I.
I.
Гафиз
Гафиз
II.
II.
Сочинения:
Литература:
А. Н. Болдырев.
Хафиз Ширази: биографическая справка, Хафиз, Год: 1975
Время на прочтение: 5 минут(ы)
вернее, Хафиз (Шемс-Эддин-Мухаммед) — знаменитый персидский поэт (1300—1389). Родился, жил и умер в Ширазе. Слово Хафиз, усвоенное многими другими персидскими писателями, означает ‘хранителя’, т. е. человека, в сердце своем хранящего заветы Корана. Лирические стихотворения Шемс-Эддина благодаря своей чарующей прелести снискали их автору название Шекерлеб (‘сахарные уста’), быстро создали ему известность и сделали любимцем и другом царствовавшей в то время в Ширазе султанской династии Моссаферидов. Несмотря на это, Г. вел скромный образ жизни дервиша. Поэмы, которыми прославился Г., были все эротического характера, так называемые газели. Это — излюбленный всеми персидскими поэтами род литературы, близкий им по духу: здесь воспеваются красота и любовь, вино и цветы. Но лире Г. не чужды были и другие мотивы, более серьезные и глубокие, например, скорбь о непостоянстве человеческой судьбы, изменчивости счастья и т. п. В других своих стихотворениях он с большим изяществом прославлял благородство и благодеяния великих мира сего, оказывавших ему свое покровительство. Преобладание в поэзии Г. мистического элемента было причиной того, что современники называли поэта Лиссан-Эльгаиб — языком таинственных чудес. Могила Г. в одном из предместий Шираза усердно посещается туристами. После смерти Г. произведения его собраны были в один сборник и вызвали массу комментариев, сборник его стихотворений был пополнен истолкованиями Шемни, Сурури и Суди, разъясняющими не только грамматические трудности и особенности языка Г., но, главным образом, самый смысл стихов, подчас непонятный. Сборник этот, составленный Сеидом-Кацем-Анвари, содержит в себе около 751 газели и 7 более значительных произведений (кассид). Вскоре после смерти Г. его стихи подверглись со стороны некоторых фанатиков преследованию за их якобы вольность и неуважение к Корану. Издания: Мухаммеда Гулаудама ‘Диван’ (Калькутта, 1791 и позже, Бомбей, 1828-50), Булакское изд. с примечаниями Суди (1834 и Констант. 1841), Брокгауза (неполное, 1857-61), полный текст с метрическим переводом на немецкий язык Розенцвейга (Вена, 1858-64), 24 стихотворения переведено А. Фетом в ‘Русском слове’ 1866, N 2.
Источник текста: Словарь Ф.А.Брокгауза и И.А.Ефрона.
ХАФИЗ, Шамседдин Мохаммед (ок. 1325, Шираз, — 1389 или 1390, там же) — перс. поэт. В единственном дошедшем до нас автографе сам Х. называет себя ‘Мухаммад ибн Мухаммад ибн Мухаммад по прозванию Шамс аль-Хафиз аш-Ширази’ (см. ‘Собр. вост. рукописей АН Узб. ССР, т. 2, с. 119). Первые достоверные, хотя и краткие сведения о поэте содержатся в предисловии к его ‘Дивану’, составленному вскоре после смерти Х. ширазским литератором Мохаммедом Гуландамом. Почти через сто лет сведения о нем появились в известных антологиях Доулатшаха Самарканди и Джами, затем в историографич. трудах Мирхонда и Хондемира. В ‘Мейхане’ (1626) и др. поздних тазкире неожиданно обнаруживаются подробные, но малодостоверные биографии Х. Происходя из незнатной и небогатой семьи ширазских горожан, Х., однако, получил полное богословское образование. Прекрасная память позволила ему овладеть сложным иск-вом рецитации Корана, к-рый он знал наизусть наряду с огромным количеством араб. хадисов: отсюда принятое в таких случаях наименование ‘хафиз’ (т. е. ‘хранящий в памяти’). Плата за обрядовое чтение Корана, а также пожалования от высоких покровителей составили в дальнейшем осн. источник существования поэта. Однако придворная поэтич. деятельность не обогатила Х., и во мн. стихах он говорит о себе, как о человеке необеспеченном.
Судя по посвящениям в четырех стихотворениях ‘Дивана’ (среди них — знаменитая газель ‘Кравчий, светом вина озари нашу чашу’), Х. был известным поэтом уже в правление Абу Исхака Инджу (1342—53). При следующем правителе Фарса, основателе династии Мозафферидов, кровожадном изувере и ханже Мубариз-ад-дине (1354—58), Х. примыкал к окружению наследника престола Шах-Шуджа?, стоявшему в оппозиции к отцу. К этому периоду относятся 8—10 газелей, высмеивающих Мубариз-ад-дина, запретившего в Ширазе вино и светские развлечения. События царствования Шах-Шуджа? (1358—84) нашли отражение во мн. стихотворениях ‘Дивана’, нек-рые газели упоминают об опале, постигшей поэта в 1366. Возможно, к этому времени относится неудачная попытка Х. обосноваться в Йезде. Труднее определить время поездки в Исфахан, косвенно отраженной в двух газелях.
Среди членов мозафферидского дома, вступивших в борьбу за престол после смерти Шах-Шуджа?, симпатиями поэта пользовался только Шах-Мансур (1388—92), доблестно погибший в борьбе с Тимуром. Шах-Мансуру Х. посвятил поэму ‘Саки-наме’ и 6 стих., в т. ч., по Хондемиру, восторженную касыду с благодарностью за включение его (видимо, в 1388) в число т. н. чалманосцев (‘ахле амаме’) — духовных лиц, получавших особую субсидию (‘эдрарате бумийе’). Стихи, посв. Шах-Мансуру, последние по времени датированные соч. Х.
К этому периоду относятся, вероятно, и ок. 20 газелей, в к-рых поэт говорит о своей глубокой старости.
‘Диван’ Х., собранный после его смерти, распространялся в огромном количестве списков в Иране и за его пределами, что привело к засорению текста. Первая попытка восстановить текст была предпринята тур. филологом Суди (ум. 1591), редакция к-рого стала канонической и легла в основу большинства европ. изданий 19 в. В 1928 иран. библиофил Хальхали обнаружил рукопись ‘Дивана’, переписанную через 35 лет после смерти поэта, к-рая помогла в дальнейших текстологич. исследованиях. Согласно изданию Энджеви (Тегеран, 1967), ‘Диван’ Х. состоит из 418 газелей (объемом от 5 до 10 бейтов), 5 крупных касыд-панегириков, 29 кит’а (небольших ‘стихотворений на случай’), 41 рубаи и трех небольших месневи: ‘Дикая лань’ (‘Ахуе вахши’), ‘Саки-наме’ и ‘Моганни-наме’. При этом подлинность ряда произв. остается спорной.
По-видимому, Х. вступил в лит-ру уже с прочно сложившимися взглядами, и попытки проследить эволюцию его мировоззрения не дают результата. В его лирике преобладают традиц. темы вина и любви, мистич. озарения, славословия, жалобы на бренность и непознаваемость мира. Однако если в традиц. поэзии такие темы, как правило, решаются отвлеченно и безлично, то лирич. герой Х. — полнокровный, живой человек, одержимый кипением противоречивых страстей: он то аскет, мистик и духовидец, то скептик, вольнодумец и мечтатель, возвещающий человечеству наступление светлого земного царства, то забулдыга и дебошир, нарушитель спокойствия, до грубости резко обличающий духовенство и власть имущих. И если в центре поэзии Х. все же стоит тема неистового эгоцентрич. наслаждения, в этом следует видеть стремление поэта уйти от совр. жестокой действительности.
Х. широко использует в своих газелях образы и термины традиц. суфийской поэзии (см. Суфийская литература), к-рые обычно допускают возможность двоякого толкования — прямого, реалистического и переносного, символического. Такое восприятие газелей Х. документировано уже его ранним биографом М. Гуландамом, к-рый писал, что ‘радения суфиев не разгорались без его возбуждающих газелей, а сборища винопийц не обретали красоты без закуски его услаждающих слов’. Крупнейший суфийский авторитет Абдуррахман Джами отказывается удостоверить, что Х. проходил суфийский искус и принадлежал к к.-л. суфийскому ордену. Еще дальше заходили сомнения другого суфийского шейха, сказавшего: ‘Нет дивана лучше дивана Хафиза, если он только суфийский человек’. Не подлежит сомнению, что Х., подобно мн. предшественникам, использовал суфийскую поэтич. форму для вуалирования бунтарских и тираноборч. высказываний и что бо?льшая часть его газелей не имеет отношения к суфизму.
Начиная с 16 в. в обширных комментариях Ахмада Феридуна, Сорури, Шем’и и др. неоднократно делались попытки тотального суфийского толкования стихов Х. (исключение составляет упомянутый труд Суди). В 19 в. тенденция мистич. истолкования Х. проникла и в зап.-европ. востоковедение.
Х. заимствовал у предшественников не только систему суфийской образности. Многочисл. исследования обнаруживают в его стихах мысли, образы и даже выражения, взятые непосредственно из произв. Саади, Низари, Сальмана Саведжи, Хаджу Кермани и др. авторов. Однако заимствования подвергнуты глубокой творч. переработке и служат лишь материалом для нового поэтич. явления. Творчество Х. в целом представляет собой высшее достижение всей ср.-век. персоязычной лирич. поэзии. Его стихи переведены на все еропейские и мн. азиат. яз. В совр. Иране ‘Диван’ Х. стоит на первом месте среди всех переизданий классич. наследия.
Диване Хадже Шамсаддин Мухаммед Хафезе Ширази. Бе эхтемаме М. Газвини ва д-р Гасем Гани, Тегеран, 1320 с. г. х. (1941),
Диване Хадже Хафезе Ширази. Бе эхтемаме сейид Абуль Гасем Энджеви Ширази, Тегеран, 1346 с. г. х. (1967),
в рус. пер. —
Лирика, М., 1956,
Лирика, М., 1963,
Газели, М., 1969.
Брагинский И. С., 12 миниатюр, [М., 1966], История перс. и тадж. лит-ры. Под ред. Я. Рипка, М., 1970,
Lescot R., Essai d’une chronologie de l’uvre de Hafiz, ‘Bulletin d’ tudes orientales’, t. X, 1943—1944, Beyrouth, 1944, p. 57,
Али Дешти, Накши аз Хафез, 5 изд., Тегеран, 1349 с. г. х. (1970),
Абд-ал-Али Дастгайб, Хафез ва руйдадхай-е эджтема’ий-е хамзаман-е у, ‘Пейам-е новин’, доурей-е дахом, шомарей-е 2, 3, 4, Техран, 1352 с. г. х. (1973).
Источник текста: Краткая литературная энциклопедия / Гл. ред. А. А. Сурков. — М.: Сов. энцикл., 1962—1978. Т. 8: Флобер — Яшпал. — 1975. — Стб. 236—238.