Карманный Ибсен, Энсти Ф., Год: 1896

Другие сочинения
Время на прочтение: 49 минут(ы)
Скачать в PDF

Карманный Ибсенъ

Собраніе лучшихъ драмъ Генрика Ибсена, сокращенныкъ, пересмотрнныхъ и слегка и передланныхъ для серьезныхъ цнителей *).

*) Подъ этимъ заглавіемъ извстный англійскій юмористъ, сотрудникъ сатирическаго журнала ‘Пончъ’, Ф. Ансти, написалъ рядъ маленькихъ пародій на драмы Ибсена. Несмотря на свою шутливую и забавную форму, эти пародіи обнаруживаютъ серьезное знакомство съ произведеніями Ибсена и большой запасъ критическаго чутья и потому при господствующемъ на Запад, а отчасти и у насъ, неумренномъ увлеченіи норвежскимъ драматургомъ, безъ, сомннія, представятъ для читателей интересъ.

1.
Нора или клтка для птички.

ДЙСТВIЕ I.

Комната, со вкусомъ убранная дешевою художественною мебелью. На этажерк бездлушки, на газовомъ подсвчник виситъ гирлянда обезьянъ, сдланныхъ изъ плюша. Повсюду разбросаны японскіе вера, скелеты, пауки, лягушки и ящерицы: фарфоровая печь, украшенная снимательными картинками. Этажерка съ книгами въ роскошныхъ переплетахъ. Окно. Изъ передней слышенъ звонокъ. Слышно, какъ дверь отворяется и потомъ захлопывается. Входитъ Нора со свертками. Вслдъ за нею посыльный вноситъ елку и ставитъ на полъ. Нора даетъ ему шиллингъ, посл чего онъ ворча удаляется. Нора весело напваетъ и стъ леденцы. Гельмеръ высовываетъ голову изъ. своего кабинета, и Нора осторожно прячетъ леденцы.

Гельмеръ (шутя). Это моя блочка щебечетъ тамъ, мой жавороночекъ прыгаетъ тамъ?
Нора. Да! (въ сторону), Я замужемъ всего лишь восемь. лтъ, и потому эти супружескія нжности еще не надоли.
Гельмеръ (грозя пальцемъ). Надюсь, моя маленькая птичка не клевала сегодня леденцовъ?
Нора (поспшно проглатываетъ леденецъ и вытираетъ ротъ), О, конечно, нтъ! (Въ сторону), Хуже всего въ моемъ ребячеств то, что приходится такъ много лгать. (Гельмеру). Посмотри, что я накупила, — прелесть! (Напваетъ).
Гельмеръ (осматриваетъ свертки). Гмъ! Довольно раззорительная птичка! (Беретъ ее шутя за ухо).
Нора. Маленькіе жавороночки любятъ иногда порзвиться. Кстати (играетъ пуговицами своего платья)… если ты намренъ подарить мн что-нибудь на Рождество, дай мн просто денегъ.
Гельмеръ. Ты точь въ точь, какъ твой покойный отецъ: онъ вчно просилъ у меня денегъ, самъ никогда не давалъ. Это, вроятно, наслдственность. Ну, хорошо, хорошо! (Уходитъ къ себ. Нора продолжаетъ напвать. Входитъ г-жа Линденъ нершительно).
Нора. Какъ, Христина, это ты? Какъ ты постарла! Но ты бдна. Я нтъ. Торвальдъ теперь сдлался директоромъ банка. (Приводитъ комнату въ порядокъ). Не правда-ли, чудесно быть богатой? Впрочемъ, ты не можешь судить. Мы тоже были прежде бдны, и представь себ, когда Торвальдъ былъ боленъ (качаетъ головой), я, несмотря на то, что я такая пустая блочка и тому подобное, заняла 300 фунтовъ для поздки заграницу. Умно я сдлала? Тра-ла-ла! Но я не скажу теб, у кого я заняла. Я не говорила объ этомъ даже Торвальду. Хотя я настоящій ребенокъ, однако, я ему не все говорю. Зато я говорю доктору Ранку. О, я до того счастлива, что мн хочется закричать: ‘Чортъ побери!’
Линденъ (гладя ее по голов). Ну, что-жь, закричи: это такой естественный и невинный порывъ. Ты такой ребенокъ! Но я вдова и ищу мста. Какъ ты думаешь, твой мужъ не можетъ дать мн мста въ банк? (Съ гордостью). Я отлично вяжу!
Нора. Ахъ, это будетъ прелестно. (Гельмеру, который входитъ). Торвальдъ, это — Христина, она хочетъ поступить къ теб въ банкъ. Прими ее! Она такого хорошаго мннія о теб. (Въ сторону). Еще одна ложь!
Гельмеръ. Она умная женщина и заслуживаетъ поощренія. Идемте, г-жа Линденъ, и посмотримъ, что можно для васъ сдлать. (Выходитъ вмст съ г-жеи Линденъ въ переднюю, слышно, какъ за ними захапывается парадная дверь).
Нора (открываетъ дверь и кричитъ). Ну, Эмми, Иваръ и Бобъ, идите сюда пошалить съ своею мамой, мы будемъ играть въ прятки. (Лзетъ подъ столъ, улыбаясь отъ кроткаго удовольствія. Входитъ Крогстадъ. Нора вылзаетъ и бросается на него) Бу-у!… Ахъ, извинитеі Я обыкновенно не длаю подобныхъ вещей, хотя я и дурочка.
Крогстадъ (вжливо). Не безпокойтесь, пожалуйста! Я зашелъ къ вамъ потому, что сейчасъ. видлъ, какъ вашъ супругъ вышелъ вмст съ г-жей Линденъ,— изъ чего я, какъ весьма проницательный человкъ, заключаю, что онъ намренъ отдать ей мое мсто въ банк. А такъ какъ вы мн должны 300 фунтовъ, въ чемъ я имю вашъ вексель, то вы сами видите необходимость немедленно положить конецъ этой исторіи.
Нора. Ничуть не вижу,— ни крошечки. Вдь я сущій ребенокъ. Какъ же мн понять? (Садится на ковр).
Крогстадъ. Я постараюсь сдлать это яснымъ для самаго непонятливаго разсудка. Когда вы просили у меня денегъ. взаймы, и, понятно, потребовалъ какого-нибудь добавочнаго обезпеченія. Такъ какъ вашъ отецъ, мелкій чиновникъ, не имлъ ни копйки,— иначе онъ оставилъ бы вамъ что-нибудь,— ни копйки, говорю я, то я, какъ осторожный дловой человкъ, потребовалъ его подписи. О, мы, норвежцы, ловкіе малые!
Нора. Но вы вдь и получили подпись папеньки.
Крогстадъ. Совершенно врно, я получилъ. Къ сожалнію, она была сдлана черезъ три дня посл его смерти. Какъ же вы это объясните?
Нора. Какъ? Очень просто. Такъ какъ бдный папенька. умеръ и не могъ подписать, то я подписала за него,— вотъ и, все! Я забыла только помтить подпись заднимъ числомъ.. Вдь я же говорила вамъ, что я глупенькая, ничего въ длахъ не понимающая двочка. Это очень просто!
Крогстадъ. Просто-то просто, но то, что вы сдлали, составляетъ подлогъ. Я случайно это знаю, потому что я адвокатъ и самъ немного занимался поддлываніемъ чужихъ подписей. Итакъ, чтобы перейти къ длу,— если меня прогонятъ, то я кое-кого потащу за собою. (Кланяется и уходитъ).
Нора. Это не можетъ быть преступленіемт! Вдь только такого дурака, какъ Крогстадъ, можно было обмануть такъ! Если законъ говоритъ, что это преступленіе, то законъ глупъ, еще глупе меня. (Гельмеру, который входитъ). Ахъ, Торвальдъ, какъ ты меня испугалъ!
Гельмеръ. Былъ здсь кто-нибудь? (Нора отрицательно качаетъ головой). А зачмъ моя блочка говоритъ не правду? Вдь я встртилъ Крогстада въ передней. Онъ просилъ тебя похлопотать, чтобы я его принялъ обратно?
Нора (ходитъ по комнат). Посмотри, какъ красива эта елка!
Гельмеръ. Не въ елк дло. Я спрашиваю тебя объ этомъ Крогстад. Я не могу его принлть обратно, потому что много лтъ тому назадъ онъ поддлалъ чужую подпись. Какъ адвокатъ, тонкій наблюдатель человческой природы и директоръ банка, я замтилъ, что люди, совершающіе подлоги, очень рдко повряютъ этотъ фактъ своимъ дтямъ,— что неизбжно вноситъ нравственную заразу въ цлую семью. Отсюда логически слдуетъ, что Крогстадъ, будучи притворщикомъ, въ теченіе многихъ лтъ развращалъ своихъ дтей и въ нравственномъ отношеніи погибшій человкъ. (Простираетъ къ ней руки). Я не могу допустить, чтобы у меня кассиромъ былъ въ нравственномъ отношеніи погибшій человкъ.
Нора. Но ты не думалъ увольнять его, пока не явилась Христина.
Гельмеръ. Гмъ!.. Однако, меня ждетъ дло, а потому — до свиданія, мой жавороночекъ! (Уходитъ въ свой кабинетъ и затворяетъ за собою дверь).
Нора (блдная отъ ужаса). Если Крогстадъ развращаетъ своихъ дтей, потому что онъ когда-то поддлалъ подпись, то, значитъ я развращаю Эмми, Боба и Ивара? Вдь я поддлала подпись папеньки. (Короткая пауза, затмъ она гордо поднимаетъ голову). 3начитъ, я могу же сдлать логическій выводъ, хотя я и кукла! Я больше не буду играть съ дтьми!.. (Горячо). А, мн все равно, я буду! Какое мн дло до Крогстада? (Длаетъ гримасу, задыхаясь отъ слезъ: занавсъ падаетъ).

ДЙСТВIЕ II.

Въ комнат прежняя дешевая художественная мебель, съ тою лишь разницей, что на елк висятъ оплывшія свчи, видимо, недавно потушенныя. Лягушки изъ ваты и плюшевыя обезьяны — въ безпорядк, а на соф лежитъ верхнее платье.

Нора (надвая ротонду и опять снимая ее). Проклятый Крогстадъ! Ну, не буду больше думать о немъ. Буду думать только о костюмированномъ бал, который даетъ сегодня консулъ Стенборгъ надъ нами и на которомъ я буду танцовать тарантеллу въ костюм Капрійской рыбачки. Такъ какъ я мать троихъ дтей, то Торвальдъ полагаетъ, что моя пляска позабавитъ гостей консула и въ то же время усилитъ его значеніе, какъ директора банка. Торвальдъ очень практиченъ! (Г-ж Линденъ, которая входитъ съ огромной картонкой). Ахъ, Христина, ты принесла мой старый костюмъ? Слушай, не можешь-ли ты, какъ новая кассирша моего мужа, приладить мой костюмъ?
Г-жа Линденъ. Съ удовольствіемъ! Вдь это относится къ моимъ обыкновеннымъ облзанностимъ. (Начинаетъ шить). Не находишь-ли ты, Нора, что ты слишкомъ часто видишься съ докторомъ Ранкомъ?
Нора. О, докторъ Ранкъ никогда не можетъ наскучить! Онъ такой забавный,— вчно толкуетъ о своихъ болзняхъ, наслдственности и тому подобныхъ смшныхъ вещахъ. Уходи теперь, милая. Я слышу, идетъ Торвальдъ. (Г-жа Линденъ уходитъ. Входитъ Торвальдъ изъ своего кабинета. Нора въ припрыжку бжитъ къ нему).
Нора (ласкаясь). Ахъ, Торвальдъ! Если только ты оставишь Крогстада на служб, ты себ представить не можешь, какъ твоей жавороночекъ будетъ порхать и щебетать.
Гельмеръ. Это было бы для меня сильнымъ искушеніемъ, еслибъ мой жавороночекъ и безъ того постоянно не предавался этому занятію. Но я положительно долженъ избавиться отъ Крогстада. Если я не сдлаю этого, люди скажутъ, что я подъ башмакомъ своей блочки. Кром того, мы съ Крогстадомъ знаемъ другъ друга съ дтства, а если люди знаютъ другъ друга съ дтства… (Короткая пауза). гмъ! Наконецъ, онъ вчно о бращается ко мн съ словами: ‘послушай, Торвальдъ’ — что невыразимо коробитъ меня. Онъ безтактный, безчестный, фамильярный и въ нравственномъ отношеніи погибшій человкъ, такая личность не годится въ кассиры нашего банка.
Нора. Но онъ пишетъ въ непристойныхъ газетахъ, вдь онъ принадлежитъ къ составу редакціи норвежскаго ‘Понча’. Если ты уволишь его, онъ напишетъ про тебя гадкія вещи, какъ писали злые люди про покойнаго папеньку.
Гельыеръ. Твой покойный папенька былъ не безгршенъ,— далеко нтъ! А я безгршенъ,— въ этомъ вся разница. Одно изъ удобствъ жить такъ близко къ банку заключается въ томъ, что я могу употреблять горничныхъ, въ качеств разсыльныхъ. (Подходитъ къ дверямъ и кричитъ). Елена! (Входитъ горничная). Отнесите это письмо! Отвта не нужно! (Елена беретъ письмо и уходитъ). Дло кончено, — а теперь, Нора, я ухожу къ себ въ кабинетъ, и теб представляется отличный случай попрактиковаться съ тамбуриномъ. Колоти, жавороночекъ, сколько твоей душеньк угодно,— двери толстыя! (Киваетъ ей и уходитъ, плотно закрывая за собою дверь).
Нора (гладя себя по лицу). Какъ я выпутаюсь изъ бды? (Въ передней слышенъ звонокъ). Это докторъ Ранкъ! Онъ меня выручитъ! (Въ дверяхъ виденъ докторъ Банкъ, вшающій свое пальто). Дорогой докторъ Ранкъ! Какъ вы поживаете?
Ранкъ (садится возл печки). Я жалкій ипохондрикъ и больше ничего. И почему я обреченъ на эту хандру? Почему? Потому что мой отецъ умеръ въ припадк меланхоліи. Справедливо-ли это, я спрашиваю васъ?
Нора. Не можете-ли вы быть немного занимательне? Слушайте, я вамъ покажу свои шелковые чулки, которые я надну на сегодняшній балъ. Это васъ развеселитъ. Но вы смотрите только на нижнюю часть:.. Впрочемъ, вы — славный, можете смотрть и на остальное. Ну, не прелесть-ли они? Какъ вы думаете, будутъ они идти мн?
Ранкъ (мрачно). Человкъ, стоящій обими ногами въ гробу, плохой судья для шелковыхъ чулокъ. Я скоро буду пищей для червей, — я знаю, что скоро!
Нора. Перестаньте шалить! Вотъ вамъ за это! (Слегка ударяетъ его чулками по щек, затмъ начинаетъ напвать). Докторъ Ранкъ, окажите мн большую услугу. (Сворачиваетъ чулки). Вы мн всегда нравились. Торвальда, понятно, я люблю больше всхъ, но съ вами я охотно провела бы всю свою жизнь: вы такъ забавны!
Ранкъ. А знаете, почему я такъ забавенъ? (Короткая пауза) Потому что я люблю васъ. Вы не можете отрицать, что знали это!
Нора. Можетъ быть, но съ вашей стороны было очень не кстати заговорить объ этомъ, когда я хотла просить у васъ услуги! Это вышло крайне безтактно! (Съ достоинствомъ). Вы не воображайте, что если я съ вами шучу по поводу шелковыхъ чулокъ и говорю вамъ такія вещи, которыхъ никогда не скажу Торвальду, то у меня уже нтъ самаго чувствительнаго самолюбія. Я настоящая хорошенькая куколка и теперь.. (садится на качалку и улыбается) теперь я вамъ не скажу, о чемъ хотла васъ попросить. (Входитъ Елена съ визитной карточкой).
Нора (въ испуг). Боже мой! (Прячетъ ее въ карманъ).
Ранкъ. Простите мою развязную норвежскую шутку, но гмъ… что-нибудь непріятное?
Нора (въ сторону). Это карточка Крогстада! Я должна сказать новую ложь! (Громко). Нтъ, ничего, это относительно моего… моего новаго костюма. Я хочу примрить его здсь. Я всегда мряю свои платья въ гостиной: здсь гораздо уютне, Поэтому ступайте къ Торвальду и позабавьте его, пока я буду мрять. (Ранкъ уходитъ въ комнату Гельмера, а Нора запираетъ за инмъ дверь на засовъ, въ ту же минуту изъ передней показывается Крогстадъ въ мховой шапк).
Крогстадъ. Ну, меня прогнали, а потому я пришелъ. узнать, какъ вы поживаете. Я, можетъ быть, нехорошій человкъ, но (съ чувствомъ) у меня есть сердце! А такъ какъ я не намренъ отказаться отъ подложнаго векселя, то я боялся, что вы, пожалуй, замышляете самоубійство или что-нибудь въ этомъ род, и потому пришелъ сказать вамъ, что на вашемъ мст я бы не сдлалъ этого. Эта штука, самоубійство, очень дурно вліяетъ на здоровье и крайне неразумна, потому что нисколько не помогаетъ длу. (Ласково). Не принимайте этой исторіи слишкомъ серьезно, г-жа Гельмеръ! Уговорите своего мужа покончить дло по пріятельски, принявъ меня назадъ въ мсто кассира, тогда я очень скоро начну имъ помыкать, и намъ всмъ будетъ, какъ нельзя боле, пріятно и удобно.
Нора. Даже и эта перспектива не прельщаетъ меня!.. Кром того, Торвальдъ теперь не приметъ васъ назадъ ни за что на свт.
Крогстадъ. Въ такомъ случа — хорошо. Я принесъ съ собою письмо, въ которомъ сообщаю вашему мужу все. Я позволю себ, выходя отсюда, опустить его въ ящикъ для писемъ, придланный къ вашимъ дверямъ. Спокойной ночи!.. (Выходитъ, слышенъ глухой звукъ толстаго письма, падающаго въ проволочный ящикъ).
Нора (тихо и въ тоже время хрипло). Онъ сдлалъ это! Какъ мн устроить, чтобы Торвальдъ не замтилъ письма?
Гельмеръ (стучитъ въ дверь). Мой жавороночекъ уже перемнилъ свое платье? (Нора снимаетъ засовъ). Какъ? Ты все еще не въ костюм? (Входитъ въ комнату, за нимъ Ранкъ). Въ ящик нтъ для меня писемъ?
Нора (беззвучно). Нтъ! Даже ни одной карточки! Ахъ, Торвальдъ, пожалуйста, не ходи туда смотрть,— общай мн, что ты не пойдешь! Увряю тебя, тамъ нтъ ни одного письма! И я забыла тарантеллу, которой ты меня училъ, давай, повторимъ ее еще разъ. Я боюсь сбиться… общай мн, что не пойдешь смотрть на ящикъ! Я не могу танцовать, если ты пойдешь.
Г ельмеръ (останавливаясь на полдорог къ ящику). Я — человкъ строгихъ дловыхъ привычекъ, одаренный нкоторою наблюдательностью. Увренія моей блочки, что въ ящик нтъ ничего вмст съ ея очевиднымъ нежеланіемъ, чтобы я самъ шелъ смотрть, убждаютъ меня, что ящикъ дйствительно пустъ, несмотря на то, что моя птичка не всегда говоритъ правду. Ну-ну! (Садится за фортепіано). Бей въ тамбуринъ, блочка,— танцуй, мой жавороночекъ!
Нора (танцуетъ въ длинной срой шали). Скоре, скоре! О, какъ мн весело! У насъ будетъ шампанское къ обду,— не правда-ли, Торвальдъ? (Танцуетъ все съ большимъ и большимъ увлеченіемъ).
Гельмеръ (сдлавъ очень много замчаній). Ну, это уже черезчуръ бшенно! Такъ мн не нравится… Однако, пора и остановиться.
Нора (танцуетъ еще боле дико, потрясая тамбуриномъ, ея волосы разсыпаются по плечамъ). Не могу!.. Не могу! (Въ сторону). Мн осталось еще тридцать одинъ часъ быть птичкой, а затмъ… (съ содроганіемъ) затмъ Крогстадъ поймаетъ меня въ свои сти!

Занавсъ.

ДЙСТВIЕ III.

Та же комната, только софа чуть-чуть сдвинута съ мста, и одна изъ японскихъ лягушекъ упала въ каминъ. Г-жа Линденъ сидитъ и читаетъ книгу, но не понимаетъ ни слова.

Г-жа Линденъ (кладетъ книгу, услышавъ звукъ шаговъ снаружи). Наконецъ-то онъ! (Входитъ Крогстадъ и останавливается въ дверяхъ). Г. Крогстадъ, я назначила вамъ тайное свиданіе въ этой комнат, потому что она принадлежитъ моему хозяину, г. Гельмеру, который недавно уволилъ васъ. Эта маленькая смлость со стороны кассирши допускается норвежскими приличіями.
Крогстадъ. Вы правы. Одни-ли мы? (Надъ головой слышно, какъ Нора танцуетъ тарантеллу). Да, я слышу легкій топотъ ножекъ г-жи Гельмеръ надъ нашими головами. Она танцуетъ тарантеллу, но погодите, скоро она затанцуетъ подъ другую дудку! (Измняя свой тонъ). Я собственно не понимаю, зачмъ вамъ захотлось видться со мною, посл того какъ много лтъ тому назадъ вы отказали мн.
Г-жа Линденъ. Вы не понимаете? А я понимаю. Я — вдова, норвежская вдова. Мн пришло въ голову, что въ вашемъ характер могутъ быть какія-нибудь и боле благородныя черты, хотя вы пользуетесь незавидною репутаціей.
Крогстадъ. Совершенно врно. Я — поддлыватель чужихъ подписей и ростовщикъ, я принадлежу къ составу редакціи норвежскаго ‘Понча’, одной изъ самыхъ непристойныхъ газетъ. Мало того, я — шантажистъ, такъ какъ пользуюсь страхомъ г-жи Гельмеръ, какъ самая низкая, подлая скотина. Но, не смотра на все это, (всплескиваетъ руками) во мн есть еще слды благородства, Христина!
Г-жа Линденъ. Я врю вамъ,— во всякомъ случа я готова рискнуть. Мн хочется кого-нибудь любить, и потому я согласна выйти за васъ замужъ.
Крогстадъ (подозрительно). Съ условіемъ, конечно, чтобы я уничтожилъ письмо относительно преступленія г-жи Гельмеръ?
Г-жа Линденъ. За кого вы меня принимаете? Я — ея близкій другъ, но я отлично вижу ея недостатки и твердо убждена, что строгій урокъ можетъ быть для нея только полезенъ. Ей слишкомъ хорошо живется. Итакъ, оставьте письмо въ ящик и проводите меня домой.
Крогстадъ. Я невыразимо счастливъ! Жениться на кассирш человка, который уволилъ меня! О, наше будущее свтло и обезпечено! (Выходитъ. Г-жа Линденъ приводитъ въ порядокъ мебель. Вдругъ слышится снаружи шумъ, и входитъ Гельмеръ, таща за собою Нору. Она — въ костюм, онъ — въ открытомъ черномъ домино).
Нора. Я не хочу! Еще слишкомъ рано уходить съ такого интереснаго бала! Я еще не хочу спать! (Начинаетъ хныкать).
Гелъмеръ (нжно). К-к-какъ вамъ н-н-нравится этотъ ма..нькій жавороночекъ, г-жа Линденъ? Положительно долженъ былъ силою вытащить ее оттуда. Капризная двчонка… съ острова Капри. Извините меня! Я, кажется, сказалъ каламбуръ? Чуднымъ шампанскимъ угостилъ насъ Консулъ, это оно причина всему! (Улыбаясь садится). А вы вяжете, г-жа Чулокъ?.. На-напрасно. Не надо вязать. Лучше вышивать. (Киваетъ ей головой, торжественно). Запомните это. Всегда вышивать! Восточные узоры. (Икаетъ).
Г-жа Линденъ. Я пришла лишь затмъ, чтобы взглянуть на костюмъ Норы. Теперь я ухожу. (Уходитъ).
Гельмеръ. Ужасно скучная женщина. Терпть не могу скучныхъ женщинъ. (Смотритъ на Нору, затмъ подходитъ къ ней). Ахъ, ты, ма-ма…нькая б-б-блочка. Какъ я тебя люблю! Почему это мн такъ весело сегодня?
Нора (переходитъ на другую сторону стола). Оставь, Торвальдъ
Гельмеръ. Какъ? Да разв ты не мой мманнькій жавороночекъ? разв это не наша клточка? Ну, хорошо же! (звонокъ). Это Ранкъ, чортъ его возьми! (Входитъ Ранкъ). Ранкъ, голубчикъ! Вы тоже были... (икаетъ) наверху. Чудесное шампанское,— не правда-ли? Мн стыдно за васъ, Ранкъ! (Онъ садится на софу и постепенно закрываетъ глаза).
Ранкъ. Вы замтили это? (Гордо). Я выпилъ просто невроятное количество. Но завтра я поплачусь за это. (Мрачно). Все наслдственность! Я жизни своей не радъ! Право!
Нора. Не извиняйтесь. Торвальдъ велъ себя не лучше. Но у него посл шампанскаго всегда хорошее расположеніе духа.
Ранкъ. Я зашелъ къ вамъ на минуту, сказать вамъ, что я недолго проживу на бломъ свт: Не плачьте обо мн: это хроническое и притомъ наслдственное страданіе. Вотъ мои прощальныя карточки. Я хирющій цвтокъ. Вы позволите мн закурить сигару?
Нора (подавляя улыбку): Сдлайте одолженіе. Позвольте, я вамъ зажгу спичку. (Докторъ Ранкъ посл нскотъкихъ неудачныхъ попытокъ закуриваетъ сигару и уходитъ).
Гельмеръ (сострадательно). Бдный Ранкъ! Ему сегодня очень плохо. (Встрепенувшись). Но я забылъ о длахъ. Пойду, посмотрю, нтъ-ли писемъ. (Идетъ къ ящику). Ага! Кто-то хотлъ отворить замокъ шпилькой? Это твоя шпилька. (Показываетъ ей шпильку).
Нора (съ живостью). Это не моя. Это Боба или Ивара. Они тоже носятъ шпильки.
Гельмеръ (перебираетъ письма, не слушая ее). Ты должна отучить ихъ отъ этого, — дурная привычка. Но какая масса писемъ! Вдвое больше обыкновеннаго. (Вскрываетъ письмо Крогстада), Что это? (Читаетъ его и моментально отрезвляется). Что ты скажешь на это?
Нора (громко вскрикивая). Не спасай меня,— пусти! Мн не надо спасенія.
Гельмеръ. Спасти тебя? Скажите пожалуйста! А кто меня спасетъ? Ахъ, ты, жалкій маленькій преступникъl (Съ досадой). Ахъ-ахъ!
Нора (съ застывшимъ лицомъ). Право, Торвальдъ, твоя пвчая птичка имла хорошія намренія!
Гельмеръ. Пвчая птичка? Твой отецъ былъ грачъ, а ты въ него пошла. Опять наслдственность. Ты въ конецъ разрушила мое счастье. (Ходитъ вокругъ). И какъ разъ въ то время, когда мн начало везти!
Нора. Это правда, но я сейчасъ пойду и брошусь въ воду.
Гельмеръ. Какая польза будетъ мн изъ этого? Люди скажутъ, что я участвовалъ въ подлог. (Съ горечью). Если ты ужь хотла поддлывать подпись, то, по крайней мр, хоть бы число поставила врно! Но у тебя никогда не было прициповъ (Звонокъ). Звонятъ! (Видно, какъ въ ящикъ для писемъ падаетъ толстое письмо, Гельмеръ вынимаетъ его, распечатываетъ, смотритъ на конвертъ и затмъ обнимаетъ Нору). Крогстадъ не выдастъ тебя! Смотри, онъ возвращаетъ подложный вексель! Ахъ, мой бдный жавороночекъ, сколько теб пришлось выстрадать! Иди подъ мое крылышко, моя бдная перепуганная птичка! Что, ты не хочешь? Въ чемъ же теперь дло?
Нора (съ холоднымъ спокойствіемъ). Благодарю тебя, Торвальдъ, у меня есть собственныя крылья и я намрена воспользоваться ими.
Гельмеръ. Что ты говоришь? Оставить свою хорошенькую клтку (патетически), стараго самца и бдныхъ невинныхъ птенчиковъ?
Нора. Да! Садись, и мы предварительно поговоримъ объ этомъ. (Медленно). Не поражаетъ-ли тебя то, что теперь мы въ первый разъ въ жизни говоримъ серьезно о серьезныхъ вещахъ?
Гельмеръ. Вотъ это мн правится! Какъ же мы могли говорить о серьезныхъ вещахъ, когда твой ротъ вчно былъ полонъ леденцовъ?
Нора (качаетъ головой). Ахъ, Торвальдъ! Ротъ матери семейства долженъ быть полонъ гораздо боле важныхъ вещей, чмъ леденцы. Я это вижу слишкомъ поздно! Но ты виноватъ передо мной. Папенька тоже. Вы оба называли меня куклой,— блкой и жаворонкомъ. Вы должны были что-нибудь сдлать изъ меня, а вы только баловали меня. Да, вы баловали меня!
Гельмеръ. Но ты нисколько не противилась этому, и я ршительно не понимаю, чего ты собственно теперь хочешь.
Нора. Я тоже не понимаю, и это именно я должна себ выяснить. Если бы я получила надлежащее воспитаніе, я умла бы длать кое-что получше, нежели помчать подпись покойнаго папеньки тремя днями посл того, какъ онъ умеръ. Теперь я должна перевоспитать себя. Я намрена пріобрсти опытъ и получить ясное понятіе о религіи, законахъ и тому подобное, и относительно того, кто правъ: общество или я? Поэтому я должна уйти и не возвращаться до тхъ поръ, пока не перевоспитаю себя.
Гельмеръ. Значитъ ты уходишь не надолго? Но что же все-таки станется со мною и птенчиками?
Нора. Это, Торвальдъ, совершенно твое дло. Я имю боле высокія обязанности, нежели думать о теб и птенчикахъ, (торжественно поднимаетъ вверхъ голову) обязанности по отношенію къ самой себ!
Гельмеръ. И все это изъ-за того, что выведенный на мгновеніе изъ себя тмъ, что я очутился во власти уволеннаго мною кассира, который говоритъ мн: ‘Послушай, Торвальдъ…’,— я выразился нсколько рзко? Ты разсуждаешь, какъ глупое дитя!
Нора. Нтъ, не потому, а потому, что мои глаза раскрылись, и я вижу свое положеніе глазами Ибсена. Я должна немедленно уйти и начать свое воспитаніе.
Гельмеръ. Можно полюбопытствовать, какъ ты: примешься за это?
Нора. Отчего же нтъ? Я начну… да, я начну съ изученія норвежскаго театра. Если это не уничтожитъ моего легкомыслія, то я уже положительно не знаю, что длать. (Беретъ шллику и крпко привязываетъ ее лентами).
Гельмеръ. Значитъ, ты дйствительно уходишь? И больше не будешь думать ни обо мн, ни о невинныхъ птенчикахъ? Ахъ, Нора!
Нора. Нтъ, я буду думать… иногда… какъ о чужихъ. (Печально надваетъ свою шаль и приноситъ свои несессеръ). Если я когда-нибудь вернусь сюда, это будетъ величайшее чудо. Прощай! (Уходитъ черезъ переднюю, слышно, какъ за нею громко захлопывается парадная дверь)..
Гельмеръ (падая въ кресло). Комната пуста? Значитъ, она ушла! Да, мой жавороночекъ улетлъ! (Слышенъ глухой звукъ неумло поворачиваемаго въ замк ключа, дверь растворяется и показывается Нора съ немного смущеннымъ выраженіемъ на лиц). Какъ? Уже назадъ? Значитъ, ты уже перевоспитала себя?
Нора (ставитъ свои несессеръ на полъ). Нтъ, Торвальдъ, пока нтъ! Дло въ томъ, что я нашла у себя въ кошельк лишь немного мди, и вс норвежскіе театры въ этотъ часъ закрыты. Поэтому я ршила еще остаться и улетть изъ клтки завтра утромъ… посл чаю.
Гельмеръ (какъ бы про себя). Величайшее чудо совершилось! Моя птичка еще не въ лсу! (Нора беретъ съ этажерки словарь въ роскошномъ переплет и начинаетъ свое воспитаніе, Гельмеръ приноситъ пакетъ леденцовъ, садится около Норы и осторожно предлагаетъ ей одинъ. Молчаніе. Нора гордо отталкиваетъ его руку. Онъ опять предлагаетъ. Она неожиданно хватаетъ леденецъ, все еще не глядя на Гельмера, и жуетъ его, между тмъ какъ занавсъ опускается).

ДЙСТВIЕ I.

Сцена представляетъ веселенькую гостиную, декорированную темными цвтами. Въ глубин сцены — широкая дверь, завшанная чернымъ крепомъ и ведущая въ другую, черную гостиную, въ которой надъ софой, набитой чернымъ лошадинымъ волосомъ, виситъ посмертный портретъ покойнаго генерала Габлера. Рояль покрытъ красивымъ чехломъ. Сквозь окна задней гостиной видна глухая стна кладбища. Диванчики, козетки, стулья и пр. покрыты изящными чехлами изъ черной бумазеи и обиты маленькими круглыми гвоздиками. Повсюду разбросаны букеты иммортелей и сухой травы. (Входитъ тетя Юлія — добродушная дама въ нарядной шляпк).

Тетя Юлiя. Я готова побиться объ закладъ, что Юргенъ и Гедда еще не встали. (Входитъ Юргенъ Тесманъ, напвая вполголоса,— дородный беззаботный мужчина, въ очкахъ). Голубчикъ, я зашла спозаранку узнать, какъ вы съ Геддой чувствуете себя, возвратившись вчера вечеромъ изъ своего дальняго путешествія. Да, да, милый! На то я твоя старая тетка. Вдь у насъ въ Норвегіи это принято.
Юргенъ. Господи Боже мой! Эти шесть медовыхъ мсяцевъ были для меня своего рода научнымъ путешествіемъ. А? Я изслдовалъ архивы. Подумай только! И знаешь, я намренъ написать книгу исключительно о домашнемъ быт пещерныхъ обитателей во время потопа. Я умный норвежскій ученый, не правда-ли?
Тетя Юлія. Воображаю, чего ты только не напишешь объ этомъ!
Юргенъ. Позволь мн, какъ преданному норвежскому племяннику, развязать твою нарядную, роскошную шляпку. (Развязываетъ ленты шляпки и треплетъ тетку по подбородку). Ну, ты разрядилась просто на славу! Подумай только! (Кладетъ шляпку на стулъ подгі стола).
Тетя Юлія (хихикая). Это ради Гедды, — чтобы гулять съ Геддой. (Гедда выходитъ изъ задней гостиной, у неа блдный цвтъ лица, холодные, открытые глаза сростального цвта, ея волосы не отличаются густотой, но то, что еще уцлло отъ нихъ, прекраснаго свтлокаштановаго цвта).
Ахъ, милая Гедда! (Хочетъ обнять ее).
Гедда (отступая назадъ). Ухъ, оставьте меня, прошу васъ! (Смотритъ на шляпку тети Юліи). Тесманъ, запрети служанк разъ на всегда класть здсь свою старую шляпу! Ахъ, это ваша шляпа? Извините!
Тетя Юлія (съ досадой). Боже мой, милая Гедда! Вдь это моя хорошенькая новая шляпка, которую я купила для того, чтобы гулять съ вами.
Юргенъ (треплетъ ее по спин). Да, Гедда, тетя купила себ шляпку и зонтикъ! Представь! Тетя положительно обо всемъ подумаетъ! А?
Гедда (холодно). Замолчи, пожалуйста. Чтобы видли меня гуляющей съ твоей теткой? Этого еще недоставало!
Юргенъ (сіяетъ). Ну, не прелестная-ли она женщина? Какія обирожительныя манеры! Подумай только!
Тетя Юлія. Ахъ, милый Юргенъ, ты, должно быть, безпредльно счастливъ. Но посмотри-ка сюда, голубчикъ. (Вынимаетъ плоскій свертокъ въ газетной бумаг).
Юргенъ (развертывая). Что это? Мои старыя туфли! Мои милыя старыя туфли! (Со слезами). Это положительно трогательно, Гедда! А? Ты помнишь, какъ ужасно он были нужны мн все это время? Посмотри, Гедда!
Гедда. Оставь меня въ поко съ своими старыми туфлями и старой теткой! (Тетя Юлія, раздосадованная, уходитъ, за нею слдуетъ Юргенъ, продолжая горячо благодарить ее за туфли, Гедда зваетъ, Юргенъ возвращается назадъ и бережно кладетъ свои старыя туфли на столъ.) Смотри, къ намъ идетъ г-жа Эльфстедъ,— другая ранняя гостья, — съ своими невозможными волосами которыми она всхъ приводила въ восторгъ, — твоя бывшая пассія, я слышала! (Входитъ r-жа Эльфстедъ, красивая, нжная женщина, съ густыми, волнистыми, золотистыми волосами, круглыми, выпуклыми глазами и видомъ испуганнаго кролика).
Эльфстедъ (нервно)..Я: положительно въ отчаяніи. Эйлертъ Левборгъ былъ у насъ учителемъ, онъ написалъ такую большую-большую книгу. Я вдохновила его. Я знаю, это на меня не похоже, но я говорю правду, — онъ мн самъ такъ сказалъ. А теперь, Боже мой! Онъ одинъ въ этомъ опасномъ, зломъ город, а вдь онъ — раскаявшійся гршникъ, и я такъ боюсь за него. Поэтому, будучи женой судьи, который на двадцать лтъ старше меня, я пріхала сюда, чтобы слдить за г. Левборгомъ. Пожалуйста, пригласите его къ себ,— тогда я могу видться съ нимъ. Вы пригласите? Какъ это любезно съ вашей стороны! Мой мужъ такъ любитъ его!
Гедда. Юргенъ, ступай и немедленно напиши приглашеніе. Слышишь? (Юргенъ оглядывается на свои туфли, беретъ ихъ и уходитъ). Теперь мы можемъ поговорить съ тобою, милая Теа. Ты помнишь, какъ я дергала тебя за волосы, встрчаясь съ тобой на лстниц, и говорила, что сожгу ихъ? Видъ людей съ густыми волосами всегда раздражаетъ меня.
Эльфстедъ. О, да! Ты всегда шутила со мною и была такъ ласкова, а я боялась тебя. И теперь боюсь! Но вотъ что: я убжала отъ своего мужа. Все въ немъ было мн противно. А съ г. Левборгомъ мы были товарищами. Онъ велъ разсянный образъ жизни, но я пріобрла какую-то власть надъ нимъ. Меня онъ тоже сдлалъ настоящимъ человкомъ, вдь прежде меня нельзя было назвать настоящимъ человкомъ, но теперь, смю думать, я сдлалась имъ. Онъ говорилъ со мною и научилъ меня думать… главнымъ образомъ, о немъ. Поэтому, когда г. Левборгъ похалъ сюда, я, понятно, тоже похала. Ничего другого не оставалось! Но, представь, есть женщина, тнь которой еще стоитъ между нимъ и мною. Она однажды хотла застрлить его, и теперь, понятно, онъ не можетъ забыть ее. Къ сожалнію, я не знаю ея имени, — можетъ быть, это рыжеволосая пвица?
Гедда (съ холоднымъ самообладаніемъ). Очень можетъ быть,— но здсь не длаютъ такихъ вещей. Т-съ! Теперь бги отсюда. Идутъ Тесманъ и асессоръ Бракъ. (Г-жа Эльфстедъ уходитъ, входятъ Юргенъ и асессоръ Бракъ,— коренастый, но гибкій господинъ, съ круглымъ лицомъ, тщательно причесанными волосами и благороднымъ профилемъ). Какой смшной у васъ видъ при дневномъ свт, асессоръ!
Бракъ (держитъ шляпу въ рук и сбрасываетъ пенснэ). Весьма благодаренъ. Все т же очаровательныя. манеры, милая Гедд… г-жа Тесманъ! Я пришелъ пригласить дорогого Тесмана на маленькую холостую пирушку въ честь его возвращенія изъ долгаго свадебнаго путешествія. Это принято въ скандинавскомъ обществ. Могу вамъ общать, что будетъ весело, потому что у меня веселый норвежскій характеръ.
Юргенъ. Но уйти въ гости — безъ жены? Подумайте! А? Ну, что жь, я приду!
Бракъ. Кстати, здсь Левборгъ. Онъ написалъ чудесную книгу, которая надлала необыкновеннаго шуму. Право!
Юргенъ. Левборгъ, — подумайте! Ну, что жь, я очень радъ. Удивительныя дарованія! А я уже думалъ, что онъ безвозвратно погибъ. Подумайте только, а? Но что теперь будетъ съ этимъ бднягой, а? Вотъ что интересно знать!
Бракъ. Что жь, быть можетъ, онъ выступитъ противъ васъ конкуррентомъ на профессорскую каедру, и хотя вы необыкновенно умны и образованы — для норвежца, однако, можетъ случиться, что онъ одержитъ надъ вами верхъ.
Юргенъ. Боже мой! Но вы послушайте, асессоръ Бракъ, (жестикулируетъ) это доказывало бы невроятное невниманіе ко мн! Вдь я женился, въ надежд получить эту каедру! И потомъ этотъ Левборгъ,— человкъ, котораго даже нельзя назвать приличнымъ! А? Такихъ вещей не длаютъ!
Бракъ. Въ самомъ дл? Вы забываете, что мы вс здсь реалистическія натуры, чуждыя всякихъ условностей, и длаемъ всевозможныя странныя вещи. Но вы не безпокойтесь! (Уходитъ).
Юргенъ (Гедд). Что теперь будетъ со всми нашими мечтами, Гедда, а? Теперь нечего и думать о ливрейномъ лаке, званыхъ обдахъ или верховой лошади. Подумай!
Гедда (медленно и вяло). Да, намъ придется играть роль вельможъ въ стсненныхъ обстоятельствахъ.
Юргенъ (радостно). Но зато мы будемъ ежедневно видть тетю Юлію, а это тоже кое-что значитъ. Наконецъ, я получилъ назадъ свои старыя туфли. Мы не будемъ совершенно лишены развлеченій, а?
Гедда (проходитъ черезъ комнату). Во всякомъ случа у меня: еще есть одно развлеченіе.
Юргенъ (сіяя отъ радости). О, слава Богу, слава Богу! Значитъ, у тебя есть? И что же это такое, Гедда, а?
Гедда (въ дверяхъ, съ сдержаннымъ презрніемъ). Да, Юргенъ. У тебя есть старыя туфли заботливой тетки, а у меня пистолеты покойнаго генерала.
Юргенъ (съ мукой въ голос). Пистолеты? Праведное небо, какіе пистолеты?
Гедда (холодно глядя на него). Пистолеты генерала Габлера,— т самые, которыми я стрляла въ… (спохватившись). Нтъ, это будетъ Теккерей, а не Ибсенъ… совершенно другое лицо. (Проходитъ черезъ заднюю гостиную).
Юргенъ (въ дверяхъ, кричитъ ей вслдъ). Дорогая Гедда! Не трогай этихъ опасныхъ вещей! А? Вдь еще не было случая, чтобы они выстрлили прямо. Прошу тебя! Возьми лучше катапульту! Ради меня, возьми катапульту!

Занавсъ.

ДЙСТВIЕ II.

Сцена представляетъ веселенькую мрачную гостиную. Время — посл полудня. Гедда стоитъ въ задней гостиной и заряжаетъ пистолетъ.

Гедда (выглядываетъ изъ дверей и стрляетъ). Здравствуйте, асессоръ! (Прицливается въ него). Берегитесь!
Бракъ (входитъ). Что за дьяволъ! Вы всегда. стрляете въ. гостей? (Принимаетъ обиженный видъ).
Гедда. Непремнно, если они идутъ черезъ заднюю дверь. Это мой оригинальный способъ давать имъ знать, что я дома. Такія вещи, знаете, всегда продлываются въ реалистическихъ драмахъ. Притомъ же я цлила въ голубое небо.
Бракъ. Чмъ и объясняется плачевное состояніе моей шляпы. (Показываетъ шляпу). Посмотрите — настоящее ршето!
Гедда. Не моя вина. Мн ужасно скучно съ Тесманомъ. Ничего не можетъ быть скучне, какъ жить съ ученымъ человкомъ.
Бракъ (съ участіемъ). Нашъ милый Тесманъ, дйствительно, немного скученъ. (Смотритъ пытливо на нее). Зачмъ вы, собственно, вышли за него замужъ?
Гедда. Мн наскучило танцовать, вотъ и все. Тесманъ всегда провожалъ меня домой. Мы увидли эту виллу, я сказала, что она мн нравится, Тесману тоже она понравилась. Такимъ образомъ, у насъ нашлась точка соприкосновенія, и вотъ, какъ видите, мы — мужъ и жена. А я ненавижу Тесмана, и теперь мн даже не нравится эта вилла, мн такъ недостаетъ интереснаго человка.
Бракъ. Попробуйте взять меня. Я чрезвычайно люблю этакое треугольное сочетаніе. Позвольте мн быть третьимъ лицомъ въ вашемъ хозяйств — (вкрадчиво) — испытанному другу и, вообще говоря, молодцу.
Гедда (громко вздыхая). Я не могу противостоять вашему ловкому умнью ставить вопросъ. Мы заключимъ тройственный союзъ. Но тише! Идетъ Тесманъ! (Входитъ Юргенъ съ множествомъ китъ подъ мышкой).
Юргенъ. Уфъ! Мн порядкомъ жарко, Гедда. Я только-что заглянулъ въ новую книгу Левборга. Замчательно глубокомысленна,— будь онъ проклятъ! Но мн надо пойти переодться для вашей пирушки, асессоръ. (Уходитъ).
Гедда. Ахъ, если бъ я могла заставить Тесмана заняться политикой, асессоръ! Могъ бы онъ сдлаться министромъ или чмъ-нибудь въ этомъ род?
Бракъ. Гмъ! (Короткая пауза, оба молча смотрятъ другъ на друга. Входить Юргенъ во фрак и въ перчаткахъ).
Юргенъ. У насъ соберутся къ половин восьмого, но я люблю быть рано одтымъ. Представьте! Притомъ я ожидаю Левборга. (Эйлертъ Левборгъ входитъ изъ передней, онъ иметъ блдный и истощенный видъ, на скулахъ у него два красныхъ пятна, на немъ совершенно новая визитная пара и черныя перчатки).
Юргенъ. Добро пожаловать! (Знакомитъ его съ Бракомъ).
Слушай, я досталъ твою новую книгу, но еще не прочиталъ ея.
Левборгъ. Не стоитъ,— сущій вздоръ. (Вынимаетъ изъ кармана рукопись). Вотъ это другое дло. Это состоитъ изъ трехъ частей: первая — о культурныхъ силахъ будущаго, вторая — о будущемъ культурныхъ силъ и третья — о силахъ будущей культуры. Я думалъ почитать теб немного сегодня вечеромъ.
Бракъ и Юргенъ (поспшно). Это замчательно любезно… но сегодня вечеромъ маленькая пирушка… Жаль, что мы не можемъ остаться. Можетъ быть, и вы пойдете съ нами?
Гедда. Нтъ, пусть онъ остается съ нами и почитаетъ свою рукопись мн и г-ж Эльфстедъ.
Юргенъ. Мн бы никогда не могли придти въ голову такія умныя мысли. Ты намренъ конкуррировать со мною на профессорскую каедру, а?
Левборгъ (скромно). Нтъ! Я только одержу надъ тобою побду въ общественномъ мнніи,— больше ничего.
Юргенъ. А, больше ничего? Представьте! Пойдемъ въ заднюю гостиную и выпьемъ холоднаго пуншу.
Левборгъ. Благодарю, но я — раскаявшійся гршникъ и отказался разъ навсегда отъ холоднаго пунша, — это ядъ! (Юргенъ и Бракъ идутъ въ заднюю комнату и пьютъ пуншъ, а Гедда остается съ Левборгомъ въ передней гостиной и показываетъ ему альбомъ фотографическихъ снимковъ).
Левборгъ (медленно и тихо). Гедда Габлеръ! Какъ могла ты такъ погубить себя?.. Ахъ, это Ортлерскія горы? Прелестно… Ты забыла, какъ мы, бывало, сидли вдвоемъ на диван, закрывшись иллюстрированной газетой!.. да, очень живописныя горы… и я разсказывалъ теб о всхъ своихъ безумствахъ?
Гедда. Ни слова объ этомъ здсь! Это Доломиты.. Да, я помню, это была чудная, обворожительная норвежская дружба, но теперь все это уже прошло. Смотрите, въ этой горной деревушк мы съ Тесманомъ ночевали.
Левборгъ. Неужели?’ А помнишь тотъ очаровательный моментъ, когда ты угрожала застрлить меня?
Гедда (небрежно). Въ самомъ дл? Я: поступала такъ со многими. Но теперь все это прошло, и вы нашли превосходное утшеніе въ доброй, несравненной г-ж Эльфстедъ… Ахъ, вотъ и она! (Входитъ г-жа Эльфстедъ). Ну, Теа, присаживайся сюда и выпей стаканчикъ холоднаго пуншу. Г. Левборгъ тоже выпьетъ. Если вы не выпьете, г. Левборгъ, Юргенъ и асессоръ подумаютъ, что вы не уврены въ себ и боитесь выпить слишкомъ много.
Эльфстедъ. Ахъ, пожалуйста, Гедда! Когда я такъ вдохновляла г. Левборга… Пожалуйста, не принуждай его пить холодный пувшъ!
Гедда. Видите, нашъ маленькій другъ тоже не довряетъ вамъ!
Левборгъ. Такъ вотъ какъ мой товарищъ вритъ въ меня! (Мрачно). Я покажу, можно-ли мн доврять, или нтъ. (Выпиваетъ стаканъ пунша). Теперь, прежде чмъ пойти на пирушку къ асессору, я выпью еще одинъ стаканъ. Ваше здоровье, Теа! Значитъ, вы пріхали слдить за мной? Я выпью за здоровье судьи,— за здоровье всхъ! (Хочетъ налить себ еще пуншу).
Гедда (удерживаетъ его). Довольно теперь! Не забывайте, что вы еще пойдете къ асессору. (Юргенъ и Бракъ выходятъ изъ второй гостиной).
Левборгъ. Не сердитесь, Teal Я палъ лишь на одинъ моментъ. Теперь я снова поднялся. (Г-жа Эльфстедъ сіяетъ отъ восторга). Асессоръ, я иду къ вамъ, если вы такъ настаиваете, и цлый вечеръ буду читать Юргену свою рукопись. Я приложу вс старанія, чтобы вашимъ гостямъ было весело.
Юргенъ. Неужели? Представьте! Это будетъ прелестно!
Гедда. Ну, такъ идите, неисправимые кутилы! Но г. Левборгъ долженъ къ десяти часамъ вернуться сюда, чтобы провести r-жу Эльфстедъ домой.
Эльфстедъ. О, непремнно! (Со сдержанной мукой въ голос).. Г. Левборгъ, я не уйду безъ васъ! (Трое мужчинъ, весело смясь, уходитъ, занавсъ на минуту опускается, когда онъ поднимается снова, уже семь часовъ утра, Теа и Гедда еще не спятъ, вокрутъ нихъ разбросаны одяла)..
Эльфстедъ (устало). Семь часовъ утра, и Левборгъ еще не пришелъ за мною. Чмъ онъ можетъ быть занятъ?
Гедда (зваетъ). Должно быть, читаетъ Тесману, съ внкомъ изъ виноградныхъ листьевъ на голов. Можетъ быть, онъ уже дошелъ до третьей части.
Эльфстедъ. Ты уврена въ этомъ, Гедда? О, если бы а могла надяться на это!
Гедда. Ахъ, ты, глупенькая двочка! Я бы съ удовольствіемъ сожгла твои волосы. Ступай спать! (Эльфстедъ уходитъ. Входитъ Юргенъ).
Юргенъ. Немного запоздалъ, а? Но что за ночь мы провели! Представь! Было замчательно весело! Эйлертъ читалъ мн свою книгу, подумай только! Удивительная книга! Мы веселились напропалую. Желалъ бы я написать такую книгу! Жаль, что онъ такъ неисправимъ!
Гедда. Ты хочешь сказать, что у него больше мужества жить, чмъ у другихъ людей.
Юргенъ. Какое! У него просто было мужество напиться больше другихъ. Но вообще это была вакханалія. Мы кончили тмъ, что пошли къ одному изъ этихъ веселыхъ малыхъ пить кофе, и бдняга Левборгъ уронилъ свою драгоцнную рукопись въ грязь, а я подхватилъ ее,— вотъ она. Ну, что, если бы она пропала? Во второй разъ онъ никогда бы ее не написалъ. Вотъ была бы жалость, а? Не разсказывай никому объ этомъ. (Оставляетъ рукопись на стул и вылетаетъ изъ комнаты, входитъ Бракъ. Гедда прячетъ рукопись).
Бракъ. Опять ранній визитъ, какъ видите. Моя пирушка прошла такъ оживленно, что я не раздвался всю ночь. Вы себ представить не можете, какъ было весело. И какъ настоящій норвежскій хозяинъ, я прослдилъ за Левборгомъ до его дома. А теперь обязанность друга дома вынуждаетъ меня сообщить вамъ, что онъ, въ конц концовъ, вступилъ въ рукопашную съ рыжеволосой оперной пвицей и попалъ въ полицейскій участокъ. Вы не должны больше принимать его здсь. Помните нашъ тройственный союзъ!
Гедда (переставая улыбаться). Вы опасный человкъ, но вамъ не справиться со мной!
Бракъ (двусмысленно). Что за фантазія! Но я могъ бы… Впрочемъ, это инсинуація. До свиданія! (Уходитъ).
Левборгъ (смущенный и взволнованный врывается въ двери). Вы, конечно, слышали, гд я былъ?
Гедда (уклончиво). Я слышала, что вы очень веселились у асессора Брака. (Входитъ г-жа Эльфстедъ).
Левборгъ. Все кончено! Я не намренъ больше работать. Мн больше не нуженъ товарищъ, Теа! Узжай къ своему судь!
Эльфстедъ (въ волненіи). Ни за что! Я хочу быть съ тобою, когда твоя книга выйдетъ.
Левборгъ. Она не выйдетъ!.. я разорвалъ ее! (Г-жа Эльфстедъ выбгаетъ изъ комнаты, ломая руки). Г-жа Тесманъ, я солгалъ ей,— но все равно! Я не разорвалъ своей книги,— я сдлалъ хуже! Я: тащилъ ее съ собой по всмъ мстамъ, гд кутилъ,— даже туда, гд затялъ драку, въ полицейскій участокъ, — и потерялъ ее. Если даже я найду ее, она будетъ уже не та, по крайней мр, для меня. Я — норвежскій писатель, и очень странный писатель. Поэтому я долженъ теперь положить конецъ всему!
Гедда. Совершенно врно,— но слушайте: смотрите, чтобы этотъ конецъ былъ красивъ. Я: не настаиваю, чтобы вы увнчали свою голову виноградными листьями, но пусть конецъ будетъ красивъ. (Приноситъ пистолетъ). Вотъ одинъ изъ пистолетовъ генерала Габлера. Воспользуйтесь имъ!
Левборгъ. Благодарю. (Беретъ пистолетъ и выходитъ въ переднюю, по его уход Гедда тотчасъ вынимаетъ рукопись и бросаетъ ее въ печку, шепча что-то про себя, пока занавсъ падаетъ).

ДЙСТВIЕ III.

Сцена представляетъ ту же комнату, но такъ какъ теперь вечеръ, то въ ней темне, чмъ всегда. Занавсы изъ чернаго крепа спущены. Служанка съ черными лентами на чегщ и красными глазами входитъ и спокойно, осторожно зажигаетъ лампу. Изъ задней гостиной слышатся аккорды фортепіано. Входитъ Гедда и вглядывается въ темноту. Короткая пауза. Входитъ Тесманъ.

Юргенъ. Я такъ безпокоюсь о несчастномъ Левборг. Представь, его нтъ дома. Г-жа Эльфстедъ сказала, что сегодня рано утромъ онъ былъ здсь. Ты, конечно, отдала ему рукопись?
Гедда (холодно и не двигаясь въ своемъ кресл). Нтъ, сожгла ее.
Юргенъ. Сожгла? Чудную новую книгу Левборга, которую онъ читалъ мн во время нашей дикой оргіи у Брака? Подумай, Гедда! Вдь это… а?.. это очень нехорошо! Такой большой трудъ! Какъ теб могло это придти въ голову?
Гедда (подавляя почти незамтную улыбку). Ахъ, милый Юргенъ, ты самъ довольно прозрачно намекнулъ мн объ этомъ.
Юргенъ. Я? Ты, конечно, шутишь! Вдь я только сказалъ, что завидую ему, потому что онъ написалъ такую книгу, которая совершенно затмитъ меня, и если бы что-нибудь случилось съ нею, я бы никогда не простилъ себ, такъ какъ бдняга не въ состояніи написать ее снова, и поэтому мы должны беречь ее, какъ зеницу ока! Вотъ что я сказалъ! Затмъ я оставилъ ее на стул и самъ ушелъ. А ты взяла и сожгла всю книгу. Помилуй, кто же могъ этого ожидать?
Гедда. Понятно, никто, спасенная ты душа! Но я сдлала это ради тебя, Юргенъ,— это любовь.
Юргенъ (колеблясь между сомнніемъ и радостью). Гедда, ты не хотла этого! Твоя любовь принимаетъ иногда такія странныя формы. (Смется отъ чрезмрной радости). Значитъ, ты, дйствительно, любишь меня? Подумай только! Ну, смшная ты, Гедда! Слушай, я сейчасъ побгу и разскажу объ этомъ служанк,— ей такъ понравится эта шутка!
Гедда (съ холоднымъ самообладаніемъ). Даже для умнаго норвежскаго литератора въ реалистической соціальной драм совершенно нтъ надобности строить изъ себя такого дурака.
Юргенъ. Да, и это правда. Быть можетъ, дйствительно, лучше сохранить это въ тайн. Но все-таки я долженъ сказать объ этомъ тет Юліи, — ей такъ будетъ пріятно узнать, что ты ради меня сожгла рукопись. И потомъ я спрошу у нея, всегда-ли такъ поступаютъ молодыя жены. (Снова безпокойно и задумчиво). Но, Боже мой, рукопись бднаго Эйлерта! Ну, хорошо, хорошо! (Входитъ г-жа Эльфстедъ).
Эльфстедъ. Ахъ, извините, я такъ безпокоюсь о г-н Левборг. Наврное, съ нимъ что-нибудь случилось! (Асессоръ Бракъ входитъ изъ передней съ новой шляпой въ рук).
Бракъ. Вы угадали, — въ первый разъ. Нчто дйствительно случилось!
Эльфстедъ. Ахъ, Боже мой! Что такое? Что-нибудь ужасное, я уврена въ этомъ! (Громко кричитъ).
Бракъ (шутливо). Это зависитъ отъ того, какъ смотрть на дло. Онъ застрлился и теперь въ больниц,— вотъ и все.
Юргенъ (съ состраданіемъ). Вотъ жалость! А? Бдный Левборгъ! Это приводитъ меня въ отчаяніе. Представьте!
Гедда. Куда онъ выстрлилъ: въ високъ или въ грудь? Въ грудь? Что жь, и въ грудь — тоже красиво. Я — передовая женщина, и мн нравятся подобные поступки — имть мужество покончить вс разсчеты съ жизнью.
Эльфстедъ. Ахъ, Гедда, какая странная точка зрнія! Но теперь уже нечего думать о бдномъ Левборг. Что намъ теперь нужно сдлать — это постараться возстановить его замчательную рукопись, которую онъ разорвалъ на куски. (Вынимаетъ изъ своего кармана пачку маленькихъ листочковъ). Вотъ разбросанныя записочки, по которымъ онъ мн диктовалъ. Я спрятала ихъ на случай подобнаго несчастья, и если мы съ г. Тесманомъ поработаемъ вмст, я думаю, мы чего-нибудь добьемся.
Юргенъ. Представьте! Я посвящу свою жизнь — или точне то, что отъ нея остается,— этой задач. Я чувствую, что у него въ нкоторомъ долгу. Нечего плакать о томъ, чего нельзя вернуть, г-жа Эльфстедъ. А? Мы сядемъ съ вами въ задней гостиной и посмотримъ, не вдохновите-ли вы меня такъ же, какъ вдохновляли его. А?
Эльфстедъ. О, разумется! Мн это будетъ очень пріятно,— если бъ только это удалось. (Юргенъ и r-жа Эльфстедъ уходятъ въ заднюю гостиную и пускаются въ оживленный разговоръ, Гедда садится въ кресло въ передней комнат и, немного погодя, Бракъ подходитъ къ ней).
Гедда (вполголоса). Ахъ, асессоръ, какъ пріятно узнать, что все, не исключая и выстрла Левборга, вполн удалось. Въ грудь! Разв вы не замчаете въ этомъ проявленія самодовлющей красоты? Какое сознательное мужество!
Бракъ (улыбается). Гмъ! Можетъ быть, дорогая Гедда.
Гедда (съ энтузіазмомъ). Какъ это прекрасно! Имть мужество жить на свой собственный ладъ и прервать жизненный пиръ такъ рано и такъ напившись! Такой красивый подвигъ сильно говоритъ воображенію возвышенной женщины!
Бракъ. Мн очень жаль разсять ваши поэтическія иллюзіи, но я долженъ сказать вамъ, что нашъ оплакиваемый другъ окончилъ свою жизнь при совершенно другихъ обстоятельствахъ. Пуля попала ему не въ грудь, а въ… (останавливается).
Гедда (съ волненіемъ). Пистолеты генерала Габлера! Я должна была предвидть это! Вдь они никогда не стрляли прямо! Куда же попала пуля?
Бракъ (скромно понижая голосъ). Немного ниже.
Гедда. Фи, какъ это гадко! какъ пошло! какъ смшно! Какъ это похоже на все остальное, что окружаетъ меня!
Бракъ. Да, мы — реалистическіе типы человческой природы и вс немного… забрызганы грязью. Но зачмъ вы дали Левборгу свой пистолетъ, когда знали, что полиція неминуемо нападетъ на слдъ? Согласитесь, что для обворожительной хладнокровной женщины съ свтлой головой и безъ угрызенія совсти это было немного глупо.
Гедда. Можетъ быть. Но я хотла, чтобы онъ сдлалъ все красиво, и это не удалось… Ахъ, я только что созналась, что, дйствительно, дала ему пистолетъ! Какъ это неблагоразумно съ моей стороны! Теперь я въ вашей власти.
Бракъ. Совершенно врно, хотя очень трудно понять, почему. Но это неизбжно, вы сами знаете, какъ вы боитесь всего, что иметъ тнь скандала. Bc ваши прежніе поступки доказываютъ это. (Юргену и r-ж Эльфстедъ, которые выходять изъ задней гостиной). Ну, какъ идетъ у васъ возстановленіе великаго труда Левборга?
Юргенъ. Прекрасно! Мы уже возстановили дв части. Положительно, Гедда, мн кажется, что г-жа Эльфстедъ вдохновляетъ меня. Я начинаю чувствовать вдохновеніе. Представь!
Эльфстедъ. Ахъ, Боже мой! Гедда, не правда-ли, это было бы очень хорошо? Во всякомъ случа я постараюсь.
Гедда. Постарайся, моя глупенькая котечка, а я тмъ временемъ пойду въ заднюю гостиную и прилягу. (Уходить въ заднюю комнату и задергиваетъ занавски. Короткая пауза. Вдругь оттуда слышится бравурная музыка на фортепіано).
Юргенъ. Милая Гедда, не играй сегодня этой вещи. Такъ какъ одна изъ моихъ тетокъ умерла, а бдный Эйлертъ застрлился, то это выходитъ немного некстати. А?
Гедда (высовывая голову изъ-за занавски). Хорошо. Теперь я замолчу. Я намрена немного поупражняться на пистолетахъ генерала Габлера. (Опять задергиваетъ занавску, Юргенъ прячется за печку, асессоръ Бракъ лзетъ подъ столъ, а г-жа Эльфстедъ — подъ диванъ. Изъ задней комнаты слышится выстрлъ).
Юргенъ (изъ-за печки). Ай-ай! Слушайте! Ей-богу, она попала въ меня! Подумайте только! (Его нога нкоторое время судорожно подергивается. Слышится новый выстрлъ).
Эльфстедъ (подъ диваномъ). Ахъ, пожалуйста, не въ меня! Боже мой, теперь я уже никого не могу вдохновлять. О! (Часть ея ноги, видная изъ подъ бахромы Дивана, вздрагиваетъ и затмъ сразу длается неподвижной).
Бракъ (весело, изъ подъ стола). Знаете что, Гедда? Я буду приходить къ вамъ каждый вечеръ, и намъ будетъ очень вес… (Слышится новый выстрлъ). Ахъ, чортъ возьми! Застрлить друга дома! Это совсмъ не по спортсменски! Такихъ вещей люди не длаютъ! (Скатерть стола приходитъ въ сильное движеніе, затмъ занавска отдергивается и показывается Гедда).
Гедда (твердо и весело). Я пробовала застрлиться согласно съ требованіями красоты… но съ пистолетами генерала Габлера. (Подымаетъ скатерть стола, затмъ заглядываетъ за печку и подъ диванъ). Какъ? Значитъ, разсчеты всхъ этихъ скучныхъ людей съ жизнью покончены? Теперь мое самоубійство совершенно излишне. Да, теперь я вновь ощущаю мужество жить! (Уходитъ въ заднюю комнату и играетъ ‘Похоронный маршъ куколъ’. Занавсъ опускается).

ДЙСТВІЕ I.

Въ дом Верле. Впереди — богато меблированный кабинетъ. Обитая зеленой байкой дверь ведетъ въ контору Верле. На заднемъ план — раскрытыя двери показываютъ изящную столовую, гд происходитъ блестящее норвежское обденное пиршество. Масса наемныхъ слугъ. Звонъ стакана, по которому ударяютъ ножомъ. Крики: ‘Браво’. Слышенъ длиннйшій спичъ старика Верле, который, согласно принятому въ норвежскомъ обществ обыкновенію, провозглашаетъ тостъ за здоровье экономки г-жи Сэрби. Затмъ изъ гостиной выходятъ нсколько близорукихъ, обрюзгшихъ и плшивыхъ камергеровъ, въ сопровожденіи Гіаіьмара Экдаля, который застнчиво ежится при ихъ замчаніяхъ.

Первый камергеръ. Такъ какъ мы представляемъ собою единственные уцлвшіе остатки норвежской знати, то давайте, поддержимъ свою репутацію свтилъ аристократіи, преувеличивая количество съденнаго нами и издваясь надъ Гіальмаромъ Экдалемъ, другомъ сына нашего хозяина, по поводу того, что онъ фотографъ.
Прочіе камергеры. Браво! Давайте! (Начинаютъ преувеличивать количество съденнаго ими и издваться надъ Гіадьмаромъ. Гіальмаръ въ восторг. Входитъ старикъ Верле, опираясь на руку своей экономки, за нимъ слдуетъ его сынъ Грегерсъ Верле).
Старикъ Верле (съ убитымъ видомъ). Тринадцать за столомъ! (Къ Грегерсу, съ мнозначительнымъ взлядомъ на Гіальмара). Вотъ что значитъ приглашать стараго школьнаго товарища, который сдлался фотографомъ! Стоило для него тратить вино! (Мрачно проходитъ дальше).
Гіальмаръ (Грегерсу). Я почти жалю, что пришелъ. Твой старикъ не очень привтливъ. А вдь онъ побудилъ меня сдлаться фотографомъ пятнадцать лтъ тому назадъ. Теперь онъ стыдится меня. Благодаря ему, я и женился на Гин, которая, если помнишь, служила прежде у васъ въ дом.
Грегерсъ. Какъ? Мой старый школьный товарищъ женился пятнадцать лтъ тому назадъ, и на комъ?— На Гин? Если бъ я не былъ занятъ вс эти годы на своемъ завод, я, надо полагать, слышалъ бы что-нибудь объ этомъ событіи. Странно, что мой отецъ никогда не сообщалъ мн объ этомъ! (Задумывается. Старикъ Экдаль выходитъ изъ зеленой двери, кланяясь и извиняясь, у него подъ мышкой бумаги для переписки. Старикъ Верле невольно восклицаетъ: ‘Ухъ’ и ‘Тьфу’. Гіальмаръ поспшно отступаетъ назадъ и смотритъ въ сторону. Первый камергеръ учтиво спрашиваетъ его, знаетъ-ли онъ этого старика?).
Гіальмаръ. Я? О, нтъ! Совсмъ не знаю. Никакого отношенія!
Грегерсъ (потрясенный). Какъ, Гіальмаръ? Ты, съ твоей великой душой, отрекаешься отъ своего отца?
Гіальмаръ (запальчиво). Конечно! Какъ можетъ фотографъ поступать иначе съ негоднымъ старымъ отцомъ, который сидлъ въ тюрьм за подложно составленный планъ? Я уйду съ этого великолпнаго обда. Камергеры не любезны со мною, и я чувствую надъ головой безжалостную руку судьбы! (Поспшно уходитъ, чувствуя надъ головой руку судьбы).
Г-жа Сэрби (лукаво). Кто изъ благородныхъ людей сказалъ здсь: ‘холоднаго пуншу’? (Вс благородные люди говорятъ: ‘холоднаго пуншу!’ и съ энтузіазмомъ слдуютъ за нею. Грегерсъ подходитъ къ своему отцу, которому хочется, чтобъ тотъ ушелъ).
Грегерсъ. Отецъ! Я долженъ сказать теб нсколько словъ по секрету. Я ненавижу тебя. Я не могу не быть откровеннымъ. Старый Экдаль былъ твоимъ компаньономъ, и я твердо убжденъ, что ты не меньше его заслужилъ тюремное заключеніе. Во всякомъ случа ты не долженъ былъ женить моего стараго друга Гіальмара на нашей Гин. Ты очень хорошо знаешь, какова она была.
Старикъ Верле. Это правда, но вдь и г-жа Сэрби не лучше. А между тмъ я собираюсь жениться на ней,— если ты, конечно, ничего не имешь противъ этого.
Грегерсъ. Ровно ничего! Что могу я имть противъ мачихи, которая въ настоящую минуту играетъ въ жмурки съ норвежскою знатію? Я еще не настолько съ ума сошелъ. Но я положительно не могу допустить, чтобы мой другъ Гіальмаръ, съ его великой, доврчивой, дтской душой, оставался въ блаженномъ невдніи прошлаго Гины. Нтъ! Я вижу, наконецъ, свою жизненную задачу! Я сейчасъ пойду къ нему и скажу, что его домашній очагъ построенъ на лжи. Я окажу ему эту услугу. (Беретъ шляпу и уходитъ).
Старикъ Верле. Я — богатый купецъ и намренъ жениться на своей экономк, которая въ близкихъ отношеніяхъ съ норвежской знатью. У меня есть сынъ, который ненавидитъ меня и представляетъ собою или сатиру Ибсена на его собственные идеалы, или же непроходимаго глупца,— да это меня и не интересуетъ. Во всякомъ случа, смю думать, что мой домъ есть точная, реальная картина скандинавскаго общества!

Занавсъ.

ДЙСТВІЕ II.

Фотографическая мастерская Гіальмара Экдаля. Вокругъ разставлены камеръ-обскуры, подставки для головы и другія орудія пытки. Типа Экдаль и ея дочь Гедвига, 14 лтъ, въ очкахъ, сидятъ въ ожиданіи Гіальмара.

Гедвига. Ддушка сидитъ у себя въ комнат съ бутылкой водки и кружкой горячей воды, переписывая бумаги. Папа на званомъ обд. Онъ общалъ принести мн что-нибудь сладкое.
Гіальмаръ (входитъ, во фрак). И онъ не забылъ своего общанія, дитя мое. Смотри! (Даетъ ей меню, Гедвига глотаетъ слезы, Гіальмаръ замчаетъ ея разочарованіе, съ досадой). И вотъ твоя благодарность! Посл того какъ я обдалъ въ гостяхъ и прихожу домой во фрак и новыхъ сапогахъ, которые ужасно жмутъ! Ну, хорошо, чтобы показать, какъ это меня огорчаетъ, я не буду пить теперь пива! Какая я эгоистическая скотина! (Смягчаясь). Ну, принеси мн самую малость. (Со слезами). Я сыграю теб на флейт жалобный богемскій танецъ. (Играетъ). Прочь пиво въ такой священный моментъ! (Пьетъ). Вотъ истинныя домашнія радости! (Входитъ Грегерсъ Верле въ деревенскомъ костюм).
Грегерсъ. Я оставилъ отцовскій домъ — обдъ и всенавсегда. Я хочу поселиться съ вами.
Гіальмаръ (все еще грустно). У насъ есть хлбъ и масло. Ты не хочешь? Зато я хочу. Я буду сть посл щедраго гостепріимства твоего отца. (Гедвига уходитъ за хлбомъ и масломъ). Это моя дочь,— жалкое, близорукое существо, но все-таки мое собственное.
Грегерсъ. Моему отцу тоже пришлось прибгнуть къ сильнымъ очкамъ,— посл обда онъ почти ничего не видитъ. (Старику Экдалю, который входитъ въ комнату, пьяный, какъ сапожникъ). Я удивляюсь, лейтенантъ Экдаль, какъ можетъ жить въ этой душной трущоб такой ярый охотникъ, какимъ вы были когда-то.
Старикъ Экдаль. Я и теперь охотникъ. Вся разница въ томъ, что прежде я стрлялъ медвдей въ лсу, а теперь — ручныхъ кроликовъ на чердак. Совершенно такъ же интересно И гораздо безопасне. (Садится на софу и засыпаетъ).
Гіальмаръ (съ гордостью). Совершенно врно! Вотъ посмотри. (Отворяетъ выдвижную дверь и показываетъ чердакъ, полный кроликовъ и куръ. Эффектная картина при лунномъ освщеніи. Гедвига возвращается съ хлбомъ и масломъ).
Гедвига (Грегерсу). Съ того мста, гд вы стоите, вы можете лучше всего разсмотрть нашу Дикую Утку. Мы очень гордимся ею, потому что отъ нея получила названіе вся пьеса, и она будетъ очень часто упоминаться въ разговорахъ. Вашъ отецъ ранилъ ее на охот, и мы спасли ей жизнь.
Гіальмаръ. Да, Грегерсъ, наши владнія невелики, но и въ нихъ, какъ видишь, воспрещено истребленіе дичи. Мы съ бднымъ отцомъ иногда бродимъ съ ружьями по чердаку. Онъ стрляетъ изъ револьвера, который моя необразованная жена вчно называетъ ‘леворверъ’. Однажды, когда онъ попалъ въ бду, онъ направилъ его въ самого себя. Но потомокъ двухъ подполковниковъ, который еще никогда не роблъ ни предъ какимъ кроликомъ, на этотъ разъ не имлъ мужества. Онъ не выстрлилъ. Тогда я направилъ револьверъ въ свою собственную голову. Но въ послдній моментъ я одержалъ побду надъ самимъ собою. Я остался жить. Теперь мы стрляемъ этимъ револьверомъ только кроликовъ и куръ. Въ общемъ я, несмотря на все, счастливъ и доволенъ (стъ бутербродъ).
Грегерсъ. И напрасно длаешь. Въ теб есть много чертъ Дикой Утки. Тоже можно сказать и о твоей жен, и дочери. Ты живешь среди болотныхъ испареній. Завтра я пойду съ тобою гулять и объясню теб все. Это моя жизненная задача. Спокойной ночи! (Уходитъ).
Гина и Гедвига. О чемъ говорилъ этотъ господинъ?
Гіальмаръ (стъ бутербродъ). Онъ только что съ обда… Но все равно. Что намъ нужно теперь сдлать, это уложить спать негоднаго стараго хрыча, моего отца. (Онъ и Гина поднимаютъ стараго Экдаля за руки и ноги и уносятъ его изъ комнаты, между тмъ какъ занавсъ опускается).

ДЙСТВІЕ III.

Мастерская Гіальмара. Только что снята фотографія. Гина и Гедвига убираютъ комнату.

Гина (извиняясь). Въ этомъ акт, собственно, должна была состояться пирушка, съ участіемъ доктора Реллинга и Мольвика, находящихся въ состояніи комическаго похмлья посл излишествъ предыдущей ночи. Но такъ какъ это не иметъ никакого отношенія къ сюжету, то мы выбросили эту сцену. Такъ выходитъ дешевле. Вотъ возвращается твой отецъ съ прогулки, въ сопровожденіи этого сумасшедшаго молодого Верле, и теб лучше пойти, поиграть съ Дикой Уткой. (Гедвига уходитъ).
Гіальмаръ (входитъ). Я гулялъ съ Грегерсомъ. Онъ имлъ въ виду хорошую цль, но эта прогулка была ужь черезчуръ утомительна. Гина, онъ разсказалъ мн, что пятнадцать лтъ тому назадъ, прежде чмъ я женился на теб, ты была, такъ сказать, Дикой Уткой. (Строго). Почему ты не терзалась отъ раскаянія и угрызеній совсти все это время, а?
Гина (обидчиво). Почему? Потому что у меня было много другихъ длъ. Ты не хотлъ снимать фотографіи, и мн приходилось заниматься этимъ.
Гіальмаръ. Все равно, это была цлая сть лжи. Гд я теперь возьму достаточно гибкости ума, чтобы осуществить мое великое изобртеніе? Бывало, я запирался одинъ въ гостиной, думалъ тамъ и плакалъ при мысли, что эти усилія изобрсти что-нибудь подточатъ мое здоровье. (Патетически). Я хотлъ оставить тебя вдовою изобртателя, но теперь я не сдлаю этого, тмъ боле, что еще не придумалъ, что изобрсти. Да теперь все кончено! Мн наплевать и на кроликовъ, и даже на куръ! Я сейчасъ пойду и сверну голову этой проклятой Дикой Утк!
Грегерсъ (входитъ съ сіяющимъ лицомъ). Ну, вы кончили? Не правда-ли, это было очень утшительно и благородно? И вы, конечно, оба чувствуете себя обязанными мн?
Гина. Нтъ. По моему мннію, вамъ лучше было бы заниматься своими собственными длами. (Плачетъ).
Грегерсъ (съ величайшимъ изумленіемъ). Вотъ теб на! Простите мн мою норвежскую наивность, но я чистосердечно ожидалъ васъ обоихъ найти сіяющими. Г-жа Экдаль, какъ необразованная женщина, не можетъ, конечно, сразу понять этого, но ты, Гіальмаръ, съ твоимъ глубокимъ умомъ,— ты долженъ чувствовать себя обновленнымъ и возвышеннымъ.
Гіальмаръ (нершительно). О, гмъ, да! Такъ… въ нкоторомъ род. (Гедвига радостно вбгаетъ).
Гедвига. Папа, посмотри только, что г-жа Сэрби прислала мн ко дню моего рожденія! Дарственную запись! (показываетъ).
Гіальмаръ (уклоняясь отъ нея). Ага! Г-жа Сэрби, экономка. У старика Верле зрніе слабо! Гедвига тоже носитъ очки! Какой ужасный законъ наслдственности обнаруживаютъ эти совпаденія! Я во всякомъ случа не близорукъ, я вижу все это,— все! Вотъ мой отвтъ! (Беретъ дарственную запись и разрываетъ ее пополамъ). Теперь я не имю больше дла съ этимъ домомъ. (Надваетъ пальто). Мой домъ разрушенъ. (Рыдаетъ). Гд моя шляпа?
Грегерсъ. Но теб вовсе незачмъ уходить. Вы должны остаться вмст, чтобы достичь такого настроенія духа, когда можно принести себя въ жертву и простить.
Гіальмаръ. Къ чорту самопожертвованіе и прощеніе! (Вырывается и уходитъ).
Гедвига (съ отчаяніемъ). Онъ послалъ все къ чорту! Онъ никогда не вернется домой.
Грегерсъ. Научить васъ, какъ снова заслужить довріе своего отца и вернуть его домой? Принесите въ жертву Дикую Утку.
Гедвига. Вы думаете, что это поможетъ?
Грегерсъ. Вотъ попробуйте!

Занавсъ.

ДЙСТВІЕ IV.

Та же сцена. Входитъ Грегерсъ и застаетъ Гину за ретушированіемъ фотографическихъ карточекъ.

Грегерсъ (любезно). Гіальмаръ, конечно, еще не вернулся?
Гина. Нтъ! Онъ кутилъ цлую ночь съ Реллингомъ и Мольвикомъ. Теперь онъ спитъ у нихъ на диван.
Грегерсъ. (Съ разочарованіемъ), Боже мой! Вмсто того, чтобы въ уединеніи обдумать свое положеніе и испытать себя!
Гина (грубо). Испытывайте свою бабушку. (Выходитъ, входитъ Гедвига).
Грегерсъ (Гедвиг). Я вижу, у васъ не хватило мужества покончить съ Дикой Уткой!
Гедвига. Да! Вначал это мн показалось восхитительною мыслью. А теперь мн кажется, что это немного… смахиваетъ на Ибсена.
Грегерсъ (укоризненно). Я ошибся въ васъ. Если бы у васъ была истинная, радостная готовность принести себя въ жертву, вы застрлили бы эту Дикую Утку, хотя бы вамъ грозила за это смерть.
Гедвига (медленно). Я вижу! Вы думали, что мой характеръ измнился, и что я буду вести себя согласно съ этимъ?
Грегерсъ. Совершенно врно. Я надюсь на васъ. (Гедвига беретъ съ полки револьверъ и съ горящими глазами уходитъ на чердакъ, входитъ Гина).
Гіальмаръ (нершительно заглядываетъ въ двери, онъ неумытъ и растрепанъ). Не видлъ-ли кто моей шляпы?
Гина. Боже! Какой у тебя видъ! Садись и скушай что-нибудь. (Приноситъ ему пость).
Гіальмаръ (съ негодованіемъ). Какъ? Дотронуться до пищи подъ этой кровлей? Никогда! (стъ бутербродъ и пьетъ кофе). Ступай и уложи въ сакъ-вояжъ мои неразрзанныя книги научнаго содержанія, мои рукописи и лучшихъ кроликовъ. Я ухожу навсегда. Или, быть можетъ, я останусь на день или два у васъ въ свободной комнат,— но это не будетъ все равно, что жить съ вами! (Беретъ себ солонины).
Грегерсъ. Ты хочешь уйти? Какъ разъ, когда получилъ твердую почву, на которой можешь строить,— благодаря мн? Наконецъ, подумай о своемъ великомъ изобртеніи!
Гіальмаръ. Уже все изобртено. Я возился съ своимъ несуществующимъ изобртеніемъ лишь потому, что Гедвига врила въ него всею силой своихъ милыхъ близорукихъ глазокъ. Но теперь я не врю больше въ Гедвигу! (Наливаетъ себ вторую чашку кофе).
Грегерсъ (серьезно). Но послушай, Гіальмаръ, если я докажу теб, что она готова пожертвовать своею любимой Дикой Уткой? Смотри! (Онъ отворяетъ выдвижную дверь и показываетъ Гедвигу, которая цлится въ Дикую Утку изъ револьвера. Табло!)
Гина (взволнованно). Смотрите. Вдь у нея въ рукахъ леворверъ, это роковое норвежское оружіе, которое въ драмахъ Ибсена никогда не стрляетъ прямо! И она взяла его не за тотъ конецъ! Она застрлитъ себя!
Грегерсъ (спокойно). Пусть! Пусть дитя будетъ воздаяніемъ. Это будетъ самымъ реалистическимъ и эффектнымъ финаломъ.
Гина. Нтъ, нтъ. Положи леворверъ, Гедвига! Слышишь, дитя мое?
Гедвига (продолжая цлиться). Я слышу, но не сдлаю этого, пока папа не скажетъ мн.
Грегерсъ. Гіальмаръ, выкажи ту великую душу, которую я всегда приписывалъ теб. Это горе дастъ толчекъ всему, что есть въ теб благороднаго. Не порти заключительнаго положенія. Будь мужчиной! Позволь ребенку застрлиться!
Гіальмаръ (нершительно). Я, право, не знаю. Въ словахъ Грегерса есть большая доля правды. Гмъ!
Гина. Большая доля вздора! Я необразована, это врно. Я была въ свое время Дикой Уткой и до сихъ поръ хожу съ перевальцемъ. И все-таки я единственное лицо во всей пьес, одаренное крупицей здраваго смысла. И я уврена — что бы тамъ ни говорили г. Ибсенъ или Грегерсъ,— что подобный визгливый фарсъ не долженъ кончиться трагично, даже въ нашей чудной Норвегіи. И онъ не кончится! Прикажи Гедвиг положить этотъ пакостный леворверъ и уйти прочь! Прикажи!
Гіальмаръ (уступая). Ну, хорошо. Вдь я, въ сущности, одинъ изъ нелпйшихъ характеровъ. Не смй тронуть волоска на голов утки, Гедвига! Приди въ мои объятія, и все будетъ прощено! (Гедвига бросаетъ револьверъ — онъ разряжается и убиваетъ кролика — и кидается въ объятія отца. Старый Экдаль выходитъ изъ угла съ курицей на каждомъ плеч и заливается слезами. Трогательная семейная картина).
Грегерсъ (съ досадой). Все это очень мило, но не похоже на Ибсена! Мое настоящее назначеніе быть тринадцатымъ за столомъ. Я не знаю, что это собственно значитъ, но лечу исполнить. (Уходитъ).
Гіальмаръ. Теперь, когда мы избавились отъ этого идіота, принеси мн, Гедвига, разорванную дарственную запись, кусочекъ бумаги и пузырекъ клейстеру. Мы возстановимъ этотъ документъ. (Онъ склеиваетъ об половинки документа, между тмъ какъ занавсъ медленно опускается).

4.
Докторъ Гердаль.

(Примч. автора.— ‘Докторъ Гердаль, какъ наблюдательный читатель немедленно замтитъ, представляетъ скоре скромную попытку пойти по стопамъ норвежскаго драматурга, нежели переводъ дйствительно существующаго произведенія. Авторъ вполн сознаетъ, что его слабое подражаніе чуждо загадочной темноты оригинала, что его аллегоріи и символы слишкомъ бдны, и что дйствующія лица далеко не такія сумасшедшія, какими они неизмнно бываютъ въ дйствительной жизни. Но вс эти недостатки неизбжно должны быть присущи творчеству ученика, и онъ надется, что критика отнесется къ нимъ снисходительно’).

ДЙСТВІЕ I.

Изящно меблированная гостиная въ дом доктора Гердаля. На авансцен, съ лвой стороны, стоитъ на тумб большая круглая бутыль, наполненная подкрашенной водой. Съ правой стороны — печка съ экраномъ, сдланнымъ изъ богато расшитаго набрюшника. На печк — стетоскопъ и маленькая галваническая баттарея. Въ одномъ углу находятся зонтикъ и шляпа, въ другомъ — конторка, за которой стоитъ Хина Блакдрафъ, приготовляя четвертные счета. Сквозь стеклянную дверь на заднемъ план видна аптека, въ которой сидитъ Рюбубъ Каломель, занятый катаніемъ пилюли. Оба работаютъ совершенно молча въ теченіе полутора минутъ.

Докторъ Гаустусъ Гердаль (входитъ изъ передней,— пожилой человкъ, съ некрасивымъ, умнымъ лицомъ и рдкими волосами). Идите сюда, m-lle Блакдрафъ! (Вшаетъ свою шляпу и бросаетъ на диванъ плащъ). Приготовили вы счеты? (Строго смотритъ на нее).
Хина (тихимъ, нетвердымъ голосомъ). Почти! я записала на каждаго паціента три визита ежедневно. Даже тогда, когда вы заходили выпить чашку чаю или поболтать. (Страстно). Не могла иначе,— не могла!
Гердаль (мняетъ свой тонъ, обнимаетъ ея голову обими руками и шепчетъ). Я хочу, чтобы вы всегда составляли для меня эти счеты!
Xина (въ нервной экзальтаціи). Какъ это было бы хорошо! О, вы невыразимо добры ко мн! Мн такъ пріятно быть здсь! (Падаетъ передъ нимъ и обнимаетъ его колни).
Гердаль. То-то же! (съ сдержаннымъ гнвомъ). Ради Бога, выпустите мои ноги! Я хотлъ бы, чтобъ вы не были такъ отчаянно нервны.
Рюбубъ (встаетъ и входитъ черезъ стеклянную дверь, съ трудомъ дыша, онъ — преждевременно облысвшій молодой человкъ лтъ пятидесяти пяти, съ заячьей губой и косыми глазами). Извините, докторъ Гердаль, я, кажется, помшалъ вамъ. (Хина встаетъ). Я кончилъ эту пилюлю. Вы видли ее? (Нершительно подаетъ ему пилюлю на осмотръ).
Гердаль (уклончиво). Чтожь, эта пилюля самыхъ обыкновенныхъ размровъ.
Рюбубъ (понуривъ голову). За столько лтъ вы не сказали мн ни одного ободряющаго слова. Что вамъ стоитъ похвалить мою пилюлю?
Гердаль (борется съ собой). Н-не могу и не совтую вамъ браться самимъ за приготовленіе пилюль.
Рюбубъ (съ трудомъ дыша). А вдь было время, когда и вы…
Гердаль (самодовольно). Да, это была счастливая пилюля, которая послужила краеугольнымъ камнемъ,— но не такая пилюля.
Рюбубъ (съ силой). Слушайте! Это ваше послднее слово? Должна-ли моя престарлая мать покинуть этотъ міръ, не зная, умю-ли я приготовить хорошую пилюлю, или нтъ?
Гердаль (какъ бы въ отчаяніи). Испробуйте эту пилюлю на ней же, — это дастъ ей случай составить мнніе. Но имйте въ виду: я не отвчаю за послдствія.
Рюбубъ. Я понимаю, — какъ вы испробовали когда-то вашу пилюлю на доктор Ривал. (Кланяется и уходитъ).
Гердаль (съ безпокойствомъ). Онъ какъ-то странно сказалъ это, Хина. Но скажите мн, когда вы думаете выйти за него замужъ?
Хина (вздрагиваетъ и взглядываетъ на него). Я… Я не знаю. Въ этомъ году… въ слдующемъ… никогда. Я не могу выйти за него замужъ… Я не могу, не могу, у меня нтъ силъ оставить васъ!
Гердаль. Да, я могу это понять! Милая Хина, ступайте немного погулять.
Хина (съ благодарностью всплескиваетъ руками). Какъ это любезно и внимательно съ вашей стороны! Я иду сейчасъ!
Гердаль (подавляя улыбку). Идите… и не трудитесь возвращаться назадъ. Я уже напечаталъ въ газетахъ объявленіе, приглашающее мужчину на мсто бухгалтера. Мужчины мене поддаются чувству. Прощайте, милая Хина.
Хина (тихо, съ искаженнымъ лицомъ). Прощайте, докторъ Гердаль! (Выходить шатаясь изъ дверей, посылая рукой воздушные поцлуи).
Г-жа Гердаль (входитъ черезъ стеклянную дверь, жалобно). Эта Блакдрафъ — настоящій кладъ для тебя, Гаустусъ!
Гердаль. Она… гмъ!.. крайне услужлива и вжлива. Но я разстался съ нею, Алина, и главнымъ образомъ изъ-за тебя.
Г-жа Гердаль. Изъ-за меня? Въ самомъ дл? По твоимъ словамъ, ты уже со многими молодыми особами разстался изъ-за меня.
Гердаль (съ уныніемъ). Отъ этого можно просто придти въ отчаяніе. Вдь я такъ старался внести лучъ свта въ твою безотрадную жизнь. Я долженъ уволить также и Рюбуба Каломеля,— его пилюля вывела меня изъ терпнія.
Г-жа Гердаль (ищетъ ощупью кресло и садится на полъ). И его? Ахъ, Гаустусъ, ты никогда не сдлаешь этого дома настоящимъ домомъ для меня. Мой покойный первый мужъ Гальвардъ Сольнесъ старался, и тоже не могъ. Ну, бываютъ-ли у кого-нибудь такія несчастья, какъ у меня? Вс фамильные портреты сгорли, вс шелковыя платья, двое близнецовъ и девять хорошенькихъ куколъ… (Старается преодолть слезы).
Гердаль (какъ бы для того, чтобы отклонить ее отъ этихъ мыслей). Да, да, да, это былъ ужасный ударъ для тебя, моя бдная Алина! Я вполн понимаю, что ты не можешь посл этого оправиться. И потомъ, что этотъ строитель Сольнесъ такъ втюрился въ m-lle Вангель,— это также было очень печально для тебя. Видть, какъ онъ свалился внизъ тормашками съ башни…
Г-жа Гердаль. Да, и это тоже, Гаустусъ. Но это не такъ меня поразило: это было такъ естественно въ обоихъ,
Гердаль. Естественно! чтобы двадцатилтняя двушка кокетничала съ пожилымъ архитекторомъ, который, какъ она отлично знала, былъ по своей натур склоненъ къ распутству,— не давать ему покоя, пока онъ не ползъ на шпицъ, такой же неустойчивый, какъ и онъ самъ… И все это для удовольствія видть, какъ онъ свалится оттуда? Я не могу…
Г-жа Гердаль (накрываетъ столъ къ ужину и ставитъ на немъ сушеную рыбу и пуншъ). Молодое поколніе боле чутко къ юмору, нежели мы съ тобою, Гаустусъ, да и кром того, быть можетъ, она представляла собою просто какую-нибудь непонятную аллегорію.
Гердаль. Да, это, безъ сомннія, объясняетъ ее до нкоторой степени. но какъ онъ могъ быть такимъ старымъ дуракомъ?
Г-жа Гердаль. Эта m-lle Вангель отличалась какимъ-то особеннымъ обаяніемъ. Вдь я сама…
Гердаль (садится и принимается за рыбу). Обаяніемъ? Ну, воля твоя, я этого вовсе не замтилъ. (Серьезно). Ты находишь, Алина, что пожилые норвежцы чертовски впечатлительны? Они настоящіе комки перераздраженныхъ нервовъ, гиперестезированныхъ ганглій. За исключеніемъ, разумется, врачебной профессіи.
Г-жа Гердаль. О, конечно,— въ особенности, если человку такъ повезло, какъ теб…
Гердаль (выпиваетъ стаканъ пуншу). Ты совершенно права. Не будь я приглашенъ лечить доктора Риваля, который имлъ, здсь главную практику, я бы никогда не вступилъ такъ удачно на его мсто. (Весело хихикаетъ). Разсказать теб забавную исторію, Алина? Это, быть можетъ, смшно, но все мое благосостояніе основано на одной маленькой пилюл. Если бы докторъ Риваль не принялъ этой пилюли…
Г-жа Гердаль (съ безпокойствомъ). Ты думаешь, что эта пилюля его и…
Гердаль. Напротивъ. Она не иметъ къ этому никакого отношенія: изслдованіе показало, что это была просто мягчительная мазь. Но все-таки день и ночь мучитъ меня мысль, что это пилюля какъ-нибудь… Не могу отдлаться отъ этого. Эта мысль грызетъ и жжетъ меня, точно какой-нибудь нравственный горчичникъ (Пьетъ пуншъ).
Г-жа Гердаль. Да, такого рода припарки, я думаю, есть у каждаго на груди,— но ихъ и не слдуетъ снимать: наша обязанность поддерживать ихъ. Меня тоже, Гаустусъ, мучитъ мысль, что если бы m-lle Вангель позвонила теперь у нашихъ дверей…
Гердаль. Да вдь уже десять лтъ о ней нтъ ни слуху, ни духу. Она теперь обртается въ какой-нибудь лечебниц, можешь быть въ этомъ уврена. Но что, если бы она даже пришла? Неужели ты думаешь, моя дорогая, что я — умный, просвщенный практическій врачъ,— самоучка,— позволилъ бы ей такъ одурачить себя, какъ она одурачила бднаго Гальварда? О, нтъ, практическіе врачи не способны на это,— даже въ Норвегіи.
Г-жа Гердаль. Увренъ-ли ты въ этомъ, Гаустусъ? (Слышенъ громкій звонокъ въ пріемной). Слышишь? Это она. Я пойду и надну свой лучшій чепецъ. Я обязана выказать ей это маленькое вниманіе.
Гердаль (нервно смясь). Да что ты выдумала!.. Это ночной звонокъ. Вроятно, это новый бухгалтеръ. (Г-жа Гердаль выходитъ, докторъ Гердаль съ трудомъ поднимается и отворяетъ двери). Боже милостивый! Это таки она! (Входитъ Гильда Вангель. На ней подобранная юбка, толстыя ботинки и посохъ съ орлинымъ крыломъ. Ея лицо немного покрыто веснушками. На перевязи у нея зеленый оловянный цилиндръ, а въ рукахъ пледъ, стянутый ремнями. Она подходитъ прямо къ Гердалю, ея глаза сіяютъ счастьемъ). Здравствуйте! Я явилась, какъ видите, прямо къ вамъ, безъ приглашенія. Десять лтъ прошло. Не правда-ли, я имю потрясающій видъ въ этомъ костюм?
Гердаль (вжливо отступая назадъ). Да… очень даже… но все-таки я не понимаю.,
Гильда (измряя его. глазами). О, вы поймете! Я пришла, чтобы быть вамъ полезной. У меня нтъ ни багажа, ни денегъ. Но это, конечно, не важно. У меня никогда не бываетъ ни того, ни другого. Меня сюда влекло неотразимо. Вы, конечно, знакомы съ этимъ чувствомъ? (Обнимаетъ его).
Гердаль. Что за дьявольщина! М-lle Вангель, что вы длаете? Я женатый человкъ! Вотъ и моя жена! (Входитъ г-жа Гердаль).
Гильда. Что за пустяки! Вдь это только милая, дорогая г-жа Сольнесъ? Она ничего не скажетъ. Не правда-ли, милая г-жа Сольнесъ?
Г-жа Гердаль. Кажется, излишне будетъ и говорить, m-lle Вангель. Вы, вроятно, останетесь у насъ?
Гильда (весело и удивленно). Да, конечно. Для чего же я и пріхала? Я всегда остаюсь, пока… гмъ! (Медленно киваетъ головой и садится за столъ).
Гердаль (невольно). Она пьетъ мой пуншъ! Если она думаетъ, что я буду ей молчать за это, то она ошибается. Я покажу ей, что доктора нельзя равнять съ какимъ-нибудь строителемъ! (Гильда допиваетъ пуншъ съ неопредленнымъ выраженіемъ въ глазахъ, а докторъ Гердаль мрачно смотритъ на нее, пока занавсъ падаетъ).

ДЙСТВІЕ II.

Гостиная и аптека доктора Гердаля. Утро. Гердаль сидитъ за маленькимъ столикомъ и измряетъ свою собственную температуру клиническимъ термометромъ. У дверей стоитъ новый бухгалтеръ, на немъ полинялая блая шляпа, онъ носитъ очки и, повидимому, немного нервенъ.

Гердаль. Ну, теперь, вы понимаете, что отъ васъ требуется. М-lle Блакдрафъ, мой прежній бухгалтеръ, замчательно умло вела книги: она считала каждый визитъ два раза.
Новый бухгалтеръ. Я тоже знакомъ съ двойной бухгалтеріей. Я прежде служилъ въ банк.
Гердаль. Я намренъ уволить и моего помощника, онъ вчно старается затмить меня своими пилюлями. Можетъ быть, вы съумете приготовлять лекарства?
Новый бухгалтеръ (скромно). За добавочное вознагражденіе, пожалуй.
Гердаль. Чудесно! Я увеличу вамъ жалованье. Ступайте въ аптеку и попробуйте приготовить что-нибудь. Для перваго раза вамъ позволяется даже сдлать нсколько ошибокъ. Все должно имть свое начало. (Новый бухгалтеръ уходитъ, а въ комнату входитъ безшумно г-жа Гердаль въ шляп, мантиль и съ поливальницей въ рукахъ).
Г-жа Гердаль. М-lle Вангель встала рано и пошла гулять передъ завтракомъ. Замчательно живая двушка!
Гердаль. Еще бы! (нервно). Но скажи мн, Алина, она дйствительно думаетъ остаться у насъ?
Г-жа Гердаль (глядя на него). Такъ она говоритъ. Итакъ какъ она ничего не привезла съ собою, кром зубной щетки и пуховки для пудры, то я сейчасъ пойду въ лавки и куплю для нея все необходимое. Мы должны стараться, чтобы она чувствовала себя у насъ, какъ дома.
Гердаль (вспыливъ). А я постараюсь, чтобы она отправлялась къ себ домой! И сегодня же я сдлаю это! Я не допущу, чтобы эта ходячая аллегорія безъ чемодана торчала у меня безконечно. Пусть она убирается отсюда,— слышишь, Алина? Пусть m-lle Вангель убирается отсюда!
Г-жа Гердаль (спокойно). Если такъ, то, конечно, ей придется уйти. Но ты ей самъ скажи объ этомъ. (Ставитъ поливальницу на тумбу и выходитъ, входитъ Гильда, сіяя отъ удовольствія).
Гильда (идетъ прямо къ Гердалю). Здравствуйте, докторъ Гердаль. Я сейчасъ видла, какъ закололи свинью! Замчательно потрясающее зрлище! Ваша жена страшно полюбила меня. Можете себ представить это?
Гердаль (мрачно). Это очень эксцентрично, конечно. Но моя жена всегда была немного…
Гильда (нсколько разъ медленно киваетъ головой). Значитъ, вы тоже замтили это? Я долго говорила съ нею. Она не можетъ успокоиться по поводу того, что вы уволили г-на Каломеля. Это единственный человкъ, который дйствительно понималъ ее.
Гердаль. О, если бы я могъ уплатить ей хоть часть того громаднаго, неизмримаго долга, который лежитъ на мн! Но я не могу!
Гильда (пристально смотритъ на него). Не могу-ли я помочь вамъ? Я помогла Рангару Бровику. Разв вы не знаете, что я жила у него и бдной Кайи посл этого ужаснаго случая съ моимъ строителемъ? Да, я жила! Я поручила Рагнару построить для меня чудеснйшій воздушный замокъ,— куда лучше, чмъ замки самого Сольнеса,— и мы стояли вмст съ нимъ на самой верхушк. Для бдной Кайи это было слишкомъ высоко. Притомъ же и на верхушк для нея не было мста. Потомъ этотъ замокъ обрушился, Рагнаръ обанкротился, а я продолжала свое путешествіе пшкомъ.
Гердаль (противъ воли заинтересованный). И куда же вы пошли посл этого, m-lle Вангель?
Гильда. Дальше къ сверу. Тамъ я встртила г-на и г-жу Тесманъ,— вторую г-жу Тесманъ, ту, которая прежде была госпожей Эльфстедъ,— съ возмутительными волосами. Это былъ какъ разъ ихъ медовый мсяцъ, и они только что ршили, что для нихъ совершенно невозможно воспроизвести великую книгу Левборга по черновымъ замткамъ г-жи Эльфстедъ. Но я настояла, чтобы Юргенъ попытался сдлать невозможное,— съ моей помощью. И какъ вы думаете, что теперь носитъ г-жа Тесманъ въ своихъ волосахъ?
Гердаль. Я, право, не знаю. Виноградные листья, быть можетъ?
Гильда. Нтъ. Соломенную шляпу. Бдный Тесманъ не могъ себ этого представить и застрлился,— весьма некрасиво, черезъ боковой карманчикъ. Я пошла дальше и поселилась на лто въ Росмерсгельм. Въ этомъ дом случилось несчастье и потому онъ отдавался внаймы. Старый добрякъ ректоръ Кролль далъ мн рекомендацію, его жена и дти не сочувствовали его взглядамъ, и потому я каждый день видлась съ нимъ. Его я тоже убдила сдлать невозможное. Онъ никогда въ жизни ни на чемъ не здилъ верхомъ, кром качалки, и я взяла съ него слово, что онъ сядетъ на блую лошадь Росмерсгельма. Это было ему не по силамъ. Дв недли спустя у мельничной плотины нашли его тло. Потрясающе!
Гердаль (грозитъ ей пальцемъ). Что за бдовая вы, m-lle Вангель. Но здсь вы не должны продлывать такихъ вещей.
Гильда (смется про себя). Конечно, нтъ. Не находите-ли вы, что я… странная птица?
Гердаль. Вы напоминаете сильное тоническое средство. Когда я гляжу на васъ, мн кажется, что я вижу какую-то шипучую микстуру. Но, конечно, я не соглашусь принять васъ.
Гильда (немного угрюмо). Вы не такъ говорили десять лтъ тому назадъ на горной станціи, гд очень любезничали со мною.
Гердаль. Я любезничалъ? Чортъ меня побери, если я помню это! Теперь я во всякомъ случа не таковъ.
Гильда. Значитъ, вы совершенно позабыли, что сидли рядомъ со мною за табльдотомъ, катали пилюли и глотали и вообще были такъ блестящи, веселы и развязны, что вс старухи, которыя вязали чулки, на другой день ухали изъ отеля?
Гердаль. Удивительно, какъ вы помните вс эти мелочи, m-lle Вангель.
Гильда. Мелочи! Нтъ, съ вашей стороны это были не мелочи. Вдь вы общали вернуться черезъ десять лтъ, подобно Троллю, и похитить меня.
Гердаль. Неужели я все это сказалъ? Должно быть, это было уже посл обда.
Гильда. Да. Я была еще маленькой двочкой,— мн было всего двадцать три года. А теперь я пришла за вами.
Гердаль. Но, какъ видите, я мало похожъ на Тролля, разъ я женился на г-ж Сольнесъ.
Гильда (глядя на него съ презрніемъ). Да, я помню, вы постоянно заходили туда чай пить.
Гердаль (видимо, оскорбленный). Каждый визитъ былъ должнымъ образомъ заносимъ въ большую книгу и предъявляемъ къ оплат. Можете спросить объ этомъ у бдной Хины.
Гильда. У Хины? Ахъ, докторъ, вы, кажется, до сихъ поръ остались Троллемъ.
Гердаль (усмхаясь). Нтъ, нтъ, моя совсть очень коренаста,— и всегда была.
Гильда. А скажите мн: когда вы въ тотъ день вошли съ г-жею Сольнесъ въ домъ и оставили меня наедин съ моимъ строителемъ, вы не предвидли,— можетъ быть, даже желали,— хоть немного,— чтобы… Г-мъ?
Гердаль. Чтобы вы уговорили бднягу ползть на башню? Вы хотите теперь меня впутать въ это дло?
Гильда (поддразнивая). Да, я уврена, что вы тогда поступили совершенно какъ Тролль.
Гердаль (Съ непреодолимымъ волненіемъ). Гильда, въ моей душ почти нтъ уголка, который бы остался вами нетронутымъ. Да, а вижу, что это такъ дйствительно было. Я былъ въ этомъ отношеніи Троллемъ. но какъ ужасно мн приходится платиться за это. Имть жену, которая… Нтъ, я больше никогда не буду катать пилюль,— никогда, никогда!
Гильда (кладетъ голову на печку и говоритъ, словно во сн). Не будете? Бдный докторъ Гердаль!
Гердаль (съ горечью). Буду приготовлять только обыкновенные срые порошки для цлаго полчища дтей.
Гильда (съ новымъ оживленіемъ). Не надо срыхъ! (Спокойнымъ и серьезнымъ тономъ). Знаете, что вы должны длать? Красивые порошки радужнаго цвта, которые отличались бы реальнымъ взглядомъ на жизнь, порошки, которые бы длали каждаго свободнымъ, беззаботнымъ и готовымъ стремиться къ собственному счастью,— вотъ что вы должны длать. Я васъ заставлю длать ихъ — заставлю!
Гердаль. Гмъ! Я васъ несовсмъ понимаю. Каковы же ингредіенты?
Гильда. Боже, что за глупый народъ вс вы, доктора. Конечно, это будутъ яды.
Гердаль. Яды? Но для чего же могутъ служить такіе порошки?
Гильда (не отвчая ему). Самые потрясающіе, смертельные яды,— только они теперь и могутъ быть полезны.
Гердаль (словно заражаясь ея энтузіазмомъ). И я могъ бы окрасить ихъ, подвергая дйствію лучей, преломленныхъ черезъ призму! О, Гильда, какъ мн васъ недоставало вс эти годы! Съ нею совершенно невозможно было разсуждать о такихъ вещахъ. (Обнимаетъ ее).
Г-жа Гердаль (неслышно входитъ изъ передней). Ты, Гаустусъ, вроятно, убждаешь m-lle Вангель ухать на сегодняшнемъ пароход? Я купила для нея пару завивальныхъ щипцовъ и коробку головныхъ шпилекъ. Боле крупные пакеты сейчасъ пришлютъ.
Гердаль (смущенно). Гильда… m-lle Вангель,— хотлъ я сказать,— такъ добра, что соглашается остаться еще на нсколько дней, чтобы помочь мн въ нкоторыхъ научныхъ опытахъ. Ты бы не поняла меня, если бы я сталъ говорить о нихъ съ тобой.
Г-жа Гердаль. Не поняла бы? Я думаю, нтъ. (Новый бухгалтеръ заглядываетъ въ стеклянную дверь аптеки).
Гильда (вздрагиваетъ и, указывая на него, говоритъ шопотомъ). Кто это?
Гердаль. Это мой новый бухгалтеръ и помощникъ,— очень умный господинъ.
Гильда (смотритъ прямо передъ собой съ какимъ-то затуманеннымъ взоромъ и шепчетъ про себя). Мн сначала показалось… Но нтъ, это было бы слишкомъ потрясающимъ.
Гердаль (про себя). Я теперь превратился въ зауряднаго престарлаго Тролля, но что же мн длать? Какъ бы то ни было, я вдь пожилой норвежецъ. Мы напоминаемъ собою… радужные порошки… реальные радужные порошки. Съ Тильдой… О, еще разъ насладиться жизнью! (Опять измряетъ свою температуру, пока занавсъ падаетъ).

ДЙСТВІЕ III.

Направо — хорошенькая веранда, примыкающая къ дому доктора Гердаля к соединяющаяся посредствомъ двухъ стеклянныхъ дверей съ гостиной и аптекой. Налво — ветхая тумба съ безголовымъ гипсовымъ Меркуріемъ. На авансцен — лужайка съ большимъ зеркальнымъ шаромъ на шест. Стулья и столы. Сквозь деревья видно заходящее солнце.

Г ердаль (выходитъ изъ аптеки осторожно и шепчетъ). Гильда, вы здсь? (Стучитъ пальцами по двери гостиной).
Гильда (выходитъ съ лукавой улыбкой). Ну, какъ подвигается приготовленіе радужнаго порошка, докторъ Гердаль?
Гердаль (съ энтузіазмомъ). Прекрасно! Я услалъ новаго помощника прогуляться для того, чтобы онъ мн не мшалъ. Я положилъ въ порошокъ, Гильда, мышьякъ, дигиталисъ и стрихнинъ,— самые лучшіе яды.
Гильда. Побольше ядовъ. И дайте ей попробовать, чтобы сдлать ее счастливой, свободной и беззаботной. Я думаю, чта вы имете на то право… если кто-нибудь стоитъ у васъ на пути…
Гердаль. Да, хорошо вамъ говорить такъ, Гильда. (Нершительно). Но я боюсь, что такой поступокъ будетъ ложно истолкованъ… ограниченными и пошлыми людьми. (Они выходятъ на лужайку и садятся).
Гильда (въ порыв). О, по моему, это такой вздоръ!.. Это совершенно не относится къ длу. Разв вы не понимаете, что на все это нельзя смотрть иначе, какъ на аллегорію?
Гердаль (съ облегченіемъ). Ахъ, если это только аллегорія… Но чего же это аллегорія, Гильда?
Гильда (не найдя отвта). Какъ можете вы задавать подобные вопросы? Вдь я же представляю собою символъ… въ нкоторомъ род.
Гердаль (какъ будто его оснила мысль). Цимбалъ? Это, конечно, объясняетъ ваше пустоз… Но, значитъ, я тоже цимбалъ, Гильда?
Гильда. Ну, разумется, какъ же можетъ быть иначе? Вы представляете собою артиста-работника, или старшее поколніе, или стремленіе къ идеалу, или угрызеніе совсти, или что-нибудь въ этомъ род. У васъ все въ порядк?
Гердаль (качаетъ головой). Въ порядк? Ну, я въ этомъ не увренъ… Ну, что жь, цимбалы должны немного шумть. Я вижу ясно, что долженъ какъ можно больше прописывать этотъ порошокъ. Не ужасно-ли, Гильда, что многіе люди не умираютъ своею настоящею смертью и уходятъ изъ этого міра даже безъ такой простой формальности, какъ дознаніе о причинахъ смерти. Какъ уздный слдователь, я очень недоволенъ этимъ.
Гильда. И когда слдователь окончилъ осмотрніе всхъ мертвыхъ тлъ, тогда, быть можетъ… Но я не скажу вамъ теперь… (Словно обращаясь къ ребенку). Ну, а теперь будьте паинькой и поскоре приготовьте радужный порошокъ. Ну, живо!
Гердаль (бжитъ въ припрыжку въ аптеку). Сейчасъ, сейчасъ! О, я чувствую себя такимъ Троллемъ,— такимъ веселымъ, беззаботнымъ лысымъ старичкомъ!
Рюбубъ (входитъ черезъ садовую калитку). Я уволенъ изъ аптеки, но не хочу уйти, не простившись съ г-жей Гердаль.
Гильда. Не длайте этого, г. Каломель. Это очень не понравится доктору Гердалю. И кром того, г-жи Гердаль нтъ дома. Она ушла въ лавку купить для меня катушку нитокъ. Докторъ Гердаль дома. Онъ длаетъ реальный радужный порошокъ для преобразованія всего окружающаго. Не прелестно-ли это?
Рюбубъ. Длаетъ порошокъ? Ха-ха! Но самъ онъ, небось, не приметъ его. Для насъ, молодежи, ясно, что онъ просто не ршается.
Гильда (съ легкимъ презрительнымъ смхомъ). О, еще бы, это такъ вроятно. (Вызывающе). А я знаю, что онъ можетъ. Я видла!
Рюбубъ. Говорятъ, что когда-то… Но не теперь, теперь онъ слишкомъ остороженъ. Вы, кажется, сказали, что г-жа Гердаль ушла въ лавку? Я постараюсь отыскать ее. Я такъ хорошо понимаю ее. (Выходитъ черезъ ту же калитку).
Гильда (кричитъ). Докторъ Гердаль! Идите сейчасъ сюда! Вы мн нужны,— страшно!
Гердаль (высовываетъ голову). Какъ разъ, когда у меня такъ хорошо идетъ дло съ приготовленіемъ порошка. (Выходитъ и прислоняется къ столу). Что, вы придумали какой-нибудь способъ дать порошокъ Алин? Не подсыпать-ли его просто въ ея арроурутъ?..
Гильда. Нтъ, благодарю васъ. Теперь я не согласна на это. Я только что вспомнила, что у меня есть правило не вредить никому, съ кмъ я оффиціально познакомилась. Незнакомые не идутъ въ счетъ. Нтъ, бдная г-жа Гердаль не должна принимать этого порошка.
Гердаль (разочарованный). Значитъ, изъ этого порошка, въ конц концовъ, ничего не выйдетъ, Гильда?
Гильда (пристально глядя на него). Говорятъ, что вы боитесь принимать ваши собственныя лекарства. Правда-ли это?
Гердаль. Да, я боюсь. (Посл нкоторой паузы, съ откровенностью). Они всегда очень дурно вліяютъ на меня.
Гильда (съ недоврчивой улыбкой). Да, понимаю. Но прежде вы принимали. Въ тотъ день, десять лтъ тому назадъ, вы глотали за табльдотомъ свои собственныя пилюли. А я слышала въ воздух звуки арфы.
Гердаль (съ раскрытымъ ртомъ). Не думаю, чтобы это былъ я. Я не играю ни на какихъ инструментахъ. Но во всякомъ случа это было исключительное явленіе. Я не могу каждый день продлывать это. Вдь то была пилюли изъ хлба, Гильда.
Гильда (съ сверкающими глазами), Но вы сами катали ихъ и сами принимали ихъ! Такъ пусть же я опять увижу васъ на высот, свободнымъ и великимъ, глотающимъ свои собственныя лекарства. (Страстно). Я хочу, хочу! (Умоляюще). Еще одинъ только разъ, докторъ Гердаль!
Гердаль. Если я сдлаю это, Гильда, то какъ ни ничтожны мои медицинскія познанія, все же я знаю, что неминуемо долженъ буду лопнуть.
Гильда (заглядываетъ глубоко ему въ глаза). Лишь бы это было красиво! Нтъ сомннія, что эта Хина Блакдрафъ…
Гердаль. Вы должны вполн врить въ меня. Я сдлаю все,— все, Гильда, чтобы доставить вамъ пріятное развлеченіе. Я проглочу свой собственный порошокъ. (Про себя, по дорог въ аптеку). Если бы только эти медикаменты оказались фальсифицированы. (Уходитъ, въ это время новый помощникъ въ синихъ очкахъ входитъ въ садъ, незамченный Тильдою, и слдуетъ за докторомъ, оставивъ дверь открытою).
Хина (неистово выбгаетъ изъ гостиной). Гд дорогой докторъ Гердаль? Ахъ, m-lle Вангель, онъ уволилъ меня, но я не могу,— просто не могу жить вдали отъ этого милаго гроссъбуха!
Гильда (торжествуя). Въ настоящій моментъ докторъ Гердаль — въ своей аптек, принимаетъ одинъ изъ своихъ порошковъ.
Хина (съ отчаяніемъ). Но… Но это невозможно! М-lle Вангель, вы имете на него такое сильное вліяніе. Не допускайте его до этого.
Гильда. Я уже сдлала, что могла. (Показывается Рюбубъ, дружески разговаривая съ г-жею Гердаль).
Хина. О, г-жа Гердаль, Рюбубъ! Докторъ собирается принять одинъ изъ своихъ собственныхъ медикаментовъ! Спасите его! Скоре!
Рюбубъ (съ холодною вжливостью). Очень жаль слышать это,— за него. Но помшать ему значило бы поступить противъ нашего профессіональнаго этикета.
Г-жа Гердаль. Я никогда не мшаюсь въ дла своего мужа. Я знаю свои обязанности, m-lle Блакдрафъ, если другіе не знаютъ.
Гильда (ликуя). Наконецъ-то! Я опять вижу его великимъ и свободнымъ. Онъ смшиваетъ ложкой порошокъ… съ мармеладомъ… Вотъ онъ поднимаетъ ложку. Выше!.. Еще выше! (Изъ-за дверей явственно слышенъ глотокъ). Разв вы не слышите звуковъ арфы въ воздух? (Спокойно). Я не вижу теперь ложки. Но онъ борется съ какимъ-то человкомъ въ синихъ очкахъ.
Голосъ новаго помощника. Докторъ Гердаль принялъ свой собственный порошокъ!
Гильда (точно окаменлая). Чей это голосъ? Гд я слышала его? Но все равно, онъ уже принялъ лекарство. (Машетъ шалью въ воздух и кричитъ въ дикомъ восторг). О, какъ это потрясающе! Мой… мой докторъ!
Новый помощникъ (выходитъ на веранду). Къ счастью, я могу сообщить вамъ, что, но избжаніе всякихъ случайностей, я наполнилъ вс аптечныя банки камфарнокислой известью, такъ что отъ безразсуднаго поступка доктора нельзя ожидать серьезныхъ результатовъ. (Снимаетъ очки). Нора, ты узнаешь меня?
Гильда (въ раздумьи). Мн кажется, что я не имю удовольствія… Я уврена, что слышала въ воздух звуки арфы.
Г-жа Гердаль. Я думаю, m-lle Вангель, что это просто пчела жужжала въ вашей шляп.
Новый помощникъ (съ нжностью). Все та же пвчая птичка! О, Нора, мой давно потерянный жавороночекъ!
Гильда (угрюмо). Я не жаворонокъ… Я хищная птица, и когда мои когти вцпятся во что-нибудь…
Новый помощникъ. Леденцы, напримръ? О, я помню твое пристрастіе. Смотри, Нора! (Вытаскиваетъ изъ задняго кармана сюртука бумажный мшокъ). Совершенно свжіе, сегодня утромъ куплены.
Гильда (колеблясь). Если вы настаиваете на томъ, чтобы называть меня Норой, то я должна придти къ заключенію, что вы сами немного не въ своемъ ум.
Новый помощникъ. Мы вс немного не въ своемъ ум… въ Норвегіи. Но Торвальдъ Гельмеръ еще сохранилъ настолько ума, чтобы узнать свою блочку. Я думаю, Нора, что твое воспитаніе теперь закончено, — ты пріобрла опытность, въ которой нуждалась?
Гильда (медленно киваетъ головой). Да, Торвальдъ, въ этомъ ты совершенно правъ. Я теперь сама задумываюсь надъ вещами и выясняю ихъ себ. Я пришла къ убжденію, что Общество и Законъ не правы, а я права.
Гельмеръ (въ восторг). Въ такомъ случа ты выучила самый великій урокъ и можешь теперь приняться за воспитаніе своихъ собственныхъ дтей. Ты себ представить не можешь, какъ они выросли! Да, Нора, нашъ бракъ теперь будетъ истиннымъ бракомъ. Ты вернешься теперь въ очагъ куколки, не правда-ли?
Гильда-Нора-Гельмеръ-Вангель (колеблется). А ты позволишь мн поддлывать векселя, Торвальдъ?
Гельмеръ (горячо). Хоть каждый день! А по ночамъ мы будемъ вмст поддлывать банковые счеты.
Гильда-Нора-Гельдеръ-И ангелъ (бросается въ его объятія и начинаетъ уписывать леденцы). Ахъ, это будетъ замчательно потрясающе! Мой… мой директоръ банка.
Докторъ Гердаль (выходитъ очень блдный изъ аптеки). Гильда, я принялъ… Ахъ, я, кажется, помшалъ вамъ?
Гельмеръ. Нисколько. Видите-ли, эта дама — мой жавороночекъ и на ближайшемъ пароход возвращается въ свою клтку.
Гердаль (съ горечью). Значитъ, мн никогда не суждено имть разсвта счастья? Но стойте! Я вижу, кажется, мою маленькую Хину!
Рюбубъ. Извините, это — моя маленькая Хина. Она всегда такъ врила въ мою пилюлю.
Гердаль. Ну, ну! Длать нечего! Рюбубъ, хотите, я возьму васъ въ компанію, и мы вмст выхлопочемъ себ патентъ на эту пилюлю? Алина, моя бдная милая Алина, давай, еще разъ попробуемъ, не удастся-ли намъ внести лучъ свта въ нашъ унылый очагъ!
Г-жа Гердаль. О, Гаустусъ, если бы это намъ удалось… Но почему ты предлагаешь это мн… теперь?
Гердаль (тихо, про себя) Потому что я пробовалъ быть Троллемъ и нашелъ, что это не стоитъ выденнаго яйца. (Гильда-Нора уходитъ направо съ Гельмеромъ, Хина — налво съ Рюбубомъ, докторъ Гердаль и г-жа Гердаль садятся на два желзныхъ стула и печально качаютъ головами, между тмъ какъ занавсъ падаетъ).

Конецъ.

‘Встникъ Иностранной Литературы’, NoNo 4, 6, 1896

Энсти Ф.
Прочитали? Поделиться с друзьями:

Читайте также:

  1. Юмористы, или Замок Бресбидж, Ирвинг Вашингтон, Год: 1822
  2. Обновленная жизнь, Данте Алигьери, Год: 1292
  3. Украденный белый слон, Твен Марк, Год: 1882
  4. Удачное совпадение, Джекобс Уильям Уаймарк, Год: 1900
  5. Из сборника ‘Осиновый кол на могилу зеленого змия’, Аверченко Аркадий Тимофеевич, Год: 1915
  6. Средневековый роман, Твен Марк, Год: 1870
  7. Лора. Путешествие в кристалл, Санд Жорж, Год: 1864
  8. Спасайся кто может, Джекобс Уильям Уаймарк, Год: 1898
Электронная библиотека