской власти достигло высшей степени. Генрихъ VIII былъ вторымъ государемъ этой династіи, и царствованіе его въ особенности ознаменовалось той борьбой, которую веля дв главныя общественныя силы, сопротивлявшіяся еще абсолютизму королей посл паденія масти феодальныхъ бароновъ. Силы эти были, во-первыхъ: сопротивленіе общества въ лиц парламента, и во-вторыхъ: сопротивленіе католическаго духовенства. Абсолютизмъ одержалъ полную побду въ обоихъ случаяхъ. Парламентъ былъ низведенъ Тюдорами на степень раболпнаго собранія, потерявшаго всякое значеніе, сопротивленіе же духовенства сломилось Реформаціей, вслдствіе которой англійская церковь совершенно освободилась отъ вліянія папъ и сдлалась самостоятельной, подчинись королямъ, пріобрвшимъ надъ ней почти такую же власть, какую имлъ надъ католиками папа. Об эти побды однако достались королямъ не легко, лишь посл долгой и усиленной борьбы, хотя борьба эта имла уже совершенно иной вншній характеръ сравнительно съ борьбой, какую вели прежніе короли съ феодальными баронами. Прежняя борьба велась на поляхъ кровопролитныхъ битвъ, топерь же противники преслдовались по личному произволу королей, подъ видомъ будто бы законныхъ процессовъ и приговоровъ, оканчивавшихся, впрочемъ, почти всегда тоже пролитіемъ крови на эшафотахъ или кострахъ. Нравы измнились, хотя только поверхностно, и этому боле всего способствовало поднятіе общаго уровня образованія подъ вліяніемъ идей эпохи Возрожденія. Едва за сто лтъ до Генриха YHI Ричардъ II былъ первымъ королемъ Англіи, умвшимъ читать и писать, а Генрихъ VIII считался во всей Европ ученымъ богословомъ, писавшимъ по этому предмету спеціальныя сочиненія. Личный характеръ монарховъ дома Тюдоровъ, конечно, игралъ въ событіяхъ этого періода исторіи Англіи очень большую роль, но еще большее значеніе имли въ этомъ случа т совтники и министры, чьими услугами они пользовались. Генрихъ VIII, ославленный справедливо, какъ одинъ изъ самыхъ необузданныхъ деспотовъ, подчинялся вліянію своихъ министровъ боле, чмъ какой-нибудь другой государь, и это происходило оттого, что, будучи деспотомъ, онъ въ то же время былъ величайшимъ эгоистомъ, думавшимъ только объ исполненіи своихъ личныхъ прихотей, ради которыхъ забывалъ даже государственныя дла. Сподвижники его хорошо знали эту слабую струну Генриха и искусно пользовались ею для проведенія въ государственныхъ длахъ своихъ собственныхъ взглядовъ, въ то время какъ король, довольный исполненіемъ съ ихъ стороны его личныхъ эгоистическихъ желаній, считалъ себя неограниченнымъ повелителемъ и иниціаторомъ всего. Большинство служившихъ Генриху людей, правда, кончили свою карьеру очень печально — изгнаніемъ или эшафотомъ (до чего доводили ихъ или козни враговъ, или перемнчивый деспотизмъ короля), но, къ счастью для Англіи, люди эти были въ то же время очень способными государственными дятелями, а потому и дятельность ихъ, пока они стояли у власти, принесла Англіи въ будущемъ большую пользу. Такихъ лицъ, безпрерывно смнявшихся при Генрих у кормила правленія, было очень много, но главными, выдающимися дятелями слдуетъ признать двухъ: кардинала Вольсея и Томаса Кромвеля, изъ которыхъ Вольсей былъ полномочнымъ министромъ Генриха въ первую половину его царствованія, а Кромвель — во вторую. Событія, выведенныя Шекспиромъ въ его пьес, относятся только до Вольсея, а потому о немъ необходимо сказать нсколько краткихъ словъ.

Происходя изъ простого званія, Вольсей возвысился исключительно своими личными заслугами. Вступивъ въ молодости въ духовное званіе, онъ такъ неоспоримо выказалъ свои рдкія способности, что усплъ достичь званія кардинала. Когда случайныя обстоятельства приблизили его къ королю, онъ до того овладлъ его довренностью, что скоро сдлался не только его любимцемъ, но и полномочнымъ министромъ. Такое возвышеніе человка незнатнаго рода повело, конечно, къ тому, что его возненавидла вся родовитая знать. Но Вольсей былъ такъ уменъ и хитеръ, что усплъ грозно смирить своихъ враговъ. Примромъ можетъ служить хотя бы паденіе и казнь герцога Букингама, считавшагося однимъ изъ первыхъ англійскихъ пэровъ. Но, какъ ни были велики выдающіяся способности Вольсея, его честолюбіе было еще выше, и этимъ онъ приготовилъ самъ свое позднйшее паденіе. Завтной его мечтой было сдлаться папой, и для этого онъ по необходимости долженъ былъ завязать сильныя связи какъ съ Римомъ, такъ равно и съ прочими государями Европы, стоявшими боле или мене въ отношеніяхъ съ римскимъ дворомъ. Такихъ государей было два: императоръ Карлъ (впослдствіи Карлъ V) и французскій король Францискъ I. Папой былъ въ то время Климентъ VII, посаженный на папскій престолъ вліяніемъ Карла и находившійся почти совершенно въ его власти. Оба эти государя были, какъ извстно, непримиримыми врагами, и потому Вольсею предстояло вести политическія отношенія къ нимъ Англіи съ такою ловкостью, чтобы, увряя въ дружб того и другого, пользоваться ошибками обоихъ. Такъ, устроивъ торжественное свиданіе Генриха съ Францискомъ въ долин Ардра, онъ въ то же время велъ переговоры съ Карломъ, увряя обоихъ государей въ неизмнномъ доброжелательств Англіи. Генрихъ VIII былъ женатъ на вдов своего родного брата, Артура, испанской принцесс Екатерин, которая приходилась императору Карлу родной теткой, вслдствіе чего онъ явно ей покровительствовалъ и думалъ имть чрезъ нее вліяніе на англійскія дла. Бракъ ея съ Генрихомъ, несмотря на измнчивый характеръ деспотическаго короля, былъ счастливъ въ теченіе многихъ лтъ, но затмъ, когда Екатерина начала старться, Генрихъ сталъ явно ею тяготиться, хотя и не переставалъ оказывать изъ политическаго расчета вс наружные знаки уваженія и любви. Подмтивъ такое охлажденіе Генриха къ Екатерин, Вольсей вздумалъ сдлать этотъ фактъ исходнымъ пунктомъ для своихъ дальнйшихъ политическихъ замысловъ, для чего и предположилъ развести Генриха съ Екатериной, женивъ его на сестр французскаго короля. Этимъ планомъ Вольсей полагалъ достичь трехъ цлей. Во-первыхъ, устранить вліяніе императора Карла на англійскія дла, во-вторыхъ — пріобрсти размолвкой съ Карломъ друзей въ Рим’ гд вся курія въ высшей степени тяготилась деспотическимъ вмшательствомъ императора въ дла папы, и наконецъ въ третьихъ — бракъ Генриха съ сестрой французскаго короля завязывалъ союзъ Англіи съ Франціей, чмъ Вольсей могъ съ выгодой воспользоваться для противодйствія возникавшему могуществу Карла. Предлогъ, выдуманный Вольсеемъ для развода Генриха съ Екатериной, былъ до того ничтоженъ, что согласиться на него только и могъ такой себялюбивый деспотъ, какимъ былъ Генрихъ. Король этотъ, какъ сказано выше, былъ женатъ на вдов своего старшаго брата, при чемъ прожилъ съ нею уже около двадцати лтъ. Зная, что лицемрный Генрихъ всего боле заботился о томъ, чтобъ поступки его считались правыми и законными, Вольсей для начала дла о развод сталъ распространять чрезъ своихъ тайныхъ агентовъ молву, будто бракъ короля съ вдовою брата противорчилъ каноническимъ правиламъ и потому долженъ былъ считаться незаконнымъ. Генрихъ, горячо желавшій развода, не постыдился ухватиться за такой нелпый предлогъ, и вотъ тутъ-то разыгрался тотъ позорный процессъ, читая исторію котораго, не знаешь чему боле удивляться — безстыдному ли лицемрію Генриха, или раболпству окружавшихъ его лицъ. Человкъ безсовстный и безсердечный въ душ, Генрихъ понималъ однако, что въ такомъ щекотливомъ дл, какъ разводъ съ королевой, принадлежавшей къ одному изъ славнйшихъ царственныхъ домовъ въ Европ, нельзя было дйствовать слишкомъ грубо и рзко, а потому и ршился вести дло помощью іезуитскаго притворства. Обратясь къ пап съ просьбой развода, онъ сталъ уврять его, что ршается на такой прискорбный шагъ единственно вслдствіе мученій совсти, будто бы упрекавшей его за бракъ, противорчившій уставамъ церкви. Папа очутился вслдствіе этой просьбы въ очень затруднительномъ положеніи. Съ одной стороны, онъ не хотлъ ссориться съ Англіей, гд власть католицизма уже давно начинала колебаться, съ другой же, давъ согласіе на разводъ, онъ боялся раздражить императора Карла, который держалъ сторону Екатерины. Потому Климентъ далъ уклончивый отвтъ и прибгъ къ обыкновенному орудію Рима, т.-е. сталъ затягивать дло всевозможными способами. Послы, которымъ будто бы поручался разборъ дла о развод, безпрестанно здили изъ Рима въ Лондонъ и изъ Лондона въ Римъ, но самое дло не двигалось ни на шагъ. Генрихъ сердился, но тоже не могъ ничего сдлать. Іезуитскіе пріемы, какіе онъ употреблялъ, чтобъ достичь цли и въ то же время показаться правымъ предъ всмъ міромъ, доходили до смшного и прекрасно рисовали его низкій, недостойный характеръ. Такъ, онъ не постыдился обратиться ко всмъ духовнымъ конгрегаціямъ Европы съ просьбой гласно обсудить это дло и открыто высказать, былъ или не былъ законенъ бракъ, въ которомъ онъ прожилъ съ женою цлыхъ двадцать лтъ, нисколько не думая о его неправильности. Желая показать свое полное личное безпристрастіе и подчиненность ршенію церкви, онъ выдумалъ комедію суда, въ которомъ должно было разбираться дло развода, и объявилъ, что явится въ немъ съ Екатериной не какъ король, но какъ простой подданный. Смшная эта комедія состоялась дйствительно. Судьи сидли на своихъ мстахъ, а приставы громко провозглашали королю Генриху и королев Екатерин приказанье предстать предъ судомъ. Дло однако кончилось на этотъ разъ ничмъ. Екатерина, несмотря на то, что была слабая и больная женщина, ршительно отказалась признать не только свою подсудность, но даже и вообще правильность возбужденнаго вопроса о развод. Папа между тмъ продолжалъ вести двуличную игру и попрежнему медлилъ своимъ ршеньемъ. Тогда раздраженный Генрихъ ршился обойтись безъ него. Собравъ совтъ или — какъ это собраніе было названо — соборъ исключительно изъ англійскихъ духовныхъ лицъ, онъ потребовалъ, чтобы вопросъ о развод былъ разршенъ ими помимо папы. Успхъ увнчалъ его ожиданія. Однимъ изъ главныхъ лицъ этого собранія былъ очень извстный затмъ въ исторіи Англіи архіепископъ Кранмеръ. Замчательный этотъ человкъ былъ ярымъ поборникомъ реформаціи церкви, а потому какъ онъ, такъ и прочіе его сотоварищи хорошо поняли, что, угодивъ личному приказу короля и поссоривъ его окончательно съ папой, они завербуютъ Генриха въ свои ряды и успютъ добиться своей цли: отдленія англійской церкви отъ католической. Такъ или иначе, разводъ Генриха съ Екатериной былъ утвержденъ. Несчастная королева была удалена отъ двора, хотя съ соблюденіемъ всхъ, приличествовавшихъ ея прежнему сану, знаковъ уваженія, и умерла чрезъ нсколько лтъ въ полномъ одиночеств. Но самымъ интереснымъ результатомъ всей этой исторіи было совершенно неожиданное паденіе Вольсея, главнаго виновника всего возбужденнаго дла. Оказалось, что Генрихъ перехитрилъ даже своего геніальнаго министра. Соглашаясь съ нимъ безусловно въ желаніи развода съ Екатериною, Генрихъ вовсе но былъ расположенъ исполнить вторую часть его желанія и жениться на французской принцесс. Во время хода дла о развод онъ со свойственнымъ ему самодурствомъ увлекся одной изъ фрейлинъ Екатерины, извстной Анной Болленъ и влюбился въ нее до того, что вздумалъ на ней жениться, сдлавъ ее королевой. Эту послднюю часть своей прихоти онъ, правда, исполнилъ лишь посл постановленія собора о развод, но тайно обвнчался съ своей красавицей гораздо раньше. Всего странне въ этомъ дл было то, что Вольсей, несмотря на свою проницательность, узналъ о брак короля лишь тогда, когда онъ былъ уже совершенъ, Этотъ бракъ его погубилъ. Недовольный папой, Генрихъ открыто перешелъ на сторону противниковъ католицизма, а слдовательно — и Вольсея, который добивался быть папой самъ. Сверхъ того, Анна Болленъ была лютеранка. Вліяніе, которое она имла на короля, еще боле подтвердило его въ этомъ направленіи и расхолодило его отношенія къ Вольсею, сдлавшемуся съ этихъ поръ въ глазахъ Генриха его открытымъ противникомъ. Эта исторія женитьбы короля на Анн Болленъ и послдовавшее затмъ паденіе Вольсея и составляетъ главное содержаніе пьесы Шекспира. Враги Вольсея ловко воспользовались новымъ настроеніемъ короля и обвинили Вольсея въ различныхъ преступленіяхъ, какъ, напримръ, въ лихоимств, превышеніи власти, словомъ — во множеств тхъ проступковъ, о которыхъ относительно государственныхъ людей обыкновенно умалчиваютъ, пока люди эти стоятъ у власти, а затмъ нахально ихъ обвиняютъ, когда эта власть пошатнется. Генрихъ, всегда ставившій свои прихоти выше государственныхъ вопросовъ, съ удовольствіемъ отнесся къ такому настроенію окружающихъ, звучавшему въ тонъ съ его личными желаніями, и безъ церемоніи покончилъ съ Вольсеемъ однимъ ударомъ. Онъ отстранилъ его отъ всхъ занимаемыхъ имъ должностей и веллъ жить въ монастыр. Вольсей смирился предъ неизбжнымъ и вскор умеръ, не вынеся такого удара для его самолюбія. Лтописи разсказываютъ, что онъ безъ ропота перенесъ постигшее его горе и даже уврялъ, будто былъ ему радъ, какъ событію, научившему его смириться передъ судьбой и познать тщету всего земного. Трудно думать, чтобы такой самолюбивый человкъ, какъ Вольсей, говорилъ подобныя вещи искренно, а потому врне предположить, что все его наружное покаяніе было не боле, какъ ловкій пріемъ очень умнаго человка, который, понимая, что былое значеніе потеряно безвозвратно, хотлъ сберечь въ общемъ мнніи по крайней мр престижъ своей твердой духовной личности. Исторія представляетъ не мало примровъ подобнаго поведенія именно въ павшихъ государственныхъ людяхъ.

Съ паденіемъ Вольсея внутренняя государственная дятельность Англіи получила другое направленіе. Вопросъ о реформ церкви выступилъ на первый планъ. Генрихъ попрежнему думалъ только о своихъ личныхъ прихотяхъ, но вмст съ тмъ не мшалъ дятельности такихъ людей, какими были, напримръ, упомянутый выше архіепискомъ Кранмеръ и въ особенности знаменитый Томасъ Кромвель. Оба они кончили свою карьеру тоже несчастнымъ образомъ: Кранмеръ — на костр, а Кромвель — на эшафот, но сдланное ими не погибло и принесло для будущаго развитія Англіи богатые плоды. Эта часть царствованія Генриха, впрочемъ, не относится до фактовъ, изображенныхъ въ Шекспировой драмъ, а потому и распространяться объ этомъ предмет въ настоящемъ очерк нтъ надобности.

——

Характеры дйствующихъ лицъ настоящей пьесы, какъ уже замчено выше, нарисованы Шекспиромъ съ замчательной разработкой мелкихъ, детальныхъ чертъ, но вмст съ тмъ слдуетъ прибавить, что лица эти не представляютъ общихъ, всечеловческихъ типовъ, при анализ которыхъ выдлялась бы предъ нашими глазами какая-либо идея или грандіозное явленіе жизни, какъ это, напримръ, выражено въ ‘Гамлет’, ‘Лир’ и другихъ Шекспировыхъ произведеніяхъ: Генрихъ, Екатерина, Вольсей воспроизведены Шекспиромъ боле, какъ обыкновенные люди, чмъ представители какой-нибудь идеи, или историческіе дятели, хотя, впрочемъ, врность и необыкновенная ясность, съ какою они изображены, вовсе не заслоняетъ предъ нами ихъ значенія и какъ лицъ историческихъ. Присматриваясь, какъ они поступаютъ въ обыденныхъ случаяхъ ихъ личной жизни, мы ясно понимаемъ, какъ должна была отзываться ихъ дятельность и на исторической почв. Лица эти въ томъ вид, какъ ихъ изобразилъ Шекспиръ, похожи на микроскопически отдланные портреты живописцевъ фламандской школы. Будучи не боле, какъ только изображеніемъ частныхъ людей, портреты эти все-таки цнятся знатоками такъ же высоко, какъ и серьезныя многосодержательныя картины тхъ живописцевъ. Если анализъ этихъ характеровъ не можетъ привести къ какимъ-либо обобщеніямъ или серьезнымъ выводамъ, то внимательное разсматриваніе изумительно врно схваченныхъ чертъ, какія мы находимъ въ этихъ лицахъ, доставляетъ не меньшее наслажденіе, чмъ и прочія Шекспировы созданія.

Слартолюбивый, безсердечный самодуръ, ставящій свое ‘я’ выше всего на свт, но, вмст съ тмъ, человкъ поверхностно образованный подъ вліяніемъ идей эпохи Возрожденія и потому желающій казаться хотя по наруж справедливымъ и образованнымъ — таковъ Генрихъ VIII, какимъ изобразила его правдивая исторія, и такимъ нарисовалъ его до мельчайшихъ подробностей Шекспиръ въ своей пьес. Вс эти черты выражены поэтомъ до того ясно, что подробный ихъ анализъ повелъ бы къ повторенію всего, что Генрихъ говоритъ и длаетъ въ драм, а потому я ограничусь перечнемъ лишь главнйшихъ моментовъ его роли. Въ первой сцен онъ видимо импонируетъ предъ всми своею властью и притворной добротой. На просьбу своей жены отвчаетъ согласьемъ, даже не выслушавъ ея, но какая недостойная іезуитская уловка въ этомъ голословномъ согласіи на просьбу женщины, которую онъ въ душ уже ршилъ отъ себя удалить! Дале онъ отмняетъ тяжелый налогъ и даже какъ будто самъ ужасается его несправедливости, но дло въ томъ, что этотъ налогъ придумалъ не онъ и въ отмн его не видлъ особенной для себя невыгоды, а потому для чего же было ему упускать случай порисоваться королевскою милостью, когда это не затрагивало его личныхъ интересовъ? Сцена пира, во время которой онъ влюбляется въ Анну Болленъ, вроятно, съ намреніемъ поставлена Шекспиромъ рядомъ со сценой паденія и казни Букингама. Сопоставленіе этихъ двухъ сценъ опять прекрасно рисуетъ безсердечный, холодный характеръ Генриха. Только что раздавивъ человка на основаніи самыхъ пустыхъ, нелпыхъ обвиненій, онъ хладнокровно отправляется на свтскій, пустой праздникъ, льстящій одной чувственности. О лицемріи, съ какимъ онъ въ сцен суда является (ради декорума справедливости) не какъ королька какъ простой подсудимый, уже сказано выше. Въ этой сцен интересно его возраженіе на смлый отвтъ Екатерины, отказывающейся признать свою подсудность. Отъ такого деспота, какимъ былъ Генрихъ, можно было бы ожидать въ подобномъ случа вспышки яраго, необузданнаго гнва, но этотъ деспотъ умлъ владть собой и выказывать будто бы даже великодушіе, когда онъ зналъ, что достигаетъ своей цли во всякомъ случа. И вотъ, провожая уходящую, раздраженную Екатерину, онъ съ театральнымъ паосомъ громко заявляетъ предъ всми, что лучшей жены не было ни у кого въ мір, и что онъ никогда бы съ нею не разстался, если бы не муки совсти за тяжелый, гнетущій его, грхъ. Сдержанный въ тхъ случаяхъ, когда сдержанность не могла повредить его планамъ, онъ однако далеко не таковъ въ противоположныхъ случаяхъ. Придворныхъ, посмвшихъ явиться, когда онъ былъ занятъ своими личными длами, Генрихъ грубо выгоняетъ, какъ простыхъ лакеевъ. Высокомрная иронія, съ какой онъ низлагаетъ Вольсея, рисуетъ Генриха въ апоге его деспотической власти, которую онъ держалъ всегда наготов для экстренныхъ случаевъ. Сцена послдняго дйствія, когда Генрихъ, играя толпой своихъ раболпныхъ придворныхъ, какъ мячикомъ, заставляетъ ихъ помириться съ Кранмеромъ, котораго самъ же предалъ суду, почти не связана съ общимъ дйствіемъ пьесы, но прибавляетъ превосходную черту къ обрисовк измнчиваго характера короля. Онъ ведетъ въ этомъ дл явно двуличную игру. Кранмеръ ему нуженъ, какъ полезный человкъ, для разршенія вопроса о развод, но Генрихъ настолько подозрителенъ (какъ вс деспоты), что недовряетъ даже своему новому любимцу. Вслдствіе этого, не прерывая своего ласковаго обращенія съ Кранмеромъ, онъ сначала убждаетъ его, будто бы для его же пользы, подчиниться ршенію суда, а затмъ, убдясь въ его невинности, безъ церемоніи отмняетъ прежнее ршеніе и придирчиво взваливаетъ вину на тхъ же судей, которыхъ избралъ самъ.

Характеръ Екатерины ясенъ настолько, что не нуждается въ подробныхъ объясненіяхъ. Въ ней изображена довольно часто встрчающаяся въ жизни личность женщины, высоко поставленной судьбой, но которой именно за эту высоту пришлось поплатиться горькими послдствіями. Независимо отъ общихъ чертъ, какія можно подмтить въ людяхъ, находящихся въ подобномъ положеніи, Шекспиръ провелъ въ характер Екатерины одну очень интересную психологическую или, лучше сказать — психіатрическую струю. Екатерина представлена женщиной доброй, но вмст съ тмъ больной и нервной. Въ такихъ личностяхъ обыкновенно развивается стремленіе впадать въ нкоторыя крайности какъ въ выраженіи своихъ мыслей, такъ равно и въ поступкахъ, при чемъ он очень рзко и скоро переходятъ изъ одного душевнаго состоянія въ другое, часто противоположное первому. Эта черта проведена во всемъ характер Екатерины. Призванная въ судъ, она начинаетъ съ покорной просьбы королю о заступничеств, затмъ, вспыливъ, говоритъ дерзкія слова Вольсею и наконецъ, истративъ больныя силы въ этой выходк, уходитъ обезсиленная, съ горькой мольбой къ Творцу послать ей терпнье. Точно такія же чувства проведены и въ сцен ея разговора съ кардиналами, при чемъ она доходитъ даже до просьбы ее простить, какъ слабую, беззащитную женщину. Такого рода нервныя выходки принимаютъ въ ней иногда даже дтски-наивный оттнокъ. Такъ, въ сцен смерти она, въ совершенную противоположность своему безконечно доброму характеру, вдругъ раздражается противъ лакея за несоблюденіе щепетильныхъ церемоній при доклад, или, дале, требуетъ, чтобъ посл смерти ее осыпали цвтами и набальзамировали, какъ королеву и дочь короля. Понятно, что такія черты — прямое слдствіе ея нервнаго, болзненнаго состоянія и никакъ не могутъ быть поставлены ей въ упрекъ или лечь пятномъ на ея чистый, добросердечный характеръ.

Личность Вольсея составляетъ центральный пунктъ пьесы. Человкъ съ деспотическими наклонностями не мене, чмъ Генрихъ, и точно такъ же ставящій свою личность на первый планъ во всемъ, что бы ни задумалъ, Шекспировъ Вольсей отличается отъ Генриха гораздо боле обширнымъ умомъ и стойкостью характера. Кругозоръ Генриха не простирается дале узкихъ, эгоистическихъ интересовъ. Государственныя дла, къ которымъ онъ былъ призванъ, можно оказать, для него не существуютъ. Вольсей, напротивъ, думая не мене Генриха о себ, въ то же время отожествляетъ свои интересы именно съ этими длами. Поставивъ себ цлью сдлаться папой, онъ преслдуетъ эту цль неуклонно, сбрасывая съ дороги все, отъ чего можетъ ожидать препятствій. Неразборчивый не мене Генриха на средства, какъ достигнуть цли, онъ съ своимъ гибкимъ, истинно-государственнымъ умомъ уметъ лучше Генриха отыскивать эти средства. Гд нужна сила — употребляется сила, а гд могутъ лучше достичь цли хитрость и коварство — пускаются въ дло они. Въ процесс Букингама Вольсей дйствуетъ прямо и напроломъ, въ дл жъ развода королевы разыгрываетъ роль спокойнаго, безпристрастнаго слуги, будто бы заботящагося только о благ короля и справедливости. Паденіе его Шекспиръ обусловилъ непростительной, случайной оплошностью со стороны самого Вольсея. Онъ по ошибк вкладываетъ въ пакетъ, поданный королю, компрометирующія его бумаги. На первый взглядъ подобная развязка карьеры человка, стоящаго такъ высоко, можетъ показаться черезчуръ пустой и неестественной, но при боле подробномъ анализ этого факта окажется, что Шекспиръ и тутъ выказалъ необыкновенную тонкость, съ какою прозрвалъ настоящія причины житейскихъ событій. Если бъ Вольсей былъ изображенъ павшимъ вслдствіе какой-нибудь грубой ошибки въ государственныхъ длахъ, то изъ этого могло бы возникнуть сомнніе насчетъ его ума и способностей, но какъ скоро онъ длаетъ ложный шагъ совершенно случайно, по простой оплошности, на какую способенъ всякій,— то это нисколько не искажаетъ впечатлнія его величавой, серьезной личности. Смиренное его покаяніе передъ смертью засвидтельствовано, какъ замчено выше, исторіей. Конечно, трудно сказать, былъ ли онъ при этомъ искрененъ, но такое окончаніе карьеры человка, какъ Вольсей, очень правдоподобно. Гордое подчиненіе неизбжной судьб во всякомъ случа выше малодушныхъ жалобъ и отчаянія, и потому Шекспиръ вполн умстно воспользовался этимъ историческимъ разсказомъ для того, чтобъ дорисовать созданную имъ личность Вольсея совершенно въ тонъ съ прочими чертами его характера.

Несмотря на общій серьезный характеръ всей пьесы, Шекспиръ включилъ въ нее дв-три комическія черты и, должно сказать, необыкновенно удачно. Личность провинціальнаго, глуповатаго селадона Сандса, горько сокрушающагося о томъ, что французскіе щеголи при двор мшаютъ его успхамъ въ любовныхъ длахъ, необыкновенно жива, забавна и нарисована Шекспиромъ, вроятно, съ натуры. То же должно сказать и о придворной попрошайк, старой фрейлин Анны Болденъ. Что же касается этой послдней, то, несмотря на то, что она — главная виновница всего сюжета, на которомъ построена пьеса, нравственный ея портретъ Шекспиръ оставилъ недорисованнымъ. Посл сцены разговора съ фрейлиной, въ которой Анна увряетъ, что ни за что бы не согласилась принять санъ королевы, она является только въ торжественной процессіи, въ корон и порфир, не говоря ни слова, вслдствіе чего и вопросъ, какимъ образомъ произошло ея нравственное превращеніе, остался въ пьес не объясненнымъ.

ДЙСТВУЮЩІЯ ЛИЦА.

Король Генрихъ VIII.

Кардиналъ Вольсей.

Кардиналъ Кампеусъ.

Капуцій, посолъ императора Карла V.

Краймеръ, архіепископъ Кэнтерберійскій.

Герцогъ Норфолькъ.

Герцогъ Суффолькъ.

Герцогъ Букингамъ.

Графъ Сёррей.

Лордъ-камергеръ.

Лордъ-канцлеръ.

Гардинеръ, епископъ Винчестерскій.

Епископъ Линкольнскій.

Лордъ Абергэвени.

Лордъ Сандсъ.

Сэръ Генри Гильфордъ.

Сэръ Томасъ Ловель.

Сэръ Антони Денни.

Сэръ Никольсъ Во.

Секретарь Вольсея.

Кромвель, служащій у Вольсея.

Грифитъ, гофмаршалъ королевы Екатерины.

Гартеръ, герольдъ.

Ботсъ, врачъ короля.

Управитель Букингама.

Брандонъ.

Преддверникъ палаты совта.

Привратникъ дворца.

Его работникъ.

Пажъ Гардинера.

Глашатай.

Королева Екатерина, жена Генриха.

Анна Болленъ, фрейлина.

Пожилая лэди, приближенная Анны Болленъ.

Пасіенца, придворная дама.

Лорды и лэди, придворныя дамы, виднія, писцы, офицеры, стража.
Дйствіе въ Лондон, въ Вестминстер и одна сцена — въ Кимбольтон.

ПРОЛОГЪ ¹).

Не ждите въ этотъ разъ потхи иль забавы:

Я выступить хочу съ пьесой величавой,

Съ пьесою такой, которая у васъ

Наврно, извлечетъ потоки слезъ изъ глазъ.

Кто сердцемъ добръ — тому причину прослезиться

Ужъ дастъ одинъ сюжетъ, а если кто стремится

Въ театръ, чтобы найти полезный въ немъ урокъ,

Равно не даромъ свой развяжетъ кошелекъ.

Скажу, что даже тотъ, кого на сцен можетъ

Плнять лишь рядъ картинъ, и тотъ пусть шиллингъ вложитъ

Безъ страха въ этотъ разъ: ручаюсь, что и онъ,

Придя сюда, за трудъ свой будетъ награжденъ.

Ждетъ скука только тхъ, кого на представленьи

Пустой плняетъ вздоръ: нелпыя сраженья,

Стукъ шлемовъ, звукъ щитовъ, кафтаны въ галунахъ,

Да желтые шуты ²) въ ихъ глупыхъ колпакахъ.

Осмлюсь я сказать почтенному собранью,

Что если бъ нынче мы, въ противность ожиданью

Всхъ васъ, сидящихъ здсь, задумали вамъ дать

Такой пустой спектакль, то намъ бы потерять

Навки привелось не только вру въ наше

Умнье и вкусъ, но вмст съ тмъ и въ ваше

Вниманье къ намъ впередъ,— вниманье жъ лицъ такихъ,

Поврьте, цнимъ мы сильнй похвалъ пустыхъ.

Признавши потому васъ лучшими судьями,

Мы знаемъ хорошо, что если передъ вами

На сцен выведемъ серьезный мы предметъ,

То встртитъ и отъ васъ достойный онъ привтъ.

Представьте же себ, что важныя т лица,

Какихъ представимъ мы, живою вереницей

Проходятъ мимо васъ, съ блестящею толпой

Друзей и врныхъ слугъ,— а тамъ, чуть мигъ пустой

Промчится вслдъ за тмъ,— увидть вамъ придется,

Какъ горькая бда за радостью несется.

Ужъ если этотъ видъ возбудитъ смха тнь,

То, значитъ, можно быть печальнымъ въ брачный день.

ДЙСТВІЕ ПЕРВОЕ.

СЦЕНА 1-я

Лондонъ. Передняя во дворц.

(Входятъ въ одну дверь герцогъ Норфолькъ, въ другую — герцогъ Букингамъ и лордъ Абергэвени).

Букингамъ. А, здравствуйте!— радъ встртить васъ,— ну, что?

Какъ вамъ жилось съ тхъ поръ, какъ мы разстались

Во Франціи?

Норфолькъ. Благодарю,— жилось

Такъ хорошо, что я еще не въ силахъ

Опомниться отъ яркихъ впечатлній

Всего того, что видлъ.

Букингамъ. А меня-то

Сковала по рукамъ и по ногамъ

Проклятая горячка,— и когда же?

Когда два солнца славы, два свтила

Людской толпы, сошлись въ долин Ардра.

Норфолькъ. Да,— Гюйньсъ и Ардръ ³), я видлъ, какъ сошлись,

Въ долин между ними два монарха,

Какъ, сидя на ретивыхъ лошадяхъ,

Они почтили радостнымъ привтомъ

Другъ друга, какъ затмъ, сойдя съ коней,

По-братски обнялись они такъ крпко,

Что всмъ вокругъ казалось, будто оба

Слились въ одномъ. Я убжденъ, что если бъ

Четыре трона такъ соединились

Могуществомъ, то и тогда ихъ сила

Была бъ ничмъ передъ союзомъ этихъ

Двухъ королей.

Букингамъ. А я все это время

Лежалъ больной!

Норфолькъ. Вы были лишены

Чудеснйшаго зрлища, какое

Возможно лишь представить. Блескъ, въ какомъ

Мы видли властителей отдльно,

Слился вдвойн, какъ будто сочетавшись

Въ блистательнйшемъ брак. Чудеса,

Какія представлялись намъ сегодня,

Безслдно меркли, потонувши въ томъ,

Что видли мы завтра. Но послдній

День былъ таковъ, что превзошелъ ужъ все!

Когда, блестя подобно божествамъ,

Вс въ золот, французы изумляли

Сегодня насъ — то можно было быть

Увреннымъ, что завтра англичане

Ихъ превзойдутъ, явясь, какъ будто въ каждомъ

Былъ рудникъ Индіи. Пажи-малютки,

Съ лицомъ прелестныхъ ангеловъ, сіяли

Вс въ золот. Красавицъ пышный рой,

Не знавшихъ въ жизнь, что значитъ утомленье,

Себя охотно мучили, сгибаясь,

Едва дыша, подъ тяжестью камней

И жемчуговъ, сгибаясь такъ, что даже

Краснли безъ румянъ. Блескъ маскарада,

Считавшагося дивнымъ, затмевался

Сейчасъ другимъ, сводилъ его на степень

Забавы бдняковъ. Изъ королей

Считался лучшимъ тотъ, кто появлялся

Въ глазахъ толпы одинъ, но чуть сходились

Они вдвоемъ — то чаровали оба

Глаза равно: никто не могъ найти

Межъ ними тни разницы. Когда же

Два этихъ дивныхъ солнца (такъ привыкли

Ихъ называть) призвали чрезъ герольдовъ

Бойцовъ къ военнымъ играмъ, то предъ взоромъ

Дивившейся толпы предсталъ такой

Невиданный спектакль, что даже сказки

О прежнихъ славныхъ подвигахъ сочлись

Ничтожными, заставили поврить,

Что Бэвисъ ⁴) жилъ дйствительно!

Букингамъ. Ну, это

Ужъ вы преувеличили.

Норфолькъ. Нисколько,

Клянусь моимъ я саномъ, а равно

Моей любовью къ правд. Все, что я

Вамъ разсказалъ, теряетъ даже краски

Въ моихъ словахъ, когда сравнить слова

Съ тмъ, что я видалъ точно. Блескъ величья

Сіялъ во всемъ, порядокъ не былъ прерванъ

Ни на волосъ, программа торжества

Исполнилась прекрасно, все явилось,

Какъ должно, на мстахъ, и каждый длалъ,

Что должно было длать.

Букингамъ. Кто же былъ

Рукой всего? Кто сочеталъ искусно

Въ одномъ прекрасномъ цломъ рядъ такихъ

Блистательныхъ торжествъ?

Норфолькъ. Тотъ, отъ кого

Подобнаго искусства врядъ ли было

Возможно ждать.

Букингамъ. Кто жъ это?

Норфолькъ. Преподобный

Лордъ Іоркскій, кардиналъ,— устроилъ все

Любезно онъ.

Букингамъ. Ну, такъ! Ему усердно,

Какъ вижу, служитъ дьяволъ. Сунуть носъ

Уметъ онъ везд ⁵). Ну, что за дло

Ему-то до подобной суеты?

Сказать вдь, право, можно что усплъ

Своею сальной тушей ⁶) захватить

Лучи онъ даже солнца, не давая

Ему свтить на землю.

Норфолькъ. Эту силу

Нашелъ онъ самъ въ себ. Вы посудите:

Безъ роду и безъ предковъ, чье значенье

Даетъ одно возможность ихъ потомкамъ

Пробить дорогу къ счастью,— безъ услугъ,

Оказанныхъ престолу, и безъ всякихъ

Связей въ кругу вельможъ — соткалъ себ

Свое онъ счастье самъ, какъ паутину

Прядетъ паукъ, не требуя подмоги

Ни отъ кого. Признать невольно надо,

Что личныя способности одн,

Дарованныя небомъ, проложили

Ему тотъ путь, которымъ сталъ онъ близокъ

Такъ къ королю.

Абергэвени. Ну, чмъ обязанъ онъ

Святой подмог неба — я не знаю:

Пусть это ищетъ больше зоркій глазъ!

Но спесь его, которая сквозитъ

Во всей его особ,— вотъ что вижу

Я хорошо. Когда снабдилъ его

Не адъ богатствомъ этимъ, значитъ — дьяволъ

Сталъ скрягою иль промоталъ все это

Добро самъ на себя, и кардиналу

Пришлось устроить новый адъ въ себ.

Букингамъ. Представьте хоть бы это:— онъ вдь дерзко,

Ни слова не сказавши никому,

Назначилъ лицъ, чтобъ хать съ государемъ

Во Францію. И кто жъ назначенъ имъ?—

Вс т дворяне, на кого онъ вздумалъ

Взвалить издержки этого пути,

Съ пріятной имъ утхой, что попали

Они въ такую честь. И всмъ пришлось

Отправиться, хотя и не былъ списокъ

Представленъ, какъ велитъ законъ, въ совтъ.

Абергэвени. Да, да,— я знаю двухъ иль трехъ изъ близкихъ

Моихъ родныхъ, которымъ привелось

Такъ сильно пострадать своимъ карманомъ

За эту честь, что врядъ ли имъ удастся

Поправиться.

Букингамъ. Что говорить! Не мало

Другихъ найдется, надломившихъ также

Свои хребты, не выдержавши груза

Затй прекрасныхъ этихъ. А спросить,

Изъ-за чего?— вдь только изъ пустого,

Глупйшаго тщеславья.

Норфолькъ. Съ горемъ надо

Сознаться въ томъ, что миръ, который мы

Успли заключить, не стоилъ столькихъ

Издержекъ и трудовъ.

Букингэмъ. Тотъ бурный день,

Который такъ внезапно разразился

Вослдъ за днемъ веселья, всхъ заставилъ

Взглянуть на дло глубже ⁷). Вс невольно,

Не сговорясь, подумали, чтобъ это

Не стало знакомъ, что нарушенъ будетъ

И самый миръ.

Норфолькъ. Да онъ уже нарушенъ:

Вдь Франція, по слухамъ, захватила

Въ Бордо товары англійскихъ купцовъ.

Абергэвени. Такъ вотъ причина, почему не принятъ

Ея посолъ?

Норфолькъ. Ну, безъ сомннья.

Абергэвени. Славный,

Признаться, миръ,— и купленный еще

Такой цной!

Букингамъ. И это все надлалъ

Почтенный кардиналъ.

Норфолькъ. Будь не во гнвъ

Вамъ сказано, милордъ:— вражда, какую

Открыто къ вамъ питаетъ кардиналъ,

А вы къ нему, извстна всмъ,— такъ я,

Какъ человкъ, желающій всмъ сердцемъ

Вамъ лишь добра, осмлюсь вамъ полезный

Подать совтъ: перечисляя громко

Пороки кардинала, вы съ тмъ вмст

Должны не забывать, какую онъ

Иметъ власть. Владя ей, онъ можетъ

Своей вражд дать очень быстрый ходъ.

Онъ, всмъ извстно, мстителенъ, мечомъ,

Прекрасно заостреннымъ, можетъ онъ

Разить наврняка, а если будетъ

Коротокъ мечъ, чтобы достать прямымъ

Ударомъ васъ — то онъ добьется цли,

Метнувъ его. Не пропускайте жъ мимо

Ушей, что я сказалъ. Смотрите: вотъ

Идетъ скала, отъ чьихъ опасныхъ реберъ

Я во-время хочу васъ остеречь.

(Входитъ Вольсей. Передъ нимъ идутъ милостынераздаватель, стража и два секретаря съ бумагами. Вольсей, проходя, устремляетъ взглядъ на Букингама, а Букингамъ на него. Оба смотрятъ другъ на друга съ презрніемъ).

Вольсей. Гд управитель лорда Букингама?

И гд доносъ?

Секретарь. Онъ здсь, милордъ.

Вольсей. Готовъ ли

Онъ дать отвтъ?

Секретарь. Готовъ.

Вольсей. Такъ мы узнаемъ,

Надюсь, скоро больше.— Букингамъ

Своей посбавитъ спеси.

(Вольсей и свита уходятъ).

Букингамъ. Нтъ, какъ вижу,

Пасть этой злой собаки мясника ⁸)

Стать можетъ ядовитой!— И вдь нтъ

Намордника, которымъ могъ бы я

Ее связать! Полезнй будетъ точно

Пока его не трогать.— Нищій книжникъ

Усплъ взять верхъ надъ саномъ родовымъ!

Норфолькъ. Ну, вотъ и разсердились вы!— пошли

Господь вамъ хладнокровья:— имъ однимъ,

Поврьте мн, вамъ можно сдлать сносной

Свою болзнь.

Букингамъ. Въ его глазахъ сверкалъ

Рядъ замысловъ, направленныхъ на горе

И гибель мн. Презрительнымъ онъ взглядомъ

Пронзилъ меня, какъ будто былъ его я

Ничтожный рабъ! Я твердо убжденъ,

Что и теперь онъ замышляетъ козни

Мн на бду. Пошелъ онъ къ королю,—

Пойду и я, чтобъ онъ сдержалъ свой дерзкій

И злой языкъ.

Норфолькъ. Постойте,— пусть сперва

Поговоритъ вашъ разумъ съ вашимъ гнвомъ

О томъ, что вы затяли. Взбираясь

На крутизну, полезне съ начала

Итти какъ можно тише. Гнвъ подобенъ

Горячему коню:— когда дадите/

Ему вы много воли — онъ загонитъ

Себя своимъ же пыломъ. Васъ считалъ

Всегда я въ цлой Англіи умнйшимъ

И лучшимъ изъ друзей моихъ, чтобъ дать мн

Благой совтъ,— поэтому и вы

Не брезгайте совтомъ вашихъ близкихъ.

Букингамъ. Нтъ, нтъ, милордъ,— пойду я къ королю!

Мой санъ и честь помогутъ мн добиться,

Что будетъ этотъ Ипсвичскій наглецъ ⁹)

Мной укрощенъ, иль иначе начну я

Кричать везд, что нтъ различья больше

Между людьми.

Норфолькъ. Подумайте: хотите

Вдь вы зажечь, на зло и гибель вашимъ

Врагамъ, костеръ, не принимая мры,

Чтобъ пламя не спалило васъ самихъ!

Когда бжимъ мы къ цли, то рискуемъ,

Излишне разбжавшись, миновать

Оплошно цль. Когда вода, бурливо

Вскипвъ въ котл, переплеснетъ чрезъ край —

То намъ хоть съ виду кажется, что стало

Ея какъ будто больше — но на дл

Ея вдь стало меньше. Повторю я:

Подумайте!— нтъ въ Англіи во всей

Кого-нибудь, кто понималъ бы лучше,

Чмъ сами вы, что должно длать вамъ,

Но вы должны для этого умрить

Вашъ бурный пылъ.

Букингамъ. Благодарю васъ, сэръ,

Отъ всей души и постараюсь точно

Исполнить вашъ совтъ. Но этотъ дерзкій,

Дрянной наглецъ… не безпокойтесь: я

Промолвилъ такъ безъ желчи,— подстрекнули

Меня къ тому лишь честный взглядъ на дло,

Да вра въ то, что этотъ негодяй

Опаснйшій измнникъ! Да — измнникъ!

Мн это ясно такъ, какъ ясенъ лтомъ

Прозрачный ключъ, когда на дн его

Мы можемъ видть каждую песчинку.

Норфолькъ. Измнникъ онъ?— Ну, полноте.

Букингамъ. Я это

Скажу въ лицо безъ страха королю.

И будетъ доводъ мой прочне камня.

Вы знаете ль, что этотъ жадный волкъ,

Лиса святая эта… (согласитесь,

Что въ немъ слились вдь качества обоихъ:

Онъ жаденъ, онъ хитеръ, на зло способенъ,

И любитъ зло, мараетъ онъ собой

Высокій санъ, а санъ ему даетъ

Возможность длать зло: они другъ друга

Взаимно заражаютъ). Повторю я,

Что онъ одинъ, съ желаньемъ возвеличить

Себя равно во Франціи и здсь

Совтъ далъ королю устроить этотъ

Нелпый създъ, который стоилъ столькихъ

Несчетныхъ суммъ, и заключить союзъ,

Сломавшійся при первомъ испытаньи,

Какъ кипяткомъ сполоснутый стаканъ.

Норфолькъ. Ну — это точно правда.

Букингамъ. Дайте мн

Все высказать: проклятый кардиналъ

Составилъ вс условья договора,

Какъ захотлъ. ‘Да будетъ такъ!’ — сказалъ онъ,

И вышло такъ, а результатъ: костыль,

Предложенный покойнику! Но властный

Лордъ-кардиналъ того хотлъ,— Вольсей же

Не можетъ ошибиться! И вотъ тутъ-то

И родился тотъ выкидышъ измны,

Который разумлъ я. Императоръ,

Сказавъ, что онъ желаетъ повидаться

Съ своей почтенной теткой ¹⁰), насъ почтилъ

Своимъ прибытьемъ, (въ сущности жъ, хотлъ

Онъ видть лишь Вольсея):— онъ боялся,

Что създъ монарха Генриха съ Францискомъ,

Что добраго, завяжетъ между ними

Союзъ къ его невыгод. И тутъ-то

Стакнулся онъ съ Вольсеемъ. Я увренъ,

Что заплатилъ ему онъ за услугу

Уже впередъ, и потому-то все,

Что онъ желалъ, исполнилось, чуть только

Онъ высказалъ желанье. Путь протоптанъ

Былъ золотомъ, желанье жъ состояло

Въ томъ, чтобъ Вольсей искусно затушилъ

Вс выгоды союза между нами

И Франціей, заставивъ короля

На все смотрть иначе. Но король

Узнаетъ все! Я разскажу ему,

Какъ кардиналъ торгуетъ самовластно

Его высокой честью ради низкихъ,

Своихъ корыстныхъ выгодъ.

Норфолькъ. Очень грустно

Мн это слышать. Дай Господь, чтобъ вы

Ошиблись, такъ судя.

Букингамъ. Я не ошибся

Ни на волосъ! Увидите, что онъ

Покажется и вамъ такимъ же точно.

Какимъ его представилъ я, и это

Берусь я доказать.

(Входятъ Брандонъ и капитанъ со стражей).

Брандонъ. Графъ Букингамъ,

Норгэмтонскій, Стаффордскій и Герфордскій,—

Ты мною взятъ, во имя короля,

Подъ стражу за измну.

Букингамъ. Вотъ, милорды,

Вы видите! Я пойманъ гнусной стью

Коварства и интригъ!

Брандонъ. Мн горько видть

Лишеннымъ васъ свободы, но его

Величествомъ приказано отправить

Васъ тотчасъ въ Тоуэръ.

Букингамъ. Говорить, что я

Ни въ чемъ не виноватъ, конечно, будетъ

Потерей словъ. Накинутъ на меня

Такой покровъ, что очернится имъ

И то, что было чистаго. Но, впрочемъ,

Будь все, какъ хочетъ Богъ!— я повинусь.

Пришлось проститься съ вами мн, достойный

Лордъ Абергэвени.

Брандонъ. Прощанье это

Излишне, сэръ (Абергэвени). По вол короля,

Отправиться должны вы также въ Тоуэръ,

Пока не выйдетъ должнаго ршенья

Равно о васъ.

Абергэвени. Сказать я, значитъ, долженъ

Слова милорда: будь Господня воля

И надо мной! Пусть будетъ, какъ желаетъ

Того король.

Брандонъ. А вотъ приказъ, чтобъ также

Подъ стражу были взяты Монтэгю,

Джонъ де-ла-Каръ, духовникомъ служившій

У герцога, и съ ними Джильбертъ Пекъ,

Извстный секретарь его.

Букингамъ. Ну, такъ!

Весь заговоръ тутъ налицо! Надюсь,

Вы кончили?

Брандонъ. Еще картезіанскій

Одинъ монахъ.

Букингамъ. Кто? Никольсъ Гопкинсъ?

Брандонъ. Онъ.

Букингамъ. Бездльникъ управитель! Всемогущій

Нашъ кардиналъ, какъ вижу, и его

Усплъ поймать на золото! Нить жизни

Моей свита! Что остается мн?

Я — тнь того, чмъ Букингамъ былъ прежде!

Да и она готова потонуть

Ужъ въ облакахъ, мое затмившихъ солнце!

(Норфольку). Прощаюсь съ вами я, достойный лордъ ¹¹).

(Уходятъ).

СЦЕНА 2-я.

Зала совта.

(Трубы. Входятъ король Генрихъ, опираясь на плечо кардинала Вольсея, члены совта, сэръ Томасъ Ловель, офицеры и свита).

Король. (Волсею). Благодарю!— благодарю всей жизнью!

Всей лучшей частью сердца!— Какъ подумать,

Какой ужасной подвергался я

Опасности! Злодйскій заговоръ

Открытъ тобой!— Пускай войдетъ сюда

Служитель Букингама. Мы допросимъ

Его здсь лично. Пусть онъ подтвердитъ

По пунктамъ преступленья т, въ которыхъ

Виновенъ господинъ его.

(Король садится на свое мсто, Вольсей — ступенькою ниже, по правую сторону. Члены совта занимаютъ также свои мста. За сценой раздается шумъ и крикъ: ‘дорогу королев!’ — Входитъ королева Екатерина, которой предшествуютъ герцоги Норфолькъ и Суффолькъ. Она преклоняетъ колни. Король ее поднимаетъ, цлуетъ и указываетъ мсто возл себя.) ¹²)

Королева. Нтъ, нтъ!—

Позвольте мн остаться преклоненной:

Являюсь я съ покорной просьбой.

Король. Встань,

И сядь, какъ я сказалъ. О половин

Того, что просить ты, мольба излишня,

Затмъ, что половина нашей власти

Твоя по праву, что жъ до прочихъ просьбъ,

То я даю свое на нихъ согласье,

Не выслушавъ. Иди жъ и поступай,

Какъ хочешь ты сама.

Королева. Благодарю

Васъ, государь. Мое прошенье въ томъ,

Чтобъ вы, любя себя, не забывали

Того, что вамъ велитъ вашъ долгъ монарха

И ваша честь.

Король. Какъ? Что?— Скажи, въ чемъ дло.

Королева. Доходитъ много слуховъ до меня

Отъ лицъ, вполн достойныхъ уваженья,

Что тяжкій гнетъ обрушился бдой

На вашихъ врныхъ подданныхъ. Народъ

Обложенъ вновь неслыханнымъ налогомъ,

Столь тягостнымъ, что вынести его

Безъ ропота не можетъ даже врность.

(Вольсею). Хотя винятъ за то, конечно, больше

Васъ, добрый кардиналъ, за то, что вы

Считаетесь виновникомъ всхъ этихъ

Прискорбныхъ длъ, но, какъ извстно мн,

И самъ король (чью честь да защититъ

Отъ всякихъ пятенъ небо) подвергался

Нападкамъ злыхъ рчей, такія жъ рчи

Поколебать способны даже врность ¹³)

И кончатся, пожалуй, мятежомъ.

Норфолькъ. ‘Пожалуй’ вы сказали?— Нтъ, мятежъ

Ужъ начался. Налогъ привелъ къ тому,

Что фабрики, работавшія сукна,

Лишившись средствъ держать людей въ такомъ же

Числ, какъ было прежде, распустили

Огромное количество ткачей,

Чесальщиковъ, прядильщиковъ и прочихъ

На вс четыре стороны, и этотъ

Несчастный людъ, голодный и нагой,

Лишенный всякихъ средствъ, возсталъ невольно

Подъ гнетомъ злой нужды. Опасность стала

Усерднымъ ихъ союзникомъ ¹⁴).

Король. Налогъ?

Какой налогъ? Лордъ-кардиналъ,— васъ въ этомъ

Винятъ со мною вмст, говорите жъ,

Что знаете объ этомъ вы?

Вольсей. Я знаю

Не боле, чмъ долженъ знать въ ряду

Всхъ остальныхъ сановниковъ, ведущихъ

Дла страны.

Королева. Когда, милордъ, вы точно

Не знаете объ этомъ, то должны

По крайней мр знать, о чемъ кричатъ

Давно везд, а именно, что этотъ

Налогъ, который рады были бъ вс

Не знать совсмъ, и о которомъ знать

Желаетъ государь,— придуманъ вами.

Онъ такъ тяжелъ, что можетъ поразить

Отчаяньемъ и слухъ,— такъ каково же

Его нести? Коль скоро крикъ, что вы

Одни его придумали, не вренъ,

То клевета, взведенная на васъ,

Дйствительно ужасна.

Король. Гнетъ! налоги!

Узнаю ль наконецъ я, въ чемъ вопросъ?

Что за налогъ?

Королева. Простите, государь,

Что истощаю ваше я терпнье,

Но вы вдь сами дали слово мн

Меня простить, и потому ршаюсь

Сказать я все. Бда и горе въ томъ,

Что велно взыскать шестую долю

Съ имущества гражданъ, не допуская

Малйшей проволочки. Этотъ сборъ,

Какъ говорятъ, назначенъ для покрытья

Расходовъ на войну, какая будто бъ

Грозитъ намъ съ Франціей. Вотъ въ чемъ причина,

Что общій стонъ, въ которомъ рядомъ съ крикомъ

Отчаянья ужъ слышится порой

И дерзкая готовность позабыть

Долгъ подданства ¹⁵), несется неумолчно

По всей стран. Морозъ въ сердцахъ остудитъ

И врность въ нихъ, проклятья ужъ несутся

Взамнъ молитвъ, а послушанье власти

Готово стать орудьемъ дерзкой воли

Бунтовщиковъ! Вотъ, государь, о чемъ

Должны подумать вы! Вопросъ не пустъ,

И допускать отсрочки въ немъ опасно.

Король. Я ничего, клянусь, не зналъ объ этомъ.

Вольсей. Что до меня — я подалъ въ этомъ дл

Лишь голосъ мой и подалъ наравн

Со всми прочими. Такъ поступилъ я

Спросивъ совта опытныхъ людей.

Когда жъ глупцы, въ которыхъ нтъ разсудка

Настолько, чтобъ цнить мои познанья

И опытность, винятъ во всемъ меня, *

То въ этомъ я испытываю только

Судьбу всхъ тхъ, которымъ удалось

Занять высокій постъ. Добру всегда

Приходится съ усильемъ пробираться

Сквозь жесткій тернъ, но это не должно

Причиной быть, чтобъ честный ратоборецъ

Въ уныньи бросилъ дло. Клевета

Найдетъ его везд. Такъ стая хищныхъ,

Голодныхъ рыбъ плыветъ за кораблемъ

Въ надежд на добычу, а какую

Он получатъ выгоду?— одну

Злость зависти! Людская злость иль глупость

Топтать привыкли въ грязь дла добра,

Дурное жъ превозносятъ зачастую

До облаковъ, руководясь при этомъ

Однимъ своимъ невжествомъ. Коль скоро,

Страшась людскихъ насмшекъ и клеветъ,

Не станемъ мы работать, то осудимъ

Себя на неподвижность, превратимся

Въ бездушныхъ, глупыхъ статуй.

Король. Если дло

Задумано умно, то опасаться

Послдствій нечего: они страшны

Лишь въ тхъ длахъ, которыя ршили

Мы вдругъ, не обсудивъ и не принявши

Въ расчетъ примровъ прежняго. А. этотъ

Налогъ, скажите мн, бывалъ ли прежде

Вводимъ когда-нибудь? Я убжденъ,

Что никогда,— такъ какъ же можемъ мы

Такъ колебать въ народ уваженье

Къ законности? на мсто права ставить

Нашъ личный произволъ? Шестая часть

Имущества!— да это вдь ужасно!

Такой поступокъ былъ бы схожъ съ ршеньемъ,

Снять съ дерева кору, подрзать втви

И даже стволъ, оставивъ только корни.

Холодный воздухъ высосалъ бы тотчасъ

Изъ нихъ весь свжій сокъ. Пускай объявятъ

По графствамъ всмъ, гд былъ введенъ ужъ этотъ

Чудовищный налогъ, что мы прощаемъ

Всмъ тмъ, кто оказалъ сопротивленье

Его платить. (Вольсею). Вамъ поручаю я

Исполнить все.

Вольсей (секретарю). Постойте на минуту:

Пусть разошлютъ немедленно по графствамъ

Приказъ объ этой милости. (Тихо). А такъ какъ

Толпа винитъ въ своей бд меня,

То постарайтесь распустить искусно

Въ народ слухъ, что милость и отмну

Устроилъ я. Какъ это ловче сдлать —

Скажу потомъ. (Уходитъ секретарь. Входитъ управитель Букингама).

Королева. Какъ мн прискорбно слышать,

Что впалъ въ немилость герцогъ Букингамъ.

Король. Прискорбно это многимъ. Что за умный

Былъ человкъ! Владлъ онъ даромъ слова,

Какъ рдкіе, и этимъ всмъ обязанъ

Былъ лишь себ. Могъ научить любого,

Не черпая своихъ познаній самъ

Ни у кого. И что жъ! Взгляните только,

Какъ даже лучшій умъ, когда не будетъ

Направленъ онъ къ добру, способенъ стать

Источникомъ дурного, въ десять разъ

Надлать больше бдъ, чмъ произвелъ онъ

Хорошаго. Его вс почитали

За чудо изъ чудесъ, и этотъ рдкій,

Способный человкъ, кого, бывало,

Я слушалъ по часамъ, считая ихъ

Минутами, употребилъ свои

Блестящія способности на дло,

Которымъ запятналъ себя такъ гнусно,

Что сдлался чернй, чмъ самый адъ.

Садитесь, королева, вы сейчасъ

Услышите отъ близкаго къ нему

Лица, что онъ надлалъ, и какъ грязно

Запачкалъ честь ¹⁶). Пусть повторятъ разсказъ

О тхъ поступкахъ, для которыхъ мало

Ушей, чтобъ слушать ихъ и чувствъ, чтобъ врно

Ихъ оцнить.

Вольсей. (Управителю). Приблизься къ королю

И говори безъ страха, какъ обязанъ

Правдивый, честный подданный, о всемъ,

Что знаешь ты о герцог.

Король. Держи

Свободно рчь.

Управитель. Во-первыхъ, повторялъ

Онъ каждый день въ словахъ, облитыхъ ядомъ,

Что если бы случилось, что король

Скончался безъ дтей, то онъ умлъ бы

Достичь внца. Такъ говорилъ онъ съ зятемъ,

Съ милордомъ Абергэвени, а также

Клялся ему, что отомстить за все

Жестоко кардиналу.

Вольсей. Я прошу

Васъ, государь, достойно оцнить

Опасный смыслъ крамольной этой рчи.

Обманутый въ мечтахъ своихъ, грозитъ онъ

Не только вамъ, но даже вашимъ близкимъ.

Королева. Я допрошу, ученый кардиналъ,

Не можете ль вы въ вашихъ разъясненьяхъ

Быть подобрй?

Король. Что дальше?— говори.

Чмъ подтверждаетъ онъ свои права

На тронъ по смерти нашей? Толковалъ ли

Онъ что-нибудь объ этомъ?

Управитель. Наболталъ

Ему о томъ какой-то предвщатель,

Шальной монахъ, прозваньемъ Никольсъ Гопкинсъ ¹⁷).

Король. Что за монахъ?

Управителъ. Монахъ-картезіанецъ,

Онъ былъ духовникомъ его и уши

Ему вс прожужжалъ, твердя о прав

Его на тронъ.

Король. Какъ это знаешь ты?

Управитель. Предъ тмъ, какъ вы собрались, государь,

Во Францію, лордъ Букингамъ жилъ въ дом,

Носящемъ имя ‘Розы’, что въ приход

Извстнаго Пультнейскаго святого

Лаврентія ¹⁸). Тамъ онъ меня спросилъ,

Какіе толки слышатся въ столиц

Про вашъ отъздъ? Я отвчалъ, что общій

И толкъ и говоръ тотъ, чтобъ какъ-нибудь

Не нанесло нежданное коварство

Французовъ вамъ вреда. На это герцогъ

Отвтилъ мн, что страхъ тотъ не напрасенъ,

И что весьма возможно исполненье

Пророчества, какое возвстилъ

Ему одинъ монахъ. Затмъ сказалъ онъ,

Что тотъ монахъ его не разъ просилъ,

Чтобъ свелъ его онъ съ Джономъ де-ла-Каромъ,

Его духовникомъ. Монахъ хотлъ

Ему открыть о чемъ-то подъ строжайшей,

Священной тайной исповди, съ тмъ,

Чтобъ де-ла-Каръ торжественно связалъ

Себя присягой въ томъ, что не откроетъ

Онъ это никому на свт, кром

Милорда-герцога, а герцогъ позже

Сказалъ все мн. Я привожу буквально

Его слова: ‘Стараться будутъ тщетно

‘И самъ король и тотъ, кто могъ ему бы

‘Наслдовать, добиться исполненья

‘Чего они хотятъ, а герцогъ пусть

‘Старается привлечь сердца народа

‘Затмъ, что суждено ему занять

‘Тронъ Англіи’.

Королева. Ты, сколько знаю, былъ

На служб Букингама и уволенъ

По просьб фермеровъ, такъ берегись же

Взвести на благороднаго милорда

Навтъ изъ низкой мести. Этимъ ты

Запачкаешь позорно благородство

Твоей души. Еще прошу — будь сдержанъ

И берегись.

Король. Оставь — пусть продолжаетъ.

Управитель. Клянусь душою, что говорю одну

Лишь истину. Я герцогу отвтилъ,

Что плутъ монахъ наврно одержимъ

Вылъ дьяволомъ и говорилъ внушеньемъ

Нечистыхъ силъ, что о такихъ длахъ

Опасно даже думать, и что если бъ

Изъ болтовни родился въ самомъ дл

Въ ум его злой умыселъ, то могъ бы

Его онъ погубить, не бывши даже

И начатъ имъ. А онъ въ отвтъ:— ‘ну, ну?

Бояться тутъ мн нечего!’ — и тотчасъ,

Къ словамъ прибавилъ, что когда бъ король

Не перенесъ послдняго недуга,

То не спасли бъ головъ своихъ ни Ловель,

Ни кардиналъ.

Король. Га! ¹⁹) вотъ какъ онъ занесся!

Дйствительно, опасный человкъ!—

Имешь что-нибудь открыть еще ты?

Управитель. Да, государь.

Король. Такъ продолжай.

Управитель. Когда

Позднй мы были въ Гринвич, и вы

Милорду изъявили недовольство

Насчетъ Вилльяма Бломера…

Король. Да, да,—

Я помню это дло: Бломеръ былъ

Уволенъ мной, а герцогъ принялъ въ свиту

Его къ себ.

Управитель. И вотъ что было имъ

При этомъ сказано: ‘будь заключенъ я

За мой поступокъ въ Тоуэръ, я бъ исполнилъ

То, что сбирался сдлать мой отецъ

Съ тираномъ Ричардомъ ²⁰), когда просилъ онъ

Свиданья съ нимъ въ Салисбюри, и если бъ

Допущенъ былъ къ нему, то, изъявляя

Во всемъ покорность съ виду, онъ вонзилъ бы

Въ него кинжалъ.

Король. Чудовищный измнникъ!

Вольсей. (Королев). Теперь прошу, милэди, васъ сказать

Возможно ль королю дышать свободно,

Пока свободенъ этотъ человкъ?

Королева. Устрой, Господь, все къ лучшему!

Король. Ты, вижу,

Еще скрываешь что-то: говори.

Управитель. Когда упомянулъ онъ объ отц,

А также о кинжал, то внезапно

Онъ выпрямилъ свой станъ, схватилъ кинжалъ

Одной рукой, прижавъ другую къ сердцу,

И, стоя такъ, со взглядомъ, устремленнымъ

На небеса, поклялся страшной клятвой,

Что если будутъ обращаться съ нимъ

Такъ оскорбительно — онъ превзойдетъ

То, что сказалъ отецъ его, настолько жъ,

Насколько дло выше и важнй,

Чмъ замыселъ.

Король. Онъ арестованъ, къ счастью,

И потому кинжалъ его не будетъ

Намъ угрожать. Пусть предадутъ немедля

Его суду. Когда найдетъ предлогъ

Для милости въ закон онъ — тмъ лучше,

Когда же нтъ — то милости отъ насъ

Пускай не ждетъ. Что бъ ни было, но онъ

Все жъ, поклянусь, чудовищный измнникъ ²¹)!

(Уходятъ).

СЦЕНА 3-я.

Комната во дворц.

(Входятъ лордъ-камергеръ и лордъ Сандсъ).

Камергеръ. Ну, кто бы могъ подумать, что вліянье

Французскихъ модъ заполонитъ такъ глупо

Нашъ здравый смыслъ?

Сандсъ. Что длать!— всмъ извстно,

Что, какъ бы мода ни была смшна —

Ей слдуютъ, хотя она бы даже

Совсмъ не шла къ достоинству мужчинъ.

Камергеръ. Мн кажется, что все, что получили

Отъ этой поздки мы, заключилось

Лишь въ новомъ пріобртеньи двухъ-трехъ

Пустыхъ манеръ, поклоновъ и кривляній.

А посмотрть, какъ этимъ глупымъ вздоромъ

Французы пыль пускаютъ намъ въ глаза!

Какъ задираютъ дерзко и нахально

Свои носы! Подумать, право, можно,

Что каждый былъ совтникомъ Пепина

Иль Лотара.

Сандсъ. Взгляните, какъ они

Уродски ходятъ: вдь подумать можно,

Что ноги ихъ придланы иль хромы.

Кто въ первый разъ увидитъ ихъ, то скажетъ,

Что, врно, ихъ испортилъ конскій шпатъ ²²).

Камергеръ. А что до платья, то его покрой

Какимъ-то сталъ языческимъ. Они,

Нося его, изгнали изъ души

Послдніе остатки христіанства.

(Входитъ сэръ Томасъ Ловель),

Что новаго, сэръ Ловель?

Ловель. Говорятъ

Вс объ одномъ:— о новомъ приказаньи,

Прибитомъ у дворца.

Камергеръ. Насчетъ чего?

Ловель. Да все насчетъ тхъ щеголей, чья глупость,

Задоръ и болтовня намъ всмъ набили

Давно оскомину.

Камергеръ. А! наконецъ-то!

Авось теперь толп монсьеровъ этихъ

Втолкуется, какъ должно, что служить

Мы можемъ при двор, не видвъ Лувра ²³).

Ловель. Имъ должно бросить (такъ гласитъ указъ)

Нелпыя ихъ перья, этотъ глупый

Уборъ шутовъ, который привезли

Они изъ Франціи, забыть дуэли,

Потшные огни — все, словомъ, чмъ

Пускали пыль въ глаза они, кичась

Своимъ пустымъ педантствомъ людямъ, вдвое

Умнйшимъ ихъ. Должны они оставить

Игру въ мячи, наваченныя брюки ²¹),

Высокіе чулки — весь, словомъ, этотъ

Ненужный скарбъ, и сдлаться хоть съ виду

Приличными, достойными людьми,

Иначе жъ всмъ имъ скатертью дорога

Назадъ, къ друзьямъ, гд полный имъ просторъ

Дурить, кутить и поднимать на смхъ

Себя cum privilegio.

Сандсъ. Что длать!

Недугъ грозитъ опасностью, такъ надо

Его лченьемъ захватить скорй.

Камергеръ. Расплачутся, пожалуй, наши дамы,

Простясь съ толпой любезниковъ своихъ.

Ловель. Да, это такъ,— безъ слезъ не обойдется.

Предъ этими пройдохами нердко

Красавицы летали кувыркомъ ²⁵).

Смычокъ, куплетецъ, псенка — французамъ

И книги въ руки въ этихъ пустякахъ.

Сандсъ. Такъ пусть же на смычк своемъ они

Ускачутъ къ дьяволу!— тмъ будетъ лучше.

Исправить ихъ вдь иначе нельзя.

Ну, а тогда и мы, провинціалы

(Вотъ хоть какъ я), которыхъ такъ обидно

Выбрасывали прежде изъ игры,—

Авось дождемся праздника! Сумемъ

И мы свою спть псенку, заставимъ

Послушать и себя! Въ грязь не ударимъ

Лицомъ и мы.

Камергеръ. Ого, лордъ Сандсъ, да вы

Въ такихъ длахъ еще не положили

Зубовъ на полку ²⁶)?

Сандсъ. Я?— о, нтъ, милордъ,

Да класть и не намренъ ихъ, покуда

Останется во рту хоть корешокъ.

Камергеръ. Куда же вы, сэръ Ловель?

Ловель. Къ кардиналу.

Приглашены туда же вдь и вы.

Камергеръ. Дйствительно, даетъ парадный ужинъ

Сегодня онъ. И дамъ и кавалеровъ,

Наврно, будетъ бездна. Соберетъ

Красавицъ со всего онъ королевства.

Ловель. Прелатъ достойный этотъ добръ безъ мры.

Его руки питаютъ всхъ, какъ почва,

Щедроты же слетаютъ, какъ роса.

Камергеръ. Да, это такъ — онъ благороденъ точно.

Сказать о немъ иное можетъ только

Дурной языкъ.

Сандсъ. Что жъ, лордъ!— кому жъ и быть

Такимъ, какъ не ему? Средствъ у него

Достаточно! Въ немъ скряжничество было бъ

Большимъ грхомъ. Должны такіе люди

Служить собой примромъ для другихъ.

Камергеръ. Сказали врно вы, хоть, къ сожалнью,

Немногіе даютъ такой примръ.—

Но лодка ждетъ,— надюсь, вы со много.—

Отправимтесь, сэръ Ловель, мы иначе

Рискуемъ опоздать, а я вдь нынче

Назначенъ съ сэромъ Гильфордомъ смотрть

На пир за порядкомъ.

Сандсъ. Весь къ услугамъ. (Уходятъ).

СЦЕНА 4-я.

Зала въ Іоркскомъ дворц.

(Гобои. На эстрад накрытъ подъ балдахиномъ небольшой столъ для кардинала, внизу длинный — для гостей. Входятъ въ одну дверь Анна Болленъ съ гостями, въ другую — сэръ Генри Гильфордъ).

Гильфордъ. Красавицы!— я васъ прошу принять

Въ моемъ лиц привтъ отъ кардинала.

Онъ посвящаетъ этотъ вечеръ вамъ

И радости. Онъ вритъ, что никто

Изъ всей плеяды этой благородныхъ,

Высокихъ лицъ не явится сюда

Нахмуреннымъ и не оставивъ дома

Своихъ заботъ. Онъ хочетъ, чтобъ веселье

Царило здсь, насколько это можно

Достичь бъ подобномъ обществ, съ подмогой

Радушныхъ словъ и добраго вина.

(Входятъ лордъ-камергеръ, лордъ Сандсъ и сэръ Томасъ Ловель).

Поздненько, лордъ,— меня бы окрылила

Ужъ мысль одна, что я спшу въ такой

Блистательныя кружокъ.

Камергеръ. Немудрено:

Вы молоды, сэръ Гильфордъ.

Сандсъ. Вамъ, сэръ Ловель,

Шепну я на ушко: будь кардиналъ

Хозяинъ свтскій — вотъ какъ вы да я,—

Сумли бъ мы вдь угостить, какъ должно,

Красотокъ этихъ передъ сномъ! Остались

Довольны бъ вс! Клянусь душой, кружокъ

Подобранъ превосходно.

Ловель. Къ двумъ иль тремъ,

Я думаю, пошли бы вы охотно

Въ духовники.

Сандсъ. И предписалъ бы имъ

Совсмъ не трудный, покаянный подвигъ.

Ловель. Ужель?

Сандсъ. Ну, да: великъ ли трудъ исполнить

Имъ что-нибудь среди пуховиковъ?

Камергеръ. Прошу васъ ссть, красавицы. Сэръ Гильфордъ,

Вы сядете на этой сторон, _у

А я на той. Почтенный кардиналъ

Придетъ сейчасъ. Ай, ай!— дв дамы сли,

Я вижу, рядомъ, нтъ, нельзя, нельзя! —

Отъ этого испортится погода ^2?),

Мы мерзнуть не хотимъ. Лордъ Сандсъ,— займите,

Прошу васъ, мсто здсь, чтобъ раздлить

Прекрасныхъ этихъ дамъ, и не давайте

Имъ задремать.

Сандсъ. Благодарю васъ, лордъ.

(Садясь). Прошу прощенья, лэди,— предварить

Я долженъ васъ, что если оскорблю я

Вашъ нжный слухъ немножко дикой рчью,

То длать нечего:— норокъ мн этотъ

Достался отъ отца.

Анна. Ужели, лордъ,

Отецъ вашъ былъ безуменъ?

Сандсъ. Да, милэди!

Безуменъ именно, безуменъ страшно!

Особенно въ любви,— но, впрочемъ, вамъ

Причинъ бояться нтъ: онъ не кусался.

Зато, когда хотлъ кого-нибудь

Поцловать — вотъ хоть какъ я теперь,

То могъ исполнить это двадцать разъ

Безъ отдыха ²⁸). (Цлуетъ ее).

Камергеръ. Отлично, сэръ. Теперь,

Какъ кажется, размщены вс гости,

Какъ слдуетъ. Вамъ, джентльмены, будетъ

Великій стыдъ, когда отсюда дамы

Уйдутъ, нахмурясь.

Сандсъ. Дайте мн лишь волю,

Такъ за себя я отвчаю вамъ.

(Гобой. Входитъ Вольсей и садится на свое мсто).

Вольсей. Привтъ всему прекрасному собранью!

Тотъ, кто сегодня мраченъ — мн не другъ.

Предъ всми я за общее здоровье

Пью кубокъ мой въ знакъ искренности словъ (пьетъ).

Сандсъ. Виватъ, милордъ!— Когда бъ поднесть велли

Вы мн стаканъ величиной съ мою

Признательность — его однимъ бы духомъ

Я осушилъ, чтобъ не болтать напрасно.

Вольсей. О, вы достойный гость!— займите жъ вашихъ

Прекрасныхъ дамъ, мн кажется, он

Невеселы.— Кого изъ джентльменовъ

За то винить?

Сандсъ. О, не бда:— пусть только

Прильетъ имъ къ щечкамъ красное винцо —

Увидите, что въ болтовн спасуемъ

Предъ ними мы.

Анна. Вы, кажется, большой

Шутникъ, милордъ ²⁹).

Сандсъ. Смотря, какая шутка!..

Вотъ хоть теперь: угодно ль выпить вамъ

За вещь одну.

Анна. Которой я не вижу?

Такъ какъ же пить?

Сандсъ (Вольесю). Вотъ видите — пошло

Веселье въ ходъ. (За сценой трубы и выстрлы).

Вольсей. Что это?

Камергеръ (слуг). Пусть узнаютъ. (Слуга уходитъ).

Вольсей. Однако этотъ шумъ звучитъ ужъ очень

Воинственно. Но, впрочемъ, вамъ, мидэди,

Бояться нечего:— вдь вы, но всмъ

Правамъ войны, защищены отъ всякой

Опасности. (Слуга возвращается).

Камергеръ. Ну, что ты тамъ узналъ?

Слуга. Тамъ общество какихъ-то иноземцевъ.

Они пристали въ лодк и желаютъ

Войти сюда. По виду можно счесть

Ихъ за посольство важнаго монарха.

Вольсей. Пускай войдутъ. Примите, камергеръ,

Какъ должно ихъ:— въ французскомъ язык

Вдь вы сильны. Вы имъ передадите

Сердечный нашъ привтъ, и пусть затмъ

Ихъ озаритъ своимъ волшебнымъ блескомъ

Рой дивныхъ звздъ, здсь собранныхъ.— Идите жъ

Съ приличной длу свитой.

(Камергеръ уходитъ со свитой. Столы сдвигаютъ).

Пиръ мы свой

Пока прервемъ, но онъ возобновится.

Отъ всей души я повторяю прежній

Привтъ гостямъ, съ желаньемъ аппетита.

(Гобои. Входятъ, предшествуемые камергеромъ, король Генрихъ и двнадцать лордовъ въ маскахъ, переодтые пастухами. За ними двнадцать факелоносцевъ. Вс останавливаются предъ Вольсеемъ и привтствуютъ его поклономъ).

Добро пожаловать! Чмъ можемъ быть

Пріятны вамъ?

Камергеръ. Они не говорятъ

По-англійски, а потому просили

Вамъ передать, что, извстясь молвой

О томъ прекрасномъ обществ, какое

Собралось здсь, они не въ силахъ были

Противостать понятному желанью

Воздать свой долгъ почтенья красот.

А потому, оставивши на вол

Свои стада, покорно просятъ васъ

Позволить имъ провесть часокъ въ собраньи

Прекрасныхъ этихъ дамъ ³⁰).

Вольсей. Скажите имъ,

Лордъ-камергеръ, что я цню глубоко

Ршенье ихъ почтить мой бдный домъ.

Безъ счету разъ благодарю любезныхъ

Моихъ гостей и искренно прошу ихъ

Занять себя весельемъ по душ.

(Кавалеры и дамы сходятся для танцевъ, Король выбираетъ Анну Болленъ).

Король. Вотъ, поклянусь, прекраснйшая ручка

Изъ всхъ, какія видлъ я. О, прелесть!

Не зналъ тебя я прежде никогда ³¹)! (Музыка и танцы),

Вольсей. Лордъ-камергеръ.

Камергеръ. Что, сэръ?

Вольсей. Прошу сказать

Имъ отъ меня, что я подозрваю

Въ ихъ обществ присутствіе лица,

Кому занять достойне то мсто,

Гд я сижу. Скажите, что когда бы

Я могъ его узнать, то уступилъ бы

Немедленно, съ любовью и почтеньемъ,

Мои права.

Камергеръ. Исполню, сэръ.

(Подходитъ къ маскамъ и, поговоривъ съ ними, возвращается).

Вольсей. Ну, что жъ,

Узнали вы?

Камергеръ. Они сказать велли,

Что есть средь нихъ дйствительно одинъ

Такой, какъ вы сказали, и что если

Удастся вамъ узнать его самимъ,

То онъ занять согласенъ ваше мсто.

Вольсей. Попробуемъ.

(Сходитъ съ своего мста подъ балдахиномъ и подходитъ къ королю).

Съ согласья всхъ гостей,

Вотъ царственный мой выборъ!

Король (снимая маску). Угадали,

Лордъ-кардиналъ. Соединили вы,

Какъ вижу я, прелестное собранье.

Хвалю за то! Когда бъ вы не носили

Священный санъ — я бъ заподозрлъ въ васъ

Не мало гршныхъ помысловъ.

Вольсей. Какъ радъ я,

Что вашему величеству угодно

Такъ весело шутить.

Король. Лордъ-камергеръ,—

На пару словъ. Скажите мн, кто эта

Красавица?

Камергеръ. Дочь Томаса Боллена,

Гочфордскаго виконта, служитъ въ свит

Она ея величества.

Король. Клянусь

Душой!— она прелестна! (Анн). Было бъ высшимъ

Невжествомъ, когда бы, кончивъ танецъ,

Милэди, васъ я не поцловалъ.

Теперь должны мы выпить круговую

За всхъ гостей.

Вольсей. Готовъ ли столъ, сэръ Ловель,

Въ особой зад къ ужину?

Ловель. Готовъ.

Вольсей. Я опасаюсь, государь, чтобъ танцы

Не стали вредны вамъ, разгорячивъ

Чрезъ мру васъ.

Король. Боюсь и я того же.

Вольсей. Такъ не угодно ль будетъ отдохнуть

Вамъ въ ближней комнат: тамъ воздухъ лучше

И посвжй.

Король. Пусть подъ руку пойдетъ

Съ своею дамой каждый (Анн). Васъ, милэди,

Такъ скоро не оставлю я: мы можемъ

Еще повеселиться. Кардиналъ!

Велите дать вина… провозгласимъ

Мы съ дюжину еще веселыхъ тостовъ

За нашихъ дамъ. Потанцовать еще

Равно не будетъ лишнимъ… а затмъ

Пора и спать., во сн увидитъ каждый

Насколько онъ красавиц своей

Понравился… Эй!.. музыку для танцевъ!.. (Уходятъ).

ДЙСТВІЕ ВТОРОЕ.

СЦЕНА 1-я.

Улица.

(Встрчаются два гражданина).

1-й гражданинъ. Куда, сосдъ, такъ скоро?

2-й гражданинъ. Съ добрымъ утромъ.

Спшу я въ судъ, чтобъ поскорй узнать,

Чмъ кончили съ процессомъ Букингама.

1-й гражданинъ. Такъ не спши, могу теб объ этомъ

Сказать я все: вопросъ ршенъ, остался

Одинъ обрядъ отвода арестанта

Назадъ въ тюрьму.

2-й гражданинъ. Ты былъ при этомъ самъ?

1-й гражданинъ. Ну, безъ сомннья.

2-й гражданинъ. Разскажи же толкомъ,

Какъ было все.

1-й гражданинъ. Не трудно угадать.

2-й гражданинъ. Что жъ? осужденъ?

1-й гражданинъ. Конечно, такъ.

2-й гражданинъ. Вотъ горе!

1-й гражданинъ. Не ты одинъ такъ будешь говорить.

2-й гражданинъ. Нельзя ль узнать подробности?

1-й гражданинъ. Скажу я

Въ короткихъ все словахъ. Пришедши въ судъ,

Достойный лордъ доказывалъ разумно,

Что онъ ни въ чемъ невиненъ. Съ рдкимъ знаньемъ

Оспаривалъ онъ все, въ чемъ обвинялъ

Его законъ. Но обвинитель власти,

Въ отпоръ его словамъ, представилъ бездну

Другихъ уликъ, допросовъ и свидтельствъ.

Когда жъ въ отвтъ достойный Букингамъ

Потребовалъ поставить на очную

Съ нимъ ставку тхъ, кмъ былъ онъ обвиненъ,

Чтобъ отвчать имъ могъ онъ viva voce,

То вышли духовникъ его, Джонъ Каръ,

Пэкъ, секретарь и бывшій управитель,

А сверхъ того монахъ, проклятый Гопкинсъ,

Изъ-за кого и вспыхнулъ весь вопросъ.

2-й гражданинъ. Тотъ, кто нашелъ ему пустыхъ пророчествъ?

1-й гражданинъ. Онъ именно. Напала эта шайка

Вся на него. Напрасно отвергалъ

Онъ ихъ слова, доказывалъ ихъ лживость,—

Былъ тщетенъ трудъ — и вотъ на основаньи

Такихъ-то жалкихъ и пустыхъ уликъ

Былъ осужденъ собраньемъ знатныхъ пэровъ

Лордъ Букингамъ! Былъ обвиненъ въ измн.

Какъ ни умно, какъ ни правдиво онъ

Старался защитить себя — все было

Забыто вслдъ за рчью, возбудя

Лишь тнь одну притворныхъ сожалній.

2-й гражданинъ. А какъ себя при этомъ онъ держалъ?

1-й гражданинъ. Когда онъ вновь былъ подведенъ къ ршетк,

Гд возвщенъ ему былъ приговоръ,

Какъ смертный звонъ,— онъ въ первый мигъ смутился,—

Смутился такъ, что потъ покрылъ струей

Ему лицо. Пробормоталъ онъ быстро

Какихъ то два-три слова, но сейчасъ же

Скрпился вновь и дале держалъ

Себя вполн съ достоинствомъ и честью.

2-й гражданинъ. Конечно, смерть его не устрашитъ.

1-й гражданинъ. О, рчи нтъ — вдь онъ не слабодушенъ.

Но такъ упасть!— вотъ что не перенесъ бы,

Смолчавъ, никто.

2-й гражданинъ. Тутъ козни кардинала.

1-й гражданинъ. Не безъ того,— къ такому заключенью

Приходятъ вс. Арестъ Кильдара далъ

Сигналъ всему. Когда онъ былъ смщенъ,

Взамнъ его въ Ирландію былъ посланъ

Сейчасъ Сёррей, конечно, изъ боязни,

Чтобъ здсь не сталъ онъ помогать отцу ³²).

2-й гражданинъ. Преподлый ходъ.

1-й гражданинъ. Вернувшись, онъ, конечно,

Захочетъ мстить.— Вдь замчаютъ вс

Давно уже, что, чуть король приблизитъ

Къ себ кого-нибудь, Вольсей сейчасъ же

Тому отыщетъ постъ, и непремнно

Подале.

2-й гражданинъ. Народъ его не терпитъ

И былъ бы радъ, когда бы провалилась

Подъ нимъ земля ³³), а что до Букингама,

То онъ любимъ, любимъ отъ всей души.

Его зовутъ везд: ‘нашъ добрый герцогъ’

И называютъ зеркаломъ всего

Хорошаго.

1-й гражданинъ. Тсс… замолчи! Идетъ,

Смотри, сюда остатокъ благородный

Того, о комъ ведемъ свою мы рчь.

(Букингама ведутъ изъ суда. Передъ нимъ приставы съ скирами, обращенными къ нему остріемъ. По бокамъ стража съ аллебардами. За ними идутъ сэръ Томасъ Ловель, сэръ Никольсъ Во, сэръ Вилльямъ Сандсъ и толпа народа).

2-й гражданинъ. Стой смирно тутъ — мы на него посмотримъ.

Букингамъ. Друзья мои,— вамъ всмъ, сюда пришедшимъ

Съ тмъ, чтобъ меня сердечно пожалть,

Сказать хочу я слово! Преклоните жъ

Ко мн свой слухъ, а выслушавъ — идите,

Забывъ меня, спокойно по домамъ!

Сегодня я провозглашенъ предъ всми

Измнникомъ, и это имя ляжетъ

Со мною въ гробъ,— но небеса зову я

Въ свидтели и пораженъ пусть буду

Я, какъ скирой, совстью моей,

Когда въ душ не окажусь я чистымъ

Въ томъ, въ чемъ винюсь! Я не ропщу на судъ

За смерть мою:— онъ осудилъ меня.

На основаньи точнаго закона,

Но пожелать побольше христіанской

Сердечности тмъ, чьей враждой и злостью

Я доведенъ былъ до моей бды,—

Вотъ что я сдлать въ прав! Смерть мою

Я имъ простилъ, но помнятъ пусть они,

Что если станутъ возвышать коварно

Они себя такъ кровью честныхъ лицъ,

То и моя, невинно пролитая

Ихъ злобой, кровь возопіетъ на гибель

И горе имъ. Жить больше въ этомъ мір

Я не хочу, и даже не намренъ

О томъ просить, хоть милость короля,

Я врю въ то, могла бъ превысить даже

Мои вины. Теперь я обращаюсь

Къ немногимъ тмъ, которымъ дорогъ былъ

Когда-то Букингамъ, чьи слезы смло

О немъ текутъ, и съ кмъ ему разлука

Тяжка одна въ печальный смертный часъ!

Я васъ прошу: молитвами святыми,

Какъ ангелы, напутствуйте меня

Вы въ мигъ, когда навки сталь скиры

Насъ разлучитъ! Пускай молитвы ваши,.

Какъ иміамъ святого алтаря,

Помогутъ мн взнестись душой на небо,

Покинувъ васъ!— Идемте съ Богомъ въ путь!

Ловель. Когда случилось мн, милордъ, при жизни

Обидть васъ, и вы таите въ сердц

Гнвъ на меня, то я чистосердечно

Отъ всей души прошу меня простить.

Букингамъ. Сэръ Томасъ Ловель!— я прощаю васъ

Такъ искренно, какъ милости желаю

Самъ для себя, Я всмъ простилъ: обидъ,

Какихъ нельзя простить, не причиняли

Мн въ жизни никогда. Духъ черной злобы

Не ляжетъ въ гробъ со мной. Васъ попрошу я

Снесть мой привтъ прощальный королю.

Вы скажете ему (коль скоро вспомнитъ

Онъ обо мн), что встрченъ былъ я вами

На полпути съ земли на небеса!

Я возношу послднія молитвы

Вс за него! О немъ молиться буду,

Пока душа не отлетитъ моя!

Пусть проживетъ онъ больше лтъ на свт,

Чмъ ихъ могу ему я насчитать.

Пусть долго онъ даритъ, любимый всми,

И всхъ любя,— и даже посл смерти

Тотъ монументъ, гд скроютъ прахъ его,

Во всхъ пусть будитъ память, какъ сердечно

Онъ былъ любимъ и добръ былъ безконечно!

Ловель. Я проводить обязанъ вашу свтлость

До берега, затмъ же приметъ васъ

Сэръ Никольсъ Во, чтобъ свесть на мсто казни.

Во. Готовьте все, какъ должно, герцогъ здсь.

Пусть уберутъ назначенную лодку,

Какъ требуетъ его высокій санъ.

Букингамъ. Нтъ, нтъ, сэръ Никольсъ,— этого не надо!

Вдь это лишь усилитъ мой позоръ.

Пришелъ сюда я славнымъ конетаблемъ

И герцогомъ,— теперь же я ничтожный

Эдвардъ Богунъ Но все же я богаче

Моихъ враговъ, не знавшихъ никогда,

Что значитъ честь! Я закрплю ее

Теперь моею кровью и, поврьте,

Что эта кровь когда-нибудь жестоко

Падетъ на нихъ. Отецъ мой, Букингамъ,

Былъ первымъ изъ возставшихъ на Ричарда ³⁵).

Онъ обратился съ просьбой о защит

Къ Банистеру, презрнному слуг,

И былъ коварно преданъ имъ!— казненъ

Позорно безъ суда! Пошли спасенье

Ему Господь!— Я Генриху седьмому,

Вступившему на англійскій престолъ,

Обязанъ былъ возвратомъ всхъ моихъ

Законныхъ правъ. Глубоко огорченный

Несчастной смертью моего отца,

Монархъ достойный этотъ отдалъ мн

Мой прежній санъ, теперь же сынъ его

Вновь отнимаетъ у меня я имя

И честь мою! Меня однимъ ударомъ

Лишаетъ онъ и жизни и всего,

Чмъ я былъ гордъ! Я, правда, былъ судимъ,—

И былъ судимъ, сознаюсь, благородно, —

Но этимъ только жребій мой и лучше

Отцовскаго,— во всемъ же остальномъ

Мы съ нимъ равны: и я и онъ погибли

Изъ-за коварства нашихъ подлыхъ слугъ,

Людей, любимыхъ нами! Вотъ услуга,

Какой они намъ воздали!— Но небо

Все длаетъ, какъ знаетъ! Вамъ хочу

Я дать совтъ. Въ устахъ того, кто долженъ

Итти на смерть, поврьте мн, онъ будетъ

Полезенъ вамъ: не довряйте тмъ,

Кому вы въ жизни расточали съ лаской

Свою любовь:— они покинутъ васъ,

Забывши все, при первомъ испытаньи!—

Какъ зыбь волны, они отхлынутъ прочь

И, какъ волна, вернутся съ тмъ, чтобъ только

Васъ утопить!— Молитесь за меня,

Прошу, еще! Пришла пора разстаться!

Послдній часъ моей тяжелой жизни

Приблизился! Прощайте! Если вамъ

Когда-нибудь захочется растрогать

Людей печальной повстью — скажите

Имъ, какъ погибъ несчастный Букингамъ!

Я кончилъ все!— пошли Господь мн милость!

(Его уводятъ).

1-й гражданинъ. Не жалость ли!.. Невольно врю я,

Что призоветъ прискорбный этотъ случай

Бды и зло на головы людей,

Виновныхъ въ немъ.

2-й гражданинъ. Когда невиненъ герцогъ,

То жаль его, конечно, но боюсь я

Признаться въ томъ, что ждетъ, пожалуй, насъ

Другое зло, опаснйшее вдвое.

1-й гражданинъ. Храни насъ Богъ отъ этого! Въ чемъ дло?

Надюсь я, ты вришь вдь въ меня?

2-й гражданинъ. Конечно, такъ, но самый-то вопросъ

Ужъ очень щекотливъ:— подъ строгимъ надо

Его хранить замкомъ.

1-й гражданинъ. О, будь увренъ,

Что я не проболтаюсь.

2-й гражданинъ. Врю, врю,

И ты сейчасъ узнаешь все. Конечно,

Теб случалось слышать ужъ молву,

Что нашъ король задумалъ развестись

Съ своей женой, Екатериной.

1-й гражданинъ. Да,

Но только этотъ слухъ не подтвердился.

Король, едва узнавъ о немъ, пришелъ

Въ ужасный гнвъ и тотчасъ приказалъ

Чрезъ лорда-мэра прекратить немедля

Вс эти сплетни и связать языкъ

Тмъ, кто болталъ объ этомъ.

2-й гражданинъ. А теперь

Слухъ оказался вренъ.— Онъ растетъ,

И въ очень ясной форм. Общій говоръ,

Что самъ король ршился на разводъ.

Вс говорятъ, что кардиналъ иль люди,

Стоящіе кругомъ, успли, въ злоб

На нашу королеву, возбудить

Въ его душ какое-то сомннье

На гибель ей, что кардиналъ Камдеусъ,

Прибывшій къ намъ, иметъ порученье

Какъ разъ но длу этому.

1-й гражданинъ. Все Вольсей!

Увренъ я, что онъ задумалъ это

Въ отместку императору ³⁷) за то,

Что тотъ его не согласился сдлать

Епископомъ Толедскимъ. Загорлось

Все дло изъ того.

2-й гражданинъ. Пожалуй, ты

Сказалъ такъ врно. Но какая низость

Обрушивать надъ бдной королевой

Грязь этихъ всхъ интригъ! Такъ хочетъ, впрочемъ,

Всесильный кардиналъ — и это будетъ.

1-й гражданинъ. Конечно, жаль ее… но здсь объ этомъ

Не мсто говорить, и потому

Я предложу бесду кончить дома. (Уходятъ).

СЦЕНА 2-я.

Передняя во дворц.

(Входитъ лордъ-камергеръ, читая письмо).

Камергеръ. ‘Лошади, которыхъ ваша свтлость требовали, были мною выбраны, вызжены и снабжены всмъ нужнымъ. Он молоды, красивы и принадлежатъ къ лучшей сверной пород. Но въ ту минуту, когда я хотлъ уже ихъ отправить въ Лондонъ, явился посланный кардинала, снабженный его полномочіемъ, и отобралъ лошадей, объявивъ, что если требованія его господина не должны исполняться ране королевскихъ, то во всякомъ случа ране желаній прочихъ подданныхъ. Такое заявленіе зажало намъ рты’

Да,— онъ достигнетъ этого! Ну, что жъ!

Пускай беретъ: вдь заберетъ онъ скоро

Во власть свою и все.

(Входятъ герцоги Норфолькъ и Суффолькъ).

Норфолькъ. Радъ встртить васъ,

Лордъ-камергеръ.

Камергеръ. Съ пріятнымъ днемъ, милорды.

Суффолькъ. Чмъ занятъ государь?

Камергеръ. Онъ мной оставленъ

Въ весьма дурномъ расположеньи духа.

Норфолькъ. Но почему жъ?

Камергеръ. Какъ кажется, запала,

Ему глубоко въ сердце мысль, что бракъ

Его съ женою брата незаконенъ.

Суффолькъ. Не будетъ ли врнй сказать, что въ сердце

Ему запала новая любовь?

Норфолькъ. Пожалуй, такъ.— Все козни кардинала!

(Врне: кардинала-короля).

Фортуны сынъ, привыкъ рубить съ плеча

Прелатъ коварный этотъ, закрывая

Глаза на все, какъ и сама фортуна ³⁸).

Но все жъ, дастъ Богъ, когда-нибудь раскуситъ

Его король.

Суффолькъ. Ужъ именно: ‘дастъ Богъ!’

Себя онъ самъ не приведетъ къ порядку.

Норфолькъ. Какимъ святошей держитъ онъ себя

Во всхъ длахъ, какъ ихъ хитро проводитъ.

Вотъ хоть теперь: усплъ поссорить насъ

Онъ ловко съ императоромъ, принявшимъ

Такъ близко къ сердцу дло королевы,

Своей почтенной тетки. Нашепталъ

Онъ въ уши королю боязнь сомннья,

Страхъ передъ грхомъ, опуталъ тонкой стью

Ему и умъ и совсть, лишь бы только

Въ дурномъ представить вид этотъ бракъ.

А тамъ, чтобъ ободрить монарха снова,

Онъ предложилъ разводъ ему — и съ кмъ?

Съ жемчужиной, которая вотъ скоро

Ужъ двадцать лтъ сіяетъ чуднымъ свтомъ

Въ его внц ³⁹), не потерявъ ни блеска

Ни красоты, съ подругой, чью любовь

Сравнить возможно только съ той любовью,

Какою любятъ ангелы достойныхъ

Людей добра, чье сердце такъ прекрасно,

Что и средь бдъ оно не перестанетъ

Благословлять, какъ прежде, короля!

Такихъ ли длъ мы не должны почтить

Названьемъ длъ вполн благочестивыхъ ⁴⁰)?

Камергеръ. Да сохранитъ Господь насъ отъ такихъ

Совтниковъ!— Объ этомъ дл точно

Вс говорятъ, а кто честнй, тотъ горько

Скорбитъ о немъ всмъ сердцемъ. Т, чей взглядъ

Смотрть способенъ глубже, видятъ ясно,

Что неизбжно кончится вопросъ

Сестрой монарха Франціи ⁴¹). Придетъ же

Когда-нибудь пора, что Богъ поможетъ

Открыть глаза слпому королю

На все, что затваетъ этотъ хитрый

И дерзкій попъ.

Суффолькъ. А насъ освободитъ

Отъ сти злого рабства.

Норфолькъ. Да!— молиться

Усердно мы должны, чтобъ это счастье

Досталось намъ. Гордецъ иначе этотъ

Придетъ къ тому, что обратитъ вельможъ

Въ толпу своихъ лакеевъ. Все, что есть

Достойнаго на свт — для него

Не боле, какъ комъ ничтожный тста,

Который онъ формуетъ, какъ придетъ

Ему на умъ.

Суффолькъ. Что до меня, то я

Хотя и не терплю его, но также

И не боюсь — скажу это предъ всми.

Тмъ, чмъ я сталъ, обязанъ я себ лишь,

А не ему, и потому останусь,

Какъ былъ, собой, пока угодно будетъ

Такъ королю. А что до кардинала,

То станетъ ли меня благословлять

Онъ или клясть — я буду равнодушенъ

Равно къ тому и къ этому, какъ будто бъ

Его совсмъ и не было. Я знаю

Его и зналъ и дамъ ему совтъ:

Займется пусть длишками своими

Онъ лучше съ папой, чье потворство дало

Ему возможность такъ поднять свой носъ.

Норфолькъ. Войдемте къ королю,— быть-можетъ, намъ

Удастся чмъ-нибудь разсять приступъ

Его хандры. Онъ предается ей

Совсмъ уже безъ мры.

Камергеръ. Извините,

Я долженъ удалиться, чтобъ исполнить

Приказъ, мн данный имъ же,— да и вы,

Мн кажется, избрали дурно время

Съ нимъ говорить. Желаю вамъ всхъ благъ.

Норфолькъ. Благодаримъ, лордъ-камергеръ, сердечно.

(Камергеръ уходитъ. Норфолькъ открываетъ боковую дверь, за которой сидитъ король, читая задумчиво книгу).

Суффолькъ. Какъ мрачно смотритъ онъ,— онъ опечаленъ

Дйствительно.

Король. Кто тамъ?

Норфолькъ. Дай Богъ, чтобъ не былъ

Онъ раздраженъ.

Король. Га ⁴²)!.. кто пришелъ? Кто сметъ

Меня смущать, когда хочу я быть

Одинъ съ собой? Забыли вы, кто я?..

Норфолькъ. Вы — государь, прощающій проступки,

Когда въ нихъ нтъ намреній дурныхъ.

А мы пришли по поводу серьезныхъ

И важныхъ длъ. Угодно ль будетъ вамъ

Ихъ выслушать?

Король. Вы слишкомъ дерзки! Прочь!..

Прочь оба съ глазъ моихъ! Васъ научу я

Знать часъ для длъ! Теперь ли время думать

Мн о мірскомъ? (Входятъ Вольсей и Кампеусъ).

Кто это? кардиналъ?

О, мой Вольсей,— цлебное ты средство

Для совсти больной моей! Ты — врачъ

Для сердца короля! (Кампеусу). Привтъ примите

И вы, ученый сэръ. Располагайте,

Какъ вздумаете, здсь и мной и всмъ,

Что видите. (Вольсею). Я поручаю вамъ,

Лордъ кардиналъ, строжайше наблюсти,

Чтобъ сказанное мной не оказалось

Пустымъ наборомъ словъ.

Вольсей. Такихъ сомнній

Не можетъ быть. Угодно ль будетъ вамъ

Намъ посвятить минуту разговора

Наедин?

Король (Норфольку и Суффольку). Ступайте прочь,— я занятъ.

Норфолькъ (въ сторону). Однако попъ, какъ вижу, не нахалъ.

Суффолькъ (въ сторону). Ни на волосъ. Но я не помнялся бъ

На санъ его, когда бъ къ нему въ придачу

Мн дали это качество. Не можетъ

Такъ длиться, впрочемъ, долго.

Норфолькъ. Ну, а если

Случится такъ, то на него управу

Я отыщу.

Суффолькъ. И я, поврьте, тоже.

(Уходятъ Норфолькъ и Суффолькъ).

Вольсей. Вы, государь, явили передъ всми

Монархами блистательный примръ

Высокой вашей мудрости, предавши

Вопросъ подобной важности суду

Святйшей нашей церкви ⁴³). Кто посметъ

Сказать хоть слово противъ? Кто возстанетъ

На васъ за то?.. Испанія, съ которой

Супруга ваша связана родствомъ?

Такъ вдь и тамъ, коль скоро сохранился

У нихъ въ стран на іоту здравый смыслъ,

Должны признать, что вашъ поступокъ честенъ

И справедливъ. Ученйшіе клерки

Всхъ государствъ ужъ подали свободно

Свое объ этомъ мннье. Римъ, источникъ

Всей мудрости и правды, намъ прислалъ,

По вашему желанью, человка,

Извстнаго ученостью везд.

Стоитъ предъ вами кардиналъ Камдеусъ,

И я прошу, позвольте, государь,

Представить вамъ его еще вторично.

Король. Приму его въ объятья я! Привтомъ

Равно будь мной почтенъ святой конклавъ

За ту доброжелательность, съ которой

Онъ намъ прислалъ такого человка,

Какого могъ я только пожелать.

Кампеусъ. Васъ любятъ, государь, не только здсь,

Но даже въ чуждыхъ странахъ. Вы извстны

Всмъ вашимъ благородствомъ. Передать

Позвольте въ руки ваше полномочье,

Какимъ облекъ меня и васъ — достойный

Лордъ Іорскій кардиналъ — святйшій папа.

Поручено намъ вмст обсудить

Съ полнйшимъ безпристрастьемъ тотъ вопросъ,

Какой поставленъ вами.

Король. Двое лицъ,

Во всемъ другъ другу равныхъ! Королева

Немедля извстится обо всемъ.

Гд Гардинеръ?

Ольсей. Вы, государь, любили

Всегда свою супругу горячо,

А потому, увренъ въ томъ я твердо,

Вы ей не захотите отказать

Въ защитникахъ, которые свободно бъ

Поддерживать могли ея права.

Законъ даетъ на это разршенье

И самымъ низкимъ женщинамъ.

Король. Конечно!

Мы ей дадимъ ученйшихъ и щедро

Вознаградимъ того изъ нихъ, который

Исполнитъ дло лучше. Да хранитъ

Насъ Богъ, чтобъ было иначе. Велите

Позвать мн Гардинера. Секретарь

Мн этотъ очень нравится, онъ ловкій

И дльный человкъ.

(Вольсей уходитъ и возвращается съ Гардинеромъ).

Вольсей (Гардинеру). Жму вашу руку

Съ желаньемъ благъ. Теперь принадлежите

Вы королю.

Гардинеръ. Но остаюсь, какъ прежде,

Слугой покорнымъ вашимъ, чьей рукой

Возвышенъ я.

Король. Приблизься, Гардинеръ.

(Разговариваютъ тихо).

Кампеусъ (Волссю). Мн помнится, на служб вашей прежде

Былъ докторъ Пасъ.

Вольсей. Да, былъ.

Кампеусъ. Что жъ,— разв не былъ

Способенъ онъ?

Вольсей. О, да.

Кампеусъ. Ну, такъ скажу вамъ,

Что бродятъ, кардиналъ, дурныя сплетни

Насчетъ его про васъ.

Вольсей. Какъ! Про меня?

Кампеусъ. Твердятъ упорно, будто изъ боязни

Предъ тмъ, что этотъ честный человкъ

Сталъ быстро возвышаться, вы нарочно

Ему всегда давали порученья

Вн Англіи, и будто былъ онъ этимъ

Такъ горько опечаленъ, что внезапно

Сошелъ съ ума и умеръ.

Вольсей. Миръ да будетъ

Его душ! Какъ христіанинъ, больше

Желать я не могу ему. А что

Касается до сплетниковъ, то имъ вдь

Зажать есть средство рты. Тотъ, про кого

Мы говоримъ, былъ честенъ до излишка

И, значитъ, глупъ! (Показываетъ на Гардинера).

Вотъ этотъ молодецъ

Такъ исполнять привыкъ безпрекословно

То, что велятъ, а я, чтобъ можно было

Мн ладить съ королемъ, ищу для службы

Такихъ, какъ онъ. Должны вы знать, сотрудникъ

Любезный мой, что намъ расчета нтъ

Сажать себ на шею нашихъ низшихъ.

Король (Гардинеру). Ты передай все это королев,

Но мягче, мягче!.. (Гардинеръ уходитъ). Полагаю, лорды,

Что для такого важнаго собранья

Приличне всего назначить будетъ

Намъ Блакфріарсъ. Распорядись, Вольсей,

Чтобъ было все готово. (Кампеусу). О, милордъ!

Какъ горько мн, что долженъ я разстаться

Съ такой женой!.. но совсть, совсть,— вотъ

Что жжетъ меня!.. а все жъ разстаться должно!

(Уходитъ).

СЦЕНА 3-я.

Передняя во дворц королевы.

(Входятъ Анна Болленъ и пожилая дама).

Анна. Нтъ, нтъ, не то,— грущу я не о томъ ⁴⁴).

Возможно ли? Проживъ такъ долго вмст

Съ такой женой, прекрасной, доброй, нжной,—

Съ женой, чью честь не смлъ задть и самый

Дурной языкъ, не сдлавшей вовкъ

Зла никому… и вотъ теперь лишаютъ

Ее внца, и это посл столькихъ

Счастливыхъ лтъ! Вдь потерявъ величье,

Страдаемъ мы во много разъ сильнй,

Чмъ чувствуемъ т радости, какія

Оно даритъ, когда слетаетъ къ намъ.

Съ ней развестись! Такой поступокъ жалость

Способенъ вызвать даже вдь въ звряхъ!

Дама. Что говорить!— о ней скорбятъ т даже,

Чье сердце тверже камня.

Анна. Было бъ лучше

Во много разъ, когда бъ Господь совсмъ

Не посылалъ высокаго ей сана.

Пусть въ немъ для насъ земное только счастье,

Но все же съ нимъ разстаться такъ же больно,

Какъ тяжело бываетъ разставаться

Намъ и съ душой.

Дама. Придется ей теперь

Стать снова иностранкой ⁴⁵).

Анна. Да,— и этимъ

Еще грустнй судьба ея! Клянусь,

Что лучше намъ родиться въ темной дол

И быть довольнымъ всмъ, чмъ жить въ богатств

И украшать имъ горькую печаль.

Дама. Да, это такъ: счастливъ тотъ, кто доволенъ

Своей судьбой.

Анна. Я поклянусь моей

Двическою честью, что когда бы

Мн предложили королевскій санъ,

То я бы отказалась.

Дама. Ну, а я

Отвчу вамъ, что приняла его бы

Въ томъ даже случа, когда бъ пошла

Въ промнъ и честь! Да вдь и вы, сознайтесь,

Слегка порисовались, молвивъ громко

Такую рчь. Въ конц концовъ вы тоже

Вдь женщина! А женщины вс падки

На власть, на санъ, на роскошь и на вс

Подобныя приманки. Если бъ даже

И стыдно было вамъ принять теперь

То, отъ чего вы громко отказались,

То справились бы вы и со стыдомъ,

Немножко растянувъ его, какъ замшу.

Анна. Нтъ,— право, нтъ!

Дама. Да,— право, да!— Наврно

Вы королевскій приняли бы санъ.

Анна. Не приняла бъ за вс богатства міра.

Дама. Дивлюсь я вамъ! А я бы приняла

За старый грошъ ⁴⁶), такой же точно старый,

Какъ я сама. Но, можетъ-быть, любезнй

Взглянули бъ вы на герцогство? Скажите,

Довольно ли бъ нашлось въ васъ слабыхъ силъ

Снести его?

Анна. Нтъ, тоже нтъ.

Дама. Ну, значитъ,

Вы слабы ужъ чрезчуръ. Но я спущусь

Еще ступенькой ниже. Если бъ я

Выла красивымъ графомъ и попалась

На вашей вамъ дорог, покраснли бъ

Вы или нтъ? Какъ? Тоже нтъ? Тогда

Ршительно скажу, что не по силамъ

Родить мальчишку вамъ.

Анна. Ахъ, перестаньте!

Мы рчь веди о сан королевы,

И я клялась, что не взяла его бы

За цлый міръ.

Дама. А если бъ дали съ нимъ

Вамъ маленькую Англію? По плечамъ

Вамъ былъ бы этотъ грузъ? Что до меня,

То я его взвалила, если бъ даже

Вся Англія не стоила дороже,

Чмъ Кернарвонъ ⁴⁷).— Но кто идетъ? (Входитъ камергеръ).

Камергеръ. Привтъ мой,

Милэди, вамъ! Чмъ заплатить за право

Узнать, о чемъ вели вы разговоръ?

Анна. Не стоитъ ничего, милордъ,— вели

Мы рчь о гор доброй королевы.

Камергеръ. Хвалю за то: предметъ вполн достоинъ

Души прекрасныхъ женщинъ. Есть надежда,

Что все еще уладится.

Анна. Дай Богъ!

Камергеръ. Вы, знаютъ вс, добры, и милость неба

Уметъ награждать подобныхъ вамъ.

А чтобы вы считать не въ прав были

Мои слова пустою болтовней,

Я вамъ скажу, что государь, желая

Вознаградить васъ за прекрасный нравъ,

Возвелъ васъ въ санъ Пемброкской маркграфини,

Прибавивъ, сверхъ того, погодный даръ

По тысяч вамъ фунтовъ.

Анна. Я не знаю,

Какой могу признательностью я

Воздать за эту милость. Я — ничто!

Мои слова, молитвы и желанья —

Равно наборъ пустыхъ ничтожныхъ словъ,

И я могу воздать лишь только ими.

Прошу, милордъ, возьмитесь вы повергнуть

Къ стопамъ его величества мою

Признательность,— признательность простой

И скромной двушки, способной только

Молить Творца о томъ, чтобъ былъ дарованъ

Имъ королю счастливый, долгій вкъ.

Камергеръ. Все передамъ, милэди, государю

И постараюсь, чтобъ мои слова

Еще сильнй укоренили мннье,

Которое онъ лестно такъ составилъ

Себ о васъ. (Въ сторону). Я, кажется, усплъ

Понять ее, какъ должно: прелесть сердца

Въ ней такъ слилась съ небесной красотой,

Что нашъ король очаровался ею

Не безъ причинъ. Предсказывать, конечно,

Нельзя впередъ, но озаритъ, быть-можетъ,

Она нашъ островъ, подаривъ ему

Безцнный перлъ ⁴⁸). (Громко). Я ухожу, милэди,

Чтобъ передать немедля королю

О томъ, что видлъ васъ.

Анна. Прощаюсь съ вами,

Достойный лордъ. (Уходитъ камергеръ).

Дама. Вотъ какъ! Есть, съ чмъ поздравить?

Судите сами вы: шестнадцать лтъ

Живу я при двор придворной нищей

И кляньчу, кляньчу безъ конца, а пользы

Хоть бы на грошъ! Не удалось попасть

Ни разу въ добрый часъ съ моею мн просьбой.

А вы (вдь вотъ судьба!) чуть появились —

И полетли жаворонки въ ротъ

Вамъ прежде, чмъ его успли даже

Вы и открыть ⁴⁹).

Анна. Я удивляюсь, право.

Сама тому, что вижу.

Дама. Ну, а какъ

На вкусъ то, что вы скушали? Не горько?

Пари, что нтъ,— держу на сорокъ пенсовъ.

Есть сказочка: жила-была на свт

Красавица и ни за что она

Не соглашалась сдлаться царицей,

Не соглашалась даже, если бъ ей

Пообщали поднести въ подарокъ

Весь Нильскій илъ ⁵⁰). Слыхали про такую

Вы сказочку?

Анна. Ну, полноте шутить.

Дама. Я разлилась бы псенкой про васъ

Теперь звончй, чмъ жаворонокъ въ пол.

Легко сказать: Пемброкское маркграфство!

Да тысяча въ придачу фунтовъ въ годъ,

И просто такъ, безъ всякихъ обязательствъ!

Клянусь, что это будетъ лишь началомъ

Не малыхъ тысячъ впредь. Вдь счастья шлейфъ

Длиннй его передника. Теперь

Перенесли, наврно, вы бы легче

И герцогство!— сознайтесь, стали вы

Вдь посильнй?

Анна. О, милая моя!

Прошу васъ, тшьтесь вашими мечтами,

Когда вамъ это нравится, но только

Не задвайте безъ причинъ меня.

Будь эта честь пріятна мн, то, право,

Я пожелала бъ лучше бъ умереть.

Она меня пугаетъ: кто предскажетъ,

Что ждетъ впередъ? Мы въ разговор нашемъ

Забыли королеву, а она,

Бдняжка, вдь страдаетъ. Я надюсь,

Что вы ей не разскажете о томъ,

Что было здсь.

Дама. Ахъ!.. кто жъ я въ вашемъ мнньи?

(Уходятъ).

СЦЕНА 4-я.

Зала въ Блакфріарс.

(Трубы и рога. Входятъ два констэбля съ короткими серебряными жезлами, за ними два писца въ докторскихъ мантіяхъ. Лотомъ архіепископъ Кентерберійскій, одинъ, за нимъ епископы Линкольнскій, Елійскій, Рочестерскій и Сентъ-Асафскій. За ними, въ нкоторомъ разстояніи, идетъ дворянинъ, неся кардинальскую шляпу и кошелекъ, съ государственною печатью, дале два священника съ серебряными крестами, потомъ маршалъ и герольдъ съ серебряной булавой, дале два дворянина съ серебряными столбиками ⁵¹), затмъ рядомъ кардиналы Вольсей и Кампеусъ, а за ними два дворянина съ мечами и жезлами. Затмъ слдуютъ король и королева, со свитой. Король садится на тронъ подъ балдахиномъ, кардиналы ступенью ниже его, королева — въ нкоторомъ отъ него разстояніи. Епископы размщаются по сторонамъ, какъ на соборахъ, ниже ихъ писцы, лорды занимаютъ ближайшія къ нимъ мста. Остальныя лица размщаются въ порядк по остальнымъ мстамъ ⁵²).

Вольсей. Провозгласить велите тишину,

Пока читаться будетъ полномочье,

Намъ присланное Римомъ.

Король. Для чего?

Его уже читали, содержанье

Извстно всмъ, и стороны признали

Его вполн законнымъ, такъ къ чему же

Терять напрасно время?

Вольсей. Я согласенъ.

Пусть продолжаютъ.

Писецъ (Глашатаю). Призови къ суду

Монарха Генриха.

Глашатай. Предстань къ суду,

Монархъ британскій, Генрихъ.

Король. Здсь.

Писецъ. Зови

Теперь явиться въ судъ Екатерину,

Монархиню британцевъ.

Глашатай. Призываю

Предстать передъ судомъ Екатерину,

Монархиню британцевъ!

(Королева, не отвчая, встаетъ съ своего мста, обходитъ судъ и, приблизясь къ королю, преклоняетъ передъ нимъ колни).

Королева. Государь!

Прося суда и правды, я прошу

Васъ оказать мн ваше милосердье!

Я — женщина, и потому защитой

Мн быть должна одна моя ужъ слабость.

Но, сверхъ того, припомните, что я

Здсь чужеземка! Ожидать, что будутъ

Меня судить, какъ должно, съ безпристрастьемъ,

Я не могу. Увы, достойный сэръ!

Скажите мн, чмъ оскорбила васъ я

Такъ глубоко, что поселилось въ васъ

Намренье безжалостно отвергнуть

Мою любовь? лишить меня и сана

И вашей милости? Господь свидтель,

Что я была всегда для васъ женой

Покорной, честной, врной! Ваша воля

Была всегда закономъ мн. Боялась

Навлечь вашъ гнвъ я боле всего.

Свое лицо старалась я настроить

Всегда согласно съ тмъ, что выражали

Глазами вы,— довольство иль печаль.

Бывалъ ли часъ, чтобъ шла наперекоръ

Я въ чемъ-нибудь тому, что вы желали?

Не превращала ль вашихъ всхъ желаній

Сейчасъ въ мои? не отвергала ль даже

Моихъ друзей, когда вамъ чмъ-нибудь

Они не нравились? Прошу припомнить

Васъ, государь, что такъ себя вела я

Вдь цлыхъ двадцать лтъ! Богъ осчастливилъ

Насъ многими дтьми. Когда бъ запала

Вамъ въ душу мысль, что, можетъ-быть, виновна

Я въ чемъ-нибудь,— забыла долгъ любви

И врности къ святой особ вашей,

И это подтвердилось бы вполн,—

Тогда сама просила бъ я отвергнуть

Меня навкъ, закрыть за мною дверь

И передать, покрытую позоромъ,

Всей строгости законнаго суда.

Припомните, что вашъ отецъ былъ честный

И славный государь! Прославленъ всми

Онъ былъ за умъ и знанья. Фердинандъ,

Родитель мой, считался точно также

Мудрйшимъ изъ властителей, дарившихъ

Въ Испаніи. Возможно ль потому

Предположить, чтобъ, сочетая насъ

Святымъ союзомъ брака, оба эти

Достойныхъ короля не обсудили

Съ первйшими учеными обоихъ

Ихъ государствъ вопросъ о томъ, законенъ

Нашъ бракъ иль нтъ? Я потому смиренно

Къ вамъ обращусь съ мольбой отсрочить дло,

Чтобъ время дать мн получить отвтъ

Отъ близкихъ лицъ на родин, чье мннье

Должно сказать, насколько я права.—

Откажете — да будетъ ваша воля,

И пусть свершится все, какъ хочетъ Богъ:

Вольсей. Вы, королева, призваны въ собранье

Почтенныхъ лицъ, назначенныхъ съ согласья

Самихъ же васъ. Ихъ знанья, умъ и честность,

Извстны всмъ, и собраны они

Здсь именно, чтобъ разсуждать о дл,

Касающемся васъ. Такъ для чего же

Хотите вы отсрочивать вопросъ

Подобной важности? Вдь чмъ скоре

Его ршатъ — тмъ вы скорй найдете

Покой себ и сами, государь же

Освободится отъ тяжелыхъ думъ.

Кампеусъ. Лордъ-кардиналъ замтилъ справедливо,

А потому, равно и я скажу,

Что было бъ точно лучше неотложно

Начать процессъ и предъявить суду

Немедленно вс форменные акты.

Королева (Вольсею). Я обращаюсь къ вамъ, лордъ-кардиналъ.

Вольсей. И я съ почтеньемъ слушаю.

Королева. Мн слезы

Мшаютъ говорить… но, помня то,

Что все жъ я королева (хоть, быть-можетъ,

Врнй сказать, что ей мечтала быть)

Иль наконецъ, что дочь я короля,—

Я постараюсь обратить словами

Ключъ слезъ моихъ въ потокъ горящихъ искръ ⁵³).

Вольсей. Терпнье! покоритесь.

Королева. Покорюсь

Я лишь тогда, когда свою надменность

Смирите вы… а раньше — ни за что!..

Хотя бъ сразилъ меня за то Создатель’

Мн слишкомъ много говоритъ, что вы-

Мой первый врагъ, а потому и быть

Моимъ судьей не вамъ! Я отвергаю

По праву васъ! Раздули вы огонь

Моей размолвки горестной съ супругомъ!

(Молю Творца росою благодати

Его залить), и потому я снова

Вамъ повторю съ глубокимъ отвращеньемъ,

Какимъ моя наполнена душа,

Что вамъ не быть судьей моимъ! Я васъ

Не признаю! Вы самый злой изъ всхъ

Моихъ враговъ,— и къ этому прибавлю,

Что врядъ ли другъ и правд вы самой!..

Вольсей. Не узнаю, признаюсь, королева,

Я васъ въ подобной рчи,— васъ, кого

Привыкли вс считать мы образцомъ

Сердечности, добра и вмст съ тмъ

Ума, далеко высшаго, чмъ виднъ

Онъ въ прочихъ женщинахъ!— Глубоко вами

Я оскорбленъ, но, впрочемъ, злобы въ сердц

Моемъ къ вамъ нтъ. Несправедливымъ не былъ

Я въ жизнь мою ни къ вамъ и ни къ кому.

Я дйствовалъ на основаньи правилъ,

Преподанныхъ священнымъ мн собраньемъ

Отцовъ святйшей церкви. Римъ — опора

И мощь моя. Я вами обвиненъ,

Что мной зажженъ огонь размолвки этой!

Неправда,— нтъ! супругъ вашъ здсь: когда бъ

Призналъ онъ правдой ваше обвиненье,

То онъ возсталъ, конечно бъ, на меня

Съ такою же точно строгостью, съ какою

Вы усомнились въ честности моей.

Онъ могъ бы уличить меня, но если

Онъ убжденъ, что не страшны мн ваши

Улики въ зл, то все жъ ему извстно,

Что я обиды чувствую, какъ вс,

И потому пусть исцлитъ онъ рану,

Какая вами мн нанесена.

Исполнить же онъ можетъ это, только

Васъ убдивъ въ ошибк вашихъ словъ.

Во всякомъ, впрочемъ, случа, прошу васъ,

Достойная милэди, взять назадъ,

Что вами было сказано ⁵⁴), а также

Не говорить вещей подобныхъ впредь.

Королева. Милордъ, милордъ!— я вамъ уже сказала,

Что слабая я женщина. Бороться

Съ интригами во мн умнья нтъ.

По виду вы такъ просты, такъ смиренны!

Вашъ санъ даетъ прекрасный вамъ предлогъ

Такимъ казаться всмъ, но сердцемъ горды

И злобны вы! Капризъ судьбы и милость

Его величества васъ вознесли

На верхъ честей! Власть сдлалась покорнымъ

Слугою вамъ! Сказать вамъ стоитъ слово,

Чтобъ тотчасъ же оно, какъ вашъ наемникъ,

Исполнило все, что угодно вамъ.

Но я скажу безъ страха передъ вами,

Что о себ заботитесь вы больше,

Чмъ о святомъ! Я васъ не признаю

Моимъ судьей — вы слышите ль это?

Передаю свое я дло въ руки

Святйшаго отца:— судить онъ въ прав

Меня одинъ. (Склоняется предъ королемъ и хочетъ итти)

Кампеусъ. Желаетъ королева

Упорствовать! Признать она не хочетъ

Права суда и обвинять готова

Его сама,— не хорошо! Взгляните,

Уйти готова прочь она.

Король. Пускай

Провозгласятъ вторично приглашенье.

Глашатай. Предстань передъ судомъ, Екатерина,

Монархиня британцевъ!

Грифитъ ⁵⁵). Призываютъ

Васъ, королева.

Королева. Вамъ какое дло?..

Звать будутъ васъ — такъ можете итти.

О, Господи!.. пошлешь ли Ты конецъ

Терпнью моему?.. Я не останусь…

Идемте прочь. Ни передъ ихъ судомъ

Ни предъ любымъ явиться не принудятъ

Меня ничмъ. (Королева уходитъ со свитой).

Король. О, Кэтъ,— иди! Когда бъ

Сталъ утверждать хоть кто-нибудь на свт,

Что обладаетъ лучшей онъ женой,

Чмъ ты,— то потерялъ бы тотъ доврье

За эту ложь!— Коль скоро нжность сердца,

Святая жизнь, плнительная скромность,

Покорность, твердость, вра, чистота

Считаются за качества, какія

Должны въ цариц быть, должна ты зваться

Царицей изъ царицъ! Родилась ты

На лон благородства и умла

Вести себя съ такимъ же благородствомъ

Всю жизнь твою!

Вольсей. Прошу смиренно ваше

Величество, чтобъ передъ всми здсь,

Гд оскорбленъ и связанъ былъ фальшивымъ

Навтомъ я, возстановили снова

Мою вы честь. Вполн меня утшить

Нельзя, конечно, этимъ, тмъ не менй

Прошу сказать: моимъ ли наговоромъ

Былъ возбужденъ поставленный вопросъ?

Забросилъ ли о немъ сомннья искру

Я въ сердц вамъ? Не я ль твердилъ, напротивъ*

Что благодарность чувствовать вы къ Богу

Должны за то, что наградилъ Онъ васъ

Такой женой? А наконецъ, сказалъ ли

Во всю я жизнь хоть что-нибудь въ ущербъ

Ея нравамъ, достоинствамъ и сану?

Король. Лордъ-кардиналъ,— на васъ я не сержусь!

Да, не сержусь!— клянусь моей въ томъ честью*

Вы въ этомъ дл правы. Знаютъ вс,

А въ томъ числ и сами вы, какъ много

У васъ враговъ. За что они враги вамъ —

Богъ вдаетъ! Они, какъ стая псовъ,

На васъ привыкли лаять, слыша лай

Такихъ же псовъ. Вражда къ вамъ королевы

Порождена, наврно, наговоромъ

Подобныхъ лицъ. Еще я повторяю,

Что не сержусь. Вы, можетъ-быть, хотите,

Чтобъ оправдалъ я васъ еще полнй?

Такъ слушайте: не только никогда

Не длали попытокъ вы поднять

Вопросъ прискорбный этотъ,— но, напротивъ*

Нердко прилагали вс старанья

Его замять. Я подтверждаю честью

Мои слова, и потому предъ всми

Вы можете считать себя вполн

Оправданнымъ. Теперь, чтобъ объяснить,

Какъ было все, я попрошу минуты

Вниманья вашего, склоните жъ слухъ

Къ моимъ словамъ. Начальное сомннье

Закралось въ сердц мн и уязвило

Его, какъ злымъ шипомъ, когда услышалъ

Я дв-три рчи, сказанныя намъ

Епископомъ Байонскимъ. Онъ явился,

Какъ знаютъ вс, изъ Франціи посломъ,

Съ намреньемъ устроить бракъ, въ который

Вступить желали герцогъ Орлеанскій

И наша дочь, Марія. Разсуждая

Объ этомъ дл, онъ (веду я рчь

О томъ же все епископ) внезапно

Потребовалъ отсрочки, объяснивъ,

Что долженъ предварительно списаться

Онъ съ королемъ и разршить вопросъ,

Законна ль наша дочь, въ виду того,

Что рождена была она въ союз

Моемъ съ вдовою брата. Духъ мой этимъ

Былъ страшно возмущенъ! Въ моей груди

Возстали муки совсти. Мильоны

Тяжелыхъ думъ измучили меня

До самыхъ ндръ души. Мн показалось,

Что само небо не хотло съ лаской

Взглянуть на этотъ бракъ, что было имъ

Предршено, чтобъ длалась утроба

Моей жены, коль скоро понесетъ

Она ребенка-мальчика, смертельной

Ему, какъ гробъ. И я имлъ причины

Такъ разсуждать: припомните, что вс

Мои потомки мужескаго пола

Дйствительно свою кончали жизнь,

Еще не видвъ свта, или вскор

Затмъ, какъ родились. Прозрлъ я въ этомъ

Господень гнвъ! Во мн родилась мысль,

Что, значитъ, суждено Его велньемъ

Моей стран, достойной по всему

Прекраснаго наслдника престола,

Остаться безъ него, что не могу я

Его ей дать.— И тутъ пришла невольно

Мн мысль о томъ, какая туча бдъ

Ждетъ впереди отечество, коль скоро

Останусь я безъ сына! Говорить ли,

Какъ я страдалъ! Подобно кораблю

Безъ парусовъ, носился я по бурнымъ

Волнамъ смущенной совсти, искалъ

Всхъ средствъ помочь бд! И вотъ затмъ-то

Ршился здсь собрать я васъ, почтенныхъ

Мужей страны, ученыхъ и разумныхъ,

Ршился сдлать это, повторяю,

Чтобъ воцарить покой въ моей душ,

Измученный недугомъ и больной

До сей поры. Я началъ съ обращенья

Къ вамъ, лордъ-епископъ Линкольнскій. Конечно,

Вы помните, какъ тяжко я страдалъ,

Когда открылъ мое вамъ злое горе.

Еп. Линкольнскій. Прекрасно помню, сэръ.

Король. Я говорилъ

Объ этомъ съ вами долго, повторите жъ,

Какой совтъ вы дали, чтобъ утшить

Мой скорбный духъ?

Еп. Линкольнскій. Осмлюсь повторить:

Я такъ былъ пораженъ тогда вопросомъ

Подобной важности, такъ озадаченъ

Тмъ, что могло имъ вызвано быть впредь,

Что не посмлъ вамъ выразить о немъ

Свое лишь только мннье,— почему

И предложилъ тотъ самый путь, который

Избрали вы.

Король (собранью). Вотъ видите! Затмъ

Просилъ я васъ, милордъ Кентерберійскій,

Сказать и ваше мннье. Вы сказали

Буквально то же самое. Вс, словомъ,

Съ кмъ я ни говорилъ (а говорилъ я

Ршительно со всми изъ судей,

Здсь собранныхъ),— въ одинъ ршили голосъ

И закрпили подписью ршенье,

Какое принялъ я. Мы, значитъ, можемъ

Вести вопросъ и дальше. Всмъ понятно,

Надюсь я, что если онъ и былъ

Мной возбужденъ, то вовсе не изъ личной

Вражды къ моей подруг, но изъ страха

Предъ тмъ грхомъ, который мн грозилъ.

Я васъ прошу: возьмитесь доказать,

Что бракъ мой съ ней законенъ, поклянусь

Вамъ жизнью я и королевской честью,

Что проживу весь остальной мой вкъ

Я съ нею лишь, съ Екатериной врной,

Не промнявъ ее ни на какую

Прелестнйшую женщину изъ всхъ.

Кампеусъ. Я все жъ осмлюсь, государь, замтить,

Что мы должны отсрочить судъ въ виду

Неявки королевы, до того же

Намъ надобно серьезно убдить

Ее оставить мысль избрать судьею

Святйшаго отца.

Король (тихо). Сдается мн,

Что эти кардиналы затваютъ

Меня поймать. Я не терплю отсрочекъ

И каверзъ хитрыхъ Рима. Кранмеръ мой ⁵⁶), —

Вернись ко мн! Съ тобою, я увренъ,

Вновь возвратится мои спокойный духъ.

(Громко). Совтъ закрытъ, мы можемъ удалиться.

(Уходятъ въ томъ же порядк, какъ вошли).

ДЙСТВІЕ ТРЕТЬЕ.

СЦЕНА 1-я.

Комната въ Брайдуэл.

(Королева Екатерина и ея женщины сидятъ за работой).

Королева (одной изъ двушекъ).

Оставь работу, милая, сыграй

Мн что-нибудь на лютн да пропой

Мн псенку. Взгрустнулось что-то очень

Сегодня мн. Попробуй чмъ-нибудь

Меня развлечь.

ПСНЯ⁵⁷).

Предъ звукомъ дивныхъ струнъ Орфея

Склонялись горы и лса,

Пестрла, слыша ихъ, живая

Цвтовъ весенняя краса.

Вливалъ онъ жизнь и радость въ нихъ,

Какъ солнце жаръ лучей своихъ.

Казалось, даже волны моря

Предъ нимъ смиряли рокотъ свой

И, съ мощью музыки не споря,

Склонялись шумной головой.

Ея отрадный, дивный звукъ

Намъ щитъ отъ бдствій, золъ и мукъ!

(Входитъ придворный).

Королева. Что скажешь ты?

Придворный. Два кардинала ждутъ

Въ той комнат, желаютъ васъ увидть.

Королева. Кого? Меня?

Придворный. Да, такъ они сказали.

Королева. Пускай войдутъ. (Придворный уходитъ).

Что можетъ это значить?

На что имъ я, несчастное созданье,

Попавшее въ немилость? Не по сердцу

Мн ихъ приходъ. Вдь вотъ когда судить

По сану ихъ, должны они бы оба

Быть добрыми, хорошими людьми,

Но, къ сожалнью, длаетъ монаховъ

Не капюшонъ. (Входятъ Вольсей и Кампеусъ).

Вольсей. Привтъ и миръ ея

Величеству.

Королева. Вы застаете здсь

Меня скорй похожей на хозяйку,

Чмъ на величество. Ахъ, почему бы

Не сдлаться мн ею и совсмъ

Въ виду всхъ бдъ, грозящихъ мн! Чего

Угодно вамъ, почтенные милорды?

Вольсей. Мы просимъ васъ, достойная милэди,

Намъ подарить минуту разговора

Въ той комнат. Тамъ сообщимъ мы вамъ

Цль нашего прихода.

Королева. Говорите

Свободно здсь. На совсти моей

Нтъ ничего, что я бы скрыть хотла

Предъ кмъ-либо. Желаю, чтобъ на свт

Вс женщины могли сознаться въ этомъ

Съ такимъ же чистымъ сердцемъ. Мн не страшно

(Въ чемъ я счастливй множества другихъ),

Чтобъ кто-нибудь сталъ разбирать подробно

Все, что я сдлала. Пусть даже будетъ,

Такой разборъ придирчивымъ и злымъ —

Я все жь въ себ уврена! Коль скоро

Явились вы съ намреньемъ судить

Мои поступки, какъ жены, прошу васъ

Не церемоньтесь!— правда любитъ быть

Открытой передъ всми.

Вольсей. Tanta est erga te mentis inregritas, regina serenissima ⁵⁸).

Королева. О, добрый лордъ!— пожалуйста, оставьте

Свою латынь. Вдь я не излнилась,

Прибывъ сюда, ужь до того, чтобъ даже

Не научиться языку страны.

Чужой языкъ подозрвать заставитъ,

Что говоримъ о дл мы дурномъ

И подозрительномъ, такъ говорите жъ,

Я васъ прошу, по-англійски. Найдете

Вы здсь сердца ⁵⁹), которыя вамъ будутъ

Глубоко благодарны, если ваша

Правдивая, какъ я надюсь, рчь

Имъ прозвучитъ привтливой надеждой

Для бдной королевы! Много горя

Вдь вынесла она! Могу уврить

Васъ, кардиналъ, что и тягчайшій грхъ,

Какой свершила я, прекрасно можетъ

Быть англійскимъ отпущенъ языкомъ.

Вольсей. Мн, государыня, сердечно больно,

Что честность безусловная моя

И преданность державному монарху,

Равно какъ вамъ, могли въ васъ возбудить

Такія подозрнья. Мы пришли

Никакъ не съ тмъ, чтобъ дерзко обвинять

Васъ въ чемъ-нибудь,— васъ, чьи дла и благость

Давно ужъ привлекли благословенья

На васъ со всхъ сторонъ. А таете въ мысляхъ

У насъ, поврьте, тни нтъ желанья

Васъ огорчитъ. Вы терпите печали

И безъ того. Хотимъ мы лишь узнать,

Что предпринять намрены въ прискорбномъ

Вопрос вы, возникшемъ между вами

И королемъ? Равно желанье наше

Вамъ высказать съ полнйшимъ безпристрастьемъ

И честностью, что думаемъ мы сами

Объ этомъ всемъ, и какъ всего врне

Ршить вопросъ ко благу васъ самихъ.

Кампеусъ. Прибавлю я, почтенная милэди,

Что кардиналъ, руководясь своимъ

Достоинствомъ, усердьемъ и почтеньемъ,

Которымъ былъ всегда проникнутъ къ вамъ,

Ршилъ забыть, по доброт душевной,

Неласковость, съ какою усомнились

Вы, государыня — съ излишкомъ даже —

Въ его высокой честности. Желаетъ

Со мною вмст предложитъ онъ вамъ

Услуги и совтъ.

Королева (въ сторону). Чтобъ тмъ врне

Меня сгубить. (Громко). Я благодарна, лорды,

Сердечно вамъ. Вы оба говорили,

Какъ честные совтники (дай Богъ,

Чтобъ это было такъ!), но посудите:

Могу ли я въ подобномъ важномъ дл,

Гд рчь идетъ не только о моемъ

Достоинств, но, можетъ-быть, и жизни,—

Могу ли я, съ моимъ разсудкомъ слабымъ,

Отвтить вдругъ двумъ лицамъ, столь извстнымъ

Ученостью, искусствомъ и умомъ?

Я затрудняюсь. Беззаботно были

Мы заняты работой здсь своей,

И вдругъ, совсмъ негаданно-нежданно,

Явились вы! Такъ будьте же, прошу,

Къ мн великодушны хоть во имя

Того, чмъ я была! Теперь, конечно,

Мое величье близится къ концу,

Но все же я надюсь, вы дадите

Отсрочку мн настолько, чтобъ могла я

Спросить совта опытныхъ людей,

Какъ поступить? Примите во вниманье:

Я слабая вдь женщина, надеждъ

Нтъ у меня, равно какъ нтъ и близкихъ

Ко мн друзей!

Вольсей. Вы этимъ страхомъ, лэди,

Наносите обиду королю.

Надежды и друзья у васъ безчетны.

Королева. Ихъ въ Англіи немного, да и пользы

Отъ нихъ не будетъ мн. Ужель серьезно

Вы можете подумать, что когда бы

Дйствительно нашелся человкъ,

Мн преданный и честный до безумья,

То чтобъ и онъ ршился молвить слово

Въ защиту мн, наперекоръ желанью

Его величества? Да вдь ему

Немедленно пришлось бы перестать

Быть подданнымъ! Нтъ, т друзья, чья ревность

Могла бъ принесть мн пользу, чьимъ совтамъ

Могла бы я довриться, живутъ

Не здсь, а далеко!— тамъ, гд остался

И мой покой,— въ моей родной стран!

Вотъ, что скажу вамъ, лорды.

Кампеусъ. Какъ желалъ бы

Я пошатнуть въ васъ это недоврье

И убдить принять благой совтъ.

Королева. Какой, милордъ?

Кампеусъ. Довриться монарху.

Онъ добръ и любитъ васъ. Для вашей чести,

Поврьте, будетъ лучше подчиниться

Тому, что хочетъ онъ, чмъ ждать ршенья

Законнаго суда и удалиться

Въ немилости.

Вольсей. Нельзя сказать врне.

Королева. Вы оба мн совтуете то,

Чего такъ жадно ищете:— моей

Погибели! Достойно ль христіанъ

Такъ поступать?.. Подите прочь!.. На неб

Есть праведный Судья, Чью неподкупность

Не пошатнуть всей власти королей!

Кампеусъ. Вашъ гнвъ васъ заставляетъ видть въ насъ

Не то, что мы на дл.

Королева. Тмъ стыдне

Обоимъ вамъ!.. Я почитала васъ

Людьми добра, служителями церкви,

Тогда, какъ вы служители грха!

Вы — злые лицемры ⁶⁰). Постыдитесь!

Оставьте злобный умыселъ! Ужели

Съ такимъ явились утшеньемъ вы

Къ несчастной, слабой женщин? Ее ли

Хотите вы такъ злостно осмять?

Не пожелаю вамъ я половины

Того, что я терплю! Я милосерднй

Обоихъ васъ, но все жъ скажу: страшитесь,

Чтобъ гнвъ небесъ не покаралъ жестоко

Васъ за меня, не обратилъ на васъ же

То бремя золъ, какое я несу!

Вольсей. Вы вн себя,— считаете грхомъ

Вы лучшія, честнйшія желанья.

Королева. А вы меня считаете ничмъ!..

Ждетъ горе васъ, говоруновъ фальшивыхъ,

И всхъ, подобныхъ вамъ!.. Будь искра въ васъ

Сердечности и правды, будь вы тмъ,

Чмъ быть должны, когда судить по вашей

Святой одежд,— неужели бъ дали

Вы мн совтъ предать на исцленье

Недуга больной души моей тому,

Кто ужъ давно меня сталъ ненавидть?

Отвергъ меня теперь онъ, какъ жену,

Любви жъ своей лишилъ меня давно ужъ!

Года мои преклонны!.. Чмъ я съ нимъ

Еще осталась связанной?— одной

Моей ему покорностью! Какихъ же

Еще мн ждать несчастій и потерь?

Не выдумать ихъ вамъ со всею вашей

Ученостью…

Кампеусъ. Боязнь предъ горемъ ваша

Сильнй, чмъ само горе.

Королева. Не была ль

Женой я честной, врной? (подтвердить

Сама я въ прав это, если правда

Молчитъ о томъ упорно. Подозрнье

Меня не смло тронуть никогда

(Могу сказать я это безъ тщеславья).

Иль не была ему я предана

Отъ всей души? Иль не была моя

Къ нему любовь почти равна любви

Къ Создателю ⁶¹)? Я доходила въ ней

Почти до обожанья, забывала

Молиться даже, лишь бы длать то,

Что онъ хотлъ! И что же? Чмъ, была я

За то награждена? О, дурно, дурно

Такъ поступать!.. Когда бы отыскали

Вы женщину, чья преданность была бы

Равна моей, чья радость состояла бъ

Лишь въ томъ, чтобъ угождать ему,— и ту бы

Я превзошла терпньемъ безъ конца!..

Вольсей. Вы отдаляетесь отъ сути дла.

Королева. Я не могу отдать по доброй волъ

Высокій санъ, которымъ вашъ король

Меня облекъ! Съ нимъ можетъ разлучить

Меня лишь смерть.

Вольсей. Прошу, склоните слухъ

Къ моимъ словамъ…

Королева. О, если бы вовки

Я не касалась англійской земли!

Не знала бы ни лести ни коварства

Живущихъ въ ней!.. У васъ снаружи, правда,

Видъ ангельскій ⁶²), но небо знаетъ, что

Таите вы въ сердцахъ! Чего могу я

Ждать для себя?.. Нтъ женщины на свт

Несчастне! (Обращаясь къ женщинамъ).

Несчастье ждетъ, бдняжки,

Равно и васъ! Какъ бурею разбитый

Корабль, погибну я въ стран, гд нтъ

Ни жалости, ни счастья, ни надежды!

Гд даже гробъ мой окропленъ не будетъ

Слезой любви!.. Какъ лилія въ долин,

Царившая въ былые дни надъ полемъ

Другихъ цвтовъ, склонить должна печально

Я голову и умереть въ тоск!

Вольсей. Когда бъ признать вы согласились честность

Намреній, съ какими мы пришли,

Вы бъ успокоились. Судите сами:

Съ какою цлью можемъ мы желать

Нанесть вамъ вредъ? Нашъ санъ и наше званье,

Наоборотъ, порукой могутъ вамъ

Служить совсмъ въ противномъ. Мы должны

Цлить людское горе, а не сять.

Подумайте, прошу васъ, ради блага

Самихъ же васъ, что вы хотите длать?

Какъ повредите страшно вы себ,

Пошедши такъ, наперекоръ желанью

Властителя! Сердца царей желаютъ

Покорности ⁶³), они къ тому привыкли,

А потому встаютъ на непослушныхъ,

Какъ ураганъ. Душа у васъ, я знаю,

Мягка и благородна, вы спокойны

Характеромъ, какъ море въ тихій день,

А потому взгляните безпристрастно,

Прошу, на насъ. Поврьте, мы пришли

Къ вамъ, какъ друзья и преданные слуги.

Кампеусъ. Вы сами убдитесь въ томъ.— Не должно

Вамъ унижать высокія свои

Достоинства. Подобный страхъ приличенъ

Натур женщинъ слабыхъ, вы жъ настолько

Сильны умомъ и сердцемъ, что должны

Отбросить рой такихъ пустыхъ сомнній,

Какъ ложную монету. Королемъ

Любимы вы, страшитесь же утратить

Его любовь. Про насъ же вамъ скажу,

Что если насъ почтите вы доврьемъ,

То вамъ служить мы рады всей душей.

Королева. Идите, лорды, поступайте такъ,

Какъ инаете! Простите благосклонно,

Когда я погршила противъ васъ

Учтивостью. Вы знаете, что я

Вдь женщина,— такъ гд жъ вступать т въ споры

Съ людьми такой учености, какъ вы?

Прошу васъ, передайте мой привтъ

Его величеству. Люблю его я

Попрежнему и буду вкъ молиться

О немъ усердно Господу! Идемте!

Не откажите дать мн вашъ совтъ.

Какъ нищая, васъ проситъ та, которой

И въ мысль не приходило въ часъ, когда

Она сюда явилась, что придется

Такъ дорого платить ей за пріемъ. (Уходятъ).

СЦЕНА 2-я.

Передняя во дворц.

(Входятъ герцогъ Норфолькъ и Суффолькъ, графъ Сёррей и лордъ-камергеръ).

Норфолькъ. Когда въ бдахъ, постигшихъ насъ, сумемъ

Мы дйствовать сообща и съ твердымъ духомъ,

То я ручаюсь вамъ, что кардиналъ

Не устоитъ. А если мы пропустимъ

Удобный мигъ, тогда, я вамъ пророчу,

На плечи взвалимъ мы себ обузу

Такихъ нежданныхъ бдъ, какія прежде

Намъ даже и не снились.

Сёррей. Я въ восторг,

Это добрый случай мн даетъ возможность

Отмстить погибель моего отца

И тестя, Букингама.

Суффолькъ. Кто, скажите,

Изъ англійскихъ вельможъ имъ не былъ тяжко

И больно оскорбленъ иль не подвергся

Обидному презрнью? въ комъ цнить

Умлъ онъ самъ и званье, кром личной

Своей особы?

Камергеръ. Лорды, лорды,— можемъ

О немъ болтать мы, сколько вамъ угодно.

Въ его оцнк съ вами соглашусь,

Не споря, я, но вотъ вопросъ: что можемъ

Ему мы сдлать, если даже выбрать

Удобный часъ? Коль скоро не удастся

Вамъ удалить его отъ короля,

То безполезно что-нибудь намъ будетъ

И затвать. Онъ, какъ колдунъ, усплъ

Его очаровать.

Норфолькъ. Не бойтесь: чары

Его теперь безсильны, отыскалось

Въ нихъ кое-что, испортившее вкусъ

Его медовой рчи. Онъ попалъ

Въ немилость такъ, что больше изъ нея

Не вынырнетъ.

Сёррей. Вотъ радостная новость!

Такія слушать былъ бы я готовъ

Хоть каждый часъ.

Норфолькъ. Она врна, ручаюсь.

Двуличная игра, какую велъ

Онъ въ дл о развод, стала ясной,

И очутился въ положеньи онъ,

Какого я не пожелалъ бы даже

Своимъ врагамъ.

Сёррей. Но какъ же это все

Открылось вдругъ?

Суффолькъ. Нежданно.

Сёррей. Какъ? Скажите.

Суффолькъ. Попало въ руки короля письмо,

Написанное кардиналомъ къ пап,

Въ которомъ убждаетъ онъ его

Святйшество остановить вопросъ

Развода королевы въ томъ вниманьи,

Что онъ, какъ пишетъ самъ, ‘замтилъ склонность,

Какую сталъ выказывать король

Къ одной изъ дамъ придворныхъ королевы,

Извстной Анн Болленъ’.

Сёррей. И письмо

Попало къ королю?

Суффолькъ. Все дло въ этомъ.

Сёррей. Вы ждете пользы отъ того?

Камергеръ. Конечно.

Король увидитъ самъ, какимъ фальшивымъ

Вели его путемъ. Но кардиналъ,

Въ несчастью, въ этомъ дл предложилъ

Горчицу посл ужина ⁶⁴): король

Съ красоткой ужъ обвнчанъ.

Сёррей. О, когда бы

Такъ было точно!

Суффолькъ. Вамъ могу, на радость,

Я это подтвердить.

Сёррей. Не нахожу

Я даже словъ отъ счастья.

Суффолькъ. Всей душою

Скажу: аминь.

Норфолькъ. Такъ скажутъ вс.

Суффолькъ. Назначенъ

День даже коронаціи, но это

Пока еще секретъ, и слишкомъ громко

Болтать о томъ не слдуетъ. Могу

Сказать лишь то, что новая красотка

Дйствительно прелестна!— Нравъ, лицо —

Все въ ней восторгъ, и вщій голосъ шепчетъ

Невольно мн, что чрезъ нея сойдетъ

На островъ нашъ благословенье неба

На много лтъ ⁶⁵).

Сёррей. Ну, а когда король

Переварить посланье кардинала,

Не разсердясь? Что длать намъ тогда?

Норфолькъ. Храни насъ Богъ отъ этого!

Суффолькъ. Не бойтесь:

Жужжитъ усердно въ уши королю

Рой осъ еще иныхъ, и жало первой

Вонзится тмъ чувствительнй. Кампеусъ

Ухалъ въ Римъ внезапно, не простясь

Я не подвинувъ дло о развод

Ни на волосъ. А онъ, извстно всмъ,

Союзникъ кардинала и мирволитъ

Ему во всемъ. Послушали бы вы,

Какъ крикнулъ ‘га!’ король, узнавъ объ этомъ.

Камергеръ. Настрой его Господь кричать почаще

Такія ‘га!’

Норфолькъ. Вы слышали, когда

Вернуться долженъ Кранмеръ?

Суффолькъ. Онъ ужъ здсь

И держится въ вопрос о развод

Такого жъ точно мннья, какъ и вс

Коллегіи, которымъ отдавался

Вопросъ на судъ. Король вполн доволенъ,

И кажется, что будетъ новый бракъ

Объявленъ очень скоро, а затмъ,

Немедля вслдъ, начнутся торжества

И коронаціи. Екатерина

Не будетъ больше зваться королевой,

Но лишь вдовой Артура.

Норфолькъ. Этотъ Кранмеръ —

Преловкій человкъ! Какъ онъ умлъ

Втереться въ милость короля, устроивъ

Все дло, какъ хотлъ онъ.

Суффолькъ. И за это

Получитъ онъ епископство.

Норфолькъ. Объ этомъ

Слыхалъ и я.

Суффолькъ. Наврно, такъ. Но вотъ,

Смотрите, кардиналъ! (Входятъ Вольсей и Кромвель).

Норфолькъ. Замтьте мрачность

Его лица.

Вольсей. Ты, Кромвель, передалъ

Пакетъ монарху?

Кромвель. Въ собственныя руки.

Онъ былъ тогда въ своей опочивальн.

Вольсей. Прочелъ ли онъ бумаги?

Кромвель. Распечаталъ

Ихъ тотчасъ же и принялъ вслдъ затмъ

Серьезный видъ. Вниманье отразилось

Въ его чертахъ. Онъ приказалъ, чтобъ ждали

Его вы здсь.

Вольсей. Намренъ ли онъ выйти?

Кромвель. Я думаю.

Вольсей. Оставь меня теперь (Кромвель уходитъ)

Должна быть герцогиня Алансонъ

Ему женой! Да, да,— должна и будетъ!

Жениться можетъ онъ лишь на сестр

Французскаго монарха… Анна Болленъ!

Я Анны Болленъ не хочу!.. Тутъ дло

Важнй смазливой рожицы! Нтъ, нтъ!

Долой съ дороги Болленъ! Съ нетерпньемъ

Я жду встей изъ Рима.— Дать титулъ

Пемброкской маркграфини!..

Норфолькъ. Недоволенъ

Онъ, видимо.

Суффолькъ. Быть-можетъ, онъ узналъ ужъ

О гнв короля.

Сёррей. Пошли Господь,

Чтобъ этотъ гнвъ продлился въ пользу правды.

Вольсей. Статсъ-дама королевы! Вылъ отцомъ

Ея ничтожный рыцарь!— и ее-то

Я допущу надменно вздернуть носъ!—

Стать королевой королевы! Нтъ!

Горитъ свча такая слишкомъ тускло!

Разъ снять нагаръ — прочь снимется и свтъ!

Пускай кричатъ о качествахъ, какія

Въ ней точно есть,— иное важно мн:

Она не нашей вры: лютеранка,

И ярая! Погибнетъ наше дло,

Когда король, съ которымъ безъ того

Порой такъ трудно ладить мн, растаетъ

Совсмъ въ ея объятьяхъ.— Вдь и то ужъ

Къ себ приблизилъ онъ еретика,

И злйшаго! Влзъ хитрый Кранмеръ въ милость

Его совсмъ, оракуломъ его

Всесильнымъ сталъ!

Норфолькъ. Онъ недоволенъ точно.

Суффолькъ. Авось отъ злости изойдетъ онъ кровью

Сердечныхъ жилъ.

(Входитъ король, читая записку, за нимъ Ловель).

Идетъ король.

Король. Какую

Собралъ онъ массу денегъ! Сколько тратитъ

Онъ каждый день! Какимъ законнымъ средствомъ

Такъ страшно онъ усплъ разбогатть?

Вы не встрчали, лорды, кардинала?

Норфолькъ. Мы, государь, давно стоимъ и смотримъ

Ужъ на него. Онъ чмъ-то пораженъ,

И очень сильно: то закуситъ губы,

То взглянетъ внизъ на землю, то потретъ

Себ виски, то вдругъ начнетъ ходить,

То остановится, то вдругъ подниметъ

Глаза наверхъ. Престранно видть даже,

Что длается съ нимъ.

Король. Вполн понятно:

Взволнованъ онъ дйствительно. Сегодня

Послалъ онъ мн пакетъ серьезныхъ длъ,

Потребованныхъ мной, — и что жъ, представьте,

Случайно оказалось въ немъ?.. Подробный

И полный списокъ всхъ его сокровищъ,

Одеждъ, посуды, цнныхъ украшеній,

Домашней утвари, — и это все

Въ такомъ числ, что никогда не могъ бы

Собрать такихъ безчисленныхъ сокровищъ

Простой и честный подданный ⁶⁶).

Норфолькъ. Сказалась

Въ томъ воля неба. Чистый, добрый духъ

Вложилъ бумагу эту, чтобъ увидть

Могли вы истину.

Король (смотря на Вольсея). Когда бъ я думалъ,

Что онъ паритъ благочестивой мыслью

На небесахъ, то я бъ его оставилъ

Витать въ блаженныхъ помыслахъ, но занятъ

Онъ, кажется, скорй длами міра,

А потому ихъ перервать не грхъ.

(Садится и говоритъ тихо Ловелю, который подходитъ къ Вольсею).

Вольсей. Простите, государь. Пошли Господь

Свою вамъ благодать.

Король. Вы, добрый лордъ,

Одарены такою массой чистыхъ

Даровъ небесъ, что, безъ сомннія, были

Въ минуту эту заняты внесеньемъ

Ихъ въ опись сердца вашего. Едва ли

Поэтому отыщется у васъ

Среди такихъ занятій хоть мгновенье

Для длъ земныхъ. Вы, убжденъ я твердо,

Весьма плохой хозяинъ. Въ этомъ вы

Похожи на меня.

Вольсей. Я, государь,

Привыкъ съ раченьемъ отдлять минуты

Священныхъ длъ отъ тхъ, когда обязанъ

По долгу службы думать о мірскомъ.

Но вмст съ тмъ скажу, что вдь природа

Невольно заставляетъ всхъ людей

Пещись и о себ,— такъ я, какъ смертный,

Плачу ей въ этомъ дань подобно всмъ.

Король. Красиво сказано!

Вольсей. Желаю очень,

Чтобъ вы мои красивыя слова

Всегда считали шагомъ къ исполненью

Хорошихъ длъ.

Король. Еще красивй!.. Долженъ,

Конечно, я сказать, что краснорчье —

Прекрасный даръ, но рчи не всегда

Ведутъ къ дламъ. Вотъ мой отецъ былъ точно

Привязанъ къ вамъ,— онъ это говорилъ

И доказалъ сбою любовь длами.—

Вступивъ на тронъ, приблизилъ васъ къ себ

Равно и я, вамъ много поручалъ

Я длъ, сулившихъ выгоды, васъ щедро

Я одарялъ и собственнымъ добромъ.

Вольсей (тихо). Что можетъ это значитъ?

Сёррей (тихо). О, когда бы

Пошло и дальше такъ ⁶⁷)!

Король. Не васъ ли сдлалъ

Я первымъ изъ вельможъ?.. Такъ отвчайте жъ,

Когда сочтете правдой сами вы

Мои слова: не должно ль было вамъ

Быть преданнымъ душою мн и тломъ?

Вольсей. Я признаю, достойный государь,

Что милости, какими я осыпанъ

Изъ вашихъ рукъ, далеко выше слабыхъ

Моихъ заслугъ, но стать вполн достойнымъ

Щедротъ безмрныхъ вашихъ не по силамъ

Вдь никому. Я напрягалъ свои

Въ стараньи быть полезнымъ вамъ,— но часто

Мн силъ недоставало, что жъ до личныхъ

Моихъ желаній, то они всегда

Звучали въ тонъ лишь съ вашими и были

Посвящены единственно на пользу

Святой особы вашей и для выгодъ

Отечества. Въ признательность за т

Неслыханныя милости, какими

Угодно было вамъ меня почтить

Далеко выше всхъ моихъ достоинствъ,

Могу воздать я лишь одной усердной

Мольбой за васъ да ревностью на служб

До той поры, покуда не прерветъ

Усердья смерть.

Король. Отвтъ великолпенъ!—

Покорный, врный подданный представленъ

Въ немъ весь, какъ есть. Такая доблесть служитъ

Сама себ наградой и, напротивъ,

Великій стыдъ, когда въ такихъ словахъ

Таится ложь. Дйствительно: вдь если

Моя рука осыпала потокомъ

Васъ милостей, почтила васъ любовью

Отъ всей души, васъ облекла почетомъ,

Какимъ не облекалъ я никого —

То, безъ сомннья, сердце, разумъ, руки,

Все, словомъ, чмъ вы можете служить,

Должны вы были посвятить съ усердьемъ

Мн одному, — и сдлать это даже

Не просто, какъ мой подданный, по долгу

И врности, но какъ лицо, кому

Я искреннимъ былъ другомъ.

Вольсей. Я осмлюсь

Уврить васъ, что вашу пользу ставилъ

Всегда я выше собственной. Такимъ

Я прежде былъ, таковъ теперь и буду

Такимъ всю жизнь. Пускай весь міръ забудетъ

Долгъ чести къ вамъ, пусть мн грозятъ бды,

Страшнйшія, чмъ можемъ мы представить

Себ ихъ даже въ мысляхъ,— будетъ врность

Моя престолу вашему стоять

Незыблемо и твердо, какъ скала,

Стоящая средь волнъ бурливыхъ моря.

Король. Вотъ голосъ благородства! Обратите

Вниманье, лорды, что за честный духъ

Въ его груди!.. Онъ это доказалъ

Вполн своею рчью!.. (Подаетъ ему бумагу).

Прочитайте

Теперь бумаги эти, а затмъ

Желаю вамъ съ пріятнымъ аппетитомъ

Позавтракать, коль скоро онъ у васъ

Не пропадетъ.

(Уходитъ король, бросивъ на Волсея гнвный взглядъ: лорды слдуютъ за нимъ насмшливо пересматриваясъ).

Вольсей. Что можетъ это значитъ?..

Чмъ онъ взбшенъ, и чмъ я могъ навлечь

Подобный гнвъ? Ушелъ онъ съ грознымъ взглядомъ,

Какъ будто бы хотлъ имъ уничтожить

Меня во прахъ! Такъ смотритъ злобный левъ

Въ глаза стрлку, которымъ былъ онъ раненъ,

И смерть сулитъ отважному ловцу.—

Прочесть бумагу долженъ я. Невольно

Мн чуется, что злой моей бды

Причина въ ней. (Читаетъ). Такъ, такъ… я не ошибся!

Погубленъ я оплошностью своей!

Попалъ въ пакетъ составленный мной списокъ

Сокровищъ тхъ, которыя собрать

Мн удалось, чтобы задобрить въ Рим

Моихъ друзей и тмъ достигнуть папства!

О, проклятъ будь такой оплошный шагъ!

Дуракъ одинъ попасться могъ такъ глупо!..

Какой проклятый демонъ подтолкнулъ

Меня вложить въ пакетъ бумагу эту?..

Посмотримъ, нтъ ли средствъ помочь бд,

Чмъ выбить прочь засвшую упорно

Въ немъ ненависть? Онъ раздраженъ, конечно,

До бшенства, но все жъ, сдается мн,

Что, вопреки фортун злой, удастся

Мн вынырнуть!— Но что это?.. тутъ вложенъ

Еще пакетъ, и онъ надписанъ: ‘пап’.

Въ немъ то письмо, въ которомъ изложилъ

Я весь вопросъ!.. О,— вотъ теперь, я вижу,

Пришелъ конецъ дйствительно всему!..

Достигнулъ я предла высшей славы,

И съ высоты полуденныхъ небесъ

Поверженъ внизъ! Потухну я безслдно,

Какъ метеоръ въ вечерней синев,

И не привлечь мн боле вниманья

Ничьихъ ужъ глазъ!..

(Возвращаются Норфолькъ, Суффолькъ, Сёррей и камергеръ).

Норфолькъ. По вол короля,

Должны, лордъ кардиналъ, вручить немедля

Вы государственную намъ печать,

А сами удалиться въ Ашеръ-гоузъ,

Гд будете вы жить, какъ лордъ-епископъ

Винчестерскій ⁶⁸), до времени, покуда

Узнаете дальнйшее ршенье

Его величества.

Вольсей. Постойте:— гд

Приказъ о томъ? Слова не полномочье

Въ длахъ подобной важности.

Суффолькъ. А кто

Осмлится не врить имъ, коль скоро.

Передаетъ ихъ черезъ насъ король?

Вольсей. Осмлюсь я, покуда не уврюсь,

Что слышу въ нихъ не вашу только злую

Ко мн вражду!— Да, дловые лорды ⁶⁹),

До той поры я не поврю вамъ!

Вы вылиты изъ зависти — металла

Презрнной, низкой пробы! Вамъ моя

Бда вдь служитъ пищей! Жадно вы

Готовы растерзать меня! Все то,

Что мн вредитъ, находитъ оправданье

У васъ въ глазахъ! Относитесь вы мягко

Къ такимъ дламъ! Что жъ,— продолжайте жалить

Меня коварствомъ вашимъ, люди зла!

Сумете, пожалуй, лицемрно

Прикрыть поступки ваши вы названьемъ

Хорошихъ длъ, достойныхъ христіанъ,

Но время покараетъ васъ! Печать,

Которую вы взять хотите силой,

Дана собственноручно мн монархомъ,

Владыкой нашимъ общимъ! Даровалъ

Ее онъ мн съ почетомъ и правами,

Какія съ нею связаны! Они

Мои, пока я живъ! Подтверждено

Все это было грамотой, скрпленной

Его рукой, такъ кто же сметъ дерзко

Отнять печать?

Сёррей. Тотъ, кмъ она дана.

Вольсей. Такъ пусть онъ самъ ее и отбираетъ.

Сёррей. Да этотъ попъ измнникъ дерзкій!

Вольсей. Лжешь!

Ты дерзокъ самъ!.. Припомни: не прошло

Вдь нсколькихъ часовъ съ тхъ поръ, когда ты

Скорй языкъ бы выжегъ, чмъ ршился

Сказать такое слово.

Сёррей. Погубилъ,

Злодй, одтый въ пурпуръ, Букингама,

Изъ мести ты! Оплакивать заставилъ

Страну его потерю! Если бъ взять

Всхъ кардиналовъ, ревностныхъ твоихъ

Союзниковъ, — взять вмст съ тмъ, что есть

Хорошаго въ теб, — то и тогда бы

Перетянуть могъ волоскомъ однимъ

Достойный Букингамъ всю вашу братью!

Проклятье вашей хитрости! Отправленъ

Я вами ⁷⁰) былъ въ Ирландію. Вамъ этимъ

Хотлось одного: чтобъ удаленъ

Я былъ отъ глазъ монарха и отъ всхъ

Моихъ друзей, которые могли бы

Спасти отца отъ подлыхъ наговоровъ,

Какими онъ погубленъ!— Оказали

И вы ему свою вдь, впрочемъ, милость,

Презрнные святоши: отпустили

Ему грхи, отправивъ подъ топоръ ⁷¹)

Вольсей. Въ отвтъ на все, что здсь наговорилъ

Болтливый этотъ лордъ, могу отвтить

Я лишь однимъ, сказавъ, что онъ солгалъ.

Казненный герцогъ былъ судимъ законно.

Насколько я въ его невиненъ смерти,

Свидтельствовать можетъ благородство

Его судей, а также чернота

Его преступныхъ длъ. Когда бъ любилъ я,

Какъ вы, болтать, то могъ бы очень много

Наговорить не въ пользу васъ самихъ,

А вмст съ тмъ вамъ доказать, что врность

Моя монарху нашему поспоритъ

Съ людьми далеко лучше и честнй,

Чмъ Сёррей вашъ, и съ тми, кто дивится

Его дурачествамъ.

Сёррей. Зловредный попъ,—

Ты защищенъ отъ стали моего

Меча твоей лишь рясой! Будь иначе,

Почувствовалъ бы ты его въ сердечной

Твоей крови!— Уже ль, милорды, будемъ

Переносить безропотно такія

Мы дерзости?.. И отъ кого жъ?.. Вдь если

Позволимъ такъ смирять себя и впредь

Мы тряпк красной бархата ⁷²), то, значитъ,

Прощай тогда дворянство все! Дорогу

Его высокой милости! Пускай,

Какъ жаворонковъ, онъ пугаетъ насъ

Своею красной шляпой.

Вольсей. Знаютъ вс,

Что не выносишь чьихъ-либо достоинствъ,

Какъ яда, ты.

Сёррей. Вотъ какъ!— Не назовешь ли

Достоинствомъ ты гнусный тотъ грабежъ,

Чьей помощью доходы государства

Скопилъ въ своихъ рукахъ ты? Иль, быть-можетъ,

Считаешь ты достойнымъ то письмо,

Которое хотлъ отправить къ пап

Да, къ счастью, обманулся? Самъ ты вызвалъ

Меня, чтобъ перечислилъ я твои

Достоинства — такъ слушай же! Лордъ Норфолькъ,—

Я васъ прошу, во имя благородства,

Дарованнаго кровью вамъ, во имя

Добра и пользы родины, а также

Во имя правъ, какія потерять

Придется намъ, равно какъ нашимъ дтямъ,

Въ томъ случа, коль скоро будетъ жить

Надменный этотъ попъ, провозгласите,

Прощу, предъ всми здсь вс преступленія,

Въ которыхъ онъ виновенъ. Я ручаюсь,

Что вздрогнетъ онъ, услышавъ вашу рчь

Сильне, чмъ когда смущаетъ совсть

Ему церковный звонъ, заставъ внезапно

Его въ рукахъ любовницы ⁷³).

Вольсей. О, какъ

Изобличенъ ругатель былъ бы этотъ,

Не будь языкъ мой сдержанъ добротой.

Норфолькъ. Вс доказательства того, что мы

Здсь говоримъ, въ рукахъ у государя,

А то, что говоримъ мы — рядъ преступныхъ

И черныхъ длъ.

Вольсей. Тмъ ярче засіяетъ

Моя невинность, чуть король узнаетъ,

Какъ я надюсь, правду.

Серрей. Ну, едва ли!

Я помню очень много изъ того,

О чемъ велась здсь рчь, и повторю

Теперь предъ всми. Если кардиналъ,

Услышавъ это все, ты покраснешь

И, устыдившись, скажешь: ‘виноватъ’,

То я скажу, что совсть не заглохла

Въ теб еще совсмъ.

Вольсей. Болтай, болтай!

Улики вс твои я встрчу смло

И не смутясь, а если покрасню,

Ихъ выслушавъ, то потому, что стыдно

Мн видть предъ собою дворянина,

Въ которомъ нтъ учтивости слда.

Сёррей. Учтивость потерять вдь все же лучше,

Чмъ голову ⁷⁴). Теперь же стой и слушай:

Во-первыхъ, безъ согласья короля

Назвалъ себя легатомъ ты и этимъ

Нарушилъ отправленье правосудья

Епископовъ.

Норфолькъ. Затмъ себ позволилъ

Въ твоихъ сношеньяхъ съ Римомъ, а равно

Съ другими иностранными дворами,

Писать ты въ письмахъ: ‘ego et rex meus’,

Чмъ оскорбилъ достоинство монарха,

Какъ будто былъ слугою онъ теб.

Суффолькъ. Затмъ, когда похалъ ты посломъ

Во Францію, то, не спросясь согласья

Совта и монарха, самовольно

Увезъ съ собой большую ты печать.

Сёррей. Item — уполномоченъ безъ согласья

Монарха былъ тобой Грегоръ Кассалисъ

На то, чтобъ заключилъ онъ договоръ

Съ Феррарою.

Суффолькъ. И наконецъ, какъ верхъ

Всхъ дерзостей, мы знаемъ, что чеканить

Веллъ монету ты съ изображеньемъ

Твоей священной шляпы.

Сёррей. Сверхъ того,

Пересылалъ большія суммы денегъ

Ты тайно въ Римъ (какой ихъ былъ источникъ,

Про то твоей знать совсти) — и это

Все длалъ ты, чтобъ проложить себ

Путь къ почестямъ, въ ущербъ и разоренье

Родной страны. Прибавить могъ бы много

Еще разсказовъ я и о другихъ

Подобныхъ, грязныхъ подвигахъ, какими

Запятнанъ ты, но ежели зашла

Рчь о теб, то не хочу словами

Я пачкать ротъ.

Камергеръ. О, лордъ,— не унижайте

Жестоко такъ того, кто уничтоженъ

Уже безъ насъ. Такъ поступать гршно.

Виновенъ предъ закономъ онъ — такъ пусть

Его законъ и судитъ, я жъ невольно

Скорблю душой при вид, какъ внезапно

Сталъ малымъ тотъ, кто былъ великъ ⁷⁵).

Сёррей. Прощаю

Его и я.

Суффолькъ. Узнайте, кардиналъ,

Теперь дальнйшій приговоръ монарха:

Въ виду того, что тяжкіе проступки,

Какіе вы свершили, какъ легатъ,

Караются закономъ prmunire ⁷⁶),

То къ вамъ примнятъ этотъ приговоръ

Немедленно: добро все ваше будетъ

Отобрано въ казну, самихъ же васъ

Я объявляю въ будущемъ лишеннымъ

Защиты короля. Вотъ, что былъ долженъ

Я сообщить.

Норфолькъ. Предоставляемъ вамъ

Обдумать, какъ вести себя, чтобъ лучше

Устроить вашу жизнь. Что жъ до отказа

Отдать печать — король узнаетъ это

И, безъ сомннья, вамъ воздастъ своей

За это благодарностью. Прощайте,

Униженный, ничтожный кардиналъ.

(Уходятъ вс, кром Вольеея)*

Вольсей. Прощусь и я съ ничтожествомъ желаній,

Какія насказали вы, а вмст

Прощусь надолго, навсегда со всмъ

Моимъ былымъ величьемъ! Вотъ судьба

На свт всхъ: сегодня распускаемъ

Листы надежды мы, на утро холимъ

Прекрасный, пышный цвтъ, самодовольно

Себя мы украшаемъ имъ, но вотъ

Приходитъ третій день, и съ нимъ несется

Морозный вихрь! Бднякъ несчастный льститъ

Себя пустой надеждой, что достигъ онъ

Созрвшей жатвы почестей, а корень

Его уже подточенъ, и стремглавъ

Онъ падаетъ, какъ палъ теперь и я!

Я много лтъ въ погоню плылъ за славой

И былъ похожъ на мальчиковъ, когда

Купаются они, скользя по волнамъ

На пузыряхъ. Неврно разсчиталъ

Я глубину — и что же вышло?— лопнулъ

Пузырь, надутый гордостью моей,

И брошенъ я, разбитый, утомленный,

На волю волнъ, грозящихъ скрыть навки

Меня въ себ! О, жалкая приманка

Мірскихъ честей,— какъ ненавистна стала

Ты мн теперь! Мое раскрылось сердце

Для новыхъ чувствъ. Какъ бденъ и ничтоженъ

Тотъ, кто связалъ судьбу свою съ надеждой

На милость высшихъ лицъ! Улыбка ихъ

Слита съ такой угрозою, что лучше

Намъ ввриться непостоянству женщинъ

Иль грубому насилію войны!

Кто разъ падетъ въ ихъ милости — не встанетъ,

Какъ Люциферъ, ужъ больше никогда.

(Входитъ Кромвель, смущенный).

Что скажешь, Кромвель?

Кромвель. Силъ нтъ молвить слово…

Вольсей. Смущенъ моей бдой ты? Неужели

Дивишься ты тому, что можетъ пасть

И тотъ, кто былъ великъ? Ты, вижу, плачешь.

Ну, если такъ, то значитъ, я упалъ

Дйствительно.

Кромвель. Какъ чувствуете вы

Себя, милордъ?

Вольсей. Прекрасно. Врь мн, Кромвель,

Что никогда я въ прежней жизни не былъ

Такъ истинно счастливъ! Мн удалось

Познать себя, и ощутилъ въ себ я

Блаженный миръ, во много разъ цннйшій,

Чмъ вс земныя почести,— тотъ миръ,

Какой даетъ спокойная намъ совсть!

Король былъ мн врачомъ, и я смиренно

Его благодарю за то, что съ этихъ

Усталыхъ плечъ, надломленныхъ столбовъ,

Изъ жалости онъ снять позволилъ бремя,

Какимъ потопленъ могъ быть цлый флотъ!

Мірскихъ излишекъ почестей! О, Кромвель!

Тяжелъ, тяжелъ безъ мры онъ тому,

Кто хочетъ уповать на счастье въ неб!

Кромвель. Я радъ, что вы пришли къ ршенью твердо

Сносить бду.

Вольсей. Надюсь, что пришелъ!

Тотъ твердый духъ, какой я ощущаю

Въ себ теперь, мн дастъ довольно силы,

Чтобъ вытерпть и худшія бды,

Чмъ т, какія мн нанесть способны

Мои враги.— Что новаго на свт?

Кромвель. Нтъ хуже всти той, что навлекли вы

Немилость короля.

Вольсей. Благослови

Его Господь.

Кромвель. Вторая новость та,

Что Томасъ Моръ назначенъ вмсто васъ

Быть канцлеромъ.

Вольсей. Ну, это слишкомъ скоро.

Но, впрочемъ, что жъ,— онъ человкъ способный.

Дай Богъ, чтобъ долго сохранилъ онъ милость

Его величества и исполнялъ

Свой честно долгъ, руководясь лишь правдой

И совстью, чтобъ прахъ его по смерти

Оплаканъ былъ слезами тхъ сиротъ,

Которымъ онъ обязанъ быть защитой ⁷⁷).

Что дальше?

Кромвель. Прибылъ Кранмеръ, удостоенъ

Прекраснымъ былъ пріемомъ и затмъ

Назначенъ на епископскій престолъ

Въ Кентербери.

Вольсей. Вотъ это новость точно!

Кромвель. Узнайте наконецъ, что лэди Анна,

Съ которой государь обвнчанъ тайно

Уже давно, явилась въ эти дни,

Какъ королева, передъ всми въ церкви,

И что затмъ заговорили вс

О коронаціи.

Вольсей. Вотъ гд таилась

Причина всей бды моей! О, Кромвель,—

Король перехитрилъ меня! Лишился

Я навсегда всего, чмъ обладалъ,

Черезъ эту женщину! Вовки солнце

Земныхъ надеждъ и счастья не засвтитъ

Моимъ глазамъ, не озаритъ толпу

Поклонниковъ, ловившихъ въ дни былые

Улыбку на устахъ моихъ! Оставь

Меня и ты: вдь я теперь лишь жалкій,

Разбитый человкъ! Не стоитъ звать

Теб меня начальникомъ, какъ прежде.

Все посвяти на службу короля

(На службу солнца этого, чья слава

Да не зайдетъ, молю Творца, вовкъ!)

Онъ знаетъ чрезъ меня уже, какъ вренъ

И преданъ ты. Онъ дастъ теб достойный

И важный постъ. Онъ благороденъ сердцемъ

И потому, запомнивъ хоть частицу

Моихъ заслугъ, не дастъ погибнуть даромъ

Твоимъ способностямъ, такъ не чуждайся

Его и ты. Служа ему усердно,

Ты будущность устроишь и свою.

Кромвель. О, добрый лордъ, ужель я точно долженъ

Покинуть васъ,— начальника, въ которомъ

Я такъ цнилъ умъ, сердце, доброту?

Поймутъ вс т, чье сердце не изъ стали,

Какъ тяжело разстаться съ вами мн!

Служить готовъ монарху я, но буду

Попрежнему молиться лишь за васъ.

Вольсей. Не думалъ, Кромвель, я пролить хоть каплю

Слезъ надъ собой, но ты меня заставилъ

Твоимъ прекраснымъ сердцемъ поневол

Стать слабой женщиной! Но полно, полно!

Осушимъ наши слезы, а затмъ

Послушай, что скажу я. Въ дни, когда

Я буду спать подъ мраморной плитою,

Забытый всми въ мір, безъ отзвучья

И памяти, что я когда-то жилъ,

Скажи предъ всми, Кромвель, что питомецъ

Былой, великой славы, гордый Вольсей,

Извдавшій ступени всхъ честей,

Теб урокъ спасительный преподалъ

Своимъ паденьемъ грустнымъ, какъ ты можешь

Самъ избжать бды подобной впредь.

Урокъ тотъ простъ, хоть самъ я, къ сожалнью,

Ему не внялъ и былъ поверженъ въ прахъ!

Бги, бги соблазна честолюбья!

Оно тотъ грхъ, который погубилъ

И ангеловъ,— такъ людямъ ли, чьи души

Сотворены по образу Творца,

Надяться своихъ достигнуть цлей

Такимъ грхомъ? Ставь о себ заботы

Послдними, люби своихъ враговъ!

Зломъ никогда не перевысить выгодъ,

Какихъ достигнуть можемъ мы добромъ.

‘Живи со всми въ мир, чтобъ заставить

Молчать порывы зависти. Будь честенъ,

Чтобъ былъ невдомъ страхъ теб. Пусть цлью

Твоихъ всхъ длъ стоитъ передъ тобой

Лишь родина, завтъ Творца и правда!

Проживши такъ, врь, Кромвель, если даже

Погибнешь ты,— погибнешь, какъ святой,

Ты, мученикъ. Слугою короля

Будь ревностнымъ, а также… (шатается) отведи

Меня домой… домой… ⁷⁸), тамъ ты составишь

Подробный списокъ всхъ моихъ богатствъ.

Все королю… до гроша все!.. зову

Теперь своимъ я лишь мою одежду

Да скорбный духъ, парящій къ небесамъ!

О, Кромвель, Кромвель! Еслибъ половину

Моихъ трудовъ, какіе я понесъ

Для короля, я посвятилъ служенью

Творцу небесъ, меня бы Онъ не предалъ

На склон лтъ, нагого, въ руки злобныхъ

Моихъ враговъ!..

Кромвель. Терпнье, сэръ.

Вольсей. Да, да!..

Ты въ этомъ правъ. Земное все, прощай!

Надежда мн теперь лишь свтлыя рай! (Уходятъ).

ДЙСТВІЕ ЧЕТВЕРТОЕ.

СЦЕНА 1-я.

Улица въ Вестминстер.

(Входятъ двое гражданъ).

1-й гражданинъ. Я радъ, что здсь мы встртились.

2-й гражданинъ. Я также.

1-й гражданинъ. Ты ищешь, врно, мста, чтобъ увидть

Какъ посл коронаціи пойдетъ

Обратно лэди Анна?

2-й гражданинъ. Ну, конечно.

Въ послдній разъ стояли, помню, также

Мы здсь съ тобой въ тотъ день, какъ Букингама

Вели на казнь.

1-й гражданинъ. Да, правда, но тогда

Былъ грустный случай, а теперь, напротивъ,

Вс радостны.

2-й гражданинъ. Конечно, и сказать

По правд должно: граждане готовы

Отъ всей души все сдлать, чтобъ потаить

Съ любовью короля. Веселье, пляски,

Процессіи, что хочешь, то и просишь.

1-й гражданинъ. Ни разу не видалъ я лучшихъ зрлищъ

И праздниковъ — могу уврить въ этомъ.

2-й гражданинъ. Могу ли я узнать, что за бумагу

Ты держишь предъ глазами?

1-й гражданинъ. О, конечно.

Тутъ списокъ лицъ, которыя сегодня

Должны занять почетныя мста

На коронаціи. Суффолькъ въ глав,

Онъ исполняетъ должность сенешаля,

Затмъ Норфолькъ — онъ маршалъ. Можешь самъ

Прочесть объ остальныхъ.

2-й гражданинъ. Благодарю,

Но мн извстенъ хорошо уставъ

Всей церемоніи, такъ, значитъ, списокъ

Но надобенъ. Я лучше бы желалъ

Узнать, что сталось съ бывшей королевой,

Покинутой супругомъ.

1-й гражданинъ. Это я

Сказать могу. Соборъ духовныхъ лицъ,

И въ томъ числ милордъ Кентерберійскій,

Какъ ихъ глава почтенный, собирались

На этихъ дняхъ въ Дунстабл, близъ него же

Лежитъ Амфтиль, мстечко, гд теперь

Устроенъ домъ для бывшей королевы

Ее не разъ оттуда приглашали

Явиться въ судъ, но каждый разъ она

Отказывалась твердо. Потому-то,

Въ виду ея неявки, судъ ршилъ,

Чтобъ успокоить совсть короля,

Расторгнуть бракъ. Постановленье это

Прошло единогласно. Королеву

Перевезли за этимъ въ Кимбольтонъ,

Гд и лежитъ теперь она, больная.

2-й гражданинъ. Ахъ, бдная! (за сценой трубы) Но, чу!— я слышу трубы.

Смотри, смотри: процессія идетъ.

(При звукахъ трубъ входитъ коронаціонная процессія въ слдующемъ порядк:

1. Двое судей.

2. Лордъ-канцлеръ, передъ которымъ несутъ кошель, съ печатью, и жезлъ.

3. Хоръ пвчихъ.

4. Мэръ Лондона, съ жезломъ, за нимъ герольдъ съ мдной позолоченой короной на голов.

5. Маркизъ Дорсетъ, съ малой золотой короной на голов и съ золотымъ скипетромъ. Съ нимъ графъ Сёррей, въ графской корон, съ серебрянымъ жезломъ, на которомъ посаженъ голубь. На ше цпь ордена.

6. Герцогъ Суффолькъ, въ полномъ государственномъ облаченіи, съ герцогской короной на голов, съ длиннымъ блымъ сенешальскимъ жезломъ. Съ нимъ герцогъ Норфолькъ, въ герцогской корон и маршальскимъ жезломъ, на ше цпь ордена.

7. Балдахинъ, несомый четырьмя баронами пяти гаваней ⁷⁹). Подъ нимъ Анна Болленъ, въ королевскомъ облаченіи, на голов корона, богато убранная жемчугомъ. Но обимъ сторонамъ идутъ епископы Лондонскій и Винчестерскій.

8. Старая герцогиня Норфолькъ, въ золотой герцогской корон, переплетеной цвтами, несетъ шлейфъ королевы.

9. Лэди и графини, съ гладкими золотыми внцами, безъ цвтовъ).

2-й гражданинъ. Торжественный, сознаться должно, видъ!

Ближайшихъ лицъ я знаю, но скажи,

Кто шествуетъ со скипетромъ?

1-й гражданинъ. Дорсетъ,

А дальше графъ Сёррей съ жезломъ.

2-й гражданинъ. Достойный

И честный лордъ. А это, врно, Суффолькъ?

1-й гражданинъ. Да, это онъ,— великій сенешаль.

2-й гражданинъ. За нимъ идетъ лордъ Норфолькъ?

1-й гражданинъ. Онъ.

2-й гражданинъ. Храни

Его Господь (Смотря на Анну). Вотъ личико,— прелестнй

Я не видалъ! Такими могутъ быть

Лишь ангелы! Король нашъ пріобрлъ

Въ красотк этой Индію. За счастье

Обнять такую женщину, пожалуй,

Простительно войти вдь даже въ сдлку

И съ совстью.

1-й гражданинъ. А балдахинъ надъ ней

Несутъ бароны гаваней.

2-й гражданинъ. Великій

Почетъ и счастье имъ. Да, впрочемъ, всякій,

Кто близъ нея, счастливъ ужъ только этимъ.

Кто держитъ шлейфъ? Не герцогиня ль Норфолькъ,

Почтенная старушка?

1-й гражданинъ. Да, а дальше

Идутъ графини.

2-й гражданинъ. Это можно видть

По ихъ внцамъ. Что за плеяда звздъ,

Иной разъ, впрочемъ, падающихъ.

1-й гражданинъ. Кто же

Объ этомъ говоритъ.

(Процессія удаляется при звукахъ трубъ. Входитъ 3-й гражданинъ).

Съ пріятнымъ утромъ!

Гд это такъ измялся ты?

3-й гражданинъ. Въ аббатств.

Уфъ!.. силы нтъ!— такая давка тамъ,

Что не просунуть средь народа пальца.

Меня довелъ одинъ ужъ ревъ восторга

До одури.

2-й гражданинъ. Ты видлъ все?

3-й гражданинъ. Все видлъ.

2-й гражданинъ. Такъ разскажи.

3-й гражданинъ. Скажу вамъ, какъ сумю.

Блестящій сонмъ вельможъ и знатныхъ дамъ,

Препроводивъ съ тріумфомъ королеву

До мста, приготовленнаго ей

На хорахъ церкви, отошелъ съ почтеньемъ.

Она одна осталась на престол

Примрно съ полчаса, чаруя всхъ

Такъ дивной красотой, что должно молвить

Поистин, прелестне созданья

Не называлъ, увренъ я, никто

Своей женой ⁸⁰). Толпа, едва увидя

Ее одну на трон, разразилась

Такимъ громовымъ крикомъ, что сравнить

Его возможно было только съ ревомъ

Бурливыхъ волнъ. Смшалось въ шум все!

Летли кверху платья, шляпы, куртки!

Будь можно, побросали бы свои

И головы, я въ жизни не видалъ

Такихъ торжествъ! Встрчалъ я даже женщинъ

Беременныхъ, и т толкались храбро,

Какъ древніе тараны, разбивая

Собой толпу, мужья теряли женъ

Иль ихъ не узнавали, все слилось

Въ какой-то общій хаосъ.

2-й гражданинъ. Ну, а дальше?

3-й гражданинъ. Затмъ, оставивъ тронъ, она смиренно

Приблизилась къ святому алтарю,

Склонилась передъ нимъ, поднявши къ небу

Прекрасный взоръ, и, принеся Творцу

Горячую молитву, поклонилась

Всему народу. Подошелъ тогда

Съ дарами къ ней святой архіепископъ

И совершилъ священные обряды,

Возведшіе ее въ высокій санъ.

Помазалъ ей чело, надлъ корону

Эдварда Исповдника, далъ въ руки

Ей жезлъ и птицу мира, словомъ — все,

Что требовалъ уставъ. Затмъ раздался

Священный хоръ: Te Deum въ сочетаньи

Съ оркестромъ чудной музыки изъ лучшихъ

Артистовъ всей страны. Такъ заключился

Святой обрядъ во храм, королева жъ

Отправилась съ такой же точно свитой

Затмъ въ палаты Іоркскаго дворца,

Гд будетъ пиръ.

1-й гражданинъ. Не называй дворецъ

Тотъ больше Іоркскимъ, это имя нынче

Онъ потерялъ съ паденьемъ кардинала

И сдлался владньемъ короля.

Его зовутъ Вайтголемъ.

3-й гражданинъ. Я объ этомъ

Ужъ слышалъ самъ, но новое названье

Дано ему недавно, а со старымъ

Мы свыклись вс.

2-й гражданинъ. Какіе два почтенныхъ

Епископа шли возл королевы

По сторонамъ?

3-й гражданинъ. Стокслей и Гардинеръ.

Послдній былъ секретаремъ его

Величества и получилъ лишь нынче

Епископство въ Винчестер, другой же —

Епископъ въ Лондон.

2-й гражданинъ. Я слышалъ, будто

Съ Винчестерскимъ епископомъ не въ дружб

Почтенный Кранмеръ, нашъ архіепископъ.

3-й гражданинъ. Про это знаютъ вс, хотя открытой

Вражды межъ ними нтъ еще. Но, впрочемъ.

Когда бъ она и вспыхнула, то Кранмеръ

Найдетъ друзей, чтобъ отстоять себя.

2-й гражданинъ. А кто же съ нимъ такъ друженъ?

3-й гражданинъ. Томасъ Кромвель,

Вошелъ онъ очень въ милость государя

И вообще считаться можетъ врнымъ

И честнымъ другомъ. Онъ уже назначенъ

Правителемъ сокровищъ короля

И даже членомъ тайнаго совта.

2-й гражданинъ. Пойдетъ и дальше.

3-й гражданинъ. Безъ сомннья. Время

Однако въ путь. Я приглашаю васъ

Отправиться со мною ко двору.

Я кое съ кмъ знакомъ въ придворномъ мір

И васъ могу принять. Дорогой молвимъ

Мы слова два о чемъ-нибудь еще.

1-й и 2-й гражд. Отъ всей души мы рады приглашенью.

(Уходятъ).

СЦЕНА 2-я.

Кимбольтонъ.

(Грифитъ и Пасіенца выводятъ больт]ю королеву Екатерину).

Грифитъ. Получше ль нынче вамъ?

Королева. Грифитъ,— мн дурно!..

Подходитъ смерть!.. Колни, точно втви,

Согбенныя подъ тяжестью плодовъ,

Склонились внизъ, чтобы стряхнуть ихъ бремя!..

Я ссть хочу. (Ее сажаютъ). Такъ хорошо. Сказалъ ты

Мн, кажется, Грифитъ, что Вольсей, этотъ

Сынъ дивной славы, умеръ?

Грифитъ. Это правда,

Но, кажется, вы чувствовали такъ

Себя въ то время дурно, что ни слова

Не слышали.

Королева. Такъ повтори еще,

Какъ умеръ онъ. Когда разстался съ жизнью

Онъ хорошо, то смерть его послужитъ,

Быть-можетъ, мн примромъ.

Грифитъ. По разсказамъ,

Скончался онъ, какъ праведникъ. Едва

Вылъ арестованъ онъ Нортумберландомъ,

Какъ человкъ, обязанный явиться

Къ отвту за проступки, онъ внезапно

Почувствовалъ такую слабость силъ,

Что былъ не въ состояньи даже ссть

Верхомъ на лошадь.

Королева. Бдный человкъ!

Грифитъ. Затмъ однако, часто отдыхая,

Онъ прибылъ въ Лейстеръ, гд въ аббатств былъ

Съ почетомъ встрченъ всей святою братьей.

Аббатъ былъ самъ при этомъ, и ему

Вольсей сказалъ:— ‘Отецъ аббатъ,— предъ вами

Несчастный человкъ, разбитый бурей

Тяжелыхъ государственныхъ заботъ!

Пришелъ сложить измученныя кости

Онъ въ вашъ пріютъ! Молю, не откажите,

Изъ милости, ему въ клочк земли’.

Затмъ онъ слегъ въ постель, гд недугъ мучилъ

Его три дня, и наконецъ подъ вечеръ,

Въ восьмомъ часу (часъ этотъ былъ предсказанъ

Для смерти имъ самимъ), онъ, разливаясь

Въ поток горькихъ, покаянныхъ слезъ,

Оставилъ міру почести, а душу

Съ спокойнымъ сердцемъ предалъ небесамъ.

Королева. Да будетъ миръ душ его, проступки жъ

Пусть не томятъ его спокойный духъ ⁸¹)!

Но все жъ, Грифитъ, мн хочется сказать

О немъ то, что я думаю. Не бойся,

Я выскажусь въ сужденьи съ добротой.

Онъ былъ гордецъ: себя считалъ онъ равнымъ

Съ монархами, держалъ въ оковахъ власти

Онъ всю страну, постыдно продавалъ

Онъ должности, не зналъ закона, кром

Закона личной прихоти, онъ лгалъ

Въ лицо безспорной истин и былъ

Постыдно двоедушенъ какъ въ поступкахъ,

Такъ и въ словахъ. Притворнымъ сожалньемъ

Онъ низко убаюкивалъ того,

Кого губилъ. Его посулы были

Торжественны, какъ самъ онъ, въ дни былые.

Когда жъ ихъ приходилось исполнять,

То обращались вс он въ такое жъ

Полнйшее ничто, какимъ онъ сталъ

Поздне самъ. Онъ жилъ развратной жизнью

И подавалъ собою духовенству

Дурной примръ.

Грифитъ. Осмлюсь возразить

Я, государыня, что, по несчастью,

Пороки наши время вырзаетъ

На твердой мди, добрые жъ поступки

Имъ пишутся непрочно на вод.

Могу ль теперь сказать я о покойномъ,

Что было въ немъ хорошаго?

Королева. Конечно,—

Иначе оказалась бы сама

Виновна я въ пристрастьи.

Грифитъ. Кардиналъ,

Рожденный въ низкой дол, былъ назначенъ

Отъ самой колыбели, чтобъ возвысилъ

Себя онъ самъ ⁸²). Въ учености поспорить

Онъ могъ съ любымъ. Онъ былъ краснорчивъ,

Владлъ высоко даромъ убжденья.

Съ врагами былъ, конечно, онъ суровъ,

Зато, какъ лто, тихъ и мягокъ съ тми,

Кмъ былъ любимъ. Корыстолюбье точно

Въ немъ было тяжкій грхъ, но въ то же время’

Даря другимъ, не зналъ предла онъ

И въ щедрости. Свидтели богатыхъ

Его даровъ — два близнеца науки:

Ипсвичъ и Оксфордъ. Если, вслдъ за нимъ,

Къ большому горю всхъ, одинъ изъ этихъ

Питомцевъ палъ ⁸³), какъ будто не хотлъ

Онъ пережить того, кмъ былъ основанъ,

Зато другой — хоть онъ и не устроенъ

Еще вполн — усплъ уже прославить

Себя такъ доблестно, что слава будетъ

Его стоять высоко въ христіанств

Во вс вка. А наконецъ нельзя

Не вспомнить и того, что кардиналу

Паденье стало счастьемъ: приведенъ

Былъ имъ (и только имъ) сердечно онъ

Къ раскаянью, успвъ казнить себя

И убдись, что униженье людямъ

Полезнй высшей славы. Съ этой мыслью,

Достойной старыхъ лтъ и увнчавшей

Его славнй, чмъ почести, какими

Онъ взысканъ былъ при жизни, отошелъ

Онъ къ Господу въ достойномъ, честномъ страх.

Королева. Желала бы имть я посл смерти

Заступникомъ такого человка,

Какъ ты, Грифитъ, чтобъ облить предъ міромъ

Мои грхи! Принудилъ ты меня

Твоимъ глубокимъ христіанскимъ словомъ

Почтить, забывши злобу, прахъ того,

Кто былъ всегда мн ненавистенъ въ жизни.

Да будетъ миръ ему! Не оставляй

Меня, Пасіенца, помоги мн ссть,

Пониже,— такъ, теперь мн хорошо.

Не приведется долго безпокоить

Вдь мн тебя. Гд музыканты?— пусть

Они сыграютъ тотъ мотивъ печальный,

Который я привыкла называть

Моимъ предсмертнымъ звономъ. Я хочу

Забыться сномъ подъ звукъ его! Пусть въ грезахъ

Напомнитъ мн о тхъ онъ райскихъ звукахъ,

Которые услышу скоро я!

(Раздается тихая, печальная музыка).

Грифитъ. Тсс… спитъ она. (Пасіенц). Мы сядемъ здсь, но будьте

Какъ можно осторожнй!.. тише… тише…

(Виднье. Приносятся шесть призраковъ, въ блыхъ одеждахъ, съ лавровыми внками на головахъ и съ золотыми масками на лицахъ. Въ рукахъ они держатъ пальмовыя или лавровыя втви. Преклонясь предъ королевой, они начинаютъ плясать, затмъ два изъ нихъ простираютъ надъ головой королевы пальмовую гирлянду₎ прочіе жъ предъ ней преклоняются. Другія дв пары повторяютъ то же самое. Королева въ это время выражаетъ знаками, съ вдохновеннымъ лицомъ, полное счастье. Призраки исчезаютъ. Музыка продолжается).

Королева (пробуждаясь). Гд духи мира, вы?.. Ужель исчезли

Вы безъ слда, оставивъ вновь меня

Съ моей тоской?..

Грифитъ. Мы здсь.

Королева. Звала не васъ я.

Входилъ ли кто-нибудь съ тхъ поръ, какъ я

Заснула здсь?

Грифитъ. Никто.

Королева. Никто?.. Вы, значитъ,

Не видли, какъ свтлый сонмъ духовъ

Меня здсь звалъ на праздникъ? Какъ сіялъ

Ихъ свтлый ликъ лучами ярче солнца!

Мн общали вчное блаженство

Они въ раю!.. Гирляндами хотли

Они меня повить! Увы, Грифитъ,—

Я чувствую, что я не заслужила

Такихъ гирляндъ, но будетъ, будетъ время,

Когда я удостоюсь ихъ!..

Грифитъ. Какъ радъ я

Отъ всей души, что успокоилъ васъ

Прекрасный сонъ.

Королева. Тшш… музыки не надо…

Она рзка… мн больно отъ нея…

Пасіенца (тихо). Взгляните, какъ она перемнилась,

Какъ вытянулось вдругъ ея лицо,

Какъ блдны стали щеки. Охладли

И руки вдругъ. Взгляните на глаза.

Грифитъ. Увы,— она кончается,— молитесь.

Пасіенца. Пошли покой ей, Господи! (Входитъ служитель).

Служитель. Имю

Честь доложить…

Королева. Какъ смешь начинать ты

Такъ дерзко рчь?.. Иль потеряла я

Права на уваженье?..

Грифитъ (служителю). О, глупецъ!

Не знаешь разв ты, какъ щепетильна

Она насчетъ обрядовъ тхъ, съ какими

Входили прежде къ ней? Такъ что жъ ворвался

Ты грубо такъ? Скоре на колни!

Служитель (преклоняя полн). Простите, государыня,— но я

Спшилъ съ своею встью, вотъ причина,

Что былъ я такъ невжливъ. Ожидаетъ

Въ той комнат какой-то джентльменъ

И проситъ видть васъ.

Королева. Вели, Грифитъ,

Ему войти. (Указывая на служителя). А этому невж

Не смть ко мн являться на глаза ⁸⁴).

(Грифитъ уходитъ съ служителемъ и возвращается съ Капуціемъ.)

Когда я не ошиблась, васъ посломъ

Назначилъ мой племянникъ, императоръ?

Зоветесь вы Капуціемъ?

Капуцій. Да, лэди,

Слуга покорный вашъ.

Королева. О, добрый лордъ,—

Здсь много измнилось съ той поры,

Когда мы съ вами видлись. Иные

Являлись здсь титулы. Но скажите,

Что вамъ угодно?

Капуцій. Предложить, во-первыхъ,

Мои услуги вамъ, а во-вторыхъ,

Король, мой повелитель, приказалъ мн

Васъ навстить. Его тревожитъ ваша

Внезапная болзнь. Онъ посылаетъ

Черезъ меня сердечный свой привтъ

Съ желаньемъ вамъ душевнаго покоя.

Королева. О, добрый лордъ,— желанье запоздало!

Его сравнить я съ милостью могу

Казненному! Когда бъ лкарство это

Мн было дано во-время, меня бы

Оно спасло, теперь же нахожу

Я мой покой въ однхъ святыхъ молитвахъ.

Здоровъ ли государь?

Капуцій. Здоровъ, милэди.

Королева. Дай Богъ и впредь цвсти ему здоровьемъ

На много лтъ,— двсти, когда мои

Уже истлютъ кости, и забудутъ

Здсь даже имя скорбное мое!

Скажи, Пасьенца, послано ль письмо,

Которое писала ты?

Пасіенца. Нтъ, лэди. (Подаетъ письмо).

Королева. Я васъ прошу, достойный сэръ, отдать

Письмо его величеству.

Капуцій. Исполню

Съ великой радостью.

Королева. Посланьемъ этимъ

Я поручаю милости его

Величества прекрасный, чистый плодъ

Любви прошедшей нашей — дочь Марію.

Да ниспадетъ благословенье неба

На душу ей прекрасною росой!

Пусть воспитаетъ онъ ее въ предлахъ

Чистйшей добродтели! Она

Такъ молода, но духъ ея прекрасенъ.

Она суметъ заслужить любовь,

Такъ пусть же онъ ее полюбитъ въ память.

Какъ былъ весь вкъ несказанно любимъ

Онъ мною самъ. Затмъ я обращаюсь

Еще съ одною просьбой: да простретъ

Свою онъ милость и на бдныхъ женщинъ,

Служившихъ мн. Он длили честно

Со мною вс превратности судьбы.

Нтъ ни одной (я лгать теперь не буду),

Которая за честность поведенья,

Достоинства я добрыя дла

Не заслужила бъ быть подругой мужу

Изъ знатныхъ даже лицъ. Счастливымъ будетъ

Тотъ, кто возьметъ женой одну изъ нихъ.

Еще одна забота: я имла

Служителей, они вс бдняки,

Но это въ нихъ ничуть не уменьшало

Ихъ преданность. Пусть выплатятъ, что ими

Заслужено, прибавивъ, сверхъ того,

Имъ отъ меня бездлицу на память.

Когда бъ продлился вкъ мой, иль была

Богаче я, не такъ бы мы разстались!

Вотъ все, о чемъ прошу я. Заклинаю

Васъ, добрый лордъ, всмъ тмъ, что въ жизни было

Вамъ дорого, а вмст съ тмъ во имя

Тхъ чувствъ святыхъ, какими мы съ любовью

Напутствуемъ готовыхъ лечь во гробъ,

Явите жалость къ этимъ бднымъ людямъ

И умолите короля исполнить,

О чемъ прошу его въ послдній разъ.

Капуцій. Исполню все, клянусь вамъ въ этомъ небомъ,

Иначе былъ бы я не человкъ.

Королева. Благодарю.— Напомните монарху

И обо мн, но кротко и смиренно.

Пусть помнитъ онъ, что если причинила

Ему я горе въ жизни, то вдь больше

Меня ужъ нтъ! Скажите, что предъ смертью

Его благословляла я — и это

Отъ всей души!.. прощай, Грифитъ… Пасьенца,

Не отходи… сведи меня въ постель

Гд женщины?.. Когда умру, велите

Меня убрать, какъ должно… Пусть осыплютъ

Цвтами всю… и блыми:— пусть знаютъ,

Что въ гробъ схожу я честною женой,

Какой была всю жизнь мою… Велите

Меня набальзамировать. Лишилась

Короны, правда, я, но королевой

Я все жъ была… я все же дочь монарха..

Нтъ больше силъ… (Ее уводятъ).

ДЙСТВІЕ ПЯТОЕ.

СЦЕНА 1-я.

Галлерея во дворц.

(Входитъ епископъ Винчестерскій Гардинеръ, передъ нимъ пажъ несетъ факелъ. Навстрчу идетъ Томасъ Ловель).

Гардинеръ. Есть часъ за полночь, мальчикъ?

Пажъ. Да, милордъ,

Часы пробили.

Гардинеръ. Такъ сидть до свту

Могла бъ меня принудить разв только

Одна нужда — никакъ не развлеченье.

Вдь надо же усталой дать природ

Часъ отдыха. А вотъ теперь на что

Онъ тратится. Радъ видть васъ, сэръ Томасъ.

Куда такъ поздно вы?

Ловель. Вы возвратились

Отъ короля?

Гардинеръ. Да, онъ сидитъ съ Суффолькомъ

За партіей примеро ⁸⁵).

Ловель. Мн съ нимъ надо

Увидться немедленно, покуда

Не ляжетъ онъ въ постель, а потому

Я долженъ васъ оставить.

Гардинеръ. Погодите,

Часъ не уйдетъ, скажите лучше, что

Творится здсь кругомъ? Вс въ хлопотахъ,

А изъ чего? Откройтесь мн, какъ другу.

Извстно вдь, что если дло насъ,

Какъ призракъ, будитъ ночью, значитъ, въ немъ

Грозить бда опасне обычныхъ,

Дневныхъ заботъ.

Ловель. Я васъ люблю, милордъ,

А потому доврилъ вамъ бы тайну

И поважнй. Теперь же дло въ томъ,

Что королева мучится родами

И такъ притомъ страдаетъ, что боятся

За жизнь ея.

Гардинеръ. Молюсь отъ всей души

За плодъ, который ждемъ мы вс, пусть онъ

Живетъ и процвтаетъ! Ну, а что

Касается до дерева, сэръ Томасъ,

Которое приноситъ этотъ плодъ,

То я его весьма охотно бъ вырвалъ

И съ корнемъ прочь.

Ловель. Отъ всей души готовъ я

Сказать аминь, но знаете: сознаться

Вдь надобно и въ томъ, что все жъ она

Прелестное созданье, ей желаютъ

Добра невольно вс.

Гардинеръ. Милордъ, милордъ,—

Послушайте меня: вы, дворянинъ,

Однихъ со мною мнній, вы умны

И врный сынъ святйшей нашей церкви ⁸⁶).

Позвольте жъ мн сказать вамъ, что не будетъ

Въ ея длахъ порядка (да!— не будетъ,

Я это повторю вамъ), покуда

Кромвель и Кранмеръ, эти дв руки

Супруги государя, не замкнутся

Въ могилу съ ней.

Ловель. Назвали вы двухъ лицъ,

Извстныхъ слишкомъ въ цломъ государств.

Кромвель, недавно получившій званье

Хранителя сокровищъ, сдланъ также

Начальникомъ архива, а съ тмъ вмст

Онъ занимаетъ постъ секретаря

Его величества. Пойдетъ наврно

И дальше онъ. Архіепископъ Кранмеръ

Не меньше близокъ къ королю, его

Языкъ онъ и рука, кто жъ сметъ слово

Сказать противъ него?

Гардинеръ. Такіе люди,

Скажу вамъ, есть, и въ ихъ числ я самъ!

Еще недавно высказалъ открыто

О немъ свое я мннье, а сегодня,

Скажу вамъ, сэръ (да, да,— сегодня!), я

Усплъ внушить, какъ кажется, милордамъ

Въ совт короля, что Кранмеръ дерзкій,

Злой еретикъ! (Что онъ таковъ — про это

Извстно мн, а вмст съ тмъ и имъ).

Они, смутившись видимо, сейчасъ же

О всемъ сказали королю, а онъ,

Ихъ выслушавъ съ вниманьемъ и предвидя,

Какъ высшій попечитель благъ страны,

Все зло, какимъ грозить въ грядущемъ можетъ

Такой вопросъ, ршилъ, что завтра утромъ

Предстать обязанъ Кранмеръ предъ судомъ.

Онъ — сгнившій стволъ, и мы свои вс силы

Должны напрячь на то, чтобъ былъ исторгнутъ

Онъ съ корнемъ прочь! Но я васъ отрываю

Отъ вашихъ длъ. Желаю доброй ночи.

Ловель. Побольше дай намъ Богъ такихъ ночей.

Я весь къ услугамъ вашимъ.

(Уходятъ Гардинеръ и пажъ. Входятъ король Генрихъ и герцогъ Суффолькъ).

Король. Я сегодня

Съ тобой играть не буду больше, Чарльзъ.

Я утомленъ, а ты чрезчуръ искусенъ.

Суффолькъ. Я выигралъ всего лишь разъ.

Король. И то

Бездлицу. Будь я въ удар, не взялъ

Ты бъ и того. Что королева, Ловель?

Ловель. Я къ ней не могъ допущеннымъ быть лично,

И потому приказъ вашъ былъ переданъ

Супруг вашей чрезъ одну изъ дамъ.

Ея величество была глубоко

Растрогана, и, изъявляя вамъ

Свою признательность, просить велла,

Чтобъ вы молились горячо о ней.

Король. Молился я? Что можетъ это значить?

Ужъ не въ родахъ ли мучится она?

Ловель. Такъ мн сказали женщины. Страданья

Ея такъ велики, что хуже можетъ

Быть только смерть.

Король. Ахъ, бдная!

Суффолькъ. Дай Богъ,

Чтобъ кончилось какъ должно все, и муки

Смнились свтлымъ счастьемъ, давши вамъ

Наслдника.

Король. Ужъ полночь, Чарльзъ,— пора

Итти намъ спать. Предъ сномъ помянешь ты

Въ молитвахъ королеву, а теперь

Оставь меня: взволнованъ я заботой,

Съ какой хочу остаться я одинъ.

Суффолькь. Желаю вамъ покойной, доброй ночи,

Супругу жъ вашу помяну усердно

Въ молитвахъ передъ сномъ.

Король. Прощай.

(Суффолькъ уходитъ. Входитъ сэръ Антони Денни).

Ну, что?

Съ чмъ ты пришелъ?

Денни. Со мной архіепископъ,

Которому велли вы прійти.

Король. А! Лордъ Кентерберійскій?

Денни. Онъ.

Король. Да,— помню.

Гд онъ?

Денни. Онъ здсь,— ждетъ вашихъ приказаній.

Король. Пускай войдетъ. (Денни уходитъ).

Ловель (тихо). Увренъ я, что онъ

Позвалъ его по длу, о которомъ

Здсь говорилъ со мною Гардинеръ.

Попалъ сюда я во-время.

(Вовращается Денни съ Кранмеромъ).

Король (Денни и Довелю). Ступайте. (Ловель медлитъ).

Га! Это что?— сказалъ я прочь!..

(Ловель и Денни уходятъ).

Кранмеръ (Тихо). Боюсь я:

Онъ хмуритъ лобъ — недобрый знакъ.

Король. Ну, что,

Почтенный лордъ?.. Желаете, конечно,

Вы знать, зачмъ вы призваны?

Кранмеръ. Мой долгъ

Все исполнять, что вамъ угодно. (Преклоняетъ колни).

Король. Встаньте,

Почтенный лордъ. Пройдемтесь здсь: мн надо

Сказать вамъ два-три слова… Дайте руку.

Жаль мн, сознаюсь вамъ, что рчь моя

Васъ огорчитъ. Вопросъ прискорбенъ этотъ

Мн самому, и я распространяюсь

О немъ, поврьте, съ горестью… Узналъ я,

Что васъ винятъ въ какихъ-то преступленьяхъ,

И будто бъ очень тягостныхъ. Обдумавъ,

Что длать мн, ршился я призвать

Васъ завтра же, чтобъ разъяснили лично

Вы сами все передъ совтомъ лордовъ.

Но такъ какъ для того, чтобъ оправдать

Себя вполн, для васъ полезнй будетъ

Исполнить вс формальности, какими

Обставленъ судъ, то я хочу вамъ дать

Благой совтъ: смиритесь терпливо

И проведите краткій срокъ, пока

Продлится дло, въ Тоуэр. Поймите,

Что вы вдь мой собратъ, какъ членъ совта,

А потому, когда подобной мры

Я не приму, то ни одинъ свидтель

Не скажетъ слова правды ни за васъ

Ни противъ васъ.

Кранмеръ. Благодарю всмъ сердцемъ

Васъ, государь. Я радъ отъ всей души

Найти прекрасный случай, чтобъ провять

Себя въ глазахъ у всхъ. Пускай отдлятъ

Во мн мякину строго отъ зерна.

Вдь не было на свт человка,

Котораго преслдовала бъ злобно

Такъ клевета, какъ отъ нея страдалъ

Несчастный я.

Король. Довольно, встань, твою

Правдивость знаю я, она вросла

Мн въ сердце крпкимъ корнемъ. Я теб —

Врнйшій другъ. Дай руку мн и встань,

Пройдемся. Но, клянусь Святою Двой,

Вы мн, милордъ, загадочны ⁸⁷). Я думалъ

Серьезно вдь, что вы меня начнете

Упрашивать усердно, чтобъ дана

Была очная ставка вамъ съ врагами

Еще до заключенья.

Кранмеръ. Я построю,

Достойный повелитель, оправданье

Мое на строгой честности. Коль скоро

Окажется непрочною она,

То обвиню себя я самъ совмстно

Съ толпой моихъ враговъ. Я безъ нея

Не стою ничего, а съ ней боязни

Не знаю ни предъ чмъ.

Король. Но разв вы

Не знаете, въ какихъ вы отношеньяхъ

Стойте здсь ко всмъ? У васъ враговъ

Вдь нтъ числа, и важныхъ! Козни ихъ

Поэтому сравнительно огромны,

А правда, какъ извстно, торжествуетъ

Далеко не всегда. Легко вдь очень

Бездльникамъ найти такихъ же точно

Мерзавцевъ, какъ они, чтобъ очернить васъ

Въ глазахъ у всхъ. Такихъ примровъ бездна.

Коварство возстаетъ на васъ упорно

И съ твердостью. Надетесь ли вы

Счастливе избгнуть лжесвидтельствъ,

Чмъ тотъ великій Праведникъ, кому

Вы служите?.. О полноте!.. Хотите

Перепрыгнуть счастливо вы чрезъ пропасть,

Не видя, что влечетъ васъ ложный шагъ

Къ погибели.

Кранмеръ. Окажутъ помощь мн

Господь и вы, а безъ нея, конечно,

Враги меня погубятъ.

Король. Такъ надйтесь!

Коварство ихъ не перейдетъ предла,

Который я поставлю — успокойтесь,

И завтра утромъ смло и безъ страха

Явитесь въ судъ. Коль скоро будетъ вами

Замчено, что обвиненья прямо

Ведутъ къ тому, чтобъ васъ лишить свободы —

Возстаньте противъ нихъ со всею силой

Прямыхъ и ясныхъ доводовъ, какіе

Придутъ вамъ только въ голову. А если

И это не поможетъ, то возьмите

Вотъ этотъ перстень. Показавъ его,

Потребуйте безъ дальнихъ словъ, чтобъ дло

Прислали мн. Послдній приговоръ

Поставлю я!.. Смотрите: онъ вдь плачетъ!

Честнйшій человкъ! Готовъ поклясться

Святой я Двой, что такихъ, какъ онъ,

Не отыщу я въ дломъ королевств.

(Кранмеру) Идите же и сдлайте все такъ,

Какъ я сказалъ. (Кранмеръ уходитъ).

Отъ слезъ не можетъ онъ

Сказать вдь даже слова.

Служитель (за сценой). Прочь! Нельзя!

Что надо вамъ?

(Входитъ пожилая фрейлина Анны Болленъ ⁸⁸).

Фрейлина. Вошла — такъ и останусь!

Пришла съ такой я всточкой, что съ ней

Учтивостью покажется и дерзость.

(Королю) Пусть ангелы Господни навваютъ

Покой и миръ на голову твою.

Король. Я по глазамъ угадываю новость:

Наврно — разршилась королева.

Кмъ? мальчикомъ?

Фрейлина. Да, да!.. прелестнымъ,

Скажу отъ сердца, мальчикомъ! Пошли

Ей Богъ лишь только счастья, такъ суметъ

Она надлать мальчиковъ. Васъ проситъ

Супруга навстить ее сейчасъ,

Чтобъ познакомиться съ желанной гостьей.

На васъ она похожа, поклянусь,

Какъ вишенка на вишню.

Король. Ловель!

Ловель (входя). Что

Угодно, сэръ?

Король. Вели ей дать сто марокъ.

Иду я къ королев. (Король уходитъ).

Фрейлина. Мн сто марокъ?

Ждала побольше я! Такъ награждать

Прилично конюховъ!.. Мн надо больше,

Иначе мы разсоримся. За что же

Ему я расписала, что двчонка

Похожа на него? Нтъ, нтъ, — хочу,

Хочу я больше!.. Откажусь иначе

Отъ словъ моихъ! Пристать къ нему мн надо!

Желзо куй, покамстъ горячо. (Уходитъ).

СЦЕНА 2-я.

Сни передъ залой совта.

(На сцен преддверникъ палаты и служители. Входитъ Кранмеръ).

Кранмеръ. Какъ кажется, явился я не поздно,

Такъ для чего же было посылать,

За мной, чтобъ я спшилъ? Что это значитъ?

Все заперто! Эй, кто-нибудь! (Преддверишу) Меня,

Надюсь, знаешь ты?

Преддверникъ. Конечно, сэръ,

Но не могу помочь вамъ, къ сожалнью,

Я здсь ничмъ.

Кранмеръ. Что… что?

Преддверникъ. Должны дождаться

Вы здсь, пока васъ вызовутъ.

(Входитъ докторъ Ботсъ).

Кранмеръ. Вотъ какъ!..

Ботсъ (тихо). Ловушка злобной хитрости, доволенъ

Я очень, что пришелъ сюда… Король

Пойметъ сейчасъ, въ чемъ дло. (Ботсъ уходитъ).

Кранмеръ. Это Ботсъ,

Врачъ короля. Взглянулъ серьезно очень

Онъ мн въ глаза. Дай Богъ, чтобъ этотъ взглядъ

Не сталъ предвстьемъ горькимъ мн моей

Немилости! Все то, что здсь творится,

Подстроено, конечно, злобной шайкой

Моихъ враговъ. Смягчи, Господь, имъ сердце!

Не сдлалъ зла я никому изъ нихъ.

Заставить такъ стоять меня у двери,

Въ толп ихъ слугъ, мальчишекъ, конюховъ!..

Но, впрочемъ, будь, что будетъ! Я ршился

Съ терпньемъ ждать, что будетъ впереди.

(Король и Ботсъ показываются въ верхнемъ окн ⁸⁹).

Ботсъ. Угодно ль вамъ полюбоваться, сэръ,

Престраннымъ зрлищемъ?

Король. Какимъ?

Ботсъ. Видали,

Увренъ, впрочемъ, я, такія вещи

И прежде вы.

Король. Да говори, въ чемъ дло.

Ботсъ. Любуюсь я. въ какую честь попалъ

Милордъ Кентерберійскій!.. Вонъ стоитъ

У двери онъ, въ толп пажей, лакеевъ

И прочей всякой дряни.

Король. Га!.. Что вижу?

Онъ, онъ дйствительно! Такъ вотъ какъ чтутъ

Они другъ въ друг санъ свой!.. Но, на счастье,

Есть кое-кто повыше ихъ. Я думалъ,

Что если въ нихъ погасло чувство чести,

То не исчезъ же вмст съ этимъ слдъ

Простой учтивости!.. Позволить такъ,

Чтобъ ихъ собратъ по званью, человкъ,

Приближенный къ монарху, дожидался

Въ передней, средь лакеевъ, на потху

Ихъ милостямъ… Ждалъ, какъ простой разносчикъ,

Пакетовъ и бумагъ!.. Нтъ, нтъ! клянусь

Святою Двой, это просто гнусность!

Оставимъ ихъ, задерни занавску,

Иное мы увидимъ скоро здсь.

(Уходятъ).

СЦЕНА 3-я ⁹⁰).

Зала совта.

(Входятъ лордъ-канцлеръ, герцогъ Суффолькъ, графъ Сёррей, лордъ-камергеръ, Гардинеръ и Кромвель. Канцлеръ садится на верхнемъ мст по лвую сторону стола. Мсто архіепископа Кентерберійскаго остается пустымъ. Остальныя лица размщаются въ долоюномъ порядк по обимъ сторонамъ. Кромвель садится внизу, какъ секретарь).

Канцлеръ. Провозгласите, секретарь, зачмъ

Мы собрались.

Кромвель. Да будетъ всмъ извстно,

Что собрались по длу мы милорда

Кентербери.

Канцлеръ. Онъ извщенъ объ этомъ?

Кромвель. Да, извщенъ.

Норфолькъ (преддвернику). Кто тамъ

Преддверникъ. За дверью?

Гардинеръ. Да.

Преддверникъ. Самъ лордъ Кентерберійскій. Онъ стоитъ

Ужъ больше получаса, въ ожиданьи,

Что будетъ вамъ угодно приказать.

Канцлеръ. Пускай войдетъ.

Преддверникъ (въ двери). Войдите, ваша милость.

(Кранмеръ подходитъ къ столу предсдателя).

Канцлеръ. Милордъ архіепископъ!.. Какъ ни горько

Сидть мн здсь и видть ваше мсто

Незанятымъ — но мы вдь вс лишь люди

И ангеловъ среди насъ нтъ! Такъ точно

И вы, кому бы слдовало быть

Учителемъ всхъ насъ, забыли разумъ,

Споткнулись на пути и впали въ страшный*

Тяжелый грхъ. Вы проступились противъ

Монарха и законовъ. Злыя мысли

Тхъ новыхъ лжеученій, чью заразу

Успли вы (какъ это намъ извстно)

Распространить при помощи служащихъ

Подъ вашей властью лицъ по всей стран,

Грозятъ бдой. Ученье это — ересь,

И если мы его не вырвемъ съ корнемъ —

Оно грозитъ погибелью всему.

Гардинеръ. И сдлать это, лорды, мы должны

Съ поспшностью. Кто хочетъ укротить

Упрямыхъ лошадей, тотъ ихъ не станетъ

Ни гладить ни ласкать, но вложитъ силой

Имъ удила и будетъ строго шпорить,

Бока он смирятся. Если мы,

Увлекшись уваженьемъ къ человку

Иль дтской, слабой жалостью, дозволимъ

Развиться въ немъ болзни, то простимся

И съ средствомъ исцлить ее. Чего же

Намъ ждать тогда?.. крамолъ и безпорядковъ,

Всеобщихъ смутъ, чему примръ прискорбный

Мы видли въ Германіи ⁹¹), чей опытъ

Быть долженъ живъ и свжъ въ умахъ у всхъ!

Кранмеръ. Всю жизнь мою, достойные милорды,

Во всемъ, что приходилось исполнять

И длать мн — имлъ всегда въ виду

Я цль одну — добро! Къ нему стремился

И дломъ я и словомъ. Не найдется

(Я искренно скажу вамъ) въ дломъ мір

Кого-нибудь, кто бъ ненавидлъ въ мысляхъ

И вмст такъ преслдовалъ въ длахъ

Крамольниковъ, которымъ любы распри,

Какъ это длалъ я. Отъ всей души я

Желаю, чтобъ король нашъ не встрчалъ-

Людей, чья преданность ему на служб

Слабе, чмъ моя. Но злые люди,

Которымъ зависть — ихъ насущный хлбъ,

Язвятъ вдь все!.. Я требую, милорды,

Чтобъ т, по чьимъ навтамъ обвиненъ

Я въ чемъ-нибудь, явились здсь предъ нами

И громко подтвердили обвиненье

Лицомъ къ лицу со мной.

Суффолькъ. Нтъ, нтъ, милордъ!

Такъ поступить не можемъ мы. Кто жъ будетъ

Настолько смлъ, что обвинитъ васъ прямо,

Пока вы членъ совта.

Гардинеръ. Сверхъ того,

Насъ ждутъ дла другія, поважнй,

А потому покончить надо съ вами

Намъ тотчасъ же. Намъ государь изволилъ

Ужъ выразить согласье — да и мы

Пришли къ тому же мннью, что для полной

Свободы въ обвиненьи васъ должны

Отправиться вы въ Тоуэръ. Ставши частнымъ

Лицомъ, какъ были прежде, вы скоре

И легче разберетесь въ обвиненьяхъ,

Которыхъ будетъ, полагаю я,

Гораздо больше, чмъ вы ждете сами.

Кранмеръ. О, добрый лордъ Винчестерскій! Примите

Мою признательность! Всегда вы были

Мн близкимъ, врнымъ другомъ. Если бъ дло

Попало въ ваши руки — вы, наврно,

Въ своемъ лиц охотно бъ совмстили

Судью и всхъ присяжныхъ, такъ полны

Вы милостью! Нужна моя вамъ гибель —

Я это вижу ясно, но носящимъ

Духовный санъ, какъ вы, любовь и благость,

Замчу я, приличнй и нужнй,

Чмъ властолюбье. Обращать должны вы

На дуть добра заблудшихъ, а не злобно

Ихъ отвергать. Что я вполн сумю

Очиститься отъ всхъ клеветъ, какими

Я вами опозоренъ, въ томъ сомннья

Во мн ни капли нтъ, нтъ точно такъ же,

Какъ я не сомнваюсь въ тхъ неправдахъ,

Какія вы творите каждый день.

Я много бъ могъ сказать еще, когда бы

Вамъ не служилъ защитою вашъ санъ.

Гардинеръ. Вы еретикъ — вотъ все, что вамъ скажу я!

Кто знаетъ васъ, какъ я, пойметъ сейчасъ,

Что подъ наборомъ этихъ разглагольствій

Скрывается одна пустая ложь.

Кромвель. Каковъ бы ни былъ санъ вашъ, лордъ Винчестеръ,

Я все жъ скажу, что ваши выраженья

Чрезчуръ рзки. Когда бъ почтенный лордъ

И точно былъ виновенъ въ тхъ проступкахъ,

Въ какихъ его винятъ — онъ все жъ иметъ

Права на уваженье хоть бы въ силу

Былыхъ заслугъ. Нечестно оскорблять

Того, кто палъ.

Гардинеръ. Вамъ, мистеръ секретарь,

Замчу я, что вы изъ всхъ сидящихъ

Въ совт здсь имете на рчь

Всхъ меньше правъ.

Кромвель. А почему, милордъ?

Гардинеръ. А потому, что вы, какъ это знаютъ

Давно ужъ вс, такой же точно ярый

Поборникъ новой ереси. Нечисты

И сами вы.

Кромвель. Кто? Я нечистъ?..

Гардинеръ. Да, вы!

Кромвель. Будь честны вы, какъ я, наполовину,

Молитвы вы внушали бъ, а не страхъ ⁹²)

Гардинеръ. Я не забуду дерзость этой рчи.

Кромвель. А вмст съ ней и дерзость вашихъ длъ.

Канцлеръ. Нтъ, это слишкомъ! Лорды, постыдитесь.

Гардинеръ. Я замолчалъ.

Кромвель. Я также.

Канцлеръ. (Кранмеру). Возвратимся

Теперь мы къ вамъ, милордъ. Совтъ ршилъ

Согласьемъ общимъ васъ отправить въ Тоуэръ,

Гд вы должны остаться до поры,

Пока угодно будетъ государю

Намъ сообщить, чмъ онъ ршитъ вопросъ.:

Согласны ль вс?

Вс. Согласны.

Кранмеръ. Неужели

Не заслужилъ, милорды, я отъ васъ

Ни искры сожалнья? Неужели

Итти я долженъ въ Тоуэръ?

Гардинеръ. Это все,

Что можете вы ждать, не докучайте жъ

Намъ боле. Эй, взять его! (Входить стража).

Кранмеръ. Меня?..

Иль буду я отправленъ, какъ преступникъ?

Гардинеръ. (Страж). Пусть подъ строжайшимъ присмотромъ сведутъ

Его сейчасъ же въ Тоуэръ.

Кранмеръ. Погодите!

Два слова вамъ: вотъ перстень короля.

Его священной силой объявляю

Я громко вамъ, что вырываю дло

Изъ рукъ людей, озлобленныхъ, какъ вы,

И предаю судьбу свою ршенью

Властителя, чей судъ честнй, чмъ вашъ.

Канцлеръ. Какъ!.. перстень короля!..

Сёррей. Онъ не поддльный?..

Суффолькъ. Нтъ, нтъ,— клянусь душой! Не говорилъ ли

Я, лорды, вамъ, что, вздумавши свалить

Опасный этотъ камень, мы рискуемъ,

Что онъ скорй раздавитъ насъ самихъ.

Норфолькъ. А какъ вы полагаете, милорды,

Позволитъ ли король теперь намъ тронуть

Его хоть бы мизинцемъ?

Канцлеръ. Что объ этомъ

И толковать!— понятно, какъ высоко

Стоитъ въ его онъ мнньи. Лишь остаться бъ

Тутъ цлыми самимъ.

Кромвель. Я вамъ недаромъ

Твердилъ, когда выдумывали вы

Вс ваши басни, чтобъ врнй погубленъ

Былъ этотъ человкъ (въ чью честность можетъ

Не врить только дьяволъ), что играли

Съ опаснымъ вы огнемъ. Теперь пеняйте

Лишь на себя.

(Входитъ король Генрихъ, и, бросивъ гнвный взглядъ на присутствующихъ, садится на свое мсто).

Гардинеръ. Какъ мы должны усердно,

Великій государь, благодарить

И день и ночь Творца за то, что данъ

Такой намъ повелитель: честный, мудрый,

Считающій повиновенье церкви

Основой всякихъ длъ своихъ. Вы сами,

Какъ видимъ мы, являетесь теперь

Въ поддержку этихъ взглядовъ къ намъ въ собранье,

Чтобъ самолично разршить вопросъ

Межъ церковью и тмъ, кто смлъ презрть

Ея святыя правила.

Король. Я знаю,

Что вы, милордъ Винчестерскій, великій

Искусникъ шесть хвалы, но я явился

На этотъ разъ не съ тмъ, чтобъ слушать ихъ.

Он чрезчуръ прозрачны и не могутъ

Прикрыть собою низость. Вы ведете

Себя, какъ собачонка, полагая

Меня поймать, виляя языкомъ.

Ты можешь думать обо мн, что хочешь,

Но я скажу, что сердцемъ ты жестокъ!

(Кранмеру). Сядь, добрый человкъ. Теперь взгляну я,

Ршится ль кто-нибудь поднять хоть палецъ

Теб во вредъ! Клянусь я всмъ святымъ,

Что если кто-нибудь дерзнетъ хоть въ мысляхъ

Считать тебя нестоящимъ носить

Высокій санъ, пускай тотъ человкъ

Издохнетъ лучше съ голода ⁹³), чмъ молвитъ

Передо мной подобныя слова.

Сёррей. Угодно ль, сэръ…

Король. Нтъ, сэръ,— мн не угодно!..

Воображалъ я, что въ моемъ совт

Сидли люди съ разумомъ,— но дло

Стоитъ не такъ! Возможно ль допустить

Подобный срамъ? Хорошій человкъ

(Такой, какихъ средь васъ найдешь немного),

Правдивый человкъ — стоитъ за дверью!

Ждетъ, какъ-холопъ! И это членъ совта,

Во всемъ такой же точно, какъ и вы!

Что за позоръ! Какъ вы могли забыться

До этого? Я право далъ судить

Милорда вамъ, какъ вашего собрата,

Не какъ слугу. Извстно мн, что вы,

Руководясь гораздо больше злостью,

Чмъ истиной, его готовы были бъ

Сгубить въ конецъ, да только, жаль, коротки

У васъ на это руки! Не дождаться,

Вамъ этого, пока я буду жить!

Канцлеръ. Позвольте, государь, сказать мн слово

Въ защиту всмъ. Когда ршили мы

Отправить лорда въ Тоуэръ — это было

Единственно съ намреньемъ ему же

Дать средство для защиты. Это врно,

Коль скоро есть лишь правда на земл.

Малйшей злобы иль вражды къ нему

Въ насъ не было. Я за себя ручаюсь.

Что это такъ.

Король. Ну, хорошо,— довольно!

Примите жъ вновь его въ свою среду

И чтите такъ, какъ онъ того достоинъ.

Я за себя скажу здсь передъ всми,

Что если бъ жилъ когда-нибудь король,

Желающій признать любовь и врность

Въ своемъ слуг, то онъ обязанъ былъ бы

Признать ихъ въ немъ, такъ не шумите жь больше.

Должны его обнять вы. Будьте дружны

Хоть изъ стыда. (Кранмеру). А что до васъ, милордъ,

Есть у меня къ вамъ маленькая просьба,

Въ какой вы мн не въ прав отказать.

Богъ далъ мн дочь, желаю я, чтобъ были

Вы крестнымъ ей отцомъ и отвчали,

Конечно, впредь за нравъ ея.

Кранмеръ. Такою

Неслыханною честью возгордился бъ

Славнйшій государь, за что жъ почтенъ такъ

Я, бдный подданный?

Король. О, перестаньте!

Вамъ, вижу, жаль истратиться на ложки ⁹⁴),

Но для обряда подберу я вамъ

Достойныхъ двухъ подругъ: маркизу Дорсетъ

Съ почтенной герцогинею Норфолькъ.

Довольны ль вы? (Гардинеру). Теперь же, лордъ Винчестеръ,

Я повторяю вамъ еще: извольте

Его обнять и жить впередъ съ нимъ въ дружб.

Гардинеръ. Отъ всей души. Клянусь любовью брата

Его любить.

Кранмеръ. Свидтель Богъ, какъ сладко

Мн это подтвержденье.

Король. Добрый лордъ!

Слезами ты доказываешь честность

Твоей души. Правдивъ всеобщій говоръ,

Что если сдлать лорду Кентербери

Нарочно зло, то онъ отвтитъ дружбой.

Теперь идемте, лорды, время тратить

Намъ нечего, мн хочется скорй

Мою малютку сдлать христіанкой.

Сдружилъ я васъ, милорды, такъ останьтесь

Такими жъ впредь, отъ этого вдь польза

И мн и вамъ: я сталъ чрезъ васъ сильнй,

А ваша честь украсилась живй. (Уходятъ).

СЦЕНА 4-я.

Дворцовый дворъ.

(Внутри шумъ. Входитъ привратникъ съ своимъ работникомъ).

Привратникъ. Уйметесь ли вы, бездльники? Что здсь Парижскій садъ, что ли ⁹⁵)? Говорятъ вамъ, перестаньте драть горла.

Голосъ за сценой. Я, господинъ привратникъ, съ кухни.

Привратникъ. Съ вислицы, мошенникъ! Ступай и повсься! Разв можно здсь такъ орать? Принесите-ка мн дюжину палокъ, да покрпче. Эти просто хлысты. Я проберу ваши башки. Вдь вы пришли глазть на крестины только затмъ, чтобы угоститься даровыми пирогами да элемъ? Бездльники!

Работникъ. Да вы, хозяинъ, тише, ихъ прогнать

Вдь можно разв пушками. Врнй,

Уложите ихъ спать вы въ майскій праздникъ,

А этого не видано вовкъ.

Скоре сдвинешь съ мста церковь Павла.

Привратникъ. Да какъ они ворвались?

Работникъ. Кто ихъ знаетъ!

Ворвались, какъ приливъ. Я длалъ все,

Что только могъ. Съ дубиной чуть не въ руку

Ужъ какъ я поусердствовалъ. Смотрите,

Разбита вся.

Привратникъ. И ничего не сдлалъ.

Работникъ. Вдь не Сампсонъ же я, не Гюй, не Кольбрандъ⁹⁶),

Чтобъ всхъ стереть ихъ въ прахъ. А кто попался

Мн подъ руку: подростокъ или взрослый,

Мужикъ иль баба, приставщикъ роговъ

Иль тотъ, кто самъ съ рогами,— ну, такъ этимъ

Я спуску не давалъ, пускай иначе

Не състь куска говядины мн въ жизнь,

А онъ порой дороже всей коровы ⁹⁷).

Голосъ за сценой. Эй, привратникъ! ты слышишь?

Привратникъ. Сейчасъ, сейчасъ (работнику). А ты держи дверь на запор и никого не впускай.

Работникъ. А какъ мн это сдлать?

Привратникъ. Какъ?— бей всхъ огуломъ. Что здсь, Мурскій лугъ, что ли ⁹⁸)? Или привезли показывать индйца, въ котораго влюбляются вс бабы? Господи,— что за толпа у воротъ! Эти крестины народятъ тысячу другихъ. Сколько тутъ отцовъ и крестныхъ, и простыхъ, и всякихъ!

Работникъ. Тмъ больше будетъ крестинныхъ ложекъ. Вонъ торчитъ у двери какой-то болванъ. По рож, должно-быть, мдникъ ⁹⁹). На носу его двадцать дней собачьей жары или самъ экваторъ. Онъ сожжетъ любого хуже, чмъ адъ, такъ что не зачмъ будетъ наказывать того человка и за грхи. Три раза хватилъ я этого огненнаго дракона по башк, и три раза носъ его обдавалъ меня пламенемъ. Онъ и теперь торчитъ тутъ, какъ мортира, готовая выпалить. Возл стояла какая-то полоумная торговка и ругала меня безъ конца за то, что я, колотя этого дурня, надлалъ будто бы пожаръ въ цломъ государств. Я, размахнувшись палкой, сбилъ у ней съ головы ея суповую миску ¹⁰⁰), а она заорала: ‘палокъ, палокъ!’ ¹⁰¹) На помощь ей бросилось человкъ сорокъ отребья Странда, гд она живетъ. Завязалась свалка. Я стою. А они отъ меня ужъ не дальше длины метра. Я все стою. Но тутъ ватага мальчишекъ напустилась на меня сзади съ камнями, такъ что я поневол долженъ былъ дать тягу, уступивъ имъ поле сраженья. Я увренъ, что между ними былъ самъ дьяволъ.

Привратникъ. Это нахалы, которые дерутся въ театрахъ изъ-за яблочныхъ объдковъ и при этомъ поднимаютъ такой ревъ, что поспорить съ ними можетъ только Тоуэргильская братья или члены Лаймгоуза ¹⁰²). Я нкоторыхъ ужъ засадилъ въ limbo patrum, гд они могутъ плясать цлыхъ три дня, а на дессертъ будутъ выпороты.

(Входитъ лордъ-камергеръ).

Камергеръ. Вотъ давка-то! толпятся, прутъ, точь-въ-точь

На ярмарк. Гд сторожа? Лнтяи,—

Вотъ какъ вы исполняете свою

Обязанность! Какая дрянь и сволочь

Здсь набралась? Должно-быть, ваши все

Пріятели, знакомцы изъ предмстій!

Гд тутъ пройти придворнымъ нашимъ дамамъ,

Когда он воротятся съ крестинъ?

Привратникъ. Что длать, ваша милость? Мы вдь люди,

Такъ какъ тутъ быть? Что было можно — все

Исполнено. Не разорваться жъ намъ

Въ куски самимъ. Вдь не сдержать толпы

Здсь цлой арміей.

Камергеръ. Ну, берегитесь!

Когда король заставитъ отвчать

За васъ меня — такъ будетъ вамъ на праздникъ!

Въ колодку васъ ¹⁰³), лнтяи! Вамъ бы только

Прочь дло съ плечъ, да быть поближе къ бочкамъ.

(Трубы).

А,— вотъ трусятъ!— процессія идетъ.

Живй, живй! раздайтесь! прочь съ дороги!

Не то васъ всхъ упрячу я въ тюрьму ¹⁰⁴).

Привратникъ Не лзьте! прочь! принцессу пропустите!

Работникъ (одному изъ толпы). Куда? куда?— вотъ я теб задамъ!

Привратникъ (другому). А ты чего? назадъ! Прочь отъ ршетки,

Иль посидишь на зубьяхъ ты верхомъ.

СЦЕНА 5-я.

Во дворц.

(Входятъ трубачи съ музыкой, за ними два альдермэна, лордъ-мэръ, герольдъ, Кранмеръ, герцогъ Норфолькъ съ маршальскимъ жезломъ, герцогъ Суффолькъ, два лорда несутъ большой сосудъ для крестинныхъ даровъ. Затмъ четыре лорда съ балдахиномъ, подъ которымъ крестная мать, герцогиня Норфолькъ, песетъ на подушк новорожденную принцессу Елисавету, покрытую мантіей. Шлейфъ песетъ придворная дама. За нею маркиза Дорсетъ въ качеств второй крестной матери и другія дамы. Пока процессія проходитъ по щеп, герольдъ провозглашаетъ).

Герольдъ. Да ниспошлютъ небеса, по безконечной своей благости, долгую и вчно счастливую жизнь великой и могущественной принцесс Англіи, Елисавет! (Трубы. Входитъ король Генрихъ со свитой).

Кранмеръ (преклоняя колна). За короля же и его супругу

Помолятся почтенныя мои

Сотрудницы и вмст съ ними я,

Пусть ниспошлетъ вамъ благостное небо

Вс радости, какія дти могутъ

Принесть своимъ родителямъ! Да будетъ

Залогомъ ихъ прекрасный отпрыскъ вашъ.

Король. Благодарю, милордъ архіепископъ.

Какъ названо дитя?

Кранмеръ. Елисаветой.

Король. Прошу васъ встать. (Цлуетъ ребенка). Да снидетъ на нее

Благословенье въ этомъ поцлу,

И да хранитъ ее Господь, въ Чьи руки

Будь предана навкъ она!

Кранмеръ. Аминь.

Король. Вамъ, добрымъ воспріемницамъ, обязанъ

Замтить я: вы были слишкомъ щедры

Въ дарахъ новорожденной. Всей душой

Я васъ благодарю! Она сама

Вамъ это пролепечетъ, научившись

По-англійски настолько.

Кранмеръ. Разршите

Теперь сказать вамъ слово, государь!

Такъ поступить велитъ мн само небо,

А потому безъ лести прозвучитъ

И рчь моя. Ея признаютъ правду

Въ грядущемъ вс!. Благословенна будетъ

Вовки ваша дочь! Изъ колыбели

Сулитъ она низвесть ужъ миръ и счастье

На край родной, — и время намъ покажетъ

Ихъ въ полной зрлости. Ставъ королевой

(Что изъ людей живущихъ въ наше время

Не вс, конечно, узрятъ), возсіяетъ

Она примромъ дивнымъ королямъ,

Не только тмъ, которымъ дано будетъ

Жить въ вкъ ея, но даже и въ грядущихъ!

Сама царица Сабы не стремилась

Такъ горячо къ святымъ дламъ добра

И мудрости, какъ ихъ полюбитъ эта

Прекрасная и чистая душа!

Вс царственныя доблести, какими

Привыкло небо украшать сердца

Высокихъ лицъ, вс качества, какія

Живутъ въ прекрасныхъ душахъ, будутъ въ ней

Удвоены! Святая правда будетъ

Баюкать колыбель ея! Совты

Преподадутъ ей сами небеса,

Пославъ благія мысли ей! Вс будутъ

Ее любить и вмст съ тмъ бояться!

Свои почтутъ ее благословеньемъ,

Враги жъ предъ ней поникнутъ головами,

Какъ нива подъ дождемъ. Съ ней возрастетъ

Одно добро! Въ ея правленье каждый

Спокойно будетъ жить подъ мирной снью

Древесъ, имъ насажденныхъ, напвая

Пснь мира всмъ сосдямъ! Станутъ лучше-

Чтить Господа! Она укажетъ путь,

Къ добру и высшимъ почестямъ, научитъ

Ихъ достигать цной своихъ заслугъ,

А не пустой случайностью рожденья.—

И это все, прибавлю, не сойдетъ

Въ могилу съ ней. Какъ возрожденъ бываетъ

Изъ пепла новый фениксъ, всмъ похожій

На прежняго,— такъ точно и она,

Когда ее изъ міра зла и мрака

Возьметъ обратно небо,— передастъ

Вс качества безцнныя свои

Преемнику ¹⁰⁵), который изъ останковъ

Ея великой славы заблеститъ,

Какъ новая звзда, и будетъ равенъ

По слав ей! Миръ, истина, любовь,

Добро, гроза, богатство, такъ покорно

Служившіе дотол ей, послужатъ

Равно ему, обвивъ его съ любовью,

Какъ виноградъ. Везд, гд только солнце

Блеститъ съ небесъ, заблещетъ и его

Могущество. Имъ создадутся царства,

Которыхъ нтъ еще ¹⁰⁶)! Онъ разрастется,

Какъ гордый кедръ, простершій надъ долиной

Снь царственныхъ втвей! Потомки наши

Увидятъ это все и воздадутъ

Творцу зато признательность.

Король. Пророчишь

Ты чудеса.

Кранмеръ. Родной стран на славу

Жить будетъ много лтъ она! Промчится

Не мало дней надъ царственной главой,

И каждый день увнчанъ будетъ славой!

Хотлъ бы кончить этимъ словомъ я

И рчь мою, но передъ неизбжнымъ

Молчать нельзя: она умретъ, какъ вс.

Святые примутъ духъ ея! Сойдетъ

Она въ свой гробъ невинной двой, чистой,

Какъ лилія, и облечется въ трауръ

По ней весь міръ!

Король. О, лордъ-архіепископъ!

Услышавъ рчь твою, постигъ впервые

Я счастье быть отцомъ! Послалъ Господь,

Готовъ подумать я, въ малютк этой

Мн первенца! Пророчества твои

Такъ хороши, что загорлся страстнымъ

Желаньемъ я съ высотъ небесъ скоре

Увидть го, что суждено свершить

Ей на земл, чтобъ восхвалить достойно

Я могъ Творца! Благодарю! Примите,

Равно, мою признательность и вы,

Лордъ-мэръ со свитой вашей, за любезный

Привтъ принцесс. Врьте мн, что васъ

Я щедро награжу. Теперь идемте

Взглянуть на королеву. Вамъ она

Принесть вдь также хочетъ благодарность.

Исполнивъ этотъ долгъ, она скорй

Поправится. Идемте жъ! Въ этотъ день

Никто не долженъ думать о заботахъ

Иль о трудахъ. Зову всхъ въ гости я,—

Веселья день даритъ вамъ дочь моя!

ЭПИЛОГЪ ¹⁰⁷).

Держать пари готовъ одинъ я съ десятью,

Что всмъ пьесой мы своей не угодили.

Кто шелъ въ театръ лчить безсонницу свою,

Того въ пріятномъ сн, наврно, разбудили

Мы громкимъ звукомъ трубъ, такъ какъ же не сказать,

Что вся пьеса дрянь!— А если шли другіе

Сюда съ намреньемъ на сцен увидать

Веселье, шутки, смхъ, насмшки площадныя

Надъ нравами гражданъ, то не было равно

Въ пьес вдь и ихъ. Осталось утшенье

Въ такой большой бд намъ потому одно:

Что, можетъ-быть, привтъ и слово одобренья

Услышимъ мы изъ устъ достойныхъ, милыхъ дамъ.

Одну изъ нихъ мы здсь представили предъ вами.

Такъ ежели он, на утшенье намъ,

Ршатся объявить хоть краткими словами,

Что будетъ намъ успхъ, то ласковый ихъ взоръ

Заставитъ и мужчинъ примкнуть къ тому жъ желанью,

Затмъ, что кто жъ видалъ, чтобъ дамскій приговоръ

Не подалъ тотчасъ всмъ сигналъ къ рукоплесканью?

ПРИМЧАНІЯ.

1. По мннію нкоторыхъ коментаторовъ, прологъ и эпилогъ этой пьесы написаны не Шекспиромъ и включены къ текстъ позднй. За это говоритъ совершенно иной, сравнительно съ пьесой, слогъ обоихъ отрывковъ, а еще боле — пустой водевильный тонъ эпилога, совсмъ не соотвтствующій такому серьезному произведенію, какимъ является вся пьеса. Мнніе это хотя и правдоподобно, но нельзя не возразить противъ него, что если бъ авторъ обоихъ отрывковъ было другое лицо, то, высказывая мнніе о готовой уже чужой пьес, онъ наврно выразилъ бы въ обоихъ случаяхъ на пьесу одинъ и тотъ же взглядъ. Между тмъ въ пролог высказывается убжденіе, что пьеса будетъ серьезна и удачна, а въ эпилог она строго критикуется. Это наводитъ на мысль, что врне Шекспиръ, написавъ сначала прологъ, а затмъ пьесу, самъ призналъ ее неудачной и чистосердечно сознался въ этомъ въ эпилог. Во всякомъ, впрочемъ, случа вопросъ этотъ не разршенъ съ достоврностью.

2. Желтый цвтъ былъ принадлежностью костюма шутовъ.

3. Гюиньсъ и Ардръ были два города въ Пикардіи, между которыми, въ Ардрской долин, происходило извстное историческое свиданіе Генриха VIII съ французскимъ королемъ Францискомъ I.

4. Бэвисъ — легендарный саксонскій рыцарь-богатырь

5. Въ подлинник здсь равнозначущее съ текстомъ перевода присловье: ‘No man’s pie is freed from his ambitious finger’, т.-е. буквально: ничей пирогъ не застрахованъ отъ его властолюбивыхъ рукъ.

6. Въ этихъ словахъ намекъ на то, что Вольсей, очень тучный отъ природы, былъ, сверхъ того, сыномъ мясника. Подъ солнцемъ подразумвается король, котораго Вольсей усплъ взять въ свои руки.

7. Голлиншедъ въ своей лтописи пишетъ, что въ день посл свиданія королей разразилась страшная буря, что было принято за дурное предзнаменованіе.

8. Здсь также намекъ на то, что Вольсей былъ сыномъ мясника.

9. Вольсей родился въ Ипсвич.

10. Императоръ Карлъ былъ племянникомъ жены Генриха VIII, Екатерины Аррагонской. Онъ всячески вліялъ на папу съ намреніемъ помшать разводу Генриха съ его женою. Конечно, вмшательство это имло чисто политическую подкладку.

11. Въ изданіи in folio Букингамъ говоритъ слово: ‘lord’ не въ единственномъ, а во множественномъ числ: lords, т.-е. лорды. Эта очевидная ошибка (потому что на сцен по уход Вукингама и Абергэвени остается одинъ Норфолькъ) поправлена Роу въ его изданіи 1709 года.

12. Пьеса эта замчательна тмъ, что въ изданіяхъ ея съ замчательною точностью объяснены сценаріи и вообще вся постановочная часть, чего нтъ ни въ одной изъ другихъ Шекспировыхъ пьесъ. Не служитъ ли это знакомъ, что актеры (а можетъ-быть, и самъ авторъ), сознавая монотонность и несценичность всего дйствія пьесы, хотли вознаградить этотъ недостатокъ роскошью постановки?

13. Въ подлинник здсь выраженіе ‘breaks the sides of loyalty’, т.-е. буквально: разрушаетъ стороны (въ смысл границы) врности.

14. Это довольно натянутое выраженіе переведено почти буквально. Въ подлинник сказано: ‘danger serves among them’, т.-е. опасность служить въ ихъ рядахъ.

15. Въ подлинник здсь очень сильное, но неудобное для перевода выраженіе ‘tongues spit their duties out’, т.-е. языки выплевываютъ прочь свой долгъ (въ смысл долгъ подданства).

16. Въ подлинник: ‘things, that strike honour sad’, т.-е. буквально: дла, которыя длаютъ честь печальной.

17. Имя это возстановлено Теобальдомъ согласно историческимъ документамъ. Въ изданіи in folio монахъ этотъ названъ Николай Гентонъ.

18. Въ то время дома имли особыя названія. Остатки дома Розы, о которомъ здсь упоминается, сохранились до сихъ поръ.

19. ‘Га’ было восклицаніемъ Генриха VIII, когда онъ сердился.

20. Отецъ Букингама измнилъ Ричарду III, за что и былъ имъ казненъ. Ихъ отношенія и ссора изображены въ предыдущей хроник: ‘Король Ричардъ III’.

21. Въ подлинник король говоритъ: ‘by day and night he’s traitor to the height’, т.-е. буквально: днемъ и ночью онъ величайшій измнникъ. Стивенсъ понимаетъ это выраженіе буквально, полагая, будто король, говоря, что Букингамъ измнникъ днемъ и ночью, хочетъ сказать, что онъ измнникъ всегда. Другіе же коментаторы считаютъ это выраженіе формулою клятвы, т.-е., что король говоритъ: ‘клянусь днемъ и ночью’. Для перевода выбранъ послдній смыслъ, но слова ‘днемъ и ночью’ выпущены, такъ какъ подобная клятва на русскомъ язык не имла бы смысла.

22. Тогдашніе французскіе щеголи, которымъ подражали и англичане, отличались необыкновенною манерностью пріемовъ и движеній. Неестественная походка считалась признакомъ хорошаго тона. Сандсъ сравниваетъ ее съ конской болзнью шпатомъ, при которой лошадь уродливо подбрасываетъ ноги.

2В. Т.-е., не бывавъ во Франціи. Англичане, долго прожившіе въ этой стран, презрительно смотрли на провинціаловъ и нердко успвали скоре, чмъ они, получать придворныя церемоніальныя должности.

21. Тогда были въ мод брюки, до того безобразно наваченныя въ верхней части, что надвшій ихъ не могъ садиться.

25. Въ подлинник Ловель говоритъ, что французы ‘обладаютъ удивительнымъ искусствомъ.’ — ‘to lay down ladies’ — буквально: низлагать женщинъ, т.-е. губить.

26. Въ подлинник ‘your colt’s tooth is not cast yet?’, т.-е. буквально: вы еще не потеряли своихъ молочныхъ зубовъ? Смыслъ этого присловья тотъ, который приданъ редакціи перевода.

27. Въ подлинник пословица: ‘two women placed together, makes cold weather’, т.-е., если двухъ женщинъ посадить вмст, то будетъ холодная погода. Значеніе пословицы не объяснено.

28. Въ то время допускалось на собраньяхъ цловать даже незнакомыхъ дамъ.

29. Въ подлинник Анна называетъ Сандса ‘gamester’, буквально: игрокъ. Слово это употреблено въ смысл: шутникъ.

30. Подобныя явленья на собраньяхъ замаскированныхъ лицъ въ костюмахъ пастуховъ, боговъ, богинь и т. п. были въ большой мод въ Шекспирово время. Ихъ привтственныя рчи частью импровизировались, а нердко и сочинялись заране. Празднества такого рода назывались ‘масками’.

31. Изъ текста подлинника нельзя видть, говоритъ ли король эту фразу, обращаясь прямо къ Анн, или про себя.

32. Сёррей былъ зятемъ Букингама, почему и называютъ его въ дальнйшемъ текст отцомъ.

33. Въ подлинник присловье: ‘wish him ten fathom deep’ — желалъ бы его видть на глубин десяти саженъ.

34. Настоящее фамильное имя Букингама было Стаффордъ, но онъ происходилъ также отъ Богуновъ и предпочиталъ называться этимъ именемъ.

35. См. примчаніе 20.

36. Король Генрихъ, вздумавъ развестись съ своей женой Екатериной Аррагонской, выдумалъ предлогъ, что она была вдовой его брата, и потому собственный его бракъ съ нею незаконенъ. До чего было натянуто такое толкованіе, можно видть изъ факта, что король выдумалъ этотъ предлогъ, проживъ съ Екатериной боле двадцати лтъ. Слдствіемъ былъ постыдный процессъ, кончившійся по вол деспота-короля разводомъ его съ Екатериной.

37. Вольсей добивался у папы званія Толедскаго епископа для распространенія своего вліянія на Испанію. Но императоръ Карлъ, знавшій хорошо властолюбивый характеръ Вольсея, всячески этому препятствовалъ.

38. Въ подлинник эта мысль выражена довольно темно для буквальнаго перевода. Норфолькъ говоритъ о Вольсе: »that blind priest, like the eldest son of fortune, turns what he list’, т.-е., этотъ слпой попъ, какъ старшій сынъ Фортуны, вертитъ всмъ, какъ хочетъ. Въ слов: ‘слпой’ — намекъ, что такою изображалась Фортуна.

39. Въ подлинник Норфолькъ называетъ королеву драгоцннымъ камнемъ, который — ‘hung twenty years about his neck’, т.-е. висла двадцать лтъ на его (короля) ше. Въ буквальномъ перевод такое выраженіе имло бы на русскомъ язык комическій оттнокъ.

40. Поступки Вольсея названы въ этой фраз благочестивыми въ ироническомъ смысл.

41. Вольсей всми силами старался связать союзъ съ Франціей для противодйствія императору Карлу, вслдствіе чего пытался развести Генриха съ Екатериной и женить его на сестр французскаго короля. Король перехитрилъ Вольсея и развелся съ Екатериной затмъ, чтобы жениться на Анн Болленъ.

42. См. примчаніе 19.

43. Дло о развод Генриха съ Екатериною было дйствительно передаваемо на обсужденіе всхъ европейскихъ ученыхъ конгрегацій.

44. Анна Болленъ и дама входятъ, продолжая разговоръ, начатый за сценой.

45. Екатерина была испанской принцессой, почему дама и говоритъ, что, по развод съ Генрихомъ, она сдлается для Англіи иностранкой.

46. Въ подлинник въ словахъ дамы довольно тяжелый оборотъ: ‘a threepence bow’d would hire me, old as I am, queen it’, т.-е. буквально: согнутая (т.-е. испорченная) монета въ три пенса, старая, какъ я, подкупила бы меня, чтобъ ее окоролевить. Послднее слово — глаголъ, произведенный отъ слова королева (queen).

47. Кернарвонъ — безплодный и потому бдный округъ въ Уэльс.

48. Въ этихъ словахъ — льстивый комплиментъ королев Елисавет, которая была дочерью Анны Болленъ.

49. Въ подлинник присловье, однозначущее съ текстомъ перевода ‘yon bave your montb fill’d np, before yon open it’, т.-е. вашъ ротъ: оказался полнымъ, прежде чмъ вы успли его открыть. Выраженію этому соотвтствуетъ приведенная русская пословица.

50. Нильскій илъ оплодотворялъ Египетъ, почему и почитался символомъ плодородія и богатства.

51. Серебряные столбики носили въ процессіяхъ передъ кардиналами.

52. Описаніе всей процессіи взято цликомъ изъ лтописи Голлиншеда.

53. Послднія слова королевы были бы совершенно непонятны безъ нкотораго распространенія въ перевод ихъ буквальнаго смысла. Она говоритъ: ‘my drops of tears I’ll turn to sparks of fire’, т.-е. капли моихъ слезъ я обращу въ искры огня. Смыслъ тотъ, что если она будетъ говорить о своей судьб, то ея слезы прожгутъ сердце слушающихъ, какъ искры огня.

54. Въ подлинник Вольсей говоритъ: ‘I bessech. you, gracious madam, to unfchink your speaking’, т.-е. буквально: Прошу васъ, государыня, перестать думать (unthink) такъ, какъ вы сказали (въ смысл: взять назадъ слова).

55. Въ изданіи in folio Грифитъ, бывшій секретаремъ королевы, названъ здсь: Gentleman usher. Слово usher значитъ преддверникъ.

56. Кранмеръ, уладившій вопросъ о развод короля согласно его желаньямъ, былъ впослдствіи сдлавъ архіепископомъ Кентерберійскимъ.

57. Буквальный переводъ этой псни: ‘Орфей заставлялъ звуками своей лютни склоняться деревья и обледянвшія вершины горъ. Предъ его музыкой растенія и цвты росли вчно, какъ будто солнце и дождь обратили время въ вчную весну. Все, что его слушало, не исключая даже волнъ океана, останавливалось, поникая головой. Въ музык заключена сила убивать заботы и печаль. Они, слушая ее, засыпаютъ или умираютъ’.

58. Такъ истинно открыто и наше расположеніе къ вамъ, свтлйшая королева.

59. Подъ этими словами королева подразумваетъ своихъ женщинъ, присутствующихъ при бесд съ Вольсеемъ.

60. Въ этой фраз королевы непереводимая игра словомъ ‘cardinal’, которое, кром значенія, какъ имени существительнаго ‘кардиналъ’, употребляется еще какъ имя прилагательное и значитъ: главный или высшій. Королева, обращаясь къ двумъ кардиналамъ, говоритъ, что считала ихъ полными высшихъ добродлей (cardinal yirtues), а между тмъ въ нихъ главные (смертные) грхи (cardinal sins). Въ перевод ьтого невозможно было выразить.

61. Въ подлинник краткое выраженіе ‘lov’d liim next heayen’, т.-е. буквально: любила его возл неба (въ смысл наравн съ небомъ).

62. Въ этой фраз игра созвучьемъ словъ: ‘English earth’ — англійская земля и ‘angel’s faces’ — ангельская наружность. Въ перевод это невозможно было передать.

63. Въ подлинник Вольсей говоритъ: ‘the hearts ot princes kiss obedience’, т.-е. буквально: сердца царей цлуютъ (въ смысл любятъ) покорность.

64. Въ подлинник пословица, равнозначущая съ выраженіемъ перевода. Камергеръ говоритъ, что Вольсей ‘brings his physic after his patient’s death’, т.-е. явился съ лкарствомъ посл смерти больного.

65. Въ этихъ словахъ также намекъ на королеву Елисавету, которая была дочерью Анны Болленъ. (См. примчаніе 48).

66. Въ подлинник король, говоря о богатств Вольсея, употребляетъ выраженіе, что оно своимъ количествомъ ‘outspeaks possession of a subject’, т.-е. буквально: превосходитъ, что можетъ быть выражено даже словомъ о состояніи простого подданнаго.

67. Въ подлинник выраженіе: ‘the Lord iucrease his business!’, т.-е. усиль, Господи, еще это положеніе дла (въ смысл того положенія, въ какое попалъ Вольсей).

68. Мстечко Ашеръ было резиденціей епископовъ Винчестерскихъ. Вольсей имлъ этотъ санъ, который былъ однако ниже должности, занимаемой имъ, сверхъ того, при корол’, потому въ словахъ Норфолька тотъ смыслъ, что Вольсей остается при низшей должности.

69. Въ подлинник Вольсей называетъ лордовъ: ‘offcious lords’, т.-е. буквально: офиціальные лорды. Этимъ онъ хочетъ иронически выразить, что лорды заняли теперь его офиціальное мсто при корол. Редакція перевода: ‘дловые лорды’ передаетъ этотъ смыслъ съ возможной близостью.

70. Сёррей въ начал рчи, обращаясь къ Вольсею, говоритъ ему ‘ты’, а затмъ, продолжая, переходитъ на множественное число, говоря, что былъ отправленъ въ Ирландію ‘вами’. Это показываетъ, что слова эти относятся не къ одному Вольсею, но ко всмъ, окружавшимъ короля лицамъ.

71. Въ подлинник Сёррей говоритъ ‘yonr greet goodness, ont of boly pity, adsolv’d him with an axe’, т.-е. буквально: ваша доброта, не знающая святого милосердія, отпустила ему грхи топоромъ. Въ словахъ этихъ — иронія надъ духовнымъ званіемъ Вольсея, что онъ, отправляя Букингама на казнь, все же явилъ ему милость, отпустивъ ему, какъ духовное лицо, въ предсмертной исповди грхи.

72. Сёррей, называя Вольсея красной тряпкой бархата, смется надъ красной одеждой кардиналовъ.

73. Въ подлинник Сёррей называетъ любовницу Вольсея — ‘brown wencb’, т.-е. смуглая двка. Почему данъ ей этотъ эпитетъ, неизвстно.

74. Въ подлинник Сёррей, въ отвтъ, что, по словамъ Вольсея, онъ потерялъ учтивость, говоритъ: ‘I had rather tbose, than my head’, т.-е. пусть лучше потеряю ее (т.-е. учтивость), чмъ голову.— Въ словахъ этихъ, вроятно, ироническій намекъ на то, что Вольсей не церемонился съ своими врагами, посылая ихъ на эшафотъ.

75. Въ подлинник: ‘my heart weeps to see рim so little of his greet seif’, т.-е. буквально: мое сердце скорбитъ при вид его, сдлавшимся столь малымъ изъ такого великаго.

76. Такъ назывался законъ, лишавшій имущества и покровительства короля.

77. Канцлеръ по закону былъ главнымъ опекуномъ сиротъ въ государств.

78. На этомъ мст рчи Вольсей чувствуетъ себя дурно, почему и проситъ отвести его домой. Фактъ этотъ служитъ переходомъ къ его дальнйшей болзни и смерти.

79. Баронами пяти гаваней (cinquie-ports) назывались начальники портовыхъ городовъ, лежавшихъ противъ Франціи. Этихъ портовъ, впрочемъ, во время Генриха было не пять, а восемь: Дувръ, Сандвичъ, Рей, Гэстингсъ, Сифордъ, Винчильсэ, Ремней и Гисъ. Имя ‘пять гаваней* осталось отъ прежняго времени, когда гаваней было пять. Завдывавшее этими портами лицо считалось однимъ изъ важнйшихъ сановниковъ дри двор и принимало участіе во всхъ церемоніальныхъ торжествахъ.

80. Въ подлинник гражданинъ говоритъ: believe me, sir, she is the goodliest woman, that ever lie by man’, т.-е. буквально: поврьте, она прелестнйшая женщина, которая когда-либо лежала возл мужчины.

81. Въ подлинник королева говоритъ: ‘his faults lie gently on him’, т.-е. пусть его ошибки лежатъ на немъ легко (въ смысл не тяготятъ).

82. Въ подлинник Грифитъ говоритъ, что Вольсей ‘was fashion’d to much honour from his cradle. He was a scholar’. Если точка въ этой фраз стоитъ посл слова cradle, то смыслъ первой фразы будетъ тотъ, какой данъ редакціи перевода, т.-е. что Вольсей былъ предназначенъ отъ колыбели для высокихъ почестей. Но въ нкоторыхъ изданіяхъ точка поставлена передъ словомъ from, и тогда слова: from bis cradle относятся къ слдующимъ словамъ: he was a scliolar. Смыслъ второй фразы тогда будетъ, что Вольсей почти съ колыбели сдлался ученымъ.

83. Оксфордскій университетъ и школа въ Ипсвич были основаны Вольсеемъ, но школа закрылась вскор посл его смерти. Оксфордская же школа сдлалась главнйшимъ въ Англіи университетомъ.

84. Фактъ, что королева Екатерина посл своего развода сдлалась особенно щепетильной въ требованіи почестей по бывшему сану, разсказанъ у Голлиншеда.

85. Примеро называлась очень употребительная въ Шекспирово время игра, правила ея не сохранились.

86. Въ подлинник Гардинеръ говоритъ Ловелю просто: ‘you are religions’, т.-е. вы религіозны. Но значеніе этой фразы гораздо сложнй ея буквальнаго смысла. Религіозныя волненія въ Англіи въ то время достигли высшей степени. Анна Болленъ была лютеранка, а Кранмеръ добивался полнаго освобожденія Англіи отъ власти и вліянія католицизма. Потому Гардинеръ и его единомышленники естественно боялись, чтобы король не подпалъ подъ вліяніе Анны и Кранмера. Вслдствіе этого въ словахъ Гардинера Ловелю гораздо боле политическаго значенія, чмъ религіознаго. Этотъ оттнокъ приданъ и редакціи перевода.

87. Въ подлинник король, точно также, начавъ сначала говорить Кранмеру ты, затмъ переходитъ на вы. Въ этомъ выражается характерная черта Генриха, который любилъ позировать и рисоваться въ своихъ рчахъ.

88. Эта фрейлина — та же самая дама, съ которой Анна разговариваетъ въ сц. 8-й II дйствія.

89. Въ входныхъ сняхъ тогдашнихъ замковъ часто устраивали въ верхней ихъ части круглыя окна во внутреннія комнаты. Изъ оконъ этихъ можно было видть, кто входилъ въ домъ.

90. По изданію in folio, эта сцена соединена съ предыдущей, при чемъ сдлано указаніе, что на сцен стоитъ столъ, за которымъ и происходитъ дальнйшее засданіе совта. Настоящій сценарій введенъ позднйшими издателями.

91. Въ этихъ словахъ намекъ на волненія, произведенныя въ Тюрингіи и Саксоніи реформаторомъ Томасомъ Мюнцеромъ и бывшія за десять лтъ до рожденія королевы Елисаветы.

92. Эта фраза передана буквально: ‘men’s prayers then would seek you, not their fears’, т.-е. вы внушали бы людямъ молитвы за васъ, а не страхъ.

93. Какъ ни грубо можетъ показаться такое выраженіе короля, говорящаго съ совтомъ, но его нельзя было замнить, такъ какъ оно стоитъ въ подлинник (starve) и очень характеризуетъ такого повелителя, какимъ былъ Генрихъ VIII.

94. Въ то время былъ обычай, что крестный отецъ дарилъ крестнику дюжину золотыхъ или серебряныхъ ложекъ съ изображеніемъ на ручкахъ двнадцати апостоловъ. Богатые люди присоединяли къ этому обрядному подарку обыкновенно много другихъ, гораздо боле цнныхъ.

95. Парижскимъ садомъ называлось мсто, лежавшее недалеко отъ Лондона и предназначенное для медвжьей травли и другихъ народныхъ забавъ. Имя это произошло отъ имени Роберта Парижскаго, который во время Ричарда II имлъ въ этой мстности домъ съ садомъ.

96. Сэръ Гюй графъ Барвикъ былъ легендарный великанъ-богатырь, побдившій на турнир такого же датскаго силача — Кольбраида.

97. Въ этихъ словахъ насмшка надъ пристрастьемъ англичанъ къ мясной пищ.

98. Мурскій лугъ былъ урочище близъ Лондона, гд происходили народныя игры. Въ Шекспирово время тамъ давалъ представленія какой-то зазжій индецъ.

99. Называя своего противника мдникомъ, работникъ остритъ надъ цвтомъ его носа, краснымъ, какъ мдь.

100. Въ то время были въ мод женскія шляпки огромныхъ размровъ. Потому работникъ называетъ ихъ суповыми мисками. Это сравненіе встрчается и въ другихъ пьесахъ.

101. Этотъ крикъ употребляли въ то время при нападеніи грабителей, какъ въ наше время: караулъ.

102. Значеніе этихъ двухъ выраженій: Тоуэргильекая братья и члены Лаймгоуза — достоврно не объяснено. Джонсонъ полагаетъ, что подъ Тоуэргильской братьей слдуетъ понимать пуританскій клубъ. Стивенсъ же прибавляетъ къ этому объясненію, что, вроятно, члены его отличались неистовствомъ произносимыхъ ими рчей, вслдствіе чего привратникъ въ пьес и приравниваетъ къ этому обществу шумящую толпу. Но мнніе это не боле, какъ догадка, и очень натянутая. Выраженіе: члены Лаймгоуза еще загадочне и не объяснено съ вроятностью совсмъ. Выраженіе: limbo patram употребляли для означенія преддверія ада или тюрьмы.

103. Въ подлинник сказано: ‘I’ll lay you all by the heels’, т.-е. буквально: я схвачу васъ за пятки. При наказаніи колодками ихъ надвали на ноги или, какъ тогда говорилось, на пятки. Такъ, шутъ въ ‘корол Лир’ говоритъ Кенту, посаженному въ колодки: ‘вотъ теб деревянные чулки, чтобъ не чесались пятки’.

104. Въ подлинник камергеръ говоритъ, что посадитъ ихъ въ ‘Marschalsea’,— такъ называлась тюрьма въ Соутверксомъ предмсть Лондона.

105. Іакову I, наслдовавшему Елисавет. Эти слова, которыя можно было сказать только о царствующемъ уже государ, служатъ однимъ изъ доказательствъ, что пьеса написана посл смерти Елисаветы, какъ это сказано въ этюд и этой пьес.

106. Въ этихъ словахъ — намекъ на тогдашнее распространеніе колоніальныхъ англійскихъ владній.

107. О значеніи эпилога относительно всей пьесы, равно какъ о пустомъ его содержаніи, сказано въ примчаніи 1.

СОЧИНЕНІЯВИЛЬЯМА ШЕКСПИРА

Томъ IX.

КОРОЛЬ ГЕНРИХЪ VIII.

ДЙСТВУЮЩІЯ ЛИЦА.

ПРОЛОГЪ 1).

ДЙСТВІЕ ПЕРВОЕ.

ДЙСТВІЕ ВТОРОЕ.

ДЙСТВІЕ ТРЕТЬЕ.

ДЙСТВІЕ ЧЕТВЕРТОЕ.

ДЙСТВІЕ ПЯТОЕ.

ЭПИЛОГЪ 107).

ПРИМЧАНІЯ.

Читайте также:

СОЧИНЕНІЯ
ВИЛЬЯМА ШЕКСПИРА

ПРОЛОГЪ ¹).

ЭПИЛОГЪ ¹⁰⁷).