Карус. Сравнительная психология... Дрэпер. Физиология человека, статическая и динамическая, Ткачев Петр Никитич, Год: 1867 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 5 минут(ы)

Ткачев П. H. Сочинения. В 2-х т. Т. 1.

М., ‘Мысль’, 1975. (АН СССР. Ин-т философии. Филос. наследие).

Карус. СРАВНИТЕЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ, ИЛИ ИСТОРИЯ РАЗВИТИЯ ДУШИ НА СТУПЕНЯХ ЖИВОТНОГО МИРА
Пер. с немец. А. Смирнов. Изд. Шамова. Москва, 1867 г.
Дрэпер. ФИЗИОЛОГИЯ ЧЕЛОВЕКА, СТАТИЧЕСКАЯ И ДИНАМИЧЕСКАЯ
Пер. с седьмого англ. изд. под ред. д-ра Дедюлина и проф. Сорокина. Изд. Луканина и К. СПб., 1867 г.⁷

Указывая читателю на книгу Фребеля⁸, мы не можем скрыть от него, что перевод этой книги сделан отменно дурно, в чем он, вероятно, уже и сам убедился, прочтя вышеприведенные выписки. Таким же отменно плохим переводом отличается и другое издание г. Шамова — ‘Сравнительная психология, или История развития души на различных ступенях животного мира’ соч. Каруса.

По мнению Льюиса, уже с Фихте становится несомненным переход философии от онтологии к психологии. В этом случае новая философия повторила цикл развития философии древнегреческой. Как там догматическая космология ионийской, пифагорейской, элеатской и других школ разрешилась в учениях софистов, сделавших предметом своих исследований не объективную природу внешнего мира, а субъективную природу человека, так точно и здесь грандиозные космологические системы Декарта, Спинозы, Лейбница и других разрешились трудами философов XVIII столетия, постановивших себе задачей исследования человека и его познавательных способностей. Это психологическое направление философии можно считать, до некоторой степени, весьма утешительным. Утешительно оно в том отношении, что волей-неволей заставляет философов изменить свой прежний бесплодный метод исследования. Вместо прежнего априористического фантазирования является метод наблюдения и анализа, без которого немыслимы никакие психологические исследования. Первоначально эти наблюдения имели чисто субъективный характер и потому были произвольны и, как все произвольное, не чужды некоторой фантастичности. Вследствие этого сама психология носила на себе сильный отпечаток догматической метафизики. Однако от чистого субъективизма был только один шаг к объективизму, от наблюдений над психологическим миром животных, а отсюда от произвольного субъективного метода старых психологов к тому более плодотворному методу, который выработали естественные науки, переход был весьма естествен и логичен.

Этому переходу до некоторой степени способствовал немецкий психолог, естествоиспытатель и отчасти метафизик Карус своей ‘Сравнительной физиологией’^8а. Карус — отчаяннейший схематик и по общему настроению своих мыслей неисправимый метафизик. По его мнению, всякая психологическая жизнь в ее постепенном ходе от просто бессознательного состояния к сознательному чувствованию и потом от познания мира до познания себя самого постоянно должна идти вперед в большом круге живого мира двояким образом: во-первых, в одном и том же организме от крайнего бессознательного состояния до высшего самосознания (в человеке), а во-вторых, в бесконечно различных организмах, где она начинается всегда бессознательно, но потом различным образом заканчивается, не доходя, однако, никогда до полного сознания самого себя (‘В царстве животных’, стр. 6, 7).

Признавая, таким образом, постепенность развития души в человеке и постепенность развития души во всем животном царстве вообще, Карус, естественно, должен был прийти к мысли о ‘Сравнительной психологии’ — о психологии животных, основанной на наблюдениях над их психической жизнью. Следовательно, абстрактная, метафизическая точка зрения привела Каруса на то самое поле исследований, где в настоящее время с таким блистательным успехом подвизаются Альфред Брем, Вуд и другие исследователи жизни животных. Факт этот весьма замечателен и может служить как бы знамением научного направления нашего века. Метафизика ищет опоры в естествознании, метафизика начинает сознавать свое бессилие в сфере абстракций и спешить заручиться такими гипотезами, которые вывели бы их из душной области схоластики в светлую и широкую область опыта, естествознания. Пусть их гипотезы сами по себе будут ложны, неверны, нелепы, во всяком случае они наводят их на такие исследования и наблюдения, которые не пропадут бесследно для общего прогресса человеческих знаний. С этой точки зрения и сравнительная психология Каруса вещь не совсем бесполезная. Рядом с метафизической схоластикой читатель найдет здесь много весьма интересных данных, относящихся к психологической жизни животных. Правда, с изданием ‘Жизни животных’ Брема и прекрасного сочинения Вуда о постройках животных необходимость для русской публики в знакомстве с книгой Каруса может быть подвергнута весьма серьезным сомнениям, но так как дело уже сделано, то теперь ничего более не остается, как только пожалеть, что выбор издателя остановился именно на Карусе и что перевод этой книги исполнен далеко не удовлетворительно. Для примера возьмем на выдержку хоть следующую фразу на стр. 5: ‘Если мы теперь перейдем к дальнейшей истории развития души, то найдем, что точно так же, как из первичной клеточки, вследствие бесконечного повторения клеточек, развивается животный и человеческий организм и как в каждой из этих клеточек, размножившихся посредством деления и повторения, лежит как предварительное условие идея, так вследствие этого материального воспроизведения необходимо увеличивается и совершенство всей идеальной стороны организма, и как энергия силы тяготения в водяных каплях всегда тем более увеличивается, чем более скопляется элементарной водяной массы, так точно увеличивается необходимо и энергия или, лучше сказать, энтелехия того, что прежде обусловливало как идеальный, жизненный центр, только бытие первичной клеточки и делается тем, что само по себе хотя не материальное и не подлежит чувственному познанию, но все-таки бывает в своих разнообразнейших н дальнейших действиях конечно и способно по отражению только своего собственного существа и что называется сознательной душой’.

Какова фраза! В подлиннике она занимает 19 строк, почти страницу.

Что же вы поняли из этой кучи слов, тянущихся без перерыва на целую страницу? Видимо, что переводчик сам не понимал того, что переводил, в противном случае он, вероятно, постарался бы передать мысль автора с большей ясностью и удовлетворительностью.

Карус своей ‘Сравнительной психологией’ показал, что теперь от метафизики до естественных наук — один только шаг, потому с нашей стороны не будет чрезмерным скачком, если мы от его книги непосредственно перейдем к ‘Физиологии человека’ — сочинению известного уже русской публике Вильяма Дрэпера, изданному г. Луканиным. При появлении этого сочинения в Америке все специальные американские журналы дали о нем лестные отзывы как о сочинении в высшей степени ученом, добросовестно составленном и в то же время написанном весьма популярно, общедоступно. Мы с своей стороны не считаем себя достаточно компетентными в этом деле, для того чтобы входить в разбор научных достоинств и недостатков этой книги, за одно только мы можем смело поручиться, именно что в ней читатель найдет богатый запас фактических сведений, которых не даст ему ни одна из переведенных на русский язык физиологии.

‘Физиология человека’ разделяется на две части: статическую и динамическую. В первой Дрэпер рассматривает органические тела в равновесии, во второй в движении, т. е. в первой изучает физиологическое строение организма, во второй — развитие его под влиянием окружающей среды. Первая часть соответствует, по своему содержанию, обыкновенным курсам физиологии, отличаясь от них, во-первых, строго проведенным сравнительным методом, во-вторых, тем, что в ней отводится психической стороне человека сравнительно более места, чем это принято в других физиологиях. Во второй, динамической книге (которая еще не вышла в свет), автор начинает с того, что устанавливает общие принципы органического развития, потом переходит к исследованию развития частных органических форм, и здесь не покидая ни на минуту своего сравнительного метода. Объяснив в общих чертах характер действия статических влияний на развитие организмов вообще и организма растений в частности, он посвящает особую главу органической клеточке и ее зарождению. Затем от простой органической клеточки автор переходит к сложному организму человека, а от организма человека к еще более сложному организму общества—к сравнительной социологии. Эта часть его исследований принадлежит к самым слабым частям его труда, он, впрочем, и сам сознается, что при данном уровне наших знаний еще не настало время для научного построения сравнительной социологии и что теперь, следовательно, еще не может быть доказана с очевидной для всех убедительностью тождественность развития мира органического и мира социального. По нашему личному миопию, подобного тождества и нельзя будет никогда доказать, так как законы, управляющие первым, по своему основному характеру не имеют ничего общего с законами, управляющими вторым. Но во всяком случае, как справедливо замечают переводчики, за Дрэпером осталась та заслуга, что он, не ограничиваясь простым статированием отдельных фактов и явлений мира органического, старается привести эти факты в стройную, логическую систему, осветить их светом теории. А теория, какова бы сама по себе она не была, имеет то важное значение, что, связывая и обобщая разнородные и отрывочные знания, она придает им смысл и интерес и таким образом способствует более легкому усвоению их и запоминанию.

ПРИМЕЧАНИЯ

⁷ Рецензии на книги Каруса и Дрейпера были помещены в ‘Новых книгах’ No 7 ‘Дела’ за 1867 г. и впоследствии не переиздавались. В настоящем томе печатаются по тексту жур-нала.

⁸ Перед этим в ‘Новых книгах’ Ткачев разобрал книгу Ю. Фребеля ‘Америка, ее жизнь и природа’ (пер. с нем. Маркова, изд. Шамова. М., 1867).

^8а В журнале, вероятно, опечатка, нужно: ‘Сравнительной психологией’.

ПРИМЕЧАНИЯ

Читайте также: