НА ПАМЯТЬ О НИКОЛА АЛЕКСЕВИЧ НЕКРАСОВ.
НА ПАМЯТЬ О НИКОЛА АЛЕКСЕВИЧ НЕКРАСОВ.
С.Петербургъ.
Въ типографіи Ф. С. Сущинскаго.
Екатерининскій каналъ 163.
1878.
H. А. Некрасовъ.
H. А. Некрасовъ.
(Некрологъ.)
H. А. Некрасов, Некрасов Николай Алексеевич, Год: 1878
Время на прочтение: 7 минут(ы)
Читатели въ сегодняшнемъ номер Обзора найдутъ телеграмму нашего петербургскаго корреспондента о похоронахъ Н. А. Некрасова. Изъ нея мы впервые узнали о смерти наиболе выдающагося изъ нашихъ поэтовъ, о смерти человка, игравшаго необычайно важную роль въ исторіи русской литературы втеченіи послднихъ тридцати лтъ. Достойно сожалнія, что Международное телеграфное Агентство не сочло нужнымъ удлить два слова ‘Некрасовъ умеръ’ въ одной изъ многочисленныхъ своихъ телеграммъ, чтобы возвстить Россіи о смерти виднйшаго изъ ея современныхъ поэтовъ. Но сигналисты, завдывающіе этимъ агентствомъ, вроятно не знаютъ, что существуетъ на свт вещь, именуемая русскою литературою, и что въ этой литератур былъ человкъ, называемый Некрасовымъ.
Пишущему эти строки неизвстны біографическія подробности о покойномъ поэт. Ими, по свей вроятности, наводнены будутъ столичныя газеты, и мы тогда въ состояніи будемъ познакомить нашихъ читателей съ вншнею стороною жизни Н. А. Некрасова. Но чего, мы уврены, не дадутъ петербургскія газеты, — это полной характеристики литературной дятельности покойнаго. Объ этой сторон мы можемъ сказать нсколько словъ, на основаніи литературныхъ произведеній Некрасова и литературныхъ отзывовъ о немъ лицъ, близко стоявшихъ къ его дятельности.
Литературную дятельность свою покойный поэтъ началъ изданіемъ сборника своихъ первыхъ стихотвореній. Въ своихъ Литературныхъ воспоминаніяхъ И. И. Панаевъ писалъ, что первые стихи поэта были даже рабскаго характера. Сблизившись съ кружкомъ передовыхъ писателей и усвоивъ себ либеральный образъ мыслей, Некрасовъ счелъ нужнымъ скупить экземпляры своей книги и предать ихъ всесозженію. Не смотря на вс исканія лицъ, желавшихъ достать экземпляръ этой книжки, лица эти не достигли цли. Даже публичная библіотека, говорятъ, не иметъ въ своихъ коллекціяхъ этой рдкой книги.
Въ конц тридцатыхъ годовъ, когда г. Краевскій предпринялъ изданіе Отечественныхъ Записокъ, Некрасовъ принялся работать въ этомъ журнал, снабжая его критическій отдлъ и его смсь всевозможными замтками, рецензіями и отмтками. Онъ писалъ обо всемъ, и въ теченіи чуть ли не цлыхъ шести лтъ представлялъ собою типъ журнальнаго чернорабочаго, въ которомъ поэтъ не могъ предвидть будущаго свтила журнальной дятельности. Вмст съ тмъ онъ пробовалъ печататься въ различныхъ альманахахъ и журнальчикахъ, помщая въ нихъ стишки, неимвшіе ни малйшаго успха.
Около 1845 г. изъ числа многихъ такихъ стихотвореній одно обратило на себя вниманіе Блинскаго. То было знаменитое стихотвореніе ‘Въ дорог’, печатаемое во глав всхъ изданій его сочиненій. Въ письмахъ Блинскаго сохранились восторженные отзывы объ этомъ стихотвореніи и о впечатлніи, произведенномъ имъ на геніальнаго критика. Блинскій тогда же предсказалъ Некрасову блестящую будущность, уврилъ его, что онъ попалъ въ свою сферу, напалъ на ту струну, которая выразитъ всю силу его таланта.
Въ т времена, на ряду съ русскою ‘натуральною’, какъ тогда называли, или ‘реальною’, какъ называютъ теперь, школою Гоголя, въ нашей литератур господствовали два своебразныя направленія, оба заимствованныя изъ французской. Одно заключалось въ сантиментальномъ разжалобливаніи читателей страданіями ‘несчастныхъ’, и было привито къ намъ Жоржъ-Зандомъ, тогда находившимся подъ вліяніемъ Пьера Леру, другое имло у насъ большой успхъ, благодаря своему сродству съ натуральною школою. Оно заключалось въ ‘физіологическомъ’ очерчиваніи разнаго рода типовъ дйствительности, и пересажено было къ намъ отъ Анри Монье и его многочисленныхъ подражателей. Некрасовъ съумлъ взятъ дань съ обоихъ этихъ направленій. Музу свою онъ посвятилъ на служеніе перваго, тогда какъ изданіямъ произведеній втораго посвящены были его скудныя средства. Задуманный и изданный имъ въ 184=6 г. Петербургскій Сборникъ составилъ явленіе въ русской литератур. Тутъ рядомъ съ ‘Бдными людьми’ г. Достоевскаго помщенъ былъ Помщика г. Тургенева, Мартингалъ . Одоевскаго, Макбетъ въ перевод Кронеберга. Остальныя статьи Сборника состояли изъ произведеній Блинскаго, и другихъ. Успхъ Сборника былъ громадный, невиданный до того. Этотъ успхъ послужилъ ршительнымъ поворотомъ въ судьб Некрасова.
Блинскій тяготился въ то время своими отношеніями къ Отаі. Запискамъ, своимъ бдственнымъ положеніемъ ‘чернорабочаго’, принужденнаго за ничтожную плату писать въ журнал обо всемъ, чуть-ли не о вакс. Переписка Блинскаго (знаменитое письмо его, открытое въ 1869 г. близь Сухаревой башни) и заявленія г. Краевскаго показываютъ, что ему улыбалась мысль основать собственный журналъ. Такъ какъ не было ни малйшей возможности исходатайствовать разршеніе или купить какой нибудь существующій журналъ на его имя, то ршено было, что Панаевъ и Некрасовъ пріобртутъ отъ г. Плетнева право на изданіе Современника, а Блинскій будетъ заправлять и руководить журналомъ. Сначала дло такъ именно и пошло. Успхъ Современника, которому Блинскій доставилъ, сверхъ своего сотрудничества, содйствіе лучшихъ силъ литературы и сочувствіе лучшей части публики, превзошелъ ожиданія издателей. Но черезъ годъ, какъ видно изъ Сухаревскаго письма Блинскаго, великій критикъ былъ оттертъ отъ издательства и низведенъ въ Современник на такую же роль по отношенію къ Некрасову, какую игралъ въ Отеч. Записи. по отношенію къ г. Краевскому, т. е. на роль чернорабочаго.
Некрасовъ, однакожъ, не остался неблагодарнымъ къ своему учителю. Онъ посвятилъ его памяти стихотвореніе Б—му:
‘Наивная и страстная душа,
‘Въ комъ помыслы высокіе кипли’ и т. д
Въ этомъ стихотвореніи поэтъ жалуется на то, что плоды трудовъ Блинскаго досталось вкушать не самому Блинскому, а другимъ….
Посл смерти Блинскаго, съ 1848 года, Современникъ влачилъ печальное существованіе. Онъ жилъ традиціею, вплоть до 1856 г., когда Некрасовъ пріобрлъ сотрудничество новаго таланта, не уступавшаго Блинскому.
Необыкновенный шумъ, произведенный въ журналистик появленіемъ диссертаціи: ‘Отношенія искусства къ дйствительности,’ служащей исходнымъ пунктомъ новаго литературнаго движенія, обратилъ вниманіе Некрасова на автора этой диссертаціи. Некрасовъ предложилъ ему весь критическій отдлъ Современника. Съ этого времени начинается возобновленіе успха, въ размрахъ затмившихъ первый успхъ. Намъ нтъ нужды распространятся о томъ блеск, умніи и ловкости, съ какимъ велся Современника съ 1856 по 1862 гг., ни о вліяніи и распространеніи этого журнала. Выхода каждой книжки съ лихорадочнымъ нетерпніемъ ждала лучшая частъ русскаго общества во всхъ уголкахъ Россіи, и Современникъ безспорно и по праву занялъ тогда мсто во глав всей литературы.
Съ 1862 г. Современника началъ подвергаться превратностямъ судьбы. Лучшіе его дятели сошли съ литературной арены въ могилу, но традиція и усилія остававшихся все таки сохранили за Современникомъ главенство въ литератур вплоть до прекращенія изданія.
Въ 1866 г., Некрасовъ, какъ онъ выражался, ‘распустилъ свою консисторію’ и обратился къ сотрудничеству гг. Гайдебурова и Комп.
Два года спустя Некрасовъ взялъ на себя редакцію Отеч. Зап., съ участіемъ г. Щедрина и многихъ изъ второстепенныхъ сотрудниковъ Современника. Онъ усиливался придать этому журналу значеніе Современника, не придавая ему впрочемъ его направленія. Но такъ какъ невозможно угодить и всмъ, и своему отцу, то отсутствіе направленія само собою понятно.
Обратимся теперь жъ характеристик Некрасова, какъ поэта и какъ издателя.
Отличительное качество поэтическихъ произведеній Некрасова — ихъ содержаніе. Его скоре можно назвать рифмующимъ публицистомъ, чмъ поэтомъ, потому что только въ нсколькихъ рдкихъ сочиненіяхъ ему удалось блеснуть тамъ и сямъ силою поэтическаго таланта, выдвигающею его изъ ряда обыкновенныхъ стихотворцевъ. Большинство же его стихотвореній отличается отсутствіемъ поэтическихъ образовъ, стальной мткости и краткости стиха, и легкости или граціозности формы. Читая ихъ, вы невольно сочувствуете ихъ ‘дланность’, и вмсто спонтаненности поэтическаго вдохновенія, передъ вами стоитъ трудъ поэта. Самъ Некрасовъ отлично охарактеризовалъ эту черту своей дятельности, высказавъ о своихъ стихахъ:
Не льщусь, чтобы въ памяти народной
Сохранилось что нибудь изъ нихъ:
Нтъ въ теб поэзіи свободной
Неуклюжій, тяжелый мой стихъ! *)
*) У Некрасова:
Но не льщусь, чтобъ въ памяти народной
Уцлло что нибудь изъ нихъ…
Нтъ въ теб поэзіи свободной.
Мой суровый, неуклюжій стихъ!
Издат.
Тмъ не мене ‘гражданская скорбь’ и сила мысли придала этимъ произведеніямъ глубокое значеніе для нашей поэзіи, и Некрасовъ, благодаря имъ, сталъ во глав той группы поэтовъ, которая держится воззрній ‘искусства для жизни’.
Наиболе блестящій періодъ дятельности Некрасова относится ко времени процвтанія Современника. Тэмы стихотвореній того времени отличаются несомннною силой и глубиною. Врно, что паденіе Современника уронило и дарованіе Некрасова: вс его послдующія произведенія отличаются уже ходульностью замысла, недодланностью формы и избитостью сюжета. Рдкія изъ нихъ возвышаются надъ массою рифмованныхъ ‘замтокъ’. Это обстоятельство въ значительной степени подтверждаетъ увреніе г. Антоновича {‘Матеріалы для характеристики современной русской литературы* гг. Антоновича и Жуковскаго. Спб. 1869.}, что тэмы произведеній Некрасова внушались ему лицами, составлявшими главную силу его журнала. До какой легкости довелъ Некрасовъ въ себ эту способность ассимиляціи чужихъ мыслей и образовъ, подтверждаетъ впрочемъ другой литературный фактъ. Извстное стихотвореніе Некрасова Осторожность, очерчивающее положенія пишущей братіи посл уничтоженія предварительной цензуры, дословно списано съ этюда г. Суворина Всякіе, печатавшагося въ Спб. Вдомостяхъ въ 1866 г.
Тмъ не мене и какъ бы то ни было, Некрасовъ съумлъ врзать свое имя въ исторію русской поэзіи и не очень далеко отъ имени Лермонтова. А это, что ни говорите, не легко.
Несмотря однакожъ на несомннное значеніе его поэтическихъ произведеній, не имъ обязанъ онъ своею славой, а тмъ положеніемъ, которое онъ занималъ въ русской журналистик въ теченіи цлыхъ тридцати лтъ. Перейдемъ же къ этому положенію.
Какъ журналистъ, Некрасовъ былъ чутокъ-къ движенію русской мысли и умлъ привлекать къ себ выдающихся дятелей передоваго образа мыслей. Пока ему везло въ выбор, пока онъ могъ опираться на людей въ род автора эстетическихъ отношеній или Добролюбова, онъ былъ неуязвимъ, былъ на мст. Но, лишившись своихъ руководителей и оставшись одинъ, онъ не умлъ создавать новыхъ фазисовъ, не умлъ идти дальше по указанному пути. Мало этого, онъ не умлъ даже держаться традиціи въ существенныхъ чертахъ. Дятельность Современника въ 1846 — 1856 гг. и Отечественныхъ Записокъ 1868—1877 гг. обнаружила въ немъ лишь ловкость, умть соблюдать ширмы и вншность традиціи, между тмъ какъ все внутреннее содержаніе ея опровергалось и втаптывалось въ грязь за этими ширмами. Нечего и говорить о движеніи впередъ, о согласованіи взглядовъ теоріи съ новыми обстоятельствами жизни и т. п.
Тмъ не мене, будучи постоянно окруженъ модными людьми русскаго либерализма, онъ съумлъ сдлаться распредлителемъ репутацій, съумлъ пріобрсть себ, если не уваженіе, то страхъ и подчиненіе слабыхъ писателей, и молчаніе конкуррентовъ. Онъ долго и до послдняго времени былъ такою силою, что выдающіеся и повидимому независимые редакторы прямо сознавались, что не ршаются не только вступить съ нимъ въ борьбу, но и задтъ его.
Какъ въ поэзіи, такъ и въ журнал, если Некрасовъ съумлъ найдти возможность быть радикальнымъ до границъ дозволеннаго, и вмст съ тмъ нетолько не пострадать отъ такого радикализма, но и выиграть. Ни одно изъ крупнйшихъ явленій нашей общественной и политической жизни, не вызвало ни въ поэзіи Некрасова, ни въ заправляемыхъ имъ лично журналахъ, ничего особенно выдающагося, отмченнаго печатью силы и вліянія. Добивать убитыхъ, обходить всесильныхъ, презирать безсильныхъ и идти мрнымъ, осторожнымъ шагомъ по битой-перебитой коле — вотъ квинтъ-эссенція его журнальной, а отчасти и поэтической дятельности. Но повторяемъ, видно, что общество его времени нуждалось въ этомъ, — иначе онъ не имлъ бы того успха, который выпалъ на его долю.
Въ Некрасов мы видимъ первый примръ сатирической и радикальной музы, достигшей при жизни полнаго почета и вліянія, не увнчанной терновымъ внкомъ. Конецъ его жизни представляетъ, напротивъ: тихое и спокойное пользованіе репутаціею и богатствомъ, пріобртенными долговременнымъ и упорнымъ трудомъ, но отчасти также и благодаря слпой фортун, къ ласкамъ которой не долженъ былъ бы прибгать поэтъ гражданинъ.
Въ сущности, Некрасовъ далъ родной литератур все, что могъ дать ей, съ излишкомъ даже. Его псня давно уже была спта, и ничего недосказаннаго, непонятнаго не унесъ собою въ могилу этотъ созрвшій и перезрвшій талантъ. Отдавая полную справедливость его заслугамъ, но не преувеличивая ихъ, мы закончимъ пожеланіемъ, чтобы въ русской литератур каждый литературный талантъ и каждый общественный дятель былъ такъ же счастливъ, какъ Некрасовъ, чтобы они, подобно ему, могли кончить свою дятельность въ почет и довольств, досказавъ свое послднее слово, и закрывать глаза безъ попеченій о семь и родныхъ. Къ сожалнію, съ нашими писателями это невиданный примръ. Они обыкновенно кончаютъ дни свои въ рубищ нищеты,— всми забытые, покинутые даже тми, кто обогащенъ, прославленъ, увнчанъ и возвеличенъ ихъ мыслію, трудомъ и самоотверженіемъ. Некрасовъ избгъ такой доли.
(Обзоръ, 3 Янв. 1878 г. No 2),