Дв розы
(Письмо изъ Венеціи).
A. A. З…..ОИ.
Октября 28-го, 1822 года.
‘Новоселье’, СПб, 1833
Две розы, Норов Александр Сергеевич, Год: 1822
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Въ послднемъ письм моемъ, я общалъ вамъ описаніе Венеціи. Этотъ городъ и досел представляетъ въ ночную пору совершенно романическія сцены. Вотъ мой вчерашній вечеръ:
Ужъ ночь давно — но не кладетъ весла
Поющій гондольеръ, и тихо чолнъ летучій
Скользитъ…. пріятна пснь, луна свтла,
Мн слышно изъ его созвучій:
‘Двица съ розою сходна:
‘Пока на стебельк родимомъ, —
‘Цвтетъ въ своемъ саду одна,
‘Въ краю, для стадъ недоходимомъ,
‘Ее лелютъ втерки,
‘И солнце, и земля, и люди,
‘Она любви сулитъ внки,
‘Сулитъ нарядь двичьей груди, —
‘Но лишь сорвутъ цвтокъ полей
‘Со стебелька его роднова, —
‘Пройдетъ къ нему любовь людей
‘Земли и неба голубка!’ — (*)
(*) Ariosto. Orl. fur c. I. st. 42-43.
И звуки замерли въ устахъ —
И онъ въ мечтахъ….
Перемнилась пснь: ‘Нтъ большаго страданья,
‘Какъ вспоминать о счастливыхъ часахъ
‘Въ злосчастіи!…’ (*) — И за громаду зданья
Въ глухой каналъ его волна влекла, —
Ему нужна не похвала,
Онъ ищетъ грустныя разгнать воспоминанья,
Онъ любитъ пть: ему одна
Любовь нужна,
Природы сынъ, какъ втерь вольный,
Готовь всю ночь тревожить сонны волны —
Чтобь у окна или сквозь сна
Услышала его она,
Чтоб завтра въ церкви, у иконы
Святой Мадоны,
Въ молитвахъ назвала его,
Иль, мимо друга своего
Прошедши, тихо бъ прошептала
Сквозь покрывала
Условный часъ, подъ сводомъ галлерей,
Ha площади Святаго Марка.
И чтобъ, пріютъ любви, знакомая ей барка,
Услуги прелдожила ей….
Я не могъ спать — звуки ночнаго пвца едва еще улеглися вдоль зыбей: они меня развлекли. Не видя ни одной гондолы, я пошелъ бродишь по узкимъ и кривымъ переходамъ, позадь домовъ, и непримтно вышелъ на Большой каналъ (canale Grande) къ прекрасному мосту Ріальто, который, какъ тріумфальная арка, накрываетъ однимъ объемомъ всю ширину пространнаго канала, не уступающаго красотою многимъ ркамъ. Я слъ на одну изъ ступеней сего великолннаго моста, и любовался другою Венеціею и другимь небомъ въ свтлой водъ, но скоро однообразный плескъ веселъ возвстилъ мн приближенье гондолы, она выплывала изъ боковаго канала, на которомъ я слушалъ перваго гондольера.
И это былъ тотъ самой,
Но двое въ маскахъ плыли съ нимъ,
И ближе, я узііалъ въ нихъ кавальера съ дамой,
Но изъ-за моста я былъ ими невидимъ. —
И я сидлъ, внимая имъ:
‘Возьми, гитару гондольеръ,
Возьми и спой строфу Торквата.’
— ‘Какуіо жъ спть вамъ, кавальеръ? ‘
— ‘Любую. Но за пснь теб другая плата…
— ‘Не златомъ, кавальеръ, цните пснь мою:
За деньги не продамъ я Тассовы октавы,
Которыя писалъ онъ для любви и славы,
A для любовннковъ, я даромъ ихъ спою…
‘Смотри — онъ плъ: — какъ роза разцвтяетъ,
‘На стебельк, стыдлива и скромна,
‘Полураскрытая, чуть прозираетъ —
‘И тмъ мили, чмъ мене видна.
‘Вотъ развилась, блеститъ, благоухаетъ
‘И блекнетъ вдругъ, — и ужъ не та она,
‘Не та уже, которую дотол,
‘Влюбленныхъ взоръ искалъ весною въ пол!…
‘Съ полетомъ дня такъ жизнь летитъ отъ насъ
‘И отцвтетъ съ цвтами полевыми!
‘Съ небесъ весна сойдетъ на міръ не разъ, —
‘А вамъ не два раза быть молодыми!…
‘Рви розу, юноша, въ прохладный часъ,
‘Пока горитъ румянами живыми,
‘Срывай цвты любви пока любимъ!
‘Пока взоръ двъ сливается съ твоимъ!’ — (*)
(*) T. Tasso. Gierus. Lib. C. XVI. st. 14-15.
Умолкъ пвецъ — a юная чета
Сгарала, и не разъ сближались ихъ уста,
Но имъ мшали маски….
‘Такъ, добрый гондольеръ, ты правъ:
Какъ милой двы ласки,
Мн сладокъ звукъ Торкватовыхъ октавъ!…
Пой, другъ, a мы пойдемъ въ кают
Внимать мелодіи твоей,
При плеск веселъ и зыбей,
Въ роскошномъ бархатномъ пріют.
Дверь заперта, но изъ окна
Ихъ рчь слышна:
‘Сбрось, милый другъ! сбрось эту
Докучливую зендалету....(*)
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
(*) Вуаль или покрывало Венеціянокъ.
Норовъ.