ФОРМАЦИЯ ГОСУДАРСТВА
ФОРМАЦИЯ ГОСУДАРСТВА
КОММЕНТАРИИ
КОММЕНТАРИИ
Формация государства, Погодин Михаил Петрович, Год: 1846
Время на прочтение: 17 минут(ы)
Погодин М. П. Избранные труды / М. П. Погодин
М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2010. — (Библиотека отечественной общественной мысли с древнейших времен до начала XX века).
И государства, как все существа в мире, начинаются неприметными точками. Долго, долго, в сильное увеличительное стекло, надо смотреть на безобразную, разнородную кучу земли, людей и их действий, на этот человеческий хаос, чтоб, наконец, поймать в нем трепещущую точку, punctum saliens327, по выражению Анатомиков328, поймать, вонзиться взорами, и уже не выпускать потом ни на минуту из виду, с напряженным вниманием подмечать ее тихое, медленное, постепенное увеличение, все эпохи или лучше моменты развития, пока, наконец, через много-много лет точка эта обозначится, забьется жизнию, установится на своем месте, примет лицо, оденется плотию, укрепится костьми и начнет действовать.
Рюрик529 призван был Новгородцами.
Это происшествие принадлежит одному Новгороду и то ненадолго: после того как преемник Рюриков оставил Новгород330, оно оторвалось, если можно так выразиться, от последующей Истории, все дела пришли в первобытное положение, то есть Новгородцы стали жить сами по себе и платить дань заморским Варягам, как прежде, и ушедшим Варягам-Руси, которым посчастливилось утвердиться в Киеве. Кроме сей дани Новгород не соединен уже был никакими узами с Киевом, и, следовательно, с текущей рекою Истории, а напротив, составил особое целое, как то мы видим ясно при Святославе331, который отказался от него за себя и сыновей. В Новгороде мы усматриваем только новое гражданское, то есть Норманское начало при Рюрике, которое вскоре подверглось влиянию древнего Славянского, блеснуло и угасло.
Следовательно, такое совершенно отдельное происшествие никак нельзя назвать вполне начетом Русского Государства, еще менее, нежели современное утверждение Аскольда и Дира в Киеве332. Это только прибытие, начало водворения Норманнов между нашими Славянскими племенами, временный военный постой в одном городе.
Почему же этим происшествием начинают Русскую Историю? Не имеет ли оно по крайней мере какой-нибудь доли в основании Государства? Не соединяется ли чем-нибудь с последующими происшествиями? Нет ли какого перешейка, моста, между этим островом и твердою землей.
Главное, существенное в этом происшествии, относительно к происхождению Русского Государства, есть не Новгород, а лицо Рюрика, как родоначальника династии, хотя он, подобно Ромулу333, не имел, может быть, никакого понятия о своем будущем значении, Рюрик, который пришел с чувствами дружелюбными к племени, призывавшему его по доброй воле. Началось преемство, стало за кем следовать, хотя еще и в пустом пространстве. Вот почему это происшествие безмерно в Русской Истории! Воздадим честь и Новгороду, старшему сыну России, (рожденному впрочем, прежде матери) за призвание Князя, которого роду предназначено было основать впоследствии величайшее Государство в мире.
Младенец Рюриков, Игорь334, с его дружиною есть единственный плод Норманскаго призвания в Новгород, единственный ингредиент335 в составлении Государства, тонкая нить, коею оно соединяется с последующими происшествиями. Все прочее прошло, не оставив следа. Если б не было Игоря, то об этом северном Новгородском эпизоде почти не пришлось бы, может быть, говорить в Русской Истории иди только мимоходом.
Таким неприметным атомом, относительно к формации, началось Государство, зародышем, который именно едва поймать можно микроскопом исторических соображений. Это, употребим сравнение, корень бессмысленный слова, первый элемент звука.
Олег, удалый Норманн, соскучился в Новгороде, иди принужден был оставить его, пошел с младенцем Игорем куда глаза глядят. Случай, прихоть, нужда! Он пошел точно, куда глаза глядят, ибо поселиться в Киеве он сначала не мог думать наверное: там жили его земляки, Аскольд и Дир, и жили уже 20 лет, обострожились336 и утвердились, ему нельзя было предполагать, чтоб эти бранные337, как он, витязи338 согласились уступить ему добровольно богатое место? И в самом деле, он побоялся борьбы сомнительной и после, достигнув Киева, пошел на них не с открытою силою, а с хитростию, которая могла удаться и нет.
Или — Олег мог отправиться с своей дружиной мимо Киева на службу в Грецию и пропасть там вместе с Игорем, не оставив следа, подобно сотням своих единоплеменников, и тогда другой вид Истории, другие лица и другие имена!
А как сомнительна судьба Игоря-младенца, только что рожденного младенца, на котором однако ж лежит судьба отечества, который остался связать всю последующую Историю с Новгородским призванием Норманнов, который должен утвердить еще за отцом своим место во главе Русской Истории.
Кроме тех опасностей, кои разделял он с Олегом, он имел другие: Олег мог иметь детей, которые отняли бы власть у него, то есть предводительство, начальство над дружиною, легко достававшееся в это бурное время более решительному, храброму, искусному.
Вот каким случайностям подвергался Олег, и при нем Игорь, и зародыш Русского Рюрикова Государства!
Но не слишком ли еще много видеть здесь зародыш Государства? Точно, — это менее чем зародыш, это математическая точка, почти идея.
Оставляя Новгород, Олег делался странствующим рыцарем с своей дружиною, лишался места. В эту минуту как будто пропало, скрылось из виду зачавшееся Государство. Минута неизвестности! Семя предано произволу ветров!
Не должны ли мы трепетать за него? Что с ним будет? Куда понесется оно? Где найдет себе родимую почву?
Успокоимся! Благопромыслительной Десницею339 несется оно именно в Киев, где ему приготовлено лоно, где новому Государству поставлена цель. Мнимою прихотью Олега выражается воля Провидения! Династия, оставшись в Новгороде, повела бы дела по необходимости иначе: из Новгорода должна бы утвердиться у нас связь не только государственная, но и духовная с Западом, Латинством, Папою, а видно было надо, по высшему предначертанию, чтоб распадавшейся в то время Религии приуготовилась особая Церковь на Востоке, чтоб там когда-то, чрез тысячу лет, среди Славянских племен, народилось Государство — наследник Римскому Востоку, Греческой Империи, Константинополю, как Римский Запад достался в наследство с землею, жителями, Религией и образованием Немецкому народу.
Олег пошел, точка двинулась, это правда, точка, не более, но выйдет линия, и какая линия? Пол экватора, треть меридиана340.
Олегу посчастливилось овладеть Киевом. Он умертвил Князей Киевских341, а мирные жители приняли его без сопротивления. Он остановился здесь, и потом решился, кажется, остаться, по крайней мере, с своей стороны в этом городе, обильном естественными произведениями на большой реке, — откуда так легко можно было набегать на все стороны, особенно на приманчивый Царьград342, — где так хорошо было в продолжение двадцати лет его товарищам, Аскольду и Диру. Впрочем, где-нибудь надо жить, лишь бы жить, и всякая минута могла переменить намерение. Поселение Олега в Киеве было также мирно, как и Рюриково в Новгороде, чем и определился характер их взаимных отношений к жителям.
Владея Киевом и его областью, Олег, в благоприятных обстоятельствах, удержал право Рюриковых даней и распространил оные, обложив новые племена343. За данью однако ж надо было всегда ходить нарочно — оброк344 непостоянный — первая легкая форма подданства. Племена не входили еще в состав Государства, почти точно как платя дань прежде за море в 859 г.345, а только подготовлялись. Кое-где были оставлены мужи, которые верно отлучались часто, ходя на войну. Смерть застала Олега в Киеве.
Киев, с выражением Олега: се буди мати градом Русским346, и временная дань с некоторых племен, — вот состояние зародыша, форма государства, оставленного преемником Рюрика.
Ленивый Игорь потерял было дани, перестав ходить за ними, и племена, пользуясь благоприятным случаем, отлагались347. По крайней мере, всю свою жизнь он прожил в Киеве, и привычка, которую называют второю природою, привычка дружины и города к Князю и его роду, а Князя к дружине и народу, привычка к оседлости и какому-то порядку вещей, укоренялась. Таково было при Игоре приобретение, почти невещественное, к родительскому наследству. Семя не развилось, но несколько укрепилось, приготовилось для развития. Под конец своей жизни Игорь захотел было притеснить соседних Древлян, и погиб за то от руки их348. Новая опасность, по крайней мере, опасность Рюрикову роду: ближнее племя восстало и решилось на такое отважное действие — убить Князя: что же сделают дальние! Что будет с самою дружиною? Как легко будет, кажется, какому-нибудь смельчаку захватить начальство, и увести его на промысел или самому сесть на престол!
К счастию, вдова Игорева, Ольга?349, имела характер мужеский, она устроила все дела, и мстя за смерть Игоря, опустошила землю Древлянскую, привела ее в большую зависимость. Она же установила некоторые дани на Севере.
У Игоря был также один сын, как у Рюрика. Святослав, к счастию молодой Руси, которой необходимо было распространиться прежде, нежели разделиться, которой необходимо было раскинуться, хоть слегка, из одного центра, а не многих, одно семя должно было пока развиваться, одно Государство расти, а не многие равносильные возникнуть вдруг. Рано было начинаться удельным Княжествам: если б у первых Князей было по многу детей, то они, поссорясь тотчас между собою (неизбежный случай), воспрепятствовали б развитию, не укре-пясь, ослабли б и не успели б захватить столько посторонних земель, кои могли отойти в состав других соседних государств. Тяжело детям остаться сиротами, пока отец не устроит хозяйства. Силе предлежало еще поприще вне, а не внутри.
Святослав, храбрый, твердый, воинственный, возмужав, взял, и следовательно, стал брать дань с новых племен, и смирил прежние, которые беспрестанно пытались откладываться. Но все он владел собственно одним Киевом. Так и думал, если о чем-нибудь думал. Еще более — самый Киев он считал постоем, и решился оставить его так, как Олег оставил Новгород. Ему мало стало скудной дани по какой-нибудь веверице с дыма350, когда Греция предлагала ему груды золота, и он решился не перенесть столицу, (это неверное выражение) а, говоря просто, переехать на другую квартиру {Наши знаменитые судии, судии слов, улыбнутся при этом выражении: переехать на квартиру! Милостивые государи! Право, я сумел бы найти те выражения, кои вертятся у вас на языке теперь: переменить местопребывание, избрать новое жилище и тому под. Но употребил это (как и в других местах) не чистое, простое, полуиностранное, потому что оно точнее, яснее, выражает мою мысль, а по-моему, это всего важнее в исследовании, не принадлежащем Изящной Словесности.}, переселиться к другому Славянскому племени, в страну им покоренную, в Болгарию351, и перенести семя в другую почву! Оно так слабо привязано было к нашей земле, хотя и пустило уже росток, такой слабый корень имело, что не стоило ни малейшего труда оторвать его. Зародыш выкинут. Болгарии выпадал жребий сделаться Русью, Нормандией. Наша почва оставалась для другого семени, и всего прежнего как будто не бывало. Ясное ли доказательство, что понятие об оседлости, наследственности, поземельной собственности, было еще ничтожно, и одной черты в Норманском характере Святослава достаточно было, чтоб изгладить слабые плоды ста лет. Святослав пошел, и семя опять предано произволу ветров.
Перед отбытием Святослав отдал старшему сыну Ярополку352 свой Киев, а второго послал княжить на Волынь353. Святослав не разделил, как говорят у нас обыкновенно, свои владения, но другого сына послал в дикое поле. Древлян, племя самое близкое к Киеву, разоренное Ольгою, обложенное двойною данью, и потому теснее связанное с Киевом, легче было держать в повиновении. Вот главная причина, почему Святослав послал туда сына. Третьего сына — Владимира354 вытребовали себе сами Новгородцы, почти против воли Святослава, который говорил им даже: кто к вам пойдет? Следовательно, Святослав все-таки владел одним Киевом, где жил, где жил и отец его, здесь нечего говорить о делении, ибо делят целое, делят свое владение, а Святослав не владел Древлянами, которые платили ему только дань. Тем более должно сказать это о прочих дальних племенах, и, всего вернее и точнее, о Новгородцах. Но если б даже и владел — все только Киевом и ближнею Волынью. Вот что отдал он двум сыновьям своим.
Не было деления, и еще менее пагубного примера! Деление было общее во всей Европе, необходимая принадлежность, степень гражданского общества, а не частная ошибка. Но у нас, повторю, не было ни деления, ни частной ошибки, ни примера.
Святослав пошел в Болгарию. Дети его могли следовать за ним туда же — по его смерти, в помощь, для участия в его походах и предприятиях, а какая приманка для корыстолюбивых и честолюбивых Норманнов богатый Константинополь и Малая Азия! И между Славянскими племенами возникли б опять прежние отношения, и надлежало б ожидать новых обстоятельств, новых Государей, для готовых элементов Государства. Как все зыбко!
Случился же именно в это время в Греции такой Государь, как Иоанн Цимиский355, один из самых воинственных Государей в целом ряду Византийских Императоров, в продолжение долговременного периода. Он заставил Святослава удалиться из любезной Болгарии, который на возвратном пути и сложил буйную свою голову, с остальными мужами356. Сыновья его лишены были средств идти в Болгарию, отнятую Греками, не могли переселиться туда, если б и хотели. Они остались у нас, владея порознь Киевом, Волынью и Новгородом.
Семя переслано опять к нам, или лучше, укрепилось, глубже опустилось в нашей земле. Опасностей стало меньше, по крайней мере, дома.
До сих пор было по одному Князю, и у этого одного Князя бывало всегда во владении по одному городу, из которого уже он ходил, по своему усмотрению, брать дань с разных племен, ближних и дальних. Теперь являются три Князя, три брата — сыновья Святослава.
Олег так княжил на Волыни, а Владимир — в Новгороде, как Ярополк — в Киеве. Еще два племени стало приготовляться к составу будущего Государства, хотя и порознь, не целое разделилось на части, как мы видели, но части возникли, кои после составят целое. Прибавим Полоцк с Рогвольдом357.
Были ль разделены дани между братьями? Едва ли! Вероятно, сначала каждому предоставлялось ходить в свою сторону, как далеко сможет. Но у них не было и времени ходить за данью по племенам, ибо братья тотчас перессорились между собою358, сперва Ярополк с Олегом, потом Владимир с Ярополком, и возникла мысль об едином владении: один хотел завладеть, чем владели трое. Ярополк одолел Олега, а Владимир, испугавшись, бежал за море, ‘и бе Ярополк владея един в Руси’359 посадив Посадников360 на Волыни в Новгороде.
Вот уже новое явление! Ярополк, как прежде Рюрик, схватившись, так сказать, за оставшиеся концы, удержал власть братьев во всей полноте ее, и следовательно, получил ее больше всех своих предшественников. Пребыванием Князя в городе как будто узаконивалась принадлежность его наследнику. Все три области, Киев, Волынь и Новгород, составили одно владение, Ярополк один владел из Киева Волынью и Новгородом, чрез своих Посадников, чего прежде не бывало.
Все три племени достались точно также Владимиру.
Владимир — живя почти чрез сто лет после Рюрика, а время имеет свою силу, особую от происшествий и лиц, Владимир, очень богатый, ибо ему достались добычи ста лет, добычи Рюрика, Олега, Игоря, Святослава, с сильным характером и бранным духом, Владимир, который, кроме своего Новгорода, отнял три владения (Полоцк, Древлян и Киев) и умертвил двух владетелей (Рогвольда с сыновьями и Ярополка)361, Владимир сделался первый Князем-Государем в настоящем значении этого слова, хотя все еще слабо362.
Ему не была уже нужна помощь чуждая Варяжская, и он спровадил от себя главную ватагу: так был он силен своими собственными домашними силами.
Он ходил за данью гораздо дальше прежних Князей, даже за Карпаты, вероятно определяя оную (Новгородцы), а с другой стороны — за Волгу. Некоторые племена привозили дань ему даже сами в Киев.
Он жил в своем владении, не думая о переезде, как еще его отец, водворился, так сказать, уставился, а дух Норманский, дух движения чрез 120 лет в 4 колене, родившемся на Руси, стихнул и сам по себе.
У Владимира было 12 сынов (самое прежнее многоженство его имеет здесь свою историческую важность и значение), и он разослал их по племенам, уделив каждому часть своей дружины, которая была у него многочисленнее по его связям и богатству, чем у его предков, и совершенно от него зависела. Вот когда собственно племена начали входить в состав Государства, или приготовлять будущее Государство, образовываясь в гражданском отношении отдельно, порознь. Вместо двенадцати прежних племен, двенадцати даней, мы видим теперь 12 особливых владений, Княжеств, под владычеством отца, Великого Князя Киевского363.
Супруга Владимира Анна, дочь и сестра Византийских Императоров364, с коею вступив в супружество, он принял Христианскую веру, содействовала еще более к утверждению этой мысли о постоянном местопребывании, сохранении владения, и оставлении в наследство детям. (Точно как после другая Греческая Царевна, София, утвердила идею Царя, при Иоанне III, и устроила Двор365).
Прибавьте долгую жизнь, тридцать пять лет княжения, участие Духовенства, которое у нас, как везде, приложило, разумеется, особое старание о смягчении нравов, и, следовательно, о мирной оседлой жизни.
Таким образом политическое соединилось с религиозным, и первый Христианский Князь был вместе и первым Государем-Владетелем, чуть ли и не Правителем, потому что в его время мы видим следы положительного, письменного законодательства366, вероятно, по примеру Церкви, — сперва разумеется по Норманским обычаям для дружины, а потом и для народа со влиянием Греческих и туземных обычаев.
Каждый сын Владимиров княжил так в своем городе, как отец — в Киеве, средоточии, матери всех городов Русских, по выражению Олега. Живя посредине племен, Князья могли легче содержать их в полном подданстве, нежели прежде один Князь из дальнего Киева, и приучать к повиновению. Все они были, однако ж, слабее своего отца, которому платили урочную дань, не смея ему противиться, кроме, под конец, одного Ярослава367, который был дальше всех, и мог надеяться на чуждую помощь.
Сыновья и отец должны были считать города уже своею собственностию, и даже средством для прокормления, содержания. Понятие о наследстве стало прикладываться к земле, приготовлялось понятие о поземельной собственности у Князей, которые, разумеется, начали принимать участие и в правлении, по примеру отца. Намечены будущие уделы по племенам.
Но все эти Князья жили недолго. Одни перемерли (при нем и после, Вышеслав, Изяслав, и проч.), другие погибли вследствие особых обстоятельств (при Святополке — Борис, Глеб, Святослав и потом сам он, Святополк), третьи (Судислав) не могли ничего сделать против Ярослава, который остался один и после нескольких междоусобных войн (со Святополком, Брячиславом, Мстиславом) и смерти братьев получил почти все их Княжества.
Они достались ему уже с такою зависимостью, с какой, привыкнувшие, находились от его братьев, принадлежали ему еще крепче, разумеется, нежели Владимиру, и были управляемы по заведенному порядку, чрез Наместников, ему подчиненных.
Ярославу принадлежали Киев, Волынь, Подолия, Галиция, Литва, Балтийское поморье, Новгород, Двинская область, Поволжье, Северная страна368…
Все сии страны принадлежали точно, ибо города их мы находим немедленно в уделах сынов и внуков, как их отчины, и наоборот — при сих последних они не могли быть завоеваны, потому что все действия их известны нам по летописям.
Границами Ярославовых владений были: Балтийское море, нынешняя Пруссия, Царство Польское, Карпаты, Новороссийские степи, Волга, Уральские горы…
Так удалые Норманны, в продолжение двухсот лет, раскинули план будущего Государства, наметили его пределы, нарезали ему земли без циркуля, без линейки, без астролябии, с плеча, куда хватила размашистая рука…
Все племена и города находились в подданстве у одного Князя, (а потом одного рода), были одного происхождения, говорили одним языком, хотя и разными наречиями, исповедывали одну веру, — словом это было Государство, в некотором смысле, целое, хотя и сметанное на живую нитку. Шлецер369, заключу мое рассуждение словами великого учителя, назвал удачно этот период Russia nascens370.
И так двести лет начиналось Государство, рождалась Россия.
Симеон Полоцкий371 молился Богу, говорит предание, чтоб муки Царицы Натальи Кирилловны372 продолжились как можно более, дабы новорождаемый младенец воспользовался должайшею жизнию. Может быть, двухсотлетнему рождению и младенчеству Русского Государства, еще долговременнейшему юношеству, будет соответствовать в соразмерности настоящее доблестное мужество и будущая мудрая старость!
На одном из заседаний Общества Истории и Древностей Российских (26 марта 1840) М. П. Погодин прочел свое рассуждение о происхождении русского государства от Рюрика до Ярослава I, написанное им еще в 1837 г. для Государя Наследника Цесаревича и великого князя Александра Николаевича. Это же рассуждение в сентябре того же года он прочел своим студентам в присутствии графа С. Г. Строганова. Это же рассуждение, под заглавием ‘Формация государства’, Погодин напечатал в 1846. (См.: Барсуков Н. П. Жизнь и труды М. П. Погодина: В 22 т. СПб, 1888-1910. Т. 5. СПб. 1892. С 429). Текст печатается по: [Погодин М. П.] Формация государства (1837) // Историко-критические отрывки, М. Погодина. М., 1846. С. 37-53. Идеи, высказанные Погодиным в данной работе, особенно о том, что процесс ‘формации’ (лат. formatio — образование) государства определил специфический характер русской истории, имели для него принципиальный характер исторического кредо и получили развернутое обоснование в знаменитой статье ‘Параллель русской истории с историей западных европейских государств, относительно начала’ (1845).
327 Punctum saliens — (лат., букв., ‘трепещущая точка’), самое важное, самое главное, суть.
328 Анатомиков — здесь: ученых-медиков.
329 Легендарный норманский (варяжский) конунг (предводитель дружины) Рюрик (?-879), по сказанию летописца, призванный на Русь от варягов славянами (новгородскими словенами) и угро-финскими племенами (кривичами, чудью и весью). Управляя Новгородом, он распространил свое влияние на север и восток от города, присоединил земли племен меря, весь, муром и тем расширил Новгородское княжество от Волхова до устья Оки, став основателем династии Рюриковичей, правившей Россией до 1598 г.
330 Умирая, Рюрик завещал управление новым государством и опекунство над сыном Игорем своему дальнему родственнику Олегу (?-912), прозванному позже ‘вещим’ — мудрым, который со своей дружиной в 882 г. покинул Новгород. Подчинив Смоленск, Любеч, Олег овладел Киевом, провозгласил себя князем, а Киев сделал столицей государства Русь.
331 Святослав Игоревич (?-972) — великий князь киевский, князь новгородский (964-972), сын князя Игоря Рюриковича и княгини Ольги.
332 Аскольд (Оскольд, Скальд) и Дыр, дружинники Рюрика, ушли от князя и завладели Киевом (866). Убиты князем Олегом (882).
333 См. комм. 110.
Игорь (?-945), князь киевский (с 912), сын Рюрика.
335 Ингредиент (лат. ingrediens, ingredientis — ‘входящий’), составная часть какого-либо сложного соединения или смеси.
336 Обострожились — здесь: укрепились.
337 Бранные — здесь: военные.
338 Витязи — от древнегерм. Withing — храбрые воины.
339 Десница — здесь: правая рука Всевышнего, символ божественного покровительства и провиденциализма.
340 Экватор (лат. Aequator — уравнитель) — линия сечения земной поверхности плоскостью, проходящей через центр Земли, перпендикулярно оси ее вращения, делящая земной шар на Северное и Южное полушария. Длина его — 40075,696 км.
Меридиан (лат. Meridianus — полуденный) — линия сечения поверхности земного шара плоскостью, проходящей через Северный и Южный географические полюсы (через ось вращения Земли) и выбранную точку земной поверхности. Полная длина географического меридиана (окружность Земли) равна 40008,55 км.
341 Во время похода ‘из варяг в греки’ Олег дошел до Киева, притворившись купцом, он проник в город и убил там дружинников Рюрика Аскольда и Дира, правивших Киевом с 866. По преданию, Олег сказал им перед их смертью: ‘Вы не княжеского рода, а я — князь. Со мною Игорь, сын Рюрика. Мне, а не вам надлежит здесь княжити!’. См. также комм. 36, 330.
342 Царьград — древнерусское название Константинополя, который многие годы являлся целью походов древнерусских князей на Византию (860, 907,941,971 и др.).
343 Расширяя границы своего государства, Олег в 883-885 гг. подчинил племена древлян (по берегам р. Припяти), северян (на р. Десне), радимичей (на р. Сож), в 898 г. обложил данью дулебов, тиверцев, уличей, словен, кривичей, мери.
344 Оброк — налог, натуральный или денежный сбор с крестьян.
345 На территории будущей Руси практиковались ‘обложения данью’ различных племен. В ‘Повести временных лет’ говорится: ‘В 6367 году [в 859 г. по современному летоисчислению. — Ред.] брали дань варяги из заморья на чюди, на славянах, на мере, на весе и на кривичах. А хазары имели дань на полянах, на северянах и на вятичах, брали по белой веверице от дыма’.
346 Изречение, приписанное князю Олегу летописцем начала XII в. (‘Повесть временных лет’. Ч. 1. С 20), высоко оценивающее значение Киева для того времени и имеющее программное значение: сделать Киев столицей (‘мати градом’ — букв, перевод с греч. metropolis = meter мать + polis город) создаваемого государства.
347 Отлагались — отделялись.
348 В 945 г. князь Игорь со своей дружиной отправился в древлянскую землю за данью. Собрав дань и посчитав ее недостаточной, князь с дружинниками вернулся, чтобы собрать дань еще раз. Возмущенные таким произволом, древляне из Искорестеня разбили небольшой отряд Игоря, а его самого убили, привязав к склоненным верхушкам двух соседних деревьев.
349 Ольга (христианское имя — Елена) (ок. 920-969) — великая княгиня киевская, правительница Киевской Руси (945-969), жена киевского великого князя Игоря, мать князя Святослава, первая христианка среди киевских князей. Как первая русская правительница-христианка была причислена Русской Православной Церковью к лику равноапостольных святых. По преданию, происходила из древнего славянского рода, родилась недалеко от Пскова в селе Выбуты (Выбуцы) в верховьях реки Великой. После убийства древлянами мужа в 945 г. уничтожила два свадебных посольства к ней древлянского князя Мала (‘повелела Ольга отрокам своим засыпать живыми вместе с ладьей, и отроки исполнили повеление княгини’). В 946 г. по тому же языческому обычаю еще раз жестоко отомстила древлянам: сожгла их город Коростень (Искоростень), предала смерти более 5 тыс. его жителей, уничтожила почти поголовно древлянскую знать, при разгроме города погиб и сам князь Мал. Во избежание подобных ‘древлянскому’ конфликтов, ввела ‘уроки’, ‘уставы’ и ‘погосты’ (определила размеры, периодичность сбора и места собираемой дани).
350 Веверица — пушной зверок, которым платили дань, вероятно, ласка, горностай или белка.
Дым — дом, изба, двор, семья.
351 В 967 г. Святослав с дружиной в 10 тыс. воинов вторгся в Болгарию и разбил войско болгарского царя Петра. Он дошел до устья Дуная, где ‘поставил’ город Переяславец, решив сделать этот город столицей всей Руси и, по словам летописца, сказал своей матери: ‘Не любо мне сидеть в Киеве, хочу жить в Переяславце на Дунае — там середина земли моей! Туда сходится все хорошее: из Греции — золото, поволоки, вина и разные плоды, из Чехии и Венгрии — серебро и кони, из Руси — меха и воск, мед и рыбы’.
352 См. комм. 231.
353 Олег Святославич (ок. 962-977) еще при жизни отца в 970 г. получил в управление древлянские земли. См. также комм. 161.
354 Владимир I Святославич в 970 г. получил в удел Новгородскую область.
355 Иоанн I Цимисхий (ок. 925-976) — византийский император в 969-976 гг.
356 В 970 г., оставив сыновей княжить в Киеве, Новгороде и во Вручие, Святослав начал новый военный поход. С большим войском (около 60 тыс.) он пошел в Болгарию, где поставил задачей заключить договор с болгарами и с венграми против Византии. Около 971 г. начал воевать с Византией. После боя с превосходящим по численности византийским войском у Большого Преслава и Доростола, выдержав со своим войском 3-месячную осаду, Святослав заключил в 971 г. мир с императором Иоанном I Цимисхием, а на обратном пути в Киев у днепровских порогов погиб в бою с печенежским князем Курем у острова Хортица.
357 Под 980 г. летописи сообщают о сватовстве Владимира Святославича, бывшего тогда князем Новгородским, к дочери Полоцкого князя Рогвол-да Рогнеде, которая его отвергла. Владимир захватил Полоцк, убил отца и двух братьев Рогнеды, насильно сделал ее своей женой.
358 По смерти Святослава, в 972 г. началась братоубийственная война между братьями Владимиром, Ярополком и Олегом, в которой последний погиб.
359 Под 977 г. в ‘Повести временных лет’ сказано: ‘А Ярополк посадники своя посади в Новегороде и бе володея един в Руси’ (Повесть временных лет. С. 54). Однако единовластие Ярополка было кратковременным, потому что через год он потерял и Киев и жизнь.
360 Посадник, наместник князя в землях Древнерусского государства X-XI вв.
361 Владимир в 977 г. ушел за море, к варягам и, собрав там дружину, в 980 г. возвратился в свой удел, выгнал наместников Ярополка из Новгорода, занял Полоцк, убил полоцкого князя Рогволда, взял Киев, умертвил брата и в 980 г. сделался единодержавным властителем всей Руси.
362 Под 980 г. летописец торжественно сообщает: ‘И нача княжити Володимер в Киеве един’ (Повесть временных лет. С. 56).
363 Князь Владимир прожил долгую жизнь и имел обширную семью. По словам летописца, ‘бе же Володимер побежен похотью женьскою, и быша ему водымыя’ Рогнеда, грекиня, две чехини, болгарыня, ‘а наложниц бе у него 300 в Вышгородде, а 300 в Белегороде, а 200 на Берестове в селци’. Всего у Владимира было 12 сыновей, перечисленных в летописи в порядке их старшинства. Следуя примеру деда, Владимир посадил старшего сына в Новгороде. Среди трех сыновей Рогнеды старший, Изяслав, получил Полоцк, ‘отчину’ деда конунга Рогволда, младшие, Ярослав и Всеволод, должны были довольствоваться Ростовом и Владимиром Волынским, располагавшимися на окраине Руси. Сын грекини Святополк получил Туров на Припяти, столицу одного из последних независимых норманских княжеств на Руси. Вышеслав умер совсем молодым. Изяслав имел право занять новгородский стол. Но он остался в Полоцке, где ему наследовал его сын Брячислав. Новгородская ‘волость’ перешла к Ярославу, оставившему Ростов. Распределение городов между младшими сыновьями было более или менее случайным. Старший из них, сын другой ‘чехини’ Святослав, мог претендовать на Ростов, но отец посадил его в ‘Деревех’, а его кровного брата Мстислава отправил в Тмутараканское княжество в Крыму. Дети болгарыни были моложе детей чехини. Тем не менее, любимец Владимира Борис оказался в Ростове, где ранее сидел Ярослав. Глеб получил Муром. Неизвестно, от каких матерей родились трое сыновей, названых впоследствии в летописном перечне, — Станислав, Позвид и Судислав. В летописном известии о разделе городов между сыновьями Станиславом, Позвидом и Судиславом не упомянуто. Однако ниже в летописи приведены данные об аресте Судислава братом Ярославом в Пскове, из чего следует, что самого младшего из своих сыновей Владимир посадил во Пскове.
364 См. комм. 161.
365 См. комм. 41.
366 Речь идет об Уставе великого князя киевского (с 1113) Владимира Всеволодовича Мономаха (1053-1125) о резах. Когда в 1113 г. в Киеве вспыхнуло народное восстание против ростовщиков, верхушка знатных киевлян призвала Владимира на княжение с просьбой ‘спасти от неистовой черни’. Подавив смуту, Владимир увидел необходимость разобраться в ее причинах и урегулировал ряд норм долгового права. Это нашло отражение в его Уставе о резах (то есть процентах) и было включено позднее в пространную редакцию Русской Правды. Уставом 1113 г. было улучшено положение должников и закупов (наемников), отменено холопство за долги и установлен точный размер взимаемых процентов для заимодавцев (не более 100%).
367 Ярослав Владимирович Мудрый (ок. 978-1054) (христианское имя Георгий или Юрий) — великий князь киевский (с 1019), второй сын киевского князя Владимира Красное Солнышко и полоцкой княжны Рогнеды Рогволодовны. Девятилетним мальчиком был отправлен отцом княжить в Ростов, позднее им же был переведен в Новгород. Как удельный князь уплачивал Киеву (пока не стал великим князем киевским) ежегодную дань. В 1014 г. отказался от уплаты дани и сделал попытку отделиться от отца и Киева. Князь Владимир начал готовить войско. Ярослав, узнав о приготовлениях отца, нанял варягов, чтобы с их помощью дать отпор, но великий князь неожиданно умер.
368 См. комм. 42.
369 См. комм. 139.
370 Russia nascens (лат.) — истоки России.
371 Симеон Полоцкий (1628-1680), в миру Петровский-Ситнианович Самуил Емельянович — церковный деятель, богослов и писатель. Родом из Белоруссии, вероятно, из Полоцка. Учился в Киево-Могилянской коллегии, принял монашеский постриг с именем Симеона. Преподавал в братской школе в Полоцке, где познакомился с Алексеем Михайловичем при посещении царем этого города в 1656 г. По прибытии в Москву (1666) жил в Заиконоспасском монастыре, обучая там государевых подьячих. С 1667 г. занимался воспитанием царских детей.
372 Нарышкина Наталья Кирилловна (1651-1694) — вторая жена царя Алексея Михайловича, мать Петра I.