Изложение социально-экономических систем, Ястржембский Иван Львович, Год: 1848 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 7 минут(ы)

Скачать в PDF

Скачать в FB2

ПЕТРАШЕВЦЫ

СБОРНИК МАТЕРИАЛОВ

РЕДАКЦИЯ П. Е. ЩЕГОЛЕВА

ТОМ ВТОРОЙ

СТАТЬИ, ДОКЛАДЫ, ПОКАЗАНИЯ

ГОСУДАРСТВЕННОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО МОСКВА * 1927 * ЛЕНИНГРАД

И. Л. ЯСТРЖЕМБСКИЙ.

ИЗЛОЖЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ СИСТЕМ ¹).

¹) Ястржембскому, который в течение 5—6 собраний у Петрашевского, осенью 1848 г., давал популярное объяснение ‘основных начал политической экономии’, следственная комиссия предложила изложить ‘в кратких, но резких чертах системы главных коммунистов и социалистов’. (Дело Аудиториатского Департамента Военного Министерства, 4-го стола I отд., за 1849 и No 55, ч. 23-я, л. 9—14.) Ред.

С одной стороны, распространявшаяся бедность именно в самых промышленных государствах, как-то: в Великобритании и Франции, и распространявшаяся именно сообразно развитию промышленности, с другой стороны — успехи политической экономии побудили многих мыслителей доискиваться причины такого факта и придумывать различные средства если не совершенно его уничтожить, то, по крайней мере, смягчить.

Необходимо для пояснения того, что будет следовать о системах социальных и коммунистских, изложить вкратце результаты исследований об этом предмете политико-экономов: Sismondi, Bavet и, главнейшим образом, Malthus’а. Вот они:

Нищета есть самая высшая степень бедности, она может существовать только в государствах довольно развитых, где, с одной стороны, промышленность достигла той степени, что может производить в изобилии все предметы, служащие для удовлетворения человеческих потребностей, с другой стороны — где необходимо есть целый многочисленный класс людей, который не может достигнуть до обладания этими предметами и тем более страдает, что чувствует всю их необходимость, будучи и довольно развит и видя других обладающих этими предметами, в орде диких американцев нищих в строгом смысле нет, потому что все равно бедны {Черносвитов, между прочим, показал: ‘г. Ястржембский говорил, что у диких народов нет бедности’. На замечание Черносвитова, что некоторые киргизы так нуждаются, что продают детей за муку, Ястржембский и Спешнев сказали, что это не бедность. ‘Я замолчал, потому что не понял, что же бедность’.}.

Что пауперизм есть следствие развития промышленности таким образом, как оно случилось в нынешней цивилизации, и что поэтому при обширном развитии промышленности не только что всякая бедность более высказывается от противоположности, но что необходимо развитие промышленности рождает класс бедный, это видно из следующего обстоятельства.

Все. предметы, удовлетворяющие человеческим потребностям, которые составляют богатство, производятся посредством участия следующих лиц: 1) предпринимателя промышленности, 2) землевладельца, 3) капиталиста, 4) работников. Предприниматель промышленности покупает участие всех прочих производителей и таким образом становится единственным хозяином произведенного предмета, он поэтому торгуется с прочими сопроизводителями,— его прямой интерес: произвести как можно больше возможно лучших вещей, и чтобы это обошлось ему как можно дешевле, потому что в таком только случае он продаст своих произведений потребителям как можно больше и получит возможно больше барыша. Следовательно, предприниматель промышленности имеет интерес, прямо противоположный с прочими производителями,— он находится с ними в конкуренции (техническое слово), тем не менее, однако, должно заметить, что чем больше в государстве дельных предпринимателей промышленности и чем они больше получают барыша, тем промышленность больше развивается, больше образуется капиталов и больше вещей, удовлетворяющих человеческим потребностям,— государство, как говорят, процветает. Но неизбежное следствие этого есть увеличение класса нищих, который тем более страдает, чем промышленность более развита. Это бывает вот почему:

Предприниматель промышленности торгуется с другими производителями, если землевладелец не получит от предпринимателя промышленности за свою землю такой цены как хочет, он ее будет эксплоатировать сам — то же можно сказать и о капиталисте,— да притом предприниматель промышленности знает, что лучшие покупщики его произведений суть землевладельцы и капиталисты, и что чем больше они будут иметь доходы сами, тем больше у него купят,— по этим причинам он их бережет, но с работниками другое дело, если работник не продаст предпринимателю своей работы, никто у него ее не купит, если же не захочет ее продать по цене, сходной для предпринимателя, тот прибегнет к машинам, отсюда то первое следствие, что предприниматели промышленности обыкновенно дают работникам такое содержание, которое достаточно для их физического только поддержания,— это доказано еще в пол. эк. Say’а.

Дальше доказано ясно Malthus’ом, что люди имеют стремление к размножению и обыкновенно умножаются сообразно средствам своего содержания, что чем меньше человек требует средств для своего содержания и если сообразно этим уменьшенным средствам умножается,— тем больше подвержен бедствиям, пример — Индия, Китай, где люди, если имеют горсть рису и хижину, размножаются, также — Ирландия, но в этих странах при малейшем неурожае бедствия бывают ужасны. Далее, доказано теориею и опытом, что бедняки больше всего размножаются.

Итак, работники в промышленных государствах, с одной стороны, принуждены довольствоваться очень скудными средствами содержания, с другой — по самой природе человеческой размножаются быстро, и потому предложение их работы бывает больше, и она становится дешевле, отчего происходят неисчислимые бедствия.

Нечего говорить, что опыт и теория доказали совершенную невозможность победить пауперизм различными мерами, которые предлагали политико-экономы, как-то: общественная благотворительность, poor law (в Англии), кассы сбережения, техническое образование.

При этаких результатах теории и практики появилось много предположений и исследований о лучшем пособии пауперизму — о пресечении его в корне.

Все мыслители, которые более добросовестно занимались этим предметом и старались решить вопрос общественный (социальный, названный так в противоположность политическому, в последнем исследуется решение о лучшем образе правления, в социальном — об устройстве счастья общества, socit, и, преимущественно, частных лиц, посредством хорошего образа производства промышленности),— все эти мыслители называются социалистами. Из них первый и важнейший — St. Simon. Другие — более практики, нежели мыслители, по большей части без всякого знания дела, видя, что есть бедные и богатые, старались обобрать последних и для своего оправдания приводили различные софизмы, из них важнейший есть Пру дон, он может быть почитан их представителем.

Еще одно важное различие между социалистами и коммунистами состоит в том, что первые почитают причиною бедствий работников начало конкуренции, на котором основана теперь промышленность, противоположность интересов между производителями, и стараются заменить его другим началом, именно — ассоциациею, солидарностью интересов. Другие, наоборот, проповедуют раздел имуществ под различными видами и отвергают всякую собственность.

Прежде их появившийся Fourrier, но развивший свою систему почти в одно с ними время, должен быть от них отделен совершенно, краткое изложение хотя очень недостаточно, но укажет существенное это различие.

1. Simon de Sismondi в своей политической экономии заметил уже, что, несмотря на пользу от введения машин, с этим введением много работников теряют работу, а следственно, и барыш, и средства содержания, он предлагает ограничить возможность вводить машины и предлагает род организации труда под наблюдением правительства, следовательно, должен быть отнесен к социалистам.

2. St. Simon. Начало St. Simon’а есть то, что он отдает преимущество труду работников перед производительностью капиталов и земли и поэтому требует подчинение капиталистов влиянию работников и постепенного уничтожения частного владения землею, по его мнению, землею должно владеть все общество под наблюдением правительства, промышленность он советует устроить так, чтобы всякий мог заниматься сообразно своим способностям и получал вознаграждение по мере того, что произвел: chacun selon sa capacit, chaque capacit selon ses oeuvres — вот его девиз. Судьею в распределении этого возмездия и определителем или учредителем работ, по его мнению, должно быть правительство или власть, autorit.

3. Louis Blanc, Louix и прочие этой школы желают, во-первых, организацию труда, т.-е. вмешательство власти в дело промышленности для того, чтобы оградить, работников от притеснения предпринимателей, и, главное, желают, чтобы работники, кроме сдельной платы, участвовали в барышах предприятия. Далее они говорят, что капитал сам по себе не производит ничего, если к нему не будет приложена работа, а следовательно, желают подчинения интереса капиталистов интересу работников. Они провозглашают, что всякий член общества, лишь бы имел желание трудиться, имеет право на содержание от общества — droit au travail, на безвозмездное воспитание детей и т. д.

4. Proudhon идет еще далее: он и его последователи отвергают вовсе поземельную собственность. Далее Proudhon нападает на излишние барыши предпринимателей промышленности, капиталистов, землевладельцев, высших чиновников, артистов с большим талантом и т. д., вообще вся его система одушевлена завистью к богатым, он предлагает нелепый способ мерять цену всех предметов посредством труда и ценить, например, как труд первостатейного живописца, так и работу землекопа числом рабочих дней. Далее, чтобы уравнять имения и распределить общественные тяжести равномерно, он и его последователи предлагают, чтобы общество приносило пособия бедным посредством обеспечения им права на труд и минимума содержания и умеривало бы великие фортуны или имения посредством уничтожения частной поземельной собственности, и введение так называемого impt progressif, т.-е. платеже податей соразмерно увеличивающегося с доходом — например, кто имеет 1.000 руб. дохода, платит по 3%, кто — 10.000, тот — по 30%, и т. д.

Все эти системы более или менее ложны и могут вести к вредным последствиям, должно, однако, заметить, что один Prudhon отличается особенною резкостью выражений, незнанием первых начал политической экономии и софизмами. Его опровергал Tiers, но недостаточно. Tiers обнаружил, по моему мнению, тоже много незнания в этом деле. Должно еще заметить, что для России все эти системы совершенно посторонни: сельское население хотя в крепостном состоянии, но не нищенствует, потому что крепостное состояние есть вид, хотя грубый, ассоциации,— в строгом смысле интересы барина тождественны с интересами крестьянина, чем последний богаче, тем лучше первому, да и закон обязывает помещика наделить крестьянина землею. Относительно работников на фабриках, в случае чрезвычайного уменьшения платы за работу они все обращаются к земледелию, так что в России, собственно говоря, нет пролетариев, ни пауперизма. Это явление повторяется и в других европейских государствах, например, в Голландии и Пруссии, и везде заметно сравнительное отсутствие нищеты от одних и тех же причин, например, в Пруссии сельское население наделено землею.

Систему Ассоциации в ближайшем ее применении к мануфактурной промышленности старался ввести практически в Северо-Американских Соединенных Штатах Owen, он даже в 1818 году на этот предмет получил от покойного прусского короля значительное денежное вспомоществование, но система его рушилась.

Вот, сколько мне известно, главнейшие черты социалистских и коммунистических учений.

Но учение Fourrier существенно от них отличается, никаким образом нельзя его изложить вкратце, поэтому высказанные здесь черты могут обозначить характер его учения, но никак не его сущность. Лучше всех сократил его учение, по моему мнению, Briancourt в краткой брошюрке ‘Organisation du travail’ {Math. Brianсоart. ‘L’organisation du travail et association’. 1847.}.

Fourrier, сознавая верховный творческий разум и его единство, заключает, что всякое существо создано богом с запасом средств, совершенно приличным для свершения его судьбы, его афоризму — l’attraction est proportionnelle la destine, и поэтому, рассматривая судьбу человека но земле, он видит, что ему должно здесь жить, т.-е. удовлетворять своим потребностям, влечениям или, как он называет, страстям, посредством своей деятельности. Fourrier спрашивает себя, может ли быть, чтобы эта деятельность могла составлять несчастье человека, как это обыкновенно думают, и отвечает, что нет, но что, наоборот, деятельность эта должна составить его счастье, если же видим противное, т.-е. что промышленность производится с тяжелым трудом, то это происходит оттого, что человек не умеет взяться за дело, и поэтому предлагает способы сделать промышленность привлекательною — travail attrayant.

Не стану оправдывать здесь слова ‘страсти’, употребленного Fourrier,— в теперешнем моем положении на это у меня нет довольно сил,— скажу только, что оно употреблено вовсе не в дурном смысле: Fourrier говорит, что природные человеческие влечения, называемые им страстями, тогда только производят зло, когда дурно направлены, если же они развиваются гармонически, тогда от них происходит добро. Отсюда и его система называется hаrmоnie,— на гармонии она вся устроена.

Далее Fourrier говорит, что если по его системе производить промышленность, то она принесет возможно большие количества богатства и будет иметь следствием вместе предупреждение чрезмерного умножения населения. Здесь упрекают его в безнравственности, потому, что он ввел в свое учение l’amour libre. Не стану опровергать этого упрека, он опровергается сам при малейшем исследовании учения Fourrier, скажу только, что он вовсе не принуждает к бессемейной и развратной жизни, а только свободу развода в супружестве доводит до крайних пределов, и что при его системе нет проституции и быть не может.

Fourrier не только допускает собственность поземельную, пользование капиталом, но вообще оставляет неприкосновенными все теперь приобретенные права, он не проповедывает равенства, напротив,— выводит счастье человечества из гармонического сочетания этих неравенств.

Далее, он не только не советует восставать против правительства, но даже воспрещает думать о перемене образа правления, порицает везде либералов и упрекает их за их покушения, отдаляющие только эпоху введения повсеместно его системы, и отдает преимущество монархическому образу правления перед другими.

Наконец средств для этого введения он ищет преимущественно у особ владетельных.

Далее еще говорит, что религиозное чувство есть естественное в человеке, и не только допускает бессмертие души, но, по моему мнению, лучше всех его доказывает.

И. Л. ЯСТРЖЕМБСКИЙ.

ИЗЛОЖЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ СИСТЕМ 1).

Читайте также:

ИЗЛОЖЕНИЕ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ СИСТЕМ ¹).