‘Отечественныя Записки’, No 6, 1847
Дон-Жуан. Поэма лорда Байрона. Вольный перевод В. Любича-Романовича…, Майков Валериан Николаевич, Год: 1847
Время на прочтение: 2 минут(ы)
Донъ-Жуанъ. Поэма лорда Байрона. Вольный переводъ В. Любича-Романовича. Въ двухъ частяхъ. Санктпетербургъ. 1847. Въ тип. Фишера. Въ 8-ю д. л.
Въ поэзіи Байрона отразились два вка — восьмндцатый и девятнадцатый. По идеямъ своимъ, онъ боле принадлежитъ первому, по чувствамъ и дятельности — къ послднему. Отечество его находилось въ двусмысленномъ отношеніи къ философіи восьмнацатаго вка, или, говоря опредленне, къ фанцузской дореволюціонной философіи: съ одной стороны, эта философія пріобрла себ въ Англіи между образованными людьми множество жаркихъ поклонниковъ, съ другой — упорство англійскаго характера служило имъ непреодолимой преградой. Французскія идеи были въ большой мод въ англійскомъ обществ, но он не могли проникнуть сквозь кору его привязанности къ наслдственнымъ идеямъ и учрежденіямъ. Событія первой четверти девятнадцатаго столтія нанесли ршительный ударъ философіи восьмнадцатаго вка, во всхъ государствахъ въ умственномъ отношеніи сдланъ былъ поворотъ назадъ, и Англія шла объ-руку съ Германіею во глав этого возвратнаго движенія. Въ эту эпоху явился Байронъ, напитанный идеями философовъ прошедшаго столтія. Явись онъ лтъ сорокъ, пятьдесятъ прежде, душа его, можетъ-быть, нашла бы себ пищу въ томъ френетическомъ, восторженномъ отрицаніи, которымъ такъ полно удовлетворялись Вольтеры и Дидро. Но Байронъ достигъ совершеннолтія уже въ такую эпоху, когда отрицаніе было въ тягость большинству, когда вс о томъ только и думали, какъ бы создать вновь и какъ-можно-скоре все, что было разрушено отрицаніемъ. Ясно, что отношеніе великаго поэта къ обществу было самое враждебное. Ни въ одномъ изъ его произведеній не выразилось оно такъ рзко, какъ въ ‘Донъ-Жуан’. Это не что иное, какъ желчная сатира на общество первой четверти девятнадцатаго вка, особенно на англійское общество того времени. Эпическаго достоинства въ ‘Донъ-Жуан’ такъ же мало, какъ въ большей части эпическихъ произведеній Байрона, но какъ сатира — онъ изумителенъ.
Изъ всего этого догадливый читатель, даже и незнакомый съ поэмой Байрона, легко можетъ заключить, что напечатать переводъ ея на русскій языкъ безъ передлокъ и пропусковъ невозможно. Въ этомъ сознаётся и переводчикъ ея — г. Любичъ-Романовичъ. Тмъ не мене онъ ршился перевести ее на русскій языкъ съ значительными передлками, частыми пропусками и съ уменьшеніемъ силы чуть не въ каждомъ стих. Сверхъ-того, г. Любичъ-Романовичъ вовсе не хотлъ принять въ соображеніе, что ужь если переводить Байрона стихами, такъ надо и стихъ имть прекрасный. А стихъ переводчика ‘Донъ-Жуана’ свидтельствуетъ только о способности его, — дйствительно, замчательной, — вставлять какую-угодно мысль въ рамку избраннаго размра, оставаясь колючимъ и прозаичнымъ въ самой высшей степени.
О вы, наставники морали,
И юности опекуны!
Къ какой бы ни принадлежали
Вы націи,— и быть должны
Съ питомцами своими, строги,
Большой имъ воли не давать…
Да помнили бы, педагоги!—
Почаще ихъ скать, скать,
И не заботиться, что будутъ
Кричать да плакать: позабудутъ
Физическую боль, и плодъ —
Полезный это принесетъ!
Съ чмъ сравнить эти ямбы? Только разв со стихами Раича, неутомимаго и забытаго переводчика Тасса и Аріоста, который началъ, продолжалъ и окончилъ свой переводъ ‘Неистоваго Орланда’ вотъ какимъ крошевомъ:
Въ честь рыцарей, любви и дамъ
И смлыхъ предпріятій!
Какъ съ Аграмантомъ по морямъ
Приплыли Мавровъ рати,
И въ честь царя своей земли,
Въ живомъ порыв мщенья,
Въ предлы Франціи вошли
Съ мечемъ опустошенья,
Хвалился Аграмантъ, что онъ,
Возставъ на Карломана
Отмститъ за тнь Траяна!
Вотъ ужь второй переводъ у насъ Донъ-Жуана’ въ ныншнемъ году, да, видно, долго ждать еще перевода хорошаго.