ИСТОРЯ РУССКАГО КОНКОРДАТА
ИСТОРЯ РУССКАГО КОНКОРДАТА
Сношенія Россіи съ Римомъ съ 1845 по 1860 годъ, А. Н. Попова.
(Журналъ Мин. Нар. Просвщенія, 1870).
I.
II.
III.
IV.
V.
VI.
П. Щ.
‘Русскій Встникъ’, No 4, 1871
История русского конкордата, Щебальский Петр Карлович, Год: 1871
Время на прочтение: 53 минут(ы)
Двадцать пять лтъ тому назадъ случилось событіе выходящее изъ ряда обыкновенныхъ. Два монарха владвшіе престолами на противоположныхъ концахъ Европы, оба воплощавшіе идею неограниченной власти, хотя и въ различныхъ формахъ, въ различныхъ сферахъ проявленія,— встртились между собою и протянули другъ другу руку съ желаніемъ взаимнаго соглашенія. Это соглашеніе послдовало и облечено было въ торжественную форму договора. Какія же имла оно дальнйшія послдствія? Какія новыя условія внесъ этотъ договоръ въ жизнь тхъ до кого онъ касался, и въ сущность вопросовъ которые были предметомъ соглашенія? А вопросы эти имли величайшую, первенствующую важность. Соглашеніе происходило между видимымъ главой одной изъ двухъ великихъ христіанскихъ церквей и покровителемъ другой. Оно касалось, конечно, не догматическихъ вопросовъ, но такихъ однакожь которые были установлены соборными ршеніями и распоряженіями палъ, имющими для католиковъ силу почти каноническую. На чемъ же сошлись эти два абсолютизма встртившіеся между собою со взаимнымъ дружелюбіемъ? Не образовалось ли между ними, такъ-сказать, нейтральной почвы, ни которой могъ бы пробиться ростокъ свободы?… Ботъ мысли и вопросы которые возбуждаютъ любопытные матеріалы изданные А. Н. Поповымъ подъ заглавіемъ Сношенія Россіи се Римомъ съ 1846 по 1850 годъ. Посмотримъ что отвтятъ они намъ на эти вопросы.
Съ самаго начала постоянныхъ сношеній нашихъ съ Римомъ, сношеній вообще не отличающихся дружелюбіемъ, рдко доходили они до такой степени натянутости какъ въ начал сороковыхъ годовъ, именно въ продолженіе нсколькихъ лтъ предшествовавшихъ заключенію конкордата между нашимъ и римскимъ дворами. Предполагая прослдитъ по матеріаламъ изданнымъ г. Половымъ переговоры относящіеся къ этому трактату, я нахожу не лишнимъ, пользуясь нкоторыми другими матеріалами, указать слегка и на отношенія которыя существовали между означенными дворами предъ началомъ переговоровъ: это дастъ возможность читателямъ оцнить какъ велика была та пропасть которую конкордатъ 1847 года вознамрился засыпать и уничтожать.
Въ 1839 году совершилось, какъ извстно, присоединеніе къ православной церкви унитовъ сверо-западнаго края. Это важное событіе завершило дло религіознаго возсоединенія Русскаго народа, начавшееся вскор посл втораго раздла Польши, униты оставались, въ числ около 250 тысячъ душъ, только въ предлахъ Царства Польскаго. Важное это дло совершилось тихо. Его, безъ шума въ продолженіи нсколькихъ лтъ, подготовлялъ преосвященный осифъ Смашко и, наконецъ, получивъ заявленіе отъ 1365 унитскихъ священниковъ о желаніи ихъ принять православіе, онъ испросилъ разршеніе совершить о томъ соборное постановленіе. Въ Полоцк — глухомъ жидовскомъ городк состоялось это постановленіе (12го февраія 1839), синодъ ходатайствовалъ предъ государемъ о необходимости принять желающихъ присоединенія, Государь помтилъ на доклад синода: ‘благодарю Бога и принимаю’,— и полтора милліона унитовъ стали православными…. Никакого шума не было о томъ въ газетахъ, не только прежде, но даже и посл событія, не послдовало о немъ никакого громкаго правительственнаго заявленія, выходившаго изъ ряда, оно какъ бы тайкомъ проникло въ нашу историческую жизнь, и вроятно огромное большинство людей, даже изъ числа принадлежащихъ къ образованнымъ классамъ, не отдавали себ яснаго отчета объ этомъ дл столь высокой важности, а кто и зналъ, тотъ помалчивалъ, не вдая удобно или неудобно о немъ говорить. Но если возсоединеніе унитовъ ни на волосъ не нарушило лниваго покои и мертваго безмолвія Россіи, то оно произвело потрясающее впечатлніе въ католическомъ мір и, разумется, боле всего въ Рим. Врагъ всякихъ мръ клонящихся къ возбужденію умовъ, не охотникъ до всякихъ обращеній къ общественному мннію и гласности вообще, папа Григорій XVI ршился въ настоящемъ случа измнить своей обычной сдержанности и произнесъ по случаю этого событія ‘несравненно боле огорчительнаго чмъ вс бдствія издавна уже имъ оплакиваемыя’, аллокуцію, которая немедленно была воспроизведена всми клерикальными и даже не клерикальными газетами. ‘Славный Рутенскій или Россійскій народъ, сказалъ папа въ засданіи тайной консисторіи 22го ноября 1839 года, принявшій католичество вмст съ христіанствомъ, но вскор усвоившій греческую схизму (таковъ взглядъ римскаго престола на судьбы христіанства въ Россіи), вступившій въ послдствіи въ соединеніе съ Христовою (то-есть римскою) церковію, нын снова отъ нея отпалъ, благодаря обманамъ, прельщеніямъ и угрозамъ употребленнымъ нсколькими недостойными пастырями.’ Оплакивая гибель обманутыхъ и предавая строгому порицанію обманувшихъ, папа заключилъ спою аллокуцію слдующими словами: ‘Не можемъ скрыть отъ васъ, уважаемые братья, что еще боле огорченія внушаетъ намъ положеніе католичества въ обширныхъ владніяхъ Россійской имперіи, ибо намъ извстно что наша святая религія подвергается утсненію въ этой стран. Въ своей пастырской заботливости объ измненіи такого положенія длъ, мы намрены на будущее время продолжать наши ходатайства предъ лицомъ могущественнаго императора, литая еще надежду что, по свойственной ему справедливости и по возвышенному своему образу мыслей, онъ удовлетворитъ нашимъ требованіямъ и нашимъ желаніямъ.’
Около трехъ лтъ спустя, именно 22го іюля 1842 года, папа произнесъ другую аллокуцію. Онъ свидтельствовалъ о постоянныхъ своихъ стараніяхъ улучшить положеніе католичества въ Россіи, но такъ какъ эти старанія остаются неизвстными врующему міру, а особенно Жителямъ тхъ отдаленныхъ странъ коихъ они служатъ предметомъ, и такъ какъ между ними распространяютъ мысль что римскій престолъ Остается равнодушнымъ къ ихъ положенію, то ‘мы считаемъ нын, заключилъ папа, обязанностію своею предъ Богомъ, предъ религіей и предъ самими собою снять съ себя подозрнія въ столь постыдномъ преступленіи’. Вслдствіе сего напечатана и роздана была членамъ св. коллегіи записка, въ которой исчислялись какъ причины жалобъ римскаго двора, такъ и представленія его русскому правительству. Важнйшими поводами къ этимъ жалобамъ были: ‘почти полная зависимость въ которую русское правительство поставило отъ себя католическихъ епископовъ относительно ихъ юрисдикціи и отправленія ихъ пастырскихъ обязанностей’, подчиненіе воспитанія католическаго духовенства людямъ въ духовныхъ предметахъ несвдущимъ, отнятіе у церквей и монастырей ихъ имуществъ, чрезъ что богослуженіе лишено подобающаго великолпія и отнята возможность содержать потребное число пастырей, нарушеніе монастырскихъ уставовъ и подчиненіе монастырей начальникамъ епархій (разумется католическихъ), продолжительное и даже ‘неопредленное’ упраздненіе многихъ епископскихъ каедръ, обращеніе многихъ зданій предназначенныхъ первоначально для потребностей римско-католической вры — въ пользу религіи господствующей въ стран, систематическое стремленіе къ осуществленію ‘коварнаго плана, начертаннаго въ конц минувшаго вка’, привлечь унитовъ къ той же господствующей въ стран церкви. Такія дйствія русскаго правительства, продолжала папская записка, совершенно несогласныя съ общаніями данными въ 1773 году, когда масса католиковъ поступила подъ русскую державу, не согласныя и съ многократными послдующими и даже недавними общаніями, внушенныя духомъ ‘прискорбной мстительности’, тмъ боле удручаютъ католическую церковь въ Россіи и Польш, что мстныя власти дозволяютъ себ въ отношеніи къ ней дйствія не дозволяемыя даже столь суровыми и несправедливыми законами. Все это, взятое въ совокупности, доказывало съ точки зрнія папскаго правительства систематическое стремленіе ‘унизить, подчинить свтской власти и духовенству господствующей церкви, можетъ-быть даже совершенно истребить въ предлахъ Россіи католическое исповданіе.’ Дале въ помянутой записк исчислялись многократныя жалобы папскаго правительства и представленія самого папы императору, котораго записка старалась выставить лично какъ бы непричастнымъ къ тмъ несправедливостямъ и униженіямъ которыя терпла въ его владніяхъ католическая церковь. ‘Но, говорилось въ заключеніе, такъ какъ эти жалобы, эти представленія, эти ходатайства, эти мольбы и убжденія всякаго рода, предпринимавшіяся его святйшествомъ согласно требованіямъ минуты, оставались неизвстными, то враги святйшаго престола распространили о немъ ложныя извстія съ цлію унизить его, они внушали что все вредное и уничижительное для правъ и интересовъ католичества совершавшееся въ Россіи и Польш, все возбуждавшее негодованіе благонамренныхъ людей было слдствіемъ сдланныхъ главой церкви уступокъ, или что по крайней мр святйшій отецъ, зная все что совершалось, скрывалъ оное и какъ бы поощрялъ своимъ молчаніемъ… Поставленный въ такое положеніе и настоятельно побуждаемый своимъ долгомъ и совстію, святйшій отецъ находится вынужденнымъ придать гласность настоящему изложенію своихъ дйствій по отношенію къ защит католической вры въ императорскихъ владніяхъ.’
Аллокуція 1842 года и приложенная къ ней записка произвели не только въ католической, но и во всей Европ сильнйшее впечатлніе. Ее эксплуатировали и клерикальныя и радикальныя газеты, она сдлалась предметомъ язвительныхъ для Россіи комментаріевъ въ представительныхъ собраніяхъ западныхъ государствъ, а такъ какъ тридцать лтъ тому назадъ гласность допускалась у насъ еще мене чмъ въ Рим, то обвиненія эти, можетъ-быть частію и опровергнутыя предъ дворами путемъ дипломатической переписки, остались не опровергнутыми въ глазахъ общественнаго мннія, и Русскіе, до которыхъ случайно могло дойти содержаніе папской записки, должны были чувствовать себя неправыми къ такимъ длахъ въ которыхъ честному человку особенно тяжело быть неправымъ, — въ длахъ совсти. Записка папской канцеляріи утверждала между прочимъ что католическимъ священникамъ воспрещено было произносить церковныя поученія иначе какъ по предварительномъ одобреніи ихъ цензурой, что у лицъ католическаго духовенства не только отняты были имнія предназначенныя для ихъ содержанія, но и что жалованье было имъ уменьшено, что ксендзамъ воспрещалось принимать на исповдь людей неизвстныхъ имъ лично… Могли ли не смущаться читая такія обвиненія и не находя возраженій на нихъ люди самые умренные и безпристрастные? А въ папской записк было исчислено не мене девятнадцати указовъ и распоряженій подобнаго рода, изданныхъ въ продолженіе двнадцати лтъ!… Конечно многія изъ этихъ распоряженій были изложены папскою канцеляріей неврно или односторонне, другія оправдывалась небезпричиннымъ недовріемъ правительства къ католическому духовенству западнаго края и Польши, наконецъ многіе факты, выставленные какъ доказательства преслдованія противъ католичества, представлялись, если всмотрться въ нихъ ближе, естественною и неизбжною реакціей противъ сохранившагося еще отъ прежнихъ вковъ совершенно ненормальнаго порядка вещей въ западномъ кра и такого преобладанія въ немъ духовнаго сословія, коему необходимо было положить конецъ. Такъ напримръ, папская записка утверждала что въ западныхъ губерніяхъ закрыто было 200 монастырей изъ 291 бывшихъ тамъ нкогда: фактъ повидимому поразительный (если онъ справедливъ), но тотъ кому извстно что эти почти 300 монастырей были построены въ кра гд находится какихъ-нибудь 3.000.000 католиковъ, согласится что помянутое число монастырей есть фактъ несравненно боле поразительный чмъ ихъ постеленное уменьшеніе, по словамъ папской записки, въ начал сороковыхъ годовъ въ западномъ кра оставался еще 91 монастырь, слдовательно было еще по одному монастырю на 32.967 католиковъ, но число православныхъ монастырей несравненно меньше въ Россіи по отношенію къ православному населенію: ихъ приходится по одному на 81.433 души {Считая въ Россіи 50 милліоновъ православныхъ и, согласно отчету св. синода за 1861 годъ, 614 монастырей.}. Еслибы римскій дворъ сообразовался въ своихъ требованіяхъ боле съ дйствительностію чмъ съ своими мечтами и воспоминаніями, то онъ долженъ былъ бы считать схизматическую Россію гораздо боле благосклонною къ католическимъ монастырямъ чмъ многія католическія страны. Не говоря о Франціи, гд революціонная буря разрушила множество монастырей, не возобновленныхъ и при послдующихъ правительствахъ, въ Испаніи, декретами 25го іюля и 11го октября 1835 года, упразднены монастыри пяти орденовъ и сверхъ того вс т гд число монашествующихъ не достигаетъ 12, а въ Португаліи закрыты ршительно вс монастыри декретомъ 26го мая 1834 года, и въ обихъ этихъ католическихъ странахъ все монастырское имущество признано государственнымъ. {См. объ этомъ Сборникъ постановленій иностранныхъ правительствъ по длала римско-католической церкви. Спб. 1864.} Вотъ примры которые безъ сомннія въ состояніи были бы значительно ослабить впечатлніе произведенное папскою аллокуціей 1842 года, еслибы русское правительство захотло отвчать на нее. Но оно безмолвствовало, по крайней мр печатно ничего не заявляло и какъ бы оставалось равнодушнымъ къ раздраженію противъ него общественнаго мннія въ Европ.
Такимъ настроеніемъ общественнаго мннія широко пользовались польская эмиграція, а также ультрамонтанская и всесвтная революціонная партіи, въ этомъ случа, какъ и во многихъ другихъ, подававшія другъ другу руку. Чтобы дать понятіе съ какою дерзостью клеветали эти партіи, въ полномъ сознаніи своей безнаказанности, разкажемъ съ нкоторою подробностію эпизодъ о Макрен Мечиславской и монахиняхъ Минскаго базиліанскаго монастыря, надлавшей страшнаго шума за границей и встревожившей наше правительство. Въ конц 1845 года явились въ нкоторыхъ газетахъ диковинные разказы о страданіяхъ этой самозванки, а въ 1846 вышла въ Париж (librairie catholique polonaise) небольшая брошюра подъ заглавіемъ: Rcit de Makrna Mieczislawska, abbesse des basiliennes de Minsk, ou Histoire d’une perscution de sept ans soufferte pour la foi, etc. Брошюра эта есть, какъ видно изъ заглавія, разказъ самой героини происшествія о преслдованіяхъ, которымъ она будто бы подверглась, вмст съ другими монахинями, за несогласіе покинуть унію. Эти преслдованія начались, говоритъ разкащица, лтомъ 1838 года, слдовательно за полгода, примрно, до подписанія соборнаго постановленія о присоединеніи унитовъ къ православію. Смашко,— мы будемъ передавать разказъ Мечиславской безъ всякихъ комментаріевъ,— требовалъ чтобъ и минскія базиліанки сдлали то же, а такъ какъ он ршительно отказались, То однажды, въ пять часовъ утра, онъ явился въ монастырь въ сопровожденіи губернатора Ушакова (Uezakoff) и военной команды, всхъ монахинь, въ числ 34хъ (тридцать пятая умерла тутъ же, въ церкви, въ присутствіи губернатора и архіерея), погнали въ Витебскъ, заковавъ попарно, но дозволивъ въ то же время нести водруженный на длинномъ древк крестъ, что безъ сомннія должно было сообщать шествію монахинь видъ процессіи и собирать вокругъ нихъ толпы народа. Въ Витебск базиліанокъ помстили въ женскомъ схизматическомъ монастыр, гд уже находились тринадцать базиліанокъ изъ другаго монастыря, тоже заключенныхъ. Здсь новоприбывшихъ расковали, но на ноги имъ надли цпи, которыя не снимали въ продолженіи семи лтъ. Ежедневно являлся къ узницамъ бывшій базиліанскій священникъ, апостать и съ фальшивою (postiche) бородой, чтобъ увщевать ихъ, а такъ какъ его увщанія не дйствовали, то мсяца черезъ два по прибытіи въ Витебскъ минскихъ монахинь ‘началось надъ нами, разказываетъ Мечиславская, истязаніе посредствомъ сченія, которое производили два раза въ недлю, Смашко предписалъ давать намъ по 30 ударовъ розгами, но Милашевичъ (имя человка съ фальшивою бородой) прибавлялъ еще по 20ги’. ‘Насъ скли на монастырскомъ двор, въ сара открытомъ со всхъ сторонъ, въ присутствіи Милашевича, черницъ (des ozernices), половъ, діаконовъ, пвчихъ, дтей и всхъ жившихъ и богохульствовавшихъ (qui blasphmaient) въ этомъ дом.’ Нсколько минскихъ базиліанокъ лишилось жизни. Одну изъ нихъ убила полномъ игуменья, другую какая-то ‘черница’ убила палкой, ибо схизматическія монахини ‘никогда не покидаютъ своихъ палокъ, которыя он носятъ при боку въ вид сабель (en guise de sabres leur cte)’. Пріхалъ наконецъ самъ Смашко, и такъ какъ базиліанки продолжали упорствовать, то ‘онъ приказалъ счь предъ своими окнами’ этихъ женщинъ. Но и это не помогло. Въ 1839 году онъ пріхалъ вторично, для освщенія схизматической церкви (значитъ, уже по возсоединеніи унитовъ). Онъ вздумалъ требовать чтобы базиліанки присутствовали на этой церемоніи, он ршительно отказались. ‘Смашко ушелъ отъ насъ взбшенный. Онъ сталъ у церковныхъ дверей и приказалъ насильно ввести насъ. Тогда толпа людей всякаго званія кинулась на насъ, градъ ударовъ на насъ посылался. Вс наши сестры участвовали въ этомъ славномъ шествіи (cette marche glorieuse) и украсились кровавыми ранами, у меня былъ пробитъ черепъ. Когда мы приблизились къ церкви, кровь наша струилась. Я воскликнула въ порыв сверхъ-человческаго одушевленія: ‘Сестры мои во Христ! понесемъ наши головы на плаху.’ Сестра Вавржецкая швырнула въ эту минуту къ ногамъ Смашка полно, я схватила топоръ, который уронилъ какой-то работникъ….’, желаніе Смашка не исполнилось, но онъ ‘вознаградилъ себя оргіей съ черницами, которая продолжалась всю ночь, всю ночь громкія ура въ честь императора и Смашка сливались со славословіемъ раздававшимся въ нашей темниц….’ Приведеннаго отрывка кажется достаточно чтобы составить себ понятіе о разказ Макрены Мечиславской и даже угадать изъ какой фабрики онъ вышелъ, остальную часть этого разказа мы передадимъ вкратц. Позднею осенью 1840 года, оставшихся въ живыхъ базиліанокъ перевели въ Полоцкъ, въ тамошній женскій православный монастырь, гд точно такъ же ‘чернички’ льютъ, поютъ циническія псни, кричатъ ура и носятъ деревянныя сабли przy bocu, и гд, такъ же какъ въ Витебск, находились уже заключенныя базиліанки, разумется ничуть не похожія на ‘черничекъ’: добродтельныя, набожныя, благословляющія карающую руку…. Такова сила католичества! Стоитъ человку принять схизму и онъ тотчасъ становится пьяницей…. Въ Полоцк житье нашихъ узницъ было еще хуже, сченіе производилось еще жесточе и работы еще тяжеле: он строили дворецъ для Смашка. Въ Витебск этотъ ‘алостатъ’ выбилъ одинъ только зубъ у Макрены Мечиславской, а въ Полоцк — девять разомъ. Здсь же онъ явился во всемъ величіи своей власти: онъ предъявилъ узницамъ указъ императора, въ которомъ былъ поименованъ ‘архи-архи-архіереемъ’ и признанъ ‘святымъ, святымъ, трижды святымъ (saint, saint, trois fois saint)’…. Макрена сама видла этотъ указъ. Въ 1843 году она вмст съ прочими базиліанками была переведена въ Мядзіолы, Минской губерніи. Это мстечко находится на берегу озера, которому суждено было играть не послднюю роль въ Одиссе матери Макрены. Такъ какъ, по замчанію тамошнихъ ‘черничекъ’, въ присланныхъ къ нимъ узницахъ бушевала ‘горячая польская кровь’, то ‘Смашко, — продолжаетъ разкащица,— приказалъ ихъ погружать въ озеро на берегу котораго стоятъ Мядзіолы. По прочтеніи приказа о томъ, на насъ надли особаго рода рубашки, похожія на мшки въ которыхъ возятъ рожь, об руки вкладывались въ одинъ рукавъ и потому он лишены были возможности дйствовать, затмъ намъ накинули на шеи толстыя веревки и повели такимъ образомъ по городу’… Жиды плакали, попы смялись, а черницы, глядя съ монастырскихъ стнъ, хлопали въ ладоши…. Въ первый разъ ‘это мученье продолжалось три часа’. Оно повторялось шесть разъ по словамъ Мечиславской, ее и другихъ базиліанокъ бросали въ воду начинавшую уже покрываться льдомъ и полумертвыхъ, окоченвшихъ, вытаскивали на веревк… Но мы приближаемся къ концу удивительной Одиссеи минскихъ монахинь. Однажды, когда весь монастырь безъ просыпа пилъ три днясряду, и когда азъ 34 узницъ оставалось въ живыхъ только четыре, эти оставшіяся въ живыхъ четыре женщины, не взирая на семилтнее изнуреніе которое должно бы, повидимому, убить ихъ физическія силы, подняли бревно такой длины что оно достало до верха монастырской стны, ‘приходившагося въ уровень съ третьимъ этажемъ’, приставили его къ этой стн, вскарабкались по немъ (въ кандалахъ) одна за другою, спрыгнули въ поле и отправились прямымъ путемъ въ Римъ, минуя тысячи заставъ и милліоны опасностей…
Какъ ни нелпъ этотъ разказъ, произведенное имъ за границей впечатлніе было громадно. Онъ записанъ, какъ значите* въ конц названной брошюры, по приказанію святйшаго отца, и три видные сановника римской куріи засвидтельствовали что записанное совершенно согласно со словами разкащицы. Съ другой стороны, заграничная и особенно польская печать такъ пріучила европейскую публику ко всякаго рода ужасамъ въ отношеніи Россіи, что нужды, вышибанье зубовъ собственными руками шестидесятилтняго русскаго архипастыря, его оргіи въ продолженіе нсколькихъ дней сряду и безпросыпное пьянство всего что только именуется Русскимъ едва ли могло очень удивлять за границей. Такимъ образомъ невообразимыя клеветы противъ одного изъ достойнйшихъ русскихъ ерарховъ, противъ русскаго духовенства вообще, наконецъ противъ всего Русскаго народа росли, утверждались, пускали корни и приносили обыкновенные плоды свои, — а т кто были предметомъ этихъ кдеветъ не только не могли отразить ихъ, но и не подозрвали о ихъ существованіи: такъ тщательно ограждалась Россія безгласностію, такъ внимательно наша цензура зачеркивала въ иностранныхъ газетахъ мста гд говорилось о возмутительной исторіи Макрены Мечнодавокой!… При этомъ, конечно, говорилось въ утшеніе намъ, какъ говорится и теперь еще, что смшно и стыдно обращать вниманіе на рчи о насъ прирожденныхъ вашихъ недоброжелаталей…. Пусть такъ, во надо чтобы мы сами могли имть сознаніе въ несправедливости возводимыхъ противъ насъ обвиненій, — а могли ли мы имть такое сознаніе? Знали ль мы то что у васъ длается?… Случайно, во время пребыванія за границей или какъ-нибудь иначе, нкоторые и изъ соотечественниковъ нашихъ могли узнать о вышеприведенной, какъ и о сотн другихъ подобныхъ исторій,— и множество именъ коими она испещрена, мелкія подробности которыя въ ней заключаются, наконецъ сообщенный ей полуофиціальный характеръ не должны ли были произвести на нихъ впечатлніе,— тяжелое, горькое впечатлніе, исключающее чувство народнаго самоуваженія!
Само правительство не осталось равнодушнымъ къ исторіи о минскихъ базиліанкахъ. Повидимому, на мстахъ было произведено тайное дознаніе, но откры гое этимъ дознаніемъ сдлалось извстно 3—4 лицомъ въ Россіи. По счастію для исторіи, случилось что извстный писатель нашъ H. В. Сушковъ, бывшій въ Минск губернаторомъ около того времени къ которому относится начало приведеннаго нами разказа, и фамилію коего можно предполагать подъ именемъ Uczakoff, былъ. приглашенъ,— въ очень любезной впрочемъ форм,— дать по этому поводу объясненіе. Онъ объяснилъ что назначенъ будучи въ Минскъ, прибылъ туда уже чрезъ нсколько мсяцевъ посл того времени когда, по разказу Мечиславской, базиліанки были высланы изъ тамошняго монастыря, но что впрочемъ онъ не слыхалъ ни о чемъ подобномъ и не находилъ слдовъ въ длахъ о подобномъ случа, хотя такое происшествіе никакъ не могло бы не вызвать переписки и не оставить слдовъ въ памяти мстнаго общества. Разумется, и это объясненіе осталось извстнымъ лишь въ высшихъ правительственныхъ сферахъ, въ продолженіе 14 лтъ оно хранилось въ безвстныхъ архивахъ, и только въ 1860 году, благодаря измнившимся воззрніямъ правительства, г. Сушковъ могъ напечатать содержаніе даннаго имъ нкогда объясненія {Чтен. Mock.Общ. Ист. и Др. 1860.}.
Отъ преосвященнаго осифа, по поводу первыхъ слуховъ объ исторіи минскихъ монахинь, тоже потребовано было объясненіе, затмъ, въ продолженіе десяти лтъ онъ не зналъ что газетные слухи были подхвачены, что изъ разсказовъ мнимой Мечиславской составлена была полуофиціальная книжка и что она послужила матеріаломъ для позднйшихъ писателей. Онъ узналъ о воемъ этомъ лишь въ 1865 году, изъ книжки подъ заглавіемъ Rome, {Такъ объясняетъ онъ въ документахъ напечатанныхъ въ Моск. Общ. Ист. и Др. 1862.} напечатанной за два года предъ тмъ. Итакъ, въ теченіе многихъ лтъ имя его предавалось позору, а онъ, благодаря отечественной цензур, и не подозрвалъ о томъ!.. Но дале онъ не хотлъ терпть, и такъ какъ оправдываться въ глазахъ свта, отражать публичную клевету публичнымъ же объясненіемъ было еще немыслимо въ то время, то престарлый іерархъ послалъ свое объясненіе въ синодъ: ‘Честное имя должно быть драгоцнно для честнаго человка, и я обязанъ пещись о немъ не только для себя, но и для церкви православной’, писалъ онъ въ своемъ объясненіи. Онъ утверждалъ въ этомъ объясненіи что женскій базиліанскій монастырь существовалъ въ Минск лишь до 1834 года, а потомъ былъ переведенъ въ Мядзіолы и что посл возсоединенія унитовъ, настоятельница (Левшецкая, а не Мечиславская) и нсколько монахинь пожелавшихъ остаться при унитскомъ обряд, уволены были изъ монастыря къ своимъ родственникамъ, у которыхъ находились и въ 1855 году. Дале преосв. осифъ свидтельствовалъ что именъ тхъ 30-ти монахинь, которыя якобы пали жертвами истязаній въ Полоцк, Витебск и Млдзіолахъ, а также и Мечиславской, вовсе нтъ въ спискахъ унитскихъ монахинь того времени, равно какъ не существовало священника Скрыпина, занимавшагося будто бы истязаніемъ базиліанокъ въ Мядзіолинскомъ монастыр.
Да не постуютъ читатели за слишкомъ можетъ-быть длинное изложеніе баснословной Одиссеи мнимой Мечиславской: она еще впервые оглашается въ нашей литератур съ нкоторою подробностію. Притомъ она любопытна для насъ тмъ что рисуетъ настроеніе извстной партіи противъ Россіи въ описываемое время и даетъ понятіе объ оружіи которымъ она дйствовала. Былъ ли солидаренъ папа съ этою партіей? Въ длинномъ списк жалобъ представленныхъ папскимъ правительствомъ русскому, при переговорахъ о которыхъ вслдъ за симъ будемъ говорить, мы не находимъ эпизода о Мечиславской, а изъ этого слдуетъ заключить что папа не давалъ полной вры разказамъ о мнимой базиліанской игумень, но въ первое время по прибытіи ея въ Римъ, онъ былъ смущенъ этими разказами, они были записаны по его приказанію, и хотя преданы гласности не по его распоряженію, но конечно и не въ противность его вол. Кардиналъ статсъ-секретарь римскаго двора говорилъ нашему посланнику въ Рим о нелпостяхъ разказанныхъ Мечиславской, съ величайшею горечью и раздраженіемъ: очевидно онъ считалъ русскія власти способными на самыя насильственныя и гнусныя дйствія въ отношеніи католиковъ, вышибаніе зубовъ собственною рукой русскаго архіерея, погруженіе женщинъ въ обледенлую воду — все это казалось возможнымъ въ Россіи! И разказы Мечиславской представляютъ далеко не единственный примръ чрезвычайной готовности папскаго правительства давать вру всевозможнымъ сплетнямъ на Россію и русское правительство. Не задолго до прибытія въ Римъ польской самозванки, тамъ получено было извстіе что на другомъ конц Россіи, по распоряженію одного изъ самыхъ просвщенныхъ и гуманныхъ ея администраторовъ, князя М. С. Воронцова, нсколько католическихъ монаховъ ‘въ торжественный день Новаго Года, вооруженною рукой были принуждены выйти изъ храма, въ которомъ они считали себя неприкосновенными и, окруженные стражей, должны были оставить это святое убжище.’ По справк оказалось что эти монахи, издавна проживая въ Грузіи, занимались обращеніемъ не язычниковъ и магометанъ въ христіанство, а православныхъ Грузинъ и Армянъ въ католичество, что не въ Россіи одной показалось бы непозволительнымъ, а по нашимъ законамъ сличается и преступнымъ, оказалось кром того что они считали себя не подлежащими ни русскимъ законамъ, ни общему управленію католической церкви въ Россіи: на такомъ де основаніи жили они ab antiquo. Намстникъ Кавказскій нашелъ такой аргументъ недовольно сильнымъ и предложилъ имъ или подчиниться законамъ страны, или удалиться за границу, а такъ какъ они отказались отъ того и другаго, то ихъ отправили съ жандармами.
Таково было настроеніе умовъ въ Рим, когда императоръ Николай, пріхавъ осенью 1845 года въ Палермо, гд пользовалась императрица Александра едоровна, возымлъ мысль, при помощи личнаго объясненія съ лапой, открыть путь къ соглашенію между обоими правительствами.
Нтъ сомннія что такое соглашеніе было бы ддомъ весьма желательнымъ для обихъ сторонъ. Правительство Русской Имперіи, гд огромное большинство жителей не принадлежитъ къ католической церкви, гд, если выключить Царство Польское, на сто православныхъ приходится лишь четыре католика, могло бы, правда, и вовсе не состоять въ офиціальныхъ сношеніяхъ съ римскимъ первосвященникомъ, но это было бы возможно лишь при условіи совершеннаго невмшательства правительственной власти въ дла совсти русскихъ католиковъ, не таково было въ отношеніи къ нимъ положеніе принятое нашимъ правительствомъ съ самаго того времени, какъ западный край былъ возвращенъ Россіи, оно считало себя обязаннымъ устроить у себя правильную католическую іерархію, оно приняло на себя попеченіе о содержаніи этой іерархіи и объ устройств школъ для католическаго духовенства, оно пожелало имть участіе въ назначеніи католическихъ епископовъ. Вотъ почему оно принуждено было войти въ сношенія съ папскимъ престоломъ, при которомъ и содержало постояннаго дипломатическаго агента, а разъ вступивъ въ такія отношенія къ глав католическаго міра, оно никакъ не могло оставаться равнодушнымъ къ тому хороши ли эти отношенія или нтъ. Разумется, заявленія подобныя аллокуціи 1842 года не допускались въ Россію, также какъ и брошюры подобныя разказамъ Макрены Мечиславской, но никто не ршится утверждать чтобы ни-одно скорбное слово папы о положеніи русскихъ католиковъ и ни одна газета или брошюра клерикальнаго направленія, враждебная русскому правительству, не проникли чрезъ нашу западную границу. Напротивъ, враждебныя Россіи брошюры, газеты и книги проникали, и даже въ довольно значительномъ числ, и чмъ таинственне были пути коими он достигали къ намъ, чмъ безусловне было безмолвіе о нихъ русской печати, тмъ сильне дйствовали он на умы. Бискупы, ксендзы и вообще католическая паства въ Россіи очень хорошо знала что ей сочувствуетъ, весь католическій міръ, что ей сочувствуетъ большая часть европейскаго общества. Къ этому не могло оставаться правительство наше равнодушнымъ, а такъ какъ оно не хотло ни вступать въ публичныя объясненія съ порицателями своими, ни дать возможности людямъ не предубжденнымъ разсматривать свои дйствія, то ему не оставалось ничего другаго какъ искать сближенія съ римскою куріей, въ надежд дать ей боле выгодное понятіе о своихъ намреніяхъ относительно католической церкви въ Россіи.
Но представлялась ли какая-нибудь вроятность улучшить отношенія которыя установились въ послднее время между шипамъ а римскимъ правительствомъ? Вроятностей было не много, однако он были. Он заключались главнымъ образомъ въ личности самого папы. Григорій XVI, въ описываемое время осьмидесятилтній старецъ, былъ человкъ не особенно высокаго ума, но съ хорошимъ здравымъ смысломъ, весьма благочестивый, весьма горячій католикъ, но и достаточно просвщенный человкъ чтобы не быть изувромъ. Благоговніе его къ величію римскаго престола было безгранично, но онъ никогда не воображалъ себя Григоріемъ VII. Еще въ 1799 году онъ издалъ книгу подъ заглавіемъ: Il trionfo della santa sede (Торжество престола и церкви и пр.), въ которой высказалъ свой образъ мыслей и оставался вренъ ему до конца своей жизни. Нкоторые изъ біографовъ Григорія XVI разказываютъ что сочиненіе это лопало какъ-то на глаза императору Николаю и дало ему такое высокое мнніе о нравственныхъ качествахъ ея автора что, извстясь о кончин Пія VIII, онъ поручилъ своему посланнику въ Рим употребить всевозможныя старанія чтобы доставить папскую тіару столь благочестивому человку. Съ своей стороны и Григорій XVI питалъ серіозное уваженіе къ особ Русскаго императора, во всхъ своихъ нареканіяхъ на русское правительство онъ постоянно и съ особымъ удареніемъ отклонялъ ихъ отъ особы государя, сдлавшись лапой онъ нсколько разъ обращался лично къ нему, посредствомъ собственноручныхъ писемъ, съ своими стованіями, и хоть послдствія не вполн соотвтствовали его ожиданіямъ, тмъ не мене онъ отказывался считать государя Россіи солидарнымъ съ тми кого разумлъ врагами церкви и религіи. Такая твердая вра со стороны Григорія XVI въ особу императора Николая можетъ быть объяснена кажется тмъ что онъ очень сочувствовалъ правительственнымъ воззрніямъ Русскаго государя, его строгому уваженію къ установленнымъ авторитетамъ, къ власти, къ преданію, къ порядку. Точно такими же понятіями проникнутъ былъ и Григорій. Съ прискорбіемъ, но и съ большою твердостью онъ принялъ строгія мры противъ волненій обнаружившихся въ Церковной Области при вступленіи его на престолъ, и этимъ мрамъ, можно сказать съ увренностью, сочувствовалъ императоръ Николай, точно такъ же какъ съ своей стороны и папа, вопреки желанію многихъ изъ своихъ совтниковъ, строго порицалъ образъ дйствій католическаго духовенства во время польскаго мятежа 1830 года, а въ 1832 году выразилъ гласно свой образъ мыслей въ энциклик 15го августа.
Такимъ образомъ, не взирая на натянутость отношеній между русскимъ и римскимъ правительствомъ, существовала повидимому возможность личнаго соглашенія между главами этихъ правительствъ. Императоръ Николай не хотлъ допустить и мысли чтобъ его можно было, иначе какъ по незнанію, считать врагомъ католичества, онъ былъ увренъ что и большая часть правительственныхъ лицъ въ Россіи вовсе не питаютъ враждебныхъ чувствъ противъ католической религіи. Онъ полагалъ что лишь недоразумнія существующія въ Рим относительно его видовъ и принимаемыхъ имъ мръ раздляютъ двухъ монарховъ, представителей двухъ христіанскихъ церквей, и лучшимъ средствомъ чтобъ устранить эти недоразумнія казалось ему личное свиданіе между ними. На обратномъ пути изъ Палермо, не покидая своего инкогнито, государь могъ прожить нсколько дней въ Рим, съ гласною цлію ‘обозрть Вчный Городъ, а между тмъ и объясниться съ главой католическаго міра. Онъ открылъ свою мысль сопровождавшему его канцлеру, графу Нессельроде, и пріхавшему въ Палермо русскому посланнику при папскомъ двор, Бутеневу. Въ записк представленной по этому поводу, графъ Нессельроде сознавалъ что возстановленіе дружелюбныхъ сношеній съ Римомъ весьма желательно, — конечно ‘не жертвуя достоинствомъ своего государства и правами господствующей церкви.’ Нтъ сомннія, продолжалъ канцлеръ, что настоящимъ случаемъ поспшитъ воспользоваться и римское правительство, папа не преминетъ повести рчь о положеніи католичества въ Россіи и вроятно предъявитъ жалобы и требованія, что же отвчать на нихъ? ‘Если вы ограничитесь лишь заявленіемъ что въ ваши виды никогда не входило желаніе разрушать католическую церковь и принудить милліоны вашихъ подданныхъ перемнить вру, но что вы желаете, напротивъ того, согласиться съ римскимъ престоломъ именно съ тою цлію чтобы поднять достоинство священнослужителей и возстановить іерархію католической церкви, то этимъ будутъ обозначены предлы вашимъ великодушнымъ намреніямъ.’ Таково было мнніе русскаго канцлера. Онъ просилъ государя ‘не выходить изъ области общихъ выраженій’ и, если ему будетъ сообщено какое-либо письменное заявленіе, то совтовалъ принять оное съ объясненіемъ что заключающіяся въ немъ жалобы и домогательства будутъ подвергнуты внимательному разсмотрнію.
Изъ свдній сообщаемыхъ г. Поповымъ мы не видимъ въ чемъ состояло мнніе Бутенева, можно думать кажется что оно сходствовало съ мнніемъ канцлера. Впрочемъ, какъ только поздка государя въ Римъ была ршена, Бутеневъ отправился въ Римъ чтобы предупредить лапу и его правительство о предстоящемъ посщеніи. Извстіе о томъ произвело величайшее и весьма различное впечатлніе. Кардиналъ Ламбрускини, статсъ-секретарь и вліятельнйшій членъ папскаго правительства, не ожидая никакого добра отъ свиданія папы съ главой схизматиковъ, желалъ бы лучше отклонить оное, какъ могущее только скомпрометтировать папу предъ ревностными католиками, напротивъ того, Григорій XVI возлагалъ большія надежды на это свиданіе и очень радъ былъ случаю объясниться съ государемъ, котораго, какъ онъ полагалъ, раздражаютъ противъ католической церкви злонамренные люди. Мнніе папы, разумется, превозмогло, когда же Бутеневъ далъ знать что государь вовсе не желаетъ имть съ лапой тайныхъ объясненій, а что, напротивъ, онъ охотно объяснится съ нимъ въ присутствіи самого Ламбрускини, то и этотъ послдній сталъ смотрть благосклонне на ожидаемое свиданіе. Онъ пересталъ говорить нашему посланнику о Мечиславской, а папа даже выразилъ сомнніе относительно правдивости ея разказовъ и поспшилъ разршить въ благопріятномъ для Россіи смысл нсколько вопросовъ, о которыхъ производилась весьма долго тянувшаяся предъ тмъ переписка.
Государь прибылъ въ Римъ, подъ именемъ генерала Романова, 13го декабря 1845 года, и въ тотъ же день постилъ папу. Бесда ихъ продолжалась боле часа. При этомъ папа передалъ государю записку съ жалобами и домогательствами состоявшими изъ 22 статей. Государь, возвратясь изъ Ватикана, разсмотрлъ ее и во время чтенія сдлалъ на ней отмтка которыя сохранились и нын приводятся г. Поповымъ. Это безъ сомннія весьма важные документы и для исторіи вообще и для біографіи государя, но такъ какъ и требованія папскаго правительства были въ послдствіи выражены съ еще большею подробностію, и, съ другой стороны, ваше правительство тоже изложило впослдствіи свой образъ мыслей въ боле послдовательной форм чмъ быстро набросанныя замтки государя, то мы лишь слегка воспользуемся здсь и папскою запиской, и замчаніями на нее императора Николая. Мы воспользуемся ими настолько лишь, насколько они объясняютъ основные взгляды высокихъ собесдниковъ о предмет ихъ бесды. ‘Въ качеств главы католической церкви, писалъ Григорій XVI, папа не монетъ считаться чужестранною властью для католиковъ въ какой бы стран земнаго шара они ни обитали. Его духовная власть простирается на нихъ всхъ, вс они его дти, вс подчиняются законамъ церкви.’ Такова точка отправленія римской теократіи. ‘Управленіе церковью не можетъ, продолжалъ папа, слдовать за различными видоизмненіями государственнаго управленія и подчиняться имъ, потому что оно блюдетъ устройство церкви, дарованное ей ея божественномъ Основателемъ. Государи свтскіе могутъ отмнять или измнять свои законы, но святой престолъ не можетъ ни измнять началъ католической вры, ни произвольно отмнять правила церковной дисциплины…. Законы католической церкви восходятъ ко времени ея основанія, къ отцамъ церкви, къ соборамъ. Нельзя молчать когда ихъ нарушаютъ: иначе разрушится весь духовный порядокъ церкви, поэтому сохраненіе этихъ законовъ составляетъ для папы долгъ совсти предъ Богомъ, церковью и всмъ католическимъ міромъ.’ Посл этого вступленія папа обращался къ тмъ законамъ Россійской Имперіи и Царства Польскаго которые, по его убжденію, стсняли католическую церковь и къ тмъ фактамъ въ которыхъ онъ видлъ доказательство такихъ стсненій. Императоръ Николай отрицалъ въ своихъ замткахъ существованіе нкоторыхъ изъ этихъ фактовъ, давалъ объясненія касательно нкоторыхъ законовъ и въ заключеніе написалъ слдующія слова: ‘Его святйшество можетъ быть увренъ что никто на всемъ пространств Русской Имперіи не озабоченъ боле искренно и съ убжденіемъ чтобы поставить римскую церковь въ положеніе достойное и почетное, какъ тотъ кого Провидніе поставило во глав Имперіи. Все что можетъ быть сдлано согласно съ желаніями святаго отца и что не противно кореннымъ законамъ Имперіи, будетъ сдлано. Но есть такіе предметы которые неисполнимы въ настоящее время безъ предварительнаго объясненія цли въ виду которой многія мры были приняты.’
Т же мысли были выражены въ составленной нашимъ канцлеромъ записк которую государь лично передалъ пап при прощаніи съ нимъ, въ самый день своего отъзда, 5го (17) декабря. ‘Въ бесд исполненной взаимной откровенности и искренности,’ значилось въ этой записк, ‘которую его величество имлъ со святымъ отцомъ, и въ совщаніи съ кардиналомъ Ламбрускини, императоръ поспшилъ дать объясненія какъ вообще о всхъ вопросахъ, такъ и о нкоторыхъ въ особенности, которыя должны убдить святой престолъ въ чистот и законности его расположенія и видовъ въ отношеніи къ католической церкви въ его государств. Есть другіе вопросы которые не могутъ быть разршены въ настоящее время…. Императору необходимо со всею подробностію разсмотрть ихъ по возвращеніи въ Петербургъ, тщательно собрать вс необходимыя свднія для того чтобы взвсить значеніе требованій святаго престола и изыскать, въ дух благорасположенія и пріязни, средства къ соглашенію, по возможности, желаній папскаго двора со своими обязанностями, какъ государя, покровителя господствующей церкви въ Россіи, и съ общимъ законодательствомъ Имперіи.’ Изъ этихъ словъ можно заключитъ что государь признавалъ основательность нкоторыхъ требованій папы и расположенъ былъ дать имъ законное удовлетвореніе, отъ его имени заявлялось самымъ торжественнымъ образомъ что ‘всякое злоупотребленіе строго преслдуется и будетъ преслдоваться въ его государств’. Но вмст съ тмъ папскій престолъ предупреждался что на государ Россіи, какъ покровител господствующей тамъ церкви, лежатъ обязанности которыя онъ не можетъ преступить и которыя опредляютъ его точку зрнія неизмннымъ образомъ. На это обстоятельство намъ необходимо обратить особенное вниманіе, потому что въ послдствіи, во время открывшихся въ 1846 году переговоровъ, и потомъ, въ самые послдніе годы, папское правительство утверждало будто государь далъ слово исполнить требованія папы, и что слово это нарушено. Такое заявленіе сдлалъ даже ныншній первосвященникъ римскій, вопреки смыслу и слову актовъ хранящихся въ архивахъ. ‘Я сказалъ пап,’ отмтилъ государь своею рукой противъ одного мста папской записки, ‘что его желанія, насколько это можетъ зависть отъ меня, онъ можетъ считать уже исполненными, но я не могу разрушать установленія государства, точно такъ какъ онъ не можетъ разрушать каноническіе законы.’ Та же самая мысль была повторена и въ той записк которую онъ передалъ Григорію XVI при прощань съ нимъ. По поводу жалобъ на запрещеніе латинскимъ священникамъ крестить дтей происходящихъ отъ смшанныхъ браковъ, мы читаемъ въ записк 5го (17го) декабря слдующее: ‘Не говоря о религіозныхъ сомнніяхъ и убжденіяхъ императора, его величество не считаетъ себя въ прав измнить это постановленіе, потому что этой отмной были бы явно нарушены права и каноны господствующей церкви. Впрочемъ взглядъ святаго отца на этотъ вопросъ не отличается отъ взгляда самого императора. Пусть его святйшество спроситъ самого себя: не точно ли такъ же онъ дйствовалъ бы въ подобномъ случа? Согласился ли бы, напримръ, папа обнародовать законъ который дозволялъ бы священнику греческому или протестантскому крестить въ Рим дтей рожденныхъ отъ брака въ которомъ одинъ изъ супруговъ католикъ?’
Невозможно отвтить боле побдоноснымъ образомъ на всю совокупность претензій предъявленныхъ римскимъ престоломъ! Очевидно папа не допускалъ ни взаимности, ни равенства относительно правъ католицизма. Но въ такомъ случа могло ли быть съ нимъ соглашеніе на этой почв, соглашеніе пожертвованія достоинствомъ Русскаго государства и правами господствующей церкви, какъ писалъ графъ Нессельроде? Извстно что въ 1847 году заключенъ былъ между русскимъ и римскимъ правительствами конкордатъ, но причины недоразумній остались тмъ не мене въ сил, и потому онъ не только не прекратилъ, но даже и не уменьшилъ жалобъ одной стороны на другую, и былъ наконецъ отмненъ не дале какъ по истеченіи 13 лтъ.
Тмъ не мене канцлеръ, вслдъ за отъздомъ государя изъ Рима, приступилъ къ переговорамъ, долженствовавшимъ, какъ онъ думалъ, привести къ соглашенію, а папа, въ аллокуціи произнесенной въ начал 1846 года, сказалъ что воззрнія выраженныя Русскимъ монархомъ ‘внушаютъ ему твердыя надежды ко благу католической церкви’.
Отъзжая изъ Рима, государь поручилъ графу Нессельроде остаться тамъ нсколько времени для соображенія возраженій папскаго престола противъ нкоторыхъ законовъ и мръ относительно русскихъ католиковъ. Канцлеръ долженъ былъ выслушать вс эти возраженія а вникнуть въ т соображенія на которыхъ они основаны, чтобы въ послдствіи, при разсмотрніи ихъ въ Петербург, уяснить точку зрнія римскаго правительства. Съ этою цлію онъ оставался въ Рим цлый мсяцъ посл государя, то-есть по 5е (17е) января 1846 года, и немедленно вступилъ въ сношенія съ кардиналомъ статсъ-секретаремъ. Папа поручилъ ученому канонисту, кардиналу Корболи-Брусси составить подробную записку, которая была разсмотрна графомъ Нессельроде вмст съ ея составителемъ и кардиналомъ статсъ-секретаремъ, а также съ Бутеневымъ, и которая заключаетъ въ себ сводъ какъ общихъ, такъ и частныхъ поводовъ къ пререканіямъ нашимъ съ римскимъ дворомъ. Эта записка послужила основаніемъ для соображеній той коммиссіи которая, по возвращеніи графа Нессельроде въ Петербургъ, занялась пересмотромъ русскихъ законоположеній касательно католиковъ. Въ этой записк были исчислены слдующія постановленія и слдующія возраженія противъ нихъ:
1. Запрещеніе епископамъ, священникамъ и всмъ вообще римско-католическаго исповданія русскимъ подданнымъ имть сношенія съ римскимъ дворомъ и вообще съ властями вн предловъ Имперіи находящимися. Правда такія сношенія дозволяются чрезъ посредство русскаго посланника въ Рим, но, утверждалъ Корболи, сношенія по дламъ церкви, иногда касающіяся тайнъ совсти, должны оставаться вполн свободными, и всякое постороннее посредство должно быть устранено.
2. Указъ 20го августа 1832 требующій чтобъ иноврцы вступающіе въ бракъ съ православными непремнно обвнчивались въ православной церкви, безъ чего бракъ не считается законнымъ. Съ этимъ, замчалъ Корболи, глава католичества, разумется, не можетъ согласиться, тмъ боле что въ связи съ приведеннымъ распоряженіемъ находятся и нкоторые еще другіе, таковы указъ его февраля 1840 {Такого указа подъ доказаннымъ числомъ нтъ въ П. С. З.} года, запрещающій католическимъ священникамъ препятствовать заключеніямъ смшанныхъ браковъ, а указъ 1839 года не дозволяющій имъ крестить дтей отъ такихъ браковъ рожденныхъ, чмъ не только узаконяются и поощряются похищенія изъ ндръ католической церкви, но и воспрещается препятствовать этимъ похищеніямъ.
3. Указъ 1832 года опредляющій наказанія за совращеніе изъ православія, хотя бы и одними убжденіями. {Этотъ указъ мн неизвстенъ.}
4. Указъ 1839 года воспрещающій католическимъ священникамъ допускать къ причастію тхъ кто хотя разъ причащался по греческому обряду.
5. Распоряженіе министра внутреннихъ длъ его февраля 1840 года о недланіи различія между православными и унитами.
6. Указъ 21го марта 1840 года опредляющій владльцамъ населенныхъ имній наказанія за переходъ изъ восточнаго православія въ католичество, лишеніе правъ на такія имнія съ отдачей ихъ въ опеку и запрещеніе проживать въ нихъ, если они населены православными.
7. Указъ 17го апрля 1841 года тоже признавался противнымъ духу Тридентскаго собора, такъ какъ онъ запрещалъ католическимъ духовнымъ властямъ принимать отъ разведенныхъ уже православнымъ судомъ супруговъ (при смшанныхъ бракахъ) прошенія о развод и по римскому закону.
8. Указъ 25го декабря 1841 года которымъ вс населенныя имущества иноврческаго духовенства западныхъ губерній (кром впрочемъ имній состоящихъ собственно во владніи приходскаго благо духовенства) были причислены къ государственнымъ. {Надо замтить что совершенно такой же указъ и того же самаго числа послдовалъ въ отношеніи и православнаго духовенства. Разумется владльцы имній взятыхъ въ казну были вознаграждены. Это узаконеніе состоялось, какъ сказано въ указ, въ развитіе извстнаго распоряженія Екатерины о церковныхъ и монастырскихъ имуществахъ, и вроятно въ видахъ государя должно было способствовать разршенію крпостнаго вопроса.}
9. Циркуляръ самой римско-католической коллегіи его іюля 1842 года обязывающій католическихъ священниковъ доставлять православному духовенству свднія о тхъ семействахъ которыя перешли изъ уніи въ католичество, съ тмъ будто бы чтобъ ихъ, какъ бывшихъ унитовъ, обратить въ православіе.
10. Указъ 16го декабря 1842 года возлагающій на епископовъ наблюденіе за монастырями, тогда какъ это прямая обязанность провинціаловъ. {Такого постановленія нтъ въ Полн. Собр. Законовъ подъ означеннымъ числомъ. Впрочемъ католическіе монастыри были у насъ искони подчинены епископамъ, вмсто провинціаловъ и генераловъ, изъ коихъ послдніе жили вн русскихъ владній, по большей части въ Рим.}
11. Инструкція для длопроизводства въ католическихъ консисторіяхъ (23го декабря 1842 года) найдена была несогласною съ каноническими правилами такъ какъ она даетъ слишкомъ большую власть секретарю, въ каковую должность можетъ быть назначено и не духовное лицо и даже не католикъ, и такъ какъ консисторія можетъ дйствовать въ отсутствіе епископа и имть особое, несогласное съ епископскимъ мнніе. Епископу, писалъ Корболи, принадлежитъ быть судьей всхъ церковныхъ длъ своей епархіи, аппеллировать на него можно лишь митрополиту, между тмъ какъ на ршенія русскихъ консисторій аппелляція длается чрезъ министерство внутреннихъ длъ въ Петербургскую римско-католическую коллегію. Все это, писалъ Корболи, стсняетъ власть епископовъ и совершенно противно постановленіямъ Тридентскаго собора.
12. Уставъ семинарскій 30го ноября 1843 года, предоставляющій ршеніе ддъ по большинству голосовъ въ совт, члены котораго назначаются безъ участія епископа. Даже назначеніе учителей, писалъ Корболи, не предоставлено епископу, не постановлено чтобъ они вс принадлежали къ духовному званію или хоть къ католическому исповданію, составитель записки указывалъ какъ на тяжкое стсненіе, на присутствіе представителя отъ свтской власти при семинарскихъ экзаменахъ и ссылался относительно всхъ этихъ предметовъ на постановленія Тридентскаго собора.
13. Указъ 15го декабря 1843 года, распространявшій вышеприведенную мру на имнія принадлежащія приходамъ и предоставлявшій свтской власти расписывать приходы по разрядамъ.
14. Указъ 12го апрля 1844 года уничтожившій типографіи бывшія при нкоторыхъ церквахъ.
15. Распоряженіе министра внутреннихъ длъ отъ 20го декабря 1844 года коимъ постановлено давать приходы I и II разряда только воспитанникамъ духовной академіи. Это преимущество, дарованное свтскою властію, ограничиваетъ власть епископовъ, и академія, которой предоставлена такая привилегія, переведена изъ Вильны въ Петербургъ безъ согласія папы.
16. Постановленія воспрещающія построеніе безприходныхъ капеллъ а опредляющія размръ приходовъ, вслдствіе чего были закрыты многія церкви.
17. Постановленія требующія особыхъ разршеній и извстныхъ лтъ для вступленія въ монашество, воспрещающія монахамъ и монахинямъ воспитывать дтей, имвшія послдствіемъ пониженіе значенія монастырей, закрытіе многихъ изъ нихъ и уменьшеніе числа монашествующихъ.
18. Ограниченіе мужскихъ монастырей въ Имперіи числомъ 36, а женскихъ — 14. {Кардиналъ Корболи ссылается при этомъ на указы 25го декабря 1841 года и 1го января 1842го, содержаніе перваго изъ этихъ указовъ только-что приведено, что касается до втораго, то онъ опредляетъ штаты католическихъ монастырей, причемъ число ихъ ни въ указ, ни въ приложенной къ нему вдомости не обозначено, впрочемъ объ отношеніи числа этихъ монастырей къ католическому населенію говорено выше, что же касается до содержанія монашествующимъ, то оно совершенно одинаково съ тмъ которое назначено православнымъ монастырямъ штатами утвержденными того же го января 1842 года.} Это распоряженіе и другія, касающія имуществъ церквей и монастырей, вызвало обширные комментаріи. Ограниченіе числа монастырей неизбжно повлечетъ, да и повлекло уже, замчаетъ Корболи, совершенное исчезновеніе нсколькихъ монашескихъ орденовъ, каковы напримръ, сестеръ милосердія и миссіонеровъ Св. Винцентія-Павла. Какъ монашествующіе, такъ и вообще все католическое духовенство въ Россіи, лишась принадлежавшихъ имъ имній и поlучая содержаніе отъ свтской власти, естественно становятся въ зависимое отъ нея положеніе и притомъ въ положеніе убогое, такъ какъ, по свдніямъ папскаго правительства, взятыя разной имущества доставляютъ ей 500.000 руб. дохода, а на содержаніе католическаго духовенства отпускается всего 300.000 р.
Обязанность вашего канцлера при разсмотрніи этихъ замчаній, состояла главнымъ образомъ въ томъ, какъ уже сказано, чтобъ изучить точку зрнія папскаго престола, такъ какъ римскія требованія должны были въ послдствіи разсматриваться одними русскими сановниками, безъ представителя римскаго двора, поэтому если графъ Нессельроде и длалъ иногда возраженія монсиньйорамъ Ламбрускиви и Корболи, то боле для того чтобы заставить ихъ высказать свои воззрнія, словесныя объясненія ихъ были имъ тщательно записываемы и содержаніе ихъ было внесено въ записку которую нашъ канцлеръ представилъ государю. Вопросы коихъ мы касались съ представителями папскаго престола могутъ, писалъ графъ Нессельроде, бытъ раздлены на два главные разряда: одни относятся къ догматамъ и началамъ одинаково исключительнымъ какъ въ церкви греческой, такъ и въ римской, по нимъ весьма не трудно не только прійти къ соглашеніямъ, но даже начинать переговоры съ какими-либо вроятностями успха. Другіе вопросы, преимущественно относящіеся до юрисдикціи, іерархіи и церковнаго управленія, боле допускаютъ взаимныя уступки, графъ Нессельроде полагалъ что, разъяснивъ надлежащимъ образомъ эти вопросы, при доброй вол съ обихъ сторонъ, можно найти средства къ ихъ удовлетворительному разршенію. Впрочемъ и вопросы послдней категоріи имли, по словамъ римскихъ богослововъ, строго-каноническія основанія, какъ видно изъ слдующихъ мыслей выраженныхъ кардиналами при объясненіяхъ съ графомъ Нессельроде.
Въ отношеніи, напримръ, къ смшаннымъ бракамъ монсиньйоръ Корболи замтилъ что въ принцип римская церковь ихъ вовсе не признаетъ и не признавала въ странахъ чисто-католическихъ и что она начала признавать ихъ въ вид исключенія, вслдствіе совмстнаго существованія разныхъ исповданій въ государствахъ. Въ отношеніи къ этимъ бракамъ, Корболи сильно возставалъ противъ двойной церемоніи требуемой нашими законами и противъ послдствій этой формальности, признаваемой у насъ безусловно необходимою, бракъ совершаемый только по латинскому обряду у васъ, говорилъ Корболи, считается недйствительнымъ, тогда какъ римская церковь считаетъ дйствительными браки совершенные только по греческому обряду, хотя и подвергаетъ духовнымъ наказаніямъ католическаго супруга. Коснувшись вопроса пріобщенія Св. Тайнъ, Корболи замтилъ что пріобщеніе греческимъ священникомъ католика при смерти, въ сущности не отвергается римскою церковью, въ смысл отпущенія грховъ умирающему, но сознавался что латинскій священникъ отказалъ бы въ пріобщеніи умирающему другаго исповданія, еслибы послдній не принялъ при этомъ латинства. Въ отношеніи къ наказаніямъ за совращеніе офиціальный юристъ папскаго престола старался доказать что, вопреки существующему въ Россіи, римская церковъ прибгаетъ единственно къ духовнымъ наказаніямъ, но къ числу ихъ онъ относилъ даже и прежнюю инквизицію. Въ настоящее же время, говорилъ онъ, католикъ перешедшій въ другое христіанское исповданіе положительно подвергается исключительно духовнымъ наказаніямъ (да какому иному наказанію и могъ бы подвергнуть отступника глава католической церкви, иначе какъ разв въ своихъ маленькихъ владніяхъ!) Корболи не скрывалъ впрочемъ что католическая церковь не допускаетъ въ принцип терпимости относительно другихъ исповданій и пытался защищать этотъ принципъ, оправдывая съ другой стороны ея стремленіе къ прозелитизму. Эта церковь не признаетъ возможности спастись вн своего лона, и поэтому должна, говорилъ онъ, стараться убжденіями и увщаніями привлекать къ себ христіанъ другихъ исповданій. Онъ откровенно замтилъ что таково въ сущности должно быть ученіе и греческой церкви въ догматическомъ смысл и что только протестантизмъ установилъ начало терпимости въ отношеніи къ другимъ исповданіямъ. Въ отношеніи къ свободному сношенію латинскаго духовенства и частныхъ лицъ римскаго исповданія со св. престоломъ, онъ говорилъ что въ принцип оно было ограничиваемо повсюду, даже въ католическихъ державахъ, но что, съ другой стороны, оно почти безъ препятствій допускается протестантскими державами, какъ напримръ Англіей, Голландіей и даже Пруссіей. По его словамъ, не только епископы и духовенство Франціи, но и другихъ государствъ могутъ прямо сноситься со св. престоломъ, что же касается до сношенія съ нимъ частныхъ лицъ по дламъ совсти, то они всегда и везд были свободны. Ограниченія существуютъ, говорилъ онъ, относительно обнародованія папскихъ буллъ и другихъ постановленій св. престола, приведеніе въ исполненіе коихъ требуетъ участія и согласія свтскихъ правительствъ, но отнюдь не по предмету духовныхъ и дисциплинарныхъ отношеній духовенства къ св. престолу и не къ дламъ совсти частныхъ лицъ. Дла послдняго рода не подвергались ограниченіямъ даже въ конкордат заключенномъ между французскою республикой и Піемъ VII. Мене сильно возражали папскіе сановники по вопросамъ о границахъ епископской власти, о значеніи и состав консисторій въ Россіи и Польш, о духовной римско-католической коллегіи, объ устройств семинарій и духовной академіи въ Петербург. Впрочемъ они не скрывали что св. престолъ озабоченъ предоставленіемъ большей свободы дйствій епископамъ въ Россіи, измненіями въ устройств семинарій, консисторій и Петербургской духовной коллегіи, каковыя измненія дали бы ему возможность признать и утвердить законное существованіе этихъ учрежденій. Дале кардиналъ сдлалъ нсколько замчаній а недостаточномъ количеств приходскихъ церквей и каплицъ для отправленія богослуженія, о незначительномъ числ учебныхъ заведеній для приготовленія юношества къ духовному званію, и о несоразмрности числа монастырей съ числомъ монашествующихъ обоего пола, которыхъ они насчитываютъ боле 1.000.
Представляя государю записку Корболи и отчетъ о словесныхъ коментаріяхъ на нее кардиналовъ, графъ Нессельроде не отрицалъ что, съ точки зрнія папскаго престола, требованія, ими предъявленныя вообще стоятъ на твердыхъ основаніяхъ. Глава церкви признающей что вн ея нтъ спасенія, естественно долженъ скорбть о гибели нсколькихъ милліоновъ унитовъ принявшихъ греческую схизму. Глава церкви признающей себя одну истинною, естественно не можетъ спокойно видть что ея служителямъ воспрещается привлекать нолей въ ея лоно, что за вступленіе въ нее назначены наказанія, что вообще ограничены средства служащія къ распространенію ея вліянія. Не мене естественны, съ точки зрнія римскаго двора, провозглашающаго непогршимость и неизмнность соборныхъ и своихъ собственныхъ постановленій, желаніе согласовать законодательство касающееся русскихъ католиковъ съ канонами. Графъ Нессельроде предсказывалъ что достигнуть соглашеній при такихъ условіяхъ крайне трудно, а по многимъ предметамъ и совершенно невозможно. Притомъ, замчалъ онъ, несомннно что римскій дворъ, вступая въ переговоры съ нами, иметъ какую-то заднюю мысль, и, при происходившихъ объясненіяхъ, не сказалъ своего послдняго слова. ‘Не можетъ же, писалъ русскій канцлеръ, святой престолъ разумно замышлять разрушеніе всей той системы устройства латинской церкви въ Россіи, которая существуетъ боле полустолтія и нкоторымъ образомъ срослась съ политическимъ устройствомъ самой Имперіи. Не можетъ же онъ требовать уничтоженія духовной коллегіи, которую терплъ полстолтія и существованіе коей онъ нкоторымъ образомъ утверждалъ, давая духовную власть митрополитамъ, ея предсдателямъ!! Допустивъ въ конкордат съ Франціей, контроль свтской власти надъ сношеніями духовенства съ Римомъ, не можетъ же онъ утверждать что такой порядокъ несогласенъ съ канонами церкви въ отношеніи къ Россіи! Взятіе церковныхъ имуществъ въ казенное управленіе (scularisation) совершалось и въ католическихъ земляхъ и было признано папскимъ правительствомъ, слдовательно и этого дйствія онъ не можетъ назвать противнымъ церковнымъ законамъ. Не въ этомъ надобно искать ту тайную мысль которая окрывается за притязаніями римскаго престола, главный двигатель его дйствій заключается преимущественно въ желаніи оградить на будущее время свое неотъемлемое право ршать вопросы! догматическіе и дисциплинарные, вмшиваться во вс вопросы этого рода и заставить свтскую власть формально признать безусловную необходимость содйствія духовной власти святаго отца во всхъ безъ исключенія распоряженіяхь относительно римской церкви и ея духовенства.’
По возвращеніи въ Петербургъ, канцлеръ представилъ государю вмст съ запиской составленной монсиньйоромъ Корболи и собственное о ней мнніе. Не касаясь тхъ вопросовъ которые еще въ Рим онъ признавалъ, графъ Нессельроде раздлилъ требованія римскаго двора на шесть слдующихъ рубрикъ: 1) объ увеличеніи епископской власти, 2) объ учрежденіи нсколькихъ учебныхъ заведеній для католическаго духовенства, 3) о построеніи католическихъ церквей, 4) о возобновленіи нсколькихъ монастырей, 5) объ увеличеніи содержанія духовенству, и 6) о смягченіи законовъ за переходъ православныхъ въ католичество. Разсмотрвъ представленные ему документы, государь призналъ, изъ числа помянутыхъ шести рубрикъ, заслуживающими вниманія и подлежащими дальнйшему разсмотрнію лишь первую и шестую. Но допуская возможность удовлетворенія папскаго двора лишь по такой незначительной части римской программы, можно ли было надяться достигнуть серіознаго улучшенія отношеній нашихъ съ Римомъ?… Какъ бы то ли было, но установленіе основныхъ началъ для переговоровъ въ этомъ смысл съ папскимъ престоломъ было возложено на особый комитета. Онъ долженъ былъ разсмотрть требованія римскаго правительства въ связи съ существующимъ законодательствомъ и интересами Россіи. Членами этого комитета назначены были канцлеръ, министры внутреннихъ длъ графъ Перовскій и народнаго просвщенія графъ Уваровъ, графы Орловъ и Блудовъ и статсъ-секретарь по дламъ Царства Польскаго Туркулъ. Издатель матеріаловъ которыми мы руководствуемся не приводитъ тхъ преній которыя вроятно происходили въ сред этого комитета, но сообщаетъ извлеченія изъ письменныхъ заявленныхъ въ нею мнній: можетъ-быть впрочемъ что словесныя объясненія между членами этого комитета не играли значительной роли и замнялись записками составленными въ ихъ канцеляріяхъ. Прежде всего разсмотрнъ былъ вопросъ объ усиленіи епископской власти, въ этою отношеніи требованія папскаго престола не встртили серіозныхъ возраженій, графъ Перовскій полагалъ даже что, опираясь на власть епископовъ, можно съ большимъ успхомъ противодйствовать домогательствамъ Рима. Поэтому ршено было предоставитъ епископамъ ршительный перевсъ надъ консисторіями, усилить ихъ вліяніе на семинаріи и предоставить, съ нкоторыми ограниченіями, право назначать священниковъ. Но не легко было, при этомъ расширеніи епископской власти, согласовать ее съ существованіемъ римско-католической коллегіи, которой государь не соглашался уничтожить, но которую папскій престолъ не хотлъ признавать въ ея настоящемъ вид, хоть и молчалъ о ней въ продолженіи почти пятидесяти лтъ. Съ цлію развязать эту дилемму, графъ Нессельроде указалъ несуществующіе въ Пруссіи просинодальные суды, которые ршаютъ въ послдней степени дда брачныя и вопросы о церковной дисциплин и члены коихъ получаютъ утвержденіе и особыя полномочія отъ папы. Графъ Блудовъ, хорошо знакомый съ каноническою правою католической церкви и ея исторіей въ Россіи, подтверждалъ что дйствительно атрибуты русской католической коллегіи нарушаютъ каноны, и что въ видахъ соглашенія воли государя съ требованіями римскаго двора желательно было бы учрежденіе въ Петербург просинодальнаго суда, но при римско-католической коллегіи, судъ подобный просинодальному, а равно и учрежденіе вдающее собственно административныя дда католической церкви, замчалъ графъ Блудовъ, существуютъ, хотя и отдльно другъ отъ друга, въ Варшав, а потому онъ полагалъ что папа не станетъ возражать противъ устройства и въ Петербург подобныхъ учрежденій, которыя были бы соединены между собою лишь формальнымъ, вншнимъ образомъ. Это мнніе было принято комитетомъ вопреки графу Перовскому, который отстаивалъ неприкосновенность коллегіи, освященной и давностію и тмъ что ея уставъ разсматривался въ свое время коммиссіей въ которой были членами нсколько католиковъ. При этомъ постановлено было непремнно учредить въ Петербург общій просинодальный судъ какъ для Имперіи, такъ и для Царства Польскаго, въ такомъ учрежденіи комитетъ видлъ звено долженствующее связать означенныя части Русскаго государства.
Посл этого комитетъ перешелъ къ разсмотрнію законовъ о совращеніяхъ и отступничеств. Эта любопытная глава нашего законодательства была разсмотрна графомъ Уваровымъ въ историческомъ и юридическомъ отношеніи. Въ древнемъ законодательств вашемъ, писалъ онъ, предусматривался, лили’ одинъ случай,— а именно: насильствомъ дли обманомъ совершенное совращеніе Русскаго и православнаго человка ‘къ бусурманской вр’, за это назначалось строгое наказаніе совратителю, а оовращенный предавался духовному суду. Лишь въ послдствіи, именно посл Петра Великаго, стали выходить разнообразныя и строгія постановленія по этому предмету. ‘Переходъ изъ одного исповданія въ другое, замчалъ графъ Уваровъ, есть дло совсти каждаго, и можетъ подлежать лишь вдомству духовному…. Если перемна исповданія частнымъ лицомъ не возбуждаетъ омутъ въ семейной и общественной жизни, не вызываетъ вражды и жалобъ обращаемыхъ къ самому правительству, то безъ сомннія она не можетъ быть и не бываетъ предметомъ кары закона. Но можетъ ли правительство, признающее начало терпимости всхъ исповданій, въ виду постоянныхъ смутъ, волненій и жалобъ на обманъ и насиліе, не оградить спокойствіе и миръ, при ихъ (исповданій) совмстномъ существованіи,’ особенно когда совращенія производятся массами? Министръ просвщенія приводилъ рядъ фактовъ доказывающихъ что въ продолженіе XVIII вка католическое духовенство и дворянство производили совращенія именно такого рода и что эти-то совращенія вынудили правительство къ строгимъ мрамъ. Не желаніе властвовать надъ совстью людей, во обязанность оградить начало вротерпимости и общанное людямъ всхъ исповданій право на свободу вровать и молиться какъ они хотятъ, заставляетъ, замчалъ графъ Уваровъ, и нын принимать строгія мры противъ католичества. Что касается до господствующей церкви, то онъ полагалъ что она иметъ право на исключительное положеніе во всхъ странахъ гд законъ признаетъ существованіе господствующей церкви, а тмъ паче въ Россіи. По его мннію ‘общность религіи у насъ служитъ основаніемъ для общности гражданской. Выйти изъ этой общности въ собственномъ смысл значитъ перестать быть Русскимъ….’
Такимъ энергическимъ заявленіемъ сочувствія охранительнымъ мрамъ въ пользу православія графъ Уваровъ заградилъ своимъ сочленамъ по комитету возможность дальнйшаго разсмотрнія законовъ о совращеніяхъ, хотя государь готовъ былъ допустить нкоторыя въ нихъ измненія. Но усматривая изъ его собственной записки, что онъ считаетъ не подлежащими вмшательству государственной власти частные случаи перехода изъ православія, и находя что жалобы папскаго престола относятся главнымъ образомъ именно къ частнымъ же случаямъ, комитетъ постановилъ допускать по отношенію къ нимъ снисходительность, не касаясь впрочемъ началъ существующаго законодательства. За то комитетъ принялъ къ разсмотрнію вопросъ о подчиненіи католическихъ монастырей провинціаламъ, то-есть выборнымъ начальникамъ монастырей изъ числа монаховъ своего ордена, оставляя однако за епископами право визитаціи, и вовсе обходя вопросъ о генералахъ то-есть главныхъ начальникахъ орденовъ, проживающихъ, какъ уже было замчено, за границей, преимущественно въ Рим, комитетъ согласился также допустить нкоторое усиленіе окладовъ католическимъ священникамъ, вопреки мннію государя, и призналъ полезнымъ учредить новую, седьмую епископскую каедру, собственно для нмецкихъ колонистовъ Новороссійскаго края и Приволжья, вопреки мннію графа Перовскаго, полагавшаго уменьшить число этихъ каедръ до четырехъ.
Предположенія комитета были разсмотрны и утверждены государемъ и послужили основаніемъ инструкціи данной лицу уполномоченному для дальнйшихъ переговоровъ съ папскимъ правительствомъ. Этимъ лицомъ былъ графъ Блудовъ. Управленіе въ продолженіе многихъ лтъ департаментомъ иноврныхъ исповданій, а потомъ и министерствомъ въ которомъ этотъ департаментъ состоялъ, доставили ему случай коротко познакомиться съ вопросами которые предполагалось разршить въ Рим. Съ этой точки зрнія едва ли было возможно сдлать боле удачный выборъ. Но именно въ его управленіе министерствомъ внутреннихъ ддъ и при его личномъ сочувствіи совершилось возсоединеніе унитовъ,— дло такъ глубоко огорчившее палу и бывшее главною причиной натянутости между его правительствомъ и нашимъ. Это обстоятельство конечно могло повліять неблагопріятнымъ образомъ на самый ходъ переговоровъ порученныхъ графу Блудову, но пріятныя качества его ума и вообще личныя его достоинства подавали надежду что онъ восторжествуетъ надъ существующими противъ него предубжденіями, особенно при помощи приданнаго ему въ сотрудники Бутенева, знакомаго, какъ слдовало ожидать, съ персоналомъ и закулисными тайнами римскаго двора.
Между тмъ Григорій XVI скончался, и на папскій Престолъ возведенъ былъ кардиналъ Мастаи-Феррари, подъ именемъ Пія IX. Новый папа считался представителемъ той части католическаго духовенства которая старалась примирить требованія современности съ началами христіанства, а потому лучшая часть католическаго духовенства радостно привтствовала его назначеніе. Какъ отъ государя, отъ него тоже ожидали большихъ перемнъ въ либеральномъ дух. И точно, принятіе имъ скипетра было ознаменовано широкою амнистіей, которая вызвала изступленную радость въ народонаселеніи Церковной Области и привлекла къ нему сердца Римлянъ. За то прелаты стараго закала нахмурились, кардиналъ Ламбрускини отказался отъ должности статсъ-секретаря. Это поставило въ затрудненіе новаго папу, занимавшаго предъ тмъ епископскую каедру вдали отъ Рима и вовсе незнакомаго съ личнымъ составомъ кардиналовъ. Онъ медлилъ нсколько времени назначеніемъ преемника кардиналу Ламбрускини, но за то сдланный имъ выборъ заслужилъ одобреніе либеральной части католическаго міра. Новый статсъ-секретарь, кардиналъ Гицци, подавалъ надежду что онъ будетъ истиннымъ помощникомъ Пію IX какъ въ дл ожидаемыхъ внутреннихъ преобразованій, такъ и въ дл примиренія церковныхъ постановленій съ духомъ времени.
Вроятно по причин перемнъ происшедшихъ въ Рим, отъздъ графа Блудова былъ замедленъ. Онъ прибылъ въ Римъ лишь въ половин октября 1846 года. Свиданіе какъ съ новымъ лапой, такъ и съ его статсъ-секретаремъ произвело на нашего посла пріятное впечатлніе. Желая вроятно произвести такое же впечатлніе и на тхъ съ которыми ему предстояло имть дло, онъ тогда же сообщилъ имъ, какъ доказательство благосклоннаго расположенія русскаго государя къ католичеству, что въ Россіи предполагается учредить новую епископскую каедру. Опытные дипломаты едва ли не признаютъ такого заявленія ошибкой со стороны нашего посла, ибо, заявивъ съ перваго шага что онъ уполномоченъ длать уступки, онъ можетъ-бытъ тмъ самымъ возбудилъ въ представителяхъ римскаго двора надежду на другія, еще боле важныя. Возбужденіе такихъ надеждъ было тмъ опасне что графу Блудову пришлось вести переговоры не съ кардиналомъ Гицци,— такъ какъ новый статсь-секретарь самъ не Признавалъ себя достаточно знакомымъ съ подробностями положенія католической церкви въ Россіи,— а съ монсиньйорами Ламбрускини и Корболи, и что въ товарищ своемъ Бутенев онъ, по собственнымъ словамъ послдняго, не нашелъ серіозной поддержки. Назначеніе лицъ извстныхъ своимъ ультрамонтанствомъ было довольно непріятно графу Блудову. Правда, мысль о назначеніи Ламбрускини, писалъ онъ канцлеру,, весьма естественно могла прійти пап, на основаніи, какъ онъ мн и сказалъ, предшествовавшей дятельности кардинала, который по многимъ вопросамъ подлежащимъ нашимъ переговорамъ имлъ уже совщанія какъ съ вашимъ сіятельствомъ, такъ и съ самимъ императоромъ. Но возможно и то что его назначеніе есть слдствіе, и нкоторымъ образомъ возмездіе за мое назначеніе, которое очевидно желаютъ сдлать подозрительнымъ въ глазахъ святаго престола.’ Какъ бы то ни было, но для отстраненія Ламбрускини не было никакого благовиднаго предлога, и графъ Блудовъ началъ съ нимъ переговоры.
Они открылись 7го ноября и пошли весьма туго съ самаго начала. Кардиналъ возбудилъ совершенно неожиданно вопросъ о неподсудности духовенства свтскимъ судамъ,— о чемъ не упоминалось въ объясненіяхъ съ графомъ Нессельроде. Наши уполномоченные дали по этому поводу нсколько объясненій и замтили что многія даже католическія державы не допускаютъ у себя такихъ изъятій въ пользу духовенства. ‘Это правда, но во всякомъ случа это нарушаетъ католическія правила,’ отвчалъ Ламбрускини, и просилъ чтобы графъ Блудовъ принялъ его заявленіе ad referendum, что было однако ршительно отклонено. Затмъ пренія обратились на вопросъ о смшанныхъ бракахъ, который тоже не входная въ инструкцію графа Блудова. Вообще, доносилъ онъ, замтно что папскіе уполномоченные желаютъ прежде всего подвергнутъ разсмотрнію вс жалобы которыя имются противъ русскаго правительства,— вроятно съ тмъ чтобы дать почувствовать ничтожность, въ сравненіи съ ними, тхъ уступокъ которыя имъ будутъ предложены. Дйствительно, девять засданій прошло въ разговорахъ о предметахъ касающихся главнымъ образомъ принциповъ и началъ, то-есть такихъ предметовъ которыя еще графъ Нессельроде признавалъ неразршимыми. Не ране конца декабря заговорили о разграниченіи епархій и о предположеніи учредить новую епископскую каедру. Разумется на этой почв не могло послдовать какихъ-либо столкновеній, но и соглашеніе послдовало вовсе не такъ скоро, какъ ожидали ваши уполномоченные. Кардиналы связали съ этимъ вопросомъ два другіе. Они сказали что по каноническимъ правиламъ святой престолъ приступаетъ къ новому разграниченію епархій не иначе какъ по представленію самихъ епископовъ, или же передаетъ это дло апостольскому легату. Наши уполномоченные замтили что самъ св. престолъ нсколько лтъ тому назадъ ходатайствовалъ о новомъ разграниченіи епархій въ Роооіи и что если онъ теперь затрудняется неимніемъ точныхъ статистическихъ данныхъ, то можно возложить на архіепископа могилевскаго пріобртеніе ихъ. Папскіе уполномоченные согласились что замчаніе это не лишено основанія, но не преминули заявить что принимая предложеніе русскаго двора, они длаютъ ему уступку. Дале, они опросили: какъ же оставаться безъ пастырей тмъ, хотя бы и не многимъ унитамъ, которые не согласились принять православіе? Вопросъ этотъ, замтили кардиналы, иметъ ‘величайшую важность въ глазахъ его святйшества и тревожитъ его совсть’. Мы можемъ согласиться съ этимъ, но какъ ни велико значеніе этого вопроса съ точки зрнія принципа, на практик онъ не представлялъ ни малйщей возможности къ удовлетворительному разршенію. Въ равныхъ мстностяхъ Россіи, какъ и во всхъ прочихъ странахъ міра, живутъ одинокіе протестанты, католики и другіе иноврцы, не имя священниковъ своего исповданія, въ такомъ точно положеніи находились и малочисленные наши увиты (кром Царства Польскаго).
— Гд нтъ приходовъ, тамъ не можетъ быть и священниковъ, замтилъ кардиналамъ графъ Блудовъ.
— По правиламъ римской церкви, отвчалъ Ламбрускини, священники могутъ быть и безъ приходовъ.
Очевидно, выставляя вопросъ объ унитахъ и ходатайствуя объ особыхъ для нихъ церквахъ и священникахъ, папскіе уполномоченные хотли найти (предлогъ для возобновленія въ предлахъ Имперіи унитской іерархіи, въ надежд разрушить дло совершенное въ 1899 году.
Къ унитскому вопросу папскіе уполномоченные возвращались и въ послдствіи, подходя къ нему со разныхъ сторонъ. Но домогательства ихъ, посл жаркихъ преній и споровъ, постоянно были отклоняемы. За то по вопросу о власти епископовъ наши уполномоченные сдлали важныя уступки. Графъ Блудовъ призналъ что ‘епископъ есть единственный судья и правитель своей епархіи и начальникъ консисторіи’. Согласно такому принципу, папскіе уполномоченные потребовали чтобы вс члены консисторіи опредлялись и назначались епископомъ и были увольняемы имъ. Они соглашались впрочемъ чтобы назначеніе членовъ происходило съ одобренія правительства, но настаивали и настояли чтобъ увольненіе производилось одною епископскою властію. Точно такъ же они хотли подчинить безусловно епископу и секретаря консисторіи, который назначался до того времени свтскою властію и часто изъ мірянъ. Наши уполномоченные выразили готовность согласиться на сто, но предложили учредить должность прокуроровъ при коноисторіяхъ, совершенно независимую отъ духовной іерархіи и облеченную правомъ veto. Такое предложеніе папскіе уполномоченные поспшили устранить и (согласились допустить въ секретари мірянъ, но по назначенію епископа, съ правительственнаго утвержденія.
Къ довольно серіознымъ преніямъ подалъ поводъ вопросъ объ устройств семинарій. Наши уполномоченные допускали что он должны быть подчинены епископу, которому соглашались предоставитъ право назначать ректора и профессоровъ, руководить дисциплиной заведенія и преподаваніемъ, составлять въ немъ учебныя программы и т. п.,— но все это не иначе какъ съ утвержденія правительства и подъ его наблюденіемъ. Папскіе уполномоченные долго отклоняли это наблюденіе, и хотя вообще подчинились ему, но отклонили предварительное представленіе правительству учебныхъ программъ. Исторія русскаго конкордата. Они были сговорчиве въ вопрос о назначеніи священниковъ. Согласно предложенію нашихъ уполномоченныхъ, они допустили чтобы такія назначенія длались епископами, во съ согласія правительства. Впрочемъ они и при этомъ случа обнаружили придирчивость и остались врны обычаю своего двора жаловаться и прикидываться угнетенными. Они возстали было противъ уничтоженія права патронатства, то-есть права приходскаго дворянства избирать священниковъ, которое было отнято въ западныхъ губерніяхъ по весьма понятнымъ политическимъ соображеніямъ. Отвчать на такую претензію было тмъ легче что самъ римскій дворъ протестовалъ противъ права патроната въ другихъ странахъ, и вопросъ о патронат былъ отклоненъ.
Перейдя затмъ къ вопросу о порядк подчиненія монастырей, наши уполномоченные сдлали, согласно мннію петербургскаго комитета, предложеніе о выборныхъ провинціалахъ, съ подчиненіемъ ихъ епископу. Кардиналы не преминули замтить что такое предположеніе не соотвтствуетъ каноническимъ постановленіямъ, подчиняющимъ монастыри каждаго ордена вмст съ ихъ провинціалами, генераламъ непосредственно зависящимъ отъ папы, но они и не отвергли безусловно русскаго предложенія, они настаивали только чтобы выборъ провинціала производился подъ предсдательствомъ епископа, съ правомъ кассировать недостойное избраніе. Съ другой стороны, по русскимъ инструкціямъ число провинціаловъ должно было соотвтствовать числу епархій, а папскіе уполномоченные ршительно не соглашались на это и высказали твердое намреніе удержать надъ ними власть заграничныхъ генераловъ. Не желая доводить дло до разрыва переговоровъ, наши уполномоченные приняли сдланное ихъ предложеніе ad referendum. Что касается до кардиналовъ, то они были вслдъ за тмъ неожиданно обрадованы извстіемъ что въ послднее время построено въ Россіи до тридцати новыхъ католическихъ церквей и что для ихъ поддержанія ассигновавъ капиталъ простирающійся до 6.000.000 франковъ. Сообщенными имъ свдніями о содержаніи католическаго духовенства и объ имуществ церквей и монастырей они тоже остались довольны.
Затмъ переговоры обратились къ вопросу объ устройств въ Россіи церковнаго суда. Съ римской стороны было заявлено что Тридентскимъ соборомъ назначено епископамъ производить судъ въ первой степени, архіепископамъ во второй, а съ аппелляціями на ршенія архіепископовъ указано обращаться, къ самому пап, или же къ особо уполномоченному имъ для того лицу. Съ своей стороны графъ Блудовъ, указавъ на неудобство для Русскихъ аппеллировать къ такой отдаленной инстанціи, предложилъ учрежденіе просинодальнаго суда, съ тмъ чтобъ онъ находился въ Петербург и былъ общимъ для Имперіи и Царства Польскаго. Послднее обстоятельство, какъ мы видли, было признано петербургскимъ комитетомъ за очень важное съ политической точки зрнія, и, судя по донесеніямъ нашихъ уполномоченныхъ, предложеніе о томъ было принято кардиналами весьма благосклонно, они даже приступили къ обсужденію нкоторыхъ подробностей общаго для всей Россіи католическаго суда, изъ чего естественно графъ Блудовъ и Бутеневъ выводили весьма утшительныя заключенія. Но ожиданія ихъ не оправдались. Въ слдующемъ засданіи кардиналы представили сальныя возраженія не противъ принципа просинодадьваго суда, но противъ единства суда для Имперіи и Царства, чего именно и желали ваши уполномоченные. Имперія Россійская и Царство Польское, говорили кардиналы, составляютъ дв отдльныя архіепископіи, а потому и невозможенъ общій для нихъ судъ, посл долгихъ преній, они заявили что и овятой отецъ ни соединеніе ихъ подъ одною юрисдикціей не соглашается. Такимъ образамъ вопросъ объ учрежденіи въ Имперіи суда высшей степени былъ вовсе оставленъ, хотя об стороны соглашались что въ немъ настоитъ большая надобность, сами кардиналы признавали что суды первыхъ двухъ степеней весьма неудовлетворительны и что они, особенно по дламъ бракоразводнымъ, допускаютъ большія злоупотребленія. Разумется, отказъ папскихъ уполномоченныхъ былъ мотивированъ ссылками на Тридентскій соборъ, но этими ссылками они слишкомъ очевидно старались прикрыть соображенія политическаго свойства и опасеніе оскорбить стремленія Поляковъ къ отдльному отъ Россіи существованію Между тмъ произошелъ перерывъ въ ход переговоровъ, кардиналъ Ламбрускини долженъ былъ отлучиться изъ Рима,— обстоятельство которое не могло не удивить нашихъ уполномоченныхъ, ибо не было слышно, ни о какомъ вопіющемъ событіи въ его сабинской епархіи, безусловно требовавшей его присутствія. Около того же времени, и когда графъ Блудовъ сильно тяготился своимъ невольнымъ бездйствіемъ въ Рам, Бутеневъ получилъ очень рзкую ноту отъ кардинала Гицци что въ Аккерман какой-то католическій священникъ былъ будто бы русскими властями разстрловъ. По словамъ депеша, приговоръ надъ этимъ священникомъ былъ совершенъ безъ соблюденія нужныхъ формальностей, безъ сообщенія о немъ духовному суду, безъ слдствія, даже безъ всякаго повода къ обвиненію, ибо, писалъ кардиналъ Гицци, ‘онъ никогда не вмшивался въ дла правительственныя и еще мене въ дла революціонныя’. Бутеневъ отвчалъ что онъ ничего не знаетъ ни о чемъ подобномъ, но этимъ не окончилась такъ внезапно начавшаяся переписка. Въ отвт Бутеневу, кардиналъ Гивди касался многихъ предметовъ щекотливаго свойства, онъ возвращался къ исторіи о высылк изъ Грузіи католическихъ монаховъ и жаловался что католическое духовенство принуждаютъ въ Россіи принимать непремнно русское подданство, хотя законъ о томъ существовалъ со временъ Екатерины Великой, онъ утверждалъ также что въ новомъ изданіи Свода Законовъ (1845), вопреки всмъ представленіямъ папскаго двора и общаніямъ русскаго, наказанія за совращенія нисколько не смягчены, Что не совсмъ справедливо. Содержаніе этой депеши, такъ неожиданно вторгшейся въ сферу производившихся переговоровъ и подписанной человкомъ искренно расположеннымъ, казалось, къ примирительному образу дйствія, въ высшей степени изумило нашихъ уполномоченныхъ. Бутеневъ имлъ личное объясненіе съ Гицци и вынесъ изъ него то, между прочимъ, убжденіе что кардиналъ статсъ-секретарь былъ вынужденъ противъ Собственной воли къ такому рзкому образу дйствія, что партія во глав которой находился Ламбрускини взяла верхъ въ Рим, и что самъ папа отдался ей въ руки… Такая важная перемна совершилась, повидимому, сюрпризомъ для нашего посланника въ Рим!.. Графъ Блудовъ, извщая канцлера о неожиданномъ перерыв переговоровъ, выражалъ сомннія чтобъ они могли придти къ желаемой цди. ‘Я не могу себ ожидать полнаго успха, писалъ онъ, напротивъ того, я не могу надяться даже на какой-нибудь окончательный результатъ сколько-нибудь удовлетворительный, особенно когда вспомню объ исполненной пререканій переписк Бутенева съ папскимъ статсъ-секретаремъ’, ‘а если, продолжалъ онъ, мы не придемъ къ заключенію сколько-нибудь удовлетворительному, если мое присутствіе въ Рим будетъ не только безполезно, но даже нсколько, какъ говорятъ Англичане, неловко, awkward, то я долженъ буду просить ваше сіятельство пріискать достаточную причину, или, говоря русскимъ канцелярскимъ слогомъ, благовидный предлогъ чтобы вызвать меня отсюда.’ Съ своей стороны, получивъ докладъ канцлера о послднихъ сношеніяхъ нашихъ уполномоченныхъ съ папскимъ дворомъ, государь написалъ на этомъ доклад: ‘ Поручите нашимъ уполномоченнымъ объявить что, истощивъ, къ моему большому сожалнію, вс способы соглашенія, и усматривая что за наши добрыя расположенія мы снова поставлены въ такое положеніе что сдлались предметомъ не только непонятныхъ подозрній, но и безчестныхъ обвиненій почерпнутыхъ изъ самыхъ низкихъ источниковъ, я считаю несогласнымъ съ моимъ достоинствомъ продолжать дале переговоры. Поэтому я уполномочиваю прервать ихъ и объявить что отвтственность за это и за вс послдствія будетъ тяготть на одномъ папскомъ правительств. Прибавьте только: если посл этого объявленія будутъ стараться вновь завести переговоры, то наши уполномоченные должны только слушать, съ перваго же раза объявивъ что всякое разсужденіе будетъ безполезно, если папское правительство не согласится сейчасъ же на все, на что соглашалось до разсужденій о просинодальнемъ суд, ибо этотъ отказъ отъ своего мннія я считаю оскорбленіемъ котораго потерпть не могу.’
Воля государя была передана канцлеромъ нашимъ уполномоченнымъ. Онъ вмст съ тмъ сообщалъ Бутеневу и о разстрленномъ будто бы безъ всякаго изслдованія католическомъ священник. Въ дйствительности этотъ священникъ не былъ разстрленъ и находился подъ слдствіемъ. Подъ слдствіемъ же онъ находился какъ участникъ въ волненіяхъ бывшихъ въ Галиціи и какъ предполагаемый агентъ тамошнихъ революціонеровъ, намревавшихся произвести вооруженное вторженіе въ Россію: такимъ образомъ не оправдывалась и та часть заявленія кардинала Гицци въ которой утверждалось что священникъ арестованный близь Измаила ‘никогда не вмшивался въ дла правительственныя, и еще мене въ дла революціонныя’…. Графъ Нессельроде имлъ слдовательно полное право сказать по этому поводу въ депеш на имя Бутенева: ‘Какимъ образомъ правительство столь степенное и осмотрительное, какъ правительство святаго престола, могло, повривъ нсколькимъ газетнымъ статьямъ и неопредленнымъ доносамъ, необдуманно ршиться обвинять насъ, не сообразивъ порядочно дла!…’ Онъ могъ бы прибавить: ‘какого важнаго средства возвысить свое нравственное значеніе лишается съ своей стороны русское правительство, уклоняясь отъ обнародованія, подобно другимъ правительствамъ, своей дипломатической переписки!’ На Россію можно было клеветать какъ на мертваго.
Отсутствіе кардинала Ламбрускини, прервавшее переговоры, все еще продолжалось, они не возобновлялись и по возвращеніи этого сановника. Наши уполномоченные недоумвали. Они не имли еще извстій о томъ какъ взглянутъ въ Петербург на настоящее положеніе длъ и, повидимому, не имли точныхъ свдній о настроеніи преобладавшемъ въ Ватикан. Поэтому положеніе ихъ было очень затруднительно. Боле шести мсяцевъ уже графъ Блудовъ находился въ Рим и слишкомъ два мсяца онъ былъ подвергнутъ Непроизвольному бездйствію. Узнавъ о возвращеніи Ламбрускини въ Римъ, онъ, опасаясь чтобы на него не пала отвтственность въ перерыв переговоровъ, предложилъ возобновить ихъ, но Ламбрускини отвчалъ что на дняхъ опять долженъ ухать въ свою анархію недли на дв, предоставляя впрочемъ русскимъ дипломатамъ продолжать сношенія съ монсиньйоромъ Корболи. Паши уполномоченные обрадовались и этому, но Корболи, на единственномъ засданіи въ которомъ участвовалъ безъ своего товарища, тщательно уклонялся отъ всякихъ преній, а тмъ боле ршеній, поэтому графъ Блудовъ и Бутеяевъ ршились, хотя и съ сожалніемъ, Ждать возвращенія старшаго папскаго уполномоченнаго. Чтобы не терять времени совершенно понапрасну и, такъ-сказать, чтобъ оправдать свое пребываніе въ Рим, графъ Блудовъ сдлалъ представленіе папскому двору о назначеніи нсколькихъ новыхъ епископовъ. Два изъ нихъ были немедленно утверждены, утвержденіе же прочихъ остановилось за справками о ихъ личныхъ качествахъ. Между тмъ наступилъ май мсяцъ, почти три мсяца прошло со времени послдняго засданія въ полномъ состав уполномоченныхъ. Ламбрускини давно уже былъ въ Рим, а о возобновленіи засданій еще не было рчи. Не ране какъ въ конц мая наши уполномоченные получили извщеніе что переговоры ‘скоро возобновятся’. Но въ нот которою это возвщалось, явно господствовалъ непріязненный тонъ, хотя она была написана въ приличныхъ выраженіяхъ. Въ ней съ особымъ удареніемъ перечислялись предметы по которымъ не состоялось соглашенія, и затмъ кардиналъ Гицци писалъ: ‘Все вышеизложенное приводятъ къ тому заключенію что, несмотря за искреннее желаніе его святйшества по возможности удовлетворить желанію императора, онъ поставленъ въ такое положеніе что не можетъ сдлать этого, не измнивъ требованіямъ совсти. Тмъ не мене его святйшество желаетъ отклонить этотъ выводъ: онъ объясняетъ себ наставленія данныя русскимъ правительствомъ своимъ уполномоченнымъ и отвты, которые они до сего времени сообщали на вопросы составлявшіе предметъ совщаній, недостаточнымъ знакомствомъ съ тми причинами на которыхъ основаны требованія святаго престола….’ Итакъ, по словамъ кардинала Гицци, выходило что папа нисколько не нуждался въ настоящихъ переговорахъ, что онъ согласился на нихъ лишь изъ желанія сдлать удовольствіе лично Русскому императору, и что впрочемъ виды русскаго правительства нелпы и основаны за совершенномъ незнакомств съ дломъ за которое оно взялось. Подобныхъ мыслей невозможно выразить ясне за дипломатическомъ язык, гд приличіе формъ обязательно….
Между тмъ, не взирая за вышеприведенныя слова государя, доказывающія его неудовольствіе противъ римскаго двора, нашимъ уполномоченнымъ было разршено сдлать уступки по нкоторымъ изъ предметовъ, принятыхъ ad referendum, исключеніе составлялъ лишь вопросъ о провинціалахъ. ‘Если до немъ, не послдуетъ уступки со стороны папскихъ уполномоченныхъ, писалъ графъ Нессельроде, лучше вовсе устранить его и не вводить въ актъ, который вы подпишете съ кардиналами’. Снабженные такими инструкціями, ваши уполномоченные явились за первое посл перерыва засданіе, бывшее 3го іюля. Имъ пришлось прослушать т же рекриминаціи которыя были выражены въ послдней нот кардинала Гицци и еще разъ вести пренія о предметахъ подвергавшихся обсужденію въ первыхъ засданіяхъ. Почему они допустили это — не совсмъ понятно: вышеприведенныя собственныя слова государя положительно разршали имъ не вступать въ пренія по предметамъ уже разршеннымъ и даже прервать переговоры. Они были впрочемъ вынуждены напомнить кардиналамъ объ этой сторон своихъ инструкцій въ засданіи 3го іюля, которое самъ миролюбивый графъ Блудовъ назвалъ въ своемъ донесеніи бурнымъ. ‘У насъ, писалъ онъ канцлеру, было до сихъ поръ только одно засданіе и то весьма бурное, но и оно ни къ чему не привело, и я боюсь, не общаетъ ли оно чего дурнаго. Мои опасенія, о которыхъ я уже сообщалъ и прежде, вполн оправдались. Замчательно и прискорбно! Въ настоящее время возбуждаетъ настоятельно такіе вопросы которые не были даже указаны въ потребованныхъ нами дополнительныхъ инструкціяхъ, и тмъ мене въ той которую я получилъ, оставляя Петербургъ,— вопросы, которые насильственно и неизбжно увлекаютъ насъ на жгучую почву религіозныхъ догматовъ,— на почву на которой мы можемъ лишь спорить. А вслдствіе этого мы снова прослывемъ то явными, то скрытными врагами католицизма, и съ этою именно цлію во воемъ, что мы ни длаемъ или хотимъ сдлать, отыскиваютъ и желаютъ находить дурныя намренія и затаенныя мысли, страхи и опасности для совсти. Можетъ-быть ищутъ только случая, предлога къ разрыву. Такимъ образомъ этотъ переломъ, вызвать который я могу по вашему мннію, безъ опасенія, совершится вроятно и безъ особаго вызова съ нашей стороны, и я полагаю даже что это произойдетъ очень скоро., стованія графа Блудова дышатъ искренностью, во вмст съ тмъ и обнаруживаютъ чрезмрную мягкость духа. Я желалъ бы еще боле ршительной рчи со стороны моихъ уполномоченныхъ, отмтилъ государь на донесеніи о засданіи 3го іюля, они вновь вступаютъ въ разсужденія, тогда какъ я этого не хотлъ, потому что они высказали уже все и должны были слушать со стороны римскаго двора только да или нтъ?
Дйствительно, всякій кто только внимательно прочиталъ здсь обозрніе переговоровъ, замтилъ, безъ сомннія, что они ведены были съ нашей стороны безъ надлежащей твердости, съ слишкомъ явною готовностью длать уступки и съ тайнымъ убжденіемъ въ невозможности склонить къ тому же противника. Наши уполномоченные почитали успхомъ когда кардиналы принимали ихъ уступки, и посылали о томъ радостныя донесенія въ Петербургъ, длая эти уступки, она не думали требовать какихъ-либо обязательствъ отъ противной стороны. Вообще переговоры между графомъ Блудовымъ и кардиналомъ Ламбрускини имли видъ какой-то mea culpa со стороны русскаго правительства: точно будто оно прислало своего представителя покаяться публично въ своихъ проступкахъ противъ главы римской церкви и просить его удостоить своего одобренія соотвтствующія измненія въ нашемъ законодательств. О не здя въ Римъ и не вступая въ конференціи съ кардиналами можно было знать какъ устроенъ духовный судъ въ католическомъ мір и сдлать соотвтствующія преобразованія, если они признавались нужными, если было ршено допустить подчиненіе консисторій и семинарій епископамъ, то постановленіе о томъ можно было написать въ Петербург, и притомъ съ увренностью что оно будетъ съ удовольствіемъ принято въ Рим. Не оскорбительно ли подумать что на заявленіе нашихъ уполномоченныхъ о готовности открыть седьмую епархію, имъ пришлось услышать что представленіе о томъ должно понастоящему поступить отъ епископовъ, а не отъ нихъ, и что они слдовательно мшаются не въ свое дло, что эту мру, очевидно предлагаемую русскимъ правительствомъ исключительно въ интересахъ католиковъ, принимаютъ какъ непрошенную услугу, что за нее вамъ и не думаютъ быть благодарными, что, напротивъ, ее какъ будто бы колеблются принять!…
За все это конечно нельзя винить графа Блудова и Бутенева, по крайней мр нельзя винить ихъ однихъ. Начавъ переговоры, они, разумется, должны были стараться привести ихъ къ какому-нибудь концу и при этомъ они, говоря вообще, дйствовали, безъ сомннія, согласно своимъ инструкціямъ. Но тмъ мене понятно какую цль имло наше правительство открывая переговоры съ папскимъ дворомъ, если, ршившись сдлать нкоторыя уступки, оно не имло въ виду потребовать и съ его стороны какихъ-либо обязательствъ? Но какихъ же обязательствъ можно было требовать отъ папы? Въ его владніяхъ не проживало Русскихъ, для которыхъ мы могли бы требовать взаимности въ церковныхъ ддахъ, оборонительные и наступательные союзы съ нимъ не мыслимы, торговыхъ сношеній съ Церковною Областью Россія никогда не имла… Мы могли желать отъ папы единственно того, чтобъ, убдись въ- готовности нашего правительства дать законное удовлетвореніе духовнымъ интересамъ своихъ католическихъ подданныхъ, онъ пересталъ возбуждать ихъ своими жалобами на угнетеніе католичества въ Россіи, чтобъ онъ, подобно тому какъ было въ 1832 году, внушалъ имъ довріе и уваженіе къ властямъ, чтобъ онъ отказался отъ чудовищнаго союза съ революціонными Элементами Польши. Вотъ единственно чего можно было желать отъ папскаго правительства взамнъ измненій въ узаконеніяхъ касающихся русскихъ католиковъ, и безъ сомннія такія обязательства подразумвалъ императоръ Николай, когда онъ возымлъ мысль вступить въ сношенія съ римскимъ дворомъ, но относительно ихъ ничего не было ни постановлено комитетомъ обсуждавшимъ основанія предполагаемыхъ переговоровъ, ни внесено въ инструкціи графа Блудова (насколько объ этомъ можно судить изъ матеріаловъ г. Пслова).
Но можно ли было надяться что римскій дворъ согласится дать формальное обязательство не произносить, по крайней мр публично, жалобъ и болзнованій? жалобы и болзнованіе — это хлбъ насущный римскаго двора, это его политическая система, результатъ глубокой традиціи. Вра гибнетъ! Зло торжествуетъ! Нечестіе умножается! вотъ неизмнное содержаніе аллокуцій, окружныхъ посланій, и всякаго наименованія воззваній римскаго двора къ народамъ. Вы не оказываете сыновняго уваженія къ видимому глав христіанства, вы допускаете распространяться неврію и ересямъ, вы изъемлете образованіе юношества изъ двухъ духовенства, вы позволяете развиваться свтской наук, вы не умножаете число монастырей — таково содержаніе дипломатической переписки папскаго двора со всми правительствами, католическими и не-католическими. Папское правительство смотритъ на свои отношенія къ правительствамъ и народамъ съ точки зрнія XI и XII вка, а потому уступки, подобныя тмъ какія сдланы были папскому престолу устами графа Блудова, естественно кажутся ему ничтожными, едва заслуживающими вниманія и которыхъ онъ не отвергаетъ единственно какъ малую лепту покаянія, какъ слабую дань вчной правд со стороны слпотствующихъ. Вотъ почему въ аллокуцій произнесенной 3го іюля 1848 года папа, упомянувъ въ краткихъ словахъ о выгодахъ пріобртенныхъ чрезъ переговоры съ Россіей, широко распространился о томъ что еще желательно было бы выговорить отъ нея, попрежнему называлъ отступниками епископовъ покинувшихъ унію, говорилъ о ‘плачевномъ’ и ‘исполненномъ опасностей’ положеніи бывшихъ унитовъ и публично призывалъ ихъ въ лоно католической церкви.
Можно ли слдовательно было вступать въ переговоры съ такимъ противникомъ и питать хоть слабую надежду на соглашеніе? Отвтъ на этотъ вопросъ довольно затруднителенъ. Отвчать на него да — невозможно, но нельзя кажется и безусловно отрицать всякой надежды. Дло въ томъ что папскій престолъ, не взирая на абсолютизмъ своихъ принциповъ, уметъ иногда находить какіе-то каноны, а за недостаткомъ ихъ, буллы и иныя частныя распоряженія, или наконецъ соображенія практическаго свойства, допускающія образъ дйствій совершенно не похожій на дйствія Григорія VII или Сикста Чтобъ убдиться въ томъ, намъ стоитъ припомнить въ какихъ разнообразныхъ отношеніяхъ къ французскому правительству римскій дворъ находился въ послднія три столтія. Французскій галликанизмь былъ въ свое время рзкимъ нововведеніемъ, противъ него съ римской стороны былъ, безъ сомннія, выставленъ вчный аргументъ невозможности допустить его (non possumus), но тмъ не мене онъ существовалъ почти два столтія и папы не считали ни французскаго духовенства, ни вообще французской націи отверженными, французскимъ епископамъ постоянно принадлежитъ нсколько видныхъ мстъ въ коллегіи кардиналовъ, и французское правительство попрежнему пользуется узаконеннымъ вліяніемъ при избраніи папы. Еще боле рзкое отличіе противъ прежняго установилъ конкордатъ 1802 года, въ которомъ католичество не было даже названо господствующею религіей во Франціи, а просто ‘религіей большинства ея Жителей’. Въ этомъ любопытномъ акт, безъ всякихъ представленій со стороны мстныхъ епископовъ, а по прямому соглашенію съ французскимъ правительствомъ предположено было сдлать разверстку епископій, что, какъ мы видли, считалось антиканоническимъ въ отношеніи Россіи, папа и кардиналы державшіе думу съ графомъ Блудовымъ, возмущались духомъ что русское правительство требуетъ присяги на врноподданство отъ католическихъ священниковъ, они находили недостаточною въ отношеніи къ Риму присягу русскихъ католическихъ епископовъ, которая однако наполнена изчисленіемъ обязательствъ съ ихъ стороны относительно папы. Конкордатъ 1802 года установилъ присягу для французскихъ епископовъ въ которой самымъ опредленнымъ образомъ исчислены ихъ обязанности къ свтской власти. {Французская присяга: Клянусь и обязуюсь предъ Богомъ и святымъ Его Евангеліемъ хранить врность и послушаніе въ отношеніи правительства установленнаго конституціей Французской республики. Общаюсь также не имть никакихъ сношеній, не присутствовать ни на какомъ совщаніи, не поддерживать никакихъ связей,— какъ въ отечеств, такъ и за границей,— противныхъ общественному спокойствію, и если я узнаю что въ моей епархіи, или вн ея умышляется (il se trme) что-либо клонящееся ко вреду государства, то обязываюсь довести о томъ до свднія правительства’. (Собор. пост, иностр. правит. по дламъ р.-к.-церкви.) Присяга русская установлена въ 1784 году. Она заключаетъ обширныя обязательства относительно папы, и только въ самомъ конц ея находятся слдующія обязательства въ отношеніи къ свтской власти: Сіе все и въ подробности тмъ ненарушиме соблюду что удостовренъ я, что ничего въ ономъ такого не содержится, что бы присяг въ врности моей законной верховной государын, августйшей императриц и императорскаго престола преемникамъ, Мною учиненной, противно быть могло’. (П. С. З., 16.982).} Ламбрускани и Корбоди требовали отъ нашихъ уполномоченныхъ, и требовали на основаніи каноновъ, отстраненія самой тни участія свтской власти при назначеніи священниковъ, но во время заключенія конкордата 1802 года объ этихъ канонахъ было забыто. Въ этомъ конкордат назначено было балованье духовенству, подразумвая что бывшія церковныя и монастырскія земли останутся за тми къ кому он перешли во время революціи, но при переговорахъ 1846 года, отъ графа Блудова настойчиво требовали возвращенія имуществъ принадлежавшихъ нкогда католическимъ религіознымъ учрежденіямъ, и папа объявилъ въ аллокуціи 1848 года что онъ не перестанетъ домогаться ихъ возвращенія. Кардиналы Ламбрускини и Корболи говорили: ‘Христосъ повеллъ служителямъ своей церкви (то-есть католическому духовенству) проповдывать ея ученіе: шедше, научите вся языки, сказалъ Христосъ,— какъ же вы хотите, заключалъ кардиналъ, наказывать за пропаганду?’ Но въ 1802 году папское правительство нашло возможнымъ согласиться на запрещеніе даже всякаго рода религіозныхъ церемоній вн церковныхъ стнъ, въ стран гд католичество было и есть религія … Такъ эластичны принципы которыми руководствуется папское правительство!… Да и во время переговоровъ 1846 года, эта эластичностъ тоже обнаруживалась не одинъ разъ. Такъ напримръ, монсиньйоръ Корболи, говоря о мрахъ папскаго престола противъ злоупотребленія правомъ развода, назвалъ между прочимъ, буллу Венедикта XIV, но замтилъ что она не могла принести пользы, ибо вскор взята была назадъ, Тотъ же кардиналъ сказалъ что въ сущности римская церковь не признаетъ смшанныхъ браковъ, но допускаетъ ихъ какъ исключеніе, по причин совмстнаго существованія людей разныхъ исповданій.
Вотъ нсколько примровъ, изъ числа множества другихъ, доказывающихъ что римскій дворъ не длаетъ уступокъ только когда полагаетъ что нтъ надобности длать ихъ. Поэтому прежде начатія переговоровъ слдовало бы кажется удостовриться расположенъ ли онъ къ уступкамъ въ отношеніи къ Россіи? Желаетъ ли вступить съ нами въ соглашеніе? Нуждается ли въ какомъ-либо договор съ нами? Стсняетъ ли его отсутствіе такого договора? Вотъ на что петербургскій комитетъ долженъ былъ бы, я полагаю, обратить вниманіе еще прежде чмъ приступать къ разсмотрнію уступокъ которыя можно было сдлать съ русской стороны. Еще не посылая въ Римъ сановника облеченнаго чрезвычайными полномочіями, слдовало бы кажется поручить нашему посланнику при римскомъ двор сказать кардиналамъ и самому пап: Вы считаете свою церковь вселенскою и едино-истинною: и мы считаемъ свою церковь точно такою же, вы не можете допускать никакихъ уступокъ въ отношеніи къ догматамъ: и мы тоже, не говорите же намъ ни слова о тхъ предметахъ по которымъ ни вы ни мы не въ прав длать уступокъ. Но мы знаемъ что въ разныхъ случаяхъ вы допускали отступленіе отъ нкоторыхъ папскихъ распоряженій и даже соборныхъ постановленій, если вы согласны сдлать ихъ въ настоящемъ случа, если вы расположены признать нкоторыя постановленія и распоряженія шипи, хотя бы они можетъ-быть и не вполн согласовались съ канонами Тридентскаго и другихъ, не обязательныхъ для насъ соборовъ, если вы согласны направить свою экспансивную силу въ Россіи на магометанъ и Евреевъ, а не на христіанъ, то мы, съ своей стороны готовы обсудить съ вами какія новыя мры могутъ быть допущены въ Россіи въ интерес католической религіи. Эти мры, которыя мы примемъ по зрломъ обсужденіи, мы будемъ исполнять строго, но и вы должны отказаться отъ выходокъ, по крайней мр публичныхъ, раздражающихъ русскихъ католиковъ. Единственная выгода которой мы ожидаемъ отъ соглашенія съ вами — это ваша моральная поддержка, или хоть устраненіе вашихъ жалобъ и болзнованій по отношенію къ Россіи. Если вы согласны дать въ томъ формальное обязательство — переговоры могутъ открыться, въ противномъ случа незачмъ и начинать ихъ. {Весьма замчательно что конкордатъ 1847 года вовсе не былъ опубликованъ въ свое время. Мы не находимъ его ни въ Полн. Собр. Законовъ, ни въ современныхъ С.-Петербургскихъ, Сенатскихъ, ни въ Московскихъ Вдомостяхъ.}
Если папа въ самомъ дл заботился единственно о духовныхъ нуждахъ русской католической паствы, то онъ долженъ былъ бы воспользоваться случаемъ улучшить ея положеніе, въ ожиданіи другихъ подобныхъ же случаевъ. И такіе случаи, безъ сомннія, представились бы, ибо только связь католичества съ польщизной, — связь которой невозможно отрицать какъ факта, — заставляетъ русское правительство подозрительно смотрть на него. Повторяю, мудрено предсказать какое ршеніе принялъ бы римскій дворъ еслибы вопросъ былъ поставленъ вышеизложеннымъ образомъ. Во всякомъ случа изъ переговоровъ былъ бы устраненъ всякій религіозный элементъ, и они были бы перенесены на свойственную имъ чисто политическую почву. Вдь договаривался же римскій дворъ съ правительствомъ вовсе не имвшимъ никакой религіи,— съ правительствомъ перваго консула, и нашлась же возможность установить въ настоящее время добрыя отношенія между папой и покровителемъ протестантства!
Такимъ образомъ можетъ-быть установились бы добрыя отношенія и между императоромъ Николаемъ и Піемъ IX. Скажу боле: такія отношенія вроятно установились бы, еслибы папой продолжалъ быть Григорій XVI. Власть епископовъ была бы нсколько усилена и число ихъ увеличено, а правительственное вліяніе на католическія учрежденія нсколько ослаблено, вроятно папа, убдившись что католикамъ предоставлено безобидное существованіе въ Россіи, согласился бы склонять ихъ чтобъ они не смшивали политическихъ вопросовъ съ религіозными, а русскій государь оказывалъ бы отъ времени свои щедроты въ отношеніи къ католическимъ церквамъ и католическимъ духовнымъ, законы крпко оградили бы неприкосновенность каждаго изъ существующихъ въ Россіи вроисповданій, а полиція зорко наблюдала бы за исполненіемъ этихъ законовъ, и…. и всякій мирно жилъ бы подъ снью своей религіозной смоковницы…
Но было ль бы такое положеніе длъ прочно? Было ль бы оно желательно? Едва ли. Оно не было бы прочно потому что новый папа могъ бы иначе, чмъ его предмстникъ, взглянуть на права католиковъ въ Россіи, и пожелать ихъ расширенія. Оно не было бы даже и желательно, потому что обезпечивало бы только тишину и нравственный квіетизмъ, но не служило бы къ усиленію въ Русскомъ народ религіознаго чувства и тхъ нравственныхъ качествъ которыя это чувство воспитываетъ. Словомъ, такое положеніе длъ, при наилучшихъ условіяхъ, осуществляло бы только принципъ вротерпимости, но не давало бы необходимой въ наше время свободы совсти, между этими двумя принципами различіе громадное.
Когда Монтескь и Вольтеръ еще только писали о вротерпимости, когда она провозглашалась какъ великое, но еще ожидаемое благо, она уже была призвана нашими законами. Екатерина Великая имла полное право писать Вольтеру: ‘La tolrence est tablie chez nous, elle fait loi de l’tat. Въ Наказ ея значится между прочимъ: ‘Въ толь великомъ государств, распространяющемъ свое владніе надъ толь многими разными народами, весьма бы вредный для спокойствій и безопасности своихъ гражданъ былъ порокъ — запрещеніе или недозволеніе ихъ различныхъ връ…. Гоненіе человческіе умы раздражаетъ, а дозволеніе врить по своему закону умягчаетъ и самыя жестоковыйныя сердца.’ Ограждая господствующую церковь отъ совращеній положенными за то наказаніями, Екатерина, Павелъ и ихъ преемники запрещали только переманивать изъ одного христіанскаго исповданія въ другое, что отнюдь не противорчивъ принципу вротерпимости. На почв вротерпимости наше законодательство стоитъ твердо. Вс исповданія ограждены у насъ законами, каждый иноврецъ, какъ замчено выше, можетъ спокойно оставаться подъ своею религіозною смоковницей, лишь бы только онъ самъ не предавался безпокойнымъ позывамъ покинуть ее или привлекать подъ ея снь постороннихъ. Это тревожное исканіе лучшаго и совершеннйшаго въ дл религіи у насъ воспрещалось иноврцу {Нын переходъ изъ одной иноврной религіи въ другую поставленъ въ зависимость отъ разршенія министра внутреннихъ длъ.},— разв онъ захотлъ бы перейти въ лоно господствующей церкви,— а православному воспрещено безусловно.
Весьма сходно съ положеніемъ созданнымъ православію въ Россіи то которымъ пользуется католичество въ Рим. И тамъ иноврцевъ терпятъ, подъ условіемъ чтобъ они молчали и не шевелились,— разв имъ захотлось бы вступить въ число духовныхъ подданныхъ папы. Это тоже вротерпимость. Правда папская вротерпимость отличается отъ русской тмъ что послдняя не претендуетъ выходить за предлы Россіи, между тмъ какъ первая считаетъ себя дома повсюду, но въ сущности оба принципа были одинаковы и не могли безъ самоубійства сдлать уступки одинъ другому.
Это весьма положительно выражено какъ въ отмткахъ императора Николая на папской записк, такъ и въ отвтной на нее записк графа Нессельроде. Желанія папы будутъ исполнены, отмтилъ государь, поскольку они согласны съ моимъ положеніемъ покровителя православія въ Россіи.— ‘Взглядъ св. отца, писалъ графъ Нессельроде, не отличается отъ взгляда самого императора. Пусть его святйшество спроситъ самого себя, согласился ли бы онъ издать законъ который дозволялъ бы священнику греческому или протестантскому крестить въ Рим дтей рожденныхъ отъ брака въ которомъ лишь одинъ супругъ католикъ?’
Очевидно, соглашеніе на почв вротерпимости не могло быть прочно. Не прочне ли, не плодотворне ли было бы оно на почв свободы совсти?…’
Напрасно думаютъ нкоторые что свобода совсти есть продуктъ скептицизма и неврія, напрасно папа Григорій XVI называлъ ее съ этой точки зрнія ненавистною. Не обращать никакого вниманія на убжденія не согласныя съ собственными или терпть ихъ близь себя, но споря однакожь противъ нихъ и борясь съ ними, не значитъ не имть никакихъ убжденій, другое дло заботиться о благоустройств обществъ которымъ мы не симпатизируемъ по предметамъ самымъ существеннымъ и важнымъ, организовать духовную іерархію для этихъ обществъ, пещись объ учебныхъ заведеніяхъ для литанія этой іерархіи, давать ей содержаніе и даже награды — вотъ это дйствительно требуетъ или полнаго индиферентизма или же такого смшенія понятій къ которому можетъ привести лишь продолжительная, трудная, искусственная подготовка. Въ такое именно ненормальное положеніе поставлено русское правительство существующимъ законодательствомъ по иноврческимъ дламъ. Правительство обязанное покровительствовать православію, обязано въ то же время покровительствовать и католичеству, и протестанству, и еврейству, и могометанству, оно обязано заботиться чтобы люди всхъ этихъ исповданій имли своихъ вроучителей, чтобъ ихъ вроученія не искажались невжествомъ и сектаторствомъ, чтобъ ихъ храмы пользовались надлежащимъ благолпіемъ….
Пусть бы иноврцы сами заботились о своихъ духовныхъ нуждахъ, пусть бы они сами доставали какъ хотятъ и гд хотятъ своихъ епископовъ, муллъ и раввиновъ, но пусть вс они знаютъ что они обязаны повиноваться русскимъ законамъ, и что постановленія Тридентскаго собора, Корана и Талмуда не будутъ принимаемы во вниманіе русскими судами, если ихъ дйствія подвергнутся судебному разсмотрнію. Вообще же свобода совсти, въ дополненіе къ сдланнымъ уже начинаніямъ, необходима для того чтобы возвысить въ Россіи религіозное чувство, а съ нимъ и общественную нравственность.
Къ обозрнію переговоровъ нашихъ съ Римомъ остается прибавить лишь нсколько словъ. Когда вс вопросы, исчисленные въ инструкціи графа Блудова, были исчерпаны ‘tellem ent-quellement’, по его выраженію, — составленъ былъ актъ, который извстенъ подъ именемъ конкордата Зго августа 1847 года. Вмст съ нимъ подписанъ былъ и другой, надо признаться, весьма странный актъ, заключавшій въ себ т вопросы по которымъ соглашенія не послдовало. Съ нашей точки зрнія въ такомъ акт не было никакой надобности, но съ точки зрнія римскаго престола онъ составлялъ доказательство недостаточности тхъ уступокъ которыя сдлало русское правительство, и пала, на прощальной аудіенціи съ графомъ Блудовымъ, не преминулъ замтить что онъ считаетъ подлежащими разршенію въ будущемъ три важные вопроса, а именно: о духовныхъ нуждахъ тхъ унитовъ которые не приняли православія въ 1839 году, о расширеніи свободы въ сношеніяхъ католичества съ римскимъ дворомъ и объ имніяхъ католическаго духовенства, присоединенныхъ къ государственнымъ имуществамъ. Безъ сомннія, исторія представляетъ и другіе случаи въ которыхъ одна изъ договаривавшихся сторонъ не получала удовлетворенія по всмъ частямъ своихъ домогательствъ, но едва ли когда-либо, вслдъ за окончаніемъ переговоровъ и за подписаніемъ уполномоченными акта о соглашеніи, одно изъ договаривающихся правительствъ позволяло себ торжественно заявить что оно не считаетъ себя удовлетвореннымъ и признаетъ дло соглашенія какъ бы прерваннымъ. А пала именно такъ и сдлалъ. Когда графъ Блудовъ ухмъ изъ Рима, европейская печать возвстила объ окончаніи переговоровъ между Римомъ и Россіей, и о заключеніи между ними соглашенія, но пала, какъ бы отвчая на газетные толки по этому поводу, въ аллокуціи произнесенной въ секретной консисторіи 5го(17го) декабря 1847 года, то-есть черезъ лолгода по подписаніи уполномоченными конкордата, объявилъ своей возлюбленной о Христ братіи что переговоры ‘не совершенно еще окончены’…. Въ сожалнію, это было фактически справедливо. Въ приступ или введеніи къ пунктамъ постановленнымъ обоюднымъ соглашеніемъ сказано что современемъ должно быть приступлено къ новымъ переговорамъ для установленія дальнйшихъ соглашеній, и это заявленіе подписано тми самыми дипломатами нашими которые лучше чмъ кто-нибудь знали что ‘соглашенія’ значитъ уступки съ нашей стороны безъ всякой взаимности!
Вотъ почему 3го іюля 1848 года,— то-есть по полученіи уже ратификаціи договора 1847 года, папа, возвщая о заключеніи этого договора, хотя и признавалъ что католическая церковь въ Россіи поставлена нын въ лучшее положеніе, но сильно настаивалъ на тхъ вопросахъ по которымъ со стороны графа Блудова не было сдлано уступокъ. ‘Остается еще, сказалъ онъ, много другихъ вопросовъ, и притомъ великой важности, по которымъ еще не достигнуто соглашенія. Мы говоримъ о томъ чтобы католикамъ была обезпечена полная и дйствительная свобода непосредственныхъ сношеній по дламъ вры съ апостольскимъ престоломъ…. о необходимости возвратить духовенству его имущества, о томъ чтобы свтскія лица, избранныя правительствомъ, были удалены изъ консисторій епископовъ, о закон въ силу коего смшанные браки получаютъ признаніе въ этой стран только когда получатъ благословеніе отъ не-католическаго, греко-русскаго священника, о свобод которая должна быть предоставлена католикамъ подвергать изслдованію и суду дла проистекающій изъ смшанныхъ браковъ, въ католическомъ суд, и наконецъ о разныхъ дйствующихъ въ этой стран законахъ, которые установляютъ возрастъ для вступленія въ монашество, совершенно разрушаютъ монастырскія училища, уничтожаютъ орденскихъ провинціаловъ и запрещаютъ обращенія въ католическую вру.’
Слисокъ предметовъ по которымъ представлялся еще поводъ жаловаться и болзновать, былъ несравненно длинне того въ которомъ исчислялись данныя русскимъ дворомъ удовлетворенія. Но всего замчательне въ аллокуціи 1848 года,— произнесенной какъ бы въ успокоеніе русскаго правительства и очень обрадовавшей Бутенева,— слдующее мсто: ‘Плачевное положеніе Русскихъ (унитовъ) наиболе смущаетъ и огорчаетъ насъ, поэтому мы, по апостольской нашей обязанности, снова предъявили требованія и не перестанемъ никогда употреблять всевозможныя старанія, чтобы достигнуть для этихъ Русскихъ такого положенія которое обезпечивало бы ихъ духовныя нужды. Латинскіе священники,— мы имемъ къ нимъ полное довріе, которое и поддерживаетъ насъ,— употребятъ вс старанія и воспользуются всми способами, чтобы доставлять духовныя пособія этимъ возлюбленнымъ чадамъ, но изъ глубины души мы усердно молимъ Вседержителя и съ любовію объявляемъ самимъ Русскимъ (унитамъ) чтобъ они оставались врно и непоколебимо въ единств съ католическою церковью, или, если они по несчастію отъ нея отпали, то чтобы возвратились въ лоно любящей матери, прибгли къ намъ, и мы, съ помощію Божіей, готовы сдлать все чтобъ обезпечить имъ вчное спасеніе.’
Необходимо, чтобы вполн оцнить все значеніе этого публичнаго воззванія, замтить что оно было сдлано не только вслдъ за подписаніемъ и ратификаціей конкордата, но и посл того какъ императоръ Николай лично сдлалъ новую уступку желаніямъ папы, а именно: назначилъ втораго суфрагана херсонскому епископу и разршилъ относиться къ римскому престолу, въ качеств суда третьей степени, по дламъ брачнымъ. Конечно папа, съ своей точки зрнія, могъ считать себя далеко неудовлетвореннымъ и этими и всми другими уступками русскаго правительства: идеалъ Григорія VII въ отношеніи къ Россіи далеко не былъ осуществленъ, но что сказали бы не только въ Россіи, но и во всемъ образованномъ мір, еслибы, напримръ, президентъ Американскихъ Штатовъ, естественно предпочитающій федеративную республику всякой иной государственной форм, стадъ, вслдъ за заключеніемъ союзнаго договора съ русскимъ государемъ и полученіемъ доказательствъ личнаго его уваженія къ интересамъ Американцевъ въ Россіи, приглашать Русскихъ образовать у себя федеральную республику?