Сергей Николаевич Шубинский
Сергей Николаевич Шубинский
Дуэль Шереметева с Завадовским
Дуэль Шереметева с Завадовским
![[]](https://electronic-library.ru/wp-content/uploads/2023/05/avdotya_istomina.jpg)
Авдотья Ильинична Истомина
![[]](https://electronic-library.ru/wp-content/uploads/2023/05/zavadovskiy.jpg)
Граф Александр Петрович Завадовский.
———————————————————
Дуэль Шереметева с Завадовским, Шубинский Сергей Николаевич, Год: 1869
Время на прочтение: 6 минут(ы)
В начале текущего столетия одной из блестящих звезд тогдашнего балетного мира была танцовщица Авдотья Ильинична Истомина. Она в продолжение многих лет неизменно пользовалась любовью публики и сводила с ума молодежь, в особенности офицеров. В числе поклонников Истоминой находился некоторое время даже Пушкин, который воспел ее талант в ‘Евгении Онегине’.
Театр уж полон, ложи блещут,
Партер и кресла, все кипит,
В райке нетерпеливо плещут,
И, взвившись, занавес шумит.
Блистательна, полувоздушна,
Смычку волшебному послушна,
Толпою нимф окружена,
Стоит Истомина, она,
Одной ногой касаясь пола,
Другою медленно кружит,
И вдруг прыжок, и вдруг летит,
Летит, как пух от уст Эола,
То стан совьет, то разовьет
И быстрой ножкой ножку бьет.
Действительно, по свидетельству современников*, Истомина отличалась необыкновенной грациозностью, легкостью, быстротой в движениях, силой в ногах и держала себя на сцене бойко и самоуверенно. Она была красивая, стройная, среднего роста брюнетка с черными огненными глазами, прикрытыми длинными ресницами, что придавало ее физиономии особенный характер, страстная, увлекающаяся, но вместе с тем недалекая и без всякого образования, она легко поддавалась вспышкам любви. Понятно, что при таких разнообразных качествах Истомина имела множество обожателей и послужила причиной нескольких поединков, бывших тогда в моде. Один из этих поединков кончился весьма печально и представляет для нас интерес в том отношении, что оказал немаловажное влияние на судьбу А.С. Грибоедова, который принимал в нем участие, хотя и косвенное.
______________________
* Летопись русского театра, Арапова. Стр. 237. — Воспоминания Вигеля, ч. 5, стр. 37. — Воспоминания Пржецлавского. ‘Русская Старина’. Т. II, стр. 472.
______________________
В биографии Грибоедова, напечатанной в журнале ‘Русская Старина’ (1874 г.), этот эпизод из жизни автора ‘Горя от ума’ рассказывается следующим образом:
‘В 1817 году Грибоедов жил в Петербурге на одной квартире со своим добрым приятелем графом Александром Петровичем Завадовским, человеком добрейшим и благороднейшим в полном смысле слова, несмотря на многие свои чудачества. С него Грибоедов списал своего князя Григория:
Чудак единственный! Нас со смеху морит!
Век с англичанами, вся английская складка…
Завадовский ухаживал тогда за знаменитой танцовщицей Истоминой, счастливым обожателем которой был молодой кавалергард Василий Александрович Шереметев. Грибоедов был знаком с Истоминой, часто встречал ее у князя Шаховского, бывал у нее в доме, любил ее за талант, но никогда не принадлежал к числу ее поклонников. Как-то вздумалось ему пригласить ее к себе после спектакля пить чай. Истомина согласилась, но, опасаясь возбудить подозрение в ревнивом Шереметеве, предложила Грибоедову подождать ее с санями у Гостиного двора, к которому обещала подъехать в казенной театральной карете. Все было исполнено согласно ее желанию: из кареты она пересела в сани Грибоедова и поехала к нему. Шереметев, однако, следил за ними, он видел, как Грибоедов и Истомина доехали до квартиры графа Завадовского, и этого было достаточно. Приятель Шереметева, уланский штаб-ротмистр Якубович (впоследствии декабрист), записной театрал, шалун и забияка, посоветовал ему вызвать на дуэль Грибоедова, обещая, в свою очередь, стреляться с Завадовским. Шереметев вызвал Грибоедова, последний, не отказываясь от дуэли, предложил только поменяться местами, т.е. чтобы ему, Грибоедову, стреляться с Якубовичем, а Завадовскому с Шереметевым. Эта двойная дуэль состоялась, и при самых суровых условиях. Противники должны были сходиться на шесть шагов при барьере в восемнадцать. Секундантами был доктор Ион и гусар Каверин, известный кутила. Первая очередь была предоставлена Завадовскому и Шереметеву: оба они отлично стреляли. Шереметев выстрелил, не дав своему противнику дойти до барьера. Пуля оторвала край воротника у сюртука Завадовского. ‘Ah! il en voulait a ma vie… a la barriere!’ — произнес граф (‘А! так он хотел убить меня… к барьеру!’) Секунданты, предвидя кровавую развязку, стали уговаривать графа пощадить жизнь противника. Завадовский готов был уступить их просьбам, намереваясь только ранить Шереметева, но последний, забыв все условия приличия дуэли, крикнул, что Завадовский должен его убить, если сам рано или поздно не хочет быть убитым. Граф выстрелил: Шереметев упал, пуля прошла ему через живот и засела в левом боку. Якубович извинился перед Грибоедовым, предложив ему отсрочить их дуэль до благоприятного времени… Она состоялась в Тифлисе осенью следующего года.
После трехдневных страданий Шереметев умер. Отец его просил императора Александра Павловича не подвергать участников дуэли взысканию. Государь принял во внимание его просьбу, и виновные подверглись, относительно говоря, весьма легкому наказанию: граф Завадовский был выслан за границу, Якубович из лейб-уланов переведен на Кавказ в драгунский полк, Грибоедов не подвергся даже выговору. Но ему нелегко было примириться с собственной совестью, долгое время не дававшей ему покоя. Он писал Бегичеву в Москву, что на него напала ужасная тоска, что он беспрестанно видит перед собою смертельно раненого Шереметева, что, наконец, пребывание в Петербурге сделалось для него невыносимо. Знакомый с Грибоедовым Мазарович, тогда поверенный России в делах Персии, предложил Грибоедову, служившему при Иностранной коллегии, ехать с собою в качестве секретаря посольства. Грибоедов принял это предложение и 30 августа 1818 года выехал из Петербурга.
Прибыв в Тифлис, Грибоедов встретил Якубовича, с которым и поспешил кончить отсроченные счеты. Они стрелялись: Грибоедов дал промах, а Якубович прострелил ему ладонь левой руки, вследствие чего у Грибоедова свело мизинец. Это увечье через одиннадцать лет помогло узнать труп Грибоедова в груде прочих, изрубленных тегеранскою чернью’.
Мы имеем в руках документ, непосредственно относящийся к настоящему делу, именно: выписку из подлинного следственного производства о дуэли Завадовского с Шереметевым, посланную министром внутренних дел Козодавлевым министру народного просвещения князю А.Н. Голицыну, находившемуся в Москве, где тогда пребывал государь. Выписка эта, несмотря на свою краткость, проливает несколько иной свет на события, предшествовавшие дуэли, и во многом исправляет приведенный выше рассказ биографа Грибоедова.
Шереметев*, штаб-ротмистр кавалергардского полка, вызвал на дуэль камер-юнкера Завадовского** 9 ноября 1817 года и повторил вызов на другой день. 12 числа в третьем часу пополудни они стрелялись на Волковом поле, по условию на 18 шагов, с барьером на 6 шагах. Свидетелем на поединке был корнет лейб-уланского полка Якубович. Шереметев выстрелил первый и прострелил у Завадовского воротник у кафтана, а потом стрелял Завадовский и попал Шереметеву в грудь, от чего последний упал и был отвезен к себе на квартиру, где через 26 часов, т.е. 13 ноября, в шестом часу умер.
______________________
* Василий Васильевич, а не Василий Александрович, сын генерал-майора Василия Сергеевича, женатого на Татьяне Петровне Марченко.
** Граф Александр Петрович Завадовский был сыном известного министра народного просвещения и председателя департамента законов Государственного совета графа Петра Васильевича, умершего в 1813 году.
______________________
Немедленно по оглашении дуэли петербургский генерал-губернатор Вязмитинов назначил для исследования дела особую комиссию в составе полковника кавалергардского полка Беклешова, полицеймейстера Ковалева и камер-юнкера Ланского.
На допросах Завадовский и Якубович утверждали, что при дуэли других свидетелей, кроме Якубовича, не было, о вызове же Завадовского Шереметевым знали: адъютант генерала от артиллерии Меллер-Закомельского барон Александр Строганов и государственной Коллегии иностранных дел губернский секретарь Александр Грибоедов.
О причине, побудившей Шереметева к вызову, Якубович объяснил, что хотя он причину эту и знает, но никому не откроет, потому что дал в том честное слово другу своему Шереметеву. Граф же Завадовский выразил ‘предположение’, что поводом к вызову послужило приглашение им к себе на чай танцорки императорского театра Истоминой, которая прежде жила у Шереметева и которая в самом деле пила у него чай.
Тогда в следственную комиссию была вызвана Истомина. Она показала, что жила с Шереметевым на одной квартире, 3 ноября, в субботу, уехала от него, поссорившись с ним за дурное с ней обращение. 5 ноября, в понедельник, губернский секретарь Грибоедов, увидевшись с ней в театре, пригласил ее поехать пить чай в его карете на квартиру графа Завадовского, где, по его уверению, он проживал, на что она согласилась. Вскоре приехал туда и Завадовский. Пробыв здесь несколько времени, она была отвезена Грибоедовым ночевать к танцовщице Азарьевой, у которой провела вторник и среду, вечером в среду за ней приехал Шереметев и увез ее опять к себе, где, помирившись с ней, допрашивал, не была ли она у кого-нибудь в течение отсутствия из его квартиры. По усиленному его настоянию в пятницу, 9 ноября, она созналась ему, что была у Завадовского.
Следственная комиссия, очевидно, старавшаяся по каким-то причинам и влияниям поскорее замять дело, не сочла нужным допрашивать других лиц и, удовольствовавшись поверхностными показаниями Завадовского, Якубовича и Истоминой, закончила следствие и представила его петербургскому генерал-губернатору.
Мы не знаем, насколько справедливо уверение биографа Грибоедова, будто живший в Москве отец Шереметева просил императора Александра не подвергать взысканию участников дуэли, но они действительно понесли довольно легкое наказание: после нескольких недель ареста Завадовский был уволен в отпуск за границу, а Якубович переведен на Кавказ в Нижегородский драгунский полк. Есть основание думать, что, передавая Завадовскому вызов Шереметева, друг последнего, Якубович, одновременно послал и от себя вызов Грибоедову, как лицу, непосредственно замешанному в этом деле. Печальная участь, постигшая Шереметева, вынудила противников отложить встречу до более благоприятного времени.
Шесть дней спустя после смерти Шереметева тетка его Елена Сергеевна, проживавшая в московском Рождественском монастыре, где она потом и постриглась под именем Евгении, обратилась к князю Голицыну со следующим письмом:
‘Небезызвестно вашему сиятельству несчастное приключение с сыном брата моего Василия Сергеевича, которое их сильно поразило, от матери скрыли настоящую причину его кончины, я знаю, сколь они всегда желали видеть хотя одну старшую свою дочь Наталью фрейлиною, беру смелость и убедительно прошу ваше сиятельство попросить у государя императора сию великую для нас милость облегчить несколько их горестное положение’.
Вследствие ходатайства Голицына девица Наталья Шереметева была назначена 12 декабря 1817 года фрейлиной*.
______________________
* Она вышла потом замуж за тайного советника Дм. Мих. Обрезкова.
______________________
Что касается главной виновницы этой катастрофы Истоминой, то она кончила свои любовные похождения довольно прозаическим образом: замужеством с второстепенным актером Экуниным.
Опубликовано: Шубинский С.Н. Исторические очерки и рассказы. СПб.: Тип. М. Хана, 1869.
Оригинал здесь: http://dugward.ru/library/shubinskiy/shubinskiy_duel_sheremetyeva.html.