‘Міръ Божій’, No 5, 1898
Ф. Э. Ромер. Сказки и правда. Повести, рассказы и статьи. Москва. 1898 г, Ромер Федор Эмильевич, Год: 1898
Время на прочтение: 2 минут(ы)
. Э. Ромеръ. Сказки и правда. Повсти, разсказы и статьи. Москва. 1898 г. Ц. 1 р. 50 к. Имя автора намъ совершенно неизвстно. Гд и что онъ писалъ, мы не знаемъ, и, познакомившись теперь съ его ‘Сказками и правдой’, не имемъ ни малйшаго повода жалть объ этомъ. Его попытки въ художественномъ стил повдать свою ‘правду’ несомннно относятся къ области ‘покушеній съ негодными средствами’. О нихъ и упоминать не стоитъ. Любопытне его критическая статья, въ которой онъ громитъ ‘критиковъ-публицистовъ’, обвиняя ихъ въ злйшихъ преступленіяхъ противъ общества и совсти. Чмъ мы обязаны имъ? спрашиваетъ озлобленный г. Ромеръ и отвчаетъ: ‘Не боясь ошибки, можно утверждать, что чрезвычайно низкимъ уровнемъ нашего настоящаго мышленія въ вопросахъ государственной экономіи, народнаго хозяйства’ общественнаго благоустройства мы обязаны именно преобладанію критической публицистики или, врне, тмъ печальнымъ условіямъ, которыя у насъ ее породили и такъ долго поддерживали’. Такое обвиненіе приходится слышать не впервые, и было время, когда оно не сходило со страницъ извстной части печати, пока не надоло всмъ до тошноты. Новоявленный критикъ нсколько запоздалъ, и врядъ ли найдется теперь наивный читатель, который повритъ ему, будто все зло русской общественной жизни проистекаетъ отъ публицистической критики.
Не признали г. Ромера, можетъ быть, просто не замтили его ‘Сказокъ и правды’ — и готово грозное обвиненіе противъ критики, которая занимается публицистикой, вмсто того, чтобы разъяснять читателямъ красоты художествъ того или другого г. Ромера. Ибо, вщаетъ послдній, ‘критикъ прежде всего долженъ помнить, что онъ отнюдь не судья надъ авторомъ, не какая-то высшая надъ нимъ инстанція, а напротивъ — первый его слуга, поклонникъ и истолкователь’. Въ заключеніе нашъ авторъ выдляетъ изъ ряда русскихъ критиковъ двухъ — г. Буренина, котораго считаетъ ‘самымъ чуткимъ’ изъ современныхъ критиковъ, и Н. И. Страхова, какъ самаго глубокомысленнаго. Эти два славныхъ имени на критическомъ знамени г. Ромера настолько дополняютъ его литературную физіономію, что дальнйшее знакомство съ нимъ мы считаемъ излишнимъ.