ГИЛЬДА СТРАФФОРДЪ.
ГИЛЬДА СТРАФФОРДЪ.
Повсть Беатрисы Гарраден.
Повсть Беатрисы Гарраден.
(Переводъ съ англійскаго Л. Давыдовой).
I.
I.
II.
III.
III.
IV.
Гильда Страффорд, Гарраден Беатриса, Год: 1897
Время на прочтение: 17 минут(ы)
Желанный день, наконецъ, насталъ.
Робертъ Страффордъ смотрлъ на уединенное мстечко, избранное имъ для своего ‘рэнча’, и его охватывалъ страхъ передъ будущимъ.
Тысячу разъ онъ уже старался мысленно поставить себя на ея мсто и посмотрть на окружающую природу ея глазами. Онъ уговорилъ ее пріхать ранней весною, чтобы южная Калифорнія предстала передъ нею въ своемъ лучшемъ вид, когда дожди уже кончатся, молодая травка покажется изъ подъ земли, и долины и горы однутся блдно-зеленымъ покровомъ, который съ каждымъ днемъ будетъ длаться все ярче.
Робертъ Страффордъ ждалъ прізда Гильды Лестеръ, которая уже три года была его невстой, и теперь, наконецъ, ршилась пріхать сюда и выдти за него замужъ.
Робертъ сидлъ на скамейк противъ сарая, покуривая трубку, и смотрлъ на свое маленькое имніе, расположенное на склон холма. Онъ такъ любилъ его, что оно казалось ему прекраснымъ, и только по временамъ у него являлись сомннія относительно того, какое впечатлніе оно можетъ произвести на новаго человка, не свыкшагося съ природой южной Калифорніи. Теперь же эти сомннія овладли имъ всецло, онъ вынулъ изо рта трубку и опустилъ голову на руки. Блый понтеръ, Нелли, съ удивленіемъ посмотрлъ на своего хозяина, потомъ поднялся и началъ ласкаться къ нему.
— Славный старый песъ,— проговорилъ Робертъ, поглаживая его по спин.— Ты такое врное, преданное существо. Ничего, другъ, это у меня пройдетъ.
Вдругъ вблизи послышался лошадиный топотъ, Нелли съ громкимъ лаемъ бросилась внизъ съ холма и въ скоромъ времени вернулась съ торжествомъ, весело прыгая и привтствуя хорошенькую, пгую лошадку Фанни, на которой халъ Бенъ Оверлей.
Бенъ соскочилъ съ лошади, привязалъ ее къ дереву и подошелъ къ своему другу, который не поднялся ему на встрчу, а продолжалъ сидть въ той же поз, какъ и раньше.
— Знаешь что, Бобъ,— сказалъ Бенъ Оверлей, подсаживаясь къ нему,— этотъ садикъ въ самомъ дл очень милъ. Даже у глухой старухи съ трубкой нтъ такихъ чудныхъ фіалокъ, а такихъ розъ, я думаю, не найдешь и въ Санто-Барбар. Не могу сказать того же о лужайк. Она нсколько напоминаетъ мн плшивую голову. Но зато ползучія растенія великолпны, особенно т, которыя я посадилъ. Вообще твой маленькій рэнчъ самый лучшій во всей окрестности. Если бы мои лимоны росли такъ же хорошо, какъ твои, то ничто въ мір не помшало бы мн въ этомъ же году създить на нсколько недль въ милую, старую Англію.
Робертъ Страффордъ взглянулъ на него и улыбнулся.
— Эти деревья въ самомъ дл недурно идутъ — сказалъ онъ съ нкоторой гордостью.— За послдніе три года я потратилъ на нихъ большую часть своего времени и силъ. Должны же они хоть немножко вознаградить меня, правда, Бенъ?
Бенъ ничего не отвтилъ и сталъ закуривать трубку, а Робертъ Страффордъ продолжалъ:
— Вдь ты знаешь, что мы съ Тильдой уже давно были обручены, но тамъ, дома, дла мои шли скверно. Я никакъ не могъ никуда пристроиться, а тутъ еще случилось эта проклятая болзнь, которая на время сдлала меня ни къ чему непригоднымъ человкомъ. Когда же я, наконецъ, получилъ опять возможность работать, я сказалъ себ, что не оставлю камня на камн, пока не добьюсь чего-нибудь. Здсь мн открывалась новая жизнь и я ршилъ попытать счастья и обезпечить себя и Тильду.
Онъ помолчалъ, потомъ подслъ ближе къ Бену Оверлею.
— Но я не понимаю, какъ я могъ надяться на то, что она согласится пріхать сюда,— заговорилъ онъ опять.— Я мечталъ объ этомъ и боялся этого. Если бы я получилъ сейчасъ письмо, что она перершила и не прідетъ, то, я думаю, что навсегда разучился бы улыбаться. Но это еще не самое ужасное, что можетъ случиться. Я еще больше боюсь ея разочарованія и гнва, потому что, въ сущности, нельзя не сказать, что это проклятая страна, скудная и обнаженная, и ты самъ знаешь, каково здсь живется женщинамъ. Почти вс он ее ненавидятъ. Здсь въ нихъ точно что-то умираетъ. Достаточно посмотрть на нихъ, это сейчасъ видно. Он утрачиваютъ интересъ ко всему. Я часто наблюдалъ за выраженіемъ ихъ лицъ и проклиналъ свои лимонныя деревья. И я долженъ сказать теб, Бенъ, я такъ теперь измученъ работой и всмъ вообще, что если Тильд здсь не понравится, я чувствую, что не перенесу этого. Меня это просто убьетъ.
Бенъ Оверлей ласково посмотрлъ на своего друга и своимъ мягкимъ, музыкальнымъ голосомъ началъ говорить ему слова утшенія и ободренія. Музыкальный голосъ былъ одной изъ привлекательныхъ особенностей Бена. У него было и много другихъ: мужественная осанка, рыцарское отношеніе ко всмъ и ко всему, спокойныя, привтливыя манеры доставили ему популярность въ маленькой долин. Онъ былъ очень друженъ съ Робертомъ Страффордомъ и относился къ нему съ почти материнской заботливостью.
— Все это одн глупости,— сказалъ онъ весело.— Покажи мн лучше, какъ ты устроился въ комнатахъ. А я кстати покажу теб, какіе я вамъ приготовилъ свадебные подарки. Я видлъ вс эти бездлушки въ город, когда былъ тамъ послдній разъ, и подумалъ, что они, можетъ быть, понравятся твоей прекрасной лэди. Особенныя надежды я возлагаю на этотъ абажуръ. А вотъ скатерть изъ китайскаго магазина, ваза для цвтовъ, и ваза для фруктовъ.
Они вошли въ домъ, и Бенъ одинъ за другимъ выкладывалъ свои подарки на столъ. Онъ осматривалъ комнату и въ первый разъ ему пришло въ голову, что Робертъ приготовилъ для своей молодой жены очень печальное обиталище. Въ саду, по крайней мр, были цвты и кое-какая зелень, и горные хребты вдали, и постоянно мняющаяся игра свта и тней, и мягкій воздухъ, напоенный весенними благоуханіями, а здсь, въ этомъ низкомъ маленькомъ домик не было ничего, на чемъ глазъ могъ бы отдохнуть. Ничего. Бенъ призадумался, но, взглянувъ на своего друга, сдлалъ надъ собой усиліе и улыбнулся.
— Ты купилъ отличную маленькую плиту, Бобъ,— сказалъ онъ.— Это, безъ сомннія, самый лучшій сортъ. Вотъ увидишь, какіе я вамъ тутъ буду готовить прекрасные обды. Но, я думаю, теб не лишнее было бы имть еще дв или три кастрюли, другъ мой. Качалка! Это отлично. Батюшки, даже и подушки есть! И этажерка съ шестью новыми книгами, среди которыхъ находится послдній романъ Мередита и новая драма Ибсена!
— Тильда любитъ читать,— сказалъ Робертъ, нсколько пріободрившись отъ похвалъ своего друга.
— Занавски тоже недурны,— продолжалъ Бенъ.— Какой оригинальный рисунокъ!
Такъ они прошлись по всему дому, Бенъ все расхваливалъ, а Бобъ съ удовольствіемъ выслушивалъ его похвалы. Они нсколько переставили мебель, положи!и на столъ новую скатерть, надли абажуръ на лампу, поставили цвты въ вазу и отошли къ дверямъ, чтобы полюбоваться общимъ видомъ.
— Понравится ли ей все это?— озабоченно проговорилъ. Бенъ.
— Конечно, понравится,— отвтилъ Бенъ съ увренностью.— Пестрая скатерть, абажуръ и цвты въ ваз, по моему мннію, все скрасили.
— Если бы здсь еще были какіе-нибудь сосди!— сказалъ Робертъ.— Но здсь нтъ ни души на протяженіи 6 верстъ.
— Ты забылъ про глухую лэди съ ея трубкой,— замтилъ Бенъ, улыбаясь.
— Не дурачься, Бенъ,— сказалъ Робертъ коротко.
— Конечно, нельзя сказать, чтобы она была особенно привлекательной собесдницей,— продолжалъ Бенъ невозмутимо,— но все-таки она лучше, чмъ никто. Потомъ ты забываешь меня. Я тоже лучше, чмъ никто. Кром того, въ 8 миляхъ живутъ Лаудердэль, Голлесъ и Грэгэмъ. У нихъ стало превесело съ тхъ поръ, какъ Джессъ Голлесъ вернулся ихъ своихъ путешествій.
— Гильда такъ любитъ музыку,— грустно проговорилъ Робертъ,— а у меня нтъ даже фортепіано.
— Этому легко помочь,— отвтилъ Бенъ.— Отчего ты мн раньше не сказалъ? У глухой лэди есть фортепіано и я думаю, если немного подольститься къ ней, она его отдастъ теб на прокатъ. Я умю убждать ее черезъ трубку, кром того, я знаю, что она ко мн благосклонна. Она находитъ, что у меня пріятный голосъ и главное, что мои усы очень походятъ на усы ея покойнаго племянника. У ея племянника должно быть были великолпнйшіе усы. Да, такъ вернемся къ фортепіано. Я постараюсь завтра же устроить это дло, а теперь ты возьми себя въ руки и не раскисай. Главное, не вздумай встрчать свою жену съ такой трагической миной. Это будетъ гораздо боле угнетать ее, чмъ все остальное. Ты просто заработался и теб слдовало бы създить на мсяцъ отдохнуть къ морю. Ты вернулся бы назадъ бодрымъ и здоровымъ и самъ сталъ бы смяться надъ всми своими опасеніями.
— Я и такъ поправлюсь,— сказалъ Робертъ.— Спасибо теб за дружбу, Бенъ. Я былъ не особенно пріятнымъ собесдникомъ послднее время и ты все-таки…
— Пройдемъ теперь ко мн,— прервалъ его Бенъ.— Я не хочу оставлять тебя сегодня вечеромъ въ одиночеств. Я приготовлю теб роскошный ужинъ, а завтра утромъ снаряжу въ путь, на встрчу твоей невст. А пока ты будешь ее встрчать и внчаться, я здсь все устрою къ прізду королевской четы. Идемъ, старый другъ. Боюсь, какъ бы ночью не было дождя.
— Я долженъ еще напоить лошадей,— сказалъ Робертъ.— А затмъ я готовъ.
Оба друга направились къ конюшн, Нелли слдовала за ними по пятамъ.
Былъ часъ заката, тотъ часъ, когда обнаженная природа Калифорніи не уступаетъ по красот самымъ живописнымъ странамъ земли. Краски поминутно мнялись, длались ярче и угасали, уступая мсто другимъ, пока, наконецъ, нжное розовое сіяніе не озарило камни и горы мимолетной красотой.
— Такого заката твоя супруга въ Англіи не увидитъ,— сказалъ Бенъ, останавливаясь, чтобы сорвать нсколько дикихъ цвтовъ мексиканскихъ подснжниковъ и желтыхъ фіалокъ. Но, кажется, начинаетъ накрапывать дождь. Я бы предпочелъ, чтобы онъ начался тогда, когда мы уже водворимъ ее въ ея новомъ дом.
Слдующимъ утромъ, когда Робертъ похалъ въ городъ встрчать Гильду, Бенъ Оверлей отправился въ домъ своего друга, чтобы привести тамъ все въ порядокъ, а затмъ, закрутивши себ предварительно усы, пошелъ съ визитомъ къ глухой лэди, намреваясь выклянчить у нея фортепіано. Онъ былъ ея большимъ любимцемъ и единственнымъ человкомъ, не чувствовавшимъ передъ нею никакого страха. Ей было уже 70 лтъ, но она была еще полна жизненныхъ силъ и сама справляла всю работу въ своемъ рэнч, нанимая рабочихъ только въ случа крайней необходимости. А когда она нанимала кого-нибудь, то сама садилась у окна въ верхнемъ этаж и наблюдала за нимъ въ бинокль, чтобы быть увренной въ томъ, что онъ не теряетъ даромъ ни одной минуты. Сосдніе поселенцы изъ-за этого часто отказывались работать у нея. Они находили крайне непріятнымъ работать, когда на васъ смотрятъ и выслушивать всякія ругательства, не будучи даже въ состояніи отвтить на нихъ, такъ какъ отвтъ, все равно, не будетъ услышанъ иначе, какъ черезъ трубку. Были и другія жалобы противъ нея: она отвратительно кормила своихъ рабочихъ и не давала имъ ничего, кром снятаго молока. Рабочіе готовы были перенести и бинокль, и трубку, и брань, но когда дло доходило до снятого молока, то мра терпнія переполнялась. Поэтому никто не соглашался работать для миссъ Дьюсбери, или во всякомъ случа соглашались крайне неохотно, и Бену Оверлею приходилось иногда пускать въ ходъ все свое краснорчіе, чтобы убдить товарищей пожертвовать для нея нсколькими днями, когда же это все-таки не удавалось, онъ самъ отправлялся помогать ей. Такимъ образомъ онъ много разъ оказывалъ ей услуги, и, кром того, его голосъ и манера обращенія были ей необыкновенно пріятны. Она находила, что онъ одинъ только и уметъ говорить съ ней черезъ трубку. Онъ не кричалъ, какъ другіе, и все-таки она могла слышать каждое слово.
Когда онъ пришелъ къ ней въ это утро, то засталъ слдующую сцену: миссъ Дьюсбери тщетно старалась услышать, что ей говоритъ мясникъ, а тотъ, въ свою очередь, понапрасну напрягалъ вс свои силы для того, чтобы быть понятымъ. Она находилась въ лихорадочномъ возбужденіи, мясникъ тоже имлъ крайне взволнованный видъ.
— Вы пришли какъ разъ во-время, чтобы спасти мою жизнь,— сказалъ онъ Бену.— Ради самого Бога, скажите ей черезъ трубку, что говядина вздорожала на два цента за фунтъ, что у меня не будетъ копченаго языка до слдующей недли, и что она дала мн на 7 центовъ меньше, чмъ слдуетъ.
Бенъ своимъ мягкимъ голосомъ передалъ эти мистическія слова черезъ трубку, мясникъ получилъ удовлетвореніе и удалился, а миссъ Дьюсбери съ благосклонной улыбкой привтствовала своего любимца. Когда онъ сказалъ ей, что пришелъ просить у нея о большомъ одолженіи, она очень обрадовалась и Бенъ почувствовалъ, что ему не трудно будетъ получить ея согласіе. Но когда онъ объяснилъ, что ему нужно, то оказалось, что убдить ее не такъ-то просто. Конечно, она сама не играла на фортепіано, но, по ея словамъ, она не видла причины, почему кто-нибудь другой долженъ играть на немъ. Бенъ терпливо ждалъ, пока она истощитъ все свое краснорчіе, потомъ отошелъ въ сторону, вынулъ изъ кармана ножъ и отрзалъ сухую втку отъ одного изъ ея лимонныхъ деревьевъ. Затмъ онъ спокойно началъ упрашивать ее и при этомъ покручивалъ свои длинные усы. Наконецъ, старуха сдалась.
— Можете получить фортепіано,— сказала она.— Только вы должны сами отвезти его.
Бенъ не счелъ нужнымъ прибавить, что онъ уже принялъ вс мры для того, чтобы сразу перевезти рояль, онъ побылъ у нея еще нкоторое время, выслушивая ея жалобы на рабочихъ и на ихъ лнь, которую она наблюдала черезъ бинокль. Ему хотлось высказать предположеніе, что, можетъ быть, бинокль и длаетъ ихъ такими лвивыми, но, вспомнивъ о цли своего посщенія, во-время удержался и произнесъ великолпную рчь о лности, матери всхъ пороковъ. Онъ даже попросилъ у нея стаканъ снятого молока и, наконецъ, ушелъ, почтительно раскланявшись со старой лэди. Черезъ нкоторое время ея фортепіано уже стояло въ маленькомъ домик Роберта Страффорда, и Бенъ старательно сметалъ съ него пыль.
Покончивши съ этимъ дломъ, онъ не зналъ, за что теперь приняться, наконецъ, пошелъ въ сарай, соорудилъ простой ящикъ для писемъ и поставилъ его на поворот дороги, которая вела къ рэнчу Страффорда. Оставалось еще два часа. Онъ пошелъ въ садъ и полилъ цвты. На неб собирались густыя, сине-черныя облака, закрывавшія вершины горъ.
— Собирается гроза,— думалъ Бенъ.— Надюсь, что она еще не разразится сегодня вечеромъ. Это будетъ печальная встрча для жены Боба, хотя теперь хорошіе дожди были бы намъ очень кстати.
Онъ посмотрлъ на хорошенькую долину съ кольцомъ окаймлявшихъ ее деревьевъ, которая вся была видна съ холма, гд стоялъ домъ Роберта. Во всякое время года оттуда виднлись эти зеленющія деревья, ютившіяся около холмовъ, которые, въ свою очередь, казалось, ютились около обнаженныхъ скалистыхъ горъ, возвышавшихся вдали.
— Эти деревья всегда пробуждаютъ во мн тоску по родин и ея лсамъ,— думалъ Бенъ.— Срыя горы и холмы тоже хороши въ своемъ род, и въ конц-концовъ ихъ начинаешь страшно любить, но все-таки безъ деревьевъ скучно. А вотъ Джессъ Голлесъ говоритъ, что когда онъ здилъ на сверъ и потомъ вернулся сюда, то обрадовался этимъ обнаженнымъ горамъ, какъ роднымъ. Хотлъ бы я знать, какъ все это понравятся невст Боба и какъ она здсь уживется. Женщины больше нашего страдаютъ тоской по родин. Моя маленькая невста наврное истомилась бы здсь. Я могу переносить свое одиночество, но никогда не вынесъ бы ея тоскующаго взгляда. Бдный Бобъ. Лучше бы онъ не посылалъ за ней! Меня не удивляетъ, что онъ такъ безпокоится.
Онъ еще разъ посмотрлъ на тучи, потомъ вошелъ въ домъ, снялъ съ себя куртку, засучилъ, рукава и началъ готовить ужинъ.
Вдругъ маленькій домикъ весь затрясся отъ сильнаго порыва втра, Нелли вскочила съ своего теплаго мстечка около огня и безпокойно начала озираться кругомъ.
— Проклятіе!— проворчалъ Бенъ.— Начинается гроза. Только бы они успли пріхать до дождя.
Было семь часовъ и тьма стояла непроглядная. Бенъ зажегъ фонарь и вышелъ съ нимъ на крыльцо. Время тянулось безконечно, но наконецъ, онъ услышалъ шумъ колесъ, черезъ нсколько минутъ лошадь въхала на холмъ, и голосъ Роберта воскликнулъ:
— Вотъ она, Бенъ!
— Да, вотъ и я,— сказала жена Боба.
— Наконецъ-то! Я такъ боялся, что гроза застигнетъ васъ въ дорог,— сказалъ Бенъ, подойдя къ экипажу и помогая ей выйти.— Я сведу лошадь въ конюшню, Бобъ, а потомъ подамъ вамъ обдать. Предоставь мн все.
Пока Бенъ распрягалъ лошадь, Бобъ повелъ жену въ домъ и просіялъ отъ удовольствія и гордости, когда она, осмотрвшись кругомъ, сказала:
— Какъ уютно ты все здсь устроилъ! Огонь въ камин, цвты! Здсь сразу чувствуешь себя дома!
Въ этотъ моментъ вс сомннія и опасенія Роберта исчезли, и когда Бенъ вернулся изъ конюшни, онъ засталъ мужа и жену, сидящихъ передъ огнемъ и отогрвающихъ себ руки, Нелли помстилась между ними, Робертъ разспрашивалъ про Англію, Тильда отвчала ему, и голосъ ея поразилъ Бена своимъ громкимъ, нсколько рзкимъ звукомъ. Онъ не имлъ еще времени хорошенько разсмотрть ее, потому что торопился поскоре подать имъ обдать. Обдъ состоялъ изъ мяса, изжареннаго такъ, какъ только одинъ Бенъ умлъ его жарить, салата изъ цыплятъ и кофея. Торжественно водрузивъ все это на стол, Бенъ опустился въ кресло со вздохомъ облегченія и началъ покручивать свои усы.
— Вы были такимъ врнымъ другомъ Роберту,— сказалъ Тильда улыбаясь ему.— Я все уже знаю.
— Ну, полноте,— сказалъ Бенъ весело.— Я только помогъ ему пережить то время, пока онъ васъ ждалъ. Тогда этотъ несчастный дйствительно нуждался въ дружеской поддержк. Но теперь онъ не иметъ боле несчастнаго вида.
— Я думаю,— засмялся Робертъ.— Въ данную минуту я не чувствую себя несчастнымъ.
— Вы мн часто доставляли массу непріятностей,— сказалъ Бенъ, обращаясь къ Тильд.— Когда почта опаздывала и ваши письма не приходили въ ту самую минуту, когда ихъ ждали, то мн приходилось страдать за это. Потомъ, однажды вы были больны. Долженъ вамъ, сказать, что за время вашей болзни я не имлъ ни минуты покоя.
— Я вижу, вамъ дйствительно пришлось ивого перестрадать изъ за меня,— сказала Тильда съ улыбкой.
— Я не могъ равнодушно смотрть на его волненія,— сказалъ Бенъ, кладя руку на плечо Роберта.— Онъ принимаетъ все ужасно близко къ сердцу и тутъ ужъ съ нимъ невозможно ничего подлать.
— Онъ совершенно напрасно волновался,— сказала Тильда, и рзкія ноты въ ея голос опять кольнули Бена.— Я очень сильна и за меня нечего бояться.
И дйствительно, она имла цвтущій видъ, несмотря на усталость посл длиннаго путешествія изъ Англіи въ Калифорнію. У нея былъ смуглый цвтъ лица и темные каріе глаза. Она была очень хорошенькой, даже красивой, и удивительно граціозной женщиной. Но Бену она показалась совсмъ несимпатичной. Простившись съ молодыми супругами и отправляясь домой на своей пгой лошадк, онъ все время не могъ отдлаться отъ чувства нкотораго разочарованія и безпокойства, за Роберта.
Прошло три дня со времени прізда Тильды, а гроза, которая ужестолько времени висла въ воздух, все еще не разразилась. Какъ вс рэнчеры, Робертъ желалъ дождей, но онъ былъ радъ этой небольшой отсрочк, потому что ему хотлось показать Тильд все свое хозяйство и садъ. Онъ казался совсмъ другимъ человкомъ съ тхъ поръ, какъ она пріхала, малйшее одобреніе съ ея стороны доставляло ему величайшее удовольствіе. Трудъ, волненія и рискъ своего предпріятія, онъ все это забывалъ, съ гордостью показывая ей результаты своихъ трудовъ. Онъ былъ теперь вполн увренъ въ успх.
— Многіе утверждаютъ, что плодоводство невыгодно,— говорить онъ, показывая ей свои любимыя деревья.— Но ты не тревожься за наше будущее. Большіе рэнчи часто не приносятъ дохода, потому что съ ними слишкомъ трудно справиться, а если маленькіе рэнчи прогораютъ, то это значитъ или что за ними не было достаточно присмотра, или что у ихъ владльцевъ не было достаточно денегъ, которыя они могли вложить въ нихъ. Но рэнчъ въ 26 акровъ, тщательно обработываемый, непремнно долженъ дать доходъ. Вотъ это здсь мои лучшія деревья. Они очень хорошо идутъ, и я разсчитываю получить въ будущемъ году по два доллара чистой прибыли съ каждаго ящика лимоновъ. Я ухлопалъ въ нихъ массу труда, но зато и вознагражденіе будетъ хорошее.
Гильда старалась длать соотвтствующія случаю замчанія, но деревья не возбуждали въ ней никакого интереса. Они были для нея горькимъ разочарованіемъ, потому что, несмотря на письма Роберта, разсказывавшаго ей, что его садъ находится еще въ младенческомъ состояніи, она все-таки рисовала себ въ воображеніи купы большихъ деревьевъ, покрытыхъ апельсинами и лимонами. Она молча слдовала за мужемъ, который теперь повелъ ее къ своему искусственному резервуару.
— Эта штука тоже стоила много денегъ и труда,— говорилъ онъ,— но она была необходима. Въ такой сухой стран имть у себя подъ рукой воду представляетъ огромное преимущество.
Гильда похвалила резервуаръ и замтила, что здсь тоже слдовало бы посадить нсколько деревьевъ.
— Да, конечно,— согласился Робертъ.— У насъ везд будутъ деревья я ты сама ихъ выберешь и скажешь, куда ихъ посадить.
— Отчего ты съ самаго начала не посадилъ въ саду хоть нсколько тнистыхъ деревьевъ?— спросила она.— Здсь какъ-то ужасно голо. Я не думала, что такія мста существуютъ вн пустыни.
Лицо Роберта омрачилось и Гильда быстро прибавила:
— Зато горы кругомъ очень величественны, и я думаю, въ конц концовъ, привыкнешь къ этой обнаженной земл.
— О, да,— отвтилъ онъ.— Современемъ эта картина начинаетъ казаться почти красивой.
— Красивой — нтъ,— возразила она ршительно,— но, можетъ быть, терпимой.
— Каждый день,— началъ онъ заискивающе,— ты будешь замчать перемну въ окружающемъ. Когда у насъ пойдутъ дожди, то везд появится зелень и полевые цвты. Черезъ три недли этотъ маленькій холмикъ за нашимъ рэнчемъ весь покроется желтыми лиліями. А тамъ, въ горахъ, куда ты будешь здить верхомъ, открывается чудный видъ на океанъ. Втеръ доноситъ туда запахъ моря и временами тамъ даже слышенъ шумъ прибоя.
Онъ остановился на минуту. Гильда сказала весело:
— Я ужасно люблю здить верхомъ. Мн скоро можно будетъ начать прогулки?
— Хоть сейчасъ,— отвчалъ онъ, довольный тмъ, что она развеселилась.— Пойдемъ, я покажу теб твою лошадку и мексиканское сдло.
Гильда видла всю его заботливость о ней, и была ему благодарна, съ каждымъ днемъ она все больше чувствовала его любовь и усиленно старалась отвчать на нее соотвтствующимъ образомъ. Она принялась за работу, къ которой не привыкла и которая ей совсмъ не нравилась, и скоро прекрасно выучилась хозяйничать. Но тмъ не мене она не могла не признаться себ, что сдлала огромную ошибку. Оглядываясь назадъ, она недоумвала, какимъ образомъ могла она ршиться пріхать въ эту далекую страну и обречь себя на существованіе, съ которымъ она никогда не примирится. Она любила Роберта настолько, насколько вообще считала себя способной любить, и когда онъ заболлъ и ухалъ изъ Англіи, она осталась его невстой, получала отъ него письма полныя любви и тоски, и отвчала на нихъ ласковыми, но спокойными письмами. Такъ шли года, и когда наконецъ, возникъ вопросъ объ ея поздк въ Калифорнію, то ея родные и друзья горячо воспротивились этому. Они доказывали ей, что посл жизни въ Лондон, полной самыхъ разнообразныхъ и живыхъ интересовъ, хать въ южную Калифорнію было бы чистымъ безуміемъ. Но вс ихъ доводы только усиливали ея желаніе похать: она вдругъ почувствовала жалость къ одинокому человку, который томится тамъ вдали и разсчитываетъ на ея поддержку. Если она не предполагала сдержать своего слова, то ей слдовало давно предупредить его, а не оставлять его въ надежд. Вс эти соображенія, въ связи съ любовью къ путешествіямъ и жаждой новыхъ впечатлній, ршили дло.
И вотъ она пріхала.
Сидя теперь на маленькой веранд, отдыхая отъ своихъ хозяйскихъ обязанностей и наблюдая за Робертомъ, который возился въ пол, она вдругъ поняла, что сдлала величайшую глупость. Она смотрла на роскошный вспаханный черноземъ темно-коричневаго цвта и правильные ряды лимонныхъ деревьевъ, на просторъ разстилающейся кругомъ земли, гд не видно было и слда человческаго жилья, на обнаженныя суровыя горы вдали. Все было такъ тихо и безжизненно. Нигд никакого признака жизни, никакихъ звуковъ, которые оживляютъ даже самыя маленькія глухія деревеньки въ старой стран. За исключеніемъ мужа, не съ кмъ было даже и слова сказать въ теченіе всего дня.
И такую жизнь она выбрала вполн сознательно, добровольно! Она добровольно отказалась отъ жизни, полной интересовъ и впечатлній, и была такъ безумна, что промняла ее на этотъ ужасъ!
Здсь даже и читать не было охоты. Романъ Меридита лежалъ около нея нераскрытый. Взглядъ ея упалъ на книгу и ей стало стыдно при мысли, какой неблагодарностью она отплачиваетъ Роберту за всю его доброту. Онъ купилъ для нея цлый рядъ новыхъ книгъ, подписался на лучшіе журналы, привезъ изъ города настройщика. А ей не хотлось читать, и она даже ни разу не дотронулась до фортепіано. Раскаяніе охватило ее, она вскочила и отправилась въ поле, поговорить съ мужемъ. Лицо его просіяло, когда онъ ее увидлъ. Нелли бросилась къ ней навстрчу, и лошади съ недоумніемъ смотрли на то, что происходитъ кругомъ. На минуту она почувствовала себя почти счастливой.
— Я бы хотла побольше помогать теб,— сказала она ласково.— Я очень сильная и здоровая, я могла бы работать и въ пол. У тебя ужасно усталый видъ.
— О, это пустяки,— сказалъ онъ, улыбаясь и вытирая себ лобъ.— Съ тхъ поръ какъ ты пріхала, мн все кажется легко.
— Я думаю, что легко могла бы выучиться копать,— сказала она.
— Можетъ быть, ты разсчитываешь, что я позволю теб копать ирригаціонныя канавы?— спросилъ онъ, улыбаясь.— Нтъ, ужъ ты лучше занимайся своимъ хозяйствомъ, а въ будущемъ году поспютъ лимоны.
— Въ будущемъ году,— проговорила она тихо, и сердце ея упало.
— Я почти ршилъ посадить нсколько оршниковъ,— сказалъ Робертъ.— Они дадутъ плодъ только черезъ девять лтъ, но зато потомъ будутъ приносить большой барышъ.
— Черезъ девять лтъ,— повторила она уныло и почувствовала, что рыданія подступаютъ ей къ горлу.
Но въ этотъ моментъ появился Бенъ Оверлей съ только что убитой имъ дичью.,
— Позвольте вамъ преподнести мою добычу,— сказалъ онъ, обращаясь къ Тильд.— Я убилъ ее изъ этого лука, который Джессъ Голлесъ посылаетъ вамъ въ подарокъ. Онъ слишкомъ застнчивъ и не ршается лично вручить его вамъ. Хотя онъ наврное не покажется вамъ застнчивымъ, когда вы его увидите.
— А когда я его увижу?— спросила Тильда, которая сразу оживилась и выглядла теперь очень красивой.
— Сегодня вечеромъ,— отвтилъ Бенъ, посматривая на нее съ восхищеніемъ.— Надо вамъ сказать, я явился предупредить васъ, что черезъ часъ васъ ожидаетъ посщеніе семи молодыхъ людей. Лаудердоль, Грэгемъ, Голлесъ и нкоторые другіе собираются сегодя выразить вамъ свое почтеніе. Голлесъ вамъ наврное понравится. Онъ очень забавенъ, когда бываетъ въ хорошемъ настроеніи духа. Но послднія три недли онъ былъ нездоровъ и только теперь совсмъ оправился, Онъ сдлалъ девять завщаній и написалъ шесть прощальныхъ писемъ за это время, и увряетъ, что благодаря этому и поправился.
— Надо пойти приготовить все къ пріему гостей,— сказана Тильда, обрадованная неожиданнымъ развлеченіемъ.— Это очень любезно со стороны м-ра Голлеса прислать мн свой лукъ. Научите меня стрлять, м-ръ Оверлей. Я бы хотла сейчасъ же попробовать.
Бенъ показалъ ей, какъ надо держать лукъ, натянулъ его и съ одобрительной улыбкой кивнулъ Бобу, когда она попала въ цль, которую ей намтили.
— Скоро она будетъ уже ходитъ съ нами въ горы, охотиться на оленей,— сказалъ онъ.— Можетъ быть, она будетъ счастливе на охот, чмъ мы.
— Можетъ быть,— отвчалъ Робертъ, смясь.— Не забудь спросить у Голлеса, Гильда, сколько оленей онъ убилъ на своемъ вку.
Гильда отправилась въ домъ, приготовлять угощеніе для гостей.
— Сегодня наврное будетъ дождь,— сказалъ Бенъ.— Посмотри только на небо.
— Да, я думаю, что сегодня твое пророчество, наконецъ, исполнится,— отвчалъ Робертъ, выпрягая лошадей изъ плуга.
Семь молодыхъ людей пришли, какъ и общали, и очень понравились Гильд. Она совсмъ ожила въ обществ этихъ молодыхъ англичанъ, занесенныхъ судьбою въ глушь южной Калифорніи, съ удовольствіемъ слушала ихъ разсказы, смялась ихъ шуткамъ и отвчала за ихъ безконечные вопросы о томъ, что длается дома.
— Какой видъ иметъ теперь Страндъ?— спрашивалъ Грэгэмъ.
— Нтъ ли какихъ перемнъ въ Паркъ-Лэн?— вопрошалъ Голлесъ
Несмотря на свою недавнюю болзнь, онъ былъ въ прекрасномъ настроеніи духа.
— Я былъ очень боленъ,— разсказывалъ онъ Гильд,— но Лаудердэль великолпно ухаживалъ за мной и, наконецъ, мн стало настолько лучше, что я смогъ написать нсколько прощальныхъ писемъ въ Англію и сдлать свое завщаніе. А вы знаете, какъ это трудно, особенно когда у васъ много драгоцнностей. Я завщалъ свою трубку сначала Лаудердэлю, потомъ Грэгэму, потомъ Бобу, потомъ Бену Оверлей, и въ конц концовъ оставилъ ее себ.
— Вы должны были-бы оставить себ и лукъ,— сказала Гильда,— хотя я очень рада, что вы этого не сдлали.
Вс оживленно болтали и смялись и Джессъ Голлесъ больше всхъ. Когда Бенъ заявилъ, что имъ пора домой, то всмъ не хотлось уходить, и Голлесъ, очень любившій музыку, посматривалъ на фортепіано. Но Бенъ безпокоился на счетъ погоды и настаивалъ, чтобы идти сейчасъ же.
— Идемъ, идемъ, дайте мн только състь свое печенье,— сказалъ Джессъ.— Вы никогда не даете намъ такого вкуснаго печенья, Бенъ. Знаете, м-съ Страффордъ, когда мы хотимъ убить время, то мы просимъ Бена приготовить намъ песочное пирожное. Ими сразу можно убить всякаго звря.
— Отчего вы не попробуете запустить ихъ въ оленя?— замтила Гильда. Вс опять разсмялись. Потомъ Робертъ зажегъ фонарь и отворилъ дверь.
— Идетъ дождь,— заявилъ онъ,— и, что еще важне, онъ усиливается.
— Ура!— воскликнулъ Грэгэмъ.— Мы наживемъ себ огромныя состоянія!
— Да,— сказалъ Робертъ.— Мы вс будемъ спасены, если теперь пойдутъ хорошіе дожди. Но васъ порядочно вымочитъ, пока вы доберетесь до дому.
— Ничего,— отвчалъ Джессъ.— Единственный, за кого еще можно опасаться, это я, потому что я нжнаго сложенія, а остальные сдланы изъ такого грубаго матеріала, что ихъ никакой дождь не пройметъ. А на мн тоже нтъ никакихъ одяній, которыя могли бы пострадать отъ дождя, за исключеніемъ воротничка, взятаго на прокатъ у Бена, но его я положу въ карманъ. Прощайте, м-съ Страффордъ. На прощанье мы трижды прокричимъ ура въ вашу честь и въ честь Боба и дорогой старой Англіи.
Молодые люди хоромъ прокричали троекратное ура и удалились. Гроза разразилась вскор посл ихъ ухода съ неописуемой яростью. Поднялся страшный втеръ и потрясалъ до самаго основанія маленькій домикъ. Робертъ и Гильда сидли у огня и слушали, какъ трещали стны ихъ дома. Иногда Нелли вскакивала и начинала выть, а Гильда нервно вздрагивала.
— Это ничего,— успокаивалъ ее Робертъ.— Втеръ скоро утихнетъ, а что касается дождя, то мы уже давно его ждемъ. Мы вс были бы разорены, если бы дожди не настали наконецъ. Лежи смирно, Нелли. Нечего теб бояться.
Но втеръ не утихалъ. Съ каждымъ часомъ онъ бушевалъ сильне и дождь, цлыми потоками изливавшійся на землю, производилъ оглушающій шумъ.
— Я жалю, что мы не оставили ихъ ночевать,— говорилъ Робертъ.— Въ такую ночь страшно быть въ дорог. Когда начинаются такія бури,— продолжалъ онъ,— я всегда чувствую благодарность Бену за то, что онъ уговорилъ меня купить землю по склону холма, а не въ долин. Три года тому назадъ здсь въ долин случилось ужаснйшее происшествіе. У одного рэнчера 8 акровъ оливковыхъ деревьевъ было окончательно затоплено разливомъ рки. Завтра ты должна сходить посмотрть на рку. Ты видла ее вчера, ее правда ли? Ну, такъ вотъ, ты не узнаешь ее посл одного или двухъ дней дождя. И къ намъ на веранду будетъ доноситься ея шумъ, точно шумъ океана.
Немного погодя, онъ сказалъ:
— Я жалю, что такъ наполнилъ свой резервуаръ. Какой я идіотъ, мн не пришло въ голову, что это можетъ