САНГЛЕН Яков Иванович, де [20(31).5.1776, Москва — 1(13).4. 1864, там же, похоронен на Введенском кладб.], литератор, мемуарист. Потомок гаскон. дворян де Сен-Глен. Рано лишившись отца (капитана мушкетеров короля, из-за убийства на дуэли покинувшего Францию в нач. 1770-х гг.), С. был воспитан в духе лютеран, благочестия матерью (урожд. де Брока) и неким де Пейром, казненным в 1812 оккупантами за роялист. взгляды (впоследствии С. принял православие). Современники считали С. внебрачным сыном С. Ф. Голицына (PC, 1902, No 3, с. 503). Учился в моск. пансионе Келлера (1784—88) и в Ревел. г-зии (1789—92). Покровительство эстлянд. ген.-губернатора Н. В. Репнина, к-рому гимназист поднес оду, обеспечило юному С. успех в ревел. об-ве, где он сблизился с нем. писателем А. Коцебу, долго жившим и служившим в России. В дек. 1793 вступил в службу прапорщиком и был определен переводчиком при штабе адмирала А. Г. Спиридова, ставшего для С. идеалом совершенного человека. В 1795 жил в Москве, по возвращении в Ревель всецело посвятил себя изучению антич. лит-ры, И. Канта, а также рус. языка. В 1797 оставил службу. Петерб. ген.-губернатор П. А. Пален определил его в Адмиралтейств-коллегию. В 1801 снова в отставке, жил в своем нижегород. имении, избран пред. совестного суда.
С 1803 служил (одновременно с H. M. Шатровым) при Моск. удельной конторе, жестокость при подавлении крест, возмущений заставила его, человека ‘всегда здоровья слабого’, ‘воображения пламенного’ (по собств. самооценке — PC, 1882, No 12, с. 446), просить об отпуске по болезни. В 1803 прослушал курсы философии (в Лейпциге) и астрономии (в Берлине). Числясь при канцелярии гр. А. А. Аракчеева, одновременно в 1804—07 состоял лектором нем. языка и лит-ры в Моск. ун-те (выдержав соответствующий экзамен и переведя хрестоматию ‘Отрывки из иностр. лит-ры’, М., 1804), тогда же читал публичные лекции по воен. истории и тактике (осн. положения изложил в брошюрах, изд. в 1808-09). В 1806 назначен адъюнкт-проф. В 1805—07 сотрудничал в ‘Моск. ученых ведомостях’, в 1805—06 совм. с Ф. X. Рейнгардтом издавал ежемес. ж. ‘Аврора’ (см.: РА, 1891, кн. 2, с. 442-43), состоящий из анонимных статей ист. и лит. содержания (в т.ч. о Вольтере, Ж. Ж. Руссо, Ф. Шиллере), а также стихов. В 1807 издавал ‘Журнал изящных искусств’, посв. истории и теории иск-ва, план издания разработал M. H. Муравьёв (из-за коммерч. неуспеха вышло лишь 3 номера). В том же году оставил ун-т, будучи причислен к штабу кн. П. М. Волконского.
С 1808 заведовал иностр. отделом Адрес-конторы, в круг его обязанностей входила перлюстрация писем. В 1811 мин. полиции А.Д. Балашов назначил С. нач. Особой канцелярии при мин-ве (позднее послужившей основой для IIIотд.). На этом посту С. проявил большую терпимость к инаковерию (в частности, к старообрядцам — см.: PC, 1892, No 11, с. 437-39), по свидетельству А. И. Герцена, ‘тайная полиция не разрасталась еще в самодержавный корпус жандармов, а состояла из канцелярии под началом старого вольтерианца, остряка и болтуна и юмориста, вроде Жуй, де Санглена. При Николае I де Санглен попал сам под надзор полиции и считался либералом’ (VIII,57-58).
В 1811—12 С. пользовался доверием Александра I — ему было поручено сопровождать M. M. Сперанского в ссылку и опечатать его бумаги, а также секретный надзор за Балашовым, к-рый между тем отклонил предложение царя сделать С. петерб. полицмейстером, сославшись на его доброту и религиозность. В общественном же мнении на долгие годы сложился др. облик С. — наглого и проворного ‘частного пристава’, с к-рым ‘никто не хотел ни говорить, ни кланяться ему’ (Вигель Ф.Ф., Записки, т. 3, М, 1892, с. 115). С нач. Отеч. войны назначен дир. военной полиции при 1-й Зап. армии (с переименованием из коллеж, сов. в воен. советника), став фактич. руководителем всей рус. воен. контрразведки (до дек. 1812, см.: Безогосный). За преданность МБ. Барклаю-де-Толли отстранен отдел и в 1812—16 числился при Аракчееве. С 1816 — в отставке с чином стат. сов. и причислением к Деп. герольдии с приличной пенсией (СПбВед, 1816, 31 марта).
Лит. деятельность С. 1810— 1820-х гг. не имела определенной направленности — выступления его в разл. жанрах преим. окказиональны: прозаич. панегирики (‘В память гр. А. И. Кутайсову’, СПб., 1812, ‘Воспоминания у гроба кн. B.C. Львова’, М., 1829), филос. рассуждение ‘О истинном величии человека’ (СПб., 1813), компилятивное соч. ‘О храмах, жрецах, богослужении, празднествах и религ. понятиях древних греков’ [М., 1815, первонач. публикацию фрагментов в ‘Сыне отечества’ (1815, No 7—9) похвалил В. К. Кюхельбекер (см.: Кюхельбекер, с. 257, запись 1833) j.
Сблизившись с М. П. Погодиным, принимал участие в ‘Записках и трудах’ ОИДР (ряд сообщений об археологич. находках в Киеве и Чернигове), участвовал в альманахе ‘Урания’ (М., 1826). Используя интерес к Л. Стерну в рус. лит-ре 1820-х гг., сочинил ром. ‘Жизнь и мнения нового Тристрама’ (альм. ‘Калужские вечера’, т. 2, М., 1825, отд. изд. — М, 1829) — прямое подражание по форме и содержанию роману Стерна ‘Жизнь и мнения Тристрама Шенди’, а ряд авт. обращений к читателю и размышлений заимствованы почти дословно (резкая рец.: ‘Атеней’, 1830, ч. I).
С 1816 безвыездно жил в своем имении в Клин. у. Моск. губ. К сер. 1820-х гг. начал делать визиты соседям, но как ‘человек известный России со стороны более чем невыгодной’ (в нем подозревали ‘подстрекателя’-доносчика, см. мнение Д. В. Давыдова и жалобу моск. ген.-губернатора Д. В. Голицына А. X. Бенкендорфу: PC, 1896, No 6, с. 561-64) встретил явную антипатию. Желая оправдаться в возводимых на него наветах, С. испросил у Николая 1 аудиенцию с целью вернуть ряд секретных бумаг Александра I, хранившихся у него. В янв. 1831 доставлен в Петербург. Император поручил ему рассмотрение ‘доноса на всю Россию’ А. Б. Голицына ‘О иллюминатстве в 1831 году’ (труд, объявивший иллюминатами мн. доживших до 1831 деятелей александровской эпохи). За скрупулезное опровержение доноса был награжден, что, по словам М.А. Корфа, не отменяло презрения к нему Николая I (см.: PC, 1902, No 3, с. 506).
Поселившись с 1831 в Москве, С. стал завсегдатаем ряда лит. салонов и кружков (см.: Берг, с. 248), где пользовался репутацией искусного рассказчика. Частый гость в доме родителей Герцена, он поведал ему подробности убийства Павла I, якобы сообщенные рассказчику самим Александром I и фаворитом Павла И. П. Кутайсовым (см.: ИРЛИ. (р. 265, л. 67). ‘Болтовня С, — писал Герцен. — имеет свой интерес, как живая хроника за 50 последних лет. Поверхностный и малообъемлющйй ум. но большая живость, своего рода острота и бездна фактов интересных’ (II, 314).
С пробуждением в кон. 1840-х гг. интереса к Сперанскому росло внимание и к С, к-рого современники считали главным виновником его падения (PC, 1912. No 5. с. 417). Сам он о деле Сперанского в общих чертах рассказывал охотно (см.: PC, 1892. No 10. с. 120-22, Зап. С. Г. Волконского. 2-е изд., СПб., 1902, с. 141-42), но о деталях умалчивал, ссылаясь на высочайший запрет. Историк и гос. секр. барон Корф испросил для С. высочайшее позволение сообщить ему все детали дела Сперанского: однако подробности оказались настолько неприглядными, что в кн. Корфа ‘Жизнь графа Сперанского’ (СПб.. 1861) они не вошли и увидели свет лишь спустя 40 лет (PC. 1902. No 3). По отзыву Погодина, С. ‘был очень недоволен книгою… м.б. и потому, что барон о нем почти не упоминает. Ему казалось, что один он знает дело лучше всех, между тем память в некоторых случаях явно ему изменяла, или он не хотел открыться вполне’, критич. возражения Погодина на кн. Корфа частями тайно посылались С. для замечаний и дополнений (РА. 1871, кн. 2, стб. 1102-03).
В 1860 С, 86-летний старик, разбитый параличом, но ‘сохранивший до конца жизни свежую память, теплое сердце… живое участие в политике’ (там же, стб. 1101), приступил к написанию ‘Записок’, предназначенных только для потомков: С. обещал Александру I хранить молчание о многом до конца своей жизни. Поэтому, несмотря на все усилия, их не могли получить у автора ни Корф, ни Погодин (см.: там же, стб. 1163—65). Завещаны они были воен. историку М. И. Богдановичу (о посмертной судьбе записок см.: PC, 1882, No 12, с. 714-15, 1883, No 12, с. 740-41). До 1882 ‘Записки’ были прочитаны лишь Александром II, отметившим на полях ряд неточностей (их комментиров. свод: ИРЛИ, No 2499), опубликованы лишь спустя 18 лет после смерти автора (PC, 1882, No 12, 1883, No 1—3), но без главы об убийстве Павла I, не пропущенной цензурой, однако она сразу же стала известна во мн. списках.
В ‘Записках’, охвативших период с 1776 по 1831, гораздо большее внимание уделено событиям рус. истории (в т. ч. в форме слухов и анекдотов), нежели собств. жизни мемуариста. Кн. А. Б. Лобанов-Ростовский, гос. деятель и издатель ист. работ, писал: ‘…по сличении их с подлинными документами я пришел к выводу о том. что ‘Записками’ следует пользоваться с крайней осторожностью, т. к. С. оставался верен своему гасконскому происхождению’ (ИРЛИ. No 2499. л. 8 об.). Запись устных рассказов С не вошедших в осн. корпус ‘Записок’, также опубликована (PC, 1883, No 10).
Свидетельства современников, записанные Корфом после смерти С, весьма разноречивы: ‘Все соглашаются в том, что он человек очень умный, очень образованный, даже ученый, очень острый и тонкий, но, относительно нравств. характера, одни выдают его за человека честного, доброго, правдивого, только вместе с тем несколько ветреного, как говорится в просторечии, ‘взбалмошного’ и хвастливого, другие, напротив, называют его… человеком без правил и без убеждений, несносным лгуном, способным на всякое грязное наушничество, наконец лютым взяточником’ (PC, 1902, No 3, с. 503-04).
Сам мемуарист писал о себе: ‘Я всегда был здоровья слабого, темперамент,! пылкого, воображения пламенного… В душе всегда был христианином,., любил новое свое отечество… всем людям без изъятия желал добра, но всякое добро, сделанное мною, обращалось мне во вред, м.б. оттого, что каждый поступок мой был с примесью тщеславия и себялюбия… Редко с кем ужиться мог… увижу малейшее неблагородство, вспыхну, выхожу из себя… увижу темную сторону, человек, как бы высоко он ни стоял, мне огадится, и я в подобных случаях не умел даже в пределах должного приличия оставаться… Эти недостатки изолировали меня… навлекли кучу врагов’ (PC, 1882. No 12, с. 446-47).
Др. произв.: ‘О воинском иск-ве древних и новых времен’ (СПб., 1808), ‘Ист. и тактич. отрывки’ (ч. 1-2, СПб., 1809-1811), ‘Краткое обозрение воинской истории 18-го столетия’ (М., 1809), ‘Восп. во время прогулки на моск. улицах’ (‘Москв.’, 1852, No 15).
Лит.: Герцен, Пассек, Вигель: Греч: Дмитриев (все — ук.): Берг Н.В., |0 поведении С. в моск. кружках]. — PC. 1891. No 2, с. 248: Шильдер Н. К.. Имп. Александр I, его жизнь и царствование, т. I. 3. СПб., 1904-05 (ук. в т. 4), Барсуков, XVIII. 406-09, Борисович А.Т.. ‘Рус. инвалид’ за сто лет, ч. 1. СПб., 1913, с. 28-31, Снегирев И. М.. Дневник, т. I, М., 1904, с. 112. 130-32, 313-15, 380-84. 407 и др., Маслов В. И.. Интерес к Стерну в рус. лит-ре кон. XVIII — нач. XIX вв. — В кн.: Ист.-лит. сб-к. Л., 1924, с. 373-76, Виноградов В.В., Поэтика рус. лит-ры. М., 1976 (ук.), Троицкий И., III отделение при Николае 1. Л., 1990 (ук.), Лурье Ф., Полицейские и провокаторы. СПб., 1992. с. 41, Рос. архив, т. 2/3. М., 1992 (ук.), Руул Ч., Степанов С., Фонтанка. 16: Полит. сыск при царях, М., 1993, с. 40, Безотосный В. М., Рус. воен. разведка в 1812 г. — В кн.: Из истории России XVII — нач. XX в., М.. 1995, с. 80-81, 89, Гордин Я. А.. Мистики и охранители. Дело о масон, заговоре, СПб., 1999, с. 279-85, Вацуро В. Э., Готич. роман в России. М., 2002 (ук.), Squire P. S., The Third department, Camb., 1968 (ук.). * Геннади, РБС: Брокгауз, ИДРДВ.
Архивы: ИРЛИ, ф. 265, оп. 2, No 2499 {ст. А. Б. Лобанова-Ростовского ‘Я. И. де-Санглен’), No 2497 (оригинал ‘Записок’), No 2498 (корректура главы об убийстве Павла), ГАРФ. ф. 728, д. 1678а (11 писем С. к М. А. Корфу и В. Д. Корнилову, 1846-47): ЦИАМ, ф. 4. оп. 17, д. 208. л. 3-8, 12 (дело о дворянстве С, ф. с. 1805 г.), ф. 31, оп. 3. д. 2163, т. 2, л. 127 об. — 128, 142, 144, оп. 5, д. 52, л. 115 об., 128 об., оп. 1, д. 27, л. 52 об., 57 об. (ценз. дела) [справка В. В. Александровой].
M. П. Лепёхин.
Русские писатели. 1800—1917. Биографический словарь. Том 5. М., ‘Большая Российская энциклопедия’, 2007