Добрый Лука или Вот мой день, Монвель Жак-Мари, Год: 1793 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 25 минут(ы)

ДОБРЫЙ ЛУКА
или
ВОТЪ МОЙ ДЕНЬ.

Опера въ одномъ дйствіи.

Сочиненія Г.на Монвеля.

Музыка Г.на Мартини.

Представлена въ первый разъ на Санктпетербургскомъ большомъ театр придворными Актерами Декабря 7 дня 1809 года въ пользу Актера Г.на Пономарева.

Вольный переводъ съ Французскаго.

Петра Koбякова.

Добра немного на земл,

Но есть оно — и тмъ миле

Ему быть должно для сердецъ.

Карамзинъ.

САНКТПЕТЕРБУРГЪ.
Въ Типографіи Военнаго Министерства
1814 года.

Съ дозволенія Санктпетербургскаго Цензурнаго Комитета.

ЕГО СІЯТЕЛЬСТВУ,

милостивому государю

КНЯЗЮ ПАВЛУ ГАВРИЛОВИЧУ

ГАГАРИНУ.

Усерднйше посвящаетъ
Переводчикъ.

ДЙСТВУЮЩІЯ ЛИЦА
и Актеры.

Г.жа Добросердофва, бдная вдова, живущая въ дом мдника. {За внезапною болзнію Г.жи Каратыгиной, роль сію играла Г.жа Петрова.}

Лука, бывшій слуга Г.жи Добросердовой,— Г. Пономаревъ.

Докторъ, — Г. Самойловъ.

Петръ, мдникъ, — Г. Гуляевъ.

Анюта, — Г.жа Самойлова.

Неизвстный, — Г. Щенниковъ.

Процентинъ, ростовщикъ, — Г. Чудинъ.

Четыре полицейскіе служителя.

Дйствіе происходитъ въ Москв.

ЯВЛЕНІЕ I.

(Театръ представляетъ комнату бднаго мдника. Въ конц театра видна лавка, въ которую входъ съ улицы. Петръ занимается работою. Г.жи Добросердова и Анюта сидятъ въ комнат и работаютъ, первая шьетъ, a другая прядетъ.)

Г.^жа Добросердова, Анюта и Петръ.

Работаютъ и поютъ.

ИНТРОДУКЦІЯ.

Петръ.

Свою работу я люблю,

Хотя отъ ней и грубый звукъ,

Но его я себя кормлю*

Стукъ, стукъ, стукъ!

* * *

Довольно инструментовъ есть

Дающихъ намъ пріятный звукъ,

Но хлба мн отъ нихъ не сть,

Стукъ, стукъ, стукъ!

* * *

Отъ золота хорошій звукъ,

Но съ нимъ не рдко слезы льютъ,

Не ренское — a воду пьютъ.

Стукъ, стукъ, стукъ!

Aнюma.

Ну, право больно

Безъ друга жить,

Мы вс невольно,

Должны любить,

Для страсти сей

Закона нтъ.

Такъ Маша пла y окна,

Сидла съ милымъ, не одна!

Сказать люблю!

Она не смла,

Чего жъ робла

Открыть любовь?

Однихъ рчей,

Отъ злыхъ людей.

Они не любятъ никогда,

Сердца ихъ холодны всегда.

Г.жа Добросердова.

Ахъ, дни минувшіе прекрасны!

За чмъ такъ скоро вы промчались?

Мы мало вами наслаждались:

Настали мрачны дни, несчастны!

Еще тотъ радости вкушаеть,

Котораго мечта плняетъ!

——

(Петръ подходитъ къ Г.же Добросердовой.)

Петръ.

Ахъ Боже мой! я не видалъ, что вы здсь, сударыня, Каково ваше здоровье? Покойно ли вы спали?

Г.жа Добросердова.

Ахъ, Петръ! сонъ бжитъ отъ нещастныхъ…. Давно уже провожу я ночи въ оплакиваніи горестей прошедшаго дня и въ приготовленія себя къ страданіямъ въ теченіи наступающаго.

Петръ.

Перестаньте грустить, сударыня… Слдуйте моему примру.— Вы знаете, что я не богатъ… работаю какъ невольникъ, и все также бденъ, какъ и прежде — что выработаю въ день, то съдятъ жена и дти — часто нтъ въ дом куска хлба — но чтожъ? тужу ли я объ этомъ?— Право нтъ, горе ничему не поможетъ, a у меня отняло бы оно руки и ноги.— Я не перестаю думать и говорить себ: сегодня мн худо, авось завтра будетъ лучше.

Г.жа Добросердова.

Естьлибъ кром собственныхъ горестей не имла я другихъ!— Петръ, скоро ли возвратится Лука?

Петръ.

Я послалъ его недалеко, и онъ врно не замшкается, онъ понесъ къ одному моему знакомому прекраснйшую кострюлю, какою только можетъ похвалиться моя лавка, — какая прочная работа! какая чистая отдлка!…. Естьлибъ меня боле знали, сударыня, я увренъ, что тогда вс стали бы покупать y меня. — Посмотрите пожалуйте, чтобъ не вошелъ кто въ лавку, я пойду не надолго со двора, когда Луки нтъ дома, то мн самому надобно все длать…. Право только имъ и мною держится весь домъ. Жена мой настоящая барыня — любитъ только раздобарывать, по милости ея наслдниковъ размножилось у меня больше, нежели бы я хотлъ,— a торговать, a управлять домомъ вить совсмъ несмыслитъ…. естълибъ не мой умишко все стало бы въ верьхъ дномъ.

Г.жа Добросердова.

Возвратится ли она сегодня домой?

Петръ.

Нтъ, сударыня. Подумайте, что ей надо пройти двадцать верстъ…. и прежде нежели она успетъ наиграться съ своимъ ребенкомъ, насидться въ гостяхъ у жены священника, отобдать у пріятельницы, отужинать у пріятеля и переговорить со всею деревнею, два дни не увидишь какъ пройдутъ. Я пойду къ одному изъ должниковъ моихъ попытаться, не получу ли стараго долгу…. надобно четыре раза накормить домашнихъ, а у меня нтъ и четырехъ копекъ…. Когда Лука придетъ домой веселъ, что случается съ нимъ правда не такъ-то часто, то скажи ему, пожалуй, Анюта, что я скоро буду назадъ и пойду съ нимъ завтракать…. Онъ оправляется посл болзни, и дв — три рюмки добраго вина…. но вино у насъ будетъ тогда, когда я получу съ должника деньги, a безъ того должно будетъ пить сегодня воду…. (къ Г.ж Добросердовой) Позвольте, сударыня, Анют помочь мн одться…. (Анюта встаетъ съ своего мста и повязываетъ небрежно Петру длинной галстукъ, подобный полотенцу, потомъ подаетъ камзолъ и кафтанъ. Вещи сіи должны лежатъ на стол, или какъ обыкновенно бываетъ у рабочихъ людей, висть на стопкахъ. Петръ, надвая кафтанъ). И зеркала нтъ, не во что посмотрться. — (Любуясь ею) но твои свтлые глаза, милая Анюта, послужатъ мн вмсто зеркала.— (Оправляясь передъ нею, подходитъ ко Г.ж Добросердовой) Прощайте, сударыня.

Г.жа Добросердова.

Прощай, Петръ.

ЯВЛЕНІЕ II.

Г.жа Добросердова и Анюта.

Анюта.

Какъ онъ забавенъ….. Естьлибъ Лука мой былъ также веселъ, что бы это былъ за человкъ!

Г.жа Добросердова.

Онъ страдаетъ обо мн и много иметъ своего горя….. Мудрено ли, что онъ рдко бываетъ веселъ.

Анюта.

Нтъ! онъ отъ природы угрюмъ и брюзгливъ. Мн кажется, что онъ при рожденіи своемъ поклялся никогда не смяться, и твердо стоитъ въ своемъ слов.

Г.жа Добросердова.

И такъ онъ теб не нравится, Анюта?

Анюта.

Напротивъ, я люблю его до безумія….. Онъ всегда сердится и брюзжитъ, выходитъ больше десяти разъ въ сутки изъ себя, и иногда такой шумъ подниметъ, что я незнаю куда отъ него дваться…. Но за то у него такое доброе сердце, онъ уметъ такъ нжно любить, бываетъ такъ милъ въ своемъ раскаяніи, что мн право совстно на него сердиться.

Г.жа Добросердова.

О! какъ я люблю тебя зато, что ты знаешь ему цну! Лука!…. Нтъ, я не знаю, я ни когда не знала человка, подобнаго теб въ добродтели. Помнишь ли, Анюта, то время, какъ перестали производить мн пансіонъ, которой получалъ мужъ мой за свою службу?

Анюта.

Боже мой! какъ не помнитъ! сколько мы тогда плакали!

Г.жа Добросердова.

Видишь ли ты еще Луку, всегда брюзгливаго и печальнаго, Луку, которой воспитанъ, будучи у батюшки съ самаго дтства, никогда не улыбался, котораго лице изображало всегда неудовольствіе и досаду?— Видишь ли ты его бросающагося къ ногамъ моимъ, омывающаго руки мои слезами и говорящаго мн: супругъ вашъ умеръ, великодушная благодтельница моя, и вы лишаетесь со смертію его пожалованнаго ему пансіона. Крайность заставляетъ васъ отпустить всхъ вашихъ людей, потому что вы сами должны будете нуждаться въ содержаніи, но я васъ не покину, я остаюсь при васъ навсегда, у меня есть руки, я стану работать и кормить васъ, такъ какъ вы меня кормили.— Я часто употреблялъ во зло ваше добродушіе, ваше терпніе, простите меня въ проступкахъ моихъ передъ вами, проклятой мой нравъ всему причиною. Я постараюсь все загладить, и прошу Бога продлить жизнь мою только для того, чтобы исполнить это намреніе.

Анюта.

И естьлибь прожилъ онъ сто лтъ, то во вс это время, поврьте мн, не сталъ бы иначе поступать…. И какъ онъ былъ доволенъ, когда вы согласились принять отъ него сто пятдесятъ рублей, составлявшіе все его богатство….. Мн кажется, я вижу еще старой и запачканной кожаной бумажникъ, въ которомъ онъ принесъ вамъ деньги.

Г.жа Добросердова.

A радость, съ которою отдаетъ онъ мн всякой вечеръ выработанныя имъ въ день шестьдесятъ копекъ: съ какимъ живымъ, сердечнымъ восторгомъ говоритъ онъмн: вотъ мой денъ!

Анюта.

Это сокровище, a не человкъ!…. Естьли онъ женится, то врно часто будетъ бранить жену свою…. въ этомъ нтъ сомннія…. Но я осталась бы довольна, естьлибъ мн сдлалъ онъ эту честь.

Г.жа Добросердова.

Въ самомъ длъ?

Анюта.

A по чему бы и не такъ? онъ доброй, честной человкъ, я добрая, честная двушка, у меня нтъ ничего, у него также, намъ не въ чемъ будетъ завидовать другъ другу, не правда ли, что мы другъ для друга рождены?

Г.жа Добросердова.

Какая печаль была бы для тебя, Анюта, естьлибъ онъ умеръ отъ продолжительной и тяжкой болзни, которая столько насъ за него напугала!

Анюта.

Ахъ! Я тогда умерла бы съ тоски.

Г.жа Добросердова.

Анюта! это похоже на любовь. Но скажи, любитъ ли онъ тебя? —

Анюта.

Послушайте, мн кажется, что я ему не противна.

АРІЯ.

Не бывъ красавицей прельщать,

Имть какой-то видъ пріятный,

Языкъ для сердца внятный:

Вотъ можетъ что любовь раждать! (Бисъ.)

&nbsp, Лука тотчасъ все смтилъ дло,

Расчетъ не потерялъ онъ свой,

И я могу сказать вамъ смло:

Онъ врно мой! онъ врно мой! (Бисъ.)

* * *

Брюзгливость, грубой голосъ свой

Умильнымъ взоромъ онъ замнитъ,

Не будетъ часто такъ сердитъ,

Поврьте мн, онъ врно мой! (Бисъ.)

Лишь я взгляну — онъ улыбнется,

Пойду — онъ смотритъ въ слдъ за мной,

И вдругъ на встрчу попадется,

Онъ врно мои! онъ врно мой! (Бисъ.)

* * *

Пустаго о любви не говоритъ,

И любитъ нжно — страстно!

Мн часто взоръ его твердитъ,

Что сердце y него прекрасно! (Бисъ.)

Любовь таитъ передо мной,

Не трудно обмануть меня,

Онъ врно мой! онъ врно мой! (Бисъ.)

——

Г.жа Добросердова.

Ахъ! милая Анюта, я никогда не буду столько щастлива, чтобы могла достойно наградить тебя и его!— А! вотъ и онъ!

ЯВЛЕНІЕ III.

Прежніе и Лука.

Г.жа Добросердова.

Здравствуй, Лука,

Лука.

Здравствуйте, сударыня.

Анюта.

Здравствуй, любезный Лука.

Лука.

Здравствуй!

Г.жа Добросердова.

Каково твое здоровье сегодня?

Лука.

Право не знаю.... ни хорошо… ни худо, но что до меня? были бы вы только здоровы. Какъ провели вы ночь, сударыня?

Г.жа Добросердова.

Я мало спала, но безсонница эту ночь меня не мучила… Я думала съ удовольствіемъ о томъ, чмъ теб обязана, Лука!

Лука.

Оставимъ это Бога ради. Я просилъ васъ тысячу разъ не говорить никогда, объ этомъ.

Анюта.

Ты усталъ, мой другъ, врно ты очень скоро шелъ.

Лука.

Разв прогуливаясь, длаютъ дла?

Анюта.

Какъ онъ милъ! какъ ласково отвчаетъ на то, о чемъ спрашиваютъ его изъ одной любви къ нему!

Лука.

Я отвчаю, какъ умю…. Я вить не краснобай — гд Петръ?

Г.жа Добросердова.

Онъ пошелъ со двора и скоро придетъ, чтобъ вмст съ тобой итти завтракать.

Лука.

Завтракать, завтракать!… Богъ съ ними, съ этими завтраками!

Г.жа Добросердова.

Ты, кажется, не въ дух, Лука?

Анюта.

Не въ дух…. какъ это можно объ немъ сказать?… Онъ веселъ — очень веселъ — посмотрите, все въ немъ смется.

Лука.

Я не отвчаю теб, насмшница!… Да, я не въ дух, и очень не въ дух. Встрча съ мошенникомъ взбсила меня и отняла аппетитъ, но я мало объ немъ забочусь. (Анюта, садится прясть, осердясь на Луку за то, что онъ не хотлъ ей отвчать, вмсто работы рветъ ленъ и другія съ сердцовъ длаетъ шалости въ продолженіи слдующаго разговора.)

Г.жа Добросердова.

Какая встрча?

Лука.

Встрча съ мошенникомъ… плутомъ… которому дай Богъ провалиться сквозь землю, и которой не хочетъ больше ждать на Г.ж Добросердовой взятыхъ y него двухъ сотъ рублей….. Онъ говоритъ, что выхлопоталъ изъ суда указъ,— a я ему сказалъ, что естьли онъ только осмлится употребить принужденіе, то отдлаю его добрымъ порядкомъ и выбью изъ него охоту требовать, отъ кого бы то ни было, тысячи рублей за сто, которые бездльникъ даетъ еще какъ будто нехотя.

Г.жа Добросердова.

Ахъ, Боже мой! любезной Лука — что, естьли этотъ злодй посадитъ меня въ тюрьму!

Лука.

Да сметъ ли онъ это сдлать?.. Я уже далъ ему добрую острастку. Посмотрю, какъ онъ меня не послушается.

Г.жа Добросердова.

Ты можетъ быть разсердилъ его.

Лука.

Нтъ! нтъ!— я наговорилъ ему только грубостей,— a эти люди за слова никогда не сердятся.

Г.жа Добросердова.

Я погибла... все мое имніе пропало, и я живу только твоими благодяніями, Лука.

Лука.

Помилуй Богъ, какія благодянія, — я чудеса длаю, — не правда ли? Есть о чемъ говоришь! — Когда вы были богаты и ничего для меня не ‘жалли’ когда съ одной стороны дарилъ меня баринъ, a съ другой вы, когда я былъ одтъ, любо дорого посмотрть, сытъ по горло и всегда бренчали у меня деньги въ карман, тогда я вамъ ни въ чомъ не поперечилъ и не говорилъ вамъ нислова, вы нещишали тогда тягостью длать мн добро, а я принимать его отъ васъ… Не будьте ко мн жестоки, и немшайте мн длать тоже, что вы длали, иначе я подумаю, что въ васъ больше гордости, нежели во мн, что я оскорбляю ваше самолюбіе и унижаю васъ, исполняя свою должность. Гордость, сударыня, порокъ, a я никогда не зналъ за вами никакого порока.

Г.жа Добросердовa.

Полно, полно бранить меня. Естьли я говорю иногда Лук о томъ, чмъ ему обязана, то врно не для того, чтобъ досадить ему, но чтобъ облегчить мое сердце, полное живйшей къ нему благодарности.

Лука.

Этому конца не будетъ, нтъ, пойду лучше примусь за работу, безъ меня говорите, что хотите — стукъ молота заглушитъ ваши слова.

Г.жа Добросердова.

Я не хочу, чтобъ ты работалъ….. Докторъ веллъ теб беречь себя, ты много ходилъ и усталъ — силы твои еще не укрпились. Я не позволю теб приняться за работу до возвращенія Петра. Я также хочу, чтобъ меня слушались… Теперь пойду въ свою комнату…. Подожди Петра и ступай съ нимъ завтракать. Прощай, другъ мой.

(Уходитъ).

ЯВЛЕНІE IV.

Лука и Анюта.

Лука.

Это Ангелъ, a не женщина!… О! я радъ умереть за нее! неужели этотъ бездльникъ Процентинъ не одумается?.. Онъ знаетъ, что ей нечмъ заплатить долгу, также какъ и мн… A я какъ былъ сегодня доволенъ…. Знаешь ли, Анюта, кого я встртилъ?

Анюта.

Нтъ

Лука.

Честана, которой мн долженъ пятьдесятъ рублей…. Онъ не могъ отдать всего долгу, но уплатилъ половину, и я тотчасъ купилъ это…

Анюта.

Серебряный столовый приборъ?

Лука.

Да, для Г.жи Добросердовой… Она непривыкла кушать съ оловянной посуды. Когда ты станешь накрывать столъ, то не забудь положить его передъ нею.

Анюта.

Прекрасно, прекрасно! какъ она удивится этому!

Лука.

Да, это хорошо…. Однакожъ естьлибъ я встртилъ Процентина прежде, нежели сдлалъ эту покупку, то лучше отдалъ бы ему эти деньги. Можетъ быть онъ пересталъ бы тревожить насъ тогда, и взялъ бы терпніе…. Сытой волкъ не кусается.

Анюта.

O! добрый, безцнный Лука! даромъ, что ты брюзгливъ, но я не знаю никого миле тебя.

Лука.

Брюзгливъ, это правда, но милъ, кажется, не слишкомъ…

Анюта.

Какъ не такъ!…. Полно скромничать, вить я не слпа…. Подойди ко мн… сюда… возьми скамейку…. сядь подл меня… какъ можно ближе, еще поближе, вотъ такъ хорошо…..

Лука
(беретъ скамейку и соразмрно словамъ Анюты приближается къ ней и садится).

Да.... мн теперь право не дурно….. ты сей часъ говорила, будто я милъ…. Сказать ли теб правду, Анюта. Что не я, a ты очень мила.

Анюта.

Однако жъ ты бранишь меня каждой день…

Лука.

Какъ не браниться?— это привычка, но какъ же и не любить — это нужда.

Анюта.

Но ты никогда не говоришь объ этомъ.

Лука.

Потому что я не люблю много говорить, я чувствую только, но когда хочу говорить, то языкъ y меня какъ будто связанъ.

Анюта.

Какъ мило слышать отъ того, кого любишь всей душей, это сладкое, прекрасное словечко: люблю тебя! Какъ пріятно оно отдается въ ушахъ и въ сердц!…

РОМАНСЪ.

Анютой я лишь называюсь,

Простою, бдною крестьянкой,

Однако же не помняюсь.

Своею участью съ дворянкой.

Богатой быть я не желаю,

И благородства не хочу,

Всего дороже почитаю

Одно словцо Луки, люблю!..

* * *

Съ тобой я въ шалаш убогомъ

Былабъ довольна, весела,

Онъ мн казался бы чертогомъ,

Когдабъ я дни съ Лукой вела!

Самъ Царь и пышной тронъ его,

Со всмъ величіемъ своимъ,

Луки не стоитъ моего,

Я щастливо жить буду съ нимъ!..

* * *

Лука.

Чортъ меня побери, естьли я слышалъ что нибудь лучше этого! о! эти женщины, какъ он умны….. a особливо въ любви…. Нехотя растаешь….. Я умю только твердить однимъ манеромъ люблю, люблю васъ, люблю тебя… Сказавши это, я все сказалъ. Больше не смыслю, прошу не гнваться.

Анюта.

Ну, теперь твоя очередь, любезный Лука.

Лука.

Начинай ты, Анюта,— а я за тобою.

ДУЭТЪ.

Анюта и Лука.

Анюта.	Лука.
Люблю тебя, И также ты, И навсегда Ты будешь мой, Всегда, всегда.	Люблю тебя, И также я, И навсегда, А ты моя Всегда, всегда.
——	——
Луку я обожаю.	Анюту я люблю, Милй ее не знаю Я этимъ словомъ все сказалъ.
——	——
Ты будешь ли страстно любить И врнымъ всегда ко мн быть? Взоръ мн твой только твердитъ Но сердце все также молчитъ.	Я страстно клянуся любить. И другомъ, любовникомъ быть, Взоръ не одинъ говоритъ, И сердце все тоже твердитъ.
Все,также, Все также, Все также молчитъ.	Все тоже, Все тоже, Все тоже твердитъ.

Оба вмст.

Чтобъ ближе бытъ къ покою,

На Промыслъ не роптать,

Съ надеждою одною

Дни мирно провождать.

Лука.

Да, да — я люблю тебя, милая моя Анюта, потому что ты умна, трудолюбива, хороша, и потому что ты любишь Г.жу Добросердову… Хорошо ли это сказано? Тутъ нтъ ничего, кром правды.

Анюта.

О! я всегда тобой довольна, кром того, когда ты сердишься на меня, но и тогда я больше досадую на себя…. Вотъ уже четыре года, Лука, какъ мы любимъ другъ друга…. А любовь, говорятъ, кончится y добрыхъ людей свадьбою.

Лука.

Конечно свадьбою, и я радъ бы былъ на теб жениться, но теперь не могу.

Анюта.

Какъ не можешь? Что намъ мшаетъ? чмъ я не невста, и чмъ ты не женихъ? надо мной нтъ никого большаго, ты также господинъ себ… Мы оба свободны.

Лука.

Я докажу теб противное. Небольшая плата, которую получаю я отъ Петра, и вы, работываемыя тобою и Г.жею Добросердовой деньги едва достаточны для содержанія нашего. Не льзя не признаться, что обдъ нашъ часто бываетъ очень дуренъ… Теперь насъ только трое…. A когда женимся, то того и гляди, что явятся одинъ за другимъ маленькіе крикуны, которые также захотятъ сть. И что будетъ тогда съ Г.жею Добросердовой? она станетъ мучиться и страдать, и кто будетъ тому причиною? Мы, мы, для которыхъ щастіе ея длжно быть дороже всего на свт.

Анюта.

Ты правду говоришь, я вить не думала о маленькихъ крикунахъ…. Когда такъ, то отложимъ пока свадьбу нашу….. но съ уговоромъ, чтобъ не пересутапать никогда любить другъ друга…

Лука.

Хорошо.

Анюта.

Можетъ быть мы когда нибудь разбогатемъ.

Лука

Это не такъ-то легко.

Анюта.

Тогда и съиграемъ свадьбу нашу.

Лука.

О! естьли бы твоими устами да медъ пить! тогда пусть размножается семейство наше, мы ради будемъ маленькимъ дорогимъ гостямъ, и скажемъ имъ отъ чистаго сердца: добро пожаловать. Но вотъ Г.нъ Доктрръ… А, а! съ нимъ еще кто-то…. это долженъ быть коротко знакомый ему человкъ…. тмъ лучше.

ЯВЛЕНІЕ V.

Докторъ, Анюта, Лука и Неизвстный.

Лука.

Здравствуйте, Г.нъ Докторъ.

Докторъ.

Здравствуй, любезный Лука! каково твое здоровье? (въ сторону къ Неизвстному.) Это Лука, о которомъ я говорилъ вамъ.

Лука.

Сегодня мн лучше….. Анюта, барыня теперь одна, поди посмотри, не нужно ли ей чего?

Докторъ.

Скажи ей, Анюта, что я здсь.

Анюта.

Слышу, сударь…. и не одни, съ прекраснымъ господиномъ. (къ Лук) Этотъ господинъ очень хорошъ, не правда ли, что онъ похожъ на Г.жу Добросердову?

Лука.

Поди, куда тебя посылаютъ, и не мшайся не въ свое дло.

Неизвстный къ Доктору.

Остерегайтесь называть меня по имени.

Докторъ.

Будьте спокойны….. нужно только узнать ей, что вы ея родственникъ.

Неизвстный.

Сколько причинъ ненавидть ей меня!

Докторъ.

Никакой….. сынъ не отвтствуетъ за преступленіе отца.

Анюта (которая во время сего разговора спорила по видимому съ Лукою).

A! негодный ревнивецъ! Но тмъ лучше, тмъ лучше! теперь я вижу, что ты меня любишь, мн больше ничего не надобно. (Уходитъ къ Г.ж Добросердовой.)

ЯВЛЕНІЕ VI.

Лука, Докторъ и Неизвстный.

Докторъ.

Ну, каковъ ты? укрпляешься ли въ силахъ?

Лука.

Слава Богу! поправляюсь по маленьку… иногда только бываетъ мн дурно.

Докторъ.

Можетъ быть это отъ пищи….

Лука.

Какъ быть! не такъ живи, какъ хочется, а такъ, какъ Богъ велитъ.

Докторъ.

Какова Г.жа Добросердова? мн кажется, и она не совсмъ здорова.

Лука (тихо Доктору:)

Кто этотъ господинъ?

Докторъ.

Это другъ мой.

Лука (также тихо Доктору.)

Вы говорите при немъ о Г.ж Добросердовой.

Докторъ.

По чему же? это другъ мой, говорю я теб, онъ честный и добрый человкъ, и можетъ ей быть полезенъ. (Къ Неизвстному въ слухъ.) Не правда ли, другъ любезный, что естьлибъ зависло отъ васъ облегчить ея участь….

Неизвстный.

Я не имю чести знать ее, но почелъ бы это долгомъ и величайшимъ удовольствіемъ.

Лука.

Ахъ! государь мой, когда она была щастлива? вс говорили ей тоже.

Докторъ.

Она достойна всякаго почтенія.

Лука

Кому вы это говорите?

Докторъ.

Со смертію супруга ея лишилась она всего.

Лука.

Это былъ храбрый Офицеръ. Онъ служилъ врой и правдой, былъ раненъ и посл 35-лтней службы содержалъ себя съ семействомъ однимъ пансіономъ.

Докторъ.

Но Г.жа Добросердова врно просила Правительство…

Неизвстный. (робко.)

Разв у ней нтъ родственниковъ?

Лука.

Я слыхалъ, что она говорила иногда о брат.

Неизвстный.

А! у ней есть братъ…

Лука.

Онъ умеръ уже, говорятъ… Да и хорошо сдлалъ…. это былъ самой жестокосердой человкъ.

{Неизвстный толкаетъ тихонько Доктора и отворачивается, закраснавшись.)

Докторъ.

Вы сами спрашивали….

Лука.

Разв этотъ господинъ зналъ его — этого злаго брата, богача, скрягу…. это каменное сердце?

Неизвстный. (въ замшательств.)

Зналъ ли я его?… увряю тебя….

Докторъ. (въ слухъ.)

Нтъ, нтъ… (въ сторону) Ободритесь.

Лука.

Онъ былъ за морями, Г.жа Добросердова писала къ нему писемъ до десяти, одно другаго жалостне, одно другаго нжне, она описывала въ нихъ свою бдность, свое нещастіе, свои горести, но въ отвтъ ни словечка…. A мы знали, что письма плохо къ нему доходили. Этотъ жестокой родственникъ утопалъ въ богатств,— a она.. но Небо наказало его наконецъ! Мучительная болзнь…. онъ жилъ только для денегъ…. И я увренъ, что умеръ съ отчаянія, что не могъ ихъ взять съ собою во гробъ.

Неизвстный. (тихо Доктору.)

Какой урокъ для меня!— (въ слухъ) Прежде нещастія, постигшаго Г.жу Добросердову, вы служили у ней….

Лука.

О, какъ я былъ тогда щастливъ! Она принуждена были всхъ насъ отпустить…. Хорошо, что я могъ работать.

Докторъ.

Какъ! ты работаешь….

Лука.

День и ночь.

Докторъ.

Не столько для себя, какъ говорятъ, сколько для Г.жи Добросердовой.

Лyка.

Разв я воздухомъ питаюсь, сударь?… Разв Г.жа Добросердова согласится быть мн въ тягость? я работаю для себя, прошу это знать. Говорятъ, говорятъ…. О! досталось бы мн, когдабъ я осмлился заикнуться ей объ этомъ…. Да естьлибъ и хотлъ, то какую помощь могу ей сдлать! я такъ мало выработываю, что мн одному почти не достаетъ…

Неизвстный и Докторъ (вмст.)

Прекрасно, прекрасно, добрый Лука.

Докторъ.

Тысячи такъ называемыхъ благодтелей должны учиться у тебя….

Лука.

Извините, сударь, я не могу никого учить, мн самому еще должно учиться…. Но я заговорился съ вами….

Докторъ.

Лука, ты добрый и честный человкъ, я чрезвычайно радъ, что спасъ жизнь твою.

Лука.

Сказать правду, я нимало не сердитъ на васъ за эту услугу.

Неизвстный.

Прощай, доброй Лука. (къ Доктору.) Любезной другъ! не надобно терять времени, пойду все приготовить. Я буду васъ ждать… Вы останетесь мною довольны. Дай мн руку, добрый Лука — мы увидимся, я имлъ нужду въ друг… Дай руку.

(Уходитъ.)

Лука.

Что такое онъ говоритъ о друг? Намъ нужно прежде покороче познакомиться…. Надобно знать, съ кмъ дружишься…. Но вотъ Г.жа Добросердова.

ЯВЛЕНІЕ VII.

Докторъ, Г.жа Добросердова, Лука.

Г.жа Добросердова.

A! это вы сударь! сколько я вамъ обязана! скажите, какъ вы находите Луку?

Докторъ.

Ему лучше, гораздо лучше. Это честный, добродтельный человкъ, онъ стоитъ того, чтобъ жить, и я очень радъ.

Г.жа Добросердова.

Мн ли вы это говорите? кто больше меня долженъ дорожить его жизнію?

Лука. (стараясъ прервать Г.жу Добросердову.)

Вы общали, Г.нъ Докторъ, рекомендовать вашу лавку вашимъ знакомымъ?

Докторъ.

Я не забылъ этого, другъ мой.

Г.жа Добросердова. (къ Доктору.}

Представьте себ, сударь, что Лука всякой день…

Лука.

Вы не забыли, Г.нъ Докторъ?.. Однакожъ вы ни слова объ этомъ не сказали господину, которой сей часъ отсюда вышелъ…. Хозяинъ мой самой честной человкъ, бденъ, недавно женился, иметъ двоихъ дтей, a торгъ его идетъ плохо.

Г.жа Добросердова.

Я стану молчать, Лука, когда ты не хочешь, чтобъ я говорила.

Лука.

Ахъ, Боже мой! я длаю это не изъ грубости, но вы, сударыня, общали....

Г.жа Добросердова.

Я не скажу больше ничего.

ЯВЛЕНІЕ VIII.

Прежніе, Петръ.

Петръ.

А! наши вс здсь. Здравствуйте, Г. Докторъ.

Докторъ.

Здравствуй, Петръ, ты, мн кажется, сего? дня въ дух, веселость твою приписываю я щастливому состоянію твоего здоровья.

Петръ.

Ахъ, Боже мой! что вы говорите, Г. Докторъ! Посмотрите на меня: я боленъ, очень боленъ, насилу хожу, весь высохъ, какъ скелетъ, не знаю, какъ я еще живъ…….. и естьли вы мн не поможете, то я пропалъ.

Докторъ.

Въ самомъ дл ты: мн жалокъ… Поскоре же опиши мн подробно болзнь свою — я надюсь, что искуства моего достанетъ помочь теб въ опасномъ твоемъ состояніи.

АРІЯ.

Петръ.

Я васъ могу уврить въ томъ,

Что надобно меня лчить,

Я сплю такимъ спокойнымъ сномъ,

Что всякаго онъ устращитъ.

Какъ часто видится во сн,

Что я сталъ важный человкъ,

Что льется золото ко мн,

И въ щасть кончу я свои вкъ.

* * *

Вотъ точно такъ всегда я сплю,

И чувствую что нездоровъ,

А аппетитъ къ д таковъ,

Что сть я походя люблю.

Когда я пить иль сть начну,

За мной трудненько успвать,

Почти нтъ времени жевать,

Я сладкой кусъ не промигну.

* * *

Едва наступитъ только день,

Болзнію я стражду сей,

Шатаюся какъ будто тнь,

И нтъ покою мн отъ ней,

Она не скоро уменьшится,

У васъ отъ ней лкарства нтъ,

И естьли долго продолжится,

То проживу еще сто лтъ.

Докторъ.

Нтъ сомннія, любезный Петръ, что положеніе твое самое критическое… Ты спишь хорошо, пьешь исправно и шь за троихъ. По чести мн жаль тебя…. Но побудь только мсяца два въ рукахъ моихъ, я ручаюсь, что будешь здоровъ.

Петръ.

Согласенъ, но пока еще не въ Докторскихъ рукахъ, пойду лучше съ Лукой завтракать, онъ поможетъ мн распить бутылку добраго вина, это нехудо для него, неправдали, Г. Докторъ?

Докторъ.

Оно очень нужно для него.

Петръ (тихо Лукъ.)

Есть ли у тебя деньги, землякъ?

Лука.

Ни гроша.

Петръ (тихо Лук.)

Жена взяла съ собой вс деньги… попроси у Г.жи Добросердовой въ займы, я отдамъ теб, когда жена придетъ домой…. Терпть не могу брать въ долгъ… особливо въ трактирахъ… Я вить гордъ.

Докторъ. (поговоривъ тихо съ Г.жею Добросердовой.)

Увряю васъ, что я это знаю отъ достоврныхъ людей, бдственное положеніе ваше мн совершенно извстно, но простите моему любопытству, вы молчите, и я уважаю причины, вашего молчанія, я долженъ васъ оставить…. Простите, сударыня — надюсь скоро васъ увидть… и сердечно тому радуюсь… Поврьте, что у васъ друзей больше, нежели вы думаете… простите…. будь остороженъ, Лука, и надйся на меня во всемъ.

ЯВЛЕНІЕ IX.

Петръ, Лука, Г.жа Добросердова.

Петръ.

Какъ я люблю Г.на Доктора! онъ такой доброй, и такъ привязанъ къ Г.ж Добросердовой, (тихо Лук) попроси денегъ, пока я буду въ лавк.

Лука (тихо.)

Я боюсь, что у ней нтъ ихъ.

Петръ.

По чему нтъ? вчера заплатила она жен моей долгъ, a намъ бездлица надобна — (удаляется, и попвая, шаритъ въ своей лавк.).

Лука. (къ Г.же Добросердовой.)

Доброй нашъ Докторъ…. совтуетъ мн пить иногда вино…. и говоритъ, что оно поможетъ мн скоре оправиться…. мн кажется, что въ самомъ дл… но для этого надобны деньги.

Г.жа Добросердова

Ето столько воздерженъ, какъ ты, Лука… этому не надобно быть слишкомъ богатымъ, чтобъ имть у себя….

Лука.

Такъ, это правда… но вс таки…. не льзя обойтись… и теперь… есть либъ у меня были только мдныя деньги, я не сталъ бы….

Г.жа Добросердова (въ сторону).

Боже!

Лука.

Вы знаете, сударыня, что теперь вино не дорого.

Г.жа Добросердова (въ сторону).

А у меня нтъ ни копйки.

Лука.

У Петра нтъ теперь денегъ, къ томужъ онъ такъ часто потчивалъ меня…..

Г.жа Добросердова (съ сторону).

Какое мученіе!

Лука.

Я хотлъ бы въ свою очередь…

Г.жа Добросердова (стараясь скрыть свои слезы).

Ничего нтъ справедливе… ты же такъ рдко просишь…

Лука.

Что это? Вы плачете, кажется, сударыня?

Г.жа Добросердова.

Я, Лука?…. неправда, я не плачу… теперь y меня съ собой нтъ… Деньги вс въ верьху, ступай съ Петромъ завтракать… я позову Анюту и пришлю съ ней деньги…..

Лука.

Мн совстно безпокоить васъ, Сударыня.

Г.жа Добросердова.

Петръ давно уже ждётъ тебя…. поди къ нему скорй…. Ступай съ нимъ завтракать… Анюта не замедлитъ притти къ вамъ….

Лука (въ сторону).

Это замшательство что нибудь да значитъ….

(Удаляется медленно, смотря на Г.жу Добросердову, которая идетъ въ свою комнату, отирая слезы. Анюта показывается въ ту минуту, какъ отворяетъ она дверь. Лука выходитъ, не говоря ни слова, но смотря съ безпокойствомъ на Г.жу Добросердову. Онъ входить въ Лавку и говоритъ тихо съ Петромъ, которой беретъ свою шляпу, и знаками показываетъ, чтобъ онъ не заставилъ его долго дожидаться. Лука длаетъ видъ, будто вышелъ съ нимъ, но вмсто того входитъ въ лавку и спрятавшись слушаетъ.)

ЯВЛЕНІЕ X.

Г.жа Добросердоба, Анюта и Лука. (Спрятавшись.)

Г.жа Добросердова.

Ахъ! милая моя Анюта! ты не знаешь моего мученія…. Доброй и любезной нашъ Лука иметъ нужду въ небольшой сумм денегъ…. Докторъ увряетъ, что ему нужно для подкрпленія пить вино… У Петра нтъ теперь денегъ, a я отдала вчера жен его и на лкарство для Луки все, что y меня было.

Анюта.

Какъ это досадно! я уврена, что хорошее вино скоро поправило бы его…. Я не могу вамъ ничмъ помочь….. Вы это знаете….. Ворамъ нечмъ поживиться y меня.

Г.жа Добросердова. (вынимая изъ ушей пару золотыхъ серегъ.)

Возьми эти серьги, он для меня не нужны, продай ихъ скоре и отнеси деньги Лук…

Анюта.

Сей часъ, сей часъ. Я спрошу y него, сколько ему надобно, a остальныя отдамъ вамъ…. Вы доброе дло длаете, сударыня, y Луки сей часъ были деньги, но онъ ихъ издержалъ на покупку для васъ серебрянаго столоваго прибора.

Г.жа Добросердова.

Для меня?

Анюта.

Для когожъ другаго? онъ во всемъ себ для васъ отказываетъ…. Естьлибъ не тратился онъ для насъ, онъ могъ бы жить припваючи… Но чего мы ему стоимъ, меня ужасъ беретъ… Пойду продать серьги, но гд мой передникъ? Куда я его двала?

Г.жа Добросердова. (въ то время, какъ Анюта говоритъ: онъ во всемъ себ отказываетъ, естьлибъ не тратился онъ для насъ и проч: закрываетъ лице свое обими руками, поднимаетъ по томъ глаза къ небу, вздыхаетъ и говоритъ Анют.)

Ступай, какъ можно скоре… Я пойду въ свою комнату… выходя, не забудь запереть лавку… Не говори Лук, гд взяли мы деньги… Сохрани тебя Богъ промолвиться!

(Уходитъ.)

Анюта.

Не бойтесь, сударыня… надлалъ бы он шуму, когдабъ узналъ…. Золотыя серьги… Безъ этихъ бездлокъ можно обойтись, но здоровье моего безцннаго Луки всего дороже.

ЯВЛЕНІЕ XI.

Анюта, Лука.

Анюта. (вскрикиваетъ отъ удивленія, увидвши вдругъ Луку.)

Какъ зашелъ ты сюда?

Лука.

Ступай, отдай скоре Г.же Добросердовой серьги, которыя дала она теб продавать, и скажи ей, что я никогда не пью столь дорогаго вина.

Анюта.

Ты подслушивалъ…

Лука.

Да, я подслушивалъ, и знаю теперь, что ты болтунья и злая и негодная втреница!.. Я говорю теб, это потому, что такъ о теб думаю и увряю, что естьли нтъ у тебя на примт другаго женха, кром меня, то чуть ли не придется умереть теб въ двкахъ.

Анюта.

Какъ! мн умереть въ двкахъ!.. такъ не шутятъ, сударь… Естьли ты сердитъ на меня за что, то скажи… Какъ обвинять не выслушавши…

Лука.

О! нечего слушать… (передразнивая Анюту.) Я истратился на Г.жу Добросердову… Г.жа Добросердова стоитъ мн, что ужасъ беретъ… и ты можешь это говорить, безсовстная, ты?

ДУЭТЪ.

Лука.

Нтъ, нтъ, я не люблю тебя.

Анюта.

Ее мн можно ль разсердить?

Лука.

Оставить ты должна меня

Анюта.

Сперва ты долженъ разпросить,

A безъ причины не винить.

Лука.

Слова напрасны вс твои,

Оставить ты должна меня,

Не будешь ты моей женой,

Нтъ, нтъ, я не женихъ ужъ твой.

Анюта.

Я злости не имю,

Лукавить не умю.

Я признаюсь въ вин своей,

Взгляни на слезы ты мои,

Я не отъ сердца говорила.

Лука, забудь проступокъ мой,

По прежнему будь другъ со мной.

Прости меня! —

Лука.

Нтъ, нтъ, оставь меня,

Я любилъ

Обожалъ тебя,

Теперь любовь я проклинаю,

Ее изъ сердца истребилъ,

Не будешь ты моей женой,

Нтъ нтъ, я не женихъ ужъ твой!

Анюта.

Меня не любить больше онъ,

Его не трогаетъ мой стонъ!

Моимъ не хочетъ мужемъ быть,

Увы! на что мн больше жить?

ЯВЛЕНІЕ XII.

Прежніе, Г.жа Добросердова.

Анюта. (бжитъ навстрчу Г.же Добросердовой.)

Я пропала, сударыня.

Г.жа Добросердова.

Что такое, Анюта?

Анюта.

Я въ отчаяніи, и естьли вы не простите меня, то не хочу жить на свт.

Г.жа Добросердова.

Ты меня ничмъ не обидла.

Анюта.

Ахъ, Боже мой, я это знаю, сударыня, но что мн длать?… Вы все таки должны простить меня, хотя для того, чтобъ показать этому несносному грубіяну, что у васъ не такое злое сердце, какъ y него.

Г.жа Добросердова.

Какъ! Лука… но въ чмъ онъ винитъ тебя?

Анюта.

Онъ говоритъ, что будто я вамъ присовтовала… По чему мн знать, что онъ говоритъ…. Но вотъ бда,— онъ не хочетъ уже на мн жениться… Не любитъ меня больше… a я… я люблю его до безумія, и въ такой теперь страшной досад на себя, что рада бы итти на край свта, есть либъ только могла прожить безъ него.

Г.жа Добросердова.

То за что вы поссорились?

Анюта.

Все вышло отъ этихъ проклятыхъ серегъ — вотъ он, я скоре умру, нежели стану продавать ихъ…. Онъ сидлъ тутъ спрятавшись какъ воръ… и говоритъ, что л болтунья.

Лука. (тихо)

Молчи, молчи — я не отъ сердца это сказалъ.

Анюта.

Что я злая и негодная втреница… Правда ли это, сударыня?

Г.жа Добросердова.

Не плачь, Анюта.

Анюта.

Онъ твердитъ, будто я васъ виню…

Лука.

Тише, тише — ты замучить меня хочешь.

Анюта.

Вы вить меня любите, сударыня?

Г.жа Добросердова.

Отъ всего сердца, моя добрая Анюта.

Анюта.

Естьли онъ на мн не женится, тмъ хуже для него, не такъ ли, сударыня?

Г.жа Добросердова.

Конечно…

Анюта.

Ну! теперь что скажешь, Лука? (Оборотившись и видя Луку, стоящаго передъ ней на колняхъ, отъ радости вскрикиваетъ и бросается на колни. ) Сударыня — онъ уже не сердитъ на меня — Лука, милый, безцнный мой Лука! встань, мой другъ, и съ позволенія Г.жи Добросердовой обними меня въ знакъ примиренія… Боже мой! какъ я рада, что мы не въ ссор….

Г.жа Добросердова.

Вы оба ребячитесь… но, Лука, ты забылъ о Петр?

Лука.

Пустъ онъ завтракаетъ одинъ… Возьмите назадъ ваши серьги…. вино было бы вредно, сегодня для меня…. Нтъ ли кого y лавки? Ахъ! это бездльникъ Процентинь.

Г.жа. Добросердова.

Ахъ! другь мой — не груби ему пожалуйста, ты разсердишь его, и я буду страдать отъ этого.

Лука.

Я умю обласкать его…

ЯВЛЕНІЕ XIII.

Прежніе, Процентинъ.

Лука.

A! добро пожаловать, любезный Процентинъ… позволь мн обнять тебя… (Въ сторону) Обнялъ бы я тебя, бездльникъ, другимъ манеромъ, естьлибъ не Г.жа…..

Процентинъ.

Желаю здравствовать, сударыня.

Г.жа Добросердова.

Садитесь, Г.нъ Процентинъ.

Анюта.

Естьли бъ у насъ были кресла, мы подали бы вамъ….

Лука. (обтирая пыль со стула колпакомъ своимъ).

Вотъ чистый стулъ.

Процентинъ.

Не безпокойтесь Бога ради… я пришелъ узнать только о здоровь вашемъ, сударыня.

Г.жа Добросердова.

Ахъ! господинъ Процентинъ, y кого много горя…..

Процентинъ.

Горя!.. ахъ? у кого нтъ его… жизнь наша полна горестей…

Г.жа Добросердова.

Вы, сударь, кажется, здоровы.

Процентинъ.

Слава Богу! сударыня… я еще довольно: крпокъ… Богу такъ угодно, и я повинуюсь Его святой вол.

Лука (въ сторону)

Лицемръ!..

Процентинъ.

Мн хотлось также напомнить вамъ о вексел….

Г.жа Добросердова.

Ахъ! Г.нъ Процентинъ! я не въ состояніи теперь выплатить его…. вамъ извстно мое положеніе, и Лука, котораго вы сегодня поутру видли, врно вамъ сказывалъ…

Лука.

Да, я говорилъ Г.ну Процентину всё, что можно говорить честному человку…. онъ притворился, будто не слыхалъ словъ моихъ… Я говорилъ съ нимъ посл какъ съ мошенникомъ, и онъ меня понялъ.

Процентинъ.

Ахъ! сударыня, это y васъ истинное сокровище, примрный слуга…

Г.жа Добросердова.

Лука мн другъ, состояніе мое не позволяетъ имтъ слугъ.

Процентинъ.

Онъ мн сказывалъ, что y васъ нтъ денегъ, но вы знаете, что вексель протестованъ, я долженъ былъ это сдлать.

Г.жа Добросердова.

Вы сжалитесь надо мной, сударь…. нещастное мое положеніе васъ тронетъ, вы не захотите довести до отчаянія вдову, угнетенную страданіями и горестію.

Процентинъ.

Вы угадали мои чувства, сударыня, и естьлибъ это были мои деньги, я не сталъ бы васъ безпокоить… но они принадлежатъ бднымъ.

Лука.

Кого вы обмануть хотите? какія деньги принадлежатъ бднымъ? Вы у нихъ заняли деньги и дали взаймы Гж. Добросердовой? — Двсти рублей, за которые взыскиваете четыреста, принадлежатъ, говорите вы, бднымь?

Процентинъ.

Капиталъ конечно мой, любезный другъ… онъ составляетъ часть маленькаго имнія, которое Богъ по благости Своей позволилъ мн скопить…. но проценты съ него принадлежать бднымъ… Уже двадцать лтъ, какъ человколюбіе подало мн мысль, отдавать мои деньги въ ростъ и брать самые большіе проценты. Все, что ни достану я этимь честнымъ промысломъ, отдаю неимущимъ.

Лука.

Вотъ величайшій изъ бездльниковъ!

Г.жа Добросердова.

Моя свобода, жизнь, благодянія Луки и ваше состраданіе, сударь — вотъ все, что у меня остается.

Процентинъ.

Вы раздираете мое сердце… Ахъ! сударыня, какъ нещастливъ тотъ, кто родился съ чувствительнымъ сердцемъ.... но я вамъ сказалъ уже, что вексель протестованъ….

Г.жа Добросердова.

Ахъ! вы врно не употребите строгости.

Процентинъ.

Прощайте, сударыня…. состояніе ваше приводить меня въ жалость. Я иду….

(Полицейскіе служители входятъ.)

ЯВЛЕНІЕ XIV.

Прежніе. Четыре Полицейскіе служителя.

ФИНАЛЪ.

Процентинъ.

Особу эту вы возмите,

Въ тюрьму ее скорй ведите.

Г.жа Добросердова.

Я васъ могу ли упросить?

Процентинъ.

Мн долго ль будетъ вамъ твердитъ?

Лука.

Не боитесь ничего.

Анюта.

Ахъ! нтъ, боюся я его.

Полицейскіе.

Ступайте въ судъ, мы говоримъ.

Г.жа Добросердова.

Одна лишь смерть конецъ бдамъ*

Лука и Анюта.

Нтъ, нтъ, ее взять не дадимъ

Злодямъ, плутамъ и ворамъ.

Г.жа Добросердова.

Тронись нещастьемъ ты моимъ.

Полицейскіе.

Мы васъ насильно потащимъ.

Процентинъ.

Съ охотой радъ бы все оставить,

Но эти деньги не мои.

Полицейскіе.

Ступайте въ судъ, мы говоримъ.

Лука.

Злодевъ тотчасъ усмиримъ,

Хоть сила измняетъ намъ.

Г.жа Добросердова.

Одна лишь смерть конецъ бдамъ.

Анюта.

Нтъ, нтъ, ее взять не дадимъ.

ЯВЛЕНІЕ XV.

Прежніе, и Петръ.

Продолженіе финала.

Петръ.

Что здсь за шумъ и что за крикъ?

Лука.

Виной Процентинъ ростовщикъ.

Анюта.

Подъ стражу госпожу берутъ.

Г.жа Добросердова.

Ахъ, сжальтесь, сударь, надо мной,

Надъ беззащитною вдовой.

Лука и Анюта.

Они въ тюрьму ее ведутъ.

Петръ.

За что въ тюрьму? и кто?

Процентинъ негодяй!

Лишь съ силой мн собраться дай,

Ему себя я покажу.

Процентинъ.

Скорй берите госпожу.

Петръ.

Отсюда убирайтесь вонъ.

Полицейскіе.

Сильне всхъ насъ онъ,

Точь въ точь какъ слонъ.

Г.жа Добросердова.

Ахъ! сжальтесь, сударь, надо мной.

Петръ.

Ступайте лучше вы домой.

Лука.

Гд палки и дубины?

Анюта.

Имъ надо изломать вс спины.

Петръ. (въ сторону)

Я хитростью хочу ихъ устрашить.

Лука! вели слугамъ прійтить,

Кто тамъ изъ нихъ сильне всхъ,

Петру, Василію, Ивану,

Денису, Карпу и Степану.

Полицейскіе.

Чтобы намъ верьхъ надъ ними взять,

То нужно за людьми послать.

Процентинъ.

Куда бжите?

Полицейскіе.

Для насъ врне

Уйти, уйти скоре.

Лука и Петръ.

Дадимъ знать мы себя!

Г.жа Добросердова.

О Боже! не оставь меня!

Анюта.

Лука, смлй, Лука, смлй!

Полицейскіе.

Онъ звря всякаго страшнй,

Нтъ, нтъ, нтъ, нтъ,

Съ нимъ намъ не сладишь.

Г.жа Добросердова.

Надъ нашимъ каждой состояньемъ

Изъ добрыхъ тронется людей!

Надежды я лишаюсь всей!

Лука и Петръ.

Отсюда вонъ, покамсть цлы —

Изчадье адское, Церберы.

Полицейскіе и Процентинъ.

Уйдемъ скоре, убжимъ!

Петръ.

Они вс лыжи навострили.

Не бойтесь, мы ихъ побдили.

Петръ.

Безъ моихъ слугъ пропали бы мы! — ха! ха! ха! Непріятельская армія одерживала было верьхъ, но военная хитрость, которую я выдумалъ, принудила ее обратиться въ бгство и оставить намъ поле сраженія! ха! ха! ха!

Г.жа Добросердова.

Нтъ силъ….

Анюта.

Я измучилась, выгоняя….

Лука.

Сударыня… добрая, любезная, моя благодтельница, опомнитесь… ихъ. нтъ уже здсь…

Петръ.

Ха! ха! ха! Кудажъ двались слуги мои: Петръ, Иванъ, Андрей, Филипъ и Василій, которые сражались, не щадя живота? ха! ха! ха!

Г.жа Добросердова.

Чтo со мною будетъ?… туча еще надъ годовой моей… я погибла…

Лука.

Надобно бжать, уйти….

Г.жа Добросердова.

Куда? и какъ? кто дастъ мн убжище? и естьли удалюсь, гд найду другаго Луку, благодтеля, отца? Кто сжалится надо мной?

Петръ.

Не отчаявайтесь, сударыня, и выслушайте меня. За четырнадцать верстъ отсюда живетъ моя родственница, очень добрая и достаточная женщина, и такая же, какъ я, веселая… Мы отправимся къ ней этой ночью… я буду вашимъ проводникомъ….

ЯВЛЕНІЕ XVI.

и послднее.

Прежніе. Неизвстный и Докторъ.

Неизвстный.

Посщеніе мое врно кажется вамъ удивительнымъ, сударыня, но вы перестанете дивиться, когда узнаете причину его. Я пришелъ отереть ваши слезы и наградить за претерпнныя вами нещастія.

Г.жа Добросердова.

Объяснитесь, сударь, Бога ради, кто вы?

Неизвстный.

Когда вы узнаете меня… ахъ! сударыня — я трепещу…

Г.жа Добросердова.

Чего страшиться, другъ мой?

Неизвстный.

Вы будете меня ненавидть —

Г.жа Добросердова.

Мн васъ ненавидть, сударь? за что?

Неизвстный.

Посмотрите эти бумаги. (Подаетъ Г.ж Добросердовой нсколько распечатанныхъ писемъ).

Г.жа Добросердова. (съ величайшимъ удивленіемъ).

Письма мои къ брату!

Неизвстный. (бросясь къ ногамъ).

Вы видите передъ собой его сына, единственнаго наслдника… Сынъ его проситъ y васъ прощенія за себя и за отца своего, которой конечно былъ предъ вами виноватъ, но котораго поступки не подлежатъ его сужденію.

Г.жа Добросердова.

Брать мой былъ безжалостный человкъ, но мн пріятно врить, что вы нераздляли его жестокосердія... ваши лта, сударь, не т, въ которыя сердце не трогается стонами нещастныхъ, слезами бдныхъ и зрлищемъ страждущаго человчества… я забываю безчеловчные поступки моего брата и вижу въ васъ только родственника, племянника, которой беретъ истинное участіе въ судьб моей.

Неизвстный.

И который желаетъ, естьли можно, изгладить въ душ вашей и самое воспоминаніе о претерпнныхъ вами нещастіяхъ. (Подаетъ ей записную книжку.) Позвольте мн этою малою частію моего имнія заплатить вамъ долгъ….

Г.жа Добросердова.

Вы мн ничего не должны.

Неизвстный.

Изъ одного человколюбія долженъ бы я былъ сдлать все….

Г.жа Добросердова.

Но какія права могу я имть?

Неизвстный.

Самыя священныя… Права нещастія и добродтели, испытанной долговременными страданіями, права кровнаго родства, насъ соединяющаго, наконецъ вс т права, которыя столь пріятно мн признать и уважить въ васъ, — Не отказывайтесь Бога ради… Заклинаю васъ щастіемъ моей жизни… Богатство, которымъ я владю, тогда только будетъ мн пріятно и священно, когда вы согласитесь раздлить его со мною…. Братъ вашъ поступалъ съ вами безчеловчно, преступленіе его тяготитъ мое сердце… Не наказывайте меня за то, въ чемъ я не участвовалъ, и простите отца моего, сдлавшись путеводительницею, другомъ, примромъ для сына его.

Г.жа Добросердова.

Такъ, я буду его другомъ, я принимаю его благодянія… Они длаютъ мн честь… ни мало не унижая… Чувства ваши… мои собственныя… Вы на моемъ мст, я на вашемъ, сдлали бы тоже, другъ мой, что вы теперь для меня длается и самолюбіе мое неможетъ оскорбляться жертвою, которой бы я сама на вашемъ мст потребовала отъ васъ…. Братъ мой прощенъ, слезы мои увряютъ въ томъ его сына.

Нензвстный.

Теперь я совершенно щастливъ.

Петръ.

И я также… (Лук) Братъ, вы теперь разбогатли, рекомендую вамъ себя.

Докторъ. (Г.ж Добросердовой).

Я вамъ сказывалъ, сударыня, что у васъ друзей больше, нежели вы думаете.

Г.жа Добросердова.

Благодянія ваши незаплатимы.

Докторъ.

Будьте всегда здоровы, щастливы, и помните меня, вотъ лучшая для меня награда.

Г.жа Добросердова. (Взявъ за руку Доктора и оборотившись къ своему племяннику.)

Вы, которымъ я столько, обязана…. вы не знаете великости благодянія, которое мн длаете… вы не знаете, какую тяжесть снимаете съ моего сердца… Благодарю васъ, я могу теперь въ свою очередь быть полезна лучшему моему другу, тому, которой одинъ не покинулъ меня въ нещастіи, котораго благодтельная рука отирала мои слезы, котораго состраданіе облегчало мои горести, тому великодушнйшему изъ людей, которой жертвовалъ мн плодами трудовъ своихъ и попеченіями о собственной жизни сохраненаію бытія, которое безъ него пресклось бы неминуемо… Взгляните на Луку — вотъ мой благодтель!

Лука (Анют, которая его удерживаетъ.)

Пусти меня….

Петръ.

Куда ты бжишь? мы вс тобою любуемся.

Неизвстный:

Я его знаю…. Мн все извстно… Любезный Лука, останься здсь… Кто уметъ длать добро, тотъ долженъ умть и принимать благодарность.

Лука.

Что я сдлалъ удивительнаго? я исполнялъ только свою должность. Естьли добрая моя госпожа довольна своимъ Лукой теперь, когда она стала богата и щастлива, то, врно возметъ его къ себ опять въ услуженіе, Лука постарается вылчиться отъ своей брюзгливости и исправить свои недостатки, Лука за щастіе почелъ бы умереть за Г.жу Добросердову.

Петръ.

За это я никогда не перестану почитать тебя…

Г.жа Добросердова и Неизвстный.

Лука — нашъ другъ, нашъ истинный другъ.

Неизвстный.

Онъ долженъ раздлитъ ваше благополучіе…. Вы все для него сдлаете….

Г.жа Добросердова.

Вы позволяете?

Неизвстный.

Я этого требую.

Г.жа Добросердова.

Щастіе мое совершенно… И такъ, любезный Лука, мы никогда не разстанемся… Ты мн другъ, располагай имніемъ моимъ. Пощади меня отъ благодарности, ты самъ запретилъ мн говорить теб о ней, да, любезный Лука, теперь пришла моя очередь, и вотъ — мой день.

Лука.

Нтъ силъ… сердце у меня выскочитъ отъ радости хочетъ… не могу говорить, Анюта, вотъ теб моя рука…. одинъ я не былъ бы щастливъ, вотъ чему я чрезвычайно радъ.

Анюта.

Какъ, Лука! ты и теперь, когда сталъ богатъ, хочешь еще на мн жениться?

Лука.

А разв ты не пошла бы за меня, когда бъ ты была богата, а я бденъ?

Анюта.

О Боже мой!— и еще скоре, нежели теперь.

Лука.

Ударимъ же по рукамъ.

Анюта.

Ну, теперь милости просимъ, дорогіе гости, маленькіе крикуны!…

ХОРЪ

На судьбу роптать не будемъ,

Печали, горести забудемъ,

Теперь дни радости пришли,

Чего намъ боле желать? —

Забавамъ время посвятимъ,

Пускай оно иметъ крылья,

Мы поспшимъ

Его весельемъ приковать.

Конецъ.

ДОБРЫЙ ЛУКАилиВОТЪ МОЙ ДЕНЬ.

Читайте также:

ДОБРЫЙ ЛУКА
или
ВОТЪ МОЙ ДЕНЬ.