Какъ отражается отсутствіе національности на нашихъ внутреннихъ длахъ.
Какъ отражается отсутствіе національности на нашихъ внутреннихъ длахъ.
‘Русь’, 21-го декабря 1885 г.
Как отражается отсутствие национальности на наших внутренних делах, Аксаков Иван Сергеевич, Год: 1885
Время на прочтение: 8 минут(ы)
Сочиненія И. С. Аксакова.
Прибалтійскій Вопросъ. Внутреннія дла Россіи. Статьи изъ ‘Дня’, ‘Москвы’ и ‘Руси’. Введеніе къ украинскимъ ярмаркамъ. 1860-1886. Томъ шестой
Москва. Типографія М. Г. Волчанинова (бывшая М. Н. Лаврова и Ко.) 1887
Должно-быть есть что-то нездоровое въ самомъ петербургскомъ климат для судьбы русскихъ національныхъ интересовъ. Казалось бы — нтъ недостатка во власти и мощи, и ужъ не Россія станетъ Петербургу перечить въ томъ, что ей взаправду полезно и выгодно! Казалось бы — нтъ недостатка и въ орудіяхъ власти или въ вдомствахъ спеціально призванныхъ вдать русскія народныя нужды, нтъ недостатка и въ истинномъ патріотизм: канцеляріи биткомъ набиты, такъ и кишатъ патріотами, да еще ‘просвщенными’ и притомъ несомннно чистосердечными, благими намреніями, и притомъ самыми искренними, выстланъ паркетъ всхъ пышныхъ казенныхъ зданій… А въ конц-концовъ результатъ всей этой неусыпной бюрократической работы выходитъ, и очень ужъ часто, какъ-то навыворотъ: вмсто пользы — вредъ, вмсто выгоды — убытокъ, вмсто русскаго національнаго интереса — порою интересъ совсмъ чужой, берлинскій, вообще иноземный. И это не въ какой-либо спеціальной области политики вншней, подчасъ спорной и во всякомъ случа связанной съ обстоятельствами вншними, отъ самой Россіи не всегда зависящими, — во именно въ области политики внутренней, какъ административной, такъ и экономической: въ послдней же — особенно ярко.
Это явленіе серіозное, доходящее до трагизма и заслуживающее наконецъ бдительнаго вниманія нашихъ государственныхъ людей. Явленіе притомъ возникшее не со вчерашняго дня, но стародавнее, современными дятелями лишь такъ-сказать унаслдованное въ вид какой-то, словно-бы непреложной, роковой традиціи, съ которою даже и бороться они повидимому безсильны. Было бы совершенно несправедливо упрекать лично самихъ дятелей въ какомъ-либо сознательномъ антинаціональномъ умысл,— а между тмъ антинаціональность результатовъ всей этой дятельности несомннно проявляетъ нкоторую стойкость и послдовательность, что-то въ род неумышленной систематичности.
Переберите вс листки газетъ,— и именно наиболе чуждыхъ какого-либо тенденціозно-отрицательнаго отношенія къ правительству, возьмите, наконецъ, любой No ‘Московскихъ Вдомостей’,— и въ каждомъ No (если только дло идетъ не о судахъ или о думахъ и земств, и нкоторыхъ спеціальныхъ ‘опросахъ) вы найдете самыя строгія, мткія, а подчасъ и сокрушительныя разоблаченія той или другой правительственной мры, исходящей изъ высшихъ вдомствъ, прошедшей иногда и высшее совщательное учрежденіе… И вс эти разоблаченія сводятся преимущественно къ тому, что означенныя мры исполнены и переполнены направленіемъ антинаціональнымъ, что имя предоставляются иностранцамъ важныя льготы и преимущества — къ явному ущербу для русскихъ экономическихъ интересовъ, или же наносится вредъ не только прибытку, но и самой нравственности Русскаго народа. Вчера — по поводу русской желзной промышленности и заказовъ казны иностраннымъ или русскимъ передлочнымъ заводамъ, сегодня — по поводу новыхъ русскихъ за границею займовъ и финансовыхъ мръ, завтра будетъ очередь за товарнымъ тарифомъ нашихъ рельсовыхъ путей, потомъ — за колонизаціей Кавказскаго Черноморскаго побережья, столь важной и въ политическомъ отношеніи (о чемъ такія интересныя свднія помстилъ въ ‘Московскихъ Вдомостяхъ’ полковникъ Дукмасовъ и о чемъ ‘Русь’ не замедлитъ также сказать свое мнніе, на основаніи и*своихъ собственныхъ данныхъ), потомъ очередь за новымъ Уставомъ продажи питій, который и терзается въ клочки, и надо признаться — вполн по заслугамъ… Мы позволили себ сослаться именно на ‘Московскіе Вдомости’, такъ какъ ихъ никто уже не заподозритъ въ предвзятой враждебности къ власти или въ систематической оппозиціи. Читатели и почитатели почтенной газеты, даже консервативнаго десятка, такъ привыкли къ такой постоянной жесткой критик правительственныхъ мръ и распоряженій итого рода, что даже удивляются, а прочіе пожалуй и скучаютъ, когда ея нтъ, но не мшало бы, особенно почитателямъ, начальство и команду имющимъ, пораздумать немного надъ общностью и непрерывностью самого факта и задать наконецъ самимъ себ вопросъ: почему-же подобное разоблаченіе антинаціональности направленія внутренней правительственной политики (если не во всхъ, то во многихъ сферахъ ея дятельности) досел не изсякаетъ? почему всегда для него находится поводъ, да такой, что и обличителями выступаютъ даже органы — причисляемые въ самомъ Петербург къ благоразумнйшимъ и надежнйшимъ защитникамъ существующей петербургской правительственной системы?
Приглашаемъ и читателей ‘Руси’ прочесть также со вниманіемъ приложеніе къ настоящему No, именно лекцію г. Шарапова о поздк его. по порученію Московскаго Отдленія Русскаго Общества содйствія промышленности и торговл, въ Лодзинскій и Сосновицкій округи нашей Вольской окраины: прочесть и также поразсудить надъ вопросомъ: какимъ образомъ могло случиться, сложиться, безвозбранно совершиться и наконецъ восторжествовать описанное въ приложеніи нмецкое экономическое нашествіе на Россію?
И какое нашествіе! Производство на сумму свыше 50 милліоновъ рублей,— начиная отъ самой нашей границы, по сю ея сторону и подвигаясь все вглубь,— производство иностранцами (почти исключительно германскими подданными) иностраннаго товара, иностранными руками, на своихъ иностранныхъ фабрикахъ,— производство пользующееся не только всми льготами, принадлежащими русскому національному производству, но и громадными надъ нимъ преимуществами, а потому и удручающее тяжкимъ гнетомъ нашу отечественную промышленность! Пусть читатели прослдятъ ходъ этого тріумфальнаго нашествія, этого постепенно-быстраго надвиженія германскихъ экономическихъ бойницъ или цитаделей — по приложенной карт. На ней впрочемъ изображенъ только Сосновицкій германо-промышленный округъ, возникшій за Россійской территоріи всею въ теченіе послднихъ семи лтъ. Городъ же Лодзь и его промышленный округъ стали совсмъ германскими уже съ полвка назадъ (все же подъ нашимъ владычествомъ), тамъ уже вполн царство нмецкой рчи, которая даже у туземцевъ-Ползковъ вытсняетъ родную рчь. ‘Московскія Вдомости’ съ своей стороны дополнили эту картину картою пограничной части Кадишскаго узда и подробными свдніями о таковомъ же и тамъ германскомъ завоеваніи русской государственной земли — подъ снію русской, администраціи и русскихъ законовъ!— завоеваніи не только промышленномъ, культурномъ, но и территоріальномъ, обращающемъ землю въ частную собственность иностранныхъ, т. е. германскихъ подданныхъ! Какъ таковые, они, эти нашельцы, пользуются безвозбранно правомъ имть оружіе, и въ прилагаемой сегодня брошюр читатели прочтутъ описаніе — какъ прусскій ландверъ изъ фабричныхъ рабочихъ, командуемый своими офицерами (также, при фабрикахъ служащими), производитъ военныя экзерциціи въ предлахъ Русской имперіи, хотя, для приличія, въ штатскихъ платьяхъ…
И все это происходитъ у насъ не въ вид только какого-либо вопіющаго злоупотребленія. Нарушенія правилъ чинятся конечно и тутъ — со стороны мелкихъ властей, но не въ этихъ нарушеніяхъ истинный корень зла. Все это нашествіе и завоеваніе производится, большею частью, совершенно легально, даже подъ покровительствомъ существующихъ нашихъ законовъ и петербургскихъ административныхъ распоряженій. Напримръ: изъ Сосновицъ, какъ русскаго пункта, нашъ желзнодорожный тарифъ установилъ плату за провозъ русскихъ товаровъ въ Москву на 40% дороже, чмъ въ силу нашего же прямаго съ Германіей желзнодорожнаго соглашенія (!) — за германскіе товары. изъ сосдняго прусскаго пункта Катовицъ. И вотъ германскіе фабриканты изъ русскаго Сосновицкаго округа находятъ выгоднымъ возить свой нмецкій товаръ сначала въ Катовицы и уже оттуда въ Москву. Но вдь изъ Пруссіи, изъ Катовицъ, онъ можетъ идти лишь какъ заграничный, а потому и подлежать таможенной оплат высокою русскою пошлиной? Ничуть не бывало! Нмцы сумли себ исходатайствовать у нашего Министерства финансовъ, чтобъ, не предъявляя ими свидтельства о русскомъ происхожденіи ихъ нмецкаго товара, онъ проводился въ Россію изъ Катовицъ чрезъ нашу таможенную черту — безпошлинно, какъ наше туземное русское произведеніе!…
Еслибы даже высшая мстная власть вздумала серіозно противостать такому германскому вторженію (а таковыя попытки случались), то она непремнно бы наткнулась на противодйствіе въ самихъ петербургскихъ канцеляріяхъ: за Пруссаковъ стоитъ горою Германскій консулъ, а изъ-за его спины выглядываетъ самъ Германскій канцлеръ: въ Петербург же пуще всего пугаются шума, тревоги, непріятныхъ съ иностранцами столкновеній, особенно же дипломатическихъ переписокъ. А тутъ и опять наша желзнодорожная республика! Вотъ ужь подлинно ‘государство въ государств’ — эти ваши компаніи желзныхъ дорогъ съ своими тарифами, уничтожающими значеніе русскихъ правительственныхъ тарифовъ, своими прямыми соглашеніями съ германскими желзнодорожными компаніями! Можно бы подумать, что он у насъ могущественне самого правительства!.. Добросовстный трудъ покойнаго графа Баранова, дававшій право ожидать правильной постановки у насъ государственнаго и общественнаго контроля за желзнодорожнымъ самодержавіемъ и возбуждавшій въ обществ, особенно торговомъ, такія радужныя надежды,— трудъ этотъ, пройдя черезъ вс наши административныя и законодательныя мытарства, свелся: къ самому пустому, ничтожному результату…
Мы конечно не станемъ, да было бы и невозможно, перечислять къ предлахъ одной газетной статья вс административные и законодательные факты, какъ-то случайно и неумышленно, но однако же довольно систематически и постоянно, извращающіе, искажающіе всякія благія въ національномъ дух у насъ начинанія и, напротивъ того, такъ или иначе подрывающіе наши родные, кровные русскіе интересы, экономическіе и иные! Кто-нибудь можетъ-быть и занимается составленіемъ такого печальнаго перечня, но въ настоящую минуту мы не имемъ въ немъ надобности. Для подтвержденія нашего общаго тезиса довольно сослаться, повторяемъ, на любой No нашихъ газетъ. Васъ неотступно преслдуетъ вопросъ, и сами мы здсь ставимъ: гд же тому причина?
Причина та, отвчаютъ нкоторые, что въ борьб нашей съ Западноевропейцами мы имемъ противъ себя политику — какъ торговую, такъ и не торговую — твердую, убжденную, исполненную яснаго сознанія своихъ національныхъ пользъ и нуждъ,— а съ нашей стороны что мы можемъ противопоставить? Есть ли у насъ даже какая-либо опредленная торговая или экономическая политика — одна но всмъ вдомствамъ? Есть ли единство? есть ли вдніе и сознаніе русскихъ народныхъ интересовъ, — такое сознаніе, которое бы одушевляло и направляло дятельность нашей петербургской бюрократической среды, создавало бы непреоборимую мощь? Въ томъ-то и горе, что по отношенію къ иностранцамъ у насъ невольно шевелится въ душ что-то похожее на… на…— употребимъ иностранное же слово: все-таки выходитъ какъ-то деликатне и благородне,— на сервилизмъ, такъ и подталкивающее насъ къ снисканію ихъ благосклонности, къ угодничеству,, а потому и къ уступкамъ.
Но и опять вопросъ: откуда же это такъ? Какая же причина такой слабости нашего національнаго самосознанія?
‘Русь’ съ своей стороны, какъ извстно (такъ же какъ и ‘Москва’, и ‘День’ того же издателя), никогда не переставала обличать эту нашу печальную, роковую слабость, усматривая ея первоначальную причину въ отчужденіи высшихъ сверхнародныхъ слоевъ отъ русской народной жизни, начавшемся съ реформы Петра Великаго и обусловленномъ потомъ всмъ послдующимъ ходомъ нашего историческаго развитія. Но вдь прешло уже почти два вка съ тхъ поръ какъ Россія вступила на путь европейскаго просвщенія, и пора бы, кажется, уже давно закончиться процессу того ‘отреченія отъ исключительной національности’, которое легло въ основу нашего перевоспитанія при Петр, которымъ объясняется необходимость его крутыхъ преобразованій и котораго воинствующимъ символомъ и цитаделью явился созданный Петромъ градъ въ ингерманландскомъ ‘парадиз’. Пора бы, кажется, Петербургу сообразить, что его историческая миссія уже завершилась, что теперь воевать ему уже не съ чмъ, что теперь не только ‘исключительной національности’ никакой у насъ не обртается, но самый націонализмъ въ русскихъ просвщенныхъ людяхъ, особенно тамъ въ Петербург, представляется исключеніемъ.— Нужно ли напоминать, что безнародность или космополитизмъ для правительства какой-либо страны -и-то же что безличность въ человк, — качество совсмъ незавидное, что никакое истинное просвщеніе чувства народности во исключаетъ и не отвергаетъ, — вашъ это мы и видимъ во всхъ европейскихъ странахъ? Что есть область такихъ вншнихъ, до грубости ясныхъ и безспорныхъ національныхъ вопросовъ и интересовъ, на которые никакой скептицизмъ отвлеченной мысли распространиться не можетъ или не долженъ? Примромъ тому служитъ даже современная Японія. Примромъ тому служитъ и у насъ самихъ царствованіе Екатерины II… Правда и то, что въ ея время русскіе люди (какъ мы это не разъ говорили) еще только перерядились, во не переродились, и подъ французскими кафтанами и париками сохраняли еще въ себ цльность своей русской природы: Перерожденіе въ смысл отрицательномъ, и именно въ верхнихъ властныхъ, правящихъ слояхъ, завершилось вполн ко временахъ Александра I. Однакоже, вскор затмъ, начался въ русскомъ обществ, въ его слояхъ среднихъ, процессъ обратный, процессъ-новаго перевоспитанія въ дух и смысл русской народности, путемъ неустанной работы національнаго самосознанія. Очевидно, что въ самомъ средоточіи русскаго- управленія, т. с. въ Петербург, процессъ этотъ происходитъ очень ужь туго и медленно…
Такое мнніе ‘Руси’ обыкновенно оспаривается. Оппоненты ея стараются доказать, что наше общественное просвщенное обрусніе состоялось уже вполн, и хлопотать больше не о чемъ… Дйствительно, какъ въ правительственной сред, такъ даже и во всхъ петербургскихъ канцеляріяхъ, не найдется теперь ни кого, кто бы открыто и сознательно объявилъ себя противникомъ своей русской національности. Допускаемъ охотно, что причиною современныхъ печальныхъ, выше указанныхъ явленій — не недостатокъ доброй воли, а лишь неразумніе и невдніе русскихъ народныхъ нуждъ, интересовъ и историческихъ преданій съ одной стороны, а съ другой — пребывающая еще сила старой канцелярской и общественной петербургской рутины, отчасти и преданій. Но отъ этого Россіи не легче. Но съ этой рутиною, съ этими-то преданіями и надлежитъ энергически бороться, Но отъ этой угнетающей правительство силы и отъ условій ее поддерживающихъ и необходимо избавиться, изыскавъ для того надежнйшія средства. И если позоръ Берлинскаго трактата можетъ быть объясненъ историческими условіями вашего развитія, то уже никакъ не оправданъ…
Газета ‘Московскія Вдомости’ являлась всегда поборникомъ ‘сильной власти’. Вс помнитъ ея призывъ и возвщеніе: ‘Вставайте, господа! правительство идетъ, правительство возвращается!’… Ну мы и встали — охотно, радостно, и ждемъ… Но почтенная газета сама же, повторяемъ слова, въ каждомъ No своемъ смущаетъ и разочаровываетъ насъ. Видно, не въ одномъ аттрибут ‘силы’ условіе добраго дйствія власти! И также не въ одной благости ея намреній, въ которую каждый изъ насъ вритъ отъ всей полноты сердца,— вритъ и соболзнуетъ, видя такъ часто невольную ихъ безуспшность,— безсиліе силы самой благонамренной!.. Должно быть, самое существо основнаго историческаго русскаго принципа власти (о которомъ стоитъ и держится Россія) находится въ какомъ-либо рзкомъ противорчіи съ дйствующими нын способами его примненія и проявленія, съ условіями нашего ‘петербургскаго режима’ и съ духомъ всей петербургской вреди, такъ плотно правительство облегающей: среда же эта по самой природ своей, по происхожденію и преданію своему, какъ мы указали выше, антинаціональна и только заслоняетъ собою Русскій народъ…
Нужно, чтобъ голосъ Русской земли доходилъ непосредственно до самой власти, нужно, чтобъ и сама власть обрталась ближе къ своей родной земл,— тамъ, гд самъ собою слышне бьется пульсъ русской народной, жизни. Вотъ что нужно… Безъ этого сама, благая но существу, верховная власть истощится лишь въ напрасной борьб съ своими, антинаціональными по существу же, орудіями и формами власти!..