В. А. КОЖЕВНИКОВ
В. А. КОЖЕВНИКОВ
<,Из письма А. К. Горскому о последних часах жизни Федорова>,
<,Из письма А. К. Горскому о последних часах жизни Федорова>,
ПРИМЕЧАНИЯ
ПРИМЕЧАНИЯ
Из письма А. К. Горскому о последних часах жизни Федорова, Кожевников Владимир Александрович, Год: 1903
Время на прочтение: 5 минут(ы)
Н.Ф.ФЕДОРОВ. PRO ET CONTRA
Антология. Книга первая
Издательство Русского Христианского гуманитарного института
Санкт-Петербург 2004
…Свойства болезни (воспаление, а затем отек легких) сделали предсмертную беседу невозможною для него, хотя он и силился говорить: последние сутки он был в забытьи.
Агония была тяжкая и длительная. Но до этого он много говорил, хотя и с трудом уже, с посещавшими его друзьями, несмотря на запрещение разговаривать врачами. Просили и мы его не утруждать себя, но, с другой стороны — как было заграждать уста, не устававшие взывать к величавому, к благородному, к святому? Забывали и мы запрет, жалость к страдальцу сменялась благоговейным вниманием к наставлениям, представавшим в еще большей красоте духовной потому, что — мы чувствовали — то были последние советы, последние заповеди, последние благословения. Ни слова о себе лично, ни о болезни, ни о близком уже конце жизни, лишь изредка (наедине) он промолвил мне: ‘Кажется — это — последнее!’ или, очнувшись от сна (как и раньше часто, когда после обеда засыпал на час у меня дома), шептал: ‘Должно быть, и ‘то’ так же будет’, разумея под этим ‘то’ промежуток между смертью и воскресением, применительно к телу и его ощущениям. Никаких так называемых ‘распоряжений’, рукописи были переданы мне ранее, иного ничего не было, последние гроши роздал тут же, в больнице, убиравшим палату или сиделкам. Итак, о себе — ни слова: все мысли и речи о ‘деле’. С ним он не расставался до последней минуты сознания.
Видимо, хотелось говорить много, но кашель и укороченное дыхание мешали, приходилось ограничиваться краткими указаниями.
Его внимание сосредоточивалось главным образом на вопросах, составлявших содержание двух последних статей.
Одна из них предназначалась для ‘Нового пути’. ‘Путь’ обещал напечатать, но с урезками, с выборками ‘подходящего’ и будто бы ‘сходного’ с тенденциями некоторых других сотрудников1. Против урезывания или ‘уродования’ статьи он гневно восставал, видя в ‘подборе подходящего’ под известную тенденцию проявление нетерпимости у защитников терпимости. Возможности же сходства и совпадений не признавал: его путь, говорил он, — старый, раскрывающийся в исконном народном, естественном и церковно-православном понимании. ‘Нового’ пути к истине и к смыслу и цели жизни быть не может. Но важнее, дороже была ему, бесконечно даже дороже, другая тема — о Серафиме Саровском. О нем писал он свои последние строки, о нем диктовал статью, которую озаглавил ‘Народный Святой’2. Тут были великие, проникновенные мысли, все связанное с этим ‘крестьянским’, истинно русским, народным святым, особым чтителем Воскресения, встречавшим каждого словами ‘Христос воскресе!’, — все связанное с ним было для него бесконечно дорого и священно и глубоко учительно.
На мотивы этой-то статьи говорил или силился говорить под конец он, противопоставляя серафимовскую простоту и девственную чистоту хитроумным, бессодержательным ‘новым’ измышлениям умов, отчуждившихся от народного, родного, церковного3. На этих указаниях, на этих и среди страданий не покидавших его стремлениях смолкла в агонии его речь, но уста еще долгие часы шевелились невнятно и бессильно и горели во взоре недосказанные думы. Жалостливо-величава была и эта беззвучная беседа…
…Он скончался без сознания часов в 6 утра…
Впервые: Федоров и современность. Вып. 1. С. 19, Вып. 2. С. 16-17. Оригинал письма утрачен. Печатается по копии, хранящейся в Московском архиве А. К. Горского и Н. А. Сетницкого.
Владимир Александрович Кожевников (1852-1917) — философ, ученый, поэт. Родился в г. Козлове Тамбовской губ. (ныне г. Мичуринск), в семье почетного гражданина города. В 1868-1873 гг. являлся вольнослушателем Московского университета. Годом спустя вышел его первый научный труд: ‘Нравственное и умственное развитие римского общества во II в.’ (Козлов, 1874), привлекший одобрительное внимание критики. В конце 1870-х гг. В. А. Кожевников задумывает многотомное исследование процесса секуляризации европейской культуры от эпохи Возрождения до XX в., над этим трудом он работал много лет, написав 30 его разделов (см. список работ В. А. Кожевникова в письме к П. А. Флоренскому от 14 марта 1812 г.: ‘Переписка П. А. Флоренского и В. А. Кожевникова’ (комментарии И. В. Дубининой, А. В. Шургаия (с участием С. М. Половинкина), публикация игумена Андроника (Трубачева), И. В. Дубининой, А. В. Шургаия // Вопросы философии. 1991. No 6. С. 96-97). Этот труд так и остался неопубликованным и погиб вместе с архивом ученого в 1930-х гг.
Обширнейшие и разносторонние знания были приобретены В. А. Кожевниковым самостоятельно: человек глубокой гуманитарной культуры, в котором, по словам современников, ‘жила целая академия наук и искусств’, в совершенстве владевший восемью языками, он не имел университетского диплома. В 1875 г. в библиотеке Румянцевского музея молодой ученый встречается с Н. Ф. Федоровым, который становится его руководителем в деле самообразования и научных исследований, а вскоре знакомит Кожевникова со своими идеями.
Идейное и духовное общение В. А. Кожевникова и Н. Ф. Федорова длилось более 28 лет, до самой смерти мыслителя. Будучи автором многочисленных статей и книг, в том числе двухтомного исследования по буддизму (Буддизм в сравнении с христианством. Т. I—II. М., 1916), В. А. Кожевников вдохновлялся в своем анализе и оценках общественных и культурных явлений проникновенно усвоенными им федоровскими взглядами. Кроме того, он заботился обо всех делах философа, помогал ему в работе над рукописями. По побуждению Федорова выступал в периодической печати со статьями, излагавшими многие идеи и проекты мыслителя (‘Стены Кремля’, ‘Международная благодарность’, ‘Обыденные храмы в Древней Руси’ и т. д.). Совместно с Федоровым была написана статья ‘Чему научает древнейший христианский памятник в Китае?’. В поэтическом наследии В. А. Кожевникова есть ряд стихотворений, прямо вдохновленных учением всеобщего дела (‘Призыв’, ‘Цель жизни’, ‘Да приидет Царствие Твое!’, ‘Жить или не жить?’), — их высоко ценил сам Федоров. В 1890-е-1903 гг. между учителем и учеником шла интенсивная переписка, и свои письма к другим лицам (Н. Я. Пясковскому, В. Я. Симонову и др.) мыслитель часто отправлял через Кожевникова.
После смерти Федорова В. А. Кожевников, которому Николай Федорович перед кончиной завещал все свои бумаги, вместе с Н. П. Петерсоном готовит к печати I—II тт. собрания сочинений мыслителя, дав им заглавие ‘Философия общего дела’ (оба тома были изданы на средства Кожевникова). В 1904-1906 гг. в ‘Русском архиве’ печатается серия его очерков о жизни и учении Федорова (отд. изд.: Кожевников В. А. Николай Федорович Федоров. Опыт изложения его учения по изданным и неизданным произведениям, переписке и личным беседам. Ч. 1. М., 1908). В III томе ‘Философии общего дела’ Владимир Александрович планирует поместить воспоминания о Федорове, однако довести работу над томом до конца Кожевникову и Петерсону так и не удалось (подробнее см.: Федоров. III, 565-568).
В 1900-х гг. В. А. Кожевников углубленно изучает богословие, памятники древнехристианской письменности. Становится членом Кружка ищущих христианского просвещения (М. А. Новоселов, Ф. Д. Самарин, С. Н. Булгаков, П. А. Флоренский, епископ Феодор (Поздеевский)). Он — автор ряда статей и брошюр по христианской апологетике: ‘О значении христианского подвижничества в прошлом и настоящем’ (Ч. 1-2. М., 1910), ‘О добросовестности в вере и неверии’ (М., 1909, 1912), ‘Современное научное неверие’ (М., 1912), ‘Мысли об изучении святоотеческих творений’ (М., 1912) и др. В 1912 г. В. А. Кожевникова избирают почетным членом Московской духовной академии.
В конце 1900-х — 1910-е гг. отношение В. А. Кожевникова к учению Федорова осложняется, что нашло свое отражение в переписке с Н. П. Петерсоном и П. А. Флоренским (см. соответствующие публикации во II книге Антологии и комментарий к ним).
Последние дни и часы жизни Федорова, о которых рассказывает В. А. Кожевников в письме А. К. Горскому (оно может быть датировано 1913-1916 гг.), прошли в Мариинской больнице для бедных, куда философ, заболевший тяжелым воспалением легких, был помещен по настоянию учеников и друзей. Скончался Федоров 15 (28) декабря 1903 г. Погребен на кладбище Скорбященского монастыря.
1 Весной 1903 г. Н. П. Петерсон по совету В. А. Кожевникова отправил в редакцию религиозно-философского журнала ‘Новый путь’ оттиски своей статьи о М. Горьком в газете ‘Асхабад’, содержавшей большие куски из второй части работы Федорова ‘Вопрос о братстве, или родстве…’. Редактор-издатель журнала П. П. Перцов ответил ему письмом, в котором сообщал о возможности частично поместить присланную статью, так как ряд ее положений сходен с направлением ‘Нового пути’. В ответ Н. П. Петерсон загорелся мыслью напечатать в журнале целостное изложение федоровского учения. Федоров, отнесшийся к этой идее неоднозначно (см. его письмо В. А. Кожевникову от 1 июля 1903 г. — Федоров. IV, 479-482), тем не менее осенью 1903 г. начал работать над статьей ‘Антиномия эгоизма и альтруизма…’, предназначавшейся для ‘Нового пути’. Статья эта не сохранилась. Черновые наброски и варианты к ней напечатаны: ‘Православие в его отличии от эгоизма и альтруизма’, ‘Ни эгоизм, ни альтруизм, а родство!’, ‘Что такое ‘интеллигенты’, т. е. ходящие новым или нынешним путем?’ (Федоров. II, 45, 198-199, 203-204), ‘Схема-чертеж, изображающий антиномию эгоизма и альтруизма, или двух смертей, и разрешение антиномии в долге воскрешения, или полнота родства и жизни, т. е. любви’ (Федоров. III, 347-351).
2 Эта статья Н. Ф. Федорова не сохранилась. Отношение мыслителя к преп. Серафиму Саровскому запечатлено в его письме В. А. Кожевникову от 10 августа 1903 г. (Федоров. IV, 482-484). См. также: Федоров. Доп., 417-420.
3 О предсмертных беседах Федорова с учениками говорит в своем некрологе и Е. В. Барсов.