Ганс Христиан Андерсен, Колтоновская Елена Александровна, Год: 1901 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 14 минут(ы)

0x01 graphic

Гансъ Христіанъ Андерсенъ.

(Біографическій очеркъ).

Имя знаменитаго датскаго писателя Андерсена всмъ хорошо извстно съ дтства, но далеко не вс составили себ о немъ правильное понятіе. Лучшія его произведенія, сказки, обыкновенно читаются въ дтскіе годы и не всегда перечитываются взрослыми. Поэтому многіе и считаютъ Андерсена дтскимъ писателемъ. Но такое мнніе очень ошибочно.

Андерсенъ совсмъ не предназначалъ своихъ произведеній для дтей. Онъ писалъ ихъ въ форм сказокъ только потому, что такая форма больше всего соотвтствовала его живой поэтической натур, одаренной богатымъ воображеніемъ. Но въ каждой изъ его сказокъ почти всегда заключена тонкая и глубокая мысль, которая даже не всегда вполн понятна дтямъ. Дти увлекаются необыкновенною живостью разсказа, безчисленными интересными подробностями, а взрослые оцниваютъ внутренній смыслъ сказки. Этотъ внутренній смыслъ имется въ каждой изъ нихъ. Андерсенъ много жилъ, много видлъ и сдлалъ немало наблюденій надъ всевозможными людьми съ ихъ слабостями и недостатками и ихъ взаимными разнообразными отношеніями. Его наблюденія иногда давали поводъ къ добродушной насмшк, которая и выражалась въ сказк. Вспомнимъ хотя бы остроумную сказку: Новый нарядъ короля, гд два пришлыхъ обманщика, воспользовавшись слабостью короля къ нарядамъ, предложили сшить ему платье изъ матеріи, особенность которой состояла въ томъ, что она длалась невидимой для тхъ, кто былъ глупъ или не на своемъ мст въ государств.

Понятно, что дти увлекутся занимательными подробностями этой сказки: какъ обманщики длали видъ, что ткутъ, а король примрялъ и расхваливалъ несуществующую матерію и т. д. Но едва ли кто-нибудь изъ нихъ задумается надъ тмъ, что слабости короля и его придворныхъ встрчаются въ нашей повседневной жизни на каждомъ шагу. Люди часто лицемрятъ и лгутъ и хоромъ повторяютъ чужія мннія только потому, что боятся показаться смшными.

Въ другихъ сказкахъ также удачно изображены другія черты человческаго характера, подмченныя Андерсеномъ. Онъ обладалъ изумительною способностью одухотворять иногда самые незначительные неодушевленные предметы и разсказывать о нихъ занимательныя исторіи. Читая, напримръ, его сказку Воротничокъ, въ которой такъ мастерски осмяно человческое хвастовство, невольно начинаешь воображать, что и у воротничка есть живая душа, что и ему свойственна своя особенная манера двигаться, чувствовать, думать. Такъ и видишь, какъ этотъ щеголь-воротничекъ расшаркивается передъ подвязкой и гребенкой, затмъ хвастается среди тряпокъ своими побдами и, наконецъ, находитъ для себя достойное примненіе, превратившись въ бумагу, ‘на которой написана его исторія’… Такая легкая, утонченная насмшка, или юморъ, является отличительнымъ свойствомъ таланта Андерсена.

Но его сказки хороши не только своимъ юморомъ и остроуміемъ, а и тми добрыми чувствами, которыя он пробуждаютъ въ душ читателя. Андерсенъ горячо сочувствовалъ всмъ несчастнымъ, преслдуемымъ и гонимымъ — всмъ жертвамъ человческой грубости, жестокости и другихъ пороковъ и недостатковъ, которые онъ такъ хорошо умлъ подмчать въ людяхъ.

Вспомнимъ хотя бы исторію Гадкаго утенка, котораго вс преслдовали и клевали только за то, что онъ не походилъ на другихъ утокъ. А не походилъ онъ на нихъ оттого, что былъ не утенкомъ, а лебедемъ! Сказка эта иметъ для насъ еще особенный интересъ, потому что участь несчастнаго утенка сильно напоминаетъ судьбу самаго Андерсена, и онъ излилъ въ ней испытанныя имъ самимъ чувства. Ему пришлось встртить не мало препятствій и неудачъ прежде, чмъ удалось достигнуть своей цли. Его жизнь полна самой упорной борьбы съ препятствіями и лишеніями, и вмст съ тмъ самыхъ богатыхъ, разнообразныхъ впечатлній и неожиданныхъ событій. Она, въ самомъ дл, какъ говоритъ самъ Андерсенъ, похожа на волшебную сказку. Но не будемъ забгать впередъ, а прослдимъ ее сначала.

1.
Дтство.

Гансъ Христіанъ Андерсенъ родился 2-го апрля 1805 г. въ маленькомъ датскомъ городк Одензэ, на остров Фіоніи. Родители его были очень бдные люди, съ трудомъ зарабатывавшіе хлбъ, но оба горячо любили своего единственнаго сына, а потому мальчику не приходилось ни въ чемъ терпть недостатка, въ раннемъ дтств маленькій Гансъ чувствовалъ себя вполн счастливымъ. Онъ особенно цнилъ заботы своихъ родителей, наслушавшись разсказовъ матери объ ея печальномъ дтств: родители ея тоже очень нуждались и посылали ее просить милостыню, она не ршалась просить и просиживала цлые дни на улиц, заливаясь слезами… Вроятно, въ воспоминаніе этихъ разсказовъ Андерсенъ написалъ впослдствіи свою трогательную сказку: Двочка со спичками.

Отецъ Андерсена занимался сапожнымъ мастерствомъ, но былъ человкъ очень начитанный, Его чрезвычайно влекло къ книгамъ, и онъ всю жизнь горевалъ о томъ, что не получилъ правильнаго образованія.

Разъ, когда Гансъ былъ уже довольно большимъ мальчикомъ, въ ихъ мастерскую зашелъ заказать себ сапоги одинъ гимназистъ. Разговорившись съ отцомъ Ганса, онъ сталъ ему разсказывать, чему онъ учится, и показывать свои книги. Тотъ слушалъ очень внимательно, и на глазахъ его блестли слезы, а по уход гимназиста онъ сказалъ сыну съ тяжкимъ вздохомъ:

— Вотъ и мн нужно было бы пойти по этой дорог!

Мать Ганса, напротивъ, была совершенно простая, невжественная и суеврная женщина, совсмъ не понимавшая своего мужа.

Всю жизнь этого несчастнаго человка преслдовали разныя невзгоды и неудачи, всю жизнь онъ страдалъ отъ полнаго душевнаго одиночества. Единственными его радостями были — чтеніе книгъ въ свободное отъ работы время и прогулки въ лсъ съ маленькимъ сыномъ.

Однако, въ дтств мать стояла гораздо ближе къ Гансу, чмъ отецъ. Онъ проводилъ съ нею большую часть времени и привыкъ на все окружающее смотрть ея глазами. Мннія и мысли отца, такъ же какъ и ей, казались ему богохульствомъ, и онъ вмст съ нею, въ страх, молился за его душу.

Разъ какъ-то, по поводу споровъ о дьявол, башмачникъ сказалъ:

— Нтъ никакого дьявола, кром того, котораго мы носимъ въ своемъ сердц!

Эти слова привели въ ужасъ мать Ганса и ея сосдокъ. На бду еще случилось, что вскор посл того сапожникъ однажды проснулся съ тремя царапинами на рук — должно быть задвъ во сн за какой-нибудь гвоздь. Вс такъ и остались въ увренности, что его оцарапалъ дьяволъ, чтобъ доказать свое существованіе.

Въ 1811 году суеврные люди волновались передъ появленіемъ кометы. И маленькій Гансъ, напуганный разсказами матери, въ страх ждалъ, прижимаясь къ ея колнямъ, кончины міра. Въ отвтъ на объясненія отца, старавшагося внушить окружающимъ боле правильное понятіе о комет, мать и сосдки только охали и качали головами. Отецъ смялся и уходилъ въ лсъ…

Но въ окружающей обстановк были и свои хорошія стороны. Любя маленькаго Ганса, родители ни въ чемъ его но стсняли. Онъ росъ совершенно свободно, отдаваясь грезамъ своей фантазіи, которая была у него сильно развита съ раннихъ лтъ.

Часто, когда мать считала его спящимъ или хвалила знакомымъ за то, что онъ такъ тихо лежитъ на постели, за ситцевымъ пологомъ, онъ въ это время уносился въ мечтахъ далеко, далеко за предлы дйствительности. Мысль о томъ, что его ждетъ какая-то необыкновенная будущность, закралась къ нему въ душу очень рано, и онъ мечталъ объ этой свтлой будущности.

Природная мечтательность Ганса еще усиливалась благодаря безчисленнымъ разсказамъ и сказкамъ, которые онъ слышалъ изъ устъ бабушки. Бабушка жила при больниц, въ которой содержался ея помшанный мужъ, и маленькій Гансъ часто приходилъ къ ней въ гости. Онъ тутъ познакомился со старухами, жившими въ богадльн, и он тоже разсказывали ему много сказокъ.

Гансъ росъ тихимъ, задумчивымъ ребенкомъ, гораздо больше походившимъ на двочку, чмъ на мальчика. Онъ не любилъ ни шумныхъ игръ, ни дтскаго общества, и всему предпочиталъ игру въ куклы въ полномъ уединеніи. Родители гордились его послушаніемъ, а его простодушная наивность способна была растрогать самое суровое сердце.

Разсказываютъ такой случай. Однажды осенью мать Ганса вмст съ другими женщинами собирала на пол оставшіеся посл жатвы колосья. Вдругъ ихъ увидлъ управляющій имніемъ и началъ гнаться за ними. Вс бросились бжать, но маленькій Гансъ потерялъ съ ногъ деревянные башмаки и отсталъ отъ другихъ. Жестокій управляющій уже замахнулся было на него кнутомъ. Но Гансъ взглянулъ ему прямо въ глаза и съ возмущеніемъ сказалъ:

— Какъ ты смешь бить меня! Вдь Господь видитъ тебя!

Растроганный управляющій приласкалъ ребенка, спросилъ, какъ его зовутъ, и даже далъ ему денегъ.

Грамот маленькій Андерсенъ выучился въ начальной школ, гд сразу обнаружилъ прилежаніе и любовь къ чтенію. Но наибольшую любовь питалъ онъ къ театру. Театръ сдлался для него предметомъ самыхъ пламенныхъ мечтаній. Не имя возможности, по бдности, посщать его часто, онъ, въ утшенье себ, свелъ дружбу съ разнощикомъ афишъ и каждый день получалъ отъ него по афиш. Онъ цлыми часами просиживалъ надъ афишей и, вмсто того, чтобы слушать пьесу въ театр, сочинялъ ее себ самъ.

Такъ рано сказывался въ Андерсен будущій художникъ!.

Посл смерти отца, Ганса окончательно предоставили самому себ. Онъ въ это время былъ уже высокимъ долговязымъ мальчуганомъ лтъ одиннадцати, и мать начинала безпокоиться, что онъ до сихъ поръ не готовится ни къ какимъ опредленнымъ занятіямъ. Она ршила, что, современемъ, непремнно отдастъ его въ портные. У самого же Андерсена были хотя и смутные, но гораздо боле широкіе планы. Никакое ремесло его не привлекало, внутренній голосъ все боле и боле настойчиво подсказывалъ ему, что у него есть какое-то особенное, высшее призваніе. Только, какое?.. Онъ этого пока не зналъ и не скоро сумлъ опредлить.

Когда онъ бывалъ въ театр, ему до смерти хотлось сдлаться актеромъ. Когда онъ читалъ произведенія великихъ поэтовъ или слыхалъ разговоры о нихъ, онъ мечталъ о писательств. Однимъ словомъ, онъ чувствовалъ запасъ внутреннихъ духовныхъ силъ, ему хотлось примнить ихъ на дл, и это мшало ему помириться съ темной долей сапожника или портного.

Онъ въ это время уже усплъ самостоятельно пріобрсти нкоторыхъ друзей и. покровителей. Его нжный звучный голосокъ, которымъ онъ распвалъ псенки и декламировалъ отрывки изъ пьесъ, располагали къ нему многихъ. Такъ, онъ познакомился съ семьей одного пастора, гд съ большимъ уваженіемъ относились къ поэтамъ и гд онъ впервые прочелъ произведенія великаго англійскаго писателя Шекспира. Подъ впечатлніемъ этого онъ тогда же написалъ свою первую пьесу. Она, конечно, оказалась совершенно негодной и интересна только въ томъ отношеніи, что показываетъ, какъ рано пробудились въ Андерсен литературныя стремленія.

Другой знакомый Ганса, полковникъ Гульбергъ принималъ въ немъ большое, участіе и даже хотлъ ему доставить покровительство наслднаго принца. Но изъ этого ничего не вышло. Андерсену приходилось разсчитывать только на собственныя силы. Но онъ не унывалъ и твердо врилъ, что помощь ему явится сама собой. Онъ ршилъ, что кое-какъ доберется до Копенгагена {Столица Даніи.} и тамъ обратится къ знаменитой танцовщиц королевскаго театра Шаль. Онъ слыхалъ о ней много разсказовъ отъ актеровъ, прізжавшихъ изъ Копенгагена въ Одензэ.

Составивъ такой планъ, Андерсенъ отправился къ извстному въ город книгопродавцу Иверсену и попросилъ его написать письмо къ этой танцовщиц.

Старый Иверсенъ сталъ отговаривать мальчика отъ такой рискованной поздки и совтовалъ ему лучше заняться какимъ-нибудь ремесломъ.

— Это было бы большимъ грхомъ!— отвтилъ Андерсенъ съ такою увренностью, что заинтересованный старикъ пересталъ настаивать и исполнилъ его просьбу, хотя совсмъ не зналъ г-жи Шаль.

Мать Андерсена сначала и слышать не хотла о томъ, чтобы отпустить его въ Копенгагенъ.

— Что ты тамъ будешь длать? Чего ты тамъ добьешься?— спрашивала она.

— Я сдлаюсь знаменитымъ! Я себя прославлю!— наивно отвчалъ мальчикъ.

Не зная, что длать, мать обратилась за совтомъ къ гадалк.

Та посовтовала ей не удерживать сына и предсказала ему блестящую будущность.

— Сынъ твой будетъ великимъ человкомъ! Настанетъ день, и родной городъ его Одензэ зажжетъ въ честь его иллюминацію.

Мать Андерсена расплакалась отъ радости и согласилась благословить сына на далекій путь.

Андерсену въ это время было четырнадцать лтъ.

II.
Годы борьбы и испытаній.

Андерсенъ пріхалъ въ Копенгагенъ всего съ 10 талерами (8 рублями) въ карман. При томъ онъ былъ очень доврчивъ, неопытенъ и наивенъ, что сказывалось на каждомъ шагу. Трудно ему приходилось вначал!

Остановившись въ гостинниц, онъ тотчасъ-же по прізд побжалъ взглянуть на предметъ своихъ мечтаній — театръ. Пока онъ его разсматривалъ, къ нему подошелъ барышникъ и сталъ предлагать билетъ на вечернее представленіе. Мальчикъ, по простот душевной, вообразилъ, что тотъ хочетъ подарить ему билетъ, и разсыпался въ благодарностяхъ. Барышникъ обидлся и такъ разсердился, что бдный Андерсенъ пустился отъ него бжать.

На другой день Андерсенъ отправился къ танцовщиц Шаль. Прежде нмъ позвонить, онъ возл крыльца опустился на колни и началъ молиться Богу. Возвращавшаяся съ рынка служанка приняла его за нищаго и подала ему милостыню. Оскорбившись, онъ объяснилъ ей, что ему нужно, и его приняли. Онъ вручилъ танцовщиц письмо Иверсена и сказалъ, что хочетъ непремнно поступить на сцену. Она спросила его, въ какой пьес онъ желалъ бы играть? Онъ отвтилъ, что въ ‘Сандрильон’, такъ какъ зналъ наизусть главную роль въ этой пьес. Затмъ онъ, снявъ сапоги, принялся плясать по комнат и пть, исполняя какое-то мсто изъ ‘Сандрильоны’. Артистка смотрла на него съ большимъ удивленіемъ. Его рчи, смшныя движенія и костюмъ произвели на нее очень странное впечатлніе, и она постаралась, какъ можно скоре, отъ него отдлаться. Впослдствіи оказалось, что она приняла его за сумасшедшаго.

Бдный Андерсенъ ушелъ отъ танцовщицы ни съ чмъ! Также неудаченъ былъ и визитъ къ директору театра. Директоръ принялъ его очень холодно и сказалъ, что такихъ необразованныхъ, какъ онъ, на сцену не принимаютъ. Андерсенъ былъ въ отчаяніи. Онъ пересчиталъ свои деньги: у него оставался всего одинъ талеръ. О возвращеніи на родину ему не хотлось и думать. Чтобы получить возможность остаться въ Копенгаген, онъ поступилъ въ обученіе къ одному столяру. Но и тутъ ему не повезло. Нжный и застнчивый, какъ двочка, юноша не могъ перенести грубыхъ шутокъ и разговоровъ товарищей, съ которыми ему приходилось работать. Онъ на другой же день со слезами заявилъ объ этомъ столяру. Удивленный столяръ ласково его успокаивалъ и удерживалъ, но ничего не могъ подлать.

Такимъ образомъ Андерсенъ опять очутился на улиц.

Къ счастью, онъ вспомнилъ, что читалъ въ газетахъ объ итальянскомъ пвц Зибони, который былъ назначенъ директоромъ консерваторіи въ Копенгаген, и направился къ нему. Измученный, заплаканный и усталый, позвонилъ онъ у его _ч двери и тутъ же сейчасъ разсказалъ отворившей ему служанк всю свою исторію, а та передала ее своимъ господамъ. Андерсена впустили. Его встртилъ самый радушный пріемъ. Онъ плъ и декламировалъ передъ Зибони и его гостями и всхъ глубоко растрогалъ. Его приласкали, похвалили и ободрили. Среди гостей былъ знаменитый музыкантъ Вейзе, который нкогда самъ выбился изъ бдности. Онъ отнесся къ Андерсену очень сочувственно и на другой же день собралъ для него 70 талеровъ среди своихъ знакомыхъ, а Зибони общалъ давать ему даровые уроки пнія.

Андерсенъ чувствовалъ себя безконечно счастливымъ и послалъ матери восторженное письмо.

Однако, въ то время, когда онъ считалъ, что уже достигъ пристани, испытанія его только начинались. Не прошло и года, какъ голосъ его, вслдствіе тяжелыхъ условій жизни, пропалъ. Поэтому вс надежды на то, что онъ современемъ сдлается опернымъ пвцомъ, разсялись. Но Андерсенъ не упалъ духомъ и бодро сталъ искать выхода изъ своего положенія. Узнавши, что въ Копенгаген живетъ поэтъ Гульбергъ, братъ того самаго полковника Гульберга, который помогалъ ему въ Одензэ, онъ написалъ ему письмо, а затмъ отправился къ нему самъ. Гульбергъ принялъ въ немъ большое участіе. Видя изъ его письма, какъ онъ слабъ въ правописаніи, онъ предложилъ ему заниматься съ нимъ роднымъ языкомъ, а также нашелъ ему дароваго учителя по нмецкому языку. Кром того, онъ добился того, что одинъ его знакомый, знаменитый актеръ того времени, началъ готовить Андерсена къ сцен.

Такимъ образомъ, дла Андерсена опять наладились. Вскор къ нему настолько возвратился голосъ, что его приняли въ хоровую школу. Это дало ему возможность безплатно посщать обожаемый театръ.

Но не легко ему жилось въ это время. Вейзе, Зибони и другіе друзья, правда, помогали ему, не давая умереть съ голоду. Но -всякому понятно, какъ тягостно жить подаяніемъ, зависть отъ чужихъ людей въ каждомъ грош! Для Андерсена же это было вдвойн тяжело, потому что онъ обладалъ особенно чувствительной и впечатлительной натурой. Онъ способенъ былъ дрожать и плакать отъ какого-нибудь жесткаго слова, страдать и съеживаться отъ каждаго косого взгляда… При томъ и сама помощь друзей была настолько незначительна, что онъ иногда не обдалъ въ теченіе нсколькихъ мсяцевъ. Много нужно было энергіи и самообладанія, чтобы не упасть духомъ, много вры въ свои силы и любви къ своимъ мечтамъ, чтобы не отказаться отъ нихъ совершенно. Но эти тяжелыя условія, въ которыхъ Андерсенъ провелъ свою юность, навсегда подорвали его здоровье и сильно отразились на его характер. Раздражительность, обидчивость и подозрительность, совершенно не свойственныя его добродушной натур, сдлались впослдствіи его отличительными чертами.

Актеръ, занимавшійся съ Андерсеномъ, не разъ задумывался надъ тмъ, что изъ него выйдетъ.

— Въ васъ есть чувство,— говорилъ онъ, слушая, какъ тотъ декламируетъ:— но актеромъ вамъ не быть! Не лучше ли вамъ готовиться въ университетъ?

Андерсенъ былъ не прочь со временемъ поступить въ университетъ и даже занимался съ этою цлью латинскимъ языкомъ. Но пока вс его мечты витали вокругъ театра. Въ 1822 году онъ написалъ первую пьесу и представилъ ее на судъ дирекціи. Увы! она была ему возвращена съ оскорбительною надписью:

‘Дирекція хотла бы въ другой разъ не получать такихъ безграмотныхъ пьесъ’.

‘Безграмотность’ была, разумется, результатомъ его плохаго первоначальнаго образованія. Онъ не могъ избавиться отъ этого недостатка и впослдствіи, втеченіе всей жизни.

Ударъ былъ очень силенъ, но предаваться унынію было некогда. Андерсенъ принялся опять писать. Вскор новая пьеса была готова. Отвтъ дирекціи на этотъ разъ получился иной. Хотя пьеса и не была допущена на сцену, но въ ней нашли проблески настоящаго таланта и посовтовали Андерсену писать еще, а главное, позаботиться о пополненіи своего образованія.

Андерсенъ пришелъ въ восторгъ отъ такого отзыва.

Его новая пьеса, дйствительно, открывала передъ нимъ дорогу. Благодаря ей онъ познакомился съ директоромъ театра Коллингомъ, который принялъ его подъ свое покровительство и съ тхъ поръ всегда заботился о немъ, какъ отецъ. Коллингъ тогда же выхлопоталъ у короля стипендію и разршеніе на безплатное ученіе въ одной изъ гимназій, въ город Слагельсэ.

Андерсенъ принялся за ученіе съ радостью, но оно ему давалось трудно, потому что онъ давно вышелъ изъ школьнаго возраста, да и не совсмъ ловко было ему, юнош подъ двадцать лтъ, сидть на одной скамь съ десятилтними мальчиками. Кром того, директоромъ гимназіи былъ раздражительный, полубольной человкъ. Своею строгостью и капризами онъ, положительно, изводилъ своихъ учениковъ. Это особенно болзненно отражалось на впечатлительномъ Андерсен, котораго онъ преслдовалъ за сочиненіе стиховъ. Вообще жизнь въ Слагельсэ не могла оставить^— въ Андерсен особенно хорошихъ воспоминаній.

Единственнымъ пріятнымъ для него событіемъ того времени было путешествіе въ родной городъ. Онъ похалъ въ Одензэ для полученія маленькаго наслдства, оставшагося посл бабушки. Вс знакомые встртили его очень радушно. А на улицахъ на него указывали пальцами, приговаривая!

— Сынишка-то Маріи-сапожницы не такъ плохъ, какъ о немъ говорили!

Въ конц концовъ отношенія Андерсена съ директоромъ гимназіи обострились до невыносимости. Покровитель его Коллингъ узналъ объ этомъ и перевелъ его для окончанія курса въ Копенгагенъ. Здсь Андерсенъ сразу почувствовалъ себя лучше, но матерьяльное положеніе его было очень тяжело. Знакомые сговорились столовать его сообща, и онъ, поочереди, ходилъ къ нимъ обдать. Это спасало его отъ голода, но тяжело отзывалось на его самолюбіи. Неудивительно, что впослдствіи у него развилась та чрезмрная впечатлительность и обидчивость, въ которой упрекали его друзья, Онъ и самъ сознавалъ эту свою слабость и даже, со свойственнымъ ему юморомъ, подшучивалъ надъ нею. Разъ, напримръ, не заставши дома г-жу Коллингъ, онъ оставилъ ей шутливую записку:

‘Г-жа Коллингъ! Мн очень прискорбно, что вы меня избгаете. Я сейчасъ же ухожу, посл завтра узжаю и скоро умру! Съ почтеніемъ Г. X. Андерсенъ’.

Онъ, въ самомъ дл, былъ способенъ обидться изъ-за малйшаго пустяка.

ГЛАВА III.
Слава.

Андерсену было 23 года, когда онъ окончилъ гимназію и поступилъ въ университетъ. Это былъ очень счастливый годъ въ его жизни. Ему удалось поставить на сцену небольшую пьесу, имвшую успхъ, и написать книгу, настолько понравившуюся публик, что вскор нужно было издать ее вторично, Затмъ ее перевели на шведскій языкъ.

Это былъ первый успхъ Андерсена. До того времени онъ писалъ довольно много стиховъ и печаталъ ихъ въ журналахъ. Но признавали его талантъ только немногіе знатоки и любители литературы. Въ высшемъ же свтскомъ обществ, гд вращался Андерсенъ, благодаря своимъ покровителямъ, къ нему относились съ явнымъ недоброжелательствомъ. Ему не могли простить его простого происхожденія, называли его ‘выскочкой’, питали къ нему презрніе за его неуклюжія манеры и не изящный костюмъ и не хотли врить, чтобы изъ него могъ выйти настоящій поэтъ.

Разъ произошелъ такой случай. Хозяинъ дома въ обществ восхищался стихами Андерсена, думая, что они принадлежатъ извстному поэту Гейберу. (Стихи въ журнал были подписаны буквой Г.).

— Молодецъ этотъ Гейберъ!— Какіе прелестные стихи!

Андерсенъ слушалъ молча.

Вдругъ одна двушка не выдержала и воскликнула:

— Да, вдь, это стихи Андерсена!

Хозяинъ смутился и вышелъ изъ комнаты, не сказавъ ни слова.

Съ такимъ недоброжелательствомъ Андерсену пришлось много бороться и посл его перваго успха. На немъ больше, нежели на комъ бы то ни было другомъ, оправдалась пословица, что ‘нтъ пророка въ своемъ отечеств’. Ни одно изъ произведеній, которыя Андерсенъ печаталъ во время пребыванія въ университет, не вызвало хорошаго отзыва въ печати. Печать занималась только тмъ, что отыскивала въ его сочиненіяхъ граматическія ошибки и осыпала его оскорбленіями.

Измученный Андерсенъ давно страстно мечталъ о путешествіи заграницу, какъ объ отдых отъ тяжелыхъ впечатлній. Ему удалось ухать заграницу въ 1835 г. по полученіи отъ короля особой, такъ называемой, ‘путевой’ стипендіи {Въ Даніи въ это время крупные писатели часто получали отъ короля пособія.}.

Андерсену тогда было 28 лтъ.

Съ этихъ поръ въ его. жизни начинается новая полоса, отличающаяся отъ прежней, какъ небо отъ земли. Изъ несчастнаго, загнаннаго труженника Андерсенъ, какъ въ волшебной сказк, въ теченіе всего нсколькихъ лтъ превратился въ великаго, всми признаваемаго писателя.

Произошло это очень просто. Путешествіе оживило, освжило и избавило Андерсена отъ тяжелыхъ впечатлній, угнетавшихъ его на родин, и его талантъ развернулся во всю свою ширь.

Первымъ плодомъ этихъ новыхъ впечатлній былъ романъ ‘Импровизаторъ’, имвшій большой успхъ, сначала заграницей, а затмъ и въ Даніи. ‘Импровизаторъ’ пріобрлъ Андерсену много новыхъ друзей. Одинъ изъ нихъ, узнавъ о нужд писателя, выхлопоталъ ему у короля пожизненную пенсію. Это навсегда обезпечило его существованіе и дало ему возможность всецло посвятить себя любимымъ занятіямъ. Андерсенъ теперь совсмъ воскресъ духомъ. Вслдъ за ‘Импровизаторомъ’ появились одинъ за другимъ еще два его романа и, наконецъ, первая книжка его ‘Сказокъ’.

Знаменательно, что и ‘Сказки’, какъ вс другія произведенія Андерсена, Данія встртила очень сухо и недружелюбно. Только посл восторженныхъ отзывовъ англійскихъ и французскихъ журналовъ датская печать измнила о нихъ свое мнніе.

Нтъ поэтому ничего удивительнаго, что Андерсенъ предпочиталъ путешествія пребыванію на родин. Путешествія давали ему богатый, разнообразный матеріалъ для его сказокъ. Благодаря своей общительности, добродушію и простот, онъ легко сближался съ людьми всхъ званій, состояній и національностей. Этимъ и объясняется широкое, разнообразное содержаніе его сказокъ и тотъ глубокій, человческій интересъ, который он имютъ для всякаго. Въ нихъ нтъ ничего чисто датскаго. Он въ равной степени интересны и русскому, и французу, и датчанину. Недаромъ он переведены на всевозможные языки!

Везд въ чужихъ странахъ Андерсена принимали какъ родного. Совсмъ незнакомые ему люди, знавшіе его по сказкамъ, устраивали въ честь него праздники и увеселенія и приглашали его къ себ въ домъ гостить. Дти, узнавъ его на улиц, старались привести его въ свои семьи и упрашивали его разсказать хотm одну сказку. Разсказывалъ онъ необыкновенно живо и красиво — еще лучше, чмъ писалъ. И дти, и взрослые заслушивались его.

Насколько хорошо знали его въ простомъ народ, показываетъ случай съ палкой, забытой имъ въ Шотландіи. Она дохала въ вагон одна, съ надписью: ‘Датскому писателю Андерсену’. Ее передавали изъ рукъ въ руки и, наконецъ, вручили Андерсену, розыскавъ его на вокзал въ толп.

Къ концу жизни у Андерсена во всхъ странахъ было множество друзей и знакомыхъ, что отчасти замняло ему семью. Посл смерти матери онъ сталъ совсмъ одинокимъ, такъ какъ не былъ женатъ. Въ молодости онъ горячо любилъ одну двушку, но она не отвчала ему взаимностью и вышла за другого, а онъ такъ и остался холостымъ.

Почетъ и слава, выпавшіе Андерсену на долю, заставляли его забывать объ отсутствіи семьи и совершенно примиряли его съ жизнью.

‘Жизнь моя — настоящая сказка, богатая событіями, прекрасная!’ — говорилъ онъ самъ:— ‘Еслибъ тогда, когда я бднымъ безпомощнымъ ребенкомъ пустился по блу свту, меня встртила могущественная фея и сказала мн:— Избери себ путь и цль жизни, а я, согласно съ твоими дарованіями и по мр возможности, буду охранять и направлять тебя!— и тогда жизнь моя не сложилась бы лучше, счастливе, разумне’.

Андерсенъ дожилъ до глубокой старости. Окружавшія его почести все возрастали. Вс точно сговорились заставить его позабыть прежнія обиды и огорченія. Короли (и датскій, и иностранные) осыпали его орденами и приглашали ко двору. Всевозможныя общества, города и учрежденія высказывали ему свое уваженіе и благодарность за заслуги. Въ 1867 году его родной городъ Одензэ устроилъ въ честь него блестящій праздникъ и поднесъ ему дипломъ на зъаніе почетнаго гражданина.

Наконецъ, не задолго до его смерти, въ послднюю годовщину его рожденія, въ Копенгаген къ нему явилась почетная депутація и сообщила, что вскор, съ разршенія короля, ему будетъ поставленъ въ королевскомъ саду памятникъ.

Это былъ тотъ самый садъ, гд онъ, въ былые дни, бродилъ бднымъ мальчикомъ и въ одной изъ пустынныхъ аллей жевалъ черствый хлбъ…

Андерсенъ, передъ смертью, хворалъ довольно долго, но на душ у него все время было спокойно и хорошо.

— Люди такъ добры ко мн… Міръ такъ прекрасенъ!— говорилъ онъ передъ самой кончиной.

Немногіе умираютъ съ такими словами. А онъ произносилъ ихъ посл всего того, что ему пришлось перенести въ жизни!

Андерсенъ умеръ тихо и безболзненно во сн съ 3 на 4 августа 1875 года.

Исторія его долгой содержательной жизни способна научить многому вдумчиваго читателя.

Во всякомъ случа, она доказываетъ одно. Кто такъ, какъ Андерсенъ, слушается голоса своего призванія кто любитъ это призваніе больше всего въ жизни, кто жертвуетъ для него всмъ, тотъ, рано или поздно, достигнетъ своей цли.

Е. Колтоновская.

‘Юный Читатель’, No 16, 1901

Гансъ Христіанъ Андерсенъ.

1.Дтство.

II.Годы борьбы и испытаній.

ГЛАВА III.Слава.

Читайте также:

1.
Дтство.

II.
Годы борьбы и испытаній.

ГЛАВА III.
Слава.