Из страны чудес и курьезов, Ядринцев Николай Михайлович, Год: 1884 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 8 минут(ы)

ИЗЪ СТРАНЫ ЧУДЕСЪ И КУРЬЕЗОВЪ.

(ФЕЛЬЕТОНЪ).

Разсказъ старожила.— Правда-ли? Обличеніе.— Залетная птица на Амур.— Бійское гостепріимство.— Въ Нарымскомъ кра.

— Вы желаете котиковую шапку? Очень хорошо съ, только я вамъ доложу — этого котика у насъ вы не найдете, онъ у насъ мимо рукъ идетъ. Какъ это выходитъ, — это вамъ трудно объяснить. Прежде всего, сударь, вы думаете, что это котикъ маленькій, пушистый, мягкій, какъ вы его видите. Никакъ, нтъ-съ, это, сударь, препорядочная шкура, такъ что на цлый полушубокъ годится, и шерстища у нея жосткая, но самаго настоящаго котика преображаютъ за границей: на это нмецъ умудрился. Теперь шкуры вы у насъ настоящей не встртите, она все въ Америку, въ Японію да въ Гамбургъ, значитъ, уходитъ. Я самъ, когда плавалъ въ Японію, шкуру эту видлъ страсть шкура, а поди-ко, посл какъ выдлаютъ, точно махонькой зврекъ: едва на шапку достанетъ. Много его, а вотъ изъ рукъ уходитъ, хоть острова и наши. Нтъ, вы, сударь, у насъ котиковой шапки не достанете! Пакъ это вышло, объяснить вамъ трудно. Извстно одно, что американцы захали и это мсто облюбовали: отдай, да отдай въ аренду. Ну, на, возьми — намъ жаль что ли! заключай контрактъ, они на двадцать лтъ его и махни. Ну и пользовались. Потому котикъ пошелъ у нихъ хорошо. Торгъ у нихъ съ инородцемъ, конечно, товаромъ, ситцу этого они навезли дешевле нашего, миткалю, рому, сухарей, консервовъ заморскихъ. Видимъ мы — котикъ изъ рукъ уходитъ. Что длать! Стали мы приговариваться, нельзя ли намъ этого самаго котика отдать, потому и мы могли бы орудовать. Тутъ какъ разъ пріхалъ къ намъ блаадтель.

— Я, говоритъ, настоящій русскій человкъ, я, говоритъ, васъ устрою и ублаготворю, потому затмъ посланъ. Возрадовались. Какъ възжалъ, цлый городъ встртилъ — урра! бочки выкатили, люминацію засвтили. Давай мы ублажать, чмъ мы только не ублажали. Господи! Иванъ Иванычъ, покойникъ, Иванъ Степановичъ, Михаилъ Дмитріевичъ, по очереди обдами его корчили, да какими: рыбища въ пять пудовъ, икра первый сортъ, лимоны и пельсины подъ бламанже, свжаго винограду въ декабр мсяц доставали за 7000 в., когда у насъ 40^о морозы. Птичьяго молока захочетъ. Вали, и птичьяго молока достанемъ, посл обда десертъ, а при десерт подобающее въ конфехтахъ. Потому онъ не маленькой — сладкими конфехтами угощаться. Да и мы понимаемъ, какая конфехта для него пользительне. Мы, знаете, посибирски, попросту, конфехту то… понимаете!

— Благодтель, возьмите вы это домой дточкамъ, изъ вазы то ему ссыплемъ въ платокъ, онъ отпирается, а мы упрашиваемъ.

Въ первое то время онъ не сразу сообразилъ. Привезъ конфехты, да ребятамъ и роздалъ. Только самый младшій и бжитъ.

— Тятенька, тятенька, смотри-ка, въ конфехт, я думалъ, леденецъ, а тамъ пестренькая бумажка.

Тутъ онъ разгадалъ, въ чемъ дло.

— Душенька, говоритъ, эта конфехта еще не по твоимъ зубкамъ, ее я только могу скушать, дай сюда! Да у ребятъ вс конфехты то въ ту же пору обобралъ. Посл этэ ребятишки то, съ малаго ума, пробовали гостямъ разсказывать, какъ тятенька бумажки стъ, такъ ихъ долго въ гостиную не пущали.

— Дитя малое, что съ него возьмешь.

Говорю, чмъ только не ублажали: соболей лучшихъ на шубку Иванъ Ивановичъ поднесли. Сами знаете, длишки тутъ по пріискамъ были, песцовъ не жалли, чужіе разъ пересылались въ Варшаву кому то, мы изъ пачки самыхъ лучшихъ и выдернули. Все ему, потому благодтель,

Одно не любилъ — сору изъ избы выносить. Я, говоритъ, что ни длаю, молчокъ. Писакъ особенно онъ этихъ не любилъ.

— Ежели, говоритъ, кто изъ васъ теперь супротивъ меня, я васъ въ Сибирь!

— Мы, говоримъ, блаадтель, и такъ въ Сибири.

Сталъ онъ, сударь, дальше все власть забирать — мн, говоритъ, все предоставлено. И все больше норовитъ въ хозяйство впутаться. Вздумали они на рку Шингалъ хать, и это съ удовольствіемъ предоставили. Чего дорога одна стоила: въ каждомъ город угощенье и ‘конфехтъ’, халъ съ семьями и домочадцами, однихъ гувернерокъ что, одна родила, всё въ нашъ счетъ. Зятьки тамъ устроились на казенныхъ подрядахъ, ну, и все прочее. Конечно, кто своему сродственнику не долженъ помочь. Это что говорить! Только и мы клапялися передъ отъздомъ.

— Блаадтель, не забудь на счетъ котика!

— Будьте, говоритъ, покойны. Котикъ вашъ будетъ!

Създилъ, воротился. Пришли мы покорно, смотримъ въ глаза съ надеждой и упованіемъ. Ждемъ. По онъ на счетъ котика ни слова. А сталъ онъ пошпынивать, ндравъ свой показывать.

— Вы что, говоритъ, безъ меня длали?

— Что же мы могли, блаадтель,— Бога за тебя молили.

— Вы, говоритъ, кляузы на меня строчили!?..

— Смемъ ли мы.

— Нтъ, я вамъ покажу, я. вамъ покажу! и пошелъ, и пошелъ. Такую свирпость выкатилъ — сладу нтъ. Я, говоритъ, васъ всхъ расшвыряю и городишко вашъ размечу. Что бы это такое значило? Мы ли не ублажали, мы ли не угощали, думаемъ.

Стали слухи между тмъ носиться, что американецъ намъ дорогу перебилъ. Понимаете!.. Намъ сначала это было не въ домекъ, да детъ разъ блаадтель, а мы смотримъ — онъ въ новой котиковой шуб, ну, тутъ только мы и смекнули. Пропалъ нашъ котикъ! Я ничего не жалли… видитъ Богъ!

Одно обидно, я, говоритъ, русскій человкъ, жги въ присядку, мы рады стараться, а вотъ поди-жъ, какая мораль вышла.

— Я котиковой шапки, сударь, вы не трудитесь искать — не достанете.

До пріятнаго свиданья-съ!

ПРАВДА ЛИ?

Нтъ, братъ, въ Сибирь меня не заманишь! Вотъ что говорятъ про нее.

Въ одномъ изъ большихъ торговыхъ городовъ ея, въ полночь, 13-го декабря, мстные инженеры ворвались большой ватагой съ своими дамами въ клубъ, разбудили лакеевъ. Освтили зало и пригласили туда же хорошенькихъ актрисъ-благотворительницъ. Пили за край (и черезъ край), пили за сближеніе ‘навознаго съ туземнымъ’ и проч., и проч. Словомъ, потшались вплоть до благо утра. Все бы это прекрасно, отчего молодымъ людямъ, да еще инженерамъ, и не кутнуть подъ часъ. Бда только въ одномъ, что въ этотъ злочастный вечеръ (т. е. ночь) благотворительное общество потеряло одну изъ своихъ молоденькихъ актрисъ, а другая едва увернулась….

——

Въ томъ же город завелись мировые посредственъ ики и начали свои операціи съ водвореніи согласія между міромъ и Кабатчиками: не мудрствуя лукаво, обложили кабакъ но 100 р. Правда ли?

——

Правда ли, что питейный конгрессъ въ ныншнемъ году не состоялся? Должно быть, правда — въ Ялуторовскомъ округ вино 4 р. 50 к., а у П. и Д. въ розничной продаж доходитъ до 8 р. за ведро. Быть войн (кабацкой), ость къ тому много знаменій. Заброшенныя винокурни ремонтируются, къ заброшеннымъ складамъ подвозятъ артиллерію (изъ бутылокъ), по деревнямъ скупаютъ провіантъ, Быть войн. А на неб то кровавые столбы то сходятся, то расходятся.

ОБЛИЧЕНІЕ.

Мы получили слдующую челобитную.

‘Томскъ, декабря месеця последнихъ числахъ прошлаго года изъ Иркутска прибылъ въ Томскъ изъ главнаго правленія чиновникъ въ мешк, устье мешка завязаное, но этотъ мешокъ было недоступно развязать никому, только пришлось развязать устья мешка одному изъ торговцевъ доверенному купца Во—ва, Ни—ю Си—ну, такой этотъ счастливецъ человкъ! И менно принонешныхъ годахъ торговыхъ объстоятель ствахъ всякому торговцу желателно бы зделать развяску, но того товару въ Томска было у торговцевъ доволно, продали бы почемъ чиновникъ купилъ изъ той цены всякойбы продалъ навыборъ, уступили бы по пятнатцети копеекъ на пару. Это составляема на семь тысечь паръ уступки около тысечи рублей, такая сумма не метала бы для казны.

Да у разныхъ лицъ купить наверно и товарто полутче, всякой бы продавецъ согласился продать суступкой и доставилъ бы заклейменные и принятые томске бродни Иркутскъ. Подоставке согласны были бы денги получить иркутске, но недоступно всякому торговцу продать чиновнику, онъ размышляетъ водномъ месте купить лутче. Напримеръ чястные покупатели приезжаютъ втомскъ покупать товары откампаніи на прииски оне въ каждую лавку заглянутъ и где лутче и выгодно тутъ и покупаютъ а непрячютца въ мешокъ’.

Вотъ какія аллегоріи присылаетъ въ газеты обыватель сибирскій. Мы помщаемъ буквально безъ поправокъ, какъ доказательство, что въ кра что-то таится, ищетъ выхода, формы, но въ конц вырывается какой то смутный звукъ, не то лепетъ, не то стонъ младенца. Надо чуткое ухо угадать, что это такое.

ЗАЛЕТНАЯ ПТИЦА НА АМУРЪ.

По ея словамъ, она выросла и всегда жила въ самомъ высшемъ петербургскомъ обществ, по манерамъ и нравамъ — просто общедоступная дама съ Невскаго проспекта. Зоветъ себя Марьей Павловной, урожденной Верже, по документамъ Марья Ивановна Иванова. Успхъ огромный,— самъ пустынникъ уступилъ ей на лто свою дачу, а отецъ и благодтель города поставляетъ себ въ особенную честь розыскивать для нея комнатный ватерклозетъ.

Иностранныхъ языковъ она не знаетъ, но за то въ совершенств владетъ военнымъ жаргономъ. Чмъ иногда люди гршатъ, но о чемъ стыдятся открыто говорить, тмъ она лишь похваляется, мало того, даже выдумываетъ о себ небывалыя авантюры и скабрезныя исторіи.

При ней состоитъ мужъ, онъ отъ природы умомъ ‘скорбенъ’, впрочемъ иметъ его ровно на столько, чтобъ ничего не видть, а еще мене понимать.

Для полноты семейнаго счастья Елены и Менелая необходимъ былъ Парисъ, въ таковомъ, разумется, недостатка не оказалось и въ стран дауровъ. Онъ юнъ, смазливъ, но въ тоже время истый сынъ нашего практическаго вка: прежде амуръ зачастую губилъ карьеру, теперь почитатель его пробиваетъ себ дорогу, принося жертвы на алтарь шаловливаго божка.

БІЙСКОЕ ГОСТЕПРІИМСТВО.

Городъ Бійскъ искони славился гостепріимствомъ, хлбосольство здсь является девизомъ. Кто бы ни пріхалъ въ Бійскъ, не смотря ни на званіе, ни на полъ и на профессію, чиновникъ ли на службу, гость ли какой, музыкантъ-концертантъ, актеръ или акробатъ какой, вс эти люди всегда находятъ гостепріимство, радушіе, пріютъ, а также посильную помощь. Конечно, слухомъ земля полнится, а добрыя всти не лежатъ на мст, какъ говоритъ русская пословица, вотъ этимъ то слухомъ и пользуются добрые люди и жалуютъ къ намъ въ Бійскъ, кто на службу, кто въ гости, а кто и повеселить почтеннйшую публику. Съ ноября мсяца появилась въ Бійск небольшая труппа драматическихъ актеровъ, въ 6 лицъ, подъ управленіемъ Леонова (псевдонимъ), которые потшали почтеннйшую публику различными драмами и водевилями въ зданіи военной чайной. Мало но малу публика разочаровалась въ балаганной игр актеровъ, и доходъ не сталъ оправдывать расходъ, но тмъ не мене антрепренеръ Леоновъ не терялъ надежды въ будущемъ и какъ можно старался удержать сотрудниковъ своихъ въ Бійск, длая въ пользу актрисъ бенефисы, чуть не силою наталкивая публик билеты но столичнымъ цнамъ, въ 3 руб. кресло въ партер. По, какъ я сказалъ выше, здсь царитъ простота и радушіе: конечно, брали билеты, хотя и не были въ театр, такимъ образомъ продолжалось до 15 Декабря. Вотъ дло передъ праздникомъ, никакія заманчивыя афиши и бенефисы не могутъ заманить публику въ театръ, и сотрудники г. Леонова стали приходить въ безвыходное положеніе, а потому и сочли за лучшее оставить Бійскъ, Леоновъ же съ одной женщиной, называвшей себя актрисой, и съ актеромъ Те—имъ остались въ Бійск, и, къ удивленію публики, г. Л—въ заявилъ желаніе быть членомъ бійскаго благороднаго собранія, разумется, вноситъ за 2-ю половину 1883 года деньги. Паши добряки члены, не подозрвая задней мысли Леонова и не обращая вниманія и на званіе его, длаютъ баллотировку, результатъ которой послдовалъ въ пользу Леонова, и послдній съ фамиліей псевдонима очутился членомъ бійскаго собранія. Леоновъ ничмъ хорошимъ не зарекомендовалъ себя, кром мелкихъ ссорь съ членами въ карточной игр да съ буфетчикомъ по разсчетамъ. Наступилъ праздникъ Рождества Христова, г. Леоновъ, какъ водится, сдлалъ нашей интеллигенціи визиты, а послдняя въ знакъ вжливости отплатила ему. Казалось бы, вдь все идетъ отлично, какъ по маслу, но вотъ наступаетъ второй день праздника, 26-е число декабря, въ который старшины собранія, вслдствіе желанія членовъ, устроиваютъ для дтей въ собраніи елку, а въ конц, въ 9 час. вечера, назначаютъ семейный вечеръ, сказано-сдлано, елка прошла благополучно, начинается семейный вечеръ, а вмст съ нимъ начинается рядъ безпорядковъ: одинъ гость длаетъ оскорбленіе дежурному старшин за то, что послдній не позволяетъ офицеру курить въ танцовальной зал, новый членъ г. Леоновъ ругаетъ площадною бранью члена П., изъ всего этого длается такой безпорядокъ, что остальные члены преждевременно оставляютъ собраніе, и вечеръ завершается скандаломъ, виновникомъ котораго оказывается тотъ же Леоновъ.

Ршили возбудить вопросъ объ исключеніи Леонова изъ членовъ въ будущемъ общемъ собраніи членовъ, которое и состоялось 30 декабря, причемъ г. Леоновъ, видя неминуемое исключеніе, самъ добровольно заявляетъ собранію, что онъ но желаетъ быть членомъ собранія, поэтому собраніе сдлало заключеніе, чтобы не считать Леонова членомъ, какъ добровольно отказавшагося, только съ тмъ, чтобы онъ впредь, хотя бы въ качеств гостя, не посщалъ собранія.

Хотя антрепренеръ безъ труппы и игрокъ безъ игры, бывшій членъ бійскаго собранія псевдонимъ — Леоновъ права не иметъ быть въ общественномъ собраніи во время клубныхъ дней и семейныхъ вечеровъ на основаніи постановленія общаго собранія членовъ, за то иметъ право быть въ томъ же собраніи въ дни, которые назначены для маскарадовъ. Какъ и слдовало ожидать, заплативъ деньги за входъ въ маскарадъ, Леоновъ, прилично одтый, безъ маски, явился въ собраніе, гд ни сколько не мшали ему розыгрывать невинныя шутки и учинять насмшки надъ нашими добряками-членами. Это было такъ: 3 Января 1884 года въ маскарадъ г. Леоновъ явился съ дамою въ маск, нужно замтить, что въ объявленіяхъ маскарадныхъ было сказано, ‘что члены и ихъ семейства могутъ быть въ маскарад безъ масокъ въ обыкновенномъ наряд’, изъ чего и можно понимать, что не принадлежащіе къ разряду членовъ — гости, явившіеся въ маскарадъ, уже не имютъ нрава снять масокъ въ зал, но г. Леоновъ устроилъ такъ, что, когда посл 12 часовъ дамы изъ семействъ членовъ сняли маски, тогда и введенная Леоновымъ дама снимаетъ маску и о ужасъ, о скандалъ, добродушные бійцы узнаютъ публичную проститутку изъ г. Томска, которую, разумется, въ тотъ же разъ попросили выйти. Какова насмшка!

Этимъ выражается месть Леонова, который, разсчитавшись такимъ образомъ за хлбъ, за соль, за радушный пріемъ бійскаго общества, собирается ухать, по открывъ публик настоящаго своего имени.

Любопытно, не появится ли этотъ псевдонимъ въ другихъ городахъ и чмъ ознаменуетъ себя.

ВЪ НАРЫМСКОМЪ КРА.

Вы удивляетесь! Имя, сударь, носишь не всегда такое, какое хочешь. Скажу вамъ, примромъ, хоть у насъ въ тагаурскомъ участк.

Приносятъ крестить хоть къ отцу Ивану. Охъ, былъ какой! Если ты безъ должнаго приношенія обратишься, суровъ былъ. Разъ принесли ему ребенка и просятъ наречь Николаемъ. Сколько — столько то! Смотрятъ, а младенецъ то Соссомъ или Фусикомъ вышелъ.

— Какъ такъ? спрашиваютъ. Я имъ говорятъ: вы думаете, за Николая то мало нужно.

— Соссъ — другое дло: ему цна другая. Оттого, сударь, у насъ и имена странные.

Добродушный сибирякъ.

‘Восточное Обозрніе’, No 8, 1884