Ермак, Шишков Александр Ардалионович, Год: 1828

 
 Александр Ардалионович Шишков Ермак Повесть ---------------------------------------------------------------------------- Русская романтическая поэма. М., Правда, 1985 ---------------------------------------------------------------------------- I СТРАШЕН ЕРМАК Твой меч остёр, стрела метка, Ты вносишь смерть и гибель в сечу, Но сжалься, не ходи на встречу Булатной сабле Ермака! Он зол, страшна его рука, Его душа неумолима! Завет напрасный, дева Крима! Татарин смел: из белых рук Он взял стрелу и звонкий лук, Он обещал подруге сердца Копье иль панцирь иноверца, Он полетел грозою в бой, Он с Ермаком изведал силы, Вздрогнул под саблей роковой И поздно вспомнил голос милый. Но не один погиб Ахмат, Он не один, краса Гюльнара! Взгляни: курганов длинен ряд, Они безмолвно говорят О силе грозного удара. II ОЖИДАНИЕ Утих, заснул казачий стан, Безмолвно все до битвы новой, Сложив копье - булат, аркан, Всегда идет, всегда готовый, При них заснул казак суровый. Не спит Ермак: пылает взгляд, Но мрачен вид его унылый. Так в ночь осеннюю горят Во тьме небесные светилы. Один в намете, робко он Внимает мертвому безмолвью И тщетно благотворный сон Зовет, приникнув к изголовью. Ермак, Ермак! когда в боях, Как метеор, как язва злая, Твоей руки смертельный взмах Губил сынов чужого края, Когда, противных рассыпая, Ты пировал на их костях: Мечтал ли ты, чтоб шум случайный Тебя вздрогнуть заставить мог? Тебя пугал ли говор тайный И осторожный шелест ног? Почто ж теперь, в близи намета, Послышав тихий глас привета И для тебя лишь внятный шум, Забыл тоску тяжелых дум? Вздрогнул, - и бледный, торопливый, Спешит прочесть в глазах рабы Ответ желанный и счастливый Иль приговор твоей судьбы. III ПИСЬМО ТЕАРЫ Ермак! ужасно преступленье! Что предложил ты мне? - позор! Где ж дружбы прежней договор. И к беззащитной уваженье? Не ты ли сам хотел щадить Невинной страсти заблужденье? Мне суждено тебя любить, Но ты, Ермак, ты мне защита От сердца, от себя самой: Люблю тебя, перед тобой Душа невинная открыта, Ты пощадишь мою боязнь И мыслей детских упоенье... Люблю тебя, с тобой и казнь Была б мне жизнь и наслажденье! Но что? тебя ль бояться мне? Нет, лести мой Ермак не знает, Кто страшен сильным, на войне, Тот слабых дев не поражает. И так твоя, твоя, Ермак, Клянусь, по гроб твоя Теара... Когда ночной прояснит мрак, Я жду тебя под тень чинара. IV СВИДАНЬЕ Несчастлив тот, кому любовь Не улыбалась в жизни скучной! Счастлив, кто спал среди цветов С подругой жизни неразлучной, С младой посланницей богов, Восторг любви, души порывы! Ермак в забвеньи вас узнал, Когда один, нетерпеливый, Теару к сердцу прижимал, В глазах волшебницы невинной Читал доверчивый покой, Сгорая, трепетной рукой Перебирал косою длинной, Дыханье уст в себя впивал, Желанья скрытого признанье И груди полной колыханье Кипящей грудью измерял. V ХОРЛУ Зачем измена отравила Любви - забвенья краткий час? Зачем, счастливцы, вас не скрыла Густая ночь от чуждых глаз? Устав, предавшись бранной неге, Теары брат вкушает сон, О новой битве, о набеге, Еще во сне мечтает он: То лук свой меткий напрягает, То вдруг громит враждебный стан, То взброся гибельный аркан, Добычу быстро увлекает, И тешит грозная мечта В ночи досуг его суровый, И вызов смерти дать готовы Полуотверзтые уста. VI ИЗМЕНА Пред ним раба. Хорлу внимает Признанья хитрого словам: 'Ты спишь, Хорлу, а стыд и срам Главы бесстрашных покрывает, Отмсти, всему виновна я, Отмсти рабе твоей послушной, Я здесь спокойно, равнодушно Умру на острие копья. ... Но прежде ... там-в тени чинара Ермак... с ним робкая Теара, Они одни, Хорлу, спеши, Промедлить миг один опасно, Но если поздно, потуши Твой гнев в крови моей несчастной!' Хорлу воспрянул - жажда зла И кровь в глазах его пылали, Казалось, молча вылетали Из уст проклятье и хула. VII ИХ НЕТ Проснулся день, - наметы в прах, К набегу вспрянул стан казачий, Готово все искать в боях Добычи, смерти иль удачи. Столпяся дружно, казаки Высматривают знак условный, Ждут мановения руки... Все неподвижно, все безмолвно, И день потух - и снова мрак, Часы бегут, часы несутся. Но где Хорлу, но где Ермак? В чужих руках их кони бьются... Вожди бесстрашных казаков! Где ваша власть, где ваша сила? Хорлу, удел ли твой могила? Ермак, тебе ль определила Судьба позор и звук оков? Но ты не жаждал смерти друга, И чужд душе твоей упрек, Он сам, Хорлу, он сам притек, Как язва грозного недуга. VIII ОН РАБ Ермак в цепях, подземный хлад Тлетворной смертью в душу веет, Железа тяжкие гремят, Тоска на сердце тяготеет. И мыслит он: о краткий миг! Куда исчез ты, призрак счастья? - Впервые радость я постиг Под тучей грозного ненастья! Исчезло все - мечты любви, Младых надежд и шумной славы, О сон! повей, возобнови Мои протекшие забавы. IX ОТСТУПЛЕНЬЕ Ужасен в дебри летний зной, Но часто путник, утомленный Степей бесплодной пустотой, Измучен солнцем, в жар полдневный Приятной тешится мечтой. Он видит в мыслях тень густую, Туда он мчится отдохнуть, Он плещет влагу ключевую На распалившуюся грудь. Ему мечта прохладой веет В дыханьи легком ветерка, Он пенит волны ... но рука До раскаленного песка Коснулась, вздрогла, - он немеет, Он пал, он жаждет смерти злой, И вновь обманчивой мечтой Утешить сердца не умеет. Надежда счастья! не тебя ль Когда-то мысль моя питала? Не ты ль младому жизни даль В роскошных красках рисовала? Волшебница! где ж скрылась ты? Осталось мне одно страданье, - Какой-то звук моей мечты, Невнятное воспоминанье. Х ГДЕ ЖЕ ОН? А ты, дружина Ермака, Ты не услышишь глас знакомый, Его бесстрашная рука Перед тобой не бросит громы В татарский стан, в толпы врагов, И в час свободный, отдых битвы, Его не будет слышен зов, Он не помчит на пир ловитвы Своих послушных казаков. И где ж он, где? никто не знает, Тоска в дружине боевой, Лишь шепотом молва порой Из уст в уста перелетает: Ермак любил, Ермак пылал, В тиши ночной, во мраке ночи Теару к сердцу прижимал И целовал сокольи очи. Хорлу проведал, - месть и злость Пылали в сердце, он к чинару - Ермак с ним в бой, незваный гость Подвергся сам его удару. С тех пор Ермак страдал в цепях: Без пищи, ослабев от жажды, В цветущих гибнул он годах, И смерть ужасная... однажды Печальной думой угнетен, Без чувств, без призрака надежды Ермак забылся, легкий сон Сомкнул страдальческие вежды, Он спал - и вдруг она пред ним, Как бог любви, как бог защиты, И слезы током дождевым Кропили бледные ланиты. Ермак очнулся... Где ж Ермак? Когда ночной прояснел мрак, Молчало все, его не стало. В темнице мрачной тишина, Лишь ветер резкий у окна Качал Теары покрывало, Лишь было видно, как ковыль Прилег под тяжкою ногою, И чуть заметной пеленою Вдали укладывалась пыль. Примечания Ермак (с. 307). - Впервые - Опыты Александра Шишкова 2-го, 1828 года. М., 1828. Шишков дает своему герою имя Ермака Тимофеевича, завоевателя Сибири (ум. 1584). Образ Ермака активно использовался в русской преромантической и романтической поэзии - стихотворение 'Ермак' И.И.Дмитриева (1794), дума 'Ермак' Рылеева (1822), трагедия 'Ермак' А.С.Хомякова (1825-1826) и др. В поэме нет и намека на традиционную легенду о Ермаке - завоевателе Сибири, сюжет ослаблен, а фрагментарность повествования становится главным эстетическим принципом. Судя по условно обобщенным реалиям ('дева Крыма', 'чинар', 'татаре'), действие поэмы разворачивается в южных областях. Возможно, Шишков мыслил свою 'повесть' как 'предысторию' покорителя Сибири (характерно название XI главы - 'Где же он?'), возможно же просто использовал ассоциативный ореол, сложившийся вокруг имени Ермака. Как и в 'Донском', в 'Ермаке' ощутимо воздействие Пушкина и его школы, однако выявление конкретных реминисценций в поэзии Шишкова всегда достаточно условно: неясно, имеем мы дело с заимствованием или случайным совпадением, обусловленным формульностью поэтической культуры начала XIX в. А. С. Немзер, А. М. Песков