М.Н. Катков
История Лазаревского института восточных языков
(По поводу 50-летнего юбилея)
М.Н. Катков
История Лазаревского института восточных языков
(По поводу 50-летнего юбилея)
История Лазаревского института восточных языков, Катков Михаил Никифорович, Год: 1865
Время на прочтение: 4 минут(ы)
Сегодня здешний Лазаревский институт восточных языков праздновал совершившееся пятидесятилетие своего существования. Читатели найдут ниже известие об этом торжестве, которое не было ознаменовано пиршествами, обычными в подобных случаях, и не отличалось наружною помпой, но перед которым тем не менее бледнеют самые блестящие юбилеи. Публике были сообщены две полновесные вести: попечитель института украсил праздник пожертвованием круглой суммы 200 000 рублей, и институт воспользуется этим пожертвованием, по-царски щедрым, чтобы преобразоваться по-европейски. Можно ли было блистательнее отпраздновать юбилей учебного заведения?
Инспектор института г. Кананов в оживленной речи изложил историю этого заведения, примкнув к ней и беглый очерк армянской колонизации в России. В пятьдесят лет своего существования институт сделал немало опытов, которые, должно надеяться, послужат ему впрок. Начавшись скромно в качестве частного учебного заведения, он был встречен с сочувствием, и слава о нем быстро распространилась между армянами Европы и Азии. Г. Кананов приводит несколько слов, описывающих один из первых актов заведения (акт 1821 года): ‘Посетители армянского исповедания, видя перед собой соплеменных им юношей, собранных попечением г. основателя из обширнейших пределов России и даже из отдаленных стран Азии в древнюю столицу Российского государства для образования умов и сердец их в пользу общества, были исполнены особенно сладостным восхищением. Они с чувством благоговейной благодарности устремляли взоры на изображение Августейшего Государя Императора’. В 1823 году при учебном заведении Лазаревых образовалось Общество любителей армянской древности, предполагавшее переводить статьи об Армении ‘на один только русский язык’, как было сказано в уставе, и печатать их сперва в московских и петербургских журналах, а потом издать вместе под названием ‘Феникс Армении’. Армянские уроженцы не только из кавказских и закавказских областей, но из Испагани, Калькуты, Арзерума и Константинополя спешили воспользоваться для своих детей благами просвещения, открывшимися на русской почве благодаря щедрой благотворительности рода Лазаревых. Один из деятельнейших армянских ученых, обогативший русскую литературу целым рядом сочинений и переводов по армянской истории, г. Эмин прибыл учиться в Москву через Англию из Индии. В то время заведение Лазаревых было устроено в точности по образцу тогдашних русских гимназий. Сочувствие, с которым этот характер заведения был встречен армянами, ясно свидетельствовало, что он соответствовал потребности, и потому Лазаревы стали хлопотать о подчинении своего училища министерству народного просвещения. Эти хлопоты не увенчались, однако же, успехом. Тогда Лазаревы сочли необходимым поставить свое училище под покровительство одного из высоких и влиятельных государственных людей. Так возникло звание главного начальника заведения Лазаревых, предоставлявшееся последовательно графу Аракчееву, графу Бенкендорфу и князю Орлову, а теперь носимое В.П. Бутковым. Найдя покровителя себе в своем главном начальнике, заведение Лазаревых уже не имело надобности хлопотать о равенстве с гимназиями, скоро оно даже стало относительно их в положение привилегированное. Можно сильно усомниться в том, принесло ли существенную пользу заведению это формальное возвышение его, есть основания думать, что оно было скорее вредно. Чтоб иметь преимущества перед гимназиями, надобно было от них отличаться, и отличие на первый раз состояло в том, что институт, имея пять классов в соответствие семи классам гимназий, обучал гораздо большему числу предметов, чем гимназии. Можно вообразить себе, какие тут могли быть успехи! Дети ни на чем не сосредоточивались, ничему не выучивались, ничему даже не учились сколько-нибудь серьезно. Накоплению разнородных предметов, преподаваемых по большей части только для вида, положено начало в 1837 году вместе с первым значительным расширением прав заведения, оно доведено до пес plus ultra [дальше некуда (лат.)] в 1848 году, когда заведение было еще более поднято в своих права и отнесено к разряду высших учебных заведений. Интересно заметить, — и г. Кананов особенно указывает на то, что это последнее преобразование нашло строгого критика в графе С.С. Уварове, который с совершенною ясностью обличил неудобоисполнимость предположенного плана и предсказал все те неудобства, которые впоследствии заведение испытало на деле. Он писал князю Орлову, что одно учебное заведение, даже если бы курс его был и продолжительнее, никак не может достигать разом четырех разнородных целей: приготовлять и к высшему университетскому образованию, и к службе гражданской в сопредельных с Азией провинциях, и к службе по духовному ведомству армянского вероисповедания, и, наконец, к торговле с Востоком. Нет никакой возможности, писал он князю Орлову, пройти в пять лет весь гимназический курс с присоединением еще химии, естественной истории и восточных языков, нет никакой возможности воспитанникам из русских учиться разом латинскому, французскому, арабскому, персидскому и турецкому языкам, а уроженцам Кавказского края из инородцев учиться сверх того русскому, грузинскому, армянскому и татарскому языкам, то есть разом девяти языкам, обучение столь многим языкам в одно и то же время, способное произвесть совершенное смешение в понятиях молодых людей и притупить их способности, не обещает никакой пользы. Так писал граф Уваров и с своей стороны предлагал, чтобы курс учения был раздвинут, но чтоб и при этом условии заведение либо ограничилось практическою целью приготовления переводчиков и чиновников Закавказского края, либо совсем отказалось от этой практической цели и постановило себе задачей приготовлять в университет. Эти верные замечания были, однако же, только отчасти приняты во внимание, заведение преобразовано без ясного сознания цели — и понесло на себе все вредные последствия многопредметности. Можно сказать без преувеличения, что с 1848 года по нынешний оно существовало на самых антипедагогических основаниях. В последние два года были сделаны попытки исправить некоторые из погрешностей этого плана, но частные меры не могли оказаться удовлетворительными.
Тем большую заслугу оказал заведению и тем большее право на общую благодарность приобрел главноначальствующий Лазаревским институтом В.П. Бутков, которому принадлежит инициатива преобразования этого заведения, согласно новым требованиям, на основании здравых педагогических начал.
Сколько известно, в этом случае звание главноначальствующего впервые послужило не к внешнему ограждению заведения и не к снабжению его правами и преимуществами, а к его внутреннему существенному улучшению. Можно также поздравить Лазаревский институт с тем, что предписание главноначальствующего о пересмотре устава было исполнено под просвещенным руководством нынешнего директора института И.К. Бабста, который вполне сознает педагогические достоинства господствующей в Европе системы общего образования и уже с самого вступления своего в должность не только обратил особенное внимание на преподавание латинского языка, но и сам помогал ему личным участием в репетировании уроков. Нельзя не порадоваться такому благоприятному стечению обстоятельств, позволяющему надеяться, что щедрая жертва Христофора Якимовича Лазарева, нынешнего попечителя, будет употреблена в дело рационально и принесет должные плоды. Улучшение Лазаревского института сопряжено с величайшими трудностями как по причине следов, по необходимости оставшихся от прежнего, совершенно неудовлетворительного учебного плана, так и по причине азиатского происхождения значительной части воспитанников, приносящих с собой понятия и нравы, борьба с которыми требует чрезвычайно энергии. Но чем труднее дело, тем выше честь его.
Москва, 13 сентября 1865
Впервые опубликовано: Московские Ведомости. 1865. 14 сентября. No 200.