Царь-Девица, Одоевский Владимир Федорович, Год: 1837 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 16 минут(ы)

Одоевский В. Ф.

Царь-Девица.

Трагедия для театра марионеток.

Царь жила-была девица, —
Шепчет русска старина, —
Будто солнце светлолица,
Будто тихая весна…
Г. Р. Державин. ‘Царь-Девица’, 1812 г.

Действующие лица:

Царь-Девица — когда она входит на сцену, играют звончатые гусли.

Первый министр — в большой красной мантии, в парике.

Ильинична — нянюшка Царь-Девицы, в кокошнике и богатом сарафане.

Китайский богдыхан — в золотом китайском платье, на голове у него шапочка с колокольчиками, в руке опахало.

Одиссей — царь Итаки, в древнем греческом костюме, на шлеме корона, через плечо перекинута красная мантия, на ногах сандалии, переплетенные до колеи.

Странствующий Рыцарь Бириби, — в платье крестового рыцаря, на голове шлем с забралом и перьями, весь в латах, сверх которых белый туник с крестом, в руках у него предлинный меч.

Гаврилыч, отставной солдат, — в военном сюртуке, с фуражкой руках.

Министры и придворные Царь-Девицы, в старинных русских кафтанах, и разные подданные в кафтанах попроще, китайцы, греки и рыцари.

Предисловие.

Надобно вам знать, любезные читатели, что я уже давно живу на этом свете, много путешествовал, много видел. В жизни у меня есть правило: все замечать, все сравнивать и обо всем думать. Этого правила советую и вам держаться — оно на многое вам в жизни пригодится. Вследствие этого правила, я не оставил без внимания даже проезжавшего однажды через наш город хозяина марионеток, но подслушал и записал пьесу, представленную его деревянными актерами. Это — та самая пьеса, которую вы читали, и которая, надеюсь, вам понравилась. Но я должен сказать вам, что сочинитель трагедии ‘Царь-Девица’ был человек очень неученый и, по-видимому, совсем не знал истории: он спутал все имена, все эпохи, все происшествия и даже все костюмы. Сначала я хотел было сам означить его ошибки, но, подумавши немного, я предпочел предоставить это удовольствие вам самим, любезные читатели. Задача состоит е следующем: означить, в чем именно ошибся сочинитель трагедии ‘Царь-Девица’, какие из действующих лиц действительно могли или не могли, по истории, между собою встретиться, к какому времени какое действующее лицо принадлежит и чем отличается это время от другого, например: какое различие между тем временем, когда жил Одиссей, тем, когда были крестовые рыцари, и, наконец, тем, когда носили сарафаны.

Не худо к этому прибавить и то, что наши читатели знают о Царь-Девице.

Явление первое.

Театр представляет богатые палаты Царь-Девицы, из окошек видно море, кругом стоят придворные, на авансцене Ильинична с большим подносом, на котором лежит пирог.

Ильинична. Ну, стоять же смирно — не шевелиться! Царь-Девица ещё не вышла из опочивальни. Да смотрите же, как только ока войдет, то кланяйтесь ниже, как можно ниже. Ведь, сегодня день ее рождения, моей матушки. Я зато ей сама пирожок испекла, слышите ли, сама, сама, своими белыми ручками… Ужо увидите, как будет кушать, да похваливать!

Гусли играют, дверь отворяется, входит Царь-Девица, придворные кланяются.

Ильинична. Дай тебе Бог здравствовать, матушка Царь-Девица, несчетные годы, да еще столько, да полстолько, да сто лет на покрышку!

Придворные кланяются.

Царь-Девица, Спасибо, Ильинична! Благодарю вас, друзья мои, за усердие: я уверена, что оно искренно. (После некоторого молчания). Но пора однако ж приняться за дело. Ни одного дня терять не надобно, а особенно день рождения. (Садится на приготовленное под балдахином кресло). Ильинична, поди-ка по городу, поищи, кто всех беднее — тому и отдай пирожок свой!

Ильинична. Как это, матушка? Да я, ведь, для тебя, Царь-Девицы, а не для кого другого пирожок-то пекла! Он на серебре испечен, p слотом посыпан. Статно ли дело, такую вещь невесть кому отдать.

Царь-Девица. Если он для меня, так он мой, а если он мой, то и могу я с ним делать, что мне хочется. Ступай же, Ильинична…

Ильинична ( про себя). Уж что не вздумает матушка! Мне, да в таком наряде, по нищим ходить! ( Уходит, бормоча про себя).

Царь-Девица. Где мой фельдмаршал?

Гаврилыч ( выходит из толпы). Здравия желаем вашему благородию!

Царь-Девица. Сегодня вам, господин фельдмаршал, никакого особого приказа не будет. Сегодня — день моего рождения: я хочу, чтобы все веселились, всех солдат распустите по домам.

Гаврилыч. Слушаю, ваше благородие! (Поворачивается налево кругом и уходит).

Царь-Девица. Где мой первый министр?..

Первый министр. Что угодно будет приказать, Царь-Девица?

Царь-Девица. Все ли спокойны, все ли счастливы в моем царстве?

Первый министр. Все спокойны, все счастливы в твоем царстве, премудрая Царь-Девица!

Царь-Девица. Неправда, мой любезный министр. Быть не может, чтобы все были довольны в обширном царстве. Верно, кто-нибудь жалуется, кто-нибудь ищет суда правого.

Первый Министр. Виноват, премудрая Царь-Девица! Поступило ко мне дело… Но оно так трудно для решения, что побоялся тебе сегодня его представить.

Царь-Девица. Напрасно, мой любезный министр. Суд и дело никогда не должно откладывать. Расскажи мне, что такое.

Первый Министр. В царстве твоем жил-был купец, Золотой Кошель. Лет двадцать тому назад он построил здесь палаты, серебром кованные, с изумрудными окошками, и поехал за море торговать. Но корабль его потонул — никто не спасся: остался лишь сын его, который просит отдать ему серебряные палаты. Как прикажешь, Царь-Девица?

Царь-Девица. Тут я ещё ничего трудного не вижу… Разумеется, отцовские палаты должно отдать сыну!

Первый Министр. Но не позволишь ли Царь-Девица, прежде представить тебе этого сына Золотого Кошеля.

Бирюч. Сын Золотого Кошеля! Ступай на суд к Царь-Девице?

Между тем возвращается Ильинична и становится между придворными.

Проситель. Учини суд и правду, премудрая Царь-Девица! Я единственный сын Золотого Кошеля. Наш корабль потонул. Я один спасся. Прикажи мне отдать серебряные палатьі моего батюшки.

2-й проситель. Учини суд и правду, премудрая Царь Девица я единственный сын Золотого Кошеля. Наш корабль потонул. Я один спасся. Прикажи мне отдать серебряные палаты моего батюшки.

3-й проситель. Учини суд и правду, премудрая Царь-Девица, и. единственный сын Золотого Кошеля. Наш корабль потонул. Я один спасся! Прикажи мне отдать серебряные палаты моего батюшки.

Царь-Девица. А! Так вас трое, и каждый из вас говорит, что он единственный сын Золотого Кошеля! Да, правду ты говоришь, мой первый министр! Трудно решить это дело. (Обращается к придворным). Ну, что? Как вы думаете?

Придворные молчат.

Царь-Девица. У Золотого Кошеля был один сын, а теперь трое называют себя его сыновьями. Понимаете ли?

Придворные (все вместе, громко). Понимаем, матушка, Царь-Девица!

Царь-Девица. Кому же отдать серебряные палаты?

Придворные (еще громче). Не знаем, матушка Царь-Девица.

Ильинична. Чего тут долго думать? Послушай меня, старуху: я недаром шестой десяток на свате живу. Я ведь тебя маленькую на руках няньчивала. Вишь, они воры какие, обманщики! Что их, воров, жалеть! Прикажи-ка серебряные палаты на себя взять, а их, воров, отсюда палками прогнать, что б и вперёд им повадки не было.

Царь-Девица. Нет, Ильинична, не чисто судишь. Двое из них обманщики, конечно. Ну, а третий-то? Как мне у сына отнять отцовское наследство? Знаешь пословицу: кто чужое возьмёт, того Бог убьет. Нет, я другое придумала. Принесите-ка сюда портрет Кошеля.

Некоторые из придворных уходят.

Царь-Девица (просителям). А вы пойдите возьмите свои луки да стрелы!

Ильинична. Что ты это, матушка Царь-Девица, делать хочешь?

Царь-Девица. А вот увидишь, Ильинична:

Придворные приносят портрет Золотого Кошеля во весь рост, а просители являются с луками да стрелами.

Царь-Девица. Ну, слушайте же, просители: дело ваше решить трудно, и я сама но могу рассудить вас. Посмотрим, не поможет ли нам счастье? Вот портрет Золотого Кошеля. Стреляйте в него! Кто прямо ему в грудь попадет, тому я и велю серебряные палаты отдать.

Ильинична. И, матушка Царь-Девица, что ты выдумала: какая же тут будет правда? Который из них лучше стреляет, тот, разумеется, и скорее попадет. Уж вели им лучше палаты между собою поровну разделить!

Царь-Девица. Молчи, Ильинична! (К просителям). Стреляйте ж!

1-й проситель стреляет и попадает в пустое место на картине.

Первый Министр. Мимо!

Второй проситель стреляет и попадает в костыль Золотого Кошеля.

Первый Министр. Мимо!

3-ий проситель (бросает свой лук и стрелы на землю). Нет, матушка Царь-Девица, уж вели им лучше так отдать серебряные палаты! У меня на батюшку руки не могут подняться.

Царь-Девица (встает с своего кресла). Того то мне и надобно было! Вот он настоящий сын Золотого Кошеля, велите ему отдать серебряные палаты!

Все придворные. О, премудрая Царь-Девица!

За кулисами слышен барабанной бой.

Бирюч (входит, поспешно). Матушка Царь-Девица! Китайский богдыхан к городу подходит.

Царь-Девица (подумав немного). Мы с ним в мире: отворите двери! Однако ж, где мой фельдмаршал?

Гаврилыч. Что приказу будет, ваше благородие?

Царь-Девица. Солдаты распущены по домам?

Гаврилыч. Как приказали, ваше благородие, так и исполнено

Царь-Девица. Хорошо! Поди-ка, бей сбор! Да приди мне сказать, скоро ли они соберутся. Мало ли, что может случиться. Береженого и Бог бережет.

Гаврилыч. Слушаю ваше благородие! (Поворачивается налево кругом и уходит скорым маршем).

Явление второе.

Дверь отворяется, трубы, играют, барабаны громят. Китайского богдыхана вносят китайцы на золотых носилках.

Китайский богдыхан (не выходя из носилок, густым басом). По-добру ли, по-здорову поживаешь, Царь-Девица? Я приношу тебе поклон, да ласковое слово, да сердитое слово.

Царь-Девица. Я живу-поживаю, как Бог милует. Для поклона мог бы ты и подняться из носилок. За ласковое слово благодарю, а сердитого не боюсь. Да за что же ты, господин богдыхан, так прогневался?

Китайский богдыхан. Еще бы не гневаться, гордая-прегордая Царевна! Мы в Китае живем, только и дела, что чай пьем, а теперь у нас чаю не достает,—твой народ все себе берет, — весь чай у нас выпил. Закажи твоему народу китайский чай пить, а не то худо тебе будет жить. Я твой город сожгу, всех людей изловлю, а ты будешь в чести, будешь у меня пол мести.

Царь-Девица. Я твоей грозы не пугаюсь, и, что сделано, в том не каюсь Уж что мой народ себе возьмет, того никому не отдает, и у него что взято, то свято. Не запрещу я моему народу китайский чай кушать, а тебя не хочу я и слушать.

Богдыхан. Так-то Царь-Девица? Хорошо, увидим.

Царь-Девица. Не увидим, так услышим.

Богдыхан. Марш!!

Носилки поворачиваются и Богдыхана уносят.

Ильинична. Ах, матушка Царь-Девица, что ты наделала: Ну, что было с ним спорить!

Царь-Девица. Так отдать ему мой народ в обиду? Никогда этого не будет! (Обращается к окружающим). Не так ли?

Все. Да здравствует Царь-Девица!

Царь-Девица. Однако, что делает мой фельдмаршал?

Гаврилыч (является на сцену). По приказу вашего благородия, все исполнено, но солдат до вечера всех не собрать, почти все за море на веселый остров уехали, да и ветер на беду с моря.

Царь-Девица. Нечего времени терять: отправить пароход за солдатами!

Слышен барабанный бой.

Бирюч. Премудрая Царь-Девица! Одиссей, греческий царь, под город подошел и слова просит.

Царь-Девица. Ну, что ж, по крайней мере, он умный человек, хоть

и любит на хитрости подыматься. Отворите ворота!

Дверь отворяется. Трубы играют, входит Одиссей, царь Итаки, в сопровождении оруженосцев.

Одиссей. Славной царице, премудрой Царь-Девице, от Одиссея низкий поклон!

Царь-Девица. Здравствуй, мудрый царь! Что скажешь?

Одиссей. Смотрю я на тебя, Царь-Девица. Много я ездил по белому свету. Был и за морем, был и под Троею, а все о тебе думал. Дело твое — девичье. Некому за тебя вступиться, некому тебе советом помочь. Что бы тебе замуж за меня выйти? То-то бы житье тебе было! Я бы сам твоим царством управлял, доходы бы собирал, свои бы законы заводил, а ты бы лежала на подушках да нежилась…

Царь-Девица ( про себя). Вот к чему подъезжает хитрый старик! (К Одиссею). Много чести мне делаешь, мудрый царь Одиссей! Но сам ты, умный человек, рассуди, как мне за тебя замуж выйти? Ведь у тебя есть жена!

Одиссей. Кто? Пенелопа? Да я уж ее лет двадцать не вкидал, а уехав из Итаки, дал ей позволение замуж выйти, если через двадцать лет не возвращусь, и потому я думаю, что она или давно умерла, или за другого замуж вышла.

Царь-Девица. Нет, мудрый царь! Пенелопа живет и холстину ткет. Много женихов у ней, но она всем отвечает, что ни за кого замуж не выйдет, пока свою холстину не кончит. А ты знаешь, что она днем наткет, то ночью распустит, и все тебя поджидает.

Одиссей ( про себя). Все знает эта девчонка! ( К Царь-Девице). Ну, пожалуй и так! Я добрый человек, хоть и не выйдешь за меня замуж, я все-таки готов управлять. Согласна ли?

Царь-Девица. В самом деле, ты добрый человек, Одиссей, да только…

Вбегает воин.

Воин. Царь-Девица! Китайский богдыхан в степы тараном бьет…

Царь-Девица (тихо воину). Молчи! (Громко). Ну, так что ж? Разве наши стены не крепки?

Воин. Стены-то крепки, да на стенах-то почти нет никого!

Царь-Девица ( про себя). Глупец! ( Громко). Ты, верно, ослеп от страха… Поди и не говори мне такого вздора!

Одиссей ( про себя). Ге, ге!.. Ей, я вижу, плохо приходится!.. (Громко). Не хочешь ли, мудрая Царь-Девица, я тебе загадаю загадку?

Царь-Девица (спокойно). Пожалуй! Я очень люблю загадки!

Одиссей. Но только с условием: отгадаешь — я пойду и сейчас китайцев прогоню, а не отгадаешь, ты мне свое царство отдашь.

Царь-девица. Загадывай!

Одиссей (важным голосом). Слушай же внимательно! Эта загадка чудная и претрудная. Слушай: какое животное поутру ходит на четырех ногах, в полдень на двух, а вечером на трех? А?.. Каково?..

Царь-Девица. Ах, Царь Одиссей! Какая старина! Да еще и не твоя! Эту загадку о человеке у нас мальчики в школах знают. Не знаешь ли чего поновее?

Одиссей (обидевшись). Да как бы то ни было, Царь-Девица, хочешь уступить мне хоть полцарства? Не то, — сейчас пойду и соединюсь с богдыханом!

Царь-Девица (решительно). Нет! Ты хочешь воспользоваться моим положением, но ничего не возьмешь у меня ни силою, ни хитростью. Я бы могла задержать тебя, но не хочу. Двери тебе отворены, ступай соедини свою греческую хитрость с китайскою глупостью.

Одиссей, рассерженный, уходит.

Царь-Девица. Теперь мешкать нечего! Вооружайтесь! Пошлите гонцов к фельдмаршалу, чтобы он перевел всю артиллерию на стены. Я сама поведу вас! (Хочет идти и встречается, в дверях с рыцарем Бириби).

Рыцарь Бириби (становится на одно колено). Царевна, я весь ваш: мой щит, мой меч—все к вашим услугам! Где ваши враги? Я всех переколю, перерублю и выброшу за окошко. Меня знают во всей Европе, во всей Азии и во всей Африке. Я с одного удара разношу человека пополам. Я однажды так ударил копьем сарацина, что он взлетел на воздух и уж больше на землю не возвращался… Но только в вашем городе меня обидели, Царь-Девица, и я требую удовлетворения. Я шел по улицам, a за мною толпа ребятишек, ну кричать: ‘Дурень! Дурень!’ Я тотчас счел долгом обратиться и спросить у них, почему я дурень? Смотрю, в руках ребятишек книжки, они начали показывать на меня пальцами и продолжали кричать: ‘Дурень! Дурень! Грамоте не знает!’ Пожалуйста, царевна, запретите вашим ребятишкам книги читать! Я этого терпеть не могу. По моему, руби, валяй, ничего не читай! Запретите им читать, царевна, чтоб никто грамоте не знал, с этим только условием я буду защищать вас и сейчас пойду и сто тысяч человек на землю положу.

Царь-Девица. Мне некогда с тобою толковать, Бириби! ( К окружающим). За мной!

Рыцарь Бириби. Хорошо! Хорошо! Так знайте ж, царевна, я сейчас пойду и соединюсь с китайским богдыханом!

Царь-Девица. Посадите его на время в курятник. Там он будет в своей компании!

Бириби уходит.

Явление третье.

Сцена переменяется. Театр представляет городскую башню. С одной стороны её видно море.

Возле башни Одиссей вместе с греками устанавливает древние стенобитные орудия. На башню всходит Царь-Девица с несколькими воинами.

Царь-Девица ( на башне). А мой фельдмаршал еще далеко. Что делать? Надобно продлить время… Царь Одиссей! Одно слово!

Одиссей (под башнею, про себя). А, смирилась, гордая!.. Но теперь поздно: меня не перехитришь! ( К Царь-Девице). Ну, что скажешь, мудрая, многоученая Царь-Девица? Не то ли, что твои ребятишки в школах больше меня знают?.. Не так ли?

Царь-Девица. Нет, Одиссей, я хочу войти с тобою в переговоры.

Одиссей. Какие переговоры! Сдавайся!

Царь-Девица. Вспомни, Одиссей, что я еще могу защищаться!

Одиссей. Не кем!.. Твои солдаты за морем, а ветер противный.

Царь-Девица. Можно плыть и против ветра!

Одиссей. Это что? Загадка, что ли?

Царь-Девица. Да, загадка! Отгадай ее, и я тебе отдам мое царство без всякого кровопролития.

Одиссей ( про себя). Ох, греческая кровь! Не могу удержаться. ( К Царь-Девице). Ну, загадывай!

Царь-Девица. Какой это корабль, на котором кипятят воду, и он оттого идет против ветра?

Одиссей (подумав). Не знаю, никогда не слыхал.

Царь-Девица. Ну, вот тебе другая, полегче: какое это искусство, посредством которого человек испишет лист бумаги, и через него явится тысяча таких листов?

Одиссей. Об этом в Греции у нас никогда не говорили… Странно.

Царь-Девица. Ну, вот тебе и третья, еще легче: я положу в медную трубку немножко угля, селитры и серы, вкачу туда же железный шар, и этот шар будет убивать людей сильнее грома и молнии.

Одиссей. Эге! Да ты смеешься, я вижу надо мною! Ты говоришь загадки без разгадок.

Царь-Девица. Неправда, победитель Трои! Есть искусство, которое в короткое время может умножить письмо человека. Это искусство сделало то, что я знаю много такого, чего тебе и в голову не приходило. Оно называется книгопечатанием.

Одиссей. Я не мог слышать об этом… Но что я вижу?

На море появляется пароход с солдатами Царь-Девицы.

Царь-Девица. Судно, которое ты видишь, есть пароход. На нем от водяных паров приходят в движение колеса, и он, как изволишь видеть, ходит и против ветра.

Слышны с парохода пушечные выстрелы. Стенобитные орудия разрушаются. Многие из воинов Одиссея побиты.

Одиссей. О Зевс! Это гром!

Царь-Девица. Нет, не гром, но пушки, — моя третья загадка!

Одиссей со своими воинами и китайцами убегают со сцены… Пароход приближается к берегу с разноцветными флагами. Пушки стреляют. Музыка гремит.

Солдаты (кричат). Да здравствует Царь-Девица!

1837 г.

Конец.

Произведение, о котором идет речь, принадлежит солидному литературному имени. Хотя, с другой стороны, никак не может назваться и хрестоматийным, классическим, поскольку до сих пор остается неизвестным более или менее широкому кругу любителей истории русской литературы.

Речь идет о пьесе В. Ф. Одоевского ‘Царь-Девица’, принадлежащей к числу его произведений для детей, выходивших под общим названием ‘Сказок дедушки Иринея’. Удивительным образом, драматургические произведения Одоевского для детей (а мне известны всего четыре, по крайней мере одно из которых, наряду с ‘Царь-Девицей’, может по праву считаться выдающимся произведением русской литературы) не вошли ни в одно из современных нам изданий, в том числе — и не так давно выходившие сборники его детских произведений, составители которых ограничивались почему-то только повествовательной прозой.

Впрочем, в 2012 году спектакль именно по этой пьесе, ‘Царь-Девица’, был поставлен в кукольном театре имени С. В. Образцова, но многие ли историки литературы знакомятся с постановками кукольных театров?

К сожалению, должен признаться, что мне неизвестно точно место первой публикации этого произведения. По имеющимся у меня сведениям, это был ‘Детский журнал’ и произошло это в 1837 году (или 1838-м? — половина номеров журнала за 1837 год попала в руки подписчиков лишь в следующем году). Эту информацию мне до сих пор проверить не удалось: дело в том, что полные комплекты русских детских журналов 1820-х, 1830-х и даже 1840-х годов невозможно найти даже в крупнейших московских библиотеках. Во всяком случае, в 1841 году эта пьеса в числе прочих драматических сочинений для детей была перепечатана в приложении к первому изданию сборника детских рассказов и сказок Одоевского ‘Сказки дедушки Иринея’. В последующие, посмертные издания этого сборника пьеса эта включалась далеко не всегда, ее можно найти еще в двух изданиях этой книги в серии библиотеки книг для детей, издававшейся Д. Ф. Самариным.

Именно по этим двум изданиям, 1841 года и ‘самаринскому’, я и знакомился с этим произведением.

У истоков этой драматургии стоял броский представитель российского романтизма В. Ф. Одоевский (1804-1869), создатель первой из сочинённых в Российской Империи на русском языке пьес для театра кукол ‘Царь-девица’. Творчество этого ‘русского Фауста’ — философа, ученого-энциклопедиста, музыканта, известного литератора, преподавателя, директора Румянцевского музея, — по сей день подобающим образом не оценено. Он — один из создателей российской ‘школы космизма’, к которой принадлежали А. А. Погорельский, К. Э. Циолковский, В.И. Вернадский, Н. К. Рерих, П. А. Флоренский, А. В. Чаянов, А. Л. Чижевский и другие, один из основателей ‘фантастического реализма’, давшего миру Н. Гоголя, Ф. Достоевского, М. Булгакова.

Близость литературного творчества Одоевского фантастическому миру театра кукол явна. И даже не поэтому, что им была написана одна из первых российских пьес для театра кукол, а поэтому, что он органично принадлежал этому эксцентричному миру, как принадлежали ему многие другие писатели и драматурги — от Альфреда Жарри — до Даниила Хармса.

В программной философской повести В. Одоевского ‘Косморама’ описан раек, либо — косморама. Это один из древних видов кукольного вида, получивший распространение в России со 2-ой половины восемнадцатого века, а сначала девятнадцатого — пользующийся популярностью в дворянских и купеческих домах, как забава для деток и взрослых. Косморама представляла собой древесный либо картонный ящик, посмотрев вовнутрь которого через стеклянный глазок, можно было узреть изумительные, чудесные картины. Обычно на ярмарках рядом с косморамой стоял раешник, который менял изображения и комментировал зрелище.

В. Одоевский обрисовал космораму фантастическую, служащую вроде бы мостом меж 2-мя мирами, предупреждавшую людей о будущем. Мир, как странноватый кукольный театр с куклами, восковыми фигурами и механическими автоматами стает в почти всех его литературных фантазиях, В ‘Сказке о том, как небезопасно девицам ходить толпою по Невскому проспекту’ создатель ведает о том, как в один прекрасный момент, по недосмотру маменьки, не умевшей считать более чем до 10, одна из одиннадцати молодых женщин, гуляя по Невскому и попала в лавку ‘чародея-басурманина’. Вкупе с подручными — Безмозглой французской головой, Английским животиком и Германским носом он преобразовал бедную даму в безмозглую, бессердечную, пошлую куколку и выставил ее в витрине. Тут куколку увидел, полюбил и купил юноша. Он пробовал разъяснить ей, что на свете есть добродетель, любовь, искусство не в светских фразах, а в душе. Но достигнул только 1-го: Куколка, как попугай начала повторять ему его же слова, и жизнь его с куколкой перевоплотился в ад. История завершилась грустно: ‘…В один прекрасный момент спросонья, он выбросил куколку за окошко, за это все проходящие его осуждали, но же куколку никто не поднял’…

Драматургия театра кукол подобна магниту с 2-мя полюсами. Один полюс тяготеет к пародии, другой — к мистике. Еще Пьетро Ферриньи увидел, что ‘любовь северных народов к представлению марионеток зависела от особенного склада разума и государственного нрава, привлекаемого всем, что таинственно либо сверхъестественно’204. Вправду, чем южнее, чем больше солнца, тем европейский театр кукол веселее, легче, беззаботнее. Забираясь же все севернее, он становится серьезнее, мистичнее. Это уже не столько театральные персонажи, сколько кумиры, духи, застывшие у храмов, дорог, курганов и стерегущие какую-то одним только им ведомую тайну бытия. Сюжет, способный рассмешить до слез итальянца и француза, в германском варианте становится предметом магических, философских раздумий. Так случилось и с ‘гофмановской’ историей Студента, влюбившегося в куколку, Во Франции — это легкий кукольный водевиль, в Италии — радостный ярмарочный, чуток неприличный фарс, в Германии — магическая драма Натаниэля из ‘Песочного человека’ Э. Т. А. Гофмана, в Рф — философско-романтический фарс.

В 1837 г. писатель, педагог, музыковед В.Ф. Одоевский создал пьесу ‘Царь-Девица’. В этой трагедии для театра марионеток Одоевский переосмысливал образы русской народной сказки об Иване и Царь-девице, взятые, вероятно, из сборника М.Д. Чулкова. Сюжет пьесы заключается в том, что в день рождения красавицы Царь-девицы в её дворец на берегу моря прибыли китайский император, греческий царь Одиссей, странствующий рыцарь Бириби и многие другие литературные герои. В.Ф. Одоевский пытался показать детям могущество человеческого разума, победившего с помощью книгопечатания, пороха и паровых машин законы материальной природы. Являясь первой из опубликованных в России пьес для театра кукол, она была задумана Одоевским как пьеса-загадка для детей. В ремарке к произведению сам автор признавался, что он умышленно перепутал персонажей, эпохи, в которых они существуют, костюмы героев. В веселом музыкальном спектакле зрителям было предоставлено удовольствие не просто ‘лицезреть’ историю, приключившуюся с Царь-девицей, но принять участие в действии кукольного ‘маскарада’ и разгадать все кукольные ребусы.

В. Одоевский стремится заинтриговать читателя и зрителя фактами истории, мифологии, науки. Пьеса увлекательна не только лишь тем, что это, по существу, 1-ая дошедшая до нас настоящая профессиональная российская пьеса для театра кукол, да и тем, что, адресованная детям, она ставила и развлекательные, и воспитательные, и обучающие задачки.

Принципиально отметить и ясное присутствие в пьесе пародийного начала. Посреди действующих лиц ‘трагедии’ — Царь-Девица в шитом золотом сарафане, ‘когда она заходит на сцену, играют звонистые гусли’, нянюшка Ильинична ‘в кокошнике и богатом сарафане’, отставной боец Гаврилыч, министры и придворные, также китайский Богдыхан, Одиссей, странствующий Рыцарь в сопровождении греков, рыцарей, китайцев и многие другие.

По ходу пьесы мудрейшая Царь-Девица чинит справедливый трибунал и передает богатое наследие истинному наследнику, а не жуликам. В один момент на прием приходит китайский Богдыхан, который под опасностью сожжения городка просит, чтоб Царь-Девица воспретила собственному народу ‘китайский чай пить’, так как ‘твой люд все для себя берет — весь чай у нас выпил’. Царь-Девица не пугается угроз: ‘Уж что мой люд для себя возьмет, того никому не дает, и у него что взято, то свято. Не запрещу я моему народу китайский чай есть, а тебя не желаю я и слушать’. Богдыхан начинает войну и осаждает город. В это время к Царь-девице приходит свататься Одиссей: ‘Был и за морем, был и под Троей, а все о для тебя задумывался. Дело твое — девичье. Некоторому за тебя вступиться, некоторому для тебя советом посодействовать. Что бы для тебя замуж за меня не выйти’? Царь-Девица додумывается о его корысти, отказывает. Одиссей уходит и присоединяется к войскам китайского Богдыхана. Возникает рыцарь Бириби, который предлагает Девушке защитить ее город, но с условием, что она запретит ‘ребятишкам книжки читать. Я этого вытерпеть не могу. По-моему, руби, валяй, ничего не читай! Воспретите им читать, царевна, чтобы никто грамоте не знал’. Царевна выгоняет и Рыцаря, который также примыкает к осаждающим город. В конце на выручку Царь-девице приплывает российское войско и прогоняет врага.

Пьеса изобилует загадками, которые загадывает Царь-Девица и которые должны по ходу деяния разгадывать персонажи сказки. По существу, эта пьеса — интерактивная игра, куда вовлекаются читатели и зрители. Игра не только лишь сюжетная, да и обучающая. Доказательством тому служит и послесловие самого Одоевского: ‘Надобно кому знать, разлюбезные читатели, что я уже издавна живу на этом свете, много путешествовал, много лицезрел. В жизни у меня есть правило: все замечать, все ассоциировать и обо всем мыслить. Этого правила советую и вам держаться — оно на почти все вам в жизни понадобится. Вследствие этого правила, я не оставил без внимания даже проезжавшего в один прекрасный момент через наш город владельца марионеток, но подслушал и записал пьесу, представленную его деревянными актерами… Но я вынужден огласить вам, что сочинитель катастрофы был человек очень неученый и, по-видимому, совершенно не знал истории: он перепутал все имена, все эры, все происшествия, и даже все костюмчики. Поначалу я желал было сам означить его ошибки, но, подумавши мало, я предпочел предоставить это наслаждение вам самим, разлюбезные читатели. Задачка состоит в последующем: означить, в чем конкретно ошибся сочинитель катастрофы ‘Царь-девица’, какие из действующих лиц вправду могли либо не могли, по истории, меж собою повстречаться, к какому времени какое действующее лицо принадлежит, и чем отличается это время от другого, к примеру какое различие меж тем временем, когда жил Одиссей, тем, когда были крестовые рыцари, и, в конце концов, тем, когда носили сарафаны. Не худо к этому прибавить и то, что наши читатели знают о Царь-девице’.

Необходимо подчеркнуть, что эта пьеса В. Одоевского не только лишь открыла важный для будущей российской драматургии театра кукол пласт интерактивной драматургии, образовательных, воспитательных, обучающих пьес-игр для театра кукол, да и содержала внутри себя значительную пародийную составляющую. Создатель пародирует пользующиеся популярностью для собственного времени кукольные театральные представления, сочинитель которых ‘по-видимому, совершенно не знал истории’. Он высмеивает весь этот доверчивый и пользующийся популярностью ряд пьес, состоящий из ‘Волшебных дворцов, либо приключений на охоте’, ‘Великодушных султанов’, ‘Морских схваток на Черном море’, ‘Женщин-разбойников’, ‘Принцесс Какамбо’ и т.д. А высмеивая, пародируя, вроде бы подводит черту под эрой ‘вольных англо-немецких комедий’ и безыскусных самодельных пьес и сценариев, написанных для неприхотливой публики.

Б. П. Голдовский.

Впервые: ‘Детский журнал’, 1838 г.

Другие источники: Одоевский В. Ф. ‘Сказки и повести для детей дедушки Иринея’. СПб., Тип. С. Глинки, 1841 г. 196 с.

Одоевский В. Ф., ‘Сказки и сочинения для детей’: /[Соч.] Дедушки Иринея. С 14 картинками, рис. В. Е. Маковским и грав. на дереве Ю. Э. Конденом. 1-ое изд. М., Д. Ф. Самарин, 1871 г.

Одоевский В. Ф. ‘Сказки и сочинения для детей’ /[Соч.] Дедушки Иринея. С 14 картинками, рис. В. Е. Маковским и грав. на дереве Ю. Э. Конденом. — 2-е изд.. — М., Д. Ф. Самарин, 1879 г.

Одоевский В. Ф. ‘Царь-девица’ // Игра. Не периодическое издание. Пг. ‘Государственное издательство’, 1920 г. No 3. Ч. 2. С. 123 — 130.

Одоевский В. Ф.

Царь-Девица.

Трагедия для театра марионеток.

Действующие лица:

Предисловие.

Читайте также: