Европейскіе писатели и мыслители. IX — Петроній. Изданіе Чуйко. С.-Пб. 1882 г.
Европейскіе писатели и мыслители. IX — Петроній. Изданіе Чуйко. С.-Пб. 1882 г.
Е. Н.
‘Русская Мысль’, No 7, 1883
Европейские писатели и мыслители. IX — Петроний. Издание Чуйко, Некрасова Екатерина Степановна, Год: 1883
Время на прочтение: 2 минут(ы)
До сихъ поръ издатель посвящалъ выпуски своей Библіотеки преимущественно французскимъ, англійскимъ, итальянскимъ писателямъ… Данный же выпускъ онъ посвятилъ одному изъ древнихъ классиковъ — Петронію.
О мст его рожденія, равно какъ и о год, до сихъ поръ ученые не пришли къ окончательному соглашенію,— до сихъ поръ споры объ его біографическихъ подробностяхъ продолжаются.
Ему принадлежитъ сочиненіе, называемое: ‘Сатириконъ’ — большой романъ, состоящій изъ нсколькихъ книгъ. Въ роман вольноотпущенный Энкольцій ведетъ разсказъ о своихъ похожденіяхъ, совершаемыхъ вмст съ такимъ же вольноотпущеннымъ Аскилтомъ и мальчикамъ Гитономъ. Похожденія, ихъ полны цинизма… Они доходятъ въ своемъ пресыщеніи разными удовольствіями, до развращенія чувствъ…
Разсказъ ведется въ самой легкой, удобопонятмой форм. Больше всего отводится мста описанію пира у одного разбогатвшаго вольноотпущеннаго Тримальхеона. Этотъ послдній не знаетъ никакихъ предловъ удовлетворенію своихъ эпикурейскихъ наклонностей. Въ немъ осмивается образецъ разбогатвшаго невжды, полнаго сознаніемъ своего превосходства надъ всмъ окружающихъ. При изображеніи этого невжественнаго богача, авторъ не церемонится передъ читателемъ, такими подробностями его разговора, которыя обычно вслухъ не произносятся. Для полнаго изображенія всей извращенности и распущенности нравовъ временъ Нерона, авторъ не скупился и на изображеніе разныхъ циничныхъ сценъ. Впрочемъ издатель многія изъ такихъ мстъ книги совершенно выбрасываетъ, замняя ихъ точками, также какъ и нкоторыя слова, неупотребительныя въ печати.
Тутъ есть иного какъ бы отдльныхъ сценъ, разсказовъ, которые впослдствіи дали сюжетъ для произведеній многимъ изъ европейскихъ писателей. Таковъ разсказъ о Матрон Ефесской. Онъ послужилъ сюжетомъ для Лафонтена, Вольтера, Апулея… Въ этомъ разсказ представлена непрочность женской любви. Разсказывается, какъ одна небесной красоты женщина убивалась по смерти своего мужа. Съ горя не пила, не ла, рвала на голов волосы, все время проводила въ пещер надъ могилой мужа… Ея стоны разъ ночью услыхалъ солдатъ. Онъ поблизости отъ могилы караулилъ повшенные трупы разбойниковъ. Солдатъ увидавши такую красивую женщину, сталъ ее уговаривать — не печалиться…. предлагалъ ей своей похлебки. Она сперва не соглашалась, потомъ сдалась не только на похлебку, но и на любовь… Въ то время, Когда солдатъ наслаждался въ пещер съ своей возлюбленной, родные одного изъ повшенныхъ сняли его тло и похоронили. Солдата за эту оплошность должна была постигнуть смертная казнь. До возлюбленная предложила лучше замнить украденный трупъ трупомъ своего покойнаго мужа: пусть лучше мертваго мужа повсятъ, чмъ живой будетъ казненъ… Этотъ разсказъ сдлался очень популяренъ, пришелся по вкусу всмъ мужьямъ, которые страдали отъ неврности своихъ женъ.
До не одн женщины подвергаются насмшкамъ автора,— ихъ не избгаютъ и поэты, и судьи и др.
Нердко между разговоровъ дйствующихъ лицъ проскальзываютъ философскія разсужденія, напоминающія по общему характеру философію Шопенгауэра о ничтожности жизни и всего живущаго, о ничтожеств человка на земл,
‘Сатириконъ’, по мннію ученыхъ, дошелъ до насъ далеко не въ цльномъ вид,— въ немъ замтно много пропусковъ, сдланныхъ очень давно. Въ изданіи же г. Чуйко и противъ сохранившагося, какъ мы ужо. говорили, сдланы пропуски. Текстъ ‘Сатирикона’ снабженъ примчаніями, поясняющими непонятныя для читателя выраженія, слова и цлыя мста.