История польской литературы от начала ее до настоящего времени. Соч. Людвига Кондратовича (Владислава Сырокомли). Перевод с польского О. Кузминского. Том II. М. 1862, Сырокомля Владислав, Год: 1863 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 7 минут(ы)

Исторія польской литературы отъ начала ея до настоящаго времени. Соч. Людвига Кондратовича (Владислава Сырокомли). Переводъ съ польскаго О. Кузминскаго. Томъ II. М. 1862.

Владиславъ Сырокомля раздляетъ исторію польской литературы по династическимъ періодамъ въ исторіи польскаго престола. Такое дленіе, конечно, можетъ показаться страннымъ съ перваго взгляда, но оправдывается тмъ, что дйствительно, съ перемною династій, отчасти мнялись оттнки польской цивилизаціи. Какъ бы то ни было, но Сырокомля принялъ это дленіе.

Первый томъ, вышедшій въ 1861-мъ году, заключалъ въ себ періодъ династіи Пястовъ (отъ X-го вка до половины XIV-го) и поэтическую литературу втораго періода — дома Ягеллоновъ (съ половины XIV-го вка до исхода XVI-го). Второй томъ, по объему равняющійся первому, содержитъ въ себ обозрніе прозаической бельлетристики, церковной, политической, исторической и научной литературы втораго же періода, общую характеристику эпохи Вазаской династіи и обозрніе поэтической литературы этого времени. Любопытнйшій отдлъ этого тома, по нашему мннію, составляетъ картина полемики между католиками и протестантами — картина довольно полная, такъ-какъ въ обширный планъ автора входятъ не одни явленія слова, но и вся цивилизація Польши.

Польское религіозное движеніе въ XVI-мъ вк было очень значительно: уже вліяніе чешскаго, гусситскаго волненія подготовило умы въ Польш къ принятію идей религіозной реформы, новый приливъ ихъ пришелъ съ Запада, отъ лютеранъ и кальвинистовъ, и кром того он самостоятельно обнаружились въ возникновеніи мстной секты сощініанъ, Польш, очевидно, предстоялъ выходъ изъ узкихъ формъ католичества, а вмст съ тмъ, можетъ быть, изъ формъ аристократическихъ, столь несвойственныхъ славянству, но призваніе іезуитовъ въ конц XVI-го вка положило конецъ религіозному развитію, остановило серьзное образованіе и такимъ образомъ подавило полный и оригинальный разцвтъ польскаго міросозерцанія. Мы съ удовольствіемъ встртили еще въ первомъ том сочиненія Сырокомли слдующее осужденіе дятельности польскихъ іезуитовъ:

‘Въ одн двери вошли въ Польшу протестанты, въ другія — ихъ противники — іезуиты. Еще недавно возникшій, но уже сильный особеннымъ покровительствомъ папскаго престола, своимъ противодйствіемъ диссидентамъ и воспитаніемъ юношества, орденъ іезуитовъ обратилъ на себя вниманіе кардинала Станислава Гозія, епископа варминскаго, бывшаго на тридентскомъ собор и въ посольств у императора Фердинанда. Знаменитый кардиналъ сознавалъ ясно, что подобный орден во всхъ отношеніяхъ можетъ оказать важныя услуги его отечеству, а потому, ни мало не колеблясь, призвалъ іезуитовъ (1564 или 6 г.) въ предлы варминскаго княжества, сильно зараженнаго ученіемъ? Лютера по своему близкому сосдству съ Германіей. езуиты поселились въ Брунстберг. Долго жители города подозрительнымъ окомъ смотрли на черныя шапки, черные плащи и скромную, благочестивую наружность новыхъ пришельцевъ, долго колебались они поврять имъ воспитаніе дтей своихъ, хотя т и не требовали за это никакой платы, но терпніе и происки іезуитовъ увнчались наконецъ успхомъ. Ихъ покровитель, Гозій, на собственный счетъ посылалъ учениковъ въ брунстбергскую школу, основанную въ 1569-мъ г.— школу, которая вскор стала процвтать и пріобрла своему ордену громкую популярность въ Польш. И въ самомъ дл, въ чемъ можно было упрекать орденъ, который такъ безкорыстно несъ на пользу общую и свое усердіе къ вр, и рдкую образованность? Католическая церковь требовала сильной защиты: духовенство слишкомъ слабо противодйствовало протестантамъ, краковская академія, какъ общество ученое, не могла исключительно посвятить себя спорамъ полемическимъ. Кто же поэтому могъ упрекать новыхъ пришельцевъ въ томъ, что они ршились взять на себя обязанность мстнаго духовенства — защиту св. вры? езуиты вступили Въ борьбу съ ршительнымъ намреніемъ одолть и извлечь всевозможную пользу изъ своей побды. Громоносно ударили они на диссидентовъ, стали привлекать къ себ пановъ и католическую шляхту, пріобрли сочувствіе народа, распространили убжденіе о важности своего посланничества, снискали довріе къ своему ученію и захватили въ свои руки и деньги, и вліяніе. Ученые, магнаты, духовные и свтскіе, словомъ — вс сильнйшіе классы той эпохи, о которой теперь рчь, очарованные ученіемъ и благочестивою ревностью іезуитовъ, спшили къ нимъ не съ одними пустыми доказательствами своей привязанности. Епископы католическіе: плоцкій — Носковскій, виленскій — Протасевичъ, пермышльскій — Гербутъ, познаньскій — Конарскій, другъ передъ другомъ, призываютъ къ себ іезуитовъ: первый въ Нултускъ (1565), второй въ Вильно (1569), третій въ Неремыніль (1571) и четвертый въ Познань (1571). Краковская академія, всегда приверженная къ римской церкви, радостно привтствуетъ подвижниковъ христовыхъ, добродушно и охотно уступаетъ имъ свои колоніальныя школы и даже приходъ св. Варвары въ Краков. Юные академики, какъ Варшевицкій, Скарга, Гербестъ, Гродзицкій, спшатъ подъ знамя новаго ордена въ полной отрадной надежд содйствовать, по мр силъ, интересамъ церкви и поддержать колеблющійся панскій престолъ. Стефанъ Баторій длаетъ ихъ своими духовниками и, отправляясь въ походъ на Полоцкъ, ‘даетъ обтъ обратить во славу божію имена всхъ христіанскихъ церквей, захваченныхъ войною’ (Скарга), побждаетъ враговъ и основываетъ іезуитскія коллегіи въ Полоцк (1580) и Риг (1582). Примру монарха слдуютъ его духовные и свтскіе вельможи, основывать іезуитскія коллегіи, избирать въ духовники іезуитовъ сдлалось модою и потребностью совсти, и вотъ воздвигаются стны іезуитскаго братства въ Люблин (1582), въ Несвиж (1582), въ Дерпт (1583), въ Данциг (1584), въ Калиш (1584), въ Львов 1585), и вотъ, въ конц нашей эпохи, іезуиты, владя уже тринадцатью коллегіями, пріобрли вліяніе на народъ и славу побдителей ереси.

‘Ихъ миссія въ этомъ послднемъ отношеніи наиболе необходима была въ Вильн. Въ правленіе снисходительнаго для протестантовъ Сигизмунда-Августа, въ Вильн, подъ мощнымъ покровительствомъ Николая Чернаго Радзивилла, появились протестантскія кирки, типографіи и училища. Испуганные этими успхами, епископъ Валеріанъ Протасевичъ Сушковскій и войтъ города Вильно, извстный Ротундусъ Млевскій, умоляли Гозія прислать къ нимъ іезуитовъ. Тамъ, въ эту именно пору, долженствовала открыться, въ дом Гаштольда, новая кальвинская школа, угрожавшая заразить разновріемъ умы юношей самыхъ знаменитыхъ фамилій. Нужно было какъ можно скоре открыть католическую школу. ‘Ваше преподобіе — писалъ Ротундусъ къ Гозію, въ начал 1568-го года — постарайтесь убдить провинціала ордена іезуитовъ, чтобъ онъ немедленно ввелъ свое братство въ Вильно прежде, чмъ прибудутъ къ намъ ученые еретики, призванные Бландратомъ, потому-что они, по всей ‘вроятности, привлекутъ къ себ все литовское юношество… если же іезуиты предупредятъ ихъ, то юношество къ нимъ обратится’. езуиты явились, и одинъ изъ нихъ писалъ къ Кромеру (1570 г.): ‘Мы спшили въ Вильно, на призывъ тамошняго епископа, который желалъ ввести насъ, длателей, въ свой виноградникъ съ цлью какъ можно скоре открыть тамъ новую коллегію. Мы приходимъ сюда, какъ давно желанные гости (какъ говорятъ), еслибы только намъ удалось оправдать ихъ надеядаі!’

‘И въ ту же минуту, они начали борьбу съ протестантизмомъ и принялись за воспитаніе юношества. Чтобы имъ дйствовать сильне въ этомъ послднемъ отношеніи, епископъ Протасевичъ и виленскій намстникъ Георгій Радзивиллъ умоляли Стефана Баторія возвести іезуитскую коллегію на степень академіи. Григорій XIII подтвердилъ это распоряженіе, такимъ образомъ появилась сотрудница краковской академіи, очевидно сравненная съ нею во всхъ правахъ и привилегіяхъ, исключая только факультетовъ юридическаго и медицинскаго, о которыхъ, впрочемъ, мало заботились іезуиты. Факультеты философскій (artium) и богословскій представляли имъ слишкомъ широкое поле для развитія своихъ стремленій, право академіи возводить въ ученыя степени бакалавровъ и магистровъ дало ей важное значеніе въ ученомъ мір. Программа виленской академіи обнимала собою грамматику, риторику, поэзію, логику и философію, богословіе во всемъ его объем, физику, математику и языки латинскій, греческій, итальянскій, французскій, англійскій и еврейскій. Очевидно, что при такой программ краковская академія должна была показаться въ очень блдномъ свт. езуиты начали осуществлять свои великолпныя общанія, но вс эти науки вскор получили у нихъ чисто-аскетическое направленіе, такъ что если краковская академія связывала умы своими диспутами, то виленская еще боле ихъ обезсиливала, навязывая имъ непомрное уваженіе къ чужому авторитету.

‘Посмотримъ на раздленіе ихъ учебнаго курса. Весь учебный курсъ длился у нихъ на пять классовъ: низшихъ — инфиму (первоначальный классъ въ училищ), грамматику, синтаксисъ, поэзію и риторику, и два класса высшіе: философію и богословіе. Изученіе латинскаго языка, которое въ краковской академіи служило только средствомъ къ усвоенію себ другихъ наукъ, здсь сдлалось единственною и исключительною наукою. Въ этомъ раздленіи курса, при такомъ кропотливомъ, тщательномъ изученіи мертваго языка, ученики знакомились съ его духомъ и истинными красотами, но, съ другой стороны, рабски привязывались къ изреченіямъ и фразамъ римскихъ классиковъ. Цицеронъ, Виргилій, Горацій, Сенека, безспорно, были извстны ученикамъ, но кто изъ нихъ могъ постигнуть, уразумть духъ великаго писателя? Память была забросана, обременена однми только фразами, ложное просвщеніе приняло одежду истинной мудрости, а этимъ путемъ сталъ искажаться и прекрасный языкъ польскій, и рчь латинская начала мельчать и теряться, началъ портиться и упадать самый вкусъ къ изящному и прекрасному. Панегирики и похвальныя рчи въ честь магнатовъ и сильнйшей шляхты считались въ школ верхомъ мудрости и совершенства и, назначаемыя юношеству въ вид классныхъ упражненій, имли гибельное вліяніе на тхъ и другихъ: они разслабляли духъ поляковъ, панегиристы пріучались къ низкой, разсчетливой лести, а т, которыхъ хвалили, научались гордиться своими гербами, богатствомъ и происхожденіемъ. Неопытное дитя въ іезуитскихъ коллегіяхъ скоро привыкало длать различіе между вельможею и шляхтичемъ — различіе, котораго не знало отечественное законодательство.

‘Источникомъ протестантизма была гордость человческаго ума, возставшаго противъ откровенія, для противодйствія этой гордости въ умахъ молодаго поколнія, іезуиты наполняли ихъ не духомъ, а самою буквою католицизма, и до того возбуждали въ нихъ фанатизмъ религіозный, что даже самъ златоустый Скарга, дышавшій въ иныхъ случаяхъ неподдльнымъ патріотизмомъ, такъ писалъ о протестантахъ: ‘Они грозятъ закрыть сеймъ!… что же теперь останется длать истинно любящему Бога и его церковь, доброму стражу отечества и своей совсти: или оскорбить Бога злобнымъ признаніемъ такого вреднаго права (свободы вроисповданія), или не удовлетворить потребностямъ отечества? Вопросъ очень удоборшимый. Боле слушать Бога, нежели людей, прежде идти на зовъ церкви и спасенія души человческой, чмъ на зовъ отечества, прежде искать вчнаго отечества, нежели временнаго’. Словомъ — лучше видть гибель отечества, нежели согласиться на построеніе лютеранской кирки!

‘Такимъ духомъ наполнялось юношество въ знаменитыхъ іезуитскихъ школахъ, и чтобы приманка новизны и прелесть раціонализма не овладли юными умами, іезуиты воспламеняли ихъ воображеніе мистическимъ благочестіемъ, чтеніемъ безъ всякой критики книгъ, наполненныхъ чудесами, великолпіемъ богослуженія, религіозныхъ обрядовъ и діалоговъ, дйствовали на юное воображеніе напыщенными рчами въ дни ангеловъ-покровителей, въ дни именинъ и прочія домашнія торжества магнатовъ, и открывали юнымъ проблескамъ краснорчія обширное риторическое поле. Юноши забавлялись игрушками, а старики съ сердечнымъ умиліемъ смотрли на это благочестивое изгнаніе духа изъ сердецъ своихъ дтей’ (стр. 196—201).

И посл такого отзыва о іезуитахъ, самаго автора, Сырокомли, во второмъ том мы встрчаемъ, однако, цлую апологію католичества, какъ будто іезуитизмъ не есть прямое его порожденіе, приводимъ эти слова, составляющія введеніе къ глав о церковной литератур ягеллоновскаго періода:

‘Католическая вра, введенная въ Польшу Мечиславомъ -мъ, а въ Литву Владиславомъ Ягелло, такъ сильно привилась къ полякамъ, такъ хорошо соотвтствовала духу ихъ общественныхъ потребностей, что вдругъ сдлалась стражемъ правъ и обычаевъ, какъ благодтельная посредница между народомъ и властью (?!). Нтъ ничего обыкновенне мудрованій Запада, утверждающихъ, что церковь католическая, основанная на авторитет и подчиненная ему, освящаетъ всякаго рода іерархію, основанную на прав сильнаго, что она, требуя слпой и покорной вры, не благопріятствуетъ всякаго рода успхамъ, что начала свои она стснила желзною буквою, изъ-за которой нтъ возможности проникнуть въ духъ христіанства. Но это мнніе преувеличено, лучшимъ доказательствомъ тому служитъ Польша, гд, безъ сомннія, сильно билось сердце политической жизни народа, и католицизмъ нетолько не стснялъ этого біенія, но, напротивъ, приносилъ еще благодтельные плоды, полные спасительныхъ, послдствій. Вра католическая принесла къ намъ латинское образованіе (poloг), а съ нимъ вмст и древне-римскія понятія объ отношеніяхъ власти къ обществу, соединила Литву съ Польшей, обуздала неумренные порывы народной, (?) свободы, могущей иногда разрушить общественный порядокъ, одна только вра могла умрить и удержать въ неприкосновенности совсмъ неопредленныя отношенія между шляхтичемъ и престоломъ, шляхтичемъ и крестьяниномъ, на вр основалась добродтель нашихъ женъ и наша рыцарская честность (!), вра, наконецъ, блюла святость клятвеннаго договора избраннаго короля съ народомъ (pacta conventa), совсть какъ государственныхъ совтниковъ, такъ и земскихъ пословъ’ (стр. 67 — 68).

Къ этимъ двумъ выпискамъ, кажется, прибавлять нечего, но нельзя не удивляться, какъ въ одной голов могутъ уживаться такія противорчія.

Книга, переведенная г. Кузминскимъ, есть единственное подробное сочиненіе по исторіи польской литературы на русскомъ язык, какъ бы ни былъ силенъ польскій духъ въ книг Сырокомли, надобно желать, чтобы появилось — особенно теперь — окончаніе перевода этого произведенія, занимательнаго и по содержанію, и по изложенію: чтобы бороться съ Польшей, намъ нужно какъ можно ближе знать ее.

‘Отечественныя Записки’, No 11, 1863

Читайте также: