Известия и замечания
Известия и замечания
*
*
*
*
*
К.
——
Известия и замечания, Каченовский Михаил Трофимович, Год: 1809
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Наконец французам сдалась и Сарагоса, может быть последняя надежда испанцев, непокорных воле Наполеона. В сей крепости было до 50-ти тысяч вооруженных городских жителей и поселян к ним присоединившихся. Должности генералов, обер- и унтер-офицеров отправляемы были монахами. В тридцать третьем бюллетене весьма подробно описаны действия от начала осады до окончательного покорения Сарагосы происходившие. В том же бюллетене помещено известие, что англичане вышли из Лиссабона и пустились в путь свой по морю. Теперь остается еще покорить Валенсию, Мурсию и Андалузию, куда, как уверяют, его католическое величество отправится собственною своею особою. Гвардия французского императора идет обратно из Испании, в начале февраля ожидали ее в Байоне.
Надежда на мир еще не совсем исчезла. Сказывают и что дело сие зависит от решительного ответа венского двора на посланные к нему предложения. Еще более подтверждается благоприятное ожидание прибытием из французской пристани одного переговорного судна в Плимут с важными бумагами к государственному секретарю Каннингу. В Лондоне почитают их новыми предложениями со стороны императора Наполеона. Впрочем известия по сему предмету весьма различны, ибо между тем как одни подают некоторую надежду, другие совершенно ее уничтожают. Чтобы удостовериться в сем, стоит только взглянуть на статьи о быстрых движениях войск около Рейна и Дуная. Давно не видно было такой деятельности, как ныне, внутри Австрии и в окрестности ее владений. Что, ежели сверх всякого чаяния все сии военные приготовления окончатся не тем, к чему ныне по-видимому клонятся?.. Не будем томить любопытства наших читателей, и поскорее выпишем из Рижского зрителя решение трудной задачи. ‘Сколь ни странною покажется следующая мысль, однако многие смеют думать, что в ближайшие месяцы увидим французские и австрийские войска не сражающиеся между собою, но совокупно действующие и соединенными силами стремящиеся достигнуть некоторый великой цели. Цель сия есть изгнание турок из Европы. Корпус генерала Удино, особо шедший вперед, кажется именно к тому предназначен. Тогда-то Англия совершенно лишилась бы всей надежды снова распространить военный пожар на твердой земле в Европе, и всеобщий мир был бы самым ближайшим следствием сего важного предприятия’. А мы прибавим, тогда-то немецкие и французские журналисты от доброго сердца посмеялись бы над своею ошибкою, напугавши всех ужасною войною между Австриею и Франциею, которые дружелюбно заботились о средствах к поражению чалмоносных врагов христианства!
Байрактаровы сейменсы, соединившиеся с янычарами, опять произвели беспокойства. Под предлогом будто не выдано им полное жалованье, они отправились толпою в предместье Тофану и потребовали, чтобы новый великий визирь Мегемет-Али был лишен своего достоинства. Султан принужден был согласиться. Должность визиря на время поручена Каймакану Али-паше. — Из Тегерана уведомляют, что образование войска в Персии по европейскому обычаю продолжается весьма успешно. Французские офицеры Лами и Вердье, обучающие персов искусству военному, получили от шаха Орден солнца.
Пишут из Копенгагена, что в Стокгольме ежедневно умирает по сто и по двести человек, большею частью военных, что во всей Швеции свирепствуют заразительные болезни, что в один день сожжено в Стокгольме 500 мундирных вещей для прекращения заразы, что бочка ржи продается там по 20-ти, а бочка овса по 12-ти талеров, что в конце марта должен быть созван сейм чинов государственных и проч. — Прибавим, что носятся слухи, и кажется справедливые, об открывшихся в Швеции беспокойствах совсем другого рода.
Известный граф Людовик Кобенцль, министр австрийский, незадолго перед сим скончавшийся, родился 1753 года в Брюсселе. На 19-м году он вступил в службу, на 21-м был чрезвычайным послом в Копенгагене, а на 24-м в Берлине, с 1779-го года находился послом в С. Петербурге, где жил 20 лет почти сряду, в 1797-м году заключил трактат в Кампо-Формио и военный договор в Раштадте, а в 1801-м трактат же в Люневиле, и скоро потом вступил в должность действительного государственного министра, которую сложил с себя в 24 день декабря 1805 года.
Воспитанники военного училища, переведенного из Фонтенбло в Сен Сир, недавно показали на опыте знания свои в тактике. Сии любезные дети, разделившись на две партии, затеяли между собою войну, которая тем окончилась, что многие из них опасно ранены, причем и достопочтенным начальникам их досталось по нескольку ударов. Призваны в помощь большие вооруженные французы, маленькие взяты под стражу и отданы под суд.
24 марта.
[Каченовский М.Т.] Известия и замечания / К. // Вестн. Европы. — 1809. — Ч.44, N 7. — С.235-239.