Из литературной переписки Кавелина, Кавелин Константин Дмитриевич, Год: 1892 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 11 минут(ы)

**Изъ литературной переписки Кавелина *).**

(1847—1884 гг.).

VI.
Д. И. Каченовскій.

(Р. 1881 г., ум. 12 дек. 1872 г.).

Профессоръ международнаго права въ Харьковскомъ университет. Получивъ въ Москв въ 1855 г. степень доктора политическихъ наукъ, Каченовскій путешествовалъ за границей въ 1858 и 1859 гг. (преимущественно въ Англіи, во Франціи и въ Италіи), участвовалъ въ иностранныхъ спеціальныхъ періодическихъ изданіяхъ и заслужилъ весьма лестные отзывы европейскихъ ученыхъ. Онъ не только обладалъ обширною эрудиціей въ области политическихъ наукъ, но отличался многостороннимъ общимъ образованіемъ, а какъ человкъ, былъ натурою необыкновенно симпатичной и отзывчивой на все высокое и благородное. При такихъ умственныхъ и нравственныхъ качествахъ, Каченовекій, по справедливости, считался однимъ изъ выдающихся русскихъ ученыхъ и профессоровъ 50-хъ и 60-хъ годовъ и имлъ громадное вліяніе ни молодежь, пользуясь искреннею любовью харьковскихъ студентовъ. Личность Каченовскаго рельефно изображена въ воспоминаніяхъ о немъ М. И. де-Пуле, помщ. въ Встн. Евр. 1874 г., No 2.

——

Лондонъ, 12 іюля 1868 г.

Позвольте представить вамъ, дорогой Константинъ Дмитріевичъ, профессора Пирсона of Kings College. Онъ детъ въ Россію съ цлью познакомиться съ исторіей нашего любезнаго отечества. Нельзя не сочувствовать и не радоваться тому, что англичане сознаютъ необходимость узнать насъ поближе. Я адресую его къ вамъ, какъ къ человку, который лучше, чмъ кто-нибудь, можетъ навести г. Пирсона на врную дорогу и дать ему указанія.

При этомъ мн пріятно благодарить васъ за знакомство съ Тиндалемъ. Оно было для меня очень драгоцнно и открыло мн доступъ ко многимъ лицамъ. Благодаря вамъ и ему, я прожилъ въ Лондон три мсяца не даромъ. Не знаю, когда-то мн придется теперь увидть и обнять васъ. Я возвращусь въ Россію около 1859 г. не черезъ Петербургъ, а, вроятно, черезъ Одессу.

Кланяйтесь знакомымъ нашимъ, поцлуйте за меня дтей и передайте мое уваженіе Антонин едоровн. Желаю вамъ здоровья и успховъ.

Всегда преданный вамъ
Д. Каченовскій.

——

Харьковъ, 1 декабря 1865 г.

Ваше письмо, дорогой Константинъ Дмитріевичъ, очень меня обрадовало. Спшу отослать вамъ черезъ университетъ первый выпускъ курса, второй готовлю къ печати и надюсь вручить вамъ лично весною {Курсъ международнаго права Каченовскаго изд. въ Харьков, 1-й вып. въ 1868 г., 2-й — въ 1866 г.}. У меня есть намреніе хать въ ма черезъ Петербургъ въ Лондонъ. Тамъ одинъ адвокатъ переводитъ мою книгу о каперахъ на англійскій языкъ и нуждается въ моей помощи {Докторская диссертація Каченовскаго О каперахъ (М., 1855 г.) и курсъ международнаго права переведены адвокатомъ Прадтомъ на англійскій языкъ. Переводъ диссертаціи появился въ Лондон въ 1867 г.}. Мн пріятно было бы думать, что вы прочтете прилагаемый курсъ и скажете мн при свиданіи свое мнніе. Въ Россіи меня за него бранили, особенно Современникъ.

Въ отвтъ на ваше письмо скажу, что мое западничество касается только науки и особенно науки государственной. Въ нашихъ спорахъ вы могли настолько познакомиться съ моимъ образомъ мыслей, что, наврное, сами опредлите, насколько я сочувствую движеніямъ нашего времени. Вы говорите, что вс мы сложились при иномъ порядк. Правда. Но разв мы не рвались изъ цпей своего времени, не искали лучшаго строя жизни, не призывали того, что теперь совершилось? Не осуждайте себя на преждевременную старость. Новыхъ людей еще нтъ. Если они являлись, то перегорли и разложились быстре насъ. Мн вообще жаль, что наши западники себя хоронятъ и молчатъ. Славянофилы, по крайней мр, пишутъ въ Дн и дйствуютъ въ Польш. Признаюсь, я мало ожидаю проку и пользы отъ ихъ подвиговъ, но все бы не мшало и другой партіи выступить наружу. Какъ жаль, что у насъ нтъ журнала, въ которомъ бы могли соединиться люди, не теряющіе вры въ будущее и, между тмъ, стоящіе вдали отъ славянофильскаго лагеря. Петербургская журналистика ршительно потеряла авторитетъ въ провинціи: даже студенты 1-го курса и гимназисты перестали въ нее врить. Вы, пожалуй, скажете, что это къ лучшему. Согласенъ, но, вдь, литература слабетъ и падаетъ въ наше время, а безъ нея новому поколнію трудно сформироваться.

Земство у насъ мало пока о себ заявляетъ. Сословниковъ между дворянами нсть числа, а другіе классы неопытны и робки. Молодежь ждетъ судебной реформы, но слишкомъ разсчитываетъ на коронныя мста и жалованье. Боюсь, что адвокатура попадетъ въ дурныя или слабыя руки.

Кланяйтесь своимъ и не забывайте всегда вамъ преданнаго

Д. Каченовскаго.

——

20 февраля 1871 г.

Дорогой мой Константинъ Дмитріевичъ!

Письмо ваше, полное самаго теплаго участія, я получилъ и спшу васъ успокоить на счетъ моего здоровья. Опасность, вроятно, миновала, кровь больше не показывается, только кашель отъ запущеннаго катарра еще не совсмъ унялся, да ознобъ по временамъ бываетъ отъ прежнихъ потерь крови. Я даже читаю съ грхомъ пополамъ лекціи и только въ засданія не хожу, чтобы избжать утомленія и раздраженія. Но политическія событія такъ волнуютъ, что поддерживаютъ болзненное настроеніе, бросить же газеты ршительно не могу. За границу я и не думалъ хать, мн больше всего приноситъ пользу родная Великороссія, именно ея сельскій воздухъ, луга и березовыя рощи, напротивъ того, Югъ вреденъ. Я всегда дурно спалъ въ Италіи и въ Испаніи, а потому на Крымъ не разсчитываю и на Кавказъ безъ совта медика не пущусь.

Тамъ, говорятъ, эскулапы ужь очень плохи и, кром того, слишкомъ мало удобствъ и покоя. Вотъ мой проектъ: съ половины мая въ Курскую и Орловскую губерніи, а затмъ къ Станкевичу {А. В. Станкевичъ, братъ извстнаго мыслителя 30-хъ годовъ H. В. Станкевича, воронежскій помщикъ.} въ Курскъ и, если укажетъ надобность, на кумысъ, въ приволжскіе края. Хорошо бы гд-нибудь съ вами встртиться: я замтилъ, что бесда съ старыми друзьями дйствуетъ какъ лкарство, писать же — всего не перепишешь, потому что чувствуешь себя слабымъ, да и перо не повинуется. Напрасно вы считаете меня годнымъ для наступающаго времени. Если оно грозитъ намъ такими или еще большими насиліями, какія теперь производитъ Бисмаркъ, то я лучше не желалъ бы ихъ видть {Письмо писано во время франко-прусской войны, незадолго до франкфуртскаго мира.}. Прочитавъ сегодня прелиминаріи, я невольно ужаснулся и подумалъ, что живу въ XV или XVI стол. Это не миръ, а залогъ новыхъ, безвыходныхъ войнъ. Европейская гражданственность можетъ пошатнуться, а она — согласитесь — синица въ рукахъ, между тмъ какъ славянская будущность еще журавль въ неб. Признаюсь, мн теперь всего ближе и дороже наша русская водя и независимость. Я боюсь, какъ бы она не пострадала отъ такъ называемаго восточнаго вопроса, котораго теперь самъ чортъ не пойметъ и не распутаетъ, а ршатъ разв люди XX столтія. Я, право, не понимаю, изъ-за чего многіе хотятъ владть Константинополемъ и сдлаться византійцами. Запустетъ тогда наша Россія. Вообще западные славяне для насъ источникъ всякой путаницы. Мы ради этой швали забываемъ нашего мужика и теряемъ ясный взглядъ на свое положеніе. Мы зовемъ селиться на окраинахъ болгаръ и чеховъ, да еще надляемъ ихъ деньгами, а держимъ на привязи калужскихъ и тульскихъ крестьянъ, умирающихъ съ голоду дома. А кто былъ бы лучшимъ стражемъ нашихъ окраинъ? Вдь, это доказываетъ слпоту нашей политики. Всякій пришлецъ между нами господинъ и обираетъ насъ, какъ дураковъ, во имя соплеменности. Посмотрли бы вы на чеховъ, приходящихъ въ Харьковскую губернію толпами. Что это за шарлатаны и за нахалы! Народъ (ему, къ счастію, чуждо славянофильство, онъ судитъ по здравому смыслу) называетъ цыцыцарцами (цезарскими подданными) и говоритъ, что они хуже нмцевъ. Дйствительно, они не приносятъ съ собой ничего, кром искусства наживать деньги и разорять русское дворянство. Сколько вдовыхъ помщицъ, слабыхъ……, отдали чехамъ сначала себя, потомъ имнія, а иногда и своихъ дочерей. Я знаю немало подобныхъ фактовъ. И этотъ безнравственный и гнилой народъ зовутъ учить русскихъ юношей въ гимназіяхъ и университетахъ. Признаюсь вамъ, мое національное достоинство этого не выноситъ. Я считаю свой народъ выше всхъ западныхъ славянъ, взятыхъ вмст. Это — народъ героическій, государственный, самъ себ добывающій хлбъ тяжкимъ трудомъ, а т, какъ ни вертись, а свою свободу прозвали, чтобы не сказать худаго слова.

Но довольно. Мн хотлось бы поговорить съ вами о нашихъ внутреннихъ длахъ. Городская реформа опять оживила провинцію,хотя купцы не позаботились даже прочесть новаго положенія. Военная реформа меня пугаетъ: народу не будетъ легче, а общество можетъ увлечься казарменнымъ духомъ {Здсь пропускъ въ нсколько строкъ.}….. Вообще нужно длать надъ собою постоянныя усилія, чтобы служить теперь по нашему министерству. Не знаю, выдержу ли я остальные 4 года до солдатскаго 25-тилтія. Можетъ лопнуть или здоровье, или терпніе. Кланяйтесь семь и напишите, ради Бога, гд будете лтомъ.

Всегда вамъ преданный Д. Каченовскій.

——

Харьковъ, 23 сентября 1871 г.

Дорогой Константинъ Дмитріевичъ!

По вашему письму отъ 4 августа ршительно нельзя было ничего сдлать: С. П….. въ Харьковскій университетъ не поступилъ и мое заявленіе о немъ, какъ о кандидат комитета, оказалось излишнимъ. Совтъ съ своей стороны не выставилъ этому кандидату соперника и стипендія Ковалевскаго до сихъ поръ остается незамщенною {Стипендія петербургскаго общества вспоможенія недостаточнымъ литераторамъ ученымъ въ честь Егора Петр. Ковалевскаго, бывшаго первымъ предсдателемъ этого общества.}. Вотъ что вы надлали! Расхлебывайте же сами эту вашу.

Я очень радъ былъ узнать, что вы сдлались въ нкоторомъ смысл моимъ сосдомъ. Именно, я проводилъ лто на родин, въ Орловской губерніи, а вы были тутъ же по близости, въ Тульской. Если бы это мн было раньше извстно, я бы пріхалъ къ вамъ черезъ знакомый мн по тургеневской Собак городъ Блевъ {Въ Блевскомъ у., Тульск. губ., находилось имніе К. Д. Кавелина, Иваново, полученное имъ по наслдству отъ его брата Павла Дж. Кавелина ум. 1869 г.}. Я тамъ уже былъ однажды проздомъ на Калугу и восхищался видомъ на Оку изъ бывшаго дома Жуковскаго. Калужская природа еще больше мн нравится: вода и лсъ на каждомъ шагу, а Жиздра подъ Козельскомъ просто очаровательна.

Я послалъ вамъ въ Петербургъ, еще весною, свою французскую статью о книг Пасси и надюсь, что вы ее получили {Пасси, Ипполитъ Флоберъ, французскій политическій дятель и писатель. Онъ вышелъ въ отставку изъ членовъ законодательнаго собранія посл государственнаго переворота, совершеннаго Людовикомъ Наполеономъ 2 декабря 1861 г.}. Болзнь до сихъ поръ не позволяла мн передлать ее по-русски, но теперь мн лучше и я понемногу этимъ займусь.

Жаль, что врачи запрещаютъ мн много сидть и писать. Скука одолваетъ иногда страшная. А, между тмъ, кровохарканіе не совсмъ прекратилось. Хотлось бы зимою въ Петербургъ, повидаться съ друзьями, да не знаю, буду ли въ силахъ хать такъ далеко. Будьте здоровы, кланяйтесь своимъ, да напишите, что длать со стипендіею Ковалевскаго. Жаль, если въ этомъ году никто ею не воспользуется.

Всегда преданный вамъ Д. Каченовскій.

P. S. Вы задираете въ письм политику. О ней, право, писать не хочется, а разв поговоримъ при свиданіи. Скажите только, приходилъ ли вамъ въ голову странный контрастъ между первою и второю половиной XIX вка? XVIII стол. было какъ-то послдовательне, врне себ отъ начала до конца. А тутъ чортъ знаетъ что! Прежде міръ слушалъ Байрона, Гёте, Бетховена, философствовалъ съ Гегелемъ, восхищался свободою, думалъ обновить общественную жизнь и длалъ революціи, а теперь только совершенствуетъ пушки, вооружается и тревожится. Замчательно, что прусскія побды никого въ Европ, кром нмцевъ, не радуютъ. Везд парады, маневры, даже Англія длаетъ примрныя сраженія. Не кончитъ ли вкъ свои дла общею схваткой? Отъ Франціи, конечно, долго нельзя ожидать толчка впередъ. Но я не думаю, чтобы она на вки заснула. Ныншнее поколніе вообще на Запад плохо, на него вс жалуются. Но между французами 30-хъ и 40хъ годовъ еще найдутся люди, способные измнить систему воспитанія зажиточныхъ классовъ и устроить недурную систему народнаго обученія. А вы мн лучше скажите, что будетъ съ нашимъ просвщеніемъ въ ближайшее время?

——

6 декабря 1871 г.

Дорогой Константинъ Дмитріевичъ!

Простите, что я не отвчалъ вамъ тотчасъ же: очень меня заморили лекціи и всякаго рода экзамены. Однако же, несмотря на усталость, я чувствую себя лучше противъ прошлой зимы и даже похалъ бы въ Петербургъ, если бы не боялся простуды на дорог. А то въ Харьков ужь слишкомъ скучно и часто не съ кмъ слова сказать.

Спшу увдомить васъ, что совтъ давно назначилъ стипендію Ковалевскаго студенту Ч….., дльному человку, юридическаго факультета, но такъ какъ коллегіальная процедура вообще длинна, а при неповоротливости ректора становится еще медленне, то, вроятно, вы получите оффиціальную бумагу объ этомъ только къ празднику. Все это дло, очевидно, запуталъ С. П….., о которомъ вы писали.

Очень я интересуюсь вашею статьей о психологіи и радуюсь, что вы занимаетесь исторіею философіи {Приготовительныя работы Кавелина къ его Задачамъ психологіи и этики.}. Напрасно вы ссылаетесь на лта: дутою вы не стары и мысль ваша не заснула, нужно только бороться съ тломъ, которое, лишившись молодости, всегда проситъ покоя. Мн недавно перевалило за сорокъ, а, между тмъ, я иногда чувствую такую потребность отдыха, что даже готовъ былъ бы умереть, если бы не кое-какія дла. Къ тому же, живемъ мы въ несносное время: нельзя ручаться за завтрашній день. Я бы согласился съ вами, что старый синтезъ отжилъ свое, если бы вы мн указали новый. Самъ я вижу обновленную жизнь и движеніе только въ естествознаніи. Хотя Дарвинъ и вполн достоинъ названія философа, но его выводы насчетъ нравственныхъ чувствъ и способностей человка еще далеко не убдительны. Въ общественныхъ же наукахъ и въ исторіи великихъ открытій въ послднее время не сдлано. Искусства, особенно пластическія, теперь больше приближаются къ старымъ идеаламъ, чмъ въ конц XVIII или въ начал XIX вка. Но поэзія безспорно умираетъ, и это не къ добру: жизнь ныншняго поколнія становится жестка и однообразна, по крайней мр, на нашъ взглядъ, человческое воспитаніе падаетъ и уступаетъ мсто какой-то дрессировк, какому-то машинному подготовленію къ извстной спеціальности. Вообще можно думать, что міръ идетъ черезъ худшее — къ лучшему ли, не знаю. Какъ видите, мы съ вами почти согласны насчетъ сущности дла. Я даже былъ бы готовъ переносить всякія уклоненія отъ умственнаго и художественнаго прогресса, допускаемыя исторіею, но меня возмущаетъ прусское господство въ Европ. Это такой символъ реакціи, что просто бжалъ бы въ другія части свта. Быть можетъ, я утшаю себя призраками, слдя за всмъ, что происходитъ во Франціи, но, признаюсь вамъ, я не потерялъ еще надежды на ея возрожденіе. Правительство Тьера мн противно, но во французскомъ обществ есть кое-какое движеніе. Слабость моя къ нему доходитъ до того, что лтомъ я хотлъ бы похать въ Парижъ, видть Эльзасъ и Лотарингію и вообще познакомиться съ провинціями.

Спасибо вамъ за извстія объ Утин {Борисъ Исак. Утинъ. О немъ см. ниже.}. Скажите ему, что я всегда интересуюсь о немъ что-нибудь услышать и не пишу только потому, что боюсь обременить его корреспонденціей’. Если же онъ мн напишетъ, то очень обрадуетъ. Кланяйтесь своимъ и пишите, когда свободны. Никакъ не добьюсь отъ васъ извстія, получили ли вы статью мою о книг Пасси и гд находится ваша лтняя резиденція. Вдь, я могъ бы когда-нибудь пріхать къ вамъ въ деревню! Будьте здоровы!

Всегда вамъ преданный Д. Каченовскій.

P.S. Кстати: прочтите письмо Ренана къ Штраусу — Dbats 4 dec. 1871, да непремнно.

VII.
Б. И. Утинъ.

(Р. 1882, ум. 13 іюня 1872 г.).

Студентъ, а затмъ магистръ правъ Дерптскаго университета, Б. И Утинъ съ 1857 до половины 1859 г. пробылъ съ ученою цлью за границей, гд познакомился и сблизился съ К. Д. Кавелинымъ, проводившимъ въ Германіи лто 1857 г. Въ бумагахъ Кавелина, кром печатаемаго вслдъ за симъ письма Утина, имются еще дв дружескія его записки, относящіяся къ лту 1859 г., когда Кавелинъ, будучи опять за границей, жилъ въ Бланкенберг, по дорог изъ Остенде въ Штетинъ, откуда долженъ былъ отправиться моремъ въ Петербургъ. Возвратившихъ изъ-за границы, Утинъ занялъ въ Петербургскомъ университет новую каедру сравнительной исторіи законодательства, которая была открыта по представленію Кавелина. На каедр Утинъ пробылъ недолго: въ конц 1861 г. онъ, вмст съ Кавелинымъ и нкоторыми другими профессорами, вышелъ въ отставку и поступилъ вслдъ затмъ на службу въ государственную канцелярію, въ декабр 1862 г. онъ былъ назначенъ членомъ-редакторомъ въ Коммиссію для составленія проекта судебныхъ уставовъ, а по открытіи новыхъ судовъ занялъ мсто сначала члена петербургскаго окружнаго суда, а затмъ члена петербургской судебной палаты. Кавелинъ цнилъ въ Утин въ особенности его характеръ и нравственныя достоинства. ‘Со смертью Утина,— писалъ Кавелинъ своей дочери 21 іюня 1872 г.,— тсный кругъ людей съ серьезными нравственными интересами сталъ еще тсне. Скоро онъ обратится въ нуль. Пустота и пустота кругомъ, везд, всюду, такъ что жутко становится’. Помщаемое письмо Утина затрогиваетъ вопросъ о доцентур въ томъ вид, какъ она была поставлена еще по университетскому уставу 1835 г. Университетскій уставъ 1863 г. далъ доцентамъ вполн самостоятельное и независимое положеніе.

——

Бертъ, 28/16 декабря 1658 г.

Многоуважаемый Константинъ Дмитріевичъ! Я не могъ себ отказать въ удовольствіи отвчать вамъ прямо на дружескую приписку вашу въ письм брата. Что я благодаренъ вамъ за участіе, которое вы мн показали, что я горжусь этимъ участіемъ, это вы знаете. То глубокое и истинное сочувствіе, которое привязываетъ къ вамъ всхъ честныхъ людей въ Россіи, и не одного поколнія, для васъ не ново. Чувствовать же себя лично въ такомъ случа почему-нибудь обязаннымъ вамъ становится для себя самого нравственнымъ успокоеніемъ.

Но именно потому, что я чувствую это, я считаю необходимымъ высказаться вамъ вполн откровенно о предложеніи г. попечителя. Попечитель предложилъ мн ни много, ни мало, но именно то, что могъ, когда нтъ ни одной вакантной профессуры. A ultra posse nemo obligatur. Что я радъ служить подъ попечителемъ, о которомъ знаю, что онъ просвщенный человкъ, въ этомъ сомннія быть не можетъ. Что я готовъ служить первое время безъ жалованья, это само собой разумется. Но, отстраняя себя самого совершенно, посмотримъ, каково положеніе доцента при русскомъ университет. Вопросъ этотъ очень важный, потому что отсутствіе доцентовъ, отсутствіе молодыхъ силъ въ факультет и составляетъ главную причину, почему въ особенности юридическіе факультеты наши, за исключеніемъ, можетъ быть, одного московскаго, находятся, такъ сказать, въ патологическомъ состояніи, и почему назначенія при замщеніи открывающихся каедръ такъ случайны. Долго было бы толковать о томъ, что положеніе у насъ юриста, который хочетъ посвятить себя наук, трудне положенія всякаго другаго ученаго. Скажите, Константинъ Дмитріевичъ, какая у насъ въ Россіи юридическая почва подъ ногами? Въ обществ, въ жизни, вслдствіе вковыхъ періодовъ безправія, замчательное равнодушіе къ правд и ея наук. Что число юристовъ въ нашихъ университетахъ превышаетъ обыкновенно число студентовъ на другихъ факультетахъ — это ничего не доказываетъ или только то, что законы европейской статистики къ нашимъ отношеніямъ, къ сожалнію, еще во многихъ случаяхъ совершенно неприложимы. Или, другими словами, чмъ больше студентовъ-юристовъ, тмъ больше чиновниковъ, т.-е. тмъ меньше въ обществ желанія жить юридически. Конечно, это должно измниться. Но безъ участія законодательства юридическій бытъ у насъ не можетъ измниться, а, значитъ, до тхъ поръ и не измнится губительное дйствіе юридическаго быта на состояніе юридическаго образованія. Политико-экономическое правило о запрос, т.-е. что все имъ обусловливается, прилагается здсь вполн. Какъ бы то ни было, но на каждомъ изъ насъ, по мр силъ, лежитъ, однако, обязанность приготовить юридическую почву хотя для будущаго. Это приводитъ опять къ доцеитству. Почему, хотя университетскій уставъ никогда не запрещалъ лицамъ, имющимъ академическую степень, вступать въ доценты, почему дйствительныхъ охотниковъ было такъ мало или вовсе не было? Потому, отвчаю, что положеніе доцента гршитъ противъ юридическаго смысла, т.-е. налагаетъ обязанности, не предоставляя правъ, т.-е. не давая никакого вознагражденія за трудъ, не предоставляя права голоса даже въ факультет и даруя только чинъ, въ глазахъ порядочныхъ людей, какими доценты и должны быть, гроша мднаго не стоющій. Кром того, срокъ доцептства — и это ужасне всего — самый неопредленный, потому что опытъ у насъ, да и не только у насъ, показываетъ, что старики хотятъ быть заслуженными на служб, но не въ отставк. Ссылаться на доцентовъ при заграничныхъ университетахъ также нельзя: множество есть причинъ, о которыхъ здсь долго распространяться, что положеніе ихъ обезпеченне, нежели обыкновенно думаютъ. Будучи знакомъ лично съ нкоторыми изъ нихъ здсь, я имлъ случай въ томъ убдиться.

Упомяну только о гонорар со слушателей, о privatissima, о свободной отъ цензуры журнальной и учено-литературной дятельности. Правда, на все это можно возразить, что матеріальное и нематеріальное положеніе и заграничнаго профессора,— разумется, талантливаго,— несравненно выше, чмъ у насъ. Но это плохое утшеніе! Обо многомъ хотлось бы еще поговорить, да и посовтоваться съ вами о предмет, которымъ мн лучше начать. Но письменно это не легко. Исторія русскаго права или русское государственное право, разумется, было бы для меня заманчиве всего. Но готовиться къ нимъ за границей (а спшить возвращеніемъ не хотлось бы) нтъ возможности. Здсь же, напротивъ, по теперешнимъ моимъ занятіямъ, мн всего удобне было бы приготовиться къ энциклопедіи или же къ государственному праву европейскихъ державъ. Хотлъ бы знать ваши соображенія объ этомъ. Братъ бы мн ихъ передалъ. Желаю вамъ скораго и полнаго выздоровленія и весело встртить праздники. Искренно кланяюсь Антонин едоровн и цлую Митю {Сынъ Кавелина.}.

Съ истиннымъ уваженіемъ остаюсь вашъ навсегда преданный

Б. Утинъ.

‘Русское Богатство’, кн.V, 1892

Изъ литературной переписки Кавелина *).

VI.Д. И. Каченовскій.

VII.Б. И. Утинъ.

Читайте также:

**Изъ литературной переписки Кавелина *).**

VI.
Д. И. Каченовскій.

VII.
Б. И. Утинъ.