ИСТОРИЧЕСКІЙ ОЧЕРКЪ СТОЛТНЯГО СУЩЕСТВОВАНІЯ ГОРОДА НИКОЛАЕВА ПРИ УСТЬ ИНГУЛА
СОСТАВЛЕНЪ
ПО ПОРУЧЕНІЮ НИКОЛАЕВСКОЙ ГОРОДСКОЙ ДУМЫ
КЪ ПРАЗДНОВАНІЮ ЮБИЛЕЯ
НИКОЛАЕВСКИМЪ ГОРОДСКИМЪ СЕКРЕТАРЕМЪ
Г. Н. Ге,—
по матерьяламъ, извлеченнымъ изъ городскаго архива распоряженіемъ Николаевской Городской Управы, и по собственнымъ изслдованіямъ.
НИКОЛАЕВЪ
РУССКАЯ ТИПО-ЛИТОГРАФІЯ, УГОЛЪ СОБОРНОЙ И СПАССКОЙ.
1890
Городъ Николаевъ явился однимъ изъ множества послдствій того историческаго дла, которое начали вести восточные славяне, живя еще врозь, и которое, по соединеніи ихъ политическаго существованія въ одно могущественное государство, пошло у нихъ ходче. Это вытсненіе азіатцевъ съ исконныхъ славянскихъ земель въ наши дни доведено почти уже до конца, а въ прошломъ вк, представляя еще только раздвиганіе южной границы Россіи, завершилось Ставучанской побдой. По Блградскому миру, въ 1740 году наша граница между Бугомъ и Днпромъ опредлилась слдующею вогнутой линіей. Начавшись отъ Буга,— верстъ 40 ниже Ольти, ставшей у насъ Голтой^— дуга перескла рки: Мертвоводъ (верстахъ въ 30 выше теперешняго Вознесенска), Громоклейку, Ингулъ, (близь теперешняго села Привольнаго), Висунь и Ингулецъ (у Благо Брода, теперь — Давидовъ) и кончилась эта дуга у Днпра въ томъ мст, гд теперь Бизюковъ монастырь, значитъ верстъ 30 выше Берислава. На новой границ тотчасъ же было построено 14 укрпленій. Отъ бугскаго конца она продолжалась на сверо-западъ самымъ Бугомъ до рки Синюхи, за которою была уже Уманская козацчина, принадлежавшая Польш {Описаніе границы сдлано по карт того времени. Ея заглавіе на языкахъ польскомъ, французскомъ и турецкомъ представляетъ слдующее: ‘Границы Польши отъ Балты до рки Синя-Вода, обнимающія территорію Козаковъ Уманскихъ и Запорожскихъ, степи Татаръ Очаковскихъ, Бессарабскихъ и Ногайскихъ съ ихъ Ордами, какія находились въ конц 1767 г. подъ властію Хана Крымскаго. Кром того, здсь обозначены теченія Буга и Днпра, а также Борисфена отъ его пороговъ до его впаденія въ Черное море.’ Надписи на этой карт польскія и турецкія. Мсто изданія не показано. Гравировка прекрасная. Эта библіографическая рдкость принадлежитъ А. И. Косякову.}.
Прибужье въ то время не представляло глухой степи, какъ думаютъ многіе. Напротивъ, этотъ край былъ довольно густо заселенъ татарами, считавшимися подъ властью Турціи. Оно и естественно. Россія, подвигая свою границу впередъ, этимъ самымъ сгущала за ней татарское населеніе.
Разсматривая карту того времени и вчитываясь въ названія татарскихъ поселеній, убждаемся, что между ними очень много было южнорусскихъ, не говора уже о такихъ, какъ Воскресенскъ, Арбузино, Костовата, Андріевка и т. п. Между татарскими названіями попадаются очевидно переводныя съ южно-русскихъ. И на оборотъ, въ нкоторыхъ изъ теперешнихъ нашихъ названій узнаемъ татарскія, которыя мы переиначили по своему: Каранья-Киръ сталъ у насъ Коренихой, Кильборнъ сталъ Кинбурномъ и т. д. Однимъ словомъ, край при низовьяхъ Буга, Ингула, Ингульца и Днпра въ прошломъ столтіи былъ довольно густо населенъ крымскими татарами, среди которыхъ были и турки, а также поселки выходцевъ изъ польской Руси. Сверная же часть этой степи, называвшаяся уже Новою Русью и уже принадлежавшая Россіи, была очень пустынна, такъ какъ на мсто вытсненной азіатчины еще не прибывало новыхъ поселенцевъ. Эти раздольныя мстности позади укрпленной границы занимали тогда только запорожцы, еще гнздившіеся на своемъ Днпр. То были степи: Днпровская, Ингульская, Бужская и (у Синюхи) Степь Мертвыхъ.
Вотъ положеніе, въ какомъ находился въ 1740 году теперешній нашъ приниколаевскій край. Затмъ, въ царствованіе Елизаветы Петровны, у верховьевъ Ингула, была построена крпость, названная по имени Царицы, ставшая потомъ Елисаветградомъ, пустынная степь начала заселяться,— преимущественно выходцами: сербами, хорватами, болгарами, молдаванами. А когда наступило блестящее царствованіе Екатерины И, то движеніе нашего историческаго дла возобновилось. И первая же екатерининская война съ Турціей явила еще неслыханную, поразительную мощь Россіи. Заключенный въ 74 году Кучукъ-Кайнарджинскій миръ смутилъ, сильно встревожилъ Австрію. Однако наша граница таки подвинулась днпровскимъ концомъ впередъ и вся легла по теченію Буга до лимана. Азіатство ушло за Бугъ. Оставшіеся на лвомъ берегу русскіе поселки представили уже очень рдкіе оазисы среди этой степи. Правительство Царицы спшило обселить пріобртенный край. А молва о сил и слав русской державы, разгромившей Турцію, громкимъ гуломъ расходилась во вс стороны. Въ Польш тогда переживалось очень смутное время. ‘Первый раздлъ’ ея уже былъ совершенъ и въ ея Руси, среди низшихъ классовъ населенія, явилось движеніе въ эмиграцію. Цлая волна мщанъ и сельчанъ хлынула въ опустлое прибужье, гд эти люди надялись получить отъ сильной русской власти обезпеченіе желанному спокойному житью. Сохранившееся распоряженіе новороссійскаго губернатора Муромцева (отъ 11 іюня 1776 года) {Архивъ Екатер. губ. правл. и журн. ‘Восходъ’ за 1887 г.} показываетъ, что мстность теперешняго Николаева въ то время представляла именно ту, которую хотли поскоре заселить. Сюда-то направлялъ Муромцевъ выходцевъ изъ польской Руси. Между ними были и евреи. О принятіи ихъ ходатайствовалъ балтскій кагалъ. Муромцевъ не отказывалъ ихъ просьбамъ, но при этомъ требовалъ, чтобы поселяющійся еврей привелъ съ собой пять христіанъ. Можно сказать съ увренностью, что между выходцами изъ Польши много было католиковъ. Объясняется это тмъ соображеніемъ, что происходившее тогда въ Польш порождало именно для этихъ католиковъ тягость обязательныхъ для нихъ проявленій польскаго патріотизма, котораго у мщанъ Руси, хотя бы и католиковъ, не могло быть много, такъ какъ они въ сущности были людьми русскими, да и дло спасанія распадавшагося государства считалось у нихъ дломъ дворянскимъ. Что же касается выходцевъ православнаго вроисповданія, то это были сплошь земледльцы и потому они садились у Ингула и Буга особыми поселками и хуторами.
И такъ, вскор посл Кучукъ-Кайнарджинскаго мира началось образовываться разнородное поселеніе на теперешнемъ николаевскомъ полуостров. Къ нему стали прибывать люди и изъ Великой Руси. Между этими поселенцами были разные сектанты.
Но вотъ открылся походъ русскихъ войскъ въ Крымъ, который въ силу Кучукъ-Кайнарджинскаго мира уже не завислъ отъ Турціи. Военныя и политическія дйствія Потемкина въ этомъ поход завершились въ 83 году присоединеніемъ Крыма къ Россіи, что породило удаленіе въ Азію уже цлой массы татаръ. А еще четыре года спустя, князь Потемкинъ Таврическій уже опять велъ войну съ самой Турціей. Разбивъ непріятеля за Бугомъ, Потемкинъ осадилъ крпость Очаковъ. Осада эта — затянулась. Необходимо было придать арміи содйствіе флотиліи. Судостроеніе кипло въ Александръ-Шанц, преображенномъ въ крпость, верфь и городъ Херсонъ, но мстность этой верфи оказывалась совсмъ не сподручной. Дятельный подчиненный Потемкина, ставшій уже его правою рукой, Фалевъ, нашелъ для верфи несравненно лучшее мсто: при усть Ингула. Потемкинъ-же, осмотрвъ это мсто, пришелъ въ восхищеніе. И у него вдругъ создался проектъ постройки именно здсь, а не въ излюбленномъ Херсон,— грандіознаго адмиралтейства со всевозможными мастерскими, фабриками и заводами. Отъ Херсона, на который уже были затрачены громадныя суммы, Потемкинъ сталъ отворачиваться. Здсь, у устья Ингула, ршилъ онъ свить гнздо будущаго русскаго Черноморскаго флота. Взять Очаковъ ему не удавалось. Но онъ глубоко былъ убжденъ, что уже никакіе Очаковы не остановятъ историческаго русскаго дла, что оно уже направляется къ самому Константинополю. И Потемкинъ все, что только видлъ кругомъ у устья Ингула, все это веллъ приписать къ проектированному имъ адмиралтейству. А вмст съ тмъ онъ требовалъ образованія здсь новыхъ поселеній. Здсь все должно было работать въ адмиралтейств и на его фабрикахъ, а также вести и полевое хозяйство для прокормленія себя и матросовъ. Село Витольдъ-Гаммани {Литовскій князь Витольдъ (Витовтъ) въ 1399 г. занялъ земли у Буга. Гаммани по-татарски значитъ: бани.}, прозванное нашими сейчасъ-же Витовкою, Потемкинъ намтилъ для постройки въ немъ госпиталя, разведенія аптекарскаго сада и учрежденія ‘училища практическаго земледлія’, поручивъ это дло профессору Ливанову. Отдаваясь засвтившейся иде созданія могущественной морской силы Россіи у Константинополя и Кавказа, но видя кругомъ голыя степи, Потемкинъ распорядился, чтобы каждое поселеніе разводило у себя лсъ и чтобы даже производились засвы желудей, ради приготовленія хоть для будущаго времени дубоваго матерьяла. {Записк. Од. Имп. Общ. И и Д., XIII, с. 182—187 и ‘Морск. сб.’ 1855 г.} Энергическій Фалевъ старался не только выполнять по мр возможности желанія Потемкина, но и предупреждать, предвосхищать ихъ. А потому верфь на Ингул стала развиваться въ довольно серьезное поселеніе. На другойже годъ по взятіи Очакова, кн. Потемкинъ изъ лагеря при Новыхъ Дубоссарахъ прислалъ Фалеву слдующій ‘ордеръ’ отъ 27 Августа 1789 года: ‘Фаброву дачу именовать Спасскъ, а Витовку — Богоявленскъ, нововоздвигаемую верфь на Ингул — городъ Николаевъ’. {Порт. арх. и ‘Колонна. Новор. кр.’ Багалея и ‘Зап. Од. Общ.’, II, с. 769.} Если взять во вниманіе, что Очаковъ былъ взятъ 6 Декабря, въ праздникъ св. Николая, и что ‘нововоздвигавшаяся верфь’ понималась Потемкинымъ, какъ гнздо будущаго Черноморскаго флота, то наименованіе этого новаго города Николаевомъ станетъ понятно.
Но какъ не былъ могуществененъ кн. Потемкинъ, онъ не могъ въ этомъ дл обойтись безъ санкціи Императрицы. Въ Новороссійскомъ кра вс города основывались не иначе, какъ по Высочайшимъ повелніямъ. А потому, по всему вроятію, кн. Потемкинъ въ ближайшую затмъ бытность свою въ столиц докладывалъ Императриц о своемъ распоряженіи касательно верфи на Ингул. А такъ какъ это распоряженіе не было отмнено, то надо понимать, что Императрица утвердила его. Указа объ этомъ въ полномъ собраніи законовъ нтъ. Въ Николаев ни въ городскомъ, ни въ портовомъ архив не находится такой ссылки на указъ объ этомъ, изъ которой можно было-бы узнать когда именно онъ состоялся. Возможно допустить, что въ то время, при множеств чрезвычайно важныхъ длъ, возникшихъ изъ одновременнаго веденія двухъ войнъ: шведской и турецкой, произошло упущеніе по выполненію формальной стороны Высочайшаго повелнія. Въ литератур этого вопроса мы встрчаемъ упоминанія о томъ, что Высочайшее повелніе о наименованіи новаго города Николаевомъ послдовало въ 1790 году.
А въ архивныхъ длахъ находимъ еще лучшій документъ, опять таки ордеръ кн. Потемкина Фалеву отъ 24 октября 1790 года, въ которомъ читаемъ слдующее: ‘Желая васъ вывесть изъ штатскаго чина, представилъ васъ въ оберъ-штернъ-кригсъ-крммисары адмиралтейскіе, на что послдовала Высочайшая резолюція. О Николаев утверждено, какъ объ адмиралтейств, такъ и о верфи. Теперь къ строеніямъ приступлено съ основаніемъ’. {Порт. арх.} Если же Фалевъ, имя постоянныя и прямыя сношенія съ кн. Потемкинымъ, въ первый разъ узналъ отъ него въ октябр 1790 года о томъ, что уже ‘о Николаев утверждено’, то можно съ увренностью сказать, что не въ 1789 году Императрица дала свою санкцію распоряженію касательно основанія города Николаева, а въ 1790 году. Къ тому же война держала кн. Потемкина при арміи до самой зимы и въ Петербург онъ былъ въ 1790 году, откуда и писалъ Фалеву о Николаев.
Что же касается мсяца, въ которомъ началась жизнь города Николаева, то въ разршеніи этого вопроса мы уже не въ состояніи держаться того же самаго принципа,— монаршей санкціи. Тутъ приходится опереться на другой, а именно: Николаевъ — гнздо Черноморскаго флота. Это его значеніе оставалось за нимъ въ теченіе всего столтія. Если и не отмнится перенесеніе гнзда въ Севастополь, то все же перенесеніе еще не состоялось. Слдовательно въ столтней жизни Николаева дло спуска въ немъ на воду перваго военнаго корабля должно считаться дломъ чрезвычайной важности. То было первымъ заявленіемъ этого города о своей жизни на пользу и славу Россіи, для чего именно и былъ онъ основанъ. Спускъ же перваго выстроеннаго на его верфи военнаго 44 пушечнаго корабля ‘Святаго Николая’ совершился въ томъ же 1790 г. въ мсяц август (25) {Тамъ же.}. Но такъ какъ въ август есть день, въ который всегда вся, Россія празднуетъ перенесеніе честныхъ мощей Св. Благоврнаго Великаго Князя Александра Невскаго, а теперь и тезоименитство царствующаго Государя Императора, то Николаевская Дума, выбирая три августовскіе дня для посвященія ихъ празднованію столтняго городскаго юбилея, выбрала дни: 29, 30 и 31.
Основанный распоряженіемъ князя Потемкина въ 1789 году и соизволеніемъ на то Императрицы Екатерины II въ 1790 году, городъ Николаевъ не задолго предъ тмъ постилъ нмецкій врачъ Дримпельманъ, который и оставилъ довольно любопытное описаніе его. Но касательно цифры населенія, Дримпельманъ или преувеличилъ ее, или же сдлалъ хронологическую ошибку. Онъ показываетъ, что въ 1789 году въ Николаев было уже до 2 1/2 тысячъ жителей {Записки нмецкаго врача о Россіи въ конц прошлаго вка Русск Арх. 1881 г., кн. 1, стр. 48—49.}. Изъ позднйшихъ же свдній мы узнаемъ, что даже въ 1792 году въ Николаев было: церквей 1, общественныхъ домовъ 4, частныхъ 158, хатъ мазанокъ 209, землянокъ 61, хлбныхъ магазиновъ 13, лавокъ 149 и погребовъ 23, а жителей обоего пола постояннныхъ 1566 да временныхъ (рабочихъ) 1734 {Зап. Одес. Общ., II, с. 772.}. Между тмъ надо думать, что, при горячемъ желаніи Потемкина какъ можно скоре осуществить свой планъ, и при тхъ средствахъ, которыми онъ располагалъ, наконецъ при томъ исполнител его распоряженій, каковымъ былъ Фалевъ, прогрессъ дла въ первые два года долженъ былъ проявляться очень серьезный Такимъ образомъ населеніе Николаева въ 1790 году не могло превышать тысячи душъ обоего пола, если не считать стянувшихся рабочихъ. О состав того населенія по народностямъ и религіямъ не сохранилось никакихъ документальныхъ свдній. Но можно сказать, что католики, если и не составляли тогда большинства, то представляли наиболе состоятельную среду. Изъ церквей, построенныхъ самими прихожанами на свои средства, прежде всхъ въ Николаев, въ 1794 году, появилась Католическая, а чрезъ пять лтъ, въ 1799 году, началась строиться и православная, во имя Рождества Богородицы (теперешній Купеческій соборъ). На средства же казны была заложена Фалеевымъ православная церковь еще въ 1789 году,— во имя Св. Великомученика Григорія Великія Арменіи (впослдствіи Адмиралтейскій соборъ) {‘Справочная книжка’ Ильина изд. въ Николаев.}.
Начиная говорить о первомъ времени города Николаева, слдуетъ сказать о его строител, оберъ-штернъ-кригсъ-коммиссар флота, Михаил Леонтьевич Фалев. Эта личность — замчательная. Простой кременчугскій купецъ {‘Колонна. Новорос. Кр.’ проф. Багалея и брош. анонима. автора ‘Фалевъ’.} здившій съ товарами за арміей, сильно вдохновился длами правительства того времени, тмъ народно-государственнымъ движеніемъ, которое сказывалось ярче и ярче съ каждымъ годомъ. Фалевъ взялся на свой счетъ сорвать днпровскіе пороги и устроить свободное судоходство къ новому городу Херсону. Самая смлость зати уже показывала всю простоту этого человка, полное непониманіе его громадности дла, за которое онъ брался, а вмст съ тмъ и силу его патріотизма. Трудился Фалевъ надъ этой затей сильно, съ увлеченіемъ, потратилъ денегъ много, серьезнаго результата, разумется, не могъ достигнуть. Но въ 1783 году пробралась таки барка съ желзомъ изъ Брянска въ Херсонъ, а другая съ провіантомъ. Фалевъ былъ награжденъ золотою медалью и возведенъ въ дворянское достоинство. {Русск. Арх. 1867-е 1213—1215.} Потомъ Потемкинъ, выручаясь во всемъ этимъ человкомъ, представилъ его къ новой наград и Фалевъ былъ произведенъ въ бригадиры и назначенъ оберъ-штернъ-кригсъ-коммисаромъ флота. Какъ и свойственно талантливому государственному дятелю, Потемкинъ не ошибся въ своемъ выбор. Фалевъ оказался способнйшимъ, неутомимымъ и честнйшимъ исполнителемъ, а при томъ чрезвычайно скромнымъ человкомъ и горячимъ патріотомъ. Онъ всецло отдался служб, выполненію всевозможныхъ распоряженій Потемкина. А когда въ 1787 году принялся онъ за устройство верфи у устьевъ Ингула, получивъ въ сотрудники: Варезета, Бестужева, Старова, Де-Воляна и др., то тутъ онъ окончательно выявилъ всю необыкновенную гражданственность своего благороднаго духа. Громадное государственное предпріятіе — устройство Новороссійскаго края въ необозримыхъ голыхъ степяхъ, вырванныхъ изъ татарскихъ и турецкихъ рукъ, требовало употребленія въ дло массы энергіи, знаній, труда и денегъ. И вотъ въ это самое время при усть Ингула распоряжался бывшій простой купецъ Фалевъ, какъ самый бережливый скупой хозяинъ, не думая о себ, а думая только о планахъ и цляхъ государственныхъ. Онъ, не только какъ исполнитель правительственныхъ распоряженій, но и какъ страстный любитель садоводства и всякаго хозяйства, раздавалъ земли, выговаривая разведеніе сада, либо постройку мельницы, либо устройство кирпичнаго завода и т. п. Но по сколько же? по нсколько десятинъ. Онъ и себ самому отвелъ подъ разведеніе сада тоже нсколько десятинъ. А жилъ онъ и умеръ въ Николаев, на углу Нмецкой и Никольской улицъ, въ небольшомъ собственномъ домик, крытомъ дранью. Къ сожалнію не долго тутъ дйствовалъ этотъ достойный гражданинъ: два года до основанія города и два года посл его основанія. Но въ эти четыре года онъ много сдлалъ, израсходовалъ массу государственныхъ денегъ, при чемъ ни себ и никому не позволилъ нарушить интереса государственнаго. Такимъ образомъ въ основаніи города Николаева лежитъ честный и неусыпный трудъ гражданина, всей душой отдававшагося тому государственному длу, которое было ему поручено. Останки этого перваго николаевскаго гражданина, умершаго 18 ноября 1792 года, погребены въ оград выстроеннаго имъ Адмиралтейскаго собора {Намогильная надпись.}. За годъ передъ смертью Фалевъ уже видлъ, что по Ясскому миру азіатство было вытснено и изъ забужья, и что русская граница протянулась уже по Днстру.
Въ 1791 году, 5 Октября, значитъ годомъ раньше смерти Фалева, умеръ кн. Потемкинъ Его замнилъ графъ Зубовъ. А со смертью Императрицы Екатерины II въ 96 году, совсмъ уже не стало сторонниковъ князя Таврическаго. Но еще при жизни Императрицы, въ 95 году, вышелъ указъ объ образованіи Херсонскаго округа (узда) Вознесенской губерніи, къ которому и былъ Николаевъ причисленъ въ административномъ отношеніи {Полн. собр. зак. 1795 г. XXIII No 17300.}. Но это обстоятельство не имло для Николаева серьезнаго значенія. При управленіи Черноморскаго вдомства существовала тогда ‘цивильная канцелярія’, {Дло Ратуши, Полиціи и градоначальн.} которая и вдала городскія дла. Но и она въ сущности не вела ихъ. Городскія дла въ дйствительности велись ратушей и городничимъ. А учрежденіе Вознесенской губерніи вышло неудачнымъ. Чрезъ годъ, въ 1796 году, она была упразднена, а Новороссійская возстановлена. Спустя семь лтъ, эта была раздроблена (въ 1802 году) на три новыхъ: на Екатеринославскую, Таврическую и Николаевскую. {Полн. собр. зак. 1802 г. No 20449.} При этомъ города Херсонъ и Одесса ‘для пользы торговли’ были выдлены въ отдльные портовые и получили разныя привиллегіи. Но Николаевская губернія не просуществовала и полнаго года. 15 Мая 1803 г. послдовалъ новый административный передлъ, при чемъ образовалась Херсонская губернія {‘ ‘ ‘ 1803 г. No 20760.}. Николаевъ остался въ Херсонскомъ узд. А 20 Марта 1805 г. было учреждено Николаевское губернаторство, которое и дожило до нашихъ дней.
Что-жъ длалось въ Николаев во время всхъ этихъ административныхъ раздловъ и передловъ?
До смерти князя Потемкина его идея касательно значенія Николаева существовала только три года да и все это время Потемкинъ пробылъ на юг, только навдываясь въ Петербургъ, гд дни, недли и мсяцы проходили въ празднествахъ и торжествахъ. Такимъ образомъ создавшееся значеніе Николаева не успло утвердиться въ высшихъ правительственныхъ сферахъ. А потому, когда не стало князя Таврическаго, на Николаевъ въ столиц смотрли только какъ на новую верфь. Не былъ даже ршеннымъ вопросъ: какая верфь лучше, Николаевская или Херсонская. И до 95 года главный командиръ Черноморскаго флота и вс портовыя учрежденія держались Херсона. А когда дло Николаевской верфи, говоря само за себя, взяло, наконецъ, верхъ и Главный командиръ флота перебрался съ портовыми учрежденіями въ Николаевъ, то и посл этого особенной заботы о Николаев еще долго не замчалось. Къ тому-же до ревизіи (переписи) 1795 г. Николаевъ, хотя и управлялся ратушей, но легальнаго городскаго общества въ немъ еще не было. Вс его купцы были людьми иногородными, а мщане — либо тоже иногородными, либо ни къ какому городу Россійской имперіи не приписанными. Но вотъ, жители, пользуясь производившеюся переписью, стали ходатайствовать, чтобы ихъ приписали къ Николаеву. И въ 96—97 году николаевскіе жители сдлались легальнымъ николаевскимъ городскимъ обществомъ. Новороссійское губернское управленіе распорядилось о введеніи въ Николаев екатерининскаго Городоваго Положенія 1785 года, т. е. шестигласной думы и словеснаго суда. {Журналъ ратуши 1797 г.} Но эта реформа улучшила собственно городское управленіе, а не бытъ города. Средства городской кассы были ничтожны и собирались туго.
Положеніе Николаева сильно измнилось къ лучшему въ 1802 году, когда Главнымъ командиромъ Черноморскаго флота былъ назначенъ маркизъ де-Траверзе. При немъ-то и была образована Николаевская губернія, ради прекращенія зависимости Николаева отъ посторонней административной власти. Но вскор оказалась не совмстимость должности командира флота съ обязанностями начальника губерніи. Маркизъ де-Траверзе сталъ искать выхода изъ своего неудобнаго положенія. И 20 марта 1805 года управленіе губерніей было переведено въ Херсонъ, а Николаевъ — объявленъ особымъ губернаторствомъ, при чемъ должность Николаевскаго губернатора была присвоена Главному командиру Черноморскаго флота {Пол. С. З. 1805 г.}. Это преобразованіе уже само по себ совсмъ измняло направленіе, по которому шло развитіе жизни Николаева. Съ одной стороны городъ окончательно становился флотскимъ, его гражданская общественность отодвигалась на задній планъ, а при иномъ Главномъ командир могла и совсмъ атрофироваться. Съ другой же стороны городъ становился несравненно ближе къ высшему правительству. Опека государственная могла сдлаться для него несравненно боле ощутительною. Понятно, это положеніе молодаго города должно было видоизмняться подъ вліяніемъ личныхъ свойствъ Главнаго командира флота. На первый разъ судьба Николаева сказывалась чрезвычайно счастливою. Маркизъ де-Траверзе горячо принялся блюсти интересы города и при томъ оказался прямо насадителемъ гражданской общественности въ сборномъ разнохарактерномъ населеніи города, въ которомъ каждый человкъ уже стремился только къ устройству своихъ личныхъ интересовъ во чтобы то ни стало. Первый Николаевскій губернаторъ началъ съ того, что разомъ прескъ расхищеніе пригородныхъ земель. Мало этого. Маркизъ исходатайствовалъ Высочайшее повелніе, въ силу котораго слдовало отобрать назадъ вс т земли, на которыхъ владльцы не выполнили условія отвода имъ этихъ земель. Такимъ образомъ страшное зло могло быть вырвано съ корнемъ. Пригородные земледльцы, узнавъ объ этомъ, благодарили Бога. Кром того, маркизъ новымъ ходатайствомъ предъ Императоромъ поднялъ въ Николаев всми уже забытый, а можетъ быть никогда и не сознававшійся вопросъ о прав общества на прилегавшія къ городу земли. Князь Потемкинъ относительно Николаева задавался исключительно интересами флота и потому въ Николаев, можно сказать, не замчалъ собственно городскаго общества. Князь видлъ здсь только адмиралтейство, корень будущей черноморской русской силы. И онъ ни разу не вспомнилъ о томъ, что по закону слдовало рождавшемуся городу. На основаніи существовавшихъ межевыхъ законовъ, Херсону, при объявленіи его городомъ, было отмежевано около 40,000 десятинъ земли. Николаеву же не отмежевали ни единой десятины. Вс кругомъ земли были признаны либо адмиралтейскими, либо казенными,— даже и т, на которыя усаживались земледльческіе поселки. Маркизъ де-Траверзе настойчиво ходатайствовалъ о возстановленіи законности,— объ отмежеваніи Николаеву слдовавшаго ему {Дло Канцеляріи Николаевскаго Военнаго Губернатора No 383.}. И состоялось Высочайшее повелніе о надленіи Николаева ‘двумя четырехъ-верстными пропорціями земли’. Но приведеніе въ исполненіе этого закона породило цлый рядъ процессовъ, длившихся слишкомъ двадцать лтъ и закончившихся для Николаева печально
Въ освобожденіе Николаевскихъ гражданъ отъ Херсонскаго магистрата, маркизъ де-Траверзе основалъ для нихъ свой Николаевскій. Маркизъ завелъ составленіе статистики города. При немъ же были утверждены штаты полиціи {Дло Канцеляріи Николаевскаго Военнаго Губернатора 1805 года No 18 и 1810 г. No 43.}. Онъ помогъ Дум упорядочить городской бюджетъ. Наконецъ, при переход виннаго откупа къ казн, маркизъ де-Траверзе исходатайствовалъ (въ 1808 г.) пожалованіе городу Николаеву ‘четырехлтней откупной суммы, а именно 240,000 руб., проценты съ коей должны были составлять ежегодно 14,400 руб., что вдвое превышало получавшійся городомъ доходъ съ откупа {Тамъ же No 116 и дла Городоваго Комитета.}. Маркизъ разсчитывалъ, что такимъ образомъ городъ будетъ имть возможность выстроить казармы въ освобожденіе домовъ гражданъ отъ постоя,— школы,— пристань и т. п. Въ то же время этотъ просвщенный и любимый Государемъ дятель,— несомннный авторитетъ въ глазахъ каждаго изъ жителей города, какъ частныхъ лицъ, такъ и начальствовавшихъ,— постоянно словомъ и дломъ поднималъ въ обществ нравственныя его силы, втягивалъ людей въ заботу объ общихъ интересахъ, вызывалъ чувство гражданственности и уваженіе къ закону. Но недолго досталось маркизу де-Траверзе сять добро въ Николаев. Только четыре года онъ губернаторствовалъ въ немъ. Въ 1809 году, призванный Императоромъ въ столицу для занятія поста морскаго министра, маркизъ сдалъ городъ адмиралу Языкову,— уже съ организованнымъ вполн городскимъ обществомъ, хорошо узнавшимъ свои права,и обязанности и находившимся въ прекрасномъ финансовомъ положеніи
Въ ‘инструкціи межевщикамъ’ и ‘инструкціи межевой канцелляріи’, почти безъ измненія вошедшимъ въ 3 ч. X тома свода законовъ, изъяснено: какъ отводимая городомъ выгонная земля въ верстныхъ пропорціяхъ должна быть опредляема. Для Николаева были опредлены дв четырехъ-верстныхъ пропорціи. Это количество не могло быть отведено вокругъ города расположеннаго на полуостров, по этому отводъ земли былъ проектированъ главнымъ образомъ за перешейкомъ. Изъ статистическаго отчета, представленнаго адмираломъ Языковымъ высшему начальству въ 1811 году, видно, что собственно городъ занималъ тогда площадь длиною въ 1500 саж. и шириною въ 620 саж. Цифры эти не соотвтствуютъ даннымъ плана, составленнаго въ 1796 г. ‘канцеляріей строенія города Николаева’. Но если даже допустить, что, во время губернаторства Языкова городскія строенія дйствительно занимали только ту площадь, которую онъ опредлилъ въ своемъ отчет?.. то все-таки одна четырехъ-верстная полоса вокругъ такой площади составляетъ 10,200 десятинъ, а дв пропорціи — 20,400 десятинъ. Николаеву-же, какъ это видно изъ межевой книги, было отведено всего 17,337 десятинъ и 560 саженей. Первоначальное обмежеваніе состоялось въ 1812 году. Въ составъ городскаго выгона вошли Лски, Спасскъ съ прилегающей землей и правый берегъ Ингула до земли поселенія Терновки. А восточная и южная границы земельнаго владнія Николаева были значительно дальше, чмъ указано въ выданной городу въ 1830 году межевой книг. Это обмежеваніе Николаева породило протесты Богоявленска, Вознесенская нкоторыхъ частныхъ лицъ. Возникъ довольно сложный процессъ, длившійся, какъ уже сказано, около двадцати лтъ. Съ городомъ спорили также адмиралтейскіе поселяне, слдовательно и морское вдомство. Дло нсколько разъ восходило до сената. Сенатъ каждый разъ повторялъ одно и тоже, что адмиралтейскіе поселяне должны быть, надлены землей по закону 1810 года, а городъ Николаевъ долженъ получить полностью свою пропорцію. Затмъ это дло усложнилось новымъ обстоятельствомъ. Адмиралъ Грейгъ, ставъ Главнымъ командиромъ флота и губернаторомъ Николаева, нашелъ нужнымъ исключить изъ городской дачи въ пользу адмиралтейства правый берегъ Ингула (287 десятинъ) и Лски со Спасскомъ (737 десятинъ), {Тамъ же No 888.} а касательно адмиралтейскихъ поселянъ адмиралъ Грейгъ ходатайствовалъ, чтобы ихъ надлили землей не по числу ревизскихъ душъ, а по дйствительному ихъ числу, или же оставили бы за ними т земли, которыми они фактически пользуются, но которыя по обмежеванію отнесены къ городскимъ. Дло опять дошло до сената и перешло въ Государственный совтъ, который опредлилъ удовлетворить ходатайство адмирала Грейга, но съ тмъ, чтобы городу Николаеву взамнъ отчужденныхъ отъ него земель было бы отведено такое же количество земли изъ казенныхъ. Это мнніе Государ. совта получило Высочайшее утвержденіе. Но — свободныхъ казенныхъ земель близь Николаева не оказалось, а потому вопросъ о вознагражденіи его остался и по настоящее время открытымъ. Между тмъ явившійся на мсто землемръ сдлалъ свое: исключилъ изъ городской дачи 956 десят. въ пользу Воскресенска, 1668 десят. въ пользу Богоявленска и 737 д. + 287 д. (Лски, Спасскъ и правый берегъ Ингула) въ пользу адмиралтейства, всего 5648 десятинъ. {Тамъ же.} Между прочимъ было признано право собственности за нкимъ Вавиловымъ на такой участокъ земли, безъ котораго городу даже нельзя было обойтись. Этотъ участокъ примыкалъ къ городскимъ кварталамъ и чрезъ него шла дорога къ переправ чрезъ Бугъ. {Тамъ же 1832 г. No 324.} А потому городъ вынужденъ былъ купить за 20,000 руб. этотъ хуторъ, что онъ и сдлалъ въ 1833 году, посл чего хуторъ немедленно былъ раздленъ на кварталы и введенъ въ планъ города. Къ настоящему сказанію о земельномъ дл Николаева слдуетъ прибавить, что отводъ участковъ подъ разведеніе садовъ и подъ устройство кирпичныхъ заводовъ продолжалъ практиковаться шестигласной думой съ тою только разницей, что эти участки раздавались не въ собственность, а въ пользованіе за извстную чиншевую плату. Но въ сущности разницы не выходило, такъ какъ съ теченіемъ времени чиншевыя платы прекращались и право пользованія превращалось въ право собственности.
Изъ чувства долга относительно нуждъ государственныхъ, городъ въ 1863 году отчуждилъ инженерному вдомству, для военныхъ надобностей, безвозмездно 16 1/2 десят. и за плату (по 20 рублей) 172 десятины. Въ настоящее время, по минованіи всякой надобности инженернаго вдомства въ этихъ земляхъ, городъ, хотя и безуспшно, но продолжаетъ ходатайствовать о возврат ему этихъ участковъ.
Разростаніе города привело его у западной пограничной межи къ захвату земли, исключенной изъ его владнія адмираломъ Грейгомъ, а потому въ 1866 году состоялось распоряженіе правительства объ исправленіи этой межи согласно сложившейся дйствительности. Но приведеніе въ исполненіе этого распоряженія совершилось только въ семидесятыхъ годахъ во время губернаторства адмирала Аркаса. При этомъ, кром исправленія западной межи, было сдлано измненіе сверной посредствомъ выключенія изъ владнія города бульвара, всей Набережной улицы, части Адмиральской улицы, всей Соборной площади и Аркасовскаго сквера. Дло это и по настоящее время остается не выясненнымъ, какъ со стороны надобности такого измненія сверной межи, такъ и со стороны правовой.
И такъ, по землевладнію Николаевъ не былъ счастливъ. Но все же землю, этотъ прекрасный фондъ матерьяльныхъ средствъ, городъ получилъ, а кром того у него былъ и капиталъ. Бюджетъ-же у него представлялъ превышеніе приходовъ надъ расходами. И это — не считая дохода съ ‘питейнаго’ капитала. Слдовательно, что ни вышло у него съ межами, во всякомъ случа для развитія его благосостоянія средства у него были хорошія. Но видно для общества, какъ и для отдльнаго лица, одни матерьяльныя средства еще не обезпечиваютъ благосостоянія. Разставшись съ маркизомъ де-Траверзе, городъ уже не могъ вести свои дла по данному имъ направленію. Во первыхъ, маркизъ сялъ на почв не воздланной, не оплодотворенной духовными интересами, а потому посянное дало только мстами ростки да и т быстро заглохли подъ бурьянами. Во вторыхъ, съ уходомъ маркиза, губернаторы въ Николаев уже не волновались, какъ онъ, интересами собственно города. Можно сказать, что вплоть до шестидесятыхъ годовъ, до губернаторства адмирала Глазенапа, городъ Николаевъ прожилъ на послугахъ у Черноморскаго флота и его адмиралтейства. Даже несомннно просвщенная и преисполненная добра личность адмирала Грейга и та вліяла на преуспяніе города Николаева только оказываніемъ поддержки его ходатайствамъ предъ высшимъ правительствомъ. Думать же о город, печалиться о немъ, заботиться о его нуждахъ, устраивать его, подымать нравственныя и матерьяльныя его силы, развивать въ его обществ духъ гражданственности,— этимъ не занимался и адмиралъ Грейгъ. А самъ собою Николаевъ еще не могъ двигаться впередъ, развиваться, устраиваться и просвщаться. Къ тому же екатерининское Городовое Положеніе представляло только зародышъ права городскихъ обществъ на самостоятельность. Однако, пока еще не выдохлись въ Николаев внушенія маркиза де-Траверзе, а именно въ 1810 году, шестигласная дума по собственному почину подняла ходатайство о выдач ей изъ городскаго ‘питейнаго’ капитала 60 тысячъ рублей на постройку зданія для городскихъ присутственныхъ мстъ, такъ какъ зданіе, выстроенное для этого Фалевымъ (у Адмиралтейскаго собора, гд нын гаубтвахта) вскор было отобрано и обращено для нуждъ морскаго вдомства. Ходатайство было поддержано губернаторомъ адмираломъ Языковымъ и вскор явилось хорошее зданіе Городскаго Дома. На этомъ и остановилось общественное строительство. Городской капиталъ находился тогда въ распоряженіи Черноморской казначейской экспедиціи, которая раздавала его въ ссуды адмиралтейскимъ подрядчикамъ. Ни со стороны общественнаго управленія, ни со стороны губернатора ничего не длалось средствами этого капитала на пользу города. Вся дятельность шестигласной думы мало по малу сосредоточилась въ канцелярской работ да на собираніи окладныхъ повинностей для покрытія обязательныхъ расходовъ. А въ город еще не существовало ни одной школы. На это обратилъ наконецъ вниманіе директоръ школъ Екатеринославской и Херсонской губерній. Получивъ толчокъ, общество посовщалось и представило ходатайство объ отпуск ему изъ городскаго капитала 40 тысячъ рублей, чтобы 10 изъ нихъ употребить на постройку школы, а 30 раздать купцамъ на проценты, и такимъ образомъ обезпечить содержаніе школы. Но министръ Финансовъ не согласился на такое устройство школы. А потому еще десять лтъ прожилъ Николаевъ безъ нея. Наконецъ, въ 1820 году, въ лиц городскаго головы Ивана Кустова сказался умный и горячій общественный дятель, въ какомъ нуждался городъ. И вотъ началъ онъ подавать рапортъ за рапортомъ губернатору, адмиралу Грейгу {Дла Канцеляріи Ник. Воен. Губернат. NoNo 46, 116, 141 и 142.}. Въ этихъ рапортахъ мы видимъ сильную гражданскую скорбь человка, который не можетъ мириться съ косностью своего общества и съ равнодушіемъ начальства къ царящему въ город невжеству. Кустовъ указывалъ въ рапортахъ на то, что ‘прочіе города и даже казенныя селенія, на основаніи Высочайшаго повелнія, таковыя училища давно уже имютъ, находя въ семъ изобртеніи и устройств училища всеобщую пользу’ {Тамъ-же.}. Кустовъ не ограничился подаваніемъ рапортовъ. Онъ заказалъ строителю обсерваторіи, Фонъ-деръ-Флиту, планъ. И тотъ составилъ проектъ училищнаго дома со смтой расходовъ на сумму 49,774 руб. Кустовъ мечталъ воздвигнуть это зданіе ‘на Магистрацкомъ плацу’,— теперешняя площадь у Адмиралтейскаго собора и Городскаго Дома. И онъ добился, что на общественномъ сход было ршено ходатайствовать объ отпуск требующейся суммы изъ городскаго ‘питейнаго’ капитала {Тамъ-же.}. Губернаторъ поддержалъ это ходатайство города. Но дло перешло изъ министерства внутреннихъ длъ въ министерство духовныхъ длъ и народнаго просвщенія, и тамъ было ршено: строить въ Николаев училище на средства министерства. Но свободныхъ средствъ у министерства не оказалось, а потому ршеніе и осталось безъ исполненія Кустовъ поднялъ ходатайство сначала. Этотъ почтенный городской голова сталъ домогаться разршенія строить училище на счетъ города. Если нельзя, объяснялъ онъ, трогать городскаго капитала, то городъ сдлаетъ заемъ. И Кустовъ доказывалъ, что городъ въ состояніи будетъ погасить этотъ долгъ бюджетными остатками. Адмиралъ Грейгъ оказалъ поддержку и дло было уже почти налажено. Но директоръ школъ воспротивился постройк новаго зданія и сталъ домогаться покупки готоваго. Домъ, на который директоръ указывалъ, находился на конц города, старый, втхій, маленькій. Кустовъ, а за нимъ и Дума стала въ свою очередь противиться покупк этого дома. А это привело дло къ неожиданному повороту. Директоръ школы, опираясь на законъ, воспротивился вообще учрежденію проектированнаго училища и объявилъ, что въ Николаев, город не губернскомъ и не уздномъ, можетъ быть открыто только приходское училище на 25 учениковъ. И пришлось Кустову смириться. Такимъ образомъ въ октябр 1827 года было открыто въ Николаев въ нанятомъ дом первое училище — приходская школа съ одногодичнымъ курсомъ на 25 учениковъ и съ отдленіемъ для двочекъ {Тамъ-же.}. Но Кустовъ продолжалъ хлопотать объ учрежденіи училища съ боле широкой программой курса. Адмиралъ Грейгъ поддерживалъ это желаніе городскаго головы и чрезъ три года, когда Кустовъ уже не былъ головой, а именно въ 1830 году, Министерство народнаго просвщенія отпустило 49,774 руб. на учрежденіе въ Николаев узднаго училища {Тамъ-же.}. Прошло еще три года и наконецъ, посл эпизодовъ самаго печальнаго характера, обнаружившихъ полную деморализацію общественныхъ дятелей,— при новомъ губернатор адмирал Лазарев, въ замну приходской школы было открыто въ 1833 году 21 сентября уздное училище въ купленномъ для него дом (на Никольской улиц, гд теперь, посл перестройки, помщается реальное училище) {Тамъ-же.}. Это преобразованіе приходской школы остановило ученіе двочекъ Но дло ученія мальчиковъ въ трехъ-классномъ училищ расшевелило умы гражданъ и вскор заговорили въ Николаев о необходимости открытія нсколькихъ приходскихъ школъ въ разныхъ мстахъ города, да кром того и объ устройств двичьяго училища. Въ этомъ смысл подано было прошеніе въ думу и новому губернатору адмиралу Лазареву {Тамъ-же.}. Но собственно Дума, вообще т граждане, которые заправляли городскими длами, уже не въ состояніи были отдаваться общественнымъ интересамъ. Кустовыхъ между ними уже не было. Даже закалъ кустовскій не пользовался въ дум популярностью. Изъ личнаго расчета, люди помогали другъ другу, но о город, о нуждахъ обоихъ тогда уже не думалось. Только спустя девять лтъ, въ 1843 году, удалось кое-какъ адмиралу Лазареву основать въ Николаев второе училище, именно: двичье, преобразованное впослдствіи въ женскую прогимназію {Дло старой Думы 1843 г. безъ No-ра.}. А дло приходскихъ школъ совсмъ замерло до времени губернаторства адмирала Глазенапа.
Такъ шло гражданское, вообще интеллектуальное развитіе Николаевскаго городскаго общества, со времени губернаторства маркиза деТраверзе. Что же касается матерьяльныхъ средствъ города, то исторія ихъ вышла довольно оригинальной. Изъ всего, что устроилъ для города въ этомъ отношеніи маркизъ де-Траверзе, общество успло вскор соорудить въ своемъ город зданіе для городскихъ присутственныхъ мстъ, издержавъ на это 60 тыс. руб. Этотъ расходъ не составилъ ущерба капитала, такъ какъ Черноморская казначейская экспедиція, служа имъ подрядчикамъ адмиралтейства, мало по малу увеличивала его взиманіемъ процентовъ, а о пропажахъ ссудъ слдовъ нтъ. Однакожъ, адмиралъ Грейгъ ршительно не соглашался признать нормальнымъ такое положеніе и такое назначеніе городскаго капитала. Поэтому адмиралъ былъ уже готовъ отослать городской капиталъ въ Петербургъ, въ заемный банкъ. Но городской голова Кустовъ отклонилъ адмирала отъ этой мысли. Онъ просилъ устроить для города мстное же кредитное учрежденіе. Въ то время ничего подобнаго еще не существовало ни въ одномъ изъ областныхъ городовъ имперіи, а потому адмиралъ Грейгъ затруднялся сразу стать за проектъ городскаго головы. Когда же Кустовъ собралъ общество и затмъ представилъ дльный, касательно пользы мстнаго кредитнаго учрежденія, общественный приговоръ, то адмиралъ Грейгъ уступилъ и началъ хлопотать объ осуществленіи желанія города. {Рапортъ адм. Грейга Морскому Министерству отъ 9 янв. 1820 г. No 13.} Въ министерств Финансовъ это ходатайство не встртило сочувствія. Но въ это время Государь былъ на юг. Адмиралъ Грейгъ лично изложилъ Государю дло Николаева и Государь, благосклонно отнесясь къ ходатайству адмирала, оговорилъ только, чтобы проектированное кредитное учрежденіе дйствовало по инструкціи, утвержденной министерствомъ. {Увдомленіе нач. Глав. Штаба отъ 17 августа 1820 г.} Такимъ образомъ въ Николаев въ 1821 году былъ основанъ свой банкъ, подъ названіемъ Городоваго Комитета, которому и былъ переданъ ‘питейный’ капиталъ представлявшій тогда уже 266 тыс. руб. слишкомъ. {Рапортъ Кустова отъ 18 апр. 1821 г. No 162.} Комитетъ тотчасъ же, съ разршенія адмирала Грейга, выдалъ на постройку пристани почти 64 тыс. р., на покупку земли Вавиловой 20 т. р. и на покупку у морск. вд. дома на Соборной улиц (кварталъ, гд нын д. Диковскаго) 14 т. р. Но такъ какъ Комитетъ сейчасъ же получилъ обратно свыше 28 т. р. вырученныхъ за домъ на Соборной улиц и за мста, отведенныя изъ Вавиловой земли, то для кредитныхъ операцій у него осталось около 190 т. р., что на серебро составляло 54 тыс. руб. Въ составъ этого Комитета вошли лица избранныя изъ мстныхъ купцовъ и мщанъ. Къ сожалнію, между ними ни сначала, ни посл не оказывалось личностей подобныхъ тогдашнему городскому голов Кустову. Да и самъ Кустовъ служилъ головой не долго, всего-то два трехъ-лтія. Изъ сохранившихся слдовъ видимъ, что лица находившіяся въ состав Городоваго комитета никогда не понимали законной цли своего учрежденія. Система помоганія другъ другу нашла себ въ этомъ комитет широкое примненіе. Ни интересовъ торговли, ни интересовъ производства, ни даже городоустройства Комитетъ не имлъ въ виду. Конечно, и торговецъ, и промышленникъ находили въ Комитет поддержку, но главнымъ то образомъ служилъ онъ кредитомъ людямъ, которые никакими длами не занимались. И ссуды производились не подъ залоги, а просто подъ заемныя письма съ поручительствомъ. {Докладъ ревизіон. коммисіи. Дло Канц. Ник. в. губернат. 1867 г. арх. No 4593.} Въ сущности это былъ вовсе не банкъ, а благотворительная касса ссудъ. Впрочемъ, при всей незаконности дйствій Городоваго комитета, дла его велись вообще старательно и честно. А потому, пойдя сразу неправильнымъ путемъ, комитетъ шелъ имъ 48 лтъ, страшно запуталъ свои счеты, но — не обанкротился. За время своего существованія, онъ принялъ отъ города до 150 тыс. руб., а выдалъ на разныя общественныя благотворительныя учрежденія свыше 400 тыс. руб. Но надо сказать, что не только Городовой комитетъ, а и т ревизіонныя коммисіи, которыя посылались къ нему, когда явилось сомнніе въ цлости ввреннаго ему капитала, и он въ своихъ докладахъ начальству заслоняли незаконность дйствій Комитета трогательными картинами благотворительности этого учрежденія. Ревизоры докладывали, что если бы Городовой комитетъ дйствовалъ по закону, то совсмъ измнилась бы ‘благая цль этого учрежденія, спасшаго многихъ отъ тяжкихъ испытаній бдственной жизни, давшаго другимъ возможность укрыться съ многочисленнымъ семействомъ подъ собственнымъ кровомъ, инымъ же послужившаго къ избжанію отъ конечнаго разоренія, и на послдокъ не допустившаго при томъ того нравственнаго паденія во многихъ изъ гражданъ, въ какое часто ввергаетъ человка борьба его съ нуждой и лишеніями всякаго рода’. Изъ этихъ же докладовъ узнаемъ, что Городовой комитетъ выдавалъ ссуды и ‘по предложенію начальства, безусловно, безъ всякаго ршительно соображенія’.
И такъ, этотъ Городовой комитетъ 48 лтъ шелъ по пути къ банкротству, къ загубленію городскаго капитала. На этомъ пути онъ втягивалъ въ свои обороты средства не только частныхъ людей, но и разныхъ учрежденій и обществъ, именно: думы, богодльни, узднаго и двичьяго училищеи, сиротскаго суда (вкладъ этого учрежденія иногда доходилъ до 100 тыс. рублей), мстнаго мщанскаго общества и пригородовъ. При этомъ онъ уплачивалъ учрежденіямъ и пригородамъ не какой нибудь процентъ, а все, что извлекалъ изъ оборотовъ ихъ вкладами. Счеты свои онъ до того запуталъ, что назначенная начальствомъ коммисія изъ бухгалтеровъ вмст съ министерскимъ чиновникомъ цлыхъ три года напрасно старалась уразумть, распутать ихъ. И однако-же, при всемъ томъ, этотъ Городовой комитетъ, ликвидируя свои дла во исполненіе воли начальства, совершенно исправно расчитался на вс стороны (исключая разумется городской кассы) да выдалъ 15 тыс. руб. на основаніе новаго городскаго банка. Кром того, онъ сдалъ городской управ портфель слишкомъ въ 200 тыс. рублей. Портфель считали тогда не имвшимъ никакой цнности. Но управа въ слдующемъ-же году (въ 1877 г.) получила 18 тыс. руб., да и потомъ ежегодно что нибудь получала отъ должниковъ Комитета. Всего по текущій 1890 г. она получила 51,392 р. 43 к., а выдала истцамъ и разнымъ кредиторамъ 37,498 р. 17 к. Остается у ней 13,894 р. 26 к. {Справка бухгалтера.} А это вмст съ полученнымъ для основанія городскаго банка составляетъ 28,894 р. 20 к. Такимъ образомъ, если взять во вниманіе, что Городовой комитетъ имлъ въ своемъ распоряженіи городской капиталъ въ 54 тыс. руб. (190 тыс. ассигнац.) и потомъ разновременно принялъ до 150 тыс. руб., а выдалъ на разные городскіе расходы и благотворительныя учрежденія свыше 400 тыс. руб. {Выводъ изъ счетовъ.} и въ конц концовъ возвратилъ слишкомъ 28 тыс. руб., то выйдетъ, что Комитетъ ничего не потерялъ, а еще выигралъ для города около 225 тыс. руб. Слдовательно нельзя не признать, что идея Ивана Кустова была на столько разумна и прекрасна, что даже осуществленная самымъ неправильнымъ образомъ никому не повредила, а многимъ принесла добро. Это дло ясно доказало, что общественное кредитное учрежденіе, дйствуя не ощупью, а по строго обдуманному плану, могло-бы отлично и вчно дйствовать, служа не только капиталу, но и всему обществу, какъ учрежденіе именно благотворительное.
О зарожденіи и первоначальномъ ход николаевской торговли, свдній сохранилось чрезвычайно мало. Между прочимъ находимъ документъ, изъ котораго видно, что въ 1810 году, слдовательно тотчасъ по окончаніи губернаторства маркиза де-Траверзе, было вывезено изъ Николаева зерноваго хлба на 24 тыс. руб., а привезено въ Николаевъ 80 тыс. пуд. соли, изъ коихъ дв трети пошло за городъ, въ край {Дло канц. в. губ. 1810 г. No 69.}. Кром того попадаются кое-какія свднія, изъ которыхъ можно заключить, что Николаевъ въ первое время развитія своей жизни обладалъ довольно значительной каботажной флотиліей {Рапорты Кустова см. выше и ниже.}, какъ рефлектомъ правительственнаго дла ново-заведенной верфи. Этотъ каботажъ работалъ, плавая къ Херсону и къ Одесс. Бралъ и сдавалъ онъ грузы въ Николаев у ‘военной пристани’ на Ингул (что нын подъ бульваромъ), вынося вс тягости тсноты и почти полнаго отсутствія мста на берегу для склада грузовъ. Ясно, что даже дло торговли являлось въ Николаев не самостоятельнымъ, а какъ-бы придаточнымъ, кое-какъ лпившимся возл военно-морскаго. Начальство, можно сказать, не препятствовало жителямъ извлекать для себя выгоды изъ торговли. Но вотъ въ городскіе головы былъ избранъ Иванъ Кустовъ. Этотъ общественный дятель, при своемъ кругозор, не могъ смотрть на торговлю города, какъ на не безполезныя дла кое-какихъ промышленниковъ. Онъ смотрлъ на нее какъ на залогъ общественнаго благосостоянія и потому считалъ необходимымъ заботиться о наилучшемъ ея устройств. И мы находимъ его рапортъ адмиралу Грейгу, свидтельствующій намъ до какой степени этотъ городской голова проникнутъ былъ служеніемъ обществу города. Въ этомъ рапорт говорится: ‘Городъ Николаевъ, имя свое положеніе между рками Бугомъ и Ингуломъ и будучи окруженъ селеніями, занимающимися хлбопашествомъ и скотоводствомъ, производитъ довольно значительную торговлю хлбомъ, солью, рыбою и сверху Днпра доставляемымъ лсомъ. На сей предметъ жители г. Николаева имютъ свои суда и производятъ разныя перевозки, а въ особенности занимаются перевозкою хлба въ Одессу и доставленіемъ сюда соли и лсовъ. Нердко также приходятъ и иногородніе со своими судами. Но по неимнію нигд по рк Буг пристани, суда съ лсомъ и солью должны обходить рку Бугъ и Спасскій мысъ подъ разными втрами съ напраснымъ затрудненіемъ и потеряніемъ времени и входить безъ всякой надобности въ р. Ингулъ, да и тутъ останавливаться въ военной гавани, и по неимнію мстъ и магазиновъ для складки своихъ товаровъ, суда съ солью принуждены стоять въ сей гавани до того времени, пока представится возможность продать соль, а лса перевозятся сухопутью, и торгующіе, платя за такую перевозку лсовъ кром водяной доставки, длаютъ надбавку цнъ яри продаж оныхъ. На соль также возвышается цна по мр простоя судовъ, а большія мореходныя суда, занимающіяся перевозкою хлба въ Одессу, съ равнымъ затрудненіемъ и остановкою получаютъ грузъ и, выходя изъ военной гавани разными втрами въ Бугъ, теряютъ столько времени, что могли-бы нагружаться въ Буг и сдлать скоре рейсъ въ Одессу, чмъ при поворотныхъ втрахъ дойти Бугомъ до Поповой балки, и если исчислить сіи ихъ безполезные переходы, то врно теряютъ они вмст по крайней мр половину своихъ оборотовъ. По всмъ симъ причинамъ водоходная торговля Николаевскаго порта жителей и иногороднихъ теряетъ ощутительныя выгоды свои и городскія’ {Дло канц. Ник. воен. губ. 1823 г., No 141.}. Къ этому рапорту Кустовъ приложилъ планъ и смту расходовъ проектированной имъ коммерческой пристани на Буг у южнаго берега городскаго полуострова и отъ имени Думы просилъ губернатора Грейга исходатайствовать разршеніе на отпускъ суммы изъ городскаго капитала.
Совтъ министровъ въ принцип одобрилъ проектъ Кустова, но нашелъ боле цлесообразнымъ сооружать пристань не деревянную, а каменную {Тамъ-же.}. Николаевская дума стала доказывать непрактичность каменной пристани при условіяхъ избраннаго мста, но можно предположить, что Кустовъ опасался либо самой стоимости каменной пристани, либо — затянуть на долгое время осуществленіе проекта. И наконецъ 26 марта 1821 года проектъ думы былъ одобренъ, а 7 іюня т. г. послдовало о томъ Высочайшее повелніе {Тамъ-же.}.
За годъ-же передъ этимъ былъ уже основанъ въ Николаев Городовой комитетъ, въ который и поступилъ городской ‘питейный капиталъ’, а потому собственно Финансовая сторона дла пристани не встртила затрудненія. Построенная въ бужскомъ залив у Поповой балки деревянная пристань обошлась въ 63,921 р. 12 1/2 к. ассигнац. Пользованіе ею и ея берег томъ оплачивалось сначала такъ: За нагрузку и выгрузку взималось съ каждаго фрахтов. рубля по 1%, за мсто на берегу, для склада товара, со своихъ — по 5 р. съ сажени въ годъ, а съ иногороднихъ — по 10 р., за постройку судовъ у берега,— по 1 р. съ фута по килю, за поставку мачтъ и за клеевку,— по 50 коп., за привалъ плотовъ къ берегу,— по 18 руб., а за привалъ барокъ — разно, смотря по товару. Къ сожалнію, не сохранилось записей этихъ сборовъ, слдовательно нельзя прослдить ни за развитіемъ портоваго дохода, ни за развитіемъ морской торговли Николаева того времени. Но, судя по слабости роста города и не начинавшемуся благоустройству его, приходится признать, что все въ Николаев въ теченіе большей половины его столтняго существованія развивалось чрезвычайно туго и даже съ пріостановками всякаго развитія въ области жизни собственно городскаго общества. Это положеніе вещей обусловилось ршеніемъ правительства дать Николаеву значеніе исключительно военно-морскаго порта. Такое ршеніе окончательно сложилось именно въ-двадцатыхъ годахъ этого столтія, значитъ посл того какъ Николаевъ просуществовалъ всего лишь 30 съ небольшимъ лтъ. И это ршеніе соблюдалось до такой степени строго, что не только иностранныя суда ни въ какомъ случа не могли войти въ Никол. портъ, но и пріздъ иностранца въ Николаевъ былъ обставленъ очень затруднительными условіями. {Арх. Полиц. Д. 1821 г.} Затмъ въ силу указа 20 ноября 1829 г. начались выселенія изъ Николаева евреевъ, которыхъ здсь съ самаго-же основанія города было много въ сред ремесленниковъ и торговцевъ и конкурренція которыхъ быстро осилила здсь торговлю грековъ, такъ что мстность, называвшаяся ‘Греческимъ базаромъ’ (гд теперь казначейство и зданіе Одесск. учетн. банка) была уже еврейскою. Распоряженіе о выселеніи евреевъ произвело для прочихъ купцовъ и ремесленниковъ сильную перемну обстоятельствъ. Цны на дома упали, на квартиры тоже. Домостроительство остановилось. Въ оставшихся лавкахъ и въ промышленныхъ заведеніяхъ христіанъ выручка усилилась, а съ этимъ и продажныя цны на товары въ лавкахъ стали подыматься. Дошло даже до стачекъ, что еще больше увеличило необыкновенную прибыльность лавочной и базарной торговли. {Дло Канц. Н. в. губ. 1838 г. No 262.} Многіе хлботорговцы бросили свои дла и пооткрывали лавки съ товарами. Губернатору Грайгу пришлось ходатайствовать о продленіи срока, назначеннаго для выселенія евреевъ, на что и послдовало Высочайшее соизволеніе и даже съ указаніемъ необходимости ‘производить это дло безъ потрясенія’. {Тамъ же.} Такимъ образомъ окончательное исполненіе этого мропріятія состоялось только въ 1837 году, на четвертомъ году губернаторства адмирала Лазарева {Полн. Собр. закон. 1838 г.}. Однакоже, сдланное нарушеніе въ сложившемся стро экономическихъ условій николаевскаго общежитія еще долго давало себя чувствовать и адмиралъ Лазаревъ, хоть несравненно мене своего предмстника былъ склоненъ къ занятію интересами собственно города, но онъ повидимому сильно задумывался надъ изысканіемъ средства возвращенія жизни города къ нормальному ея теченію. И онъ нашелъ наконецъ необходимымъ увеличить численность оставшихся николаевскихъ купцовъ и ремесленниковъ. Для достиженія этой цли адмиралъ ходатайствовалъ о предоставленіи николаевскимъ купцамъ льготъ въ уплат сборовъ за право торговли. Въ своей докладной записк адмиралъ, свидтельствуя, что съ выселеніемъ евреевъ изъ Николаева и Севастополя торговля въ этихъ городахъ упала, просилъ о предоставленіи обоимъ городамъ тхъ-же льготъ, какими пользуются и ‘знатные торговые города: Одесса, Керчь, Таганрогъ и еодосія’. Затмъ 7 января 1838г. именнымъ указомъ Государя Николая I было предоставлено николаевскимъ и севастопольскимъ купцамъ въ теченіе 16 лтъ платить за гильдейскія свидтельства половину слдуемаго, а купцовъ вновь поселяющихся въ Николаев (и Севаст.) и выстраивающихъ дома указъ этотъ совсмъ освобождалъ на 3 года отъ всякихъ денежн. повинностей. Что же касается ремесленниковъ, то они были освобождены на 3 года отъ всякихъ натуральныхъ и денежн. повинностей въ пользу города. Кром того, причислявшіеся къ николаевскому купечеству иногородніе купцы получали означенныя льготы даже и въ томъ случа, если продолжали проживать въ другихъ городахъ. {Тамъ же.} Но не только эта послдняя, а и означенныя выше льготы, уменьшивъ доходъ казны и города, не породили замтнаго переселенія купцовъ и ремесленниковъ въ Николаевъ. Нтъ данныхъ утверждать, но можно думать, что это мропріятіе только побудило многихъ купцовъ окольныхъ городовъ, не трогаясь съ мста, перечислиться въ николаевское купечество. А купцы отдаленныхъ городовъ, надо думать, не поднимались и на это при тогдашнихъ путяхъ и средствахъ сообщенія. Не льготы, а превосходное географическое положеніе Николаева могло сдлать его даже очень важнымъ портовымъ городомъ, еслибъ съ одной стороны не лишали его свободы торговли, а съ другой стороны, еслибъ многими искусственными средствами до порто-франко включительно не создавались тогда громадные шансы Одесскаго порта. Русское купечество и въ настоящее время чрезвычайно туго развиваетъ въ себ духъ предпріимчивости и въ особенности по морской торговл, а въ Одесс три четверти столтія даже названія улицъ надписывались латинскими буквами. Такъ было заглушено развитіе Николаевской торговли. А когда въ шестидесятыхъ годахъ сняли съ него всякіе запреты, то средоточіе капиталовъ въ Одесс уже слишкомъ было закрплено за нею. Въ Николаев хлбная торговля сейчасъ же закипла, но — за счетъ отсутствовавшихъ капиталистовъ. А до шестидесятыхъ годовъ николаевскій торгово-промышленный классъ почти исключительно тяготлъ къ подрядамъ и поставкамъ на адмиралтейство. Этого рода дла устанавливали норму интересовъ николаевскаго торгово-промышленнаго міра. Отсюда сложились и для хлбной николаевской торговли своеобразныя основанія, чрезвычайно умалившія хлбный раіонъ Николаева. При всей скудости слдовъ прошлаго, видимъ ясно, что сложившійся характеръ дятельности николаевскаго населенія держалъ околицу до шестидесятыхъ годовъ въ экономическомъ оцпененіи. Кругомъ земледліе велось почти что для удовлетворенія лишь первыхъ потребностей жизни земледльца. Предметомъ же торговли у при-николаевскаго сельскаго населенія были скотъ и шерсть. Но то и другое сбывалось не на николаевскомъ рынк. Скотъ гнали въ Елисаветградъ, Вознесенскъ, а шерсть доставляли въ Херсонъ. Только посл Крымской войны — съ наступленіемъ шестидесятыхъ годовъ, по почину Главнаго командира Черноморскаго флота, губернатора, Б. А. Фінъ-Глазенапа, могуче поддержаннаго покровительствомъ Его высочества великаго князя Константина Николаевича (о чемъ будетъ говориться ниже) городъ Николаевъ былъ избавленъ отъ созданной для него замкнутости, къ нему приплыли иностранные корабли, въ него прислали консуловъ, агентовъ, повренныхъ, въ немъ появились такіе-же, какъ и везд торгово-промышленные люди, его жизнь потекла на такихъ-же какъ везд основаніяхъ, а при томъ дятельность по подрядамъ и поставкамъ на адмиралтейство сократилась до небывалаго еще минимума и городъ — возродился, какъ въ гражданскомъ, такъ и въ торговомъ значеніи, соотвтственно собравшимся общественнымъ силамъ, а также условіямъ своего географическаго положенія въ кра.
Екатерининское Городовое Положеніе имло въ виду главнымъ образомъ интересъ фиска,— организацію раскладки и сбора государственныхъ повинностей, другая же сторона городскаго самоуправленія, касавшаяся интересовъ самаго города, была въ этомъ законодательномъ акт очень мало разработана и потому не представляла врнаго залога преуспянія. Развитіе благоустройства города по прежнему оставалось въ полной зависимости отъ администраціи. И слишкомъ много надо было сочетанія благопріятныхъ обстоятельствъ въ личныхъ свойствахъ администраторовъ и общественныхъ представителей,— въ ихъ отношеніяхъ къ городу, чтобы благоустройство Николаев безостановочно подвигалось впередъ. Фалевъ, закладывая городъ, уже строилъ Адмиралтейскій соборъ и прекрасное двухъэтажное зданіе ратуши, въ которомъ помстились вс городовыя присутственныя мста, а въ одно-этажныхъ его крыльяхъ за колоннами — лавки. Но не стало Фалева и — это зданіе было отобрано у общества. Городскія присутственныя мста были перемщены на другой конецъ города, въ кой-какіе домишки. Въ 1810 году общество исходатайствовало разршеніе и выстроило на средства своего капитала тотъ Городской Домъ, въ которомъ и по настоящее время помщаются городскія общественныя юрисдикціи. Очень полезное и довольно крупное сооруженіе представляетъ служащая до сихъ поръ, такъ называемая, городская канава. И достаточно взглянуть на топографію Николаева, чтобы признать, во-первыхъ, что безъ этой канавы городу пришлось бы разростаться только полосой на западъ и востокъ и, во-вторыхъ, что улучшить ее возможно только увеличеніемъ уклона, а это заставило бы направить канаву не къ берегу, а ко дну Буга, о чемъ въ прошломъ столтіи такимъ городамъ, какъ Николаевъ, нельзя было и думать. Но кто соорудилъ эту канаву? Даже и на этотъ вопросъ не отвчаетъ архивъ. Однако, именно потому и можно сказать, что канава задумана была и устроена администраціей,— по всему вроятію, трудомъ арестантскимъ, или же еще при самомъ начал распоряженіемъ Фалева, который регулировалъ даже и теченіе Буга, ниже Николаева. Старая карта этого края, о которой уже упоминалось, показываетъ, что Бугъ, при впаденіи въ Днпровскій лиманъ, образовывалъ въ нкоторомъ род дельту. Считать это неврностью карты нельзя, такъ какъ крупнйшіе изъ показанныхъ на ней острововъ обозначены названіями ихъ, а на двухъ даже показаны укрпленія. Посл-же Фалева ни при одномъ изъ распорядителей Николаевомъ не производилось никакихъ работъ въ русл Буга, а сама-собой рка не могла собраться въ одно чистое и глубокое теперешнее русло. Филъевъ устраивалъ въ Николаев и общественные колодцы, {‘Путеводитель по Николаеву’ Павловскаго и анонимная брошюра ‘Фалевъ’.} построилъ и Ингульскій мостъ перешедшій въ вдомство адмиралтейства въ 1799 г. {Дло канц. н. воен. губерн. Арх. 1857 г. No 5359., 1830 г. No 309.}. ‘Переправа черезъ Бугъ’ Фалевымъ была устроена ниже Николаева, у Богоявленска. Адмиралъ Мордвиновъ перенесъ ей къ Николаеву, въ ‘Лски’,противъ сел. Коренихи, а въ конц сороковыхъ годовъ она была передана земству, которое перенесло ее еще выше,— къ Спасску {‘ ‘ ‘ ‘ ‘ 1857 г. No 5359.}. Мста подъ дома, въ город отводились сначала двоякимъ порядкомъ: служившимъ въ морскомъ вдомств и семейнымъ солдатамъ — ихъ начальствомъ съ разршенія Главнаго командира, а вольнымъ людямъ — Думой съ разршенія губернатора {Отводные листы, имющіеся и по нын въ обращеніи у домовладльцевъ.}. Но посл Высочайшаго утвержденія плана города въ 1836 г. 26 февраля, право отвода дворовыхъ мстъ было предоставлено исключительно Дум съ сохраненіемъ ея обязанности испрашивать каждый разъ разршеніе губернатора {Дло канц. губерн. 1836 г. безъ No-ра.}. Улицы получили свои названія по проекту полиціи въ 1835 г., утвержденному согласіемъ губернатора, адмирала Лазарева {Тамъ-же.}. Названія эти были отмчены на Высочайше утвержденномъ план города, который. въ пятидесятыхъ годахъ былъ для справки вытребованъ въ морское министерство, гд и затерялся {Дло въ стр. отд. город. управы.}. Освщеніе улицъ фонарями началось въ 1823 году по предложенію Главнаго командира, адмирала Грейга. Въ адмиралтейств было сдлано 48 фонарей. Изъ нихъ 22 были поставлены на Адмиральской улиц, начиная отъ дворца и до штурманскаго училища, а 26 были поставлены по Соборной улиц,— отъ Ингульскаго моста до Базарной площади. Фонари на Адмиральской улиц освщались на счетъ казны, а на Соборной — на счетъ города, подъ надзоромъ полиціи. Въ то-же время адмиралъ Грейгъ поднялъ вопросъ о мостовыхъ и тротуарахъ. Онъ отнесъ на счетъ морскаго вдомства устройство тротуара и всякую заботу объ Адмиральской улиц, а благоустройство всхъ прочихъ возложилъ на обязанность Думы. Но Дума не смогла сладить съ жителями и потому было ршено ограничиться устройствомъ мостовой только на Соборной улиц отъ Ингульскаго моста до Базарной площади. Принужденіе къ этому домовладльцевъ производилось разными полицейскими мрами. Но обыватели, собравшись на сходъ, составили приговоръ, которымъ и выразили вопль своего отчаянія. Убдившись въ несостоятельности домовладльцевъ по осуществленію этого проекта, адмиралъ Грейгъ возложилъ на нихъ расходъ только на матерьялъ, а расходъ на работу отнесъ на счетъ казны. Тогда обыватели на новомъ сход постановили приговоръ о переложеніи этой натуральной повинности въ денежную и о разверстк ея между членами всего общества. Принимая во вниманіе, что мостовой будутъ пользоваться и служащіе въ морскомъ вдомств, собраніе общества постановило привлечь и этихъ лицъ къ участью въ мостовой повинности. Но дворяне отозвались, что добровольно участвовать въ. уплат мостоваго налога они не желаютъ, а принуждать ихъ къ тому нельзя. Посл этого адмиралъ Грейгъ во всхъ городскихъ длахъ сталъ дйствовать безъ посредства Думы, своими личными распоряженіями, иногда лишь пользуясь средствами Городоваго комитета. И такъ какъ содержаніе лсковъ и спасска вызывало нкоторые денежные расходы, а городское общество уклонялось отъ нихъ, то адмиралъ исходатайствовалъ исключеніе изъ городской территоріи обихъ этихъ мстностей и он перешли въ распоряженіе морскаго вдомства. Занявшись такимъ образомъ приведеніемъ въ порядокъ части города находившейся уже въ полномъ его распоряженіи, адмиралъ задумалъ провести воду изъ Спасска во дворецъ (потомъ — изъ ‘сухаго фонтана’) по Адмиральской улиц, а затмъ и въ другіе пункты города въ водоразборные колодцы и резервуары. Но при осуществленіи перваго и втораго проекта, оба оказались не исполнимыми, а потому были брошены. Удачно устроенъ (врне сказать, возстановленъ) былъ тогда только фонтанъ въ Спасск, который и предоставилъ адмиралъ въ общее пользованіе. Точно также адмиралъ Грейгъ устроилъ и бульваръ у Ингула на счетъ морскаго вдомства, посл чего и это мсто было выключено изъ территоріи городскаго общества {Дло Канцеляріи Военнаго Губернатора 1826 г., NoNo 118 и 191.}. Вообще понятіе того времени о городскомъ обществ, отразившееся и въ Городовомъ Положеніи 1785 года, лишало это общество въ морскомъ город серьезнаго значенія. Бдное мщанство и малочисленное не богатое купечество разселившееся по окраинамъ широко раскинутаго города морскихъ офицеровъ и чиновниковъ, служившихъ и отдыхавшихъ на пенсіи,— дйствительно не въ состояніи было нести за всхъ тягло городскаго благоустройства.
Городовое Положеніе Александра II опредлило городское общество составомъ всего населенія, а въ составъ думы ввело 72 городскихъ представителя, которымъ и предоставило право полнаго самоуправленія. Къ тому же число жителей Николаева ко времени новаго Городоваго Положенія учетверилось, а средства города, возросли еще больше, такъ какъ онъ сталъ открытымъ коммерческимъ портомъ. И однакоже посл всей этой перемны онъ все-таки не былъ въ состояніи на собственныя средства мостить свои улицы. Поэтому ни малйшаго упрека не можетъ сдлать историкъ мщанству и купечеству Николаева двадцатыхъ годовъ за то, что оно какъ бы не соотвтствовало благимъ стремленіямъ адмирала Грейга. Мщанство и купечество того времени нашло въ своей сред Ивана Кустова и избрало его въ городскіе головы. Значитъ приходится признать, что оно сооотвтствовало прекраснымъ стремленіямъ адмирала Грейга. И можно быть увреннымъ, что Иванъ Кустовъ вмст съ шестигласной думой собиралъ съ мщанъ и купцовъ на добро города все, что только они въ состояніи были дать на это. Адмиралъ Грейгъ любилъ Николаевъ. Онъ интересовался даже каждою мелочью общественной жизни. А онъ былъ умный, просвщенный, талантливый и добрый человкъ, слдовательно его нравственное вліяніе на Николаевское общество безъ сомннія было очень велико, но о будущемъ собственно города адмиралъ, повидимому, не задумывался. Онъ заботился о потребностяхъ каждаго дня, день за днемъ, и готовъ былъ сдлать для каждаго просителя все, чмъ только могъ ему помочь. Но правовое и экономическое положенія города, чрезвычайно неблагопріятныя для развитія его средствъ, какъ-бы не замчались адмираломъ Грейгомъ. Впрочемъ, въ то время и въ особенности съ 1825 года высшее правительство все больше и больше проникалось желаніемъ дать Николаеву значеніе исключительно военно-морское. Слдовательно даже и невозможно было адмиралу Грейгу изъ за усиленія городскаго благоустройства идти въ своихъ ходатайствахъ въ разрзъ съ видами правительства. А собственно правовая сторона городскаго управленія и общественный строй населенія не составляли вопросовъ того времени. Наконецъ, адмиралъ Грейгъ-въ круг главной своей дятельности, какъ начальникъ южныхъ морскихъ силъ государства, былъ слишкомъ занятъ, чтобы гораздо отдаваться интересамъ городишки, кое-какъ существовавшаго при адмиралтейств. Только этимъ и можно объяснить, почему при немъ, съ прекращеніемъ общественной дятельности Ивана Кустова, сейчасъ же умалилась забота губернатора объ интересахъ города, и до такой степени, что въ то самое время, когда по вин землемровъ Николаевъ лишился большей части своихъ земель, именно въ 1830 году, адмиралъ Грейгъ ходатайствовалъ непосредственно предъ Государемъ только о сложеніи съ Николаевскихъ обывателей недоимки и объ уменьшеніи для нихъ сбора съ гильдейскихъ свидтельствъ. Конечно, это ходатайство, какъ касавшееся личнаго интереса почти каждаго обывателя, вызвало съ ихъ стороны восторженно-благодарное отношеніе къ любимому градоправителю. И они тоже совсмъ упустили изъ виду дло городской земли. Въ адрес, преподнесенномъ тогда адмиралу Грейгу, городское общество въ заключеніе высказало слдующее:
‘А дабы дянія высокочтимаго начальника, пекущагося неусыпно въ пользу блага Государственнаго о счастіи предводимаго и покровительствуемаго имъ сословія преимущественно отличить, дерзаемъ оное въ семъ усерднйшемъ приношеніи своемъ изобразить въ подробности вс благодянія Вашимъ Высокопревосходительствомъ ему дарованныя:
1) Значительное умноженіе городскихъ доходовъ и выгодъ благоразумнымъ распоряженіемъ Вашимъ изъ источниковъ промышленности.
2) Устроеніе коммерческихъ въ Николаев пристаней для приточной и отпускной торговли.
3) Устроеніе тротуаровъ съ аллеями для исправленія улицъ, служащее украшеніемъ городу и облегченіемъ пшеходамъ.
4) Усерднйшее стараніе о проведеніи внутрь города воды, досел съ затруднительностью добываемой.
5) Испрошеніе дарованной отъ Его Императорскаго Величества откупной питейной суммы, которою до прибытія Вашего Высокопревосходительства городъ не имлъ надежды воспользоваться. Нын-же возвращается оная въ распоряженіе его съ надлежащими процентами. Каковое исходатайствованіе сопряжено съ пользою всхъ гражданъ, а наипаче для коммерціи городской, которая восчувствуетъ вскор несомнительныя свои выгоды, получая подъ установленныя законныя обезпеченія и за умренные проценты благовременныя пособія и прибыли отъ скоротечныхъ оборотовъ торговыхъ, черезъ что трудолюбіе ея поощрится. Городъ распространившійся въ бытность Вашу, вяще увеличится, и благодарные вздохи бдныхъ отозвутся изъ сердецъ ихъ.
6) Освобожденіе жителей города отъ военнаго постоя. Сія неизгладимая изъ благодарной памяти статья благотворительности Вашего Высокопревосходительства сохранитъ спокойствіе всякаго хозяина, каждой сирой вдовы и дтей ихъ, сберегая состояніе всеобщее и частное, такъ что ничмъ-бы не могло оно вознаградиться.
7) Отеческое, попеченіе Ваше о устроеніи народной ландкастерской школы для наученія и образованія въ вр и въ нравственности дтей нашихъ.
Вс сіи и другія неисчислимыя благодянія Вашего Высокопревосходительства, впечатлваясь глубоко въ душахъ и сердцахъ искренно высокопочитаемаго и любящаго васъ сословія города Николаева, перейдутъ къ потомкамъ нашимъ, а насъ заставляютъ каждаго возсылать къ Всевышнему провиднію теплйшія моленія о благоденствіи Вашемъ’ {Дло канц. н. воен. губер. 1822 г. Арх. No 155..}.
Въ 1833 году адмирала Грейга замнилъ въ Николаев вице-адмиралъ Лазаревъ, который собственно на интересъ дла благоустройства города, кажется, усвоилъ взглядъ своего предмстника, но шелъ въ этомъ къ цли, совсмъ оставляя въ сторон общественное управленіе. Михаилъ Петровичъ Лазаревъ даже почти не имлъ переписки съ Думой. Все, что находилъ онъ нужнымъ устроить въ город, устраивалъ чрезъ своихъ подчиненныхъ на счетъ казны, а затмъ уже приказывалъ Дум внести расходъ въ размр, какой считалъ справедливымъ возложить на городское общество. Такъ, былъ устроенъ и вымощенъ спускъ къ Ингульскому мосту. А спускъ къ переправ черезъ Бугъ адмиралъ устроилъ исключительно на счетъ сбора, взымавшагося за пользованіе водой изъ. Спасскаго бассейна. Впрочемъ это сооруженіе, по передач его на другой годъ въ вденіе города, общественному управленію пришлось передлать все наново. Вообще адмиралъ Лазаревъ къ городскимъ общественнымъ учрежденіямъ относился, кажется, съ недовріемъ и особенно холодно. Кром этихъ маленькихъ длъ по городскому благоустройству, ни на что больше нельзя указать въ области управленія Николаевомъ ни въ тридцатыхъ, ни въ сороковыхъ, ни въ пятидесятыхъ годахъ — вплоть до назначенія николаевскимъ губернаторомъ въ 1860 году генералъ-адъютанта Богдана Александровича Фонъ-Глазенапа.
До какой степени мало было въ Николаев данныхъ благопріятствующихъ развитію городскаго благоустройства, т. е. до какой степени все время николаевское городское общество было бдно, наилучше видно изъ слдующаго. Трудно найти въ Россіи городъ равный съ Николаевомъ по населенію, въ которомъ-бы было такъ-же мало церквей и въ которомъ-бы церкви были такъ-же убоги. Въ настоящее время жителей въ Николаев до 80 тысячъ, а церквей общественныхъ православныхъ 8, католическая 1 и лютеранская 1, домовыхъ православныхъ церквей 3, молитвенныхъ домовъ православныхъ 5 и часовня 1. Затмъ еврейскихъ синагогъ 2 и молитвенныхъ домовъ 5. Наконецъ магометанская мечеть 1. Всего мстъ для общихъ молитвъ 27. Значитъ 1 на 3,370 чел.
Губернаторствованіе адмирала Лазарева (1833—1851) завершило первую половину столтняго существованія Николаева и захватило первое десятилтіе другой половины. Изъ настоящаго бглаго очерка всего этого шестидесятилтняго прошлаго жизни города, можно прійдти къ слдующему выводу.
Въ царствованіе Екатерины II, по мысли знаменитаго князя Потемкина, былъ основанъ при усть Ингула городъ Николаевъ въ видахъ исключительно военно-морскихъ интересовъ государства. Строилъ этотъ городъ простой русскій человкъ, Фалевъ,— разумно, честно, усердно, вполн соотвтственно указанной ему цли, при чемъ не упускалъ онъ изъ виду и интересовъ закладывавшагося городскаго общества,— ни религіозныхъ, ни гражданскихъ, ни экономическихъ. Потомъ, посл непродолжительнаго промежутка времени, началъ устраивать этотъ городъ и его гражданственность высокопросвщенный французъ, отдавшійся служб нашему Государю и государству, маркизъ де-Траверзе. Онъ усплъ провести законодательнымъ порядкомъ право города на земельный надлъ въ 40 тысячъ слишкомъ десятинъ и пожалованіе городу капитала въ 260 тысачь рублей, при чемъ намтилъ обществу программу дальнйшаго устройства города Затмъ, еще спустя десятокъ лтъ, когда созданная въ Николаев военно-морская сила Россіи уже представляла могущественный, покрытый славою, Черноморскій флотъ, находившійся подъ командой боеваго авторитетнйшаго адмирала Грейга, городъ, уже заглохнувшій, обрлъ въ этомъ адмирал своего добродушнйшаго покровителя. Въ тоже время купецъ Иванъ Кустовъ неусыпной, настойчивой, прекрасной дятельностью старался возстановить преуспяніе городскаго общественнаго хозяйства и умственнаго развитія. Въ теченіе шестилтней своей службы въ должности городскаго головы, усплъ онъ основать въ город три дла первостепенной важности: школу, коммерческую пристань и кредитное учрежденіе.— И еслибъ въ городскомъ обществ было тогда побольше Кустовыхъ, или по крайней мр нашедшійся одинъ дйствовалъ дольше, то подъ покровительствомъ свтлой и сильной личности губернатора Грейга, юридическое право города на 40 тысячъ десятинъ земли, вытекавшее изъ закона имперіи, подтвержденнаго особымъ Высочайшимъ повелніемъ Государя, было бы безъ сомннія осуществлено всецло. А это дало бы Николаеву прекрасный фондъ для развитія у себя благоустройства и производства. Между тмъ, лишенный боле половины своего земельнаго надла и замкнутый въ кругъ интересовъ военно-морскаго поселенія, онъ переживалъ годъ за годомъ въ полной неподвижности своего быта, существуя только отъ адмиралтейства и отъ корпуса флотскихъ офицеровъ.
Седьмой десятокъ существованія Николаева, съ 1850 по 1860 годъ, не оставилъ по себ уже никакихъ слдовъ чьей бы то ни было горячей дятельности въ город на пользу его благоустройства. Все, что стоитъ сказать про этотъ періодъ прошлаго Николаева, будетъ касаться только Крымской войны. Такъ какъ первоначальный театръ войны 1853—56 гг. былъ за Дунаемъ, то на выручку къ Севастополю вся наша армія отъ Дуная и ратники нкоторыхъ губерній съ свера спшили въ Крымъ чрезъ Николаевъ. Во время этого перехода громадныхъ вооруженныхъ силъ страны, вс дома въ Николаев постоянно были биткомъ набиты солдатами и ратниками. Изъ Крыма раненыхъ доставляли въ ближайшіе города. Такимъ образомъ свозились они въ Николаевъ. Каждый отрядъ, проходя чрезъ Николаевъ, оставлялъ въ немъ своихъ больныхъ. Слдовательно здсь пришлось тогда образовать и лазаретъ на 15,000 кроватей. Подходящаго зданія для него не находилось и потому тысячи больныхъ лчились и умирали въ разныхъ мстахъ города, размщенные, что называется, по мр возможности. Смертность между больными была, разумется, ужасная. Тифъ свирпствовалъ немилосердно. Какъ на поляхъ сраженія, хоронили тутъ мертвыхъ въ общія могилы. Неустроенный, бдный, заглохшій городъ выносилъ все это честно и дружно. А когда у Очакова показался непріятель, начальство, потерявшее уже вру въ существовавшую организацію оборонительныхъ средствъ, стало ждать нападенія и на Николаевъ. Городское общество не разбжалось. Врное народнымъ преданіямъ, оно выказало готовность отстаивать передъ непріятелемъ свой бдный, служилый городъ, состоящій на половину изъ хатъ съ камышевыми крышами. И такъ какъ въ т времена ни въ какомъ случа ни народу, ни обществу не предоставлялось самостоятельности ршенія по какому бы то ни было вопросу общаго интереса, то самую идею защиты Николаева стрлками изъ за каменной стнки историкъ обязанъ отнести всецло къ изобртательности и сообразительности.’тогдашнихъ распорядителей. Про городское же общество историкъ долженъ сказать только то, что оно готовилось и къ этому невозможному способу борьбы на смерть, за національную честь своего города. Оно ассигновало 7,000 руб. на возстановленіе городской стнки со стороны степи и на пробитіе въ ней амбразуръ для ружей. Руководство этимъ ненужнымъ дломъ возложено было на полиціймейстера, посл чего граждане по наряду выходили вмст съ солдатами на работу и исполняли ее, какъ требовалось. Но вотъ кончилось тревожное время Крымской войны. За все это время никто ни разу не выстрлилъ въ Николаевъ. Его дома и хаты стояли невредимы. А потому Россія не считала его ни разрушеннымъ ни даже пострадавшимъ. Между тмъ въ этомъ Город 3/4 населенія принадлежало къ сред морскаго вдомства. Въ этой части населенія такъ же, какъ и въ Севастопол, масса семействъ морскихъ офицеровъ и матросовъ оплакивала смерть своихъ мужей, братьевъ и сыновей, легшихъ костьми на севастопольскихъ бастіонахъ. А самая жизнь города уже совсмъ, какъ севастопольская, была разбита для всего населенія. Многимъ цлость, невредимость ихъ домовъ только мшала пріискать себ новый родъ жизни гд нибудь въ другомъ мст. Въ войн погибъ черноморскій флотъ. Его адмиралтейство прекратило свое дйствіе. А Николаевъ, какъ сказано, давно уже жилъ отъ адмиралтейства да корпуса морскихъ офицеровъ и чиновниковъ. Такимъ образомъ съ окончаніемъ войны для Николаева наступило самое критическое время. Никакихъ подрядчиковъ, ни поставщиковъ, ни мастеровъ, ни даже чернорабочихъ уже не нужно было начальству.
Чмъ-же жить? Вотъ вопросъ ставшій тогда въ Николаев единственной темой для мышленія жителей. Рабочій людъ, какъ бднйшая среда, не могъ долго задумываться и потому сталъ расходиться стороны. Наиболе обстоятельные подрядчики и поставщики одинъ за другимъ вызжали изъ города. Многіе изъ моряковъ, перешли въ балтійскій флотъ. Оставшіеся въ Николаев низвели свою дятельность на безцльное и безсодержательное существованіе изо-дня въ день. Въ опуствшемъ, обезлюдвшемъ город жизнь совсмъ остановилась, не предъявляла уже никакихъ запросовъ. Между тмъ на окраинахъ города безработица боле и боле деморализировала населеніе. И это печальное положеніе вещей дошло до того, что по заход солнца въ Николаев стало опасно выходить изъ дому. Число уголовныхъ длъ по Николаеву стало превосходить число ихъ по нсколькимъ уздамъ Это несчастіе вскор до такой степени укоренилось, что долго давало себя чувствовать даже и по совершенномъ устраненіи причины. Много лтъ спустя, когда городъ совсмъ уже возродился, его управленіе, ходатайствуя объ открытіи въ Николаев отдленія окружнаго суда, указало на ужасную статистику уголовныхъ длъ по Николаеву {Все это еще въ памяти живыхъ свидтелей. Документы — въ архив городской управы.}.
Cъ наступленіемъ шестидесятыхъ годовъ, т. е. восьмаго десятилтія существованія Николаева, весь строй, весь смыслъ жизни этого города сталъ совершенно измняться.. Новый губернаторъ, генералъ-адъютантъ, адмиралъ фонъ Глазенапъ, зачалъ новую жизнь города. Если благодтельное Городовое Положеніе Императора Александра II, введенное въ Николаев двнадцать лтъ поздне, не показалось цлымъ переворотомъ, то это только потому, что въ сущности реформа началась въ Николаев 12 лтъ раньше, именно: дятельностью предвстника ея, Богдана Александровича Глазенапа. Но прежде чмъ говорить объ этомъ замчательномъ період жизни Николаева, необходимо хоть въ главныхъ чертахъ представить Николаевъ 1860 года {Дло Канц. воен. губ. 1860 г. No 8184. (7238).}. Въ немъ было домовъ 5,151 (не считая казенныхъ). Это число раздлялось между домовладльцами такъ:
Военно-морскимъ офицерамъ и чиновникамъ, состоявшимъ на служб и отставнымъ, принадлежало — 973 дома.
Нижнимъ чинамъ того-же вдомства, служившимъ и отставнымъ — 3016 ‘
Священникамъ — 12 ‘
Купцамъ — 343 ‘
Мщанамъ — 717 ‘
Иностранцамъ — 33 ‘
Въ первыя дв категоріи домовладльцевъ вошли и не принадлежавшія къ морскому вдомству, но ихъ число наврное было ничтожно и потому нтъ надобности стараться о выдленіи ихъ въ особыя категоріи. Во всякомъ случа 77,4% всего числа домовъ принадлежали лицамъ, которыя, какъ не причисленныя ни къ купеческому, ни къ мщанскому сословіямъ, не входили въ составъ городскаго общества. Права голоса на городскихъ выборахъ они не имли и никакихъ повинностей не несли.
Жителей мужскаго пола было — 22,080
‘ женскаго ‘ ‘ — 15,510
Всего 37,590
Въ этомъ числ 24,080, слдовательно 71,2% составляли лица, принадлежавшія къ военно-морской сред.
Обороты по хлбной торговли доходили до 1,700,000 руб. Хлбъ скупался съ возовъ на мстныхъ базарахъ. Частью доставлялся партіями прямо въ магазины. Онъ шелъ на мстное потребленіе, а частью отправлялся на каботажкахъ въ Одессу.
Торговля бакалейная, мануфактурная и желзными товарами — до 1,200,000 р.
Лсная — до 600,000 ‘
Торговля скотомъ — до 600,000 ‘
Смта городскихъ доходовъ и расходовъ въ 1860 г. представляла слдующія цифры:
Съ земли — 4,376 руб.
‘ торговыхъ площадей — 5,421 ‘
‘ городскихъ зданій — 4,675 ‘
‘ съ воды спасскаго бассейна — 1,105 ‘
‘ торговыхъ документовъ, трактировъ и съ протестовъ векселей — 7,863 ‘
‘ откупа — 1,911 ‘
Случайные доходы — 749 ‘
Итого 26,100 ‘
Жалованье служащимъ въ дум, магистрат, сиротскомъ и словесномъ судахъ и въ квартирной коммисіи — 5,180 руб.
Содержаніе полиціи — 9,683 ‘
‘ пожарной команды — 3,022 ‘
Содержаніе канцеляріи губернатора — 5,493 руб.
Пенсіи — 199 ‘
Ремонтъ городскихъ зданій, отопленіе, освщеніе и очистка 2,175′
Содержаніе больницы и богодльни 1,360′
Экстраординарные расходы 1,044′
Итого 28,146 ‘
Дефицитъ въ этомъ году не былъ фактомъ случайнымъ, напротивъ, въ т времена уже иначе и не сводился счетъ городской кассы. Это обстоятельство отчасти затушовывалось съ помощью Городоваго комитета, а также маскировалось самымъ отсутствіемъ правильнаго счетоводства.
Представляемыя данныя состоянія Николаева въ 1860 году достаточно ясно свидтельствуютъ, что въ то время трудно было даже думать о благоустройств города.
Слдуетъ прибавить, что трехъ-классное уздное училище содержалось изъ доходовъ Городоваго комитета, а ‘ландкастерскій классъ’ при этомъ училищ — купечествомъ посредствомъ простой раскладки.
По закону, право голоса въ длахъ города имли тогда 39 почетныхъ гражданъ, 254 купца и 3877 мщанъ. Но на дл было иначе. По установившемуся обычаю, для избранія городскаго головы, шести гласныхъ думы и прочихъ должностныхъ лицъ городскаго управленія, избирательное собраніе составлялось слдующимъ образомъ. Дума ‘обще съ магистратомъ’, при участіи мщанскаго старосты, открывала соединенное присутствіе и ршала вопросъ: кого изъ обывателей допустить къ участію въ выборахъ? Это нарушеніе кореннаго закона длалось потому, что вс общественные дятели находили затруднительнымъ предоставлять являться на выборы и на обсужденіе городскихъ интересовъ всмъ имющимъ на то право по закону, значитъ тысячамъ гражданъ. И вотъ, обыкновенно въ соединенномъ присутствіи совершенно произвольно ршалось пригласить 100 купцовъ и 100 мщанъ, при чемъ и намчалось кого именно — изъ тхъ и другихъ. И такое сокращенное и подобранное городское общество избирало на три года: городскаго голову, бургомистровъ и ратмановъ въ магистратъ, шестерыхъ гласныхъ думы, ратмановъ въ полицейское управленіе, оцнщиковъ недвижимаго имущества, депутатовъ въ ревизіонную коммисію, попечителя больницы, словесныхъ судей и депутатовъ въ квартирную коммисію. Кром того, одни купцы особо избирали тоже на три года: членовъ Городоваго комитета и торговыхъ депутатовъ. А одни мщане — мщанскаго старосту, рекрутскихъ старостъ и десятскихъ. Затмъ въ вденіи Городовой думы состояла еще ремесленная управа. Эта сама избирала своихъ должностныхъ лицъ. Въ сиротскій судъ члены избирались каждымъ сословіемъ отдльно. Городской голова предсдательствовалъ во всхъ сословныхъ и всесословныхъ учрежденіяхъ.
Никто изъ служившихъ по выборамъ, за исключеніемъ ремесленной управы, никакого жалованья не получалъ. Все это служило только изъ чести и преданности интересамъ города. А по закону никто изъ выбранныхъ даже не имлъ права отказаться отъ указанной ему службы, если не имлъ къ тому уважительныхъ причинъ.
Постановленія избирательныхъ собраній городскаго общества были обязательны для думы, но этотъ законъ не имлъ серьезнаго значенія вслдствіе практиковавшагося способа составленія избирательныхъ собраній.
Вотъ въ какомъ состояніи былъ Николаевъ, когда губернаторомъ его назначенъ былъ генералъ-адъютантъ, адмиралъ Глазенапъ.
Новый губернаторъ началъ съ того, что выяснилъ себ состояніе города. Для этого онъ образовалъ небывалую, невиданную коммисію по принципу всесословности. Въ эту коммисію вошли и дворяне, и купцы, и мщане, и ремесленники, и военные, и гражданскіе чины. Предсдателемъ ея былъ назначенъ адмиралъ Юхаринъ. И никогда еще въ Николаев никакое учрежденіе не работало такъ разумно и горячо, какъ эта ‘Юхаринская’ коммисія. Изслдовавъ положеніе вещей за прошлое и настоящее время, коммисія составила замчательный докладъ, въ которомъ изложила и свой проектъ необходимаго переустройства городскаго управленія. Но не пришлось адмиралу Глазенапу осуществлять этого проекта, потому что въ то время правительство уже вырабатывало новое Городовое Положеніе для всей имперіи. Однако же, самое составленіе въ Николаев проекта реформы, разбудило въ город умы, зародило совсмъ новое настроеніе общества. Въ это же самое время Богданъ Александровичъ Глазенапъ частными бесдами въ город и формальными представленіями правительству разомъ поднялъ слдующіе вопросы: объ открытіи иностраннымъ судамъ доступа въ Николаевъ, т. е. объ окончательномъ открытіи николаевскаго коммерческаго порта, о постройк къ Николаеву желзной дороги, объ открытіи въ город всхъ необходимыхъ учебныхъ заведеній: школъ грамотности, ремесленнаго училища, гимназіи мужской и женской и университета.
Населеніе Николаева, изнывавшее въ своемъ неустройств, разстройств, а главное: въ своемъ существованіи ни для чего уже не нужномъ, вдругъ стало призываться авторитетною властью и для всхъ любезною личностью къ полной жизни самостоятельнаго общества, къ жизни, которая бы текла въ связи съ интересами всего края, соотвтственно требованіямъ времени,— во благо собственное и всей страны. Супруга этого губернатора, вносила и съ своей стороны въ николаевское общество прекрасную свтлую струю живой жизни. Эмилія Антоновна Глазенапъ посвятилась основанію въ Николаев общественной благотворительности. Такимъ образомъ зачалась въ этомъ город совсмъ новая жизнь, при чемъ на всякій призывъ достойнйшихъ представителей славной эпохи дружно откликались лучшіе люди всхъ слоевъ николаевскаго общества. Бдный, несчастный, совсмъ уже замиравшій городъ, обходившійся однимъ узднымъ училищемъ и однимъ двичьимъ приходскимъ, развивавшій въ своей жизни только уголовщину, выявилъ оживленную дятельность лучшей среды и сталъ строить свою гражданственность, свою общественную личность на новыхъ началахъ: на началахъ самостоятельнаго города, живущаго общею жизнью страны.
Изъ всей программы удовлетворенія нуждъ Николаева адмираломъ Глазенапомъ, прежде всего осуществлено было, въ 1862 году, открытіе коммерческаго порта и въ 63 — мужской гимназіи. Затмъ въ разныхъ частяхъ города стали открываться школы грамотности: явилось ихъ пять, шесть, десять, пятнадцать! Число этихъ школъ дошло было до 19. Во всемъ кра ни въ одномъ город равномъ но населенію нтъ и теперь такого числа первоначальныхъ школъ. Явился тогда въ Николаев и пріютъ благотворительнаго общества,— для убогихъ, престарлыхъ и найденышей. Это учрежденіе тоже вскор превзошло своимъ устройствомъ и значеніемъ почти вс ему подобные въ цломъ кра. Съ. каждымъ годомъ Николаевъ, не измняя своего облика, т. е. оставаясь безъ мостовыхъ и съ массою камышевыхъ крышъ, сталъ боле и боле измняться въ своемъ внутреннемъ содержаніи.
Изъ всего того, что было намчено въ программ адмирала Глазенапа и что удалось осуществить, позднйшимъ дломъ вышла желзная дорога.
Но какъ трудно, какъ тяжело давалось адмиралу Глазенапу осуществленіе того, что зависло не отъ него и не отъ общества. Его ходатайство объ открытіи для иностранныхъ судовъ Николаевскаго коммерческаго порта встртило въ министерствахъ традиціонное предубжденіе противъ. полезности такого преобразованія. Министерство финансовъ въ отзыв отъ 23 ноября 1860 г., высказавшись противъ ходатайства Николаевскаго губернатора, запросило мннія о томъ министерства иностранныхъ длъ. Послднее отвтило такъ:
‘До тхъ поръ, пока на Россіи лежитъ обязанность допускать въ порты свои по берегамъ Чернаго моря иностранныхъ консуловъ, желательно, чтобы наше правительство, по собственному побужденію, не размножало таковыхъ мстностей, и что это соображеніе можетъ быть подчинено лишь положительному убжденію, что при открытіи Николаевскаго порта произойдутъ особенно-значительныя выгоды для нашей торговли’ {Дло Канцеляріи Николаевскаго Военнаго Губернатора 1862 г. No 8762.}.
Съ своей же стороны министерство финансовъ высказало, ‘что торговля при Николаевскомъ порт всегда производилась въ самомъ незначительномъ размр, такъ что таможенные сборы Николаевской заставы, въ десятилтіе 1849—59 гг. составляли въ средней сложности лишь 75 руб. въ годъ. Такимъ образомъ закрытіе собственно Николаевскаго порта для иностранныхъ судовъ не представляло особенной важности въ торговомъ отношеніи Но такъ какъ закрытіе лимановъ для иностранныхъ судовъ ‘чрезвычайно стсняетъ отпускную торговлю’, то министерство финансовъ, по соглашенію съ морскимъ и иностранныхъ длъ, высказало, что ‘для оживленія нашей отпускной торговли въ лиманахъ необходимо открыть для иностранныхъ судовъ портъ Херсонскій, а затмъ въ Николаев учредить таможенную заставу для каботажныхъ судовъ и для надзора за иностранными судами, чтобы они не завозили контрабанду въ Николаевъ’ {Тамъ-же.}.
Такимъ образомъ три министерства были противъ удовлетворенія ходатайства адмирала Глазенапа. Но въ тоже время управляющій морскимъ, адмиралъ Краббе, во исполненіе порученія великаго князя Константина Николаевича, предложилъ адмиралу Глазенапу представить Его высочеству непосредственно объясненіе по этому ходатайству за Николаевъ. Разумется, тутъ уже чувствовалось расположеніе великаго князя къ Николаеву. Но что же могъ адмиралъ Глазенапъ представить новаго, неотразимаго, противъ высказаннаго министерствами? Однако же, надо думать, что адмиралъ съ достаточною убдительностью изложилъ Его высочеству свои апріорическія, умозрительныя доводы, потому что чрезъ годъ съ небольшимъ, когда Богданъ Александровичъ находился въ Петербург, а именно 17 апрля 1862 года была получена отъ него въ Николаев слдующая телеграмма на имя исправляющаго должность губернатора: ‘Генералъ-адмиралъ приказалъ сообщить телеграммой, что 10 апрля состоялось Высочайшее повелніе открыть Николаевскій портъ съ 1-го іюля сего года для иностранныхъ судовъ и учредить въ немъ таможню перваго класса. Объявите дум’ {Тамъ-же.}. Послдніе два слова этой телеграммы заключали въ себ не обычное распоряженіе, а то чувство, которымъ достойнйшій Богданъ Александровичъ былъ проникнутъ въ теченіе всей своей губернаторской дятельности.
Какъ однако ошибочно смотрли тогда въ означенныхъ министерствахъ на значеніе Николаева для интересовъ страны. Съ окончательнымъ открытіемъ этого коммерческаго порта, онъ вскор сталъ третьимъ въ Имперіи по размру вывозной торговли.
Открытіе въ Николаев порта совпало съ великой крестьянской реформой, съ возстановленіемъ свободнаго труда въ этихъ черноземныхъ степяхъ нашего юга. Прошелъ годъ, другой, третій и эти степи завалили Николаевъ хлбомъ. Городъ состоявшій такъ долго на послугахъ у своего адмиралтейства, разомъ и уже на вки вошелъ въ неразрывную связь съ обширною землей, орошаемою Бугомъ, Ингуломъ, Висунью, Ингульцемъ и даже Днпромъ. Такимъ образомъ городъ, бывшій уже лишнимъ, никому не нужнымъ, сталъ споспшествовать развитію благосостоянія своихъ земскихъ людей, сталъ посредникомъ между ними и разными странами Европы. Николаевъ сталъ тою общественною личностью, исторія которой уже составляетъ отдлъ въ исторіи народа Нравственные, гражданскіе и экономическіе интересы Николаева стали уже общими русскими интересами. Его церковь, школа, больница, театръ, газета, желзная дорога, радость, несчастье — все это несомннно иметъ уже большее или меньшее вліяніе на жизнь тяготющаго къ нему населенія. Теперь государство, длая что нибудь для Николаева, не ему это длаетъ, а краю. Николаевъ — это уже извстный центръ.
Осуществленіе проэкта желзной дороги къ Николаеву еще трудне давалось адмиралу Глазенапу, такъ какъ по вопросу направленія рельсоваго пути всегда сталкиваются самыя разнородныя мннія и интересы.
Въ 1867 году уже существовала желзная дорога между Кременчугомъ и Елисаветградомъ. Нкоторые иностранные капиталисты предложили земству Херсонской губерніи хлопотать о проведеніи линіи отъ станціи Знаменки къ Бериславу съ втвями на Николаевъ и Херсонъ. При этомъ требовалось испрошеніе гарантіи пятипроцентнаго дохода съ капитала въ 15,780,000 руб. Николаевскіе земскіе гласные, возвратясь изъ Херсона (съ земскаго собранія), внесли этотъ желзно-дорожный проектъ въ свою думу. Дореформенная шестигласная дума въ то время стояла уже несравненно ниже общественнаго настроенія. Она, можно сказать, находилась даже совсмъ вн общаго движенія, поэтому и встртила внесенный къ ней проэктъ, какъ предметъ ее не касавшійся. Тогда ‘жители города’, вдохновляемые губернаторомъ, сами составили и подали три докладныя записки: 1) На имя Его высочества великаго князя Константина Николаевича, 2) на имя министра путей сообщенія и 3) на имя генералъ-губернатора. Въ этихъ запискахъ николаевскіе ‘жители’ поддерживали ходатайство губернскаго земскаго собранія, а собственно за Николаевъ просили о соединеніи его такъ или иначе съ общею желзнодорожною стью {Источниками всего этого сказанія служатъ документы, приложенные къ длу Канцеляріи Ник. воен. губерн. 1868 г. No 1742.}.
Министерство путей сообщенія нашло ходатайство жителей города Николаева не подлежащимъ удовлетворенію, при чемъ высказало, что Кременчуго-Николаевская {Кременчуго-Знаменская уже существовала.} желзная дорога не вошла въ число Высочайше утвержденныхъ 23 апрля 1866 года первостепенныхъ линій желзныхъ дорогъ, на которыя должны быть обращены преимущественно вс имющіяся въ распоряженіи правительства денежныя средства’.
Ссылка николаевцевъ на то, что вывозъ хлба у нихъ достигъ уже милліона четвертей, не только не вышла убдительною, но даже послужила въ глазахъ министерства доводомъ не основательности ходатайства. ‘Судя по этому количеству, говорилось въ отзыв министерства,— сумма валоваго сбора Кременчуго-Николаевской дороги, считая за 10 милліоновъ пудовъ по 2 1/2 коп., за 100 верстъ пути составила бы только 500 тысячъ рублей, изъ коихъ не мене половины потребовалось бы на расходы эксплуатаціи и затмъ чистый доходъ не превысилъ бы 25 тысячъ рублей въ годъ. Между тмъ сумма испрашиваемой херсонскимъ земствомъ пятипроцентной гарантіи съ капитала 15,780,000 р. {Выше значится о какой сти путей, ходатайствовало Херсон. земство.} составляетъ 810 тыс. р. и такимъ образомъ правительству пришлось бы ежегодно приплачивать по этой гарантіи не мене 560 тысячъ рублей.
Но общество, подбодренное адмираломъ Глазенапомъ, продолжало устраивать то сходъ купцовъ, то сходъ мщанъ для обсужденія вопроса о желзной дорог. Мало по малу въ город вс прониклись мнніемъ своего губернатора, что Николаевъ въ этомъ дл можетъ держаться земства, пока вполн не выяснится воззрніе правительства на вопросъ! И если только окажется, что проектъ земства не осуществимъ, то Николаеву сейчасъ же слдуетъ выдлиться и ходатайствовать только о своей маленькой линіи Знаменко-Николаевской, для которой милліонъ четвертей груза на первое время предостаточенъ. Между прочимъ на новое земское собраніе съ гласными города похалъ и адмиралъ Глазенапъ. Въ Херсон онъ принималъ горячее участіе въ совщаніяхъ по длу желзной дороги. Земство ршило снарядить депутацію въ Петербургъ. Въ Николаев на сход купцовъ и мщанъ снарядили и свою.
Сходъ сначала избралъ было самого Богдана Александровича Глазенапа, который тогда уже былъ почетнымъ гражданиномъ Николаева, но адмиралъ отклонилъ этотъ выборъ и общество избрало купцовъ Бухтева и Клатковскаго. А когда эти депутаты выхали въ Петербургъ, то отправился туда и Богданъ Александровичъ. Понятно, онъ вс дйствія николаевской депутаціи въ столиц соображалъ и направлялъ, указывая каждый шагъ. Онъ даже представилъ депутатовъ Его высочеству великому князю Константину Николаевичу. Великій князь удостоилъ ихъ благосклоннымъ пріемомъ и прямо общалъ самое теплое свое участіе въ дл-Николаева.
Но вообще осуществленіе проекта желзной дороги, кром правительственнаго утвержденія, требуетъ еще и наличія капитала. Земство для своего проекта яко бы имло въ виду капиталистовъ, но къ проекту земства, видимо, не благоволило тогда правительство, и николаевскимъ депутатамъ пришлось-таки отдлиться. Они подъ конецъ выставили особо свой собственный проектъ: маленькую линію отъ станціи Знаменки. Въ нсколько мсяцевъ это дло Николаева устроилось блистательнымъ образомъ. По почину графа Строгонова и барона Штиглица составилось акціонерное общество, которому правительство и выдало концессію на линію Знаменко-Николаевскую.
До какой степени тогда были еще ничтожны въ Николаев средства городской кассы и вліяніе думы, можно видть изъ того, что для возвращенія депутатамъ 500 рублей, издержанныхъ ими на поздку въ столицу, пришлось купцамъ и мщанамъ сдлать между собой спеціальную раскладку.
По условіямъ концессіи, товарную станцію въ Николаев слдовало строить сейчасъ при възд въ городъ,— близь коммерческаго порта. Для этого требовалось снести два ряда кварталовъ по Заводской улиц. А такъ какъ это прескло бы сообщеніе города съ пристанью, то строителямъ дороги надо было устраивать и новые спуски къ порту. Пассажирскій же вокзалъ назначено было строить версты дв дальше,— у торговой части города. Строители дороги готовы были на вс эти громадные расходы, имя въ виду: завладть коммерческимъ портомъ, сдлать его принадлежностью дороги. Они и вошли съ просьбою въ Думу, объ уступк имъ въ собственность пристани съ прилегающимъ къ ней берегомъ вмст съ территоріей, необходимой для товарной станціи {Дло Стр. Отд. Город. Управы No 752 (по порядку).}. Но въ город камышевыхъ крышъ строители дороги не нашли подходящаго общества для устройства такого дла. Потерпвъ ршительную неудачу они уже не захотли строить товарную станцію у порта. Но это требовалось условіемъ концессіи, а потому они вошли въ думу съ новымъ предложеніемъ: чтобы городъ самъ возбудилъ ходатайство о разршеніи постройки обихъ станцій, товарной и пассажирской, въ одномъ мст. При этомъ строители, разумется, выяснили вс истекающія изъ того выгоды и удобства города. Сходъ купцовъ и мщанъ 30 января 1872 года, слдовательно, такъ сказать, наканун введенія въ Николаев полнаго самоуправленія, ршилъ капитальнйшій вопросъ города разъ навсегда. Отчего этотъ сходъ не отклонилъ и новаго предложенія строителей дороги?— трудно теперь сообразить. Сходъ посл долгаго совщанія постановилъ слдующій общественный приговоръ:
‘Въ вознагражденіе за то, что общество Харьково-Николаевской дороги удлиняетъ путь двумя верстами {Чмъ навсегда путь къ Николаевскому порту удлинялся на 4 версты, а на первое время дйствія и дороги созидался дли грузовъ двухъ верстный прибавочный путь на подводахъ по окраин города.}, и по заявленію барона Майделя общество принимаетъ на себя сооруженіе большаго пространства мостовой, чмъ какое опредлено уставомъ общества, городское общество желаетъ уступить оному обществу городскія земли безвозмездно сколько таковыхъ потребуется для устройства желзной дороги и ея принадлежностей. Но какъ въ настоящее время съ точностью нельзя опредлить, гд боле надобность укажетъ длать спуски и шоссе, общество Харьково-Николаевской дороги должно сдлать по указанію городскаго общества гранитнаго шоссе четыре тысячи квадратныхъ сажень, которые уже вошли въ концессію Харьково-Николаевской дороги’.
Этотъ печальный памятникъ до-реформеннаго городскаго общественнаго длопроизводства былъ единственнымъ актомъ, на которомъ пришлось потомъ городу устанавливать вс свои правовыя отношенія къ желзной дорог. А ея общество не замедлило, конечно, примненіемъ къ длу, какъ прямаго смысла этого акта, такъ и всякой его неясности. Пять мсяцевъ спустя, въ Николаев было уже введено Городовое Положеніе Александра II. Городская управа начала требовать отъ строителей дороги, чтобы они ‘длали спуски’ и проч. А желзная дорога начала требовать безвозмезднаго отчужденія въ ея пользу всхъ тхъ земель, которыя она пожелала занять. Пошли препирательства, споры, недоразумнія, неудовольствія. Дло уже клонилось къ большому судебному процессу. По мннію юристовъ вс шансы выигрыша были на сторон дороги. Но случайно сложился шансъ и въ пользу города. Очень можетъ быть, что слово ‘шоссе’ попало въ общественный приговоръ безъ всякой мысли именно о шоссе, такъ какъ въ Николаев очень недавно перестали нкоторые изъ гражданъ называть такъ всякую мостовую. Но какъ-бы тамъ ни было, а въ приговор стояло слово ‘шоссе’, а строители дороги сдлали мостовую. Городское управленіе поэтому и отказалось принимать ее. Управа стала требовать шоссе. Такимъ образомъ желзной дорог пришлось склониться къ миру. Заключая миръ, городское управленіе выговорило уплату въ пользу города 15,000 рублей и обязалось выдать крпостной актъ на занятыя земли….
Эти 15,000 рублей Дума назначила на постройку второй пристани въ порту, которая и была окончена въ 1874 году. Обошлась она въ 37,000 р. {Дло стр. отд. город. управы, No 69.}
Желзная дорога открыла свое дйствіе въ 1873 году и не оправдала съ перваго-же времени тхъ надеждъ, какія возлагались на нее. Причиной этому было: во-первыхъ, страшная неурядица въ дйствіяхъ дороги, какъ но всмъ станціямъ ея, такъ и въ Николаев. Собственно о предстоявшемъ для нея хлбномъ груз какъ будто никто и не думалъ. Не было никакихъ приспособленій для служенія хлбному длу. Получатели груза получали его въ Николаев изъ кучъ наваленныхъ на землю и не рдко но счету мшковъ. Если недоставало, предлагалось добирать изъ другой кучи. При этомъ, вмсто пшеницы, доставался овесъ, а иному — вмсто овса, доставался ленъ. Люди не доброй воли, разумется, стали спекулировать въ этомъ хаос, а люди солидные стали предпочитать доставку хлба воловыми подводами. Второй причиной неисполненія надеждъ было нахожденіе товарной станціи въ двухъ верстахъ отъ коммерческаго порта (врне сказать — за коммерческимъ портомъ). И эти дв версты даже не были вымощены, а осени и зимы подошли самыя мокрыя. Хлбъ прибывавшій въ Николаевъ, надо было брать на подводы и везти назадъ за дв версты. Извощики брали за эту доставку разно, смотря потому, какова была погода, дорога и сколько въ порту грузилось пароходовъ. Иной разъ достаточно было показаться на горизонт еще одной пароходной труб, чтобы извощики сейчасъ-же надбавили рубль, два, три за перевозку. Такимъ образомъ невозможно было знать впередъ стоимость доставки хлба въ Николаев отъ товарнаго вокзала до портовыхъ магазиновъ. Эта стоимость имла неимоврное колебаніе въ теченіе всей навигаціи, именно: отъ 6 до 20 руб. съ вагона. А въ теченіи одного и того-же дня колебаніе этого расхода сплошь и рядомъ представляло рубль — два — три, внизъ и вверхъ. А устройство порта было самое несчастное, совсмъ деревенское. Нагрузка всего вывоза совершалась у одной деревянной пристани, построенной еще при Кустов. Когда городское управленіе выстроило вторую такую же пристань, то и посл этого въ навигацію, напримръ, 1878 года, нагрузка хлба на суда въ Николаев представляла что-то ужасное въ полномъ смысл этого слова. Вообще вся операція полученія въ Николаев хлба и передача его на иностранный пароходъ стоила дороже, чмъ доставка его изъ Николаева въ Лондонъ {Докладъ коммисіи, назначенной Думой.}. Хлбныя конторы, видя, что городское управленіе не сможетъ удовлетворить вс сказавшіяся нужды торговли, сами, по почину почтеннаго, можно сказать, представителя греческой колоніи, сами взялись за устройство мостовой между вокзаломъ и портовыми магазинами,— именно: на Кузнечной улиц. Они, сдлавъ стачку, заставляли хлботорговцевъ и ихъ коммисіонеровъ платить конторамъ ‘мостовой’ налогъ по рублю съ вагона. Налогъ этотъ предназначили они на замощеніе Кузнечной улицы. Разумется, сборъ не легальнаго налога производился всми конторами безъ всякаго контроля, и потому въ распоряженіе иниціатора предпріятія не досталась и половина собраннаго. Нкоторыя конторы до того увлеклись, что продолжали собирать этотъ налогъ, когда уже не существовало даже повода къ тому. Однимъ словомъ, хлбопроизводители заплатили тутъ, если не вчетверо, то втрое больше, чмъ досталось въ руки строителю мостовой, и однако-же затя доставила имъ громадную экономію. Никто не жаловался, не ропталъ на этотъ произволъ, напротивъ, вс были довольны. Доставка хлба въ портъ урегулировалась.
Мостовая Кузнечной улицы служила длу недолго, такъ какъ дума вошла въ соглашеніе съ правленіемъ Харьково-Ник. Желзной дороги и явилась рельсовая втвь отъ товарнаго вокзала къ порту, съ развтвленіемъ тамъ по улицамъ Мельничной и Заводской. При этомъ была установлена плата за подачу туда вагона: 2 руб. Однако-же, мостовая Кузнечной улицы за время своего служенія длу хлбной торговли, по соображеніямъ свдующихъ людей, нсколько разъ окупилась, если даже считать не стоимость ея, а все, что было для нея собрано всми хлбными конторами.
Слдуетъ сказать, что въ Николаев съ введенія реформы Императора Александра II, городское представительство сразу выказало сознаніе, какъ важности для успха вывозной торговли вопроса о накладныхъ расходахъ, такъ и всхъ печальныхъ сторонъ этой статьи хлбнаго дла въ Николаев. За истекшіе 18 лтъ городскаго самоуправленія, Николаевская дума четыре раза измнялась въ своемъ состав, но все время неизмнно сохраняла одно и тоже стремленіе къ возможно-лучшему устройству интересовъ Николаевской хлбной торговли.
Еслибъ русскіе нравы подходили къ старымъ англійскимъ, то предсдатель въ Николаевской Дум наврное сидлъ бы на мшк съ пшеницей. Пересматривая протоколы думскихъ засданій за эти 18 лтъ, убждаешься, что въ этой Дум достаточно было кому нибудь изъ гласныхъ заявить хоть что нибудь касающееся хлбной торговли, чтобы сейчасъ же завязались оживленныя пренія. Если нкоторые вопросы по этому предмету затягивались въ Николаев, или подымали горячую борьбу партій, то это, очевидно, только изъ-за разности пониманій цлесообразности того, либо другаго предложенія, проекта, или же — по недостатку денежныхъ средствъ города.
А желзная дорога между тмъ приходила въ лучшее и лучшее устройство, касательно доставленія въ Николаевъ хлбныхъ грузовъ. Она вообще недолго оставалась компанейскою и перешла въ собственность Государства. Правда, и посл этого былъ одинъ періодъ времени, въ начал восьмидесятыхъ годовъ, когда желзно-дорожныя общества вели тарифную игру-войну, а Харьково-Николаевская жел. дор. не принимала въ томъ участія,— Николаевъ въ это время сильно страдалъ. Его хлбная торговля уже была похожа тогда на дло окончательно падающее. Но съ перемною тарифныхъ правилъ, все это прошло и въ настоящее время въ Николаев желзная дорога уже вполн длаетъ то, что чаялось отъ нея при Богдан Александрович Глазенап.
Осуществленіе той части программы адмирала Глазенапа, которая касалась устройства въ Николаев учебнаго дла, представило: полнйшій успхъ во всемъ, что не выходило изъ ряда обыкновенныхъ вещей, и полную неудачу въ томъ, что представляло особенность и не встртило сочувствія со стороны высшаго правительства.
Явившись въ Николаевъ губернаторомъ, Б. А. Глазенапъ засталъ въ этомъ город, какъ уже сказано, только уздное училище съ ландкастерскимъ при немъ классомъ и двичье приходское училище съ бюджетомъ въ 300 рублей. Считать еще и штурманскую роту, и кантонистскую школу, да хотя бы и двичье училище для дочерей нижнихъ чиновъ морскаго вдомства — нельзя. Это были училища не городскія, и учебное ихъ дло не было общеобразовательнымъ. Они прекрасно выполняли свои спеціальныя назначенія, подготовляли въ извстномъ направленіи жизнь въ сред служилаго сословія, но въ современномъ, къ тому же строгомъ смысл, не были учебными заведеніями, а потому адмиралъ Глазенапъ задумалъ учредить для города: общесословныя первоначальныя школы, такія же гимназіи, а для всего южнаго края — университетъ.
Проектъ учрежденія въ Николаев высшаго учебнаго заведенія для всего юга — представляетъ, по видимому, страницу не для исторіи Николаева, а для біографіи Богдана Александровича Глазенапа. Но въ сущности такой взглядъ быль-бы не вренъ. Вдь тотъ-же самый Богданъ Александровичъ Глазенапъ, если-бъ былъ назначенъ тогда губернаторомъ въ Симферополь, или въ Херсонъ, или въ Екатеринославъ, да хотя-бы и въ Харьковъ,— не сталъ-бы только по этому проектировать учрежденіе университета. Въ Николаев не по званію губернатора, а собственно по поводу всхъ чисто николаевскихъ того времени обстоятельствъ, Богданъ Александровичъ напалъ на идею необходимости и возможности созданія въ этомъ городк высшаго учебнаго заведенія для всего юга,— университета, а когда эта идея была окончательно отвергнута, то — политехническаго института. И въ конечномъ результат всхъ стараній, всхъ хлопотъ адмирала Глазенапа не вышло напрасной потери времени, труда, волненій и всего сопряженнаго съ ходатайствомъ о чрезвычайно трудномъ дл. Нтъ, въ результат получились: и университетъ въ Одесс, и технологическій институтъ въ Харьков А потому этотъ проектъ адмирала Глазенапа всецло принадлежитъ исторіи города Николаева. Такое заключеніе подтверждается слдующими данными.
Б. А. Глазенапъ въ Николаев съ первыхъ-же дней отдался мысли, что обширный и во многихъ отношеніяхъ благословенный нашъ югъ, представлявшійся свжему взору наблюдателя онмлымъ, оцпенлымъ, необходимо оживить, одухотворить тми культурными средствами, которыми съ такимъ завиднымъ успхомъ пользуются другіе народы въ странахъ мене благословенныхъ дарами природы. И въ это-же время предъ глазами адмирала стояли въ Николаев тоже омертвлыми громадныя зданія адмиралтейства, разныхъ мастерскихъ, казармъ, морскаго госпиталя — всего того, что было сооружено государствомъ для славнаго Черноморскаго флота. Флотъ погибъ, а отъ возобновленія его государство было вынуждено отказаться при заключеніи мирнаго трактата. Но въ сознаніи адмирала стояли не только омертвлыя зданія бывшей Черноморской силы, а и громадная сила всего морскаго вдомства Россійской имперіи, которую слдовало-бы непремнно и безотложно утилизировать на общегосударственную и краевую пользу, чтобы потомъ, когда положеніе Россіи въ международной политик измнится, можно было-бы сохранившуюся и прогрессировавшую Черноморскую силу вдругъ повернуть на возрожденіе нашего славнаго Черноморскаго флота. И адмиралъ Глазенапъ сталъ представлять правительству, что эти пустыя николаевскія зданія могли-бы отлично служить аудиторіями Новороссійскаго университета, превосходная севастопольская библіотека, сохранившаяся въ Николаев, тоже служила бы съ достоинствомъ университету: обширный морской госпиталь могъ бы превратиться въ университетскія клиники, обсерваторія безъ малйшаго измненія могла бы начать свое служеніе университету и т. д. и т. д. Однимъ словомъ, адмиралъ Глазенапъ доказывалъ, что собственно матерьяльная часть, необходимая для университета, въ Николаев вся есть готовая, что этотъ университетъ получилъ бы въ Николаев даже то, чмъ обыкновенно открываемые университеты обзаводятся съ теченіемъ времени,— иногда чрезъ десять, двадцать лтъ. Затмъ адмиралъ указывалъ, что въ морскомъ вдомств есть много такихъ лицъ, которыя съ достоинствомъ могли бы сейчасъ же занять въ высшемъ учебномъ заведеніи ту, либо другую кафедру и которыя, вслдствіе уничтоженія Черноморскаго флота, остаются безъ занятія {Портов. арх. и ‘Од. Вст.’ 1863 г. Полемика между сторонниками учрежд. университ. въ Одесс истор. учр. его въ Николаев, а также изд. въ 1889 г. о 25-ти лтіи Новорос. унив.}.
Можно думать, что адмиралъ Глазенапъ, очевидно, ставившій въ своемъ проект университетъ въ зависимость отъ морскаго министерства, этимъ самымъ уже породилъ въ правительственной сфер сильное разнорчіе. И дйствительно, министерство народнаго просвщенія, признавъ въ принцип идею адмирала Глазенапа врною, высказало, что собственно мсто для Новороссійскаго университета въ Одесс боле соотвтствовало бы цли. Когда это мнніе стало уже общимъ въ правительственныхъ сферахъ, адмиралъ Глазенапъ сталъ проектировать для южнаго края устройство въ Николаев политехническаго института съ слдующими шестью отдленіями:
1) Отдленіе механико-техническое, для инженеръ-механиковъ.
2) Отдленіе строительно-инженерное, для архитекторовъ и инженеровъ.
3) Отдленіе судостроительное, для корабельныхъ инженеровъ.
4) Отдленіе химико-техническое, для инженеровъ-техниковъ.
5) Отдленіе горно-заводское, для горныхъ инженеровъ.
6) Отдленіе сельско-хозяйственное, для агрономовъ.
Этотъ проэктъ адмирала Глазенапа быстро сталъ необыкновенно популярнымъ во всемъ кра. Не только въ Херсонской губерніи, но и въ сосднихъ съ нею, земскія учрежденія стали заявлять готовность свою назначать николаевскому политехническому институту ежегодныя субсидіи и перевести въ него свои стипендіи. Ясно сказалось, что касательно земства всего края адмиралъ этимъ проэктомъ попалъ въ самую цль, что такое высшее заведеніе въ Николаев будетъ вполн соотвтствовать потребности уже назрвшей въ кра {Дло канц. Н. в. г. 1872 г. No 4860.}.
Отдаваясь иде своего проекта, адмиралъ Глазенапъ приложилъ вс старанія, чтобы открытая въ Николаев мужская гимназія получила бы такую программу, которая давала бы самую серьезную подготовку для слушанія лекцій въ проектированномъ политехникум. А чтобы обезпечить за этой гимназіей возможность преобразованія ея въ политехникумъ, адмиралъ, кром ассигнованныхъ министерствомъ народнаго просвщенія на ея содержаніе ежегодныхъ 10,890 рублей, выхлопоталъ для нея еще и субсидію морскаго вдомства въ 20,630 р.
‘Такими богатыми средствами, по свдніямъ бывшаго тогда попечителя учебнаго округа, не могла похвалиться ни одна изъ нашихъ гимназій’ {Рчь бывш. директора Херсон. гимназ., г. Коленко, при открытіи Никол. гимназіи См. ‘Од. Встн.’, за 1863 г. No 139.}.
Сверхъ того, гимназіи было передано въ собственность все имущество упраздненной штурманской роты, какъ-то: церковная утварь, библіотека, кабинеты: физическій, метеорологическій и нумизматическій, химическая лабораторія, приспособленія для гимнастики и вся мебель. Въ эту-же гимназію были переведены вс ученики штурманской роты и тогда-же возникла мысль объ учрежденіи при гимназіи пансіона для дтей южныхъ славянъ {Тамъ-же. (Основаніе Ник. гимз. считается: 14 Ноября 1863 г. Дйствительно-же она существуетъ съ 1862 г., въ которомъ адмир. Глазенапъ не офиціально, но фактически превратилъ штурм. роту въ гимназію).}.
Дло превращенія штурманской роты въ гимназію адмиралъ Глазенапъ совершилъ однимъ махомъ, безъ малйшаго затрудненія, не встртивъ ни съ какой стороны препятствія, напротивъ, вызвавъ удовольствіе со всхъ сторонъ. Затмъ дло превращенія (въ будущемъ) этой гимназіи въ политехническій институтъ адмиралъ обдумывалъ, подготовлялъ, вырабатывалъ, какъ дло сложное, трудное и требовавшее стеченія многихъ и многихъ благопріятныхъ обстоятельствъ. Дома, въ Николаев, Богданъ Александровичъ въ этомъ дл чувствовалъ подъ собой хорошо почву. Передъ его глазами стояло колоссальное зданіе адмиралтейства со всевозможными машинами и мастерскими, а кругомъ земство съ нетерпніемъ ждало осуществленія прекраснаго проекта. Но въ столиц этотъ проектъ не встрчалъ особеннаго сочувствія. Такъ проходилъ годъ за годомъ. Въ 1871 году 27 апрля адмиралъ Богданъ Александровичъ Глазенапъ оставилъ этотъ городъ, бывъ призванъ Государемъ на другой, высшій постъ. И ухалъ достойнйшій Богданъ Александровичъ Глазенапъ, первый почетный гражданинъ города Николаева, не дождавшись результата въ дл проектированнаго имъ политехникума. Но онъ оставилъ Николаевъ съ 15 школами грамотности, съ узднымъ училищемъ, съ гимназіей мужской, съ гимназіей женской, съ прогимназіей женской, съ портовымъ ремесленнымъ училищемъ, съ пріютомъ благотворительнаго общества, съ городской больницей, съ открытымъ коммерческимъ портомъ и со строившеюся желзною дорогой.
Изъ всего того, что выше сообщено о дятельности губернатора Богдана Александровича Глазенапа, ясно видно, какую широкую программу народнаго образованія начертилъ онъ себ въ Николаев и какъ неуклонно, настойчиво шелъ онъ къ прекрасной цли.
Чрезъ семь мсяцевъ по вызд адмирала Глазенапа изъ Николаева, былъ полученъ Новороссійскимъ и Бессарабскимъ генералъ-губернаторомъ отъ министра финансовъ, статсъ-секретаря Рейтерна, слдующій отзывъ по длу Николаевскаго политехникума,— отъ 12 ноября 1871 г.:
‘Успшное существованіе этого учебнаго заведенія и дальнйшее развитіе дятельности онаго представлялись бы, по моему мннію, сомнительными. Причина тому заключается въ самой мстности, избранной для устройства института, не совмщающей въ себ необходимыхъ для того условій. Городъ Николаевъ не иметъ значенія въ промышленномъ отношеніи, какъ въ немъ, такъ и въ окрестностяхъ онаго не находится вовсе сколько нибудь замчательныхъ фабрикъ и заводовъ, на которыхъ слушатели института имли бы возможность практически знакомиться съ усовершенствованными способами производства работъ по различнымъ отраслямъ промышленности и такимъ образомъ проврять и дополнять свднія, сообщаемыя имъ на лекціяхъ {Дло канц. Н. в. г. 1872 г. No 4860.}.
По этой причин, а также и по другимъ обстоятельствамъ, изложеннымъ въ томъ же отзыв министра, по его же всеподданнйшему докладу послдовало тогда Высочайшее повелніе объ открытіи технологическаго института въ г. Харьков.
Касательно же сказавшагося въ то время общаго въ кра сочувствія проекту адмирала Глазенапа, то министръ финансовъ въ означенномъ отзыв своемъ на имя генералъ-губернатора предложилъ этому движенію слдующій выходъ:
‘На основаніи вышеизложенныхъ соображеніи, я съ своей стороны нахожу, что за послдовавшимъ Высочайшимъ повелніемъ объ устройств въ г. Харьков технологическаго института, учрежденіе другаго высшаго спеціальнаго заведенія по технической части въ г. Николаев не обусловливалось бы уже дйствительною необходимостью. Но какъ изъ сообщенныхъ Вашимъ высокопревосходительствомъ свдній видно, что предположеніе объ устройств Новороссійскаго политехническаго института встрчено было сочувственно въ Новороссійскомъ кра и въ смежныхъ съ нимъ губерніяхъ, земскими собраніями и городскими обществами изъявлена готовность принять на себя часть издержекъ, потребныхъ на содержаніе означеннаго института, то весьма желательно было бы поступившимъ уже и ожидаемымъ отъ помянутыхъ учрежденій денежнымъ пожертвованіямъ дать употребленіе согласно съ назначеніемъ оныхъ. Посему, въ виду повсемстно ощущаемаго недостатка не въ однихъ только техникахъ, получившихъ высшее образованіе, но и въ свдущихъ мастерахъ и спеціалистахъ съ техническимъ образованіемъ, соотвтствующимъ курсу среднихъ учебныхъ заведеній, быть можетъ Ваше высокопревосходительство изволили бы признать возможнымъ обратить указанныя денежныя средства на устройство въ Новороссійскомъ кра техническаго училища средняго разряда, въ каковомъ случа училище это могло бы быть устроено на основаніяхъ, изложенныхъ въ Высочайше утвержденномъ положеніи о Лодзинскомъ высшемъ ремесленномъ училищ съ измненіемъ программы преподаванія сего послдняго, сообразно съ мстными потребностями’ {Тамъ-же.}.
Но въ слдующемъ затмъ году въ Николаев введено было Городовое Положеніе Александра II, и новая Дума, ознакомившись съ программой Лодзинскаго ремесленнаго училища, предпочла ходатайствовать объ открытіи въ Николаев второй гимназіи,— реальной. И въ 1873 году, 28 августа было открыто ныншнее реальное училище безъ первыхъ двухъ классовъ. Дума вскор начала ходатайствовать и объ этихъ классахъ. Министерство народнаго просвщенія, разсчитавъ, что содержаніе ихъ обойдется въ 5,620 руб. и опасаясь, что плата за ученіе въ низшихъ двухъ классахъ не покроетъ этого расхода, обусловило открытіе ихъ обязательствомъ Думы ассигновывать въ помощь реальному училищу и эту сумму. Дума приняла на себя въ смысл гарантіи требовавшееся обязательство и такимъ образомъ въ 1881 году въ Николаев было уже полныхъ дв гимназіи, классическая и реальная {Протоколы засданій Н. думы. Засд. 7 октяб. 1880 г.}.
Тутъ слдуетъ возвратиться ко времени губернаторства адмирала Глазенапа, чтобы дополнить недосказанное въ своемъ мст, ради лучшаго освщенія главнйшихъ фактовъ. Дятельность достойнйшаго Богдана Александровича была на столько обширна и многоразлична въ области интересовъ городскаго общества, еще не имвшаго серьезнаго представительства, что въ этомъ бгломъ очерк чрезвычайно трудно выдерживать строгую послдовательность.
Дйствуя въ город, въ которомъ общественная касса не въ состояніи была возвратить 500 рублей, издержанныхъ депутаціей на свою поздку въ столицу,— въ город, который имлъ одно мужское уздное училище и одно женское приходское съ несчастнымъ бюджетомъ въ 300 рублей, собиравшихся съ купцовъ и мщанъ полицейскими мрами,— адмиралъ Глазенапъ въ 1863 году окончательно устроилъ изъ штурманской роты гимназію и въ томъ-же году 26 іюня открылъ женское училище 1-го разряда, а 20 октября уже превратилъ его тоже въ гимназію, выхлопотавъ для нея у морскаго вдомства обширное зданіе. Въ томъ-же самомъ году и супруга адмирала, Емилія Антоновна Глазенапъ, уже осуществила свой проектъ,— открыла разомъ во всхъ частяхъ города школы грамотности, для завдыванія коими былъ организованъ особый комитетъ, который сохранился и по настоящее время, такъ какъ Дума не домогается передачи этихъ школъ въ вденіе города. Она выдаетъ лишь комитету ежегодную субсидію, предоставляя ему вести дло, какъ онъ знаетъ и можетъ, а сама заботится только объ устроенной ею въ память Пушкина большой, вполн образцовой, народной школ и о подобныхъ же, устроенныхъ ею по городскимъ хуторамъ.
Устраивая въ. город гимназіи и школы грамотности, адмиралъ Глазенапъ въ тоже время исходатайствовалъ разршеніе на открытіе на счетъ морскаго вдомства портовой ремесленной школы, которая стала приготовлять хорошихъ ремесленниковъ не только для надобностей адмиралтейства, но и въ удовлетвореніе общей потребности. Эта школа способствуетъ распространенію правильныхъ пріемовъ дла и вообще методическаго отношенія къ труду въ сред ремесленниковъ города
Въ 1865 году, благодаря ходатайству адмирала Глазенапа, 5 января явился въ Николаев мстный органъ печати: вышелъ первый номеръ газеты ‘Николаевскій Встникъ’. Въ то время, это былъ, посл ‘Одесскаго Встника’, второй частный органъ печати во всмъ Новороссійскомъ кра.
Основателемъ, издателемъ и редакторомъ ‘Ник. Встника’ былъ Егоръ Савичъ Павловскій (морякъ, капит.-лейтенантъ), пользовавшійся славою очень умнаго и энергичнаго человка. Новое свое дло онъ велъ съ честью и газета быстро утвердила свое положеніе въ город. Выходила она сначала два раза, а потомъ три раза въ недлю. Въ 1872 году Егоръ Савичъ въ Одесс ночью, всходя на пароходъ, упалъ въ открытый люкъ и въ трюм расшибся на смерть. Это несчастное происшествіе сильно опечалило николаевское общество. Наслдники Егора Савича сдали было свою газету на арендномъ прав B. М. Краевскому, (тоже моряку), но вскор на томъ же основаніи сталъ издателемъ-редакторомъ ‘Ник. Встника’ Андрей Николаевичъ Юрковскій (тоже капит.-лейтенантъ). Газета очень долго шла у А. Н. Юрковскаго съ перемннымъ успхомъ, испытывая даже такія неудобства, какъ цензу рованіе въ Одесс. Но потомъ изданіе ея урегулировалось и вполн представляло отраженіе мстной жизни и общественнаго настроенія. А. Н. Юрковскій былъ очень чутокъ къ вопросамъ общественной жизни. Въ восьмидесятыхъ годахъ Финансовая часть его редакціи значительно ослабла и въ то же время, а именно въ 1882 году, съ 1 октября начала издаваться въ Николаев другая газета: ‘Николаевскій Листокъ Объявленій’, подъ редакціею Василія Андреевича Даценко, отставнаго инженеръ-механика, общественнаго дятеля. В. А. Даценко уже былъ въ это время гласнымъ города и членомъ городской управы. Два года спустя, 1 іюня 1884 г., онъ получилъ право: уничтожить слово ‘Объявленій’ въ заглавіи своей газеты и расширить ея программу. Между тмъ старйшій органъ николаевской печати, ставъ уже ежедневной газетой, все боле и боле терялъ подъ собой почву. ‘Николаевскій листокъ’ въ томъ же 84 году 23 августа перешелъ въ собственность Митрофана Васильевича Рюмина (Капит.-лейт.), владльца прекрасной типографіи, и подъ его редакціей сталъ выходить въ боле обширномъ формат. Въ ноябр того же года ‘Никол. Листокъ» М. В. Рюмина былъ переименованъ въ ‘Южанинъ’ и получилъ полную программу ежедневной политической и литературной газеты, а ‘Никол. Встникъ’ въ начал января 1885 года прекратилъ свое существованіе. Въ настоящее время ‘Южанинъ’ довольно сильно распространенъ въ город и представляетъ такую потребность общественную, безъ удовлетворенія которой обходиться уже нельзя.
Однимъ изъ послднихъ длъ Б. А. Глазенапа было переустройство городскаго кредитнаго учрежденія. Дореформенная Дума на столько была тиха, неподвижна въ своей дятельности, что невозможно допустить мысли о почин тогдашней Думы въ дл признанія необходимости закончить благодушное, но въ высшей степени хаотичное дйствіе Городоваго комитета. Надо думать, что это адмиралъ Глазенапъ не въ состояніи былъ мириться съ существованіемъ такого банка, что по почину губернатора тогдашняя Дума занялась даже разработкой реформы. Въ 1867 году дло ликвидаціи Городоваго комитета было окончательно ршено, а въ тоже время организовано было новое кредитное учрежденіе, Городской банкъ, который и открылъ свои дйствія съ 1 января 1868 года. Для своего основанія николаевскій Городской банкъ получилъ изъ Городоваго комитета, какъ уже сказано, 15,000 руб., а на восьмомъ году своего существованія онъ былъ нагло ограбленъ. Грабители ночью вынесли и увезли его кассу, деньги и вещественные заклады взяли, а векселя порвали и разметали. Однимъ словомъ, потеря банка отъ этого грабежа выразилась въ размр 49,990 рублей. Но тутъ сказалась сила общественности. Этотъ такъ сильно ограбленный банкъ — продолжалъ дйствовать и дйствуетъ благополучно до нын. Къ 1 января этого 1890 года, за вс двадцать два года существованія Городскаго банка выводъ изъ его счетовъ представляетъ слдующія цифры:
Слдуетъ еще разсмотрть заложеніе адмираломъ Глазенапомъ перваго камня въ дл заботы городскаго управленія о народномъ здравіи.
Учредивъ въ 1862 году николаевскій статистическій комитетъ и ставъ въ немъ предсдателемъ, адмиралъ Глазенапъ быстро достигъ того, что это дло стало очень почтеннымъ. Не ограничиваясь обычной регистраціей смертности и рождаемости въ городскомъ населеніи, комитетъ старался графическимъ способомъ изображать почти всю жизнедятельность города по различнымъ ея отраслямъ. А это неизбжно должно было наталкивать работавшихъ на цлый рядъ вопросовъ чисто общественнаго интереса. Для пущаго распространенія въ обществ сознанія пользы поднятаго дла, комитетъ печаталъ свои протоколы особыми прибавленіями въ ‘Херсонскихъ Губернскихъ Вдомостяхъ’ и эти прибавленія довольно ясно свидтельствовали о томъ, что николаевскій статистическій комитетъ ведетъ свое дло совсмъ не обычно {‘Херс. Губ. Вд.’ за 1862 г. библіографич. рдкость.}. Между тмъ, при чрезвычайной скудости средствъ тогдашняго Николаева, широко и глубоко затронутые статистическимъ комитетомъ общественные вопросы не могли быть разрабатываемы до положительныхъ разршеній. Но все же нкоторыя изслдованія не пропали даромъ. Они привели къ сознанію необходимости во что бы то ни стало организовать дло городской больницы-и сосредоточить общественную благотворительность. Послднимъ горячо занялась супруга адмирала Глазенапа и о результатахъ ея благородной дятельности уже сказано выше. Остается только прибавить, что въ настоящее время николаевскій пріютъ благотворительнаго общества помщается въ собственномъ многотысячномъ долг, призрвая свыше трехъ сотъ лицъ убогихъ и сиротъ, и что между его найденышами процентъ смертности, понижаясь, спустился уже до 33% {‘Историч. записка о дятельности Ник. Благ. Общества’ Николаевъ 1890 г.}. Что же касается учрежденія городской больницы, то адмиралъ Глазенапъ достигъ своей цли въ 1867 году. Онъ отвелъ казенное помщеніе въ одномъ изъ старыхъ зданій морскаго вдомства и снабдилъ его всмъ необходимымъ для больницы инвентаремъ изъ морскихъ же запасовъ. Только такимъ образомъ разршилъ адмиралъ Глазенапъ этотъ важный и оказавшійся чрезвычайно труднымъ вопросъ. Затмъ забота о городской больниц уже вошла въ кругъ длъ городскаго общественнаго управленія. Но этого мало сказать. Необходимо прибавить, что разъ это дло стало совершившимся фактомъ, оно съ перваго же дня и по настоящій постоянно, неизмнно было первостепеннымъ дломъ николаевскаго общественнаго управленія, какъ въ дореформенное время, такъ и въ пореформенное. Оно всегда, при всякомъ состав Думы, сознавалось одной изъ насущныхъ потребностей, удовлетвореніе которой приняло характеръ неотразимаго нравственнаго обязательства для городскаго управленія. Наврное можно сказать, что никогда ни одинъ изъ гласныхъ Николаева лично не пользовался городской больницей, такъ какъ весь контингентъ ея больныхъ всегда состоялъ и состоитъ исключительно изъ людей бднйшихъ классовъ населенія, да захожаго рабочаго люда. Но бюджетъ больницы постоянно росъ и разростался, не возбуждая никогда со стороны городскаго управленія, какъ свидтельствуютъ протоколы думскихъ засданій, ни малйшаго желанія искать въ этой стать общественнаго хозяйства какую бы то ни было экономію. Однакоже, разростаясь, больница продолжала помщаться въ нанимавшихся для нея квартирахъ и потому, не смотря на вс затраты на ея усовершенствованіе, она постоянно находилась въ отвратительномъ состояніи. Этотъ печальный фактъ ясно свидтельствуетъ до какой степени не соотвтствовали средства николаевскаго городскаго управленія разроставшимся общественнымъ нуждамъ города, почти цлое столтіе пребывавшаго въ положеніи слободы при николаевскомъ адмиралтейств. Въ 12 лтъ губернаторства адмирала Глазенана и 18 лтъ пореформеннаго самоуправленія, итого въ эти 30 лтъ, разумется, невозможно было вокругъ единственнаго мужскаго узднаго училища и единственной женской приходской школы, на косогорахъ, рытвинахъ и оврагахъ, при отсутствіи какого-бы то ни было производства, создать благоустроенный городъ. Но, просматривая протоколы думскихъ засданій, мы видимъ, что николаевская Дума въ послднее десятилтіе иначе и не сознавала во много разъ улучшенное состояніе своей больницы, какъ именно отвратительнымъ. Поэтому, продолжая увеличивать на нее затраты, Дума постоянно собиралась построить больницу вполн благоустроенную, и можно сказать, городъ уже достигъ этого, такъ какъ добытый путемъ конкурса превосходный проектъ больницы уже осуществляется. Постройка всхъ ея зданій второе уже лто производится при непремнномъ желаніи открыть новую больницу во время чествованія столтняго городскаго юбилея. Все это сооруженіе на сумму свыше полутораста тысячъ рублей, получаемую помощью долгосрочнаго займа, ведетъ (по уполномочію Думы) лично, при содйствіи попечительнаго совта больницы, городской голова Фома Егоровичъ Кроунъ. Такъ выростаетъ наконецъ на нашихъ глазахъ благоустроенная городская больница, на томъ камн, который добылъ и положилъ 23 года назадъ первый почетный гражданинъ города Николаева, Богданъ Александровичъ Глазенапъ.
Устраивая въ 1863 году женскую гимназію, адмиралъ Глазенапъ, какъ уже сказано, добылъ тогда и для нея зданіе. Вообще каждое его дло въ Николаев на пользу города оказалось заложеннымъ хорошо. Все устоялось и развивалось. Изъ сдланнаго имъ ничего не вышло неудачнымъ, ничего не загибло. Но женская гимназія вышла, можно сказать, любимымъ дтищемъ пореформенной Думы. Ассигнуя вспомогательныя суммы разной величины всмъ учебнымъ заведеніямъ, не исключая и государственныхъ, николаевская Дума поддерживаетъ такимъ образомъ и конкуррентку Маріинской гимназіи,— вторую женскую гимназію, принадлежащую госпож Панферовой. Но все же ни одно изъ николаевскихъ учебныхъ заведеній никогда не пользовалось такою заботливостью Думы, какъ Маріинская гимназія. А когда возникъ въ послднее время вопросъ объ антигигіеническомъ помщеніи этого училища, то горячо подхваченный мстною печатью {‘Южанинъ’ за 1889 и 1890 гг.} онъ и въ дум развивался такъ дружно, что вскор въ управ возникъ проектъ радикальной перестройки зданія этой гимназіи,— на сумму около 40,000 руб. Дума передала дло въ коммисію по благоустройству города. Коммисія съ своей стороны представила докладъ о необходимости не перестройки этого зданія, а постройки совершенно новаго, обращеннаго не на сверъ, къ улиц, а на востокъ, къ скверу, при чемъ у него съ запада окажется обширный дворъ съ садомъ, слдовательно гимназія будетъ находиться въ самыхъ лучшихъ гигіеническихъ условіяхъ. Дума, выслушавъ этотъ докладъ, почти единогласно приняла его. И только спустя нсколько мсяцевъ возникли въ ней жаркія пренія, когда коммисія представила на утвержденіе проектъ зданія для Маріинской гимназіи въ 110,000 рублей. Два засданія были посвщены чрезвычайно горячимъ преніямъ по этому вопросу. Но въ результат, не взирая на то, что уже была начата капитальная постройка больницы, Дума громаднымъ большинствомъ голосовъ утвердила проектъ гимназіи {Протоколы засд. Н. Думы 1889 г. засд. 18 октября и 1890 г. засд. 20 марта и 17 апр.}. И въ настоящее время уже строится хозяйственнымъ способомъ, особою коммисіей, превосходное зданіе для Маріинской гимназіи, по проекту городскаго архитектора Е. А. Штукенберга,— съ такимъ расчетомъ, чтобы зданіе и все его устройство было готово къ учебному 1891/92 году.
Перебирая факты шестидесятыхъ годовъ, въ которые губернаторъ Глазенапъ столь соотвтственно духу времени закладывалъ въ Николаев начала новой, лучшей жизни города, невозможно избжать сообщенія и фактовъ печальнаго свойства, такъ какъ необходимо показать темную трущобу общественнаго управленія, если только была она въ это свтлое время.
Въ 1862 году купецъ Андріанъ Бухтевъ былъ вторично избранъ на должность городскаго головы (Онъ былъ уже разъ городскимъ головою въ 1847—50 гг.). Зная ужо характеръ дйствія Сиротскаго суда, въ которомъ ему опять надо было предсдательствовать, Бухтевъ въ самомъ скоромъ времени представилъ губернатору формальное донесеніе о томъ, что дла въ Сиротскомъ суд находятся въ большой неисправности. Губернаторъ распорядился, чтобы были наняты особые писцы для приведенія длъ этого учрежденія въ порядокъ. Но въ это время и съ другой стороны подошла гроза. Еще въ 60 году была назначена ‘временная коммисія для окончанія длъ и счетовъ черноморскаго вдомства’. А въ вдніи Сиротскаго суда находилось много домовъ, взятыхъ въ секвестръ для погашенія долговъ, числившихся за несостоятельными подрядчиками. Поэтому временная коммисія и потребовала отъ Сиротскаго суда отчетъ о доходахъ, полученныхъ имъ съ этихъ домовъ. Тотъ вслдствіе запутанности своихъ длъ, не могъ составить требовавшагося отчета. Это привело къ назначенію полной ревизіи длъ Сиротскаго суда. Такимъ образомъ донесеніе, сдланное Бухтевымъ, потеряло уже всякое значеніе и отошло на задній планъ. Бухтевъ былъ даже доволенъ этимъ, такъ какъ желанное имъ возстановленіе законнаго порядка вещей должно было явиться и помимо его почина. Между тмъ рапортъ ревизіонной коммисіи нарисовалъ губернатору слдующую картину:
‘Присутствіе Сиротскаго суда и его канцелярія помщаются въ одной грязной и тсной комнат, загроможденной столами и шкафомъ, набитымъ разнымъ хламомъ, бумагами не подшитыми подъ дла и расбросанными по окнамъ и столамъ. Прихожая комната Сиротскаго суда служитъ помщеніемъ для присутствія Словеснаго суда и вмст съ тмъ спальнею для сторожа, который тутъ же на сундук, возл печки, устроилъ свою постель, а въ головы подложилъ огромнйшее дло Сиротскаго суда объ имніи коллежскаго регистратора Климова, взятомъ въ секвестръ за неисправную поставку въ казну провіанта, на которомъ, какъ объяснилъ самъ сторожъ, онъ спитъ уже два года. {По несостоятельности этого Климова, въ начал двадцатыхъ годовъ было заведено Сиротскимъ судомъ 224 дла. Домъ Климова остался за городомъ по поводу долга Городовому комитету. Онъ былъ предназначенъ Думою для богадльни, но впослдствіи Дума сама поселилась въ немъ Этотъ домъ со службами, занималъ цлый кварталъ у улицъ: Спасской, Молдаванской (теперь Глазепаповской), Адмиральской и Рождественской. Дума половину мста продала для образованія больничнаго капитала. Но капиталъ этотъ не образовался и слдовъ его въ архив не находится Въ сохранившейся за городскимъ обществомъ половин климовскаго квартала въ настоящее время видимъ: Городской банкъ, Сиротскій судъ, Городской архивъ, помщеніе одного изъ городскихъ смотрителей и школу грамотности имени Глазенапа.} Дла въ огромныхъ кучахъ валяются разорванныя на полу. Денежныя книги 1846 года сохранились только за ноябрь и декабрь, а прочіе мсяцы вовсе утеряны. Въ книгахъ 1859, 1860, 1861 и 1862 гг., ведущихся не на бланкахъ, переносъ оставшихся суммъ не засвидтельствованъ. Въ книгахъ не обозначается изъ какихъ именно суммъ отдавались разнымъ лицамъ деньги заимообразно и кому принадлежали взносимые на нихъ проценты и потому сдлать правильный разсчетъ невозможно. Приходъ денегъ не подписывается казначеемъ. Съ 1845 года денежные документы безъ описей и потому за полноту ихъ ручаться нельзя’. ‘Въ книгахъ прихода и расхода заемныхъ писемъ такой безпорядокъ, что нтъ никакой возможности сдлать разсчетъ по этимъ долговымъ обязательствамъ’.
Между тмъ этихъ разнаго рода долговыхъ обязательствъ по выданнымъ Сиротскимъ судомъ ссудамъ набиралось до 120 тысячь рублей. Потомъ выяснилось, что частичныя уплаты по документамъ нигд не записывались и такимъ образомъ 12,512 руб. исчезли.
‘Настольные реестры, читаемъ дальше,— существуютъ только номинально, съ 1847 по 1862 г. въ каждый изъ нихъ вносилось по нсколько длъ предшествовавшихъ годовъ, а въ 1863 году ихъ и вовсе не заведено’. ‘Резолюціи въ настольныхъ пишутся не членами, а писарями. Входящій реестръ 1853 г. доведенъ только до марта мсяца’. ‘Журналы своевременно не подписываются въ присутствіи, а спустя полгода сторожъ суда носитъ членамъ суда для подписи. Множество журналовъ 1853—1863 годовъ вовсе никмъ не подписанные и приведенные въ исполненіе. Исполненіе по журналамъ производится медленно, чрезъ полгода и боле, а иногда съ такою быстротою, что посылались исходящія бумаги по одной разсыльной книг, не будучи занесенными въ исходящую книгу. Все зависло отъ произвола письмоводителя. Иногда же указы посылались и вовсе безъ журнала’. ‘Дла отличаются своею громадностью, происходящею отъ безполезности переписки Сиротскаго суда съ полиціей о понужденіи опекуновъ къ доставленію отчетовъ’. ‘Безпорядки въ Сиротскомъ суд дошли до того, что нтъ уже боле возможности длать какія либо справки. Всякое движеніе длъ сдлалось невозможнымъ’ {Никол. Город. Архивъ. Дло объ учрежденіи Сиротскаго суда,— безъ No.}.
Такъ въ рапорт былъ обрисованъ въ общихъ чертахъ Сиротскій судъ. Затмъ уже на цлой дести бумаги идутъ разныя подробности, ради доказательства наличности указанныхъ злоупотребленій. Несчастнымъ послдствіемъ этой ревизіи вытекло преданіе суду ни въ чемъ неповиннаго городскаго головы, Бухтева. Онъ въ своей жалоб сенату, подтверждая все обнаруженное, высказалъ, что были упущенія и боле крупныя, не обнаруженныя ревизіей, но онъ-то во всемъ этомъ ни сколько неповиненъ, такъ какъ, вступивъ въ должность городскаго головы, чрезъ нсколько дней уже донесъ по начальству, что дла въ Сиротскомъ суд идутъ скверно. Такое же донесеніе онъ сдлалъ и во время прежней своей службы городскимъ головой. Но не въ силахъ же онъ былъ самъ раскрыть то, что раскрыла цлая коммиссія изъ вполн компетентныхъ лицъ и къ тону же располагавшая большою рабочею силой разныхъ письмоводителей. Положеніе Бухтева было крайне трудное, такъ какъ онъ возбудилъ противъ себя всхъ тхъ дльцовъ по разнымъ городскимъ учрежденіямъ, для которыхъ гражданская честность и чистота этого человка не имли никакой цны.
Сенатъ освободилъ Бухтева отъ суда и слдствія. Въ это-же время умеръ одинъ изъ предмстниковъ Бухтева и такимъ образомъ явилась возможность предать дло Сиротскаго суда забвенію, что и было сдлано.
Слдуетъ коснуться еще и Квартирной коммисіи того времени. Вплоть до 1858 года постойная повинность отбывалась въ Николаев натурой. А такъ какъ не только въ то время, но и вообще до постройки желзныхъ дорогъ, Николаевъ представлялъ крупный узелъ въ сти стратегическихъ дорогъ, то, кром постоянно квартировавшихъ въ немъ войскъ, чрезъ него проходили вс воинскія части при своихъ передвиженіяхъ въ кра. Отсюда эта безконечная непріятная (исторія для николаевцевъ того времени по вопросу о посто. Никто въ своемъ жилищ не могъ устроиться спокойно, удобно. И всталъ наконецъ другой вопросъ: Какъ освободить жителей отъ этой несносной для нихъ повинности? Разршеніе трудной задачи, было устроено въ 1850 году {Полн. Собр. Зак. 1818 г. Высоч. повел. отъ 21 декаб.} учрежденіемъ Квартирной коммисіи полуадминистративной, полу-общественной, подъ предсдательствомъ полиціймейстера. Средства, этой коммисіи заключались въ ‘оцночномъ сбор’ и субсидіяхъ: Городоваго комитета, Думы, государственной казны. Все, это составляло въ годъ отъ 40 до 50 тысячъ рублей. Коммисія нанимала помщенія для войскъ, и отапливала ихъ. Свои смты предъ наступленіемъ каждаго года она представляла губернатору на утвержденіе, а сборы съ домовладльцевъ, по одному проценту съ оцнки домовъ, взимались полиціей подъ угрозою немедленнаго постоя. Къ шестидесятымъ годамъ дла Квартирной коммисіи были уже до такой степени запутаны, что банкротство ея казалось неминуемымъ. Главныя ея дятели объяснили всю бду несвоевременностью взносовъ оцночнаго сбора и требовали репресалій. Подвергнутые мр возмездія предъявляли квитанціи, ясно доказывавшія, что слдуемый оцночный сборъ давно уже внесенъ. Положеніе дла стало еще хуже. Единственнымъ спасеніемъ было — обратиться все къ тому же Городовому комитету, который и самъ-то доживалъ послднее свое время. Но противъ этой мры отозвался генералъ-губернаторъ, замтивъ, что Городовой комитетъ можетъ выдавать ссуды только подъ векселя или заемныя обязательства, а Квартирная коммисія не можетъ выдавать ни векселей, ни какихъ бы то ни было долговыхъ обязательствъ. Дло стало уже совсмъ нехорошо. Посл этого, дло тяжелымъ ходомъ кое-какъ продолжало идти, пока не наступилъ и ему конецъ съ введеніемъ реформы въ 1872 году,
Теперь разсмотримъ, что вышло изъ перваго дла адмирала Глазенапа,— изъ окончательнаго открытія Николаевскаго коммерческаго порта.
Изъ отчетовъ портовой таможни видно, что въ первый годъ отпускной николаевской торговли было вывезено изъ этого порта 19,446 четвертей разнаго хлба, а 16 лтъ спустя, въ 1878 году — свыше 4 милліоновъ четвертей. И съ тхъ поръ, по вывозу хлба, Николаевскій портъ стоитъ только ниже Петербургскаго и Одесскаго. Въ начал восьмидесятыхъ годовъ, вслдствіе неурожайныхъ годовъ и тарифной игры — войны желзно-дорожныхъ Обществъ, николаевская отпускная торговля сильно страдала. Отпуски шли такъ:
Въ 1880 году — 17,000,448 пудовъ.
‘ 1881 ‘ — 18,149,044 ‘
‘ 1882 ‘ — 13,997,678»
‘ 1883 ‘ — 16,887,952 ‘
‘ 1884 ‘ — 18,634,896 ‘
‘ 1885 ‘ — 17,771,616 ‘
‘ 1886 ‘ — 15,387,928 ‘
‘ 1887 ‘ — 23,699,926 ‘
‘ 1888 ‘ — 48,624,358 ‘
‘ 1889 ‘ — 23,825,654 ‘
Въ 10 лтъ — 232,978,500 пудовъ.
Средній годовой отпускъ 23,297,850 ‘ {Выводъ изъ счетовъ полукоп. сбора. Спр. бухгалъ город. управы.}.
Ввозная-же торговля Николаева и по настоящее время еще не иметъ серьезнаго значенія. Но надо взять во вниманіе, что изъ вывозной, сильно развившейся, операція совершалась и продолжаетъ совершаться въ Николаев почти исключительно агентами заграничныхъ фирмъ. Мстное, вообще краевое купечество играло все время и продолжаетъ играть второстепенную и даже третьестепенную роль. Географическое положеніе Николаевскаго порта есть первенствующее на нашемъ Юг для ввозной торговли. Но кром этого условія, для успшнаго импорта требуется еще много другихъ, которыя уже давно нажиты Одесскимъ и Таганрогскимъ портами, а Николаевскимъ, если и наживутся когда нибудь, то очень не скоро. Для заграничныхъ хлбныхъ коммерсантовъ достаточно было извстія, что Николаевъ открытъ, чтобы они тотчасъ-же придумали средство полученія хлба и изъ Николаева. Для нашихъ-же инертныхъ коммерсантовъ центральныхъ губерній открытіе Николаевскаго порта не имло бы значенія даже и тогда, еслибъ онъ еще верстъ на сто больше врзывался въ край. Слдовательно но ввозной торговл собственно Николаевъ стоитъ вн упрека. Можно было-бы, но не слдуетъ, упрекать его за недостаточную дятельность по усовершенствованію приспособленій для экспортной торговли. Не слдуетъ потому, что самоотверженность цлаго общества — это такое движеніе духа, которое нигд не проявляется въ области подобныхъ интересовъ. Выше довольно ясно представлено бывшее положеніе Николаева въ теченіе всей его прошлой жизни и, наконецъ, печальнйшее его положеніе но закрытіи мстнаго адмиралтейства. Невозможно требовать отъ такого города, уже переживавшаго годъ за годомъ вопросъ: чмъ жить?— требовать отъ него, раскинувшагося со своими камышовыми крышами по громадной ложбин, которую не было силъ ни освтить, ни вымостить, ни даже разровнять, привести въ благоустройство хотя-бы почтовыхъ дорогъ на Руси,— нельзя требовать, чтобъ такой городъ, когда вдругъ закипло у него дло хлбной торговли, устремился-бы только служить этому длу во благо хлбопроизводителя и вообще страны, ни сколько не думая объ удовлетвореніи своихъ собственныхъ насущныхъ потребностей. То, безъ чего не могла обходиться хлбная торговля, Николаевъ длалъ, сознавая, что иначе и его собственный интересъ пострадаетъ. Онъ не уклонялся отъ этого, не впадалъ въ безразсчетливую алчность, въ эгоизмъ. Онъ хлопоталъ, трудился, производилъ затраты изъ новыхъ своихъ доходовъ, устраивалъ все крайне необходимое, но — на скорую руку, самымъ простйшимъ образомъ, не затвая ничего капитальнаго, такъ какъ возроставшихъ доходовъ не хватало на удовлетвореніе нуждъ, которыя не уменьшались, а тоже возрастали. Къ закипвшему въ порт длу съзжались и сходились со всхъ сторонъ хлбо-производители, хлбо-промышленники и рабочій людъ. Населеніе города быстро густло. Во время нагрузки хлба, широчайшія николаевскія улицы буквально запруживались въ околиц порта подводами и людьми. Иной разъ люди спшившіе въ портъ шли по повозкамъ съ хлбомъ. Оборванный босякъ, не имвшій и шапки, съ однимъ лишь кнутомъ въ рук выходилъ на биржу и зарабатывалъ въ день до 8 рублей. А кто выходилъ съ пароконной подводой, зарабатывалъ въ день до 30 рублей. Населеніе окольныхъ деревень со всми своими повозками проводило дни на улицахъ Николаева. Большая половина этихъ неслыханныхъ заработковъ тутъ же сейчасъ же пропивалась. Босякъ безъ шапки быстро преображался въ франта съ часами и цпочкой. Съ фуляровымъ платкомъ въ одной рук и такимъ же въ другой, съ гармоніей, ложился этотъ франтъ въ фаэтонъ и, горланя, разъзжалъ во весь духъ по улицамъ отъ трактира до трактира, пока не превращался опять въ прежняго босяка безъ шапки. Буйство, драки, грабежъ, убійства, стонъ, ревъ стояли въ воздух днемъ и ночью въ теченіе всей навигаціи. Одна эта сторона измнившейся жизни города уже даетъ представленіе о томъ, на сколько должно было разомъ измниться все дло, городскаго управленія. Могъ ли городъ оставаться при прежнемъ состав и штат полиціи, при прежнемъ размр больницы, вообще при прежнихъ своихъ порядкахъ? И если разсмотрть развивавшійся ростъ обязательныхъ расходовъ городскаго управленія, а также ростъ расходовъ его на учебное дло, наконецъ, если обратить вниманіе на то, что городъ, увеличивъ свой бюджетъ за 29 лтъ почти въ 1672 разъ (съ 28 тыс. до 460 тыс. руб.), все-таки до прошлаго 1889 года ничего, можно сказать, не построилъ и не устроилъ у себя для своего удовольствія, для своего удобства, если обратить вниманіе на то, что, расходуя до послдней копйки все, что приносила ему хлбная торговля, городъ удовлетворялъ только самыя крайнія насущнйшія потребности всей массы населенія, кишившаго возл хлбнаго дла, то историкъ долженъ будетъ признать, что дйствительно не слдуетъ упрекать Николаевъ за то, что не оказалось у него на столько чувства самоотверженія, чтобы, ради пущаго уменьшенія у себя накладныхъ расходовъ по хлбной торговл, отказываться и отъ такихъ расходовъ на себя, какъ расходы по учебному длу, больничному, санитарному и по длу благотворительности. Вс эти дла поглощали среднимъ счетомъ около 20% суммы ежегодныхъ средствъ общественнаго управленія. И это все, что составляло, такъ сказать, личные расходы города, которые онъ дйствительно воленъ былъ сокращать но своему собственному усмотрнію. Но такіе личные расходы сокращаются самоотверженно только въ годину общаго бдствія, а не общаго стремленія къ наибольшимъ денежнымъ выручкамъ. Слдовательно: ни въ глазахъ земства, ни въ глазахъ правительства Николаевъ не заслуживаетъ упрека по своей отпускной торговл. Въ его Дум предсдатель все-таки, можно сказать, все время сидлъ на земскомъ мшк съ пшеницей.
Не имя солидныхъ средствъ, серьезную затрату на пользу своей хлбной торговли Николаевъ могъ сдлать только концессіоннымъ путемъ. И когда явился предприниматель, предложившій устройство механическихъ приспособленій для нагрузки хлба на суда, а именно: постройку цлой сти конно-желзныхъ путей у порта между хлбными магазинами съ тмъ, что эта сть сведется на желзную пристань — эстокаду въ рк, у ея фарватера и тамъ вагонетки съ хлбомъ будутъ высыпать его въ трюмы пароходовъ, стоящихъ у обоихъ сторонъ эстокады, то николаевская Дума сейчасъ же вступила съ этимъ препринимателемъ въ переговоры. Милліонный проэктъ былъ обстоятельно разсмотрнъ и, хотя предстояло такимъ образомъ убить чрезвычайно выгодный собственно для жителей города промыселъ извозчиковъ-грузителей хлба, Дума ршила выдачу концессіи на извстный срокъ этому предпринимателю, предоставивъ ему право устроить означенное приспособленіе и грузить хлбъ за плату по 10 коп. съ четверти. Городское управленіе исходило тутъ изъ убжденія, что постоянный накладной расходъ въ 10 коп. лучше для интересовъ торговли, чмъ колебаніе этого расхода между 7 и 20 копйками. Тмъ боле, что спускаться до 7 коп. расходъ этотъ въ то время уже пересталъ. Предварительное условіе съ предпринимателемъ было заключено и дло представлено въ министерство на разршеніе. Затмъ два года оно находилось тамъ безъ движенія и, наконецъ, оказалось, что правительство само уже намрено произвести на счетъ государства устройство Николаевскаго порта, а именно: построить въ немъ у самаго фарватера пристань длиной въ 550 сажень, на что и ассигнованъ капиталъ въ 1,700,000 руб. Потребовалось отчужденіе въ казну всего этого берега. Николаевская Дума тотчасъ же заявила правительству, что городъ отчуждитъ берегъ безвозмездно и кром того отчислитъ изъ суммъ полукопечнаго сбора 200 тысячъ рублей на замощеніе устраиваемой портовой территоріи. Если взять во вниманіе законный порядокъ обязательнаго отчужденія земли, то можно будетъ сказать, что Николаевъ отказавшись отъ вознагражденія за берегъ, сдлалъ этимъ пожертвованіе въ размр около полумилліона рублей, хотя и сознавалъ, что не только теряетъ берегъ, но и перестаетъ быть хозяиномъ въ своемъ порт. {Въ смт расходовъ казны на постройку каменной пристани было между прочимъ назначено на вознагражденіе города за берегъ примрно: 250 тыс. руб.}
Кром того, интересы николаевской вывозной торговли настоятельно требовали очищенія очаковскаго бара. Безъ этого никакія затраты на устройство Николаевскаго порта не устранили-бы его несовершенства.
Но дло очищенія очаковскаго бара было тоже милліоннымъ, слдовательно Николаевъ могъ только ходатайствовать объ удовлетвореніи этой нужды. И правительство прежде, чмъ приступать къ постройк въ Николаев каменной пристани, произвело на средства государства расчистку очаковскаго бара въ 1887 году. А въ текущемъ 1890 окончена постройка каменной пристани Николаевскаго порта. Правительствомъ ршена еще постройка въ этомъ порт особой гавани для каботажныхъ судовъ, что будетъ стоить тоже свыше милліона рублей, ко этотъ расходъ казны будетъ возвращенъ ей изъ суммъ Городскаго полукопечнаго сбора. Такимъ образомъ въ каботажной гавани хозяиномъ останется городъ. Кончая очеркъ всхъ сторонъ николаевской жизни, о которыхъ невозможно говорить, не исходя изъ сдланнаго губернаторомъ въ шестидесятыхъ годахъ, слдуетъ упомянуть, что за годъ до назначенія губернаторомъ адмирала Глазенапа, въ 1859 году, получили право селиться въ Николаев и евреи — купцы. Затмъ, вслдствіе ходатайства Б. Л. Глазенапа, было распространено это право въ 1861 году и на евреевъ ремесленниковъ, а въ 1866 г.— на всхъ евреевъ безразлично.
Средства Николаева вдругъ сильно измнились, выросли съ 29 марта 1880 года, когда онъ началъ пользоваться Высочайше дарованнымъ ему, наравн съ другими портовыми городами, правомъ сбора по 1/2 коп. съ пуда всякаго товара, кром лса, вывозимаго отъ него заграницу. Этотъ полукопечный сборъ дарованъ городу ‘съ цлью улучшенія портовыхъ сооруженій и устройства мостовыхъ’ {Изъ Высочайше утв. мнн. госуд. совта, состояніи. 18 декаб. 1879 г.}. Съ марта 1880 г. но настоящій годъ движеніе этихъ суммъ было слдующее:
Въ 1880 году собрано въ порт — 85,002 р. 24 к.
‘ 1881 ‘ ‘ ‘ ‘ — 85,745 ‘ 22’
‘ 1882 ‘ ‘ ‘ — 69,988 ‘ 39 ‘
‘ 1883 ‘ ‘ ‘ ‘ — 84,439 ‘ 76 ‘
‘ 1884 ‘ ‘ ‘ ‘ — 93,174 ‘ 48 ‘
‘ 1885 ‘ ‘ ‘ ‘ — 88,858 ‘ 08 ‘
‘ 1886 ‘ ‘ ‘ ‘ — 76,939 ‘ 64 ‘
‘ 1887 ‘ ‘ ‘ ‘ — 168,494 ‘ 63 ‘
‘ 1888 ‘ ‘ ‘ ‘ — 243,121 ‘ 79 ‘
‘ 1889 ‘ ‘ ‘ ‘ — 169,128 ‘ 27
Итого — 1,164,892 ‘ 50 ‘
Сдаваемыя портовой таможней въ мстное отдленіе Госуд. банка на городской текущій счетъ, эти суммы получали тамъ процентное приращеніе, что за все время составило — 17,173 ‘ 56 ‘.
Всего — 1,182,066 ‘ 06 ‘
На вознагражденіе сборщиковъ — чиновниковъ портовой таможни, на основаніи соглашенія съ городомъ, отчислено — 12,885 р. 90 к.
Выдано разнымъ лицамъ излишне полученное — 858 ‘ 01 ‘
Употреблено на гербовыя марки — 26 ‘ 65 ‘
Отчислено въ фондъ государственныхъ доходовъ на замощеніе новой территоріи въ порт — 200,000 ‘ —
Израсходовано городскимъ управленіемъ на работы въ порт — 72,057 ‘ 25 ‘
Израсходовано городскимъ управленіемъ на мостовыя — 748,040 ‘ 46 ‘
Итого — 1,033,868 ‘ 27 ‘
Остатокъ къ 1 января 1890 г — 148,197 ‘ 79 ‘
Появленіе у города вотъ этихъ новыхъ, несомннно солидныхъ средствъ и породило раздававшіеся упреки въ томъ, что Николаевъ все-таки ничего не длаетъ по устройству своего порта, а только моститъ свои улицы. Но теперь, разсматривая вопросъ уже всесторонне, едва-ли можно повторять эти упреки. Мощеніе улицъ и площадей въ портовомъ город есть устройство одной изъ первыхъ нуждъ самаго порта. Даже позднйшая мысль о необходимости прежде всего вымостить т улицы, которыя представляютъ въ город ‘торговые пути’, не врна. Весь портовой городъ есть торговый путь. Ни одного нтъ такого мста въ портовомъ город, на которое съ увренностью можно было-бы указать, какъ на могущее безъ вреда для дла торговли оставаться съ грязью во колно, или вообще — въ характер трущобы. Въ поле хорошо служитъ длинная линія упорядоченнаго пути, а въ город, какъ это показалъ опытъ Николаева, обособленный мощеный путь порождаетъ проклятія подводчиковъ, когда имъ приходится въ ненастное время въ иныхъ мстахъ города сбрасывать половину своего груза въ грязь, чтобы только взобраться на вымощенный ‘торговый путь’, образующій запруды у поперечныхъ не мощеныхъ улицъ {Дло секретарьята нов. думы, 1889 г. Докладныя записки ник. гор. головы минист. пут. сообщ. и фин. 1889 г.}. Къ тому-же движеніе грузовыхъ подводъ еще не составляетъ всего дла торговли въ портовомъ город. Тысячи людей спшно ходятъ и здятъ въ портовомъ город по всмъ направленіямъ, днемъ и ночью, по своимъ торговымъ интересамъ. Портовой городъ — громадная гостинница, въ которой вс суетятся, дорожа каждымъ часомъ своего времени. А не мощеный портовой городъ есть гостинница въ недостроенномъ зданіи, въ которомъ нтъ еще даже половъ и кругомъ — ямы, мусоръ и проч. Николаевъ-же распланированъ на пространств трехъ квадратныхъ верстъ. Ширина его улицъ: 15, 20, 30 и 35 сажень. Чтобы замостить его, городское управленіе выдляетъ посредин каждой улицы двумя линіями гранитныхъ плитъ, поставленныхъ на ребро, полосу въ 13 аршинъ (а на поперечныхъ улицахъ — въ 12) и замащиваетъ эти полосы, предоставляя жителямъ на всемъ остальномъ пространств устраивать бульвары (Только на главной, Соборной улиц въ Николаев ширина мостовой пущена въ 18 аршинъ.). И, не смотря на такой крайне экономичный планъ мощенія, городское управленіе, занимаясь этимъ дломъ уже восемь лтъ девятый и построивъ до текущаго года 66,298 квадратныхъ саж. мостовой {Справка стр. отд. п. управы.}, на что израсходовало 748 тыс. рублей {Справка бухгалъ н. город. управы. Примч. Въ этой сумм заключается и стоимость гранитнаго матерьяла оставшагося къ текущему году въ наличности.}, не замостило еще и пятой части своего города. Но теперь по крайней мр видимъ въ Николаев вымощенными: портовую территорію, припортовую мстность, занятую хлбными магазинами, и большую половину центральной части города, которая соединена мощеными линіями съ окраинами во вс стороны,— съ портомъ, съ кладбищемъ, съ адмиралтействомъ, съ Ингульскимъ мостомъ и съ военною пристанью въ Спасск. Теперь это уже городъ, въ которомъ дловая жизнь можетъ идти безпрерывно, въ которомъ для отпускной торговли проливной дождь уже не составляетъ катастрофальнаго событія, какъ прежде. Между прочимъ надо еще сказать, что кром означеннаго количества мостовыхъ, было произведено въ 1879 году губернаторомъ мощеніе на сумму 65,000 руб., отпущенную правительствомъ. Слдовательно до текущаго 1890 года въ Николаев все мощеніе стоитъ 813 тыс. руб.
Нельзя не упомянуть здсь и о правил расходованія полукопечнаго сбора. На городское управленіе возложена обязанность не только испрашивать разршеніе правительства на каждый расходъ этихъ денегъ, сдаваемыхъ сборщиками въ мстное отдленіе Государственнаго банка, но еще и обязанность представлять чрезъ губернатора на утвержденіе проектъ каждаго мощенія съ подробною смтою расходовъ,— представлять въ министерства: внутреннихъ длъ, путей сообщенія и финансовъ. И только по утвержденіи проекта во всхъ означенныхъ министерствахъ, городское управленіе можетъ приступать къ мощенію. А такъ какъ заключеніе договоровъ съ поставщиками гранита и съ подрядчиками на работы требуютъ заблаговременныхъ соглашеніи и при томъ съ установленіемъ на все сроковъ, то дло, кажущееся очень простымъ, въ сущности выходитъ очень труднымъ и даже сопряженнымъ съ рискомъ. Такъ въ 1885 году, посл открытія весны, городское управленіе, вынужденное обстоятельствами дла, ршилось начать производство мощенія на собственныя бюджетныя средства, пока получится утвержденіе проекта,— въ полной увренности, что замедлившееся утвержденіе вскор будетъ получено. Между тмъ городскому управленію пришлось такимъ образомъ производить дло все лто, добывая денежныя средства всевозможными способами. А осенью оказалось, что въ утвержденіи проэкта этого мощенія министерство путей сообщенія отказало, найдя выборъ улицъ сдланнымъ не раціонально. Посл такого чрезвычайно тяжелаго случая, была установлена министерствомъ и самая очередь улицъ, подлежащихъ мощенію. Дло же только чрезъ два года возстановилось {Дло стр. отд. Н. город. управы, 1885 г.}.
Разсматривая вопросы жизни Николаева, поднятые дятельностью Б. А. Глазенапа, и доводя рчь о каждомъ изъ нихъ до времени большаго или меньшаго достиженія результатовъ, намъ пришлось, такъ сказать, перешагнуть чрезъ тотъ періодъ, въ которомъ сдлано было очень немного, но которое все-таки невозможно пройти молчаніемъ. Это — начало семидесятыхъ годовъ, т. е. введеніе драгоцннаго Городоваго Положенія Александра II, при губернатор генералъ-адъютант Н. А., Аркас.
Адмиралъ Аркасъ, назначенный николаевскимъ губернаторомъ въ 1871 году, засталъ городъ уже преображеннымъ, идущимъ уже по новой коле,— по коле, своей собственной жизни, пріобщенной къ общимъ интересамъ края. Положеніе Н. А. Аркаса вышло очень труднымъ. Частная жизнь гражданъ, какъ коренныхъ, такъ и прибылыхъ, кишла сама собой, ей не требовалось никакого руководства. Но общественная съ ея народившимися учрежденіями, съ ея новыми потребностями и запросами,— все это сказывалось поднятымъ, возбужденнымъ, настроеннымъ, направленнымъ, двинутымъ не какими нибудь опредленными государственными положеніями, а дятельностью губернатора. И сдлалъ все это предмстникъ не приказомъ, а обширною обдуманною дятельностью въ теченіе двнадцати лтъ. Наработалъ и ушелъ. Еслибъ хоть одинъ пореформенный годъ захватилъ онъ, тогда бы онъ все сознанное и перечувствованное имъ усплъ перелить въ институцію городскаго самоуправленія. Семьдесятъ два гласныхъ Думы въ своемъ-то собственномъ дл смогли бы, разумется, замнить ушедшаго дятеля. А тутъ Н. А. Аркасъ засталъ шестигласную думу да еще и не имвшую нравъ на самоуправленіе. Это было только своего рода отдленіе канцеляріи губернатора. Слдовательно новому губернатору приходилось продолжать руководить всмъ тмъ, что поднялъ и завелъ предмстникъ. Между тмъ новое Городовое Положеніе уже было извстно и введеніе его въ Николаев ожидалось. Слдовательно съ другой стороны чувствовалась и ненужность какихъ бы то ни было изслдованій. И дйствительно, не усплъ адмиралъ Аркасъ присмотрться къ тому, что есть, какъ 1 іюня 1872 года, уже вся существовавшая машина городскаго управленія была правительствомъ отставлена, упразднена. Наступило самостоятельное дйствіе Думы, избранной всмъ городомъ изъ всего городскаго населенія. Но и этой Дум чрезвычайно трудно было сразу повести дло городскаго управленія. У нея не было для этого никакихъ преданій, никакаго опыта, ни хорошаго, ни дурнаго примра, потому что она была первою самостоятельною Думой. Ей надо было самой создать себ роль, прибрать собственную рутину и составить вс формы отправленія, какъ своихъ правъ представительства, такъ и своихъ обязанностей службы, надо было организовать и направить исполнительный органъ, управу. И все это надо было сдлать по совершенно новому закону, котораго даже принципы были неизвстны, не понятны большинству. А нкоторымъ даже то, что заключалось въ немъ наиболе драгоцнное, святое, казалось несправедливымъ. Но 12 лтъ дятельности губернатора Глазенапа на пользу общества, уже разшевелили Николаевъ и подняли въ немъ общественный смыслъ. А потому избирательныя городскія собранія послали въ эту Думу немало новыхъ людей, которые, какъ ни трудно было, а все же горячо и въ дух новаго закона принялись за дло города. Правда, оглядывая теперь вс эти 18 пореформенныхъ лтъ и перелистывая протоколы думскихъ засданій перваго четырехълтія сознаешь, что то было еще не дло, что самое дло городскаго представительства сложилось въ Николаев уже поздне, спустя нсколько лтъ. Но оно и естественно. Иначе не могло быть. Сравнивая рчи и въ особенности постановленія тхъ-же самыхъ гласныхъ въ первомъ, во второмъ году ихъ представительства и затмъ въ четвертомъ,— видишь ясно разницу. А сравнивая такъ дйствія исполнительнаго органа Думы, замчаетъ еще большую разницу.
Въ первомъ засданіи новая Дума избрала коммисію изъ наиболе видныхъ своихъ членовъ,— для принятія наслдія въ области городскаго общественнаго имущества и управленія.
Городская касса была сдана старой Думой на десятый день. Въ числ сданныхъ 16,000 рублей не оказалось ни одной копйки принадлежащей городу. Бухгалтерскія книги долго не сдавались. Только при содйствіи губернатора, он были наконецъ получены управой отъ бухгалтера упраздненной Думы. Что же касается общественнаго имущества, то на повстки коммисіи, которыми та пригласила членовъ упраздненной Думы въ управу, одинъ изъ нихъ письменно отвтилъ, что но болзни явиться не можетъ, да къ тому же онъ никакимъ имуществомъ не завдывалъ, другой также отвтилъ, что, завдываніе больницей и другими отраслями городскаго хозяйства, онъ отчеты обо всемъ представлялъ и еще иметъ представить, ‘но о городскомъ имуществ, прибавлялъ онъ въ заключеніе,— я до сего времени никакого свднія не имлъ и не имю, слдовательно и сдача его ко мн относиться не можетъ’. Вслдъ затмъ этотъ членъ бывшей думы сдалъ: 425 полулистовъ стараго кровельнаго желза, 16 негодныхъ получетвертевыхъ посудинъ и 61 чугунное ядро. Это имущество новая Дума не признала могущимъ понадобиться городу и распорядилась продать. Между прочимъ, соображая, что у города непремнно должно быть еще хоть какое нибудь имущество, кром этихъ ядеръ, Дума поручила коммисіи настоять на сдач его полностью. Коммисія съ большею настойчивостью продолжала разсыпать повстки съ покорнйшей просьбой о сдач городскаго имущества. Но отклика больше уже не было ни отъ кого {Дло гор. управы 1872 г., No 56.}. Въ архив тоже не сохранилось слдовъ о чемъ нибудь большемъ по вопросу сдачи городскаго имущества новой Дум старою.
Квартирная коммисія явилась въ думскую коммисію но первому же приглашенію,— въ лиц своего секретаря, и сдала вс дла отъ перваго до послдняго, а собственно денегъ у ней не оказалось никакихъ. Въ счетахъ итогъ приходовъ быль совершенно одинаковъ съ итогомъ расходовъ.
Съ такими вотъ средствами, буквально безъ гроша, начало николаевское городское представительство дло своего самоуправленія.
Наканун реформы, въ 1871 году новый губернаторъ адмиралъ Аркасъ, образовалъ коммисію собственно для изысканія средствъ къ замощенію городскихъ улицъ и площадей. Эта коммисія сразу пришла къ заключенію, что милліонное дло не можетъ быть произведено изъ обыкновенныхъ, бюджетныхъ средствъ городской кассы, что тутъ необходимо создать новый солидный доходъ. И коммисія высказалась за установленіе попуднаго налога на товары ввозимые въ городъ и вывозимые изъ него. Такой налогъ для устройства мостовыхъ уже существовалъ въ нкоторыхъ городахъ {Дло стр. отд. Ник. город. управы No 792 (по порядку).}. Адмиралъ Аркасъ призналъ, что дйствительно это единственный выходъ изъ положенія. Но, въ виду предполагавшагося уже введенія новаго Городоваго Положенія, которое давало городамъ право устанавливать разнаго рода налоги для удовлетворенія своихъ нуждъ, возбужденное адмираломъ ходатайство министръ внутреннихъ длъ отклонилъ {Тамъ-же дло канцеляріи Никол. Воен. губерн.}.
Вотъ этотъ вопросъ, съ открытіемъ въ Николаев самоуправленія, всей тяжестью своей неразршимости легъ на Думу и не давалъ ей покоя. Вс гласные постоянно сознавали, что необходимо во чтобы то ни стало вымостить, если не весь городъ, то хотя торговую его часть и соединеніе ея съ портомъ. Но одинъ взглядъ на этотъ городъ приводилъ уже къ убжденію, что тутъ дло идетъ о милліон рублей. А потому возростаніе. даже сильное возростаніе дохода городской кассы нисколько не позволяло надяться на появленіе необходимыхъ средствъ мощенія. Къ тому же возростаніе доходовъ сопровождалось нарожденіемъ новыхъ общественныхъ крайнихъ нуждъ. Только первый годъ (т. е. полугодіе, такъ какъ самоуправленіе было открыто 1-го іюня) Дума закончила съ остаткомъ въ 10,991 руб., а второй годъ у ней прошелъ уже безъ остатка, третій — съ остаткомъ въ 8,496 р., а четвертый — съ дефицитомъ въ 19,125 руб. Ясно было видно, что о мощеніи на обыкновенныя средства нечего и думать, хотя бы даже съ помощью кредита. Чтобы показать, какъ росли нужды, возьмемъ нсколько сравнительныхъ цифръ расхода за года 71, 73, 85 и 89.
|
|
|
|
|
|
|
(въ округленныхъ цифрахъ).
|
|
Содержаніе городскаго управленія |
|
|
|
|
‘ полиціи |
|
|
|
|
Пожарная команда |
|
|
|
|
Народное образованіе |
|
|
|
|
Благотворительность |
|
|
|
|
Городская больница |
|
|
|
|
Санитарная часть |
|
|
|
|
Освщеніе улицъ |
|
|
|
И такъ дале вс статьи расхода съ каждымъ годомъ росли, между тмъ какъ ростъ нкоторыхъ статей прихода шелъ съ колебаніями и даже паденіями, напримръ, доходъ съ пахатныхъ земель, обусловливаемый характеромъ урожаевъ. Кром того, Николаевъ состоитъ въ третьемъ разряд но разсчету казны за доставленіе квартирующимъ войскамъ помщеній, топлива и проч. А потоку Николаевское городское управленіе постоянно по этой стать производитъ большую приплату. Въ прошломъ 1889 году оно получило изъ казны на этотъ предметъ 40,994 р. 63 к., а издержало всего 72,068 р. 45 и осталось къ 1890 году не выполненныхъ уплатъ 5,884 руб. 44 коп. Такимъ образомъ удовлетвореніе городскихъ общественныхъ нуждъ и повинностей въ настоящее время уже требуетъ годоваго расхода въ 460 тысячъ рублей. А потому первый составъ думы пришелъ къ тому же заключенію, что и губернаторская коммисія, что для добытія средствъ къ замощенію города единственный выходъ, это — особый налогъ. И такъ какъ хлбная торговля настоятельне самихъ жителей требовала мостовыхъ, то Дума тоже находила необходимымъ обложить налогомъ товаръ, но только отпускной. Этотъ проектъ тмъ боле казался осуществимымъ, что 1/2-копечный сборъ въ Одесс былъ уже установленъ. Дума возбудила ходатайство чрезъ губернатора. Однакоже, министръ внутреннихъ длъ, генералъ Тимашевъ, и на этотъ разъ явился принципіознымъ противникомъ такого налога. Министръ исходилъ изъ того положенія, что города въ государств должны пользоваться вс одинаковымъ правомъ {То же дло канцел. Никол. воен. губернат.}. Что касается Одессы, генералъ Тимашевъ смотрлъ на ея 1/2 копечный сборъ, какъ на дло, съ которымъ уже надо было мириться до извстнаго времени.
Такимъ образомъ, не смотря на энергичное содйствіе адмирала Аркаса, городъ проигралъ это дло. Но адмиралъ продолжалъ надяться, что оно еще не совсмъ потеряно. Онъ лично ходатайствовалъ передъ Государемъ Императоромъ, а также и передъ великимъ княземъ Константиномъ Николаевичемъ {Тамъ же дло канц. Ник. воен. губерн.}. Благодаря этимъ ходатайствамъ адмирала Аркаса и во вниманіе къ заслугамъ города Николаева предъ морскимъ вдомствомъ, а также — къ потерямъ, понесеннымъ николаевцами во время Крымской войны, состоялось 20 Августа 1877 года Высочайше утвержденное мнніе государственнаго совта, въ силу котораго было отпущено изъ государственнаго казначейства, на счетъ остатковъ министерства путей сообщенія,— для устройства въ Николаев мостовыхъ, 32,500 руб. и такая-же сумма изъ тхъ-же источниковъ въ слдующемъ 1878 году, всего: 65,000 р. На эту сумму и были вымощены тогда адмираломъ Аркасомъ чрезъ назначенную имъ коммисію: Соборная улица и перескающая ее линія, начиная отъ Спасска, Католическая улица, часть Глазенаповской и часть Рыбной.
Въ 1878 году, слдовательно когда Дума дйствовала уже во второмъ своемъ состав, съ М. П. Паризо въ должности городскаго головы,— характеръ городскаго управленія значительно опредлился и сталъ несравненно боле дловитымъ. Въ это время отпускная торговля Николаева достигла развитія, какого и не ожидала. Вывезено было свыше 4 милліоновъ четвертей разнаго хлба. Но эта операція совершилась, напоминая чуть не переправу наполеоновской арміи черезъ Березину. Все это громадное дло совершилось самымъ примитивнымъ способомъ: мускулами на половину перекалченныхъ лошадей и мускулами рабочаго люда, который и душевно-то все это время пробылъ въ неимоврно напряженномъ состояніи, такъ какъ дло свое бралъ, можно сказать, съ бою. И это вотъ такъ день въ день всю весну и всю осень. Отсюда сложилось у многихъ убжденіе, что механическія приспособленія и всякія усовершенствованія можетъ быть и необходимы за границей, можетъ быть и уменьшаютъ они тамъ накладные расходы, но намъ ничего этого не нужно, у насъ молъ вс эти затраты былибы пропащими деньгами. ‘Спина и руки нашего рабочаго — лучше и дешевле всякаго механическаго приспособленія!’ Такое умозаключеніе проглядывало даже и въ замчательномъ во многихъ отношеніяхъ доклад, выработанномъ тогда думскою коммисіей по вопросу Николаевскаго порта. Укрпленію ретрограднаго мннія у насъ касательно механическихъ приспособленій отчасти способствовало то обстоятельство, что многіе изъ иностранцевъ постоянно во время нагрузки хлба поражались выносливостью и неустрашимостью нашихъ рабочихъ, повторяя: ‘Дайте только мостовую и ничего намъ больше не нужно’.
Касательно-же мостовыхъ, безусловно вс единодушно проникались больше и больше сознаніемъ, что эту статью надо устроить въ Николаев во что-бы то ни стало.
Коммисія, о которой сейчасъ было упомянуто, въ своемъ обстоятельномъ доклад не ограничилась умозрительными разсужденіями и доводами. Доказывая необходимость предоставленія городу особыхъ средствъ на устройство отпускной торговли, она детализировала вопросъ, разобрала его во всхъ частностяхъ, со всхъ сторонъ, и представила цлый рядъ положительныхъ данныхъ, выясняющихъ врность каждой точки отправленія. И коммисія неопровержимо привела свои доводы къ положенію, что нельзя смотрть на это дло, какъ на дло Николаева, что тутъ разршается дло всего края, общее дло. Наконецъ, коммиссія пришла къ заключенію, что въ этомъ дл компетентнымъ учрежденіемъ для разршенія вопроса въ ту либо другую сторону слдуетъ считать не министерство внутреннихъ длъ, вдающее въ городахъ дла собственно городовъ, а министерство финансовъ, въ кругъ заботъ котораго входитъ удовлетвореніе интересовъ торговли и промышленности вообще.
Главное-же положеніе этого доклада и приложенной къ нему объяснительной записки заключалось въ томъ, что благодаря неустройству порта и отсутствію въ город мостовыхъ, накладные расходы очень часто достигаютъ баснословныхъ размровъ, и во всякомъ случа всецло ложатся только на производителя. Между тмъ эти убытки его можно было бы довести до крайняго минимума, еслибы обложить равномрно весь являющійся въ порт хлбъ небольшимъ попуднымъ налогомъ и этими средствами постепенно упорядочивать устройство, какъ города при порт, такъ и самый портъ. Это наложеніе подкрплялось множествомъ цифровыхъ данныхъ. Кром того коммисія при этомъ намчала и самыя мры сокращенія накладныхъ расходовъ, а именно: извстныя сооруженія. Всего, по мннію и вычисленіямъ коммисіи, требовалось затраты 2,701,680 р.
Дума одобривъ докладъ, ршила поздку городскаго головы, М. И. Наризо, въ столицу для личнаго возобновленія ходатайства о полукопечномъ сбор.
На этотъ разъ ходатайство города возъимло успхъ. Министр внутреннихъ длъ измнилъ прежній свой взглядъ, а министръ финансовъ, въ август того-же 1879 г., внесъ дло Николаева въ государственный совтъ, высказавъ въ своемъ заключеніи, что ходатайство города заслуживаетъ полнаго вниманія и уваженія {Докл. н. гор. гол. въ Думу 1879 г.}. При этомъ внесены были подобныя же ходатайства Таганрога, Маріуполя, Бердянска и Севастополя. И состоялось Высочайше утвержденное мнніе государственнаго совта, 18 Декабря 1879 года, разршившее всмъ означеннымъ городамъ взиманіе попуднаго 1/2 копечнаго временнаго сбора съ вывозимыхъ за границу товаровъ, кром лса.
По достиженіи своей цли, николаевская Дума вошла было въ соглашеніе, какъ уже сказано выше, съ частнымъ предпринимателемъ касательно устройства концессіоннымъ путемъ механическихъ приспособленій въ порт для нагрузки хлба на суда и такимъ образомъ получила возможность обратить полукопечный сборъ уже всецло на одно дло мощенія улицъ, но — встртила въ министерств правительственный проектъ устройства Николаевскаго порта на средства государственной казны. Но прежде, чмъ пришли къ этому, явилось одно совершенно новое и неожиданное обстоятельство, сильно всполошившее николаевское городское управленіе.
Хар.-Ник. Жел. дор., имя грузы, можно сказать, только въ одинъ путь на Николаевъ, и длая постоянно крупныя затраты на свое упорядоченіе, никакъ не смогла поднять своей доходности. И вотъ начальникъ этой дороги, B. Н. Печковскій, ссылаясь на то, что Николаевъ не устраиваетъ да никогда и не устроитъ своего порта, а между тмъ отъ этого терпитъ и край, и жел. дорога, выступилъ съ проектомъ, по которому предполагалось повести отъ послдней передъ Николаевомъ станціи рельсовую втвь влво на Широкую Балку къ берегу Буга, чтобы тамъ грузить хлбъ на суда съ плавучей пристани на глубин 30 футовъ. Такимъ образомъ почти вся роль портоваго города Николаева перешла-бы къ Харьково-Николаевской желзной дорог. Николаевскому порту, находящемуся отъ Широкой Балки въ 8 верстахъ, осталось-бы въ отпускной торговл операція только съ хлбомъ, стягивающимся въ Николаевъ гужомъ и водой. Чтобы понять все значеніе этого проекта, довольно взглянуть на слдующія цифры за 3 года:
Въ Николаевъ доставлено хлба:
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Подводами |
|
|
|
|
Бугомъ |
|
|
|
|
Итого. |
|
|
|
По желзной дорог
{‘Южанинъ’ No 14 за 1885 г.} |
|
|
|
Еслибъ Х.-Н. Жел. дорога не была правительственною, николаевское городское управленіе не придало бы никакого значенія проекту г. Печковскаго. При данномъ же положеніи вещей, его проектъ, понятно, смутилъ въ Николаев всхъ. Мстная газета ‘Южанинъ’ горячо напала на правленіе желзной дороги и стала выставлять всю заносчивость его вожделній и доказывать, что оно не явило еще способности служить краю даже прямымъ своимъ назначеніемъ, что оно еще не справилось, какъ слдуетъ, даже съ дломъ перевозки хлба въ Николаевъ, что позда его дороги еще не въ состояніи приходить въ Николаевъ въ часы по росписанію, и такъ дале. Въ обществ въ Николаев всюду заговорили про Широкую Балку, которую городъ изъ преданности государственнымъ интересамъ отчуждилъ, а частью даже подарилъ инженерному вдомству. Вс замчали, что не сдлай городъ этого, начальнику и. дороги нельзя было бы теперь и думать о поправленіи ея доходности разореніемъ Николаева, и такъ дале. Дума волновалась тмъ боле. Это былъ четвертый ея составъ, только что организовавшійся и выбравшій въ городскіе головы В. А. Даценко. Волненіе городскаго представительства было вполн естественно. Фактъ неслыханный, чтобы служилое учрежденіе, каковымъ есть и должна быть желзная да и всякая дорога, открыто оспаривала у города его роль въ жизни страны. Если тринадцать лтъ назадъ, когда эта дорога представляла еще частное коммерческое предпріятіе компаніи капиталистовъ,— ея строители пытались провести тогдашнее николаевское общество, то ничего въ томъ не было поразительнаго. Съ одной стороны стояла толпа обывателей бднаго городишки, съ другой — господа той среды, въ которой даже изъ ничего длаютъ милліоны, а кругомъ шла жизнь, преисполненная поползновеніями ко всевозможнымъ корыстнымъ захватамъ. Напротивъ, надо было удивляться только тому, что строителямъ дороги не удалось купить у николаевцевъ берега и пристани. Во всякомъ случа то была базарная исторія. Теперь же желзная дорога принадлежала уже правительству. Она уже представляла государственное учрежденіе. Ея правленіе составляло частичку государственнаго управленія. А потому каждому образованному николаевскому гражданину казалось въ высшей степени страннымъ и обиднымъ, что эти чиновники, служа длу движенія между Харьковомъ и Николаевомъ, отдаются горячо, энергично, настойчиво не своему длу, а иде передачи дорог почти всей роли портоваго города, ради поднятія ея доходности. Въ объяснительной записк по поводу своихъ вожделній и домогательствъ, составленной на имя николаевскаго губернатора 26 сентября 1884 года, управляющій этой дороги говорилъ: ‘городскимъ управленіемъ, правда, со всхъ сторонъ осмотрнъ и все еще осматривается вопросъ, а нужда беретъ свое, заставляя порты Нмецкаго моря обратить въ малороссійскіе. Время же уходитъ, теряетъ казна и громадный край, и вотъ при такихъ обстоятельствахъ, пока еще не поздно, надо же кому нибудь прійдти съ иниціативой’. Въ Николаев на это замчали, что не иниціативы ожидаетъ портъ, а капитала около двухъ милліоновъ, который правленіе правительственной желзной дороги разсчитываетъ получить изъ государственнаго казначейства. Но не только геніальный начальникъ дороги, а и сама дорога когда нибудь перестанетъ существовать, будетъ разобразна за ненадобностью, между тмъ какъ городъ будетъ жить всегда. Къ тому же собственно безденежную иниціативу онъ уже предъявилъ, представленіемъ договора по устройству желзной пристани-эстокады и ори ней цлой сти конно-желзныхъ путей между хлбными магазинами. Однимъ словомъ, соображеніе, логика давали право николаевской Дум не обращать никакого вниманія на проектъ начальника желзной дороги. Но — проектъ города лежалъ безотвтно въ министерств путей сообщенія, а Харьково-Николаевская желзная дорога была правительственной да еще и почти бездоходной. Эти данныя съ своей стороны не были ни сколько успокоительными. И дйствительно, когда николаевскій городской голова, В. А. Даценко, отправился въ это время въ Петербургъ, то засталъ проектъ г. Печковскаго не отвергнутымъ министерствомъ, а уже внесеннымъ въ государственный совтъ. Само собой разумется, В. А. Даценко вс усилія употреблялъ къ тому, чтобы и голосъ Николаева былъ хоть частнымъ образомъ услышанъ возможно большимъ числомъ лицъ стоявшихъ у государственнаго управленія. В. А. Даценко тамъ же составилъ сжатую по полную ‘Записку о Николаевскомъ коммерческомъ порт’, отпечаталъ ее и представилъ всмъ, кому только находилъ полезнымъ представить. Но сколько она помогла Николаеву, конечно, невозможно сказать. Но В. А. Даценко, какъ и городъ Николаевъ были, наконецъ, вполн успокоены, когда государственный совтъ ршительно отвергъ проектъ устройства въ Николаев, близь существующаго городскаго порта, еще и другаго,— желзно-дорожнаго.
Но при этомъ все то, чмъ объяснялась необходимость устройства желзно-дорожной пристани на Буг съ разрисовкою яркими красками ужаснаго состоянія городскаго порта, отпускающаго заграницу иной разъ свыше четырехъ милліоновъ четвертей,— все это прекрасно послужило Николаеву. И тому же городскому головъ В. А. Даценко, досталось спустя нсколько мсяцевъ прислать Дум изъ Петербурга извстіе, что правительство ршило строить въ Николаевскомъ порт пристань на счетъ государственной казны {Дло стр. отд. н. гор. упр. No (по порядку) 847 и проток. засдан. думы за 1884 и 85 года.}.
Затмъ въ 1889 году, когда строитель гранитной пристани въ Николаев, инженеръ Д. Д. Гнусинъ, подвинулъ свое дло уже далеко, а городское управленіе было занято мыслью о ‘ковш’ для каботажныхъ судовъ, т. е. о проект каботажной гавани, въ это самое время правленію Х.-Н. Жел. дороги правительство разршило постройку въ Николаев зернохранилища — элеватора. А вскор затмъ въ Николаевъ пришло извстіе, что элеваторъ ж. дорога проектируетъ строить у Широкой балки и что бывшій начальникъ этой дороги, г. Печковскій, взялъ на себя заботу о каботажныхъ судахъ, приходящихъ въ Николаевъ, и представилъ уже въ министерство проектъ ковша, назначая ему мсто въ западной части бугскаго залива, ниже новой пристани, противъ той загородной мстности, гд ничего нтъ, кром кирпичныхъ заводовъ. Проектируемый выборъ мста для элеватора можно было объяснить традиціоннымъ стремленіемъ желзно-дорожнаго начальства къ созданію своего порта, не взирая на то, что государство уже затрачивало на существующій Николаевскій около двухъ милліоновъ рублей. А проектированіе каботажной гавани у кирпичныхъ заводовъ, да еще и съ дугою мола, поставленнаго противъ заворотнаго теченія Буга, слдовательно съ рискомъ раздавить когда нибудь ледоходомъ весь каботажъ зазимовавшій въ ковш,— этотъ проэктъ желзно-дорожнаго дятеля уже никто въ Николаев ничмъ не могъ себ объяснить. Мстная газета съ своей стороны прямо доказывала, что городъ можетъ оставаться совершенно спокойнымъ, что правительство не приметъ ни того, ни другаго проекта, что они оба не выдерживаютъ критики, а второй, очевидно, вытекаетъ только изъ страсти составлять и представлять проекты. Однакоже, Дума, въ виду того, что у порта, на Поповой Балк, затраченные гражданами капиталы уже создали цлый городъ магазиновъ и что вообще дловая и рабочая среда населенія всю свою жизнь со всми средствами уже приспособила соотвтственно сложившемуся въ город,ходу вещей,— не могла спокойно относиться къ этимъ проектамъ, исходившимъ отъ лица авторитетнаго и составленнымъ въ интересахъ казенной дороги. А къ тому же въ это самое время въ Николаев возникло еще одно новое дло, колебавшее интересы города.
Противъ Николаева, на правомъ берегу рки Буга, гд начинается уже Одесскій уздъ, находится частное мстечко Варваровка, отъ которой къ фарватеру рки идетъ молъ, а къ молу примыкаетъ плавучій мостъ, принадлежащій Николаеву, но который сданъ городомъ въ распоряженіе Херсонскаго узднаго земства. При соединеніи моста съ моломъ, устроена крошечная пристанька. Возникла она слдующимъ образомъ. Въ Николаевской хлбной торговл, со дня ея зарожденія, стоитъ между мелкими производителями (крестьянами) и конторами вывозителей цлый классъ скупщиковъ хлба съ возовъ. Эти скупщики, по мстному названію ‘спекулянты’, не сами вдаются съ крестьянами. Между спекулянтами и крестьянами стоитъ еще одинъ классъ, это — ‘магазинеры’ спекулянтовъ. Но и магазинеры не сами вдаются съ крестьянами. Между магазинерами и крестьянами стоитъ еще одинъ классъ, это — маклера, называютъ ихъ и ‘кулаками’,— не въ прямомъ смысл этого слова, а по усвоенію ими этого названія. Кулаки искони, конкуррируя другъ съ другомъ, старались забгать впередъ, чтобы овладвать крестьянами везущими въ Николаевъ хлбъ. Крестьяне, сперва по простот, по наивности, по разнымъ типичнымъ чертамъ своего характера, а потомъ уже по рутин, по установившемуся порядку вещей, поддавались и теперь поддаются встрчающимъ ихъ кулакамъ и, условившись касательно цны, везутъ хлбъ ссыпать по указанію. Кулакъ за это получаетъ съ спекулянта маклерскій гонораръ. Конечно, эта уродливая манипуляція съ крестьянскимъ хлбомъ доживаетъ свое послднее время, но все-таки установила ее жизнь и держитъ ее въ такомъ вид до настоящаго времени. Понятно,
не можетъ же кулакъ доставлять каждую подводу въ городъ и возвращаться къ поимк другой, потомъ — третьей и такъ дале. Въ особенности,— когда Николаевъ только съ одной стороны легко доступенъ, а съ прочихъ окруженъ водой, дущему съ свера надо перехать оплачиваемый Ингульскій мостъ и подняться въ городъ, а дущему съ запада — Бугскій мостъ, тоже оплачиваемый, и подняться въ городъ по довольно длинному пути. Поэтому и возникли ссыпные магазинчики спекулянтовъ: за Ингуломъ, такъ называемые, ‘Соляные’, а за Бугомъ ‘Варваровскіе’. Привозъ же хлба изъ за сухой черты города, со стороны перешейка, собирался сначала у херсонской заставы (эта мстность и получила названіе ‘Шлахбаумъ’) и тутъ уже образавелись ссыпные магазинчики, но кулаки, забгая впередъ дальше и дальше, довели дло въ этой сторон до того, что ссыпные магазинчики образовались за пять верстъ, на городскомъ хутор Водопо.
Стоитъ пересмотрть протоколы думскихъ засданій и въ особенности за 1889 годъ, чтобы увидть, что николаевская Дума давно уже сознала все зло этихъ загородныхъ ссыпокъ хлба. Но немедленно уничтожить ихъ всхъ не было возможности. Соляные магазины за Ингуломъ устроились на земл села Тырновки, а Варваровскіе — на земл владльца этого мстечка. Только и смогла Дума,— да и то мрами репрессіи и льготъ,— уничтожить Водопойскіе магазины, собравъ ихъ къ Шлахбауму, гд теперь образовалась уже значительная группа ссыпныхъ магазиновъ и дло которыхъ можно взять подъ общественный контроль т. е. урегулировать. Уничтожить же Соляные и Варваровскіе магазины Дума могла бы только разными мрами косвенной политики, изобртатель которой еще не явился въ Николаев. Между тмъ, когда въ Николаевскомъ коммерческомъ порт нагрузка хлба производилась съ двухъ деревянныхъ пристаней, то эта операція изъ за тсноты нуждалась во всякой помощи. И потому портовая таможня всегда разршала иностраннымъ пароходамъ подыматься Бугомъ къ мосту, т. е. къ оконечности варваровскаго мола и тамъ догруживаться хлбомъ Варваровскихъ ссыпныхъ магазинчиковъ. Это разршеніе и породило устройство тамъ кой-какой пристаньки, которая въ Николаев получила названіе ‘Варваровской’. Въ 1889 году лтомъ строитель порта уничтожилъ и вторую деревянную пристань, а каменная готова была лишь на небольшомъ пространств. Такимъ образомъ содйствіе Варваровской стало особенно полезнымъ. Между тмъ портовая таможня вдругъ, вслдствіе распоряженія окружнаго своего начальника, запретила нагрузку у Варваровской пристани. Николаевскій биржевой комитетъ, опасаясь, что съ открытіемъ осенней навигаціи дло нагрузки въ порту у одного небольшаго куска совсмъ готовой гранитной пристани выйдетъ чрезвычайно затруднительнымъ, сталъ хлопотать о разршеніи нагрузки и у Варваровской. Пререканіе городскаго управленія съ таможеннымъ развилось и дло дошло до департамента таможенныхъ сборовъ. Департаментъ, внявъ просьб города, разршилъ нагрузку но прежнему и у Варваровской пристани. Но начальникъ таможеннаго округа, объявляя разршеніе, запретилъ взыманіе полукопечнаго сбора съ товара, нагружаемаго на иностранныя суда у этой пристани. Онъ объяснялъ свое распоряженіе тмъ, что городъ иметъ право на этотъ сборъ съ товаровъ вывозимыхъ за границу изъ Николаевскаго порта, а Варваровская пристань вн предловъ Николаевскаго порта. Объясненіе, разумется, неправильное. По нашимъ законамъ, иностранныя суда имютъ приходъ только ‘въ учрежденные порты’. Предлы порта законъ не указываетъ, а говоритъ, что мста нагрузки въ порт указываются портовой таможней. Слдовательно, разъ таможня указываетъ мсто нагрузки у Варваровской пристани и разршаетъ туда приходъ иностраннаго корабля, то Варваровская пристань этимъ самымъ входить въ предлы учрежденнаго порта. На Буг-же, кром Николаевскаго, нтъ другаго ‘учрежденнаго порта’. И дйствительно, хлбъ взятый иностраннымъ судномъ у Варваровской пристани во всхъ документахъ и записяхъ всми, въ томъ числ и таможней, показывается вывозимымъ изъ Николаевскаго порта, а съ такого хлба законъ предоставляетъ Николаеву взимать полукопечный сборъ. Но таможенное начальство, не взирая на вс эти обстоятельства, осталось при своемъ распоряженіи. А изъ этого вышло то, что Варваровскіе ссыпные магазины вдругъ сдлались привиллегированными. Еслибъ льготная половина копйки на пуд доставалась заварваровскимъ хлбопроизводителямъ, вмсто того, чтобы доставаться городу Николаеву, то на этомъ городъ могъ-бы еще помириться, но тутъ вышло совсмъ другое. Эти льготныя полъ-копйки являются не при всемъ хлб Варваровскихъ магазиновъ, а только при отпускаемомъ за границу съ Варваровской пристани. Это та частица, которую навигація застаетъ въ Варваровскихъ магазинчикахъ. Остальной хлбъ до навигаціи спекулянтами уже сданъ въ городъ, въ портовые магазины хлбныхъ конторъ. Слдовательно спекулянтъ, ссыпая въ Варваровк хлбъ, не знаетъ сбудетъ-ли онъ его льготно, или обыкновеннымъ образомъ. Вдь чрезъ Варваровскій магазинчикъ много хлба въ теченіе года проходитъ и только тотъ, котораго тамъ захватитъ навигація, можетъ оказаться льготнымъ, да и то не наврное. Надо имть въ виду еще, что и торговецъ, сплавляющій хлбъ изъ Вознесенска иной разъ, когда его баржи приходятъ къ Николаеву и застаютъ иностранный пароходъ догруживающійся у Варваровской пристани, то этотъ хлботорговецъ пользуется случаемъ и, задержавъ свои баржи у моста, передаетъ здсь хлбъ на бортъ иностраннаго парохода и тмъ избавляется отъ уплаты городу полукопечнаго сбора. Однимъ словомъ, эта созданная таможнею привиллегія пригородной пристаньки получила значеніе преміи лотерейнаго характера, достающейся въ руки нкоторымъ торговцамъ, а большею частью агентамъ заграничныхъ фирмъ. Эти выигрыши въ операціи отпускной торговли нарушили установившіяся основанія конкурренціи, внесли въ дло хлбной торговли нкотораго рода смуту. А потому городское управленіе, оставляя уже въ сторон свое право на полуконечный сборъ, стало просить только о прекращеніи прихода иностранныхъ судовъ къ Варваровской пристани. Но портовая таможня уже не считала себя вправ отмнить распоряженіе высшей власти.
