ФИНАНСОВАЯ ПРАКТИКА ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЫ.
ФИНАНСОВАЯ ПРАКТИКА ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЫ.
I.
II.
III.
П. Т.
‘Дло’, No 3, 1870
Финансовая практика Западной Европы, Ткачев Петр Никитич, Год: 1870
Время на прочтение: 38 минут(ы)
Цвтущимъ хозяйствомъ мы обыкновенно называемъ ту общественную и частную экономію, которая основывается на прогрессивномъ развитіи производительныхъ силъ. Хорошій хозяинъ въ общепринятомъ смысл тотъ, кто постепенно открываетъ новые источники матеріяльнаго благосостоянія и, не истощая ихъ, улучшаетъ свое экономическое положеніе. Задача эта повидимому очень незамысловата и не требуетъ особенныхъ соображеній, но ежедневный опытъ убждаетъ насъ, что ни одна отрасль знанія не требуетъ такихъ разностороннихъ свденій и практическихъ опытовъ, какъ разумное хозяйство, выходящее изъ колеи обыденной хищнической и раззорительной рутины. Въ самомъ дл, нтъ ни одного техническаго изобртенія, ни одной научной истины, которая бы, при настоящемъ положеніи обществъ, не содйствовала прямо или косвенно улучшенію матеріальнаго быта людей. Кому, напримръ, неизвстно, что успхи земледлія и плодородія почвъ вполн зависятъ отъ приложенія химіи къ агрономическимъ опытамъ и отъ распространенія этой науки въ массахъ земледльческаго населенія. Знаніе всегда и везд сберегаетъ силы и усиливаетъ результатъ человческаго труда, въ области соціальной экономіи безъ него невозможно сдлать ни одного шага. Кром того всякое раціональное хозяйство, какъ частное, такъ и общественное, требуетъ соблюденія слдующихъ условій: 1) необходимо имть возможность точно опредлить силу и размръ тхъ источниковъ доходовъ, которые должны служить на удовлетвореніе данныхъ потребностей, въ данный періодъ времени, 2) нужно понимать свои потребности и умть соразмрить ихъ съ средствами удовлетворенія. Послднее условіе есть чисто-практическая задача, разршеніе которой обусловливается умственными и нравственными достоинствами хозяина. Здсь все дло зависитъ отъ боле или мене яснаго взгляда на свое экономическое положеніе и отъ степени развитія въ пониманіи своихъ дйствительныхъ, а не эфемерныхъ и ложно-понятыхъ интересовъ.
Но если мы станемъ, съ точки зрнія этихъ условій, сравнивать между собою частное и общественное хозяйство, то, въ разрзъ съ общепринятымъ мнніемъ, должны будемъ придти къ тому заключенію, что общественнымъ хозяйствомъ управлять гораздо легче и проще, нежели частнымъ. Въ самомъ дл, при той постоянной борьб интересовъ, которая ежедневно розыгрывается на рынк человческаго труда, при тхъ чисто-случайныхъ условіяхъ, которыми обставлена современная торговля и промышленность,— опредлить заране сумму годового дохода для частныхъ лицъ почти невозможно. Часто пустой слухъ, пущенный биржевыми игроками, можетъ повысить или понизить биржевые фонды на нсколько процентовъ и этимъ повышеніемъ или пониженіемъ раззорить однихъ и обогатить другихъ. Если даже одинъ слухъ можетъ имть такое огромное вліяніе на хозяйство частныхъ лицъ, то что же сказать о вліяніи дйствительно совершившихся событій, лежащихъ безусловно вн воли, даже вн круга соображеній обогащающихся и разоряющихся личностей? За примрами недалеко ходить. Послдняя революція въ Испаніи до того расшатала частныя состоянія, что многіе изъ богатыхъ людей, неуспвшихъ, подобно Изабелл захватить на-скоро свои богатства и убраться за-границу, обратились въ бдняковъ, а многіе бдняки обогатились мгновенно. То же самое повторилось въ Италіи посл уничтоженія старыхъ династій австрійской фабрикаціи. Возстаніе Индіи противъ англійскаго управленія уничтожило множество торговыхъ предпріятій во всхъ частяхъ свта, а американская война за уничтоженіе рабства чорныхъ потрясла промышленность всемірнаго рынка и, прекративъ вывозъ хлопка изъ южно-американскихъ портовъ, разомъ закрыла самыя богатыя мануфактуры Англіи и Франціи. Кризисъ отразился и на всхъ остальныхъ отрасляхъ европейской индустріи.— Однимъ словомъ, потрясеніе одной изъ безчисленныхъ нитей, которыми переплетается современная промышленность, нарушаетъ равновсіе частныхъ интересовъ.
Но если трудно частному человку опредлить заране свои доходы, то еще трудне ему точно соразмрить среднюю порму своихъ потребностей съ имющимися средствами ихъ удовлетворенія. Здсь нердко здравый смыслъ долженъ умолкать передъ требованіями общественныхъ приличій: извстная обстановка, образъ жизни, привычки, воспитанныя съ самаго дтства, и тому подобныя обстоятельства такъ неотразимо подчиняютъ себ человка въ его домашнемъ хозяйств, что вполн освободиться отъ ихъ вліянія рдко удается даже самому дальновидному и разсудительному человку.
Ничего подобнаго нтъ и не можетъ быть въ хозяйств общественномъ, въ коллективной экономической дятельности. Здсь случайности не могутъ играть такой существенной роли: личныя свойства, склонности и расположеніе людей уравновшиваются, крайности сглаживаются, глупость однихъ нейтрализируется разсудительностью другихъ, тщеславіе и расточительность третьихъ — разсчетливостью и скромностью четвертыхъ и т. д. Компанія изъ 100 человкъ, занимающаяся какимъ нибудь промысломъ, всегда иметъ мене шансовъ раззориться, чмъ частный человкъ, занимающійся тмъ же промысломъ, ея управленіе мене зависитъ отъ вліянія личнаго эгоизма, ея источники боле обезпечены, чмъ при единичномъ хозяйств. Кром того ея существованіе всегда продолжительне дятельности отдльнаго лица, слдовательно она иметъ возможность собрать большую массу опыта и съ большимъ успхомъ примнять къ длу теорію вроятности. И чмъ обширне компанія и чмъ большее количество занятій входитъ въ сферу ея дятельности, тмъ обезпеченне ея существованіе, тмъ мене зависитъ она отъ игры случая и каприза одной воли.
Такимъ образомъ общественное хозяйство иметъ повидимому вс преимущества передъ частнымъ. Случай, оказывающій такое могущественное вліяніе на дла частнаго человка, въ длахъ общественныхъ играетъ очень незначительную роль и всегда можетъ быть предвиднъ и парализованъ дальновидностію коллективнаго ума. Опредленіе средней нормы потребностей значительно облегчается вслдствіе уравновшенія дурныхъ индивидуальныхъ качествъ хорошими. Почти ни одно изъ существеннйшихъ условій всякаго раціональнаго хозяйства не можетъ быть соблюдено, при настоящихъ экономическихъ отношеніяхъ, въ хозяйств частномъ. Почти вс он могутъ быть соблюдены въ хозяйств общественномъ. И если он не соблюдаются, то причины этого слдуетъ искать не въ невозможности ихъ соблюденія, а въ нежеланіи, въ недостатк пониманія или доброй воли со стороны лицъ, заинтересованныхъ въ общественномъ благополучіи.
Государственное хозяйство, какъ самое обширное и сложное изъ всхъ общественныхъ хозяйствъ, повидимому должно было бы удовлетворять всмъ условіямъ раціональной экономіи. Но ежегодные дефициты и постоянно возрастающія цифры долга почти во всхъ западно-европейскихъ государствахъ заставляютъ насъ усомниться въ блестящемъ положеніи этого хозяйства, и предположить рядъ такихъ причинъ, которыя порождаютъ хроническую болзнь, разстраивающую европейскіе бюджеты. Нкоторыхъ изъ этихъ причинъ мы намрены здсь коснуться.
‘Какъ бы удивился древній грекъ, говоритъ Пфейфферъ на первой страниц своего капитальнаго труда: Die Staatseinnahmen, Geschichte, Kritik und Statistik derselben, — если бы вдругъ его перенесли въ нашъ цивилизованный міръ, удивился бы онъ ни нашимъ телеграфамъ и желзнымъ дорогамъ, ни нашимъ мануфактурамъ, ни нашей торговл, наук и литератур,— онъ удивился бы нашему глубочайшему невжеству во всемъ, что касается государственной жизни. Мы къ ней относимся какъ-то индифферентно, мы смотримъ на нее только издали, почти не принимая въ ней никакого дйствительнаго участія. Государство живетъ само но себ, общество — само но себ, и хотя общество длаетъ видъ, будто оно интересуется вопросами государственной жизни, хотя оно толкуетъ о нихъ, чуть не въ каждомъ кафе, хотя оно пространно обсуждаетъ ихъ каждое утро и каждый вечеръ въ своихъ газетахъ и журналахъ, но въ сущности оно нисколько не понимаетъ ихъ, оно не относится и не хочетъ относиться къ нимъ мало-мальски серьезно. Лучшимъ доказательствомъ тому служитъ вопросъ о бюджет. Нтъ никакого сомннія, что этотъ вопросъ изъ всхъ вопросовъ государственной жизни боле всего возбуждаетъ толковъ и словопреній, боле всего волнуетъ общество. Бюджетъ служитъ какимъ-то фокусомъ, около котораго группируются и изъ котораго исходятъ вс вопросы и интересы дня, толки о немъ — самая любимая тема газетной, журнальной и салонной болтовни. Бюджетъ служитъ вчнымъ яблокомъ раздора между правительствомъ и оппозиціей, изъ-за бюджета прусскій король и его министры должны были, къ явному соблазну всей Европы, 4 года подъ рядъ распускать палату депутатовъ, едва только она успвала собираться. Рчи о бюджет въ законодательныхъ собраніяхъ безспорно самыя оживленныя, интересныя и поучительныя изъ всхъ рчей, произносимыхъ тамъ продолженіи цлой сессіи.’
Но несмотря на этотъ всеобщій интересъ, возбуждаемый бюджетомъ, не трудно замтить, что общество относится къ нему крайне поверхностно, оно смотритъ на него только съ политической точки зрнія и придаетъ ему исключительно политическое значеніе, потому оно и не вникаетъ въ глубь поднимаемыхъ имъ вопросовъ. Политическія партіи хватаются обыкновенно за общіе итоги, за дефицитъ и государственный долгъ, вооружившись этими знаніями, они смло выступаютъ на сцену политической борьбы и колятъ другъ другу глаза этимъ несчастнымъ дефицитомъ и долгомъ. Съ ихъ политической точки зрнія въ дефицит и долг изчерпывается все разстройство государственныхъ финансовъ, за дефицитомъ и долгомъ они не видятъ ничего, хотя за ними скрываются пятна боле темныя, и хотя именно въ этихъ-то пятнахъ и слдуетъ искать объясненія хроническаго разстройства государственныхъ финансовъ современной Европы. Правда, что съ каждымъ годомъ все трудне и трудне становится обнять бюджеты, европейскихъ государствъ однимъ общимъ взглядомъ и разобрать по частямъ ихъ сложный и запутанный механизмъ. Съ каждымъ годомъ въ немъ прибавляются новыя приходныя и расходныя статьи, съ каждымъ годомъ увеличиваются его размры, а слдовательно и значеніе въ соціальной жизни народовъ. Любопытны въ этомъ отношеніи слдующія статистическія данныя.
Въ Англіи въ 1685 г. государственный бюджетъ, по свидтельству Маколея (History of England, Лейпц. изд. T. I, стр. 301), простирался не свыше 1,400,000 ф. стер., а въ 1869 г. онъ простирается уже до 74,971,816 ф. стер. Во Франціи бюджетъ 1740 г. представлялъ ординарныхъ и экстра-ординарныхъ расходовъ на сумму 170,000,000 фр., изъ этого числа около 100 милліоновъ предназначалось на флотъ и армію, черезъ 129 лтъ французскій бюджетъ вноситъ въ графу расходовъ 2,128,721,816 франковъ. (Кольбъ: Руковод. къ сравнит. статист. т. I.)
Въ Австріи, 125 лтъ тому назадъ, общая сумма государственныхъ расходовъ не превышала 15—20 милліоновъ гульденовъ, а теперь на покрытіе ихъ едва-едва хватаетъ 300 милліоновъ флориновъ (Vergleichende Zusammenstellung der europischen Staatsausgaben, von Pfeiffer, стр. 3).
При восшествіи на престолъ Фридриха Великаго бюджетъ Пруссіи опредлялъ государственные расходы скромною цифрою 7,400,000 рейхсталеровъ, а но бюджету 1869 г. сумма расходовъ доведена до 167,536,494 талеровъ (ibid. стр. 3. 5).
Но особенно замчательны цифры, представляемыя Гауснеромъ въ его ‘Сравнительной статистик Европы.’ По его вычисленіямъ, въ послднее пятилтіе (до 1866 г.) бюджеты европейскихъ государствъ возрасли въ такой пропорціи: Въ Сербіи на 60%, въ Италіи — 29%, въ Австріи — 25%, въ Нидерландахъ — 18,4%, въ Испаніи на 27%, во Франціи, Бельгіи, Швеціи и Норвегіи на 6%, въ Пруссіи на 3%. Только въ четырехъ государствахъ бюджеты въ это пятилтіе не увеличились: въ Англіи, въ Швейцаріи, въ Саксоніи и Баден. Если мы сравнимъ періоды времени боле отдаленные, то придемъ къ результатамъ еще боле поразительнымъ. Общая сумма доходовъ, оффиціально признаваемыхъ бюджетомъ европейскихъ государствъ, въ 1815 году простиралась до 4,012,800,000 франковъ, въ 1863 году она увеличилась до 9,150,700,000 фр., т. е. въ 48 лтъ она возрасла боле чмъ на пять милліардовъ или на 128%. Прогрессія эта сдлается еще замтне, если мы возьмемъ отдльныя государства. Такъ, напримръ, въ Испаніи, въ этотъ промежутокъ времени, сумма государственныхъ доходовъ увеличилась на 317%, въ Италіи на 240%, въ Австріи на 230% и т. п. Замтимъ здсь, кстати, что населеніе этихъ странъ въ тотъ же сорокавосьмилтній періодъ увеличилось не боле, какъ 30—40%.
Въ настоящее время общая, валовая сумма расходовъ европейскихъ государствъ, по вычисленіямъ Пфейффера, равняется 3,061 милліонамъ талеровъ, а по вычисленіямъ Гауснера, 10,038 милліонамъ франковъ, что составитъ на наши деньги боле 2 1/2 милліардовъ рублей. Бюджетъ Англіи превышаетъ 1,734 милліона франковъ, бюджетъ Франціи равняется 2,197 милліоновъ франковъ, бюджетъ Австріи 1,211 милліоновъ франковъ и т. д. Эти цифры съ достаточною очевидностью показываютъ, какъ обширны и разнообразны потребности современной Европы, хотя мы и докажемъ ниже, что это разнообразіе только видимое, но, тмъ не мене оно иметъ огромное вліяніе на составъ европейскаго бюджета. Составъ этотъ отличается крайнею разнообразностью и крайнею сложностью, доходящею до запутанности, поэтому сравненіе различныхъ бюджетовъ становится дломъ въ высшей степени затруднительнымъ и во многихъ случаяхъ почти невозможнымъ. Мало того, почти въ каждомъ государств бюджеты составляются по особенной систем, и каждая изъ этихъ системъ опредляется не какимъ нибудь теоретическимъ соображеніемъ, а просто случайностью или узаконенною рутиною. Такъ самымъ важнымъ камнемъ преткновенія, при сравненіи бюджетовъ различныхъ государствъ, является признанное всми раздленіе расходовъ на обыкновенные и чрезвычайные, постоянные и непостоянные. Подъ обыкновенными подразумваются такіе расходы, которые правильно повторяются изъ года въ годъ,— чрезвычайными называются расходы, вызываемые какими нибудь особенными случайными обстоятельствами, которыя могутъ быть и но быть. Составители бюджетовъ пользуются этими рубриками, какъ и слдуетъ ожидать, совершенно произвольно. Въ нкоторыхъ, напримръ, бюджетахъ подъ рубрику чрезвычайныхъ расходовъ отнесены даже расходы по ремонту казенныхъ зданій и построекъ, хотя ремонтъ казенныхъ зданій ежегодно повторяется съ бзукоризненного правильностью. Та же исторія съ постоянными и непостоянными расходами, т. е. съ такими расходами, которые хотя и вносятся ежегодно въ бюджетъ, однако подлежатъ въ своемъ итог различнымъ колебаніямъ, зависящимъ отъ случайныхъ обстоятельствъ.
При такомъ положеніи длъ, процессъ сравненія и сопоставленія бюджетовъ нсколькихъ государствъ становится задачею весьма трудною и сложною, а потому съ статистическими данными этого рода слдуетъ обращаться крайне осторожно и строго критически. Большая же часть статистиковъ пренебрегаетъ этими необходимыми условіями: они обыкновенно ограничиваются въ высшей степени легкимъ и поверхностнымъ способомъ сравненія. Они просто берутъ статьи бюджета, озаглавленныя одинаковыми рубриками, складываютъ ихъ и выводятъ изъ нихъ общую цифру, наивно думая, что рубрика всегда соотвтствуетъ своему содержанію и что она по допускаетъ никакихъ, боле или мене, произвольныхъ толкованій. Изъ новйшихъ статистиковъ мы можемъ указать только на одного Пфейффера, который не только предусмотрлъ вс трудности, неизбжныя при сравненіи бюджетовъ нсколькихъ государствъ, но и счастливо побдилъ ихъ. Въ этомъ отношеніи особенно рекомендуемъ послднее его сочиненіе, озаглавленное нами выше. Сочиненіе это но своей обширности, основательности и по богатству сообщаемыхъ въ немъ матеріаловъ безспорно должно занять одно изъ первыхъ мстъ въ литератур финансовой статистики.
Желая представить въ сжатомъ очерк картину государственнаго хозяйства Европы, я разсмотрю сперва государственные доходы, потомъ перейду къ разбору государственныхъ расходовъ, сравню послдніе съ первыми и укажу на т средства, которыя практикуются европейскими государствами для искуственнаго пополненія доходовъ, т. е. для покрытія ежегодно образующагося дефицита.
Европейское государство сложилось исторически, и вс его фискальныя учрежденія отличаются чисто-историческимъ характеромъ. Они не проникнуты никакимъ общимъ принципомъ или строго обдуманной системой, а развились постепенно, путемъ долгаго историческаго процесса, слагаясь подъ вліяніемъ случайныхъ обстоятельствъ и искуственно-созданныхъ потребностей. Было время, когда государство совсмъ не имло своего особеннаго хозяйства, предпріятій, стоющихъ денегъ, оно не брало на свою отвтственность, внутреннюю тишину и миръ охраняло посредствомъ выборной администраціи, служащей безъ жалованья, вншнихъ враговъ отражало посредствомъ вольной милиціи, состоявшей изъ всхъ свободныхъ гражданъ, способныхъ носить оружіе и содержать себя. Вс подати и повинности уплачивались натурою. Верховная власть имла свою отдльную собственность, которою и пользовалась на правахъ частнаго лица. Война породила новый порядокъ вещей и дала государственной централизаціи твердую опору. Побжденные народы, по обычаю того времени, обирались до-чиста, награбленная добыча продавалась съ публичныхъ торговъ и вырученныя за нее цнности поступали въ общую кассу. Верховая власть очень скоро поняла, какимъ могучимъ орудіемъ господства можетъ служить для нея эта казна, и съ той минуты она не упускала ни малйшаго случая увеличивать ее до возможнаго maximum’а. Не ограничиваясь сборомъ контрибуціи съ побжденныхъ, съ ихъ земель и имуществъ, она постепенно распространяла податныя обязанности и на собственныхъ подданныхъ, прикрываясь благовиднымъ предлогомъ уравнять права побжденныхъ и побдителей, она ввела единообразный налогъ на землю, и чтобы лучше гарантировать себя относительно исполненія, со стороны податныхъ, ихъ фискальныхъ обязанностей, она поспшило отдать налоги на откупа разнымъ ростовщикамъ и аферистамъ. Государственные домены годъ отъ году расширялись и съ каждымъ годомъ все призрачне становилось ихъ различіе отъ государственной казны. Въ такомъ положеніи находились дла, когда нашествіе варваровъ вдругъ остановило правильное развитіе жизни древняго государства, и снова откинуло европейское человчество во времена первобытнаго варварства и дикости. Государство было разрушено,— мсто его заступило полное господство личности. Государственное хозяйство изчезло,— на первый планъ выступило хозяйство частное, личное. Каждый баронъ въ своемъ замк жилъ натуральными податями и повинностями подвластныхъ ему крпостныхъ людей, и если бы у него не было сильныхъ сосдей, всегда готовыхъ завести съ нимъ драку, то очень можетъ быть, что онъ весьма долго оставался бы въ этомъ блаженномъ состояніи полной удовлетворенности. Но постоянныя междоусобицы заставили его скоро почувствовать серьезную необходимость въ деньгахъ. Отсюда естественное стремленіе образовать казну, и разумется, это стремленіе было тмъ сильне, чмъ завоевательне была политика феодаловъ. Когда все ршалось силой кулака, понятно, что могущество и преобладаніе оставалось за тмъ изъ владтелей, у котораго было больше войска, т. е. богаче казна для найма и содержанія солдатъ. Той же практик слдовали и короли въ борьб съ ленными владтелями, побдителемъ былъ тотъ, за которымъ оставался послдній ударъ, т. е. послдняя лишняя копйка. Благодаря перевсу матеріальной силы, государство уничтожило феодальную систему и на развалинахъ ея создало политическую централизацію. По мр усиленія централизаціи и королевской власти, разрозненныя мстности, села, города, баронскія владнія и замки, стали мало-по-малу терять свою мстную автономію и мстное самоуправленіе. Отъ нихъ отбирались ихъ старые права и привилегіи, право суда, право чеканить мопету, право набора милиціи и т. п. Въ города и баронскія усадьбы назначались королевскіе судьи, королевскіе чиновники, обязанные свято и крпко блюсти королевскіе интересы. Тогда естественно должно было произойдти столкновеніе двухъ властей: мстной, феодальной и муниципальной съ одной стороны, и центральной съ другой.
Теперь-то государство и ощутило жгучую потребность въ деньгахъ. Чтобы успшно бороться съ феодалами, нужно было имть постоянныя войска, чтобы содержать постоянныя войска, нужно было сбить лишнюю спсь съ возгордившихся городовъ. Опятъ нужны войска, опять нужны новые доходы.
Но вотъ вс внутренніе враги центральной власти побждены. Нужно теперь позаботиться замнить чмъ нибудь самоуправство феодаловъ и самоуправленіе городовъ. Явилась необходимость въ сложной бюрократической систем для охраненія внутренняго мира и тишины. Опека эта не всегда приходилась по вкусу опекаемымъ, — иногда они своенравничали. Опять требовались войска и боле усиленная система надзора, и, разумется, чмъ сложне и запутанне становилась эта система, тмъ дороже стоила она государству, пока наконецъ сумма ея стоимости не достигла цифръ, приведенныхъ выше. Съ каждою новою потребностью увеличивался и доходъ. Первоначально вс доходы ограничивались натуральными и личными податями вассаловъ и рыцарей. Потомъ подать, распространившаяся на городское и крпостное сословіе, приняла характеръ выкупа. Короли и сеньеры освобождаютъ своихъ крпостныхъ и даютъ самоуправленіе городамъ, облагая ихъ за это извстными повинностями въ свою пользу. ‘Освобожденный отъ власти сеньера, — говоритъ авторъ Теоріи налога (Thorie de l’impt),— крестьянинъ длался непосредственнымъ подданнымъ короля, и слдовательно непосредственно облагался налогомъ. Все. что терялъ феодализмъ отъ такихъ освобожденій, то выигрывала королевская власть. Вслдствіе этого короли сдлались самыми ревностными пропагандистами свободы. Людовикъ X, говоритъ Гютенъ, объявилъ даже, что по естественному праву всякій человкъ долженъ быть свободенъ. Мало того, Людовикъ X не ограничился, подобно Филиппу Прекрасному, одною только продажею свободы, онъ принуждалъ, во что бы то ни стало, покупать эту свободу, облагая сопротивлявшихся налогомъ’. Налогъ имлъ первоначально только характеръ натуральной повинности или личной службы, потомъ, съ увеличеніемъ потребности въ деньгахъ, къ нему присоединена была поголовная личная подать. Одновременно съ личностью гражданъ облагали налогомъ и ихъ имущество, сперва только недвижимое, потомъ и движимое, и наконецъ всякій ихъ доходъ и всякій промыселъ. Развиваясь мало-по-малу, эта система разрослась въ цлую массу всевозможныхъ сборовъ и податей, которые современные бюджеты стараются привести въ порядокъ, путемъ весьма дробной, хотя и по всегда логической, классификаціи.
Прежде всего государственные доходы раздляются: 1) на доходы, извлекаемые государствомъ изъ своихъ земель и промысловъ, 2) доходы, взимаемые непосредственно съ земель и промысловъ гражданъ. Доходы этой категоріи называются налогами и раздляются на прямые и косвенные, а эти въ свою очередь на различные виды и подъ-виды, о которыхъ мы будемъ говорить ниже.
Обратимся теноръ къ первому источнику государственныхъ доходовъ — къ доменамъ и казеннымъ промысламъ.
Происхожденіе доменъ слишкомъ хорошо извстно, и потому нтъ надобности на нихъ долго останавливаться. Въ періодъ феодализма, въ періодъ преобладанія частныхъ хозяйствъ, он играли весьма важную роль. Чмъ обширне были земли частнаго владтеля и чмъ разнообразне и прибыльне были его промыслы, тмъ богаче онъ былъ, чмъ онъ былъ богаче, тмъ могущественне — въ силу того закона, что изъ двухъ частныхъ хозяйствъ большее всегда стремится поглотить меньшее. Хотя съ паденіемъ феодализма государственные домены утратили всякое значеніе, однако они продолжаютъ существовать и занимаютъ особенную статью дохода въ европейскомъ бюджет — дохода, всего мене выдерживающаго критику. ‘Какъ только государство присвоиваетъ себ монополь на извстный промыселъ, — говоритъ Пфейфферъ,— оно переходитъ правовыя границы своей власти, оно кладетъ произвольное ограниченіе на свободную индивидуальную дятельность въ противность общепринятому принципу государственнаго права, принципу, по которому ни одинъ человкъ не долженъ быть стсняемъ, пока его дятельность безвредна для общества’. Но если право государства исключительно пользоваться извстными промыслами не выдерживаетъ— строгой критики съ точки зрнія юриста, то еще мене оно разумно и цлесообразно съ точки зрнія общественныхъ интересовъ. ‘Дйствительно, говоритъ Пфейфферъ, едва ли кто станетъ отрицать, что государство весьма мало способно управлять длами своего частнаго хозяйства. Оно принуждено дйствовать посредствомъ сложнаго механизма чиновничества, ни мало незаинтересованнаго въ успхахъ ввреннаго ему хозяйства. Содержаніе его стоитъ государству чрезвычайно дорого, а между тмъ доходы съ имній и промысловъ весьма незначительны, всегда ниже доходовъ частныхъ лицъ’ {Въ подтвержденіе этой мысли приведемъ здсь слдующій весьма поучительный фактъ, о которомъ разсказываетъ Рау въ своемъ Grundzge der Finanzwissenschaft, 1861, т. I, стр. 128. Въ Даніи государственные домены приносили въ годъ 1%, при переход и:е въ частныя руки правительство выручило за нихъ такую сумму, которая при самыхъ неблагопріятныхъ условіяхъ можетъ дать вчетверо, впятеро больше. Такъ участки земли, дававшіе доходу 1004 талеровъ, частныя лица купили у правительства за 100,000 талеровъ. Этотъ капиталъ, отданный въ руки тхъ же частныхъ лицъ, въ вид ссуды, можетъ дать государству 5,000 талеровъ Такимъ образомъ отчуждая отъ себя свои домены, казна положительно выигрываетъ, выигрываютъ и частныя лица и все общество, потому что въ рукахъ общества казенныя земли пріобртаютъ новую цнность, которой он не имли въ рукахъ правительства, доходъ съ нихъ учетверяется и служитъ слдовательно къ увеличенію производительныхъ силъ страны.}. Сами правительства вполн сознаютъ несомннную справедливость этихъ соображеній, и въ послднее время казенные промыслы передаются въ частные руки. По вычисленіямъ Гауснера въ настоящее время доходы европейскихъ правительствъ съ фабричныхъ промысловъ, находящихся въ ихъ пользованіи, равняются 21 1/2 милліонамъ франковъ, что составитъ на наши деньги 5,375,000 руб. Разумется если бы эти фабрики находились въ частныхъ рукахъ, то доходъ ихъ, по крайней мр, утроился бы. Сто лтъ тому назадъ, когда промышленность находилась еще въ младенчеств, правительственное вмшательство, правительственная инисіатива имли безспорно важное значеніе, но теперь она приноситъ только убытокъ самой казн, безъ всякой пользы для общества. Такъ знаменитая Мейссонерская фарфоровая фабрика въ 1765 году, находясь въ завдываніи правительства, давала чистаго барыша 42,000 талеровъ въ годъ и занимала боле семи сотъ работниковъ. Съ этихъ поръ фарфоровое производство приняло обширные размры, и устроилось множество частныхъ фабрикъ, приносящихъ огромные барыши. Но по мр развитія этого промысла правительственная фабрика вмсто того, чтобы, слдуя за общимъ потокомъ промышленной жизни, постоянно увеличивать свои доходы, постепенно приходила въ упадокъ и теперь едва-едва даетъ нсколько тысячъ ежегоднаго дохода, да и то больше номинальнаго, чмъ дйствительнаго (Пфейфферъ, Staataeinnabmen. I, 97).
Общая сумма доходовъ, ежегодно выручаемыхъ государствомъ съ своихъ промысловъ и доменъ, простирается для всей Европы до 771,140,000 фр. Въ томъ числ желзныя дороги и рудники даютъ боле 330 милліоновъ франковъ, собственно же земли приносятъ доходу 392 милл. Мы не имемъ положительныхъ данныхъ для опредленія той цифры дохода, которую бы могли принести эти промыслы и земли, если бы они находились въ частныхъ рукахъ. Но но нкоторымъ фактамъ, сообщаемымъ Рау въ его ‘Основаніяхъ финансовой науки’, можно съ нкототорою вроятностью предположить, что, по крайней мр, государственныя земли могли бы дать при частной эксплуатаціи вчетверо, если не впятеро большій доходъ. Поземельная собственность въ частныхъ рукахъ даетъ ежегодно около 4%, тогда какъ въ казеиномъ управленіи она едва даетъ 1%.
Общая сумма государственныхъ доходовъ на постройку желзныхъ дорогъ, общественныхъ зданій, веденія фабричныхъ промысловъ и обработку земель, по вычисленію того же Гауснера, равняется 669,590,000 фр. Вычтите, читатель, эту цифру изъ вышеприведеннаго итога доходовъ съ государственныхъ промысловъ и земель, и вы увидите, какъ велика будетъ разность.
Посл доходовъ съ промысловъ, непосредственно эксплуатируемыхъ государствомъ, ближе всего поставить доходы, взимаемые государствомъ съ промысловъ частныхъ лицъ. Эти доходы носятъ обыкновенно названіе косвенныхъ налоговъ и подраздляются на акцизныя пошлины (взимаемыя съ крпкихъ напитковъ, соли, табаку, сахару и др. предметовъ потребленія), таможенныя пошлины, патентные сборы, сборъ за право охоты и продажи огнестрльнаго оружія. Вс эти пошлины и сборы, какъ очевидно съ перваго взгляда, ведутъ свое начало со временъ отдаленнаго феодализма и только съ помощью феодальныхъ понятій и могутъ быть объяснены. Въ феодальный періодъ, при полномъ господств частнаго хозяйства, владтель считалъ себя полновластнымъ господиномъ надъ всми поселенными въ его владніяхъ, не только ихъ личность, не только ихъ земли, но даже и плоды ихъ труда онъ считалъ своею собственностью, они должны были платить ему не только за право свободно распоряжаться своею личностью, но только за пользованіе землею, но даже и за право заниматься тмъ или другимъ промысломъ, связаннымъ съ землевладніемъ, или просто съ поселеніемъ на извстномъ пространств. Такимъ образомъ и возникли т разнообразные доходы, которые современное государство, на основаніи феодальнаго права, взимаетъ съ промысловъ своихъ подданныхъ. Доходы эти падаютъ тяжелымъ налогомъ на предметы потребленія и возвышаютъ ихъ дйствительную стоимость боле, нмъ на 5,000 милліоновъ франковъ. Общая цифра ихъ стоимости равняется 5,259,170,000 фр., такъ что одна эта статья дохода составляетъ 57% всего бюджета доходовъ вообще. Полновсность этой цифры ясно показываетъ, на какіе именно предметы потребленія падаетъ налогъ. Если бы онъ падалъ на предметы не первой необходимости, то онъ никогда не могъ бы подняться до такихъ громадныхъ размровъ. Но онъ именно падаетъ на предметы первой необходимости, т. е. на предметы, потребляемые всми классами общества почти въ одинаковой пропорціи. Такимъ образомъ эти налоги давятъ совершенно равною тяжестью и поденнаго рабочаго, получающаго въ сутки 30 к. с. и пролетарія — ничего неполучающаго, и богача — проживающаго въ день по 100, 200 руб., т. е. эти налоги не удовлетворяютъ одному изъ необходимйшихъ условій всякаго справедливаго налога — условію пропорціональности. Съ этимъ согласны вс, даже самые ретроградные экономисты, вс они очень хорошо понимаютъ (хотя не вс высказываютъ), къ какимъ печальнымъ результатамъ можетъ вести эта непропорціональность. Вотъ что говоритъ объ этой непропорціональности одинъ изъ умреннйшихъ экономистовъ, Пасси: ‘чмъ необходиме человку продукты, стоимость которыхъ увеличиваетъ налогъ, и чмъ мене этотъ налогъ пропорціопаленъ со средствами плательщика, тмъ большую долю скудныхъ прибытковъ бдняка отчисляетъ онъ въ пользу фиска. Возьмемъ, напримръ, хоть налогъ на соль, это также поголовная подать, хуже даже, чмъ поголовная подать. Нтъ ничего легче доказать это. Соль — это такой предметъ, который каждый потребляетъ почти въ одинаковомъ количеств и безъ котораго никто не можетъ обойдтись. Что же изъ этого слдуетъ? Каждый платитъ государству одинаковую сумму за потребляемую соль, мало того, бдные платятъ больше, потому что пища ихъ такого рода, что требуетъ большаго количества соли, чмъ пища достаточныхъ людей, изъ бдныхъ опять-таки платятъ боле т, которые сильне нуждаются, т. е. которые имютъ боле дтей, и слдовательно потребляютъ большее количество соли. Такимъ образомъ этотъ налогъ обратно пропорціоналенъ средствамъ плательщиковъ’.
Государственные домены и промыслы (включая сюда и почтовую регалію), таможенные сборы, акцизы и другіе косвенные налоги даютъ европейскому государству, въ общей масс, боле 6 миліардовъ франковъ, что составляетъ около 70% всего европейскаго бюджета доходовъ. Присоединивъ къ этой цифр процентъ дохода, доставляемаго европейскимъ государствамъ извн, европейскими колоніями ихъ, мы получимъ въ общемъ итог около 75%. Остальныя 25 — 26% покрываются такъ-называемыми прямыми налогами.
Главнйшіе виды этихъ прямыхъ налоговъ суть слдующіе: поземельный налогъ, налогъ на дома и вообще жилыя строенія, налогъ на окна и двери, налогъ на предметы роскоши, доходный и поголовный налогъ.
Прежде, чмъ сообщать статистическія данныя, относящіяся до этихъ прямыхъ источниковъ государственнаго хозяйства, я считаю необходимымъ представить краткую оцнку состоятельности этихъ источниковъ, какъ мы это длали, говоря о государственныхъ доменахъ и косвенныхъ налогахъ.
Начнемъ съ поземельнаго налога.
Всякій налогъ долженъ быть пропорціоналенъ средствамъ плательщика — таково первое, неоспоримое требованіе финансовой науки. Налогъ, неудовлетворяющій, и, но самой природ своей, немогущій удовлетворить этому требованію, отвергается экономической теоріей, какъ несостоятельный. Удовлетворяетъ ли этому требованію поземельный налогъ?
Поземельный налогъ опредляется и распредляется посредствомъ кадастра. Если посредствомъ кадастра можно привести въ несомннную извстность доходность каждаго участка, то земельный налогъ могъ бы быть, при извстныхъ условіяхъ, равномрно распредленъ между земельною собственностью. Но вотъ что говорятъ о кадастр люди компетентные въ этомъ дл. ‘Вполн признавая полезность геометріи въ дл опредленія и измренія земли, говоритъ д’Одиффре въ своей ‘Поземельной систем Франціи’ (Sistenie foncier de la France), мы думаемъ однако, что администрація должна, наконецъ бросить тотъ безконечный, съ безчисленными трудностями соединенный, путь, но которому она блуждала втеченіи 32 лтъ, должна наконецъ выйдти изъ этого кадастроваго лабиринта, гд она, попусту тратила свое время и свои капиталы.’ ‘Доходъ земель одинаковаго качества, производящихъ одинаковые продукты и соприкасающихся между собою, говоритъ Пуссельгъ, оцняется по кадастру въ департамент Соммы въ 60 фр., въ департамент Па-де-Кале въ 45 фр. Въ Луар доходъ въ 5,000 фр. въ большихъ имніяхъ оцняется во кадастру въ 600 фр., доходы въ 600 фр. при малыхъ хозяйствахъ оцняются въ 500 фр. Кром того, кадастровые чиновники никогда ne могутъ согласиться между собою относительно того, что слдуетъ считать доходомъ, подлежащимъ налогу.’ ‘Неравенство въ распредленіи прямыхъ (земельнаго) налоговъ поразительно, и оно извстно всему свту, говоритъ Лемиръ, — каждый знаетъ, что одинъ департаментъ платитъ отъ 5 — 10% своего дохода, другой же отъ 20—30%! Такое неравенство происходитъ вслдствіе того, что кадастровые чиновники не имютъ никакого общаго и опредленнаго правила для оцнки, и что они не имютъ никакихъ средствъ опредлить дйствительный доходъ земли и должны въ этомъ случа дйствовать совершенно произвольно, разсчитывая и вычисляя приблизительно. Мы знаемъ, напримръ, что въ одномъ и томъ же округ, одна земля платитъ 5% своего дйствительнаго дохода, другая 8, 10, 15 и 25 — 30%.’
‘Окажутъ можетъ быть, что это неравенство происходитъ отъ ошибокъ и злоупотребленій чиновниковъ, говоритъ Прудонъ, но это несправедливо и въ этомъ-то заключается несостоятельность земельнаго налога. Чтобъ легче донять это, стоитъ обратиться къ общимъ принципамъ. Налогъ, говорили мы, всегда взимается съ валового дохода страны. Единственный способъ взимать его состоитъ въ томъ, чтобы, оцнивъ валовой доходъ истекшаго года и долю его, приходящуюся на каждаго плательщика, обложить каждаго налогомъ, пропорціонально этому доходу. Эта оцнка, произведенная на основаніи истекшаго года, опредляетъ размръ налога въ будущемъ году. Однако подобная оцнка въ дйствительности невозможна. Никто не знаетъ и никто по можетъ знать, даже приблизительно, валовой доходъ страны, еще мене можно нечислить долго каждаго гражданина въ этомъ доход. Опредленіе валового дохода земли можетъ быть произведено только въ границахъ извстнаго maximum’а и minimuma, и хотя такое опредленіе, быть можетъ, и достаточно для общихъ теоретическихъ разсужденій, по совершенно нелпо основываться на немъ при вычисленіи налога. Эта невозможность оцпить заране валовой доходъ обусловливается многими причинами, изъ которыхъ главная состоитъ въ крайней подвижности цнностей, въ постоянномъ видоизмненіи продуктовъ и въ трудности опредлить количество и качество труда, составляющаго одинъ изъ элементовъ валового дохода. Эта измнчивость и неопредленность, составляющая характеристическую черту экономическихъ явленій, относится и къ почв: ея качество не везд одинаково, доходъ ея годъ отъ году различенъ, мало того, разнообразныя вліянія, которыя невозможно предвидть и предовратить, то увеличиваютъ, то уменьшаютъ ея достоинство.’
Но это еще не главное. ‘Налогъ, продолжаетъ Прудонъ, долженъ взиматься съ продуктовъ почвы, пропорціонально издержкамъ ихъ производства. Но, не странной аномаліи, земельный налогъ падаетъ на самую землю и взимается съ нея — то пропорціонально ея пространству, то пропорціонально ея предполагаемому доходу, разнящемуся отъ дйствительнаго ея дохода, который разнообразенъ и измнчивъ до безконечности. Поэтому съ теоретической точки зрнія на логъ этотъ можно считать произвольнымъ и несообразнымъ съ справедливостью.’ (Thorie de l’impt, р. 117). Существованіе его можетъ быть объяснено только историческимъ путемъ: онъ ведетъ свое начало отъ того времени, когда вся земля считалась собственностью нсколькихъ феодаловъ, и феодалы считали своимъ правомъ брать извстную контрибуцію съ людей, живущихъ на этой земл. Разумется, величина этой контрибуціи ничмъ другимъ не могла соразмряться, какъ пространствомъ земли, отданной въ пользованіе. Масштабъ этотъ удержанъ европейскимъ государствомъ и до сихъ поръ, хотя несостоятельность его очевидна съ перваго взгляда, и хотя вс мры, употребляемыя для нейтрализированія этой несостоятельности (какъ, напр., гипотетическое исчисленіе дохода земли) въ высшей степени произвольны и потому неудовлетворительны.
Въ весьма близкомъ родств съ этимъ налогомъ состоитъ другой прямой налогъ, тоже ведущій свое начало изъ феодальнаго періода. Это налогъ личный или поголовный. О достоинствахъ этого налога нечего долго распространяться: онъ давно отвергается соціальной наукой. При существованіи этого налога чмъ человкъ бдне, а слдовательно чмъ меньшими правами онъ пользуется, тмъ, сравнительно, онъ больше платитъ фиску. Въ настоящее время налогъ этотъ постепенно выводится, теперь онъ существуетъ только въ 15 государствахъ {Для любознательныхъ читателей я перечислю здсь эти государства, указывая въ скобкахъ цифру дохода, получаемаго или съ этого налога: Россія (118 мил. фр.), Франція (72,800,000 фр.), Пруссія (38,450,000), Нидерланды (13,200,000), Бельгія (10,650,000), Папская область (9,250,000), Испанія (18,000,000), Ганноверъ 4,180,000), Сербія (4,600,000), Данія (3,100,000), Швеція (2,510,000), Греція (1,200,000), королевство Саксонія (1,030,000), Брауншвейгъ (100,000), Черногорія (70,000 фр.).} и общая сумма его не превышаетъ 285 милліоновъ фр., что составляетъ 2,7% общаго бюджета доходовъ. Ни въ Англіи, ни въ Италіи, ни въ Австріи, ни въ Швейцаріи его боле нтъ. Во Франціи сумма доходовъ, доставляемыхъ имъ государству, почти достигаетъ 73 мил. фр., въ Пруссіи около 38 % мил. фр. Въ Нидерландахъ и Бельгіи 15—10 мил. фр.
По своему внутреннему достоинству весьма близко подходитъ къ этому налогу — налогъ на дома и жилыя помщенія, взятыя подъ наймы. Налогъ этотъ только тогда могъ бы удовлетворить условію пропорціональности, если бы большія квартиры и большое помщеніе всегда служили признакомъ большого достатка. Но на дл это совсмъ не такъ. Магазинщикъ, лавочникъ, конторщикъ, адвокатъ, докторъ и т. п., по самому роду своихъ занятій, должны нанимать большія и притомъ дорогія помщенія, хотя очень часто ихъ доходъ несравненно меньше дохода самаго умреннаго собственника, какого нибудь скряги-ростовщика, помщающагося въ какой нибудь смрадной и тсной конур. Кром того, налогъ этотъ давитъ большею тяжестью людей семейныхъ, и слдовательно боле нуждающихся, чмъ людей холостыхъ, т. е. онъ обратно пропорціоналенъ средствамъ плательщика. Кром того, въ этомъ налог есть и другія темныя стороны, которыя нельзя обойдти молчаніемъ. Что берется обыкновенно мрою помщенія, мрою квартиры или дома? Число оконъ и дверей, потому и самый налогъ иногда называется налогомъ на окна и двери. Какое, кажется, можетъ имть отношеніе личный доходъ гражданина къ числу окопъ и дверей, занимаемой имъ квартиры? Повидимому никакого. Но фиску нтъ до этого дла. Онъ облагаетъ податью не только землю, на которой живутъ граждане, но даже и воздухъ, которымъ они дышатъ, онъ не только обрзываетъ у бдняка кусокъ хлба, но онъ запрещаетъ ему даже дышать чистымъ воздухомъ, т. е. лишаетъ его главнаго гигіеническаго условія въ жизни. И дйствительно, въ тхъ государствахъ, гд существуетъ этотъ налогъ {Прежде налогъ этотъ существовалъ почти во всхъ европейскихъ государствахъ, за исключеніемъ Россія, Турціи, Греціи, Швеціи, Норвегіи, Даніи и Швейцарія. Но теперь онъ сохранился, какъ самостоятельный налогъ, только въ слдующихъ 12 государствахъ: во Франціи, получающей съ него доходу 53 1/2 мил. фр., Австріи, получающей съ него около 47 мил. фр., Баваріи, Баден, Виртемберг, Нассау, Португаліи, Гамбург, Гессенъ-Кассел, Бремен, Ольденбург, Саксенъ-Беймар. Въ Испаніи, Италіи, Бельгіи и Нидерландахъ налогъ этотъ не составляетъ самостоятельной статьи дохода, а сливается вмст съ поземельнымъ налогомъ.}, бдные люди должны помщаться въ душныхъ норахъ, безъ окопъ и дверей. ‘Въ 1835 году, говоритъ Бланки въ своемъ ‘Мемуар о положеніи сельскаго населенія Франціи’ (Mmoires sur la situation des populations rurales de la France)’ 346,401 деревенскихъ домовъ имли только по одному окну, 1,817,328 по два. Три милліона жилищъ въ деревняхъ, гд нтъ недостатка въ помщеніи, какъ въ городахъ, лишены свта и воздуха, для того, чтобы не оплачивать налога на окна и двери {Прекрасную и восьми основательную критику этихъ налоговъ читатель можетъ на идти въ рекомендованномъ мною сочиненіи Пфойффера: die Staatseinnahmen, etc. стр. 189—261, ч. II. Недостатокъ мста не дозволяетъ мн вдаваться въ излишнія подробности, хотя въ этихъ подробностяхъ есть много интереснаго и поучительнаго.}.
Въ настоящее время налогъ этотъ признается несправедливымъ даже и самими правительствами, только 12 правительствъ (въ томъ числ французское и австрійское) ршаются еще удерживать его. Общая сумма дохода, доставляемаго имъ, равняется 105,810,000 фр., что составляетъ 1,6% общаго, бюджета до ходовъ.
Перейдемъ теноръ къ четвертому источнику прямыхъ налоговъ: къ налогу на ремесла, взимаемому подъ фирмою патентнаго сбора, и къ налогу на доходъ. Оба налога ведутъ свое начало изъ временъ феодально-цехового уклада и оба всею тяжестью своею падаютъ на потребителей и рабочихъ, давленіе ихъ тмъ сильне, чмъ бдне потребитель и чмъ зависиме рабочій. Потому съ теоретической точки зрнія ихъ несостоятельность также очевидна, какъ и несостоятельность только-что разобраннаго налога на окна и двери
Однако, хотя съ теоретической точки зрнія подоходный налогъ и не выдерживаетъ строгой критики, но за то, по сравненію съ другими налогами, какъ справедливо замчаетъ Пфейфферъ, онъ иметъ неоспоримыя преимущества. Во-первыхъ, онъ падаетъ на всхъ гражданъ съ равномрною тяжестью: никто, получающій какой либо доходъ отъ своего ремесла или капитала, никакими средствами не можетъ уклониться отъ него. Во-вторыхъ, въ основ его лежитъ принципъ пропорціональнаго распредленія налога. Правда, пропорціональность и здсь, какъ и при поземельномъ налог, достигается только посредствомъ разныхъ гипотезъ и предположеній, правда, недобросовстнымъ гражданамъ весьма легко скрыть истинные размры своего дохода, но недобросовстность не есть общее правило, и нельзя думать, чтобы неискренность, скрытность, лицемріе и угодничество, которыя составляютъ черту современныхъ отношеній индивидуума къ государству, не переродились, съ теченіемъ времени, въ другія, боле похвальныя качества. Въ-третьихъ, налогъ этотъ, сравнительно съ другими, не обременителенъ для бдныхъ, такъ какъ онъ не иметъ своимъ прямымъ послдствіемъ возвышеніе цнъ на предметы первой необходимости и не лишаетъ бдняковъ ни куска хлба, ни соли, ни вина, ни чистаго воздуха.
Съ налогомъ на доходъ не слдуетъ смшивать налога на движимое имущество, этотъ налогъ иметъ то преимущество передъ первымъ, что онъ падаетъ съ одинаковою силою на вс капиталы страны, какъ мертвые, т. е. неприносящіе никакого дохода, такъ и пущенные въ производительные обороты, но за то противъ него можетъ быть направлено то же возраженіе, которое мы приводили противъ налога на недвижимость — землю. Не всякая земля, даннаго размра и качества, можетъ во всякое время и при всякомъ пользованіи приносить одинаковый доходъ, точно также но всякій капиталъ въ 100,000 рублей можетъ давать своему владльцу одинаковый процентъ при всякой операціи. Есть такія операціи (напримръ банковыя), которыя въ одинъ, два года могутъ вернуть затраченный на нихъ капиталъ, да еще съ излишкомъ, но есть и другія операціи, требующія большихъ издержекъ производства, которыя возвращаютъ капиталъ лтъ черезъ 20, 30 и которыя приносятъ ежегоднаго дохода много, много 4—5%. Кром того имущественный налогъ, падая только на лицъ, обладающихъ какимъ нибудь имуществомъ, освобождаетъ отъ всякой повинности государству всхъ живущихъ на счетъ своихъ личныхъ профессій, этимъ онъ нарушаетъ принципъ справедливости и пропорціональности. Французскій маршалъ, получающій ежегодно 80,000 франковъ жалованья, или французскій сенаторъ, съ своимъ 30,000 окладомъ, не платятъ съ своего имущества ни копйки въ казну, а какой нибудь бдный лавочникъ или трактирщикъ, получающій всего какихъ нибудь 500—600 франковъ дохода, обложены налогомъ. Очевидная несообразность.
Какъ бы то ни было, но все-таки въ обоихъ этихъ налогахъ проглядываетъ нкоторое желаніе со стороны фиска быть справедливымъ относительно неимущихъ.
Указавъ на главнйшіе источники государственнаго хозяйства Европы, подведемъ общіе итоги.
Государственные домены и промыслы даютъ ежегоднаго дохода 771,140,000 франковъ, почтовая регалія 350,270,000 фр., такъ называемые косвенные налоги 5,259,170,000 фр. и наконецъ прямые налоги 2,108,480,000 фр. (въ томъ числ поземельный налогъ 1,023,720,000 фр., налогъ на ремесло и подоходный налогъ 580,270,000 фр.). Сложивъ эти итоги, мы получимъ общую цифру государственнаго дохода въ 9,117,870,000 фр. {Собственно 8,489,060,000, 628,810,000 фр. взимаются съ колоній и др. боле или мене второстепенныхъ рессурсовъ государственнаго хозяйства.} Вычтемъ изъ нея доходъ съ государственныхъ доменъ и промысловъ и у насъ останется сумма, ежегодно выплачиваемая непосредственно самими гражданами въ пользу фиска. Сумма эта равна будетъ 8,846,730,000 фр., что составитъ на наши деньги нсколько боле 2,000,000,000 руб. Если бы налогъ равномрно падалъ на все 285,000,000 населеніе Европы, то на каждаго жителя пришлось бы около 7 руб., что составитъ боле 11 1/2% средняго дохода европейца. Но налоги, какъ мы видли, падаютъ совсмъ не равномрно: нкоторые обратно пропорціональны имуществу плательщика, другіе надаютъ исключительно на одно только сословіе, третьи на одинъ только видъ имущества и т. п. Большая часть изъ нихъ (именно: вс налоги на потребленіе, поголовный налогъ и налоги на ремесла) поражаютъ всею своею тяжестью рабочій и неимущій людъ, остальные, въ конц концовъ, приводятъ къ тому же результату, но только не прямо, а посредственно: посредствомъ тхъ лицъ высшаго, обезпеченнаго сословія, которые непосредственно очищаютъ его передъ фискомъ. Замтимъ при этомъ, что налогу подлежатъ только мужчины, и притомъ совершеннолтніе. Число же совершеннолтнихъ мужчинъ не превышаетъ и 70 мил. Если вычесть изъ этого числа войско, нищихъ и другихъ лицъ, неподлежащихъ или уклоняющихся отъ бремени налоговъ, то мы получимъ не боле 65 мил. плательщиковъ, которые одни тянутъ на своихъ плечахъ тяжелую машину государственнаго управленія. 2,000 мил. руб., разложенные на 65 мил. жителей, при 60-ти рублевомъ доход каждаго изъ нихъ — бремя нелегкое. Но 2,000 мил. выражаютъ собою только сумму повинностей денежныхъ, а народъ еще кром того несетъ повинности натуральныя. Исчислить ихъ, даже приблизительно, нтъ никакой возможности, только одна изъ нихъ, впрочемъ, самая тягостная, можетъ быть приведена въ нкоторую извстность. Я говорю о повинности военной или рекрутской. Ежегодно европейцы выставляютъ 2,646,750 солдатъ для огражденія себя отъ разныхъ вншнихъ и внутреннихъ опасностей. Полагая, что каждый изъ солдатъ могъ бы выработать 60 руб.— средній доходъ европейскаго жителя,— мы находимъ, что 2,646,750 солдатъ могли бы заработать въ годъ около 158 мил. руб. (158,805,000). Слдовательно ежегодная выставка 2 1/2 мил. солдатъ равносильна ежегодной повинности въ 158 мил. руб. Цифра значительная. Въ военное же время она удвоивается, въ военное время число солдатъ увеличивается до 5,972,000 чел., что равносильно повинности въ 358 мил. руб.
Но и эти числа не даютъ еще вполн врнаго понятія о рекрутской или, правильне, военной повинности, къ нимъ бы еще слдовало прибавить расходы по содержанію войска на постояхъ, расходы на постройки и ремонтировку дорогъ, доставленіе лошадей и т. п. Вс эти расходы оплачиваются рабочимъ людомъ натурою, и потому мы не имемъ никакой возможности выразить ихъ въ боле или мене точныхъ цифрахъ.
Разсмотрвъ источники доходовъ государственнаго хозяйства и указавъ на степень ихъ производительности и ихъ теоретическаго достоинства, я перехожу теперь къ разбору государственныхъ расходовъ и къ сравненію первыхъ съ послдними. Прежде всего я считаю необходимымъ предпослать нсколько общихъ замчаній о характер расходовъ вообще, и установить т термины, которыми я буду здсь пользоваться, и относительно которыхъ въ большинств читающей публики господствуютъ самыя неопредленныя понятія.
Всякіе расходы можно раздлить на производительные и непроизводительные, полезные и безполезные.
Производительнымъ расходомъ называется такая затрата капитала, которая непосредственно создаетъ или способствуетъ созданію новаго капитала. Напротивъ, такія затраты, которыя новаго капитала не производятъ, а служатъ только къ простому воспроизведенію или сохраненію стараго капитала или даже ни къ чему не служатъ, а пропадаютъ безвозвратно для расходующаго, такія затраты называются непроизводительными.
Полезною же затратою называется та, которая служитъ къ удовлетворенію какой нибудь реальной, дйствительной потребности народа, и которая слдовательно не уничтожаетъ затраченнаго капитала, а только придаетъ ему другую форму, безполезною затратою будетъ та, которая не удовлетворяетъ никакой дйствительной потребности народа, и потому положительно уничтожаетъ потраченный на нее капиталъ, т. е. лишаетъ его всхъ существенныхъ свойствъ капитала. Предметы, утративъ значеніе полезностей, перестаютъ быть капиталомъ. Всякая затрата, отнимающая отъ нихъ это значеніе (т. е. мняющая предметы полезные — капиталъ — на предметы безполезные), уничтожаетъ самый капиталъ.
Изъ этихъ опредленій видно, что полезное и производительное, безполезное и непроизводительное употребленіе капитала но суть синонимы. Непроизводительная затрата не есть всегда затрата безполезная и убыточная. Полезная затрата но есть еще затрата производительная. Часто оба эти понятія смшиваются и на практик нердко даже совпадаютъ, но это только случайное явленіе, которое нельзя оправдать передъ наукой. Если я, напримръ, издержу лежащія у меня деньги на покупку платья, въ которомъ я нуждаюсь, то никто, разумется, не скажетъ, что я истратилъ эти деньги безъ всякой для себя пользы. Я употребилъ ихъ на полезную затрату, но въ то же время я истратилъ ихъ непроизводительно. Мой затраченный капиталъ возвратился ко мн въ форм брюкъ, сюртука и т. п., но онъ по увеличился ни на одну полушку, онъ не произволъ никакого новаго капитала, у меня остались все т же деньги, только прежде я носилъ ихъ въ карман, въ форм бумажекъ или монетъ, а теперь ношу ихъ на плечахъ, спин, ногахъ и т. п., въ форм моего костюма. Если бы я нанялъ на эти деньги караульныхъ для охраненія моего имущества, я бы далъ имъ полезное употребленіе, хотя эта затрата совсмъ не была бы производительною.
Я нарочно остановился на этихъ опредленіяхъ, быть можетъ, нсколько доле, чмъ бы это слдовало, для того, чтобы посл не ввести читателя въ какое нибудь невольное заблужденіе. Теперь же, освоившись съ этими терминами, приступаю къ самому длу.
Прежде всего ршимъ: къ какой категоріи расходовъ слдуетъ отнести расходы европейскихъ государствъ? Для этого обратимся непосредственно къ бюджетной росписи расходовъ. Ботъ въ какомъ порядк слдуютъ статьи, означенныя въ бюджетахъ какъ расходныя: 1. Статьи на содержаніе двора. 2. Войска сухопутнаго и морскаго: а) военная администрація, ) крпости, с) ремонтъ. 3. Администрація гражданская: а) издержки по народному представительству, ) содержаніе чиновниковъ, зданій и капцелярскихъ принадлежностей. 4. Финансовое управленіе: а) издержки но управленію министерствомъ финансовъ, b) издержки по взиманію налога, с) издержки по займамъ и плата процентовъ. 5. Управленіе юстиціею: а) содержаніе судебныхъ чиновниковъ, b) суды я тюрьмы и другія мста заключенія, с) жандармы и полиція. 6. Содержаніе пословъ и консуловъ. 7. Пенсіи и награды. 8. Издержки на а) содержаніе духовныхъ лицъ и духовной администраціи, b) постройку и ремонтированіе церквей, с) постройку богоугодныхъ и благотворительныхъ заведеній. 9. Издержки по а) управленію путями сообщеній, ) министерству ночтъ и телеграфовъ. 10. Издержки, идущія на развитіе и споспшествованіе: а) торговли, фабричной и мануфактурной промышленности (проведенія желзныхъ дорогъ и постройку общеполезныхъ зданій),):’) земледлія (устройство образцовыхъ фермъ, ссуды, земледльческіе банки и т. п.), c) народнаго образованія, d) наукъ и искуствъ.
Разсматривая эту таблицу, мы приходимъ къ заключенію, что вс статьи расходовъ, за исключеніемъ одной, десятой, принадлежатъ къ категоріи такихъ затратъ, которыя идутъ не на созданіе какихъ нибудь новыхъ капиталовъ, а на охраненіе и ремонтъ старыхъ, уже прежде существовавшихъ. Такъ, напримръ, расходы на содержаніе администраціи, судовъ и тюремъ не увеличиваютъ общую сумму ежегодно производимыхъ страною продуктовъ, не увеличиваютъ національнаго богатства, хотя тмъ не мене, безъ ихъ существованія, при данныхъ экономическихъ условіяхъ, производительность страны пришла бы въ крайнее разстройство и понесла бы важный ущербъ. Тоже можно сказать и о другихъ расходныхъ статьяхъ.
Только одна 10-я статья, какъ я сказалъ, составляетъ повидимому исключеніе, и то однако не вполн. Я не считаю производительными затратами суммы, ежегодно издерживаемыя государствомъ на поощреніе наукъ, искуствъ и народное образованіе. Какъ ни кажется парадоксальною эта мысль и какъ ни мало согласна она съ общепринятымъ мнніемъ, однако стоитъ только безпристрастно разобрать ее, чтобы убдиться въ ея справедливости. Вс великія открытія, двинувшія впередъ производительныя силы человчества, какъ извстно изъ исторіи, были сдланы помимо оффиціальной науки, людьми, никогда неполучавшими ни жалованья, ни пенсіи. Сисмонди въ своей исторіи Европы говоритъ объ этомъ такъ: ‘геніальные люди, которымъ Европа обязана величайшими благодяніями на пути своего соціальнаго прогресса, всего меньше пользовались почетными мстами и наградами правительствъ. Это были большею частію скромные, почти неизвстные труженики, которые дорожили столько же своею независимостію отъ оффиціальныхъ поощреній, сколько благотворными результатами своей свободной дятельности. Тоже будетъ справедливо и относительно народнаго образованія, если только мы вглядимся въ его истинный характеръ. Впрочемъ цифра расходовъ, употребляемыхъ европейскими государствами на народное образованіе, такъ ничтожна сравнительно съ другими статьями, что объ этомъ не стоитъ и толковать. Если мы разложимъ на число европейскихъ жителей часть расхода, идущаго на народное образованіе, науку и искуство, то пойдемъ, что на каждаго жителя приходится среднимъ числомъ гораздо мене 1/2 талера {Германскій конвенціонный галеръ по номинальной цн равняется 92 1/2 копйкамъ серебромъ.}. Во Франціи 0,24, въ Англіи 0,32, въ Австріи 0,07, въ Италіи 0,17, въ мелкихъ и среднихъ германскихъ государствахъ нигд не превышаетъ 0,44 талера.
Изъ этого бглаго анализа статей бюджета, мы можемъ заключить, что европейскія государства главнйшія затраты своихъ бюджетовъ употребляютъ исключительно на охранительные органы территоріальныхъ и гражданскихъ правъ (полицейская функція) и карательную власть нарушителей этихъ правъ (судебная функція). И эта роль европейскаго государства, т. е. охраненіе внутренней и вншней безопасности есть его единственная роль, къ великому счастію экономистовъ… Само собою разумется, что съ развитіемъ общественной дятельности, съ увеличеніемъ самостоятельныхъ правъ отдльнаго лица, у государства съуживается кругъ его непосредственной иниціативы въ длахъ народной жизни и того вліянія, которое оно оказываетъ на первобытныя общества. Чмъ независиме длается отдльное лицо, тмъ слабе становится правительственная опека. Независимость эта особенно благотворна для развитія экономической жизни, которая всего мене поддавалась государственному руководству. Въ этомъ отношеніи вс попытки государственныхъ учрежденій и людей остались совершенно напрасными. Ни одно европейское государство не создало хорошаго общественнаго порядка, не возбудивъ сначала частной и общественной дятельности и не отстранивъ во-время своего вмшательства въ чуждую ему сферу.
Такимъ образомъ, расходы европейскихъ государствъ имютъ характеръ чисто-консервативный. На содержаніе сухопутныхъ и морскихъ силъ европейскія государства ежегодно истрачиваютъ боле 700 милліоновъ рублей, что составляетъ почти 1/3 общей суммы государственныхъ расходовъ. Количество европейскихъ армій простирается до 2,646,750 человкъ, такъ что на каждаго солдата приходится 108 жителей, или 1 солдатъ приходится на 52 человка мужчинъ вообще, и на 32 человка мужчинъ совершеннолтнихъ. Въ военное время численность армій доходитъ до 5,972,000, такъ что въ военное время 1 солдатъ приходится на каждые 24 человка мужчинъ и на каждые 16 человкъ совершеннолтнихъ. Содержаніе этой огромной арміи обходится Европ очень дорого: на каждаго жителя падаетъ среднимъ числомъ около 3 рублей. А 3 руб. при 60-ти рублевомъ доход, который, какъ мы уже сказали, составляетъ нормальный доходъ европейскаго жителя,— величина довольно солидная. Если мы присоединимъ къ 700 милл. рублей издержки по содержанію военной администраціи, по управленію, постройк и ремонтировк крпостей и т. п., то получимъ цифру еще боле значительную: государству обходится въ 828 милл. рублей содержаніе его военныхъ силъ и военной администраціи. Но эти 828 милл. еще не выражаютъ собою полнаго итога расходовъ. Въ настоящее время, по самому точному разсчету, каждый человкъ вырабатываетъ, при данныхъ экономическихъ условіяхъ, среднимъ числомъ, на 50 рублей сырыхъ продуктовъ, слдовательно два съ половиною милліона войска, отвлекаемаго отъ труда производительнаго, прибавляютъ къ общей сумм ежегодно вырабатываемыхъ продуктовъ, солидную сумму въ 125,000,000 руб. сереб. Слагая эти 125 милл. руб. съ 828 милл., уплачиваемыхъ народомъ на покрытіе военнаго бюджета, мы получимъ 953 милл. рублей. Вотъ приблизительно точная цифра расходовъ, употребляемыхъ Европой въ мирное время на содержаніе ея арміи! Эта громадная цифра непроизводительныхъ затратъ давно уже вызываетъ сентиментальные возгласы со стороны экономистовъ, филантроповъ и государственныхъ людей. Одни доказываютъ необходимость сокращенія европейскаго войска, другіе идутъ дальше и требуютъ совершеннаго обезоруженія Европы. Для осуществленія этой розовой мечты они предлагаютъ учрежденіе такого международнаго конгресса, на которомъ бы ршались миролюбиво вс споры и раздоры государствъ, прибгающихъ въ подобныхъ случаяхъ къ оружію. Нечего и говорить, что это одно изъ самыхъ гуманныхъ стремленій нашего вка, по отъ стремленія до самаго дла еще далеко. Положимъ, что такой конгрессъ учреждается въ Европ, но кто же можетъ гарантировать его ршающую власть въ случа нежеланія сильнаго государства подчиниться его вол? Договоры и взаимныя обязательства тутъ ничего не значатъ, какъ они ничего не значили и въ старыхъ международныхъ отношеніяхъ. Если бы Франція захотла отнять у Италіи, напр., Папскую область, то въ силу какого нрава конгрессъ могъ бы остановить хищническіе замыслы французскаго правительства! Какимъ чудомъ онъ могъ бы обуздать честолюбиваго завоевателя, для котораго война есть главная цль его жизни и дятельности! Надо быть большимъ утопистомъ, чтобы врить въ силу одного нравственнаго вліянія тамъ, гд матеріяльная сила сосредоточивается въ рукахъ правительства и ршаетъ все но его личному усмотрнію. Притомъ, гд это взаимное довріе, на основаніи котораго слабое государство могло бы обезоружить себя въ виду сильнаго?— Такого доврія пока нтъ и быть не можетъ, потому что вс европейскія государства возникли изъ войны и только войною могутъ защищать свое существованіе, потому что международныя отношенія досел развивались изъ постоянной борьбы и антагонизма. Уничтожьте этотъ вчный и раздирающій антагонизмъ, и война, а вмст съ ней и постоянное войско сдлаются явленіями ненормальными. Тогда безъ всякаго конгресса споры государствъ будутъ разршаться путемъ миролюбивыхъ сдлокъ и третейскаго суда. Такимъ образомъ, чтобы обезоружить Европу, надо прежде создать общественную солидарность народовъ, основанную на взаимныхъ интересахъ всего европейскаго міра. Къ этому идетъ человчество, правда медленными и робкими шагами, но идетъ постоянно, и только тогда освободится отъ безумнаго пролитія крови, отъ безполезной потери людей и достоянія, когда международныя отношенія будутъ вытекать не изъ войны, а изъ мира и солидарности общечеловческихъ интересовъ. Въ ожиданіи же этого политическаго Эльдорадо военные бюджеты Европы будутъ возрастать пропорціонально развитію международнаго антагонизма и личному честолюбію завоевателей.
Посл издержекъ на содержаніе морскихъ и сухопутныхъ силъ довольно значительную статью расходовъ составляетъ содержаніе внутренней полиціи европейскихъ государствъ. Такъ, во Франціи на содержаніе полиціи ежегодно расходуется боле 9 мил. руб., въ Англіи боле 7 1/2 мил. руб., въ Италіи боле 8 мил. руб., въ Австріи боле 4 1/2 мил. руб., въ Пруссіи почти 2 мил. руб. Вообще же европейскія государства издерживаютъ боле 2% общей суммы расходовъ на содержаніе полицейскихъ учрежденій. И чмъ меньше государство, тмъ чувствительне этотъ расходъ для народа. Такъ, напримръ, въ нкоторыхъ мелкихъ нмецкихъ государствахъ, съ каждаго жителя на содержаніе полиціи взимается отъ 1 до 2 фр. Въ Саксенъ-Веймар 46 сантимовъ, во Франціи 29 с., въ Турціи 26 с., въ Австріи 25 с., въ Италія только 15 с., въ Нидерландахъ 13 с., въ Бельгіи 9 с. и въ Англіи всего 4 санъ
Къ этой стать расходовъ тсно примыкаетъ другая, ей родственная: расходы по содержанію юстиціи и каранію преступниковъ. Общая сумма этихъ расходовъ для всхъ европейскихъ государствъ простирается до 80 мил. руб., что составитъ на каждаго жителя приблизительно около 2 франковъ. Такъ, напримръ, въ Англіи каждый житель платитъ на содержаніе юстиціи 2 фр., въ Бельгіи 1 ф. 72 саж., въ Нидерландахъ 1 ф. 73 с., въ вольныхъ нмецкихъ городахъ свыше 3 фр., въ Италіи, Норвегіи и Даніи около 1 1/2 фр., а въ Австріи, Португаліи, Саксоніи мене 1 фр. (отъ 90 до 66 сан.), въ Греціи, Россіи, Румыніи, Сербіи, Турціи отъ 50 с. до 20 сан. Изъ вышеприведенныхъ цифръ мы видимъ, что чмъ боле выработалась политическая форма жизни, тмъ дороже обходится народу его судъ, исключеніе изъ этого правила представляетъ одна Швейцарія, въ ней содержаніе юстиціи каждому жителю обходится не боле 1 сант. — это доказываетъ, что въ Швейцаріи самоуправленіе достигаетъ высочайшей степени своего развитія, и что усовершенствованіе формъ судопроизводства и судоустройства въ западно-европейскомъ, централизаціонномъ государств не благопріятствуетъ началамъ самоуправленія и народной автономіи.
Во всякомъ случа, если общество оплачиваетъ дорого хорошо устроенный судъ, то отъ этого оно не въ убытк. Скорый и правый судъ возвращаетъ ему съ лихвой затраченный имъ капиталъ на содержаніе юстиціи. Въ этомъ убждаетъ насъ только-что совершившаяся судебная реформа въ Россіи. Съ отмной стараго суда, породившаго запутанную систему кляузъ, проволочекъ, взятокъ и т. н., развившаго общее народное недовріе къ правосудію, производительныя силы Россіи должны подвинуться впередъ. Множество подсудимыхъ, цлые десятки лтъ замуравленныхъ въ грязныхъ острогахъ только потому, что дла ихъ лежали въ судейскихъ архивахъ безъ движенія, были отняты у общества, какъ рабочія руки, съ новымъ судомъ возвращаются этому обществу, какъ полезные и дятельные его члены. А сколько времени отнималось у бднаго и неопытнаго человка на хожденіе но дламъ, на такіе хлопоты, которые кром лишеній и непріятностей ничего другого не приносили имвшему несчастіе попасть въ лапы стараго подъячаго.— Съ этой точки зрнія, чисто-экономической, наука давно уже осудила тюремное заключеніе вообще, лишающее человка не только свободы, но и права на трудъ, такого же существеннаго права, какъ и свобода. Поэтому общество, оплачивая скорый и правый судъ, но должно скупиться и обязано поддерживать его всми матеріальными и нравственными средствами.
Затмъ слдуютъ издержки на администрацію, точне выражаясь, на внутреннее управленіе страною. Въ общей сложности эта статья расхода ежегодно обходится Европ въ 225 мил. руб., которые распредляются почти между милліономъ чиновниковъ (980,000), упражняющихся въ сочиненіи докладовъ и экстрактовъ.
Нечего и говорить, что расходы но внутреннему управленію обратно пропорціональны объему мстнаго самоуправленія, выработаннаго націею. Въ государствахъ, съ сложною системою бюрократической іерархіи и съ централизаціонными учрежденіями, они поражаютъ своею громадностью, такъ, напримръ, Франція {Во Франціи 1 чиновникъ приходится на 331 чел. жителей, въ Австріи 1 на 353, къ Пруссіи 1 на З45. Въ Англіи же 1 чиновн. приходится на 1237 человкъ.} тратитъ на этотъ предметъ около 170 мил. франк., Австрія боле 130 мил., Пруссія 57 1/2 мил. и т. д., тогда какъ Швейцарія не боле 340,000 фр. Дороже всего обходится администрація жителямъ Франціи (4 ф. 58 с. на человка), Австріи (около 4 фр. на человка), Пруссіи (3 фр..12 сан.), въ мелкихъ и среднихъ нмецкихъ княжествахъ (отъ 10 фран., какъ во Франкфурт, до 4 фр., какъ въ Гамбург). Дешевле всего она стоитъ въ Англіи (2 фр.), Нидерландахъ, Бельгіи, Даніи (около 1 1/2 фр.), Норвегіи (1 ф. 36 с.), Швеціи (55 сант.) и Швейцаріи (19 сант.). Слдовательно, всякій шагъ къ самоуправленію общинъ, каждый шагъ къ мстной, провинціальной автономіи, будетъ шагомъ къ сокращенію издержекъ на бюрократію и къ увеличенію производительныхъ силъ страны.
Государство ежегодно истрачиваетъ огромныя суммы на пенсіи и пособія. Какъ велики эти суммы въ общей сложности для всей Европы, мы этого съ точностью не знаемъ, но вотъ нкоторые частные факты, по которымъ можно судить объ общемъ итог. Французское правительство издерживаетъ ежегодно на пенсіи и пособія чиновникамъ боле 7 1/2 мил. р., австрійское и прусское — около 3 1/2 мил. р., итальянское — около 2 мил. р. англійское — 1 1/2 мил. руб.
Гауснеръ, не указывая источника своихъ цифръ, опредляетъ общую сумму пенсій, для всей Европы, ежегодно выплачиваемую государствомъ своимъ военнымъ и гражданскимъ чиновникамъ и ихъ семьямъ, боле чмъ въ 40 мил. руб. Не знаю, насколько можно врить этой цифр, но, во всякомъ случа, она составляетъ довольно важную статью европейскаго бюджета, и мы имемъ полное право отнести ее къ категоріи расходовъ до общественной благотворительности.
Какъ громадны суммы, ежегодно истрачиваемыя на этотъ послдній предметъ, можно судить по количеству лицъ, живущихъ въ Европ на счетъ общественной милостыни. Число этихъ лицъ равняется почти 24,000,000 {Среднимъ числомъ на каждаго благотворимаго приходится 12 человкъ’ (Статистичес. этюды, этюдъ III, стр. 16).}. Допустимъ, что на счетъ государственной милостыни живетъ только 1/3 этого числа, т. е. 8,000,000 чед., допустимъ, что содержаніе каждаго изъ благотворимыхъ обходится въ годъ въ 30 р., и того, на содержаніе лицъ, безполезныхъ для народной производительности, государство расходуетъ ежегодно 240,000,000 р. сер. Цифра эта не покажется преувеличенною тому, кто знакомъ съ статистикой общественной благотворительности, для тхъ же, кто съ нею незнакомъ, я укажу здсь на нсколько фактовъ, которые дадутъ имъ нкоторое понятіе объ этомъ предмет. Въ Англіи такъ много благотворительныхъ учрежденій, что одна простая номенклатура ихъ можетъ наполнить боле 30 томовъ in folio (Моро-Кристофъ, Du problè,me de la misè,re, etc), среднимъ числомъ каждый англичанинъ платитъ въ пользу бдныхъ, но свидтельству Никольса (см. его The history of Scotch poorlaw) 5 шил. 10 1/2 діаріевъ налога. Во Франціи, говоритъ Эмиль Жирарденъ (‘и. его Abolition do la misè,re, pag, 65) 1/5 государственныхъ доходовъ вообще истрачивается на содержаніе нищей братіи (когда писалъ это Эмиль Жирарденъ, бюджетъ Франціи далеко еще не достигалъ двухъ милліардовъ). Вильневъ-до-Баржемонъ полагаетъ, что Франція издерживаетъ на содержаніе нищихъ ежедневно 400,000 фр. или въ годъ 146 милл. Къ этому слдуетъ еще прибавить бюджеты bureaux de bienfaisance, число которыхъ равняется 9,836 и бюджеты богадленъ (hospices). Общій годовой доходъ первыхъ, но свидтельству Ватвиля (см. его Rapport sur les tablissements de bienfaisance en France), превышаетъ 17 мил. Фр., доходъ же вторыхъ еще въ 1853 году равпялся S5,699,327 фран. (см. Jules Lamarque, Traite des tablissements de bienfaisance en France, pag. 36). Въ Швейцаріи, по свидтельству итальянскаго статистика Франчини, общественная благотворительность ежегодно обходится въ 5,500,000 фр. Въ Бельгіи ‘бюджетъ общественной благотворительности’ равняется 10,500,000 фр. Этихъ фактовъ довольно, чтобы показать, что въ приведенной выше цифр обще-европейской государственной благотворительности нтъ никакого преувеличенія. Цифра безспорно громадная и трата совершенно непроизводительная. Конечно, благотворимые по большей части находятся въ такомъ положеніи, которое длаетъ ихъ неспособными производительно трудиться, и народное хозяйство не терпитъ въ этомъ случа существеннаго убытка. Но, какъ бы то ни было, при боле раціональномъ хозяйств эти 240,000,000 р. могли бы оставаться въ карман народа. Народъ самъ это понимаетъ, и даже знаетъ, какимъ путемъ можно ихъ сберечь. Ассоціаціошюе движеніе среди рабочаго населенія Германіи, Англіи и Франціи, устройство сберегательныхъ и эмеритальныхъ кассъ служитъ тому лучшимъ доказательствомъ. Стоило бы только государству поддержать это движеніе вмсто того, чтобы плодить богадльни,— и ежегодный налогъ понизился бы на 240,000,000 руб., т. е. боле чмъ на 1/10 часть теперешней суммы.
При существующей же систем благотворительности ни народъ, ни благотворимые ничего не выигрываютъ. Эта система тяготитъ народъ и въ то же время распложаетъ тунеядство и увеличиваетъ бдность. Это — истина старая, давно уже признанная даже буржуазными экономистами, мало того, само правительство признало и гласно заявило несостоятельность своей системы благотворенія. Я приведу здсь слова одного высокопоставленнаго лица,— лица, въ высшей степени компетентнаго въ этомъ дл, сказанныя имъ въ оффиціальномъ отчет и слдовательно имющія всю силу торжественнаго, оффиціальнаго признанія. Ватвиль (Watteville), въ своемъ извстномъ и чрезвычайно интересномъ отчет о состояніи оффиціальной благотворительности во Франціи, прямо говоритъ, что ‘эта благотворительность за все время своего существованія не уменьшила числа лицъ, живущихъ на ея счетъ, и даже нисколько не облегчила ихъ участи: безъ нея ихъ было бы также много и они также бдствовали бы, какъ и при ней.’ Моро-Кристофъ, хотя и очень тугъ на пониманіе, однако и онъ въ конц своего трехтомнаго сочиненія, въ которомъ онъ якобы ршалъ задачу бдности, долженъ былъ сознаться, что ‘несмотря на вс благотворительныя учрежденія, основанныя съ цлью предотвратить и остановить потокъ бдности, бдность постоянно увеличивается’ (т. III, стр. 508). Правда, что Моро-Кристофъ говоритъ это совсмъ не съ цлью доказать несостоятельность существующей системы благотворенія, по что намъ за дло до его цлей, для насъ важенъ только фактъ признанія.
Итакъ, и правительство, и ученые, живущіе на его иждивеніи, вс единогласно признаютъ несостоятельность оффиціальной системы благотворенія, а между тмъ никто и не думаетъ объ ея измненіи, и 240,000,000 р. продолжаютъ ежегодно отвлекаться отъ производительнаго потребленія на затраты совершенно ненужныя, безполезныя и даже вредныя.
Теперь я перехожу къ одному изъ самыхъ больныхъ мстъ европейскихъ бюджетовъ — къ расходамъ, которые не способствуютъ ни водворенію тишины и спокойствія внутри государства, ни обезпеченію его безопасности извн, ни прославленію его чести, ни возвеличенію его славы, — которые просто вызываются и обусловливаются чистйшею неразсчетливостью и крайнею сложностью бюрократической системы. Я говорю о расходахъ по финансовому управленію, о расходахъ по взиманію доходовъ.
Расходы по взиманію доходовъ во всей Европ простираются свыше 200,000,000 руб. (219,517,500 р.). Несомннно, что при существованіи большей мстной общинной самостоятельности, эта сумма сократилась бы, по крайней мр, на 2/3, если не боле. Доказательствомъ служатъ слдующіе факты.
Во Франціи, Австріи, Испаніи, Папской области, съ каждаго жителя взимается на покрытіе издержекъ по взиманію податей среднимъ числомъ 6 фр., въ Нидерландахъ и Италіи около 4 фр., въ Бельгіи и Англіи — мене И фр., въ Швейцаріи 1 фр. 89 санъ Въ Австріи общая сумма расходовъ по взиманію доходовъ почти доходитъ до 50 милл. руб., во Франціи она простирается свыше 40 милл., въ Англіи же она не достигаетъ и 7 милл., т. е. она почти въ 6 разъ мене, чмъ въ Австріи и во Франціи.
Вообще расходъ по взиманію податей составляетъ 11% общей суммы расходовъ европейскаго бюджета.
Сведемъ теперь общіе итоги.
Бюджетъ расходовъ европейскихъ государствъ превышаетъ 2,500 милл. руб. Изъ этой общей суммы расходовъ — на издержки но народному образованію, поощренію наукъ и искуствъ, земледльческой, мануфактурной и торговой промышленности, на постройку. обще-полезныхъ зданій и т. п. отчисляется ежегодно не боле 8% (около 200,000,000 руб.), остальные 2,800 милл. руб. употребляются на непроизводительные расходы.
Если мы разложимъ теперь эту сумму ежегодныхъ расходовъ на общее число европейскихъ жителей, то на каждаго придется около 10 руб. {По вычисленію Гауснера 30 фр. 54 сант. — Vergleichende Statist, т. 1, стр. 377.}, на семью, состоящую изъ 6 человкъ (мужъ, жена и четверо дтей) — 60 руб., 60 же рублей составляютъ средній годовой доходъ европейскаго жителя.
О равномрности налоговъ хлопочутъ вс европейскія правительства, но къ сожалнію эта вожделнная равномрность составляетъ пока прекрасную мечту. При разбор источниковъ государственныхъ доходовъ мы видли, что налоги распредлены неравномрно, что они главнымъ образомъ падаютъ на сословія бдныя и зависимыя, и что часто они обратно пропорціональны средствамъ плательщика. Съ другой стороны, не вс европейскіе жители имютъ даже и 60-ти рублевый годовой доходъ, многіе живутъ на 10 — 3 коп. въ день, многіе ограничиваются и еще боле скудною діэтою, а между тмъ ихъ не обходитъ податная система.
Сравнимъ теперь доходы съ расходами.
Общая сумма доходовъ равняется, какъ мы знаемъ, 2,279 мил. руб. (беру круглыя цифры), общая сумма расхода 2,519 мил. Слдовательно концы съ концами не сходятся: ежегодно образуется дефицитъ въ 210 мил. руб. Въ этомъ дефицит принимаютъ участіе почти вс значительныя государства, не въ равной только степени: у однихъ дефицитъ почти равенъ доходу, у другихъ составляетъ только часть его. Въ Монако дефицитъ составляетъ 100% общей суммы государственныхъ доходовъ, въ Папской области 91,6’%, въ Черногоріи 80%, въ Италіи 52,1%, въ Австріи 21,1%, во Франціи 6,8%. Въ Швейцаріи, Бельгіи, Норвегіи, Швеціи, Даніи, Нидерландахъ и нсколькихъ мелкихъ нмецкихъ государствахъ дефицита совсмъ нтъ.
Какимъ же способомъ покрываетъ западно-европейское государство этотъ ежегодный 210 милліонный дефицитъ?
Оно знаетъ одинъ только способъ: заемъ.
Способъ этотъ очень старый. Еще въ глубокой древности, въ исторіи древней Греціи и древняго Рима, мы встрчаемъ примры государственныхъ займовъ. Такъ, напр., Афины прибгаютъ къ займу по случаю постройки храма въ Делос (Boeckl. Staatshaushalt der Athener, ч. II, стр. 132), въ Рим сдланъ былъ заемъ въ 210 г. драхмъ для продолженія войны съ Ганнибаломъ (Момзенъ: Rmische Geschichte, ч. I, стр. 622) и т. п. Однако все это были только исключительные случаи. Древнее государство не нуждалось въ деньгахъ, въ крайнемъ же случа оно или брало новую контрибуцію съ побжденныхъ, или обращалось къ патріотическимъ чувствамъ своихъ гражданъ, и граждане добровольными взносами покрывали недочеты и выручали изъ бды свое правительство. Потому врне будетъ, если мы скажемъ, что система государственныхъ займовъ, въ современномъ значеніи этого слова, впервые получила свое начало въ средніе вка. Итальянскіе торговые города и республики, занимаясь промышленными операціями, первые ввели систему кредита въ между-государственныя отношенія. И съ ихъ легкой руки, система эта пріобрла себ такую популярность, что въ настоящее время почти нтъ ни одного государства въ Европ, которое бы считало возможнымъ обойдтись безъ нея.
До настоящаго столтія цифра обще-европейскаго займа была весьма незначительна, большая часть государствъ даже и совсмъ по имла долговъ. Но съ ныншняго столтія, особенно посл войны Европы съ Франціей), европейскій долгъ постоянно увеличивался въ какой-то ужасающей прогрессіи.
Въ 1816 году общая сумма европейскаго долга равнялась 38,011,000,000 фр. или 9,502,750,000 руб. 30 лтъ спустя, именно въ 1846 году эта сумма возрасла до 41,120,000,000 фр. (10,280,000,000 р.). Слдовательно въ 30 лтъ полнйшаго мира, общаго спокойствія и тишины, европейское государство нашлось вынужденнымъ увеличить свой долгъ въ 3 милліарда фр. Если война обходится дорого, то и миръ, значитъ, не всегда дешево стоитъ. Въ послдніе же 17 лтъ государственный долгъ возросъ до 62,980,800,000 фр., почти на 20 милліардовъ фр., боле чмъ на 5 милліардовъ руб.
Если разложимъ теперь эту общую сумму государственнаго долга на число жителей, то на каждаго придется 222 франк, что составитъ на наши деньги 55 1/2 руб., такъ что для того, чтобы уплатить заразъ весь долгъ, нужно отнять у всхъ жителей Европы почти весь ихъ годовой доходъ, т. е. посадить ихъ на годичную полную діету. Разумется, цифра долга, падающая на каждаго жителя, весьма различна въ различныхъ государствахъ. Во Франціи, напр., на каждаго жителя приходится 294 фр., т. е. боле 72 руб., въ Англіи 686 фр., т. е. боле 171 руб., почти 3-хъ годовой доходъ европейскаго жителя, въ Церковной области почти столько же (642 фр.), въ Гамбург, Бремен, Липпе-Шаумбург — около 350 фр., въ Австріи — 218 фр., въ Италіи 171 фр. и т. д., наименьшую цифру приходится платить жителямъ Норвегіи, Швеціи, отчасти Пруссіи (58 фр.) и мелкихъ германскихъ государствъ. Только въ 4-хъ государствахъ долга совсмъ не существуетъ, именно: въ Швейцаріи, Сербіи, Черногоріи и Санъ-Марино.
Однихъ процентовъ по этому долгу государство ежегодно выплачиваетъ 2,128,500,000 фр., такъ что на каждаго жителя приходится 7 фр. 52 сан., около 2 руб., т. е. 1/5 часть всей суммы приходящагося на него налога. Количество ежегодно уплачиваемыхъ государствомъ процентовъ можетъ служить довольно врнымъ показателемъ кредита, которымъ оно пользуется въ денежномъ мір, такъ, напр., Англія платитъ, среднимъ числомъ, 3% по своему долгу, Бельгія, Пруссія и Норвегія 4 1/2%, Австрія, Данія и Баварія — 5%, Швеція — 5 1/2 %, Церковная область, Румынія и отчасти Россія — 6%, Турція и Греція 6—9%.
На погашеніе долга государство выплачиваетъ — 249,690,000 фр., что составляетъ 2,7% общей суммы государственныхъ расходовъ. Въ сложности съ суммою ежегодно уплачиваемыхъ процентовъ — это составитъ 2,378,190,000 фр. или 594,547,500 рублей.
Ботъ во что обходится Европ каждый годъ ея государственный долгъ. Но несмотря на эти огромныя пожертвованія, дефицитъ не только не убавляется, а напротивъ, ежегодно увеличивается. Такъ, напримръ, въ Австріи, по бюджету 1856—57 годовъ, дефицитъ равнялся боле 100 милліоновъ флориновъ, а въ 1859 году онъ достигъ до 200 или даже 300 мил. флор. (Кольбъ. Руков. къ Срав. статист., ч. I стр. 117, 118). Во Франціи по оффиціальнымъ бюджетамъ трудно опредлить постоянное возрастаніе дефицита: оффиціальный бюджетъ ежегодно объявляетъ, что доходъ равенъ или даже превышаетъ расходъ. За то втеченіе года производятся дополнительные расходы, которые въ сущности тоже самое, что дефицитъ. Суммы этихъ дополнительныхъ расходовъ годъ отъ году возрастаютъ. Въ 1854 году они равнялись 506,848,969 фр., въ 1855 г.— 728,066,024 фр. и т. д.
И такъ займы не уменьшаютъ дефицита, не поправляютъ государственнаго хозяйства Европы.
Заемъ только тогда можетъ принесги пользу заемщику, когда заемщикъ употребляетъ запитыя деньги производительно, т. е. пускаетъ ихъ въ такіе обороты, которые возвращаютъ ему не только занятый капиталъ, но и даютъ ему еще новый. Часть этого новаго капитала онъ употребитъ на уплату процентовъ долга, часть — на поправленіе своего хозяйства. Если же заемщикъ простъ или пропьетъ занятыя деньги, или затратитъ ихъ на такія операціи, которыя только возвратятъ ему потраченный капиталъ, безъ всякой прибыли, то, разумется, займомъ онъ не только не поправитъ своихъ длъ, но еще хуже разстроитъ ихъ: ему не изъ чего будетъ платить процентовъ и онъ долженъ будетъ прибгать къ новымъ займамъ. Поэтому государственные займы, по самому назначенію своему, никогда не могутъ и не будутъ служить къ поправленію финансовыхъ затрудненій европейскихъ государствъ. Пусть же финансисты ищутъ какихъ нибудь другихъ лекарствъ для излеченія болзни хроническаго дефицита. Сомнительно только, чтобы поиски ихъ увнчались успхомъ: они очень близоруки и до сихъ поръ еще не могутъ найдти даже и причины одолвающей ихъ болзни. Финансовая практика сложилась вовсе не по указаніямъ экономическихъ законовъ, а на основаніи старой, средневковой эксплуатаціи, и надо сознаться, что въ эту темную сферу еще мало заброшено свта и знанія.